Гарри Поттер: возвращение ушедших (джен)

За завтраком Северус поставил Макгонагалл в известность о припаркованном автомобиле. Директор, не поменявшая своего отношения к маггловским изобретениям, недоуменно передернула плечами, но возражать не стала. А у Снейпа были заботы поважнее, поэтому он сразу перешел к разговору с Поттером:

— Гарри, дом на Гриммо, двенадцать — твоя собственность, верно?

Зеленые глаза за стеклами очков слегка округлились. Поттер хотел было спросить, с какой стати профессора интересует родовое жилище Блэков, но в последний момент решил, что это прозвучало бы грубо, и из уважения ответил по существу:

— Ну-у… Сириус завещал его мне. Однако Малфои подали в суд иск об оспаривании прав крестного на распоряжение имуществом, аргументируя тем, что он отрекся от своего рода, а род — от него... Его имя выжжено с гобелена, в то время как имена Нарциссы и Драко на нем присутствуют. Мой адвокат делал ставку на личное родство с Блэками. Адвокат Малфоев настаивал на том, что с этой точки зрения очередь наследования ближе у его клиентов… — на этом месте Гарри подумал, что вдается в подробности, которые, вероятно, неуместны, и решил свернуть ответ: — В общем, дом опечатан… много лет… — под пристальным и задумчивым взглядом Снейпа решил добавить: — Я, честно говоря, не особо стремлюсь стать хозяином фамильного гнезда Вальбурги, но и отказаться не могу в память о крестном.

— Жаль, — коротко отреагировал Снейп.

— Почему? — не мог не спросить Гарри. Остальные также давно внимательно следили за их диалогом.

— Это связано с обстоятельствами, в некоторой степени уже известными тебе, Гарри, — вскинул брови Северус, имея ввиду их вчерашний разговор с министром, и продолжил для тех, кто еще не в курсе: — За несколько дней пребывания в таком замечательном месте, как Азкабан, я успел познакомиться с обитателем соседней камеры. Выдающимся легилиментом и вообще незаурядным в прошлом волшебником, судя по всему. Он обещал помочь в борьбе с Реддлом в обмен на свободу. И я думаю, что он действительно способен быть нам полезным. При этом он, скорее всего, очень стар и слаб, а потому вряд ли представляет серьезную опасность… К тому же я намерен предпринять дополнительные превентивные меры… В общем, я уверен — рискнуть стоит, и уже получил разрешение министра на то, чтобы забрать узника. Но не в Хогвартс же его везти. Я надеялся использовать для его содержания дом на Гриммо. Там же он мог бы передать нам свой опыт...

— А свой замок вы использовать не хотите? — с нескрываемой ехидцей поинтересовался Рон, который о загадочном азкабанском соседе Снейпа узнал от Поттера еще накануне.

— Замок? — изумилась Минерва.

— Просто большой дом, — скривился Снейп. — Это было бы не вполне удобно по той причине, что в нем размещены лаборатории с большим количеством электронной аппаратуры. Есть некоторые опасения за ее сохранность в случае, если там будут проходить массовые тренировки… — он подумал также о том, что превращение дома в магический стадион может стать помехой в работе Майкла и особенно Фарруха. — Хотя раз иного выхода нет…

— Я мог бы попросить разрешения у бабушки на использование нашего родового поместья, если оно подойдет, — неожиданно предложил Невилл.

— Размещение пусть и немощного, но преступника в доме пожилой одинокой леди, — с задумчивой медлительностью ответил Снейп, — было бы крайней безответственностью и бестактностью с моей стороны, — на лице Невилла мелькнуло нечто похожее на скептическую усмешку, и ему, видимо, было что возразить, но перебивать профессора он не стал. — Однако, — продолжал тот, — если миссис Лонгботтом согласится предоставить нам помещения для практических занятий, то окажет этим неоценимую услугу.

— Полагаю, она будет только рада, — тряхнул головой Невилл, — бабушка в последнее время страдает от скуки, — естественно, он воздержался от посвящения всех в подробности о том, что невостребованность деятельной энергии Августы, утратившей возможность планировать и организовывать жизнь внука, выливается в навязчивое стремление «помогать» им с Луной в ведении хозяйства и воспитании Миллса. Со стабильно безнадежным состоянием сына и невестки железная леди Лонгботтом за столько лет смогла свыкнуться, и ежедневные посещения их в Мунго превратились в своеобразную рутину, уже почти не отнимающую ее неиссякаемой энергии.

Снейп кивнул Невиллу в знак одобрения и благодарности.

— Северус, мы могли бы переговорить с тобой в моем кабинете? — напряженно спросила Минерва, которая с первых же слов о планируемом вызволении из тюрьмы неизвестного узника постепенно мрачнела. — Когда позавтракаешь, конечно, — поспешила добавить она.

