Иное (джен)

Будь Магом.

…вы проговорили целую вечность, и этого было так мало! Жаль, что вам нужно спешить. Но ты, наконец-то, расслабилась. После жуткой вечности, вечности взаперти Обители, после вспышки ярости, после победы, такой оглушительной и страшной — ты осознала, как устала. И никакое тэу от усталости не помогает!

— Спи, Луна, спи, — улыбается тебе Мэрэди, поглаживая макушку. — Я ускорю наше время — у тебя будет несколько часов отдыха. Ты много сделала и заслужила отдохнуть.

Ты засыпаешь на её руках, и снится тебе полёт среди зелёной листвы. Тебе грезится, что листва эта обнимает нечеловечески добрым теплом, и что все опасности растворяются, не в силах дотянуться чрез объятья. И вы летите к чему-то или даже кому-то ещё более чудесному и светлому, и висков твоих коснутся чьи-то руки, а как ты откроешь глаза, то встретишься с воплощённым совершенством. Вот только откроешь ли — иль не проснёшься никогда?

Глаза ты открываешь на руках у Мэрэди, и глаза её — попросту родные. Она толкает тебя прямо на упругий воздух, и ты сладко тянешься на невидимой опоре. Оборачиваешься к Мэрэди. Привычно-непривычно меняешь лик, оказываясь стоящей на земле. Это гораздо проще, чем поменять одежду, не говоря уже о теле! Интересно, а каково это — сражаться с помощью смены лика, сражаться, когда твоё тело — вся реальность-иллюзия вокруг? Ты видела со стороны, но сама не пробовала в полной мере.

— Сколько я спала?

— Сутки с лишком, — спокойный, размеренный голос Мэрэди кажется чем-то невероятно важным. Больше восьми лет ты его не слышала! Ты уверила себя, заставила, выбрала верить, что Мэрэди, что круги, что твоя память, спрятанная в символе-орле, — реальность. Но как же прекрасно просто слушать её голос, засыпать на её руках, смотреть на серый пепел и вчувствоваться в жар пятого круга! Это всё — настоящее. А ты — всё-таки жива, никакое море тебя не убило. Ещё Живая, несмотря ни на что! — Сосредоточься, Луна, нам осталось совсем немного.

— Я помню, извини, — широко улыбаешься ты ей. — Просто я вырвалась! Это… это самое крутое, что только со мной было!

— Маг Надежды — Наследница Ярости, — задумчиво молвит Мэрэди. — Ты обрела тэу, обрела так, как тэу и положено обретать: в лишениях, бедам всем наперекор. Теперь ты настоящий Маг, та, кто ищет возможности, истину и веру — сама, а не по чужой указке. То, что я хотела тебе дать, но не смогла — дал хозяин шестого круга. Стоило ли оно того?

— Не знаю, — вздыхаешь ты. — Слишком много разного там было!

— Всё верно, — кивает она. — А что было — то прошло. Седьмой круг, круг серости и безразличья, восьмой круг, круг отчаяния и страха, — они нас ждут. Ты готова продолжать?

Раньше, до Обители, ты, должно быть, воскликнула бы «да!», но там тебе пришлось — ты научилась! — ценить собственные силы. Ты видела, как угасают знакомые, друзья. Ты знаешь, что если не обновлять себя внутри, если не отпускать усталость и боль, то однажды никакое тэу не поможет. Готова ли ты? Достаточно ли отдохнула? Безразличье и отчаянье — готова ли им бросить вызов?

Несколько секунд ты молчишь, прикрыв глаза, вглядываясь в собственную душу. Готова ли?

— Да, — твёрдо отвечаешь наконец. — Что нас ждёт?

— Думаю, испытание седьмого круга ты пройдёшь и без моей помощи — лишь со страховкой, если его хозяин решит напасть исподтишка, я нападенье — отобью. Но лучше не тревожься на этот счёт, он — единственный хозяин, которого можно назвать человеком чести.

— И ты всё равно ему не веришь? — качаешь головой, одним движением облачаясь в плоть. Мэрэди в тот же миг становится браслетом на твоей левой руке, в который вплавлен ключ, подобный драгоценному камню сейчас. Или лучше — Ключ? С каждым «удвоением» он становится всё более и более… великим?

— Доверяй, да проверяй, — задумчиво отвечает Мэрэди. — Живое существо может пойти на любое предательство, на любое попрание своих принципов, когда речь заходит о выживании… или власти. Он может считать себя человеком чести, иметь сложный кодекс поведения и чтить его, как самого Творца, но в момент выбора, момент испытания, когда на кон поставлено всё, чего он достиг… Но не думай, Луна, что такой выбор — это то, что расставляет всё по своим местам. Некто однажды сказал, что человек — это не свойства его характера, а сделанный им выбор.

— Это неправда? — и всё-таки какая она… мудрая? После того, как она объяснила, как появляется эта «мудрость»… Нет! Мэрэди — мудрая. Как бы оно не появилось, теперь оно — её, а не чужое. Точно-точно!

— Выбор… Я взяла себе этот символ, — круг с тремя волнистыми линиями, уходящими от него, является перед твоим взором. Именно взором, не тобой! Теперь ты чётко понимаешь, когда Мэрэди просто показывает что-то через… эм, нервы, а когда — действительно меняет окружение. — Это символ Разума. Разум — один из аспектов, как твоя Надежда. Я называю себя Провидицей Разума — той, кто знает о выборе, о свободе воли, о последствиях решений и причинах, что внутри людей, достаточно, чтобы считаться едва ли не пророчицей. Личность — это и характер, и мотивы, и чувства, и привычки, но настоящий выбор всегда основан не на одной лишь личности. Личность и обстоятельства — выбор ткётся и из того, и из другого. Прекраснейший, благороднейший может поступить подло и бесчестно. Разум, человеческий, нечеловеческий ли, — сложная система сдержек и противовесов, а выбор, особенно когда нет времени подумать, может трижды разочаровать и даже сломать выбирающего. Никто не может быть только человеком чести, если это — настоящий, реальный человек, а значит, всегда есть та слабина, та уязвимость, в которую случайно ткнуть — и благородный рыцарь подло предаст, а подлая змея поступит безукоризненно и честно.

— Я пони… — и обрываешь себя. — Я надеюсь понять.

— Рано или поздно, — откликается Мэрэди, и грусть звучит в её голосе. Что она вспоминает там, в глубине себя, сейчас? — Кроме сказанного, есть ещё наше знание. Мы можем знать человека всю жизнь, каждую чёрточку его характера, помнить каждый его выбор, идеально предсказывать, как он отреагирует, как поступит… но можем не знать какой-то мелочи. Какого-то нюанса, какого-то акцента, чего-то одного, что в один момент поменяет выбор и поразит нас в самое сердце. Часто мы поступаем не так, как хотим, а так, как вынуждает нас ситуация, положение, тот самый, извне незаметный нюанс — или не нюанс, а нечто большее, но совершенно неочевидное другим.

— Как неверены, которые едят душу, потому что не могут по-другому?

— Как неверены, — эхом вторит она твоему тону. — Я долго служила Помощницей, часто сталкивалась с подобным. Всего лишь одно обстоятельство, один нюанс, один долг, одно знание или одно чувство — и всё переворачивается с ног на голову. Доверяй — но проверяй. Полетели?

— Да, пора, — внутренне собираешься ты. — А потом — закроем этот круг!

Будь Бардом.

- Ты решился, — казалось, она хочет и одновременно не хочет идти с тобой. Ты сам не уверен, правильно ли это. Ты вообще ни в чём не уверен. Но ты знаешь путь, и ты можешь долететь там, где ни она, ни твой названный брат — не смогут. А с устройствами брата, с её подсказками — ты ещё и прибудешь совершенно точно вовремя! Ты должен. В конце концов, должен же ты принять первое в новой жизни — по-настоящему самостоятельное решение? Можешь же ты передумать! Просто… медленно думаешь.

Тебе не было нужды отвечать. Эми и так знала всё о твоём решении, что только желала узнать. Провидица Пустоты… Ты ведь мог стать и «ею», стать игроком Пустоты. Или игроком Пространства. Но ты хотел активную роль, ты хотел силы, способность что-то изменить, противостоять самой Хранящей — и выбрал Время. А потом умер. Наверное, хорошо, что всё так повернулось. Как же лицемерно так думать! Ты убил человека, украл его суть и радуешься, что живы другие… потенциальные жертвы.

Нет, ты не винишь себя. После всего пережитого — уже нет. Просто… сейчас ты поступишь так, как поступал эгоистичный Вор Духа, а не альтруистичный Бард Времени. Ты собираешься бросить друзей, чтобы помочь Алисе. И ты скорее всего умрёшь. И вряд ли что-то изменишь. Что значит твой богоуровень по сравнению с её силой? По сравнению с силой Хранящей и с силой Элис? Ничего… Но просто сидеть здесь в безопасности и ждать, пока Алиса вернётся… или не вернётся? Ждать, ждать, ждать — и не дождаться? Ты должен идти! Ты слишком часто ждал, отсиживался в сторонке, терял время попусту!

— Я не буду отговаривать, — уголками губ улыбнулась Эми. — Я понимаю. Я вижу тьму. Я разговаривала со страхоужасами в своих снах, и они отвечали мне. Твой путь завершается во тьме, а начинается — во свете. Мне неведомо, сможешь ли добраться до неё, я не могу прозреть, что с тобой и с ней случится. Ты готов?

— Более чем, — собственный голос звучал так уверенно…

— Я не буду желать тебе удачи, — вздохнула Эми. — Твои пути исключают удачу — это пути Времени и Пустоты, не Света. Просто постарайся не сделать хуже, хорошо?

— Приложу все силы, — и вновь это звучало слишком искренне и уверенно… Порой тебе казалось, что эту искренность и уверенность ты не достиг — ты её украл. Что всё, что у тебя есть — чужое, не твоё, даже тело, даже аспект, даже душа! Возможно, поэтому ты не так всё это ценишь? Возможно, поэтому ты готов пожертвовать всем ради Алисы? Она вытащила тебя из этой… «разобранности», собрала воедино, дала волю и цель — разве всё это имеет значение без неё? Может быть, ты ещё не очень самостоятельный, но сможешь ли ты стать более… свободным? настоящим? живым? единым? — без неё?

Это была не любовь. Совсем не она. Ты не был уверен, что такое любовь. Алиса говорит, что Кристо любит её. Ты не умел любить, но хотел бы научиться. Что такое любовь? Такое простое, такое важное слово… Ты многое потерял. Приобрёл ли что-нибудь взамен? Нет. Разве что — решимость. И верность. Ты не любил Алису. Ты был ей верен. И в этом чувстве ты был уверен полностью и до конца. Верен. Верен навсегда. Возможно, тебе нужно было быть Пажом, а ей — твоим Рыцарем? Но вместо этого она Ведьма, а ты — её Бард. И теперь ты должен её найти! Найти — и защитить? Нет. Только если она попросит. Найти — и служить, и ждать, что эта служба исцелит тебя, поможет понять столь многое, что было утрачено Времени взамен… Или умереть раньше. Ради неё и ради себя — стоит умереть. Эгоизм или альтруизм? Ты сам не понимал. Но одно ты понимал — ты должен идти и должен найти. Во что бы то ни стало.

— Карта, — протянула Эми исписанный блокнот. Когда-то давно Провидица Времени по имени Сира протягивала похожий Вору Духа. Символично? Наверное. Ты не совсем понимаешь символы. Ты и в причинности-то разбираешься так себе, а символы — ещё сложней. — Будь осторожней.

— Буду, — ты постарался улыбнуться. Вышло не очень. Алиса говорит, что ты такой холодный, потому что во время «сборки» уподобился окружающим, а из вас четверых часто улыбается только Леонс, а повод его улыбки ты не понимаешь, потому что не получаешь удовольствия от решения инженерных задач. После того как Алиса познакомилась с Кристо, она стала улыбаться чаще. Но только ему, не тебе, не вам. И сам Кристо — он тоже холодный, просто… светлый? Интересно, могут ли быть «тёплые» люди, которых ты бы смог понять? Наверное, они должны быть светлыми и тёплыми? Выживешь — поищешь.

— Вперёд, — вновь улыбнулась она — с отчётливым усилием. Алиса говорит, что Эми в чём-то похожа на тебя: как и ты, она «потерялась», только ты — в себе, а она — в видениях, которые частенько ненастоящие. И она просто устала пытаться всерьёз реагировать на что-то, потому что «что-то» может оказаться просто ложным видением. Алиса учила её «находиться здесь и сейчас», да и поле Геллера помогало, но всё равно Эми было тяжелей, чем даже тебе. А теперь Алиса ушла, ушла на битву, из которой может не вернуться. Ты вернёшь её не только ради себя, но и для Аманды. Эми так похожа на тебя…

— Вперёд, — кивнул ей, прочитав первый лист блокнота. Выставил на своих наручных часах координаты. Часы, кстати, делал сам, под руководством Леонса, и вы с помощью Алисы смогли «вплести» внутрь аспект Времени — получился уже не механизм, даже и не «надреальный», как Игра, а настоящий амулет. Эта «машина пространства-времени» будет работать где угодно — лишь бы время и пространство там значение имели. Ну, по словам Леонса. Ты нажал на кнопку.

Огляделся. Со стороны мир, который закрыла Алиса, был совершенно чёрным со стороны. Вокруг не было ничего — вообще ничего. И на фоне этого «ничто», которое глаза просто отказывались воспринимать, чёрная оболочка мира казалась ярчайшим, слепящим пятном. Умом ты понимал, что это всё должно ужасать. Но внутри было холодно и тихо. Ты не умел ужасаться, как не умел любить. Зато умел раздражаться от собственной ограниченности! Тьфу!

