Гарри Поттер: возвращение ушедших (джен)

"Ну здравствуй, Азкабан. Знаю, ты меня ждал".

Эта тюрьма на холодном острове в океане по приговору должна была стать местом, где завершится земное существование Северуса Снейпа.

В соответствии с правилами содержания пожизненно заключенных его разместили в тесном каменном пенале глубоко под землей. Солнечный свет в подземелье не проникает. Время от времени независимо от времени суток загоралась узкая лампа в щели под потолком. Несколько часов света и опять кромешная темнота. Узник попробовал зажечь свет Люмосом. Получилось. Магия при нем. «Конечно. Антимага у них нет», — удовлетворенно подумал Северус. Но больше поводов для радости не нашлось. На дверях магические замки — без зачарованного ключа не откроешь. На руках и ногах такие же кандалы: ни раскрыть их, ни расширить, ни сломать… А если вдруг исхитришься, администрация Азкабана сразу получит сигнал, и службы исполнения наказаний поступят в соответствии с протоколом. Заключенному Снейпу дали ознакомиться с сим документом. Непростительные заклинания (кроме Авады) в нем именовались особыми мерами воспитательного воздействия на злостных нарушителей тюремных правил. Что ж, бывшему шпиону все понятно и знакомо. Его красноглазый босс следовал той же воспитательной методике…

Что самое страшное в одиночном заключении? Однообразие. Отсутствие событий, потеря чувства времени, потеря чувства жизни. Но можно сбежать… Как минимум в свои мысли.

Северус поначалу вспоминал суд. Он прокручивал ленту памяти и убеждался: все заседания были спектаклем, шоу, предназначенным то ли для соблюдения формальностей, то ли для поддержания позитивного самовосприятия судей. Им же нужно и дальше видеть себя благородными, честными, справедливыми.

Потом пришла мысль о побеге… Физическом побеге, не виртуальном. Пусть Визенгамот решил, что Азкабан — его последнее пристанище. Пусть такой вариант развития событий весьма и весьма вероятен, но сдаваться без борьбы Северус Снейп не привык. Конечно, в первые дни заточения ни о каком планировании, а тем более об активных действиях речи быть не могло. Слишком мало он знал о жизни азкабанских узников и еще меньше понимал. Нужно было вначале осмотреться…

В какой-то момент Северус ощутил легкое прикосновение к своему сознанию. «Попытка легилименции? Кто?» Он стремительно просканировал пространство вокруг. Экспресс-осмотр ничего не дал. «Что же, повторим медленно, тщательно… Пусто?» Рядом с ним не было никого. Ни одной ментальной сущности. «Что тогда это было? Какая-то секретная пенитенциарная магия? Наподобие тотального мониторинга интернет-контента и телефонных разговоров у магглов? Ключевое слово включает запись. Мои мысли содержали слово, которое, будь тут такая магия, непременно бы вошло в список ключевых. Но, чтобы среагировать на слово «побег», чары должны были мониторить сознание постоянно, а был лишь короткий контакт. Может быть, вообще померещилось?» — стоило только Северусу усомниться в том, что кто-то пытался проникнуть в его разум, как ощущения повторились, на этот раз более явственно.

Сердце забилось сильнее. «Что происходит? Кто это делает? Враг? Друг? А главное, где он?» Северус снова никого не обнаружил в доступном для поиска поле. Оно ограничивалось стенами камеры. Бывший двойной шпион владел легилименцией на том уровне, когда зрительный контакт уже не является необходимым условием, но здесь все конструкции были пропитаны блокирующей магией. Она не выпускала за границы выделенных двенадцати кубометров не только тело заключенного, но и сигналы его ментальной сферы.

Попытки легилименции больше не возобновлялись. Северус на всякий случай наглухо закрылся окклюментивными щитами.

Закашлялся. Было холодно. Полосатая холщовая роба нисколько не спасала. Запястья и щиколотки, закованные в кандалы, заледенели.

Когда ему еще было также холодно?

Он вспомнил вьюгу, снег, мороз. Темный переулок на окраине Пскова. Как его занесло в этот город, в эту загадочную страну Россию? Искал место подальше от Англии, где мог бы жить, не рискуя каждый день быть обнаруженным.

* * *

— Опаньки! — ему наперерез из подворотни выскочил неопрятного вида парень с лысой непокрытой, несмотря на мороз, головой и желтой фиксой в улыбке. — А кто это у нас тут шныряет? Это наша территория! Налог платить надо, — заявил незнакомец, но Северус не понял ни слова из сказанного на незнакомом языке.

