Пакт (джен)

— У силы есть своя цена, уж вы мне поверьте, — разглагольствовал Ник. — И скажу вам как владелец паршивого магазинчика в богом забытой дыре, это означает, что у любой силы есть своя стоимость. А мы со своей стороны можем эту силу как продавать, так и покупать. Иногда остаёмся с небольшим наваром, а иногда и нет. Можно проводить обмен туда и обратно, можно использовать различные средства платежа и различные виды силы. Отдавать её в обмен на вещи и услуги, или наоборот — предметы и услуги менять на силу.

Я смотрел в окно, полуприкрыв веки, и мне казалось, что на улицах стало темнее, чем должно было быть. Мои товарищи расположились на заднем сиденье, а Эван устроился на торпеде и наблюдал за дорогой.

— Можно делать вложения, можно влезать в долги, — продолжал Ник. — Вот наш Блейк, он как раз и влез в долги, в нескольких смыслах этого слова.

— Как так вышло? — спросила Алексис.

— Моя семья загнала сама себя в глубокую-преглубокую жопу, — ответил я. — А когда я вас в это втянул, то, вероятно, закопал себя ещё немного глубже.

— Я как раз собирался им рассказать, что ты сам себя порезал, чтобы расплатиться кровью за кого-то или за что-то, — вклинился Ник.

— Ага, и это тоже. Ты практически угадал, — подтвердил я.

— Так ты что, сам с собой это сделал? — не поверила Алексис.

Я развернулся на сиденье, чтобы видеть её. Тиффани с нами не было, так что сзади сидели только Алексис и Тай. Остальные Рыцари были в другой машине, которая шла следом. Алексис держала на коленях раскрытую книгу по защите, а Тай внимательно разглядывал последние страницы тома Начал. Изучает приложения?

— Всё сложно, — ответил я.

— Но ты ведь говорил, это полиция?

— Это ты так сказала, — возразил я. — А я не стал поправлять.

— То есть ты мне солгал.

— Я не могу лгать, — ответил я. — И ты тоже не можешь. Следи, чёрт возьми, за словами.

— Постой, я что, только что накосячила?

— Технически ты говорила правду, поскольку когда-то в прошлом я тебе действительно лгал. Но будь поосторожней. Я направил тебя по ложному пути через недомолвку, поскольку было бы куда хуже, если бы я в ответ задвинул телегу насчёт ритуалов и как с их помощью уменьшают свой отпечаток в мире, чтобы скрыться от копов. Или рассказал про Роуз, о которой недавно упоминал…

— Ну да. Я поняла. Но, знаешь, как-то паршиво думать, что ты меня развёл.

— Это мне было паршиво, что пришлось так поступить. Поэтому я тебе сейчас и рассказал, — возразил я.

— Угу, — отозвалась она.

— Она понимает, но всё равно злится? — влез в разговор Эван.

— Эван, — ответил я, — всё в порядке. С этой темой мы более-менее разобрались.

— Я не то чтобы злюсь, — сказала Алексис. — Но, блин, я разочарована.

— Но ты поняла, почему он так сделал? — допытывался Эван.

— Эван, — сказал я.

— Угу, поняла, — подтвердила Алексис.

— Но тогда… — начал Эван.

— Эван, — перебил я, — у нас времени не то чтобы до фига. Хватит уже, а?

— Хорошо, — сказал он, отвернулся и снова уставился в лобовое стекло.

— Мне пипец как курнуть хочется, — пробормотала Алексис.

— Ник, так что ты там рассказывал насчёт силы? — напомнил я.

— Ну да. В общем, это вроде игры со ставками. Такие, как я и моя семья, ставят на кон немного. Может, когда-то ставили побольше и заплатили за это свою цену. Правила, короче, очень старые. Появились ещё до современного общества. В те времена, когда люди рожали побольше детей, потому что знали, что не все из них доживут до совершеннолетия. А дочерей потом продавали замуж. Люди сами по себе — валюта. А наших людей мы потеряли. Ты уж как следует присматривай за своими, Блэйк.

— Ты лучше им объясняй, что к чему, а не мне.

Ник недовольно повёл бровью, однако продолжил:

— Есть три основных способа увеличить силу. Блэйк заполучил один, или может два.

— Всего один, — отозвался я.

— Когда приобретаете участок, по-нашему говоря — Владение, то можете надеяться, что оно себя окупит. Можете рассчитывать на то, что его безопасность и комфорт, а заодно и статус и уважение коллег по ремеслу, оправдают расходы на приобретение. Следите за мыслью? Хорошо.

Леонарда-в-бутылке я поставил между ног. Кроме него, у меня были молоток, на который я нанёс руну ветра — слабая замена Джун, — а также рука демона.

— Кроме того, вы можете выбрать себе Инструмент, — продолжал Ник, — орудие для работы. Когда выберете, обратного пути уже нет. Так что в этом деле всё имеет значение — стиль вещи, её история, назначение, символический смысл…

— Какой-то предмет? — уточнила Алексис.

— Что-нибудь вроде волшебной палочки, — пояснил я. — Или кинжала…

— А есть какие-нибудь ограничения?

— Надо, чтобы это реально было держать в руке. Или в обеих, — сказал я.

— Тогда я уже знаю, что это будет, — ответила она.

— В этом месте я должен бы тебя предостеречь, потому что это очень существенное вложение, которое не стоит делать с бухты-барахты.

— Разве?

