Мистер Поттер, что это за вид?!  (джен)

Каждый чистокровный волшебник, рождённый в Британии, точно знает, что как только ему исполнится одиннадцать лет, он попадёт в школу чародейства и волшебства Хогвартс. Это факт. По-другому дело обстоит с юными волшебниками, которые родились в семьях обычных людей и которые даже не подозревают о чудесах, творящихся прямо у них перед носом. Им придётся ждать сову, которая обязательно прилетит в жаркий летний день и принесёт конверт с зелёной печатью, в котором будет письмо о зачислении. По-другому просто не может быть.

И все они, слегка напуганные, неуверенные, обязательно будут смотреть — со страхом, с лихорадочным румянцем на щеках — на алый поезд. Бережно прижимать к груди учебники и волшебные палочки, пока сентиментальные матери вытирают выступившие слёзы гордости батистовыми платочками.

— Помни, нет лучше факультета, чем Слизерин! — беловолосый мужчина скупо хлопнул по плечу надменного на вид мальчонку с такими же белоснежными волосами.

— Не скучай, мы будем писать каждую неделю, — стоящая рядом высокая женщина в тёмно-зелёной мантии сжимала в одной руке салатовый платочек. Её голубые глаза сверкали.

— Угу… — неопределённо кивнул юный волшебник Драко Малфой, окидывая скучающим взглядом станцию.

Неподалёку от себя он увидел чету рыжеволосых волшебников, и по неприязненному взгляду отца понял, что это те самые предатели крови Уизли. Дальше стояли родители друзей Драко — Крэбба и Гойла. Ещё дальше виднелась рыжая шевелюра старосты Гриффиндора Перси Уизли. А возле него топтался странный паренёк в нелепых очках-велосипедах, с волосами, торчащими во все стороны. В дурацкой одежде, в которой он буквально тонул. Мальчишка выглядел младше Драко, и казалось, что на волшебную станцию он попал совершенно случайно.

— Мам, кто это? — Драко дёрнул за рукав Нарциссу, которая спорила с мужем. Нарцисса была убеждена, что супруг чересчур строг с сыном и что ему следует куда ярче показывать свои чувства, чем просто пожать руку и сухо пожелать удачи. Она не сразу заметила, что её драгоценный Драко пытается её дозваться:

— Что случилось, дорогой?

— Это маггл? — Люциус, услышавший вопрос, удивлённо оглядел станцию, пока не остановил пристальный взгляд на испуганном мальчишке.

— Где? — Нарцисса, попыталась проследить за взглядом Драко, но её резко остановил Люциус, крепко взявший его за руку.

— Нигде, он перепутал, магглы сюда не могут попасть. Ты ведь это знаешь, Драко, — добавил он, строго смотря на сына.

— Но посмотри на него! — настаивал юный Малфой.

— О ком вы говорите? — Нарцисса не любила, когда от неё что-то пытаются утаить, и сейчас её лицо стремительно краснело от гнева.

— О мальчике!

— Нет, ни о ком! Драко просто перепутал!

— Ничего я не перепутал, — пробубнил тот.

— Не спорь с отцом! Мне виднее! — миссис Малфой с нарастающей злобой наблюдала за очередной перепалкой мужа и сына. Её аристократическая бледность сменилась краснотой, подбородок задрожал. Люциус и Драко замолчали, чувствуя, что назревает буря.

— О ком вы говорите? — чеканя каждое слово, спросила она, пронизывая каждого стальным взглядом.

— Драко увидел странно одетого мальчика и решил, что это маггл, но они сюда не могут попасть, — устало пояснил Люциус.

— Странно одетого? — приподняла одну бровь Нарцисса. — Где?

— Возле отпрыска Артура Уизли, — Нарцисса быстро посмотрела на рыжих волшебников, которые окружили необычного мальчика. Её взгляд выцепил его поношенные вещи и больной вид, брови поползли наверх.

— Это же, это же… — она хватала воздух ртом и не могла выговорить ни слова.

— Да, Гарри Поттер.

— Гарри Поттер?! — воскликнул Драко, смотря на черноволосого паренька. — Тот самый?

Но Нарцисса уже никого не слушала. Она стремительно пробиралась к чете Уизли, жадно смотря на мальчика, над которым уже ворковала миссис Уизли.

— Не беспокойся, Гарри, мой Рональд тоже в первый раз едет в Хогвартс. Надеюсь, вы подружитесь! — доброе сердце Молли разрывалось от жалости к тощему юному Поттеру. Она жалела, что нет времени вернуться назад и отдать ему мясной пирог. Молли уже раздумывала о том, чтобы забрать у старших сыновей бутерброды и вручить их Гарри, но совесть матери не могла позволить так поступить. — Не беспокойтесь, вы быстро доедете, а там сразу ужин. Всё будет хорошо, — она ласково ерошила волосы Гарри, пока старшие сыновья помогали затащить его багаж в купе.

— А, это вы, Молли? — раздался рядом надменный голос. Та перевела взгляд на неожиданно возникшую рядом Нарциссу Малфой.

— Миссис Малфой. Провожаете сына? — с холодной вежливостью в голосе спросила она.

— Как и вы, — Нарцисса улыбнулась. — А это мистер Поттер? — деланно удивилась она, изучая взглядом замершего подле женщины мальчика.

— Просто Гарри, — от тихого голоса холодное аристократическое сердце миссис Малфой дрогнуло. А от вида бледного личика и сломанных очков оно начало стремительно таять.

— Я Нарцисса Малфой, но можешь звать меня просто тётя Цисси, — миссис Уизли вздрогнула и ревниво посмотрела на неё. — Мой Драко тоже в этом году поступает в Хогвартс. Вот он, — она указала в сторону поражённого сына и мужа, у которого на лице было лишь страдание.

— Очень приятно, — улыбнулся Гарри, желая поскорее оказаться в поезде; странная «тётя Цисси» вселяла опасения. — Я пойду, — он вежливо кивнул обеим женщинам и торопливо забежал в вагон, за ним последовал растерянный Рональд, который бегло кивнул матери на прощание. Но миссис Уизли лишь махнула рукой, не отрывая злого взгляда от Нарциссы, которая ничуть не страшилась её злости и в ответ сверлила взором своих голубых глаз.

— Папа, что с мамой? — спросил Драко, шокированно наблюдая за взглядами-молниями, которыми обменивались две чистокровные волшебницы.

— Материнский инстинкт, сынок. Беспощадный инстинкт, — Люциус печально кивнул сыну. — Давай, иди уже, иначе опоздаешь. Мы тебе вечером напишем.

— Хорошо, — Драко кивнул. Появление этого Гарри всё испортило. Драко совсем не устраивало, что мама, забыв о нём, побежала к совершенно незнакомому пареньку. Этот Поттер ему уже не нравится. А те, кто не нравятся Малфоям, всегда получают по заслугам.

А в это время в купе сидел Гарри Поттер и с нетерпением ждал, когда же отправится поезд и он попадёт в волшебную школу, совсем не догадываясь о тех страстях, которые разгорелись вокруг его скромной фигуры.

Гарри заворожённо следил за стремительно мелькающими за окном поезда пейзажами. Его сердце сжималось каждый раз, когда он видел раскинувшиеся бескрайние поля. В Литтл Уингинге ему не приходилось видеть подобное. Ровно подстриженный, словно по линеечке, газон, аккуратные клумбы тёти Петунии и небольшой парк с парочкой деревьев — всё, что мог видеть Гарри. И сейчас все эти виды, казалось, сошли со страниц о приключениях бравых рыцарей.

Когда Гарри получил первое письмо, это было похоже на сон. Он был сиротой. Никто ничего ему не присылал. Но и все последующие письма были на его имя. И только появление Хагрида в старом доме на берегу моря смогло убедить Гарри, что всё это — не просто желанная иллюзия.

— Гарри, хочешь сэндвичей? — отвлёк его от невесёлых мыслей о родственниках Рон. — Их мама приготовила. Есть с ветчиной, с сыром и даже с курицей.

— Нет, спасибо, — Гарри улыбнулся. Есть хотелось, но чувство голода заглушалось из-за волнения.

— Точно не хочешь? Они вкусные, — добавил Рон.

— У тебя хорошая мама, — честно сказал Гарри.

Знакомство с миссис Уизли было очень приятным. По всей кажущейся простоте полноватой фигуры рыжеволосой Молли было видно, что она безмерно добра. От неё веяло теплом и любовью. Гарри, которого обделили этим светлым чувством, было это особенно ясно видно. Даже когда он просто смотрел на рыжую чету Уизли, в сердце разливалось тепло.

Молли Уизли Поттер увидел возле самого входа на платформу. Она по доброте своей легко объяснила смущающемуся Гарри, как преодолеть волшебный барьер, и даже попросила своих сыновей помочь затащить багаж в поезд.

— А ты уже решил, куда хочешь поступить? — Рон, который решил, что есть мамины сэндвичи при Гарри не особо вежливо, запрятал их обратно в сумку.

— Я пока не знаю, — Гарри улыбнулся. Он хорошо помнил короткий рассказ Хагрида о факультетах, но пока что сам ещё не определился, куда хотел бы поступить. По правде, его сильнее заботило, что когда он окажется в стенах Хогвартса, учителя неожиданно спохватятся и, извинившись, отправят его обратно к Дурслям.

— Я, наверно, буду учиться в Гриффиндоре! У меня в семье все учились или учатся на Гриффиндоре! — с гордостью сообщил Рон. — Ты, наверно, тоже попадёшь туда.

— Было бы здорово, — Гарри искренне хотел подружиться с Роном. Рыжий, беззаботный, он вселял уверенность и радость. А именно этого не хватало Поттеру.

— Кстати, а кто была эта женщина, Нарцисса Малфой? — вспомнил он белокурую волшебницу.

— О! — Рон округлил глаза. — Она жена Люциуса Малфоя. Он работает с моим папой в Министерстве. Папа говорит, что он владеет чёрной магией! У них в особняке даже склеп есть, в котором похоронены тёмные маги, — он перешёл на доверительный шёпот, — это только говорят, а представь, вдруг у них там… — Рон замолчал.

— Что? — Гарри почти вплотную склонился к нему и слушал, широко раскрыв глаза.

— Огромные пауки-людоеды! — в купе воцарилось молчание. — Малфоев надо опасаться, — снова заговорил Рон, он скрестил руки и выглядел серьёзным.

Гарри вновь вспомнил странную «тётю Цисси». Почему-то не верилось, что в доме этой красивой волшебницы могут быть такие монстры. Но если вспомнить то, как она высокомерно держалась с миссис Уизли, то поверить, что в фамильном особняке есть не только свой склеп, но и наверняка в шкафу притаился не один скелет, было гораздо проще.

Остальное время до приезда в магическую школу новоявленные друзья провели за пустой болтовнёй. Гарри, который боялся, что покажется глупым из-за своего незнания магического мира, с удовольствием слушал рассказы Рона. И в свою очередь рассказывал тому тонкости жизни обычных людей. Больше всего Рона удивлял способ перемещения людей.

— Точно, никаких мётел? — недоверчиво переспрашивал Рон.

— Нет. У нас мётлами только подметают.

Уизли рассмеялся, представив, как метлой одного из близнецов мама подметает в курятнике. На такое даже Перси не пошёл бы!

— А ты умеешь летать на метле? — Гарри с трудом верилось, что можно летать на таком сомнительном предмете.

— Нет, а вот Чарли…

— Как мило, обсуждаете мётлы? — раздался надменный, чуть насмешливый голос.

Друзья повернули головы и увидели замершего у входа в купе беловолосого мальчугана. Гарри переглянулся с Роном. Оба промолчали.

— Не думаю, что твоя семья сможет позволить себе стоящую метлу. Папа говорил, что вы самые бедные, — Гарри видел как покраснел Рон, и попытался его защитить.

— А тебе какое дело?

— О! Это ведь Великий Гарри Поттер! Я Малфой. Мне казалось, что герой волшебного мира должен куда лучше следить за своим внешним видом, — Драко презрительным взглядом окинул поношенную одежду и сломанные очки Поттера. Гарри опустил глаза.

Вещи достались ему от двоюродного брата, Дадли Дурсля. А тот был весьма толстым и, более того, жутко неаккуратным. Поэтому вещи доходили до Гарри уже заштопанными, с заплатками и пятнами. Конечно, это не шло ни в какое сравнение с красивыми и явно дорогими вещами, которые носил Драко.

— Запомни, не переступай дорогу Малфоям, — с такими словами Драко покинул вагон.

— Вот противный! — Рон всё ещё был красным от злости. — Папа говорил, что все Малфои учились на Слизерине, и этот тоже там будет.

— Слизерин? — Гарри оттянул край старой футболки Дадли и посмотрел на Рона.

— Да, все его выпускники — это тёмные маги.

— Надеюсь, что я туда не попаду, — появление Драко Малфоя было для Гарри первым звонком опасности. Кажется, учиться будет не так-то легко.

После ухода Малфоя настроение у друзей было испорчено. Не хотелось ни разговаривать, ни есть вкусные сандвичи миссис Уизли. Единственным желанием Гарри было надеть новую мантию от мадам Малкин, чтобы было не видно изношенных вещей неуклюжего Дадли. И при первой возможности он осуществил это.

Как только новая мантия из мягкой ткани была накинута поверх повседневной одежды, Гарри почувствовал себя гораздо лучше. Он взглянул на Рона, который также облачался в школьную мантию. Только у того она была поношенной и немного великоватой. Гарри понимающе кивнул.

За время поездки он успел многое узнать о семье Уизли. Его бесконечно удивляло, как столько человек могут в мире и спокойствии уживаться под одной крышей. Но, вспоминая доброе лицо Молли, понимал, что все дело в её всепоглощающей любви к детям. Гарри вздохнул: любовь — это не то, что можно было увидеть в доме на Тисовой улице. По крайней мере, по отношению к нему.

— Мантия мне досталась от моего брата Перси, — извиняюще пояснил Рон.

— Всё хорошо. У меня вообще все вещи — моего двоюродного брата, — уныло кивнул Гарри.

— Есть хочется, — перевёл тему Рон. — Может. всё-таки по бутерброду?

 Гарри улыбнулся и кивнул.

* * *

Наверняка каждый хотя бы раз мечтал попасть в волшебный замок, почувствовать себя богатым королём или самим Мерлином. Но это были только мечты. Поэтому, когда Гарри увидел огромный замок с башнями и множеством маленьких башенок, то в первую минуту не мог в это поверить.

— Вау! — разделял его восторг Рон.

Группка первокурсников столпилась возле огромных дверей, ожидая, когда их пригласят. Дети испуганно шептались, обмениваясь впечатлениями.

— Я слышала, что там сразу же устроят экзамен; те, кто его сдадут, будут учиться, а остальные уедут домой! — громко шептала девочка с длинными косами своей подруге.

— Экзамены? Это несложно! За лето я прочитала всю литературу, которую предлагают для усваивания школьной программы, и дополнительную тоже, — встряла в разговор девочка с пышными кудрявыми волосами. — Но в «Истории Хогвартса» сказано, что распределение…

Гарри, прислушивавшийся к разговору, повернулся к Рону и спросил:

— Это правда, что сейчас у нас будут принимать экзамен?

— Нет. Фред рассказывал, что там будет самое настоящее испытание! — Гарри передёрнуло.

— Мы будем бороться с настоящим горным троллем, а потом надо будет обезвредить ядовитого паука! — воодушевлённо продолжал Рон, не замечая, что Поттер стал мертвенно-бледным.

— Привет, я Дин Томас, — к ним подошёл мальчишка с чёрными волосами. — Я ехал в вагоне со старшекурсниками, и они утверждали, что там целая полоса препятствий с троллями и злыми колдунами.

— А мне говорили, что там есть самый настоящий оборотень!

— Вампир! — всё больше детей присоединялось к разговору. Каждый стремился высказать свою версию способа поступления.

— Это всё глупости! В «Истории Хогвартса» написано… — пыталась докричаться до будущих сокурсников девочка с пышными волосами.

Чуть поодаль от основной массы стоял Драко Малфой в окружении небольшой группки ребят. Он презрительно смотрел на громко гомонящую толпу и кривил губы.

— Вот идиоты, — он толкнул в бок толстого парня с глупым выражением лица. Тот согласно хмыкнул.

— А мне бабушка говорила, что в Хогвартсе учатся только сильнейшие! — верещал мальчишка с жабой на руках.

— И под конец мы должны уложить на лопатки Дамблдора! — закончил свою вдохновенную речь Рон. Дети согласно кивнули. Гарри почувствовал, что ему стало дурно.

В школе ему всегда доставалось от Дадли и его дружков, которым нравилось гонять несчастного Поттера по всему зданию и видеть, что за это тот получал нагоняи от учителей. Неужели и в волшебной школе ему придётся терпеть то же самое? Или для поступления нужны такие показатели?

Гарри искоса изучал окружающих его мальчиков и девочек. Не похожи они были на силачей, которые способны победить тролля. Или их всех с самого детства готовят к этому испытанию? И разве это «проще простого», как выразился Хагрид? Гарри приуныл, что-то ничего простого он пока не видел.

Но именно в этот момент появилась высокая и строгая на вид женщина в остроконечной шляпе. Она суровым взглядом обвела первокурсников и, махнув рукой, поманила их за собой.

Гарри с опаской последовал за ней; он поймал насмешливый взгляд Малфоя и ещё сильнее уверился в том, что с троллем сражаться всё же придётся. Но перед ним предстал совсем не испытательный полигон, а ярко освещённый обеденный зал. Четыре длинных стола ломились от различных яств, за ним сидели студенты в школьных мантиях и колпаках.

Поттер беспокойно вертел головой, высматривая, где же притаились пауки-людоеды и злые маги. Рядом раздался голос Дина:

— А где тролль?

— А где тролль? — спросил Дин.

— Тролля сегодня не будет, — сухо ответила Макгонагалл, услышавшая вопрос. Она смерила ряды детей строгим взглядом. Потом указала в сторону табуретки, которая стояла возле самого преподавательского стола, на ней лежала старая заплатанная шляпа.

— Я буду вызывать каждого по фамилии. Услышав свою, вам нужно сесть на табуретку и надеть шляпу. Когда она сообщит вам ваш факультет, последовать к своему столу, — она развернула длинный свиток и назвала первое имя, — Аббот, Ханна!

— Всего-то! — с облегчением вздохнул Рон, — Так и знал, что всё Фред с Джорджем наврали!

Но его радости Гарри не разделял. Сейчас ему казалось, что легче сразиться с троллем. Хоть он и имел смутное представление о том, как они выглядят, но ведь с помощью хитрости всегда можно выйти победителем. А тут уже ничего не сделать. Остаётся только надеяться. Он воочию представлял, как шляпа, оказавшись на его голове, громко говорит: «Не подходит! Следующий!».

Большего позора он и представить не мог. Столько пережить, чтобы в конце узнать, что всё зря. В одно мгновенье вновь убедиться в жестокости окружающего мира.

А тем временем всё больше детей выходило к табурету. И шляпа каждый раз сообщала факультет, на котором им предстояло учиться, не делая заминки больше, чем на минуту. Он видел, как кудрявая девочка, которая всё говорила об «Истории Хогвартса», побежала в сторону гриффиндорского стола.

— Если меня определят в Слизерин, то можно уезжать из дома и жить одиночкой. Фред с Джорджем не позволят мне спокойно жить, — быстро зашептал Рон. Гарри мысленно позавидовал ему. Рону-то не надо беспокоиться, что его посадят обратно в поезд и махнут на прощание рукой.

— Поттер, Гарри! — громко позвала Макгонагалл. Резко стало тихо. Гарри заметил, как испуганно зашептались старшие студенты за столами, младшие же неверящими взорами прожигали его спину. Преподаватели в упор смотрели на Поттера, особенно чувствовался взгляд чёрных глаз мужчины с сальными волосами.

Поттер с дрожащими ногами подошёл к табуретке и сел. Его била мелкая дрожь, пока он надевал шляпу, которая оказалась большой и съезжала на глаза.

