Звездные войны: Пробуждение Тьмы (гет)

Внешнее кольцо. Система Хорусет. Планета Коррибан. 34 ПБЯ

Эрин научилась различать Свет в джедаях, с которыми встречалась в кровопролитных битвах тысяч видений, которые заставил прожить ее Бейн. Она была и великим Дартом Плегасом, и могущественной Дарт Корвус, и неизвестным учеником академии ситхов, убитым сокурсниками в подземельях Коррибана, и укушенной ядовитой змей Дарт Сибелус... Эрин пережила множество смертей — ее сражали и джедаи, и ситхи, она взрывалась в космосе в истребителе и видела многие войны древности, и каждая смерть заканчивалась одним — она вновь оказывалась в темноте гробницы, появлялся Кайло Рен и убивал ее своим мечом. Первые три смерти она не успевала среагировать, не знала, что делать, покорно глядя в глаза своему убийце, но в какой-то момент решилась попробовать дать отпор. У нее не было оружия, лишь только стихийная Сила, которой не удавалось управлять. Но со временем Эрин научилась концентрировать ее в руках — ей наконец удалось отбросить его. Но она все равно умирала, Кайло Рен был сильнее, он отрубал ей голову, вонзал в сердце меч, а однажды отрубил все конечности…

Это было безумием, это делало безумной ее, это происходило у нее в голове, но бесконечная боль, бесконечные смерти в какой-то момент лишили ее страха. Страх сменился яростью…. И Эрин начала использовать знания ситхов, чьи смерти бесконечно переживала, она научилась чувствовать их мечи в своей руке, и каждый был уникален. У каждого была своя история, свой сердечник. Некоторых лордов ситхов хоронили здесь, на Коррибане, и сегодня Дарт Бейн, дух, обещавший обучить ее, решил рассказать историю своей гибели…

Здесь, на Коррибане, в академии ситхов он сошелся в противостоянии со своей ученицей — Дарт Занной, которая следовала за ним долгие годы, ее обучение было наслаждением. Но сильная, умная, Дарт Занна начала превосходить своего учителя, и вскоре стало ясно — из них может выжить только один. Он был восхищен ее желанием убить его и доказать свое могущество, Дарт Бейн был уже стар и хотел переселиться в ее молодое тело, чтобы продолжить свой путь. Они бились долгие часы, не уступая друг другу, используя всю заключенную в них Темную Силу, используя энергию самой планеты, и Эрин поняла, что Коррибан — это неиссякаемый источник энергии, она поняла, как выкачивать из него Силу и отныне была уверена, что пройдет испытание — убьет своего учителя, когда снова окажется в гробнице. Дарт Бейн сумел дезориентировать Дарт Занну и попытался завладеть ее телом. Их разумы объединились, и битва продолжилась уже в ее сознании — еще более жестокая, еще более кровавая — битва за жизнь. Дарт Занна с большим трудом смогла отвоевать собственное тело, и Дарт Бейн погиб, но на этот раз Эрин не сразу оказалась в гробнице ситхов… Она прожила с Занной все основные моменты ее жизни, потому что частичка Дарта Бейна осталась в ее теле — о его присутствии напоминала подрагивающая рука ученицы. Эрин почувствовала связь с этой женщиной, как ни с кем другим, в какой-то момент ей показалось, что она всегда была ею… Но с последним вздохом Дарт Занны это ощущение пропало… Остались лишь ее знания, ее владение мечом, ее сильный и жестокий дух, ее уверенность… Невзирая на убийство Бейна, Занна всегда испытывала к нему глубокое уважение, связь учителя и ученицы была сильна даже после его смерти, и Эрин поняла, что испытывает то же самое к Кайло Рену, она должна убить его морок, и тогда череда ее странствий по чужим телам закончится.

