Гибриды (джен)

Голубое небо озарилось первыми лучами Солнца. Птички мирно щебетали, пролетая над просторными зелеными полями графства Уилтшир, что несколько западнее Лондона. Здесь расположено одно из самых необычных, красивых и таинственных мест на планете — Стоунхендж. Завораживающее восьмое чудо света. Ничто не предвещало беды, но тем утром произошло событие, которое, пожалуй, крепко войдет в историю. Огромный круг камней неожиданно засиял светло-синим цветом. Земля сотряслась. Свечение становилось все насыщеннее, его можно было увидеть за многие мили, пока вдруг не раздался пронзительный «БУМ!». В мгновенье ока достояние Великобритании превратилось в груду уродливых камешков. Весь свет собрался в единый сгусток и с неимоверной скоростью улетел прочь.

Рокуэлл при помощи фонарика внимательно изучал Круг Солнца в лесу Тайни-Крик. Мейсон ушел сразу же, а он решил остаться и осмотреться. Он стучал по камням, нюхал, даже облизал пару раз валун в центре. Да, весьма и весьма занятное местечко. Жаль, что его силы больше нет. Вдруг камни начали светиться. Рокуэлл нахмурился. «Что за хрень? Ты не должен быть активным» — подумал тот. Он сделал несколько шагов назад, заподозрив неладное, и это очень сыграло на руку. Оглушительный взрыв отбросил его подальше. Образованный сгусток, диаметром в разы меньше другого, улетел в сторону города.

Вероника сидела на пассажирском сиденье припаркованной Сильвии и проводила глазами сына, который поднимался на крыльцо дома Натали. Заходить к себе она не спешила, потому что, мало ли, вдруг у детишек не срастется. Она перевела взгляд на приборную панель, поиграла с кнопочками, а потом решила заглянуть в бардачок. Там Джефферсон обнаружила свой запасной пистолет, отданный сыну перед поисками Натали. Она взяла его в руки, мельком осмотрела и вытащила магазин. Ее насторожила его пустота. Кассандра говорила после пробуждения, что была с Джокером в Лимбе почти все время и, судя по ее рассказу, из этого оружия было произведено всего два выстрела. Магазин рассчитан на восемь патронов. В битве на площади этот пистолет задействован не был, в этом она была уверена на сто процентов. Так куда же делись оставшиеся шесть? Ее мысли были прерваны звоном треснувшего стекла. Она подняла глаза и увидела улетающий из дома сгусток энергии.

— Натали? — окликнул Джокер, заметивший это. Ответа не последовало. — Натали?! — он дернул за ручку, но дверь была заперта. — Натали!

— Что происходит? — прибежала Вероника.

— Не знаю, я слышал грохот, а потом окно разбилось. Натали! — несколько раз постучал он.

— Отойди-ка, — Вероника встала в нужную позу, а затем со всей силы выбила дверь ногой. Джокер сразу забежал внутрь.

— Натали! — искал он ее в гостиной. — Натали! Ната… — он оцепенел, увидев окровавленную Муни, недвижно лежащую на основании лестницы. — Боже, нет… — он подбежал и растерянно забегал глазками.

— Она жива?.. — в шоке спросила Вероника.

Джокер приложил дрожащие от испуга пальцы к ее шее и пытался прощупать пульс. Всеми фибрами он надеялся на лучшее. Вероника с замиранием сердца ждала ответа. Джокер облегченно выдохнул — жива. Еще жива.

— Позвоню в скорую, — в спешке вытащила та мобильник.

Между тем Мейсон оставил Энни в покое и шел домой в раздумьях. «Как же правильно подступиться к ней? Как заставить ее понять? Верно ли я сделал, что… что это за хрень?» — внутренний голос задал логичный вопрос, как только глаза заметили магический портал на безлюдной городской площади. Оттуда показалась когтистая темно-янтарная рука, целиком объятая пламенем. Через мгновенье ее носитель предстал во всей красе: ужасающее человекоподобное существо ростом порядка семи футов. Глаза и приоткрытый рот, полный черных остроконечных зубов, светились огненно-желтым цветом. Вместо волос у него были длинные полосатые отростки. Такие же отростки распределились равномерно по пять на каждую руку: от плеча до локтя. Особенно ярко выделялись два более толстых отростка, что напоминали рога. Кожа, которую можно было с трудом разглядеть из-за пламени, была похожа на темно-коричневую чешую, словно у броненосцев, и осветлялась у запястий. Это исчадие ада вдобавок еще и имело при себе меч, похожий на более широкую и зловещую версию ятагана Урук-Хаев из «Властелина Колец». Во всяком случае, такую аналогию провел Мейсон, который, притаившись в переулке, наблюдал за тварью издалека. Он еще даже не успел переварить увиденное, как вдруг следом за ним появились еще два таких же существа. Единственным отличием было отсутствие вокруг них огня. Портал закрылся. Они осматривались по сторонам. Лишь когда их стало трое, Мейсон переменился в лице и пораженно раскрыл рот. К нему пришло озарение. Все, что он считал бредом, воплотилось в жизнь.