Гарри, замерев, ждал, что шляпа скажет: «Оп-па, ошибочка вышла!». Но шляпа молчала. Молчали и все вокруг.

— Много смелости. И умом не обделён. А сколько желания показать себя! — Гарри удивлённо замотал головой и только потом понял, что этот шёпот шляпы.

— Интересно, куда же мне вас распределить? — интонация голоса напоминала манеру речи продавца волшебных палочек. Он тоже говорил с лёгким удивлением. — Может, в Слизерин? — Гарри живо представил белокурую женщину с вокзала и надменного Драко Малфоя. Что-то совсем не хотелось учиться на факультете, где есть такие снобы.

Для себя он твёрдо решил, что ничего общего с ними он иметь не хочет. А стало быть, Слизерин отпадал. Такое решение не укрылось и от шляпы.

— Сплошные предрассудки! Слизерин — путь к величию! — но видя, что Гарри не желает отступать от своего решения, громко сообщила:

— Гриффиндор!

Поттер услышал, как облегчённый гул прокатился по всему залу. Но цепкий взгляд чёрных глаз не отпускал его до тех пор, пока он не дошёл до стола своего факультета и сел на место, предложенное ему двумя рыжеволосыми близнецами. Скоро рядом сел и Рон.

Выслушав поздравления от сокурсников, Гарри перевёл дыхание. Всё-таки он волшебник. Самый настоящий.

— Уф, а я уже и вправду решил, что мне надо будет сразиться с Дамблдором, — вздохнул мальчик по имени Невилл. Стол затрясся от смеха.

Тётя Петуния готовила вкусно. Когда у неё было настроение, она могла из продуктов создавать настоящие произведения искусства, которые потом было жалко есть. Но почему-то никому, кроме самого Гарри, такие мысли не приходили в голову. Торты и пудинги сметались с сумасшедшей скоростью. И Поттеру не всегда перепадал лакомый кусочек.

Но сейчас, от вида ломящихся от разнообразной еды столов, Гарри не мог сдержать нахального смешка, вспоминая жадное лицо Дадли, у которого разгорались глаза от чипсов и бутербродов с колбасой. Интересно, что бы стало с ним, если бы он увидел всё это?

«Лопнул бы от счастья!» — решил Гарри, подтягивая к себе блюдо с выпечкой. Но чем бы там ни занимался глупый кузен, сейчас он был бесконечно далеко отсюда.

А в это время от обладателя чёрных глаз, которые всё так же непрерывно следили за новоявленным гриффиндорцем со стола преподавателей, не укрылось то, с какой радостью Великий Гарри Поттер уплетает за обе щёки жареную картошку. Приметив каждую чёрточку на лице худого мальчика, он посмотрел в другие глаза, голубые и насмешливые, хозяин которых постарался как можно быстрее отвести взгляд.

— Я так рада, что мистер Поттер зачислен именно на мой факультет, — довольным голосом сказала Минерва Макгонагалл, обращаясь к директору. Она горделивым взглядом окинула стол львиного факультета. — Признаться, я в этом и не сомневалась, — она подтянула к себе кубок с тыквенным соком и торжественно отпила.

— Мистер Поттер мог с таким же успехом попасть и на мой факультет, — Северус Снейп кинул надменный взгляд на Минерву.

— Но ведь не попал, — улыбнулась та.

— Посмотрим, какие у него способности, особенно к моему предмету, — едко ухмыльнулся Снейп. Улыбка на секунду сошла с лица Минервы, но она быстро взяла себя в руки и как ни в чём не бывало принялась обсуждать с сидящей рядом пухлой ведьмочкой рост некого магического цветка в этом сезоне.

Блюда за столом сменились, золотые тарелки заменили красивые конфетницы со всевозможными сладостями и пудингами.

— Нифефо сефе! — пробубнил с набитым ртом Рон.

— Что братец, вкушаешь плоды райской жизни? — один из близнецов, по имени Джордж, подсел ближе к ним.

— Посмотрим, как ты переживёшь первый урок, — разглагольствовал второй. — Особенно зельеварение у Северуса Снейпа! — оба близнеца загадочно заулыбались.

Рон подавился сырным пирогом. Он зашёлся в сильном кашле и только после поддержки братьев и Гарри привёл дыхание в норму.

— Прямо завтра? — испуганными глазами посмотрел он на братьев.

— А кто такой Северус Снейп? — Гарри непонимающе переводил взгляд с одного на другого.

— О-о-о! Северус Снейп…

— Или тёмный мастер зелий…

— Самый надменный, жестокий…

— Обожающий издеваться над несчастными гриффиндорцами, профессор…

— Он же и декан Слизерина! — закончил Фред, с победной улыбкой взирая на вытянувшиеся лица первокурсников.

Гарри с опаской посмотрел на учительский стол, гадая, кто же мог оказаться с такой характеристикой. С самого края сидел довольно молодой профессор с фиолетовым тюрбаном на голове, он беспокойно озирался по сторонам и боязливо смотрел на сидящего возле него мужчину с чёрными, сальными волосами. Соседство явно не радовало обоих учителей, но они не делали никаких попыток изменить своё положение. Далее сидела женщина, проводившая их в зал, рядом с ней пухлая, розовощёкая волшебница. Директор, по своему праву, занимал почётное место в середине.

— А который Северус Снейп? — наконец спросил Гарри.

— А вон тот, который возле Квирелла, — мальчик посмотрел в указанном направлении и вздрогнул, встретившись с холодным взглядом чёрных глаз. Что-то странное было в этом взгляде.

* * *

— Добро пожаловать в гостиную Гриффиндора! — Перси собрал вокруг себя первокурсников и с гордостью развёл руками, показывая уютное помещение с диванчиками и камином. — Меня зовут Перси Уизли, я ваш староста.

— Возможно, самый занудный в мире! — тут же вставил Фред, за что сразу же получил возмущённый взгляд старшего брата.

— Наш факультет станет вашим домом, — продолжал Перси.

— В котором вам так же будут действовать на нервы, — серьёзно добавил Джордж. Перси негодующе сверкнул глазами.

— А вообще, меньше слушайте Перси и берите во всём пример с нас! — торжественно закончил Фред. Дети загалдели. Перси возмущённо пытался перекричать студентов, но в итоге только махнул руками, отпуская всех.

— Брось, Перси, не переживай ты так! — приобнял его Джордж.

— Смирись — это судьба! — похлопал по плечу Фред.

— А твой брат не слишком обиделся? — Гарри поднимался по лестнице, ведущей в спальню мальчиков.

— Нет, наверное. Но ему иногда это полезно. Он так занудничает! — пожаловался Рон.Он первым толкнул дверь в спальню. Гарри, вместе с другими мальчишками, вошёл следом.

— Перед тем, как мы выберем кровати, я хотел бы сказать, что у меня очень плохая вентиляция лёгких, поэтому мне просто жизненно необходимо лечь возле окна и поставить на стол вон тот большой горшок с растением. Сразу извиняюсь, если он будет вам мешать! — важно сказал Невилл, серьёзно смотря на будущих соседей по кроватям.

Проснулся Гарри от шума и суеты, царящих в спальне. Новоявленные первокурсники в суматохе собирались на первый урок.

— Что случилось? — сонно спросил Гарри, пытаясь нашарить на тумбочке очки; без них мир представлялся в виде расплывчатых образов.

— Проспали! — прокричал Невилл, пытаясь надеть школьную мантию. С первой попытки это не получилось, эмблема факультета оказалась на спине, а сам Невилл, запутавшись в полах, упал.

Гарри быстро вскочил и бросился расталкивать Рона. Тот спросонья всячески отбивался и бормотал что-то про своих братьев.

— Рон! Опаздываем! — склоняясь к самому уху, громко сказал Гарри.

Уизли резко сел на кровати и расширенными от страха глазами непонимающе посмотрел на спешно собирающихся однокурсников. Минуты две он сонно хлопал глазами, потом так же резко встал на ноги и закопался в вещах в поисках мантии.

— Почему раньше меня не разбудил? — возмущённо спросил он.

— Сам проспал, — виновато отозвался Гарри.

— Простите! Но мы пойдём, скоро звонок, — мальчики столпились у двери и сочувственно смотрели на друзей.

— Всё хорошо, — Гарри улыбнулся. Он был готов, оставалось дождаться только Рона.

— Не потеряетесь? — спросил Невилл.

— Конечно, нет! — заверил их Уизли — У меня ведь все братья тут учатся! А один из них даже староста! Не о чем беспокоиться!

— Ну, тогда до встречи на уроке, — махнул им рукой Симус и первым спустился в общую гостиную.

— А ты точно знаешь, куда нам идти? — с опаской переспросил Поттер.

— Конечно!

* * *

— Мы потерялись, — грустно заключил Гарри, когда приметил покосившиеся доспехи в пятый раз подряд.

— Не может быть! — не хотел сдаваться Рон. — Фред и Джордж всегда говорили, что в Хогвартсе потеряться нельзя!

— Похоже, что они ошибались, — Гарри грустно посмотрел на поникшего Рона.

— И что нам делать? — спросил тот.

— Не знаю, — Гарри окинул взглядом пустой коридор. — Надо спросить кого-нибудь.

— Только беда в том, что все на уроках, — Гарри мысленно согласился.

Первый учебный день. Заняты все, включая преподавателей. Не так он представлял себе этот день. Вместо познания тайн самого Мерлина пока что ожидался только выговор от декана. А если верить слухам, то профессор Макгонагалл была очень суровой женщиной, а потом, кто знает, может, его и вовсе попросят уйти из школы, раз он даже кабинет не смог отыскать.

— Что вы тут делаете? — раздался за спиной мальчишек глубокий мужской голос. Друзья вздрогнули. Гарри медленно развернулся.

На него смотрел пронзительными глазами тот самый жестокий и беспощадный к гриффиндорцам профессор Северус Снейп.

— Почему вы не на уроке, мистер Поттер и мистер, — его взгляд остановился на Роне, — мистер Уизли?

— Мы потерялись, — Гарри приложил все силы для того, чтобы его голос не дрогнул.

— Как это ожидаемо от вас, — язвительно протянул Снейп. — Следуйте за мной, — он резко развернулся на каблуках, от чего полы чёрной мантии взметнулись в воздухе. Гарри тихо вздохнул; какой-то печальный выходил первый день.

Стук шагов эхом раздавался в коридоре. Гарри, который шёл следом за профессором Снейпом, чувствовал странное желание оказаться как можно дальше от этого преподавателя. Что-то в его походке, в чёрных глазах не давало Поттеру покоя.

Рон дёрнул его за рукав. Гарри посмотрел — Уизли выглядел испуганным. Тот кивнул головой на Снейпа и одними губами спросил:

— Куда он нас ведёт?

— Не знаю, — в голове Поттера тут же всплыли слова близнецов. И самым страшным из них было — зельеварение! Что это за предмет, Гарри представлял весьма смутно, но то, что там были яды, он понял сразу.

— Надеюсь, не отравит, — тихо шепнул он Рону. От него не скрылось то, как дёрнулся профессор, который явно расслышал его слова.

Но шли они совсем не к подземельям, как ожидали мальчики, а в сторону кабинета, находившегося в самом конце коридора. Возле самых дверей Снейп остановился. Не глядя на первокурсников, он приоткрыл дверь.

— Профессор Макгонагалл, я тут нашёл двух ваших студентов, — Северус поманил к себе мальчиков и грубо толкнул их в кабинет.

Гарри виновато посмотрел на преподавательницу и перевёл взгляд на густо покрасневшего Рона.

— Где вы были? — строго спросила она. Поттер открыл рот, чтобы ответить, но его опередил Снейп.

— Плутали по коридорам, — он надменно взглянул на провинившихся.

— Почему вы опоздали? — не обращая на него внимания, продолжала допрос Минерва.

— Мы проспали, — Гарри не смотрел на профессора Макгонагалл, он не сводил решительного, хоть и немного напуганного взгляда со Снейпа.

— Как это на вас похоже! Безалаберность, несамостоятельность…

— Профессор Снейп, я благодарна за то, что вы привели моих учеников, и не смею больше вас задерживать, — прервала Северуса Макгонагалл. Её голос был гораздо суровее, чем раньше, а во взгляде промелькнула какое-то непонятное чувство.

Тот быстро кивнул головой и, не смотря на студентов, вышел из кабинета. Минерва проследила за ним взглядом. Дождавшись, когда дверь кабинета закроется, она скрестила руки.

— Надеюсь, этого больше не повторится. Отрывать от работы других преподавателей крайне неуважительно, не говоря о том, что вы не явились вовремя на урок. На первый раз я не сниму баллов, но в следующий раз... — она не договорила, но смысл был понятен хорошо и без этого. — А теперь идите на место.

— Пронесло, — тихо сказал Рон, когда они уселись вместе на первом ряду. — Мне уж казалось, что нас отправят обратно.

— Это точно, — согласился Гарри. Возвращение домой для него было страшнее всякого наказания. Его ждала не добрая пухлая женщина с вкусными бутербродами, а сухая, тощая тётя с вечными упрёками.

— Ничего не пронесло! — вмешалась в их разговор девочка с пышными, кудрявыми волосами. Она хмуро смотрела на своих сокурсников. — Из-за вас мы могли потерять очки!

— Но не потеряли же! — беззаботно отозвался Рон.

— Как вы можете быть такими, такими… — она возмущённо сжимала перо, которым писала конспект, и тяжело дышала, пытаясь подобрать слово, которое могло бы охарактеризовать их поведение. — Безалаберными! — выдохнула она.

Гарри вздохнул. Ему достаточно было выговора от их декана, не хватало ещё, чтобы читала им нотации какая-то первокурсница. Рон, похоже, думал так же.

— А тебе-то что?

— Мы учимся на одном факультете! И должны помогать друг другу! А не терять из-за глупости некоторых бесценные очки!

— Очки, очки, что ты пристала? — Рон выглядел злым и раздраженным. Гарри поспешил вмешаться:

— Не надо ссориться! Рон, эм-м-м… — Поттер смущённо посмотрел на девочку. Во время распределения он пытался запомнить имена новичков, но имя этой девочки каким-то образом пропустил, — Как тебя зовут?

— Гермиона, — недовольно сказала она.

— Так вот, Рон, Гермиона права. Мы ведь и в самом деле проспали.

— Но это ещё не значит, что она может читать нам мораль!

— Я вижу, предупреждение на вас не подействовало, — на стол упала угрожающая тень. Гарри и Рон переглянулись. — Минус десять очков с Гриффиндора!

Оставшуюся часть урока мальчики старательно конспектировали, пытаясь всем своим видом показать, что они раскаиваются за своё поведение. Иногда они ловили сердитые взгляды однокурсников. Этого хватало, чтобы Гарри чувствовал себя окончательно виноватым и не поднимал головы от своего пергамента. Радовало ещё, что и Гермиона прекратила доставать своими нравоучениями и тоже принялась за дело.

* * *

— Вот ведь, первый день, а сразу влипли, — жаловался Рон после урока, — ещё наверняка вечером Перси лекцию прочитает, что мы, мол, портим его репутацию «самого занудного старосты».

— Бывает, — Гарри тоже был недоволен.

— А ведь я говорила! — Гермиона шла следом за друзьями в кабинет заклинаний. — Предупреждала!

— Да-да, мы уже поняли, — кисло махнул рукой Уизли, — и нечего идти с нами, — довольно грубо ответил он.

Гермиона зло сверкнула глазами и, прижав к груди учебники, ускорила шаг.

— Не надо было так говорить, — вздохнул Гарри.

— Надо. Не то пристанет со своими «так нельзя». Не дай Мерлин иметь такого друга, который вечно учит и критикует.

— Это да, — вяло ответил Гарри.

В фамильном особняке мужа Нарцисса Малфой скучала. Увы, такова была доля любой состоятельной чистокровной волшебницы. Всю работу выполняли эльфы-домовики; в министерстве дамы, как правило, не работали, оставалось только воспитание своих чад. Именно этим и занималась Нарцисса. Но сейчас её драгоценный сын находился в Хогвартсе, а ей снова приходится коротать время, шпыняя эльфов или предаваясь воспоминаниям о молодости, которая впрочем, тоже была не самой радужной, хоть и богатой впечатлениями. Конечно, всегда можно было бы навестить давних подруг или родственников. Но любимая сестра Беллатрисса оказалась заключена вместе с мужем в Азкабан, а со старшей Андромедой, предательницей рода, Нарцисса, как положено благопристойной воспитанной даме, не общалась.

Иногда она с грустью вспоминала Андромеду и порывалась написать ей хотя бы пару строчек, но хватало сурового взгляда супруга, чтобы эти чувства вновь затухали. Да и узнай о её мыслях Белатрисса, то немедля высмеяла бы её мягкость. Вот и приходилось Нарциссе вздыхать в просторной гостиной, сидя в кресле, как героиням маггловских книг, ожидая либо прихода мужа, либо нового письма от Драко.

— Хозяйка, мы закончили распределять книги в фамильной библиотеке, — возле неё появился домовой эльф.

— Точно всё? Или мне надо снова идти и всё проверять? — Нарцисса сузила глаза и надменно посмотрела на задрожавшее существо.

— Как хозяйка желает, — эльф испуганно опустил глаза.

— Не было ли ещё письма от моего сына? — этот вопрос интересовал её куда сильнее, чем идея распределения книг по секциям в библиотеке.

— Было, — домовик задрожал ещё сильнее.

— Тогда почему мне ничего не сказали? — в голосе Нарциссы звенели кубики льда.

— Но хозяйка, — жалобно залепетал эльф, — вы сами просили не беспокоить вас до тех пор, пока не будет прибрана библиотека.

Нарцисса вздохнула. Отбросив пряди, лезущие в глаза, она молча протянула руку. Старый эльф передал ей конверт и поспешил исчезнуть.

Письма от Драко были необыкновенной радостью для Нарциссы. Она желала знать о каждой минуте, которую проводит в замке, и сильно разочаровывалась, когда видела краткое изложение обычных школьных будней. Также ее расстраивало, что с юным Поттером Драко не возжелал подружиться и даже умудрился настроить его против себя.

«Представляешь, он умудрился потеряться в замке в первый же день! Профессор Снейп потом, когда встретил его на пути в Большой зал, снова предложил проводить, вдруг опять заплутает! Вот ведь тупица!» — писал Драко. Сердце Нарциссы клокотало. Она не судила Драко, выросшего в полноценной семье, и при этом не могла не пожурить его, хотя бы мысленно, ведь он явно не хотел водиться с Поттером.

— Сразу видно, на Люциуса похож! — вздыхала она. — Может, стоит отправить две коробки сладостей, вдруг Драко отдаст одну Гарри?

* * *

Как ни странно, но мысли доброй Молли Уизли тоже витали вокруг худенького мальчика, увиденного на вокзале. Только, в отличие от аристократической Нарциссы Малфой, у Молли совсем не было времени вздыхать, хотя она тоже была чистокровной волшебницей.

Да и когда вздыхать, когда нужно и по дому успеть поработать, и в сад заглянуть, курятник ждёт, да и о семье забывать нельзя. Оставалось только удивляться, как она со всеми этими хлопотами справлялась. Можно было бы воспользоваться тем, что дети в школе, и отдохнуть. Но для Молли не было большего счастья, чем дети, собравшиеся дома. А для этого важно поддерживать тепло и домашний уют. А пока она с радостью ждала писем от своих чад.

«Ты уверена, что тебе не нужен унитаз из ванной комнаты старост? Он удобный! Папа будет рад!» — убеждали близнецы.

«Фред и Джордж продолжают бездельничать. Надеюсь, Рон не будет брать с них пример и будет походить во всём на меня, тогда он добьётся больших высот!» — Перси всегда считал, что именно он является примером для подражания в семье.

«И ты представляешь, он говорит, что не надо ли Гарри помочь, вдруг он опять заплутает и не доберётся до Большого Зала! Урод!» — Молли не могла не разделить мнение Рона. Как можно так обращаться с этим чудным мальчиком! Таким скромным и стеснительным!

