Надежда Пигмалиона (гет)

Закрой свои глаза,

Они так холодны.

Закрой свое лицо,

Его так долго знали.

Закрой уста,

Чтоб больше не сказали,

О том, как всем они

Ежеминутно лгали.

Умри, воскреснув вновь

Такою как была.

До времени того,

Когда познала,

Что жизни ты прожив ничтожно мало

Столь многое в ней поняла.

* * *

Второй раз я спала, не видя снов, и проснулась лишь к полудню, но по-прежнему не чувствовала себя отдохнувшей, сон не принес облегчения. Открыв глаза, я не сразу поняла, где нахожусь. Над моей головой вместо привычного полога с райскими птичками нависал незнакомый, угрюмый и темный. Воспоминания прошедшего дня были тяжелы. Все это время я старательно отгораживалась от них текущими проблемами, но теперь меня посетила мысль о том, что я разрушила собственную жизнь.

«Он ищет меня, и Гарри это подтвердил. Найдет ли? Теперь это лишь вопрос времени… Когда Дамблдор узнает, что я здесь, меня выгонят, а там прятаться негде…» — подумала я и с тоской посмотрела на серое небо в окне. «Но и здесь оставаться нет смысла, не могу же я всю жизнь провести среди мутных зеркал и давно прогоревших свечей? А ведь я хотела как лучше, а получилось только наломать дров и изовраться, предать всех, не только Лорда, но и себя, подставить Седрика, а теперь подвергать опасности Гарри. У меня кругом одни враги, если Гарри узнает, кто я и кто мой настоящий опекун… А Он предупреждал… Он говорил, что мне нужно определиться и не делать глупостей, помогать своим… Своим? Чужим? Ох, я совершенно запуталась…».

С тяжелыми мыслями я поднялась и полезла в сумку с вещами, в этот момент из складок ткани что-то, сверкнув, выпало. Это оказалась та самая лупа, которую я купила у Горбина, дабы не вызвать ненужных подозрений. Повертев в руках, я вновь закинула ее в сумку. «Наверное, вытряхнула вчера из комода вместе с остальными вещами». Мои мысли вернулись к Горбину и предателям среди Пожирателей. «Все! Больше никаких расследований! Не для кого расследовать. Я сама теперь первая предательница, на радость всяким сумасшедшим… Лорд, наверное, боится, что я пойду докладывать все Дамблдору. Но что я могу доложить, чего бы тот уже не знал? Столько труда впустую, еще чуть-чуть — и представила бы ему всех дамблдоровских прихвостней, и тогда… И тогда, быть может, Он перестал бы считать меня бесполезной… Все! Об этом тоже не думать! Лорд ни за что убил человека, моего друга, и за это ему не будет прощения».

Я поспешила вниз по скрипучей лестнице, желая сбежать от назойливых мыслей, следовавших за мной по пятам.

Гостиная оказалась пуста, и я последовала дальше, по пути чуть не столкнувшись с бежавшим наверх Гарри. В руке у него был свежий номер «Пророка». Парень был взволнован и мне не нужно было гадать почему.

— Арта, как хорошо, что ты встала. Сириус еще спит? Тут такое случилось! Вот, прочти, — с этими словами парень всучил мне газету.

Заголовок передовицы «Смерть чемпиона» и фотография Седрика ознаменовали плохое начало дня.

* * *

…был найден около полудня… неподалеку от своего дома и Норы, на которую день назад было совершено нападение, доблестно отраженное силами мракоборцев… Следов не найдено… Мракоборцы из следственного отряда утверждают, что ничего не видели, антиаппарационный барьер нарушен не был… убийство не могло быть совершено кем-то из нападавших на Нору… Расследование будет продолжаться…

* * *

В следующей статье расхваливали мракоборцев, особенно Кингсли, и писали о том, что Министерство может обеспечить порядок, говорили про двоих убитых Пожирателей, имен которых почему-то не разглашали.

— Кошмар! Сначала дом Рона, а теперь Седрик… Куда они вообще смотрят?! Если бы Дамблдор тогда не предупредил, они могли бы убить всю его семью! — восклицал Гарри, ходя из стороны в сторону.

