Пакт (джен)

Мы проделали уже три четверти ритуала, но никаких громовых разрядов или других спецэффектов, вроде сопровождавших моё и Роуз мистическое пробуждение, не появилось.

Впрочем, неудивительно. Мир, окружавший нас, и так уже был слегка тронут безумием. За нами наблюдали какие-то неясные отпечатки чужих эмоций.

«Тогда я, имярек, согласно древним установлениям, приглашаю тебя в мир людей и смертных», — прочитал я в книге.

— Тогда я, Блэйк Торбёрн, согласно древним установлениям, приглашаю тебя обратно в мир людей и смертных, — сымпровизировал я. — Да будет тебе это входом и вратами, через которые войдёшь, целью и местом назначения, куда направишься, пересекая границу…

На миг я задумался, вправе ли я приглашать Эвана в мир людей и смертных, если сам не в полной мере там нахожусь.

— …теперь или тогда, когда мы там окажемся, — добавил я на всякий случай.

Куском мыла, найденным возле раковины, я нарисовал на полу круг, заключив в нём призрак Эвана вместе с его телом. Он оказался внутри, а я снаружи. Мне нужен был символ человеческой цивилизации, и мыло… в каком-то смысле для этого подходило. По крайней мере, его было отчётливо видно в полумраке, поскольку оно немного отражало свет. А нам, по сути, и нужен был только сам этот круг.

— Как гость, явившийся по доброй воле… я, Эван Матье, принимаю твоё гостеприимство, — отозвался Эван. — Следуя… нашему договору, я соглашаюсь делить с тобой свою силу и принимать часть твоей.

— По условиям того же договора, — продолжил я, — соглашаюсь давать тебе любую форму убежища, какая потребуется. Мой дом и очаг отныне наши общие — крыша и стены, владение и его духи.

— Я принимаю предложенное убежище и соглашаюсь оберегать его так, как если бы оно было моим собственным.

Стены вокруг нас исчезали. Не таяли, не рушились… просто в тёмной комнате, освещённой только призрачными отблесками, их становилось всё труднее различить. Внутри круга Эвана шёл лёгкий снег, по мою сторону были ветер и дождь. Тени за его спиной сгустились, и теперь это были кроны деревьев — непроницаемые, едва обозначенные лунным светом. Вперемешку с хлопьями снега падали листья. Они опускались в черноту и устилали землю далеко за пределами стен морга.

Я бросил взгляд через плечо.

С моей стороны за пеленой дождя виднелся город, едва освещённый тусклыми, мерцающими фонарями. Когда какой-либо фонарь угасал, он вспыхивал чуть поодаль, как будто за короткое мгновение темноты город изменялся.

Некоторые из призраков исчезли, словно они были всего лишь актёрами в пьесе, которую мы ставили.

Мне показалось, что это были озлобленные призраки, отпечатки тех, кто умер в муках.

Они разбрелись по окружащим нас мирам — моему и Эвана, — граница между которыми стала настолько неразличимой, что уже совершенно было невозможно понять, где мокрые листья и снег, освещённый отблесками фонарей, а где мокрые улицы, озарённые светом луны. В моём мире виднелись тени прохожих, в его — тени чудовищ.

Это… совершенно не походило на то, что я надеялся или рассчитывал увидеть. Очевидно, эти сырые тёмные пейзажи отражали наши общие стороны.

Эван воспринимал всё происходящее совершенно естественно.

— Я предлагаю тебе пропитание, — сказал я. — В любой форме, которая может тебе понадобиться.

— Я принимаю твою пищу и соглашаюсь взамен делиться с тобой полученными силами.

Я припомнил, что подобному обмену в книге был посвящён целый раздел. Это работало в обе стороны. Я мог отдавать Эвану свою личную силу в обмен на его физическую помощь или способности. Иной же, пищей которому могли служить внимание или почитание, мог делиться своей личной силой.

— Я на время укрою тебя от тех сил, что связывают тебя, насколько это позволяют древние законы.

— В силу того же договора я буду хранить тебя от тех же вы…

— Вышеупомянутых, — шёпотом подсказала Роуз.

— …вышеупомянутых сил.

— Я дарую тебе убежище от тех сил, что преследуют тебя, насколько это позволяют древние законы.

Смерть — одна из тех «сил», на которую обычно ссылался этот пункт — отныне не будет притязать на душу Эвана.

— В силу того же договора я буду следовать за тобой.

Связь между ним и его телом замерцала, пришла в движение и перескочила на меня. Она выглядела тонкой. Зыбкой. Это слегка тревожило.

Дункан наконец заметил происходящее.

Это обеспокоило меня сильнее. Я понимал, что он увидит меня даже с учётом того, что я в значительной мере «выцвел». В этом я был абсолютно уверен. И всё же у него не должно было остаться силы, чтобы что-либо со мной сделать. Я только что выиграл. Его обещание стало ложью, а подобные вещи обходятся недёшево.

— Блэйк, — произнесла Роуз, возвращая меня к действительности.

Я продолжил чтение.

— Всё сказанное выше я предлагаю тебе, не рассчитывая на тайные знания или откровения, — сказал я.

— Я… я… — Эван замялся.

Я заглянул в книгу. Там предлагалось два варианта ответа, которые мог дать фамильяр.

Он бегал взглядом по зеркальным строчкам, пытаясь разобрать текст. До этого момента он справлялся просто отлично, спотыкаясь только на необычных или чересчур длинных словах.

Он вопросительно поглядел на Роуз.