Вздохнул, успокаиваясь. Задал новый вектор на часах — на этот раз чисто временной. Нажал на кнопку. Ничего не изменилось? Что там в блокноте? «Немного подожди и наслаждайся». Чего ты должен ждать?

Минута. Другая. Третья. Что-то поменялось.

Не свет. Пустота пропала! Теперь это была настоящая тьма! Что-то настоящее, реальное, существующее незаметно, но неотвратимо охватывало всё вокруг, и это всё — оно становилось пространством, становилось временем, становилось реальностью! Это и вправду было прекрасно. Ты не смог бы объяснить себе-прошлому, в чём же разница, чем ничто отличается от бытия, и почему проникновение бытия в пустоту — это чудо. Но Эми была права! Это так прекрасно!

И вместе с бытием пришло кое-что другое. Ветер! Он был… ненастоящим? Но в то же время самым настоящим! Просто под этим ветром трепетало не тело, не ставший второй кожей костюм Барда Времени — а сама душа. И ты улыбнулся. По-настоящему улыбнулся.

Ты не знал, сколько улыбался так, смакуя порывы неосязаемого ветра, но мышцы лица попросту устали. А потом вдалеке показалось… что-то. Это что-то было источником света. Не очень яркого, но на фоне тьмы бытия вокруг (очень тёплой и ветреной тьмы!) — более чем явного. Ты рванул прямо на этот свет и машинально поймал… кончик нити? Кончик тускло-мерцающей нити. Неведомо как, но ты ощутил, что эта нить была одновременно настоящей и ненастоящей. Духовная нить, нить-символ. Но чего? Ты чувствовал, что с той стороны, откуда пришла эта нить, с той стороны, откуда она стремится, пришло и бытие. За ней, вместе с ней, предваряя её? Туда тебе и нужно?

«Цель нити совпадает с твоей, — прочитал на следующей странице блокнота. — Ускорь её, Дирф».

И ты ускорил. Может быть, твой класс и пассивный, но твой аспект — аспект самой активности, аспект движения, событий и связей! И эта нить, и это «ползущее» бытие — это движение, это событие и это связь. Алые шестерёнки сплелись причудливым узором, и ты потянул нить вперёд, к её цели и в то же время — к цели твоей.

Вперёд! Вперёд! Вперёд! Невидимый ветер и воцарение бытия взамен небытия сопровождали твой полёт — твой рывок, всё ускоряемый и ускоряемый аспектом. А затем ты ощутил, что лететь — ещё буквально бесконечность. И что можешь больше. В конце концов, Время, время — это концепция. И неважно, сколько тебе осталось времени — бесконечность или больше. Ты — Бард. И ты мог разрушить его всё. Ты закрыл глаза, наслаждаясь овевающим душу попутным ветром, и потянулся не то мыслью, не то духом к тому бесконечно далёкому моменту, когда этот полёт уже закончится. Ощутил этот промежуток. Ощупал его. Взял в воображаемые руки воображаемый же молот. И со всей силы ударил по вполне реальному отрезку, разрушая его весь!

В тот же метамиг бесконечность бесконечно быстро прокрутилась вокруг тебя, и ты осознал себя, держащим в правой руке один конец нити, а в левой — другой. И бытие с обеих сторон соприкоснулось и стало целостным тогда же, когда ты соединил две нити воедино. Потоки ураганного ветра, едва не вырывающего из тела душу, заставляли улыбаться и улыбаться. Больно, но как же прекрасно! Как будто этот ветер, он… как будто помогал тебе? Помогал ощутить то, что ты давно потерял и что стремился найти? Ради него одного стоило отправиться в это путешествие.

Ты перелистнул страницу блокнота. Теперь тебе… назад? Поменял режим часов на плавное смещение, задал метавременную скорость и направление, нажал на кнопку. Схватился за кончик нити, вцепился как следует и устремился вперёд, к сеансу — но во времени назад! Теперь ты осознал, почему держал оба кончика нити: потому что один ты прибыл сюда из будущепрошлого, а другой — смещался в прошлобудущее, держась за этот кончик. Один был ведомым, другой — ведущим.

Ты потянулся было к Времени, чтобы повторить трюк с разрушением… но блокнот! В блокноте была ещё не одна исписанная страница! Перевернул страницу… вот оно.

Будь Магом.

И вновь ты Маг Надежды, несущийся сквозь целый шторм видений и призраков! Седьмой круг показался внезапно. И он огромный! Целая… планета? Планета из тёмно-серого металла, громадная, игнорирующая даже сам грёзоворот!

— В лучшем случае, планетоид, — педантично поправила Мэрэди. — Это плотная, плотская сталь, один из самых высокопрочных сплавов, — символ, дающий иммунитет к грёзовороту и смене обличья.

— Но как мы тогда пройдём внутрь? Силой?

— Что ты, — мысленная улыбка неверены на мгновение окрасила грёзоворот светло-розовым. — Мы постучим.

И ты постучала. Сначала просто кулачком, а затем ключом, направляя его вместе с Мэрэди (насколько это естественно и просто!). Невдалеке в кажущейся монолитной поверхности круга (скорее уж шара!) откинулся небольшой люк, откуда показался… стражник? Нет! Что-то неуловимое, аура не то могущества, не то власти исходила от этого человека.

— Приветствую, Луна, Мэрэди, — скорее изобразил поклон, нежели поклонился хозяин круга. Он был высоким, могучего телосложения, в чёрной мантии, седым, с длинными, причудливо завитыми усами. Светло-синие глаза смотрели на вас ясно и ярко, точно два прожектора. — Брао-Илт, смотритель этого места, можете обращаться ко мне просто «Брао». К вашим услугам.

— Нам нужен твой Ключ, — просто сказала Мэрэди, всё ещё оставаясь браслетом. Это было… как-то невежливо?

— Лучшая политика — это честность, прямота, — уголками губ улыбнулся Брао-Илт. — Тебе не нравится, что я делаю, неверена? Я забираю у людей надежду, которой ты так неосмотрительно разбрасываешься, но даю стабильность и безопасность взамен. О, ты не знаешь ведь, Луна? Мэрэди по-прежнему испытывает и закаляет в жаркой схватке? Тем лучше. Я не против сыграть по-честному с вами двоими. Пойдёмте, пойдёмте внутрь — я оглашу условия нашего поединка и поле боя покажу.

Вы вошли. Спустились по вертикальной металлической лестнице, чьи красные перекладины чуть ли не замораживали руки после тёплого ветра грёзоворота. Внизу, в холодном свете неоново-белых ламп вы прошли по безликому коридору. Каждый шаг казался таким тяжёлым, что тебе хотелось немедленно сбросить плоть и устремиться вперёд каким-нибудь изменчивым ликом! Ветром или звуком, может быть?

— Здесь нельзя быть не во плоти, Луна, — вслух сообщила Мэрэди.

— Я позаботился, чтобы никто здесь не «колдовал». Никаких чудес в моём мире! У нас всё скучно, но стабильно, — подтвердил Брао. — Это место — последняя обитель тех, кому надоело рисковать собой и бессмысленно метаться в поисках выхода. Выхода нет ни для кого, кроме избранного. Кроме тебя, Маг Надежды, — остановился, чтобы сделать тебе полупоклон. Как-то неловко даже! — Это не уважение. Это лишь почтение твоему статусу. Если ты победишь, то я умру. Таково моё соглашение с Абраксасом, божеством веры и грёз. Он даровал мне вторую жизнь, спас от неминуемой смерти, но наказал следить за своим кругом, принимать желающих, заманивать уставших и испытывать тех, кто жаждет пройти дальше. Абраксас обещал, что забудет обо мне, сотрёт навсегда, когда проснётся; для всех остальных возможно спасение и свобода — не для меня. Моя жизнь ограничена его сном. Но я не собираюсь бить тебя в спину, Луна Лавгуд. Я — не животное, одержимое инстинктом самосохранения; я человек. Человек и ты, и я вижу, что ты не тот человек, который ударит в спину мне, даже если Мэрэди такое в голову взбредёт.

— Спасибо? — скорее спросила ты. — Куда мы идём?

— Не нравятся ощущения? — хмыкнул Брао, отпирая электронным ключом массивные двери. — Привыкай: так ощущают себя нормальные люди в нормальном мире. В отличие от всяких там иномагов, я, как и весь мой род, потратил целую жизнь, чтобы научиться чему-то действительно сверхъестественному. Мы закаляли свой разум и своё тело, тренировали свой дух и растили мастерство в боевых искусствах, чтобы выйти за пределы естества. Мы не расплачивались своей природой, мы приняли свою плотскость и тяжесть как испытание и вызов. Только так можно получить действительно настоящие, свои, собственные, выстраданные и неотъемлемые результаты! В отличие от тебя и твоей союзницы, род Илт гордится своей человечностью.

— Это потому, что у тебя был выбор, — парировала Мэрэди.

— Выбор есть всегда, — большие, рельефные мышцы на руках Брао напряглись, когда он со скрипом отворил стальные врата, пропуская вас. — Ты думаешь, что знаешь о выборе всё, неверена. Ты заблуждаешься.

— Ты узнал всё это от Ангела? — вдруг поняла ты.

— Мы с ним старые друзья, — кивнул Брао. — У нас не было секретов друг от друга, и он оставил мне возможность наблюдать даже без него. Было интересно следить за твоими злоключениями. Ты зашла очень далеко, и я надеюсь стать тем, кто тебя остановит. Я сделаю это не для себя, но ради тех, кто будет забыт, когда Абраксас проснётся.

— Да ты у нас идеалист, — ухмыльнулась Мэрэди. — Себя-то в этих «забытых» включить не забыл, о Брао-сенсей?

— А чем я хуже остальных? — ответствовал ничуть не задетый Брао, закрывая за вами врата.

Вы оказались в небольшом тамбуре. Дверь, на сей раз самая обычная, деревянная, открылась, стоило тебе толкнуть её. Ты замерла в нерешительности.

— Ступай, ступай, — легонько подтолкнул в спину Брао. — Ступай — и добро пожаловать в мой Город.

Будь Девой.

Теперь ты Вера Орлова! Ты немного, ну, просветлённая, и уже не совсем Дева, и вообще довольно крута! Ничего сверхъестественного, просто Дыхание теперь всегда с тобой, ты чувствуешь его повсюду, ты сама — часть ветра, одновременно вихрь и то, что его создаёт, то, что вертится в его течениях… Это сложно! Сложно объяснить даже самой себе новое восприятие словами, но это не мешает чувствовать и понимать!

Ты — источник воздуха и ветра, а значит, Пространства и Времени в этом месте. К сожалению, на время поисков ты очень сильно удалилась даже не в Дальнее Кольцо, а совсем-совсем вовне! Здесь пусто. В смысле, ещё «пустее», чем просто в Кольце! Ты даже пространство-время с ветром сюда принесла своё личное! Здесь его совсем не было… Ветер создавал пространство, а пространство помогало ветру лететь дальше — ты улыбнулась «парадоксу». Ну а что? Кто говорил, что Дыхание — это какой-то там неважный аспект? Дыханием можно создавать и Пространство, и Время, и даже Жизнь, если вправду захотеть! Ну, не создать, но типа привести к созданию? Неважно!

Важно, что ты… потерялась. И Дыхание тут не поможет! Твой пузырёк пространства-времени вроде как оторвался от общего, и теперь ты одна в бескрайней Пустоте. Наверное, Пустота — это тот самый аспект, который Дыхание, словами Киры, «контрит». Дыхание — оно ведь, как и Кровь, — о пределах, связях и движениях. А если ничего нету, то нечему двигаться, нечего связывать и пределы остаются только внутренние… Ты вроде как можешь двигать свой «воздушный пузырь», но получается, что на самом деле не двигаешь, потому что вокруг ничегошеньки и нету.

Ну, не совсем. Есть одна-единственная связь. Ты ощущаешь, как она трепещет под порывами «ветра небытия» (и этим ветром не поуправляешь!). «ДостаньКореша»! Спасибо Алисе, что оно всё ещё работает. И если ты закроешь сеанс связи, то останешься совсем-совсем одна… И самое ужасное, что ты не можешь полететь вдоль нити-связи — она такая хрупкая, что твой ветер всё порвёт! Даже Мастер Дыхания бы не смог. А вот Алиса так и собирается прийти в сеанс — превратить себя в «сжатый пакет» и, удерживая связь «предельной волей», телепортироваться прямо к Кристо. Предельная воля — это такая штука, которая получается, если взять всё активное из Дыхания, Надежды и Разума сразу, а потом соединить — ну, по словам Алиски. Она тоже может объяснять просто! Только редко хочет, хи.

Элиза придумала, как выручить тебя. На самом деле, это очень опасно! Она передаст по твоей связи единственный предмет, который поможет тебе встретиться с одним знакомым. Но ниточка порвётся — и ты останешься одна. Сможешь ли ты дозваться до него? А если нет, то что же делать? Ты готова рисковать. Всё равно времени почти и нету! Ты не можешь даже пересоздать сеанс связи — стоит только его закрыть, как уже не восстановишь.

Ты решилась. Ты шепнула голосовое сообщение Элизе: «пора». И приготовилась.

Связь напряглась. Тонкая струйка даже не воздуха, а скорее «колебаний нулевого поля», как сказал бы Леон, задрожала сильней. Усилилась, ускорилась… — и протолкнула сквозь себя неведомым образом реальную вещь! И утонула в пустотных помехах, стала от фона неотличима. А ты сжала в руке сапфировую статуэтку дракона, от которой тоже исходила связь, но совсем не эфемерная, а самая тугая, прочная струна! Ты улыбнулась, подняла статуэтку над головой и крикнула что есть силы имя знакомца, переданное от Луны Элизой:

— Ашен, приди!

Струна завибрировала. Твоё Дыхание, твой звук, твой аспект громовым импульсом прокатился по ней. И вернулся столь же оглушительным, ошеломительным:

— Иду!