У меня от прочитанного снова потекли слезы.

— Ох, прости, я должен был тебя подготовить. Вы же… вы же с ним… общались.

Я кивнула и мысленно отметила, что про меня в газете не было ни слова, значит, Лорд не хотел предавать огласке мой побег.

В это время на лестнице раздались шаги и вскоре в гостиную зашел чуть помятый, но благоухающий одеколоном и радостью Сириус.

— Та-а-ак… Где мой взрослый крестник? Где наш именинник? — спросил он с ослепительной улыбкой, подмигнув мне и крепко обнимая замолчавшего Гарри.

— Извини, я совсем забыла про твой День Рождения, — спохватилась я.

— Да брось, какой уж тут праздник, я и сам забыл, — отмахнулся парень и передал ничего не понимающему Блэку газету.

Пока мужчина хмурился, читая газету, в проеме двери появился Кикимер со странным длинным свертком и, хмуро прошествовав мимо нас, водрузил сверток на стол.

— Что это? — удивился Гарри, но эльф уже исчез.

— А, это… Это тебе, — кивнул Блэк, — не только у Малфоя есть богатые родственники. Думаю, она хороша.

Гарри бросился открывать новую метлу, поминутно восхищаясь. А Блэк вновь повеселел, словно и забыв о прочитанной статье.

— Эх, вот бы ее испробовать…

— Ничего, тебе один месяц потерпеть осталось, с ней кубок школы от вас не уйдет, — усмехнулся Сириус, — да, и еще: сегодня у нас будут гости.

— Гости?! — одновременно переспросили мы с Гарри, я с испугом, он — с радостью.

— Да, я пригласил Римуса, может, с ним придут и остальные…

— Как же здорово! Давно хотел с ним увидеться!

Я восторга Гарри не разделяла, мысленно прикидывая, стоит ли уйти сразу или все-таки остаться.

— Надо бы здесь прибраться… — протянул парень, окидывая взглядом помещение.

Блэк тоже оглянулся по сторонам и поморщился, словно не считал эту затею необходимой.

— Да, пожалуй, здесь полно всякого хлама, по которому помойка плачет. Я и сам давно хотел все выбросить, но просить Кикимера бесполезно, он за любой шобол удавится. Придется самим, — нехотя признал он.

После завтрака было решено приступить к уборке. Во время еды Сириус и Гарри болтали о статье, аврорах и квиддиче, а я думала о том, что буду делать, если придется покинуть это укрытие.

— Будь осторожней, здесь полно всяких темномагических артефактов, одна старая красная мантия из шкафа чуть меня не задушила, — предупредил Гарри, когда мы принялись разбирать посудный шкаф. Сириус тем временем зачаровал щетки и швабру, тотчас принявшиеся с остервенением драить пол.

— Вот, сбрасывайте все ненужное в этот мешок.

— А что из этого — ненужное? — спросила я, сортируя тончайший фарфор, украшенный гербом семейства Блэков.

Сириус забрал у меня одно блюдце, повертел в руках, и без малейшего колебания бросил в мешок. Оно жалобно звякнуло и разбилось.

— Здесь все ненужное, выкидывай, — флегматично сказал он и, не обратив внимания на мое изумление, отправился наверх.

Я взглянула на Гарри, стараясь найти объяснение такому варварству, но он продолжал методично вытряхивать пыльные склянки из ящиков. Я решила, что чужое имущество — не моего ума дело, и вернулась к уборке под звуки ворчания и всхлипов старого эльфа. Кикимер оттягивал себе уши и горестно подвывал, стараясь незаметно вытащить что-нибудь из мешка. Но Блэк прикрикивал на него, и эльф ненадолго замолкал.

Предупреждение Гарри оказалось ненапрасным. Одно прикосновение к миниатюрной золотой статуэтке — и моя рука покрылась глубокими порезами, которые мне не сразу удалось залечить.

— Мои дражайшие родственнички видели в этом определенный шик и считали дом недостаточно роскошным без таких фокусов, — пояснил Сириус, протягивая мне флакончик с заживляющим зельем.

