Letum non omnia finit (джен)

Я нервничала и это мягко сказано. Что семье Джиг могло понадобиться от меня? В благотворительность и чистые помыслы мафии я давно не верила.

Первоначально я даже планировала послать русских в поле ромашки собирать и вернуться раньше срока в Италию, но Фонг считал, что я ещё не готова. Бывший аркобалено предложил выступить гарантом безопасности и провести переговоры у него в особняке. Наставник ясно давал понять, что считает необходимым, чтобы я пообщалась с русскими бандитами.

В итоге весь Китай готовился к наступающему году Козы, а я готовилась к экзекуции. Первым моим желанием было облачиться в привычный боевой прикид с кучей подсумков и ремешков, в котором я обычно ходила на задания, но было нельзя. Мафиозный этикет, чтоб его в аду черти драли. Если я предстану перед семьёй Джиг в обличии рядового наёмника, то и отношение ко мне будет соответствующее. Вот когда пожалеешь, что варийский тренчкот мне не выдали.

Пришлось надеть закрытое чёрное платье ниже колена с длинным рукавом и чёртовы копыта на красной подошве. На поясе я закрепила кобуру с двумя пистолетами.

Да, при Фонге никто на меня нападать не будет, но я не собиралась идти на переговоры с голой задницей безоружной.

Занзасу идея переговоров с семьёй Джиг тоже не пришлась по душе, как и желание Фонга «подвергать ученицу неоправданному риску». Варийцы разработали целый план, по которому мне в случае опасности придётся драпать в Италию. В России то на пересадку или дозаправку останавливаться не вариант.

В ожидании приезда русских я торчала в своей комнате в особняке Фонга. Пока я не завершу обучение и не покину Китай, бирюзовая комната останется моей. Уже после её переделают более нейтрально для последующих гостей дома.

На кухне чем-то гремела Джун. Наверное устанавливает различные скрытые камеры и жучки. Обычная паранойя по-мафиозному.

Когда Джун позвала меня, я буквально шагала в неизвестность. Фонг строго-настрого запретил передавать мне досье на глав семьи, нехило повздорив по этому поводу с Занзасом. Какие цели преследует бывший аркобалено я не знала, но всё же за эти почти два года Фонг не давал ни единого повода усомниться в своей компетентности.

На красном угловом диване сидели двое гостей. Незнакомый седоволосый мужчина со строгим профилем, одетый в классический костюм-тройку. И его спутница — высокая блондинка с карими глазами, скрытыми за квадратными очками с толстыми линзами, и россыпью веснушек на теле.

— Рита Эспосито, какая встреча, — цокнула языком я. Вот чувствовала же, что с этой женщиной не всё так просто!

— Вы знакомы? — удивился Фонг. Я кивнула, решив зря не сотрясать воздух, затем прошла до кресла. Стук каблуков по паркету в наступившей тишине звучал подобно грому.

Опустившись в кресло, я закинула ногу на ногу и, скрестив руки на груди, выжидающе уставилась на гостей, рядом с которыми сидел учитель. А вот на соседнем кресле расположилась Джун.

— Моё настоящее имя — Маргарита Романова, — негромко произнесла женщина. Я прикрыла глаза. Романова, значит. Следовало ожидать, что рано или поздно родственники меня найдут. Машинально я принялась отмечать схожесть черт гостей. Явно родственники.

— А ты выросла, Катюша, — от слов мужчины меня передёрнуло. Ненавижу подобные ласковые и фамильярные обращения от посторонних людей. А незнакомец продолжал: — Неужели ты не обнимешь дедушку?

Это было так абсурдно, что я расхохоталась. Фонг и Джун вздохнули, а гости уставились на меня с недоумением.

— Мой собственный отец хочет меня убить, — отсмеявшись, сказала я. — Мой брат оставил мне на память кучу шрамов. То, что я осознала в своей жизни — кровное родство в мафии ничего не решает.

— Ты не права, девочка, — возразил мужчина.

— Разве? — хмыкнула я. — Мне пришлось пробивать себе путь самой, полагаясь на совершенно посторонних людей, которые в дальнейшем стали моей семьёй.

— Ты всегда была излишне свободолюбивой, — покачал головой мужчина.

— Что вам нужно? И кто вы? — нахмурилась я, теряя терпение. А выслушивать комментарии насчёт своего характера я определённо не желала. Подобную вольность я позволяла только строго ограниченному кругу лиц.