— Не… может… быть… — прошептал он, вспомнив, что уже видел эту троицу. Именно они были изображены на любимой картине Джонаса Гаррета. Именно они по легенде являются первыми гибридами. Именно они должны обрушить на наш мир катастрофу. И они… уже… здесь…

* * *

— Девушка, восемнадцать лет, черепно-мозговая травма от падения, потеряла много крови, — каталку с Натали в быстром темпе везли по людному коридору больницы.

— Еще одна жертва взрыва? — спросила медсестра.

— Нет.

— Погоди, это не дочь доктора Муни? — узнала ее та.

— Она самая. Зовите его, — сказал санитар.

— Что у вас? — долго искать не пришлось. Джон появился сам. — Боже… — сердце его екнуло.

— Она поправится? — обеспокоенно спросил Джокер, не отходя от Натали ни на шаг.

— У нее больше шансов, если ты не будешь мешать, — отпихнул его Джон и принялся на ходу осматривать ее рану.

— Отойди, сынок, — Вероника схватила его за руку и остановила. — Дай докторам сделать свою работу.

Джокер проводил ее взглядом полным горечи и отчаяния. Он вновь ощутил этот леденящий душу страх потерять свою любимую. Едва не лишился ее во время дуэли с Кощеем, теперь это. «Когда же все это кончится?» — думал про себя. Тут зазвонил его телефон. Он неторопливо принял вызов.

— Джокер? — послышался обеспокоенный голос Мейсона на другом конце. — Ты еще в городе?

Он был в таком замешательстве, что даже позабыл человеческую речь.

— Джокер? ДЖОКЕР!

— А? Да, я тут, — крик вывел его из этого состояния.

— Ты еще в городе? — переспросил тот.

— Да. В чем дело? Что это так гудит? — посторонний шум отвлек от разговора. Чем-то напоминал сильные порывы ветра.

— Звони всем, соберитесь где-нибудь. Вы должны кое-что знать. Я приду, как только смогу.

— Что случилось-то?

— Расскажу при встрече...

Мейсон убрал телефон и продолжил полет над лесным простором. Несмотря на свои метаморфозы, он все еще мог обращаться частично. Через несколько мгновений Вэл приземлился у Круга Солнца. То, во что превратилось это место, не могло не веять тоской и грустью. Дым еще даже не успел развеяться, а пыль — осесть к тому моменту, когда он добрался.

— Рокуэлл? — вглядывался он во тьму, накидывая футболку обратно. Вэл сконцентрировался и уловил его сердцебиение. Чертовски учащенное. Наставник вскоре был обнаружен лежащим чуть поодаль. — Рокуэлл! Ты как?

— Ну вот и все, пацан… кхе-кхе, — сморщил тот грязное от сажи лицо. — Перед глазами все… плывет… — прошептал затем.

— Рокуэлл… — нахмурился Мейсон, осмотрев его.

— Помни, чему я тебя учил… Не забывай, кто ты… Ох, так и знал, что этот город меня погубит… — сдавил тот из себя улыбку на мгновенье.

— Да в порядке ты, — перебил он. — Ничего серьезного, как ни странно.

— Что?! — в ушах того все звенело, поэтому и не расслышал.

— Жить будешь, говорю! — повысил голос Вэл.

Рокуэлл перестал метаться и замер, глядя на него.

— Кайфолом, даже умереть красиво не дашь! — шмыгнул тот носом и начал вставать.

— Какого черта тут случилось? — спросил он. — Круг будто… взорвался.

— Да, такое бывает при взрыве! — крикнул тот ему прямо в ухо. Мейсон раздраженно глянул на того.

— Тебя чуть не разорвало на куски и по херу, да?