— Отправлю-ка я им имбирных печенек. Он ведь таких наверняка не ел у своих родственников. Бедняжка! — решила Молли, усаживаясь в кресло-качалку с вязаньем. Надо было успеть ещё и свитера к зиме навязать, и Гарри тоже связать один.

— Апчхи! — чихнул сидящий рядом с Гарри и Роном Невилл. — Похоже, меня бабушка вспоминает!

— Квиддич — это то, ради чего стоит жить! — важно сказал Рон за обедом. В гостиной факультета вывесили объявление о желающих вступить в команду Гриффиндора. И, конечно же, первокурсники этим заинтересовались.

— Слава, почёт, скорость. Да-а-а, вот она, жизнь! — продолжал свою речь Уизли.

— Только вас всё равно не возьмут в команду! — безжалостно разбила мальчишеские мечты Гермиона.

— Это ещё почему? — Гарри с непониманием уставился на неё.

— Неужели никто из вас не читал правила? — возмущаясь, поинтересовалась Гермиона. Мальчишки переглянулись. После провального первого дня Минерва Макгонагалл показала провинившимся странную стопку, доходящую мальчикам до груди. При ближайшем рассмотрении стопка оказалось одной книгой, в которой были учтены все вопросы, касающиеся обучения в Хогвартсе. Гарри не верилось, что кто-то может добровольно взяться её почитать.

— Нет, конечно! Мы что, с ума сошли! — озвучил мысли друга Рон.

— В ней сказано, что первокурсники не имеют право играть в команде! — первокурсники за столом заметно приуныли.

— Прямо так и написано? — с надеждой переспросил Рон.

— «Студенты, не прошедшие базовую подготовку, даваемую на первом курсе, не имеют права играть в факультетской команде. Для вступления в команду необходимо подать капитану заявку с указанием вашего курса». Глава «внеклассные кружки», раздел «квиддич», страница три тысячи шестьсот семьдесят восемь, — к концу речи Гермионы за столом, да и во всём зале, воцарилась полная тишина.

— И ты это всё запомнила? — глаза Рона были широко раскрыты. Он разводил руками и переводил взгляд с однокурсников обратно на Грейнджер.

— Это же просто. Каждый так сможет, — холодно ответила она.

— Точно не я. Я даже пароль-то вспомнить не могу, — пожаловался Невилл. — Кстати, какой он сейчас?

— Карамельный мусс, — ответил Дин.

— О! Смотрите! Малфой снова посылку получил! — выкрикнул Симус. Все повернулись в сторону Драко, к которому с трудом летел его филин. Птица несла огромную коробку, которая имела немалый вес, из-за чего филину приходилось описывать небывалые виражи, чтобы удержать ношу.

Гарри немного завидовал ему. Поттер с большим удовольствием получал бы посылки, но единственные родственники — дядя и тётя — не считали себя обязанными ему что-то присылать или просто черкнуть пару строчек. Но это нисколько Гарри не расстраивало. Лучше вообще ничего не получать от них, чем сломанные вешалки в качестве подарка или письмо с упрёками, что от него одни растраты.

Другое дело Драко. Поттер догадывался, что в посылках домашние сладости и печенья. Конечно, не такие, как угощения миссис Уизли, которые так понравились Гарри. Но наверняка не хуже. Было непонятно одно: если в коробке и правда сладости, то зачем присылать их в таком количестве?

— И он это всё один ест? — Рон неверяще смотрел на то, как Драко принимает тяжеленную посылку и отпускает бедную, измученную птицу в совятню.

— Ага! Прячется от всех за пологом кровати и ест! — подошли к ним близнецы Уизли.

— Или подкармливает своих дружков! — Фред кивнул на Крэбба и Гойла, у которых алчно загорелись глаза при виде коробки.

— Чтобы послушные были! — рассмеялся Джордж. В этот момент Драко с презрением посмотрел на гриффиндорский стол и, с трудом подняв коробку, засеменил к выходу.

— А всё-таки обидно, что мы не можем играть в команде, — к излюбленной теме друзья вернулись и после завтрака, гуляя во дворе.

— Но ты же слышал, что сказала Гермиона. Придётся ждать, — развёл руками Гарри.

— Ну и что, что говорит эта зануда! За целый год может многое измениться! Им сейчас нужен один игрок! Всего один! — убеждал Рон — Другого шанса уже может не быть!

Гарри был целиком и полностью согласен с ним. И хоть о квиддиче он узнал только в Хогвартсе, но уже чувствовал, что это его любимый вид спорта. И привлекал не только сам полёт на таком сомнительном предмете, как метла, но и желание ощутить азарт игры.

— Это так. Но, Рон, — Гарри остановился и посмотрел на него в упор — Мы не умеем летать, и у нас нет метлы.

— Метлу можно получить в школе. Правда, они все старые и разваливаются, — вспомнил Рон причитания старших братьев на эту тему. — А летать мы научимся уже завтра!

Гарри сильно сомневался, что за один урок можно освоить полёт на метле. Он вообще был уверен, что оторваться от земли им не дадут. Максимум разрешат подержать древко метлы в руках. Но в планах Рона они экстерном осваивали весь курс и уже на следующем матче представляли свою команду.

Неожиданно Поттер почувствовал, что кто-то пристально на него смотрит. От этого взгляда бежал мороз по коже и бросало в мелкую дрожь. Гарри стал оглядываться кругом. Он видел парочки студентов из Гриффиндора, спешащих на урок, Невилла с Симусом, которые ждали Дина. Видел фиолетовый тюрбан профессора Квиррелла, но самого преподавателя не мог разглядеть из-за спин студентов. Множество незнакомых лиц учеников из других факультетов. У входа стоял профессор Снейп. В момент, когда их взгляды встретились, настойчивый чужой взгляд исчез.

— Он, что ли? — с сомнением пробормотал себе под нос Гарри. Поттер часто чувствовал на себе взгляд Снейпа. Особенно после того, как тот довёл их с Роном до кабинета. Такое внимание пугало и настораживало. Но человек, смотрящий на него минуту назад, обладал холодным и злым взглядом, который мог ощутить любой, на кого они посмотрят. Тёмный взгляд декана Слизерина не был таким, или же так казалось только Гарри?

— Что такое? — заметил его замешательство Рон.

— Ничего, — Поттер быстро улыбнулся. — Так о чём ты говорил?

— Я говорю, что нам надо будет обратиться к Макгонагалл. Я уверен, что она понимает, что нашей команде нужны такие игроки, как мы. А если она откажет, то мы пойдём прямо к Дамблдору! Пусть скажет прямо нам в лицо, что из-за каких-то там дурацких правил мы не можем играть. Если он признает, что лучше нас игроков нет, то пусть изменит правила! Он же директор!

— А если Дамблдор откажется? — затея Рона нравилась Гарри всё меньше и меньше.

— То пусть при мне прокатится на метле вокруг Астрономической башни!

— Вы правда заставите Дамблдора прокатиться на метле? — подбежал к ним на ужине студент из Пуффендуя.

— А метла есть? А когда это будет? Вот круто! Надо будет бабушке написать! — восторженно тараторил Невилл.

— Ну даёте, не успели год отучиться, а уже звёзды! — уважительно присвистнул Фред, озорно подмигнув второму близнецу.

— И вы это поощряете! — возмущался Перси. — Они нарушают правила! Недопустимо! — он раскраснелся и странно походил на свеклу, причём очень злую.

— Не волнуйся, Перси, — подхватил Джордж, — Будет и твой день. Может, даже завтра.

— Или послезавтра, — засмеялся Фред.

— А может, через год.

— Но всё равно будет! — близнецы рассмеялись и постарались быстрее убраться, пока донельзя рассерженный Перси не стал повально отнимать очки.

Гарри с улыбкой наблюдал за шутниками. В целом, он вообще не понимал, как об их плане узнала вся школа. Он точно помнил, что они с Роном решили всё хранить в тайне, на тот случай, если затея провалится. Но весь их таинственный вид и шепотки на уроках говорили всем, что они непременно что-то задумали. И как-то получилось так, что сначала к ним подошёл Невилл, потом Симус и Дин. Упрекая друзей правами соседей по кроватям, первокурсники узнали о грандиозном плане Уизли. Но Гарри был уверен, что взял с них слово обо всём молчать, и мальчики тогда даже согласно закивали. А как же в итоге вышло, что после уроков об их будущем мероприятии узнала вся школа, оставалась загадкой.

— Честное Дамблдорское, я ничего не говорил! — клялся Невилл, когда Гарри пристал к нему с расспросами. — Может, Дин или Симус?

Но и от них Поттер ничего не добился. Оставалось только смущённо улыбаться в ответ на восхищённые восклицания и молча злиться на себя. Гарри не любил излишнего внимания к своей скромной персоне. Он привык чувствовать себя невидимкой, но в волшебном мире это никак не получалось. Любой волшебник при его виде чуть ли не пaдaл в поклоне до земли и без конца говорил, как же он счастлив и какая это честь. Поттер хорошо помнил слова Хагрида о смерти собственных родителей и самом страшном волшебнике современности и не мог понять, что же в нём такого особенного.

— Ну, готов? — толкнул его локтем Рон. Гарри тяжело вздохнул.

— Да, — в принципе, у него и не было выбора.

* * *

— Вот ведь пижоны! — Драко в упор разглядывал гриффиндорский стол и кривился от всех тех воплей о «Великом Гарри Поттере». Сам Малфой ничего замечательного в Поттере не видел, абсолютно ничего. Но раздражало совсем не это, а то, что Поттер умудрялся, просто стоя в вестибюле, привлекать внимание. И ведь привлекать-то ему и нечем было!

— Ага, — хмыкнул Крэбб и толкнул Гойла, кивком головы указывая на стопку пирожных.

Драко с раздражением посмотрел на друзей. От них Малфой не был в восторге. И проблема заключалась даже не в природной глуповатости этих двоих, а в невероятной скуке. Их семьи дружили уже давно, и обоих Драко знал как облупленных.

Правда, первое время он веселился, скармливая им многочисленные сладости, которые присылала мама. Ради несчастного кекса друзья готовы были выполнить любой каприз избалованного Драко. Но очень скоро эта забава тоже надоела. Да и от обильного сладкого у мальчиков стали болеть животы, так что коробки с подарками от мамы валялись под кроватью, а Драко снова скучал. Но в этот раз Малфой собирался хорошо повеселиться. Он ухмыльнулся и позвал друзей:

— Проверим, как Поттер и Уизли будут Дамблдора летать заставлять?

— Угу, — Крэбб и Гойл расплылись в глупых улыбках.

— Будет весело!

После долгих споров было решено идти к директору после отбоя. Затея Гарри не нравилось совсем, а от одной мысли бродить по замку ночью сводило судорогой желудок.

— Но ведь зато никто с нами не пойдёт, верно же? Куда лучше, чем топать всем вместе, — пожал плечами Рон.

— Но… А если нас поймает Филч? — Гарри всё еще не терял надежды, что Рон сам убедится в абсурдности их затеи.

— Ещё лучше! Он нас прямо к Дамблдору и приведёт!

— А мне кажется, что потащит он нас к Макгонагалл или ещё хуже, Снейпу, — мальчиков передёрнуло.

— Ну, тогда лучше будет не попадаться Филчу, — решил Рон.

— Всё равно это слишком опасно, — не соглашался Гарри. Его глодало странное чувство, которое не покидало его после пропитанного ненавистью взгляда. За неделю, проведённую в замке, Поттер стал легче ориентироваться и даже временами думал о том, что к курсу пятому-шестому будет знать тайные ходы и выходы не хуже близнецов Уизли.

— Брось. Что опасного может быть в Хогвартсе? — отмахнулся от переживаний Гарри Рон.

И верно. В голове всплыли слова лесничего, что безопаснее Хогвартса ничего быть не может. «Даже Гринготтс не может такого гарантировать!» — убеждал Хагрид. И Гарри ему верил. А значит, не было повода для беспокойства.

Ближе к отбою гомон в гостиной стих. Буйная фантазия студентов закончилась, и тему внепланового полёта на метле Дамблдора, которому, если верить Невиллу, предстояло самому выступить в матче против Слизерина, оставили в покое. Правда, шепотки и восхищённые вздохи в сторону Мальчика-Который-Выжил от этого не прекратились: каждый считал своим гражданским долгом подойти к Гарри, пожать ему руку, пожелать удачи и поклясться в вечной верности. Рона тоже не обделили вниманием и пророчили ему такое же великое будущее. Фред и Джордж с гордостью расхваливали его на каждом углу и убеждали, что «мальчишка пошёл по верному пути».

Единственными, кто не счёл нужным подойти к первокурсникам, были бесконечно злой староста и Гермиона Грейнджер. Если же Перси ещё пытался докричаться до совести Рона, то Гермиона просто всем своим видом показывала, что происходящее её нисколько не заботит и она поглощена работой над эссе по зельеварению.

— Странно это. Она же всегда самая первая кричит, что мы позорим факультет. А сейчас вдруг вообще ни на что не обращает внимание, — поделился своими мыслями Гарри.

— Может, просто смирилась? Видит, что мы всё равно поступим по-своему, вот и молчит? — пожал плечами Рон. — В любом случае, нам это только на руку!

— Верно.

Вскоре утомлённые за день студенты стали разбредаться по спальням. Мальчики также ушли в свою комнату — дожидаться момента, когда башня погрузится в ночной полумрак. Гарри со страхом прислушивался к мерному дыханию, доносящемуся от соседних кроватей, и желал так же беззаботно спать.

— Пошли, — прошептал Рон и выскользнул из своей кровати. Гарри на цыпочках подошёл к двери. Стараясь быть бесшумными, они с опаской спустились в гостиную.

— Кажется, всё получилось, — с облегчением выдохнул Рон.

— Ничего не получилось! — раздался возмущённый голос из угла. К испуганным друзьям подошла рассерженная Гермиона. Она скрестила руки на груди и строго смотрела на однокурсников. — Я считала, что вы не до такой степени глупы, чтобы шляться ночью по замку! Но, похоже, я ошибалась. Вы просто идиоты!

— Ты могла бы говорить потише! — прошипел Рон. — Не хватало, чтобы из-за тебя все сбежались!

— Я не позволю вам совершить ещё большую глупость! — Гермиона не собиралась уступать.

— Твоё дело. Гарри, пошли, — кивнул головой, Рон первым направился к двери.

— Что?! — она подавилась воздухом от возмущения, — Да как вы смеете?!

— Просто, — развёл руками Рон. Гарри с трудом сдерживал улыбку.

— Тогда я иду с вами! — грозно сказала Гермиона.

— Чего? Нет, так не пойдёт! Мы идём, а ты остаёшься здесь.

— Либо я с вами, либо я сейчас же позову профессора Макгонагалл.

— Рон, пусть она идёт, — миролюбиво предложил Гарри, видя, что тот готов задымиться от возмущения. Сам Поттер не был против компании Гермионы, тем более что она могла бы помочь найти им кабинет директора.

— Хорошо, — сдался Рон, — но учти, если что произойдёт, не смей жаловаться!

Так, вместе, они выскользнули из гостиной на лестницы, попутно шёпотом обсуждая дальнейший путь, совсем не догадываясь, что не одни они блуждают по ночному замку.

* * *

— И куда мы забрели? — недовольно поинтересовался Драко.

— Ну, э-э-э, мы… — засуетился Винсент.

— Понятно, — вздохнул Малфой. Его затея подкараулить Поттера и Уизли накрывалась медным тазом. Вместо этого он с друзьями плутал по неизвестным коридорам, и их ночная прогулка грозила затянуться до утра.

— Есть хочется, — пожаловался Грегори.

— Ты лучше скажи мне, когда тебе не хочется есть. Если такое вообще бывает, — закатил глаза Драко.

— Может, обратно? — кивнул головой Крэбб.

— Неплохая идея, вот только откуда я знаю, куда нам нужно идти, чтобы прийти в гостиную факультета? — злости в голосе Драко хватило бы, чтобы сразить любого злого мага. Он злился на себя. Что не сумел найти друзей, у которых мозги не просто предмет декора и наполнителя, что не догадался выведать местонахождение кабинета директора, а решил сам во всём разобраться. Поттер уже наверняка у Дамблдора, и никто не будет свидетелем его позора. От невесёлых мыслей Драко отвлёк Винсент, который пальцем указывал на странные тени впереди.

— Я думал, ты знаешь, как нам добраться до Дамблдора!

— Я и знаю! Его кабинет в самой высокой башне! Об этом написано в «Истории Хогвартса»!

— И где же она? Мы уже час петляем. Я эти картины раз пять видел! — надрывался мальчишеский голос.

— Ладно, не надо ссориться, — вмешался другой голос, в котором Драко с удивлением узнал Гарри, — надо подумать.

Драко довольно кивнул друзьям и пошёл навстречу потерявшейся троице.

— Так-так, Поттер, неужели ты опять потерялся? — ехидно поинтересовался он.

— И тебе доброй ночи, Малфой, — слова Драко Гарри нисколько не задели. Скорее, рассмешили.

— А ты чего тут забыл? — тут же вышел вперёд Рон.

— Как же? Жду знаменитого представления! — рядом загоготали Крэбб и Гойл, — но, кажется, всё отменяется, — Малфой театрально схватился за голову и вздохнул. Но потом сразу же злобно улыбнулся.

— А не пошёл бы ты… — Рон не успел закончить, как раздался странный шорох в конце коридора. Слышались быстрые шаги.

— О, нет! Филч! — Гермиона испуганно смотрела на мальчиков.

— Бежим! — закричал Рон. И все рванулись вперёд.

Гарри слышал гул множества шагов и ругань завхоза, который их всё-таки заметил. Сердце со всей силы билось о рёбра, грозя вырваться наружу. Дыхание спёрло. Рядом бежал Драко. Ранее прилизанные волосы топорщились не хуже, чем у самого Гарри. Щёки горели багрянцем.

— Дверь! — первокурсники с силой толкнули её. Но деревянная преграда не поддалась. Вдали виднелась фигура смотрителя.

— С дороги! — оттолкнула Рона Гермиона, — Алохомора!

Студенты торопливо забежали в комнату и закрыли на засов дверь. После бешеного марафона в боку кололо. Гарри поморщился. Не так он представлял их поход.

— Я ведь говорила! Ничего хорошего из этого не вышло! Нас могут исключить! — набросилась на мальчишек Гермиона.

— Я тебя предупреждал! Не надо было идти с нами! — Рон был взбешён. Его лицо было густо-красного цвета. Сейчас он донельзя походил на своего старшего брата Перси.

— Эм, ребята, — неожиданно тихо позвал их Драко. Гриффиндорцы оглянулись на мертвенно-бледного Малфоя и проследили за его взглядом.

— Мерлин! — вскрикнул Рон. Гермиона от ужаса закрыла рот руками. В комнате сопел огромный трёхголовый пёс. Потревоженный шумом, он поднял одну из своих могучих голов и с раздражением уставился на детей.

— Милый пёсик, — с надрывом сказал Гарри, чувствуя, как немеет тело.

— Милый пёсик, — с надрывом сказал Гарри, чувствуя, как немеет тело.

— Ничего умнее, Поттер, сказать не мог? — Даже перед страхом смерти Драко оставался верен себе и продолжал дерзить.

Тем временем пёс грозно показывал острые ряды клыков и горящими глазами изучал первокурсников. Было видно, что после крепкого сна чудовище чувствует некую дезориентацию в пространстве и при этом сильно раздражено. Он водил по воздуху могучими головами и втягивал огромными ноздрями воздух.

Студенты быстро переглянулись и негласно решили, что попасться в лапы Филча — перспектива куда веселее, чем оказаться закуской пса-переростка. Синхронно закричав, они с силой потянули на себя дверь, и до того, как пёс защёлкал мощными челюстями, выскочили наружу, где их уже с распростертыми объятьями ждал смотритель со своей отвратительной красноглазой кошкой.

