Letum non omnia finit (джен)

Проснувшись, я обнаружила, что облокотилась на раненое плечо Хибари Кёи. От удивления я попыталась вскочить, позабыв о сломанном ребре, но поскользнулась и растянулась на полу.

— Травоядное, не мельтеши, — устало сказал глава ДК. Мне оставалось только подчиниться и прислушаться. Судя по звукам неподалёку шёл бой.

На руку Хибари опустилась маленькая жёлтая птичка, вроде бы канарейка, но уж больно жирненькая. Деспот Намимори и птица пару секунд смотрели друг на друга, а после канарейка вспорхнула к небольшой дыре в стене, где уселась и начала напевать гимн школы Намимори.

— Готова сваливать из этой дыры? — Хибари Кёя обратился ко мне и, дождавшись моего кивка, усмехнулся. Я, чертыхаясь, поднялась и помогла встать Хибари. И тут стену разрушил взрыв.

— Единственный парень, который так любит гимн нашей школы, — сквозь пелену дыма я услышала голос Хаято. — Это точно должен быть ты… Хибари Кёя.

ГДК к этому времени уже без помощи стоял на ногах. Я стояла чуть позади, укрытая тенью.

— Отвратительно выглядишь, — я ошалело уставилась на лежащего на полу Гокудеру. По всей видимости, его знатно потрепали сателлиты Рокудо, которые стояли чуть в стороне.

— Ты думаешь, этот полуживой ублюдок спасёт тебя? — заржал Кен.

— Я мог бы уйти, когда захочу. Мне не нужна помощь, — прорычал Хибари. Я фыркнула, а Хаято захихикал.

— Я сам разберусь с этими никчёмными креветками, — бросил Хибари Гокудере. Тот только пожал плечами.

Пока враги препирались, я осторожно нащупала кусок металла, как два лома толщиной, и тихо начала его поднимать. Я не чувствовала в себе пламя, так что старалась помочь чем смогу. Плечо заныло больно, но терпимо. Я перехватила импровизированную дубинку поудобнее и стала выжидать момент. И, когда Хибари оттолкнул Кена к окну, которое находилось рядом со мной, я выскочила и со всей силы ударила по врагу. Тот вылетел в окно. Чикуса закричал, но Хибари угрожающе повернулся к нему.

— Ты следующий, — сказал ГДК и направился к своей жертве. Я находилась чуть позади, прикрывая парня, но он справился без моей помощи.

— Минус два, — хмуро констатировала я, подходя к Хаято и помогая ему подняться.

— Джудайме, — прохрипел парень, а меня словно пронзила молния.

— Тсунаеши тоже тут? — тихо спросила я. Тот удивлённо посмотрел на меня и, помедлив, кивнул. Кея выразил общую мысль, бросив короткое «Идём». И мы отправились искать отото, поддерживая друг друга и не давая упасть.

Братишка с компанией оказались на четвёртом этаже и были в весьма плачевном состоянии.

— Извини, я опоздал, — криво улыбнулся Хаято, обращаясь к Тсунаёши.

— Вы живы, — никогда в глазах отото я не видела столько облегчения.

— Ты понял, Мукуро? — влез Реборн. — Я никогда не оставлю Тсуну одного.

— Реборн, — я вышла из-за спин парней. — Не пора бы тебе прекратить приписывать своей скромной персоне левые заслуги?

— Оя-оя, не ожидал, что ты выживешь, Кэтрин-чан, — издевательски протянул Мукуро. — Что там Кен и Чикуса делают?

— Если ты про выпендривающегося придурка и звериного кретина, то они решили взять смысловую паузу, — усмехнулся Хаято, которого Хибари сбросил как балласт.

Я перехватила на себе вопросительный взгляд Тсуны, который оставила без внимания, предпочёв размять пострадавшее плечо.

— Ты готов раскаяться? — холодно спросил Хибари у Рокудо.

— Не вставай между мной и Вонголой, — сказал Мукуро. — Как ты вообще на ногах стоишь? Сколько я тебе костей сломал?

— Около десятка, — влезла я. — Не так много, как мог бы.

— Девчонка может пригодиться, так что ликвидирую сначала тебя, — обратился Мукуро к ГДК и ринулся в атаку. Хибари отбил атаку, но был ранен в плечо. У Укурка какие-то проблемы с плечами? Почему он всех в плечи ранит?

Над Кёей зацвела иллюзорная сакура. Тот пару секунд смотрел на неё, но потом ударил Рокудо в солнечное сплетение. Хаято довольно сообщил, что излечил Кёю от какой-то странной аллергии на сакуру. Я поёжилась. Черт возьми, и такое бывает.