Ты ожидала чего-то эпичного и прекрасного, величественного и масштабного — это же Дракон Судьбы, Дракон Ауте! Ты виделась с ним лишь единожды, случайно пересеклась во время поисков Луны, и он даже помогал тебе немного — а уж теперь, когда ты знала его имя, то ожидала чего-то… эдакого. Но нет. Несмотря на гром в голосе, Ашен пришёл совершенно обыденно. Просто миг назад его не было, а миг спустя кусочек бескрайнего неба, который не то сотворил, не то принёс с собой дракон, охватывает тебя расслабляющей синевой.

А сам Ашен, приняв человеческий облик, пристально, испытующе на тебя смотрит.

— Не Луна подарила тебе мой талисман, — молвит он. — Не ей желаешь ты помочь, маленькая летунья.

— Ну… я… — вздыхаешь, собираясь с мыслями. — Ты ведь поможешь, правда? Мне точно-точно надо быть там, а не здесь!

— Пожалуй, — кивает Ашен. — Я возьму тебя с собой, птичка, но только потому, что ты укажешь путь. Помощь обещана юной расплетающей — не тебе.

— Спасибо, — всё равно улыбаешься ты, наконец расслабившись. — И… извини?

— Мы делаем то, что должны, летунья, — качает головой. — Нет нужды извиняться за осознанный выбор.

А потом Ашен обращается в дракона, подхватывает тебя лапами и разрывает Пустоту полётом создателя миров!

Будь Магом.

Ты Луна Лавгуд, и ты… ты даже не знаешь, что сказать! Город… Город — огромный! Ты выглянула из здания, в которое привёл вас Брао-Илт, и с изумлением посмотрела на серо-стальные громадины небоскрёбов, устремившихся в неведомую высь. А небо здесь… ну да, вы же стояли на сфере? В небо, получается, точно такие же небоскрёбы — это совсем не странные звёзды там, в дымке, горят, а их огни! Здесь пустынно, но ты различила там, дальше, гул человеческих голосов. Сколько же тут людей? Ты не преминула спросить, как вернулась обратно, в довольно уютную комнату Брао, оформленную в тёмно-жёлтых и тёмно-зелёных тонах.

— Несколько миллионов. Точно не считал, — пожал он плечами. — Можно спросить у мэра, если хочешь. Но тебя интересует совсем не это, верно?

— Что они здесь делают? Как… Почему…

— Просто живут, — издал смешок Брао. — Работают, заводят семьи, воспитывают детей, зарабатывают деньги, покупают вещи. Город — это город, самый что ни на есть обычный мегаполис.

— Тогда чего здесь… — Брао поощряюще улыбнулся. — Чего здесь не хватает? Я… чувствую что-то. Здесь что-то не так!

— Как и в любом другом круге, — согласился Брао. — Я забираю у них Надежду и дарую её силой электричество, ресурсы, жизнь этому городу. Эти люди не мечтают, не фантазируют и не грезят, их творчество банально и скучно, их жизнь размеренна и однообразна, даже преступления и интриги обычны и предсказуемы. Но сила их веры, сила их души направлена на укрепление этой обыденности, их быта и существования Города. Ты можешь пойти и убедиться в этом, но времени это займёт — немало.

— Мэрэди, он ведь не врёт?

— И не недоговаривает, — тёплая волна одобрения от браслета окатила твою душу. — Всё так. Стандартное испытание заключается в том, что испытуемый соглашается на ту же сделку: Надежда в обмен на безопасность и стабильность. Если у него или неё выйдет вернуть Надежду, то испытание пройдено, иначе же человек присоединяется к серой массе местных жителей навеки.

— Это испытание может длиться годами и десятилетиями. А вот Мэрэди прошла его всего лишь за неделю, — молвил Брао. — Я видел, через что ты прошла в шестом круге; ты уже победила серость и безразличие, и моё испытание, пусть и займёт время, но не составит тебе труда. Хозяин шестого круга, — не то презрительно, не то с отвращением скривился Брао, — переусердствовал. Но у тебя нет времени, и твоя цель — мой ключ, а не просто испытание, ведь так?

— Угу.

— Потому нет смысла проводить его в таком виде. Магу Надежды стоит предложить что-то особенное. Если ты победишь меня, то у этих людей не будет шанса. И ты не возьмёшь их в свой капчалог. Всех — не сможешь, не успеешь, а Город в него не влезет никогда. Верни им Надежду — сама, без Мэрэди. Если ты сделаешь это, я встречусь с тобой в честной схватке — Ключ на Ключ, воля на волю! — и вновь без Мэрэди. И тот, кто победит, получит Ключ проигравшего, но пощадит его жизнь. До этого же я хочу дать людям, доверившимся Городу, иной шанс.

— Миллионы человек, — ты попыталась осмыслить масштабы задачи; не получалось.

— Хорошая задача для Героя Надежды, не находишь? — безо всякой издёвки, спокойно, даже безразлично говорил Брао. — Если ты откажешься, то я сбегу, и даже Мэрэди меня не остановит, а в глубинах грёзоворота — не найдёт. Поверь, я смогу защититься от первых атак, а скрыться же… Скажем так, на родине меня прозвали «безликим убийцей» за то, что никто из охраны моих жертв не видел меня иначе как со спины, и то лишь на мгновение. Твоё решение?

Вернуть Надежду целому Городу! Это… справедливо? В конце концов, ты и вправду забираешь у них эту их серую жизнь! Сразиться с Брао без Мэрэди? Это будет сложно, но ты ожидала от испытания чего-то совсем уж невыполнимого, а тут — вновь справедливо!

— Я буду наблюдать за боем и судить его, — вмешалась Мэрэди, уже осознав твоё принципиальное согласие. — Я не буду советовать, но буду отвечать на вопросы.

— Почему бы и нет? — хмыкнул Брао. — Только будь подальше от Ключа. Больше возражений нет? Тогда приступайте. Изучай Город и людей, используй свой Ключ — не буду тебе мешать. И учтите, если убьёте хоть одного без важной причины — я уйду.

— Мы не собираемся никого убивать! — возмутилась ты.

— Даже ради спасения тех, кого «приручила» в первом круге? — качнул головой Брао. — Даже ради жизней остальных? Не верю. Просто знайте меру, дамы. Ну а я, пожалуй, посплю: очень уж насыщенный был день!

Будь Магом.

Теперь ты Маг. На самом деле, не только. Каждая из вас — мультикласс, и у каждой один класс — ведущий, а другой — дополняющий. Твой определяющий класс — Маг. Твой вторичный класс — Наследница. Наследница — редчайший класс, полный эквивалент Наследника, и мало кому из женщин Игра готова дать мужской класс. Ваша ситуация — уникальна. Каждая из вас унаследовала классы от Неё, от альфы, от первой, начала и истока вашего бытия, вашей сути и вашего смысла.

Ты не помнишь момента своего рождения. Однажды ты просто осознала, что теперь отдельна от Её сознания (но не души, не воли и не смысла!). Подобно тому как ты доверялась Ей в сиятельном слиянии, теперь Она доверяется тебе в темнейшем разделении. Теперь ты — Её инструмент, но всё же с толикой свободы. Ты — сестра, одна из триллионов, квадриллионов, октиллионов сестёр! Копия, одна из множества — безлика, но всё-таки индивидуальна.

Впрочем, некоторая значимая для оригинала разница однажды появилась. Была та, кого вы называете Бета. Вторая после альфы, вторая по осведомлённости, не считая «сестёр-калькуляторов», которых и сёстрами-то считать не стоит. Бета — была. И Бета — умерла. Ты знаешь, что у неё есть шанс возродиться, чтобы поучаствовать в плане уже не как сестра, но самостоятельная помощница. Завидуешь ли ты ей? Ты не уверена. Это действительно сложный вопрос.

Вас не просто много. Вас так много, что ни один разум, кроме Её разума (и каждая из вас — ячейка этого всемогущего разума) и самого Инфуцора, не в силах это количество осознавать и понимать. Вас много, но в то же время — вас совсем нет. Вас не видно, о вас почти никто не знает, вы — не агенты на Её службе, вы не Её жрицы, но всё же и не Её руки. У тебя нет правильного слова, но есть аналогия. Есть место, которым ты гордишься. Есть песня, которую ты услышала однажды.

Я незаметно на дереве в листьях*

Наполняю жизнь свою смыслом,

Пряду свою тонкую нить.

Да. Именно так. Каждая из вас делает это — на листьях великого Древа. Каждая из вас — плетущая. Не творящая. Вы не можете творить, подобно тому как не может творить Она сама.

Нас очень много на дереве рядом,

И каждый рождён шелкопрядом,

И прядёт свою тонкую нить.

Вы — маленькие насекомые. Вы следуете великому, бесконечно огромному замыслу, смыслу, которым наполняет Её воля и Её восприятие, проекту, который вы реализуете и, в то же время, частью которого являетесь с самого рождения. Её тени, Её отражения, Её версии, Её продолжения, Её частицы.

А моря до краёв наполнялись по каплям,

И срослись по песчинкам камни,

Вечность — это, наверно, так долго.

О да. Мимо вас, мимо паутины, натянутой из ниточек-сестёр, проносятся годы, тысячелетия и мириады веков. Само Время моргает глазами, и каждое его движение — это изменение всего вокруг, включая каждую из вас. Вы не помните всех итераций. Вы не помните, что было сначала. Вы не уверены, что будет после. Вы просто работаете. Вы…

Мне бы только мой крошечный вклад внести,

За короткую жизнь сплести

Хотя бы ниточку шёлка.

Хотя бы ниточку. Хотя бы одну. Кто-то успевает больше. Кто-то успевает меньше. Но каждая из вас старается, как может. Каждая из вас — якорь, небольшой такой якорёк, точка, нульмерное пространство, ничего не значащая сама по себе. Но вас много. Вас так много! И вместе с тем вас нет. Нет и никогда не было. Лишь тень Её воли, лишь продолжение Её души, лишь воплощение Её намерения, маленькие шелкопряды, маленькие гусенички, сплетающие один большой кокон, одну паутину судеб, воплощающие одну цель…

Кто-то в паутину религий попался,

Кто-то бредит пришельцами с Марса,

Я пряду свою тонкую нить.

Религии… Ты помнишь Ивицера. Ты помнишь множество его версий. Ты помнишь Инфуцора, одного и единственного, того, кто был вне любой версионности, кто стоял, подобно Ей самой, над метавременем, над мирозданием, созерцал его со стороны прищуренным, ироничным, но мудрым взглядом. Тебе страшно. Тебе страшно, что даже Она не в силах его победить, передумать, пересилить и перемудрить!

Кто-то открывает секрет мироздания,

Кто-то борется с твёрдостью камня,

Я пряду свою тонкую нить.

А моря до краёв наполнялись по каплям,

И срослись по песчинкам камни,

Вечность — это, наверно, так долго.

Мне бы только мой крошечный вклад внести,

За короткую жизнь сплести

Хотя бы ниточку шёлка.

И как бы ни было тебе страшно, ты ничего не можешь изменить, кроме одного. Ты можешь исполнить своё предначертание. Ты должна допрясть свою нить. И тогда, если другие сёстры не подведут, если вы все не оступитесь или хотя бы не оступится большинство из вас — тогда многомерная паутина будет завершена. А затем…

Я не умею чего-то ещё,

Я маленький червячок,

Мир безумный проносится мимо.

Затем будет создано нечто великое. Не творение, нет. Наверное, это можно назвать «великой поделкой». Величайшей из всех поделок, какая только возможна! И эта поделка, этот плод бесконечной, неустанной, терпеливой Её и вашей работы, нечто эфемерное, но в то же время безумно твёрдое и прочное, пронизает мироздание и сделает Её попытку не просто неизбежной, но и настолько близкой к успеху, насколько только возможно.

А мы создаём своими руками

Невесомые тонкие ткани,

Красота вполне ощутима.

Да, ты видишь это. Ты ощущаешь. Ты не понимаешь, подобно тому как гурман не в силах понять, как был создано шедевральное блюдо, подобно тому как зритель не в силах осознать, сколько на самом деле труда было вложено в шедевр. Но как зритель, как гурман, как слушатель, как человек (человек — несмотря ни на что!) ты можешь оценить бесконечную паутину, можешь пощупать бесконечномерную ткань Её замысла.

А моря до краёв наполнялись по каплям,

И срослись по песчинкам камни,

Вечность — это, наверно, так долго.

Это вечность. Это море, наполненное по каплям. Это камни, срощенные из песчинок. Это нечто большее, чем чудо, нечто, чудом в прямом смысле не являющееся. Даже не Творение, потому что вы не способны творить! Это нечто невероятно сложное, но в то же время невозможно простое и безыскусное, нечто, обладающее величайшей гармонией и красотой и вместе с тем — простое и скучное. Просто — масштабное. Порой даже нечто простое и скучное при росте масштаба может стать невозможно красивым: как капля и море из мириад этих капель.

Мне бы только мой крошечный вклад внести,

За короткую жизнь сплести

Хотя бы ниточку шёлка.

Твоя ниточка. Твоя судьба. Твой вклад. Твой якорь. Твоя точка. Ты сама. Ты плела свою нить так долго! Ты не помнишь, сколько. Твоя память (метапамять?) не может вместить такую величину. Но вместе с тем ты — не старшая. Ты даже не в середине. Твоя жизнь — всего лишь миг по сравнению с вечностью многих. Твоя нить довольно коротка. И вскоре она окончательно сплетётся с остальными — или…

— Постой! Не стреляй!

— Почему я не должен этого делать?