«Хорошо, что Нарцисса не унаследовала любовь к такой «роскоши». Как же он собирается выкинуть эти вещи на помойку? Ведь об их опасности никто не знает», — рассуждала я. Но Блэка, по-видимому, это вовсе не смущало. «Эх, жаль, столько добра пропадает, Горбин бы удавился из-за такого богатства», — подумала я, и внезапно меня осенило. «У меня же есть лупа! Она поможет уберечься от проклятых вещей».

С этим артефактом дело сразу пошло быстрее, глядя сквозь зачарованное стекло, я с удивлением обнаружила, что почти каждая вещь в доме хранит следы магии, чаще всего отнюдь не нейтральной. Темные ниточки тянулись от портретов и кубков, чернели пустыми дырами зеркала и дымилась чернотой некоторая посуда. Я мысленно хвалила себя за полезное приобретение. «Возможно, все дело в том, что они слишком долго пробыли здесь и теперь хранят отпечатки ауры именно этой семьи? Блэки — древнейшая фамилия, и среди ее представителей было немало темных магов, и каждый, наверное, произнес хоть раз заклинание над вещами, хранящимися в этом доме… Лорд же говорил, что магия оставляет отпечатки ауры волшебника, сотворившего ее, и опытные маги могут определять по ним автора заклинания…».

Мысли о Лорде не желали отпускать меня, напрасно я занимала себя физическим трудом и отвлекалась на беседы с Гарри. Он не выходил у меня из головы, будто витал где-то в застоявшемся пыльном воздухе дома, смотрел из каждого темного угла, дышал сквозняком в спину. Несколько раз я остро чувствовала его присутствие, словно Он стоял прямо у меня за спиной. Холод сковывал меня, и мышцы деревенели под его взглядом, я не могла найти в себе сил обернуться.

Близился вечер, и уборка была по большей части окончена, все было готово к приходу гостей.

Я отправилась наверх, чтобы привести себя в порядок и, зайдя в свою комнату, из любопытства посмотрела на нее сквозь лупу Горбина. Моему изумлению не было предела, когда я обнаружила, что помещение буквально тонет во мраке. Свет настенных канделябров мерк и едва пробивался сквозь плотную клубящуюся угольно-черную тьму. Такого яркого следа Темной Магии я не видела нигде в доме, хоть мы и выбросили немало смертельно опасных вещиц. Эта Тьма не была жалким истаявшим последышем, она была яркой, выпуклой и, казалось, дышала.

Я осторожно приблизилась к комоду, где был ее эпицентр, и открыла тугой ящик. На дне среди пожелтевших пергаментов, сургуча и засохших чернил обнаружился серебряный медальон. Он казался совсем простым, лишь под хрустальной крышкой изумрудами была выложена литера «S».

Я помахала палочкой, стремясь определить вид заклинания или порчи, наложенной на него, но сделать этого мне не удалось. Моя магия таяла при приближении к медальону, а он все так же недвижно лежал, тускло поблескивая на дне ящика. Надо было закрыть его и уйти, но неясная сила притягивала мой взгляд к старинной вещице. Мне подумалось, что можно отлевитировать медальон вниз и показать Блэку, но мысль о том, что его постигнет та же участь, что и прочие вещи сегодня, отчего-то привела меня в ужас, и я решила оставить все как есть.

Спускаясь к ужину, я напряженно вслушивалась в голоса гостей, доносившиеся снизу, стараясь определить их обладателей. Но недовольные вопли портрета свели на нет мои старания, и я, глубоко вздохнув, направилась в гостиную, где трое волшебников по очереди обнимали Гарри. Двоих я узнала сразу. Мой спаситель — Римус Люпин — выглядел бледным и напряженным, но искренне улыбался. Рядом с ним мельтешил плотный рыжий господин в колпаке, в котором я признала мистера Уизли. Кроме них была незнакомая девушка с тускло-фиолетовыми волосами, она что-то увлеченно рассказывала Гарри.

— Здравствуйте, — произнесла я чуть дрогнувшим голосом, и трое пришедших разом обернулись на меня.

— Привет! Ты тоже из Ордена, да? Мы еще не знакомы. Я — Тонкс, — затараторила девушка, протягивая мне руку.

— Очень приятно, Арта.