Вновь оказавшись в гробнице, на сей раз она была готова ко встрече. Уверенность, испытываемая Эрин, шла из самого сердца. Сердце наполнялось Темной энергией, и хотя в руках не было меча, Сила, вырвавшаяся через ее ладони, имела взрывной эффект, она смела Кайло Рена, подожгла чашу, наполнив гробницу ярким подрагивающим светом, а он распластался на саркофаге своего деда и выронил меч. Эрин подняла меч, твердой походкой подошла к своему учителю и без сомнений и сожалений воткнула красное лезвие в его сердце… И морок растаял вместе с мечом в ее руках…

— Дитя… - прошелестел голос Дарта Бейна, порыв ветра всколыхнул пламя в каменной чаше. — Я дал тебе все, что мог, теперь дело за твоим учителем. Ты будешь сильным лордом ситхов. Несгибаемой, жестокой, бесчеловечной... В твоем сердце зреет Тьма, и ты никогда не свернешь с начертанного пути. Дарт Рейвен, твой путь начинается отсюда…

Внезапно донесся скрежет плиты — крышка одного из саркофагов поодаль с ужасающим скрежетом отъехала в сторону, и Эрин подошла, чтобы увидеть кости Дарта Бейна. Ситхи не становились едины с Силой, дух Дарта Бейна, хоть и был почти уничтожен, все же выжил, благодаря Силе его ученицы, и остался навеки заточен здесь после ее смерти. Эрин вздрогнула, не в силах поверить своим глазам, но это была благоговейная дрожь: в иссохших руках на груди скелета покоился двухклинковый световой меч Дарт Занны.

— Наполни этот меч своей Силой, он станет тебе верным союзником. Он вернулся в гробницу после долгого путешествия и ждал своего нового хозяина долгие годы... Докажи своему учителю, что готова стать его верной союзницей... Только ты можешь излечить его душу, удержи его на Темной Стороне. Уничтожь Свет внутри него...

Эрин не понимала, о чем он говорит. Кайло Рен был жестоким и бесчеловечным — именно таким, каким она себе и представляла верного Тьме ситха. Она не знала, сколько времени провела в этой гробнице, но не чувствовала истощения, Сила наполняла ее, Сила струилась по венам, концентрировалась в сердце, Тьма внутри нее пульсировала, ища выхода наружу, и это опьяняющее чувство заставило ее закрыть глаза. Эрин опустилась на ступень у саркофага Дарта Бейна и положила световой меч на колени, начиная ощущать, как Сила по капле перетекает в него…

* * *

Время неумолимо шло вперед, Эрин находилась в гробнице уже семнадцать дней, и это начинало нервировать. Рен в очередной раз подошел к двери, чтобы ощутить ее Силу и внезапно… Что-то изменилось, страх, боль исчезли, исчезли все дестабилизирующие ее эмоции, но Сила… Это было что-то потрясающее, она наполняла ее, в душе Эрин поселилась гармония с Темной Стороной, она постигла саму суть… Ее обучение, конечно, только начиналось, но Дарт Бейн, похоже, сумел заложить в нее необходимые основы, которые воспитывались в учениках годами. Рен рискнул вмешаться, и дверь поддалась и открылась, отъехав в сторону. В гробнице горело пламя, значит, Эрин смогла совладать со своими способностями. Это, несомненно, радовало. В ее возрасте обучение могло стать большой проблемой, но сейчас…

Рен замер, увидев ее возле открытого саркофага Дарта Бейна, она парила над полом скрестив ноги, а на ее коленях лежал меч, сквозь который проходили потоки энергии. Невероятно… Какое могущество! Насколько она может стать опасна для самого Рена...

— Эрин, — позвал он, хотя не стоило отвлекать ее от медитации.

Она не ответила, ее глаза все еще были закрыты.

— Этого имени больше не существует… — раздался голос, ветер всколыхнул мантию Эрин, но она продолжала медитировать.

