Хроники Эверона. Песнь Феникса (гет)

«Нет вражды неукротимей,

Чем ненависть между своими».

© Себастьян Брант.

Анейрин, опустившись на одно колено, омывал свой меч в водах, казалось, бескрайнего ярко-голубого моря, что простиралось перед ним. Вода вокруг него всякий раз приобретала алый оттенок, но уже первая волна растворяла это в своих глубинах, навсегда скрывая кровь и души невинно убиенных этим мечом.

Внезапно чья-то ладонь легла на его плечо. Воин даже не вздрогнул от неожиданности, ведь, будучи прекрасно обученным охотником, он прекрасно услышал ее шаги издалека.

— Чего ты хочешь? — не поворачивая головы, грубо спросил он.

— Ты не говорил со мной с момента высадки в Теренгее, — посетовала Селия.

— Значит, на это не было причин, — по-прежнему хмуро отозвался он. — Уйди.

— А раньше ты говорил иное, — усмехнулась девушка, убрав все же руку с его сильного плеча.

— Тогда ты принадлежала мне, — зло бросил он, поднимаясь на ноги. — А затем решила прыгнуть выше головы и залезть в постель к отцу, оттеснив мою мать, — неприятные огоньки блеснули в его глазах.

— Я всего лишь стала еще одной фавориткой твоего отца, — беспечно пожала плечами Селия. — Ты должен подчиняться воле своего господина. Он захотел меня.

— Или ты его, — Селия ничего не ответила на это утверждение, устремив свой пустой холодный взгляд на море. — И ты права, я должен подчиняться воле своего господина, но не твоей, — он направился обратно к лагерю, оставляя позади девушку. — А ты поступила подло со своими соплеменниками, — бросил он ей напоследок.

— Ты просто не знаешь, как они поступили со мной, — не на шутку разозлившись, выкрикнула Селия, схватив какой-то обломок с песка и швырнув его в Анейрина. Но, к ее величайшему сожалению, она промахнулась.

* * *

Рея обеспокоенно расхаживала по комнате, то и дело глубоко вздыхая. Она уже не раз пожалела, что позволила матери оставить себя во дворце, а Дантея отпустить на охоту. Она наверняка знала, что что-то нехорошее непременно случится. И для этого не надо быть сведущей в магии. Просто Дубб-Эйл не тот лес, в котором можно свободно постреливать в зверей и радоваться своей удаче. Это священное место, и любой, кто нарушит его покой, будет наказан.

— Сядь и успокойся, — приказала Пенелопа, которая совершенно мирно занималась вышивкой.

— Не могу, плохое предчувствие, — сердце Реи болело. Всякий раз при вздохе оно пропускало удары. В груди щемило.

— Это все твои нелепые переживания, — мать пожала плечами. — Мальчик должен чаще бывать с отцом. Король должен видеть, какого славного наследника мы воспитали для него

— Ах, мама, Дантею никогда не править Эвероном, все в руках у Маркеллов, — от злости и негодования Рея перешла на крик. — Прости, — тотчас извинилась она перед матерью.

— Никто не знает, что будет дальше. Колесо фортуны продолжает крутиться.

Эту фразу Пенелопа произносила очень часто, считая ее истинной мудростью жизни. Что бы ни случалось, но колесо фортуны продолжает крутиться. Его не остановить. И каждому уготована своя судьба.

В этом была огромная разница между Реей и Минервой. Первая всегда слепо подчинялась судьбе, преклоняя перед ней колено, но не вторая. Королева считала себя властительницей своей судьбы, она шла наперекор всему, сражалась до последнего и получала желаемое. Кто прав? Наверное, учитывая, что больше всего получала Минерва, ее жизненная позиция была вернее.

— Но мой мальчик, это не просто ребёнок, мама, и ты это прекрасно знаешь. За нарушение покоя кому-то придется заплатить. А вдруг эта страшная участь ляжет на моего сына?

— Ну что за чушь? — Пенелопа случайно укололась об иглу. Ох, дурной знак, но Рее знать об этом не обязательно. — Все с ним будет хорошо. Дантей — благословенное дитя. Не забивай свою голову такими мыслями.

— Сердце не на месте, матушка, — Рея вновь принялась расхаживать из стороны в сторону.