— Есть такая штука, называется оптифигизм! Попробуй, тебе понравится! Это когда веришь в хорошее, а если оно не случается, то тебе насрать с высокой колокольни!

— Чую я, что тебе придется сменить свое кредо…

— Что?! — вновь не уловил тот.

Мейсон лишь задумчиво смотрел на груду камней, готовясь к худшему.

* * *

Спустя полчаса некоторые собрались около одной из палат на третьем этаже больницы. Доктора бегали по коридору словно ошпаренные. Десятки раненых все еще нуждались в медицинской помощи. Удивляло то, как действует заклинание забвения. Повреждения многих людей никак не могли быть вызваны взрывом при утечке газа, однако этот факт упорно игнорировался всеми врачами, полицейскими и просто родными. Черная магия, ничего не скажешь.

Мейсон все это время держал язык за зубами, отрешенно глядя в пустоту, хоть Джокер и спрашивал его раз десять, что же приключилось. Уотер и Кассандра прибыли почти одновременно. Опытный взгляд Вероники подметил нетипичную молчаливость у первого, а у второй — красные мешки под глазами. Видать, ночка выдалась тяжелой не только для них с Джокером.

— Пол второго, какого черта? — наконец появилась Энни. — Ты разве не уехал?

Джокер вдохнул что-то сказать, но был прерван Мейсоном.

— Идем, — тот отворил дверь и пригласил всех внутрь. В относительно небольшой палате лежал Рокуэлл с легкими ожогами и ссадинами по всему телу.

— А с ним что случилось? — поинтересовалась она.

— Исследовал Круг Солнца, когда он взорвался к чертовой матери, — ответил тот вполголоса, морща лоб от ноющей боли.

— Что, простите? — не поняла она.

— Мне звонили наши с ним общие знакомые, — сказал Мейсон. — Даже те, которые пытались нас убить. Все сообщили одно и то же. Кругов Солнца больше нет.

— Что значит «больше нет»?

— Значит, что они уничтожены. Все Круги по всему миру.

— Но… как такое возможно? Почему? — недоумевал Джокер.

— Магическая энергия разорвала их изнутри.

— Энергия? Мы видели какой-то магический шар, который вылетел из дома Натали.

— Да. Все они слились на площади и образовали портал, из которого вышли ифриты.

— Кто? — все чуть ли не одновременно уставились на Мейсона.

— Вы не знаете? — посмотрел он на Рокуэлла.

— По моей роже видно, что я знаю? — съязвил тот.

— Ну, твоя рожа сама не видна, так что… — его лицо обклеили на семьдесят процентов пластырями, поэтому Мейсон в чем-то был прав. — Не суть. Эту легенду мне рассказывал Джонас Гаррет, а сам он узнал от какой-то знакомой. Ифриты — демоны огня, первые гибриды, созданные ведьмами около четырех тысяч лет назад. Они были заточены в другом измерении. Все это время он был прав. Он говорил, что ифриты заперты на несколько замков, связанных друг с другом, и если сломается один, то падут и остальные. Круги Солнца и были этими замками, — заявил он.

— Другое измерение? Ты про Лимб? — нахмурился Джокер.

— А ты знаешь другое?

— Что-то я там не видела никаких демонов огня, — пожала Кассандра плечами.

— Бездна… — тихонько произнес Джефферсон.

— Что?

— Самое страшное место в Лимбе, из которого вырываются языки пламени и откуда никто не возвращается. Там и были заточены эти ифриты. Боже… Теперь все охренеть как понятно.

— Но что им нужно? — задала ключевой вопрос Вероника.

— Ведьмы их… запрограммировали на то, чтобы сжечь мир дотла. Буквально.

— Как Кощея запрограммировали на наказание за использование черной магии?

— Видимо.

— Вот какой конец света пытались предотвратить Консорциум и Гаррет, — поняла Кэсси.

— Консорциум? — переспросил Мейсон.

— Натали говорила, что ведьма Консорциума видела будущее. Видела, что грядет катастрофа, если не исправить баланс природы.

— Но что заставило Круги взорваться? Почему замки сломались? Что произошло? — пыталась понять Вероника.

— Это как-то связано с Натали, — сказал Джокер. — Сгусток энергии вырвался из ее дома. Она ведь по сути впитала часть магии Круга Солнца, когда провела ритуал освобождения, да? Поэтому Консорциум и пытался ее убить, чтобы вернуть эту магию.

