Иное (джен)

Трескается, распадается, погибает Хастур. Ивицер парирует атаки Элис. Ухмыляется, краем разума созерцая исход схватки там, вдали. Кивает, когда Лиа следует за Морриган. Удачи ей. Не всем иномагам, не всем сущностям позволено будет вкусить созревший плод. А Элис? Похоже, у неё есть цель. Хранящую стереть ей не было позволено, здесь расчёт был верен, а следующая цель… на её пути встанет уже он. Элис не было в прошлом-будущем. Он позаботится об этом.

Дерс разлетается на части. Волна пространственного искажения не щадит ни защитников, ни нападающих. Наглухо захлопывает все порталы в Авалон. Криса и Алису отбрасывает в разные стороны. Оба они приходят в себя практически мгновенно. И оба замирают, ожидая, не вмешиваясь в бой Ивицера и Элис.

Стены Сияющей Чистоты гаснут. Крак начинает движение. СТБС направляются на перехват Глуроболха, а тот — на перехват Крака. И здесь ожидается паритет — как минимум, друг друга живучий страхоужас и станции с мощными щитами займут надолго. Может, на минуты. Минуты — целые вечности во времени теченьи, на скоростях, где будет всё решаться.

Пять сторон — пять разных целей.

Элис бросает флот в атаку на Глуроболха, но сама, отмахиваясь, световою лентой извиваясь, устремляется к Краку, к Краеугольному Камню Песни, к реализованному замыслу Хранящей. Она использует его, чтобы оказаться на той стороне. Оттуда — оттуда будет новый шанс всё изменить.

Ивицер Творцев бросается за ней, фокусируясь на последнем, решающем столкновении. Элис не войдёт на Крак. И движение со скоростью света ей в этом не поможет. В конце концов, он иномаг, а реальностная ткань сеанса ничего уже не стоит. Дальше… дальше будет пара дел. Замкнуть петлю и модифицировать её же. Фло к тому времени уже умрёт.

Крис рвётся к Краку. Убить Хранящую — пусть криво, косо, пусть неточно, но здесь, в сеансе, с этим — всё. Второй приоритет — разрушить её планы. Третий — прикончить всех соратников, союзников, друзей. Если у этой твари могут быть друзья, конечно, а не пешки в очередной игре с причинами и следствиями. Она погибла. Настало время Крака.

Алиса к Краку устремляется. Может быть, идеи Хранящей слишком экстремальны, но ей… ей нравится, пожалуй. Сверхъякорь Песни будет защищён любой ценой. Тем более что любимый будет здесь, скоро будет с нею рядом, а до этого нужно разделаться с последней частью плана. Жаль, что Вера, Сэм, Элиза, Бета — заняты, жаль, что Морулис и Кристо не успеют.

Медуза, уменьшившись до фемтометров, мириадой аватар распавшись, для всех незримо, даже для того, кто фемтополе боя подготовил, струится к Краку. Если его остановят прямо вот сейчас — прекрасно. Крис имеет неплохие шансы. Карта Морриган побита картой Модрон — ожидаемый исход. Хранящая же Время — вне игры. Теперь ей, Медузе, надо внутрь. Проникнуть хочет Элис — Элис надо уничтожить. Но главное — не Элис. Сталкиваться с чистым богом света — слишком уж опасно. Главное — сам Крак. И Крак разрушить изнутри гораздо проще, чем снаружи драться с Алисой, Элис и Ивицером. Метапорядок будет восстановлен, а петля падёт, как заповедовала Королева Совершенства.

Пятеро определили цели, ну а я предлагаю вспомнить несколько фраз, вставленных мной много выше:

Вечнореализующий Поток пройдёт сквозь бесчисленные вселенные, меняя их и обогащая глубоким волшебством.

Похоже это будет на ветер открывающихся возможностей — в противовес ветру перемен и искажений, которому открыт бы ИМ-лист, пока ещё существовал.

Поток бесцветен, необъятен.

Он определит и являться будет объемлющим вселенные пространством.

Он будет пространством, а также временем, движением.

Объемлющее пространство-время Потока будет обладать бесконечно высокой внутренней стабильностью. Любые временные петли в нём возможны только через нечто внешнее.