— О, я помню вас, мисс… Реддл, так ведь? Рад, что вы послушались моего совета, — сказал подошедший Люпин и с улыбкой пожал мою руку.

— Арта. Просто Арта, — ответила я, стремясь сохранить остатки самообладания.

От его слов сердце мое ухнуло вниз и на мгновение показалось, что тысяча маленьких иголочек впились в тело. Но Гарри не повернулся, а Сириус откупоривал бутылку и тоже, кажется, не заметил моего провала.

— Вы знакомы? — тут же спросила Тонкс, оглядывая меня с ног до головы.

— Да, но увы наше знакомство было мимолетным и произошло при не самых приятных обстоятельствах.

Встретив на себе очередной изучающий взгляд, я поспешила пояснить:

— На меня напали дементоры. Если бы… если бы не вы… Я очень вам благодарна.

— Ну что ты, каждый поступил бы так на моем месте, это долг любого мужчины — приходить на помощь, когда дама в беде.

— Их было целое полчище, и они были опасны, я обязана вам жизнью. Такого ужаса мне никогда прежде не доводилось испытывать.

— Ах вот оно что, надо будет испробовать, — задумчиво и не в тему сказала Тонкс.

— Какие глупости, — буркнул мужчина и поспешно направился к Блэку, девушка проводила его каким-то тоскливым взглядом, который не укрылся от меня.

Мистер Уизли не стал оставаться на ужин и, скомкано попрощавшись, убежал, а мы сели за стол. Кричер нехотя приносил тарелки с кухни, с ненавистью поглядывая на Люпина и постоянно что-то бубня под нос. Проходя мимо мужчины, он нарочно подвернулся под руку и опрокинул на него салатницу, а после что-то сказал. Я смогла расслышать лишь «… место в лесу». Мужчина дернулся и побледнел еще пуще.

— Пошел прочь! Чтоб я тебя больше не видел! — закричал Блэк.

После этого атмосфера за столом была окончательно испорчена.

— Вы читали сегодняшний «Пророк»? Видели статью про гибель Седрика?

— Да, и что бы там ни говорили, в Министерстве сейчас вовсе не спокойно. Фадж боится и не только он. Что-то назревает, — протянула Тонкс.

— Но как же вы не уследили?! Аврорат же был там! — воскликнул Гарри.

— Да, а еще там было несколько десятков папарацци, представители прессы и отдела за контролем перемещений. Одним словом, бардак. И теперь найти какие-то магические следы там будет невозможно.

— Но кто это мог сделать? Седрик — отличный парень, у него не было врагов! И Пожирателям его убивать незачем, он же из известной магической семьи. Кому он мог помешать?

— Кто знает… Кто знает… — тихо выдохнул Римус. Я опустила взгляд на руки.

— Скоро будет собрание Ордена?

— Да, через неделю…

Я ковырялась в тарелке, отвлеченно слушая беседу за столом. Мне было скучно и тоскливо. Кроме того, хотелось пойти в комнату и продолжить исследовать медальон. «Главное, спокойно досидеть и не привлекать к себе внимания, как будто меня просто пригласили…».

— …мне скоро придется покинуть вас на неопределенный срок, — донеслись до моего сознания слова Люпина.

— Почему? — сразу встрепенулась Тонкс.

— Это задание Дамблдора, я не могу о нем говорить…

— Брось, дружище, что за дела? Здесь все свои, — развел руками Блэк. — Если бы мне дали задание, я бы сразу тебе рассказал, правда, кроме как сидеть здесь, мне ничего не доверили.

Люпин мялся какое-то время, но сдался под общими уговорами.

— Мне нужно будет разузнать про шайку Сивого. Сам Сивый, как вы знаете, пропал, но его место занял другой. Нужно будет узнать о них получше…

— О, да ты, Лунатик, никак в шпионы заделаться хочешь? — хохотнул Блэк. — А ты не знал, куда девать свои таланты…

— А как же?.. — перебила Блэка Тонкс, но сама осеклась.

— …ни за что бы не подумал, что буду тебе завидовать.

Люпин ничего на это не ответил, только ссутулился еще сильней и опустил взгляд, словно боялся посмотреть на девушку, сидящую рядом и не сводившую с него глаз.