— А где она, кстати? — полюбопытствовала Энни.

— В операционной.

— Что?!

— Упала с лестницы, разбила голову. Ее отец сейчас пытается… гм… пытается ее спасти.

— Господи…

— Выжить в схватке с самым могущественным существом в мире и склеить ласты от неудачного падения? Хреновенько как-то, — прокомментировал Рокуэлл. Джокер кинул на него косой взгляд. — Извини.

— Думаю, Кощей теперь уже не самый могущественный. Умножьте его силу в несколько раз и представьте, что таких трое, — нагнетал Мейсон.

— Мы потеряли больше ста человек, пытаясь разобраться с Кощеем и его армией. Еще бог знает сколько борются за жизнь здесь. Как мы должны остановить ТРОИХ? — с едва заметным и нетипичным для нее страхом в голосе спросила Вероника.

— Как обычно, — пожала плечами Энни. — Ищем информацию, находим ублюдков и даем им жару, — ребята уставились на нее. — Извините за каламбур, но я ведь права, не так ли?

— Я отправлюсь на поиски, — проинформировал их Мейсон.

— Ты собрался с ними драться? Без подготовки?

— Они только что освободились из многовекового заточения. Могу предположить, что сейчас они еще слабы, поэтому действовать надо быстро.

— Пацан прав, — согласился Рокуэлл.

— Я с тобой, — решительно заявила Кассандра.

— Я тоже, — промолвила Энни. — Одну не отпущу.

— Эм… Добрый вечер, — иронично помахал Мейсон ей рукой.

— С тобой тем более.

— Я с вами, — впервые с момента начала беседы Уотер заговорил.

— Уверен? — посмотрела на него Энни. — Ты какой-то м…

— Уверен, — твердо отрезал тот, взглянув ей прямо в глаз.

— Извини, парень, но я тебя в деле особо не видел, — недоверчиво покачал Мейсон головой.

— Он справится, — вступился за него Рокуэлл. — Уж поверь мне.

— Насчет этого мы с вами еще поговорим, — загадочно посмотрел на того Уотер. Ребята непонятливо переглянулись.

— А я останусь. Пользы от меня в битве будет мало, к тому же… ну…

— Конечно, — понимающе хлопнул Вэл друга по плечу. Он имел небольшое представление о том, через что проходит Джокер.

— Я бы пошел, но не хочу, — вставил Рокуэлл. — Приметил тут одну медсестричку, пускай позаботится о подбитом лысом медвежонке, — ребята безмолвно стояли, глядя на его довольную ухмылку. — Что? Миру скоро абзац, загробной жизни нет, дайте насладиться оставшимся временем. Не то, чтобы я в вас не верил…

— Вы вообще можете быть серьезным? — перебил того Джокер.

— Бесит, не правда ли? — ухмыльнулся Вэл.

— Есть такое… — прошептал Джокер. — Погоди, что? — он обернулся, но Мейсона уже не было. Остальные недолго думая вышли вслед.

* * *

Мейсон шел впереди по пустой четвертой улице. Яркая луна и фонари немного освещали тьму. Он получил много полезных навыков от своего наставника, в том числе выслеживание. Явно ощущающаяся неестественная полоса холода, словно поток воздуха от кондиционера, грязные следы на асфальте — это в конечном итоге должно было привести к ифритам. Однако его изумляло отсутствие каких-либо признаков, собственно, пламени. Странно, что демоны огня не оставляют за собой оное. Тут он заметил, что Энни идет прямо за ним.

— Я хотел поговорить, — произнес он, замедлив шаг.

— Ох… — раздраженно закатила глазки Энни, с явной неохотой вновь выслушивать его извинения. — У нас тут апокалипсис на пороге, но давай, конечно, обсудим наши отношения, — язвительно пожала плечами.

— Я поступил паршиво, признаю. Считал, что содеянное окончательно разорвало все мосты и пути назад уже нет, поэтому и решил начать новую жизнь. Возможно, это было не лучшим решением. Но теперь я здесь.

— Поезд уже уехал, дружок, — натянуто улыбнулась она.

— Я не верю, что тебе стало полностью плевать на меня.

