Гарри Поттер: возвращение ушедших (джен)

— Как раз об этом мы сегодня утром говорили с… профессором Снейпом, — сравнительно громко ответила на вопрос Слизнорта Кира, и все сидящие за обеденным столом посмотрели в их сторону.

— Я поинтересовался у любезной Киры, — пояснил Гораций, — почему юные анимаги никогда не были учениками Хогвартса. Ведь очевидно, что анимаги — маги, и не столь важно, какое умение на первом месте.

— А совы приносят вашим ребятам письма-приглашения в Хогвартс? — заинтересованно спросила директор Макгонагалл.

— Нет, никогда, на моей памяти, — не задумываясь ответила предводительница анимагов.

— Хм, это странно, — удивилась Минерва, — Хогвартс сам обнаруживает рождение волшебников по всей стране и подготавливает письма, я только подписываю. Ваш же народ живет рядом… Не понимаю, как вы могли остаться вне зоны внимания Школы. Логичных объяснений может быть два: либо ваш магический потенциал недостаточно высок, либо Хогвартс по каким-то причинам не может вас принимать.

— Но очевидно, — возразил Снейп, разведя руками, что Хогвартс благожелателен к Кире. А что касается потенциала: у нас… в Хогвартсе учились дети с самыми разными по уровню способностями. И, в конце концов, потенциал можно и проверить. Правда, я предполагал обсудить эти вопросы с вами, директор, после того, как уладятся проблемы с Реддлом и Министерством. Кстати, мне необходимо на некоторое время отлучиться. А по возвращении, — при этом он чуть улыбнулся, встретившись взглядом с Лили, — надеюсь, смогу доказать Шеклболту, что Реддл действительно возвращался, и получу шанс на пересмотр судебного вердикта. Тогда вам не придется рисковать, скрывая беглого преступника.

— Друзья мои, но к чему откладывать? Почему не заняться организацией мероприятия по диагностике магического потенциала юных анимагов уже сейчас? Я мог бы посодействовать в этом, — со стариковской любезностью и благодушием предложил Гораций.

— Я тоже, — включился в беседу улыбающийся жизнерадостный Флитвик, восседавший в кресле на двух объемных подушках и несмотря на это вынужденный вытягиваться в струнку, чтобы над столом виднелась не только его голова, но и хотя бы плечи.

— И й-й-а, — дрожащим высоким голосом высказалась Сивилла, кутаясь в шаль.

— Я думаю, все готовы, — решила разом прояснить ситуацию за всех коллег мадам Хук, окидывая присутствующих бодрым взглядом колючих глаз стального цвета.

— Что ж, так тому и быть, — соединив вместе ладони и чуть приподняв плечи, сказала сидевшая во главе стола Макгонагалл. — В ближайшие же дни организуем по этому поводу педсовет. Конечно, было бы правильным, если бы вы присутствовали на нем, Кира.

Выбор удобного всем дня и времени для педсовета был сделан быстро. По ходу обсуждения пришли к выводу, что будет логично пригласить на него также Малену. После чего профессура засыпала гостью вопросами. Хук интересовала физическая подготовка маленьких анимагов. Флитвик выяснял, нравится ли Кире музыка и какая. Слизнорт подступался с вопросами о родословной. Авроре и Септиме хотелось узнать волчьи приемы ориентировки на местности.

— Да дайте же вы девочке поесть! — в конце концов возмутилась Минерва.

Только после этих слов преподаватели придержали познавательный пыл, а Кира смогла перевести дух.

* * *

Северус провожал Киру домой. Шли, почти не разговаривая. Не потому что не было тем для разговоров. И неловкости никакой никто из них не чувствовал. Напротив, им было спокойно и уютно молча идти рядом. В воздухе висела серая хмарь. Влага конденсировалась на ветвях, свисала крупными каплями и время от времени срывалась вниз.

— Может, на этот раз пройдем по другой тропе? — на развилке спросила Кира.

— Чем она лучше?

— Длиннее, — немного лукаво посмотрев ему в глаза, ответила волчица.

— Ну, веди, — согласился Северус.

В плотном воздухе был слышен каждый звук, даже как падают на землю задержавшиеся на ветках листья. Кира подняла лицо кверху, и как раз в этот момент крупная капля упала ей на нос. Она звонко рассмеялась, смахивая с лица воду. Северус смотрел на нее, и губы его подрагивали в невольной улыбке.

