Надежда Пигмалиона (гет)

Настигаю. Настигаю. Огибаю. Обгоню.

Я колдую. Вихри чую. Грею сбрую я коню.

Враг мой равен. Полноправен. Чей скорей вскипит бокал?

Настигаю. Настигаю. Огибаю. Обогнал.

— Что с-стоит их верность? С-столько же, с-сколько и предательс-ство. Но мы не отс-ступимся теперь… Одни смиряют гордость, и остается только лес-сть. Другие попытаются бороться, но отчаяние, приправленное с-страхом, им будет тяжелее перенес-сть, — доносится тихий шепот знакомого голоса.

Приятная нега разливается по всему телу, и просыпаться не хочется.

— Они боятся нас-с-с. Я чувствую страх пос-стоянно, — отвечает шипением другой голос. — Ты несешь все в одиночку, мой Х-хозяин. Но ты давно не один. Мы можем приносить пользу, если захочеш-шь…

— Я х-хочу… Хочу… Моя дорогая. Но как же нам обезопас-сить с-себя?

Разговор лишь немногим отличается от понимающего молчания, настолько он тих и интимен. Я балансирую на грани сна и яви, не даю себе соскользнуть в уютную тьму, чую лёгкое движение рядом, слышу шорох страниц и отголоски свистящего шепота. Лорд сидит в роскошном кресле, его плечи ссутулились под тяжестью Нагайны, взгромоздившейся на него. Он нежно гладит ее большую треугольную голову своими длинными узловатыми пальцами.

— Одни ждут, когда я ос-ступлюсь, ждут моей слабости. Другие желают лёгкой победы и снять с себя ответственность… Ты с-сама говорила… И не раз.​ А власть не терпит с-слабости. Надо быть начеку.

— Мой Х-хозяин сильнейш-ший. Но три змеи сильнее одной. Нет с-слабости в гнезде…

— Ты права. Нам лучше держаться вмес-сте. Так им будет нас не дос-стать.

Змея приподнимает голову, и Лорд слегка касается губами ее переносицы.

Я силилась понять, о чём они говорят, но смысл ускользал. А еще мне было чуточку завидно. «Семейная идиллия и телячьи нежности… Даже неловко подсматривать. Кто бы мог подумать, что Лорд такой любитель домашних животных?»

— Можеш-шь больше не притворяться, что спиш-шь.

Я вздрогнула от того, что меня уличили, и открыла глаза, обнаружив себя там же, где и оставалась утром. В библиотеке. Лорд стоял у книжного стеллажа и смотрел искоса и чуть насмешливо.

— Как вы определили это? — потягиваясь, спросила я.

— У тебя сбилось дыхание.

— Вы меня разбудили, — буркнула я и села, озираясь по сторонам. Софа, ставшая пределом моих способностей в трансфигурации мебели, жалобно скрипнула подо мной. Нагайна лежала в углу комнаты пестрым ковром. В окне виднелся кусочек хмурого неба и маячили голые ветви.

«Должно быть, сейчас уже обед. И какой толк в том, что я ушла с дивана, если он все равно сюда пришёл за какой-то мантикорой? Наверное, я опять жутко растрепанная…» Я с сожалением провела ладонью по волосам, окинула взглядом одежду и отвернулась от Лорда. Мне были известны несколько заклинаний, приводящих в порядок внешний вид, но применять их при нем ни за что бы не стала.

— Что-нибудь снилось? — спросил Лорд, продолжая по-хозяйски шарить в полках, будто искал какую-то хорошо известную ему вещь. Я поморщилась, обняв себя руками. В доме было зябко.

— Ничего интересного. Немного про семейную жизнь Лестрейнджей.

— Что именно?

— Мадам Лестрейндж поклялась меня убить.

«Не слишком ли по-детски это звучит?»

— Раньше ты уже видела что-нибудь про Беллу? — поинтересовался Лорд, выкидывая со стеллажа очередную книгу.

Вопрос мне очень не понравился. Мне не нравилось, что Он проигнорировал меня, не нравилось говорить про неё и не нравилось, что он называет её так. В груди опять заворочался ледяной зверь, выпуская острые когти. «Только этого не хватало…»

— Давно. Ещё до нашей «счастливой» встречи, — сухо ответила я, — а что?

— Интересно, — расплывчато ответил Лорд, зачем-то заглядывая на полку снизу. — Тебе нечего бояться. Никто тебя не тронет.

