Дети Греха (джен)

13 августа 2018 г. 14:25

Сонный Эш

Ничего не менялось, Рэн, как обычно, все его увещевания пропустила мимо ушей. Вот уж точно в пору смириться с этой её чертой. К убегающей девушке подскочила какая-то золотистая обезьянка, и ведьма, взяв её на руки, уже увереннее выбрала направление.

Проводив её взглядом, Сонный дьявол качнул головой и отправился с арены к зрительским местам. Ещё не скоро всё начнётся.

Весь путь его сопровождали заинтересованные взгляды и шепотки. Выбрав место в дальнем ряду, он устроился поудобнее и, закрыв глаза, решил вздремнуть. Всё равно больше нечем заняться. Отобрать телефон у Рэн сейчас нереально, знала же, что он прогуляется по порталу.

Что удивительно, но умение засыпать где угодно сейчас не помогало. Слишком уж шумно и довольно много глаз было обращено на него. Это внимание вызывало в нём желание вздыбить шерсть и зарычать. Бесило и ощутимое колебание эмоций с сомнениями в нём.

На чужое мнение, конечно, плевать, но неприятно признавать — для современного поколения вампиров он всё-таки никто. Они его не знали. Вернее, для них он просто первый сервамп, старший брат их мастеров.

А ещё забывали о своём месте.

Сонный дьявол прекрасно понял скрытую в дразнении картинками завуалированную просьбу Рэн разобраться. Только как? Он мог напугать силой, придавить ею. Однако как показал пример вечера в офисе, когда он усыпил ведьму, это временное воздействие. На следующее утро его даже уже не замечали. Поспешили прогнуть спину под Вселюбимого и его еву. Кстати, это тоже могла быть ещё одна причина, почему Похоть отыгрался на Рэн. Но уж очень это низко бить по его слабости, по женщине. Когда Лень брату морду подправил и оскал, то ведь тот всё равно не признался, из-за чего решил силы испытать на ведьме. Смотрел злобно, но молчал.

Хотя он отвлёкся. Устроить показательную расправу над художниками? Но это не выход. Скорее, наоборот, от злости станут больше карикатурных и оскорбительных рисунков создавать. Тем более нынешнее время кричало о свободе самовыражения.

Если судить по тому, что он успел увидеть, то сам Сонный дьявол, Беззаконие и Вселюбимый — их образы чаще всего использовались в этом… творчестве.

С женской стороны в их старшем круге внимание сосредоточено на Рэн. Оно и понятно. Женщин всего трое. Ева Чревоугодия не оставляла фантазий, будучи связанная с братцем, она нисколько не таила официальных отношений. Что так же защищало её от извращённых фантазий. Чревоугодие и прикончить мог. Хм, об этом стоило подумать. Мать так же, как ни странно, задевать боялись. Её гнев страшен… Смертники не нашлись.

Но в целом он понимал, чем вызван интерес к Рэн. Правду говорят о тихом омуте. Но чёрный пруд с цветущими лотосами, похоже, хранил ещё больше сюрпризов. В ведьме будто жили два человека, а интересная магия, меняющая внешность, лишь подчёркивала это качество. Да и характер её также имел две грани: с одной стороны, она довольно мягкая и улыбчивая, с другой, изворотливая и заставляла вампиров мышами разбегаться от её раздражения, пусть это не помешало им строить свои планы за её спиной. Вероятно, этими двумя образами девушка и привлекла внимание.

Интересно, а когда у неё день рождения? Может быть, звёзды хоть немного объяснили бы откуда в ней это. Его промашка. Не выяснил.

Но что и говорить, если даже в его глазах отпечаталась увиденная фотография ведьмы. Сервамп легко мог вспомнить привлёкшие внимание детали. Но это не значило, что он готов мириться с открытым доступом к изображению. Как и к прочему творчеству с использованием внешности Рэн.

Тьма, как же раньше было проще. Пустил кровь, пригрозил расправой, а где-то и исполнил угрозу, убив кого-нибудь, — все сразу такие понятливые. Но сейчас таким подходом он мог настроить против себя. Да в общем-то и ладно. Только рядом с ним уязвимые Рэн и шкет. Ими он не мог рисковать. Тем более если он начнёт угрожать подчинённым, то могли и взбрыкнуть родственнички. Ему и так хватало восьмого. Конфликта с остальными уж точно не хотелось. Это будет ещё более геморно.

Хотя, может, всё-таки убить парочку подчинённых? А то он уже и сам начинал удивляться своему миролюбию.

Дурное влияние евы.

Однако что-то надо делать с этим безобразием. Заставить замолчать он не сможет, пикантности не только люди любят. Но и пускать на самотёк нельзя.

Впрочем, кое-какие мысли мирного — пока мирного — разрешения этого вопроса имелись. Только как Рэн отреагирует?

Взор скользил по огромному спортивному залу, заполняющемуся вампирами. Много. Очень много. Такого скопления вампиров Лень ещё не видел. Было похоже, что сюда собрали действительно всех. Тёмное море строгих костюмов мужчин и платьев женщин. Единственными пятнами света были евы, только подошедшие к арене. Они ярко выделялись белыми костюмами и ева Чревоугодия в светлом платье.

Или так было задумано? Ведьма обычно такими вещами не заморачивалась. Она на первое место ставила удобство и практичность. Вероятно, кто-то другой продумал этот момент. Ведь евы были в совсем ином, когда приехали сюда. Взгляд сразу прикипел к недомерку и его вздёрнутому горделивому носу. Вот он такое мог провернуть. Или же его братец.

Забавно, но хоть кто-нибудь из смертных понимал, что они сейчас находились среди хищников? Среди подавляющего числа хищников? Что один случайный порез мог привести здесь к бойне? Всё же не все вампиры хорошо контролировали себя. Родственнички, конечно, рядом, но всё-таки...

Евы в этих светлых одеждах Сонному дьяволу сейчас казались празднично украшенной закуской.

Вокруг довольно-таки большой арены настраивалась аппаратура для видеосъёмки. Со всех сторон поля стояли бортики, украшенные цветами роз, от яркого аромата которых забивало чувствительный нос. С одной стороны арены собрали сцену, на которой устанавливались и настраивались музыкальные инструменты и проверялся свет. Выходило, что ещё и концерт задумали.

— Еле нашёл тебя здесь.

Беззаконие плюхнулся на соседнее с ним место и неловко запустил руку в свои волосы.

— Решил прийти?