Послышавшийся совсем рядом шум заставил их обоих насторожиться и замереть. В следующую секунду в промежутках между деревьями показались фигуры кентавров.

— Что чужаки делают в нашем лесу? — гневно спросил вороной.

— Это нейтральная территория, Бейн, — в тон ему громко ответила волчица, произнеся имя так, словно дернула пружину, — и не притворяйся, что ты меня не узнал!

Снейп нащупал пальцами спрятанную в рукаве палочку.

— То, что мы договорились считать ее нашей общей землей, Кира, не делает ее нейтральной, — не снижая враждебности, возразил Бейн. — Не следует водить сюда чужаков!

— Не следует тебе указывать мне, что делать, а чего не делать!

— Не смей говорить со мной в таком тоне, девчонка! — поднимаясь на дыбы, угрожающе повысил голос черный кентавр. — Если с кем из вас я и стану обсуждать границы своих полномочий в данной части леса, так с Арчи или…

— Продолжай в том же духе, — прорычала предводительница анимагов, — и непременно встретишься с моим военачальником!

— Ты угрожаешь мне, шавка шелудивая?!

Северус интуитивно почувствовал, что Кира собирается трансформироваться, и незаметно дотронулся до ее локтя.

«Не надо, не делай этого. В случае чего мы трансгрессируем… Пока позволь мне попробовать выяснить, что им нужно», — обратился он к ней телепатически и ощутил, как ее напряжение чуть ослабло. Волчица выдохнула, глядя на вороного кентавра исподлобья и чуть приоткрыв в оскале рот. Несвоевременно мелькнул какой-то обрывок мысли о хищной красоте.

— Зачем? Провоцируешь. Конфликт. Бейн?! — вступил в разговор Снейп.

— С тобой я вообще не желаю разговаривать, колдун, — презрительно выплюнул вороной.

— А придется, — чуть склонив голову набок, неприятно осклабился Северус, но тут же вернул лицу нейтральное выражение. — Чего вы хотите? Проблема в том, что я здесь? Так дайте нам пройти, и меня здесь не будет.

— Проблема в том, что кто-то разоряет могилы наших братьев, — полным негодования тоном заявил гнедой. Он был далеко не дружелюбен, но чуть менее воинственен, чем Бейн.

— Мы не имеем к этому ни малейшего отношения, — спокойно сказал Снейп. — Мы просто проходили мимо без дурных намерений.

— Как докажешь? — угрюмо уставился на него гнедой.

— А каких доказательств ты хочешь, Магориан? — развел руками Северус.

На широкоскулом лице Магориана отразились сомнения.

— Когда речь заходит о темных делах, то нет таких доказательств, которые убедили бы меня в твоей непричастности к ним, Снейп, — с отвращением ответил гнедой.

Ни тени эмоций не показалось на лице волшебника.

— В таком случае не будет ли более логичным исходить из отсутствия доказательств моей причастности к ним? Не допускаете мысли о том, что угроза может исходить с другой стороны? Может быть, у нас есть общий враг? Так стоит ли отнимать силы друг у друга?

— Не слушай его, Магориан! — зарокотал Бейн, вновь взвиваясь на задние ноги. — Он подлый предатель и убийца! Дамблдор верил ему, и чем это закончилось! Не станешь же ты доверять тому…

— Полно, Бейн. То старая история, пусть маги сами с ней разбираются. А пока доказательств виновности этих двоих у нас нет, пусть идут куда шли. Но больше чтоб мы вас здесь не видели! — в заключение он смерил Киру и Снейпа презрительным взглядом.

Кентавры развернулись и медленно скрылись между деревьев, словно растворились. Вороной фыркнул, но последовал за другими.

Кира, слушая разговор Северуса с кентаврами, забыла о своем гневе, поглощенная тупой ноющей болью в груди. «Как они могут бросать ему такие обвинения? Несправедливо. Жестоко. Он же совсем, совсем не такой». Снейп повернулся к ней. Она увидела потухшие холодные глаза на совершенно бесстрастном лице.

— Пойдем, — глухо сказал он и первым двинулся вперед по тропе.