Его обещание как-то не особо меня воодушевило. Я наблюдала за ним краем глаза из-за завесы волос. Лорд повел рукой, и что-то тихо щёлкнуло. Прямо перед ним, подняв в воздух облако пыли, упала парочка массивных книг и серебристый кинжал. Маг довольно зашипел, разглядывая свои находки.

— Пока вы здесь — да, но… — начала возражать я.

— Никто. Тебя. Не тронет, — упрямо повторил Лорд.

Я ничего не ответила и даже пожалела о том, что сказала ему. В конце концов, позаботиться о своей безопасности было вполне мне по силам.

— Еще одна, — брезгливо прошипел он, разглядывая книжку в руках. — Надо сказать Долохову, что его тётка была набитой дурой. Столько книг и все лишь о том, как превратить человека в осла. Знаешь, я однажды спросил Дамблдора, как поможет мне эта сила, которую любая самая захудалая колдунья в котле сварит, победить смерть, Темную магию, всех спасти и далее по его списку. Он, конечно же, стал насмехаться и говорить, что я ничего не понимаю. Дескать, то не истинная любовь. Только какая — «истинная», так и не сказал. А разницы нет, это все обманка для простачков и кладезь для кукловода. Понимаешь?

Его слова отчего-то вызывали во мне досаду и раздражение, но я только плечами пожала, потому что не понимала, чего Он добивается этим разговором. «У кого-то на этой теме пунктик не меньше, чем у Дамблдора…»

Так и подмывало спросить про ту загадочную «любовь» в пробирке, которая и сейчас отдавала теплом по рёбрам.

— …когда-то давным-давно я слушал проповеди. Глупые магглы тоже твердили про благодать, про сердце и душу. Любопытно, где этого нахватался старик? Его ведь не заставляли ходить на воскресные службы… — Лорд говорил тихо, будто по секрету, совсем как с Нагайной из сна, и машинально крутил палочку, воспоминания нервировали его. — Так вот, на одной из них я слышал мнение, будто в сердце таится Дьявол, повергающий людей в безумие страстей, лишающий их воли и разума. Разве можно этого хотеть, считать это благом? — спросил он снова.

Старинный кинжал ему понравился, и Лорд убрал его в карман.

«Чего он добивается? Ждёт, что я начну спорить?»

— Думаю, нет. Слишком много противоречий. Можно, к примеру, сколько угодно ненавидеть человека как подлеца, а потом умереть за него как за ближнего. И что же в этом хорошего? Только сумасшедшие могут превозносить такое, — сказала я, подивившись, как складно и по-лордовски это у меня получилось.

Но самого Лорда мой ответ отчего-то не удовлетворил. Он вдруг отложил всю свою «добычу» и бесшумно шагнул ко мне. Его тень на мгновение закрыла свет от пыльного окна, а потом он опустился рядом, так, что наши колени чуть соприкасались.

Отворачиваться теперь было бессмысленно, и я прямо взглянула в бледное лицо мага. На хмурую складку, залегшую между бровей, на тонкие морщинки у бледно-голубых глаз, которые когда-то были, я точно знала, ярко-синими, на сеть венок под тонкой полупрозрачной кожей.

Он так же беззастенчиво меня разглядывал, словно я была чем-то новым и любопытным. Дыхание от этого взгляда перехватывало мгновенно. Я сглотнула и заинтересовалась своими руками.

— Ты говоришь правильные вещи. Но я слышу фальшь в твоих словах. Ты ведь со мной не согласна, не так ли?

Я снова пожала плечами, не решаясь ему ответить. Да и что отвечать, если мне самой было это неизвестно.

Прохладная рука легла мне на щеку, заставляя поднять голову. Кончики его пальцев, едва касаясь, пробежались по скуле и виску, скользнули назад по затылку к шее, чуть царапая кожу. Мысли разом покинули мою голову. Звенящий вакуум заполнил все вокруг. С каждым движением он чуть сжимал пальцы, посылая по моему телу рой мурашек. Это было слишком. Слишком долго. Слишком приятно.

— А раньше ты спорила со мной… — словно издалека донесся до меня его задумчивый шёпот. Лорд опустил руку и резко встал, возвращаясь к стеллажам. — Тебя хотела видеть Нарцисса, — прошипел он, не оборачиваюсь.

Я нашла в себе силы снова кивнуть и быстренько смыться. Оглушенная, я шла вниз по лестнице на ватных ногах, ничего не видя вокруг. Кожа будто горела. Внутри разливалось тепло и неясное волнение.

