Звездные войны: Пробуждение Тьмы (гет)

Территории Внешнего Кольца. Астрономическое тело Эджан-Клосс близ планеты Эджара. База Сопротивления. 35 ПБЯ

Кей не переставала быть его головной болью ни на секунду, и после того как она ляпнула полнейшую чушь о том, что Рей может заручиться его поддержкой, Хакс стоял перед советом Сопротивления, всем своим видом выражая скепсис. Рей смотрела на него с неменьшим подозрением, явно не желая, чтобы он стал каким бы то ни было советником в вопросах политики. Недоверие все еще витало в воздухе, ничего не изменилось, но Кей была так воодушевлена этой идеей, что ее глаза в полумраке командного центра просто светились. С чего-то она решила, что сможет стать для него врачевателем души, и что ее вмешательство просто необходимо?.. Это одновременно и жутко раздражало, и нравилось Хаксу, и как бы он не старался избежать ее упорства, как бы не хотел иметь ничего общего с бестолковым, несмыслящим ничего в политике Сопротивлением, он неожиданно понял, что не хочет ее расстраивать… А быть может, даже от себя скрывал искреннее желание помочь им не потерять свободу, которую принесла Галактике победа над Палпатином. К этой свободе уже потянул руки ненавистный сенат. И пускай они все считали, что действуют во благо Галактике, рано или поздно все закончится тем же самым — коррупция, бандитизм, возможно они породят еще одну Торговую Федерацию или же очередной Орден...

— Ты же понимаешь разницу между тоталитаризмом и демократией, Хакс? — на всякий случай спросил По Дэмерон с легкой иронией, старательно делая очень умный вид, словно что-то понимал.

— Это республиканская форма, Дэмерон, очевидно, я понимаю куда больше, чем ты… — постарался говорить ровно Хакс, хотя ему казалось, что он пытается объяснить что-то сборищу клоунов. — На всякий случай объясню: демократия — политический строй, основанный на признании принципов народовластия, свободы и равноправия граждан, Республика — форма государственного правления, при которой верховная власть принадлежит выборным представительным органам… — процитировал он, как по учебнику.

— И в чем разница…

Даже Маз Каната, недолюбливающая Хакса, закатила глаза, глядя на Дэмерона, Финн только покачал головой и помассировал виски, хотя, Хакс был уверен, и ему как до Татуина пешком до понимания. Штурмовиков такому не обучали, они знали лишь одно — подчинение. Осознание, кому он все это рассказывает, едва вновь не опустило Хакса на самое дно — там, где за депрессией была уже веревка с мылом. И все же, Дэмерона он считал тупым только потому, что это По Дэмерон — заносчивый гад, который нравился абсолютно всем. Объективно же его умственные способности Хакс оценивал как выше среднего — он был догадливым малым, просто ему не хватало чуточку образования и самодисциплины. Впервые Хакс испытал почти осязаемое сожаление о гибели Леи Органы. Похоже, все, кто сегодня присутствовал здесь, нуждались в знании фундаментальных основ, возможно, только Маз Каната знала больше остальных.

— В смысле, я все понял, — тут же уточнил Дэмерон, и бровь Хакса почти прошибла потолок, — республика наделяет представителей законной властью, а права меньшинства сохраняются. То есть полномочия представителей специально назначены и ограничены. Демократия — это строгое соблюдение воли большинства, в то время как меньшинство имеет только те права, которые большинство желает им позволить. Но все же в данном случае смысл в том, чтобы мнение народа было услышано, тогда, спрашиваю еще раз: в чем разница? — протянул он, в то время как Хакс едва сдержал удивление, рано списав его со счетов.

— Разница невелика, но вполне ощутима, и, поскольку некое понимание, как я вижу, наступило, может, мы все-таки вернемся к делу? — предложил Хакс, впервые почувствовав даже некое подобие уважения, и нутро не стремилось этому противиться. — Что конкретно требуется от меня? Помочь Рей понять функционал аппарата власти сената?.. Или же нужны групповые курсы? — не удержался он от шпильки, все еще с сомнением поглядывая на ушедшего в глубокие раздумья Дэмерона.

— Боюсь, что групповые курсы — это опасно, вдруг вы загипнотизируете нас идеями тоталиризма, и мы решим, что Первый Орден не так уж плох... — Финн попытался пошутить, точнее, выпендриться, но тут же поймал на себе несколько злобных взглядов. — Понятно… с юмором тут туговато.

— Это серьезное совещание, Финн, — не дав раскрыть рта Дэмерону, произнес Хакс, как будто вернувшись на несколько месяцев назад, он даже приосанился, заложив руки за спину, словно ощутил генеральскую шинель на плечах, — здесь обсуждается как минимум дальнейшая судьба Сопротивления, если суть вступления в сенат вам еще не ясна. Дело не в Сопротивлении даже, а во всей Галактике. Если Сопротивление все же станет военной силой Галактики, мы должны быть не просто послушной армией сената, а иметь свое мнение и законного представителя, который это мнение будет озвучивать и отстаивать, пускай мы даже не являемся представителями какой-либо системы, города или планеты.