Сонный дьявол оценивающе взглянул на брата, после чего откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Взгляд и поза брата… Он стал больше походить на того сервампа Жадности, которого Лень помнил ещё до рокового собрания. Да и жгучей неприязни, которой одарил его брат при недавней встрече, не ощущалось. Возможно ли, что простил?

Жадность на его вопрос помассировал щеку и негодующе пробубнил:

— Как будто бы у меня был шанс! Ангелочек умеет мотивировать…

Лень в вопросе выгнул бровь.

— Вспылил я позавчера. Затянул его во тьму воспоминаний, а в ответку Лихт-чан душу перекрутил своей музыкой. Все соки выжал, — бухтя, недовольно нахохлился брат. — А потом ещё и Гильдернстерн приехал к озеру, — скривился он. — Нет, ты можешь представить?! Меня отчитывал мой же подчинённый! Под комментарии и замечания Кранца! Гил даже вспомнил о том, как я его от какой-то бабы сдёрнул, чтобы он мне купил закончившийся сыр. Это было-то пару веков назад! А он так и не забыл…

Жалобы братца напомнили старые времена. Постоянно ведь ныл ему в уши по любому поводу. Повеяло ностальгией.

Лень вздохнул, слушая вполуха нытьё.

Всё же у него уже имелся должок к Рэн. Если бы не она, то смог бы он когда-нибудь вот так же сидеть и выслушивать брата, вновь чувствовать восстановление связи, потерянной из-за недосказанности в прошлом? И смог ли без сомнений обдумывать воспоминания об убийстве отца, пытаясь найти ответ, что тогда случилось?

Занятно.

— В общем, мои решили, что хотят объединения со всеми остальными, — продолжал свой трёп Беззаконие. — Уж больно понравилось им работать совместно с ребятами братцев. Они вместе присматривали за концертным залом, где у Ангелочка выступления. Вот меня и поставили перед фактом, что мы участвуем в этом объединении, и притащили сюда.

Брат немного нервно поправил шарф, чем привлёк его внимание, и, тяжело вздохнув, повернулся к нему.

— Мне… Мне надо с тобой поговорить.

— Давай только позже, — согласно прикрыл глаза Сонный дьявол.

Братец тоскливо протянул:

— Ага-а. У Лихта вечером ещё выступление.

— И стоило следить за концертным залом? — заинтересованно посмотрел на него Лень.

— Стоило, — кривясь, кивнул Беззаконие. — Сейчас только и проводим выступления в полной боевой готовности, — проворчал брат и, кинув взгляд на него, изменил покровом одежды, превратив их в строгий костюм, и поправил золотой галстук. — Перед каждым концертом с десяток тварей вылавливаем. Так и вьются вокруг.

— Уныние… — протянул Лень, рассеянно рассматривая зал, и, опёршись локтем о колено, положил подбородок на ладонь.

Уже несколько дней ничего не было слышно об этом геморе и о его сильнейших вампирах. Не к добру это. Уж лучше бы отжёг где-нибудь.

Только стоило признать, восьмой — его проблема. Как показал бой, братья и сестра не могли ему что-либо противопоставить. Даже совместно. Не их уровень. Вот только хватит ли ему самому сил, чтобы одолеть его? А после что делать? Убить? Но как? Они бессмертные. Здесь и отрубание головы не поможет. Как и шинковка с закапыванием или сжиганием. Создатель проверял, чтоб ему там в аду… В бездну. Как-то ограничить? Выбить джинов? Но неизвестно, кто его ева, и есть ли она у него вообще. Да и как разрушить предмет — тоже вопрос. Сплошная головная боль и совсем не хотелось об этом думать.

* * *

13 августа 2018 г. 14:42

Рэн

«А другое время ты не мог найти?»

Слова Аспида бились в голове. Я всё боялась осознать их смысл. Нет, я догадывалась, что не всё так просто. Но… Но это слишком тяжёлый день. Я не могла нормально мыслить. Хотя одна часть меня хотела влепить пощёчину, ведь я предупреждала уже его не лезть не в своё дело. И почему меня сегодня раз за разом тыкали носом в больное? Испытывали?

— Рэн? — напряжённый мальчишеский голосок вырвал из оцепенения.

С трудом повернув голову, я увидела в начале небольшого коридорчика мрачного Шина.

— Что-то случилось? — брат, нахмурив брови, тяжело посмотрел на Мика.

Хотела сказать, что всё в порядке, но не получалось. В горле ком стоял.

— Увы, я только сегодня увидел, насколько всё серьёзно. Остановись. Потом будет больнее: словно по живому будешь резать. Сейчас ещё есть шанс обойтись малой кровью, — мягко сказал Аспид. — Не забывай, кто ты есть, цветочек. Мы не можем этого исправить. Это наша природа.

Виновато улыбнувшись, Микайо протянул руку в явном желании положить ладонь на плечо, но одёрнул её и, тяжко вздохнув, ушёл.

— Рэн, что с тобой?

Словно боясь, Шин осторожно взял меня за руку. Не удержавшись, я опустилась на колено и крепко его обняла.

— Рейна? Он тебя обидел?

— Всё в порядке, — сглотнув комок, смогла сказать я и зажмурилась, удерживая слёзы. — Всё хорошо.

— Но… что случилось? — растерялся брат.

Отстранившись, я улыбнулась ему и, положив ладони на его щёки, поцеловала лоб.

— Пока жива, тебя не брошу. Всё хорошо, — и, спеша переменить тему, спросила: — Поможешь мне?

Разумеется, брат согласился и, взяв обезьянку Аспида, мы поспешили по коридору к верхним этажам. Мне нужно было установить ещё в трёх точках временную защиту, чтобы никто не влез с магией в мои планы.

Всё же я не верила, что маги могли не заметить появления стольких вампиров в Токио. Даже боязно думать о том, сколько было укушено людей только за это утро. Кто бы ни решил собрать вампиров вместе, тот явно не задумывался об этом. Идиоты. Это была одна из причин, почему я хотела всё сделать тихо… А сейчас требовалось хотя бы на ближайшие два часа защититься от магии извне. Дальше пусть сами разбираются.

В очередном закутке я на бумаге — увы, магических материалов нет — рисовала кровью заклинательную конструкцию, призванную отсечь внешнее воздействие. Грубо говоря, запечатывала пространство на небольшой период. К счастью, это одна из простейших звёзд была в книге по ритуалистике. Хоть где-то повезло. Шин с интересом слушал мои пояснения, а уж как вцепился в тетрадь мамы.