Так будет, если план сработает. Пока же Поток, полноценный, не урезанный, могущественный и первичный, вырывается наружу. Потому что Песня есть Поток. Всегда была — всегда им будет. А истинное имя — Морулисом закрыто навсегда.

Сверкающий шар в центре бывшей Скайи, в центре тысячи лучей, сжимается в точку. Исчезает, чтобы с обратной стороны, из центра Крака, разойтись волною изменений. Поток распространяется с конечной скоростью, однако же — быстрее света.

Реальность складывается из кусочков. Каждый кусочек отражается в ноосфере, имя обретая. Имена и кусочки общи для вариаций реальности. Они рассыпаются на части, комбинируются, рассыпаются, рекомбинируются вновь. В новые реальности соединяются. Каждая ноосфера — как такая реальность. А реальность — складывается из кусочков. Распрямлённый цикл меньше, чем за миг, быстрее времени, безгранично событий ток превосходя, достраивает ввысь и вниз, замыкает, закрывает, охватывает, называет, предельный поиск и Лом объединив.

И Бездна исчезает. И иное быть перестаёт, пусть ноосфера, сохранённая, упорядоченная, на месте остаётся, теперь соединяя не реальность и нереальность, не реальное и чуждое, нетаковое и таковое, а реальность и не-пространство бесконечно выше — не-пространство высших сфер, высокое и чистое, там, в пределе, бесконечно сложное даже в точке какой-нибудь одной. Точке, что и называется «идеей». На той предельной высоте, где Бездна и идеи смыкаются, друг в друга превращаются, а может быть, друг другом и являются, летит, струится и возносится на крыльях из концепций переменчивый дракон, которого порою Механом зовут — мой старый, добрый друг.

Интеграция Потока с реалом обычно приводит к «Катастрофе». Это полухаотический процесс и плата, вместе с тем, за новые возможности. Не в этот раз. В конце концов, миллионы миров соединяет меж собой Система. Масштаб её вмешательства в Поток таков, что до Системы напоминает он ураганный хаос, после же — реку, текущую спокойно. Заботливо размещённые Системой (в лице среднего агента Джеймса, по Архитектора приказу и расчёту) потоковые стабилизаторы срабатывают безупречно. Система, как обычно, извлекает энергию из хаоса, взамен стабилизируя Поток. Первое столкновение Потока и места, что он оживляет, замыкает — на удивленье мягко и безвредно. Ведь Элла Джинни обещала!

Конечно, совсем уж без последствий не обходится. Множественные аномалии, вызванные сверхмоментальным распрямлением, доотражением и вознесением — это очевиднейший из результатов столкновенья. В одних местах бесится гравитация. Носители информации в других неожиданно воплощают в реальность то, что значится внутри. Идеи перемешиваются с действительностью, действительность искривляется по направлению идей, а какие-то идеи «вываливаются», актуализируются, материальность обретают. Незримая, необходимая работа агента Джеймса, воплощающего Арбитра пожеланья, защищает Хогвартс, защищает всех разумных в Крае Вечернего Уюта, за исключением Ковчега. Ковчег — то дело Модрон, попросту не пустившей Поток вовнутрь. Это требует от неё буквально предельных усилий — и только знания, выменянные у индустриалов, которые те, в свою очередь, от Архитектора и меньших частиц Системы получили, позволяют это сделать.

Модрон занята защитой от Потока, изучением Потока — она не вмешивается в бой иной. В бой, захлестнувший глубины домена-разума. Бой между Морриган и Лиа со всё растущей и растущей поддержкою Морганы. Бой, подобный самооперации на душе, бой между кровожадностью, жаждой боя, разрушения, смертей и стремленьем ко спокойствию, вечной печалею Триликой. Огромная личность, разделённая на три совсем не автономных части, давно уж не менялась в корне. И присутствие Лиа, присутствие дочери заставляет делать выбор. В той же это мере война, в которой и выбор, в которой размышление, переживание и внутриличностный конфликт.

Любой конец этой схватки устраивает Модрон: и с Морриган, и с Морганой она дружна, всякий конфликт стремясь направить в русло конструктива. Не сейчас — сейчас тень, обратная сторона старшей и средней сестёр уходит полностью во внешнюю задачу.