Мужчина с недоумением уставился на меня. Пришлось объяснить официальную версию, мол я нихрена не помню до шестнадцати лет. Не рассказывать же, что я до этого времени тусила вне своего тела. Об этом в принципе знает не так много людей. Да и смысл об этом говорить? Это уже дела давно минувших дней, потому что вероятность напороться на человека, способного выкинуть меня из тела, не так высока. Из мне знакомых вообще только Мукуро, который как-то решил разъяснить что к чему.

Дело в том, что считывать чужое подсознание, как это делаю я, может множество людей даже без пламени. Простые обыватели считают, что такие люди хорошо разбираются в людях, имеют неплохую интуицию или являются физиогномистами. А самые талантливые иллюзионисты, такие как Рокудо, могут дробить своё подсознание, перемещая эти части в подсознание других людей, блокируя сознание носителя. Благодаря этой способности можно стать фактически бессмертным, просто прыгая из одного тела в другое. Удобно, ничего не скажешь.

Хотя всё-таки мне повезло, что хранитель Тсунаёши условно на моей стороне.

Наконец русские гости соизволили нормально представиться. Рита сообщила, что с фамилией Романова не может нормально вести практику в Европе. Ну да, сделаю вид, что поверила. Не могу я вот так просто взять и простить женщину за то, что она копалась в моих мозгах. Конечно, профессиональная этика не позволяет врачу распространяться о проблемах пациента, но я не знала насколько это распространяется на мафиози.

А вот мужчина представился Альбертом Романовым, отцом Маргариты и Марии, а ещё советником семьи Джиг. Однако…

— И как вы позволили вашей дочери связаться с Емитсу? — хмыкнула я.

— Была отличная возможность объединить семьи. Власть союза семей Джиг и Вонголы подчинила бы себе большую часть материка, — светлые серо-зелёные глаза мужчины словно заволокла мутная плёнка.

— Опыт СССР и коммунистов вас ничему не научил? — насмешливо спросила я, откидываясь на мягкую спинку.

— Да что ты понимаешь, глупая девчонка! — воскликнул синьор Романов.

— Как минимум то, что из-за того, что я — девчонка, ваши имперские планы пошли в задницу, — усмехнулась я. Первичный страх и опаска улетучились. Понимание, что моё рождение — чей-то проект, меня не расстроило. Какая разница, если у них ничего не вышло?

— Емитсу был нужен именно наследник, — представитель семьи Джиг скривился, словно от зубной боли. — Эта сволочь отравила нашу Марию, из-за чего ты родилась раньше срока. И об отравлении мы узнали только через несколько лет, после смерти моей дочери, во время вскрытия. Доказательств вины Вонголы у нас не было, а разорвать общение не было никакой возможности.

О чём-то подобном я догадывалась, потому что мудачество Емитсу для меня не новость. Да и мусолить проблемы почти двадцатилетней давности не очень хотелось. Никакой новой информации они мне не дадут, только голову забьют. Это не компромат на боссов Вонголы, чтобы я была настолько в нём заинтересована.

Довольно долго для меня оставалась тайной цель прибытия родственничков. Пришлось задействовать все свои навыки, полученные на дебатах. Гости юлили изо всех сил, но по обрывкам фраз можно было кое-что понять.

Я решила поднапрячь мозги и порыться в недрах памяти. Сложность в том, что при этом необходимо было краем глаза следить за происходящим, сохраняя заинтересованное выражение морды лица. Кивать и согласно поддакивать было нельзя по вполне приятным причинам. Но думаю, что сидящая на соседнем кресле Джун в случае чего привлечёт моё внимание.

Синьор Романов упомянул, что хотел бы меня познакомить с неким Колей. Вот руку даю на отсечение, что речь о младшем боссе, Николае Долгоруком. Насколько я помнила из досье, составленном Варией и прочитанном мной ещё в Италии, чувак был старше меня на десяток лет и вот-вот должен сменить своего отца на посту руководителя семьи.

Конечно же я дала разрешение на знакомство меня с Николаем. Матримониальных планов я не имею, но думаю, что в Варии не откажутся от договора с семьёй Джиг. А я, заручившись поддержкой русских, буду иметь неплохой козырь в противостоянии с Вонголой.

* * *

Частный самолёт совершил посадку в аэропорту Шереметьево во втором часу ночи.

Настроение у меня было ни к чёрту. В Пекине уже было раннее утро, и по идее я должна была нежиться в постели и видеть десятый сон. Но вместо этого я под конвоем Фонга и Джун прилетела на переговоры с русскими.