Рен подошел ближе, с подозрением глядя на свою ученицу. От нее больше не веяло маниакальной привязанностью, все ее мысли находились в порядке, и их теперь практически не было слышно. Что сделал с ней дух Дарта Бейна?..

— Рейвен… — негромко назвал он ее новым именем, и в этот же момент глаза Эрин распахнулись, в них появилась решительность и ярость, она спрыгнула на пол и активировала двухклинковый меч.

Рен едва успел уклониться, прежде чем, с горящими глазами Эрин вскинула меч, и лезвие едва не коснулось его лица. Ее лицо — жестокая маска, в глазах ни капли человечности. Она — истинное порождение Тьмы. Рен принял бой, он видел, что ее глаза горят красным, она все еще загипнотизирована Силой, но теперь не Сила управляет Эрин, а Эрин ею. Их мечи скрестились, и Рену с трудом удалось ее оттолкнуть. Меч в ее руках был продолжением ее разума, он увеличивал ее потенциал, он разговаривал с ней, подсказывая, когда нужно уйти от удара, когда нанести его. Два клинка порхали, словно она всегда владела этой техникой и билась в полную силу, как будто намереваясь убить его. О, как она была беспощадна, этот бой был истинным наслаждением. Мечи свистели в воздухе, сталкивались, вспыхивали, свет красных лезвий отражался на их лицах, Рен не мог поверить, что все происходит в реальности. Откуда в ней подобное мастерство? Он потерял бдительность, занятый этими мыслями, когда Эрин локтем выбила его меч, и одно из лезвий ее меча оказалось у его горла. На ее лице застыла победная гримаса, а изо рта вырвался неприятный низкий смех.

— Рейвен? — вновь сказал он, чувствуя жар ее меча. — Ты решила убить своего учителя?

Внезапно красный блик исчез из ее глаз, и в них появилось осознание…

— Верховный Лидер… — прошептала она, меч деактивировался, и Рейвен отступила на шаг. — Вы настоящий?

— Что показал тебе Дарт Бейн? — понимая, что он совершенно изменил ее рассудок, спросил Рен, но Рейвен лишь тряхнула головой, отгоняя остатки наваждения.

Она взглянула на клинок в своих руках, на миг на ее лице появилось удивление.

— Я пережила тысячи смертей в телах ситхов прошлого, — еще тише отозвалась Рейвен, кажется, это не сломило ее, а, напротив, закалило разум. — Раз за разом, боль, смерть, предательство, убийства, пока я не поняла, как использовать Силу, что во мне та же самая Сила, что и во всех этих ситхах. Моя ярость — неиссякаемый источник энергии. И каждый раз вы убивали меня, пока я не смогла дать отпор...

Меч воспарил над ее ладонями для демонстрации возможностей. Три недели… Эта девушка была, как и Рей, очень способной. Рей черпала Свет интуитивно, у нее было доброе сердце, но сердце Рейвен было наполнено яростью… Она постигла суть самой Силы, и Эрин Таласа исчезла. Она умерла в этой гробнице, оставшись в прошлом…

* * *

Сектор Арканис. Внешнее Кольцо. Планета Татуин. 34 ПБЯ

Ночная буря сошла на нет, но легче от этого не стало. Кей проснулась утром с дичайшей головной болью. Она помнила, что остановилась на четвертом шоте, но это адское пойло, которое штурмовики притащили из бара, немилосердно шибало по мозгам. Даже от такой, казалось бы, не слишком большой дозы Кей ощущала такое похмелье, что едва соскребла себя с кровати и отползла в душ. Штурмовики, будь они прокляты, были свежи как морозное утро на Старкиллере, и чувствовали себя прекрасно. Странно, даже исключительно популярный среди студентов её потока коктейль “Короткое замыкание” на утро ничего подобного не выдавал. Увидев ее, зеленую и несчастную, темнокожая HJ6493 сочувственно протянула ей стакан воды.

— Вчерашнее все допили, вам сейчас бы не повредила пара глотков, — извиняющимся тоном сказала она.