— Попались, голубчики! — злобно рассмеялся Филч и схватил за шкирку Гарри и Драко, которые оказались ближе всех к нему. — Теперь-то вы узнаете, что значит нарушать правила!

Но кровожадным мечтам Аргуса Филча было не суждено сбыться. Дверь, которую не успели прочно закрыть на засов первокурсники, теперь открылась, и из узкого проёма выглядывала разъярённая морда пса. Чудовище силилось освободиться от сковывающих его цепей и безостановочно щёлкало пастью, норовя кого-нибудь задеть.

Первокурсники на деревянных ногах стали отступать поближе к завхозу, который стоял, онемев и широко раскрыв глаза на пару со своей любимицей миссис Норрис. Из ослабевших рук вырвались Поттер и Малфой, и теперь оба дёргали друзей за рукава, призывая бежать.

Тут, проявив необыкновенную синхронность, вся бравая компания, включая самого Филча, развернулась и бросилась бежать прочь от хищно раскрытой пасти. Их крик эхом разносился по пустым, погружённым во мрак коридорам. Они бежали, не видя, куда ставят ноги, и рискуя попасть в ещё большую передрягу.

— Никогда больше не буду с тобой в чём-либо участвовать! — запыхавшись, прокричал Драко.

— Ты, случаем, не забыл, что мы тебя вообще не приглашали? Или у тебя от страха мозги отказали? — дыхание с хрипом вырывалось и нещадно ломило бока. Каждый шаг давался Гарри с огромным трудом.

— Всё равно! — не отступал Малфой. — Я из-за тебя сюда посреди ночи приперся!

— Какая поразительная забота! — иронично бросил Гарри. — Как же мне отплатить за твоё добро?

— Да не стоит! — со злой вежливостью ответил Драко. — Всё равно сомневаюсь, что ты сможешь чем-то оплатить, если даже не можешь позволить себе нормальную одежду.

Гарри на мгновенье остановился. Почему-то он был уверен, что никто не замечает растянутых футболок и заштопанных на коленях брюк, но как оказалось, старался не замечать это только он сам. Но времени на обдумывание этого факта не было. Рядом с ними пробежал, словно реактивный самолёт, Филч со своей кошкой под мышкой.

— Спасайтесь! Спасайтесь! Чудовище в замке! — истошно вопил завхоз, полностью уверенный, что страшный пёс гонится за ним, наступая на пятки. Он бежал в необъяснимом атлетическом темпе, высоко поднимая ноги, от чего лохмы волос картинно взлетали. Окажись они в другой ситуации, Гарри не упустил бы случая пошутить с Роном над таким видом Филча.

Неизвестно, сколько длилась это бесконечная гонка. Гарри потерял счёт поворотам и коридорам, которые пронеслись мимо. Всё, что он видел, — мелькающую впереди спину смотрителя и свои собственные кроссовки. Рядом слышалось тяжёлое, отрывистое дыхание Драко и топот ног. Только Гарри понял, что мифическое существо за ними не гонится, как он с разбегу врезался в какую-то странную материю. В спину ему упёрся Рон с Гермионой, ещё сильнее вжав в ткань.

— Мистер Поттер, что тут происходит? — с ужасом Гарри узнал голос Снейпа. С трудом отпихнув друзей, Гарри отошёл на приличное расстояние от профессора и смущённо потупил глаза. Внутри всё сжалось от страха. Если объяснить опоздание на урок ещё можно было как-нибудь, то придумать оправдание ночной вылазке он никак не мог. В голове одна за другой проносились варианты действий декана Слизерина. И самым страшным из них было видение, в котором профессор, встав в позу Наполеона, отправлял его со всеми пожитками обратно на Тисовую улицу.

— Мы… это… ну… профессора… — попытался что-то сказать Драко. Но всё ещё не отошедший от пережитого ужаса, он мог только лепетать, жадно хватая ртом воздух. На бледных щеках расцвёл яркий румянец.

— Спасибо за красноречивое объяснение, мистер Малфой. Я всё понял и тронут, — саркастически отозвался Снейп, гнетущим взглядом изучая растрепанных, тяжело дышащих первокурсников. Потом его взгляд остановился на застывшем возле детей Филче. Чёрная бровь изящно изогнулась.

— Мистер Филч, а вы что тут делаете?

Смотритель широко открыл рот, порываясь рассказать о страшном чудище, которые преследовало их. Но слов оказалось так много, что он только расстроенно закрыл рот и развёл руками.

— Профессор! Там чудовище! — вышла вперёд Гермиона. Она уже успела отойти от шока и теперь выглядела так же высокомерно, разве что волосы были сильнее растрёпаны и щёки горели багрянцем.

— Какое чудовище? — Северус посмотрел за спину студентов, словно ожидал увидеть там притаившегося дракона.

— В комнате на третьем этаже! — Снейп на миг поменялся в лице, что-то странное мелькнуло в его глазах. — Это нарушение правил! — продолжала возмущаться Гермиона. — Держать в школе такого зверя, подвергая учеников опасности, — это просто вопиющее нарушение!

Гарри и Рон переглянулись. Оба с трудом сдерживали улыбки. Указывать преподавателю на ошибки и нарушение правил, написанные самим директором, — так могла поступить только Гермиона.

— Мисс Грейнджер, если вы внимательно читали правила, то должны были знать, что коридор на третьем этаже запретный, а так же гулять по замку в ночное время строго воспрещается. Это сказано в самой первой главе, — жестко сказал Снейп.

— Но… — попыталась перебить его Гермиона.

— Никаких возражений! Сомневаюсь, что у вас была уважительная причина покинуть спальни в такой поздний час.

— Мы искали Дамблдора! — вмешался Рон.

— И зачем же он вам? — Северус пронизал его мрачным взором.

Уизли замялся. Объяснять самому суровому декану такие вещи, как желание играть в команде квиддича, казалось, просто невозможно. Гарри вообще сомневался, что Снейп интересуется чем-нибудь помимо своих зелий и издевательств над студентами.

— Вот видите, — зло улыбнулся тот. — Но исполню ваше желание: сейчас вы лично пообщаетесь с профессором Дамблдором, пока он будет оформлять документы касательно вашего исключения.

— И нас? — вмешался Драко.

— И вас, мистер Малфой, всей компанией, — Гарри всё-таки улыбнулся. Приятно было видеть, что не только им досталось. Правда, радость была печальной. Он не сомневался, что директор отправит их всех восвояси. Поттер не представлял, как вытерпит все насмешки кузена и дяди Вернона, когда утром будет стоять у их порога.

— Запомните этот день, он для вас последний, — хрипло рассмеялся Филч, с удовольствием наблюдая за вытянувшимися лицами первокурсников и подёрнутые отчаяньем глаза.

— Вы, мистер Филч, тоже идёте вместе с нами к директору, — омрачил радость смотрителя Северус.

— Я? А зачем? — натурально удивился Аргус.

— Насколько я понял, за вами тоже гналось чудовище. Или я не прав?

— Да вы что, какое чудовище, — нервно рассмеялся завхоз.

— А зачем же вы тогда бежали? — ухмыльнулся Снейп. Было видно, что происходящее его забавляет.

— Я это, увидел нарушителей и за ними погнался.

— Видели мы, как ты за нами гнался. Впереди всех! — не удержался Драко и презрительно скривил губы.

— Так это была ночная пробежка! Для здоровья полезно! — важно изрёк Филч. — Всем советую!

— Ну, вот видите. И Дамблдору расскажите о ваших медицинских познаниях. Может, он с вами бегать будет по ночам, — со всей серьёзностью ответил Снейп и махнул рукой, призывая следовать за собой.

О великом директоре Хогвартса Гарри успел наслушаться самых разных небылиц. Какими только слухами не полнился замок! Многие утверждали, что Альбус Дамблдор имеет тайное оружие, которое могло бы помочь подчинить ему весь мир. Другие отрицали это, говоря, что бывший профессор трансфигурации вполне мог всего этого добиться, находясь на посту министра, и непонятно почему он отказался от такой почтенной должности ради управления школой.

Поттер плохо понимал все тонкости политики магического мира. Конечно, он часто слышал новости, которые по утрам просматривал дядя Вернон, и мог составить шаткое представление о положении вещей в мире. Но сильно сомневался, что хотя бы в чём-то оказывался прав. Вернон Дурсль всегда только критиковал новости и вечно говорил что-то о недобросовестности и алчности сильных мира сего. И, как догадывался сам Гарри, убеждения дяди редко когда совпадали с мнением общественности.

Но даже так Поттер не мог выявить связь между постом министра магии и властителем мира. А слухи о неком легендарном философском камне вообще воспринимал как плод фантазии поклонников Дамблдора. Но в одном Гарри не сомневался: директор Хогвартса — самый сильный и мудрый маг современности!

Несчастному Поттеру только оставалось надеяться, что директор с пониманием отнесётся к ним, и перед тем, как отправит домой, позволит хотя бы в последний раз заглянуть в Большой зал и сбегать в хижину Хагрида попрощаться. А может, и вовсе позволит ему поселиться с лесником. Для Гарри это было бы большой радостью. Лучше, чем снова встречаться с Дурслями.

— Мама точно убьёт меня, — горестно вздыхал идущий рядом Рон. Гарри с грустью улыбнулся ему.

— Верно. Она ведь сейчас потеряет возможного кандидата на более высокую должность в министерстве, а значит, возможность вылезти из ямы бедноты. Хотя, — продолжал разглагольствования Драко, — глядя на тебя, трудно поверить, что тебя не обделили мозгами. А раз так, то ей только выгодно не тратить деньги на твоё обучение!

Рон залился краской. Даже в полумраке коридора, освещенного тусклым светом фонарей, его пылающие багрянцем щёки выделялись; казалось, и волосы стали куда ярче. Он стал походить на зажженную спичку.

— Знаешь, — едко начал он, — не похоже, чтобы твоим родителям от тебя была польза!

Драко смерил Уизли уничтожающим взглядом, но ответить не успел.

— Мистер Малфой и мистер Уизли, я бы на вашем месте подумывал бы о том, как придумать достойную причину вашего исключения, чтобы не упасть в глазах товарищей и сокурсников, — спорщики хмуро замолчали, и Снейп удовлетворённо вздохнул.

Гарри же перестал наблюдать за обиженно надувшимся Роном и посмотрел на Гермиону. Ему было особенно знакомо её состояние. Рон не лишался входа в магический мир, и наверняка его родители смогут найти способ дать достойное образование своему сыну. А вот что делать им двоим, Поттер не представлял.

Гермиона, родившаяся в семье простых магглов, только познакомилась с волшебным миром. Для неё исключение было подобно смерти, если не хуже. Но она всё равно старалась держаться высокомерно и гордо, словно говоря, что и в глаза смерти она посмотрит так же бесстрашно. Прямо рыцарь, только без коня и меча!

Ее волосы воинственно вздымались, а губы были сжаты в упрямую полоску. Гарри перевёл взгляд на друзей Драко. Крэбб и Гойл держались чуть в стороне. Но прочитать что-либо на их лицах было просто невозможно. Можно было предположить, что до них ещё не дошёл смысл случившегося, и они всё ещё пребывают в комнате с огромным трёхглавым псом.

— Мы пришли, — отвлёк его от раздумий голос Северуса Снейпа. Он стоял возле статуи горгульи. Дети удивлённо переглянулись.

Тем временем Снейп окинул внимательным взглядом каждого из провинившихся и, в упор смотря на статую, произнёс:

— Клубничный сироп.

Горгулья отошла в сторону, и появилась длинная винтовая лестница. С лёгким испугом ребята последовали за профессором.

— Не удивительно, что мы не нашли его кабинет, — посетовал Рон. — Так и до утра можно было побродить.

— А я всё-таки была права, кабинет директора в самой высокой башне, — впервые за долгое время подала голос Гермиона.

— Только ты ничего не говорила о тайном проходе! — тут же взъелся Рон.

— Просто об этом не говорится в «Истории Хогвартса»!

— Вы прямо как муж и жена, — съязвил Драко.

— Что ты сказал?! — к нему повернулась разозлённая парочка.

— Ну, я и говорю, вы просто поразительно гармонируете друг с другом!

Дальше спор разгореться настоящим пожаром не успел. Студенты стояли перед дверью. В пижамных штанах, растрёпанные, с ещё не сошедшим румянцем на щеках, они представляли жалкое зрелище. Даже всегда прилизанные волосы Драко теперь напоминали лохмы Гарри, которые в нынешнем положении и вовсе торчали на манер ежа или дикобраза. Северус Снейп скользнул колючим взглядом по первокурсникам и постучал в дверь.

Казалось, что директор был нисколько не удивлён поздним визитом. Альбус Дамблдор сидел в малиновой мантии и с интересом читал газету «Трансфигурация сегодня». Увидев первокурсников в ночном одеянии, он не поднял шума или скандала, даже не упрекнул. Вместо этого предложил устроиться на мягких бордовых креслах, которые вмиг создал из воздуха, и, пододвинув конфетницу с лимонными дольками, попросил объяснить, в честь чего ему пришли так поздно пожелать спокойной ночи.

Дети сидели, низко опустив головы и не решаясь заговорить. Каждый взвешивал ту долю правды, которую должен был вылить на директора. Чуть в стороне стоял Филч, так же пристыжено опустив голову, даже миссис Норрис не осмеливалась мяукать. Видя, что от этой компании он ничего не добьется, Дамблдор обратился к профессору Снейпу.

— Я встретил их на выходе из коридора на третьем этаже. Они неслись как стадо гиппогрифов, сопровождая всё это нескончаемым криком.

— И мистер Филч? — уточнил директор.

— Его я тоже видел в этой толпе, и, как мне показалось, именно его голос был явственнее слышен среди всех, — завхоз опустил голову ещё ниже, если такое вообще было возможно.

— Понятно. Продолжайте, — задумчиво кивнул Дамблдор.

— Я остановил их и потребовал объяснений, — тут Северус перевёл взгляд на Гарри и Рона.

— И?

— Они заявили, что искали вас.

— Меня? — удивился Дамблдор, — Как интересно! — он поправил свои очки-половинки и со смехом в синих глазах уставился на студентов. — И для чего же вы меня искали?

— Понимаете профессор, дело в квиддиче… — начал свой рассказ Рон.

Гарри вполуха слушал Рона, который делился своим желанием вместе с ним играть в команде Гриффиндора, и как это простое желание привело их к тому, что они стояли в кабинете директора. Гораздо внимательнее он изучал кабинет директора, с интересом смотря на различные серебряные и хрустальные вещички, которыми он сплошь был обставлен, чувствуя на себе пристальный взгляд Снейпа.

— А потом мы встретили огромную собаку и убежали. Потом нас поймал профессор Снейп, и всё, — Гарри снова вздрогнул, вспомнив страшное чудовище в комнате.

В кабине воцарилась тишина. Все с замиранием сердца ждали решения директора. Альбус Дамблдор задумчиво изучал каждого из них. Его яркие синие глаза проникали в самую глубину души. Под конец он кивнул самому себе и произнёс:

— Думаю, вы уже достаточно успели испугаться и устать за сегодня. Я не стану вас исключать, но с тем условием, что никто из вас не проболтается о том, что вы видели в комнате. И тем более, никогда туда не пойдёте, — дети послушно закивали. Гарри казалось, что с его души свалился огромный камень. Ему не придётся возвращаться к Дурслям!

— Да, профессор Дамблдор, тут мистер Филч хотел поделиться с вами своими познаниями в области медицины, — Снейп ухмыльнулся, наблюдая за тем, как вздрогнул школьный смотритель.

— Это правда, Аргус? — со смехом спросил директор.

— Нет, профессор, это так, разминка, — залепетал Филч.

— Не скромничайте, мистер Филч, расскажите о своих оздоровительных ночных пробежках и их пользе, — по голосу Снейпа трудно было догадаться, издевается он или говорит серьёзно.

— Я думаю, вам надо рассказать об этом Поппи. Ей будет интересно. Я предупрежу её, — директор дождался понурого кивка Филча и поднялся со стула. — А теперь... Мистер Уизли, насколько я понял из ваших слов, мне необходимо пролететь на метле вокруг Астрономической башни, верно? Тогда не стоит терять времени. Где-то здесь была у меня старая метла, надеюсь, она ещё на ходу.

Первокурсники поражённо переглянулись. Гарри с немым ужасом и восторгом наблюдал, как директор вытаскивает из шкафа повидавшую тяжёлую жизнь метлу и, насвистывая жизнерадостный мотив, идёт к выходу.

— Профессор, я хотел бы с вами поговорить… — вмешался Снейп.

— Не сейчас, Северус.

Очень скоро любой из тех, кто ещё не спал или, нарушая правила, гулял по замку, мог бы увидеть старика с длинной серебристой бородой, который с трудом поддерживал подол мантии и с оханьем усаживался на метлу, качаясь из стороны в сторону, поднимался в воздух и выписывал круги вокруг одной из самых высоких башен. Но даже увидеть этого, кроме группки первокурсников и прикрывшего глаза рукой от усталости или раздражения профессора зельеварения Снейпа, никто не мог. Смех со старческой хрипотцой ещё долго разносился над спящим замком.

— Профессор Дамблдор, вы уверены? Они ведь первокурсники! — голос Макгонагалл звучал обеспокоенно. Она выглядела встревоженной и рассерженной.

— Полностью, — директор задумчиво смотрел на озеро.

Время было вечернее, и учителя пользовались возможностью немного отдохнуть от приставучих студентов, которые пытались подправить свои оценки или попросту сыпали вопросами по любому поводу.

— И всё-таки я беспокоюсь, — Минерва не была тем преподавателем, который стремился показывать студентам своё беспокойство о них. Она привыкла всё держать в себе и не без причин считала, что знать об истинных чувствах ученикам не следует. И вовсе держать юные чада стоило в ежовых рукавицах. Но всё в этом году было не так!

Конечно, она догадывалась, что поступление юного героя магической Британии в Хогвартс не останется незамеченным. Но по её предположениям, герой должен был быть сытно накормленным и не в меру гордым. И уж явно не тощим, напуганным неожиданно открывшимися обстоятельствами волшебного происхождения мальчишкой в непонятном балахоне, который при ближайшем рассмотрении оказался одеждой; та, по мнению декана Гриффиндора, шилась на слона в миниатюре или свинью приличных габаритов.

— Минерва, поверьте, всё хорошо, — голос Дамблдора звучал обнадеживающе. Но разве напускная уверенность могла стереть из памяти Макгонагалл вид стыдливо покрасневших первокурсников в полосатых пижамных штанах, которых привёл Северус Снейп к ней поздно ночью. Будучи сама в ночнушке и спешно накинутом халате, Макгонагалл казалось смущённой куда сильнее детей.

Тогда она даже не смогла ничего сказать в упрёк, просто пригрозила строго поговорить и провела в спальни, даже не сняв баллы. Это потом ей, женщине с железным нравом и стальной выдержкой, понадобилась помощь школьной целительницы, когда директор любезно посвятил её в небольшое приключение первокурсников, а в качестве успокоительного предложил вазочку с лимонными дольками.

Она хорошо помнила, как возмущённо открывала рот и размахивала руками, силясь отчитать Дамблдора, словно нашкодившего студента. Теперь же, спустя почти сутки, она могла трезво посмотреть на ситуацию и сделать кое-какие выводы. Правда, как же директор смог просто так отпустить учеников, надеясь только на их честное слово, она никак не понимала. И этот факт интересовал её куда сильнее, чем радость, с которой Альбус Дамблдор рассказывал о своём полёте на старенькой метле и сетовал, что в команду Гриффиндора берут только учеников, лично он с удовольствием был бы вратарём. Для загонщика, по его словам, он староват.

— А что насчет разрешения выступать в команде? — как бы Минерва ни сердилась на безалаберность директора, кубок лучшей команды по квиддичу её интересовал куда сильнее. Она искренне считала, что в кабинете у неё он смотрелся бы куда лучше, чем в пропахших зельями подземельях Снейпа.

