Letum non omnia finit (джен)

Я проснулась от собственного надрывного кашля. Вот это же надо было заболеть после единственной в новом году вылазки по магазинам! А из-за того, что иммунитет ещё был слабоват, организм не распознал вирус вовремя и пошло осложнение на лёгкие. Мне даже выписали антибиотики.

Перекатившись на бок, я потянулась к столику, нащупывая термос, в котором плескался зелёный чай с лимоном и мёдом. Термос пришлось купить уже после того, как я слегла — от холодных или слишком горячих напитков нещадно драло горло, что усиливало кашель.

Чай помог заглушить приступ кашля. Я откинулась на подушки, смотря на часы. Час ночи. Вот чёрт! Я проспала меньше двух часов!

Закинув в рот малиновый леденец, я взяла термометр и измерила температуру. Мда… тридцать девять и четыре.

— Боги, как же меня всё это задолбало! — простонала я, откидывая термометр к ноутбуку. Хорошо, что он электронный — если разобьётся, то не страшно. Выпив пару таблеток нурофена, я поняла, что обычный ибупрофен мне не сильно поможет.

Пришлось соскребать себя с постели и перебираться в кресло, чтобы спуститься на кухню. Хорошо, что Дебора уже спит — она бы явно не одобрила мои методы по сбиванию высокой температуры. В небольшую миску я влила несколько ложек уксуса и уже в своей ванной набрала в миску тёплой воды.

Лучший способ сбить температуру — это старое доброе обтирание уксусной водой и замотаться в тёплую пижаму и в несколько одеял. Главное с кислотой не переборщить, чтобы ожогов и раздражения не было.

На утро я даже перестала себя чувствовать переваренной макарониной из школьной столовой. Правда, пришлось сразу ехать в душ и кидать пижаму в стирку, но это мелочи.

Поверх чистой пижамы я надела яркий полосатый свитер и замоталась в плед. В домах Италии зимой между прочим дубак. Определённо я хочу зимовать в России, где есть централизованное отопление. Вот чтобы температура была выше несчастных пятнадцати градусов. Конечно, мы с Деби можем увеличить комнатную температуру, но тогда придётся закупать дополнительные газовые баллоны, что для такого особняка не может влететь в копеечку.

Я положила на колени таблетницу и пустой термос — видимо ночью я ещё несколько раз просыпалась, чтобы попить.

На кухне внезапно обнаружился Фабрицио, спокойненько попивающий кофе вместе со Скуало.

— О, привет, мелкая, — улыбнулся мечник.

— Доброе утро, — с трудом договорила я, потому что закашлялась.

— Ты чего, больная что ли? — удивился вариец.

— Ага, на всю голову, — хрипло сказала я. Мечник оглушительно захохотал, оценив шутку. А меня тем временем скрутило от кашля.

— Как тебе помочь, ребёнок? — взволнованно спросил Фабрицио.

— Убей меня, — жалобно попросила я. Мечник снова заржал, но всё-таки встал и загремел посудой. Через несколько минут мужчина поставил передо мной чашку, от которой шёл пар. Я осторожно попробовала и, поняв, что питьё совершенно безвредно, принялась с удовольствием пить, чувствуя, как согревается горло.

— Горячее молоко? Серьёзно? — скептически произнёс Фабрицио.

— С мёдом и корицей, — кивнул Скуало, усаживаясь на своё место. — Доисторический метод. Ещё моя бабка им всех лечила.

— А я додумалась только до чая с лимоном и мёдом, — я улыбнулась и взяла из вазы с фруктами маленькую веточку винограда, которую принялась греть в ладони, прежде чем съесть. — Кстати, а ты чего приехал?

— Ну нифига себе ты гостеприимная! — возмутился капитан, тряхнув шевелюрой.

— Я же тебя пока не выгоняю, — усмехнулась я, подпирая ладонью щеку. — Просто знаю я вас, варийцев — вы редко когда что-либо делаете просто так.

— По-твоему я не могу заехать к старому другу на чашку кофе и навестить одну мелкую поганку? — нахмурился Скуало, а я закивала головой.

— Вполне можешь. И мы даже рады будем твоему визиту. Просто я в сознании уже почти три месяца, и до сегодняшнего дня тебя не было не видно и не слышно, даже не смотря на всю мощь твоего голоса.

— Катарина, прекрати его пытать, — прервал меня Фабрицио, взбивая в миске яйца для омлета.