Появились так же, как первый, еще двое и встали с двух сторон от него. Позади, не оборачиваясь понял маг, вышла на позицию вторая тройка.

— Sorry, I don’t understand you, — спокойно сказал Снейп.

— Слышали? — оглянулся на дружков бритый. — Эт чё, чурка какой-то, что ли?

— Да нет, — робко возразил один из стоявших сзади, — кажется, это иностранец: вроде по-английски базарит. Может, лучше ну его, пусть идет…

— Да щас! Мне по барабану! На мою территорию зашел, пусть бабло башляет! По-английски, говоришь? Тогда пусть зеленые гонит. Слышь, мудило, кошелек гони! — в руке урки заблестел нож.

Несмотря на непонятные слова, смысл требований стал ясен. Северус усмехнулся. Маггловские грабители — ничтожная шваль. Он спокойно полез в карман, нащупал палочку.

Но волшебник не успел раскидать налетчиков. Это сделал спрыгнувший откуда-то сверху здоровенный мужик в овчинном тулупе и меховой шапке.

— Посторонись, братан, — бросил он Снейпу, отстраняя его к стене. Потом крутанулся мельницей, мелькнули в воздухе руки-ноги шпаны подворотной, и посыпались налетчики, как яблоки с яблони. Блестящее лезвие уже не в руке у бритого, а у носа.

— Слышь, урод, жить хочешь? — обратился здоровяк к лысому. Парень угукнул. — Тогда ноги в руки и свалил.

— Ты чего, братан, палочку гопникам светить вздумал? Замучаешься потом от коммерческих предложений их начальства отказываться, — доброжелательно глядя на иностранца светло-голубыми глазами с белыми и пушистыми от снега ресницами, поучал русский.

Снейп повторил ту же фразу, что и пять минут назад.

— Ты чего, по-русски не говоришь? Угораздило ж тебя! Кам виз ми, френд, — с жутким акцентом сказал мужик и, взяв незнакомца за руку, трансгрессировал вместе с ним раньше, чем тот успел что-то возразить.

Они оказались в прихожей большого и удивительного для британца доме. Он был полностью деревянным. Сделан из массивных круглых бревен, красивых, гладких, насыщенного коричневого цвета, толщиной один к одному. Двери с резными лакированными ручками. Ручки были круглыми и несли изображения солнца с лучами, напоминающими языки пламени. Одна дверь, с легким инеем по периметру, вероятно, вела на улицу, хотя в комнате было значительно теплее, чем снаружи. Другая — в нее прошел хозяин, жестом приглашая за собой гостя, — вела в следующее помещение. Это был небольшой зал с украшенной фигурными балясинами деревянной лестницей, ведущей наверх. В комнате было тепло как летом. Русский снял тулуп. Закинул шапку на полку над вешалкой для одежды. Разулся и поставил утепленные изнутри овчиной ботинки под полку для обуви.

— Вешай сюда свой плащ, — сказал он гостю по-английски, — в такой одежде, кстати, в России зимой не гуляют, — добродушно усмехнулся он.

— Почему вы мне помогли? Вы же меня не знаете? — не спеша радоваться гостеприимству незнакомца, спросил Снейп.

Его лицо оставалось непроницаемым, но на самом деле он был ошеломлен. Он находился в доме, в который его затащил невесть кто, не спросив его согласия. Стоял и глазел по сторонам. А с другой стороны, какая реакция была бы более уместной? Стремглав трансгрессировать с неизвестной территории? Развязать драку? Зачем? Лучше вначале разобраться, что к чему. Иногда и из внеплановой ситуации можно извлечь пользу. В любом случае, покидая Англию, он утрачивал возможность полностью контролировать ситуацию. Северус это прекрасно понимал и был готов, хоть это и было ему непривычно.

— Так смотрю, волшебник-иностранец сейчас раскроет себя перед шпаной, — удивленно развел руками хозяин. — И не бросать же тебя, в конце концов, на улице в такой мороз? Сразу ведь видно, жилье еще не нашел — так?

— Так, — подтвердил Северус.

— Так у русских ближнего в беде бросать не принято. Понял?

— А я ближний? — недоверчиво спросил британец, но из вежливости слегка улыбнулся. Он внимательно рассматривал этого простецкого русского. Мужик, поначалу показавшийся великаном, роста был примерно такого же, как Северус, просто в плечах раза в два шире. Его богатырскую грудь обтягивал толстый вязаный кардиган, за отворотами которого виднелась трикотажная майка в бело-голубую горизонтальную полоску.

— Всякий человек, кто не враг — ближний. Ты же не враг? — открыто улыбнулся он.

— Нет.