Весь полёт Маргарита и Альберт пытались вовлечь меня в разговор, вроде бы искренне интересуясь моей жизнью. Мне от этого было тошно. Попахивает таким лицемерием — столько времени на меня было плевать, а тут объявились. Вот только не учли родственнички, что я слишком привыкла к условной независимости и не готова её на что-либо менять.

Хорошего настроения не добавлял тот факт, что меня принесло в Россию в феврале. А я даже не могла как следует завернуться в очень тёплые вещи. Поскольку я еду на условные смотрины, мой гардероб тщательно перетряхнули, добавив кучу вещей известных брендов, названий которых я трезвая не выговорю. Модельные сапоги на каблуке неприятно давили на пальцы, а трикотажное платье всё норовило задраться.

До машины я шла в недлинном пальто и с шалью на голове, но всё равно успела замёрзнуть. Ненавижу холод.

Услужливый водитель загрузил наши чемоданы в багажник просторной машины. Попытался забрать у меня объёмную сумку, подаренную Деборой, которая стоила как недорогая машина, но столкнулся с моим холодным взглядом. С сумкой я расставаться не планировала. Там лежали телефоны, моя походная аптечка и, самое главное, папка с кратким досье на всю верхушку семьи Джиг. Варийский ноутбук я с собой брать не стала, но от информации мне нельзя было отказываться. Полное досье бы заняло сотен пять страниц, и смысла его тащить не было.

С бумагами я планировала ознакомиться в самолёте, но чёртовы родственники всё испортили.

И хоть мы договорились, что я буду вести себя как высокомерная сволочь, из-за отсутствия настроения мне даже не пришлось играть.

Машины стрелой промчались по ночной Москве, доставляя нас ко входу к какому-то навороченному отелю. За свои деньги я бы в таком никогда не остановилась. Это я быстро поняла ещё в холле. Стиль, в интернете названный «цыганское барокко», меня никогда не привлекал. И почему мафиози так неровно дышат к позолоте и лепнине? Но оплачивает всё добрый дедушка, так что я не вякала.

Синьор Романов пытался придержать меня за локоток, но я вывернулась. Да что этот русский себе позволяет? Я терпеть не могу прикосновения посторонних!

Долго нас на ресепшене не мариновали. Советник семьи Джиг строгим взглядом подгонял шустрых администраторов, выглядевших как модели с показов известного бренда нижнего белья. Затем родственник решил проконтролировать, чтобы я с уютом заселилась в номер. Ну и для вида он решил сопроводить Фонга и Джун. Но приоритеты мужчины были видны невооружённым взглядом.

Меня заселили в отдельный люкс, а моих спутников — в соседний. Синьор Романов убедился, что мой багаж доставили, и удалился, напомнив напоследок о машине, которая прибудет в шесть вечера, чтобы отвезти нас в ресторан.

Блеск. Я рассчитывала за пару дней разобраться со всеми проблемами и вернуться в Китай, но видимо не судьба. Придётся брать себя в руки и терпеть все традиционные расшаркивания.

Оставшись в одиночестве, я первым делом отзвонилась в Италию, кратко сообщив, что я на месте. Подробнее не говорила, потому что интуиция ненавязчиво жужжала о скоплении различных устройств для шпионажа, раскиданных по номеру. Опытным путём, подключив видение подсознания, я выяснила, что переодеваться лучше в ванной — там было меньше всего камер. Но они были, что тоже не добавляло положительных эмоций. Думаю, стоит высказать своё «фи» родственничку… однако сначала я потратила час на выявление и ликвидацию камер в ванной и в спальне. Ну, как на ликвидацию… я просто сгрузила их в ящик письменного стола. Если будет настроение, попробую тайком слямзить пару штук и переслать Бельфегору и его команде. Пусть покопаются, авось что-нибудь интересное найдут.

Традиционно на новом месте я спала хреново, поэтому утром (а фактически в обед) мне пришлось чуть ли не танцевать с бубном, чтобы перестать напоминать несвежий труп. Стоило мне выползти из душа, как в номер вломилась Джун. Оказывается, Фонг с утра умотал по делам, а его помощнице пришлось остаться присматривать за мной. Потому что юридически я не была частью Триады, и в случае моего устранения мстить азиаты за мою бренную тушку не будут.

