Мистер Поттер, что это за вид?!  (джен)

— Гарри! Гарри! — этот крик раздавался почти каждое утро.

Гарри потянулся. Он нашарил свои очки на тумбочке и разлепил сонные глаза. В комнате уже было светло. Часы показывали, что почти десять. Гарри вздохнул и откинул одеяло.

На самом деле встретили его лучше, чем он ожидал. Вернон даже приехал на вокзал, молча загрузил в свою машину сундуки Гарри и даже ничего не сказал по пути. Проблемы ждали по возвращении. Вернон занёс все вещи в кладовую и закрыл на три новеньких замка, а ключи спрятал в нагрудный карман.

— Никакого волшебства! — он потряс толстым пальцем перед носом Гарри.

— Да, сэр, — Гарри оставалось только перебирать перья недовольной Букле, которую запретили выпускать из клетки.

Но ему отдали старую спальню Дадли. И после чердака это было почти так же хорошо, как спальня в Хогвартсе. Его немногочисленные вещи заняли шкаф, а книги, которые удалось-таки выпросить, полетели на стол.

— Гарри! — тетя Петунья продолжала кричать с кухни.

Гарри натянул серую футболку и спустился вниз по лестнице, не переставая зевать.

— Это на стол, а это вытащи в сад, — в руки Гарри всучили поднос с тарелками.

Приближался очередной конкурс на лучший сад, и тетя Петунья была еще более раздражительной, чем обычно. Попадало даже Дадли, который все дни предпочитал отлеживаться в комнате. Гарри хотел так же, но Петунья быстро нашла ему работу, заставив таскать то одно, то другое в сад. Он весь пропах её удобрением для астр и роз.

Очередное пахнущее чем-то сладковато-кислым заляпанное ведро ждало его у входной двери.

— Быстро завтракай и бегом за работу, — Гарри толкнули его тарелку.

Дадли на мгновение вылез и, убедившись, что мать занята на кухне, быстро прошёл к столу, не забыв толкнуть кузена. Да так сильно, что Гарри едва не уткнулся лицом в свою тарелку с кашей.

— Твоя чертова птица не даёт мне спать!

— Ей нужно летать, — проскрежетал сквозь зубы Гарри, ставя тарелку на стол.

Вернон отогнул край газеты и уставился на Гарри ненавидящим взглядом.

— Если не хочешь, чтобы я её вообще выставил, то заткни. Она не будет летать и передавать сообщения твоим поганым друзьям-волшебничкам.

Гарри тихо вздохнул. Повезло, что Вернон все ещё не заметил, что письма от этих самых волшебничков все равно доходят до Гарри. Друзья не переставали возмущаться и звать его к себе. До школы оставался месяц. Выдержать не так уж и сложно.

Он ковырял кашу, пока Петунья вновь жаловалась всем, что соседи точно поливают свой сад какой-то отравой, из-за которой всё растёт как на дрожжах. Это противостояние длилось так долго, что Гарри уже и не помнил, из-за чего оно вообще началось. Но звание «лучший сад» переходило между ними постоянно. А в этом году соседи завезли что-то иностранное и собирались поразить судей. Тетя Петунья метала молнии каждое утро.

— Ты доел? — спросила она, когда Гарри в очередной раз неуклюже царапнул ложкой по тарелке.

— Да, — он положил её на стол.

— Тогда бегом в сад.

Он выбрался изо стола и поднял ведро. Морщась, выволок его на улицу и поставил на землю рядом с новой клумбой.

Солнце начинало подниматься высоко на небо, обещая жаркий августовский день. Гарри поморщился, смотря на него. Где-то вдали виднелись тучи. Возможно, ветер пригонит в их графство, и тогда будет дождь, который вынудит оставить тяпку и лопатку Петунью и спрятаться в доме. Было бы просто прекрасно.

Тетя Петунья вышла следом. Она уже была в своём заляпанном, клеенчатом садовом фартуке и дурацкой широкополой соломенной шляпе.

— Не стой истуканом, неси это сюда, — прикрикнула она, уходя куда-то за свои астры.

Гарри со вздохом переставил ведро ближе к ней.

Тетя Петунья могла часами копаться в саду, совершенно ни на что не отвлекаясь. Гарри быстро уставал наблюдать за тем, как она выкапывает лунки, сажая очередные цветы или месит руками, на которые до самых локтей натянуты синие резиновые перчатки, пахучую жижу, которой потом укрепляет корни.

— Это же лилии? — узнал Гарри рыжий в мелкие пятнышки цветок.

Петунья сомкнула губы в узенькую полоску, но потом нехотя кивнула.

— Да.

— Не знал, что они могут расти в садах.

— Они бывает и дикорастущие, — фыркнула тетя Петунья, резче вонзая остроносую лопаточку в землю. — Все зависит от ухода и сорта.

Гарри чуть сузил глаза.

— А что обозначают лилии?

— Верность, величие и сила, — Петунья буквально выплевывала каждое слово, становясь еще бледнее.

Гарри хорошо понимал, что сейчас скользит по тонкому льду, который едва покрыл озеро, но не мог остановиться.