Остановившись у окна, она стала вглядываться вдаль, туда, где темной полосой виднелся лес. Ох, ну и взбрело же такое в голову Доминику! Если бы он только знал, какой опасности подвергает себя и близких ему людей. На секунду Рее показалось, что деревья сильно раскачиваются, словно под дуновением мощного урагана. Прищурившись, она не увидела ничего, кроме пугающе безмятежного спокойствия. Но так ли это на самом деле?

Но Рее не показалось. Дубб-Эйл охватил настоящий ураган. Неистовый ветер заставлял деревья со скрипом сгибаться под его силой. Листья, мелкие сухие ветки — все это летело в глаза тем, кто по глупости своей отправился на эту охоту. Смертельную.

С буйством стихии боролись Эвмент Маркелл, Леонат Вейнворт и сыновья короля. Где был сам король, они не знали. Правитель и часть его свиты бросились за каким-то зверем в одну сторону, а его наследники — в другую. Такова была тактика — окончательно загнать животное.

Леонат уже не одну сотню раз пожалел, что поддался всеобщему азарту, когда должен был следить за леди Торой, леди Дамией и самой королевой, как она просила. Не приказала, а просила, чисто по-человечески.

Где они? Что с ними? Сумеют ли выбраться? Если нет, то Вейнворт никогда не простит себе этого.

— С кем моя сестра и племянницы? — громко спросил Эвмент, пробираясь вперед за Леонатом.

— Скорее всего, одни, — прикрыв глаза, отозвался Леонат. Негромко, словно надеясь, что брат королевы его не услышит из-за буйства стихии.

— А не ты ли должен всюду сопровождать королеву? — Эвмент схватил его за руку и резко развернул к себе лицом. Нелепая картина, учитывая, что Вейнворт был выше Маркелла. Неприятно осознавать, что соперник может превзойти даже в этом.

— Мог бы и ты позаботиться об этом, уж коли столько волнения, — глаза Леоната блеснули от гнева, но не на Эвмента, а на себя самого. Но разве он это признает?

— Сейчас для этого не место и не время, — Адмет, решив дипломатично предотвратить назревающий конфликт, втиснулся между ними двумя.

— А ты подумал о матери и сестрах? — не на шутку вспылил Эвмент, поворачиваясь теперь уже к племяннику.

— Я волнуюсь не меньше твоего, но если начнем скандалить, то не сможем помочь им, — на мгновение он умолк. — Моя мать не уступает в смелости мужчинам, — и тут Адмет, конечно, был прав. — Дядя, возьми Дантея, и найдите королеву, а мы с лордом Вейнвортом попытаемся разыскать короля, — предложил он.

Идея была неплохой, но и хорошей ее назвать было трудно. И все же в данных обстоятельствах это было куда лучшее решение, чем всей честной компанией, ругаясь друг на друга, бродить по лесу, который так и норовит ударить первой попавшейся веткой по лицу. Переглянувшись, лорд Вейнворт и Эвмент молча повиновались предложению наследника престола и разошлись в разные стороны. Дантей слабо улыбнулся Адмету, а тот в ответ просто кивнул, и каждый последовал за своим сопровождающим.

Эвмент не знал наверняка, как долго они шли с Дантеем вперед, он просто шел по наитию сердца. Он не был уверен ни в чем ровно до того момента, как на одном из деревьев не заметил Элавера, этого вредного ворона сестры. Каждый раз, когда он появлялся рядом с его клеткой, противная птица начинала громко каркать, словно ругаясь. Но только не сейчас. Ворон сидел на одной из толстых веток векового дуба, не обращая внимания на неистовство погоды, и, встретившись взглядом с Эвментом, будто подмигнул ему своим большим черным глазом. Или же ему показалось? А впрочем, какая разница. Если здесь Элавер, значит, Минерва где-то неподалеку.

И это было правдой. С порванным подолом платья, абсолютно растрепанная и, если честно, сильно напуганная, Минерва, как и ее брат, просто шла вперед, стараясь прислушиваться к сердцу. Мысленно моля лес о помощи, женщина не получала в ответ ничего, кроме пустого гула ветра. Это было ее наказание. За ней, стараясь не отставать, следовали то и дело всхлипывающие Тора и Дамия. Лошади сбросили своих хозяек, оставив их на произвол судьбы, и скрылись в неизвестном направлении.