Образовавшуюся тишину можно было резать ножом, Хакс понял, что немного перегнул палку, но внезапно увидел поднятый кверху палец стоявшей позади всех Кей и лучезарную улыбку на ее лице, отчего захотелось срочно ударить себя ладонью по лбу: он осознал, что впервые, не задумываясь сказал “мы”, отнеся себя к Сопротивлению, и с довольной улыбкой кивающий Дэмерон это, несомненно, оценил.

— Итак, сколько времени у нас на подготовку Рей? — спросил Хакс, поймав этот внезапный моральный подъем и сделавшись привычно-надменным и сосредоточенным, как в былые времена, в то время как Финн окончательно стушевался.

Хакс осознал, что Кей постаралась на славу. Он почувствовал уверенность, ведь больше не выглядел, как неопрятный рабочий какой-нибудь фабрики, его волосы приобрели привычный вид, а аккуратная борода перестала напоминать случайно приклеенные к подбородку и щекам клоки волос и приобрела форму.

— Рей? — озадаченно уточнила Маз Каната, и Рей воззрилась на нее с непониманием. — Нет, представителем в сенате будет Кей Таласа…

* * *

— Можно тебя на секундочку, — скрипя зубами, обратилась Кей к вышедшему из командного пункта Дэмерону, хотя ей просто хотелось схватить его за шиворот и хорошенько отхлестать по щекам.

Кей не вышла из себя во время собрания лишь по той причине, что впала в глубокий ступор, впрочем, собрание закончилось почти сразу же — Хакс получил задание обучить Кей искусству публичных выступлений и, если что-то неясно, то и политологии тоже. Откровенно говоря, подобное спихивание таких серьезных обязанностей на кого-то вроде нее было верхом легкомыслия.

— Конечно, — По подарил ей очаровательную улыбку, искусно делая вид, что не понимает, в чем дело.

Они отошли к погрузившейся в темень кромке леса, и Кей уже едва сдерживала праведный гнев, не понимая, как они до такого додумались.

— Слушаю, мелкая, — привычно отозвался По, как будто не понимая, что это ее только сильнее раздраконит — для него придумывание прозвищ было чем-то вроде проявления доверия, но для нее, особенно в такой ситуации, звучало насмешкой.

— Сколько раз повторять, я не мелкая, мне почти двадцать четыре, По! — прошипела Кей, прежде чем приступить к гневной тираде. — Скажи на милость, чем я заслужила такое отношение? Нельзя было сначала обсудить со мной назначение? Хотя бы поинтересоваться моим мнением? Ты думаешь, мне это нужно — лишняя головная боль? Да что я знаю о сенате? Я всю жизнь провела в Первом Ордене, который этому всему противостоял!

О, ну конечно, он предвидел этот разговор и потому, глубоко вздохнув, коснулся ее плеч, вновь демонстрируя одному ему понятное доверие:

— Мне казалось, ты не была против на прошлом собрании, твоя полная экспрессии речь за свободу и равенство нас впечатлила, разве ты не с целью этого ее завела?

Она смотрела на него, хлопая глазами.

— По… — только и выдохнула она, понимая, что ею самым возмутительным образом пытаются манипулировать.

— Что, что ты смотришь на меня? — он немного повысил голос и, отвернувшись, резко зачесал кудрявые волосы пальцами назад, затем вернул ладони на ее плечи. — Ну нет у нас больше кандидатур… Ты хоть одного политика здесь видишь?

— Да, Хакс! — тут же упрямо напомнила Кей, сжав кулаки.

— Нет, это совсем не вариант, как ты себе это представляешь? Он причастен ко многим преступлениям Ордена.

— А я, стало быть, святая, сменившая конфессию во имя благих целей? — возмутилась она и ткнула себе пальцем в грудь. — Я — тоже часть Первого Ордена.

— Нет, ты — другое, Кей, твое участие в Сопротивлении, как и участие Финна, Джанны и других штурмовиков, воспринимается с уважением. Вы не приняли их точку зрению, осознали, что они убийцы и тираны, и решили помочь Сопротивлению от них избавиться. Хакс же был без пяти минут главой Ордена, и смотрится это так, будто он выбрал сторону победителей. Вот и все! — выпалил По в надежде, что она поймет.

— Вы ему все еще не доверяете?! — Кей даже не заметила, что практически сорвалась на крик. — Он присоединился к Сопротивлению, когда от вас осталась жалкая кучка людей, Хакс не испугался тысячной армады Звездных Разрушителей Палпатина! Не испугался того, что его убьют свои же! Да у вас вообще не было шансов тогда, если бы не Лэндо с его пропагандистскими речами в эфире всей Галактики! Хакс — храбрый и неравнодушный человек! И ваше недоверие к нему просто возмутительно! Не подрывайте и его доверие к вам, он сделал ставку на Сопротивление и, возможно, если бы не он, вы бы никогда не победили Палпатина!