— Знаешь, мне не было плевать в ту ночь на автостанции, — встала она. — Как только я увидела тебя, то хотела прибежать в тот же миг. Но потом услышала о твоих планах. Как ты там сказал? «Лучше скорбят, чем ненавидят»? Это самое эгоистичное, что я слышала в своей жизни. Ты наломал дров и тебе было так стыдно разбираться с последствиями, что просто взял и ушел. Это поступок законченного труса! И ты только сейчас начинаешь думать, что это было не лучшим решением?! — возмутилась Энни.

— За время своего отъезда я пытался искупить свою вину, стать лучше.

— О, да. Отрубить голову Эндрю, который передумал всех убивать, на глазах его дедушки? Ты явно двигаешься в правильном направлении, — саркастично поджала губки.

— Ой, да брось. Ты правда веришь, что он передумал? Он, может, и остановил заклинание, но гарантий того, что не продолжил бы, не было никаких! Я сделал то, что было необходимо и спас кучу людей.

— Видимо, Джокер был прав, и ты действительно обронил свой мозг в гробу. Ты не стал лучше. Знаешь, почему? Потому что гипноз Гаррета лишал тебя контроля над своими действиями, а убийство Эндрю — это твой сознательный выбор. Вэл Мейсон, которого я знала и любила, никогда бы не прибегнул к радикальным мерам, если есть вариант их избежать. Так что вместо того, чтобы тратить время на просьбы о моем прощении, попроси его у самого себя. А еще лучше, вытри ванильные сопли и сосредоточься на поиске существ, грозящих нам концом света.

Мейсон буравил ее недовольным взглядом. Разговор завернул совершенно не туда. Продолжать его смысла не было, поэтому он прочистил горло и продолжил путь. Энни оглянулась и заметила плетущегося сзади Уотера с обремененным лицом. Она подождала пока не сравняется с ним.

— Все нормально? — спросила она, пытаясь слегка отвлечься.

— Хм? Угу, — переменился тот в лице.

— Попытка не засчитана, — произнесла Энни. — Дело в том, что было на флешке?

Уотер лишь безмолвно кивнул. Явно не горел желанием откровенничать на эту тему.

— Ты сам не свой. Даже боюсь представить, что ты там увидел.

— Лучше бы не видел.

— Может, станет проще, если поделишься?

— Слушай… сейчас не самое лучшее время, — покачал головой. — Есть заботы поважнее.

— Ладно. Просто я рядом, если что, — понимающе промолвила она.

Кассандра, догнавшая Мейсона, приметила его сердитый взор, кратко устремившийся на них.

— Подслушивать нехорошо, — сказала та.

— Осуждения мне по горло хватает, ты хоть не добавляй, — произнес он.

— Дай ей время, и она станет более расположенной к беседе.

— Время — непозволительная роскошь, учитывая все происходящее. Ты говоришь так, будто на моей стороне, — глянул он на нее.

— Не знаю насчет отъезда, но насчет Эндрю она не права. Ты реально сделал то, что было необходимо.

— Неожиданно, — удивился Вэл.

— Скажем так, я имею небольшое представление о том, чтобы убивать ради большего блага, — мрачно опустила взгляд. — Это трудно… больно…неправильно, но необходимо, — ее тревожило что-то, но Мейсон не мог понять, что именно.

— Подслушивать нехорошо, кстати, — он решил немного разрядить обстановку.

Кэсси ухмыльнулась.

— Чуешь что-нибудь?

— Ничего. У них словно и нет запаха. Но я чувствую кое-что другое. Прохладу.

— Да, причем идет она как линия.

— Напоминает мне Лимб. Больше всего там меня напрягал этот… вечный холод. Я и костер сооружала, и кругами бегала. Ни хрена не менялось.

— Скорее всего, это связано с ифритами. Первые гибриды. Невозможно предугадать, что они из себя представляют и на что способны.

— Да уж. Наш мир рушится на глазах. С каждым разом все хуже и хуже, и вот мы достигли дна. Демоны, несущие пламя, что уничтожит планету. В это верится-то с трудом, а мы должны это остановить.

— Кто-то же должен.

— И почему этот кто-то все время ты?

Мейсон непонятливо нахмурился.

— Все это дерьмо крутится вокруг нас, зачастую его создаем мы сами, но именно ты взваливаешь на себя ответственность и решаешь проблему. Пытался остановить моего отца, но Энни опередила, покончил с Хельгой, упорно искал способ одолеть Консорциум, сразил мечом Палача, поймал всех потрошителей, убил Эндрю. А теперь именно ты должен остановить ифритов. По крайней мере, Гаррет так считал. Поэтому он и сделал это с тобой, не так ли? Готовил к этому дню.