Что делать? Как выбраться? Где король, где ее сын и братья? Столько вопросов вертелись в ее голове таким же неистовым ураганом, который царил и вокруг. Минерва уже и сама была готова разреветься от отчаяния, как вдруг натолкнулась на младшего брата.

— Эвмент! — с криком она повисла на его шее.

— Я нашел тебя, все хорошо, — попытался успокоить он внезапно разревевшуюся сестру. — Девочки, идите сюда, — он махнул рукой своим племянницам. — Твой муж просто глупец, — добавил он, изобразив на лице подобие улыбки.

— Он просто не знал, — тихо отозвалась Минерва.

Никто бы так и не заметил Дантея, стоявшего чуть поодаль и наблюдающего за чудесным воссоединением Маркеллов, если бы в один момент он просто не грохнулся на землю, забившись в страшных судорогах. Он уже давно начал ощущать это ужасное чувство в груди, будто ее сжимает со всех сторон, не давая спокойно дышать. Он, открыв пошире рот, жадно хватал воздух, пытаясь вдохнуть. Но напрасно.

— О Боги, мама, Дантей! — выкрикнула Тора, привлекая внимание королевы.

— Что с ним? Что произошло? — испуганно забормотала Минерва, опустившись на колени рядом с бастардом короля.

— Я не видел, он был рядом, — Эвмент последовал ее примеру.

Внезапно Дантея начало скрючивать, он стонал и дергался из стороны в сторону, и, если бы не твердая хватка Эвмента, непременно бы начал неосознанно ползать по земле. Магия. Минерва была твердо уверена в этом.

Однажды и ее тело терзало то же самое, когда необходимо было вернуть Софию в царство мертвых. Но почему именно этот мальчик? Почему не сама Минерва? Тора, Дамия? Они часть этого мира, а не сын Реи Касарос. Или все же подозрения ее не были совсем беспочвенными? Тогда эти голуби на плечах женщин семьи Касарос значат то же, что и Элавер для Минервы.

Но сейчас не место и не время предаваться таким рассуждениям. Нужно спасать Дантея. Внезапно в голове Минервы появилась гадкая липкая мысль оставить все так, как есть. Дантей и пока еще немногочисленные сторонники его семьи не смогут угрожать славному будущему Адмета. Ее сын будет единственным наследником короны. Нет. Нет. Нельзя так. Во-первых, здесь девочки. Во-вторых, это всего лишь мальчик, которого просто втянули в грязные политические игры.

Что же делать? В лекарском деле, чтобы найти противоядие, нужно знать, кто или что именно отравило пациента. Так же и в магии, чтобы спасти кого-то, нужно знать природу ритуала. Минерва, как ни старалась, не смогла избавить династию Неопалонисов от бездетности. И она благодарила Богов, что ее сын рожден от Клеона Дейномена, которого, к счастью, не коснулась злоба и желание отомстить матери королевы. Королевский род не прервется. Но что же делать здесь? Кто наслал эту страшную муку на Дантея? Зачем? А может, это сам лес мстит?

Минерва не нашла ничего другого, как просто шептать слова, которые точно не могли навредить Дантею. Она взывала к своей силе. Просила уберечь ни в чем не повинное дитя. Но снова было глухо.

— Твои заклинания не действуют, — Эвмент, стиснув зубы, снова мертвой хваткой вцепился в Дантея, пытаясь унять очередную судорогу.

— Это не заклинания, — воспротивилась Минерва. — Есть только один способ, но он опасен.

— Хочешь все это вобрать в себя? — догадался Эвмент.

— Я не ребенок, я в разы сильнее, это не должно так страшно мучить меня.

Иного выхода не было. Девочки, стоявшие позади, испуганно наблюдали за происходящим. И если Тора хоть немного, но понимала, о чем идет речь, то Дамия пребывала в абсолютном неведении, которое пугало ее еще больше.

Постепенно Минерва начинала чувствовать, как что-то невидимое, но очень неприятное проникает под ее кожу, разносится по венам, причиняя местами легкую колющую боль. Кончики пальцев покалывало, а сами руки иногда немели. Эвмент с замиранием сердца смотрел на сестру, боясь, что такой же приступ охватит и ее тело. Что тогда делать? Кого держать?

Минерва начинала морщиться от боли. Чем явственнее становилось лучше Дантею, тем сильнее какие-то неведомые тиски стягивали ее тело изнутри. И в какой-то момент все резко оборвалось. Тело женщины, конечно же, ныло, как после долгой прогулки верхом, дышать было трудно, но она сделала свое дело. Дантей открыл глаза.