Кажется, Кей уже в открытую орала на По — генерала Сопротивления, не задумываясь даже, что за такое в Первом Ордене могло ждать только одно — расстрел. Он все же был их лидером. Неужели с ее характером нужно было сразу присоединиться к Сопротивлению? По, конечно, не втянул голову в плечи, но чувствовал себя явно некомфортно еще и от того, что в какой-то момент она вцепилась в его предплечья и сжимала их с такой яростью, что наверняка причиняла боль. Осознав, что была слишком громкой, Кей затихла и огляделась — несколько бойцов заинтересовались криками, доносящимися от темного леса, но хуже всего, чуть за ними она увидела удаляющийся рыжий затылок, попавший под свет висящего на дереве прожектора. Нехорошо…

— Слушай, — попытался серьезно и спокойно сказать По, — лично я доверяю ему, хорошо? Но не доверяют другие. Я знаю, чем он поступился и что для нас сделал, и очень это ценю, хотя он мне никогда не нра…

— По… — сдвинув брови, строго попросила Кей.

— Но ему точно не будут рады, его реабилитация в глазах общества — дело довольно проблематичное, но мы обязательно этим займемся. И, как ты сама сказала, его потенциал не стоит растрачивать зря, он поможет тебе подготовиться, хорошо?

Кей не ответила и не кивнула. Кажется, пора было перестать выпускать из ноздрей пар, разговор становился спокойнее, в нем проскакивали нотки понимания, но с назначением она по-прежнему была не согласна.

— Кей, ты же понимаешь, что это назначение — всего лишь должность на бумаге? — продолжил По. — Ответственность будет целиком и полностью на нас, ты будешь доносить мнение всего совета, раз канцлер и другие поставили нам такие условия. Хакс и нам будет помогать, чтобы понять нюансы, стратегию, мышление других членов сената… Хорошо? Всего лишь бюрократия, но, несомненно, ты нам поможешь.

Она хмыкнула и отвела взгляд, сложив руки на груди, понимая, что им просто в каком-то смысле нужна марионетка. Кажется, сквозь внутреннее несогласие с ситуацией, Кей начинала слышать его точку зрения.

— Ты ведь хочешь нам помочь?.. — вкрадчиво спросил По, все еще ожидая услышать согласие. — И Хакс будет постоянно с тобой...

— На что это ты намекаешь?.. — сощурилась Кей, понимая, что уже приняла свою судьбу, и долго ее уговаривать не пришлось.

— Ну… Вы оба, как бы это выразиться…

— Рыжие… — негромко подсказала незаметно возникшая рядом Маз, которая не удержалась от смешка.

— Рыжие, да… Что? — тут же вспыхнул По, не зная, почему повторил за ней, но Кей тут же зарычала. — Кей, я не это хотел сказать! Вы вроде как поддерживаете друг друга — вот, что я имел в виду!

— Не обижайся, девочка, — сказала Маз, похлопав ее в районе поясницы. — Мы здесь все немного на взводе… Завтра нас ждет переезд на Корусант — это никого не оставит равнодушным, — стала она заговаривать зубы. — Сегодня нужно хорошенько отдохнуть и попрощаться с этим местом. Мои люди это устоят...

* * *

Чуть позже, как и обещала Маз, с Такоданы прибыли похожие на мух-переростков музыканты и привезли с собой какое-то невменяемое количество алкоголя, еды и даже какие-то настольные забавы. Кажется, эта маленькая женщина, прозванная королевой пиратов, знала толк в развлечениях, а также в подбадривающих речах. Встав на контейнер, она вещала о том, что после всех кровопролитных войн и битв они не должны расслабляться, в трудные времена они стояли плечом к плечу, не отказываясь от своих принципов, что все они многих потеряли, но не свернули с пути, что каждый из них уже герой и, как завещала Лея Органа, они должны продолжать ее дело, дело их родителей, не бояться перемен и не забывать, что враг не дремлет… Что Первый Орден затаился, но не исчез, но победа над ним — лишь вопрос времени. Кей, воодушевленная этой речью, наконец, почувствовала, что находится в правильном месте, с правильными людьми, которые понимают ее, которые никогда не поднимут оружие на невинных, никогда не посмеют похищать детей и никогда… не станут уничтожать целую систему с миллиардами жителей лишь только ради того, чтобы свергнуть какое-то правительство. Вся жизнь, прожитая Кей до этого, казалась обманом, все то, что сызмальства вдалбливалось в ее голову родителями — лишь подготовкой к подчинению, а ситхи и вовсе выглядели абсолютным злом. И так оно и было.