— Ну вот! — довольно воскликнул богатырь. — Пошли, — он хлопнул Снейпа по плечу здоровенной покрытой светло-соломенными волосами рукой. — И сними ты уже свой балахон. Не бойся — не сворую.

— Я ничего такого не думал, — смутился гость, вешая плащ, — просто мне неловко стеснять вас.

— Не выдумывай! — мужчина разговаривал так, как будто они уже давно и хорошо знакомы.

Открылась одна из дверей, и из нее вместе с запахами сдобной выпечки вышла красивая полная женщина. Она была в спортивных брюках и футболке, обтягивающих ее пышные, но не рыхлые формы. Через плечо женщины висела толстенная темно-русая коса.

— Мира, у нас гости! — обратился к ней здоровяк.

Северус задвинул свои туфли под вешалку и повернулся к хозяйке.

— Вижу, — женщина улыбалась, и на ее щеках играли ямочки. — Здравствуйте, — кивнула она Снейпу, он ей в ответ.

Русская посмотрела на своего мужчину. «Кто это?» — спросила она глазами.

— Иностранец заблудился. Тоже волшебник. Приютить бы надо, — сказал он.

Поскольку они говорили по-русски, Северус ничего не понимал. Это сильно волновало. «Все-таки глупо было отправляться в чужую страну, не выучив языка», — подумал он. Конечно, ходить по гостям он не планировал, а на случай, когда самому нужно переброситься парой слов с местными, рассчитывал, что в России, как и в других европейских странах, все хотя бы коряво, но говорят по-английски. Просчитался.

— Проходите в гостиную.

Просторная гостиная выполняла сразу и функцию столовой. В одной ее части, прямо напротив двери, стоял деревянный стол в окружении четырех стульев с мягкими, обитыми мехом сиденьями. У стола была единственная массивная подставка, вырезанная в форме дерева. Корни-распорки расходились в три стороны и придавали устойчивость, а на ветвях размещалась круглая столешница. Стена, отделявшая гостиную от кухни, в отличие от других, была кирпичной. От нее шло тепло.

— Садись здесь, грейся, — сказал хозяин дома, указывая гостю на стул между столом и кирпичной стеной. — Это русская печь, — с гордостью отметил он, видя, что иностранец водит ладонью на небольшом расстоянии от кладки, удивляясь теплу, — от нее отводы идут по всем стенам — не мерзнем.

Северус обвел глазами комнату. В другой ее части, уходящей вправо, был массивный диван, два кресла и низенький столик на колесиках. А на стене висел большой плоский телевизор. На полу — толстый мягкий ковер с рисунком из причудливо переплетающихся еловых ветвей и силуэтами животных в просветах между ними.

Неся перед собой поднос, вошла Мира. На подносе стоял парящий чайник, две кружки с блюдцами из тонкого фарфора, широкая ваза с ароматной выпечкой и деревянный горшочек с тягучим янтарным медом. Вся посуда, кроме горшочка, была расписана синими цветами.

— Миша, помоги мне, — сказала хозяйка мужу, и тот с готовностью принялся переставлять посуду и угощения с подноса на стол. — Скоро уха будет, но гость голодный и замерз. Пусть пока согреется чаем, — улыбнулась женщина. — Угощайтесь.

— Он понимает только по-английски, — сказал Михаил.

— Please help yourself, — повторила она. Ее английский был лучше, чем у мужа, но ненамного.

— Thanks, — благодарно кивнул Снейп.

В комнату впорхнула тоненькая легкая девочка лет тринадцати в белом платьице с растительным принтом. Волосы золотисто-русые, пушистые, выбивающиеся на висках колечками. В ушах длинные тоненькие сережки из зеленого золота.

— Привет, пап, — она обняла русского богатыря за шею и поцеловала в щеку, только потом посмотрела на гостя. — Здравствуйте!

Снейп, поняв, что его приветствуют, кивнул и ответил по-английски.

— Oh, are you English? Are you new to Russia? — защебетала девочка, и чистая почти без акцента английская речь песней полилась в уши гостя.

Незаметно для себя он открыто улыбнулся.

— Or rather, I'm a Scot. You speak English very well.

Девочка села рядом с отцом. Они продолжили говорить на языке гостя. Михаил с гордостью смотрел на дочь.

— Спасибо! — воскликнула довольная девочка. — Но я занимаюсь английским с пяти лет. Было бы печально до сих пор его не выучить, верно?

— Но ваша речь так сильно отличается от произношения вашего отца, — Снейп покосился на Михаила, тот хмыкнул, но, похоже, не обиделся.