— Впрочем, это было бы лицемерием с моей стороны, — продолжил я. — После того, как я спонтанно связал себя с Эваном, мне кажется, я могу понять, что ты имеешь в виду.

— Та самая железяка, — заметил Тай, подняв глаза от книги.

— Ага, — подтвердила Алексис. — Она уже давно у меня полку украшает, над моим рабочим комплектом. Было бы здорово приспособить её к делу.

Я кивнул.

— Особенная железяка? — не понял Эван.

— Старинная машинка для татуировок, — пояснил я.

— Ух ты, круто!

В другое время перспектива приобщить ребёнка к куреву, крепким выражениям, татуировкам и мотоциклам заставила бы меня беспокоиться, но ребёнок и так уже был мёртвым, а всё перечисленное выглядело довольно бледно в сравнении с запредельной жестокостью, демонами и прочей магической хренью.

— С этим придётся обождать, — сказал Ник.

— Ладно, — согласилась Алексис.

— К тому же, — добавил я, — потребуются дополнительные исследования. Надо понять, что символизирует машинка, и так далее, и тому подобное.

— Да, конечно, — согласилась она.

— Выбор этих вещей определяет вашу дальнейшую жизнь, — продолжал Ник. — Как я уже сказал, правила очень старые. Менять решение не позволяется. Нельзя сначала попробовать что-то, а потом вернуть всё как было. Я уже сказал про выбор места, где вы пустите корни. Потом насчёт инструмента. Это про выбор призвания и про то, каким вы хотите являть себя миру и как мир смотрит на вас. И наконец, у нас есть фамильяр. Это что-то вроде заключения брака. Только с монстром.

— Меня уже тошнит от этого сравнения, — запротестовал я. — Можно назвать это как-то по-другому?

— Деловое партнёрство? — предложил Ник.

— Так гораздо лучше, — кивнул я.

— В общем, ты связываешь себя с одним каким-то существом. Владение — это твоё безопасное убежище. Место, которое ты можешь назвать своим, где тебе гораздо легче себя защитить. Оно становится отражением тебя и твоих решений. Что касается всего прочего — фамильяра и Инструмента — то с ними у тебя в чём-то может быть более ограниченный выбор, а в чём-то наоборот.

— А можно иметь больше одного фамильяра? — спросил Тай.

— Обычно так не делают, — ответил я. — Но тут всё зависит больше от твоей решительности, чем от чего-то ещё.

— В Азии в некоторых кругах такое бывает, — добавил Ник.

Я с интересом поглядел на него.

— У них другие правила, другие цели. И сам ритуал отличается. Там это куда меньше похоже на партнёрство, скорее что-то вроде… насильственного захвата.

— Примерно как у Лорда? — спросил я.

— Может и так. Смысл у них в том, чтобы набрать побольше Иных, связывая их в форме предметов. От таких Иных не требуется добровольное сотрудничество.

— А я бы попробовал что-то необычное в таком духе, — задумался Тай.

— В традиции заключена сила, — возразил Ник. Я кивнул, соглашаясь.

— Я так-то не особо следую традициям.

— А тогда как насчёт уважения? — спросил Ник. — Обзаведись фамильяром, и тебя станут уважать немного больше. Сойдёшь с протоптанного пути, и люди начнут смотреть на тебя косо.

— В эти вещи я обычно тоже не вкладывался, — не сдавался Тай.

— Это просто вариант, — сказал я. — Но скорее всего с ним придётся подождать, пока мы не получим доступ к бабушкиной библиотеке. Послушай, у нас уже времени почти не осталось, давай пока не будем углубляться в тему «а что если».

Мной овладевали нетерпение и беспокойство. Я уже не был уверен, что упростил себе задачу, включив этих ребят в команду. Идея казалась правильной, но на практике… не существовало способа быстро ввести их в курс дела.

— Короче, подводя итог — все виды силы являются средством платежа, и всё, что вы отныне делаете, имеет свою цену, — сказал Ник. — Принесение жертв, даже такое незначительнее, как соблюдение правил вежливости или подвергание себя риску через обещания, — такие вещи себя окупают. Вежливость делает связи прочнее, а связи укрепляют твоё положение в мироздании. Когда даёшь обещания и исполняешь их, к тебе начинают лучше относиться глубинные силы, которые движут всё сущее.

Я закрыл глаза и откинулся головой на спинку кресла.

— Ник рассматривает всё это как как работу условной коммерческой организации. Роуз смотрит на магию скорее как на научную или математическую дисциплину, со своей внутренней логикой.

— А ты? — спросил Тай.

— Я отношусь к этому как к разновидности искусства, — сказал я. — Капелька очковтирательства, активное потакание текущим трендам и абстрактным правилам, плюс всякая муть, которой трудно подобрать описание. Такие вещи нельзя аккуратно разложить по полочкам.

— Конечно, не мне рассуждать на эти темы, — сказал Ник, — особенно если учитывать, что практикую я совсем понемногу, и не забывать, как мы, Рыцари, оплошали, когда попытались сыграть по-крупному — но не кажется ли тебе, что при таком описании ты выглядишь типичным нищим художником?

— Это согласно твоему сравнению, где сила — это одна из валют?

— Ага.

— В таком случае да, — согласился я, — полагаю, как-то так я и выгляжу.

Ник кивнул.

— Тут описано много способов, как делать всякие вещи, — заметил Тай. — Я ищу инструкции покороче, и это всё жуть как любопытно, только не похоже, чтобы мне хватило ближайших тридцати минут, чтобы успеть разобраться хоть в чём-нибудь.