— Почему вы все так смотрите на меня? — осипшим голосом поинтересовался он.

— Ты лежишь на земле, это странно, — отозвался Эвмент, помогая мальчишке подняться.

— А почему?

— Просто упал, — Минерва поддержала затею младшего брата.

— Не помню, — Дантей почесал затылок.

— Потому что стукнулся головой, — вторила им Тора.

— А вы заметили, что ураган закончился? — спросила Дамия.

И действительно, пока Минерва и Эвмент были заняты спасением Дантея, они не заметили, как буря утихомирилась. Неистовые порывы ветра исчезли так же быстро, как и появились. Но солнце по-прежнему почти не проникало сквозь густые верхушки деревьев, плотно растущих к друг другу. Стало тихо. Почти пугающе тихо и спокойно.

— Теперь надо найти короля и его свиту, — сказал Эвмент, оглядываясь по сторонам.

— И Адмета с лордом Вейнвортом, — добавил Дантей.

— Я думала, принц с королем, — сердце Минервы невольно сжалось от волнения.

— Они как раз отправились его искать.

Пока Маркеллы решали, в какую сторону двинуться их маленькому отряду, а Дантей стоял в стороне и пытался придти в себя, Дамия потянула свою кузину в сторону.

— Что все это было, может, ты объяснишь?

— Лучше это сделает моя мама, — неуверенно пожала плечами Тора и, больше не добавив ни слова, с удивительным проворством бросилась за остальными.

Дамия тоже засеменила за принцессой, так как не желала оставаться одна. Этот лес пугал. Было во всем этом урагане, что закончился так же внезапно, как и начался, что-то устрашающее. Но больше всего Дамию настораживало то, что она чувствовала с каждым порывом ветра. Сила. Сила сопротивляться, идти дальше, сила противостоять неведомому врагу. Откуда?

— Как ты, моя девочка? — спросила Минерва, взяв племянницу под руку, намеренно отстав от остальных и дождавшись племянницу.

— Тетя, это было так странно, — тихо ответила она, позволив Минерве вытащить из ее волос сухие листья. — Ураган… и потом Дантей.

— Я обязательно расскажу тебе, когда мы вернемся домой, — Минерва похлопала по ее ладони. — Тебе уже давно пора знать правду о нашей семье.

— Это колдовство, тетя? — догадалась Дамия, испуганно глядя на нее.

Но не успела Минерва что-то ответить, как громкий возглас Торы нарушил безмятежный покой, который обрушился на лес так же внезапно, как и сам ураган. Девушка внезапно опустилась на землю и завыла, словно раненный зверь.

— Нога, моя нога, — сквозь слезы начала причитать она, когда все бросились к ней.

— Что такое? — подбежала к ней королева. — Что, моя милая девочка?

— Моя нога, мама, очень больно, — стонала та.

— Тише, не плачь, сейчас посмотрим, — успокаивающе залепетал Эвмент, который бросился на помощь племяннице. — Похоже, нога застряла в этой норе, — Дантей и Дамия, стоявшие в стороне, буквально замерли на месте. Как помочь сестре? Может, лучше не мешать, а позволить Маркеллам все сделать самостоятельно?

— Очень больно, — Тора постаралась утереть слезы, которые так и лились градом.

— Я не могу ее достать, — простонала Минерва, пытаясь высвободить лодыжку дочери из этого капкана. В какой-то момент женщине показалось, что кто-то насильно удерживает ногу дочери под землей.

— Мама, ты слышишь этот голос? Ты слышишь? — вдруг забормотала Тора. Минерва видела неимоверный страх в глазах дочери. Принцесса испуганно озиралась по сторонам. — Кто это говорит? Ты слышишь?

— Тора, Тора, милая, — королева положила ладони на ее щеки, пока Эвмент пытался высвободить ногу племянницы. — Я ничего не слышу, успокойся. Мы обязательно вытащим тебя. Сейчас, успокойся только, прошу тебя.

— Что стряслось? — как гром среди ясного неба услышали они громкий возглас самого короля. Доминик с лордом Вейнвортом возникли буквально из ниоткуда.