«Что вообще на него нашло? Ведет себя еще более странно, чем обычно. Может, я для него тоже что-то вроде питомца? Скорее всего, так и есть. Толку от меня немного, а в уходе нуждаюсь…»

Из Хогвартса утром спешно вернулись Драко и Теодор Нотт. Со вторым я была знакома лишь шапочно, но Драко раньше видела с ним часто. Теодор был высоким худым парнем с вьющимися каштановыми волосами и внимательными карими глазами. Он был немногословен и, в отличие от Драко, не изнежен материнской заботой.

Парень увидел меня спускающейся из библиотеки и сразу подошёл.

— Арта, да? Теодор Нотт, — излишне официально начал он. — Отец рассказал мне, что случилось, и что обязан тебе жизнью… Мы очень благодарны…

— Просто была в нужном месте в нужное время, — смутившись, отмахнулась я, — с твоим отцом все в порядке?

— Да, сейчас намного лучше. Профессор Снейп говорит, что все обойдется.

Он ещё несколько раз меня благодарил, потом проводил до комнаты, где лежал Люциус, и галантно поцеловал руку на прощанье. А я поспешила ее забрать. После «сватанья» Долохова мне было несколько боязно заводить какое-то общение. Благо Лорд, кажется, не был ярым сторонником семейной жизни.

Я тихонько постучала и зашла. Нарцисса с Драко сидели в обнимку у кровати Люциуса. Вид у обоих был истерзанный. В углу стояла подаренная на Рождество метла. Увидев меня, Нарцисса грустно улыбнулась и отстранилась, Драко встал и тихо поприветствовал.

— Милый, сходи к Северусу, два часа прошло, — мягко попросила его Нарцисса. Парень кивнул и, бросив полный испуга и страдания взгляд на отца, поспешил исполнить просьбу.

Нарцисса жестом пригласила меня сесть на его место. Мы долго разговаривали. Она снова плакала. Раньше она никогда не позволяла себе такой эмоциональной роскоши — уж точно не при мне. От этого мне становилось муторно, я не знала, как ее утешить. Выглядел Люциус и правда неважно. Голова его была забинтована, лицо потемнело, а глаза ввалились в обрамлении чёрных кругов.

— … очень благодарна тебе, — цепляясь за мою руку, в сотый раз повторяла она.

Столько признательности мне не приходилось выслушивать за всю свою жизнь. По коридору кто-то прошел, скрипя половицами, Нарцисса отпрянула и замолчала на мгновение. Но шаги удалились, и она заговорила снова:

— …хочу, чтобы ты знала, что я помогу, если тебе понадобится помощь. Любая помощь, — убежденно продолжила она.

— Вы уже так много для меня сделали, миссис Малфой, что это я теперь должна вам.

Губы ее тронула мягкая улыбка.

— Ты рисковала жизнью…

— Ерунда. Со мной была Нагайна. Мне жаль, что с вашим мужем такое случилось.

Нарцисса наклонилась ещё ближе и заговорила быстро, словно ее могли прервать:

— Это случилось не просто так. Ты видишь эти раны? Их нанесли не те дети. Понимаешь? А значит, выбор невелик.

Она так проницательно смотрела на меня, что мне пришлось опустить взгляд.

— Я не видела, кто это сделал, миссис Малфой, — покачала я головой. Сказать полуправду — единственное, что мне оставалось.

— Нет ничего более низкого, чем мстить своим за общие неудачи. Легко обвинить в провале вожака, даром, что в стае завелись шакалы… Они все ели и пили в нашем доме. А теперь дружно сваливают провал на моего мужа. Так им крепче спится, думают, темной ночью крови не видать… Наглые мерзавцы. Пусть им хлеб теперь горше седой полыни будет, и руки их бесстыжие крапивой пожжет, — тихо и зло сказала она, будто говорила сама с собой. А потом подняла на меня взгляд и снова улыбнулась с горечью, одними уголками губ. Мне стало чуточку не по себе. Первый раз за все время я увидела в ее чертах сходство с Беллатрисой.

— Ты выглядишь уставшей. Здесь правда не самые лучшие условия для отдыха. Быть может, мы могли бы устроить так, чтобы ты вернулась в Мэнор. Я уверена, что даже если к нам нагрянут, тебя мы спрятать сумели бы. Незачем тебе тут сидеть. Только пыль и простуду собирать.