— Я и не жду, что ты разберёшься, — ответил я. — Мне… вот чёрт, я всё делаю шиворот-навыворот. На самом деле это Роуз должна была отвечать за долгосрочную стратегию, а я — за краткосрочные планы. И вот пожалуйста, я сам же и пускаю под откос текущие цели ради долговременного выигрыша. Вас, ребята, можно считать моей страховкой. Возможно, конечно, вы и сейчас мне поможете, если наши противники начнут чесать в затылке, пытаясь сообразить, кто вы такие и на что способны — но вам всё же стоит держаться подальше от основной заварухи. Если дела пойдут кисло…

— Тогда мы тебя вытащим, — сказал Тай.

— Может быть, — кивнул я. — Но только если не нужно будет подвергать себя слишком большому риску.

— Ладно, — согласился Тай.

— А в моей книге описываются кое-какие базовые построения и принципы защиты, — сообщила Алексис.

— Есть простое правило, — пояснил я. — делай круг из вещей, противоположных тому, что движет Иным или магией, от которых ты хочешь себя оградить. Ну или, наоборот, можно сделать круг из подобных вещей, но это отвадит только самых слабых из них, и мне не особо это удавалось.

— Понятно, — сказала она.

— Но вообще-то эксперт из меня так себе, — добавил я.

— Большинство практиков ни с кем особо и не сражаются, если не считать испытания при получении фамильяра или владения, — сказал Ник.

— Серьёзно? — переспросил я.

— У тебя в этом опыта наверняка побольше многих. Знаний может и не хватает, да, но, судя по тому, что ты говорил про свою библиотеку, у тебя найдётся способ это исправить.

— Тогда весь фокус в том, чтобы дожить до момента, когда я смогу эти знания использовать, — заключил я.

Ник кивнул в знак согласия.

Ненадолго наступила тишина. Я ощутил, что напряжение несколько спало.

— Было бы здорово, если бы в ближайшие полчаса нам удалось попробовать кого-нибудь связать, — сказал я. — Немного дополнительной мощи мне бы не помешало.

— Даже не знаю, куда можно за таким податься.

— Места, где недавно происходили убийства? — предположил я.

— Всех местных призраков, духов, фантомов, полтергейстов, привидений и наваждений прибирает к рукам Пастырь.

— Вот засада. А гоблины?

— В центре города их и близко нет. Может, где-нибудь на окраинах.

— Блядь, — не сдержался я. — А как насчет… ну, не знаю, местных преданий или, там, городских легенд про тварей, которые по ночам приходят схватить за бочок? Или ещё хоть каких-нибудь чудовищ?

— А что, это реально хорошая идея — с кем-то сразиться перед тем, как идти воевать с другим врагом? — спросил Тай.

— Мне хочется чувствовать себя более подготовленным, — ответил я.

— Сдаётся мне, идеального решения тут нет, — вмешался Ник. — Чем ты сейчас ни займись, сомневаюсь, что получится как-то особо подготовиться.

— Ну, к примеру, очень не помешало бы разобраться, что я вообще делаю, — ответил я.

Он невесело улыбнулся, я же сохранил хмурое выражение лица.

— Чувствуешь? — вдруг спросил он.

Я не совсем понял, что он имеет в виду. Что я сейчас чувствую? Я чувствовал… усталость. И боль.

Нет, он явно имел в виду нечто другое.

— Блядь. Только не это, — произнёс я.

— Что такое? — спросил Тай.

— Слушайте, вы двое, сейчас будет ваш первый урок в боевой обстановке. Я хочу, чтобы вы обратили особое внимание на всю ту хрень, что происходит вокруг нас. Начните с того, что находится рядом с вами, проследите связи, соединяющие нас друг с другом, поглядите, как духи перемещаются туда-сюда. Через некоторое время они для вас начнут выглядеть примерно как шнуры, нити или ленты…

— У меня это больше похоже на ощущения, — сказал Ник. — Физические. Все люди воспринимают по-разному.

Это было интересно, но я не стал ему отвечать. Не хотел ещё больше запутывать дело.

— Я вижу между нами какой-то узор, — сказала Алексис. — Вроде колыбели для кошки. И ещё что-то типа светлячков…

— Это духи, — вставил я.

— …Духов, они движутся в разные стороны. За ними остаются следы. Выглядят почти как верёвочки, протянутые от моей руки к твоей, от моей головы к твоему рту…

— Ага, это оно и есть, — сказал я. — Тай, а ты?

— Я что-то вижу. Точняк.

— Теперь смотри, что находится за ними. Принцип тот же. Сфокусируй Взор, но перемещай точку фокусировки. Это как сводить глаза в одну точку, глядя на кончик пальца, только в противоположную сторону.

— Тогда появляется… много шума, — сказал Тай.

— Весь город заполнен связями, — пояснил я. — Обращай внимание на реально большие вещи.

— Большие? — спросила Алексис. — У меня перед глазами какие-то пятна, но, может, это оттого, что я на свет смотрела.

— Как я уже говорил, смесь понтов и уверенности — вполне себе работающий рецепт, — сказал я. — Просто поверь, что всё это на самом деле.

— Хорошо, поверю… и что же я вижу?

— Ты видишь примерно десяток основных игроков, собравшихся в одном и том же месте, — ответил я.

— Десяток? — переспросил Тай.

— Там десять основных игроков? — уточнила Алексис.

— Угу, — подтвердил я. — Что-то пошло не так.