— Будет, — Альбус Дамблдор напевал мотив старой волшебной песни. Оглянувшись назад, он резко замолчал, оборвав песню на середине. К ним огромной чёрной летучей мышью шёл Северус Снейп. Минерва удивлённо приподняла бровь, наблюдая за размашистой походкой преподавателя и его решительным видом.

— Минерва, я тут вспомнил, что у меня остались ещё кое-какие незавершённые дела. Ещё носки недовязанные лежат, — вдруг сказал Дамблдор, — Я прямо чувствую, что они там скучают без меня. Пойду я, приятного вечера, — он кивнул обомлевшей Минерве и поспешил в противоположную от замка сторону.

Макгонагалл удивлённо поправила свою остроконечную шляпу и непонимающе смотрела вслед быстро удаляющемуся директору школы.

— Куда ушёл профессор Дамблдор? — Северус кивнул ей и, прищурившись, смотрел на уменьшающуюся фигуру директора, почти неразличимую из-за тесно росших деревьев Запретного леса.

— Вязать носки, — потерянно ответила Минерва.

— В лес? — Снейп саркастически приподнял одну бровь, — Сомневаюсь, что у кентавров хранится его вязание.

— Такой выдающийся волшебник может позволить себе роскошь, — сухо напомнила Минерва, — А что за проблема у вас возникла?

— Это я скажу только директору, — и Северус, не утруждая себя прощанием, резко развернувшись, пошёл обратно.

Макгонагалл вздохнула. Иногда она по-настоящему жалела о временах, когда запросто могла отнять пятьдесят баллов у Слизерина за дерзость или неуважительное обращение или оставить данного ученика после уроков убирать кабинеты. Но теперь студент вырос, сам являлся деканом противоборствующего факультета и, если захотел бы, не моргнув глазом, мог снять сотню баллов у Гриффиндора, словно в отместку за годы своего ученичества. Мало того, он спокойно позволял себе спорить с ней и наказывать её воспитанников, что просто необъяснимо раздражало Макгонагалл.

Как всё-таки обидно, что нет у неё привилегии снимать баллы с преподавателей! Минерва бы точно не упустила возможности сбросить змеиный факультет с пьедестала почёта, на котором тот упорно обосновался. Макгонагалл легко могла представить, как она оставляет гордого Снейпа после уроков за чересчур частые победы Слизерина в квиддиче или наказывает за пренебрежительное отношение к своей персоне. Она как-никак заместитель директора и имела право знать о якобы личных вопросах, которые он может обсуждать только с директором!

Но мечты мечтами, а больше всего её удивляло поведение директора, который сейчас самым наглым способом сбежал! А раз так, то вопросы Северуса Снейпа явно не из простых, и её священный долг во всём разобраться!

* * *

После знаменательного похода к директору и не менее знаменательного завершения этого предприятия школа взорвалась новой волной слухов. Все наперебой спорили. И главным вопросом, конечно же было: летал ли на метле профессор Дамблдор? Мнения разошлись. Спорили не только о том, летал ли он, но и где, когда и как? Половина была убеждена, что всё это вздор и не стоит даже жалкого сикля. Другие же уверяли, что сами видели и готовы предъявить колдографии в знак подлинности своих слов. Настоящие же свидетели упорно хранили молчание и от расспросов находили способы увиливать.

Гарри радовался только тому, что их не исключили. В квиддич играть хотелось, но желание остаться в школе было сильнее. Мало того, после похода они стали лучше общаться с Гермионой, которой просто не давал покоя вопрос, что этот зверь делает на третьем этаже?

— Это опасно! Любой может ошибиться и пойти туда, и что тогда? — она с упрёком смотрела на новоявленных друзей, словно они были виноваты в том, что огромная трёхглавая собака томится в комнате.

— Может, провинившихся учеников водят к ней? Мол, будете плохо учиться и пойдёте туда как обед? — предположил Рон. По его виду неясно было: то ли он неудачно шутит, то ли говорит серьёзно.

— Тут кроется какая-то загадка! — таинственно сверкала глазами Гермиона, и мальчики соглашались. Вот только Гарри не был уверен, что ему интересно, что это за загадка. Но друзья жаждали добраться до правды, и ему приходилось слушать их жаркие споры.

* * *

Но они были не единственными желающими докопаться до истины. Драко Малфой потерял всякий сон, разрываясь между желанием тут же написать обо всём отцу и страхом, что директор всё-таки исключит его, если узнает о доносчике. А то, что он узнает, сомневаться не приходилось. Иногда Драко одолевало странное желание пойти к той двери и ещё раз проверить, не привиделась ли ему трёхглавая собака. Но сама мысль оказаться на третьем этаже была так же страшна и бросала в дрожь.

Так он томился от жуткого желания поделиться со своими родителями или разобраться самому. Крэбб и Гойл в проблемах Драко не были советчиками. Ночное происшествие волшебным образом исчезло из их памяти, оставив блаженную пустоту. Единственные, кто ещё мог понять его, учились на другом факультете, и Малфой сильно сомневался, что они захотят с ним сотрудничать. Но, как говорится, попытка не пытка. И на время после ужина был запланирован поход в гостиную львиного факультета. А пока Малфой ждал, попутно съедая очередные печенья, присланные мамой.

— Гарри, мы так и не продвинулись! — жаловалась Гермиона в Большом Зале за ужином. — Я только и смогла узнать, что то животное — это цербер.

— Кто? — прищурившись, переспросил Рон. В руках он держал куриную ножку и, вступая в разговор, начал резво ею махать.

— Цербер — в древнегреческой мифологии чудовищный трёхглавый пёс со змеиным хвостом, охранявший вход в подземное царство, — заученно ответила Герейнджер. Мальчики в который раз восхитились её феноменальной памятью и безграничной тягой к знаниям.

— Ну, теперь-то нам всё ясно! — Рон потянулся за новой куриной ножкой.

— То есть? А зачем он там? — Гарри и Гермиона переглянулись, одновременно задавая самый волнующий их вопрос.

— Как зачем? Хранить вход в подземное царство! — на полном серьёзе ответил Рон.

— Не говори глупостей, Рон! Здесь нет никакого тайного хода! Это ведь просто легенда!

— Фред и Джордж говорили, что в Хогвартсе полным-полно всяких потайных ходов и коридоров! — не желал отступать Рон. Он тыкал куриной ножкой прямо в Гермиону, отчего та сверлила его свирепым взглядом.

— А я и не говорю, что их в Хогвартсе нет! Одна легенда о Тайной комнате чего стоит! Но проход в подземный мир — это уже слишком. Я думаю… — но договорить Гермиона не успела. Её перебил Гарри.

— Что за Тайная комната?

— Как, разве ты не знаешь? — Гермиона изумленно посмотрела на него.

Гарри смущённо потряс головой. Даже с учётом того, что Гермиона также выросла среди магглов, иногда в это верилось с трудом. Она разбиралась в волшебном мире куда лучшего любого чистокровного волшебника.

— Это комната, созданная одним из основателей школы, Салазаром Слизерином. По легенде, в ней заперто страшное чудовище, которому была дана миссия уничтожить всех тех учеников, которые, по мнению Слизерина, недостойны здесь обучаться, — под конец голос Гермионы стал тихим, и её лицо помрачнело. Она задумчиво свела брови и покусывала нижнюю губу.

— Недостойных? — не поняли мальчики. — Разве здесь есть такие?

— Салазар Слизерин считал, что да. Но это не важно. Всего лишь старая байка! — Грейнджер кисло улыбнулась и оживлённо начала рассказывать об информации, которую она смогла разузнать в библиотеке.

Такая резкая смена в настроении Гермионы не осталось незамеченной, но друзья, не сговариваясь, решили не выяснять истинную причину волнений мисс Зазнайки и, уж тем более, не гадать о тех странных недостойных.

Так незаметно прошло время ужина. Золотые блюда исчезли. Сытые и разморённые студенты лениво поднимались из-за столов. Впереди их ждал здоровый сон или недоученные домашние задания. Кто-то хотел поиграть в волшебные шахматы, другие же — просто обсудить последние сплетни. А их в Хогвартсе всегда было много. Всё было тихо и спокойно. И Гарри радовался этим простым будням, о которых он мог когда-то только мечтать.

Правда, не всё было так гладко, как ему хотелось бы. Хоть их ночной поход и остался незамеченным, мелкие проблемы всё же были. И проблема целиком и полностью заключалась в самом Поттере, а точнее, в его внешнем виде.

Гарри искренне любил школьное время. Не только потому, что новые предметы оказались куда интересней обычной математики или географии, но и прекрасной возможности скрывать поношенные вещи никудышного кузена. В чёрной широкой мантии его нельзя было отличить от сотни таких же первокурсников. Но в свободное время приходилось носить обычную повседневную одежду.

Поттер до сих пор помнил, как стесняясь и мучительно краснея, он следовал за друзьями на залитый солнцем двор, ощущая на себе подозрительные взгляды. Хотелось вытащить из кармана палочку и наколдовать себе нормальную одежду. Радовало, что друзья не стали приставать с расспросами и просто приняли его вид, как данность. Но вот с остальными было труднее.

— Это что, новая мода? — допытывалась старшекурсница из Пуффендуя. — Не знала. Представляешь, у меня тётя вышла замуж за маггла, так вот она теперь и живёт по законам простецов! Представляешь, они не таскают мантии, а всё какие-то халаты да чепчики! — Гарри смутно представлял людей, которые могли обходиться только халатами и чепчиками, и даже хотел поделиться своими мыслями с девушкой, но язык словно прилип к нёбу, и не получалось выдавить ни звука. А студентка всё продолжала щебетать:

— А муж у неё добрый! Но вот одежда на нём сидит по-другому! Он, наверное, не знает, как правильно! — Гарри всем сердцем сейчас желал провалиться под землю. Щёки начинали гореть, но пуффендуйка всё так же несла милый, абсолютно ничем не обоснованный бред, чем только подтверждала слова лесничего о недалёком уме студентов факультета трудолюбивых учеников.

— Просто это мода такая! — решил спасти Гарри Рон, но это только усугубило положение. Девушка широко открыла карие глаза и воскликнула:

— Правда? Как же это прекрасно! А я и не знала. Обязательно расскажу своей тёте про тебя, Гарри! Ей будет приятно узнать, что есть маги, чтущие моду магглов! — так, разливаясь благодарственными речами, она убежала, оставив после себя гнетущее чувство в душе Поттера.

— Не переживай. Лично мне всё равно, во что ты одет, сам видишь, я тоже недалеко ушёл, — Рон кривя губы, указал на мантию, явно побывавшую у всех братьев, и вязаный свитер с умилительными оленями.

Поддержка была приятна, но не освобождала от всех переживаний. Пока желающих лично полюбопытствовать, кроме пуффендуйки, о странном внешнем виде национального героя не было. Но косые взгляды всё чаще сопровождали его, когда он переходил из кабинета в кабинет или спускался в Большой зал. Оставалось гадать, когда временная бомба взорвётся и Гарри засыплют если не вопросами, то точно подозрительными ухмылками.

* * *

Драко сидел за ужином и пытливо изучал спины троих гриффиндорцев, которые бурно что-то обсуждали. Не надо было быть легилиментом, чтобы узнать тему их разговора. И от этого становилось особенно обидно. Он тоже был там и имел полное право участвовать в обсуждениях. А так приходилось довольствоваться только видом их близко склонённых к друг другу голов и молча злиться.

«Но ничего, я всё узнаю!» — успокаивал себя Малфой, с нетерпением ожидая часа, когда сможет улизнуть из-за стола и, подкараулив тройку друзей, наконец-то узнать ответы на все интересующие его вопросы.

— Первокурсники! Собираемся! — рыжий староста Гриффиндора Перси Уизли поднялся и стал подзывать студентов. Драко посмотрел на старосту своего факультета, который также стоял у края стола, ожидая, пока самые медлительные поднимутся и, построившись стройными рядами, выйдут из зала.

— Идём, Драко? — обратился к нему Винсент. Тот неопределённо кивнул другу и, не сводя острого взгляда с Мальчика-Который-Выжил, последовал за Крэббом.

— Все готовы? — староста, имени которого Малфой в упор не помнил, строго оглядел лица учеников, и, кивнув самому себе, пошёл к выходу.

Драко поминутно оглядывался, чтобы убедиться, что львята идут следом. И когда его однокурсники повернули в сторону подземелий, Драко быстро юркнул в нишу в стене и замер.

Он видел, как прошли пуффендуйцы в сторону кухонь и устремились к лестницам когтевранцы. Следом шли гриффиндорцы.

Драко привычно скривился, видя старшего брата Уизли. Почему-то именно этот староста раздражал его больше всех. Он пытливо осматривал пары первокурсников, боясь пропустить среди них неразлучную троицу.

Гарри, Рон и Гермиона шли позади всех, всё так же что-то яростно обсуждая.

— Нет, там явно что-то очень важное! — долетели до Драко слова первой зубрилки. Медлить больше было нельзя.

Он тихо выскользнул и дёрнул Гарри за рукав, привлекая его внимание.

— Что ты тут делаешь? — тут же зло поинтересовался Рон.

— Поговорить надо, — твёрдо ответил Малфой, выдерживая ожесточённый взгляд Уизли.

— Нам не о чем говорить! — Рон выступил вперёд.

— Постой, Рон! — остановил его Гарри. — О чём ты хотел поговорить? — в голосе мелькали неприязненные нотки, но Драко был настроен решительно.

— Только не говорите мне, что вас не интересует, что эта псина делает на третьем этаже, — он с удовлетворением отметил, как вздрогнули друзья.

— И что с того? — высокомерно спросила Гермиона.

— А то. Мне этот вопрос так же не даёт покоя. А раз так, то у нас общий интерес. Поэтому предлагаю всё забыть и начать сначала. Меня зовут Драко Малфой! — он улыбнулся и протянул руку, наблюдая за потрясёнными лицами гриффиндорцев.

Гарри жутко хотелось снять очки и протереть их салфеткой, чтобы быть точно уверенным в том, что первокурсник напротив — это Малфой. А ещё сбегать в лазарет, чтобы проверить слух, ведь просто невозможно, чтобы этот самый студент предложил дружить? Он скорее поверит, что Дамблдор бегает по ромашковому полю и плетёт веночки в свободное время. Но не то, что самый надменный и заносчивый мальчишка, ученик змеиного факультета, протянет руку?

— Гарри, у меня галлюцинации, или тут и вправду стоит Драко Малфой? — раздался поражённый голос Рона. — Даже нет. Он стоит, протягивает руку и предлагает дружить?

— Нет, Рон, это не галлюцинации, — развеяла догадки друзей Гермиона.

— И долго мне так стоять? А? — у Драко нервно дёргался один глаз. — Может, вам дать время на переговоры?

— Ага, и звонок другу! Раз уж помощи зала попросить нельзя, — улыбнулся Гарри.

— Что ещё за звонок и помощь зала? — тут же поинтересовался Уизли.

— Так, одна маггловская программа, — отмахнулся тот. — Ну что ж, меня зовут Гарри Поттер, — и пожал руку Малфоя.

— А я Гермиона Грейнджер, — кивнула головой девочка.

— Меня ты знаешь. Не могу сказать, что рад знакомству. Но думаю, что ты тоже полностью разделяешь моё мнение, — холодно отчеканил Рон, правда, злости и обиды в его глазах уже не было.

— Тогда предлагаю прямо сейчас взяться за дело! — серые глаза Малфоя загорелись. Наконец-то он, а вернее, они, смогут во всём разобраться.

— Нет. Скоро отбой! Нас может поймать Филч, — строго заявила Гермиона. — Переговорим обо всём завтра.

— И где же? — Драко хотелось тут же начать работать, но он понимал, что время не самое удобное.

— В библиотеке. После обеда. Нам всё равно надо писать эссе по трансфигурации! — поставила точку в разговоре мисс Зазнайка.

* * *

— Странно это! Уверен, он что-то замышляет! — Рон считал себя обязанным высказаться. Друзья сидели в гостиной своего факультета. Многие студенты уже разошлись по спальням, лишь немногие сидели в обществе учебников и нудно учили конспекты. Поэтому подслушать разговор трёх первокурсников никто не мог.

— Брось, Рон, я уверена, что его просто замучило любопытство, — сказала Гермиона, вновь штудируя «Историю Хогвартса». Гарри был уверен, что к концу этого года Гермиона сможет читать оттуда целые отрывки по памяти, если уже этого не может. — Оно и тебя мучает.

— А тебя бы не мучило, если бы ты обнаружила в школе, о которой говорили, как о самом безопасном месте на планете, между прочим, огромную трёхголовую псину! — защищался Рон.

— А я и не спорю с этим! Однако, в отличие от тебя, могу смотреть на вещи просто, без всяких там предрассудков и личной неприязни.

Гарри хотел было напомнить, что именно Гермиона первая решила, что цербер в замке неспроста, и именно она заговорила о странных интригах и тайнах, сразу же исключая версию, что собака в каморке — всего лишь домашний любимец директора школы — или лесника, учитывая его любовь ко всяким опасным и огнедышащим тварям. В таком случае трёхголовый пёсик был вполне экономным и выигрышным вариантом. Но первая зубрилка факультета, конечно же, не могла смириться с таким положением дел.

— И вообще, я полностью уверена, что учителя прекрасно знают об этом цербере и о том, для чего он в школе.

— То-то профессор Квиррелл ходит такой пришибленный. Наверняка боится, что ночью собака подкрадётся к нему и цапнет за его тюрбан! — фыркнул Рон.

— Нет. От него же так воняет! — со смехом возразил Гарри.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Уизли; он широко улыбнулся и наигранно печальным голосом произнёс: — Какая жалость, профессор Квиррелл, но даже трёхголовый пёс-великан не хочет составить вам компанию!

Друзья громко рассмеялись, отчего схлопотали недоброжелательные взгляды любителей зубрить ночью.

— Ну, так что с Малфоем? — снова заговорил Рон.

— Ничего, — Гермиона бережно закрыла книжку и устало зевнула. — Думаю, что в этот раз он с нами заодно.

— Вот надолго ли? Стоит ли принимать его в нашу компанию? — всё ещё сомневался Рон.

— Посмотрим. Возможно, всё будет не так уж и плохо, — не особо уверенно сказал Гарри, впрочем, не теряя надежды. — Давайте теперь спать.

* * *

Послеобеденного часа все ждали с особым нетерпением и нервозностью. Каждый сомневался и каждый переживал. Но минуты бежали за минутами. И неразлучная троица, ускользнув от бдительного ока старосты Гриффиндора, чинно пошла в библиотеку.

Брат Рона возомнил, что первокурсники что-то замышляют и это что-то непременно опасное, злостное и нарушающее правила. И он прекрасно представлял, кто мог зародить такие мысли и подвижки в юных умах. Впервые прославленные хулиганы не могли понять, какой садовый гном укусил их несчастного братца-отличника. Но напыщенно подозрительные взгляды и протяжное «Я всё знаю» сильно раздражали и уж никак не наводили страху, как считал сам Перси. Близнецы всерьез раздумывали о злой шутке над старостой, но пока их планы не уходили дальше рассуждений. Но это только пока.

— И где он? — Рон беспокойно вертел головой, то и дело косясь в сторону выхода, из-за чего ловил недовольные взгляды мадам Пинс.

— Опаздывает, — отозвалась Гермиона, сверяясь с учебником и быстро внося новые поправки в свою работу. — Ничего страшного.

— Как это ничего? Спорю, что он не придёт. Просто решил изощрённо поиздеваться! — недоверие Рона начинало ощутимо раздражать.

— Ты можешь писать своё эссе молча? Или я прошу о невозможном? — саркастически поинтересовалась Гермиона.

Но поссориться друзья не успели. К ним спешил Драко Малфой. Покрасневший, тяжело дышащий. Он остановился в нескольких шагах и, прищурившись, покосился на остальных учеников. Едва заметно кивнув, он скрылся за одним из шкафов. Гриффиндорцы обменялись озадаченными взглядами и, быстро собрав тетради и перья, шмыгнули за ним.