— Папа рассказывал об этой тетради, — смотрел он на неё, как на драгоценность. — Но говорил, что не мог найти. Не знал, куда мама её положила.

— А она у Старейшины всё это время лежала, — криво улыбнулась я и проверила глифы вокруг звезды. — Ну вот и всё. Амора, — позвала я золотистую игрунку, фамильяра Мика. — Вперёд, прикрепи её так же у потолка. Шин, отрезал? — посмотрела я на брата.

Он закивал и осторожно наклеил на шерсть недовольной обезьяны парочку отрезков банальной клейкой ленты. Амора стрелой взобралась по различным выступам и перилам наверх, где, возмущённо что-то выговаривая на обезьяньем языке, закрепила листок.

То, что бумажки могли попасть в чужие руки, я не боялась. Одним из элементов было самоуничтожение через определённый интервал времени. Они просто осыпятся пеплом через установленные мной два часа.

Больше проблем из-за запаха крови: приходилось порезанные пальцы протирать какой-то химической дрянью, которую всучил мне Аспид. От этого средства запах тут же исчезал, но и кожа рук становилась сухой. Но всё равно я с опаской смотрела на вампиров и старалась держаться от них подальше.

Завершив с размещением листиков, я набрала номер Мисоно. Была половина четвёртого. По идее все уже должны быть здесь. Хохолок подтвердил, что все собрались, и я уже спокойнее нарисовала последнюю звезду и влила в неё магию. Разом активировались и все остальные. По воздуху прошла белая волна. Проверив, я спустилась к выходу. Как и задумывалось, плотная прозрачная плёнка не позволяла покинуть стадион. Зайти теперь тоже нельзя. Вот и чудненько.

Шин не мог оторваться от тетради мамы. И как несколькими часами ранее я зачитывалась её заметками, так теперь и он глотал страницы одну за другой.

Вздохнув на это, я потянула его от выхода к арене. Только по пути он застыл и во все глаза посмотрел на меня. Скосив взгляд на открытую страницу с закладкой, я лишь криво усмехнулась.

— Дошёл до долга заклинателя?

— Но ведь это… Ты… Этот барьер, — сглотнув, посмотрел назад Шин. — Он же не выпустит! Ты… Ты и в самом деле решила исполнить его? Это же…

— Сказать по правде, руки так и чешутся, — поморщилась я и в самом деле почесала ладони: из-за дрянной химии проснулась аллергия. — Вот только им повезло, что здесь Куро. Да и жалко потраченного на них времени.

— Но, Рэн! Ты же клялась в детстве! Вот, — он быстро пролистал страницы и нашёл мамину заметку карандашом. — Рэн! Ты не можешь не исполнить!

Я не стала смотреть в тетрадь, лишь постаралась успокаивающе улыбнуться и подавила вздох.

— Не волнуйся, прорвёмся.

* * *

13 августа 2018 г. 15:37

Сонный Эш

Покров подошедшей к ним ведьмы колыхнулся рядом, привлекая внимание. Девичьи пальцы зарылись в его волосы, а Сонный дьявол прикрыл глаза, пряча насмешку в них. Похоже, это у Рэн уже вошло в привычку: то кошачью шерсть, то волосы на его голове начинала перебирать. А главное, неосознанно. Единственное, от её рук какой-то химией несло, только всё равно он уловил ноты аромата её крови: к счастью, запах слабый, а то его мысли о бойне стали бы пророческими.

— Что за мрачная атмосфера? — тут же поинтересовалась Рэн, приветственно кивнув надувшемуся братцу.

— Младшенького вспомнили, — отозвался Лень.

— Ну и напрасно. Унынию тут не место, не зря же он Неприглашённый, — сострила она.

Сонный дьявол, посмотрев на неё, приподнял бровь. Ведьма явно подготовилась к выступлению: женскими штучками подчеркнула глаза и губы. Пусть и продолжала кутаться в плащ управления, но уже была в туфлях на каблуках, а не в кроссовках. Волосы были распущены и немного подкручены, а пряди у лица оказались подобраны. Хотя пара локонов выбивалась и, падая на глаза, явно ей мешала. Заметив его внимание, Рэн кивнула в сторону братьев, собирающихся в центре, под руководством змея, и спросила:

— Не передумал?

— Решила до конца своих дней заниматься бумажным гемором?

Вот только перебирающие его волосы пальцы Рэн дрогнули, а на её лице появилась кривая улыбка. Сонный дьявол с удивлением понял, что волнение евы переросло в мандраж. А во взгляде, брошенным на него, появились неуверенность и страх. Словно что-то ещё случилось, пока она бегала по всему комплексу.

— Брат? — вопросительно посмотрел на него Беззаконие, на что Лень лишь покачал головой.

— Разумеется, мы никуда не вступаем, — вздохнула Рэн и посмотрела на его брата. — Хайд, тебе стоит к Лихту подойти.

Напомнив о необходимости разговора, Беззаконие мрачно глянул на девушку и последовал её совету.

Сонный дьявол встал рядом с Рэн и замер в ожидании, когда брат отойдёт чуть дальше.

— Оказывается, ты всё-таки боишься вампиров, — не скрывая ехидства, тихо сказал он так, чтобы слышала только ведьма.

— Ничего подобного, — буркнула она под нос нахохлившись. — Я просто не люблю толпу. Ещё и этот запах роз… Не переношу его после… после Лили.

— Тогда зачем здесь всех собрала?

— Это не я, — из неё вырвался тяжёлый судорожный выдох. — Я хотела ограничиться лишь собранием сервампов и старших подчинённых — и всё.

Рэн подняла на него несчастный взгляд.

— Я же не появлялась в офисе после… Ну…

— После того как Вселюбимый забылся, — подсказал он.

— Ну да, — скисла Рэн и зацепила одну мешающую прядь невидимкой. — Вот за это время они и переиграли всё. Я же Мисоно всё передала, а он подключил и парней. Они совместно и решили, что нужно всем позволить увидеть такое событие. Отпраздновать вместе. Подчинённым понравилось, вот они всех срочно созвали. А мне сказать забыли.

Из неё вырвался стон.

— Вернее, посчитали, что мне сообщил кто-то другой. Придурки… Хотя от Махиру я такого не ожидала. Впрочем, он уже который день какой-то загруженный и рассеянный. Мисоно жутко извинялся за это. Тоже загрузился делами и забылся. Только мне от этого не легче.