— Я не могу указывать тебе, какой ответ выбрать, — прошептала Роуз.

Дункан уже приближался к нам, пересекая холл. Я прошёл через комнату, прямо сквозь бесплотные видения, и отыскал не совсем уместную среди них двустворчатую дверь, лишь слегка более реальную, чем всё остальное. Я подпёр ручки двери стулом.

— Тогда… эээ… невзи… невзирая на это, в силу этого договора я разделяю с тобой то, чем владею, — говорил Эван за моей спиной.

Я кивнул и улыбнулся, поворачиваясь, чтобы идти обратно. Он был не из тех Иных, кому следовало оберегать тайные знания. Выбор был разумным.

В этой части соглашение допускало варианты. Оно было более свободным, более личным. Мне не обязательно было слишком уж вдаваться в детали. Я совершенно точно не намеревался отдавать Эвану своё тело. Я не собирался становиться земным орудием его невыполненной миссии. Не требовалось и обсуждать какие-то особые оговорки.

— Я, Блэйк Торбёрн, предлагаю свою дружбу Эвану Матье. Я предлагаю её с учётом нашего общего опыта, по доброй воле, не ожидая чего-то взамен. Я предлагаю свой разум и дух, тело и силу, и соглашаюсь сражаться со злом, чтобы, когда придёт время идти вперёд, он знал, что сделал всё, что должен был.

Эван стоял, уставившись в книгу. Он уже доказал, что способен импровизировать и решать проблемы на лету. Справится ли он с нынешней задачей? Особенно если учесть, что он что-то среднее между душой и призраком, и с воображением у него может оказаться не ахти?

— Я, Эван Матье, предлагаю свою… защиту?.. Ты просил меня показать безопасный путь, ну вот я и попробую. Ты просил искать всякие вещи. Я постараюсь. Я… в общем, я очень постараюсь. Со всей силы.

Он как будто собирался что-то добавить, но в этот момент раздался удар в дверь. По другую сторону стоял Дункан.

— Я воспользуюсь твоим зорким взглядом, Эван Матье, — сказал я. — Будь моим спутником, разведчиком, другом и хранителем, я же предлагаю тебе смертное тело, насколько это позволяют наши общие силы.

Возникла пауза. Я увидел, что он смотрит на Роуз. Она кивнула.

— Я согласен, — сказал Эван.

Он больше не был призраком. Превратился во что-то новое, окутанное сумраком, размером не больше моего кулака.

Двустворчатая дверь ветшала прямо на глазах. Судя по всему, использовалась боевая форма хрономантии. Краска осыпалась шелухой, стеклопластик пошёл трещинами, а маленькие окошки начали лопаться и слегка изогнулись под давлением деформированных дверей.

— В таком случае я, Блэйк Торбёрн, связываю себя своим словом и клянусь дать тебе то, что я обещал дать, — сказал я, переводя взгляд то на дверь, то на книгу. — Бери что захочешь, Эван Матье.

Уменьшившийся Эван перескочил на крышку выдвижной полки, поближе к отражению Роуз.

Когда он заговорил, голос был таким же, как и раньше.

— Я, Эван Матье, принимаю и отдаю в ответ. Я принимаю клятву и отвечаю клятвой.

Призрачная связь между нами уплотнилась, из тусклой сделавшись яркой. Окружавшие нас тени исчезли, будто по щелчку рубильника. Комната приобрела тот же вид, что и прежде. Не совсем обычный, но гораздо ближе к тому.

Дверь начала разваливаться на куски. Я отошёл в сторону, чтобы стена и стойка скрыли меня от взгляда Дункана.

В каком-то смысле я почувствовал себя гораздо лучше. Как будто вынырнул из-под воды и глотнул воздуха.

Эван взмыл в воздух и устроился у меня на плече, трепеща крыльями.

Мы синхронно повернули головы в сторону окна. Пусть это и был подвал, но окно располагалось выше мостовой. Его до половины занесло снегом.

Боковым зрением я мельком рассмотрел Эвана. Белый, с коричневыми пятнами.

Я схватил кусок мыла с выдвижной полки, на которой лежало тело Эвана, и затолкал полку на место. Пришлось всего лишь пару раз хорошенько нажать.

Затем я бросил мыло на пол в центр комнаты.

Когда я подошёл к окну, Эван уже был там. Клювом и коготками он цеплялся за какую-то хитрую задвижку. Возле неё виднелась замочная скважина, а ключа у нас не было.

Тем не менее замок щёлкнул и открылся.

Я потянул окно на себя, и Эван спрыгнул вниз, бестолково хлопая крыльями. Он выровнялся, пролетел между верхушкой сугроба и верхним краем рамы и выбрался наружу. Снег разлетелся в стороны, совсем не так, как было бы при полёте птицы немногим крупнее воробья.

Места для меня стало больше.

Я подпрыгнул, поставил одну ногу на столешницу и полез наверх.

Раздался щелчок предохранителя.

— И чего не стреляешь? — застыв на месте, спросил я.

— Ты действительно хотел задать мне именно этот вопрос? — уточнил Дункан. — А что если я передумаю и в самом деле спущу курок?

— И то верно, — признал я.

— Запри окно и слезай, — приказал он.

Я опустил окно и повернул задвижку.

— Я уже вызвал подкрепление, — сказал он. — Пока не подоспеют остальные, мы с тобой останемся здесь. Ты здесь всё перевернул, да и то, что ты вообще сюда проник, само по себе вызовет вопросы.