Я грустно кивнула ей в ответ. Ситуация казалась мне интригующей, она, должно быть, пыталась незаметно уберечь меня от угрозы сестры, и при этом не говорила мне об этом, а я вытащила Люциуса и молчала о том, кто на него напал. «С волками жить — по-волчьи выть…»

В коридоре послышались торопливые шаги, и следом за тем в комнату вернулся Драко. Вид у него был слегка запыхавшийся, словно он пробежал большую часть пути.

— Сне… Профессор Снейп сказал, что сейчас отправится в Мунго, вернётся только вечером, — говорил Драко, сгружая на столик несколько колб, — сказал давать так же, по часам.

Я поднялась, решив оставить их.

— Подожди, — остановила меня Нарцисса и вручила сначала бархатную косметичку, расшитую звёздами. — Тут вещи.

Потом она выудила из кармана мантии мой дневник. Увидев мой взгляд, она чуть смутилась и начала оправдываться:

— Подумала, что тебе пригодится, ты часто с ним ходишь… А птицу твою я выпустила, она рвалась на волю.

Пришлось заверить Нарциссу, что она поступила абсолютно правильно, и, пообещав зайти попозже, я радостно отправилась менять свой гардероб.

В маленькой сумке уместилось столько одежды, что можно было одеть дюжину. «Значит, Лорд все-таки сказал ей…» Нарцисса упрямо норовила облачить меня в красивые, но не слишком практичные платья. Поэтому, взглянув на себя в зеркало, я усмехнулась, решив, что только человек с нездоровой фантазией может подумать, что перед ним преступница в розыске. Еще в сумке обнаружились конфеты, которые с моей стороны были встречены счастливым возгласом и яростным шуршанием.

Когда мой пыл немного поутих, за ним стал слышен глас разума, твердивший, что уже начало второго. И я решила отправиться на поиски нормальной еды.

На кухонном столе среди хлебных крошек красовался натюрморт из сковородки с засохшими остатками яичницы, стакана с недопитым чаем и обкусанной горбушки со следами растаявшего масла. Там же стояла банка с чем-то, похожим на колонию новой волшебной формы жизни, да лежала, угасая в забвении, одинокая проросшая картофелина. Мойка была переполнена немытой посудой. Не мыто было давно.

В кастрюльке на плите нашёлся прилипший рыбий хвост, напоминавший мне однажды виденного инфернала.

«Кажется, они считают это выше своего достоинства», — подумала я, взмахами палочки уничтожая бардак.

В мойке зашумела вода, и щётка принялась остервенело драить посуду.

Мне пришлось отбиться от парочки пикси, чуть не сбросивших мне на голову ведро. Большинство шкафов оказались пустыми, но мне удалось найти несколько мешков с крупами. И я со знанием дела наварила целую кастрюлю овсянки, усмехаясь про себя. А потом, набравшись храбрости, разложила ее в две тарелки и пошла в библиотеку.

Я шла по лестнице, когда наверху как из-под земли появилась Беллатриса. Она стояла, поигрывая палочкой, поджидая меня.

Я остановилась и мысленно выругалась. Обе руки у меня были заняты, а палочка оставалась в кармане. Отступать было слишком поздно. «Ни единого шанса. Разве что… Нет, они не успеют…» Я мысленно перебирала варианты от меткого броска тарелки, тут у меня было целых две попытки, до аргументированного отступления: «А Лорд запретил…»

Пока в какой-то момент не поняла, что она не нападает. Просто стоит и ждёт, когда я поднимусь. А в тёмных глазах ее плещется лютая исступленная ненависть.

Поборов животный страх, я начала медленно подниматься. Ступенька за ступенькой. Как на эшафот. И было непонятно, скрипит это лестница или мои нервы. Я поравнялась с колдуньей, обошла ее, ощущая каждой клеткой зудящую нервную пульсацию ее магии, рвущейся наружу искрами с палочки, и пошла дальше.

Подставлять спину было верхом идиотизма, но мне ничего не оставалось. Когда за мной закрылась дверь в библиотеку, я ощутила себя полностью выжатой и, поборов желание засветить тарелкой в окно, без слов поставила ее перед читающим газету Лордом. Он оторвал презрительный взгляд от заголовка «Гарри Поттер и Альбус Дамблдор — герои Магической Британии» и с любопытством посмотрел на меня, наверняка почувствовав мое настроение, но ничего не сказал. А

потом, к моему немалому удивлению, действительно поел и тихо ушёл, оставив меня с моими мыслями.

Молчание и ненападение подействовали хуже, чем если бы она отомстила мне Круциатусом. Беллатриса дала понять, что наша с ней война закончена. Остался один выстрел. И она готова сделать его в любой удобный момент. Подстроить мне гибель. Я совершила ошибку, поддавшись минутному порыву, и теперь мне придется жить, взвешивая каждый шаг, либо попытаться отобрать пистолет. И та и другая перспектива не представлялись выполнимыми.