При воспоминании о "вчерашнем" Кей передернуло.

— Я сама виновата, — скривилась она и, слабо улыбнувшись, добавила: — а посидели хорошо. Неожиданно хорошо, я хотя бы немного расслабилась.

HJ6493 только улыбнулась и осмелилась ободряюще коснуться ее предплечья.

— Генерал Хакс сказал, что выходим через сорок минут. Мы на завтрак, пойдем с нами?

— Было бы неплохо, — ответила Кей, хотя не была уверена, сможет ли съесть хоть что-нибудь — ее, признаться, подташнивало.

Однако яичница немного поправила дело. Единственное — ей не очень понравился взгляд Хакса, который наверняка заметил ее жалкое состояние. Его бровь изогнулась, когда он увидел ее в компании штурмовиков. Он завтракал в гордом одиночестве за тем же столом, что и вчера.

Когда они вновь вышли на изнуряющую жару, Кей решила, что это солнце ее окончательно добьет. Хакс смерил ее нечитаемым взглядом и всучил свои перчатки, решив, что в них его руки наверняка расплавятся. Кей благодарила судьбу, что он хотя бы додумался не надевать шинель. Их путь лежал к окраине города, где расположился небольшой поселок с одноэтажными известняковыми зданиями. Двадцать минут Кей героически пыталась делать вид, что с ней все в порядке, но вскоре почувствовала себя окончательно разбитой. Головная боль усилилась на жаре.

— Таласа, вы сейчас в обморок упадете, — заметил Хакс, как будто она и сама этого не знала.

— Жара… — только выдавила она и попыталась глубоко вздохнуть, — кажется, я не переношу жару, — она спохватилась, поймав себя на том, что пытается обмахиваться доверенными ей перчатками.

— И не дружите с перегрузками, — не преминул напомнить вредный Хакс. — Слабый организм — помеха солдату, просто счастье, что вы не штурмовик.

Она не стала отвечать, чувствуя, как опять взмокла. Каждый шаг давался тяжело. HJ6493 негромко спросила, в порядке ли она, Кей стоически кивнула. Они добрались до нужного дома, в котором раньше жил Кейд Нагга, и постучали в дверь. Штурмовики подняли бластеры, но дверь открыл ребенок лет восьми — девочка в простом балахоне, босиком.

— Где взрослые? — спросил штурмовик, и за ней появилась фигура матери.

Женщина испуганно спрятала дочь за собой, глядя на незваных гостей. У Хакса, как всегда, был этот суровый, пронизывающий взгляд, и действовал он посильнее бластера.

— Нам нужна информация о человеке, который жил здесь больше семнадцати лет назад. Его звали Кейд Нагга,- сказал он.

— Я живу здесь только десять лет, — покачала головой женщина, — мы — мирные рабочие, мы не хотим неприятностей.

— Здесь есть кто-то из соседей, кто мог бы помнить его?

Кей отчаянно старалась удержаться на слабеющих ногах, во рту пересохло, но она продолжала стоять как могла прямо, стараясь не показывать слабости. Хакс ей такого не простит. Не зная, пахнет ли от нее перегаром, Кей старалась держать дистанцию и дышать через раз и в другую сторону. Очевидно, это было отравление, и ей нужно было под кондиционер или на промывание желудка, а лучше скорее обратно на “Добивающий”, в свою каюту, запереться и никого не видеть.

— Может, старик Маддс его помнит. Он живет в доме напротив, — женщина указала на нужную дверь, и когда Хакс, ничего больше не сказав, направился к той двери, сразу же заперлась, не желая иметь дело с Первым Орденом.