— Вероятно, да, — согласился я. — Думаю, так же, как и состояние двери.

— Повернись, — снова приказал он.

Я подчинился.

Он выглядел слегка растрёпанным: на лице виднелись порезы, одежда была покрыта пылью. На нём был шарф и плотное пальто с большими карманами, выбранное, вне всяких сомнений, для того, чтобы скрытно носить инструменты и принадлежности.

Он стоял, уставившись на меня. За его спиной наполовину развалившаяся дверь восстанавливала исходное состояние. Трещины на стекле становились короче, повреждённый стеклопластик возвращался к прежнему виду.

— Как это у тебя получается? — поинтересовался я. — Ты же заявил, что не выпустишь меня из здания до конца дня. А раз ты солгал, то должен был лишиться доступа к магии.

— Но ведь ты — это не совсем ты, верно? Ведь именно поэтому ты так легко ускользнул от моих коллег. Какая-то часть тебя всё ещё остаётся на полу той камеры. Человек, который выпрыгнул из окна… ну, полагаю, Иные и многие духи так и не поняли, кто это был. Я, конечно, пострадал, но большая часть силы, которой я сейчас пользуюсь, взята взаймы.

Понятно. Инструменты и духов ему предоставил круг.

— Тебе удалось сбежать, но ты вернулся. Для чего? — спросил он. — Ты ведь что-то тут делал, верно? Какой-то ритуал?

Я поглядел на пол. Когда моя связь с Эваном стала прочной, в центре круга как будто что-то взорвалось, и остатки мыла хаотично разметало вокруг.

— Так и есть, — подтвердил я.

— Что именно ты сделал?

Будто в ответ на его вопрос за дверцей одного из лотков раздался стук.

Дункан вопросительно поднял бровь.

Снова стук. Ритмичные удары. Как будто кто-то стучался.

— Некромантия? — спросил Дункан. Его это как будто нисколько не волновало.

— Не знаю точно, к какой категории это можно отнести, — ответил я. — Я слегка сымпровизировал.

— Лучше забавляться с мертвецами, чем с демонами, — заметил он. — Но вместо того, чтобы идти и проверять, что там стучится за этими прекрасно отражающими поверхностями, я лучше спрошу у тебя, что именно ты делал? Рассказывай, только без умолчаний и полуправды.

Стук повторился.

— А не то что? — спросил я. — Может, я не хочу раскрывать карты, которые прячу в рукаве.

— А не то я выстрелю тебе в ногу, — ответил Дункан. Он потянулся к раковине, взял стеклянную банку и швырнул её на пол. — Если кто-то заинтересуется, у нас случилась потасовка. Ты пытался меня ранить. У тебя был… ну-ка, посмотрим…

Он выдвинул ящик, отыскал скальпель и бросил его на пол. Потом посмотрел мне прямо в глаза.

— Позволим им прийти к заключению, что у тебя было оружие. Я вполне могу сказать им, что в какой-то момент был убеждён, что моей жизни угрожает смертельная опасность.

— Я польщён, — ответил я. — Не думал, что настолько хорошо дрался тогда на лестнице.

— Если не начнёшь говорить, ощутишь ещё и все прелести пулевого ранения. Некромантия? Да или нет?

— Я не…

— Да или нет, Блэйк Торбёрн! Не испытывай моё терпение!

— Нет.

— Для чего предназначался ритуал?

— Для того, чтобы поместить Эвана туда, где ему место. По крайней мере, я на это надеюсь, — ответил я.

— Он покинул нас?

— Насколько мне известно, да, — сказал я, ведь Эван действительно вылетел в окно.

— Понятно. Дал обещание? — спросил Дункан.

— Целую кучу обещаний, — признал я, а затем, чтобы пустить его по ложному следу, добавил: — Он помог мне разделаться с одним чудовищем.

Что было правдой, но не особо связанной со сказанным до этого. Раз уж он собирался использовать в качестве оружия полуправду, тем же средством мог воспользоваться и я.

— А что насчёт стука?.. Ах, да. Я так понимаю, она может разбивать стекло, но не металл, верно? Вылезай, обитательница зеркала. Если только не хочешь посмотреть, как я выстрелю в Блэйка.

Появилась Роуз. Она пересекла комнату и, отразившись в блестящих дверцах холодильника, встала примерно на то место, где находился я сам.

— А ты на многое пошёл, — заметил Дункан. — Посмотри только на свои руки, на своё теперешнее состояние…

— Ага, — подтвердил я.

— Удивлён, что дьяволист решился на подобное. Думал, что уж дьяволисты-то имеют какое-то представление о подобных вещах.

— Я не слишком хороший дьяволист, — сказал я. — Не представляю, о чём ты сейчас говоришь.

— Демоны и дьяволы действительно просят отдать им душу. Или дают обещания в духе легенды о Фаусте. Но на самом деле души для них никакой особой ценности не имеют. Не то чтобы душа была совсем уж бесполезной, какие-то применения у неё есть, но, насколько я могу судить, большинство Иных подобного рода заинтересованы скорее не в душе, а в теле, в котором душа отсутствует.

— Пару дней назад я видел одного беса, который как раз был весьма заинтересован в том, чтобы отыскать щели в защите, проникнуть в них и поселиться в человеке, — согласился я.

— Именно, — подтвердил Дункан. — И такой возможности ищут не только демоны и дьяволы. Природа не терпит пустоты, и если ты разбил себя, как яйцо, и выплеснул содержимое, то оставил свободное место, предложив его всем желающим.