— Он звал меня Chosen one — Избранным, — прошептал Мейсон. — Говорил, мне нужно переродиться для достижения успеха. Сбросить моральные принципы, избавиться от слабостей и страхов, стать безупречным воином. Идеальным зверем.

— И ему это удалось. Безумец-манипулятор оказался прагматиком, желавшим спасти мир, — хмыкнула Кэсси. — Хоть кто-то из тех, кто нам противостоял был на самом деле злодеем? — рассуждала Кассандра. — Иногда я задумываюсь, не являемся ли мы сами злодеями нашей истории...

— Я считаю, героев и злодеев не бывает. Каждый поступает так, как считает правильным. Иногда поступки совпадают с нормами нравственности, иногда — нет. Все в этом мире субъективно. Никто не абсолютно хороший, никто не абсолютно плохой. Те же ифриты. Они не виноваты в том, что несут пламя апокалипсиса. Это с ними сделали ведьмы. Почему сделали? Из-за гнева и отчаяния перед лицом гибели. Почему разгневались? Из-за жителей деревни, что привязали их к кострам. Почему привязали? Из-за страха погибнуть самим или потерять своих близких. Долго можно рассуждать о причинах людских деяний. Важно лишь то, как мы разбираемся с последствиями.

— Значит, ты оправдываешь свои ужасные поступки вроде убийств тем, что никто не хороший?

— Значит, я не оправдываюсь. Ты сама сказала, необходимое не всегда является правильным. Нужно лишь принять это, — пожал он плечами. — Если подытожить все эти философствования, то нет деления на героев и злодеев. Есть только «мы» и «они».

— Да, но мне хочется думать, что мы лучше. А выходит так, что нас ничто не отличает от них, — негодовала та.

— В этом и суть, Кассандра. В этом вся гребаная суть… — Мейсон нахмурил брови, заметив что-то впереди.

Зрелище действительно было странным. Вдалеке, где-то в ста ярдах, перед гаражом одного из двухэтажных домов некий мужчина чинил свой пикап, уткнувшись носом под капот. Только вот он не шевелился. Совсем. После фокусировки в орлиный взор Мейсона бросилась необычная «синюшность» на его лице и руках. Вэл сразу рванул с места.

— Куда он? — громко спросила Энни. Кассандра обернулась и непонятливо покачала головой.

* * *

Давящая боль в груди, мурашки по всему телу, круговорот дурных мыслей, всего ничего до откровенной паники — все это характеризовало состояние Джокера, пока Натали пребывала в операционной. Сидя в коридоре, он изредка оглядывался по сторонам. Рядом с ним находились точно такие же люди, что ждали новостей о судьбах своих близких. Отчаяние. То самое чувство, что объединяло их всех. Ему в глаза бросались угнетенные лица отцов и матерей, мужей и жен, сыновей и дочерей. Хоть битва и была выиграна, ощущалось в тот момент обратное. Этот мрак удручал его.

— Джоффри, — Вероника встала и позвала сына за собой. В коридоре показался доктор Муни. На нем не было лица. Скрепя сердце они подошли к нему. — Как она?

— Все плохо… — говорил он тихо и уравновешенно, но было видно, что едва держит себя в руках. — С травмой головы вроде как разобрались, но это только полбеды. У нее на руке порез, от которого пошла некая… инфекция, которую я в жизни не встречал. Не похожа ни на что. Она поражает внутренние органы, это приводит к постепенному их отказу. У нее остался… день. Может, два.

— Это ведь излечимо?

— Я не могу излечить болезнь, о которой не имею ни малейшего представления. Эта дрянь убивает мою девочку, и я ничего не могу с этим поделать… — его щеки покрылись румянцем, а к глазам подступили слезы. Еще чуть-чуть и он бы совершенно расклеился.

— Тихо, тихо, спокойно, Джон, — благо Вероника все поняла и поспешила его утешить. — Мы найдем способ исправить это. С ней все будет в порядке.

— Как? — нервно развел руками. — Я здесь врач. Вы-то как можете ей помочь? — негодовал доктор Муни.

— Ты… тебе, пожалуй, стоит кое-что услышать.

— Мам… — Джокер мигом понял ее мысль и неодобрительно покачал головой.