Через пять минут мы оказались достаточно близко для того, чтобы Ник смог нас высадить. Сам он остался на месте, чтобы дождаться остальных Рыцарей, за исключением того приятеля, который остался обучать Тиффани кое-каким базовым приёмам.

Ещё пять минут нам требовалось, чтобы добраться туда пешком.

Используя Взор, я мог видеть её. Башню. Отчётливее, чем раньше. Она стояла на том месте, где в реальности был особняк.

Они ждали на ступенях лестницы, ведущей к дому.

— Дьяволист, — произнесла Исадора. Она стояла прямо посреди улицы, в облике сфинкса. Я мельком огляделся вокруг — не было ни души.

— Приветствую, Исадора, — ответил я. Это вроде бы звучало безопаснее, чем «добрый вечер» — трудно было предсказать, каким окажется вечер на самом деле.

— Здрасьте, — сказал Эван.

— Чтоб мне обосраться, — выдохнул Тай себе под нос. — Она охренительна!

— Тихо, — шикнул я на него. Голова заработала с удвоенной мощностью.

Алексис хранила молчание — за что я был ей благодарен — но до меня донеслось чирканье зажигалки.

Завоеватель был внутри, и с ним ещё пятеро. Одним из них наверняка был Фелл.

Снаружи находились сфинкс и несколько женщин в белых масках и с кольцами, полыхающими красным. Чуть поодаль стоял Пьяница, а рядом с ним — человек с длинной изогнутой палкой, который был занят тем, что угощал морковкой большую серую кобылу.

Дианы-астролога нигде не было видно.

— Это он? — спросила одна из обладательниц колец.

— Наследник Торбёрнов, он самый.

Женщина в маске с сияющим кольцом отступила в сторону, как бы желая получше меня рассмотреть.

— Я припоминаю последний визит в Торонто дьяволистки из числа Торбёрнов. Это была твоя бабушка?

— Да, — ответил я.

— Я была тогда ещё ребёнком. Подсматривала через щель в двери, как она беседует с моей матерью.

— О чём они говорили?

— Что-то насчёт её детей и Университета.

— Всё кончилось хорошо? — спросил я.

— Нет, — ответила она. — Хорошо не кончилось.

Я кивнул. Ответ был туманный, но мне не хотелось выглядеть невеждой, а раз она не торопилась что-либо добавить, то наверное и не добавила бы, даже если бы я настаивал.

— Я Блэйк Торбёрн, — сказал я. — Мне хотелось бы узнать ваше имя.

— Сообщать своё имя бывает опасно. И это невежливо с твоей стороны, ведь ты сам видишь, что мы пошли на большие затруднения ради того, чтобы сохранить наши личности в тайне.

— Хорошо, — сказал я. — Приношу извинения.

— Извинения услышаны и приняты. Можешь называть меня Старшей сестрой, или для краткости просто Старшей…

— Буду иметь в виду, — сказал я. — А тот… с лошадью — это Пастырь, верно?

— Ты из него ничего не вытянешь, — ответила Исадора.

— Он что-то имеет против меня? — спросил я.

— Обет молчания, — пояснила сфинкс. — Некоторые считают, что это даёт дополнительную силу. Если не произносить ни слова, за исключением ритуалов, то для лжи не останется ни малейшей лазейки.

Я кивнул.

— Он, похоже, злится на тебя, — продолжала Исадора. — Не знаешь, за что?

Я увидел, как формируется связь, ведущая к Таю, и оборвал её взмахом руки прежде, чем тот успел что-то ответить.

В любом случае ответ мне был отлично известен. Пастырь собирал мёртвых. Я забрал себе Эвана. Вторгся на его территорию.

Я взглянул на кобылу. Она не была Иной, но и обычной лошадью её назвать было сложно.

— Ты пришёл с друзьями, — отметила сфинкс. — И с фамильяром. Даром времени не терял.

— Это верно, — признал я. — Но ведь и вы тем временем не сидели без дела. Сформировали союз?

— Да, — ответила она.

— Подозреваю, что дела вот-вот примут серьёзный оборот, — сказал я.

— Мы здесь как раз для того, чтобы подобного не случилось, — произнесла Старшая Сестра.

— Тогда давайте сотрудничать, — ответил я.

— Нам уже поступило предложение о сотрудничестве с тобой. Мы ответили отказом, — сказала она.

Наверняка это предложение исходило от Присс.

— Интересно, знают ли твои новые помощники об опасностях, которую ты собой представляешь, — сказала Исадора. — Известно ли вам, незнакомцы, что угрожает тем, кто вступил в кабаль дьяволистов?

Я хранил молчание.

— Даже если сейчас вы и не кабаль, то станете им позже. Те силы, о которых мы говорим, внедряются в ткань реальности. Создают новые связи, чтобы подобраться к людям поближе. Я прожила долгую жизнь и видела как это происходит снова и снова. Книга, которой до́лжно храниться под замком, попадает в руки смертных. Чудовище, которое мы надеялись навсегда оставить спящим в пучине, просыпается, потревоженное кораблекрушением. Собираясь в группы, вы даёте им дополнительные возможности. Новые изъяны, которыми они смогут воспользоваться. Скверна! От тебя прямо разит ею. Как и от той замотанной в тряпку вещи, что ты держишь в руках.

Слово «скверна» она умудрилась произнести как-то особенно веско. Она подошла ближе, остановившись на расстоянии взмаха лапой. Всего один мощный удар, и всем нам конец.