— На тот момент это показалось мне хорошей идеей.

— Ты впустил в себя грязь, и через какое-то время тебе станет очень-очень худо, Торбёрн. Когда внешние сущности захватывают место внутри тебя, сначала чувствуешь дезориентацию. Затем они начинают проявлять себя, и это больше похоже на то, словно по твоим венам течёт грязная вода. Наше тело отторгает инородные тела, и подобным же образом ведёт себя наш дух. Мне даже не придётся ничего делать самому.

Он принялся прохаживаться туда-сюда.

— Не пойми меня неправильно — кое-что я всё-таки сделаю, но лишь для того, чтобы иметь гарантию. Ага, вот и мои коллеги.

Топот бегущих ног.

— Вряд ли я смогу уговорить тебя перевести часы назад? — спросил я. — Мы могли бы разыграть третий раунд.

— Ничего не изменится. По сути ты останешься таким же.

— Чёрт, — выругался я.

В тот же миг в комнату ворвались ещё несколько полицейских.

— Чёрт, — повторил я, потому что беспокоиться было о чём.

— Глядите под ноги, — обратился Дункан к остальным, — не споткнитесь. Он пытался запереться здесь с телом мальчика. Осторожнее с пятнами на полу. Он размазал мыло. Мне кажется, он несколько не в ладах с реальностью.

— Он под веществами? — спросил один из копов.

— Не могу полностью этого исключить, — ответил Дункан, не сводя с меня глаз. — Нам не так много о нём известно.

— О ком вам вообще известно хоть сколько-нибудь? — спросил я.

— Как я и говорил, — невозмутимо прокомментировал Дункан, — он ведёт себя дерзко, непредсказуемо и в целом неадекватно. Есть склонность к самоповреждению. Ранее он угрожал насилием.

— Так же как и ты, — возразил я. Прозвучало крайне неубедительно.

— Похоже, он попал в самую точку, — заметил один из полицейских. В его голосе слышалось что-то угрожающее. На меня он глядел с раздражением.

Вот блядь. Какому же копу понравится, когда нападают на одного из своих.

— Я знаю обычные правила, — продолжил Дункан. — Но он явно взвинчен. Я читал его досье. Там написано, что он долгое время был бездомным. Несколько раз чуть не попал за решётку, и судя по больничным записям, можно предположить, что оказывался жертвой нападений. Не стоит на него слишком давить.

— Ты уверен?

— Уверен, — ответил Дункан.

Я надеялся, что Дункан подойдёт ближе и поскользнётся на мыле. Но тот оставался в стороне, наблюдая, как остальные полицейские с опаской преодолевают мыльные участки.

Я взглянул на Роуз.

«Извини».

Она потянулась к ящику, сжав руку в кулак. Собирается постучать?

Я покачал головой.

Она убрала руку.

Я посмотрел на Дункана, и он слегка кивнул.

Эван стоял позади него в облике призрака. Дункан даже не подозревал, что мальчик рядом.

— Руки за спину, — сказал один из копов, осторожно обойдя разводы мыла.

Я послушался.

— Ты что это тут делал, а? — спросил он.

Я хранил молчание.

Раздался трепет крыльев.

Дункан, всё ещё сжимая в руке пистолет, повернулся на пол-оборота. Эван в обличьи птицы, бешено трепыхаясь, нырнул ему под пальто. Я услышал громкий шорох пластика.

— Что за хрень? — воскликнул один из полицейских.

Дункан схватился одной рукой за пальто, прижимая Эвана к телу, но тот вывернулся, проскользнув выше. Снова послышался шорох. Дункан снова попытался его схватить, и опять неудачно. В какой-то момент это стало походить на сцену из мультфильма.

Впрочем, ни к чему хорошему это не привело. Рукой с пистолетом Дункан преградил птице путь, а вторую сунул за пазуху. Через мгновение он вытащил зажатого в кулаке воробья.

— Вот оно что, — сказал Дункан, с явным неодобрением глядя то на меня, то на птицу. — С меня довольно.

— А воробей тут какого хрена делает? — спросил полицейский.

— Шарится у меня по карманам, — ответил Дункан.

Что же такое было у него в карманах?

Инструменты, которыми его снабдили Бехаймы? Или нет, он же заходил на склад с вещдоками.

Может, Эван всё ещё продолжает искать вещи, за которыми я его отправил?

Однако теперь он был пойман. Полицейский отвёл мои руки назад и вверх, и несколько секунд я мог видеть Дункана и Эвана лишь краем глаза.

Эван попробовал снова превратиться в мальчика, но Дункан продолжал крепко сжимать его, и Эвану пришлось остаться в облике птицы.

Полицейские повернули меня кругом.

Встав по обе стороны от меня, они провели меня по коридору, а Дункан с Эваном двигался следом.

— Вы хотите выпустить птицу на улицу? — спросил один.

— Ну да, я отнесу её наружу, — ответил Дункан.

На различие между «выпущу» и «отнесу» никто не обратил внимания.

— Я мог бы возмутиться, что Дункан снова вмешивается в моё дело, — сказал я. — Аж третий раз уже…

— Я находился внизу, — парировал Дункан, — разговаривал с Эллис на складе, и тут услышал шум. С моей стороны было бы упущением не пойти выяснять, что происходит.

Мы поднялись по лестнице. Сейчас всё выглядело не настолько… странно, как в прошлый раз. Впрочем, я до сих пор не был уверен, являлись ли немногие оставшиеся признаки старения реальными.