Почему Первый Орден никто не принимал с распростертыми объятиями? Кей уже не единожды задавалась этим вопросом. Организация, внутри которой она выросла, защищала порядок в Галактике, она поддерживала отсталые планеты и создавала рабочие места, поднимая экономику. Но… Не было еще ни одного человека, который встретил бы их без страха… Эти мысли хоть как-то помогли заглушить рвотные позывы. Кей потеряла момент, когда их уже пригласили внутрь дома, однако в нем было не менее жарко, чем на улице. Разговор с этим стариком прошел как в тумане, и, кажется, Хакс остался весьма недоволен. Он молчал до самого шаттла, впрочем, Кей и не стремилась завести беседу. Она уже была на последнем издыхании, когда, наконец, приземлилась в кресло и утерла взмокший лоб рукавом мундира, почувствовав песок на коже. Хакс не сводил с нее задумчивого взгляда, он, возможно, переваривал разговор со стариком Маддсом, который рассказал совсем не то, что они ожидали услышать. Кейд Нагга действительно жил в соседнем доме около двадцати лет назад, но умер и был похоронен в общей могиле в дюнах Татуина, где покоилось множество бедняков, и у него никогда не было детей. Возможно, кто-то украл его личность…

Хакс выглядел как-то странно, в нем что-то изменилось, и Кей никак не могла понять что, пока не посмотрела в свое отражение в иллюминаторе, за которым вновь чернел бескрайний космос. Ее лицо порозовело, кажется, беспощадное солнце Татуина решило оставить свой след. И с Хаксом было то же самое, только… Кей, невзирая на состояние, остатки сил пустила на то, чтобы сдержать идиотскую улыбку — на его носу красовалась россыпь совершенно очаровательных веснушек… Прямо как у нормального рыжего человека, недавно побывавшего на солнце.

— Капитан Таласа, где мои перчатки? — спросил он, наконец выйдя из своих мыслей, и Кей почувствовала, как над ее шеей завис топор.

Перчатки… она оставила их дома у старика Маддса, когда воспользовалась уборной.

— Я… сэр, кажется, я их оставила у того человека, сэр. — Она опустила взгляд, не желая видеть ярость в его глазах. — Как только прилетим на "Добивающий", я принесу вам новую пару.

Ответа не последовало, и Эрин осмелилась поднять взгляд, ожидая, что сейчас он наорет на нее.

— Сначала посетите медотсек, похоже, у вас тепловой удар, Таласа, — сказал он на удивление снисходительно, и Кей почувствовала, как к щекам вновь приливает жар.

Похоже, она действительно немного обгорела, впрочем, как и Хакс — его лицо становилось все розовее на протяжении всего полета…

* * *

Внешнее кольцо. Система Хорусет. Планета Коррибан. 35 ПБЯ

День ото дня она становилась сильнее, ловчее, все более уверенно обращалась с мечом, полученным в дар от Дарта Бейна. Рен никогда прежде не думал, что Сила ситхов прошлого способна обучать новых учеников и не понимал, почему Рейвен была удостоена подобной чести. И хотя он знал ее не столь долгое время, его не покидало ощущение, что перед ним совершенно другой человек. В ее глазах поселилась мудрость не одного поколения ситхов, разум окреп, слепое обожание превратилось в уважение и верность, она стала спокойной и уравновешенной. Ее ярость обращалась в Силу, равнодушие на ее лице скрывало высшую степень концентрации. Рейвен изучала ситхские писания в академии и даже нашла один из древних голокронов, сохранивших в себе летописи Коррибанаа. Она уходила в длительную медитацию — висела неподвижно в воздухе по трое суток, слушая голоса ситхов. Столь быстрого обучения Рен прежде не видел, он никогда не видел такой отдачи. Рейвен… именно такую ученицу хотел бы Сноук, Тьма в ней была абсолютна, она не знала о Светлой Силе, отринув ее существование.

Начиная каждый учебный бой, Рен, конечно же, пока побеждал. Тогда в гробнице он просто не ожидал, что она сможет дать ему отпор. Ее Сила вместе со знаниями, ее мастерство совершенствовались день ото дня, ей, возможно, предстоит превзойти своего учителя...