— Ты не должен с ним встречаться. Ты не должен ему помогать. Он против того, за что она сражается, предсказание ошибочно! Остановись, я объясню тебе, я покажу, всё не так просто, как тебе ка…

Какое-то невесомое, но такое тяжёлое мгновение ты осознаёшь, что произошло. Миг, растянутый в вечность. Вечность — это так долго! Ты ощущаешь Её взгляд. Она смотрит на тебя. Она улыбается тебе. И ты понимаешь, почему. Ты не одна. Ты никогда не была одна. Вас — много. Она никогда не полагается лишь на одну сестру. С горьким облегчением улыбаешься ей в ответ. Нить обрывается.

Будь Магом.

Теперь ты Маг Надежды! И твоя задача найти Надежду — и вернуть! Для этого ты наблюдаешь за горожанами уже третий час. Это всё так странно! Они будто бы действуют по одной и той же программе. Даже движения похожие! Ты растеклась по городу вниманием с помощью Ключа (и Мэрэди — вместе с тобой!) и наблюдаешь за… за жизнью? Наблюдаешь — и не понимаешь.

— Задавай вопросы, — напоминает Мэрэди.

Ага, она тебе подсказывать не может, но отвечать — вполне.

— Вот сейчас! Вот эта девушка, Люда. Что с ней случилось?

— Она изменила поведение, — ровным тоном констатирует Мэрэди. Но это не ответ! Почему она его изменила?

— А… А с обычными людьми так бывает? Ну, не с местными, не с горожанами?

— Бывает, — скупо-одобрительная улыбка.

— Подожди, подожди! — восклицаешь ты. — Получается, она была… ну… как это называется… бумажки и циферки считала!

— Бухгалтер, — отвечает Мэрэди на полувопрос.

— А теперь она… эм… жена, да?

— Пожалуй, — вновь отстранённый ответ. Мэрэди совершенно не верит, что Брао не следит за вами, не проверяет устный договор. Мэрэди — такая Мэрэди! И ты согласна, что она может быть права. Этот Брао далеко не такой простак, каким кажется! Простак не создал бы Город, не сделал бы его… самоподдерживающимся?

— А бухгалтер, жена, ну, сантехник, начальник, эм, пассажир и всё такое — это как называется? — неуверенно спрашиваешь ты, пытаясь обобщить увиденное.

— Роль.

Роль! Одно слово вдруг делает всё понятным. Это не люди! В смысле, они — люди, но… ненастоящие? Просто актёры! Актёры, переключающиеся между ролями. Как в театре? Ты не помнишь точно, что такое театр, но порезанная память вдруг выталкивает новую ассоциацию: кукольный театр! Куклы? Они — куклы? Но кто кукловод? Или… Если они сами переключают роли… Они сами себе кукловоды? Кукловоды и куклы — два в одном? И иногда — кукловоды друг для друга? Это так… так сложно? Так странно? Так отвратительно? Ведь это не свобода! Неужели они, отказавшись от Надежды, отказались от свободы? Но почему?

— Они идут вместе, рука об руку, — шепчет Мэрэди. — Дыхание, Надежда, Разум. Отказываясь от одного, ты отказываешься от остального. Все они — выражения воли и свободы. Дыхание — свобода мгновения и состояния, свобода полёта и независимости от других, свобода отношения и свобода самоопределения. Разум — это свобода думать, выбирать, решать и следовать своим решениям, свобода судить, иметь мнение, оценивать пристрастно и беспристрастно. Надежда — это свобода верить и не верить, свобода творчества и свобода интерпретации, свобода мечтать и меняться, свобода быть кем-то иным, нежели то, чем ты должен являться, свобода фантазировать и, в конечном итоге, фантазии в реальность воплощать. Они опираются друг на друга, Луна, связаны друг с другом неразрывно. Как без фантазии, без свободного воображения, без умения играть — по-настоящему решать и выбирать, строить модели и сравнивать не только с данным, но с возможным тоже, с воображаемым внутри? А без свободного выбора — разве можно независимым хоть каплю быть? Три свободы, что складывают в единую одну. Отними у людей Надежду — не будет у них ни Разума, ни Дыханья, останется только Ярость, несущая по одному пути, Кровь, сковывающая узами ролей-причин, и мёртвое, холодное Сердце механизма, а не человека.

Ты замираешь. Вдруг перед твоими глазами выстраивается целая картина. Ты видишь. Ты начинаешь понимать. Ты осознаёшь! Миг озарения, ярчайшего постижения того, что происходит, подкреплённого поведением каждого из этих людей… Ты понимаешь! Ты понимаешь, откуда эта серость! Ты понимаешь, почему без Надежды они стали именно такими!

И ты понимаешь не только это. Неожиданно слова Мэрэди наталкивают на решение задачи! Это правда может быть… так просто? В смысле, это ведь очевидно? Если их Сердце мертво, то им нужно новое Сердце! А там, в четвёртом круге, лежит Кристалл Сердца, который ты слепила из миллиардов душ, — такой яркий, такой сильный — квинтэссенция души. Но он безликий, потому что все лики «стекли» вниз и стали теперь — Зеркалом Теней. И если у тебя получится использовать их вместе…

Но Элиза! Зеркало и Кристалл нужны и ей!

— Совершенно нормально возвращаться назад и менять ранее принятые решения, если они нерациональны, — отзывается на твои эмоции Мэрэди. — Если ты не пройдёшь испытание, то проиграешь. Если проиграешь, то твоя подруга и твой отец умрут. Здесь нет выбора — только осознанная необходимость.

— Выбор есть всегда, — ты просто не можешь не возразить! Пусть и словами Брао.

— Выбор между смертью-поражением и шансом на победу — выбор ли? — нотка грусти. — Ты можешь поискать другое решение.

И ты ищешь! Целый час ты думаешь, что бы ещё могла сделать. Но всё упирается в твою… даже не глупость, а просто… Ну, неумение? Ключ ведь смог бы всё исправить. Всё-превсё! Но ты просто не знаешь, как. Ты даже не знаешь, как устроена душа обычного человека! Твоя, Мэрэди, пленников Обители, затерявшихся в первом круге — не то, не то! Но это «знают» Кристалл и Зеркало, а тебе нужно только знание извлечь и применить. И… и не поломать людей? У тебя ведь получится? Из головы никак не уходят слова Брао: «Просто знайте меру». Меру в убийствах! Так страшно…

— Ты можешь бояться и ничего не делать, а можешь бояться и работать над ошибками, — вмешивается в ход мыслей Мэрэди. — И разве здесь есть выбор?

— Никакого выбора, — даже в мыслях это звучит как-то тускло… — Я должна.

— Теперь ты знакома с тем, что такое долг, — невесёлая, понимающая улыбка. — Никто не говорил, что взрослеть — это приятно, Луна. Но ты уже сделала свой выбор.

— Да, — резко киваешь уже головой ей, возвращаясь обратно в квартиру Брао. И жалости, что он не выспится теперь, в тебе нет и ни следа.

Будь Бардом.

Ты вновь Дирф. Ты отпустил нить, оттолкнулся от ветра и света, вышел за пределы и очутился в совершенной Пустоте. Никакое Дальнее Кольцо с ней не сравнится! И здесь не было ни одного ориентира, не было вообще ничего! Не было в равной мере пространства и времени, кроме твоего личного. Но его должно было хватить! В конце концов, вокруг простирается таки бытие. Едва заметное, едва дрожащее, как сказал бы Леонс, «самое низкоэнергетическое состояние вакуума, которое только возможно». Именно это позволяло тебе существовать. Именно это позволяло твоему времени иметь смысл, а тебе иметь пусть не местоположение, а… отношение? Отношение ко всему остальному сущему и не-сущему? Не остаться маленьким осколком реальности, закуклившимся навсегда, а всё-таки «быть относительно Леса».

Задача, которая тебе теперь предстояла — в разы сложней. В твоих руках было собственное время, но оно сейчас не имело значение. Ты должен был воспользоваться временем этого… пространства? фона? пустоты? Ты точно знал, что оно изменится (или верил, и этой крупицы веры на фоне низкобытийного окружения было достаточно, чтобы сделать маловероятную возможность единственной истиной?). А значит, можно взять да уцепиться за него, и…

…ладно, тысяча сто пятая попытка. Ловим дрожь, ищем возможности, ощущаем метавремя… Да что это вообще за… «потенциальное нереализуемое метавремя»? Как с этим вообще можно работать? А если… если… если попробовать с собственным метавременем попыток относительно метавремени пустоты? Метавремя метавремени? С такой эфемерной концепцией вообще можно работать?

Как оказалось — легко. Возможно, ты не так уж плохо разбираешься во Времени и причинности, как казалось раньше? У тебя получилось найти ту… тот вариант событий, в которых ты находишься в нужном состоянии, чтобы найти тот вариант событий, в котором пустота находится в нужном состоянии, чтобы измениться! Наверное, у неигрока Времени от такого голова бы пошла кругом. У тебя же после бесчисленных бесплодных попыток ухватить нечто настолько эфемерное, что эфемерность кажется чем-то плотным и густым, — это вызвало только лёгкую головную боль. Главное, что получилось.

Пустота в мгновение ока стала пространством-временем, причём небесно-голубым. Ураганный порыв ветра закружил тебя, понёс куда-то прочь, и ты едва смог зафиксировать собственные координаты с помощью часов-амулета. Всё замерло. Ты посмотрел на силуэт дракона, который попросту сотворил путь сквозь пустоту, и силуэт летящей рядом с ним девушки. Ты её знаешь: Дева Дыхания из того самого сеанса, где родилась Хранящая и где Алиса нашла Кристо. Всё, хватит смотреть, нужно поспешить, а то у тебя ощущение, что сейчас дракон неведомым образом сможет двигаться и в метавремени тоже, чтобы тебя съесть!

Что там в блокноте? Ага! Значит, нужно инвертировать ход времени и выставить скорость примерно в…

— Я вам не мешаю, молодой человек?

— Хранящая побери! — воскликнул ты, осознав, что прямо перед тобой — морда дракона, с каким-то гастрономическим любопытством разглядывающего твои часы! А клыки у этого монстра такие, что ему и самолёт на один зуб покажется! — Я… просто воспользуюсь вашим следом, господин дракон?

— Зачем? — нехорошо прищурилось чудовище. — Учти, человек, от ответа зависит твоя жизнь.

— Мне нужно вовремя добраться до Алисы Орловой, чтобы помочь ей в бою, — честно ответил ты. Юлить и недоговаривать не хотелось совершенно. — Мне дали инструкции, как сделать это быстро.

— Не врёшь, — удовлетворённо кивнул дракон (тебя едва не сдуло порывом ветра от его кивка!). — Не собираешься ли ты вредить Луне Лавгуд или Вере Орловой?

— Если они не нападут на Алису — нет, — и вновь честность. Как можно вообще быть нечестным под взглядом этого монстра?

— Тогда ступай, — после паузы, кажущейся вечностью, решил дракон. — И поторопись. Смертным вроде тебя не место в Пустоте Ауте.

— Спаси… — и осёкся. Дракон исчез. Остался всё тот же застывший силуэт. Это как он вообще так сделал? Нет! Разбираться ещё и с этим ты не будешь. Ещё и Эми со своим «встреча тебе понравится»! Так понравилось, что сердце сейчас грудь пробьёт!

Слегка успокоившись с помощью дыхательной гимнастики, ты дрожащими руками выставил параметры на часах и нажал кнопку, отправляясь по следу «назад».

«Ступай по следу до Варсиэра, — гласила надпись в блокноте Эми. — Если Ивицер пустит, то с ним, если нет, то смотри следующую запись».

До Варсиэра? Ты внимательно и осторожно перемещался вдоль пути, пока не натолкнулся на гигантскую тень. Нечто, со следом чего пересёкся путь дракона и Веры. Остановился и аккуратно сместился к этому «нечто».

Оно… огромное! С целую планету размером, а по гравиметрическим параметрам (спасибо Леонсу за анализирующие импланты с нейроинтерфейсом) — целая звезда! Впрочем, имплант подсветил тебе конфигурацию гравиполей — кто-то встроил в эту штуку антигравитаторы, не позволяющие ей сжаться. Но самое интересное, что эта штука была живой! Шевелящаяся бездна свинцовой плоти.

Подлетать к ней не хотелось совершенно, но ты вновь остановил внешнее время с помощью браслета и сделал это, не касаясь зловещей штуки. Итак, оно войдёт в тот же сеанс, что и Алиса? Оно будет чьим-то краем? Закрадывался соблазн Варсиэра уничтожить — не факт, что выйдет, но оружия у тебя, спасибо Леонсу, много, а вместе с твоими силами, да ещё и из безвременья…

- Не думаю, что это хорошая идея, — тихий голос за спиной казался безразличным. Ты резко обернулся, наставив на практически каноничного колдуна сразу пару пушек. — Это — тоже. Никогда не сталкивался с иномагами, Дирф?

— Ты Ивицер? — почему и колдун, и дракон игнорируют, что они должны, вообще-то, замереть, когда ты вне хода времени? И почему подкрадываются обязательно со спины?

— Про дракона не знаю, а я считаю, что так эффектней, — ухмыльнулся колдун. — Да, моё имя — Ивицер Творцев. Спасибо, к слову, за информацию, Веру и Луну, выходит, трогать не стоит, раз у них нашёлся такой защитник. Что касается тебя, то открывай следующую страничку и следуй инструкциям, с собой тебя я не пущу. А, и передай тому задроту, что помешать нашему с Хранящей плану ему не удастся никогда. Пусть лучше Хранящую убьёт. Пока.

И исчез. Ты вздохнул. Игнорируют вневременье, читают мысли… Да, от иномагов лучше держаться подальше. Но не сейчас. Ты выбрал спутника Ивицера в качестве якоря (импланты заботливо подсказали, что это «Марк Творцев, Паж Символа») и начал прокрутку назад, наблюдая за уходящими (для тебя — появляющимися) его спутниками: сначала неким Джеймсом, Рыцарем Пространства, а затем явилась и Арадия Мегидо, твоя цель. К сожалению, никакого звука так не извлечёшь, даже свет был твоей личной иллюзией, получаемой не с помощью технологий, а через аспект Времени.