Дункан вышел из здания через ту же самую боковую дверь, в которую я вошёл после того как спрыгнул на парковку.

Повернувшись спиной к полицейским, которые вели меня дальше в сторону лестницы, он свернул Эвану шею.

Сказать, что меня покинули силы, было бы преуменьшением. Ощущение было таким, будто всё, что поддерживало меня в вертикальном положении, внезапно исчезло. Как будто все внутренности разом вывалились на землю. Мышцы сползли с костей, мозг превратился в жидкость…

От падения на ступеньки лицом вперёд меня спасли лишь двое полицейских по бокам.

Нет, я не развалился на части в прямом смысле, но ощущение было именно таким. Боль от ударов пальцев и лодыжек о ступеньки, по которым меня тащили, казалась ничтожной в сравнении с тем, что я ощутил секундой раньше.

Один из пунктов договора, который я заключил с Эваном, предусматривал, что я уберегу его от смерти. Что смерть, даже с посторонней помощью, не сможет предъявить на него права.

Однако, чтобы выполнить это условие, необходимо было пожертвовать силой.

Я смутно ощутил, как мёртвая птица ударилась о стену здания. Прикосновение соли, которой посыпали тельце, я ощутил как физический удар.

Дункан запер дверь, впустив в холл порцию холодного уличного воздуха. Ощущение холода совершенно не вязалось нахлынувшими на меня болью и чувством тотального опустошения.

Холодный воздух…

В мозгу что-то щёлкнуло.

— Мне пло… — заговорил я, едва слыша сам себя.

— Чем ты накачался? — спросил полицейский.

— Нужен свежий воздух.

— Придётся обойтись тем, что есть, — ответил он. — Если надо блевануть — скоро будет туалет.

Нужно открыть дверь на улицу, подумал я. Помимо всего остального, мне нужно, чтобы открыли дверь на улицу.

Я взглянул на отражение Роуз в чёрном экране компьютера. Было очевидно, что вторая смерть Эвана подействовала на неё так же сильно, как и на меня.

Для драки я сейчас совершенно не годился. Я и двигаться-то мог едва-едва. Роуз же вообще не могла воздействовать на этот мир.

Что до Эвана… Эван валялся в сугробе со сломанной шеей и никак не мог собраться с силами.

Если я хочу победить, нам придётся обойтись тем, что на руках.

— Мне плохо. Я весь в поту. Нужен холодный воздух, — попросил я, подчеркнув слово «холодный».

Все эти заявления, взятые по отдельности, были правдой.

— Обойдёшься, — отрезал полицейский.

Меня тащили по проходу между загончиками, но я продолжал ловить взгляд Роуз.

— Ещё несколько часов, и Бехайм, чего доброго, сможет заняться допросом моего призрака, — продолжал я, безуспешно пытаясь добавить в голос вполне уместную здесь толику злости. Однако слова прозвучали наигранно, и стало ясно, что ещё немного, и Дункан догадается о моём замысле. К тому же я не был уверен, что сказанное не является ложью.

Впрочем, ничего такого вроде бы не происходило, а я был уверен, что в моём нынешнем состоянии я не смогу не заметить, если сил станет ещё меньше.

— Ты говоришь так, как будто… — начал Дункан.

— Джун! — перебила его Роуз.

Она поняла мой намёк.

После нашей стычки на лестнице Дункан отправился прямиком в хранилище вещдоков за металлической решёткой. Я сперва решил, что он собирается забрать артефакты, которыми снабдила его семья, но это было не так, или по крайней мере он этим не ограничился. Он подумал, что я приду за своими вещами, и намеревался дождаться меня там.

В итоге он забрал с собой мой топорик, поскольку это было лучшим способом гарантировать, что я не смогу вернуть его, даже если Дункану изменит удача.

— Джун, — позвала Роуз, — прояви себя.

План Роуз явно отличался от моего. Я надеялся, что при открытой двери холод заполнит помещение, а она решила пойти более прямым путём.

Но если температура в комнате упадёт, нам несдобровать. Кто-нибудь может в итоге пострадать, а нам за это достанется порция плохой кармы.

— Джун, тебе холодно, как никогда раньше. Чувствуешь, как замёрзли ладони и пальцы ног?

— Пойду напишу отчёт о том, что произошло внизу, — сказал Дункан, бросая косые взгляды на меня и Роуз. — Поговорим позже, ребята.

Он пошёл прочь, едва не переходя на бег.

— Джун! — Роуз заговорила громче.

— Ты что-то сказал? — спросил меня полицейский.

Я лишь помотал головой.

Дункан резким движением стянул с себя пальто и положил его на руку.

— Джун! — Роуз повысила голос. — Вспомни, как это было! Вспомни тот миг, когда ты поняла, что вот-вот замёрзнешь до смерти!

Дункан уронил пальто и затряс рукой, как будто его ужалили. Подбирать упавшее он не стал.

Полицейские продолжали тащить меня. Ещё несколько секунд, и у меня не будет возможности повлиять на происходящее.

Я поискал глазами Роуз, намереваясь попросить о помощи или передать сообщение. Но её нигде не было видно.

Воспользовавшись Взором, я обнаружил её вне здания, рядом с Эваном. Я смутно почувствовал, что она говорит с ним. Убеждает его в том, что он на самом деле не умер. Всего лишь шея сломана.

Что ему нужно всего-навсего повернуть шею и лететь, поскольку я в нём нуждаюсь.

Мгновение спустя она разбила окно, чтобы открыть путь Эвану.