Хибари со всей силы ударил Мукуро в челюсть. У того аж фонтаном полилась кровь.

— Все закончилось, — сказал Реборн, а моя интуиция просто взвыла. Судя по всему, то же самое происходило с Тсунаёши. Хибари Кёя упал без сознания.

— Ку-фу-фу, никто из вас не останется в живых, — сказал Мукуро, и… приставил пистолет к виску. — Аривидерчи!

Прозвучал выстрел и Рокудо Мукуро упал на пол без признаков жизни. А Бьянки поднялась и. мило улыбнувшись, стала нападать на нас, вооружённая наконечником трезубца Мукуро. Зрачок в её правом глазу покраснел как у иллюзиониста.

— Рокудо Мукуро? — удивился Тсуна.

— Ку-фу-фу, есть ещё дела, которые мне нужно сделать, — засмеялась Бьянки не своим голосом. — так что я вернулся из глубин Ада.

— Я остановлю его, Десятый, — выступил вперёд Хаято и начал читать заклинание экзорцистов. Я, как человек в теме, чуть не пробила ладонью лоб. Но, на моё удивление, Бьянки упала на пол и забилась в судорогах. Тсуна подбежал к ней и не видел, как выражение лица подрывника поменялось. Он медленно взял наконечник трезубца и подошёл к Тсунаёши.

— Позволь мне закончить с этим, — улыбнулся он и замахнулся на Тсуну. Но не успел. Я ударила его арматурой по плечу, давая отото время, чтобы отскочить. Что он и сделал.

— Надоедливая девчонка, — Хаято улыбнулся чужой улыбкой. — Нужно было тебя сразу убить.

— Надо было, — я усмехнулась и встала между врагом и братишкой. — Но ты прокололся и обеспечил мне возможность существовать в полноценном теле. Спасибо.

— Пуля управления была запрещена, — внезапно встрял Реборн. — Где ты её достал?

— Оя-оя, так ты заметил, — улыбнулся Гоку-Мукуро.

Дальше мы выслушали небольшую лекцию, посвящённую этой особой запретной пуле. Я надеялась, что киллер скажет хоть один способ сбрасывания влияния этой пули, но тщетно. Кроме общей информации Реборн ничего толкового не выдал. Мукуро разливался соловьём о том, какой он сильный и вообще, и рассказал о своих планах. Взять под контроль наследника Вонголы и уничтожить мафию.

Это было настолько нелепо, что я не выдержала и рассмеялась.

— Веселимся? — Укурок был невозмутим. — И что же я сказал такого смешного?

— Уничтожить мафию? — я утёрла слезы травмированной рукой. — Ты думаешь, что ты первый, у кого возникло это желание?

— Ни у кого из них не было столько совершенного плана… — начал иллюзионист, но я его перебила.

— Все так говорили, — хмыкнула я. — А мафия существует до сих пор. Ты думаешь, что мой отото хочет стать боссом Вонголы? Что Такеши спит и видит, чтобы стать киллером? Что maman хотела себе участи практически матери-одиночки? Мафия — это гидра, которая распространяется всё дальше. Её можно лишь притормозить, но никак не остановить или уничтожить. А если ты думаешь, что у тебя получится, то ты либо излишне самоуверен, либо наивен, что ещё хуже.

— Ты можешь думать что угодно, — усмехнулся Гоку-Мукуро. — Но я просто порабощу всех.

Бьянки поднялась и пырнула трезубцем Хибари, лежавшего на полу без сознания. Тсунаёши схватился за голову. ГДК поднялся на трясущихся ногах, ударил Тсуну в челюсть и рухнул на пол.

— Что за монстр этот Хибари Кёя… — пробормотал иллюзионист, пытаясь сесть. — Сражаться с такими ранами… Впрочем, его тело больше нельзя использовать.

Тело Кёи со стуком повалилось на пол. А по обе стороны от Тсунаёши встали Бьянки и Хаято. В дверях появились Кен и Чикуса.

— Мукуро в четырёх людях?! — завопил Тсуна.

— Отото, ты не представляешь, насколько это пошло звучит, — хмыкнула я, покрепче сжимая арматуру.

— Оне-сан? — удивился Тсунаёши. — Это точно ты? Как ты…

— Не знаю, — отрезала я. — Я только полчаса назад вспомнила последние минуты в твоём сознании.

Дальше говорить мы не смогли, поскольку на нас разом напали все противники. Уклоняясь от атак Бьянки, я только удивляться могла способностям Мукуро — он одинаково хорошо управлял всеми людьми, отлично подстраиваясь под любой стиль боя. Его бы способности да на что-то полезное… Но он пустил их на разрушение и хаос.