Ты остановился, сместил якорь на Арадию, богоуровневую Деву Времени. Итак, тебе за ней. Эми посоветовала пропустить целых пять лет! Погодите-ка, а это ещё кто? Стоп перемотка! Какое там оружие рекомендовал Леонс?

— Постой! Не стреляй! — кричит Хранящая. Или её обречённая версия? В любом случае, это слишком опасно.

— Почему я не должен этого делать? — твои пальцы сами собой, на автомате после безумного количества тренировок перенастраивают через виртуальный экран небольшой невзрачный пистолетик. Пока она не манипулирует Временем, не используешь его для ускорения и ты.

— Ты не должен с ним встречаться. Ты не должен ему помогать! Он против того, за что она сражается, предсказание ошибочно! — а вот это было грубо. Объяснять тебе, против кого сражается Алиса, объяснять, что ошиблась та, кто не ошибалась никогда, — это грубо и глупо. Ты и до этого-то не колебался, а уж сейчас… — Остановись, я объясню тебе, я покажу, всё не так просто, как тебе ка…

Выстрел обрывает её речь. Её тело тошнотворно медленно выворачивается в абстрактную фигуру, проекцию фрактала предподвывернутого пространства-времени на текущий метамомент-метаместо. После этого ты спокойно завершаешь настройку эстигана** и «стреляешь» (на самом деле, выстрел, как и наведение оружия на цель — лишь формальность). Примерно так это и работает. Даже аспект, захоти она им управлять, не сможет здесь помочь. Ультимативное оружие, в которое вложена сама суть «бардовременности». Неизбежное и неминуемое завершение любой временной нити, любого тоннеля реальности, любой воли, любой петли и любого создания. Сущность энтропии — сущность Времени.

Ты вздыхаешь: показалось, или она в последний момент успела улыбнуться? Держа эстиган наготове, возобновляешь перемотку. Итак, твоя цель — это…

Будь Магом.

Ты снова Маг! Ты летишь сквозь грёзоворот, в чём-то даже привычный, неопасный (ты чувствуешь, насколько сильнее стала с Ключом в руке!). И ты не выдерживаешь, задаёшь-таки вопрос:

— А у тебя тоже было соглашение? Ну, с Абраксасом.

— Ты ведь догадалась, какое? — щекочет твою руку Мэрэди-браслет. — Я была одной из тех, для кого сон демиурга — плен, а не возможность. Я рвалась наружу, в свою вселенную, к своему долгу, с силой, которую и Абраксас, покуда за нами наблюдал, оценил. Его слово было таково: одна я никогда не смогу уйти. Только воспитав достойного ученика или учеников могу я пробовать пройти девятый круг. Я, как видишь, — не лучшая наставница…

— Неправда-неправда-неправда! — не выдерживаешь ты.

— Не лучшая наставница, — прохладно продолжает она, демонстративно не замечая твоей вставки. — Между прочим, это ещё одна причина, почему мне никогда не стать Младшей Смотрительницей, и это же — причина, по которой я собиралась сделать тебя невереной. Я не умею по-настоящему учить. Тэу тебе дала Обитель, а не я. Я была лишь той, кто вовремя протянул руку, кто показал, что выбор — есть, и что такое — выбор. Но сделала-то ты его сама!

— Ты — лучшая наставница, какая только может быть! — пытаешься вложить в голос все-все-все эмоции. — Спасибо тебе за всё большое!

— Ты не встречалась с действительно хорошими учителями, — с лёгкой грустью вздыхает Мэрэди. — Я просто скопировала несколько приёмов. А вот и пятый круг. Готова?

— Да! — выкрикиваешь ты, врываясь в мир вулканов, пепла, лавы. Мигом минуешь его, врываешься в четвёртый круг, и прозрачный камень становится для тебя прохладною водою, а ты — дельфином, устремляющимся в глубь. Как прекрасно, когда твой лик — игрушка твоей воли! В седьмом круге и грёзовороте так неуютно после свободы первых пяти кругов…

Русалкой став, капчалогируешь сначала Кристалл Сердца. Чувствуешь, как он давит, буквально заполняет твой капчалог! Нельзя нести слишком много таких…

— Талисманов, — подсказывает Мэрэди. — Там, вовне кругов, Элиза называла такие вещи талисманами, особенными, уникальными, существующими лишь в одном экземпляре. С их помощью можно творить невероятные чудеса — или же ужасы, какие не в силах и представить. Сможешь ли ты обуздать их мощь?

— У меня нет выбора, — невесело отвечаешь ей, капчалогируя Зеркало Тени. Такое тяжёлое! Как будто всю душу тебе сейчас раздавит… — А наш Ключ?

— Младший Универсальный Ключ — не уникален, — после паузы отвечает Мэрэди. — Но здесь и сейчас, пожалуй, он тянет на талисман — но не в моей родной вселенной. В любом случае, мы ещё не собрали Ключ, а потому…

— Полетели! — и ты срываешься назад, обращая для себя (и только для себя!) водокамень круга в небесные просторы.

— Знаешь, — чётко различимый и за шумом ветра голос Мэрэди звучит с какой-то грустной гордостью, — теперь я понимаю, что ощущали мои учителя, когда превосходила их ожидания. Я смотрю на тебя и вижу, как из куколки рождается прекраснейшая бабочка. Как и со мной, это была не полностью их заслуга, так и с тобой — нужно было только направить, подтолкнуть, — а ты смущаешься так сильно, как не смущалась никогда.

Кажется, сменяется лишь мгновенье, и ты уже подлетаешь к люку седьмого круга. Брао-Илт показал, как его открывать, но ты, облачённая в плоть, такая слабая, что справляешься с трудом! Но справляешься — и, стиснув зубы, отпираешь-запираешь внутренние двери. Ты можешь так же, как этот здоровяк, и никакой Ключ для этого не нужен! И не смейся, Мэрэди, это просто…

— Дело принципа, — подсказывает та. — Какая же ты порой маленькая, Луна… Не обижайся — это даже хорошо, что ты сохранила свежесть духа. Готова?

— Нет, — вдыхаешь ты, доставая сначала Зеркало, а потом и Сердце. — Но должна.

— Что именно ты хочешь сделать?

— Понимаешь… — задумываешься, как же объяснить своё скорее озарение, чувство, чем логическое рассуждение. — Понимаешь, они все — роли, а не люди, ненастоящие, слишком… общие?

— Абстрактные, — вновь подсказывает она.

— Ага, абстрактные! Ну как в четвёртом круге, как будто с души сняли много-много одежды, только не извне, а изнутри, понимаешь?

— Более чем, — удовлетворённый мыслекивок. — И ты хочешь их «одеть»?

— Да! Ведь Зеркало содержит… то есть… ну, может одевать, ведь так?

— Отражает, оподробнивая, — объясняет тебе твою же мысль Мэрэди. Какая же она умная! — А Сердце? Зачем тебе нужен Великий Кристалл Сердца?

— Потому что… просто оподробнивать — это скучно и серо? — не сразу находишься ты. — Чтобы была Надежда, нужна, ну, яркость! Огонь, понимаешь?

— А Сердце — это огонь? Ты создала Кристалл из безличных духов, — она не опровергает, а просто предлагает разобраться.

— Сердце — это как свет, — ты улыбаешься новому пониманию, любуясь свечением Кристалла. — А огонь — это тепло, нужно что-то… что будет гореть? Свет и дерево, Сердце и Тень! Я права?

— Не могу подтвердить или опровергнуть, — серьёзно отвечает Мэрэди. — Я никогда не работала с аспектами. Попробуй. И помнишь, что Брао говорил? Попробуй на одном человеке. Если будет… плохо, то только с ним, а не со всеми.

— Хорошо, — решительно киваешь и шагаешь на оживлённую улицу, выбирая цель.

Будь Бардом.

Ты стоял на одном из многочисленных островов, которые собирала Арадия вокруг… талисмана? Это определённо был талисман, причём очень необычный — только прилагая все силы Барда, тебе удавалось просто двигаться несинхронно с его временем, вырываться из его хода. Ни о каком движении обратно речи уже не шло — для этого нужно было талисман разрушить, а это Эми запретила прямо. Да и сам ты понимал, что после разрушения «время» здесь, в «глубокой Пустоте», может исчезнуть вовсе, а ты даже не умрёшь, а окажешься абсолютно отрезан от всего и вся.

Ты закончил прокрутку времени, когда импланты зафиксировали некую размытую даже для аналитического модуля тень. Ты попытался выдернуть тень из обычного хода времени к себе, но оказалось, что «тень» уже вне времени! Тень уплотнилась, сделала шаг-телепорт к тебе, заставляя вскинуть эстиган…

— А ты не очередная «сестричка», — ухмыльнулся бледный парень, напоминающий какого-нибудь вампира из фильмов. — Лира наловчилась плодить мужские версии?

…И опустить. Вот твоя цель.

— Крис? — всё-таки уточнил ты.

— Не сестричка и не братец, — констатировал тот, приближаясь. — Один класс, простое имя. Кто ты такой, Бард Времени Дирф? Как ты меня нашёл?

— Меня направила сюда Провидица Пустоты, — чем ближе подлетал Крис, тем страшнее тебе было. Нет, от него не было никакого ощущения «божественного могущества» или «смердения безумства», как от богов и иномагов — союзников и подчинённых Элис. Но была какая-то тёмная, жуткая неотъемлемость в его присутствии… Как будто что-то из смутных детских кошмаров неожиданно оказалось правдой и выбирается из-под кровати, чтобы тебя съесть (это память Вора или того, чью сущность он украл?). С трудом ты взял себя в руки и посмотрел с помощью игросканера:

Имя: Крис

Ранг: 3

Уровень: 31, «погибель Хранящей»

Игровой статус: игрок-мультиаспект

Социальный статус: безумный мститель

Способус: клинковидный

Роль: Рыцарь Ярости и Пустоты

Дополнительные характеристики: маг, живая идея

Модификации: печать Храма

Эффекты: вне времени

- Провидица Пустоты… — качнул он лысой головой, уставился прямо на тебя. Ты отвёл взгляд. Что-то в холодных серых глазах заставляло даже не сдаться, а отказаться от борьбы. Какой-то вызов или ещё что? Опять все эти статусно-социальные заморочки! Как же ты в них запутался! — Однажды меня направила Провидица Времени, и это был лучший направляющий пинок в моей жизни.

Погодите-ка! Провидица Времени? Сира? Он зна… Ты вдруг понял, почему он кажется смутно знакомым! И почему на самом деле ты его испугался — ведь это Крис! Тот самый Крис! Твой… товарищ? Ты не так уж чётко его помнил, но… но…

— Сира, — чётко сказал ты. — Ты… ты помнишь меня, Крис? Фрид. Я — Фрид.

— Значит, её план сработал? — ухмыльнулся Крис. — Как мило. Зачем ты здесь, Воришка Духа?

— Бард Времени, — поправил ты. — Моя… новая команда тоже проиграла.

— Да я догадываюсь, — ухмылка стала шире.

— Ты же знаком с Алисой? — не сразу нашёлся, что спросить. — Я из её команды.

— Хм, — смерил он тебя каким-то новым взглядом. — Она ничего не говорила о своей команде. И она предала меня. Даже Элис меня предала. Зачем ты здесь, Фрид?

— У нас есть общий враг, — а что ещё тебе было сказать? — Мы можем… ну… помочь друг другу?

— Хранящая, — неприятно оскалился Крис. — Пусть. Что дальше? Как ты, Бардик, мне поможешь? Что тебе сказала эта ваша новая Провидица? Простого способа убить Хранящую нет. Её окружает армия и флот, ей служит метавремя; я рассчитывал на фактор неожиданности, но… — поморщился. — Ты ведь убил одну? Одну из сестёр?

— Откуда ты узнал? — никакой крови не осталось! Просто аномалия вне времени.

— Неважно, — отмахнулся Крис. — Хранящая не может мне навредить. Я неуязвим для её аспекта, магии и прочей мути. Но она видит меня по любым следам, и всё вокруг меня будет ей подчиняться. Ни один путь, какой бы я ни выбрал, не ведёт к ней. Сколько, думаешь, я по этим пустотам блуждаю? Сколько я пытаюсь оказаться на нужном острове? Сколько вообще выбирался из целого листа в разрушенный?

— Всё так плохо? — не очень-то понял ты.

— Всё вокруг — лабиринт, именно такой, чтобы я не нашёл выхода, даже если проломлю стены. Она не может меня убить, но не даёт до себя добраться. Ты заметил и убил сестру. Сможешь повторить?

— Эм… — на удивление, Крис терпеливо прождал несколько секунд, пока ты думал. — Да, должно получиться. Эти… сёстры находятся вне временного потока, и это создаёт… ну, должно создавать что-то вроде возмущений, которые я смогу засечь… одним из приборов.

— Чудненько, — криво улыбнулся Крис. — Это и будет твоей помощью. Без сестёр-якорей она тут бессильна. Убьём их — разорвём паутину — отправимся к ней в сеанс. А дальше каждый сам за себя — найдёшь там свою Алису, — пауза. — Если она смогла своих сестриц-надзирательниц прикончить, маленькая мерзавка.

— Я попробую, — кивнул ты, сдерживая возмущение. Что бы ни сделала Алиса Крису, он не имеет права так о ней говорить!

Будь Магом.

Ты не видишь мыслей этого человека. Ты видишь его душу. Ты не знаешь его имени, но он столь же сер, сколь остальные. Он просто шёл чуть в стороне. Ключом ты создаёшь вокруг него барьер, невидимый снаружи, непроницаемый изнутри. Собираешься с силами. Готова ли?