— Я уже поел и готов к разговору прямо сейчас, — незамедлительно ответил Снейп, сопроводив слова коротким движением раскрытых ладоней.

Не задержавшись более ни на минуту, они покинули разочарованных скудостью полученной информации собеседников и прошли в директорский кабинет.

— Извини, я без предисловий, — начала Макгонагалл, едва они оказались наедине. — Ты хорошо подумал о том, что собираешься сделать? Кто этот узник, которого ты планируешь освободить?

— Он не представился, — спокойно ответил Снейп. — Более того, если верить словам Кингсли, никто не знает кто он, — Северус усмехнулся. — Этот узник появился в Азкабане в то время, когда там властвовал Волдеморт, и никаких достоверных сведений о своей личности властям не предоставил.

Минерва почувствовала, как у нее зашевелились волосы, и, широко раскрыв светло-голубые глаза, потерла виски.

— Как-то это опрометчиво, — пробормотала она, но тут же вернула голосу твердость. — Если я тебя правильно поняла, то речь идет о преступнике, о котором ты практически ничего не знаешь, кроме того что он очень сильный ментальный маг… и появился ниоткуда во времена Волдеморта, — она издала нервный смешок. — Где гарантии, что он не обманет? Что он в самом деле настолько слаб, как тебе показалось? Что он не человек Реддла? Что он не попытается подчинить твою волю, в конце концов?

На губах Снейпа показалась еле заметная снисходительная улыбка — ровно эти же вопросы задавал ему вчера Шеклболт.

— Гарантиями должны стать профилактические меры. Во-первых, я собираюсь взять с него непреложный обет. К слову, хотел просить тебя и Филиуса о содействии в составлении текста клятвы, чтоб не пропустить никакой лазейки… Одна голова хорошо, а три лучше… Во-вторых, мне посчастливилось изобрести прибор, блокирующий магические способности, и я планирую закрепить его на условно освобожденном узнике, чтобы использовать при возникновении непредвиденной опасности.

Изумленно оторопелый взгляд директрисы заставил его замолчать и послать ей немой вопрос: «Что?»

— Так просто? Взять непреложный обет? — растерянно произнесла она. — И можно не держать преступника в тюрьме? Почему это раньше никому не приходило в голову?

— Приходило, — лениво возразил Снейп. — Многие помилованные сторонники Темного лорда дали обет никогда не использовать магию для причинения физического или психического вреда кому-либо. Кингсли вчера поведал… уж не знаю — невзначай или с умыслом, когда я вот так же проинформировал его о предполагаемых профилактических мерах. Другое дело, что систему правосудия далеко не всегда интересует лишь вопрос обеспечения общественной безопасности. Часто целью является сведение счетов или показательное наказание. С другой стороны, иной преступник предпочтет надеяться на побег, чем связать себя магическим отказом от наиболее привычных средств борьбы и защиты.

Минерва досадливо поморщилась. Собственные вопросы теперь показались ей слишком наивными. «Старею. Теряю остроту ума, — с грустью подумала она. — Не то что Альбус». Директриса постаралась скрыть вздох и сказала:

— Что ж, давай приступим к составлению обета, — она подошла к камину, щелкнула пальцами, отправляя в трубу огонек. — Филиус, зайди ко мне. Кстати, Северус, почему бы нам не привлечь к этому делу Гермиону? По-моему, ее светлая молодая голова будет нам очень полезна.

Снейп пожал плечами.

— Считаете нужным — давайте привлечем.

— Это будет правильно! — обрадовалась Макгонагалл, отправляя через камин записку Гермионе. — Знаешь, меня всегда огорчало, что ты недооцениваешь эту девочку!..

— Минерва! — одновременно нахмурился и рассмеялся Северус. — Не включай, ради Мерлина, педсовет. Нормально я оценивал твою любимицу…

Директриса явно собралась спорить, но в этот момент в кабинет вошел Флитвик. Не успел Снейп сообщить, для чего тот вызван, как к ним присоединилась воодушевленная, зарумянившаяся Гермиона. Северус повторил для нее их общую цель и продолжил уже для всех:

— Если никто не возражает, я бы хотел обозначить задачи, которые необходимо решить посредством данного обета. Первое: человек, давший его, должен сохранить возможность использовать свои магические навыки, поскольку это важно для целей нашего обучения. Второе, он должен их использовать только с разрешения заранее определенных людей. Третье, разрешение должно действовать только в том случае, если оно дано осознанно, а не под влиянием ментальной магии или маггловских психотропных средств…

* * *

Холодные, сырые и полутемные коридоры Азкабана с каждым новым подземным уровнем становились все более зловещими и давящими. Странно, но Северусу казалось, что их угнетающее действие он чувствовал даже сильнее, чем когда шел по ним в качестве осужденного к пожизненному заключению. При побеге же адреналин и вовсе лишил его способности депрессировать. А тут вдруг из бездны бессознательного потянулись к солнечному сплетению холодные, колючие, пахнущие гнилью пальцы животного страха. С чего бы это?