Воробей пронёсся сквозь здание, миновал лестничный пролёт и помчался прямиком к упавшему пальто.

Я упёрся, пытаясь сопротивляться двум мужчинам, ведущим меня под руки, хотя толку от этого почти не было. Вытянул шею, изо всех сил стараясь разглядеть…

Птица откинула борт пальто, открыв взглядам содержимое внутреннего кармана. Видно было немного, наружу торчал только конец рукоятки топорика и пластиковый пакет, заклеенный ярко-красной лентой. Я был совершенно уверен, что будь я поближе, я смог бы прочитать на ленте слово «улика».

— Офицер Бехайм! — закричал я изо всех сил. От слабости мой язык заплетался, как у пьяного.

— Заткнись! — велел полицейский, который меня тащил. — Ты напал на полицейского, и даже если Дунк…

— Почему у него улика в кармане? — завопил я, не обращая на него внимания. — Вон там, в кармане пальто!

Все повернули головы.

— Я был прав! Ты пытался меня подставить! Этих вещей у тебя не должно быть! Ты не должен был заниматься моим делом!

Я увидел как Дункан слегка склонил голову. Прошла секунда.

Он нагнулся, подобрал пальто, схватил топорик и тут же бросил его обратно на пол. Я увидел розовый след на его руке, там, где кожа примёрзла и была сорвана.

Я был настолько поглощён этим, что не заметил, как он вытащил пистолет.

Все присутствующие в комнате словно начали двигаться гораздо медленнее.

Он что-то проделал в то мгновение, пока стоял, склонив голову.

Я тоже двигался медленнее, точнее, двигался бы, если бы не был почти парализован после того, что он сделал с Эваном. Убраться с линии огня не представлялось возможным.

Мимо пронеслась птица. Как и в тот раз, со снегом, она толкнула меня куда сильнее, чем было бы естественным для её размера.

Две пули прошли мимо.

Копы выхватывали оружие, но Дункан уже двигался, отступая назад.

Он исчез в одной из комнат, заперев за собой дверь.

Меня же потащили в противоположном направлении, подальше от растерянных криков и суматохи.

Эван подлетел ко мне и, едва не свалившись, неловко уцепился за плечо. Он бешено трепетал крыльями, с трудом удерживая равновесие.

Полицейский, судя по всему, был ошарашен зрелищем.

— Я птиц коллекционирую, — пояснил я, взглянув на него.

— Помалкивай, — сказал тот, что держал меня.

Он затащил меня в коридор с тюремными камерами и определил меня в ту, что была напротив моей прежней. Пьяных девиц здесь уже не было, остался лишь запах блевотины.

— Что с птицей будем делать? — спросил первый коп.

— Я её трогать не собираюсь. Ну её к чёрту. Нам нужно пойти посмотреть, что с Дунком.

— Держи птицу при себе, — велел мне второй полицейский, расстёгивая наручники.

Дверь захлопнулась.

Я уселся на койку.

— Он отматывает время, — сказала Роуз.

Я поглядел на дверь, но не решился отвечать. Обитатели соседней камеры могли счесть меня психом. Я просто пожал плечами.

По крайней мере, теперь у меня появилось время на составление плана действий против абстрактного демона.

— Ты коллекционируешь птиц? — спросила Роуз, отражаясь в стальной поверхности унитаза. — Или это была ложь?

Вместо ответа я молча закатал рукав и постучал пальцем по птицам на татуировке.

— О, — заметила Роуз, — думаю, это считается.

Эван слетел на мою руку и поднял одну лапку.

Потом выпустил медальон, и тот упал в мою протянутую ладонь.

— Так и думал, — улыбнулся я, — что не ошибусь, выбрав тебя.

Я открыл медальон. Волос там уже не оказалось. Но внутренняя поверхность была покрыта чёрным налётом, напоминавшим давно не чищеное серебро или патину на меди.

Может и сработает.

Я принялся прилаживать цепочку медальона на место. На то, чтобы обмотать её вокруг запястья и ладони, чтобы она снова начала доставлять неудобство, ушло необыкновенно много времени, в течение которого Эван так и скакал на одной ножке по моему рукаву, хлопая крыльями.

Другую он держал на весу.

Неудивительно, что он испытывал проблемы с посадкой. Я протянул руку, и Эван положил в неё что-то ещё.

Я улыбнулся, ощущая прилив облегчения.

— Вне сомнения, отличный выбор.

Я показал предмет Роуз и увидел, как её глаза расширились.

Теперь мне стало куда спокойнее. Оставалось лишь ждать, пусть это и было не самым приятным занятием. Я всё ещё не забыл о надвигающемся сроке. Мне предстояло отыскать и связать демона, а сейчас была уже вторая половина дня.

Эван запрыгнул ко мне на плечо.

— Можно мне говорить? — прошептал он. — Или они меня услышат?

— Точно не знаю, — прошептал я в ответ.

— Ты раньше познакомил меня с Джун, — хрипло прошептал Эван прямо мне в ухо. — А ещё ты говорил, что тебе нужна помощь. Так что о ней я первым делом и подумал.

Я молча кивнул и показал ему большой палец.

Эван перелетел к двери камеры и уселся на поперечных прутьях. Клюнул раз, другой.

Дверь распахнулась.

Я с удивлением поглядел на неё, потом потянулся и подцепил дверь ступнёй. Захлопнул, перевёл взгляд на Эвана и покачал головой.

— Ты уверен? — спросила Роуз.

Чтобы ответить Роуз, я наклонился в противоположную сторону.