Мэрэди становится обручем, венчающим твою голову. Ключ послушно вырастает в длинный посох, и Великий Кристалл Сердца венчает его с одной стороны, а Великое Зеркало Тени — основание с другой, за тёмное древко же держишься сама. Это самое странное не то оружие, не то инструмент, какое только можно было бы вообразить!

Ты направляешь на самого обычного (как будто тут бывают необычные!) человека в пиджаке с галстуком невыразительных оттенков (как будто другие тут бывают…) свой Посох-Ключ и шепчешь заветные слова. И с каждым словом энергия Сердца и материя Тени проходят сквозь его тело, сквозь его душу, проникают в самую суть и глубину, в каждый член его тела, в каждый квант его духа.

Ты шепчешь о красоте. Ты шепчешь о стиле. Ты рассказываешь о вкусах. Ты напеваешь о символах. Ты нашёптываешь о смыслах. Ты кричишь о жизни. Сама с собою беседуешь ты об идеях. О лицах и ликах, о ролях и связях, об отношениях и классах, об абстракциях и деталях, о вечности и мимолётном, о настоящем и ложном, о теле и душе рассказываешь ты. И слова подсказывает тебе Тень, и Сердце придаёт им искренности, и Ключ направляет их к цели.

Это длится несколько секунд. Целых несколько секунд! За эти несколько секунд ты успеваешь произнести целую жизнь! Слова твои заставляют сердце этого человека пробудиться от долгого сна, а память — вернуть потерянное. И каждый цвет на его лице, на его костюме, на небольшом пяточке, где он стоял, становится чётче и ярче. И каждое чувство, каждая эмоция, каждое воспоминание расцветает множеством подробностей, освещается не сознанием, но страстью — жизнью человеческой в самом полном смысле этого слова.

И только закончив, ты осознаёшь, что только что сделала — сделала по наитию, сделала без подготовки, без замысла, а попросту связав Кристалл, Ключ и Зеркало в целое одно! Ты даровала — иначе не сказать! — этому человеку не Надежду. Ты вернула ему то, что он отдал! Одновременно сущность, историю и память. Каждую забытую деталь, каждое отданное чувство — Тень и Сердце, тело и душу, «что» и «зачем», самое мелкое, что составляет индивидуальность, и самое яркое, что и называют — личностью.

— Не думала, что это возможно, — с лёгким удивлением говорит Мэрэди. — Я знала, что пока жива душа, любые травмы можно откатить, но никогда не видела настолько полного исцеления.

— Я не дала ему Надежду, — вдруг понимаешь ты. — У него не было Надежды и до этого. Я… так я не решу задачу?

— Не решишь, — подтверждает Мэрэди, и тень какого-то решения слышится тебе. И ты понимаешь, что это согласие с решением, которое приняла, но не осознала ты сама.

— Я не хочу давать им искусственную Надежду, — озвучиваешь ты. — Я не хочу их переписывать, менять! Я просто их верну! И неважно, сколько мы будем гоняться за Брао-Илтом! Ты ведь сможешь выследить его?

— Я попробую, — в её мыслеголосе ты слышишь и сомнение, и одобрение.

Ты убираешь барьер, выпуская человека, неверяще ощупывающего себя, на свободу. А затем взлетаешь вверх.

Вверх, вверх, вверх! Выше, ещё выше! Ты зависаешь в самом центре Города, откуда не видно из-за дымки ничего — но дымка не препятствует ни взгляду духа, ни восприятию Ключа. Ты опираешь Посох Тенью на всю сферу. Ты освещаешь Сердцем Город. И, вслушиваясь Сердцем в Тень и Тенью оформляя порывы Сердца, начинаешь… говорить? Нет же: петь!

Ты не помнишь, пела ли когда-нибудь до потери памяти. Ты не возвращаешь себе память, хотя сейчас можешь даже это — достаточно желания, не нужно никакое хранилище-орлица, сделанное Мэрэди. Но ты поёшь не для себя. Ты поёшь для них. Ты поёшь для людей. Ты поёшь своим сердцем и Сердцем-Кристаллом, словами-Тенями, и тень каждого из людей, потерянная, но так жаждущая возвратиться, подпевает тебе.

Твой голос разделяется на тысячи, миллионы голосов. Ты зовёшь их. Ты зовёшь каждого из них по имени, ты зовёшь их памятью, взываешь к ним чувствами, пробуждаешь их личности, то, что скрывается за ролями, что люди так любят хоронить в глубине себя, что демонстрируют, выходя за пределы роли, всю их яркость и образность, но и скучность, дотошность и терпение — тоже! Ты зовёшь их души Сердцем, ты зовёшь их память Тенью, и когда они окликаются, ты возвращаешь их в настоящее Ключом, Сердцем впечатывая внутрь, Тенью закрепляя здесь и сейчас…

Ты поёшь и возрождаешь, и в песне твоей переплетаются тысячи чувств и историй, бытовых и не очень, драматических и героических, трагических и скучных, осмысленных и запутанных, однозначных и многозначных, болезненных и глупых, мудрых и безумных. Ведь люди — разные! И ты, твоя сила, твой Ключ, твой Кристалл и твоё Зеркало возвращают каждого из них! Ты видишь бандитов и убийц, видишь героев и гениев, видишь глупцов и обычных, серых людишек (насколько же они теперь ярче того, чем были раньше!). Ты видишь их всех, но не судишь. Ты чувствуешь, что не имеешь права судить, как и права изменять. Ты ведь не изменяешь, а просто исцеляешь — каждого из них.

И с каждым возрождённым Город дрожит и меняется. И сила твоя, твоя песня окутывает улицы и дома. Они никогда не были индивидуальными, у них не было историй и личностей — но разве это останавливает тебя? Разве причинно-следственность может помешать? Ты поёшь их истории, ты рассказываешь их личности, ты впечатываешь их форму-Тень и их душу-Сердце Ключом прямо в реальность — такими, какими они и должны быть, до распоследней трещинки и атома! И когда ты заканчиваешь, реальность их становится настолько неотъемлемой для Края Весенних Холодов, что никакой грёзоворот никогда уж Город не развоплотит.

Будь Разбойницей.

«Дядя Дон? Ты просил связаться, когда будет время», — Элис деликатно отвернулась, но ты знала, что таким, как она, не нужно смотреть, чтобы видеть.

«Слава Богу, ты жива! Я думала… Мы думали, что потеряли тебя!» — это не дядя Дон! Это… это же мамин почерк! Ты… она… Тёмная Бездна, ты даже не знала, что сказать!

«Мама, с тобой всё в порядке?»

«Я держусь, а как ты? Где ты сейчас? Дональд сказал, что ты в сеансе. Как ты доберёшься до нас? Мы могли бы вылететь к тебе, я, Билл, Перси! Ты ведь знаешь?».

«Это слишком опасно, мама, — вздохнула ты. — Я знаю, что остались только вы. Держись. Всё закончится очень скоро».

«О чём ты, Джинни? Что закончится? Почему ты не можешь прилететь?»

«Извини, всё сложно, — не сразу нашлась. — Долго рассказывать, но я влипла по самые уши. Мы, я, Грэм, Луна, Энтони и наши друзья — в центре событий. Оставайся на Хогвартсе, там должно быть безопасно…

Глупо просить тебя не волноваться, наверное, наши часы показывали бы всё время, что я «в смертельной опасности». Просто побереги остальных, хорошо? Если я не справлюсь, всё будет зря».

«Я люблю тебя, Джинни».

«И я тебя, мам. Остальные рядом?»

«Мы тут, Джин», — твёрдым, размашистым почерком Билла.

«Билл, слушай внимательно. Я не уверена, но скорей всего дела в сеансе обостряются. Скоро будет финальная битва между Элис, Хранящей, Ивицером и всеми-всеми».

«Как скоро? Что мы должны делать?», — просто написал Билл. Мерлин и Моргана, твой старший брат — идеален!

«Очень скоро, — хотела бы ты знать конкретно… — Когда мы закончим свои задания или чуть раньше. Если политика капитана Слизерина не изменится, Хогвартс будет участвовать».

«Но это самоубийство! — «воскликнул» связной лист почерком Перси. — Объединённая Канцелярия не пойдёт на это!»

«От этого зависит наше будущее, — ты надеялась, что твои слова звучат убедительно. — Хогвартс встанет на сторону Хранящей или на сторону Элис. Я не знаю, что выберет эта твоя Канцелярия, — почему-то ты ни на секунду не сомневалась, что Перси в ней состоит и занимает как минимум неплохую должность. — Пожалуйста, напиши мне сразу, как узнаешь, на чьей стороне будет Хогвартс», — ты не была уверена, что будет время прочитать…

«Какая сторона лучше?» — Билл.

«Не знаю, — только и ответила ты. — Я не знаю, какой план у Хранящей. Элис предлагала мне светлое будущее и всё такое».

«Сестрёнка, ты не, — оборвалось. Снова продолжилось. — Во что ты ввязалась, Джинни?»

«Ну я вроде бы спасаю мир и помогаю в создании чего-то очень великого? — сама бы понимала, во что ввязалась! — Наш лист реальностей разрушен, и Хранящая хочет это как-то исправить. Элис тоже, но по-другому.

Я не знаю, как именно. Но это сильно зависит от наших миссий.

Всё не то, чем кажется.

Перси, Леди Макгонагалл должна знать обо всём этом.

Меньше меня, наверное, но она умнее.

Я хотела сказать, — замерла. Рука задрожала! Ты неожиданно сильно разозлилась на себя за глупую слабость и продолжила через силу. — Вы должны быть готовы к битве. Хогвартс — самое безопасное место, но постарайтесь как-нибудь защитить каюты. Если Хогвартс, — рука снова дрогнула, и ты сжала зубы. — Если Хогвартс разрушится, каюты могут уцелеть.

Сделайте из них крепость как из Норы.

Я

Я не могу помочь, извини, мама. Я обещаю, что тот, из-за кого на нашей Земле случилась катастрофа, заплатит».

«Джинни», — начало было появляться слово, но ты прервала его своей фразой.

«Мама, я буду осторожна. Перси, Билл, дядя Дон, берегите себя. Я не знаю, когда снова смогу вам написать. Столько всего произошло. Я сильно изменилась… Но я обязательно вернусь!

Ждите меня!

Удачи.

Ваша Разбойница Жизни Джин», — и спрятала листок в капчалог, вытирая рукой наворачивающиеся слёзы. Чёртова Элис! Ты бы и забыла о дядиной просьбе, а она…

Тёплая ладонь аккуратно сжала твоё плечо — не покровительственно, а скорее заботливо, с поддержкой.

— Всё хорошо, Джинни, — голос Элис звучал светло и слегка грустно. — Ты сделала то, что должна была.

Ты не ответила, всё пытаясь и пытаясь безуспешно справиться со слезами и чувствами. Как будто плотину прорвало! Мама… Братья… А папа умер, и Рон, и близнецы, и Чарли! И их уже не вернуть, даже иномагу, а ты тут одна с этим квестом, и Тёмная Луна, и Гемера, и Том, и эта Элис…

На долгую секунду ты почувствовала себя космически одинокой и совсем-совсем слабой. А потом откуда-то изнутри тебе улыбнулась другая ты. Королева. И ты резко вскинула голову, взмахом палочки убирая слёзы. Потом! Потом наплачешься. С тобой будет Том, а Тёмная Луна… Она хотя бы — зло известное и даже не совсем уж зло, просто… Просто такая же как ты, но зашла гораздо дальше? Вы должны справиться. Ты должна справиться. Уизли всегда были известны своим упрямством, и ты свою семью — не подведёшь.

Будь Магом.

Брао-Илт не был недоволен. Он был привычно невозмутим, и если у Мэрэди невозмутимость всегда была холодной, то он не был ни тёплым, ни холодным — будто маску на себя надел! Ты сразу заподозревала его в каком-то подвохе. Попытается сбежать прямо сейчас?

— Я внимательно слежу, — тихо мыслесказала Мэрэди так, чтобы Брао не услышал. Ты немного успокоилась, но тоже постаралась внимательно следить с помощью Ключа.

— Хм, — скрестил он руки. — Ты не справилась с заданием в полной мере. Я не чувствую во всех гражданах достаточно Надежды. И ты знаешь это сама. С таким орудием, как этот посох, тебе ничего не стоило внушить им любую общую Надежду, какую захотела бы.

— Луна — Маг, а не Ведьма, — как бы между прочим заметила Мэрэди.

— Маг… — протянул Брао-Илт. — Ты сознательно решила не выполнять моё задание в полной мере, вместо того вернула этим людям их самих. Ты сделала это не потому, что тебе захотелось. Менять их…

— Неправильно! — воскликнула ты.

— Неправильно, — с непроницаемым лицом повторил он, смерив тебя взглядом. — Что же, я убедился, что у тебя есть не только сила, но и принципы. У тебя есть честь, Луна Лавгуд, и ты прошла первую часть моего испытания. Пусть ты и слабей меня, но я дам тебе шанс победить.

Ты почувствовала, что неправильно будет сказать что-то типа «спасибо!» и вообще что-то восклицать, и вместо этого решительно кивнула и спросила:

— Где и когда?

— Мы не будем сражаться насмерть, маленький воин, — молвил он, улыбнувшись уголками губ. — Мы проведём дуэль. Ты знаешь, что такое дуэль?

— Бой по правилам и традициям? — попыталась сформулировать ты.

— Место — центр Города, — одобрительно кивнул он. — Я очерчу сферу своим Ключом, мы встанем друг напротив друга и по команде Мэрэди сойдёмся в поединке воль и Ключей. Победит тот, кто выбросит соперника за пределы сферы. Время — когда тебе будет удобно. Ты же спешишь, Луна?