Тора продолжала лепетать свое. Голос. Какой голос? Минерва ничего не слышала. Но появился Доминик, и никак нельзя говорить ни о чем, что связано с магией, а потому она резко одернула дочь, жестом велев той замолкнуть.

И в тот момент, когда она была сосредоточена лишь на освобождении принцессы, ей было совсем невдомек, что дочь наконец обрела то, о чем так давно просила. Сила услышала ее молитвы, даровала частицу себя юной принцессе, наследнице воронового крыла. Но в ту минуту никто не заметил тихого замечания Дамии, что стояла поодаль:

— Я тоже слышу.

Она не понимала, как остальные могут этого не слышать, ведь этот голос, он был так близко. Он проникал в каждую частичку ее тела. Он одурманивал сознание, смешивал мысли, но она его слышала. Слышала так же явственно, как и голоса других людей вокруг.

— Доминик, ее нога, — не поворачивая головы, сообщила мужу Минерва.

— Так, спокойно, — король, опускаясь на землю рядом с женой, чуть оттеснил Эвмента. — Доверься мне, дорогая. Ты же веришь мне, своему отцу и королю?

— Да, папочка, помоги мне, — слезно умоляла Тора.

— Эвмент, Леонат, помогите принцессе подняться, — приказал Доминик. — Мы с мамой сейчас попытаемся вытащить твою ногу. Будет больно, кричи, но не останавливай меня, не сопротивляйся, хорошо? — в ответ Тора судорожно закивала головой.

Ладонь Доминика, как и любого мужчины, была слишком большой, а потому в узкое отверстие между землей и застрявшей лодыжкой принцессы свою изящную тонкую руку сунула Минерва. Вдвоем с двух сторон они пытались вытянуть ногу принцессы из капкана. Но что-то удерживало ее стопу. То ли густые корни окружающих деревьев, то ли такова была месть леса за нарушение его покоя.

— Доминик, не получается, совсем, — Минерва была готова застонать от отчаяния.

— Все получится, — его сильный голос успокаивал, внушал надежду. Бесспорно, талант настоящего короля. — Минерва, просто аккуратно подтолкни ступню, а мы вытащим ее.

Еще пара минут хитрых манипуляций, боль от которых заставляла девушку морщиться и крепко стискивать зубы — и нога Торы наконец была высвобождена из плена. Эвмент и Леонат, аккуратно потянув ее за плечи, помогли принцессе подняться, а Доминик тотчас подхватил ее, когда она снова опустилась на землю.

— Кажется, я не могу ходить, — всхлипнула Тора.

— Значит я понесу тебя, моя дорогая девочка, — Доминик подхватил принцессу на руки. Минерва, расправив юбки дочери, двинулась рядом с ними.

— Адмет разве не с тобой? — вдруг спросила женщина. Во всей этой суматохе она совсем забыла про сына. — Он же был с лордом Вейнвортом? — она обернулась назад.

— Все в порядке, наш сын с твоим братом и остальными придворными.

— Вы идете? — обратился Эвмент к Дамии и Дантею, которые, как завороженные, продолжали стоять в стороне. — Пора возвращаться домой.

Так и закончилась королевская охота в лесу Дубб-Эйл. Доминику так и не удалось насладиться развлечением. Как только поднялся сильный ветер, что-то внутри подсказало ему, что жена, отговаривая его, все-таки была права, не стоило соваться сюда. Каково же было удивление всех тех, кто выбрался с королем на охоту, когда они узнали, что за границами леса и вовсе никто не слышал об урагане. Все было тихо и спокойно, как и тогда, когда они выезжали из дворца. И только Минерва знала истинный ответ. Ее братья, не понимая, конечно, некоторых деталей, тоже что-то подозревали. Но Маркеллы молчали. Впрочем, как и всегда.

Уже вечером Минерва сидела на краю кровати в покоях принцессы. Девушка совсем недавно уснула, приняв все лекарства, которые назначил престарелый лекарь Хаббард Ллойд. Его возраст давал о себе знать, старик с трудом передвигался по дворцу. Пациентов у него стало меньше, ведь в основном врачеванием занималась его молодая помощница — Сесилия Лигера. Минерве нехотя, но пришлось взять на службу наставницу, но королева по-прежнему не доверяла ей, а потому сегодня, после ужасного происшествия на охоте, она вызвала именно сэра Ллойда.

— Ваша знакомая справилась бы ничуть не хуже, — посетовал лекарь, собирая инструменты.