Никто из нас не был способен противостоять созданию, превосходящему нас размером раз в десять. И всё же я остался на месте. Наполовину благодаря храбрости, наполовину из-за того, что боялся не устоять на ногах.

— Вы запятнаны скверной уже в силу того, что оказались рядом с ним, дьяволисты. Каждый ваш шаг, каждое ваше действие распространяет порчу. Но когда дьяволистов много, когда они взаимодействуют, они оскверняют друг друга, и эффект усиливается.

— Считаете, что лучше один дьяволист, чем группа? — спросил я.

— Считаю, что ни одного лучше, чем один, — негромко ответила она, сверкая глазами.

Вот чёрт.

— Хорошо, что эти ребята не дьяволисты, — сказал я.

— Хорошо, — согласилась Исадора. — Но если это изменится, мы охотно поступим так же, как до нас поступали другие. Сотрём вас с лица земли, пока это не привело к проблемам.

— Забавно, очень немногие действия с вашей стороны способны сорвать меня с цепи и подтолкнуть к безумствам, — сказал я. — Но я не собираюсь угрожать вам заявлениями типа «оставьте их в покое, а не то…» — это было бы опасно и крайне тупо.

— Именно так, — подтвердила Исадора.

— Я не стану так говорить, — повторил я, подчеркнув слово «говорить», и уставился прямо на неё.

Выражение её лица как будто не изменилось. Брови, нос и рот не шевельнулись ни на йоту. Не двигалась и она сама. Но я почувствовал, как меняется её настроение. Её мускулы напряглись. Теперь она являла собой воплощение опасности.

— До твоего появления, дьяволист, всё было спокойно. Теперь спокойствия нет и в помине.

— Я и сам предпочёл бы спокойствие, — согласился я. — Но вы судите обо мне по ярлыку «дьяволист», который сами же на меня и навесили.

— Ты хоть представляешь, сколько мне лет? — спросила она, и её голос теперь звучал ещё опаснее. Она была настолько огромной, что низкие ноты в её голосе заставляли вибрировать окружающий воздух. — Знаешь, сколь немногие из людей могут возвести свой род к тем временам, когда я была детёнышем, едва вылупившимся из яйца? И первое, что я тогда сделала — сожрала своих более слабых собратьев.

Её крылья немного развернулись, отчего она стала казаться ещё крупнее. В полумраке её глаза сверкали отражённым светом.

— Даже книги, в которых упоминается моя мать, успели изрядно пожелтеть от времени. Я видела, как одни и те же события повторяются вновь и вновь, и мне давно осточертели шаблоны, которые вы, смертные, раз за разом воспроизводите.

Она произнесла слово «осточертели» таким тоном… Вероятно, так серийный убийца мог бы рассказывать об убийствах. Тоном, намекающим на опасность — и вместе с тем как о чём-то прозаическом.

— Культы, кабали, тайные общества — всё это я наблюдала бессчётное число раз. Единственная причина, по которой я не могу с полной уверенностью сказать, что вас ожидают порча и разрушение, — это мои сомнения в том, что тебе удастся прожить достаточно долго для этого.

— Что ж, это справедливо, — сказал я. — Алексис, Тай, я бы хотел, чтобы вы оказали всем нам одну услугу.

— Какую услугу? — спросил Тай.

Алексис ничего не сказала, но я увидел слева от себя клуб дыма. Я не стал оборачиваться к ней, чтобы не рисковать потерей равновесия.

— Поклянитесь. В том, что вы не прикос… что вы не станете открывать и читать наиболее тёмные из книг. Ничего из того, где рассказывается о демонах.

— Ты же раньше говорил, что нам не стоит разбрасываться клятвами.

— Сейчас не тот случай. Перед нами сфинкс, чей обширный опыт заставляет её беспокоиться и желать каких-то гарантий. Один из способов получить эти гарантии — это сожрать нас. Другой способ — получить от вас обещание.

Клубы дыма. Алексис.

— Я обещаю, что не буду иметь дела с тёмными писаниями, о которых вы сейчас говорили с Блэйком.

— Ладно, — поддержал её Тай, — и я тоже обещаю.

Я развёл руки и посмотрел на Исадору.

— И этот сценарий я уже видала, Торбёрн, — произнесла она. — Клятвы. Какими бы ни были последствия, клятва может быть нарушена.

— Тогда поклянусь и я, — добавил я. — Обещаю принять все разумные меры к тому, чтобы сведения из этих книг не попали в руки моих… гм… последователей.

— Было бы лучше, если бы ты и сам поклялся не притрагиваться к ним, Торбёрн.

— Не могу дать такой клятвы. У меня есть иные обязательства, за моими делами следят и другие сущности. Если бы я пообещал вам это, то вызвал бы их враждебность.

— Сущности, связанные с силами ещё большего зла.

Я кивнул. Если я так поступлю, юристы со мной церемониться не станут.

— Мне это не по душе, — сказала она.

— Я не испытываю желания становиться на сторону этих сил. Я не кривлю душой, утверждая, что уверен — я один из из лучших для вас вариантов. Я намерен использовать знания, почерпнутые из этих книг, не для того, чтобы порча распространялась, а для того, чтобы связывать этих тварей и спасать невинных из их лап. Именно так я поступил с бесом, именно так я пытался сделать с другим злом.

— Но ты отдал беса Завоевателю, — возразила она.

— Во многом потому, что не мог рассчитывать ни на чью помощь, Исадора, дочь Фикс.

Она повернула голову, и её глаза сначала потеряли блеск, затем вновь сверкнули.