Ученик, подобно Модрон, Поток не пускает в себя-Храм. Аватары формы создают и настраивают реальностный барьер, отрицающий присутствие Потока, пользуясь данными, полученными во время Сотворения. Конечно, этот барьер не идеален. Ничего страшного: Ученик запускает новую линейку конструктов, которые будут чистить Храм от эманаций «ущербного» Потока (такого, какой на Эстусе остался) подобно тому, как другая линейка чистит от эманаций Пустоты. Рутинная работа, не более того. Правда, на возведение и совершенствование основного барьера потребуется время. И во время это Ученик, как и Модрон, будет вне Игры. Как и Осси — он пытается сохранить реальность сеанса хоть в каком-то виде!

Некоторые корабли флотов Хранящей, Строителей и протоссов взрываются от пробуждения Потока. Большинству помогают стабилизаторы — потоковые конструкты, заботливо расставленные равномерно по сеансу, а не только в местах жительства разумных. Есть потери среди фей, ревенантов, пехотинцев, тварей и воинов Морриган, выживших после пространственного «взрыва». Многие иномаги «скованы» лишеньем иномагии, проходящим порою по экзотическим сценариям. Средние потери — не сравнить с разрушениями цивилизаций при «нормальном» столкновении с Потоком, называемом Системой Оживлением, а выжившими — Катастрофой.

Гилдерой Локонс доблестно гибнет в бою. Он завещает свою ношу, ношу Автора-Героя — Гвен. Дениса ранит не стража Наблюдателя, а собственное любопытство — заглядывает слишком далеко. Он не умирает исключительно потому, что Поток смыкает грани, имена даёт. Наблюдатель мёртв — Гидра исчезает вместе с ним. Могло бы быть иначе: не успей герои до рождения Потока, и тот бы Гидру воплотил, плюс-бытие даря. В свою очередь, останки флотилии, выживших магов-летунов, Гвен с мечом Зеркальным, поменявшим поляризацию с минус-бытия на плюс, выбрасывает в реальность. Она, Марья, феи, Крауч, Хогвартс, свободные корабли, игроки, твари, воины — к Краку устремляются все сразу. Они не успевают.

Минута. Ровно через столько Крак перестанет быть доступным. И за минуту происходит столкновение меж теми, кто мыслит и взаимодействует сверхбыстро. Крис и Элис, Ивицер и Алиса. Медуза участвовать не собирается — она и показываться никому не станет без причины. У неё свой путь. И именно она, скрытая, тихая, идеально эффективное орудие, добирается до Крака первой. Замирает на его обшивке, наблюдая, выжидая, некоторыми аватарами скрывшись бывшего астероида вглуби.

Элис вырывается вперёд. Её скорость — выше скорости всех остальных, скорость не движения, а ревоплощения, и лишь волна Песни, смывшая присутствие из Крака, не позволила возникнуть там. Ивицер Творцев одёргивает Элис Силой Временных Мерцаний. Ветром Порядка сносит с пути, Тёмным Безумьем ударяет, самой Нелунной Истиной заставляет соединяться с реальностью, ревоплощенья запрещая. Элис оглядывается. Луч, высвечивающий в бытии небытие, луч прекращения вонзается в Ивицера. Ивицер исчезает. Вновь является, Нелуною воссозданный.

— Теперь, — говорит он (не совсем говорит — обычные слова на такой скорости нельзя произнести), — меня нельзя убить.

Зоны воплощения предельных истин стелятся за ним послушными змеями, и заклятья высшей магии, опрокидывающие, реинтерпретирующие сложившийся порядок, вылетают в Элис. Тогда она постигает и, неожиданно для всех, отвечает своими заклинаньями. Заклинаньями, использующими силу Песни, силу новорождённого Потока. Она трансформирует пространство за собой, половину заклятий отклоняя. Другая половина исчезает в оживлённом концепте зазеркалья.

Ивицер ухмыляется. Он тянется к Потоку и зачерпывает им идеи. Инфуцор научил его. Инфуцор научил всем манипуляциям чрез Песню, какие только мог осилить Ив. Фес-Ис догадывался, что так будет. Догадывался, что финальный бой Ивицер примет в Потоке, и Поток должен стать его преимуществом, не недостатком. Высший агент, черпавший уменья у самой Системы, вставший вровень по могуществу с архонтами — кто вообще сравнился б с ним, как с источником власти над Потоком? Никто.