Забыли сказать? Закрутились и не сообщили? А вот у сервамп были сомнения. Учитывая размах, здесь должны быть неплохие финансовые вложения. Собрать всех сразу тоже трудная задача: за пару дней не провернуть. Значит, планировали раньше. И, скорей всего, за спиной Рэн. Как и сомневался он, что идея провести такое мероприятие родилась в головах пацанов. Мысли молодёжи не так уж и сложно направить в нужном направлении, даже гипноз не нужен: слово там, слово здесь, пара вздохов и фантазий о том, как могло бы пройти мероприятие.

— Как обо всём узнала? — спросил сервамп.

— Мик сообщил, когда уже возвращались от старика, — ответила Рэн, рассеянно скользя взглядом по залу. — Тут же неподалёку всё это. Предложил подкинуть до стадиона, а я только глазами хлопаю. А он и рассказал, как Микуни договаривался насчёт места проведения. Приехала бы сейчас с вами и узнала обо всём — хороша бы я была. Ничего не скажешь. Выглядела бы как последняя дура, — произнесла ведьма с тоской.

Сервамп почувствовал себя неуютно, вспомнив, как недавно наезжал на неё. У Рэн, оказывается, здесь завал был, а он ещё и своё раздражение выплеснул на неё. Поддался эмоциям, старался побольнее задеть словами, когда отчитывал.

Но всё же его зацепили и слова, что в организации мероприятия участвовал хозяин Зависти — интересная деталь. Как заметил Сонный дьявол, вопросы магической безопасности для куклолюба в приоритете, но всё же он не стал мешать этому собранию, а помог. И наверняка же понимал, какой шум всё это наделает среди магов. Что же он задумал? Ограничения в Договоре, конечно, помогали с защитой смертных и с сохранением тайны, но всё-таки почему он не помешал этому собранию?

— Одно дело — небольшой конференц-зал, а другое — спортивная арена, — продолжала Рэн, а в её голосе прорезалась столь редкая для неё язвительность: — Им же всем шоу подавай, настоящую магию. Так, чтобы прочувствовать!

Но она печально покачала головой и поджала губы.

— Старик как будто видел, что у меня времени не будет. Словно считал, что я не буду вчитываться, а может, думал, что мне духу не хватит, — едва слышно сказала она, будто мысли озвучила.

Ну что же, он тоже умел признавать свои ошибки. Лень бережно взял её за подбородок и мягко приподнял вверх:

— Извини. Это из-за меня, — признал сервамп, виновато смотря в непонимающие глаза.

— А ты здесь при чём? — удивилась ведьма.

— Всё ведь началось после того, как ты в офисе уснула, — вздохнув, он немного помолчал. — Я снотворное в чай добавил тогда, после боя. Хотел, чтобы ты выспалась, а не работала на износ. Но не предполагал, что тебе это принесёт столько проблем. Что в твои дела влезут и смогут тебя отстранить от них. Извини, — опустил он руку, но не глаза.

— Так вот почему я вырубилась, — ошеломлённо прошептала Рэн.

Если она ему сейчас ещё и врежет или отдалит связь уз — будет заслуженно. Всё же он действительно виноват, не подумал, не учёл многие детали.

— Спасибо, Куро. Кроме тебя, кто ещё обо мне позаботится, да?

Ведьма покачала головой и грустно улыбнулась, а ему оставалось только растерянно смотреть на неё.

— Здесь нет твоей вины. К этому всё и шло. Я сама отдалилась. Испугалась возможной встречи с Лили. И здесь лишь моя вина, что не проверила, как идёт подготовка к подписанию договора. Конечно, маги тоже планы попортили. Но… Это всё лишь моя вина, а не твоя. Благодаря тебе я хотя бы выспалась, — улыбнулась она.

Не хватало ещё спорить, кто из них больше виноват.

— Но ты ведь справилась.

Сервамп дёрнул её за завитой локон.

— Надеюсь. Аспид помог, подсказал кое-что, — покачала она головой, обхватив себя руками. — Помогла и тетрадь мамы. Там был один призыв, воззвание к очень интересному позабытому духу. Мама тренировалась в призывах, вот и составила его. Правда, не использовала.

— Ты уверена в этом призыве? — Сонный дьявол уточнил на всякий случай, а то уж больно злой огонёк промелькнул в её глазах.

— Неа!

Покачав головой, ведьма засмеялась, разбивая его надежды, что она хоть немного задумалась, после его монолога в раздевалке. Наивно было ждать от неё чего иного.

— Совсем не уверена. Не беспокойся, опасности в нём нет. Просто ничего не произойдёт. Кстати, — вскинулась она с горящими глазами. — Кажется, я поняла, почему вас, сервампов, зовут Грехами!

— Это… неожиданно.

— Вернее, это только предположение, — ведьма нервно облизала губы. — У мамы в тетрадке написано, что джины — это духовные частицы одного могущественного духа. Его ещё называли Великий Грех! У этого духа ещё было второе имя! Потому что он прятался в тенях, его стали называть ещё и Великой Тенью! Представляешь? Тень, Куро!

— То есть сущности внутри нас…

Рэн восторженно зашептала:

— Да! Скорей всего они осколки этого духа! — и тут же скисла. — Правда, как я поняла, он был довольно опасен. В её тетради очень много отсылок на какую-то легенду, но, увы, — развела она руками. — Её самой нет. Ну или я ещё не нашла. Я только до середины тетради дошла.

— То есть хочешь сказать, — нахмурился Лень и помассировал занывший весок, — мы… наследники этого духа?

— Именно! — ещё ярче заулыбалась Рэн. — Именно поэтому Старейшина вас порождениями Греха обозвал!

Только улыбка сползла с её лица, и девушка, вновь наклонив голову, спрятала глаза.

— Что-то не так?

Рэн глухо пробормотала:

— Всё в порядке, — и подняла очередной грустный взгляд. — Так что теперь мне хотя бы понятно, почему Блэки изначально Тенью представлялся. Бездна, как же его не хватает! — вздохнула она. — Я так о многом хочу его расспросить.

— Боюсь, что именно поэтому он и прячется. Он же тоже Лень, — заметил Сонный дьявол и щёлкнул надувшуюся ведьму по носу.

На площадке, собрав сервампов и ев, что-то вещал змей. Вероятно, объяснял, что будет происходить. Тысяча… нет, полторы, а то и две тысячи вампиров расположилась на местах зрителей. Шкет сидел в первых рядах и вчитывался, видимо, в ту самую тетрадку. Рядом с ним сидел менеджер жестокого ангела. А неподалёку… Опа…

Лень, сощурив глаза, смотрел на улыбнувшуюся ему женщину в чёрном платье и шляпке. Именно она шла за ними, когда впервые с мелким столкнулись. И так же улыбалась тогда.