Среди сотен новых соратников — кто танцевал, кто весело общался, кто вспоминал павших товарищей — она все высматривала рыжую голову, но нутром понимала, что Хакс вряд ли почтит присутствием подобное сборище, а ей бы хотелось, чтобы он действительно стал частью этого мира, чтобы перестал замыкаться в себе. Да, он потерял все, но сейчас, Кей была уверена, они оба находятся на правильной стороне, и именно он показал ей путь к Сопротивлению, когда она даже не понимала этого… Что равенство Первого Ордена было всего лишь видимостью, и о равенстве Кей узнала лишь здесь — среди неумелых, незнакомых с политикой По, Финна, Рей и Маз Канаты, среди не знающих галактического языка гуманоидов и орущего вуки, среди вечно подтрунивающих друг над другом пилотов и в обществе иногда хмурой Роуз, что все еще оплакивала свою сестру Пейдж, которая, как оказалась, уничтожила дредноут Кенеди… Среди друзей… Кей до этого и не знала, что это такое — друзья, и даже дурашливое обращение "мелкая" По Дэмерона, как бы она не возмущалась, начинало греть душу. Впереди еще много трудностей, но она не боялась будущего, рядом со всеми этими людьми она была неожиданно счастлива и как будто нашла тот недостающий кусочек души, позабыв даже о том, что сделала с Вандоку… Даже мысли о матери и Эрин постепенно переставали бередить душу — нет, не исчезали, но становились пускай и горьким, но минувшим... Она сделала свой выбор и хотела, чтобы рядом был тот, кто невольно направлял ее последние месяцы…

Отставив опустевший стакан темного пива и отказавшись от добавки, Кей направилась к бараку, в котором горело одно-единственное окно. Хакс, наверное, на стенку лез от шума, доносящегося с улицы, он всегда казался слишком серьезным и сконцентрированным на работе, неспособным на простое веселье до мозга костей военным, вечно держащим надменную маску. Проходя мимо одной из бытовок, она увидела два силуэта, едва освещенных спрятавшейся за высокую скалу, в которой находился командный пункт, луной и невольно услышала часть разговора:

— …Пожалуйста, скажи мне, что с тобой происходит, я пойму, ты же знаешь. Я очень хочу, чтобы ты мне открылась.

Кей остановилась, узнав требовательный и в то же время мягкий голос По Дэмерона и рефлекторно спряталась за широким стволом дерева. Не то чтобы она хотела подглядывать, но женский силуэт ей показался знакомым — три пучка на голове — это была Рей, несомненно.

— По, я просто хочу продолжить дело Люка, вся эта политика, давление сената — это все не для меня.

— А для кого из нас… Рей.

Кей увидела, как По заключил ее ладони в свои, но Рей лишь опустила голову.

— Пожалуйста, Рей, мы защитим Орден Джедаев от влияния сената, но не нужно сбегать. Ты — часть Сопротивления, ты нужна нам… мне…

Сердце Кей подпрыгнуло, когда По сделал шаг навстречу, Рей не сдвинулась с места. Стали абсолютно ясны его намерения, По любил Рей, держа ее за руки, он вкладывал в эти прикосновения все свои чувства, он хотел помочь… Сложно было не заметить, как Рей держит дистанцию от всех остальных, но не потому, что того требовала Светлая Сила… Что-то глодало ее изнутри, и Кей, как-то раз гуляя по лесу, однажды увидела, как прислонившись к дереву, Рей беззвучно рыдает, едва держась на ногах. Ее боль была такой нестерпимой, что даже лес вокруг замер — перестал шуметь кронами ветер, перестали петь птицы… Эта боль была похожа на невозможность что-либо изменить, на… утрату.

— По, ты знаешь, как вы дороги мне, — как будто с трудом заставляя себя говорить, делая паузу после каждого слова, произнесла она, — но я хочу сохранить учение Света вдали от ненужных глаз, вдали от любопытства… От попыток манипулировать мной. Даже если Кей согласна стать нашим представителем, я не чувствую себя в безопасности. Я не хочу быть частью этого нового мира. Для возрождения Ордена мне нужно уединение, я все еще не джедай, мне нужно учиться.

— Рей… — с болью выдохнул По. — Я помогу тебе, всем чем смогу. Ты через столько прошла, и ты права, тебе еще многому нужно учиться… Как и нам всем, но мы должны держаться вместе, несмотря ни на что.

Он поднял ее ладонь и осторожно коснулся губами запястья Рей, вкладывая в это прикосновение все свои чувства, и Кей искренне желала, чтобы она приняла их, они оба заслуживали счастья. Даже невзирая на то, что джедаи были обязаны соблюдать какие-то правила, касающиеся личной жизни — это она узнала от Маз — Рей не должна была чувствовать себя такой одинокой, а одиночество сквозило в каждом ее слове, в каждом повороте головы, в каждом печальном взгляде…

— Я хочу помочь тебе, только скажи, как… — вновь донесся голос По.