Кира шла на полшага сзади. Он держался, как обычно, прямо. Плечи расправлены. Но походка стала тяжелой, усталой. Как бы ей хотелось поддержать его. «Но как это сделать, чтоб не ранить еще сильнее? Обнять, признаться в своих чувствах? Может счесть за жалость, и это будет ужасно. Сказать, чтобы не принимал близко к сердцу? Но разве ему не виднее, что принимать к сердцу? Заговорить на постороннюю тему? Бестактно. Ведь очевидно, что ему не до праздных бесед. Сказать, что не верю ни единому слову лживого Бейна?..»

В этот момент что-то жесткое колючее вцепилось ей в плечи.

— Северус! — тихо вскрикнула Кира.

Он обернулся мгновенно.

— Иммобулюс, — капкан разжался, огромная волосатая восьминогая туша рухнула на землю.

— Редукто! Ступефай! Петрификус! — молнии, летящие из палочки Снейпа разбрасывали гигантских пауков, приближающихся к Кире. Она ошеломленно огляделась вокруг. Казалось, их сотни. Обернулась к Северусу и сиплым от ужаса голосом крикнула:

— Сзади!

Но поздно. Четыре сильные мохнатые лапы уже сковали его по рукам и ногам, не давая колдовать.

— Какой тепленький! — хрипло проворковал паук. — Куда это ты уползаешь? — захихикал он, перехватывая добычу снизу. Северус, извиваясь, соскользнул вниз по толстому паучьему брюху и оказался в недосягаемости для смертоносных хелицер. Но ненадолго. Монстр начал опутывать его паутиной. — Тепленький, вкусненький, — мурлыкал паук, но вдруг тоненько заверещал и ослабил хватку.

Снейп упал лицом в мокрую прелую листву, моментально разорвал путы и выполз из-под паука. На земле валялась одна членистая лапа, а черная синеглазая волчица выплевывала из пасти вторую именно в тот момент, когда ее поперек живота хватал еще один голодный хищник. Северус откатился в сторону от надвигавшегося на него гиганта, направил на схватившего волчицу паука палочку. Кира вернулась в человеческую форму и, уменьшившись при этом в объеме, выскользнула. Ее преследователь поймал красный Ступефай прямо между восемью глазами и отлетел назад, смяв сородича. Северус, воспользовавшись мгновением, когда возле Киры образовалось свободное пространство, метнулся к ней, схватил и трансгрессировал из-под самых педипальп раздосадованных пауков.

— Акромантулы! — воскликнула Кира, едва они в вихре из лесной подстилки оказались недалеко от лагеря анимагов.

— Я думал, их уничтожили или изгнали из леса, — тяжело дыша сказал Снейп.

— Нет. Им отвели небольшую территорию в самой глуши. И запретили выходить! Это далеко отсюда, — Кира возбужденно размахивала руками. — Их не должно было здесь быть!

Волчица ошарашенно уставилась на Северуса. Большие, перепуганные синие глаза отразились в ошеломленных черных. Внезапно на лицах чудом спасшихся мужчины и женщины появились робкие подобия улыбок. Это стало катализатором. Заражая друг друга, они рассмеялись. Отсмеявшись, поняли, что держатся за руки.

Северус пристально всмотрелся в блестящие от выступивших слез глаза Киры. Инцидент с акромантулами перечеркнул и обесцветил тягостные переживания встречи с кентаврами. В конце концов, это был всего лишь один из скроенных как по одним лекалам разговоров с теми, кто не желал смотреть на него иначе, как на законченного подонка. Он давно привык не обращать на них внимания. Обвинения Визенгамота и те не произвели на него такого гнетущего действия, как слова копытных. Почему? Хотел бы он знать. Но это уже в прошлом. Глядя на Киру, Северус ощущал нечто совсем иное. Он вспоминал рваные фрагменты ее мыслей, которые долетали до него, когда он, удрученный, шагал в засаду акромантулов. Ярко проплыла перед глазами ощетинившаяся черная волчица, бесстрашно бросившаяся на схватившего его монстра. На душе стало тепло. А потом и эти воспоминания куда-то делись. Остались только доверчиво и безмятежно раскрытые глаза Киры. Он взял ее лицо в ладони, отводя падающие ей на глаза пряди мокрых волос. Она глубоко вдохнула через приоткрывшийся рот. Совершенно не отдавая отчет своим действиям, Северус медленно наклонился и припал своими губами к ее и ощутил забытое, нежное, трепетное…

Кира не шелохнулась. Ее от корней волос до кончиков пальцев охватила сладостная истома. А самые яркие ощущения сосредоточились на губах, в груди и внизу живота, накатывали и усиливались, как волны прибоя. Она была так поглощена своими впечатлениями, что не решалась шевельнуться, чтобы не вспугнуть чудесное мгновение.