«Можно было бы… но ни к чему, ни к чему портить и без того шаткое положение…».

Вечер продолжался, беседа зашла про квиддич и про обучение Гарри. Когда горячее было съедено и пришла очередь десерта, Тонкс вызвалась принести торт с кухни, дабы не звать Кричера.

— Что-то ее долго нет, как бы старый гад чего ни вытворил, — спохватился Сириус через некоторое время.

— Пойду проверю, — вызвалась я и отправилась вниз.

Темная кухня на первый взгляд была пуста, лишь приглядевшись, я увидела стоящую рядом с окном девушку. У нее вздрагивали плечи, и я почувствовала, что опять влезаю в очередную историю.

— Что-то случилось? — тихо спросила я.

Девушка резко обернулась, наспех стирая слезы рукавом.

— Нет, я в порядке, — дрогнувшим голосом ответила Тонкс.

— Лично я бы не стала плакать здесь, сегодня утром где-то тут были два здоровенных паука… — поведала я, устраиваясь на табуретке.

— Ты боишься пауков?

— Не то чтобы, но эти были неприятными, как и все в этом доме, наверное…

Тонкс то ли всхлипнула, то ли усмехнулась.

— Да, пожалуй, ты права, каждый раз, когда я прихожу сюда, то внутренне содрогаюсь от мысли, что имею некоторое отношение к этому месту.

В ответ я чуть не ляпнула про поганый характер Беллатрисы, но вовремя захлопнула рот. «Мда, прав был Снейп: не умею я врать…».

— Ты любишь кого-нибудь? — неожиданно спросила Тонкс.

Ее вопрос застал меня врасплох. Я начала мысленно перебирать всех знакомых мне людей. Детские воспоминания о родителях подернулись белой пеленой и сейчас казались чем-то невероятно далеким, словно все это было совсем в другой жизни и даже, вероятно, не со мной. Потом в мысли сразу пришел Лорд, но я вытолкнула его оттуда и начала думать дальше. Нарцисса была ко мне очень добра, и я искренне желала ей только хорошего. Она сделала для меня многое, и я знала об этом. Любила ли я ее? Возможно. Мысли поскакали дальше, стараясь ускользнуть от длинных цепких пальцев и недовольного взгляда.

Барти стал мне отличным другом, с ним всегда было интересно и весело. Но едва ли я любила его. «Гарри, Драко, Гермиона, Снейп, Люциус…» — перечисляла я всех, продолжая игнорировать настырно мельтешащий образ.

— Да, люблю, — поспешно ответила я, чтобы не затягивать неудобную паузу, и наглец удовлетворенно растаял. «Нарциссу», — добавила я про себя и вновь схлопотала предупреждающий взгляд.

— Тогда ответь, вот тебе важно, кто твои любимые? Сколько у них денег? Чем они больны? Как выглядят? Сколько им лет? Задумываешься ты об этом, когда сидишь рядом с ними? Желаешь ли ты видеть на их месте кого-то иного?

— Н-нет.

— Вот именно! Потому что тебе просто плевать на все это! — неожиданно горячо откликнулась девушка. — И не только тебе! Мы эгоисты, мы все эгоисты, если нам хорошо, то ничего нас не будет волновать. Пусть даже сидящий рядом на самом деле чудовище.

От ее слов мне стало не по себе, настолько точно они били в цель. Я порадовалась тому, что на кухне царила тьма, и Тонкс не могла видеть моего лица.

— Но он не понимает этого! Или делает вид, что не понимает. Я надеялась, что у меня получится… Но он непреклонен… А теперь и вовсе уйдет! Уверена, что он сам предложил это… Совершенно не верит мне, думает, что раз болен, то я не могу его любить! Он все это и затеял, чтобы мы больше не виделись…

— Да ладно тебе, никуда он не денется, — растерянно пробормотала я, сбитая с толку такой откровенностью, — пойдем лучше наверх, все уже заждались.

«Какая разница? Все равно надолго я здесь не задержусь…» — подумала я и приняла решение.

— Ну наконец-то, я уж думал, что надо устраивать облаву на кухню, — усмехнулся Сириус, когда мы вернулись в гостиную.