— И ты винишь в этом меня?

— Отчасти, — сказал я.

Она поджала губы, затем повернула голову, чтобы посмотреть на остальных — Сестёр Факела, Пастыря, Пьяницу и прочих. Пряди её волос сдвинулись вслед за головой, и левая грудь открылась взгляду. Я не стал смотреть, отчасти из-за того, что меня заворожила игра рассеянного света на её скулах и нахмуренных бровях, которая делала её сейчас как никогда похожей на львицу или какого-то другого хищника. А отчасти потому, что если бы она заметила, что я смотрю, мне пришлось бы туго.

Она перевела взгляд на меня.

— Так тому и быть. Обещания дела не поправят, но если ты их нарушишь, то тебя и тех, кто с тобой, ожидает расплата. Это будет справедливо. А я верю в справедливость.

Я кивнул.

— Ты примешь такую же клятву от другой своей ученицы. Я чувствую на тебе её запах. Она была с тобой, когда ты приходил ко мне в офис. Она испытывает к тебе тёплые чувства.

Тёплые чувства ко мне?

Алекс, стоявшая за моим левым плечом, закашлялась.

— Я приму от неё такую же клятву, если и когда наступит удобное для этого время, — согласился я.

— А также от всех учеников, что будут позже.

— Хорошо, — сказал я. — В обмен на это я хотел бы попросить об одолжении.

— Проси.

— Давайте закончим на этом нашу беседу. Позвольте мне пройти внутрь. Не задерживайте меня и не препятствуйте. У меня есть расписание, которому я должен следовать — и если не смогу, это принесёт больше вреда, чем пользы.

— Если бы мы остановили тебя здесь, — спросила она, — каковы были бы последствия?

Я ничего не ответил.

— Тебе стоило бы дать заведомо неверный ответ и стать моей пищей. Когда чему угодно приходит конец, мироздание изменяется, складывается новый узор. Если примешь смерть от рук гоблина, подобного тому, которого ты связал, узор станет уродливым. Последствия неизбежны. Нити судеб спутаются. Я же — создание равновесия, и смерть от моих зубов и когтей, клыков или лап — самый чистый вид смерти, какой ты только сможешь получить. Новый мир будет лучше прежнего благодаря тому, что ты его покинешь.

— Это довольно близко к оскорблению, — сказал я.

— Даю тебе своё позволение пройти. Но за других говорить не могу, — добавила она.

Пусть она и не могла говорить за других, её авторитет был достаточным для того, чтобы её решение чертовски много значило.

— А нам идти нужно? — спросил Тай.

Поглядев на него, я уже собирался сказать, чтобы они остались. Что Рыцари находятся неподалёку, и им тоже стоит побыть здесь. Что мне нужно подкрепление снаружи.

— С тобой они будут в большей безопасности, чем где-либо ещё, — сказала Исадора.

Всего несколько слов, и мои планы пущены по ветру.

— Но это же не означает, что будет лучше взять их с собой, — возразил я.

— Будет лучше, — не согласилась она. — Я не пророк, но глаз у меня намётанный. У тебя есть помощники где-то ещё, но и внутри тебе тоже понадобится помощь.

Я застыл в нерешительности.

— Спасибо за совет, но «лучше» — это звучит как-то расплывчато. Лучше для меня или лучше для них? Или для мира в целом?

— Лучше для всего.

— Я слишком привык к тому, что весь мир против меня, что всё может оказаться ловушкой, — сказал я. — Сложно поверить, что как раз сейчас судьба повернулась ко мне лицом. Не сочтите за проявление враждебности.

— Ты сделал доброе дело. Ты поступил правильно. И ты не так давно избавился от части своей отрицательной кармы. Это о трёх разных событиях.

Я нахмурился.

— То есть причина, по которой мне позволено создать круг…

— Одно с другим никак не связано, — возразила она, немного более холодным тоном. — Я не могу говорить о частностях. Может, в этом и было что-то хорошее. Но я повторю то, что уже говорила раньше. Вселенная дала тебе верёвку, а ты завязал на ней аккуратную петлю. Я надеюсь, что болтаться в ней тебе одному — но, как уже говорила, я достаточно давно живу на свете, чтобы понимать, к чему всё идёт. И повода для оптимизма не вижу. Подозреваю, что дела пошли гладко вовсе не оттого, что судьба к тебе благосклонна.

Вряд ли она могла высказать мне в лицо что-то более жестокое. На миг у меня перехватило дыхание.

Но до назначенного срока оставалось всего несколько минут, и я поспешил собраться с силами.

— Хорошо, тогда вы двое со мной.

Тай кивнул.

— Спасибо, что выслушали меня, Исадора, — сказал я. — У меня создалось впечатление, что кое-что в наших отношениях не может быть исправлено, ввиду событий, произошедших до моего появления… но я всё-таки благодарен вам за то, что вы, невзирая на это, находите со мной компромисс. Ну и за совет тоже.

Она склонила голову, кивнув.

— Умри чисто, дьяволист.

Выслушав это зловещее напутствие, я повернулся, чтобы уйти. Алексис и Тай шли за мной следом.

Нам предстояло подняться по лестнице, а значит — пройти мимо остальных.

Я заметил, что все они не спускали с меня глаз. Особенно пристально смотрели Сёстры. Младшие, лет двадцати с небольшим, переминались с ноги на ногу.

Пьяница оставался совершенно неподвижным, если не считать бутылки с вином, которой он постукивал по колену.