— Просто я учила язык по-честному, а родители загрузили его в свою память заклинанием. Мне же так сделать не позволили. Я сначала обижалась, а сейчас рада: у них Russian-English, а у меня настоящий, — нисколько не смущаясь присутствием отца, рассказывала она.

— Ну, Березка, хватит отца критиковать, — шутливо пожурил ее богатырь.

— Простите, вы сказали заклинанием? — всерьез заинтересовался Северус. — А я могу так выучить русский? — спросил он, готовясь к отказу. С чего бы раскрывать чужаку такое полезное заклинание. Но к его удивлению, девочка, не задумываясь, звонко ответила:

— Конечно, хотите прямо сейчас? Пап, где наш англо-русский словарь?

Не дожидаясь ответа ни от одного, ни от другого, она подскочила и убежала.

— Моя дочь, Березанна! Лучшая ученица в классе. Три иностранных языка знает в совершенстве. Ее английский ты слышал. Еще немецкий и испанский. Талантливая волшебница, — хвалился отец.

Тем временем девочка вернулась с большой толстой книгой в дорогом кожаном переплете и с волшебной палочкой.

Она тяжело бухнула книгу на стол.

— Положите на нее правую руку.

Снейп выполнил указание и с любопытством смотрел на юную чародейку.

Березка начала вращать над книгой палочкой, как будто закручивала невидимый водоворот.

— Русскую речь Веди Глаголь! — произнесла она заклинание, наращивая тон от тихого шепота до громкого приказа, и махнула палочкой в направлении головы иностранца.

Русские слова зашелестели листьями, затарабанили в голове Северуса проливным дождем, зашумели ветром, взвыли вьюгой, громыхнули грозой, вспыхнули снежинками и осыпались с хрустальным звоном, соединяясь с английскими коллегами. Он сидел ошарашенный, с широко раскрытыми глазами.

— Ну как? — спросила девочка, усаживаясь напротив. Она уперлась подбородком в сложенные вазочкой ладони. В пальцах правой руки по-прежнему держала палочку, — Нравится вам наш язык?

— А я уже его знаю? — неуверенно спросил Снейп.

Дочь и отец расхохотались.

— Да вы на нем говорите! — звонко сообщила Березка.

— Правда? — до гостя только сейчас дошло осознание, что он произносит ранее не знакомые слова.

— Правда! — сказала девочка. — Но произношение у вас, конечно — английский-русский!

— Но это же можно потом доучить? — Северус слегка смутился.

— Конечно, было бы желание, — заверила юная волшебница.

— Спасибо! — искренне поблагодарил Снейп.

— Написать вам заклинание? — бескорыстно спросила Березка.

— Если можно, просто скажите, я запомню, — он был изумлен открытостью и щедростью этих незнакомых людей и подумал, что рассказы, которые изредка ходили в среде британских волшебников, о злых и угрюмых жителях дикой России — бессовестная ложь.

— Что оно значит? — поинтересовался волшебник, не находя в памяти двух последних слов заклинания.

— Русскую речь ведай и глаголь, то есть знай и говори.

Еще не раз это подаренное русскими волшебниками заклинание помогало Северусу осваиваться в новой стране. В Эмиратах, в Греции, в Бразилии. Правда, китайцы его упорно не понимали, но хотя бы он их понимал. А вот с парселтангом заклинание не сработало. Наверное, потому что змеиный язык не был в полном смысле речью.

— Так ты, значит, из Англии? — спросил Михаил, разливая по чашкам ароматный чай. — Каким ветром в Россию-то занесло?

— Да долго рассказывать, — Снейп не хотел говорить о себе, но и обидеть русских грубым отказом — тоже, — проблем там накопилось. Решил перебраться в другое место. Вот ищу…

— Задолжал что ли кому? — осуждающим голосом начал было богатырь, но потом взглянул на гостя, на дочку. — Хотя нет… Не похож ты на мошенника… И не трус — вижу, — он пристально, но не враждебно всматривался в черные глаза гостя, который без труда выдерживал, не отводил взгляда. — Что ж, и с хорошими людьми всякое случается. А чем занимался дома?

— Детей учил в школе.

— Ух ты, так вы учитель? — оживилась Березка. — А в какой школе работали, в обычной или для чародеев?

— Для чародеев. У вас тоже такие школы есть?

— А как же, — степенно ответил хозяин дома, — пять крупных школ на страну. К нам ближайшая Волхов Персть .

— Но я поеду учиться в Велесград, — вставила девочка.

— А со скольки лет у вас начинают учиться колдовству?

— Да прямо с рождения, как способности появятся, — с удивлением ответил русский. — Ты угощайся, булочки отменные.