Его ладонь скользнула на ее спину, и Кей почувствовала, что должна оставить их, не нарушать этого щемящего и в то же время необъяснимо тяжелого момента, но не смогла сдвинуться с места.

— Мне нужна помощь… — дрогнувшим голосом, наконец, призналась она; воздухе витало ощущение недосказанности.

— Так позволь… — его ладонь потянулась к ее лицу и стерла заблестевшую на щеке в свете звезд слезу. — Все, что скажешь… Я для тебя сделаю.

Шепот По терялся в шелесте всколыхнувшего пожухлые листья ветра, они вот-вот должны были поцеловаться, но… Рей опустила его руку и отступила на шаг, закрываясь в панцире своих переживаний.

— По, я бы хотела, но… — она запнулась, пытаясь подобрать слова.

— Я буду ждать, сколько потребуется… — понимая ее без слов, сказал По, хотя, быть может, он просто боялся отказа.

Момент был разрушен, и Кей, еле слышно ступая, двинулась дальше, искренне переживая за чувства По и за боль в сердце Рей. Она никому не позволяла лезть себе в душу — это было очевидно, но даже отталкивая его, она боролась с собой. Кей видела, что Рей хотела дать ему возможность быть рядом, но что-то останавливало ее. Что-то, сильно ранившее ее сердце, что-то… что она скрывала даже от близких друзей и от По Дэмерона, чувства которого ей так хотелось принять...

Добравшись до самого дальнего барака, размышляя о том, что невольно подсмотрела, Кей, прежде чем постучать в дверь, прочистила горло, но, после нескольких секунд ожидания, изнутри так и не донеслось приглашения войти, и она нахмурилась.

— Армитаж, вы не спите, у вас горит свет, — напористо сказала она.

Кей собиралась было постучать вновь, когда сквозь шум голосов, доносящийся от расположившейся чуть поодаль стихийной сцены с музыкантами, услышала его шаги. Он открыл и посмотрел на нее сверху вниз слегка надменно и недовольно.

— А сейчас вы скажете, что я слишком многое сказала о вас Дэмерону, вы наверняка все слышали, я вас видела, — не позволяя себе стушеваться, прямо заявила она.

— Кей, что вам нужно? Сегодня был очень длинный день, — устало сказал он, понимая, что она просто признала то, в чем он хотел бы ее упрекнуть.

— Вы в обиде на меня? — вновь придушив неловкость, спросила Кей, не собираясь отступать.

— Я уже давно привык к вашим выходкам, — терпеливо ответил он. — И я на вас не в обиде, я просто действительно очень устал.

Он говорил все это, будто предупреждая дальнейшие вопросы. Кей вдруг заметила, что хорошо постаралась над его бородой и прической — Хакс с двухнедельной аккуратной щетиной даже в штанах карго и простой ветровке умудрялся выглядеть элегантно. Иначе, чем это было, когда он носил генеральскую форму, но…

— И бесполезно просить вас выйти и присоединиться к веселью? — с последней надеждой спросила она.

— Абсолютно, — подтвердил он, и его ладонь легла на ручку, как будто он решил захлопнуть дверь перед ее носом, даже не прощаясь.

— Что ж… — только и смогла выдавить она, пряча несвоевременную обиду. — И вы не удивлены решением совета сделать меня представителем?

— Лучше я буду помогать вам, чем кому-то другому, — однако это не прозвучало комплиментом, он просто хотел поскорее избавиться от полуночной гостьи.

— Спокойной ночи, — просто сказала она, надеясь, что эта фраза не прозвучала слишком едко.

Кей вдруг ощутила себя круглой идиоткой: решив, что ему нужно ее общество, она встретилась с непробиваемой стеной.

— Спокойной ночи, Кей, — вежливо и безукоризненно незаинтересованно бросил он и закрыл дверь, тотчас в его комнате погас свет, словно в подтверждение его нежелания общаться.

На Кей накатила вселенская тоска, она совершенно не понимала, что он чувствует, он как будто вновь отталкивал ее, как это делал на протяжении последних четырех месяцев, словно и не было того момента двумя днями ранее, когда Хакс позволил ей коснуться личного пространства, когда позволил обнять себя…

Мысль о необходимости объяснить ему, что, когда По спрашивал о том, понимает ли он разницу между тоталитаризмом и демократией на сегодняшней встрече, была всего лишь саркастичной шуткой, так и оказалась неозвученной...

Намереваясь вернуться в свою комнату, Кей прошла мимо бытовки и замерла на месте, увидев одинокую тень на том же месте. По хлебал что-то из горла, и в его скованной позе читалась такая тоска, что она просто не смогла пройти мимо. Быстрым шагом подойдя к нему, чувствуя опустошение, Кей просто вырвала бутылку из его руки и сделала несколько больших глотков, правда тут же закашлялась — пойло оказалось слишком крепким. По лишь развел руками, позволив ей совершить этот наверняка странный поступок.