— Но здоровье моих детей я могу доверить только вам, — улыбнулась Минерва, ласково проведя по волосам Торы. — Я даже не знаю, что буду делать, когда король даст вам вашу долгожданную отставку.

— Я оставлю после себя достойного юношу, — заверил ее Хаббард. — Я не смогу вас бросить на ту, которой вы не можете доверить своих детей.

— Думаю, вряд ли тот юноша так же мудр, как вы, — грустно заметила Минерва.

— Он научится, обязательно.

— Спасибо вам за все, — кивнула королева.

— Вам тоже следует отдохнуть, миледи. Может, вам приготовить успокаивающий отвар?

— Не стоит, — ответила Минерва. — Со мной все в порядке.

— Я никогда не сомневался в вашей силе, — он на мгновение замолк и многозначительно посмотрел на госпожу. — Духа, — добавил он потом. — Хотелось бы, чтобы ваша дочь была не такой. Сильным людям приходится нелегко.

Минерва прекрасно понимала, какой смысл лекарь вкладывает в свои слова. Она внимательно смотрела на него, не зная, что и ответить.

— Она дочь своей матери, — Минерва пожала плечами.

— Тогда вы должны гордиться, ведь сегодня она обрела эту силу, — он снова замолчал, а затем добавил: — Духа.

— Вы уверены? — удивилась женщина, переведя изумленный взгляд на спящую дочь.

— И я думаю, не только она.

— Дамия? — не меньше прежнего изумилась королева. — Но как вы это поняли? Почему этого не увидела я?

— Вы кажется забыли, что назвали меня мудрым, — улыбнулся лекарь. — Я все прекрасно вижу. Не дайте им погибнуть, как ваша матушка. Не погубите свет.

— Никогда, — пообещала Минерва. — Я не убила это в себе, не дам уничтожить и в них.

— Но жить на границе добра и зла тоже не просто.

— Но они и не дойдут до этой черты.

— Кто знает, что будет дальше.

— Спасибо за беспокойство, сэр Ллойд, — лекарь явственно видел, что королева больше не желает говорить на эту тему.

Своим заявлением он ошарашил ее. Она этого не заметила тогда в лесу, не поняла, что голос, о котором все твердила Тора, это своего рода дар. Она наконец обрела то, о чем так давно мечтала Минерва. И Дамия. Еще слишком рано для нее, достаточно лишь было знать, что ее могло бы ждать позднее, но судьба распорядилась иначе. Теперь ее первостепенная задача: научить девочек жить с этой силой, сдерживать ее порывы, направлять в нужное русло.

Через час Минерва покинула покои дочери. Возвращаться к себе совсем не хотелось, в сон не клонило, а потому женщина решила зайти к Доминику. Вряд ли он спал. Он никогда не ложился рано. Перед сном всегда занимался государственными делами, реформами.

Каково же было ее удивление, когда в коридоре, где располагались комнаты короля, она столкнулась с Реей Касарос.

— Ваше Величество, — любовница супруга опустилась в реверансе перед королевой.

Минерва уж было собиралась пройти мимо, но вопрос, который беспокоил ее на протяжении стольких лет, не давал ей покоя еще более остро, чем раньше. Она решила выяснить все раз и навсегда. Кто же Рея, ее мать и сестры на самом деле?

— Если я спрошу вас, леди Касарос, для чего служит корень мандрагоры, что вы ответите? — Минерва с вызовом посмотрела на соперницу.

— Мандрагора избавит от нежелательной беременности, это знают все, — пожала плечами Рея. Кажется, не такой ответ правительница ожидала от нее услышать. — Но еще корень мандрагоры может отравить сны.

— И как вы это сделаете? — Минерва напряглась.

— Достаточно сжечь его над пламенем свечи, а затем вдыхать пары дыма и думать о том, кому хотим насолить, — улыбку на лице Реи вряд ли можно было назвать приятной.

И все встало на свои места. Минерва еще в первую встречу, много лет назад, не ошиблась. Эти женщины такие же, как она и ее семья.

— Это был последний раз, когда я спасаю твоего ребенка, Рея Касарос.

— Это был последний раз, когда я благодарю тебя, Минерва Маркелл.

И, смерив друг друга ненавидящими взглядами, женщины разошлись в разные стороны, осознавая, что окончательно обрели заклятого врага в лице друг друга.