Я пропустила момент, когда Хаято кинул бомбы. Меня смело взрывной волной и впечатало в стену с такой силой, что я, который раз за день, потеряла сознание.

* * *

Я словно лежала под лучами тёплого летнего солнца, покачиваясь на облаках. Тело, погруженное в негу, было максимально расслаблено. Ощущения времени не было, поэтому я не знала, как долго лежу в нирване.

Внезапно лёгкие резануло болью, которая распространилась на всё тело, которое сейчас чувствовалось как ненужный балласт.

Я медленно разлепила тяжёлые веки. Надо мной склонился мужчина в белом халате.

— Савада-сан? Вы меня слышите? — спросил доктор. Губы не слушались, поэтому я прикрыла глаза. — Отлично. Сейчас приходите в себя, ваши родственники вам всё расскажут. Через полчаса я подойду, чтобы проверить Ваше состояние. Если самочувствие ухудшится, срочно вызывайте медсестру.

Врач удалился, а в моём поле зрения появился Тсунаёши, облачённый в больничную пижаму.

— Мы победили? — тихо спросила я. — Или это очередная иллюзия?

— Рокудо Мукуро повержен, — ко мне на постель запрыгнул Реборн. — Преступников забрали в Вендикаре, а остальные были доставлены в больницу.

— Как они?

— Все хорошо, оне-сан, — сказал Тсунаёши. — Сильнее всего досталось тебе и Хибари-сану, но тот уже неделю как на ногах.

— Неделю? — удивилась я. — Сколько времени прошло?

— Ты только не паникуй, — успокаивающе начал Тсуна, но это мало помогало. — Тебя погрузили в искусственную кому, чтобы минимизировать опасность для жизни и ускорить восстановление.

— Сколько. Прошло. Времени. — прорычала я.

— В коме ты провела три недели, — отчитался Реборн. — А с твоего исчезновения прошло больше пяти месяцев.

— Пять месяцев? — я была в шоке.

— Это ещё не всё. — Реборн хмыкнул. — Мы узнали кто был владелицей твоего тела раньше.

— И кто же? — спросила я, готовясь к тому новому шоку.

— Некая Екатерина Романова, — ответил киллер. — Дочь Марии Романовой и…

— И Емитсу Савады, — резко закончил Тсунаёши, глядя в пол.

Я закашлялась и выдавила: — Какого хрена?

— Нам всем это тоже интересно, — сказал Реборн. — Девушку похитил неизвестный больше полугода назад. Как Рокудо это провернул — загадка, потому что в это время его тело было в Вендикаре.

— Это точно был он, — сказала я. — Девушку кто-нибудь ищет?

— Её мать умерла в середине девяностых годов под Санкт-Петербургом, а после девчонку взяли под крыло местные банды. Так что концов никто искать не станет — подумают, что девчонка сама сгинула в какой-то афере.

— Ужас, — только и смогла вымолвить я. — А Емитсу знал о дочери?

— Неизвестно, — вздохнул Тсуна. — Но, если что, у меня есть веский повод дать ему в хлебальник.

— Боже, Савада Тсунаёши ругается! — я всплеснула бы руками, но они пока были слишком слабые. Тсуна ощутимо покраснел.

— Мы сделали тебе документы на имя Кэтрин Савады, — сказал Реборн, а я его перебила:

— Имя-то не японское.

— Зато не противоречит имени этого тела и твоего родного, — сказал Тсунаёши. — Это я придумал, оне-сан.

— Ты большой молодец, отото, — я тепло улыбнулась брату, размышляя, почему тогда это имя вылезло в подсознании, когда я очнулась в Кокуе-лэнде. А после обратилась к Реборну: — Что же дальше?

— Maman ничего не знает, — сказал репетитор. — Мы сказали ей, что ты племянница Емитсу, чтобы не травмировать её. Так же, по причёсанной версии, вы с ребятами попали в автомобильную аварию, когда собирались отправиться в поход.

— Проблематично, — я выдохнула и наконец нашла в себе силы, чтобы приподняться на локтях. Понятливый Тсуна сразу подал мне стакан воды, который я с благодарностью приняла.

— Что дальше, Реборн? — спросила я, снова откидываясь на подушки.

— Буду тренировать Тсуну. Жаль, конечно, что вы потеряли свою связь, — вздохнул мини-киллер.

«Наивный.» — пронёсся в голове голос Тсунаёши. Я улыбнулась.

«Ну, он же маленький, значит ему простительно.» — ответила я отото.

«Без тебя было скучно.» — Тсуна в реальности вздохнул.

«Я тоже скучала, отото.»