«Я могу отправиться в Мэнор, там будет спокойнее, но это только оттянет время. Она никогда не перестанет преследовать меня, потому что ненавидит с такой же одержимостью, как обожает Лорда. Этот конфликт можно исчерпать, только уступив. Уступить — значит исчезнуть либо из своей жизни, либо из жизни Лорда…» — безрадостно рассуждала я. Мысль о том, чтобы добровольно уйти, теперь казалась мне граничащей с безумием.

Тоскливо заныло в груди, хотелось снова услышать Его шёпот. Я задумчиво проследила рукой путь по шее, который утром совершали Его пальцы. Ясно привиделись угрюмые льдистые глаза.

«Есть и другие варианты. Она может погибнуть. А может… полюбить другого…»

Эта мысль, ярко сверкнувшая в моем сознании, заставила меня воспрять духом.

Я кинулась к сумке и выудила оттуда тёплую склянку. «Что если… Если как-то дать его ей?! Если бы это сработало? Она могла бы влюбиться в кого-нибудь… Да хоть в собственного мужа! И когда причина конфликта станет ей не так интересна, может, и расправа отойдет на второй план. Но она, конечно, не станет пить неизвестное зелье. Если только из рук Лорда… Или сестры!»

Меня так захватила эта идея, что я, не замечая ничего вокруг, металась вдоль книжных полок. Нарцисса могла бы мне помочь, но как бы благодарна ни была, она не поставила бы под удар родную сестру. Семейные узы ценились в этом обществе свято. Они значили для них больше, чем богатство, клятвы и честь.

«Но, быть может, она согласилась бы помочь, если бы знала, что я не собираюсь никого убивать или калечить. Вряд ли она в восторге от увлечения сестры… Вот только бы знать, что за дрянь на самом деле в этой пробирке».

— Что же ты такое? — спросила я мерцающий флюид. Он, конечно, не ответил, но фолиант по зельям мог это сделать.

До позднего вечера я просидела с книжками, но на этот раз подошла к делу с большей ответственностью, поэтому изучала только серьезные фолианты по зельям. Больше никаких любовных глупостей.

Самым мощным любовным напитком считалась упомянутая Руквудом Амортенция. Но ее описание не совпадало с веществом в пробирке ни по одному пункту, как и описания других напитков и сывороток, которые мне удалось найти. А еще большинство зелий, кроме ядов и некоторых долголетних напитков, имели дурацкую особенность: их надо было пить постоянно. Иначе эффект исчезал. Это мне совершенно не подходило.

«Но, может, они не зря хранили его за закрытой дверью в Отделе Тайн? Может, оно и впрямь сильнее? Или это вообще никакая не Любовь и даже не Амортенция, а сильнодействующий яд. Как там Лорд говорит? «Ловушка для простачков»? Если Беллатриса окочурится, то Нарцисса сама с меня шкуру спустит…», — подумала я и перебралась к параграфам про яды.

К моему величайшему неудовольствию, эта догадка могла быть верной. Потому как оказалось, что сложные яды могут включать в составе десятки ингредиентов, иметь любой цвет, вкус, запах и действие. Вычислить и обезвредить такой мог только опытный маг-зельевар.

В книге значились и специальные поисковые чары, позволявшие установить исходный состав. Я немедленно отыскала их формулу и несколько раз применила к пробирке, не получив никакого результата. «Кажется, кто-то здесь бездарная грязнокровка», — разочарованно захлопнув бесполезную книгу, подумала я.

«Есть только один человек, который может мне с этим помочь…». От этой мысли я отмахивалась уже несколько часов, потому как ждать от Снейпа помощи теперь было очень наивно. Но деваться было некуда, настал мой черёд идти ва-банк.

Я долго мялась перед дверью в его импровизированную лабораторию, гоня от себя крамольную мысль плюнуть на все это дело, и совершенно не представляла, как к нему подступиться. Прийти сюда глубокой ночью было странно до сюрреалистичности.

И я, наверное, так бы и не постучала, но дверь распахнулась сама, а за ней вырос мрачный зельевар. Видок у него был скверный: волосы слиплись больше обычного, а цвет лица стал немногим лучше, чем у полумертвого Малфоя.

— Так-так. А я думал, кому это взбрело в голову трепать мне нервы, сопя и топчась под дверью. У нормальных людей принято в нее стучать, — смакуя, процедил он. — Что вам нужно?