— Так надо, поверь мне, — глянула она на сына. — Идем, — она увела его в тихий уголок, дабы рассказать… все. Натали этого бы не хотела, но спорить с матерью у Джокера не было ни сил, ни желания. Его мир рухнул. Его любовь находилась на волоске от смерти. Даже надвигающийся конец света был отложен на второй план. Спасти Натали — вот приоритет номер один. Вот только… как?

* * *

Добравшись до мужчины, Мейсон внимательно осмотрел его. Глаза мутные, как у покойника. Застывший, будто статуя, он вселял в Мейсона глубочайшую тревогу. Вэл легонько дотронулся пальцем до его щеки и ощутил сильный холод вкупе с неестественной твердостью — он словно прикоснулся к стенке холодильника. После перевел взгляд на двигатель автомобиля, который на ощупь оказался еще холоднее.

— Что это с ним? — спросила Кассандра, как только подошла.

— Замерз насмерть, — изумленно констатировал Вэл.

— Ифриты? — полюбопытствовал Уотер.

— Сомневаюсь. Демоны огня наверняка сожгли бы беднягу, — опровергла Кэсси.

Мейсон прошел мимо и засунул голову в салон автомобиля.

— Зажигание включено, — произнес он. — Машина с большой вероятностью была заведена, когда это произошло.

— И что это значит? — недоумевал Уотер.

— Значит, они не заморозили его. Они поглотили его тепло. Тоже самое и с движком. Он просто ледяной. И эта полоса холода на пути сюда.

— Зачем им это?

— Ты был прав, — буквально всунулась в разговор Энни, легонько положив подбородок на плечо Кассандры. Она, хлопая своим фиолетовым глазком, глядела на загадочно погибшего человека. — Они ослабли в заточении и, чтобы набраться сил, им нужно высасывать тепло из внешних источников, — нашла она объяснение.

— Все страннее и страннее, — шумно выдохнул Уотер.

— Ты, — раздался зловещий баритон позади. Ребята резко обернулись. Недюжинный страх вселился в их души, как только пред ними предстали первые гибриды. Страх вперемежку с удивлением, ибо выглядели они вовсе не как демоны. Обычные невысокие мужчины с узкими формами лица. Не старше их родителей. Все с длиннющими бородами, без единого предмета одежды. Двое шатенов, один брюнет. Выделялись лишь их глаза. Они издавали огненно-оранжевое сияние. — Мы видеть тебя, — все трое уставились в сторону Кассандры. Та в полном недоумении сглотнула ком в горле. — Время назад…

— Вы сохранили свой человеческий лик, — Мейсон сохранил самообладание и осмелился пойти на диалог с древними существами. — Вы понимаете, что не обязаны сжигать весь мир дотла?

— Это наша судьба, — сурово произнес брюнет.

— Вам промыли мозги.

— Мозг нельзя мыть, — озадаченно наклонил голову шатен, что чуть ниже ростом.

— Плохо знаете английский, я смотрю.

— Мы учить твой язык, пока мы быть в огне. Мы слышать тебя.

— Откажитесь от своей судьбы, — произнесла Кассандра. — Она вам навязана. Мы найдем способ вам помочь.

— Ты идти домой. Ты прощаться с семьей. У тебя есть дни. Ты жить, пока можешь, — они развернулись и двинулись прочь.

— Эй, мы не закончили! — Мейсон догнал брюнета и резко схватил его за руку, но тут же с криком одернул ее, будто от включенного утюга. Обожгло не по-детски.

— Не борись, дитя, — даже не глядя на Мейсона, произнес тот.

Он, стиснув зубы от боли, смотрел на отдаляющиеся голые спины ифритов, что шли величавой поступью и с любопытством рассматривали округу. Грозные существа оказались относительно разумными людьми, чьи суждения и стремления были осквернены чудовищным заклинанием. Чем-то они напоминали его самого под чужим контролем. «Высшая цель, в которую искренне веришь, оправдывает любые средства» — так Гаррет говорил во время наставлений. Вот только его целью было спасение человечества, а их — его тотальное уничтожение. Ифриты невольно продемонстрировали, что могущества для этого дела им не отбавлять. Как бороться с угрозой, если даже прикосновение к ней причиняет вред? До того мгновенья у Мейсона не было никаких сомнений в победе. После первого контакта он уже не был так уверен.

* * *

— Ну что, как отреагировал? — сходу спросил Джокер, глядя на ночное небо из окна коридора, которое потихоньку начало светлеть.