Однако ни у Ивицера, ни у Элис нет времени, нет банальной сноровки да привычки применять действительно искусные, сложные, могущественные потоковые чары. Поэтому они используют грубые, но мощные трансформы, кривящие реальность, и оживляют простые, жёсткие идеи, соединяя их с более свойственными себе силами. С элементом света (Элис) и Нелуной (Ивицер), поверх добавляя старый-добрый Фаэр.

Совсем не напоминает эту чародейскую дуэль столкновенье Криса и Алисы. У обоих нет времени размахиваться — так, как Крис пробил блок Алисы на пути к Хранящей ранее. Они движутся совсем рядом, отталкивая, отбрасывая друг друга, разрывая реальность, создавая препятствия, барьеры друг пред другом, выгадывая каждое мгновенье, каждый миг движения вперёд… с тем, чтобы обнаружить пред собою Элис. Пока одна часть-аватара состязалась с Ивом, другая проскользнула вдаль, чтоб сбить с ритма Криса и Алису, лёгким толчком отбросить прочь, заставить пропустить атаки-замедления друг друга.

Синхронно атакуют Крис с Алисой, часть Элис изгоняя… Бессмысленно. Чуть дальше движется следующая часть. И следующая. И следующая. Элис перегоняет их, отделяя свои части, чтоб замедлять и замедлять. Предельная воля дотягивается до неё, только чтобы едва успеть отпрянуть — Элис невозмутимо перенаправляет атаку прямо на Крак. Слишком сильные удары всё ещё бессмысленны — прорвут ткань реальности, исчезнут вне сеанса. Слишком масштабные Алисе не нанести — близко к Краку. А вот Крис пробует. Элис отклоняет. Она одновременно защищает Крак и не даёт обоим обладателям предельностей — Истины и Воли — до него добраться. Именно в таких условиях, при таких ограничениях чистая богиня неприкасаема, недосягаема… и эту недосягаемость готова растянуть на весь Крак. На весь Крак, которым стремится единолично завладеть — отнюдь не уничтожить.

А вот на другой стороне дела у Элис идут хуже. Ивицер всё лучше и лучше осваивается с Потоком, а комбинации Потока и Нелуны — о, Инфуцор рассказал об этом! Сколь бы ни была быстра умом богиня света, против неё играет не только ум Ивицера, но и самого Инфуцора — а того чистые боги только что сдержать смогли! Опыт, невыразимо большой опыт, набранный Системой, заботливо обточенный Исказителем, который схватился некогда с самой Системой, пусть не победил, но и не проиграл ведь тоже! Элементом света Элис владела виртуозно, но Потоком — первые опыты грубой лепки по сравнению с гениальным скульптором эпохи, пусть и руки отлежавшим. Ивицер догоняет. Ивицер отрывает и растворяет часть за частью Элис, замедляет её, отмахивается от неожиданной атаки крейсера Строителей, походя обращая его в плоть бездны…

Война — это искусство обмана. Ивицер, безусловно, великолепный маг. Прекрасный стратег. И никудышный тактик. Он слишком поздно осознаёт, что всё это время сражается с меньшей частью Элис, тогда как большая вырывается и вырывается вперёд. Всего пара секунд до того, как она на Крак сойдёт. Тогда всё будет зря. Никакие Силы, никакое волшебство не успевает — Элис ведь продолжает давить, грубо, беспрерывно, а Ивицер — всё же человек, более не иномаг, он — опоздал.

Будь у световой волны глаза, они бы широко раскрылись. Медуза хмуро встречает Элис на обшивке. Её жёлтые глаза вспыхивают нестерпимо ярко. Впервые в сеансе Медуза смотрит всерьёз — так, как никогда не смотрела на службе Морриган. В глазах её сияет первозданный порядок, власть, данная Королевой, и власть, вырванная из её трупа, улучшенная, отшлифованная. Совершенный инструмент. Мгновение — лишь взгляд. Мгновение — свет застывает, замирает. То, что глубже физики, меняет свою конфигурацию, приближаясь к совершенству, к прекраснейшему из кристаллов. Эта часть Элис отмирает моментально, более того, удар совершенствования по её мышлению — богиню выключает из Игры. Такое заставило бы реагировать и самого Инфуцора.

