Letum non omnia finit (джен)

Моё утро началось не с кофе, а с кучи документов, которые я систематизировала и заносила в базу данных. На мой вопрос направляет ли программа автоматические отчёты в налоговую, синьор Антонио лишь рассмеялся и ответил, что конечно же нет. В белую работает лишь кофейня, документация которой хранилась на отдельном сервере. Было ощущение, что бумагами никто не занимался как минимум с месяц.

— На кой чёрт вешать на меня столько обязанностей, если босс спит и видит, как меня пристрелить? — недовольно сказала я, допивая вторую кружку кофе за последний час.

— Если бы босс хотел тебя пристрелить, ты бы уже давно не дышала. Так что не неси ерунды, — спокойно сказал синьор Антонио, складывая в папки оприходованную документацию.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — я уронила голову на ладони.

— На данном этапе тебе и не нужно что-либо понимать, — начальник откинулся на спинку кресла. — Просто хорошо выполняй свою работу и будет тебе счастье.

— Ага, Стандартное такое мафиозное счастье. Сдалось мне оно… — тихо сказала я, отправляя поставщику по электронке заявку за утреннюю поставку овощей. Затем придвинула поближе стопку приходных накладных, которые предстояло обработать.

— Катарина! — громко постучав, в кабинет ворвалась Офелия. Я вздрогнула и рассыпала по полу документы. Пришлось лезть под стол и всё собирать.

— Что случилось, Офелия? — спокойно поинтересовался синьор Антонио.

— Босс приказал, чтобы Катарина принесла ему завтрак, — пискнула официантка.

Я секунд на десять зависла в неприличной позе, а потом робко выглянула из-за стола.

— Чего? — я подумала, что у меня галлюцинации.

— Тебе нужно отнести завтрак для босса, — сказала Офелия.

Дёрнувшись, я ощутимо стукнулась лбом о край стола и встала, витиевато ругаясь на нескольких языках одновременно. Офелия уже ускользнула, а я устало опустилась в кресло.

— Скучаю по тем временам, когда убивали гонца, принёсшего плохую весть, — уныло произнесла я, массируя пострадавший лоб. Синьор Антонио в этот момент решивший попить воды, шумно подавился.

— Катарина, ты нечто, — мужчина покачал головой и закатил глаза. Я собрала упавшие документы в аккуратную стопку и покинула кабинет.

В баре я уже на автомате приготовила большую кружку крепкого американо и, когда ставила кофе на поднос, наткнулась на недовольный взгляд Елены, который предпочла проигнорировать. Однако девушка решила привлечь к себе внимание.

— Почему именно ты? — хмыкнула она, скривив узкие губы.

— Потому что, в отличие от некоторых, я тут работаю, а не пытаюсь устроить свою личную жизнь, — сказала я и, подхватив поднос, удалилась из обеденной залы. Объяснять Елене, что я трижды пожалела, что согласилась работать с Варией, я не видела смысла. Ещё с прошлой жизни я уяснила, что бесполезно пытаться что-то доказывать человеку, который свято убеждён в своей правоте.

Коротко постучав, я дождалась приглашения войти. Все окна в кабинете были закрыты тяжёлыми и плотными шторами. Единственным источником освещения был зажжённый камин. Пламя от которого отбрасывало на стены причудливые и зловещие тени.

Синьор Занзас сидел, склонившись над массивным письменным столом, на котором, слабо поблёскивая, лежал перстень босса Вонголы.

— Доброе утро, — негромко сказала я, аккуратно ставя поднос на край стола. Босс не ответил, так что я развернулась, чтобы вернуться в кабинет синьора Фабрицио и быть погребённой под слоями документации.

— Я разве отпускал тебя, — сказал босс мне в спину. Я замерла и медленно повернулась к мужчине, от которого повеяло жаждой убийства. Колени затряслись, а я поблагодарила всех богов за то, что надела юбку до щиколоток.

— Вам ещё что-то нужно? — пискнула я, безуспешно стараясь унять дрожащий голос.

Синьор Занзас пальцами подвинул кольцо Вонголы к краю стола и только потом ответил.

— Кольцо возьми, — голос мужчины был негромким, но требовательным. — И только попробуй возразить.

Пришлось подчиниться. Я взвесила на ладони перстень, который был просто громадным для моей маленькой руки. В замешательстве я посмотрела на босса. Тот закатил глаза.

— Пламя в него подай, — фыркнул мужчина.

Мои руки затряслись. Легко сказать, пламя подай. В последний раз это ничем хорошим не кончилось. Но синьор Занзас не тот человек, с которым можно торговаться. Так что я крепко зажмурилась, сжала пальцами кольцо и высвободила немного пламени.