— Не поверил сначала, — ответила Вероника, — но значок и репутация сделали свое дело. Такой бред из уст вполне вменяемой помощницы шерифа вряд ли прозвучит. Переваривает. Сказала, что все будет хорошо.

— Не будет, — произнес он.

— Ты не должен терять самообладание, сынок. Только не ты. Пока объяснялась с Джоном, я успела подумать. У Натали какая-то инфекция, болезнь, верно? Кровь единорога не позволила Мейсону умереть, ее вылечить должна тем более. Осталось только найти Шейна, поработать шприцем и дело в шляпе, — воодушевленно промолвила она.

— Я тоже успел подумать, — каменное выражение лица Джокера все никак не хотело исчезать. — Если бы все было так просто…

— Думаешь, не сработает?

— Нет, это может сработать, я даже не сомневаюсь.

— Но что? — не понимала Вероника.

Джокер молчал. Какие-то тяжелые мысли витали в его голове, она видела это. И делиться с ними ему было очень непросто. В ходе размышлений, что же это такое может быть, она вспомнила свое недавнее открытие и сложила два плюс два.

— В машине я нашла пистолет с пустым магазином. Я не спрашивала, как тебе удалось вернуть Натали. Все не до этого было, — она взяла небольшую паузу и задала тот самый животрепещущий вопрос: — Ты убил его?

Джокер все не спешил ронять слов. Многозначительное молчание убивало Веронику изнутри. Она боялась услышать положительный ответ, но при этом была готова принять его.

— Нет, — наконец произнес он. Вероника облегченно выдохнула. — Я сделал намного хуже…

В его голове всплыли воспоминания той драки в Лимбе. Когда он чудом вышел победителем, стоял с оружием в руке и решался нажать на спусковой крючок. Вспомнил пронзительный взгляд поверженного Шейна. В нем читалась не мольба о пощаде, а скорее смирение. Затем он все-таки совершил выстрел. Шейн вскрикнул от боли. Пуля попала во вторую ногу. Тот был лишен возможности ходить, так как другое бедро уже кровоточило бордовым цветом. Раздался еще один выстрел. Вторая пуля пронзила живот. Тот уже завопил во все горло. Единорог испытывал адские муки, а Джокер стал тем, кто доставил их. Затем он направил оружие наверх и в гневе нажал на крючок еще несколько раз, вот только выстрелил пистолет лишь трижды. Он еще некоторое время наблюдал за мучающимся Шейном, а затем развернулся и двинулся к порталу. За секунду до ухода, он отчетливо услышал дикий собачий лай…

— Я оставил его на растерзание баргестов, — вполголоса произнес Джефферсон, отрешенно уставившись на улицу. — Намеренно.

— Ты сделал то, что было необходимо… — потрясенная Вероника положила ладонь на его плечо.

— Ты сама в это не веришь, — ответил он на это. — Я позволил ненависти овладеть собой, — посмотрел он на нее своими измученными голубыми глазами, — и собственноручно подписал Натали смертный приговор…

* * *

Первое, что он почуял, когда пришел в себя, — это тошнотворный смрад. То ли крысы сдохли, то ли стадо коров оставило навозную кучу. Веяло прохладой, по всему телу пробежали мурашки. Было настолько темно, что, открыв глаза, он поначалу опешил. Когда зрение привыкло, пред ним обнаружилась старая решетка из твердого металла. С трех оставшихся сторон его окружали относительно ровные каменные стены. Резкий звон не дал узнику даже толком пошевелить головой. Шея с одной стороны онемела. Грязные пальцы нащупали опухшую точку — след от инъекции.

Все происходящее не успело сложиться в голове в единую картину, как вдруг послышался цокот каблуков вкупе с беззаботным посвистыванием и бренчанием связки ключей. Скрежет открывающейся решетки больно прошелся по ушам.

— Очнулся? Это хорошо, — темная фигура склонилась над ним. — Доза, значит, как раз. Добро пожаловать. Трудно в наши времена найти единорога, ой как трудно. Повезло, что ты явился ко мне сам, — довольная ухмылка не была видна во тьме, но отчетливо слышалась в нотках высокого голоса. Было даже сложно понять, мужчина это или женщина. — Ну, премногоуважаемый, — на пол брызнула струйка какой-то жидкости из шприца в руке незнакомца (или незнакомки), — нас ждет эпичная финальная часть. Начнем?