— Чтобы выйти отсюда живым, мне придётся играть по правилам, по крайней мере пока.

«Веду тайные переговоры с унитазом, — подумал я про себя. — Возможно, всё таки свихнулся».

— То, что Дункан говорил сегодня, — сказала Роуз, — справедливо для любого призрака. Это разрушенный отпечаток человеческой личности, и те области, которых не хватает, заполняются чем-то подходящим. Эван… он несколько больше, чем призрак. И всё же, мне кажется, мы только что видели проявление того, что заняло пустое место.

— Думаю, ты права, — ответил я. — А что заполнило меня? И что будет, когда моё тело решит это отторгнуть?

— Думаю, тут всё не так просто. Сколько разных видов воздействия ты использовал?

Я потряс головой. Сколько же там было рун? Сколько линий я нарисовал, чтобы разорвать связи?

— Будем надеяться, что ты выберешься отсюда раньше, чем совсем расклеишься, — добавила она. — Те силы, что ты мне передал, исчезли, когда Эвану сломали шею. Хотя думаю, что Дункан так и не догадался, что ты способен на внутренние перемещения силы, если ты понимаешь, о чём я.

— Он думал, что раз я отдал силу, — осознал я, — то у меня самого ничего не осталось.

Да, это был мой козырь, на появление которого я уже давно подсознательно рассчитывал. Похоже, мы все трое — я, Эван и Роуз — были тесно связаны между собой.

— Индюк тоже думал, — заметила Роуз, — да в суп попал.

— Но и мы тоже наступали на эти, так сказать, грабли, учитывая, что приходилось действовать в спешке и наобум, — сказал я, откидываясь назад. — Попробую отныне вести себя очень тихо и очень мирно, может быть, удастся отсрочить неизбежное.

— Если ты не сможешь заняться абстрактным демоном, — продолжала Роуз, — то это ведь не катастрофа, верно? Ты обещал всего лишь попытаться связать эти три сущности. И Завоеватель дал тебе это задание только для того, чтобы ты был слабым и податливым к тому моменту, как дело дойдёт до его основного плана.

— Ну, этого он, похоже, добился, — ответил я, подняв и бессильно уронив руку. — У него там три алтаря, Роуз. Три алтаря для трёх трофеев. Думаю, всё не так просто. И ещё, я пообещал Эвану, что помогу ему бороться с монстрами, которые охотятся на людей. А теперь, зная, на что были способны Поз и Гиена, я, признаться, не горю желанием оставлять ещё одну тварь на свободе.

— И тем не менее ты собрался просто сидеть и ждать? — уточнила Роуз. — Доверившись местной системе? У Дункана все возможности манипулировать ею.

— У меня три победы, — пробормотал я. — Три раза мне удалось привлечь внимание его начальника к тому, как Дункан нарушает правила, пытаясь мне навредить. Думаю, что на этот раз Дункан огребёт последствия.

— А ты точно уверен? — спросила она.

— Не уверен, — признал я. — Но не уверен и в обратном. Стоит поберечь силы. Будем ждать.

— Тогда я пока почитаю, — решила Роуз. — Хочу, чтобы на этот раз от меня была реальная польза. И ещё замечу: хочется надеяться, что в этот раз тебя продержат в камере немного подольше. Думаю, сейчас ты не готов к активным действиям.

— Это точно, — пробормотал я, закрывая глаза. — Отличный план.

* * *

— Блэйк Торбёрн!

Я открыл глаза.

Это кричал Дункан.

— Дунк, перестань. Ты делаешь себе только хуже, — урезонивал его коллега.

— Торбёрн! Ты кое-что забрал у меня! Верни немедленно!

Он продолжал кричать, но кто-то или что-то не давало ему войти в коридор. Может быть, его вели в наручниках. Неважно. Главное — он был в бешенстве, и время не откатилось назад.

— Отличная работа, Эван, — прошептал я с улыбкой и снова закрыл глаза.

Я пошевелил рукой, чтобы убедиться, что трофей Эвана на месте. Это была короткая серебряная цепочка и несколько висящих на ней предметов. Браслет с выгравированными маленькими серебристыми изображениями отдельных камней Стоунхенджа. Второй предмет, добытый Эваном из кармана Дункана.

Если бы Дункан не нарушил своего обещания удержать меня под замком, у меня был бы повод для беспокойства, поскольку его инструменты оставались при нём.

Но теперь у него не было полного комплекта. Кое-чего недоставало.

Так что я был в достаточной степени уверен, что ещё один перевод часов мне не грозит.

Я снова закрыл глаза, с улыбкой прислушиваясь к стихающим в отдалении крикам Дункана.

* * *

— Мистер Торбёрн.

На этот раз обошлось без криков. Я поднял голову, чтобы рассмотреть посетителя.

Моя адвокат стояла в коридоре, по другую сторону решётки. Миссис Харрис, со своей жуткой пергидролевой причёской и в безупречно выглаженном костюме.

— Который час?

— Шесть вечера. У вас завёлся питомец? — спросила она.

— Скорее друг, чем питомец, — поправил я. — Становлюсь весьма эксцентричным.

— Это заметно. Я бы расспросила вас подробнее, но времени нет. Ваше дело явно связано с должностным преступлением, и это вызвало достаточно обоснованные сомнения. Я связалась с мировым судьёй, а она переговорила с начальником участка.

Я кивнул.

— Так что, я могу идти?