Они медитировали вместе — застывшие во времени, Рен позволил ей коснуться своего сознания, открыл все то, чему обучил его Сноук, а она — что показал ей Дарт Бейн. Ее Тьма влияла на Рена, она была настолько искушающей, что он забывал об отце, он забывал о матери, чье сознание все еще периодически пыталось до него достучаться, он почти забывал о Рей, о ее Свете. Могущество Темной Стороны, которого не смог показать ему Сноук, открывала Рейвен, они обучались вместе, чтобы стать достойными власти, чтобы суметь вести Орден вперед.

Они взбирались по отвесным скалам, тренируя тело, и охотились на живущих в болотистых топях неподалеку хссисов, добывая себе пропитание. Мясо этих ужасных тварей напоминало курицу, вот только поймать и убить их было довольно сложно, однажды Рейвен едва не осталась без руки. Полуразумные рептилии, чувствительные к Темной Энергии, помимо прочего, были еще и ядовиты, но выбора не было, приходилось выживать на заброшенной планете, ставшей могилой ситхов.

Так проходили недели и месяцы… Рейвен стала важна для Рена, ее исцеляющая Тьма помогала ему забыться и следовать своему предназначению. Когда она была рядом, он в полной мере стал ощущать свое могущество и уверенность в том, что ему удастся достичь высот Лорда Вейдера.

Очередной сеанс связи, медитация, они изучали Темную Энергию, перераспределяли ее, делились ею друг с другом — Рен заполнял Силой Рейвен пустоты своего сердца, это было воистину великолепное ощущение. Энергия перетекала между ними, становилась тягучей, но иногда принимала форму — можно было коснуться, и в какой-то момент Рейвен перешла границу… Прежде она никогда так вероломно не пыталась проникнуть в его мысли, читая лишь то, что позволял он, но затем…

Он был на флагмане "Превосходство" несколько лет назад, в самом начале его пути... На нем все еще была джедайская роба, он смотрел на отдаляющийся Эндор, а в его руках была маска Вейдера. На душе было неспокойно, с желанием служить Темной Стороне смешалось одиночество, боль, сожаление Бена Соло — преданного своим учителем падавана. Рейвен видела, что произошло, и Рен в какой-то момент перестал сопротивляться, он открыл ей мысли о матери, ее попытку связаться с ним, он открыл ей историю своей семьи, потому что ему нужна была помощь, в чем Рен никогда не признается даже себе самому, но затем она попыталась проникнуть глубже, и почти увидела Рей… Это вывело его из себя, и Рен вытолкнул Рейвен из сознания мощным потоком энергии. Она не должна была касаться самого сокровенного! Она не должна знать об этой его слабости...

Когда он открыл глаза, Рейвен лежала на полу в нескольких метрах от него, потирая ушибленные локти и шипя от боли.

— Вы до сих пор чувствуете его… Свет, — дошло до нее, губы ее дрогнули, но Рейвен не продолжила, она была возмущена и раздосадована.

Он не должен был разочаровывать ее…

— Свет я отринул, — уверенно сказал Рен, оправдываясь не перед ней, но перед Темной Стороной. — Воспоминания ничего не значат.

— Ваша мать — Лея Органа, генерал Сопротивления и дочь Вейдера. Почему вы противостоите ей?

Это и впрямь казалось немыслимым.

— Семья Скайуокер прогнила насквозь, их стремление развязать войну с Первым Орденом приводят все к новым жертвам. И так было всегда, они противились тому, чего не понимают. С Первым Орденом в Галактике будет порядок. Не будет раздора и войн, я об этом позабочусь, — в его глазах блеснула ярость, но не из-за вмешательства Рейвен.

Кажется, он и впрямь понимал, что для достижения целей Ордену требуются перемены.