— Ладно, — просто сказала я, совершая ревизию холодильника. Вот странное состояние… хочется чего-то, а чего не знаю. В итоге, я просто взяла йогурт, которые вечно сидящая на диетах Дебора, закупает тоннами. Затем вспомнила, что холодное мне как бы нельзя. Пришлось убирать йогурт на место и уныло грызть фрукты в ожидании омлета.

— Мелкая, там босс передал тебе какие-то документы, — спустя пару минут произнёс Скуало. Я откинулась на спинку кресла и бросила победный взгляд на Фабрицио.

— Что за документы? — недовольно спросил мужчина, отвлекаясь от сковороды.

— Понятия не имею, — хмыкнул хранитель Дождя. — Босс мне не докладывается. Но там большая коробка.

— Зато у меня теперь есть занятие на вечер… или на пару десятков вечеров, — философски заметила я. — Притащи коробку на второй этаж, пожалуйста.

— Кабинет — для слабаков? — фыркнул Фабрицио.

— В кабинете окна огромные. Боюсь, что Дебора будет мимо ходить и глядеть укоризненно.

— Аргумент, — кивнул Фабрицио, ставя передо мной тарелку с омлетом.

После завтрака я приготовила себе чай, который перелила в термос. Затем попросила Фабрицио принести в мою комнату кофе, а сама накидала в вазу фруктов и конфет. И наконец поднялась наверх и, кряхтя, перебралась в свою постель.

— Неплохо ты тут устроилась, — сказал Скуало, без стука заходя в комнату, и, занося довольно увесистую коробку.

— Совет на будущее — нервы у меня ни к чёрту, поэтому не вламывайся так резко ко мне, — сказала я, убирая пистолет в кобуру.

— Кто тебе вообще оружие доверил? — недовольно спросил мечник, разваливаясь на кресле-качалке и закидывая ноги на длинную софу, расположенную в изножье кровати. Я не могла сдержать смеха от вида сурового мужчины, обутого в жёлто-чёрные полосатые тапки с крылышками.

— Я так понимаю, обувь — твоих рук дело? — хмуро спросил мужчина.

— Знал бы ты, как тяжело найти ушлёпские тапки больших размеров, — захихикала я и добавила уже серьёзнее: — А оружие мне доверил твой начальник.

— Параноики херовы… — недовольно пробурчал Скуало. Я вопросительно на него посмотрела, однако расспрашивать про синьора Занзаса не решилась. Вместо этого я сунула нос в коробку, которую Ску поставил рядом с прикроватной тумбочкой. Папки с документами, небольшой ноутбук и коробка с телефоном. Тут явно где-то должна быть записка с инструкциями, но я не собиралась её искать, пока нахожусь не в одиночестве. Скуало, наблюдавший за мной, лишь насмешливо хмыкнул.

— Ну хоть откормили тебя, мелкая. На человека стала похожа, а не на скелетину, — мужчина внаглую взял лежащую на столе шоколадку с морской капустой, и развернул её.

— Спасибо конечно, но лучше бы мне оставаться скелетиной, — вздохнула я, пробуя кофе.

— Это ещё почему? — удивился мечник. Я кивнула на таблетки, в обилии лежащие на втором прикроватном столике.

— Проблемы с телом и головой оказались куда серьёзнее, чем мы ожидали, — сказала я, откидываясь на подушки. — Почти у всех лекарств гора побочек, которые очень бьют по гормональной системе.

— А мы думали, что боссу тяжело далось восстановление, — Скуало хмыкнул. — Но, глядя на тебя, вполне можно сказать, что он ещё легко отделался.

Я лишь невесело усмехнулась и уставилась в окно. Скуало в одно лицо схомячил шоколадку и нарушил тишину.

— Мелкая, да ты извращенка.

— Поясни, — не поняла я.

— Шоколад с морской капустой — это извращение, — мечник усмехнулся. — Как ты его ешь?

— Сожрал и не подавился, так ещё и возмущается! — воскликнула я. — И я этот шоколад не ем. Он мне нужен для другого.

— И для чего же? — Скуало скептически поднял бровь.

— Как напоминание о жизни, которую у меня забрала Вонгола, — честно сказала я, глядя мужчине в глаза. Тот усмехнулся и посмотрел в окно.

* * *

Скуало завис у нас на целый день. Мы разговаривали обо всём, что они пережили, пока я была в отрубе. Я даже порадовалась, что сижу на транквилизаторах, потому что упоминания Тсунаёши и ребят не сводили меня с ума, а просто отдавали тупой болью в груди. Конечно, снова захотелось забиться в уголок и рыдать, но это было для меня весьма привычное состояние.