Во время позднего завтрака китаянка лениво щёлкала пультом, смотря новости на огромном телеке. Ну а я хлебала уже третью чашку кофе, пытаясь чуть ли не вызубрить чёртово досье. Получалось откровенно плохо, но я надеялась, что в голове хоть что-то отложится, что поможет в переговорах.

В номере было скучно. Я хотела было выползти из отеля и побродить по городу, всё-таки в столице Родины я ни разу в жизни не была, но Джун меня осадила. Постучав по стеклу панорамного окна пальцем с идеальным графическим чёрно-белым маникюром, китаянка указала мне на патрули семьи Джиг. Оказывается, если я без согласования с правящей семьёй пойду шариться по городу, то это могут воспринять как угрозу. Это было одно из неписанных правил мафии. Этикет, чертями дранный.

Как следует изучив брошюры отеля, я впала в уныние. Ничего интересного. Пришлось до возвращения Фонга залипнуть в ноутбуке, разрубая на кусочки мутантов в забагованном как сволочь «the forest». Джун на это лишь неодобрительно фыркала и закатывала глаза. По её мнению, я была уже взрослой девушкой, а всё фигнёй страдаю.

В назначенное время я облачилась в закрытое платье из синего бархата до колен с длинным рукавом. Слегка завитые волосы рассыпались по плечам, а яркий макияж придавал уверенности. Хотя может дело в паре ножей, припрятанных в голенищах сапог. Или в пистолете, занявшему свой место в небольшой сумочке.

— Мы собираемся на мирную встречу. Зачем тебе оружие? — спросила Джун, облачённая в строгое белое платье. Я посмотрела на неё как на инопланетянку и покрутила пальцем у виска. Знаю я эти их мирные встречи. Занзас рассказывал, какие перестрелки после них происходят.

До ресторана мы добирались час, при том, что пешком бы шли от силы минут тридцать. Оказывается, в Москве пробки не хуже, чем во Владивостоке.

Сам ресторан был не менее пафосный, чем отель. Ох, чую, что русские бандиты просто пытаются пускать пыль в глаза с помощью роскоши. Не люблю подобную тактику. С прошлой жизни ещё. Я ж простая как три рубля. Возможно, даже слишком простая для мафиозного мира.

Хостес с белоснежной улыбкой и шикарной фигурой проводила нас к расположенному в углу столу, где сидели трое. Уже знакомый мне Альберт Романов, и его спутники, которые были очень похожи внешне. Только один был явно старше — лицо было в морщинах, а волосы седые. Алексей Долгорукий, босс семьи Джиг, и его сын — Николай Долгорукий.

Мужчины встали, чтобы поприветствовать нашу компанию, клюнули воздух над ручками дам и пригласили за стол. Мне пришлось сесть спиной к залу, что совершенно не добавляло хорошего настроения. Я прямо физически чувствовала направленные на меня внимательные взгляды, в итоге с трудом сдерживалась, чтобы не передёрнуть плечами.

— Как спалось на родине? — шутливо спросил родственник, но я его не поддержала.

— Спасибо, отвратительно, — поморщилась я. — Как раз хотела обсудить с вами целесообразность установки скрытых камер в ванной и в спальне.

Лицо Николая удивлённо вытянулось, а синьор Романов довольно усмехнулся. Всё ясно. Я прикрыла глаза, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не высказать русским всё, что я о них думаю. Понятно, что в глазах солидных дядечек я не выгляжу серьёзно и опасно, а значит различным проверкам удивляться не стоит.

Принесли меню и винные карты. Мне безумно захотелось горячего шоколада с зефирками и картофельных оладий, но пока не судьба. Пришлось заказать говяжий стейк и вино из чёрного муската. Родственник пытался сагитировать меня попробовать какое-то крутое грузинское вино, на что я с улыбочкой сообщила, что являюсь патриотом и люблю исключительно итальянские вина. Альберт Романов подавился, а Николаю пришлось спрятать улыбку за бокалом игристого.

Сам ужин был дико скучным. Фонг и Джун больше отмалчивались, иногда светясь ехидством. Говорили в основном пожилые синьоры, не давая толком говорить наследнику. Я же по большей части отвечала на вопросы, при этом стараясь увиливать, недоговаривая большую часть информации. Эта привычка у меня весьма быстро сформировалась в мафиозном обществе. И судя по всему, босс семьи поверил в мою недалёкость: уж очень он к концу вечера выглядел недовольным. Я же тайно злорадствовала. Пусть этот чувак будет в таком же настроении, что и я.