— Здесь не только вампиры, — не совсем поняла его удивление Рэн, но проследила взглядом, на кого он уставился. — Но и люди, которые работают на сервампов. И семьи, которые знают об их существовании. В общем, здесь собраны все, кто, так или иначе, связан с миром вампиров. А среди них ещё и те, кто запечатлеют это на видео и фото. Улавливаешь, какой масштаб? — невесело произнесла она.

Значит, связана с вампирами… Занятно.

Но было и ещё кое-что непонятное.

— Разве магия отображается на фото?

— Как ни странно, но должна быть видна. Там нужны просто специальные насадки-артефакты для аппаратуры. Микуни, наверное, где-то их достал, — посмотрев на него, криво улыбнулась Рэн. — Это вот только Цубаки непонятный ритуал использовал, что его ничто не смогло запечатлеть. А так, местная магия видна и...

Не успела она договорить, как, закончив инструктаж, змей обернулся к ним и махнул рукой. Какой-то сигнал? Судя по тому, как нервно втянула воздух его ева и вновь стала мандражировать, позабыв обо всём, — это был сигнал к началу.

«Что ж…»

Связь с евой крепка, как никогда. Их сознания уже давно сплетены воедино, потому сервамп и слышал эмоции ведьмы, а в её заражении и внутренний голос. Вот только свой разум и чувства Сонный дьявол всегда удерживал в жёстком контроле. Но сейчас, чтобы извиниться и загладить вину, что сорвался на ней раньше, сервамп, прикрыв глаза, спустил все внутренние барьеры. Ведь он знал, что Рэн хотела открытости с его стороны.

Его тьма рванула по их узам, переплелась с её пугливым светом и стёрла последние разрывы между сияющим песком у её озера лотосов и галереи его лабиринта — соединила два сознания воедино. А вместе с этим, передала Рэн его спокойствие и уверенностью в ней, взялась вымывать её страхи и грусть.

— Выше голову, Рэн, — негромко заговорил Сонный дьявол, читая ошеломление в её глазах и по узам. — Ты со всем справишься. Иного и быть не может.

— Куро… — пробормотала ведьма.

— Покажи им свою силу и ум, — он осторожно убрал ей за ухо локон, падающий на лицо. — Покажи им настоящую еву Лени. Еву, которую я, старейший вампир, признаю и считаю своим близким… другом, — с трудом вставил он это проклятое слово.

Но ведьма не оценила и закатила на это глаза.

— Я… — начала она говорить, но он не позволил, приложив палец к её губам.

Смотря прямо в её глаза, сервамп ещё тише зашептал:

— Утри им нос, Рэн. Пусть поймут, против кого они игры вели, на кого в тенях клыки скалили, мешая тебе в работе. Знаю, что тебе по силам их в трепет вогнать — сделай это.

Усмешка на губах ведьмы сказала об очень многом.

— Я уверен, об этом дне будут легенды слагать. А в центре этих легенд будешь ты, — осторожно провёл он по её щеке. — Ведь ты, Рэн, та, кто даст рождение единой семье вампиров. Ты подаришь жизнь этому союзу.

И мысленно добавил:

«Мстительно наденешь на них цепи единства».

— Не беспокойся, — нежно, слишком нежно и ласково улыбнулась Рэн и промурлыкала: — Они будут кричать от радости.

Но всё же в её глазах промелькнула горечь. Только ведьма не дала ему понять в чём её причина, спрятала глаза, уткнувшись лбом в его плечо, а все эмоции утопила в чёрном озере.

— Спасибо, Куро. Твоя вера в меня — невероятно многое для меня значит, — прошептала девушка.

— Рэн? — настороженно позвал сервамп, ведь в её словах точно был ещё какой-то подтекст.

Отстранившись, ведьма уже со спокойствием на лице и в эмоциях лукаво спросила:

— Пойдём создавать легенду?

Сервамп не стал спрашивать, что вызвало те самые странные чувства в ней, решил отложить вопрос на вечер. Сейчас было важно другое. Тем более была у него одна идея, как ещё ей помочь.

— Ты позволишь? — взяв её за руку, спросил он.

Растерянно моргнув, Рэн догадалась, о чём он, и кивнула, только предупредила:

— Но я цепь на арене отзову. Заражение не позволит мне свободно использовать магию.

— Мне просто нужна кровь, — успокоил Лень и осторожно прокусил тонкое запястье.

Кровь освежающим потоком наполнила тело энергией, которую он сейчас концентрировал в покрове. Чуткость эмоций и уз возросла. Тьма задери, Сонный дьявол чуть сам не покраснел от смятения Рэн. Но, отстранившись от её руки, сервамп сам же отозвал цепь. Лишь ведьма, закрыв лицо ладонью, боролась с нахлынувшими чувствами. Но теперь уж точно никакой грусти. Лишь негодование на любимого котика и смирение. А ещё она быстренько вытащила из кармана какой-то крем и обмазала им заживающие ранки. Запах химии тут же прикрыл аромат крови.

Сонный дьявол подал ей согнутую в локте руку, на которую девушка опёрлась и, вздохнув, уже легко ему улыбнулась.

Между тем свет медленно гас. Чем темнее становилось, тем сильнее нарастал шум средь присутствующих. А они шли за последним рядом к проходу, ведущему на арену. Покров ведьмы с каждым шагом слетал с неё, словно тьма опадала и выпускала на волю до этого укрытый свет: белое длинное платье со столь же длинными рукавами и высоким стоячим воротником, чтобы скрыть татуировки, такие же белые перчатки и туфли, светлые волосы.

Пора и ему напомнить о себе.

В этот день, который изменит мир самих вампиров, ему следовало отбросить ненадолго леность. Здесь и сейчас он истинный вампир, первый сервамп, Грех Лени. Сонный Эш. Старший брат, стоящий рядом с братьями и сестрой в такой день. Пусть помнят. Теперь они пойдут своим путём, связанные друг с другом. Без него.

А ещё следовало дать понять подчинённым братьев о том, кто он есть. Навыдумывали Тьма знает что. Он им не смазливый мальчишка, только и жаждущий плотских утех с братьями. Вот им он и напомнит, почему его заслуженно прозвали Сонным дьяволом. Чтобы в самой сути современных вампиров запечатлелся этот факт. Как и то, что задевать его или его еву не стоит. Даже если теперь они просто союзники и находятся в стороне от них.