— Кингсли, почему здесь воняет дементорами? — сипловатый голос Гарри чуть заметно дрогнул, но уже это вызвало недовольство национального героя собой: «Что ты опять трясешься как на третьем курсе? Не мальчик же!»

— Почуял… Счастливый, значит, — с непонятной интонацией заметил министр. Он переглянулся с начальником тюрьмы Маклаггеном. Немного поколебался, но решил открыть победителю Волдеморта правду. Ну, заодно и Снейпу… — Вы ведь понимаете, что убить их невозможно. Изгнать было некуда. И ненадежное это было бы решение. А здесь, под Азкабаном, есть подземное озеро. Его воды обладают магической силой. Дементоры в ней растворяются. Нам удалось согнать их к этому озеру и наколдовать вокруг купол из его вод. Любопытно, правда? Этот остров их породил, он же способен их поглотить. Они не могут вырваться и так сильно действовать на заключенных, как раньше, тоже. Люди со слабыми или средненькими положительными эмоциями их не чувствуют. Но от по-настоящему счастливых они, похоже, способны потягивать энергию. И чем ниже, тем сильнее это ощущается…

«И вне всякой связи с этой любопытной закономерностью наиболее злостных, на ваш взгляд, лиходеев вы размещаете как можно глубже, — усмехнулся Снейп. Но эту мысль тут же сменила другая: — В прошлый раз я их присутствия не заметил, а сейчас…» — он закрылся от воровского дыхания парящих где-то под ногами мертвецов такими мощными окклюментивными блоками, на которые только был способен.

Они свернули за угол и остановились перед массивной металлической дверью в темном тупике. Тускло мерцали желто-фиолетовые чары. Снейп перевел взгляд сначала на одну соседнюю дверь, потом на другую. «За какой из них была моя камера? Кажется, та, что справа. Хотя в то время коридор был прямым и длинным, уходящим в обе стороны…»

Маклагген трижды провернул в замочной скважине окутанный колдовством ключ. Фиолетовое свечение исчезло. Тюремщик взмахнул палочкой — пали и чары, переливающиеся ядовитой желтизной.

Из слабо освещенного коридора в кромешную тьму узкой камеры влился тусклый свет, и на полу обнаружилась груда грязных лохмотьев. В этом тряпье поначалу сложно было угадать фигуру человека. Но лохмотья зашевелились. Из-под них показалась обтянутая землистого цвета кожей ступня человеческого скелета, в другом месте высунулся такой же локоть, и наконец от пола приподнялась грязная седая голова. Длинные всклоченные волосы в нескольких местах были сбиты в колтуны. Узник, опираясь на руки, развернулся и сел. Он посмотрел на пришедших и расплылся в счастливой редкозубой улыбке:

— Северус, ты все-таки пришел за мной! — неожиданно бодро воскликнул он. Зрелище было не для слабонервных — жизнерадостный череп с большими почти бесцветными глазами навыкате, блестящими из темных провалов глазниц. Будто разорванная в области безгубого рта кожа собиралась на костлявых щеках в пергаментные складки. — Ты ведь заберешь меня? — с тревожной надеждой спросил заключенный, скользнув взглядом по Кингсли, Кормаку и снова обратив его к Снейпу.

— Встань, тварь! — рявкнул на него Маклагген. — Перед тобой министр магии.

— Извините, господин министр, — со смирением, в котором каким-то непостижимым образом угадывалась несломленная воля, сказал старик Шеклболту, — но встать я не в состоянии. Мои ноги почти не слушаются меня. — В доказательство он откинул тряпье и продемонстрировал лежащие в неестественной позе нижние конечности. Они были практически лишены мышц, как это бывает у парализованных людей.

— А ты потрудись! — зашипел Кормак, но Кингсли его остановил:

— Пусть сидит. Что скажешь, Снейп? Он тебе еще нужен?

Северус кивнул.

— Ты пойдешь со мной, если согласишься на наши условия, — сухо сказал он, ни жестом, ни тоном не выдав испытываемых чувств: смеси брезгливости, настороженности и жалости.

Узник с готовностью согласился и на непреложный обет, и на антимагический пояс. О последнем вопрос был задан телепатически, ответ был аналогичным. Властям о существовании средств подавления магии знать было ни к чему.

Шеклболт внимательно проследил за тем, чтобы обряд клятвоприношения был проведен по всем правилам. Собственно, ради этого он и участвовал в процессе передачи заключенного лично.