— Подумаламожетвамнужна помощь, — скороговоркой выпалила я.

Снейп изумленно вздернул брови.

— Помощь? От вас? — насмешливо переспросил он. — Я уже имел сомнительное удовольствие наблюдать, как безалаберно и никчемно вы переводите ингредиенты, игнорируя прямые инструкции. И не желаю больше этого видеть. Так что избавьте меня от вашего присутствия.

— Я хочу помочь.

— Темный Лорд прислал вас?

— Нет, я сама…

— В таком случае, наш разговор исчерпан. Убирайтесь сейчас же и не тратьте мое время, — раздражённо прошипел он.

Отчего-то эта интонация произвела на меня обратный эффект и позабавила, у Лорда она получалась намного более впечатляющей.

— Позвольте мне помочь, мистер Снейп, я не помешаю, буду вообще молчать, могу разделать… — взмолилась я, бросая взгляд ему за спину, — вон тех пиявок или ещё что-нибудь… Не отказывайтесь, у нас же много раненых.

Он чуть прищурился и окинул меня критическим взглядом, а потом вдруг отступил вглубь комнаты, пропуская меня.

— До первого замечания. Увижу безделье или самовольство — сразу пойдёте вон.

В колбе на столе первая стадия укрепляющего раствора. Можете доделать его. Испортите — будете сами объясняться с Нарциссой. Когти грифона в черном мешке, — отрывисто давал он указания.

Мое внутреннее ликование от успешного начала переговоров резко сошло на нет. Я откровенно не рассчитывала, что он все-таки допустит меня и не к подготовке ингредиентов, а к изготовлению. Видимо, работы у него было и впрямь невпроворот.

На нескольких столах, стоящих вплотную друг к другу, одновременно кипели пять котлов с разными составами. В комнате было душно, пахло полынью и тертыми костями. Но хуже всего было то, что зельеварением я не занималась с тех пор, как вернулась из Хогвартса, поэтому основательно все забыла.

Не желая мгновенно вылететь из лаборатории, я начала медленно расстегивать мантию, одновременно шаря взглядом по столам и ища среди множества разномастных пузырьков тот, который мог быть той самой «первой стадией».

То ли звезды мне благоволили, то ли Снейпу было не до шуток, но на стол рядом большой круглодонной колбой неожиданно спланировал «Справочник зельевара».

— Страница тридцать четыре. И вы напрасно сняли мантию. Изгадите платье. Впрочем, дело ваше.

Я подошла к столу и склонилась над книгой, с удивлением обнаружив, что у меня мелко трясутся руки. Справочник был потрепанный и сплошь испещренный чернильными подписями поверх печатных рецептов. У меня глаза разбежались. Благо Снейп уже не обращал на меня внимания, вылавливая щипцами из узкого горлышка сморщенных от варки рогатых слизней.

Разобрав почерк, я, наконец, поняла, что это его правки к рецептам. Причем весьма существенные. «А еще я игнорирую инструкции…»

Решив, что ему незачем подсовывать мне неправильные указания, я приступила к работе. И следующие несколько часов растворились в клубах разноцветного удушливого пара. Я дробила когти и капала подаренную Нарциссой кровь саламандры, мешала и резала, так погрузившись в работу, что совершенно забыла о причине, по которой сюда пришла.

Из транса меня вывел только брызнувший из-под ножа на платье розовый сок мурлокомля. Выругав про себя накаркавшего Снейпа, я приманила мантию.

В полёте из кармана выпал безоар и покатился по полу к Снейпу.

— Смотрите-ка… А вот и пропажа, — ядовито протянул зельевар, поднимая его, — мне вчера пришлось остановить приготовление важного зелья, потому что он исчез, стоило мне лишь отлучиться. Искать вора не было времени, но вот вы и сами объявились.

Он говорил сквозь зубы, медленно обходя, разделявший нас стол.

Зелье мое вот-вот должно было быть закончено и уже приобретало нужный цвет. Оставалось только помешивать, поэтому я не могла отойти от котла, и только крепче вцепилась в ложку, продолжая считать про себя. «Два, три…»

— Я не брала его, сэр…

— Не лгать! — рявкнул он так, что я подпрыгнула и растерялась совершенно.

— Клянусь своим третьим молочным зубом. Мне его отдали… «Четыре…»

— Кто?!

— Какая разница?! Друзья. С чего вы вообще взяли, что он ваш? — возмутилась я, взмахивая палочкой над котлом.