— Я имею в виду — в школе, — уточнил свой вопрос гость, беря из вазы булочку, которая оказалась удивительно воздушной и мягкой.

— С девяти лет мы начинаем ездить в школу чародеев во время летних каникул, а с четырнадцати переходим туда учиться полностью, — бойко рассказала Березка.

— Уха готова! — от двери сообщила Мира. — Березка, пойди помоги мне.

— Березка, — откопал слово в новом банке знаний Северус, — есть такое дерево — символ вашей страны, верно? — спросил он у Михаила.

— Да, — ответил хозяин дома, довольный интересом иностранца к своей Родине.

— А ты чем занимаешься? — позволил себе полюбопытствовать гость.

— Я военный, — просто ответил богатырь.

— У русских магов есть армия? — не сумел до конца скрыть удивление Снейп.

— Ну, что значит у магов? — выразил недоумение русский. — В России есть армия. А служат и чародеи, и обычные люди.

— То есть вы не скрываете магию от... muggles? — Северус не нашел подходящего русского слова.

— От кого? — Михаил чуть сморщил лицо.

— Muggles... Мы так называем немагов, — ответил Северус и увидел, что новый знакомый снова не понял. — В смысле — обычных людей — не волшебников.

— А-а, — немного растянул междометие богатырь. — Нет, конечно, обычно мы не применяем магию при людях, и про существование волшебников у нас знают не все… — он добродушно усмехнулся и добавил: — Хотя почти все верят в существование людей со сверхспособностями. Мы живем все вместе, ходим на работу, на службу, дружим, отмечаем праздники. Высшие руководители в любой сфере осведомлены о магии. Обычно способности чародеев стараются задействовать с пользой. А у вас не так?

— Нет. У нас миры магов и магглов почти полностью разделены. Маги стараются не общаться с магглами, не говоря уже о раскрытии способностей к волшебству. Мы почти не используем продукты, вещи и технику, которые сделали магглы. А из магглов посвящен в тайну существования магического мира только премьер-министр… И еще те немногие люди, которые состоят в смешанных браках или в чьих семьях родились дети-волшебники. За ними следят, чтобы никому не рассказали.

— Да, чудно у вас, — задумчиво сказал Миша. — А если кто-нибудь из… как ты говоришь, магглов увидел, как колдун колдует? Что тогда?

— Ему сотрут память об этом случае, — пожал плечами Снейп.

— Дикость какая-то, — богатырь недоумевающе поморгал соломенными ресницами, — извини, конечно.

— Это сделано из соображений безопасности и для сохранения порядка, — объяснил британец.

Березка и Мира принесли ароматную уху и нарезанный толстыми ломтями горячий хлеб.

— Присядь, посиди с нами, хозяюшка, — с нежностью посмотрел на жену богатырь.

— Сейчас, — улыбнулась она, одарив мужа ласковым взглядом и вышла.

Северус от запаха, расточаемого ухой, почувствовал, что сильно проголодался. Он с любопытством заглянул в свою чашку. В янтарном бульоне с капельками жира и мелко порубленной пряной зеленью лежал щедрый аппетитный кусок рыбы.

— А-а, уха — это рыбный суп, — констатировал гость.

Михаил тревожно посмотрел на дверь.

— Ты только при Мирке такого не ляпни, — наклоняясь к Снейпу, прошептал он, — обидится! Уха — это уха, а не рыбный суп. Понял?

— Нет, — признался Северус, — но, если хозяйку эти слова могут обидеть, не буду так говорить.

— Это все равно что килт назвать юбкой, — весело глядя голубыми глазами, пояснила Березка и зачерпнула ложкой уху.

— Вот как? — Северус удивленно поднял брови. — Тогда понятно.

— О чем это вы? — хозяйка вернулась, неся поднос с нарезкой свежих овощей и пучками зелени.

— Обсуждаем национальный костюм шотландцев, — улыбнулся британец.

— Я говорю, что килт смотрится очень мужественно, — поддержала девочка. — А какой предмет вы преподавали в школе? — неожиданно переключилась она.

— Зельеварение, — ответил Снейп, открывая глаза, которые на мгновение прикрылись от наслаждения первой ложкой ухи. Ему подумалось, что никогда раньше он не ел настолько богатого вкусом первого блюда.

— Здорово! Обожаю этот предмет! — воскликнула девочка, и было похоже, что она не обманывает.

— Так вы с Мирославой — коллеги, — сказал Миша.

— Я химик, — ответила хозяйка на вопросительный взгляд гостя и с чуть лукавой улыбкой повела темно-русой четко прорисованной бровью, — и алхимик.