Даже сквозь закрытые веки я видела, как камень на перстне окружило оранжевое пламя. А в следующий момент все мои ментальные щиты обрушились под натиском мощного пламени. Я не сразу поняла, что пламя было будто разделено на восемь похожих, но всё-таки разных частей. И каждая часть как будто сканировала, прощупывала и оценивала. Не знаю, каков был результат, но почему эта сила называется именно пламя посмертной воли, я прекрасно осознала. Содержимое чёртового кольца пыталось сломить, подавить волю и навязать свою. Моё сознание заполонили ужасающие картины расправы над врагами семьи. И тот, кто передал кольцу часть своего пламени, явно весьма спокойно к этому относился.

Не выдержав этого натиска, я сдавленно вскрикнула и, забыв, где нахожусь, отшвырнула перстень подальше от себя. Затем рухнула на колени, обхватив себя руками, стараясь не утратить разум.

Перед глазами всё ещё стояли убийства, так что я не видела ничего, что происходит в реальном мире. Меня рывком подняли на ноги и опустили на что-то мягкое, видимо кресло. В руки мне дали стакан, из которого я на автомате отпила, совершенно не чувствуя вкуса.

Способность воспринимать реальность возвращалась постепенно. Зашкаливающий пульс начал приходить в норму, и я обнаружила себя сидящей в глубоком кожаном кресле и вцепившейся в высокий стакан с водой так, будто это был спасательный круг.

Синьор Занзас сидел напротив и не спеша пил виски из стакана. Я чувствовала, что босс в бешенстве и наперво решила, что это из-за меня. А потом пришло понимание, что скверное настроение босса могло быть напрямую связано с наследием Вонголы.

— Можно вопрос? — тихо, потому что язык ещё плохо меня слушался, спросила я. Синьор Занзас коротко кивнул, так что я продолжила: — То, что произошло сейчас со мной — это нормально?

— Не думаю, — хмыкнул босс, но как-то совсем не весело. — Твои предположения?

Я очень сомневалась, что боссу нужны мои предположения, однако пререкаться было себе дороже. Пришлось думать.

— Ну, — осторожно начала я, подбирая слова. — у меня было ощущение, что кто-то или что-то пыталось, как бы это сказать… навязать свою волю. Причём не самыми гуманными методами. И сущность явно была не одна. Я смогла выделить восемь частей… — мой разум пронзила странная пугающая догадка. — Раз перстень обладает собственной волей, какова вероятность того, что конфликт Колец ничего не решает и победителя выбирает именно пламя кольца?

Синьор Занзас шокировано уставился на меня, но быстро совладал с эмоциями и поинтересовался, скептически усмехнувшись:

— И что же надоумило ребёнка на такие мысли?

Вместо ответа я процитировала:

— Одно кольцо, чтоб править всеми. Оно главнее всех. Оно соберёт всех вместе и заключит во тьме.

Босс вздрогнул и велел мне идти, сообщив, что ему нужно много обдумать.

Я на негнущихся ногах дошла до обеденной залы и направилась к бару, за которым обнаружилась Элль, нервно теребившая манжету белоснежной рубашки.

— Элль, солнце, — обратилась я к девушке. — сделай мне, пожалуйста, сладкий капучино с корицей.

— Выглядишь уставшей, — взволнованно сказала Элль, взбивая молоко. — У тебя всё в порядке?

— В целом, всё могло быть намного хуже, — философски произнесла я.

— Тогда почему у тебя вид такой, будто по тебе асфальтоукладчик пару раз проехался? — подошедший Стефано хлопнул меня по плечу.

— Босс мозги загрузил, — я усмехнулась, отодвигаясь от парня на небольшое расстояние.

— Что-то тебя уж слишком загружают. Везёт тебе, тусуешься с капо, — Стефан завистливо вздохнул. Я скептически посмотрела на бармена.

— Хочешь — давай поменяемся, — снова захотелось стукнуть идиота.

— Стефано, если будешь таким безответственным, то тебя даже минимально загружать не будут, — умничка Элль поправила круглые очки в позолоченной оправе и поставила передо мной чашку кофе. Я попробовала капучино и вынесла вердикт:

— Зёрна передержала — слишком много горечи. В следующий раз эспрессо готовь быстрее.

— Хорошо, буду исправляться, — закивала девушка, а я, подхватив кофе. Отправилась в кабинет начальства.

— Что там у босса? Не обижал он тебя? — синьор Антонио накинулся на меня с вопросами сразу, как только я переступила порог кабинета.