«Пять, шесть…»

— С того, мисс Руфи, что безоар — редкий и дорогой камень, но кроме того — это свиной безоар, а не козий, что делает такое совпадение еще маловероятнее. Дайте-ка угадать: «друзья» в лице Барти Крауча? Он и раньше позволял себе рыться в моих запасах. Думаю, стоит доложить Темному Лорду, что я не желаю работать в таких условиях… — с тонной презрения в голосе высказывал Снейп.

— Простите, сэр, я не знала. Мне очень жаль. У меня не было цели обогатиться за ваш счёт.

Зелье было готово, а вот мой шанс что-нибудь узнать терпел фиаско из-за дурацкого камня.

— Неужели? — ехидно переспросил Снейп. — Тогда зачем он вам?

— Подстраховка… Кто знает, что придёт в голову мадам Лестрейндж, — помедлив, добавила я.

— Ваш друг имеет похвальную предусмотрительность, — сардонически хмыкнул Снейп, положил безоар на стол и заглянул в мой котёл. Слово «друг» он произносил, кривя губы так, будто оно было чем-то отвратительным.

— Разлейте его в те флаконы и приступайте к настойке растопырника, — коротко бросил он.

Не веря тому, что меня не выгнали, я немедленно принялась за второе зелье, потом за третье. Так мы и провозились до утра. Под конец у меня начала немилосердно ломить спина. Снейп же за все время вообще ни разу не присел, курсируя между своими котлами.

— Можно вопрос, сэр? — наконец, решилась я.

— Вы, кажется, клялись мне, что болтовни не будет.

Выпад был справедливый, и я промолчала.

— Спрашивайте. Интересно, что за вопрос заставил вас пожертвовать ночным сном.

Я изумилась тому, насколько, оказывается, очевидны ему были мои намерения, и, поразмыслив, решила начать издалека:

— Вы ведь все знаете о зельях, верно?

На мгновение мне почудился на худом лице Снейпа призрак чего-то, напоминающего удовольствие.

— Только глупец может считать, что знает все, мисс Руфи. Я регулярно сталкиваюсь с результатами напряженных трудов моих студентов, которые не берусь классифицировать иначе, как оценкой «Отвратительно». При том, возможно, проявляя невежественность, ведь часть из них, вероятно, имеет предрасположенность к варке мощнейших ядов.

Я улыбнулась его шпильке и решила ухватиться за эту ниточку.

— Скажите, сэр, все ли составы можно определить с помощью чароискателя Эскарпина?

Этот вопрос Снейпа заинтересовал, он оперся бедром на край стола и сложил руки на груди, задумчиво водя длинным тонким пальцем по губам.

— Полагаю, что нет. При желании, состав можно засекретить, однако это довольно муторное занятие. И практический смысл…

— Но как же тогда быть? Как узнать, яд это или нет? — не выдержав, перебила я.

Снейп посмотрел на меня долгим немигающим взглядом, словно взвешивая что-то.

— У вас есть какая-то конкретика, мисс Руфи, или вы решили побыть котлом-вопрошайкой?

Я покусала губу, мне не очень хотелось посвящать его в это до конца, но выхода не было. Из кармана на свет появился тёплый мерцающий фиал. Снейп впился в него цепким взглядом и протянул руку. Я нехотя отдала его.

Он повертел фиал в руках, посветил палочкой, едва слышно что-то прошептал, потом откупорил и повёл длинным носом, принюхиваясь. Его тёмные глаза странно заблестели в утреннем сумраке. Он не отрываясь смотрел на флакончик.

— Откуда у вас это? — голос его стал глухим и ломким.

— Из Отдела Тайн.

Снейп оторвался от созерцания субстанции и напряженно уставился на меня. Почему-то ужасно захотелось поскорее забрать ее у него и уйти.

— Так вы знаете, что это? — допытывалась я. Хотя реакция зельевара говорила сама за себя.

В пробирке было что-то очень важное, и если Руквуд не ошибся…

— Возможно. Но вы должны понимать, что то, что хранится в Отделе Тайн, не должно покидать его пределов и не может быть бездумно использовано по чьей-либо прихоти. Поэтому прежде я должен спросить вас о ваших намерениях относительно этой… сути.

Ход нашего разговора перестал мне нравиться совершенно. «Значит, сути? Не зелья? Не материи? Не вещества? Зря я не поверила Руквуду. Ну какая же дура! Как бы он ее себе теперь ни забрал…»

— Мои намерения, сэр, это мое личное дело, — веско сказала я.