Пока Гарри задувал свечи на торте, я незаметно вытащила палочку и, направив на чашку Люпина, шепнула краткое «sitis»*. Графин с водой также перекочевал на мою половину стола, и я стала ждать результата своих нехитрых манипуляций с возрастающей тревогой. «А вдруг на этот раз не выйдет?».

Люпин довольно долго не подавал никаких признаков дискомфорта и довольствовался чаем, я начала уже переживать, что мне не удалось зачаровать чашку, но он, наконец, закашлялся и обвел взглядом стол в поисках графина.

— Арта, будь добра, передай мне… кхм… передай, пожалуйста, воды.

Я сама налила ему воды, и прежде, чем он успел сделать глоток, с улыбкой сказала, что прощаю его.

— Что?

— Я считаю, что долги надо отдавать. Пейте-пейте.

Люпин удивленно на меня посмотрел, но ничего больше не сказал и залпом осушил стакан, а я отправилась на свое место, медленно считая про себя. На седьмом счету мужчина задышал чаще, на десятом судорожно провел рукой по лицу, а потом вдруг вскочил из-за стола и зачем-то метнулся к окну, под удивленные возгласы остальных отдернул тяжелые темные шторы. А после резко выгнулся, глаза его закатились до белков, и он рухнул навзничь, рыча от боли.

Все повскакивали из-за стола, Сириус оттолкнул Гарри и меня за спину, немедля обращаясь черным псом. Тонкс в немом ужасе смотрела на уродливое существо, лишь отдаленно напоминающее человека. Люпин покрылся клоками длинной шерсти, скулил и катался по полу, оставляя на паркете длинные следы от когтей.

Его последнее превращение было недолгим, спустя пару минут он уже лежал человеком. Смертельно бледный, но теперь абсолютно здоровый.

— Черт возьми, что с тобой, дружище? Ты нас всех перепугал. Сейчас же не полнолуние, — сказал Блэк, вернувшись в человеческий облик.

Люпин тяжело поднялся, опираясь на друга, ошарашенно обвел взглядом комнату, пока не остановился на мне.

— Ты в порядке? Что это было? — верещала Тонкс.

— Все прошло… я чувствую… — прошептал Римус, неотрывно смотря на меня.

— Что прошло? О чем ты говоришь? Раньше у тебя не было таких припадков, — сказал ничего не понимающий Сириус.

— Так это правда… Рассказы Сивого про великую целительницу — правда… Это ты?!

Я молчала, не зная, что ответить.

— Я больше не болен! Слышите?! Все прошло!

Все недоверчиво переводили взгляд с меня на Люпина и обратно, у Тонкс в глазах блестели слезы, а потом она бросилась на шею растерявшегося мужчины. А я подумала о том, что теперь еще долго не смогу вернуться в свою комнату, и оказалась права.

До самого рассвета не стихали смех и счастливые голоса в угрюмом доме семьи Блэков. Мне пришлось на ходу придумать историю о том, как я узнала спасительный рецепт от своей покойной мамы-волшебницы и как однажды случайно подвернулся Сивый. Я рассказала полуправду, именно так, как учил Лорд. Меня обнимали и благодарили бесчисленное множество раз. Хлопали пробки открываемых бутылок, несколько раз нестройно звучал гимн Хогвартса, взрывались яркие хлопушки.

Когда я добрела до своей спальни, за окнами уже сияло солнце. Я с удовольствием потянулась и хотела уже отправиться спать, но мой взгляд приковал открытый ящик комода, на дне которого покоился загадочный медальон, не покидавший моих мыслей. Посомневавшись мгновение, я отлеветировала его на стол и придирчиво рассмотрела. В солнечном свете он казался совершенно безобидной безделушкой, если бы не мощнейшая магия, клубившаяся вокруг. Мне захотелось прикоснуться к гладкой хрустальной крышке, ощутить на ладони тяжесть и прохладу серебра. Я помотала головой, сбрасывая наваждение.

— Нельзя трогать неизвестные артефакты, особенно, если не удалось определить род их воздействия. Для начала надо разгадать его загадку, — сказала я вслух самой себе и, рухнув на кровать, прикрыла глаза.