— Это ещё что за цирк? — сварливо спросил Рон.

— Ты же не настолько идиот, чтобы обсуждать наши планы там, когда нас может подслушать любой, — надменно сказал Драко, потом опустил глаза и уже более виноватым тоном добавил: — Да и что подумают люди, если увидят меня с вами?

— Хочешь сказать, что тебе стыдно даже просто стоять с нами? — побагровел Рон. Гарри и Гермиона также одобрительно кивнули, соглашаясь с его словами.

— Нет! Совсем не так! — тут же стал защищаться Малфой. — Просто почти все знают, что мы враги. И будет странно, если я вдруг начну с вами водиться. Это сразу же привлечёт к себе лишнее внимание, все будут судить, гадать. Поползут слухи!

— Какие ещё слухи? — Рон стоял, скрестив руки и мрачно сверля его взглядом. Гермиона неодобрительно, не мигая, смотрела на спорщиков, что-то обдумывая.

— Драко, но тогда как мы будем обмениваться новостями, обсуждать дальнейшие действия? — резонно поинтересовался Гарри.

— А так нельзя? — Драко виновато оглядел тесное пространство между стеллажами.

— По-моему, если мы, наоборот, будем так темнить, то привлечём куда больше внимания, — уверенно ответила Гермиона. Всем пришлось согласиться с её словами.

Если подумать, то такая ошеломляющая новость, как «мистер Малфой дружит с предателями крови, грязнокровками и Поттером», несомненно, наведёт необъяснимый фурор, но в то же время, она, подобно взрыву, внезапно начнётся и так же внезапно исчезнет. Что, конечно, куда лучше, чем на протяжении длительного времени подогревать интерес толпы, подбрасывая им новую пищу для сплетен.

— Хорошо, пусть будет по-вашему! — с обречённым вздохом сдался Драко. — Но если вы уж мои друзья, то не смейте меня позорить! — угрожающе сказал он, сверкая глазами.

— Конечно, всё будет просто прекрасно! — согласно закивала троица.

— Неужели? — Малфой мрачно изучил потрёпанную мантию Рона, которая досталась ему в наследство от своих братьев, и выглядывающий рукав джемпера Дадли, который так усердно мял Гарри. — Вроде уже позорите.

Мальчики смущённо потупили взгляд. Сказать что-нибудь в своё оправдание было бессмысленно. А Драко тем временем продолжал:

— Ладно, Уизли. Обстоятельства в семье, нищета, любовь к магглам, рыжий цвет волос — одни несчастья. Но ты Поттер, тебе уж совсем стыдно должно быть так выглядеть, — тон его был укоризненным и строгим, словно он отчитывал нашкодивших детишек пяти лет.

 — Мне достались эти вещи от кузена. — тихо сказал Гарри, не сводя стыдливого взгляда с носков туфель.

— Он что, родственник этого великана, лесничего? Судя по размеру, то да!

— Нет.

— Свои требования я изъяснил. А теперь давайте приступим к делу, мы и так кучу времени потеряли!

* * *

Нарцисса Малфой снова томилась в фамильном особняке. Не хотелось листать старые фотоальбомы, где колдографии показывали самые весёлые дни шальной молодости. Хотелось всё-таки собраться с духом и поехать к Андромеде. Это странное и необъяснимо сильное желание терзало её каждый день. Иногда Нарцисса ловила себя на том, что приказывала эльфам готовить её выходную мантию и собирала коробки с имбирным печеньем. Но наваждение быстро проходило, оставляя после себя устрашающую пустоту внутри.

— Госпожа, вам письмо, — раздался скрипучий голос старого эльфа-домовика, тем самым вырывая её из своих мрачных мыслей.

— От кого? — спросила она с наигранной строгостью.

— От вашего сына.

Нарцисса быстро выхватила письмо и, не забыв прогнать домовика, дрожащими руками открыла конверт с очередным приветом от драгоценного чада, жадно принялась читать.

«Дорогая мама.

У меня всё хорошо. Спасибо за печенья и сладости. Но не могла бы ты присылать их меньше? Просто профессор Снейп сказал, что если я и дальше продолжу откармливать Крэбба и Гойла, то они перестанут вмещаться в каменный проход или проломят кровати. В остальном всё по-прежнему. Ничего странного, сверхсекретного, запрещённого в школе я не находил, и уж тем более страшных зверей, например, собак с тремя головами. Какая глупость! И да, не могла бы ты прислать несколько моих комплектов одежды. Хочу показать Поттеру, как надо одеваться. Ходит и позорит меня своим видом. А то никто не верит, что мы дружим. Ясное дело, что это из-за его вида! Других причин я просто не вижу. То, что он из Гриффиндора, не в счёт. Поэтому пришли одежду как можно быстрее. И не переживай, я ни в коем случае не собираюсь ему отдавать свои вещи или давать поносить, просто хочу преподать урок. Скучаю.

С любовью, Драко»

Нарцисса шмыгнула и стерла набежавшие на глаза слёзы. Какое чудо! Её Драко всё-таки подружился с юным героем магической Британии. И даже хочет ему помочь!

Она ещё раз перечитала письмо, роняя сверкающие слёзы на бумагу. Потом быстро приведя себя в должный вид, важно выпрямилась и громко позвала:

— Люциус, нам надо срочно поговорить!

Мало кто знал настоящую Нарциссу — не эту смиренную Малфой, а непокорную Блэк. Ту необузданную энергию и вечную жажду приключений. Ещё в те далёкие года, когда ни о каком Тёмном Лорде не было ничего известно, она коротала вечера с сёстрами, обсуждая очередных прихвостней, которым чистокровная мамаша пыталась сплавить дочерей.

Это потом Нарцисса послушалась ветреной Белатриссы, не осознавая масштабов своих ошибок, покорно стала слушать фанатичного волшебника Лорда Волдеморта, забывая о собственном желании и слове. Щедро крася дни безудержной молодости в чёрные краски. Но всё-таки в чём-то ей повезло.

Люциус Малфой — молодой, чистокровный, перспективный волшебник. Интриган, который с лёгкостью водил за нос волшебников, олицетворяющих собой знать, и из любой передряги выходил сухим из воды, при этом не лишённый обаяния и шарма. Да, он был завидной партией для любой честолюбивой невесты, но выбор пал на Нарциссу, которая была своенравной и свободолюбивой. Но времена менялись, молодость проходила, оставляя после себя горькое послевкусие, так и Нарцисса осталась Цисси только в тесном кругу друзей и родственников, с горечью взяв на себя титул замужней женщины, матери, воспитывающей сына. Но иногда в высокомерной миссис Малфой просыпалась гордячка и любительница приключений, истинная леди Блэк. И тогда исчезала скучающая пелена из глаз, а щёки краснели. Таким бесстыдным румянцем.

Вот и сейчас Нарцисса в лучших манерах, медленно, но настырно распекала мужа:

— Люциус, ты просто обязан! Он же твой сын! Как ты можешь быть таким бессердечным!

Верный супруг устало вздыхал и не отрывал взгляда от нового выпуска «Ежедневного пророка», всем своим видом показывая, что он не расположен для бесед по душам.

— Люциус Малфой! Я не позволю себя игнорировать!

Люциус вздохнул; он просто терпеть не мог, когда манерная жена превращалась в злостную девицу, точную копию своей сестры, агрессивной злодейки. Он устало отложил газету и внимательно, с напыщенной строгостью посмотрел на Нарциссу.

— И что я, по-твоему, должен сделать?

— Пойти в Министерство и всё разузнать! Ты же там работаешь, тебе это будет просто!

Люциус побледнел, отчего его лицо окончательно слилось с цветом платиновых волос. Его подбородок задрожал.

— Я, глава древнего, чистокровного рода, — он манерно растягивал слова, — занимающий важную и влиятельную должность, должен, по-твоему, разбирать бумаги десятилетней давности? Это работа всякого низкочиновьего отребья, но уж никак не члена Попечительского совета! — закончил он на повышенных тонах.

— Ах, вот, значит, как! — у Нарциссы слов не хватало, чтобы выразить своего негодования. — А я вот сама пойду и во всём разберусь! — Люциус слегка вздрогнул. Опасно было доводить жену до такого состояния. Блэковская кровь начинала играть, но в этот раз он не мог ей уступить, это значило подорвать свой авторитет.

— Нарцисса, — начал он миролюбиво, — мне кажется, ты спешишь. Поверь, если дело и в правду обстоит так скверно, как ты говоришь, то я сам непременно возьмусь за него. А пока не волнуйся зря. Уверен, что всё и в половину не так страшно.

Нарцисса посмотрела зло; обида плескалась в её голубых глазах, но она согласно кивнула и, поправив дорогую мантию, ещё раз слегка кивнула головой и поспешила выйти. Зря рассчитывал Люциус, что утихомирил Нарциссу. Как мать, она сердцем чуяла неладное, тут никакой авторитет и запреты не способны были её усмирить!

* * *

Драко терпеть не мог тратить своё время на такое неинтересное занятие, как чтение учебников. Он просто не видел в этом никакого прока. Всё в пособиях чинно, строго и скучно, почти так же, как и лекции профессора Бинса, которого он тоже не жаловал. Вот ведь глупость, призрак ведёт уроки! Неужели нельзя было найти нормального преподавателя на эту должность, или директор таким образом экономил? «Абсурд! Стал бы он тогда держать в замке такую громадную псину, убыток от неё явно огромный! Но ведь всё равно держит!» — спорил сам собой Малфой, листая очередную книжонку. Он смутно помнил, что Гермиона попросила разобрать огромную кучу книг в попытке понять, что мог забыть цербер в Хогвартсе. Но пока всё то время, что Драко вместе с Уизли и Поттером потратили на пропитанные пылью, захудалые учебники, не принесли никакой пользы. В то время как сама Всезнайка снова куда-то убежала проверять свои сумасшедшие теории.

— Я думал, мы будем расследовать, а в итоге сидим и чахнем в библиотеке, — пожаловался Драко.

— Это точно! — Рон с удовольствием отодвинул от себя сборник непонятно чего и потянулся, — И где только Гермиону носит? Сказала же, что скоро.

— Она хочет кое-что уточнить у Бинса, — Гарри тоже был не рад тратить драгоценное время на сидение в библиотеке, но вслух не торопился ничего высказывать. Он сонными глазами посмотрел на друзей и тяжело вздохнул.

— У этого призрака? — усмехнулся Драко. — Да она, наверное, уже давно уснула! Лично я только и делаю, что сплю на его лекциях! — мальчишки согласно кивнули: на истории спали все, кроме самых верных зубрил и любителей учиться. Снова установилась тишина, нарушаемая листанием сухих страниц и тихими вздохами.

— Нет! Не могу больше! — Малфой категорически отодвинул книги и выжидающе посмотрел на гриффиндорцев. — У меня есть идея!

Рон и Гарри переглянулись и, пожав плечами, повернулись к нему. Всё равно, что за план, главное, чтобы не надо было сидеть, ссутулившись над мелкими текстами.

— Я полностью уверен, что хоть кто-то обязан ухаживать за этой зверюгой, — жарким шёпотом торопливо говорил Малфой.— Сомневаюсь, что она там питается воздухом. Так что, если мы будем следить за дверью, то сможем узнать, кто именно за ней ухаживает, может, что и удастся подслушать. Ну, как вам? — взволнованно спросил он.

— Отлично! Просто супер! — друзья согласно закивали. Глаза хитро заблестели.

— А что с Гермионой? — спросил Гарри; оставлять её одну с кипой книг не хотелось и казалось нечестным.

— Ничего, — отмахнулся Драко. — Потом ей всё расскажем.

— Может и ей будет, что нам рассказать, — радостно добавил Рон, которому грела душу одна мысль покинуть библиотеку.

— Хорошо, — сдался Поттер, — Пошли.

* * *

Гермиона сидела в просторном кабинете и старалась ничего не упустить из слов профессора. Мысль о цербере не давала покоя. Для чего такого важного понадобилось это мифическое животное? Должна же быть цель! Она пыталась найти этот ответ в книгах, но для этого пришлось бы перерыть всю библиотеку. А одной это сделать не под силу. «Под силу, просто очень долго!» — поправила она себя. В своих возможностях и знаниях Гермиона не сомневалось. Конечно, дело пошло бы быстрее, если бы ей помогали друзья. Но она была полностью уверена, что и сейчас они недобросовестно выполняют свою работу, тратя основное время на пустые разговоры. Но таковы мальчишки! Всё им нипочем!

— Занятный вопрос. Очень занятный, — бесстрастно говорил призрак. — И чем, интересно, он вызван? — он посмотрел на неё своими полупрозрачными глазами.

— Мне это попалось в одной книге, сэр. — быстро ответила Гермиона.

— Вот как. Цербер — в древнегреческой мифологии — чудовищный трёхглавый пёс со змеиным хвостом, охранявший вход в подземное царство. Думаю, это вам известно, — он дождался утвердительного кивка. — А вас интересует их использование волшебниками? Что ж, интересно. Такие случаи были, и не один. Само существование церберов — большой секрет. Это событие очень редкое! Но оно и оправдано. Содержать такое животное — трудоёмко. Это требует смелости, хватки, стальной выправки. Правда, некоторые личности убеждены, что это довольно просто, — снисходительно добавил Бинс.

— Но для чего их держали? — с нетерпением спросила Грейнджер. — Ведь ему можно найти множество применений!

— На самом деле нет. Это не то существо, которое можно отправить на выполнение поручений, и на охоту с ним не пойти. Единственное, для чего оно годится — это запугивать и охранять. Собственно, для этого оно и создано, — хмуро закончил профессор Бинс.

— И всё? — Гермиона была недовольна, — Я была уверена, что его во многом можно использовать.

— Мисс Грейнджер, подумайте сами, на что можно использовать такую габаритную собаку, которая только и умеет беспрестанно щёлкать зубами да мотать головами? — Гермиона промолчала. — Вот и весь ответ.

* * *

— Ну, где? — Рон выглядывал из-за поворота и мрачным взглядом сверлил дверь. Рядом стояли Драко и Гарри, которые должны были зорко следить за коридором. — Должны же её кормить?

— Должны, — кивнул Малфой. Ожидание было невыносимо.

— А скоро ужин? — спросил Уизли, в животе ныло.

— Скоро, — вздохнул Гарри. Он внимательно смотрел на дверь. Потом резко выпрямился и с придыханием спросил: — Слушайте, а она вообще ещё там?

Мальчики переглянулись. Вся их затея провалится, если цербера нет на месте. Что вполне было возможно — после их визита. Директор мог и переместить собаку в другое помещение, чтобы у первокурсников не было соблазна ещё раз прийти.

— Нужно проверить, — решительно сказал Драко. — Кто пойдёт?

— Я, — твёрдо сказал Гарри и, воровато поглядывая на коридор, на цыпочках пошёл к двери. Всё внутри сжалось в тугой узел. По спине пробежал холодок. Он хорошо помнил горящие глаза и щёлкающую пасть.

Преодолев небольшой путь, он с дрожью приник двери и замер. Из небольшой щёлки доносилось грозное сопение. Бесспорно, собака была на месте. Так же, на цыпочках, Гарри вернулся к друзьям.

— Он там, — выдохнул Поттер, чувствуя как его снова мелко сотрясает дрожь.

Но ответить ему не успели. В коридоре послышались чьи-то тяжёлые шаги. Быстро переглянувшись, студенты забились в небольшую нишу в стене и замерли. Из прохода, в котором еще секунду назад стояли они, вышел лесничий. Его давно нечёсаная борода была «украшена» веточками и листьями, а заштопанная в нескольких местах куртка явно нуждалась в стирке. В руках хранитель ключей Хогвартса нёс огромный тазик. Внимательно осмотрев коридор, он взял тазик одной рукой, а другой принялся шарить по карманам. Наконец, вытащив небольшой ключик, он стал торопливо открывать дверь, приговаривая:

— Ну что, Пушок, папа пришёл! Сейчас он тебя покормит! — в ответ из-за двери раздался скулёж и визг. Дверь отворилась, и Хагрид, радостно улыбаясь, прошёл внутрь. Мальчики следили за ним, широко открыв глаза и не смея выдохнуть.

— Совсем истосковался тут, малыш! Друзей бы к тебе привести, да нельзя. Дамблдор, он человек хороший, сказал ни-ни. Опасно, мол! А я ему, значит, говорю, что Пушок никого не обидит, а он ни в какую. Великий человек всё равно. Жалко! Я бы тебя с Гарри Поттером познакомил. Он малый хороший. Вы бы подружились! — лесничий любовно кормил цербера, попутно смахивая выступающие на глаза слёзы умиления. — Точно бы подружились! И Рон с Гермионой тоже! Они ребята, это, хорошие! Тоже приходили бы к тебе, навещали бы!

— Ты слышал его? Навещали бы! Если он нас вдруг слопает? Что скажет? — казалось, Драко не хватает слов, чтобы описать своё возмущение.

— Он бы сказал, что тот не со зла! — вторил ему Рон. Гарри с улыбкой следил за друзьями. Рон до последнего противился такому дружественному союзу, всё время, при удобном случае, прозрачно намекая Поттеру, что Малфой только и ждёт момента их предать или сдать. Но даже если Гарри и сомневался в Драко, то теперь, смотря, как его лучший друг перетирает косточки лесничему вместе с Драко, он был полностью уверен, что все разногласия остались позади.

— А ты слышал, как его зовут? Пушок! — этот факт удивлял Уизли сильнее всего. По мнению Рона, самое подходящее имя для него было — «Пёс-убийца» или «Прислужник Сатаны».

— Это точно! У него явно с головой что-то не то!

— А мне Хагрид нравится, — улыбаясь, сказал Гарри, видя, как недоверчиво переглядываются друзья.

— А, ну да, это же он тебя забрал у магглов, верно? — Рон понимающе кивнул.

— Что, правда? — не поверил Драко. — Кстати, как ты вообще оказался у этих магглов? Твои же родители волшебники!

Гарри опустил глаза на поношенные ботинки. О том, что его родители волшебники, да ещё и известные, он узнал не так уж давно и всё ещё не мог воспринимать эту новость без трепета и недоверия. Но, самое обидное, больше ничего он так и не узнал. А приставать к кому-нибудь с расспросами он не решался, да и что могут ему рассказать о них совершенно посторонние люди?

— Я не знаю, — сконфуженно ответил он, не решаясь поднять глаза на мальчиков.

— То есть? Тебе никто ничего не сказал? — допытывался Малфой. — Просто пришли и с бухты-барахты сказали, что ты волшебник?

Гарри кивнул. Драко закатил глаза. Почему-то он не был сильно удивлён.

— А разобраться во всём хочешь? — Гарри резко поднял голову и с надеждой посмотрел на Драко.

— Конечно! — ответил за него Рон. — Все хотят!

— Тогда я попробую поговорить с папой.

— А он не будет против? — Рон и Гарри обменялись встревоженными взглядами. Холодный и напыщенный глава древнего рода Люциус Малфой не был похож на того, кто готов помочь брошенному мальчику-сироте.

— Конечно, — уверенно ответил Драко. — Но даже если откажет, у меня всегда есть второй вариант! — самодовольно добавил он.

— Кто? — одновременно спросили мальчики.

— Мама!

* * *

Нарцисса редко выбиралась в Лондон. Город она посещала, только когда ей нужно было пройтись по магазинам и побаловать сына. Чистокровные волшебницы слишком заняты и высокомерны, чтобы гулять по магазинам всё свободное время, они элита и пример для подражания. Но миссис Малфой не ходила по бутикам не только из-за этих убеждений, чаще — было просто не с кем. Драко всегда шёл в Косую Аллею исключительно для того, чтобы поглазеть на новенькие мётлы или поесть мороженого. Но в этот раз Нарцисса, в длинном тёмно-зелёном плаще с капюшоном, шла вовсе не за тем, чтобы потратить львиную долю своего времени на примерку и трату денег, а с важной миссией наведаться в Министерство.

Стараясь ничем не выдать своего волнения, она важно шла между магглами, поминутно оборачивающимися ей вслед. И только увидев знакомую фигуру в пурпурной мантии, перевела дух.