— Тяжелый день? — спросил он, когда она вложила бутылку обратно в его ладонь.

Кей бы непременно огрызнулась, что не тяжелее его собственного, но вместо этого просто кивнула, хотя затем, вытянувшись и посмотрев в его захмелевшие карие глаза, сообщила:

— Из-за тебя и всего совета, между прочим.

— А я было решил, что тебя что-то, точнее, кто-то беспокоит… — заметил По.

— Не без этого, — не стала она отпираться и тяжело опустилась на корягу возле него, чувствуя, как алкоголь моментально ударил в голову, оставив во рту обжигающее послевкусие.

По не ответил, лишь опустился рядом.

— И чего ты нашла в этом черством надменном сухаре…

— То же, что ты — в Рей, — не осталась она в долгу, с ходу открыв, что все знает, а затем замерла, понимая, что, отбив подачу, невольно сказала лишнего о себе не столько ему, сколько, в первую очередь, самой себе.

По вновь выдержал паузу, пытаясь, видно, понять, как много ей известно.

— Дерьмово, — с тоскливым вздохом поделился он своими ощущениями, сочувственно хлопнув ее по спине.

Кей лишь злобно хмыкнула в подтверждение. Признаться, ее собственный комментарий о Рей, точнее, невольная ассоциация происходящего в ее душе по отношению к Хаксу, породила невероятное количество мыслей, и сейчас, когда начало действовать спиртное, это почему-то вызвало… смех?

— Он не такой, каким хочет казаться. — Кей даже не поняла, что произнесла это вслух.

— Не стану лезть в душу, но ты, малая, достойна лучшего.

— Да что ты понимаешь… — снова огрызнулась Кей, как будто в ее жизни было много людей, к которым она была привязана.

Кей протянула ладонь за бутылкой, решив, что все сказанное ею — лишь результат чар алкоголя. Пусть так и будет. Только сегодня. Она сделала еще несколько глотков под заинтересованный взгляд ночного собутыльника.

— Историческое полотно: генерал и сенатор Сопротивления напиваются… — протянул По, и она вновь подавила смешок.

— Я не сенатор еще, даже не думала об этом… Мы должны праздновать, но…

— Хочется с горя напиться, — подхватил он и тяжело вздохнул, отставив бутылку на землю и потерев лицо ладонями.

— Давай сегодня пораспускаем нюни, а завтра снова будем улыбаться? — предложила она.

— Тост достойный Маз… — он вновь поднял бутылку и чокнулся с ее кулаком.

— М-да…

* * *

Финн почувствовал, как все нутро всколыхнулось, как завибрировала и тотчас замерла земля, как вся Галактика сотряслась от чего-то болезненного и мощного. Это заставило его вскинуться на кровати, едва не столкнув на пол сладко спящую Роуз — она слишком устала, чтобы идти к себе вчера вечером, и потому оба уснули в обнимку в одном положении у него в бараке.

— Что случилось? — спросила Роуз, с трудом открыв глаза, но, увидев испарину на его лбу и услышав его тяжелое прерывистое дыхание, резко села.

— Я не знаю… — в растерянности сказал Финн, хотя подобное он уже чувствовал — тогда на Экзеголе, когда Сила Палпатина вырвалась на свободу и впиталась в планету.

Он так и не сказал никому о том, что чувствует Силу, разве что Маз странно на него поглядывала, но молчала, давая собраться с мыслями. Финн откинул одеяло и поднялся, растерев ладонями лицо. Нужно было найти Рей, она наверняка тоже это почувствовала. Огромный всплеск Силы… Незнакомой, Темной…

— Ты куда?

— Рей нужна… — коротко ответил он, натягивая носки наизнанку и засовывая ноги в ботинки.

Он выскочил из барака, не чуя под собой ног, хотя Роуз просила подождать его, она понимала, что что-то стряслось. Финн быстро нашел Рей, она тоже вышла из барака и испуганными глазами оглядывалась вокруг, словно источник Силы, всколыхнувшей Галактику, был где-то рядом. Издали показалась Маз… Остальной лагерь, за исключением охранников на своих постах, спал — бедолагам не позволил присоединиться к празднованию долг.

— Рей, — Финн подлетел к ней, захватив ее ладони и пытаясь отыскать ответ в ее глазах, возможно, Рей знала больше. — Рей… Темная Сила…

На ее лице вспыхнуло непонимание, брови изогнулись.

— Ты… почувствовал это?

— Столько Тьмы, Рей… — качая головой, произнес он, на миг прикрыв глаза. — Но ведь ситхи умерли… Что это может значить?