Кажется, в своё время именно Рэн говорила пианисту, что свет не узнать без тьмы. Обратное ведь тоже верно. Равноценно.

Глубоко вздохнув, Лень настроился на узы с Рэн. Снял все волевые оковы, которыми скрепил свою силу, чтобы она не пугала людей. От него, наверное, уже должно завонять смрадом крови. Но он продолжил концентрировать силы, воспользовался и энергией, которой напитался от крови ведьмы. А заодно поймал её заинтересованный взгляд, спустя мгновение вспыхнувший восторгом и весельем.

— Ваше кошачье темнейшество, — игриво промурлыкала Рэн, из-за чего он чуть не споткнулся.

Её голос был наполнен магией, поэтому её услышал не только он, но и все, кто находился на арене. Разговоры стали утихать, всё больше взглядов останавливалось на них. А ведьма вновь промурлыкала, привлекая внимание и вызывая в нём дрожь:

— Ваше кошачье темнейшество, вы тоже находите, что мыши слишком расшумелись? — и ласково обвела взглядом ряды перед ними.

Подыгрывая, сервамп демонстративно осмотрелся и выпустил подвластные ему тени вовне. Чёрная тягучая и холодная тьма, в бездне которой тонул окружающий свет, стелилась под ногами присутствующих. Полотно черноты охватило собой весь зал, окутало запахом смерти и крови. Звуки как отсекло. Благодатная тишина. Братья и сестра напряглись, одаривая беспокойством. Евы вспыхнули гневом и тревогой. Особенно разозлился святоша. Подчинённые застыли, одаривая ужасом и осознанием, что ему ничего не стоило оборвать всего за секунду их жизни. Простые смертные, неспособные увидеть и ощутить его силу, всё равно чувствовали опасность и затряслись от страха.

— Могу предложить тебе букет из этих мышек, — ответил Сонный дьявол, а его холодный взгляд прошёлся по зале.

Ничего не изменилось. Стоило ему только продемонстрировать свою суть, не прикрытую вуалью лени, как вокруг него разливался смрад страха или ненависти к нему. А ведь это только малая часть его истинных сил. После ранения и вековой голодовки он всё ещё не восстановился. Но всех больше пугал запах крови, пропитавшей его.

— Они слишком скучные. Ваше темнейшество, посмотрите, они уже готовы замертво упасть, с ними не поиграешь.

— Тебе не угодишь, — удручённо вздохнул сервамп. — Но я думаю, теперь мыши будут вести себя тише, — сказал он и подтянул энергию теней к себе.

Вот теперь всё внимание точно принадлежало им. А то и вправду расшумелись, будто на восточном базаре. Напряжённые вампиры, в глазах которых всё ещё пылал страх, встав, почтительно склонили головы. Так-то лучше.

Как только они вышли к проходу, свет и вовсе погас.

— Нарья! — тихо позвала Рэн. — Полагаюсь на тебя.

Кольцо на левой руке ведьмы вспыхнуло. В воздух под массовый удивлённый вздох взлетела огненная птица, не больше голубя в размере, но длинному пылающему хвосту позавидовали бы и павлины. Феникс пролетел над головами и во вспышке распался огненными шарами, повисшими в воздухе, как волшебные светильники.

Пока все были увлечены зрелищем, ведьма отщёлкала пальцами странный ритм. Рядом с ними появились уже знакомые ему бело-голубые светлячки. Блуждающие огоньки закружились вокруг них, привлекая уже к ним внимание.

Спускаясь к арене, Лень запоздало заметил за собой, как выпрямился и гордо расправил плечи. Мысленно качая головой и поддаваясь озорному настроению ведьмы, он окончательно притянул все силы к себе, наполняя ими свой покров.

Сонный дьявол знал, что сейчас рядом с ней казался ожившим мраком. Но на это лишь мысленно усмехнулся. Выглядело, наверное, эффектно. Ведь на его руку опиралось воплощение света, пылающее ослепительной магической аурой. А от теплоты во взгляде ведьмы и вовсе мёртвое сердце дрогнуло.

Стоило им подойти к центру арены, как ведьма оставила его. Рэн вытянула руку, что-то прошептала, и с её ладони скатилась огромная капля. Ударившись о покрытие, она ключом забила в полу. Вода не разливалась, а собиралась вокруг Рэн в водяные лепестки лотоса. Более того, девушка спокойно стояла на водной глади, будто смогла повторить качество озера в её сознании.

Огромный лотос из воды на мгновение закрылся, скрыв полупрозрачной структурой девушку, а потом перед ними опустились семь крупных лепестков. Внутри них прятались светляки, из-за чего вода подсвечивалась. Рэн же осталась стоять наполовину укрытая оставшимися невысокими лепестками.

Завораживало. По всему видимому пространству периодически вспыхивали искры. Воздух загустел от разлившейся магии вокруг и пах озоном, свежестью. Сонный дьявол, не сомневаясь и подавая пример, сделал шаг на лепесток. Под ногами, как он и ожидал, жидкость уплотнилась. Вслед за ним шагнули и остальные, хотя они уж точно не привыкли ходить по воде.

Сонный дьявол видел воспоминания Рэн, знал и возможности магов прошлого, а также иного мира. Но он всё равно оказался неподготовленным к происходящему. Стоило ли тогда говорить обо всех присутствующих, не ведающих о могуществе мастеров прошлого и не познавших силы магов нынешнего времени? Ведь подобное даже в фильмах со спецэффектами невозможно было увидеть. Это реальность.

Евы поражённо переглядывались и рассматривали лепестки из воды. Братья же были напряжены. Магия и вода редко когда были благосклонны к ним. Со стороны трибун и вовсе доносилась заворожённая тишина.

Ограниченные время и возможности? Кто в это поверит?

Сонный дьявол только и мог с восхищением смотреть на подмигнувшую ему девушку. Сейчас он даже не мог назвать её ведьмой.

Волшебница.

Магия очаровывала.

Вырывая из восторженного созерцания, с потолка опустилась стайка птиц. Мелкие птахи принесли листы Договора, замершие в воздухе перед девушкой в тонких нитях магии.

Её руки, разведённые в стороны, сперва окутала полупрозрачная молочная дымка, в которой затерялась радуга, а через мгновение открытые ладони охватило равномерное золотое сияние.