Они поговорили о рецептах зелий, поспорили о некоторых ингредиентах. Потом Северус поинтересовался, почему Березка поедет учиться в Велесград, а не в ту школу, что ближе.

— Потому что это лучшая школа чародейства, — сказал хозяин дома. — Считается, что ее основал сам Велес.

— Кто это? — спросил Снейп, который понимал, что ему приоткрылась совершенно незнакомая загадочная часть мира.

— Большинство людей думают, что это языческий бог древних славян. Но Велес, как и другие представители славянского пантеона, — это великий чародей древности, — объяснила Мира. — В то время люди еще не разучились жить в гармонии с природой, и поэтому волшебники были гораздо сильнее, чем сейчас. Они и по сей день могут приходить в наш мир. А Велес — самый мудрый, постигший законы природы и всех миров, знающий и Свет, и Тьму, но твердо стоящий на стороне Света и противостоящий Темному чародейству Чернобога.

— Он первый начал обучать людей всем премудростям и сегодня покровительствует ученым и чародеям, — добавил Михаил.

— Но только тем, кто знания и способности использует для благих целей, — уточнила Березка.

— Именно в его школе дают самые глубокие знания, но попасть туда могут только желающие идти к знаниям и свету. Других Велесград просто не пустит, потому что как и сам Велес видит людей насквозь, — улыбаясь, сказала Мира.

— Вот нас с Мирой пустил, — самодовольно отметил богатырь. — Там и познакомились. Сам-то я из здешних мест, а она у меня с Кубани, — он приобнял жену за плечи.

— Кубань, — припоминая, прищурился Снейп, — это река?

— Кубань — река, и Дон — река, а Велесград между ними.

— И что же тому, кто раз совершил зло, закрыт путь в Велесград?

— Вовсе нет, — серьезно сказала Мира, — никто так не поймет страдающую грешную душу и не окажет ей такой помощи на пути к Свету, как Велес…

— Поскольку сам не безгрешен, — с чуть заметным озорством в глазах вставил Миша.

— В каком смысле? — Северус искренне хотел больше узнать о великом маге древних славян.

— Женщин очень любит, даже жену племянника соблазнил…

— За что был изгнан из Сварги в Навь, — с угрожающими нотками в голосе закончила фразу мужа Мирослава.

— А Велесград как-нибудь скрыт от магглов? Или они тоже могут в него войти? — поспешил перевести разговор гость.

— Нет, Велесград парит в воздухе и невидим для обычных людей, — ответила хозяйка.

— А я родилась в дни Велеса, как и папа, — похвасталась Березка. — Видите, как папа похож на медведя? А Велес мог в него превращаться…

— Какие это дни? — спросил зельевар, старательно пряча иронию. Он не верил в гороскопы.

— С двадцать второго июня по двадцать второе июля, — без запинки выдала девочка.

— Кроме седьмого июля — этот день Ивана Купалы, — уточнила ее мать.

— А в какой день вы родились? — невинно поинтересовалась Березка.

— Девятого января, — не увидел причин скрывать дату рождения Северус.

— Так ваш покровитель Перун! — воскликнула юная волшебница.

— Тот самый племянник Велеса… — сказал, задумчиво глядя на гостя, Михаил.

— И что это значит? — чуть насторожился Снейп.

Кто их знает этих русских, вдруг у них те, чьи так называемые покровители не дружили, тоже считаются врагами?

— Покровитель влияет на характер человека. Рожденные в перуновы дни целеустремленные, справедливые и очень верные в любви, — с явной симпатией посмотрела в черные глаза гостя хозяйка.

Он чуть заметно смутился. Не давая времени на возвращение полного самообладания, рассказ подхватил Миша:

— Дети Перуна умны, властны и независимы, не терпят неуважения, но никогда не оставят слабого в беде, обязательно защитят… Тебе подходит профессия учителя, — одобрительно, но в то же время хитро улыбнулся он, — но также ты был бы успешен в политике, военном деле, особенно в разведке.

Снейп приподнял бровь, стараясь спрятаться за маской простого удивления, но на самом деле был потрясен. Он был абсолютно уверен, никто из русских не проникал в его сознание, даже не пытался. Он был начеку, он бы заметил. Но Мерлин возьми, откуда?!

— Тем, кого любит, человек Перуна простит все, что угодно, — ласково сказала Мира, глядя на растерянного гостя. — Но, если не найдет свою половинку, предпочтет прожить жизнь в одиночестве, нежели связать себя с нелюбимой, — неожиданно она положила свою теплую мягкую ладонь поверх его руки. От неожиданности Северус вздрогнул, их взгляды снова пересеклись, а женщина продолжила: — Назвав день своего рождения, вы многое рассказали о себе, — голос был участливым и чуть напевным, а медово-карие глаза смотрели с доброй грустью, — но не тревожьтесь, все, что нам о вас открылось, останется в пределах этих стен.