— Баланс… — задумчиво проговорила подоспевшая Маз, перебирая короткими ножками. — Тьма не может угаснуть, и что-то распаляет ее вновь. И, боюсь, что-то грядет… Я не ощущала такой мощи уже очень давно...

— Когда ты собирался сказать мне, что чувствуешь Силу? — недоверчиво спросила Рей, сложив руки на груди, обратив на него обвиняющий взгляд.

— После Экзегола эта чувствительность больше не проявлялась, я решил, что она исчезла, — пожал плечами Финн, хотя, несомненно, лукавил — чувствительность никогда не пропадала и даже усиливалась, когда рядом находилась Рей.

Маз закатила глаза, однако не раскрыла его маленькую ложь.

— Мне нужно на Экзегол… Там был такой же всплеск Силы, быть может… что-то стряслось там? — предположила она, внутренне ощущая, что стоит поторопиться.

— Я схожу за По.

— Я могу одна, — сказала Рей и строго добавила: — И разговор насчет твоей чувствительности к Силе еще не окончен.

— Вот на Соколе и поговорим. Мы тебя одну больше никуда не отпустим. Мы — команда. Найди Чуи, я за По, — повторился он, когда увидел несущегося к ним Би-Би Восемь, который едва не снес одного из охранников лагеря.

Он с волнением пропиликал что-то, но Финн так и не удосужился выучить двоичный, впрочем, как и шириивук.

— В смысле, По нигде нет?..

* * *

Кто-то методично стучал дверь, и Хакс, фыркнув, отложил расческу, устроив ее ровно перпендикулярно краю полки под зеркалом. На хронометре было еще раннее утро — около семи, и лагерь должен спать. Кто, черт возьми, так настойчив? Приняв один из самых недовольственных своих видов и расправив плечи, он резко распахнул дверь, словно рассчитывал приложить ею незваного визитера, но обнаружив за дверью лишь пустоту, не успел сориентироваться и опустить взгляд, когда Би-Би Девять Таласы просто вкатился, отпихнув его в сторону. Дроид завертел похожей на консервную банку головой, осматривая каждый угол помещения — похоже, на предмет присутствия хозяйки. Хакс слышал, что дроиды умели перенимать черты своих хозяев для лучшего с ними взаимодействия, но это был конкретный перебор. Случайно мазнув взглядом по зеркалу, он удивился — на его щеках, где они не были закрыты бородой, отчетливо проступили розовые пятна. Это ввергло его в некий ступор и сразу напомнило о Кей, с которой происходило обычно то же самое, когда она злилась.

— Пошел вон отсюда! — рявкнул Хакс, вскипев, совершенно не собираясь терпеть еще и его вмешательство в личное пространство.

Не успел он придать ускорения наглому дроиду пинком, как тот задрожал, качая консервной банкой, и пропиликал, что Кей пропала. Она не вышла на смену, в комнате ее нет, и он обыскал весь лагерь, но никто ее не видел. Коммуникатор, по которому они связывались, остался в ее комнате. После вчерашнего собрания она была сама не своя и дроид боится, что что-то могло случиться. Затем Би-Би Девять совершенно беспардонным образом стал подпихивать Хакса к дверям, вереща, что он должен ее найти.

Возмущению не было предела, но он почему-то позволил выгнать себя на улицу, размышляя, как же часто с его лицом могли происходить подобные метаморфозы — злился он довольно часто. В семь утра на улице было почему-то людно, что-то кричал вуки, подцепляя топливный насос к ржавому Ведру Тысячелетия, на трапе возился сосед Клауд, ковыряясь вибриссами в системе и переговариваясь с Чубаккой — корабль готовился к отбытию, хотя переезд на Корусант был запланирован на вечер. Количество бутылок на заменявших столы контейнерах просто поражало воображение, музыканты спали, пристроившись к ним спинами. Какой ужас. Сборище алкоголиков и дилетантов! Хакс бы всех их отправил на гаупвахту за подобные попойки. Они все еще находились в положении войны, но руководство Сопротивления поощряло подобное. Немыслимо… Хотя, учитывая, какое тут руководство… Он увидел одного из пилотов, дремлющего, облокотившись на стойку истребителя, рядом с ним почему-то связанный веревками находился C3PO с замотанным изолентой ртом, как будто это как-то могло заглушить его вокодер. Дроид-секретарь вещал об ущемлении прав дроидов и обещал пожаловаться госпоже Рей.

Не нужно было выходить из своего барака до того, как здесь не прибрались, зрелище просто пугало всегда следовавшего уставу педантичного Хакса, его тонкая душевная организация отчаянно протестовала против подобного.

— Тико, вы не видели Кей? — спросил он, когда мимо на всех парах пробежала ее соседка.

Одного ее взгляда, как всегда, было достаточно, чтобы понять, что Хакс ей не по вкусу, и он даже помнил, почему, но реабилитироваться в ее глазах не старался. Вот Финн, нужно отдать ему должное, не был злопамятным.