С рук ведьмы посыпались золотые искры. Казалось, она впивалась пальцами в сам воздух. И заговорила девушка точно не на японском, сервамп даже не мог разобраться, что это за язык, но был уверен, что сейчас его еву понимали абсолютно все:

— Взываю к тебе, Принимающий клятвы, — разнёсся усиленный магией голос Рэн по залу.

Воздух задрожал от разлитой энергии.

— Хранитель обетов, клятв, присяг и обязательств! Верный слову! — с каждым словом её голос приобретал силу и власть, заставляющую застыть на месте. — Откликнись на мой зов!

Стоило отзвучать последним словам, а её пальцам сжаться, как по залу прошёл звук, будто под ногами захрустело стекло. Щурясь, Лень с трудом смог разглядеть, как в пространстве вокруг евы появились трещины, расходящиеся в стороны. Чем сильнее он напрягал зрение, тем отчётливее видел их, словно через какой-то полупрозрачный барьер. Эти трещины, разрывы в воздухе походили на сколы стекла, сверкающие под невидимыми лучами. Переливалась дымкой радуга.

Возле ведьмы, набирая силу, вспыхнуло множество разноцветных огней, потянувшихся из этих маленьких разломов. Они закружились спиралью, поднимаясь под потолок, где через пару мгновений собрались в переливающийся шар, а может, сферу или ядро.

— Спасибо, что отозвался. Примешь ли ты мой контракт? И что потребуешь в оплату?

С нескрываемым восторгом Рэн устремила взгляд на огни. Они разбились на небольшие частички, больше похожие на пыль, и закружились на мгновение вокруг неё, а после вновь взлетели под потолок, где собрались в сферу. Ведьма задумалась, видимо, над запросом.

— Хорошо. Я согласна. Прошу, прими клятвы носителей Теней, детей Греха!

Ведьма на мгновение замерла, прислушиваясь к возникшему шёпоту, после чего медленно кивнула:

— Ты действительно удивителен!

По залу разнёсся, вызывая холодок под кожей, смех множества голосов, отдающих потусторонней силой. От сферы отошла небольшая стайка белоснежных огоньков. Они закружились вокруг девушки и впитались в её тело. Рэн дёрнулась и замерла. Учитывая, что она, ведомая огнями, встала спиной к нему, Сонный дьявол не мог понять, почему вздрогнули родственнички и их евы.

— Грех Гордыни, Старое дитя, — заговорила она, повернувшись ко второму сервампу, что с трудом, но, гордо подняв голову, стоял на ногах. — Клянёшься ли ты, от своего лица и лица своих подчинённых, следовать букве Договора о союзе и взаимопомощи?

— Клянусь, — твёрдо с гордо поднятой головой, несмотря на видимую слабость, произнёс Старое дитя.

А ведьма неожиданно обратилась к переростку:

— Сендагая Тэцу, ева Гордыни, свидетельствуешь ли ты данной в твоём присутствии клятве Греха Гордыни, Старого дитя?

— Свидетельствую, — озадаченно кивнул пацан, с удивлением рассматривая Рэн.

Из сферы протянулся поток, закружившийся вокруг пары Гордыни. Всего пара секунд и разноцветные огоньки приобрели светло-синие и тёмно-синие тона, а потом неожиданно между евой и сервампом вспыхнули цепи уз без всякой крови.

По залу прошёл слитный вздох удивления. Огни вернулись вновь к потолку и, присоединившись одним концом, закружились вокруг ядра, но не смешивались с ним. Сохранили и цвета. В это же время от цепей отделился синий огонёк, впитавшийся в бумаги Договора.

А ведьма уже задавала вопрос паре Зависти…

«Клянусь» и «свидетельствую» повторялось раз за разом. Даже хозяин Зависти не ухмылялся, а был серьёзен. Пацанва вытянулась и выпрямилась. Братья и сестра тоже ощутили значимость момента. Кажется, только сейчас все они поняли, что их мир больше не будет прежним. Сейчас устанавливались новые правила их жизни.

Каждый огонёк света, вырвавшийся из цепей, соответствовал цвету уз и впитывался в бумаги, наливающиеся ощутимой силой, выраженной в сиянии. А над головами, вокруг ядра раз за разом начинал кружиться новый хвост… Нет, рукав галактики такого же цвета.

Рэн повернулась к нему, и Сонный дьявол, наконец, смог увидеть, отчего трепетали окружающие: горящие потусторонним лунным светом глаза, смотрящие, казалось, в саму душу. Медиум. Не Рэн, а дух, к которому она взывала, говорил её устами.

— Сонный Эш, истинный вампир, Великий Грех, Грех Лени, — неожиданно сменила она порядок звучания имён, почему-то и связала его с духом, о котором рассказывала, — свидетельствуешь ли ты клятвам, данным в твоём присутствии твоими собратьями по крови?

— Свидетельствую, — уверенно ответил он, ощущая, как внутри замерла тьма.

Слетевшиеся к нему огни принесли с собой волну покоя и безмятежности. Казалось, он стал на какое-то ничтожное мгновение частью чего-то большего, невозможного к пониманию.

Мир был таким простым. Лень осознал свою жизнь здесь от и до. В какую-то ничтожную секунду времени оказался и в прошлом, и в настоящем, и в будущем этого мира. Цельная картина его жизни, его становление, обещания и клятвы, мысли и сокровенные мечты, о которых он не мог ранее вспомнить… И которые он снова на секунду осознал — это знание было настолько ошеломительным. Оно объясняло практически всё! Но всё это вымылось охватившей его тревогой. В груди разлилась холодная пустота. Клыки жаждали крови врагов, пришедших из будущего, что ждало его.

Всего мгновение, и разум вернулся к нормальному восприятию. Вместе с тем исчезло осознание и восстановившиеся воспоминания, как и знание грядущего. Осталось лишь чувство неверия и понимания из прошлого и тревога за будущее.

«Вместе мы справимся со всем», — отчего-то он услышал подобный клятве голос Рэн в своей голове.

Его тьма легко отдала часть сил, скрепляя Договор бело-голубым светом, хотя ранее был чисто небесный цвет. Оставшиеся бело-голубые светлячки впитались в ядро, развернувшейся над головами галактики.

— Свидетельствуешь ли ты, хранитель, брат по духу, — ведьма тем временем обернулась к змею, стоявшему вне лепестков, — клятвам, данным в твоём присутствии.

— Свидетельствую, — усмехнулся маг границ.

Огоньки же просто покружились над его головой. Сила мага по взмаху его руки вырвалась из него, радужным росчерком сшивая листы Договора.

— Клятвы приняты.