— Но вот вы узнали, — хрипло и глуховато отозвался гость, — что я целеустремленный, умный, — он говорил медленно, перечисляя названные характеристики, — могу быть политиком, разведчиком… Что, если я — коварный враг, и попал к вам в дом не случайно?

— Нет, на этот счет мы не переживаем, — бодро и беззаботно ответил хозяин дома, — у нас детектор есть! — он засмеялся, заметив, что снова ошарашил гостя. — Береза, — он кивнул на дочь. — Она у нас ведунья — ведает душу человека и его намерения. Если б ты пришел со злыми намерениями, Рёзик бы сразу распознала и дала знать. А тебя, видишь, позитивно восприняла, — он дотянулся через стол и ободряюще хлопнул по плечу гостя. — А вот звать-то тебя как? Этого мы и не знаем.

— Северус, — неожиданно Снейп назвал настоящее имя, хотя обычно представлялся вымышленными.

— Хорошее имя, — уверенно кивнул Михаил, — в нем есть что-то русское, — глядя в потолок сказал он. А потом перевел на британца веселый и озорной взгляд. — Хотя, ты... вот знаешь, никакой ты не Северус.

Снейп скептически усмехнулся и откинулся на спинку стула, с насмешливым любопытством, ожидая продолжения.

— Не, ну правда! Ты — Югус! Посмотри: глаза, волосы, нос… На севере у нас такие не водятся, в основном на юге, — смеялся, довольный своим остроумием русский.

Британец снисходительно смотрел на понесшего вдруг какую-то ахинею здоровяка.

— Папа имеет в виду, — разбавил прихохатывающий бас медведя голос его дочери, — что своей внешностью вы больше похожи на жителей Юга нашей страны, чем на северян, в то время как ваше имя очень созвучно со словом «Север».

— Не обижайтесь, он так шутит, — подытожила Мира и посмотрела на мужа с легким укором, как мать на расшалившегося младенца.

— Ну ладно, — вытирая с соломенных ресниц слезы, сказал Михаил, — не понимаете вы юмора. Мира, а давай мы нашему гостю нормальный тулуп подгоним. А то он на нашем севере — зимой! — в тонком плащике разгуливает. Того гляди, всю магию на обогрев израсходует.

— Что? — удивленно вскинул брови Снейп. — Ничего не надо, если бы мне было холодно, я…

Он хотел сказать, что в состоянии приобрести себе одежду и не нужно его опекать, но русский перебил его.

— Это подарок, от всей души, — богатырь в упор уставился широко раскрытыми желтоватыми в коричневую крапинку глазами. — Нельзя отказываться, если только не хочешь обидеть человека! — безапелляционно заявил он. — Ты ведь не хочешь нас обидеть?

— Нет, — растерянно развел руками Северус, — но…

— Тогда никаких «но», — отрезал медведь.

Мира, окинув гостя обмеряющим взглядом, уже колдовала с взявшимися невесть откуда черными овчинными шкурами. Они висели в воздухе посреди гостиной, а вокруг них шныряли массивные ножницы, отсекая лишнее. Когда с кроем было покончено, за дело взялись вылетевшие, казалось, прямо из стен деревянные иглы. Их было с полдюжины или больше. Все разом они сшивали толстыми нитками детали тулупа и обрабатывали петли. В завершение были нашиты круглые деревянные пуговицы с изображением шестилучевого коловорота, а на углах воротника два сильно вытянутых металлических треугольника, напоминающих наконечники стрел.

В считанные минуты дело было сделано. Женщина, стоя посреди комнаты, выразительно посмотрела на хмурого британца, жестом приглашая примерить созданное для него творение. Северус не мог избавиться от чувства неловкости, но все-таки подошел к хозяйке. Тулуп подлетел к нему и почти сам наделся.

— Это Громовик — главный символ Перуна, — говорила Мира, показывая на пуговицы, — он защитит от колдовского сглаза и порчи, от ран и гибели. Пуговицы из дуба — дерева Перуна. А это стрелы Перуна. Они помогут найти выход из сложных ситуаций.

— Спасибо, — выдавил из себя Снейп.

Мира взмахнула рукой, и в воздухе материализовалась пелена из жидкого серебра, которая быстро оформилась в зеркало. В нем отразился мрачный зельевар. Тулуп длиной чуть ниже колена сидел безупречно, выгодно подчеркивал телосложение и не стеснял движений.