После принесения обета, обязавшись применять магию только с разрешения мистера Снейпа или мистера Поттера, старик был поднят в воздух невербальным заклинанием.

— Он притворяется, — недовольно проворчал Кормак, пытаясь вычислить, кто левитирует заключенного.

«Не похоже», — подумал Гарри, глядя на безжизненно болтающиеся ноги узника.

Обратный путь по тюремным лабиринтам показался еще более длинным.

Выйдя из замка, все щурились от боли в глазах, несмотря на пасмурную погоду, но были рады холодному, свежему, соленому воздуху. Из забывшей, что это такое, груди старика доносились переливчатые хрипы.

— Тебе плохо? — хмуро спросил его Снейп.

— Нет, что ты! — сипло взвизгнул хлебнувший свободы узник. — Мне хорошо, — закончил он шепотом.

— Уверены, что дальше справитесь сами? — спросил министр, садясь в телепортационную карету. — Смотри, Снейп, лично головой отвечаешь за то, чтобы он не наделал бед.

Откровенно говоря, Кингсли был рад, что хоть в этом деле дальше обойдутся без него. Через час ему предстояла очередная встреча с правительством Швейцарии. Зарубежные коллеги методично выносили ему мозг, и он надеялся на хотя бы непродолжительный отдых перед разговором с ними.

— Не извольте беспокоиться, — язвительно усмехнулся Северус.

— Может быть, назовешь теперь свое имя? — когда карета Шеклболта исчезла, спросил он у блаженно жмурящегося нового подопечного.

Тот уставился на него лукавым взглядом, невнятно пошамкал обнаружившимися при дневном свете тонкими сухими губами, а затем бодро выдал:

— Гарольд. Гарольд Райз.

Снейп состроил скептическую гримасу.

«Врешь. Ну да, Мерлин с тобой…»

— Что делаем дальше? — кисло поморщился Гарри.

Планировалось, что они трансгрессируют с узником в женевский дом Снейпа. Но, оценив его состояние, Северус решил, что Поттер прав и надо бы вначале показать старика колдомедикам.

— Пожалуй, в Мунго.

* * *

Как только они оказались в стенах больницы для волшебников и добились, чтобы колдомедики согласились безотлагательно осмотреть Райза, Северус заверил Гарри, что дальше обойдется своими силами. Поттер отправился к семье, а Снейп проследовал вместе с врачами в кабинет магической диагностики.

Пока медики колдовали над уложенным на высокую кушетку Гарольдом, Северус задумался и поймал себя на том, что мысли его о Кире. Вокруг них вился дымок ледянистого неопределенного беспокойства. «Дементоры сумели-таки поживиться за счет теплых чувств или это предчувствие реальной опасности?» Еще утром трехдневный тайм-аут казался ему вполне удачным решением, но теперь он понимал, что непременно вечером наведается к ее лагерю. Только вот показываться, пожалуй, не станет…

— Это удивительно, — вывел его из размышлений голос главного колдомедика. — Невероятно. Никогда ничего подобного не видел…

— А поконкретнее можно? — нетерпеливо перебил Снейп.

Врач недовольно крякнул. Однако он помнил мастера зелий еще по давним временам его работы в Хогвартсе и надеялся договориться о возобновлении сотрудничества в плане снабжения больницы лекарственными зельями. Некоторые, особенно сложные, ни один из нынешних поставщиков не мог изготовить на снейповском уровне. Поэтому он стерпел грубость и пояснил:

— Видите ли, тело этого пациента как будто мумифицировано, но при этом его ткани сохранили жизнеспособность. Его возраст диагностические чары определяют в интервале ста тридцати — ста сорока лет. Спинной мозг ниже поясничного отдела сильно поврежден, однако чувствительность в ногах сохранена... хотя координация, конечно, серьезно нарушена… Функции органов брюшной полости и малого таза, тем не менее, в норме. В общем, если не считать двигательной дисфункции нижних конечностей и крайнего истощения, все системы организма работают вполне сносно. Короче, перед нами находится живая и здоровая мумия, — нервно рассмеявшись, врач театрально указал на глуповато улыбающегося Гарольда.

— Рекомендации для мумии будут? — невозмутимо поинтересовался Северус.

Колдомедик развел руками.

— Полноценное питание, свежий воздух и курс общеукрепляющих зелий… Кстати о зельях, мистер Снейп, не могли бы мы с вами…

* * *

От больницы святого Мунго Гарри далеко не ушел. Путь ему привычно пересек патронус Кингсли:

— Гарри, загляни ко мне, будь добр, — густым басом попросила рысь.

Поттер вздохнул: "Как хорошо было под чарами необнаружения. Наложить бы их снова, но обстоятельства не те..."