— Цисси! Как же я рада! — фигура в мантии тоже заметила её, и теперь подойдя ближе, радостно пожимала руку.

— Триша, я тоже очень рада, — сдержанно ответила Нарцисса, осторожно вырывая свою руку. — Спасибо, что встретила меня.

— Конечно, Цисси! Я так удивилась, когда получила от тебя сову! До тебя обычно не достучаться, вся при делах! Как там Драко? Помню его ещё крохой, со светлыми завитушками волос, — та всё щебетала о крошке Драко. Нарцисса только сдержанно улыбалась, не считая себя обязанной отвечать на бесконечный поток информации, но Тришу, похоже, это не сильно волновало.

Триша Дамплинг — была выпускницей Пуффендуя того же года, что и Нарцисса. Чистокровная волшебница, до жути впечатлительная дамочка, которая вошла в круг избранных только благодаря браку с известным послом, ныне работающая в одном из отделов Министерства магии, пока муж бегал с поручениями по разным странам. Цисси плохо помнила, как она умудрилась завести знакомство с этой волшебницей. Вроде, они однажды были в паре на Травологии. Если тогда бывшая Нарцисса Блэк и вела себя по возможности дружелюбно, то Триша восприняла это как проявление самых светлых чувств по отношению к ней. И с тех пор взяла моду во всём преследовать Нарциссу, даже угрозы и шипения Белатриссы не помогали избавиться от неё. И вот, спустя годы, она понадобилась Нарциссе.

— Триша, ты точно сможешь это организовать? — прервала она поток восклицаний на тему новых мантий и прекрасной кожи дракона для экипировки спортсменов. Миссис Дамплинг на время растерялась, но быстро заверила подругу, что всё будет в лучшем виде, Мерлин не придерётся!

Вместе они вошли в Министерство, важно прошли между дозорными и быстро устремились в личный кабинет Триши.

— Располагайся. Я быстро! — она проворно подошла к двери и пропала в лабиринте поворотов и уровней.

Нарцисса презрительно оглядела кабинет, выкрашенный в голубой цвет, и остановилась у магического окна. За стеклом был летний пейзаж, но миссис Малфой хорошо знала, что на самом деле на улице сыро и слякотно, как и подобает осени. Месяц её сокровище училось в магической школе, и она уже чувствовала, что этот год будет не просто насыщен переменами, а сшибёт всех с ног.

— Цисси! Вот! — в кабинет снова вошла Триша, держа небольшое зеркальце. — Пошли, я тебя проведу.

Нарцисса поспешно следовала за провожатой, чувствуя, как её начинает распирать волнение. Но скоро Триша остановилась у высокой двери и, подышав на зеркало, осветила им замочную скважину. Дверь с жутким скрипом отошла, и женщины юркнули внутрь. Перед глазами миссис Малфой предстал огромный коридор, заставленный ровными рядами шкафчиков, в которых хранились досье на каждого волшебника, от мала до велика, проживавших в магической Британии. У самой двери стоял стол с парящей на ним серебристой сферой.

— Скажи сфере, кто тебе нужен, и дело тут же появится. — услужливо подсказала Триша.

— Хорошо, — Нарцисса осторожно приблизилась к столу.

— Кстати, напомни ещё раз, зачем это тебе? — Триша выглядела заинтригованной.

— Драко уже одиннадцать, пора думать о невесте, иначе потом попадётся какая-нибудь грязнокровка или оборванка. Хотела сразу подготовиться, — Нарцисса обворожительно улыбнулась. — Ты же знаешь, с детьми сейчас так тяжело! — она театрально вздохнула.

— Полностью с тобой согласна! — закивала Триша.— Ох! Я побежала! Когда закончишь, просто скажи «Готово!», и папка улетит на место. Закрывать ничего не надо, как только уйдёшь, дверь сама закроется, — с этими словами она ещё раз пожала руку Нарциссе и поторопилась оставить её одну, беспокоясь, что могут обнаружить её отсутствие в кабинете.

Нарцисса прислушалась к затихающим шагам, и, подойдя к сфере, чётко произнесла:

— Гарри Поттер!

Из глубины рядов прилетела пыльная, увесистая папка и мягко спланировала прямо в руки. Нарцисса внимательно изучила печать Хогвартса на обложке и, отменив охранное заклинание, углубилась в текст.

* * *

Гермиона спешила к друзьям. В голове роем гудели мысли, строя одни догадки на других. Ей было просто необходимо переговорить с друзьями, но те словно пропали под землю, мантикора их раздери! Она нисколько не удивилась, не обнаружив их в библиотеке, но понять, куда они могли пойти, не могла. До ужина оставались считанные минуты, а встретиться после отбоя возможности не будет. Откладывать разговор на следующий день до жути не хотелось.

— Вот они! — радостно выдохнула Гермиона, заметив две всклокоченные макушки и одну старательно прилизанную. — Где вы были?! — грозно поинтересовалась она, догоняя мальчишек.

— Ходили на разведку, — самодовольно сказал Драко.

— Гермиона, у нас такие новости! — начал возбуждённо рассказывать Рон, Гарри согласно кивал головой.

— У меня тоже! Вы просто не поверите!

— Послушай, сначала мы! — перебили её друзья. — Это настоящий прорыв! Ты будешь в шоке!

— Давайте, сначала я расскажу! Раз уж вы ушли из библиотеки, ничего мне не сказав, — Гермиона скрестила руки на груди.

— А давайте сначала я, — раздался бархатистый голос позади. Первокурсники вздрогнули и, обернувшись, встретились с непроницаемыми глазами зельевара.

— Профессор Снейп! — воскликнул Драко. Гарри и Рон, отшатнувшись, сделали шаг назад.

— Почему вы не на ужине? — спросил тот.

— Мы как раз шли туда, — вздрогнув, ответила Грейнджер.

— Директор вас ищет, — друзья переглянулись. Такого они не ожидали. Пожав плечами, Поттер пошёл следом за деканом Слизерина. Остальные молча последовали за ними.

Проходя между ровными рядами столов, Гарри чувствовал привычное волнение, как в день Распределения. Тогда он тоже не знал, чего ожидать. Он мельком посмотрел на стол преподавателей, выцепляя улыбку директора. Альбус Дамблдор о чём-то переговаривался с Минервой Макгонагалл и добродушно улыбался. Гарри сглотнул. По идее, они ещё ничего не сделали, только собираются, но не мог ведь директор об этом догадаться? Или он может читать мысли?

Чинно первокурсники встали у стола под тысячи глаз остальных учеников. Минерва откашлялась и, окинув студентов внимательным взглядом, заговорила:

— Признаюсь, решение принял директор и я с ним в корне не согласна. Но слово директора превыше всего.

— Профессор Макгонагалл, я думаю, не стоит их заранее запугивать. Отдайте им разрешения, — перебил её Дамблдор.

Женщина недовольно прищурила глаза, но затем протянула мальчикам три пергамента, подвязанных красной лентой.

— Что это? — спросил Рон, осторожно принимая документ.

— Ваше разрешение на вступление в команды факультета по квиддичу. — в Большом зале резко стало тихо; было слышно, как Пивз носится по лестницам, выкрикивая обидные стишки. Потом раздались неуверенные хлопки, и вскоре зал затрясся от радостных выкриков и громких аплодисментов.

— Я тоже? — неверяще Драко раскрыл свой документ и быстро пробежался по написанным от руки строкам.

— Конечно! Мы все будем с нетерпением будем ждать вашей первой игры. После ужина подойдите к вашим капитанам и заполните анкеты, также переговорите с деканами о необходимом инвентаре и, если есть возможность, можете написать родителям, чтобы они всё прислали, — голубые глаза директора искрились радостью.

Гарри по нескольку раз перечитал своё разрешение, не веря, что сможет выйти вместе с командой Гриффиндора на поле. Хотелось громко смеяться, но он только бережно держал в руках пергамент и боялся шевельнуться. Рон же уже доказывал братьям, что в семье он будет лучшим игроком и им всем придется потесниться.

— Это здорово! — Гермиона так же радовалась со всеми. Квиддич её не особо интересовал, но она хорошо понимала, что значила эта игра для её друзей.

— Драко! — неожиданно раздался крик со стороны входа в зал. Все резко оглянулись. У открытых нараспашку дверей стоял щуплый слизеринец-первокурсник, имени которого мало кто помнил, он был покрасневшим и тяжело дышал.

— Что такое? — рассерженно спросил Малфой.

— Тебе там посылка. — пытаясь отдышаться, выпалил мальчуган.

— И? — не понял Малфой. — Потом приду и посмотрю.

— Нет, она летит сюда! Берегитесь! — мальчик резко отпрыгнул в сторону, и в этот момент в зал влетела огромная туча.

Широко раскрыв глаза, Драко наблюдал за стаей птиц, с трудом несших на верёвках огромный холодильник. Приглядевшись, он понял, что это совсем не техника магглов, а просто огромная, неподъемная белая коробка. Впереди всех летел филин самого Драко. Он картинно взмахивал крыльями и всем своим видом показывал своё несчастье и разочарование жизнью. По бокам от него летели ещё несколько десятков птиц от сов до сипух с одинаково обречённым видом. Коробка напоминала по величине односпальную кровать и была явно тяжелой для такой доставки. Верёвки все время раскачивали её, грозя лопнуть и уронить всё на головы студентов. Несколько в стороне от других летела небольшая серая сова с конвертом в клюве. Она сделала резкий вираж, и, сев на плечо Малфоя, протянула письмо. Драко быстро открыл его. Все замерли, с опаской косясь на птиц и опасно накренившуюся посылку. Прочитав послание, он тяжело вздохнул и посмотрел на несчастных птиц.

— Вот ведь мама! Просил же всего несколько комплектов одежды!

Никогда ещё в жизни Гарри не приходилось выходить из Большого зала под таким пристальным вниманием, причём причина этих взглядов была не ясна. Посылку получил Драко, а смотрели всё равно на него. И странно так смотрели. Явно что-то замышляя.

— Нет, ты просто посмотри на эту громадину! — Малфой поминутно оборачивался на парящий груз, который тянули несчастные птицы. — И спрашивается, как она в спальню пролезет, если даже отсюда с трудом выходит?

Гарри покосился на посылку. Его это тоже интересовало и, кажется, всех остальных. Никому не хотелось полежать в лазарете с проломом черепа.

— Драко, а зачем тебе столько вещей? — Рон с трудом сдерживал рвущийся наружу смех. — Решил разнообразить обычную школьную форму, или всё-таки привычка жить в роскоши берёт своё?

Драко густо покраснел от злости. Даже прилизанные волосы стали воинственно топорщиться на затылке.

— Это не мне, — зло сказал он, — Я хотел немного вещей Гарри одолжить. А то ходит в своих обносках и позорится!

— Не стоило, — тепло улыбнулся Поттер, краснея. — Не надо было волноваться.

— В смысле? — Драко резко остановился. Посылка сзади опасно закачалась. Послышалось недовольное уханье. — Ты мой друг. А значит, своим несостоятельным видом позоришь меня, и вообще — весь род волшебников! И к тебе это тоже относится! — повернулся он к хитро улыбающемуся Рону.

— Эй, Драко, из-за твоей посылки мы пройти не можем! Не мог бы ты её убрать, а заодно и ещё весь этот курятник? — раздались недовольные возгласы однокурсников Малфоя, которые не могли и шагу сделать из Большого зала.

— Ладно, я пошёл. Обо всём поговорим завтра, — буркнул тот и свернул в сторону подземелий. Пернатая гвардия устало полетела за ним.

— Ой, забыла сказать, что в подземельях потолки гораздо ниже, чем в основных залах и коридорах замка, — задумчиво проговорила Гермиона, не сводя жалостливого взгляда с гордого Драко.

— Думаю, он сам это скоро узнает! — в голос рассмеялся Рон. Сложившая ситуация его сильно забавляла. — Кстати, Гарри, — он повернулся к другу, — дашь поносить вещи, которые он тебе даст?

— Конечно. А зачем? — Гарри удивлённо поправил очки.

— Охота почувствовать себя буржуем. Когда ещё будет такая возможность?! — он мечтательно вздохнул.

— А не надо ли вам обоим идти к Оливеру Вуду? Или он сам за вас заполнит анкеты? — строго напомнила Гермиона, скрещивая руки на груди.

— Точно! — мальчики радостно переглянулись. Пообещав всё обсудить в гостиной, они побежали вверх по лестнице, расталкивая остальных студентов. Квиддич не терпел промедления.

* * *

Нарцисса бодро нарезала круги по гостиной. Ей было просто необходимо всё обдумать и разобраться в ситуации, а главное, взять под контроль свои эмоции, но она ничего не могла поделать. Слова из личного дела мистера Поттера всё ещё живо стояли перед глазами. «Какое же несчастное дитя! — единственное, что вертелось в голове. — Сиротинушка, живущий у отвратительных магглов — в этом миссис Малфой ни секунды не сомневалась, других магглов просто не бывает! — обделённый лаской и любовью», — этот список можно было продолжать бесконечно. Не удивительно, что после того, как она поблагодарила за помощь Тришу, то первым делом пошла в магазин мадам Малкин и скупила все готовые наряды для мальчиков, которые только были. Конечно, предстояло ещё объясниться за свой необдуманный поступок перед Люциусом. Но она не могла поступить по-другому! Он просто обязан понять её! Не может спокойно мать смотреть на то, как обижают её чадо! И даже если Гарри не был её сыном, она не могла оставаться безучастной к его страданиям.

Но больше всего её поражало бездействие школьной администрации, на которой лежала ответственность по присмотру за ребенком. Такого от Дамблдора она просто не ожидала! Нарцисса сжала кулаки.

А ведь ещё говорят, что он уважаемый человек, мудрец, каких свет не видывал, его даже на пост Министра Магии звали. Ну да, как же! Не нужен им в Министрах человек, который не выполняет своих обещаний! А ведь каких обещаний? Бросил на произвол судьбы сиротинушку! Нарцисса просто клокотала от едва сдерживаемой ярости. Ей было просто необходимо на ком-нибудь выместить своё недовольство.

— Нарцисса, и как это прикажешь понимать?! — раздался рассерженный голос Люциуса, который вернулся с важного заседания Попечительного Совета и только теперь заметил аккуратно сложенную записку на рабочем столе, с суммой денежных затрат, которую оставила в магазине мадам Малкин верная супруга Нарцисса. Та вздрогнула. А вот и объект вымещения всей скопившей злости!

— Не повышай на меня голос! Я всё-таки мать твоего сына, и ко мне надо относиться с большим уважением! — воинственно начала она. Люциус поражённо остановился в дверях. Любимая супруга редко говорила таким тоном. Обычно жена была кроткой и обходительной.

— Что случилось? — наигранно строго спросил он, не сводя с неё серьёзного взгляда. — Ты видела чек?

— Видела, — холодно ответила Нарцисса. Она остановилась возле мужа и смело посмотрела ему в глаза. — У меня не было другого выхода.

— Разве? — Люциус приподнял одну бровь. Он осторожно взял жену за руку и проникновенно посмотрел в её решительные голубые глаза. — Цисси, что произошло?

— Люциус, — начала миссис Малфой, её голос дрогнул. — Я сегодня была в Министерстве.

— Нарцисса! Я же просил тебя не вмешиваться! — он отошёл от жены и грозно заговорил: — Почему ты не послушалась меня? Вечно твоя блэковская кровь берёт своё!

— Люциус, пойми же, я была обязана всё узнать! — Нарцисса снова подошла вплотную к мужу. — Только скажи мне, ты ведь ничего не знал? Ты же в этом не участвовал? — она в мольбе схватилась за его руку.

— В чём? — непонимающе переспросил Малфой, напуганной резкой сменой интонации голоса супруги.

— В этом ужасном, бесчестном, недостойном волшебника воровстве материальных благ у несчастного ребёнка! — глаза Нарциссы были полны ужаса.

— Какое ещё воровство? Только не опять о Поттере! — резкая догадка осенила Люциуса. Он обречённо закатил глаза. — Цисси, его никто не обирал. Он вырос в достатке. И ты сама об этом можешь судить. Одет, обут, накормлен. Всё в порядке!

— Эти лохмотья, по-твоему, одежда?! — она возмущённо скрестила руки на груди, — И мне всегда казалось, что сыто накормленные дети не выглядят как тростинки!

— Откуда ты знаешь, что этот его вид — не веяние маггловской моды, а то, что он не выглядит упитанным, это, вполне возможно, его собственное желание.

— Люциус, ты так издеваешься? — Нарцисса оскорбленно отвернулась от мужа и подошла к окну, — Я никогда не думала, что ты такой эгоист.

— Цисси, почему я эгоист? — Малфой негодующе приблизился к ней. — Я просто не хочу, чтобы ты переживала по пустякам. Всегда всему есть объяснение.

— Разве? — она недоверчиво обернулась.

— Конечно! — он примирительно кивнул.

— Тогда скажи, почему его отдали в семью магглов, когда есть столько чистокровных семей, с радостью бы согласившихся взять себе этого ребёнка?

— Дорогая, они его прямые родственники, — вздохнул Люциус.

— Но они магглы! — со всей ненавистью сказала Нарцисса, — Неужели у них не было друзей, которые могли бы стать опекунами? А как же Блэки?

— Ты же знаешь, что Сириус Блэк в Азкабане.

— А мы? Я ведь тоже Блэк, в девичестве, конечно, — не дала договорить она.

— Нарцисса, не думаю, что Министерство позволило бы это, зная о нашей связи с… с... — серые глаза Люциуса потемнели, он резко побледнел. Нарцисса виновато потупила глаза. Она не должна была затрагивать эту тему.

— Хорошо, согласна. Пуст они — мерзкие магглы. Но тогда где ежемесячные отчисления? — снова с жаром заговорила она. — На них спокойно можно было жить в достатке!

— Ежемесячные отчисления? — разговор впервые заинтересовал Малфоя. Он удивлённо посмотрел на семейный портрет, висевший на стене. И правда, разве решением Министра не была обязательная выплата денежной компенсации? А ведь есть ещё особые пункты, говорящие о выплате денежных средств опекунам. Не похоже, чтобы магглы Поттера их получали, иначе они руками и ногами вцепились бы в мальчика. — За всем этим должен был проследить Дамблдор, — задумчиво сказал он после длительного молчания.

— Именно! — радостно улыбнулась Нарцисса. Наконец-то она смогла достучаться до своего супруга! — И где всё это? Мерзкий изменник! Да как он ещё имеет право занимать пост директора? Какой он пример подаёт детям?

— Я всегда говорил, что Дамблдор — это худшее, что могло случиться с Хогвартсом, — высокомерно ответил Люциус.

— Поэтому, Люциус, я прошу тебя разобраться в этом, — Нарцисса не сводила просящего взгляда с мужа. — Поговори с Северусом. Вы же друзья! Он, наверняка, тоже это заметил. Это ведь совсем не трудно.

— Хорошо, — сдался Люциус. Он обнял жену и украдкой обречённо вздохнул. Где тот умник, который говорил, что мужчина — непобедимый хозяин? Он явно не был женат. — Только обещай, что больше никакой самодеятельности.

— Конечно.

— И да, куда ты отправила все покупки? — вспомнил Люциус.

— Я отправила их в Хогвартс, — тихо сказала Нарцисса, пряча лицо в волосах мужа.

— ЧТО?!

* * *

— У вас ведь уже был урок полёта на метле? — спросил Оливер, проверяя анкеты. Мальчики согласно закивали. — Тогда отлично. Ловца у нас нет, им будешь ты, Гарри. А вот, Рон, с тобой мы посмотрим. Твои братья загонщики и, наверно, одни из самых лучших. Но не беспокойся, мы и тебе место найдём. Помнится, ко мне подходил кое-кто с просьбой выйти из команды. Первую игру пока посидишь на скамье запасных, а вот со следующей вместе со всеми выйдешь на поле. Хорошо? — капитан команды тепло улыбнулся.