Он осторожно оторвался от нее, отстранился. Кира открыла счастливые глаза.

«Северус, что ты творишь?» — была первая мысль, посетившая внезапно опустевшую голову.

— Извини, — тихо произнес он. На лице волчицы отразилась сразу целая гамма эмоций: непонимание, протест, изумление. Но Снейп начал говорить совершенно о другом:

— Кто-то оскверняет захоронения кентавров, акромантулы обнаглели, красноглазая нечисть у ворот Хогвартса… В эти места вернулось Зло. Не думаю, что это сам Волдеморт, но почти уверен, что каким-то образом все происходящее с ним связано. В любом случае, Кира, прошу прислушайся к моим словам — не рискуй. Не выходи из лагеря одна. Только в сопровождении и, желательно, не одного бойца. С кентаврами сейчас лучше не выяснять отношения, оставьте это на другое время… — обескураженная волчица только молча слушала его и кивала. — Я пришлю Бертрана, отправь с ним письмо с вашим решением по поводу установления магической защиты над лагерем, — он немного помолчал, размышляя о том, не упустил ли что-то важное. — Еще я сделаю портал к воротам Хогвартса, передам с Бертраном. Он будет активироваться по требованию. Когда нужно будет попасть в школу, пользуйтесь им, не ходите через лес, — снова пауза. Кивнул, судя по всему, сам себе. — Когда вернусь, сообщу. Удачи с профессорами Хогвартса, — добавил он уже с иронией, — они доброжелательны, но могут заговорить до смерти. Будь начеку. До свидания, Кира.

На прощанье он легонько пожал ее ладошку и без дальнейшего промедления трансгрессировал, оставив за собой небольшой вихрь, закруживший в воздухе хоровод желто-бурых листьев.

Пребывая под влиянием когнитивного диссонанса, Кира еще некоторое время стояла на том же месте, стараясь переосмыслить случившееся. Поцелуй. Это было волшебно. Лесные духи! Как же это отличалось от того случая, когда она единственный раз все же приняла приглашение на свидание, а наглец Джастин, воспользовавшись тем, что Кира выпила немного пива и расслабилась, полез целоваться. Брезгливость и злость — вот что она почувствовала тогда. И долго бушевала при безоговорочной поддержке Арчи, требуя изгнать нахала из племени. Ориксу тогда пришлось сильно постараться, чтобы переубедить их обоих. В этот раз все было иначе. Она была готова раствориться в поцелуе. А потом это его: «Извини»… «За что извинить? Решил, что я была против? Возможно, я же никак не ответила… Или посчитал, что поступил опрометчиво и извинился, поскольку не планирует развивать отношения в таком направлении? Тоже возможно. Ладно, время покажет», — Кира вздохнула и пошла к КПП.

* * *

Северус, наблюдая с верхушки сосны, убедился, что Кира вошла в лагерь, и только тогда трансгрессировал. На этот раз к воротам Хогвартса. Ему было нужно взять кое-что с собой.

В одном из коридоров из-под плинтуса вдруг выполз и бросился ему на встречу огненный дракон со светящимися изумрудными глазами, со зрачками прорезями и дышащей красным пламенем клыкастой пастью. Северус, остановившись, с невозмутимым видом дождался, пока чудище пролетит сквозь него. Тут из приоткрытой двери выскочил Альбус.

— Страшно?! — весело спросил он.

— Очень, — скептически спокойно ответил профессор.

— Понятно, — вздохнул мальчишка, — совсем не страшно…

— Альбус, скажи лучше сразу, ты снова решил меня доставать? Или просто хотел продемонстрировать, как освоил заклинания голографической иллюзии? Если первое — лучше выбери кого-нибудь послабее. Если второе, то дракон получился вполне приличный.

— Да я и сам не знаю, — сказал мальчик, пожимая плечами, — мне совсем не хочется с вами ссориться, но именно вас и интересно разыгрывать. И как раз потому, что вы здесь самый сильный. С другими-то чего возиться…

— Ух ты! — чуть оживленно, но без полагавшихся этой фразе эмоций сказал Северус и сверху-вниз с любопытством посмотрел на юного сына Гарри, как будто увидел в нем что-то новое, — какое интересное сочетание качеств: откровенность и тщеславие. На какой же факультет распределит вас шляпа, мистер Поттер?