— Вам не нравится? — мягко поинтересовалась мастерица.

— Нравится, — Северус из-под нахмуренных бровей искоса посмотрел на улыбающуюся женщину. — Правда. Очень красиво, — он провел руками по воротнику, по пуговицам. Посмотрел на свое отражение. Потом наконец заставил себя прямо взглянуть в медово-карие глаза. — Но мне очень неловко, я ведь ничего не могу подарить взамен, — на его лице отразились досада.

— Подарите мастеру улыбку и пообещайте, что будете носить вещь, и большего не нужно.

Снейп сначала вымученно, потом более искренне улыбнулся.

— Буду, — сказал он тихо и кивнул. Снова посмотрел в зеркало. Потом на хозяйку. — Но сейчас можно его снять? Мне жарко.

— Нет, теперь вы должны носить его, никогда не снимая, — смешливо воскликнула женщина и звонко мелодично расхохоталась. — Ну что вы, право, спрашиваете?

Они еще долго сидели вчетвером за столом. Снейп рассказывал про Хогвартс, русские — про Велесград и другие школы волшебников в России. Говорили о праздниках, о традициях. Пили пахнущий летними травами чай с медом и с булочками. Ищущему пристанища скитальцу вдруг стало тепло и уютно. Кажется, тогда он понял, что значит просто радоваться жизни, и начал осваивать это умение. Он прожил в гостеприимном доме неделю. Познакомился с сыном Михаила и Мирославы — трехлетним мальчиком Алешей со светлыми, почти белыми, волосами и разного цвета глазами: один голубой, другой — желто-зеленый. Гостеприимные русские показали ему Псков, Москву и Санкт-Петербург. Загадочная снежная страна очаровывала. Британец не скрывал своего восхищения Россией, чем вызывал все большую симпатию новых знакомых. Но за эти семь дней Северус совершенно однозначно понял, что жить в этой стране постоянно он бы не смог: слишком много противоречий и непоследовательности было в жизни и характере народа. Он до сих пор жалел, что отказался задержаться еще ненадолго и посетить Велесград.

На прощанье Михаил сделал ему еще один подарок — беркута — большую красивую птицу. Когда в разговоре Северус упомянул совиную почту, русские сказали, что у них тоже есть птицы-почтальоны, но не только совы, а также голуби и дневные хищники: соколы, ястребы. И вот русский богатырь посадил британцу на руку гордого сильного орла и сказал, что, раз птица признала его, не стала клевать и бить когтями, то он может дать ему имя и отпустить. С того момента беркут станет служить ему и по каждому зову будет прилетать, находя хоть на краю света. Орла не обязательно кормить, он сам найдет себе пищу, хотя от угощения не откажется. Ни в коем случае нельзя сажать в клетку, этого беркут не простит хозяину никогда. Но, найдя в человеке друга, не только послание отнесет, но и защитит, если будет нужно. Северус с первого взгляда полюбил пернатого красавца. Ни разу он еще не призывал птицу для службы, но иногда выкрикивал его имя, чтобы снова полюбоваться великолепной хищной грацией, заглянуть в гордые и верные желтые глаза, прикоснуться к жесткому гладкому оперению. Угостить друга свежим мясом и отпустить, провожая взглядом его свободный высокий полет. Удивительно, но беркут действительно прилетал в течении нескольких минут после зова, где бы ни был Северус в этот момент: в Европе, Азии, Африке или Америке.

А Березка, прощаясь, протянула ему свою тонкую хрупкую ладошку, которую он, стараясь не показать удивления, пожал.

— Я могу видеть не только душу, — серьезно сказала обычно веселая и озорная девочка, — но еще прошлое и будущее человека. Не в деталях, а так — цветовыми пятнами в ауре… В прошлом у вас было много печали и боли, но вы еще будете счастливы. Обязательно, — Березка улыбнулась, глядя на Северуса большими глазами, в которых отражалось бездонное небо.

Через минуту он трансгрессировал с заснеженного двора русских волшебников в теплую разомлевшую Грецию. Больше он их не видел, хотя и договорились когда-нибудь обязательно встретиться.

* * *

«Будете счастливы», — прозвучал в памяти заключенного Азкабана звонкий голосок. За время, прошедшее с тех слов, бывший аскет познал немало удовольствий. Научился радоваться. Но было ли в его жизни счастье? Он не знал. Если и было, то он не заметил, чем оно от радости отличается. А если не было, то ему предстоит выйти из этого подземелья.

Воспоминания согрели. Узник сумел заснуть.