Также я с поистине восточным коварством потребовала на обед гавайскую пиццу, мотивируя своё решение тем, что я извращенка. Мечник трижды проклял свой длинный язык, а затем на свою голову предложил мне поиграть в MK. Мой дьявольский смех, наверное, был слышен на весь Терамо. Даже Фабрицио вышел из кабинета, чтобы увидеть, как Скуало с разгромным счётом проиграет.

— Да как так-то? — возмущался мечник во всю мощь своих лёгких.

— Учись проигрывать, — довольно сказала я, откидываясь на мягкую спинку дивана.

— Реванш! — рявкнул Скуало.

— Сразу после того, как я переиграю босса, — я захихикала.

— Пф, это значит никогда, — заржал Ску.

— Если бы мои ноги меня слушались, я бы дала тебе хорошего пинка, — мечтательно сказала я.

— Сначала догони, мелочь, — весело фыркнул мечник.

— О, не переживай. Если не догоню я, то догонит вот этот стакан, — я помахала невысоким стаканом с вишнёвым соком. Скуало перестал ржать и с возмущением уставился на меня.

— Издеваешься? Это нихера не смешно! — воскликнул мечник.

— Ну, если хочешь, стакан можем заменить на, ну не знаю, вон ту вазочку с гладиолусами, — миролюбиво сказала я.

А ещё мне улыбнулась удача. Скуало на днях собирался на миссию в Россию и даже любезно согласился купить для меня несколько занятных вещей, которые проблематично достать в Италии. Правда список получился великоват… помимо книг по многомерной медицине я попросила привезти мне лекарств, да побольше. Ну, надоело мне по каждой мелочи обращаться к врачу и получать рецепт. Это долго, дорого и не интересно. Да и синьор Бернардо хоть и был другом семьи, но счета за свои услуги выставлял огромные. Я, когда впервые увидела чек, сразу подумала, что на эти деньги студент в России может почти семестр жить. А по страховке приёма можно ожидать месяц.

В общем ужас, да и только.

На следующее утро я ещё до завтрака приступила к разбору посылки от босса. От обилия бумаг я немного охреневала. Кодекс Вонголы, устав Варии, полный свод Омерты, а также история Варии и семей Джиг, Томасо и Бовино. Боги, да я кучу времени потрачу только на чтение этой горы документов.

Качая головой, я достала ноутбук, в котором лежал сложенный вдвое лист бумаги, на котором были напечатаны логины и пароли. Представив, как я буду это всё учить, я ужаснулась. А вот телефон должно быть нужен для экстренной связи.

Пришедшая Дебора погнала меня завтракать, отвлекая от бумаг. Пришлось ехать вниз и радоваться, что на меня не распространяется правило переодеваться к завтраку. Вот нельзя просто в ночной рубашке и халате позавтракать! Непременно нужно, по мнению Деборы, наряжаться, краситься и делать укладку. Я подошла к подобному творчески — результатом стала покупка «парадных» пижам, в которых не стыдно перед глазами гостей показаться. Деби это конечно же не понравилось, мол «это не стильно», но я, порывшись в гугле с полчасика, выдала ей несколько статей о том, что ещё Коко Шанель могла выйти в свет в пижамном наряде. Вопросы ко мне отпали сразу.

После завтрака мне вручили график занятий с очередным психотерапевтом. Судя по всему, за меня решили взяться всерьёз. Тут и сеансы психотерапии, и различные тренинги, и даже группа поддержки людей с посттравматическим стрессовым расстройством.

Представив, сколько на это уйдёт времени, я впала в уныние. С одной стороны, я прекрасно понимала, что нужно приложить массу усилий, чтобы выздороветь. А вот с другой… было ощущение, что сил у меня на это не хватит. Просто хотелось, чтобы меня оставили в покое.

В итоге я вместо того, чтобы заниматься делами, полдня провалялась в постели рыдая в подушку и жалея себя. Настроение совершенно не располагало к изучению законов. Пришлось себя буквально пинками заставлять. Я даже перебралась в кабинет для ознакомления с историей и уставом Варии, чтобы не было соблазна лечь на кровать и страдать.

Как и ожидалось, изначально Вария была организована японскими эмигрантами и выходцами из якудза. Известно, что предыдущий босс был выходцем из клана Хибари. И почему я не удивлена, что Кёя причастен к якудза?