* * *

На подносе стояли цветастые чашки, пар поднимался причудливыми вихрями от темного чая, блестел клубничный джем на хрустящих вафлях. Дамблдор отломил серебряной ложечкой кусочек тыквенного пирога и отправил в рот.

— М-м-м… обязательно попробуй, не могу отказать себе в этом лакомстве, даже если уже плотно поужинал… Прости, что я тебя перебил, продолжай.

Мужчина, прятавший осунувшееся лицо в ладонях, словно нехотя распрямился, бросил презрительный взгляд на угощение и продолжил.

— …все сбиваются с ног, Он запретил прекращать поиски. Пока все безуспешно. Люциус попытался было ему сказать, но Он и слышать не хочет о том, что девчонка могла попросту погибнуть при трансгрессии. Белла сдуру ляпнула, что не видит причин для такой паники и схлопотала…

— Он ничего не говорил о причинах ее исчезновения?

— Нет, об этом ничего не известно, мы думаем, что это было обычное непослушание. Ей это свойственно…

— Полагаешь, мне стоит ожидать Его прихода? — флегматично перебил старик.

— В каком смысле?

— В прямом. Как ты считаешь, ему хватит духа явиться сюда, чтобы спросить у меня лично? Полагаю, я останусь крайним в его цепочке поисков.

— Я не знаю… Между Лордом и девчонкой есть связь. Она представляет для него какую-то ценность, возможно, ее реальный потенциал намеренно скрывается, среди Пожирателей о ней ходит много домыслов, но в них едва ли найдется крупица правды. Говорят, что они могут быть родственниками. Или у Него был какой-то план, в котором ей была отведена роль, и теперь он сорвался. Явится ли Он к вам? Не думаю, скорее подыщет кого-нибудь еще, когда убедится, что она погибла.

— Мда… Полагаю, в одном ты прав: девочка действительно представляет ценность. Но, боюсь, все прочие домыслы ошибочны. В этом не замешаны ни ее способности, ни статус крови, насколько мне известно, она — маглорожденная.

— Маглорожденная? — удивленно переспросил мужчина и, получив кивок старика, уставился немигающим взглядом в камин.

— …В остальном ты ошибся, но лишь потому, что искал там, где и нужно было искать в случае Тома — в рационализме. Я тоже видел корни там, но сейчас склоняюсь к тому, что это не тот случай…

— Тогда что?

— Бывают и другие причины, думаю, ты знаешь о них больше моего.

— Не понимаю, к чему вы клоните… — начал мужчина, но осекся под взглядом старика, — это глупости, Альбус. Лорд не станет, он…

— Да, ты прав. Но не в этот раз…

Мужчина раздраженно замотал головой.

— Вы засиделись здесь, вот вам и кажется невесть что.

— Может быть и так, это всего лишь мои догадки. Будет лучше, если они окажутся ошибочными, потому что в противном случае девочка окажется в большой опасности. Будет лучше, если и Он будет думать так же, как и ты. Как бы там ни было, все к лучшему.

Наступила секундная пауза.

— Я должен спросить, не хочешь ли ты что-нибудь еще мне рассказать? — сменил тему Дамблдор, смотря в черные глаза мужчины, сидящего напротив.

— Нет, больше ничего.

— Тогда ступай… — кивнул старик и потерял всякий интерес к происходящему, направив все свое внимание на остаток пирога. Но мужчина не двинулся с места.

— Альбус, она жива?

Старик ничего не ответил и, лишь на мгновение прикрыв глаза, продолжал громко прихлебывать из чашки.

Комната стремительно погружалась во мрак, подернулась водяной рябью. Пространство раздвинулось. Послышался отдаленный плеск прибойных волн и эхо, гуляющее между сводами. В темноте забрезжил призрачный свет. Он лился из высокой прозрачной чаши, на дне которой лежал серебряный медальон, украшенный изумрудной литерой «S». Я протянула к нему руку и, взяв, подняла к самым глазам. Старинное серебро засияло ярким светом, прорезая окружающую тьму.

* * *

Я очнулась, стоя посреди комнаты, утопающей в ослепительных лучах заходящего солнца. В моих руках был медальон, я держала его прямо перед глазами.

*sitis — жажда