Пастырь преградил мне путь, встав прямо передо мной.

Он смотрел не на меня. Его глаза были устремлены на Эвана.

От него так и веяло враждебностью. Мне вспомнились приюты для бездомных, куда я несколько раз забредал в самые морозы. Тамошняя атмосфера подозрительности, ненависти, злобы, направленной на кого-то или просто в никуда, неустроенность, боль, безнадёжность… Пастырь прямо-таки излучал всё это. Когда его взгляд упал на меня, ощущение стало ещё сильнее.

— У тебя в распоряжении были месяцы, — произнёс я. — Но ты ничего не сделал. Ему нужно было, чтобы кто-нибудь его отыскал, и я нашёл его. Нехрен сваливать на меня собственную трусость.

Рядом с ним возникли призраки, похожие на тех, что я видел в морге. Неясные, повреждённые, едва различимые.

Некоторые из них были не слишком похожи на призраков, скорее на духов. Другие были настолько реальными, что я мог бы принять их за живых людей. От третьих оставались лишь намёки, едва заметные вихри снежинок, в которых угадывались человеческие очертания.

В его распоряжении была небольшая армия Джун, Леонардов, Эванов и прочих.

— Ему нет дела до того, что правильно, а что нет, — заметил Пьяница. — Он считает, что призрак принадлежит ему, а ты его забрал. Обстоятельства значения не имеют. Не упрощает дела и то, что ты опасен.

— Пастырем называют того, кто пасёт, — возразил я. — Того, кто даёт убежище и заботится о своём стаде. Эван нуждался в заботе, а этот человек ему её не дал. Ему не подходит его имя.

— Покушаться на чьё-то имя — дурной тон.

— Что-то не я слышу, чтобы он возражал, — ответил я.

Пьяница ухмыльнулся, приложился к горлышку бутылки и снова посмотрел на меня. Взгляд его был недобрым, пожалуй, более враждебным, чем у всех остальных, исключая разве что Пастыря. Весёлость была лишь тонкой, фальшивой маской.

Стоило это запомнить. Он представлял угрозу именно когда был дружелюбен, раскован и непринуждён. В каком-то смысле это было логично.

Однако он всё же отошёл в сторону, уступив мне дорогу.

На его месте немедленно оказались Сёстры. Прежде они вели себя нерешительно, но, ощутив свой численный перевес и оказавшись в компании призраков и Пастыря, всё-таки набрались смелости.

— Если вы окажетесь у меня на пути, вам, вероятно, придётся испытать на себе недовольство Завоевателя, — сказал я, нарочно произнеся имя Лорда. — Я не хочу выполнять его приказы, однако сейчас я занят именно этим, а вы усложняете задачу, которую он мне поручил.

— Нам в любом случае предстоит испытать его недовольство, — сказала одна из старших Сестёр.

— То есть вы выступаете против него.

— И против тебя тоже, — ответила Старшая Сестра. — Пройдоха говорила убедительно, но нас она всё же не убедила.

— Мы с вами на одной стороне, — сказал я.

— Здесь и сегодня — нет, — возразила она.

— Весьма прискорбно, — заметил я.

— И вправду прискорбно. Ты создал массу проблем, явившись сюда. Не думаю, что ты в состоянии даже осознать, сколько именно.

— Куда уж мне, — ответил я, глядя ей прямо в глаза. — Зато я отлично представляю, какая хрень может вот-вот случиться.

— Ты представляешь угрозу, — обвиняюще сказала она.

— Нет, он не угроза, — вклинился чей-то голос. Эван.

Она коротко глянула на него, на секунду разорвав зрительный контакт со мной.

— Блэйк мне помог. А ещё он обещал, что будет останавливать настоящих монстров. Он заботится о друзьях, он честный, он умный и вообще крутой!

— У тебя просто не хватает знаний, чтобы понять, что он сам же и является одним из тех настоящих монстров, о которых ты говоришь, — ответила она.

— Неправда. Я видел некоторых монстров. Один из них меня, можно сказать, и убил. Держал в ловушке до тех пор, пока мне не стало слишком тяжело, и голодно, и холодно, чтобы дальше жить. А другой был на фабрике. А Блэйк пытался их остановить. И одного остановил.

— Я не собираюсь разводить дискуссию с ребёнком.

— Это потому, что вы, судя по всему, её проиграли бы, — заметил Тай.

— А вы сами хоть пробовали остановить монстров вроде того, что меня вроде как убил? — спросил Эван.

— Мы не настолько сильны.

— Вы же элементалисты, так? — спросил я. — Вы имеете дело с духами природы, причём, судя по вашему названию и горящим кольцам… с духами огня?

— Верно, — кивнула она.

— Демон на фабрике уязвим к огню и свету. Против него вы могли бы кое-что сделать.

— Это не то, чем мы обычно занимаемся, — возразила она. Белая маска полностью скрывала выражение её лица.

— Это то, чем обычно занимаюсь я, — сказал я в ответ. — Теперь повторите ещё раз, что именно я и есть один из настоящих монстров.

— Ты преследуешь собственные интересы и интересы Лорда. Твоя семья долгое время имела дело с запретными вещами. Мне это отлично известно.

— А мне известно только то, что он попробовал! А вы нет! — снова вмешался Эван.

— Что ж, — ответила Старшая Сестра, — я пробую прямо сейчас. Пытаюсь не дать тебе доставить эту вещь Завоевателю.

— Ваши попытки окончены, — произнёс человек за её спиной.