— Верховный Лидер…

— Довольно! Я и так показал тебе слишком многое... а что-то ты взяла и вовсе без спроса, — прорычал он, весьма недовольный тем, что не смог противостоять ей. — Пришло время для твоего испытания. Следуй за мной.

Рен был зол, она это чувствовала и потому больше не затевала диалога и не задавала вопросов, хотя, не было сомнений, их в ее светлой голове было более, чем достаточно. Рейвен сжимала в руках свой световой меч, как будто ожидая, что учитель может внезапно напасть на нее. Так и было, Рен был на грани, эта девчонка все еще умела выводить его из себя, и испытание будет жестоким наказанием за ее любопытство. Отношения учителя и ученика во все времена означало противостояние, ситхи не умели жить мирно. Дарт Бейн в свое время создал Орден Ситхов — организацию, сумевшую ненадолго сплотить жестоких воинов, но сам же его и разрушил, доказав, что мирное сосуществование невозможно. И потому ситхов было всегда меньше, чем джедаев, их ярость, их Темная Сила всегда была предметом раздоров и соперничества. Мало кто из них действительно умел контролировать свои эмоции…

Они спустились вниз к подножию скал, преодолев очередную полуразрушенную лестницу. Рейвен молча следовала за своим учителем, смиренно принимая необходимость последнего, самого тяжелого испытания. Когда они достигли узкого входа в пещеру, уходящую вниз, в подземелья, оттуда донесся гулкий ветер, принеся с собой чей-то наполненный страданием вой. Там обитала Тьма, там властвовал хаос, оттуда не возвращалось больше половины учеников академии ситхов...

— Что я должна сделать?

Рен только сейчас посмотрел на нее, не вкладывая во взгляд никаких эмоций, хотя внутри него все также горела испепеляющая ненависть за ее проступок.

— Выживи. Трех часов будет достаточно.

Она кивнула, вновь ощутив веянье Темной энергии из пещеры, ее губы дрогнули, кажется, страх все же иногда касался ее сознания, и не зря — это место растопчет ее, оно может уничтожить амбиции и все то, чему обучил ее Рен и Дарт Бейн, оно проверит ее дух на прочность, и если ей повезет выжить, то Рен примет свою судьбу и позволит ей находиться рядом…

Невзирая на пульсирующий на краю подсознания страх, она уверенно скрылась внутри, на миг обернувшись, впитывая взгляд своего учителя, словно на всякий случай прощаясь с ним. И в этот момент он вновь ощутил ее странную привязанность… Рейвен видела в нем того, кого не видел никто. Он был идолом, он был ее повелителем, и ее вера в учителя никогда не пошатнется, даже невзирая на то, что она увидела в его сознании. Поддавшись ее Силе, огромный валун сдвинулся с места, закрыв пещеру, в последний момент Рен увидел, как вспыхнул двухклинковый меч — единственный источник света в этом страшном месте…

Внезапно он осознал одну вещь — ее последний взгляд, ее последние эмоции больше не раздражали его, напротив, ненависть от ее вмешательства начала исчезать, и он не мог удержать ее. За время, проведенное на Коррибане, за время совместных сеансов медитации Рейвен стала ему ближе, и его действительно волновала ее судьба. Она была единственной, кто относился к нему с должным почтением, и даже ее редкая дерзость была простительна. Несмотря ни на что, они станут сильными союзниками…

Темная Сила все еще колебалась возле пещеры, и Рен внезапно почувствовал, как что-то взывает к нему…

— Сюда… — незнакомый голос коснулся слуха и исчез.

Ситхи прошлого давно не общались с ним, они приходили лишь к Рейвен, до этого игнорируя его присутствие. Они чувствовали его мятежный дух и тягу к Свету, но, кажется, со временем Рейвен смогла притянуть его ближе к Тьме. Голос позвал его обратно — в главный холл академии ситхов, где они проводили свои ежедневные занятия, и голос этот исходил от предмета, оставленного в центре зала на постаменте, на котором раньше стояла чья-то статуя, но до нынешних времен сохранились лишь ее обломки, лежащие на каменном полу.