Зал окунулся во мрак, лишь светили кружащиеся над головами огни. Медленно опускаясь, они погрузились в Договор. Листы загорелись ярким сиянием, от которого резко полыхнуло шесть лучей, прошивших тела вздрогнувших братьев и сестры. А вокруг раздались удивлённые возгласы. Озарённые на мгновение сиянием вампиры ошеломлённо смотрели, как на тыльной стороне ладоней вспыхнул и погас знак — кружащаяся галактика с шестью рукавами, переливающимися всеми цветами радуги.

— Да будет так, — произнесла уже сама Рэн и, слегка покачнувшись, когда её тело покинули белые огоньки, с трудом устояла на ногах. — Спасибо, — она улыбнулась и протянула руку к опустившимся огням, вложившим в её руки Договор.

Вновь раздался тихий смех различных голосов, а потом огоньки стали угасать, и повторился хруст стекла. Теперь уже более отчётливо Лень видел, как разломы восстанавливались и исчезали, когда их касались тонкие золотые нити, протянувшиеся от пальцев девушки.

— Вы дали клятвы духу, который покарает, если отступитесь от буквы Договора, — тихий голос ведьмы, привлёк внимание всех присутствующих. — Запомните это. Он сам будет беспристрастно судить по законам этого артефакта.

К Рэн подошёл старший подчинённый Матери и с поклоном принял чёрную книгу, будто сотканную из тьмы.

— Клятвы будут иметь силу, покуда есть вы — носители Теней, дети Греха. Нет более разрозненных кланов. Вы — едины. Вы — Альянс.

Давая время осознать, Рэн взяла небольшую паузу и добавила:

— Сегодня день рождения вашей общей семьи. Давайте же отметим этот праздник!

— Да! — согласный рёв тысячи глоток, прокричавших на разных языках, был ей ответом.

Ведьма на это мягко улыбнулась.

Сонный дьявол насмешливо фыркнул. Идиоты и в самом деле кричали от радости, пока ведьма защёлкивала намордник ограничений на их пасти: теперь они не смогут свободно охотиться на людей, им придётся быть осторожнее, чтобы не раскрыть их существование, а главное, никого не убить.

А в это время с рук Рэн сошла золотая аура. Лепестки лотоса медленно опустили их на пол и вновь закрыли девушку собой. Только на этот раз закружили водоворотом и, поднявшись взвесью в воздух, столкнулись с огненными шариками. С негромким шипением сила духов ушла.

Освещение зала вновь зажглось, и по сигналу девушки подчинённые братьев отворили в зал вход. Через него поспешили зайти люди, видимо, нанятые вампирами, и стали быстро расставлять столы и стулья.

Зал сразу наполнился голосами, возгласами. Хаосом. Рэн так и продолжала стоять на месте. Кстати говоря, на своей книжке, которая быстренько исчезла. Вспомнила-таки про концентратор магии. Впрочем, братья и их евы тоже находились в оцепенении. Ведьма же явно опасалась даже двинуться. Тяжесть её усталости и истощения, неся слабость, опустилась и на него.

Лень, видя, что ещё немного, и Рэн просто упадёт, в пару шагов подошёл к ней и встал так, чтобы ведьма могла прислониться к нему, чему он помог, приобняв за плечо. Рэн, напрягшись, замерла, но секунда и, выдохнув, расслабилась. Только от этого разом вокруг них возникла тишина, а жадное внимание стало приковано к ним.

— Спасибо, — едва слышно прошептала ведьма, а, откинув голову назад и подняв к нему лицо, со смешком проницательно уточнила: — Исправляешь свою небесную репутацию?

Лень фыркнул и уткнулся носом в её висок, отчего девушка вздрогнула и испуганно замерла.

— Мне отойти? — прошептал он ей на ухо.

Только продолжал следить, как от его дыхания ведьма поёжилась и запылала щеками. Опять подняв к нему голову, она одарила его негодующим взглядом. Но очень быстро в её возмущённых глазах вспыхнуло понимание, и Рэн осторожно осмотрелась.

Внимание окружающих раздражало. Устроенное представление взбудоражило и вымыло зарождённые его силой опасения. Получилось подтверждение его недавних мыслей: люди всегда любили пикантности — вампиры мало чем отличались.

Только мирное разрешение этой неприятной ситуации было одно. Пусть он и быстро просмотрел портал, но пример брата Чревоугодия прекрасно показал выход. За что тот ещё больше достоин уважения.

Ответ был прост — если дать официальный повод для сплетен, то интерес переключался именно на него.

Потому Сонный дьявол и позволил себе такие вольности. Можно сказать, что, приобнимая еву и шепча ей на ушко, он делал официальное заявление на глазах у всех. Этим сразу несколько целей поражал. Избавлялся от слуха, что он не интересуется женщинами, а голубая аура неспроста. Как и защищал Рэн. Никто не смел женщину Чревоугодия использовать в своих фантазиях — можно головы лишиться. Теперь таким же образом он прикрывал ведьму. И имел полное право пустить кровь идиотам. Чем и займётся, если увидит ещё хоть одну фантазию с Рэн в главной роли.

— Нет, я перестаралась, — не поднимая глаз, наконец сказала Рэн, нервно дёрнув плечом. — Если отойдёшь, то я просто грохнусь.

— Всё настолько плохо?

Только скорее это риторический вопрос. Учитывая, что даже по его телу бежала слабость из-за истощения евы, то ей ещё хуже. Будь он на её месте, так точно бы, наплевав на всё, устроился на каком-нибудь креслице и вырубился… на пару дней.

А тем временем со стороны сцены донеслась не особо громкая зажигательная мелодия. Столики стали заполняться блюдами. Пришедшие в себя дружки евы, встрепенувшись, не спеша, подходили к ним. Похоже, у них была масса вопросов. Единственное исключение — жестокий ангел. Пианист с интересом присматривался к столу с фруктами. А, нет, уже целенаправленно двинулся к нему. Да и куклолюб о чём-то беседовал со своим недовольным братом-близнецом.

— Контракт все силы выпил. Ладно усталость тела, но, такое чувство, что и мой дух истощён, — негромко призналась Рэн и, обернувшись к нему, положила ладонь поверх его руки, которой он приобнял. — Кажется, я начала понимать твою присказку: «сейчас сдохну», — и без перехода тихо предложила: — Давай сбежим!

— Желание евы — закон, — столь же тихо ответил Лень. — Уходим?

— Сейчас только отобьюсь, чтобы не преследовали, — криво улыбнулась она.