— Петунии — это же тоже цветы?

Лопатка вонзилась куда-то левее и отсекла один длинный, узкий листок.

— Да, — с нажимом ответила тетя.

— А они что означают?

Петунья прекратила копать. Она зло воткнула лопатку в землю и уставилась на Гарри, гневно сверкая маленькими глазами поверх выдающегося вперёд носа.

— Много болтаешь, иди в дом. Вымой посуду.

— Хорошо.

Гарри с удовольствием стянул перчатки и повернулся к дому, скрывая улыбку.

Он и сам прекрасно знал, что петунии — это гнев и злость.

* * *

Драко продолжил жевать.

— Ничего, — отмахнулся он. — Его достала его тётя со своим, — Драко задумался, вспоминая, какие же формулировки использовал Гарри в письме — лучшим цветником среди магглов в их кроватном районе.

— Мерлин, — Нарцисса схватилась за серебряную ложку. — Этому ребенку никогда не дают покоя. Он не писал, что собирается к нам?

— Пока нет, — отрицательно мотнул головой Драко. Он расправился со своим поздним завтраком и отодвинул тарелку. — Я пойду погуляю.

— Иди. Дай мне знать, если что-то будет от Гарри, — донёсся до него крик матери.

Драко был бы рад, если Гарри приехал бы на лето. Но друг отчаянно упирался, что-то рассказывая о стеснении и неудобстве.

Какое стеснение? В меноре куча пустых спален. Их бы даже не заметили. Зато они могли бы облазить все подземелья и лаборатории, в которые Люциус никого не пускал, обещая навести самые страшные проклятия. Да и был огромный сад и лес, который начинался сразу за оградой, и куда Драко никогда не пускали.

Но Гарри оставался у своих магглов-родственников, а он шлялся без дела по особняку.

— Скукота, — потянул Драко, выходя в сад.

Он подпинывал попадающиеся камешки. И одним очень удачно или, скорее, неудачно попал в статую нимфы. Тонкое ажурное крыло надломилось и упало в густую зелень. Драко огляделся и быстро поставил крыло на прежнее место, надеясь, что поломку домовики обнаружат раньше, чем его родители, и приведут в порядок.

Следом за Драко почти бесшумно шёл домовой эльф Добби. Он составлял компанию ему, хоть собеседник из эльфа оказался скучным.

— Вот только если бы Гарри согласился, — возмущался Драко. — Чего ему стоит?

— А хозяин может сам сходить к Гарри Поттеру?

Драко уставился на большие блестящие глаза домовика, напоминающие круглые блюдца.

— В теории, наверное, может, — Драко засунул руки в карманы.

Сейчас чуть ли не весь магический мир знал про маленькое графство Суррей, где расположился городок Литтл Уингинг, где жил знаменитый мальчик.

— Вообще, камин в кабинете отца настроен прямо на Министерство. Оттуда можно попасть в любую точку Лондона, а дальше, — он глубоко ушёл в мысли, принимаясь нервно ходить вокруг клумбы, в центре которой был старинный двухметровый графин с цветами. — Гарри рассказывал, что он приехал в Лондон на… машине? Возможно, их много в Лондоне. А вообще, я знаю, кто знает эти маггловские штучки!

Драко резко развернулся на каблуках и побежал обратно в особняк. Добби едва поспевал за ним.

* * *

Рон жевал хрустящий тост, щедро намазанный клубничным джемом. Джем был густой, сладко пах и буквально свисал с золотистых краёв, тек на руки и пачкал пальцы. Рон слизал сладость с пальцев, из-за чего тут же получил гневное замечание от матери:

— Рональд Уизли, повторяю в третий раз — прекрати облизывать пальцы!

— Да-да, — пробубнил он, не отрывая глаз от нового выпуска «Еженедельник ловца», на глянцевой обложке светилось, что в подарок шёл разворот с полным составом «Гарпий».

Он как раз потянулся слизнуть свисающую каплю, когда серый филин громко постучал клювом по стеклу. Рон вздрогнул, капля оторвалась и упала прямо на колдографию ловца «Стоунхейнских сорок» — Юниса Моррея, который давал интервью по поводу подготовительного сезона перед грядущим чемпионатом Европы.

— Вот же драконий навоз! — выругался он, пытаясь рукавом оттереть снимок.

— Рональд! Никаких ругательств за столом! И немедленно впусти птицу, может, она от Гарри, — Молли выглянула из кухни и, вытянув шею, посмотрела на окно.

— Это филин Драко, — прокричал он, — сколько раз говорить, что у Гарри белая сова.

Драко писал крайне редко. Рон догадывался, что все отправленные им письма, были продиктованы непередаваемой скукой. Он удивился, увидев, что в этот раз пришло несколько тетрадных листков, густо исписанных с обеих сторон.

Рон, не переставая читать, подошёл к столу и взял новый тост. Он лениво жевал, пытаясь одной рукой перелистывать листочки. Ещё капля упала на бумагу.

— Да Мерлиновы штаны! — он протёр листки о штаны.