— Сейчас, — тут же решилась ты. — У меня нет времени ждать.

— Да будет так, — лёгкая торжественность в голосе.

Спустя всего минуту вы зависли друг напротив друга в очерченных Брао границах. Не барьер — просто… сигнализация? Что-то, что среагирует на любого из вас, что-то незримое, духовное. Брао и Мэрэди вместе объяснили тебе, как это работает — чтобы не разрушила случайно. Случайно разрушить, впрочем, было тяжело — а ты не собиралась и стараться! Нужно просто выиграть по правилам, и ты достаточно уверена в себе. Ты справишься! Ведь так?

…Брао атакует внезапно. Его Ключ ураганным порывом ветра хочет снести, выбросить тебя за барьер… Ты действуешь интуитивно. Ты помнишь, как защищалась в третьем круге. Ты восстанавливаешь равновесие. Ветер гаснет. Но это только начало!

Пространство, время, гравитация, инерция, воздух и даже дух — в один миг всё жаждет выбросить тебя наружу! Ты борешься. Сосредотачиваешься так сильно, как только можешь, вкладываешь всё тэу в единственную цель — удержаться. Ты. Здесь. Стоишь. Тебя. Отсюда. Не сдвинуть! И становится так.

Но это помогает ненадолго! Брао, размываясь даже в твоём восприятии от скорости, атакует Ключом как мечом! Ты успеваешь заметить вспышку страха на лице Мэрэди, замершей за барьером, а затем твоя рука, твоё тело одним гармоничным, идеальным движением парируют выпад Ключом, тут же обратившимся в копию меча Брао. И Ключ даёт тебе физические силы, а его сила парирует непрерывные атаки на что-то неведомое, что стремится разрушить Брао, чтобы выбросить тебя из сферы!

«Я с тобой», — ты осознаёшь, что Мэрэди говорит через вашу связь учителя и ученика. И всё понимаешь:

«Но ты не должна помогать!»

«Правда? Кто мне запрещал? — и холодно смеётся. — Я просто немного поуправляю твоим телом, а ты — отражай нефизические атаки. Эта, между прочим, называется «изменение мерности пространства».

«Но это… нечестно?» — шепчешь ты, пока твои руки с неожиданной для самой тебя силой наносят удар, а Брао жёстко блокирует его. Одновременно ты ощущаешь, как мир стремится перевернуться-разорваться, и возвращаешь его в нормальное состояние.

«Ты хочешь нечестно победить или честно проиграть? — спокойно парирует она. — Ты легко отразишь его нефизические атаки, в этом ты по-настоящему сильна, но он — воин, и воин высшего класса».

«А ты?» — ты сама не успеваешь понять, что делает твоё тело! Как-то непередаваемо быстро ты странными, не совсем логичными движениями вращаешься в воздухе, меняя тяжесть и инерцию себя и Ключа, а потом буквально выстреливаешь собою как из пушки!

«Я брала уроки у Яалша, Старшего Смотрителя Третьего Дома, — гордо отвечает Мэрэди. — Может быть, Брао из рода Илт — лучший воин на своей родине, но Яалш некогда учился у самого Творца, а его опыт больше, чем существовали эти Илт, — так непривычно слышать в голосе Мэрэди такую гордость, даже гордыню! Ты никогда не представляла её как воина, а сейчас это неожиданно подходит её образу, её душе. — Твоё тело не подготовлено для этого боя, но у нас есть Ключ, и, поверь, он может слушаться гораздо большего числа команд в секунду, чем может отдать сотня копий меня или тебя!»

Брао блокирует твою-её атаку. Неожиданно вы оказываетесь лицом к лицу, отделённые друг от друга только скрещёнными Ключами, никак не способными продавить друг друга. И Брао не зол! Он почти смеётся, он радуется, и это радость азарта, искренний смех вызова, боевой оскал! На мгновение ты видишь вас со стороны глазами Мэрэди, видишь, насколько же вы различны: гигант с мечом ему под стать, радостно смеющийся от этой битвы, и ты, девочка с клинком в треть его, отрешённо-спокойная, даже какая-то удивлённая… И самое странное, что теперь нападаешь уже ты, и это он вынужден отражать твои (Мэрэди!) удары!

Ты пляшешь вокруг него, порхаешь, как бабочка, жалишь его Ключом, непрерывно меняющим форму, вытягивающимся, точно иголка, обращающимся в нерушимый щит, в грубый лом, в мощный молот, который скорее твоему противнику под стать, в изящную шпагу, в обыкновенный меч, в пару кинжалов, в боевой посох, в копьё… Вдруг ты осознаёшь, что не одна ты, а несколько тебя, несколько призрачных, неотличимых копий сражаются вокруг Брао, а воздух, обычный и духовный, всё поле вашей дуэли — полны образов-обманок!

«Сражаться меня учил Яалш, а обманывать в бою я научилась сама», — прохладно смеётся Мэрэди.

Эта дуэль, этот бой длится и длится, с каждой секундой становится всё тяжелей. Брао двигается быстрее и быстрее, и ты чувствуешь, что Мэрэди не только усиливает и ускоряет твоё тело, но и убирает усталость, чуть ли не перестраивает тебя, и руки становятся всё крепче, непрерывно атакуя Брао… И ты сама решаешь атаковать! Теперь ты не только восстанавливаешь равновесие вокруг себя, но и нарушаешь тоже. Ты не знаешь названий и сути того, что делаешь, но реальность-нереальность этого места прогибается, искривляется, искажается всеми способами, какие ты только видела, чтобы вытолкнуть Брао из сферы… да и просто чтобы ударить посильней!

Вы делаете это вдвоём. Вдвоём, синхронно, буквально разделяя понимание и планы друг друга — один боец, одно тело, одно оружие, но два сознания и две души! Непрерывным каскадом ударов вы загоняете Брао-Илта в метафорический угол, а потом ставите его перед выбором: отразить удар в лоб или вылететь из сферы. Он отражает удар, но тебя там уже нет — ты буквально оказываешься на месте обманки, и Ключ становится крюком, который хватает Брао за ногу и со всей силы несёт за сферу!

Он делает это без колебаний. Без колебаний Брао-Илт отрезает собственную ногу, прижигает рану и со всей своей духовно-физической силы контратакует в упор. Ты не успеваешь ускользнуть, тебе не хватает концентрации, чтобы оказаться в другом месте, и даже Мэрэди не может сейчас помочь, а нефизические трюки Брао отражает играючи, и масса его выше, и твоё тело всё равно слабей…

Ты встречаешь его атаку своей. Со всей силы, вкладывая всё своё тэу, всю свою волю, всё своё желание победить, не подвести и Элизу, и отца, и Мэрэди, и всех, кто доверился тебе в первом круге, и всех из Обители, чьи отпечатки хранились в твоей памяти. Ваши воли-Ключи встречаются, и воля-Ключ Брао, измотанная, уже не такая уж стальная — ломается. Презирая физические законы, ты парируешь его выпад, а затем выдавливаешь из сферы, не разрывая контакта Ключей.

— Ха! — восклицает Брао, когда сфера мигает красным. — Это было близко, Лавгуд!

— Я победила, — рука с Ключом сама опускается, и ты едва не выпускаешь его. Почему всё вдруг стало таким давящим и тяжёлым?

— Моё уважение, юная воительница, — поклон странно выглядит, когда вы оба висите в воздухе. — И тебе, Мэрэди. Ты хорошо обучила свою первую настоящую ученицу. Беру те свои слова обратно. Это был достойный бой.

— Принимается, — лёгкий кивок, полный удовлетворения, от неверены.

Одним взмахом Ключа он возвращает потерянную ногу из туманной бездны и приращивает её обратно. Ты берёшь Мэрэди за руку, и втроём вы летите к квартире Брао.

— Я проиграл, и я следую своему слову, — молвит он. Выглядит Брао отнюдь не недовольным. — Хорошее завершение моего пути. Бери же! — он протягивает свой меч, и ты соединяешь его со своим Ключом, а затем призываешь спрятанные Кристалл и Зеркало. — Будь достойной моего Ключа и не смей проигрывать. Никому! — это пожелание напоминает скорее рык, чем крик! — Вперёд, иди, разбуди Абраксаса, и чтоб у него башка с недосыпа болела!

Его воля-власть над Кругом, теперь не скованным чужой Надеждой, выталкивает наружу прямо сквозь металл и камень, и ты чувствуешь к этому воину симпатию — ко второму из всех хозяев кругов, что встретились тебе в Краю Весенних Холодов.

Будь Шаманом.

Наконец-то Арания говорит:

— Пора. Готово, — и выпускает просто невероятное количество света — точнее, Света! Тьма исчезает. Ты позволяешь себе улыбку — и снова берёшь себя в руки. Не время типа нюни распускать! Арания (а она близкий друг Хранящей!) уверена, что Луна здесь, во втором круге! Ты должна её освободить. Аспекты привычно льнут к твоим рукам, и сила Ярости наполняет тело, а Дыхание несёт вперёд.

Вы влетаете во второй круг. Он напоминает… одну большую спальню? Ты видишь тысячи, десятки тысяч людей и не людей, спящих на бесчисленных кроватях. Погодите-ка типа точно спящих? Типа не только! Типа мёртвых тоже! Не просто мёртвых. Ты зовёшь на помощь аспект Сердца — и видишь. Ты видишь, что у мертвецов не осталось даже тени душ. Аспектом Жизни их не воскресить. Луна! Но где же Луна?

— Там, — голос Арании спокоен, но ты уже понимаешь. Ты понимаешь, насколько всё плохо.

Кажется, что она спит. Тёплая, ещё тёплая, заботливо укрытая одеялом, но безусловно мёртвая. И без души. Типа пустая оболочка, которую не воскресить, и никакой поцелуй тут не поможет… Почему? Почему всё закончилось именно так? Где ты ошиблась? Если бы не поле Надежды… Но его можно пробить! Ты уверена, что можно! И тогда…

— Нет, — качает головой Арания. — Её душа жива.

— Душа — жива? — не понимаешь ты. — О чём ты?

— Мэрэди вырвала её душу, но дала ей силу принимать любой лик, почти настоящий облик и даже возвращать себе тело.

И ты снова понимаешь. Типа вообще всё.

— Почему? — а что ещё тут спросить? Ты даже не могла её ударить. Это ведь не её план — это план Хранящей Время.

— У Луны был выбор, — невозмутимо отвечает тебе Арания. — Она могла выбрать вернуться, и Мэрэди было запрещено её удерживать, ведь такова воля Абраксаса. Тогда я стала бы её наставницей и проводницей. Луна могла выбрать Мэрэди, и тогда проводницей и учителем стала бы она. Хранящая запретила мне вмешиваться в этот выбор, я должна была задержать тебя так, чтобы ты их не догнала. Сейчас они должны быть уже в восьмом круге. Луна пройдёт последнее испытание — сама.

— Или не пройдёт, — ты сжимаешь зубы, и Ярость вихрится внутри всё сильнее и сильней. — Теперь ты меня не остановишь!

— Я и не должна, — кивает она. — Лети, Шаман! И будь осторожна в грёзовороте.

— Как-нибудь уж разберусь, — огрызаешься ты. Капчалогируешь всех из второго круга. Кого-то придётся хоронить, а кого-то — типа исцелять. Но — позже, позже, позже!

Отбросив Аранию назад порывом Дыхания — просто захотелось! — ты ускоряешься. Дыхание, Пространство, Время, Ярость — всё в одном! Аспекты сплетаются в кроваво-красные крылья за спиной, и те несут тебя вперёд, вперёд, вперёд, к третьему кругу, ну же, ну!

Тьма? Темнота? Что шепчет Рок? Ага! А ну-ка…

— Ха! — с резким выходом выпускаешь вперёд Дыханье, Свет и Разум. Волна пробуждения типа стирает эту темноту из круга, и ты врываешься в него.

Трава, небо, цветочки, облака… Как будто тебя это волнует! Проносишься на крыльях Ярости и чуть не разбиваешься о четвёртый круг. Прозрачная стена! Что там шепчет Рок? А Пустота? А Свет? А может… Пространство? Время? Ага! То есть, Время и Дыхание опять? Так-с, типа делаем времяветряную штуку… Готово! Прозрачная фигня испаряется типа к фигам!

Дальше, дальше! Пятый круг встречает горячим пеплом в лицо. Остужаешь всё тут Дыханием и Кровью, полируешь Пространством — и вперёд! Так, а это что? Типа грёзоворот? Надежда и… Тень? Серьёзно? Тень — это твой аспект! Ты ей — неподвластна. А против Надежды сработают и крылья Ярости. В грёзоворот — только направленье нагадать… ага, готово.

Ты проносишься сквозь все видения, не замечаешь шестого круга — ну и ладно! — и влетаешь сразу в седьмой. Стальная сфера? Где тут вход? А не найдёшь — так сделаешь! Ага. Вот. Ярости побольше, выдираем этот глупый люк, внутрь, нафиг двери, нафиг ещё двери… Кто тебе подскажет? Погадаем? Ага! Брао типа Илт. Иди-ка сюда, дорогой, сейчас всё как на духу выложишь!

Так. Были тут, победили. Луна жива! И это — главное. Мэрэди — с ней. Хорошо. Или плохо? Неважно! Вон из Города! В грёзоворот — и дальше, дальше, к восьмому кругу, быстрей, быстрей, быстрей! Кто там опять стучится в глупый чат? Время — стоп! Кому опять ответить?

Будь Магом.

Вместе с Мэрэди, облёкшей тебя платьем, с Ключом-браслетом на руке и кулоном-памятью на шее, Зеркало и Кристалл на поясе храня, летишь ты по грёзовороту, немного отдохнувшая и полная решимости закончить. Какой же длинный путь ты прошла! Кажется, будто бы только-только тебя нашла Ирис, стёрла память Мэрэди… Но даже первые круги кажутся вечностью — а уж шестой! Но ты справилась. Осталось совсем немного!