Альбус пожал плечами.

— Еще год назад я готов был подраться, если бы мне сказали, что я могу попасть не на Гриффиндор. Но сейчас… Думаю, я бы не возражал против распределения на Слизерин. Вы ведь его выпускник?

— Да. Но я далеко не самый успешный и знаменитый выпускник Слизерина и, кстати, не самый сильный маг из находящихся в Хогвартсе, — заметил Снейп.

— Я знаю. Волдеморт тоже… — ответил Альбус на первую часть реплики, проигнорировав вторую. — Но он злой волшебник, на него я бы не хотел быть похожим…

— Я говорил не о Реддле, Альбус. Тебе известно, что факультет Слизерина оканчивал Мерлин?

— Тот самый?! Который с королем Артуром?! Нет, — восторженно воскликнул мальчик.

— Как же все-таки избирательно происходит знакомство с историей, — задумчиво произнес Северус, — впрочем, ничего удивительного. Тем не менее, это именно так, Альбус.

— Тогда, наверное, я бы предпочел Слизерин, — ребенок выглядел озадаченным.

— Что ж, поживем — увидим, — усмехнулся Снейп. — А пока скажи, ты никогда не задумывался, почему в школу волшебников принимают с одиннадцати, а не, скажем, с семи лет? Потому что это не простое здание. У Хогвартса есть собственный разум и воля. Он требует уважительного к себе отношения. И если ты из любопытства или ради шалости сунешь нос куда не следует, школа может наказать: заведет в ловушку, и будешь сидеть там неделю, пока не найдут. Так что возвращайся лучше к родителям, Альбус.

Оставив мальчишку осмысливать услышанное, Северус продолжил свой путь. Стоило ему войти в преподавательскую зону, как навстречу из своей комнаты странной вьющейся походкой вышла Сивилла Трелони.

— Привет, Северус! — взволнованно сказала она. — Я тут прибралась у себя. Навела, так сказать, порядок, — таращась на него сквозь очки с мощными линзами, сообщила предсказательница.

— Привет, — с недоумением ответил Снейп. — Не думаю, что ты должна мне в этом отчитываться, — он попытался обойти ведьму, но она решительно преградила путь.

— Нет, просто я хочу сказать, — с нездоровой улыбкой произнесла Трелони, — может, зайдешь? — она соединила ладони домиком. — На чай?!

— Нет, Сивилла, мы же только что пообедали, — отказывался Снейп, делая шаг в сторону. «Напилась», — решил он.

— Северус, ну, что ты такой непонятливый? — с дрожью в голосе не унималась коллега. — Я так одинока, — лицо ее искривилось в плаксивом страдании. — Ты тоже одинок. Почему бы нам не попробовать… — она попыталась положить руки ему на плечи.

— Нет. Нет, Сивилла! Остановись! — Снейп попятился, выставив впереди себя руки, — мне нравится мое одиночество. Я не хочу ничего пробовать.

— Но почему же?! Вдруг у нас получится, — умоляла Сивилла и напирала на него, как танк. Через толстые стекла глаза ее блеснули, и Снейп подумал, что это огонь безумия.

— Ничего не получится, — с агрессией возразил он и, обтирая стену, смог-таки обойти сумасшедшую женщину. — Лучше не заставляй меня говорить почему. Просто поверь на слово! — рявкнул он последнюю фразу и стремительно направился к своей комнате, прилагая волевые усилия к тому, чтобы не побежать.

Рывком открыл дверь, захлопнул ее за собой и придавил спиной.

— А вот это было реально страшно, — круглыми глазами смотря прямо перед собой, на выдохе пробормотал Северус. Настороженно покосившись через плечо, прислушался. Погони не было. «Что на нее нашло? — ошеломленно подумал он. — Многовато потрясений для одного дня: то акромантулы, то Трелони…» Следующей была досадная мысль: «И я никак не научусь справляться с эффектом неожиданности. Всякий раз, когда меня застают врасплох, я практически безоружен. Это пора бы как-то в себе изменить, но как? Хорошо хоть, что эффект не длится долго».

А Трелони, проводив его взглядом, растерянно спросила пустоту: «Ты что — гей?». Огорченно всхлипнула и ушла к себе.