— Рональд! — Молли вышла из кухни. В правой руке у неё была грозно зажата лопаточка. — Мне кажется, все ругательства наши садовые гномы поузнавали от тебя и твоих братьев! Иди в сад, если нечего делать.

Рон в два куска проглотил тост и отряхнул руки.

— Не могу. Мне нужно к отцу, он же в сарае? — он спешно затолкал листочки в карман, нещадно сминая их.

— Утром был. Позови его тогда заодно. Обед почти готов

* * *

Драко копался в материнском шкафу. Он точно помнил, что та штука была здесь. Тёмно-зеленый бархатный мешочек, не больше ладони, с серебристой вышивкой.

— Хозяйка будет недовольна, ой как недовольна за беспорядок, — причитал Добби.

Он переминался с ноги на ногу и потирал озябшие руки.

— Я тебе что сказал? — раздражённо повернулся к нему Драко, заталкивая обратно в шкаф ворох мантий. — Стой на стрёме, — он опять развернулся к шкафу, открывая следующий отсек, — или позову Тинки, а тебя отправлю на кухню.

— Не нужно звать Тинки, — Добби вернулся на свой пост, — только Добби умеет стоять на стрёме, Добби стоит на стрёме лучше всех. Самый настоящий стрёмный эльф.

Драко фыркнул.

Три шкафа за спиной. Впереди ещё столько же. Драко сдул упавшие на глаза светлые пряди и пошёл к следующему.

И зачем только матери столько мантий, шляпок и платьев? Он был уверен, что редко её видел в одном наряде больше двух раз. Теперь было ясно, почему на все званные ужины и иные мероприятия, мама начала подготовку утром, а они с отцом непосредственно перед вечером.

— Вот! — наконец-то он заметил среди маленьких сумочек нужный мешочек.

Выудив свою добычу, Драко спрятал его в карман и принялся неряшливо запихивать вываленные вещи обратно, комкая шёлк и атлас.

— Добби, приберись тут потом, — сказал он, переступая через гору вещей.

— Но Добби стоит на стрёме, — домовик пальцем указал на открытую дверь.

— Тогда позови Тинки, чтобы она убралась, пока ты на стрёме, — Драко закатил глаза. — Главное, быстро, и чтобы мама не узнала.

Он вернулся в комнату, зарылся в собственный шкаф, вытаскивая простые брюки, легкие летние свитерки и рубашки. Всё летело в мешочек, который так и оставался размером в ладошку. Из сундучка, выполненного из тёмного дерева, он вытряс золотые монеты, которые так же отправились в мешочек. Побросав несколько перьев с зачарованными чернилами, Драко зарылся в тетради. На глаза вновь попался чёрный кожаный дневник. Он удивлённо пролистал его.

Почему-то ему казалось, что он уже что-то писал там. Но страницы были чистые и хрустящие.

— Ладно, сгодится.

Дневник присоединился к остальным вещам в мешочке. Последним он добавил утреннее письмо от Рона, в котором были важные рекомендации.

— Готово, — Драко затянул тесёмки мешочка.

За ужином Драко показательно кашлял и уныло ковырялся в тарелке. Нарцисса беспокойно смотрела на него. Убедившись, что его плохое самочувствие заметно всем, Драко поднялся.

— Я лягу пораньше, не хорошо себя чувствую, — сказал он, не забывая приложить ладонь ко лбу, — может, даже температура небольшая.

— Золотко, — Нарцисса заботливо погладила его по голове, — отдохни. Попрошу не будить тебя завтра рано.

Проигнорировав недовольный отцовский взгляд, Драко прошествовал к себе в комнату.

Он действительно лёг спать, но проснулся еще задолго до рассвета. Затем пробрался на кухню, где небрежно поковырял ложкой вчерашний ужин и умыкнул парочку бутербродов.

В комнате его уже ждал Добби.

— Ты остаёшься вместо меня, понял? — ткнул Драко домовика указательным пальцем в грудь.

— Но Добби не хозяин, — домовик потянул свои длинные лопоухие уши.

— Теперь хозяин. Временно. Понял? — Драко быстро собирался. — Можешь весь день лежать на кровати и ничего не делать. Обед пусть принесут в комнату. А родителям попроси передать, что я всё так же плохо себя чувствую и буду спать весь день. Понял?

— Хозяйка будет расстроена, — жалобно промямлил Добби.

— Он простит. Тем более, я вернусь уже вечером. Вместе с Гарри.

— Гарри! Гарри Поттер! — радостно воскликнул домовик, подпрыгнув.

— Да, он самый. Всё. Я пошёл.

Предстояла ещё пробраться в отцовский кабинет и воспользоваться его камином. Но Драко уже путешествовал таким образом. Да и кабинет отец не закрывал, в отличие от лаборатории и хранилища. Оставалось надеяться, что Рон тоже со своей частью справился — тот обещал найти автомобиль.

Драко тихо прикрыл за собой дверь.

Добби, оставшись один, опасливо запрыгнул на кровать. Матрас мягко запружинил. Добби заулыбался, он ещё раз подпрыгнул, потом ещё, и ещё. Добби подпрыгивал, крутился, делал сальто назад. Под конец он упал на матрас, раскинув руки.