Ивицер, не останавливаясь, развеивает замершую аватару Элис. Тончайший луч вырывается из его ладоней прямо в лицо Медузе. Этот луч быстрее, чем сам Ивицер — он движется ровно со скоростью света. Медуза снова смотрит. Луч затвердевает. И пронзает её голову насквозь. Ивицер резко дёргает, прилагая воистину нечеловеческое волевое усилие, комбинируя Силы и Поток. Луч исчезает раньше, чем обшивки станции касается — нельзя допустить, чтобы Крак серьёзно повредился.

Медуза невозмутимо воссоздаёт аватару на том же месте. Вновь смотрит. Ивицер закрывается зеркалом, даже не оживлённым, а трансфоживлённым из Потока. Но не он — цель взгляда. А пространство, время и реальность, что вокруг него. Медуза заключает Ивицера в идеальный кристалл и отбрасывает прочь. Ивицер тянется к Фаэр, действуя Потоком, вытаскивает ослабленный, но хаос, чтобы обратить кристалл в ничто. К сожалению, всё это занимает слишком много времени.

С другой стороны Крис прорубается сквозь кристальные завесы, а Алиса разрушает их своею волей. Они уже не мешают друг другу, отсечённые воплотившимся порядком. Они замедляются совсем ведь ненадолго! Ненадолго, да — но этого хватает.

Срабатывает, наконец, сверхсветовой двигатель Крака. Потоковые модули, добавленные к нему Джеймсом, разработанные лично Архитектором, вбирают столько энергии Храма Первотворения, сколько тот вообще готов отдать. Элиза целует мёртвую Эллу. Вера целует мёртвого Марка. Бета — Энтони, а Сэм — Джу. Ксенофилиус Лавгуд касается своими губами губ тела дочери. Игровой механизм воскрешения начинает привычную работу. Морулис выпускает Пустоту, а Вера — Дыхание в тот самый миг, когда Крак уходит в прыжок. Прыжок размывается и освобождается от необходимости выхода. В последний момент к присутствию Крака цепляется Элиза, добавляя тщательно рассчитанное сплетение аспектов — сплетенье, синергирующее с тем, что окутывает тело Луны Лавгуд. Архитектор кладёт ладони, подобные человеческим, но в мириады раз прекрасней, на виски спящей Луны Лавгуд. Арбитр же прислушивается: что-то изменилось.

В миг поцелуя между системой «Ксено Лавгуд — тело Луны», в которой тело лишено души, но имеет медальон памяти, а Ксено, в свою очередь, прототипирован статуэткой мира человекоящеров, бывшим якорем Этана Райса, который был передан Луне, стал якорем уже её, и другой системой, состоящей из Архитектора и снобличия Луны, — возникает связь. Связь тонкая, тончайшая. Элиза укрепляет эту связь и направляет не прыжок, а уже «пространство пребывания» Камня в точности по ней. Пространством пребывания Крака является Поток. Шаман и Архитектор направляют Поток друг к другу, пересекая нечто, измеряющееся не километрами, не световыми годами, не вселенными, а единицами, которым нет аналогов в конечных языках.

…Со стороны мир, который закрыла Алиса, был совершенно чёрным. Вокруг не было вовсе ничего, пусть на фоне окружающей Пустоты он и был ярчайшим пятном. Бард Времени по имени Дирф в этом самом Времени сместился к тому моменту, когда Поток охватывает мир. Внутри происходит вполне стандартная Катастрофа, но она не интересует нас. Гораздо интересней то, что Поток следует за нитью со стороны системы «снобличье — Архитектор». Какое-то время Бард переживает невыразимо-чудесное пришествие Потока, а затем находит саму нить.

«Цель нити совпадает с твоей, — написано в его блокноте Провидицею Пустоты. — Ускорь её, Дирф».

Дирф ускоряет. А затем бесконечно ускоряет само ускоренье, Время разрушая: между концами нити, вне Потока это вполне себе возможно. Две нити соединяются в одну. Поток становится единым, метапространством простираясь от сеанса появления до материнской вселенной Системы — места, где измерения пересекаются. Ксено отпускает губы мёртвой дочери. Архитектор улыбается тепло, а Медуза — холодно и удовлетворённо. Элла Мэйдж, Джулия Сайнс, Энтони Даффи и Марк Творцев пробуждаются в своих снобличьях. Начинается операция «Уловка Эллы».