— Они задавали вопросы, касающиеся ваших действий в морге…

Она продолжала болтать, не добавляя ничего существенного. Основной проблемой становилась нехватка времени. Чтобы связать демона и доставить его к Завоевателю, у меня оставалось всего шесть часов. А ведь требовалось ещё и время на подготовку.

— Так я могу идти? — перебил я её.

— Всё не так просто, — возразила она. — К вам ещё есть вопросы, касающиеся обвинений в адрес Дункана Бехайма, утверждений относительно Лэйрда Бехайма, а также других обвинений, которые могут быть выдвинуты против вас. И ещё нужно оформить документы.

— Да или нет? — настаивал я. — Могу ли я идти?

— Придётся подождать.

— А можно мне поговорить с кем-то, кто принимает решения? — спросил я.

— Я могла бы разузнать.

— Будьте так любезны, — попросил я.

Цель была достигнута. Элементы мозаики вставали на места.

Через десять минут явился полицейский, чтобы проводить меня к начальнику участка. Это ожидание далось тяжелее, чем все предыдущие несколько часов.

Когда мне помогли подняться на ноги, я с удивлением обнаружил, что сил у меня немного. Не больше, чем у младенца. Я не шёл, а ковылял, мышцы ног не справлялись с нагрузкой.

Возможно, это был первый этап процесса отторжения.

Или хуже того — это могло быть первым этапом процесса захвата моего тела. Я читал, что такое бывает, если в тебя вселяется достаточно крупный дух.

— Так о чём вы хотели поговорить? — спросил мужчина. Он не предложил мне сесть, хотя сам расположился в кресле, и это могло быть способом продемонстрировать власть. А может, он наоборот хотел показать, что не собирается меня запугивать.

— То, что произошло… это будет выглядеть неприглядно, если об этом расскажет пресса.

Он поглядел на меня скорее устало, чем удивлённо.

— Ах, так вот как вы решили действовать?

Я помотал головой.

— Вы сами прекрасно знаете, что обвинения против меня шаткие. И совершенно ясно, что в этом как-то замешан Бехайм. Вы совершили ошибку, позволив ему заниматься моим делом после того, что я рассказал вам, когда меня впервые привели сюда. Если бы я захотел поднять шумиху, скандал получился бы нешуточный. Но я не хочу шума.

Он кивнул.

— Я хочу всего лишь выйти отсюда. У меня важные дела. Вы сможете разбираться с произошедшим, как сочтёте нужным, а я пока отправлюсь по своим делам. Обещаю вернуться и рассказать всё, что вы захотите от меня услышать, но только тогда, когда мне будет удобнее.

— У нас остались к вам вопросы.

— И вы их вправе задать. Но в обмен на моё полное и неограниченное сотрудничество я прошу вас отложить эти вопросы на день или два.

— Не думаю, что это разумно, — задумался он. — Чтобы исправить одно нарушение протокола, совершаем другое.

— Полагаю, ситуация будет выглядеть скверно вне зависимости от того, что вы собираетесь делать, — возразил я. — Моё предложение вы услышали.

Я уже наблюдал этот механизм раньше. Силы, которые удерживали меня здесь, были рассеяны. Теперь законы равновесия восстанавливали баланс, а это означало, что сама вселенная помогает мне выбраться отсюда.

Всё, что мне нужно, это создать для этого возможность.

— Я не собираюсь в ближайшее время покидать Торонто, — добавил я. — Обещаю с вами сотрудничать; вы знаете, где я живу…

— Завтра первым делом явитесь к нам.

Я с радостью ухватился за эту возможность.

— Да, разумеется.

— Я бы попросил сотрудника отвезти вас домой, но с теми разговорами, что идут по всему участку, это не выглядит удачной идеей.

— Ничего страшного, — сказал я. — У меня есть кое-какие поручения.

Он строго поглядел на меня.

— Что бы там ни было, я ожидаю увидеть вас завтра.

Я кивнул.

— Спасибо, — сказал он, давая понять, что я могу идти.

Торжествуя, я направился к выходу, придерживаясь одной рукой за стену, чтобы не упасть.

Я вышел за дверь и прислонился спиной к стене. Ноги дрожали.

— Он решил, что ты наркоман, — заметила Роуз.

Я приподнял бровь.

— Выглядишь так, будто у тебя ломка.

— Надо же, — вздохнул я. Эван скакал с одного из моих указательных пальцев на другой. Прохожие то и дело на нас оглядывались. С одного запястья у меня свисал медальон, на другом болтался браслет со Стоунхенджем.

— Ты сейчас не в той форме, чтобы браться за это дело.

— Связывание не должно будет требовать много физических сил, иначе мне с ним не справиться, — ответил я. — Даже без… всего этого, я всё равно был бы слишком измотан. С этой задачей нам придётся разбираться при помощи ума.

— Это точно.

— И рассчитываю я на твой ум.

— Надеюсь, задача окажется мне по плечу.

— Роуз, я говорил с Рыцарями. Эта тварь пугает меня до усрачки.

— Могу себе представить.

— Не уверен, что действительно можешь, — возразил я, глубоко вздохнув. — Ты не могла бы пройтись вдоль своей цепи к Завоевателю? Мне нужно, чтобы ты позвала Фелла, пускай он нас подвезёт.

Выслушав просьбу, Роуз исчезла.

— Ну что ж, полетели, — сказал я и щёлкнул пальцами. Эван взмыл в воздух, а я поковылял следом.

Абстрактным демоном дело не ограничивалось. Нынешней ночью, через пять минут после полуночи, Поз окажется на свободе.