Голокрон светился, призывая дотронуться до него — на нем не должно быть ничего особенного — всего лишь летописи Коррибана. Этот голокрон обладал Темной Энергией, он мог овладеть сознанием, показывая картины прошлого, но по сути был лишь учебником истории… Однако… Что-то звало Рена к нему, и он коснулся пирамиды древнего голокрона, почувствовав, как ноги оторвались от пола, и внезапно картинка перед глазами начала меняться — его перенесло из академии ситхов в гробницу, где Рейвен начинала обучение. В кромешной тьме открылась каменная дверь, и за ней возник кто-то невысокого роста в закрывающем глаза капюшоне; приглядевшись, Рен увидел, что человек сидит в странном кресле на колесах, и его толкает какое-то существо, тоже скрывающее свое лицо под капюшоном, но явно не из расы людей. С порывом ветра в гробницу ворвался легкий, но отчетливый приторный запах разложений… Кресло, на котором сидел человек, сплошь состояло из трубок и резервуаров, которые были подключены к его спине. Пришелец разлагался, он был ни жив ни мертв, и никакая наука и Темная Сила не была способна остановить гниение тела.

Его костлявая рука с гниющими пальцами — где-то даже виднелись кости — обратилась вперед, и когда зажглось пламя в каменной чаше, повинуясь Силе, Рен отступил на шаг, увидев мертвые мутные глаза под капюшоном.

— Дарт Сидиус… — раздался знакомый голос Дарта Плэгаса. — Мой мудрый ученик… Император Палпатин… Ты пришел закончить свой путь на Коррибан?

Рен пропустил удар сердца, он не мог поверить, что видит перед собой Императора. Неизвестно, когда была сделана эта запись, но судя по его состоянию — после того, как он принял смерть от руки Дарта Вейдера. Как в этом теле, наполненном Темной Энергией, все еще удерживалась душа? Он гнил заживо, да и можно ли было вообще назвать это жизнью…

— Мой путь еще не закончен, — раздался тихий старческий голос, и Рен заметил, с каким трудом шевелятся его почерневшие губы. — Мощь Последнего Ордена возродит Империю, моя жизнь играет роль, лишь я смогу объединить Империю, избавлюсь от Новой Республики и избавлюсь от остатков джедаев! Мне нужна ваша помощь, чтобы сохранить это разлагающееся тело...

— Твоя… жадность… слишком… велика… — ответили сразу несколько голосов.

— Я смогу возродить Орден Ситхов и наше учение! Вы должны верить в меня! — его голос приобрел жесткость. — Только так мы спасем Галактику от порочного Света! Только так восторжествует Тьма. Никто, кроме меня, на это не способен!

Его уверенность ощущалась в воздухе, Рен стоял неподвижно, словно опасаясь, что он может его заметить.

— Твое тело мертво, Дарт Сидиус, его можно поддержать Темной Энергией, но не здесь, не на Коррибане… Но это лишь отсрочка. Тебе нужно новое тело — равного по крови… — Голоса вновь говорили загадками. — Мы укажем тебе путь на Экзегол… Мы… покажем, как выжить...

Кровь стыла в венах, Рен почувствовал, как сдавило грудь от ощущения неотвратимости. Вот он — Последний Орден, о котором говорил Дарт Бейн в своем предсказании, и оно, похоже, уже давно начало сбываться. Император Палпатин жив, и он где-то на Экзеголе — что это? Система? Планета? Погасшая звезда или же астероид? Палпатин нацелен на возрождение Галактической Империи, и ситхи прошлого дали ему знания, как сохранить гниющую плоть, пока не найдется тот, кто сможет вместить в себя его разум…

Власть Первого Ордена, власть Рена находилась в серьезной опасности. Палпатина нужно уничтожить.