— Синьор Занзас пребывает не в самом радушном настроении, однако ничего плохого он мне не сделал, — ответила я, ставя чашку на стол и опускаясь в кресло. — Синьор Антонио, а где можно узнать информацию об основателях и кольцах Вонголы?

— Ну нихрена себе у тебя запросы! — мой собеседник удивлённо покачал головой.

И всё-таки? — не отступала я.

— Отцензуренную версию найти не составит труда, — синьор Антонио тяжело опустился в соседнее кресло.

— А нормальную? Максимально приближённую к правде?

— Смешная шутка. Традиция «подтирать» нелицеприятную информацию о семье пошла от дона Фабио. Эту же традицию с удовольствием поддержала его дочь — донна Даниэла. Ну, а её отпрыск, известный тебе дон Тимотео, настолько подчистил историю семьи, что, на данный момент, больше правды ты найдёшь в фэнтезийных романах.

— Прекрасно! — с сарказмом воскликнула я. — А про кольца много известно?

— Боссу Вонголы и его советнику — да. А мы, простые смертные, лишены этих знаний, — синьор Антонио смерил меня подозрительным взглядом. — Теперь, будь добра, объясни мне свой интерес.

— Синьор Занзас приказал мне подать пламя в перстень, — негромко я начала рассказ. — И то, что случилось потом, мне совершенно не понравилось. Чёртово кольцо как будто подавляет волю. И я не могу знать это происходит со всеми или только с теми, кого кольцо не принимает.

— А что босс сказал?

— Он не вдавался в подробности, но было понятно, что у него ситуация не лучше. Иначе он бы никогда не позволил мне прикоснуться к перстню.

— Он это сделал только потому что кроме него только у тебя в этом доме пламя Неба, — синьор Антонио покачал головой. — Но ситуация явно скверная. Как бы не выяснилось, что весь этот Конфликт Колец не более, чем фикция.

— Именно поэтому я хотела ознакомиться с хрониками семьи и узнать, были ли похожие ситуации, — я устало потёрла виски, откидываясь на спинку кресла.

— Я попробую поискать информацию, но скорее всего ничего не найду, — вздохнул синьор Антонио.

— Так! — я хлопнула в ладоши, меняя тему. — Что там у нас с документами?

Начальник не успел ответить, как в кабинет влетел синьор Скуало.

— Мелкая, тебе десять минут на переодеться и бегом на тренировочную площадку! — скомандовал мечник. — Приказ босса!

Я переглянулась с синьором Антонио, одним глотком допила кофе и понеслась в свою комнату. Быстро сняла юбку с блузой и переоделась в спортивный костюм, благодаря всех богов за то, что в этой жизни взяла привычку носить спортивное бельё.

Торопясь на тренировочную площадку, я пронеслась мимо босса, почему-то занимающегося документацией на террасе.

Синьор Скуало ожидал меня рядом с импровизированной площадкой для спаррингов.

— Шесть минут, тридцать семь секунд, — сказал мечник, отключая секундомер. — В следующий раз на сборы у тебя будет не более пяти минут.

— Хорошо, но… какого чёрта? — я недоуменно покачала головой.

— Каким оружием владеешь? — вместо ответа поинтересовался синьор Скуало.

— Есть кастет, но у меня явно не хватит сил его нормально использовать, — сказала я.

— И всё? Давай, вспоминай, мелкая, — мечник был явно недоволен.

— Ну… нас в школе когда-то учили стрелять из автомата, — я поёжилась, вспоминая подготовку к соревнованиям. — Но это было весьма давно.

— Уже лучше, — хмыкнул синьор Скуало, по рации отдавая приказ притащить автомат Калашникова и три рожка патронов. И только потом обратился ко мне: — Будешь вспоминать.

— Даёте оружие заложнику? — скептически выгнула брови я. Прежде чем ответить, мечник долгим и тяжёлым взглядом осмотрел меня.

— Поверь, мелкая, в мафии к заложникам относятся совершенно иначе, — наконец сказал мужчина.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — честно призналась я, опускаясь на небольшую лавку.

— Босс уверен, что на последней битве будет знатная заварушка. Зная ублюдочный характер Емитсу, он явно сделает всё, чтобы его сынок победил. И если нужно, с тобой он сделает то же самое, что сотворил с Фабрицио, — пояснил синьор Скуало и уселся рядом со мной, потрепав широкой лапищей меня по макушке. Я возмущённо взвизгнула и отстранилась, принявшись руками приглаживать волосы.

— И всё равно я не понимаю на кой хрен давать мне оружие, — я недовольно уставилась на мечника.