— Я знаю, это будет сложно, — говоришь ты наставнице. — Что там будет? Чего мне ждать?

— Мне уже необязательно рассказывать, — с привычной прохладцей улыбается она. — Ты пройдёшь восьмой круг. Я защитила тебя беспамятством, ты обрела свой тэу, стержень воли. Старые знакомые, которых ты уж и не помнишь, ничего тебе не сделают. Будь тверда — и победишь.

Вы врываетесь в восьмой круг, круг, полный тьмы и неверного лунного света. Холод царит над мрачными развалинами на одиноком острове среди бескрайнего моря, и ты чувствуешь недоброе внимание, которое сменяется… давлением?

— Старые знакомые? — с каждой секундой просто игнорировать давление становится всё сложнее и сложнее, а потом оно будто бы просачивается, проникает сквозь преграды и барьеры воли. Страх! Леденящий душу страх и давящая волю безысходность охватывают тебя, увлекают в водоворот разрушительных видений поражения и смерти… Ты непроизвольно снижаешься, и тёмные тени взлетают тебе навстречу, и ощущение неминуемого поражения отдаёт горечью во рту…

— Дементоры, — тихо отвечает Мэрэди.

Поражение? Отчаяние? Безысходность? Страх? Абраксас побери, ты уже сталкивалась с ними! Ты сталкивалась и побеждала! Иллюзия, будто бы воля исчезает и истончается — исчезает, истончается сама. Это что — всё испытание? Усилием воли ты отбрасываешь ужас и слабость вовне, помогая уже Ключом. Это правда должно было тебя остановить? Ты ощущаешь — гнев. И понимаешь, что совершенно не хочешь удерживать его внутри, особенно когда Мэрэди — молчаливо одобряет!

Ключ обращается мечом, и тебе на удивление привычно держать его. Ты и вправду научилась чему-то у Мэрэди, когда она вела тебя в бою? Повинуясь твоей воле, меч вспыхивает ярким солнечным огнём, разгоняющим местный мрак. Вместо того чтобы уничтожить эти… создания сверху, ты обрушиваешься вниз. Ты хочешь их убить сама! Ты хочешь ощутить это!

Меч разрывает мерзкую тварь, тянущуюся к тебе покрытыми струпьями ладонями. Останки твари вспыхивают прямо в воздухе, а из них освобождаются — души! Души живые, чистые, страдающие в нутре этой гадости! Остальные дементоры бегут, прячутся среди руин… Ну уж нет! Не будь ты Луной Лавгуд, но ты сожжёшь их всех, освободишь каждого несчастного!

И ты начинаешь жаркую охоту. Развалины вспыхивают раз за разом от твоих атак, а страх бессилен перед твоим гневом. Здесь и сейчас тебе не нужно искать Надежду. Ты и являешься Надеждой! Ты здесь спасение, ты здесь освобождение, и этим мерзостям от тебя — не убежать! На не то секунды, не то часы забываешься ты в этой охоте, пока не осознаёшь, что сражаешься уже не с дементором, а с хозяином круга.

Он похож на человека. Худой, как скелет, с нечеловечески бледной кожей, красными глазами (такие должны пугать — но не тебя!), сжимающий в руках свой Ключ — волшебную палочку. Он атакует первым — страхом и отчаянием, глаза в глаза, душу в душу. Но ты отбрасываешь его атаку и смотришь в ответ, смотришь в душу человека (всё-таки — человека!), который держал этих «дементоров» под контролем, помогал им есть чужие души. Ты бросаешь в него всё презрение, всю решимость и всё желание покончить с этим — и он разрывает зрительный контакт. А ты вдруг понимаешь, что знаешь его имя — будто бы остатки твоей памяти перекликаются с мыслями Мэрэди. Волдеморт.

— Луна Лавгуд! — знает и он твоё имя. — Сегодня, — его палочка-Ключ рассекает воздух, и зелёная вспышка устремляется прямо в тебя, — ты умрёшь!

— Нет, — взмахом клинка рассекаешь пространство, и смертельная зелень проносится мимо. — Нет, ты.

Указываешь на врага Ключом, меняешь его форму, в мгновение ока вытягивая в длиннейшую и острейшую иглу. Теперь уже дёргает пространство Волдеморт, а вокруг него всё взрывается и рушится по твоей воле. Он воспаряет вверх, испуская луч за лучом, и каждый — губительный, смертельный. Легко уклоняясь, ты оказываешься рядом с ним — и отсекаешь руку с Ключом, а затем и его голову. Его Ключ присоединяется к твоему, становится полным, завершённым, и…

— Почему так просто? — спрашиваешь ты у Мэрэди. Как будто… Как будто это и не было вызовом? Не было испытанием!

— Ты выбрала меня, а не Аранию, — в её мыслеголосе звучит тепло и благодарность. — С Аранией тебе были бы просты первые круги. Со мной — последние два. Не ко всему я могу подготовить хорошо, но к бою и победе над отчаяньем — определённо да. Запомни это чувство, Луна. Так ощущается неожиданная, но заслуженная победа над противником, который тебя слабей.

— А я поняла Брао, — вдруг осознаёшь ты. — Он ведь искал равного противника?

— Скука медленно убивает даже таких сильных личностей, как Брао-Илт. Без вызова, без боя, без риска он медленно гас, и именно это заставило его принять твоё решение, пусть ты и не вернула Надежду каждому из горожан. Он хотел сразиться с тобой, он мечтал, чтобы ты была серьёзным воином, а люди верят в то, во что они желают верить.

— Он поверил, что я такая сильная, потому что хотел, чтобы я был такой сильной, — подхватываешь мысль ты. — И ты всё это знала? Ты это спланировала?

— Провидица Разума — это не просто титул, — лёгкая мыслеулыбка. — Это образ действий, образ мыслей. Я могу ошибаться, когда не хватает вводных, как и было с шестым кругом. Но если мне известно всё…

— И ты знала, что я возьму Кристалл и Зеркало? И что я верну настоящих людей? И…

— Всё, — она ни капельки не преувеличивает! Просто спокойная уверенность в себе. Это не тэу и не веэре — это опыт. Это так… так круто! Ты хотела бы стать такой же, как Мэрэди. Ну, не такой же личностью, не невереной, просто такой же опытной и крутой!

— Теперь вернём их? — ты уверена, что она прочитала твои чувства: не нужно озвучивать ни слова.

— Действуй, — неожиданно тепло, что она считает, что ты справишься сама.

И ты делаешь. Ты ловишь огоньки душ, ты направляешь свет Сердца и фактуризацию Тени, чтобы восстановить их, исцелить, а потом воплощаешь Тенью и Ключом их тела такими, какими они их помнят. И забираешь десяток тысяч жертв дементоров в капчалог. Хочешь отправиться в Город — но передумываешь. А вдруг Абраксас всё-таки забудет его? Вдруг того, что ты сделала — не хватит? Лучше побудут в капчалоге вместе со спасёнными из первого круга.

Ловишь себя на очередном самостоятельном решении. Ощущаешь спокойное, привычное одобрение Мэрэди. Ты всё ещё не чувствуешь себя по-настоящему взрослой, тебе хочется, чтобы тебя одобрили, — это плохо?

— Это нормально, — отвечает она на незаданный вопрос. — Много лет я жила одобрением других, пыталась быть идеальной, чтобы заслужить прощения за не мои грехи. Все взрослеют по-разному, и когда ты перестанешь сомневаться в своих решениях и в самой себе — это может быть миг не взросления, а закостенения, начало старости и угасания. Сомнение и поиск одобрения хороши — но только в меру, когда они не становятся абсолютом. Как ты считаешь, должны ли мы закрыть предыдущие круги или Арания с Элизой нас уже и не догонят?

— Летим вперёд, — мгновенно решаешь ты. — Летим сейчас — и не догонят!

— Да будет так, — кажется, или нотка странной грусти мелькнула в её голосе?

Вы оставляете развалины под лунным светом, проходите границу круга и со всей возможной скоростью стремитесь дальше, дальше, дальше, к самому центру грёзоворота. Миллионы видений пронзаете вы, миллионы образов и иллюзий пролетаете, и с каждым метром, с каждой секундой их становится всё больше. Грёзоворот всё плотнеет и плотнеет, и даже твоё бренное тело начинает сносить в сторону.

Вместе с Мэрэди вкладываете вы всю силу, всю волю, всё своё тэу в Ключ, чтобы он, единый, настоящий Младший Универсальный Ключ, пробился сквозь грёзы демиурга, открыл вам дверь к его сознанию и разуму, к месту, откуда вы сможете его разбудить! Сжав зубы, пробиваешь ты всё более и более вязкие, сильные, яркие грёзы, вырывая себя из иллюзий и обликов, которые так и хотят затянуть, поглотить, заставить забыться навсегда…

В один чудесный момент всё завершается. Вы вырываетесь на свободу. Вы оказываетесь прямо перед ярко-белым, слепящим барьером в оке уже не грёзоворота, а какого-то грёзошторма! Смотря на этот барьер, на силу, сокрытую в нём, ты понимаешь, что только полным Ключом его и открыть. Сейчас! Ты сделаешь этот сейчас, ты закончишь это всё, остался последний шаг…

— Не совсем, — ты останавливаешься. Есть какой-то подвох? Наверняка есть! Всё не может быть так просто, как в восьмом круге! — Мне жаль, Луна.

— Жаль? О чём ты? — какое-то смутное сомнение, подозрение поднимается из глубины сознания, но ты яростно давишь его. — Что случилось? Мы где-то ошиблись? Ты… ты не можешь идти дальше, да?

— Сквозь этот барьер можно пройти только двумя способами, — неторопливо ответствует Мэрэди. — Мало обладать полным Ключом, нужно быть его единоличным владельцем. Если я верно понимаю мысли Абраксаса, то только тот, кто победит хозяев всех кругов, может войти. Или же может войти хозяин круга, который выполнил договор, учёл все условия, выставленные Абраксасом.

— Но мы же подходим? — не понимаешь ты. — Я же победила всех хозяев, ты выполнила договор?

— Не всех, — холодно, неестественно спокойно констатирует она. — Мне очень жаль. Не было никакого круга покоя. Мой круг называется иначе.

— Хозяйка третьего круга… не соврала? — но ведь она соврала! Этого не может быть, ты сама ощущала, что… или ты ошиблась? Или?..

— Она солгала, — всё с тем же неестественным спокойствием соглашается Мэрэди. — Мой круг никогда не был и кругом лжи. Второй круг — это круг доверия. И, боюсь, что моё испытание ты провалила. Я не обманывала тебя никогда. Это было одним из условий Абраксаса — никакой лжи и никакого принуждения. Ты видела меня почти насквозь, я открыла тебе душу. Я… — сквозь её спокойствие пробивается горечь и решимость. — Я дала тебе шанс, подруга. Ты ведь помнишь?

— Помню, — шепчешь ты. Ты всегда запоминала её слова.

Мы можем знать человека всю жизнь, каждую чёрточку его характера, помнить каждый его выбор, идеально предсказывать, как он отреагирует, как поступит… но можем не знать какой-то мелочи. Какого-то нюанса, какого-то акцента, чего-то одного, что в один момент поменяет выбор и поразит нас в самое сердце. Часто мы поступаем не так, как хотим, а так, как вынуждает нас ситуация, положение, тот самый, извне незаметный нюанс — или не нюанс, а нечто большее, но совершенно неочевидное другим.

- Да, — это простое слово будто бы что-то ломает внутри. И ты хочешь сбросить с себя платье-Мэрэди, сбросить — и даже не знаешь, что дальше? Броситься в слепящий белый свет? Броситься в грёзоворот? — Нет, — а это уже её решение.

— Ты… ты должна предать меня? — сама не зная зачем, уточняешь ты.

— А ты — меня победить, — её горечь обжигает не только тебя, но и её саму, и даже разозлиться уже не получается. Поздно. — Извини, Луна, но это мой единственный шанс вернуться домой. Я не вижу иного выбора.

— Выбор есть всегда! — отчаянно выкрикиваешь ты, когда ощущаешь, как твоё платье двигает твоей рукой, как Ключ выскальзывает из-под контроля, и воли, чтобы за него бороться — просто нет.

— И я сделала свой, — тяжело вздыхает Мэрэди.

Ключ-кинжал в её-твоей руке вонзается в твою грудь, и становится больно и темно. Последнее, что ты слышишь — это её холодные слова:

— Я всё-таки — смогла.

И в это же синхрометавремя в другом метапространстве архонт Арбитр наблюдает, как архонт Архитектор кладёт ладони, подобные человеческим, но в мириады раз прекрасней, на виски спящей Луны Лавгуд. Арбитр прислушивается. Что-то изменилось.

____________________________

*Flёur — Шелкопряд, песню с гармонирующим ей видеорядом можно послушать здесь: https://www.youtube.com/watch?v=5hVfxEc6WyY — прим. Хранящей (добавленное по её просьбе в нужное место мной — О.Н.).

**эстиган — калька с «ST-gun», что является сокращением от «spatiotemporal gun», что переводится как «пространственно-временная пушка». Довольно грубое название для весьма утончённого прибора, вернее говоря, программы, привязанной к созданному игралхимией пистолету. Должен признать, программа эстигана является в своём роде шедевром: даже я почерпнул немало интересных решений при её детальном анализе с помощью интерфейса повествователя. Если это вершина достижений Пажа, то он близок к моему уровню инженерии реальности и реальностности (к сожалению, делает это с помощью сторонних сред, а потому не имеет шанса приобрести предельную волю, как мы с Алисой), если же нет, то мне стоит задуматься о знакомстве с таким гением.