— Понятия не имею, ты По не видел? — сказала она как всегда фамильярно. — Его все ищут.

Мимо пронесся еще один неугомонный дроид предыдущей модели, и оба дроида, экспрессивно вереща друг на друга, обменялись информацией — они друг друга терпеть не могли, как будто в чем-то соперничали. Когда до Тико и Хакса дошла суть разговора, Тико сказала, что проверит почему-то… в комнате. Последний раз Би-Би Восемь видел Кей и Дэмерона вместе вчера вечером за распитием бутылки виски в уединенном месте, и Хаксу почему-то не слишком понравилась эта информация. По Дэмерон хоть и был неплохим парнем, но слухи, которые доходили даже до Хакса, характеризовали его как весьма легкомысленного мужчину. Женщины сходили по нему с ума, считая харизматичным, обаятельным и смелым, но Кей… Она бы никогда не польстилась на него — Хакс был уверен. Она была другой… Тогда почему из глубины души поднималась какая-то не слишком приятная тревога?

Где-то через полчаса безуспешных поисков, территорию решено было расширить, образовалось несколько поисковых групп, и Хакс оказался в компании Рей, Финна и двух дроидов, взявших на себя поиски над командным пунктом. Они поднимались по пологому склону скалы с другой стороны, и в воздухе витало напряжение. Рей почему-то злилась, она говорила Финну, что поиски можно продолжить и без нее, ей нужно улетать, но почему-то не уходила, лишь продолжала карабкаться в гору, что-то бубня себе под нос. По комлинку периодически сообщали, что тот или иной квадрат чист, и это начинало нервировать.

После пятнадцати минут подъема, во время которых не прекращался бесконечный спор двух дроидов, решивших выяснить, чьи технические характеристики лучше, они, наконец, добрались до вершины. Солнце грело гору, отсюда виднелись сразу три луны и открывался просто волшебный вид на огромное озеро, на которое в более теплое время все Сопротивление ходило купаться. Но сейчас насладиться видом не удалось, а картина, представшая взору, оказалась весьма неприятной — Хакс ощутил, как будто на него вылили ведро холодной воды. То, в чем он ни за что бы и не подумал заподозрить Кей, похоже, случилось…

Эти двое лежали на пледе, накрывшись его уже почти сползшим краем. Они переплелись в довольно тесных объятиях и спали, даже не представляя, что из-за них на ушах стояла половина лагеря. Единственным смягчающим обстоятельством было то, что они оба были в одежде. На лице Рей моментально вспыхнуло недовольство.

— Мы с Чуи улетаем, как хочешь, — бросила она Финну, затем просто развернулась и пошла прочь, не собираясь находиться рядом, когда они проснутся.

Хакс же, в отличие от нее, задержался. На личную жизнь Таласы ему было плевать, она его не касалась, но почему-то захотелось всыпать ей ремня, жаль, что он больше не носил генеральскую форму — к ней прилагался широкий добротный кожаный ремень. Он уже даже начал смаковать эту мысль, но одернул себя — с чего вдруг вообще его должна раздражать подобная картина? Это не его дело. Он лишь скривился, увидев опустевшую бутылку, судя по янтарной жидкости на дне — виски.

Би-Би Девять, решив, что хозяйке угрожает опасность, впрочем, небезосновательно, подкатил со стороны Дэмерона и высунул манипулятор, Би-Би Восемь оказался возле Кей.

— Думаешь, надо вмешаться? — спросил Финн, поравнявшись с Хаксом.

— Отчего же, заряд бодрости — это в самый раз, — сказал он, сложив руки на груди и с каким-то темным удовлетворением приготовился наблюдать, как оба дроида шибанули виновников всеобщей паники электричеством.

От такого пробуждения оба мигом подскочили на пледе — Кей айкнула, По сразу вооружился всем словарным запасом сквернословия, но, увидев над собой дроида Первого Ордена, спросонья испуганно прянул в сторону, не понимая, похоже, что уже не спит. Дроиды завопили с новой силой на своих хозяев, а те с непониманием на них пялились, будто забыв двоичный язык, но когда взгляд Кей, наконец, различил стоящего неподалеку Хакса, в нем зажегся такой испуг, что он почувствовал прилив мстительной радости, но скрыл его за непроницаемой маской. Кей будет очень стыдно, и это почему-то грело его, зато мутный взгляд Дэмерона всколыхнул совершенно другие чувства… Захотелось набить ему морду, от души, со смаком сломать челюсть… Кто угодно, но только не Кей, Дэмерон посягнул на то, что ему не принадлежит. Хакс двинулся прочь с ощущением злости и обиды, услышав веселый комментарий Финна, которого, похоже, картина ни капли не смутила:

— Именно так Сопротивление и победит Первый Орден!

Примечание к части

Пришло время немного погыгыкать) не все ж одни страдания)