— Нам пока не выгодно тебя убивать, — хмыкнул тот. — Это мы, в случае чего, всегда сделать успеем. Гораздо интереснее будет посмотреть, что из тебя вырастет.

— Я не хочу становиться частью мафии, — тихо сказала я, опустив голову.

— У тебя нет выбора, — голос у синьора Скуало был почти сочувствующий. — Носители пламени неба слишком редки, чтобы ими так просто разбрасываться.

* * *

Скуало, попросивший называть его по имени, оказался весьма жёстким тренером. Пальцы дико болели от нескольких часов сборки, разборки и чистки автомата, а на плече красовался огромный фиолетовый синяк от приклада. Мне ещё повезло, что у Варии был автомат Калашникова образца тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года, а не тот же автомат Калашникова модернизированный. Я была более чем уверена, что от отдачи АКМа моя сорокакилограммовая тушка бы улетела.

До позднего обеда мы разбирали, чистили и собирали автомат на время, а после Скуало учил меня стрелять. Было не так тяжело, как могло быть. Поскольку в этой жизни моё телосложение мало отличалось от прошлой жизни. Только я на пяток килограмм была потяжелее. Но ничего, ещё вырасту.

Я успешно стреляла в мишени, но в самый центр не попала ни разу. Скуало это ничуть не расстроило.

— Твоя задача — задержать возможного противника до прибытия подкрепления, — пояснял мне мечник. И я не могла с этим не согласиться, потому что стать первоклассным стрелком за несколько дней способны только попаданцы из популярных в последнее время книг. Как попаданка с опытом, могу ответственно заявить — всё это чушь собачья. Если у тебя нет знаний, власти или умений — то тебе очень повезёт, если ты доживёшь до совершеннолетия. И то, приходится чуть ли не землю грызть, чтобы выжить.

Больше всего я боялась, что буду стрелять в человека. Боялась, но понимала, что рано или поздно мне придётся это сделать. Вария решила всерьёз прибрать меня к рукам. Поскольку выбора у меня не было, я просила лишь одного — сохранить жизнь Тсуне и ребятам. Босс проявил необычайную сдержанность и пообещал мне, что сохранит мальчишкам жизнь, если они не будут угрожать жизни членов Варии. Это было разумно.

Так же синьор Занзас запретил мне самостоятельно передвигаться за пределами особняка. И ещё мне было запрещено как-либо контактировать с представителями Вонголы. Только при условии нахождения рядом кого-нибудь из капо. Если я нарушу распоряжение босса, то это будет расцениваться как предательство и повлечёт за тобой незамедлительную ликвидацию. И даже это было весьма понятно. У варийцев не было ни малейшего повода мне доверять. Я дочь врага и сестра врага.

Впервые за две мои жизни я находилась под столь плотным контролем, практически изолированной от внешнего мира.

Ещё в присутствии босса я первым делом позвонила Нане. Женщина расплакалась, услышав мой голос, и рассказала, что Ламбо находится в реанимации. Стараясь не рыдать, я сообщила, что начальство не может меня отпустить, и спросила нужны ли деньги и лекарства. Само собой, Нана отказалась. Единственное, что она попросила — помочь ей устроить праздник, когда Ламбо придёт в себя.

Короткий разговор меня вымотал, но я не имела права раскисать. Всё оставшееся время до боя Хранителей Урагана я провела на полигоне, стреляя.

Босс даже расщедрился и позволил мне во время схватки Хаято и синьора Бельфегора остаться в машине, держа наготове заветный чемоданчик. Правда, сидеть пришлось рядом с синьором Занзасом, чья устрашающая аура меня нервировала.

Так что я ждала окончания боя, погрузившись в мир Средиземья и стараясь не вслушиваться в адские взрывы, доносящиеся с поля битвы.

Наконец, босс кратко сообщил, что бой окончен и что его хранителю требуется медицинская помощь. Я отложила книгу и вышла из машины, быстро направляясь к разрушенному крылу школу. Ощущение было такое, что через здание пронеслось торнадо.

За мной, не отставая ни на шаг, спешили два крепких мужчины из отряда Луссурии, тащившие мой чемодан.

Следуя инструкциям босса, я поднялась наверх, где пересеклась с Тсуной, часть лица которого была закрыта гипсовой повязкой.

— Оне-сан! — пискнул брат.

— Тсуна, прости, — тихо сказала я и поспешила к раненому. И только через подсознание я передала отото, что сожалею не только за сломанный нос. Я просила прощения за то, что больше не смогу поддерживать Тсуну.

Пусть и под принуждением, но я выбрала сторону. Ставка сделана.