Она обернулась быстрее, чем я успел пошевелиться, а значит, отвела взгляд первой. Это было не бог весть какой победой, но мне годились любые, какие я только мог одержать. В настоящей драке меня скорее всего сейчас победил бы даже Эван.

За её спиной стоял Фелл.

— Заходите внутрь, мистер Торбёрн, — пригласил он. — Пастырь, повремените с вашей враждой. Сёстры, сейчас определённо не тот момент, чтобы вставать на пути у Завоевателя.

Собравшиеся неохотно раздались в стороны. Многие призраки растворились, отходя вместе с Пастырем направо, а Сёстры встали по левую сторону лестницы.

Я вошёл в башню, слегка помедлив, чтобы дать Таю и Алексис возможность осмотреться.

— Не думал, что ты настолько глубоко влип, — сказал Тай, обшаривая глазами убранство вестибюля.

Мой взгляд упал на часы. До полуночи оставалось пять минут.

— Чертовски глубоко, — согласился я.

Я взглянул на Алексис.

Она потушила окурок и тут же закурила снова — за всё то время, что мы были знакомы, такое с ней случалось, наверно, лишь раза три.

— Ты как, в порядке?

— Мммм хммм, — промычала она.

— Это не особо тянет на ответ, но если считать это ответом, то он смахивает на ложь, — предупредил я.

— Но это же не слова.

— Забыла насчёт бессмыслицы и напускания тумана? — возразил я.

— Помню, — ответила она. — Нет, я не то чтобы в порядке. Я ведь умею постоять за себя, когда бывает нужно. Но противостоять чему-то вроде этого…

— Вроде сфинкса?

— Ну да. Может, мне бы полегчало, если бы у меня было… ну, не знаю, хоть что-нибудь. Сила. Или какие-нибудь инструменты.

— Тут я с тобой на сто процентов согласен, — признал я.

— Может, это глупый вопрос, но почему все остальные остались снаружи? — спросил Тай.

— Готовятся к войне, — ответил ему Фелл. — У каждого из них есть свои способы выяснить, что происходит. Многие смогли понять, что к чему, когда один из твоих Рыцарей принялся колесить по городу, пытаясь завербовать союзников.

— И они сейчас определяются, чью сторону займут, — добавил я.

— Исадора и Сёстры выступают против Завоевателя, хотя Исадора явно что-то недоговаривает. Пьяница и Пастырь более-менее на стороне Лорда. Рыцари и Астролог вроде скорее за тебя и твой новый круг, — сказал Фелл.

Астролог за нас?

— Но всё это не имеет никакого значения, — добавил он.

— Что ты имеешь в виду?

— Завоеватель не из тех, кто довольствуется Пирровой победой, — пояснил Фелл. — Он играет наверняка. И сейчас он почти победил.

Сложно было определить, что я в тот момент ощущал. Это чем-то напоминало того абстрактного демона. Стоит только взглянуть на этот запредельный ужас, как он уже вползает и захватывает тебя.

Мы достигли верхушки башни.

— Ох… фигасе! — пробормотал Тай.

Завоеватель полностью принял облик монстра. Сейчас это был гигант с кожей, обтягивающей непропорционально мускулистое тело, одетый в нечто похожее одновременно на броню и на мантию. От него исходило сияние, цветом напоминавшее платину. За спиной виднелся меч, и он был вдвое длиннее меня. Крест-накрест с ним висела винтовка с примкнутым штыком.

Пока мои спутники с благоговейным ужасом рассматривали Завоевателя, я обратил внимание на тех, кто находился рядом с ним.

Человек, с ног до головы замотанный в какое-то рваное тряпьё. Высокий, плотный — фигура, характерная для лучших хокейных защитников. На голове сквозь прорехи в тряпках торчали обгоревшие пучки волос. Видимые участки кожи также были покрыты волдырями от ожогов. Даже с противоположного края широкой площадки башни до меня доносились запахи дыма и озона. Одним своим присутствием он лишал воздух кислорода — а я и без того был настолько обессилен, что не мог нормально дышать.

Из-под повязки был виден один глаз. Он сиял настолько ярко, что на него невозможно было смотреть.

Глаз. Неживая, чудовищная антитеза идеи о том, что огонь и электричество должны быть поставлены на службу людям. Беда, терпеливо ожидающая возможности случиться.

Дункан Бехайм, в гражданской одежде. Он сидел на верху стены, слегка ссутулившись и уставясь на меня.

Лейрд Бехайм тоже был здесь. Также одетый в гражданское, но с нашивкой на рукаве длинной куртки. Он стоял с карманными часами в руках, выпрямив спину, горделиво приподняв голову. На лице спокойствие.

Роуз. Голова опущена, руки безвольно свисают по сторонам. Она не подняла взгляда даже тогда, когда мы подошли ближе.

Завоеватель нагнулся и поднял книгу в чёрной обложке, которая в его массивной ладони выглядела совершенно крошечной.

— Без трёх минут полночь, — возвестил Завоеватель. Голос эхом раскатился по его неприветливым владениям.

— Именно так, — подтвердил Лэйрд.

Я бросил руку демона на пол.

— Через восемь минут бес будет свободен.

— Почти точно, — отозвался Лэйрд.

— Я полагаю, у тебя есть какой-то план, — продолжил Завоеватель.

Роуз подняла голову. Она заметила моих друзей, и её глаза расширились от удивления.

— Ага, — подтвердил я. — Есть.

Про себя я лишь пожалел о том, что у меня нет в запасе плана получше.