Затем Скуало мочканул Первого Императора Мечей и почему-то уступил место босса синьору Занзасу. А синьор Занзас вместо того, чтобы показать задницу Тимотео, присоединился к Вонголе, потеряв львиную долю независимости. Но не прошло и года, как босса заковали во льды на долгих восемь лет. Странная санкция за восстание, но вопрос даже не в этом. Почему синьора Занзаса освободили незадолго до Конфликта Колец? Это была спланированная операция?

С непривычки голова пухла от обилия информации. Само собой, весь устав я осилить не смогла: только треть, отмечая карандашом наиболее интересные пункты. Работы мне предстояло много.

На следующий день пришлось вставать ни свет ни заря и ехать в больницу. Не позавтракав, потому что нужно сдать кровь и сделать УЗИ некоторых органов и КТ. Так же хорошего настроения не добавлял способ моей транспортировки — в небольшом автобусе, пристегнув кресло и себя ремнями. Для меня этот процесс был весьма унизительным, поэтому я трусливо сбегала из внешнего мира в подсознание. Дебора довольно долго привыкала к тому, что в подобные моменты я смотрю на мир совершенно стеклянными глазами, время от времени моргая.

Кстати о подсознании… там всё было мягко скажем плохо. Нечто единое раскололось на сотни осколков, которые висели в невесомости, скрытые какой-то невнятной дымкой, за которую я не рисковала заходить. А стабильные области между собой были связаны ненадёжными верёвочными мостками. И мне не хватало ни сил, ни знаний, чтобы собрать подсознание воедино.

Собственно, состояние моего подсознания наглядно показывало масштаб моих травм. Покалечено всё — и тело, и психика, и подсознание. Ирония в том, что пока я в такой депрессии и апатии, я не могу использовать в полной мере свои способности.

Вибрационные ряды просто срабатывали даже не через раз, а через все десять. А как сшить воедино подсознание я вообще не имела ни малейшего понятия. И я не знаю, найду ли я хоть какой-нибудь алгоритм восстановления. Всех обычно интересовало здоровье физическое, намного реже — психическое. Поэтому мне придётся буквально танцевать с бубном и надеяться, что хватит сил вернуться к нормальной жизни.

Сдав все анализы и пройдя все исследования, я потащила Дебору в ближайшее кафе. До приёма у синьора Бергардо ещё два долгих часа, а я голодная как стая волков. Правда, привычных для меня с детства сытных завтраков в Италии не было. Пришлось довольствоваться салатом с рикоттой, пока Деби с аппетитом поедала круассан без начинки.

А у врача меня ждал очередной неприятный сюрприз. С момента пробуждения я набрала целых тридцать килограмм, и судя по всему, вес и не думал останавливаться. Я в полной мере смогла оценить все «прелести» гормонального сбоя: от россыпи прыщей на лице и спине, до отвратительных растяжек на бёдрах. Деби меня пыталась утешать тем, что у неё вообще растяжки были и на животе, и на груди, но помогало это слабо.

Синьор Бернардо почесал затылок и посоветовал сдать анализы на гормоны, а также посетить эндокринолога. О диетах и речи быть не могло — я и так ела минимально, отдавая предпочтение фруктам и изредка запечённому мясу, а вредной еды просто много съесть не могла, потому что меня мучила изжога.

Когда мы покинули больницу и направились к психотерапевту, Дебора предложила на днях съездить в салон красоты, мол «а вдруг тебе станет чуточку легче». Я согласилась скорее из вежливости, слабо веря, что подобные процедуры как-то смогут повлиять на моё состояние. Единственное я попросила, что красоту будем наводить уже после того, как я вылечу грипп.

Моим новым психотерапевтом оказалась довольно высокая блондинка с карими глазами, скрывающимися за квадратными очками с толстыми линзами, и россыпью веснушек на теле.

— Привет. Меня зовут Рита Эспосито, но ты можешь называть меня просто Рита, — весьма дружелюбно начала женщина, когда мы с ней остались в кабинете один на один. Деби упорхнула за кормом для своих рыбок. Зная её, помимо зоомагазина женщину явно занесёт в десяток-другой магазинов.

— Катарина Коррадо, — представилась я. Услышав фамилию женщины, я нахмурилась. Интуиции что-то не нравилось, но вот что именно? Хотя опасности для жизни пока нет.

Сгорбившись, я сунула руку в карман огромной мужской толстовки, где нащупала рукоять небольшого ножа, который взяла с собой тайком от Деборы. Прикосновение к оружию меня успокоило.

— Я могу называть тебя Кэти? — спросила синьора Эспосито.

— Нет, — отрезала я. — Не люблю излишней фамильярности.

— Как скажешь, — Рита примирительно подняла руки. — Может расскажешь о себе?