— Личное дело? — вкрадчиво переспросил Снейп.

— Именно так.

— В таком случае это останется у меня, — сухо отрезал зельевар, — до тех пор, пока вы не разберётесь с вашими «личными делами» другими, разумными методами.

Я задохнулась от возмущения и злости. Древко палочки нагрелось в руке. С нее даже сорвалось несколько искр. Хотелось разнести все вокруг, но Снейп остался невозмутим, только бесстрастно наблюдал за мной пустыми чёрными глазами.

— Вы! Вы… — я изо всех сил пыталась взять себя в руки. Множество оскорблений хотело сорваться у меня с языка, глаза щипало. — Не понимаете…

— Так объясните мне.

Я зло уставилась на него, тяжело дыша.

— Объяснить что?! Что меня хотят убить?! Хотите присоединиться?!

— Прекратите истерику. Вы совершенно распустились, — осадил мужчина. — Начнём сначала…

Спустя час тяжёлых переговоров, в ходе которых он будто клещами вытягивал из меня информацию, а мне приходилось повторять, что у меня научный интерес, чему он ожидаемо не верил, я наконец расплакалась. Такого со мной не происходило уже очень давно. И то ли Снейп, как и Лорд не выносил слез, то ли ему осточертело мое общество, но в конце концов он просто встал, поставил передо мной флакончик и велел проваливать. Это я исполнила мгновенно, хотя так и не поняла, чего он добивался всем этим.

На улице уже было светло, и спать хотелось невыносимо. Голова болела так, будто Снейп меня по ней бил. Но я решила, что с моим теперешним жалким видом, самое время идти к Нарциссе.

Она выслушала меня безмолвно. Кивала на заверения в том, что это не принесёт вреда, но и не спрашивала о том, что принесёт. А потом просто сказала «нет». И это было такое «нет», что было сразу понятно: продолжать просить дальше нет смысла. Она никогда не выбрала бы меня вместо сестры, какой бы та ни была. И я ушла.

Прошло ещё пару дней. Внезапно у некоторых Пожирателей стали появляться странные симптомы. Они выплевывали еду, жалуясь, что она несъедобна, яростно чесали покрасневшие ладони и зрелище представляли жалкое. Мужчины строили догадки о каких-то замедленных проклятьях и тайком выхлебали целую батарею разных целебных зелий у Снейпа. Так что он, когда узнал, пришёл в ярость.

Моему изумлению не было предела. Нарцисса одним своим искренним желанием и парой слов сгноила полдюжины сильных магов. Это еще раз уверило меня, что переходить дорогу кому-то из их семейки себе дороже.

Поэтому я ела подаренные конфеты, читала и была, пожалуй, единственным бессовестно благополучным человеком во всей компании. Беллатрисы и след простыл. А Лорд появлялся на несколько часов. Рассказывал о том, какой кипиш происходит снаружи, и снова исчезал. Пока в один из дней не сказал, что я могу вернуться в Мэнор, потому как аврорат был деморализован и не представлял пока серьёзной угрозы. Это была прекрасная новость.

Я брела по гравийной дорожке от ворот к белоснежным дому с башенками и не могла отделаться от чувства, что вернулась домой. Знакомый до мелочей парк, угрюмые тисы и белый павлин — все казалось милым и родным. Рядом ползла Нагайна и неслышно ступал Лорд, по его словам, у него было какое-то дело в мэноре. Утром туда транспортировали Люциуса, и Драко с Нарциссой теперь тоже были здесь.

— Так странно… — тихо начала я.

Лорд бросил на меня выжидательный взгляд.

— … Где бы я ни была, куда бы ни приходилось возвращаться, это место всегда называется «домом». Но ведь дома-то нет.

Он ничего не ответил на мои меланхоличные измышления. Мы продолжили путь в тишине.

А вечером, когда я сидела в своей комнате, угощая разомлевшего Бекима парочкой припасенных в доме Долохова докси, в дверь неожиданно постучали. Да так тихо, что сперва я решила, что ослышалась. Но стук повторился. На пороге оказалась Нарцисса. Ее большие голубые глаза остекленели и были полны горя. И губы дрожали. Я открыла рот, чтобы спросить, что случилось, но она остановила меня жестом.

— Дай. Мне. То зелье.

Примечания:

http://ipic.su/img/img7/fs/Fotor_158305557855975.1583055791.jpg

http://ipic.su/img/img7/fs/c966b9ad45457c3f5ee46a7336848f59.1583694065.gif