В отель я вернулась злая как бешеная пума. Кажется, мои планы по взаимодействию с русскими накрылись медным тазом.

Жалея себя и потраченное впустую время, я закрылась в своём номере, заказав бургеры и картошку фри. И пусть через пару дней лицо и плечи обсыплет прыщами, сегодня я буду объедаться и смотреть сумерки.

Можно представить мой шок, когда часов в десять утра мне позвонил администратор отеля, сообщив, что Николай Долгорукий назначил встречу в конференц-зале в полдень. Хм… значит не только мне что-то нужно. А это просто замечательно! Можно вдоволь поторговаться.

К полудню я спустилась на ресепшен. В этот раз решила не строить из себя дофига леди, поэтому надела простые джинсы и блузу с вышивкой. Жаль, что мои шикарные зимние кроссовки у меня отобрала Бьянки, помешанная на утончённости, ну да ладно.

— Рад вас видеть, Екатерина, — приветливо улыбнулся Николай, предлагая мне сесть в кресло напротив. Я хотела было поправить его, сообщив, что меня зовут Катарина, но махнула всё-таки рукой. Не буду же я поправлять каждого встречного-поперечного?

Задействовав интуицию, я проверила помещение и была приятно удивлена.

— Довольно непривычно общаться не находясь по прицелом камер и других подслушивающих устройств, — светски улыбнулась я, внимательно глядя на собеседника.

— Хм, значит старик Альберт был прав, рассказывая, что его внучка не так проста, — хмыкнул Николай. — А вот мой отец решил, что вы — весьма наивная девочка.

— Так и было задумано, — усмехнулась я, закидывая ногу на ногу. — К сожалению, старшее поколение довольно пренебрежительно к женщинам.

— От этого никуда не деться, — закивал наследник семьи Джиг.

Ещё полчаса мы убили на разговоры ни о чём. За это время официантка принесла две чашки кофе и тарелку с пирожными на один укус, от сладости которых сводило скулы. Я не Киоко или И-пин, чтобы безумно фанатеть от сладкого, поэтому расстроилась. Где моё мясо?

— Давайте ближе к делу, — наконец произнесла я, задолбавшись говорить о пустяках. — Зачем вы хотели со мной переговорить?

— Екатерина, что с вашими манерами? — удивился мой собеседник.

— Заблудилась и вместо школы леди прошла курс молодого бойца, — огрызнулась я. Моя банда и варийцы бы посмеялись, но Николай лишь вздохнул и покачал головой.

— Отец настаивает, чтобы я женился, — начал мужчина. — Мол, пока у меня не родится наследник, не видать мне кресла босса.

— Скверно, — покривила душой я. На самом деле мне было откровенно пофиг.

— Однако, Екатерина… — нервно произнёс Николай. — Вы совершенно не в моём вкусе.

— Слава пресвятым фрикаделькам! — вырвалось у меня. Мой собеседник посмотрел на меня удивлённым взглядом.

— Вы рады? — спросил он.

— Можно и так сказать, — кивнула я. — Видите ли, пока замужество не входит в мои планы.

— Тогда зачем вы приехали? — озадачено воскликнул Николай.

— Мне нужны союзники, — честно сказала я и вкратце рассказала о своих напряжённых отношениях с Вонголой.

— Думаю, мы можем помочь друг другу, — произнёс наследник семьи Джиг после долгого молчания, за которое я успела допить свой кофе. — Мой отец не вечен. В девяностые он смог объединить разваливающиеся группировки, некоторые из которых до сих пор ждут шанса снова устроить раскол и передел сфер влияния. Просто так мне подчиняться никто не будет, поэтому мне необходим универсальный отряд. Работы много, даже если переубеждать, запугивать или ликвидировать только глав этих группировок. Поможете мне, и с меня договор о союзе лично с вами и с семьёй, частью которой вы станете.

Вот как. Я прикрыла глаза, напряжённо размышляя. А чего ты хотела, Катя? Думала, что получится заключить союз просто так, без обязательств? Для помощи Николаю явно придётся не раз и не два запачкать руки в крови.

Готова ли я поступиться своими принципами, чтобы обеспечить условную безопасность для себя и близких? Во время Конфликта Колец я бы не задумываясь ответила «нет». А вот сейчас…

— Я помогу тебе, — вздохнула я, помассировав шрамированный висок. Это последний рывок, чтобы потом вернуться в Италию. Я должна справиться с новым испытанием.