— Отлично! — Рона нисколько не обижало, что Гарри будет участвовать уже в первой игре, а он нет. Главное — он в команде!

— Ну, с вводной частью мы закончили. Завтра, после уроков, сразу же ко мне! Будем проводить первую, пока индивидуальную тренировку. Не забудьте подойти к профессору Макгонагалл, она выдаст вам форму. Отлично будет, если у вас есть хорошие мётлы. У нас есть «Чистомёты», но… — Вуд осёкся. Первокурсники хорошо поняли, что ещё одного сезона игры эти «Чистомёты» не выдержат, а значит, пора им со спортивной карьерой заканчивать.

— У нас где-то на чердаке была одна метла… — неуверенно сказал Уизли. — Этим летом она хорошо летала! — бодро добавил он. — Даже то, что хвост почти лысый, не помешало.

— Надеюсь, мы сможем обойтись своим инвентарём, — не очень твёрдо сказал Оливер. — Ладно, можете идти спать, — он махнул рукой, отпуская студентов.

— А теперь бегом к Гермионе, — напомнил Гарри. Игра игрой, но и о деле забывать не надо.

Грейнджер они нашли очень быстро. Та сидела в небольшом кресле с тяжёлым томом на коленях. Она задумчиво переписывала важные, на её взгляд, моменты, и делала пометки на полях самой книги.

— Что-то новое придумала? — мальчики сели рядом.

— Пытаюсь понять, что может охранять цербер.

— Пушок, — подсказал Гарри.

— Что Пушок? — она непонимающе посмотрела на него.

— Так его зовут, — гриффиндорцы, зорко следя за остальными, быстро пересказали последние новости.

— Это же просто прекрасно! — хлопнула в ладоши Гермиона. — Как же я сразу не додумалась до этого! — она рассерженно убрала волосы, лезущие в глаза. — Конечно, ведь он в ответе за все магические существа в замке, а значит, и Пушка именно он сюда притащил!

— И что мы будем делать дальше? — Рон горел энтузиазмом.

— Будем следить за Хагридом, естественно, — Гермиона быстро захлопнула книжку.

— А если мы сами спросим его? — неуверенно спросил Гарри. — Он добрый, может и сказать.

— Или проговориться! — добавили друзья.

— Надо будет передать Драко, — напомнила Гермиона. — Интересно, как он там?

* * *

Драко Малфой зло бурчал под нос, перечитывая письмо матери и обречённо разглядывая огромные завалы мантий, рубашек и прочих вещей. Как ему всё это разложить, он не представлял. И эльфов-домовиков не было под рукой.

— Драко, а зачем тебе столько вещей? — Блейз, сосед по кровати, улыбаясь, разглядывал ворохи одежды. — Прямо как в магазине! Или это благотворительность такая?

— Ага, она самая, — рассеянно ответил блондин, пряча письмо в карман. — В помощь нуждающемуся Поттеру.

— Так это правда?! — Забини резко сел на кровати. — То, что его воспитывали магглы, и то, что у него даже нормальных вещей нет? А я-то думал, что это всё специально. Надо будет срочно написать матери. А то она все уши прожужжала, мол, как там этот несчастный ребёнок! То-то она обрадуется! Может, тоже каких вещей пришлёт?

Малфой с округлившимися от ужаса глазами смотрел на однокурсника. Он хотел его остановить. Сказать, что тот всё неправильно понял, но Блейз уже выбежал из комнаты, и было слышно, как он громко говорит всем в гостиной о мировой по масштабности благотворительности в поддержку Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил!

— Поттер меня убьёт, — обречённо выдохнул Драко.

Северус, накинув капюшон, вошёл в захудалый бар. У входа он презрительно оглядел десятой свежести волшебников-выпивох и лишний раз убедился в никчёмности большинства людей. Исподлобья он изучил заведение и в который раз задался вопросом: что он здесь делает? Времена, когда он шатался по злосчастным барам, выполняя приказы одного безумного волшебника с манией величия, остались давно в прошлом. И всё-таки он пришёл.

Тяжело вздохнув, он мрачно посмотрел на самый дальний столик и приметил фигуру, сидящую за ним в таком же длинном плаще с капюшоном. Прищурив глаза, он двинулся к ней.

— Люциус, я пришёл, как ты и просил. И молись, чтобы повод был серьёзным. Ни одно дело не заслуживает того, чтобы я пришёл в это… — Северус сморщил нос. — Отвратительное заведение.

— Я сам от него не в восторге, — Малфой тяжело вздохнул, — но дело того стоит. Садись, — он указал на стул напротив.

Северус внимательно осмотрел предложенное ему место и, брезгливо подобрав подол мантии, сел, приготовившись слушать.

— Недавно у меня состоялся тяжёлый разговор с моей женой, — начал Люциус.

— Нарциссой? — Снейп удивлённо приподнял бровь. Неужели Люциус позвал его, чтобы поделиться семейными проблемами? Нельзя было сказать, что они с Малфоем — лучшие друзья. Они через многое прошли рука об руку, но к такому повороту жизнь Северуса явно не готовила.

— Да. Она очень обеспокоена тем, что происходит в Хогвартсе.

— В Хогвартсе? — разговор всё сильнее ввергал в недоумение. — Если ты о Драко, то не могу ничего плохого сказать. Прилежный и старательный, — но договорить Снейпу не дали.

— Я не о своём сыне! — хладнокровие стало подводить Малфоя. — Я о Гарри Поттере! О Мальчике-Который-Выжил!

В заведении резко стало тише. Присутствующие с любопытством смотрели на их столик. Люциус втянул голову в плечи и пожалел о том, что вообще ввязался в это дело; а всё несравненная супруга виновата. Чёртова блэковская эмоциональность!

— О Гарри Поттере? А с ним-то что не так? — Северус окончательно запутался. — Жив и здоров.

— Я тоже так думал! И никак не мог понять, что же не устраивает Нарциссу, а потом всё понял! Северус, вспомни, что нам говорили о Золотом мальчике после падения Тёмного Лорда.

— О том, что он герой и заслуживает лучшего. Что он будет обеспечен до конца жизни, что он пример для подражания и всё в том же духе, — лениво перечислял Люциус.

— И? — Люциус вытянулся, словно кот, почуявший мышку. — Гдё всё это? Деньги, слава?

— Сколько можно говорить? За месячные отчисления, пособие по присмотру и прочее отвечал профессор Альбус Вульфрик и тому подобное Дамблдор — по решению совета и Министра, — Снейпзакатил глаза.

— Теперь-то ты понимаешь, о чём я? — Малфой сузил глаза. — Разве различия между тем, что нам обещали, и тем, что мы увидели, не видны невооружённым глазом?

— Говоришь об обносках, которые он называет вещами, и его голодном виде? — Северус вздохнул. — Хорошо. Это я заметил ещё в первый день. И меня это тоже удивило. Я даже пытался поговорить с директором, но он умело ушёл от разговора. Я только одного не пойму, а что тебе от меня надо? — он пристально посмотрел на бывшего соратника Тёмного Лорда Люциуса.

— Я хочу, чтобы ты взял этого мальчишку под своё крыло.

— ЧТО?! — Северус вскочил, едва не сбив стол, привлекая ещё больше внимания.

— Северус, сядь, — устало попросил Люциус. Тот подчинился.

— Объясни, почему я? Не ты, не ещё кто-нибудь? — Снейп клокотал от злости.

— Ты лучше кого-либо его понимаешь.

— По-твоему, я высокомерный, лицемерный эгоист, жадный до славы?

— Брось, ты хоть сам-то веришь в то, о чём говоришь? — иронично улыбнулся Малфой. — Ты же можешь это сделать. Тем более теперь он дружит с Драко, присмотреть за ним будет проще простого. Надо разобраться во всём этом.

— Вытрясти всю правду из Дамблдора? — саркастически поинтересовался Северус.

— Если понадобится, — тяжело вздохнул Люциус.

— Мне надо возвращаться. — Северус снова поднялся. — Попытаюсь сделать всё, что в моих силах. Но, — он пристально посмотрел на Малфоя, — мне понадобится и ваше содействие.

— Можешь рассчитывать на нас. — кивнул Люциус.

* * *

— Драко! Как это понимать? — тот быстро шёл по коридору и старательно делал вид, что грозные крики Золотого мальчика совсем его не касаются и он вовсе тут не при чём.

— Драко, я к тебе обращаюсь! — крики начинали раздражать. Тяжело вздохнув, он остановился и покорно дождался запыхавшихся друзей.

— Что случилось?

— Это у тебя спрашивать надо! — негодующе закричал покрасневший от злости, а может, от бега Гарри. — Что ещё за благотворительность? Откуда пошла вся это чепуха?!

— Долгая история, — поёжился Малфой, вспомнив тот ажиотаж, который случился после заявления Блейза.

— Потрудись уж рассказать! — Драко перевёл взгляд с Гарри на едва сдерживающего смех Рона и строгую Гермиону и закатил глаза.

Рассказывать о бесконечных расспросах, которые посыпались на его голову от всех учащихся факультета Слизерина, не хотелось. Он до сих пор помнил, как их староста важно встал на стол, поскольку никак не мог добиться внимания студентов, и произнёс просто душераздирающую речь о том, что дом Салазара Слизерина благороден не менее пресловутого Гриффиндора, и их гражданский долг протянуть руку помощи нуждающемуся мистеру Поттеру. Он также добавил, что зная благородство Мальчика-Который-Выжил, можно надеяться на его содействие, когда тот станет Министром Магии.

После долгих и жарких обсуждений было принято решение, не подлежащее обжалованию: срочно писать родителям, чтобы отправляли в магическую школу всё, что не жалко! Правда, больше почёта и уважения получит тот, кто отдаст по-настоящему хорошие и дорогие вещи. А чтобы всем было интересно, староста провозгласил конкурс на щедрость, в котором лидировал пока Драко.

Тот не был уверен в том, что Гарри не станет плохо от такой сногсшибательной новости. Он прищурил глаза, посмотрел на ожидающих объяснений гриффиндорцев и задумался. Но должен ведь Поттер подозревать, что к нему неспроста подбегали студенты всех факультетов с перьями и пергаментами и просили подробно рассказать, какие ему вещи нужны и что он любит поесть. Уж явно не для годовых экзаменов и контрольных.

— Драко, ты куда выпал? — Гарри прощелкал пальцами возле его лица. Малфой вздрогнул и встряхнул головой.

— Не волнуйся, всё позади, — он натянуто улыбнулся. — Ничего же не изменилось.

— Мне не нравится это повышенное внимание! — Гарри зябко повёл плечами и кивком головы указал на новую партию студентов, ожидающих личную аудиенцию.

— Подумаешь, — пожал плечами Драко, — мне бы только льстило такое внимание.

— Ещё бы! — ухмыльнулся Рон. — Небось, вырос в таком окружении!

— Рон! — прикрикнула Гермиона. — Нельзя обвинять человека в его общественном положении!

— Гарри, успокойся и забудь. Скоро им всё это надоест, и всё вернётся в привычное тебе русло, — ободряюще хлопнул его по плечу Драко, не особо веря в свои слова. Про себя Малфой твёрдо решил не говорить о назревающей катастрофе. Пусть, пока может, Гарри живёт в блаженном неведении, то есть до сегодняшнего вечера. — Лучше подумай о квиддиче! Уже через три дня первая игра!

— Это да! — Рон мечтательно закрыл глаза.

— А до этого у нас есть ещё одно важное дело! — Гермиона сердито и строго посмотрела на друзей. — Нас ждёт Хагрид!

* * *

— Заходите, ребятки! — лесничий посторонился и пропустил первокурсников в своё скромное жилище. — Я тут вам чай приготовил, даже кексов напёк.

Гарри внимательно посмотрел на празднично накрытый стол, в середине которого высилось блюдо со странными обжаренными булыжниками, предположительно кексами. Его передернуло. Он с силой сжал челюсти, беспокоясь, что такое угощение не оценят его зубы. Его друзья были такого же мнения.

— Не стоило. Хагрид, мы в школе поели, — вежливо улыбнулась Гермиона.

— Да-да, мы просто чай попьём, — подхватил Рон. Драко согласно кивнул, время от времени опасливо косясь на угощения. На столе было нечто и пострашнее кексов.

— Вы не стесняйтесь! Особенно ты, Гарри! — Хагрид подозрительно шмыгнул. — Всё самое свежее и натуральное!

Гарри почувствовал, как холодок пробежал по спине. Он сглотнул и постарался улыбнуться. В ответ на это лесничий зашмыгал сильнее.

— Не обращайте на меня внимания, ребятки, я тут, это, молодость вспоминал! — он вытащил из кармана замусоленную скатерть и с чувством высморкался. Студенты смущённо переглянулись. Неловко они расселись и, поминутно бросая удивлённые взгляды на хранителя ключей Хогвартса, пытались придумать, как начать разговор. Они внимательно следили за Хагридом, который, прекратив ронять слезы на скатерть, сел напротив.

— Хагрид, мы к тебе по делу, — осторожно начала Гермиона. Мальчики, поддерживая её, кивнули.

— Да-да. Конечно! — тот встрепенулся, встал, едва не опрокинув стол, и начал рыться в своих аршинных сундуках. — Я знаю, зачем вы сюда пришли! Вот! — он извлёк на свет странного вида ковёр. — Натуральная драконья шкура! Самое то холодной зимой. А вот ещё валенки! Из овечьей шерсти!

Под поражённые взгляды детей лесничий один за другим выкладывал на стол вещи, предметы первой необходимости, посуду и даже треснувший кувшин.

— Ты проси всё, что хочешь! — торопливо говорил он. — Если надо вещи, обувь, у меня всё есть. И голодным не будешь! Я, когда услышал от профессоров, в каком ты положении, сразу же пришёл и приготовил всё необходимое! У-у-у! Я сразу сказал Дамблдору, что это, как там его, Вернон — мерзкий маггл! Но чтобы настолько! — Хагрид потряс могучим кулаком в воздухе.

— Хагрид, что ты делаешь? — с трудом выговорил Гарри.

— Как что, вещи тебе отдаю. Вы разве сюда не за этим пришли? — Хагрид с удивлённым взглядом положил на стол поверх огромной горы колючие рукавицы.

— Неет, — протянули студенты, опасливо косясь на выросшую гору вещей, из которой выглядывал опасного вида охотничий нож.

— А что тогда? — лесник непонимающе закрыл пыльный сундук и теперь, снова сев на пошатнувшийся стул, внимательно посмотрел на своих гостей.

Друзья замялись. Былая решительность незаметно улетучилась. Малфой нервно сглотнул. Почему-то только сейчас он увидел, что добряк Хагрид — это огромный полувеликан с пышной, жёсткой бородой, с огромными руками; наверняка внутри он был не таким божьим одуванчиком, и уж точно мог легко избавиться от парочки надоедливых мошек в виде чересчур любопытных первокурсников. А учитывая ещё и его прекрасные способности к ориентированию в Запретном лесу, то косточки явно найдут ближе к концу света.

— Хагрид, нам задали доклад по мифическим существам, — бодро начала Гермиона, видя, что сильная половина набиралась храбрости, — и мы решили попросить совета у тебя. Ведь ты лучший в Хогвартсе, кто может в этом нам помочь, верно? — она выразительно посмотрела на друзей. Мальчики согласно закивали.

— Конечно!

— Помнишь, ты ведь сам рассказывал, что хочешь ручного дракончика, потому что есть опыт и знания? — вспомнил Гарри давний разговор.

На глаза Хагрида выступили слёзы от похвалы, они вишнями заливали его густую бороду. Шумно высморкавшись о потрепанную клетчатую скатерть, он шумно задышал и с хрипотцой в голосе спросил:

— А что вам именно интересно? Спрашивайте, не стесняйтесь.

Студенты изобразили раздумье. Они неловко переглядывались и опасливо косились в окно. До ужина ещё было предостаточно времени, но это совсем не значило, что они могут потратить львиную долю времени на обсуждения питательного корма для и полезного шампуня для цербера.

— Расскажи нам о церберах, — с опаской попросила Гермиона. Добродушное лицо Хагрида посуровело, он орлиным взглядом пронзил каждого и осторожно поинтересовался:

— Неужели слова Дамблдора вам показались непонятными? Нет? Я не буду ничего вам об этом говорить, — студенты разочарованно переглянулись. Лесничий оказался крепким орешком.

— Нет, Хагрид, это правда для доклада! — пыталась убедить Гермиона.

— Именно! Ты же знаешь Перси? Моего брата? Он ещё староста, вредный такой. Это он нам посоветовал писать про них! — вторил ей Рон. Драко критично смотрел разыгрывающийся дешёвый спектакль под названием «Докажи свою храбрость — обдури Хагрида» и понимал, что смотрятся они жалко. Он мрачно перевёл взгляд на Гарри и неожиданно понял, за какие ниточки надо потянуть лесничего, чтобы он сам загорелся желанием всё рассказать. Малфой резко подпрыгнул к Гарри, обнял его за плечи и жалостливым голосом заговорил:

— Не беспокойся, Гарри! Не Хагрид, так найдём других, кто нам расскажет о церберах! Ты обязательно получишь высшую оценку, и профессор Снейп не лишит тебя ужина! — он искоса наблюдал за реакцией остальных.

— ЧТО?! СНЕЙП?! НЕСЧАСТНОГО ГАРРИ! — глаза лесничего бешено вращались. Гриффиндорцы, поражённые, застыли. Лицо Поттера выражало страдание и вселенское непонимание.

— А вы не знали? — продолжал игру на публику Драко, — Он закрывает провинившихся учеников в кабинете, в подземельях, и те моют его проржавевшие котлы, пока все наслаждаются ужином. Какая жестокость! — Малфою было тошно от самого себя. Играть грошовую постановку перед недалёким великаном, опускаться до того, что едва ли не мольбами получать желанное; в мыслях прочно сидел образ отца, который угрожающе тряс указательным пальцем.

Может, внешне Хагрид и вызывал страх, опасение или даже отвращение, но внутри его душа была подобна аленькому цветку: такой же нежной и хрупкой. Одна лишь мысль, что единственного драгоценного ребёнка Лили и Джеймса Поттеров мучает мерзкий и противный — каким он в секунду стал — профессор Зельеварения, причиняла Хагриду нестерпимую боль.

— Стойте! — он тяжело поднялся. — Раз это ради малыша Гарри, для доклада, я всё расскажу.

Возвращались друзья крайне веселые, за исключением Поттера, который чувствовал себя преданным. А охапка вещей и каменный кекс, который вручил ему Хагрид, только усиливали это чувство.

— Не надо было так поступать с Хагридом, — обиженно пробубнил Гарри. Драко снисходительно улыбнулся.

— Если ты видел другой способ его разговорить, то вмешался бы, — пожал плечами он.

— Не обижайся, Гарри, — хлопнул его по плечу Рон.

— В войне все средства хороши! — улыбаясь, добавила Гермиона. — Я где-то читала, что…

Но узнать, о чём же она прочитала, друзья не успели. К ним неслась толпа, возглавляемая Невиллом. Тот бережно прижимал к себе многострадальную жабу и старался не отстать от студентов.

— Что тут происходит? — поражённо спросил Гарри, машинально крепче прижимая к груди вещи. У Драко опасливо засосало под ложечкой.

— Там! Там! — пытался отдышаться Невилл. — Снейп!

* * *

Снейп долго обдумывал сложившееся положение. Не то чтобы он ничего не предпринял без указки Малфоев, но раз делом заинтересовалась уважаемая супруга Люциуса, то всё принимало скверный оборот. Нельзя сказать, что Поттер вызывал в нём добрые чувства; образ обидчика и соперника Снейпа слишком явственно проступал в его внешности. Но и вид жалкого воробушка, которого из гнезда выбросила кошка, не мог не вызвать жалости. Всё это прочно ассоциировалось со своим собственным безрадостным детством. А ребёнок Лили явно заслуживал лучшего, даже если он окажется воплощением старшего Поттера. И это не подлежало обсуждению. Оставался один вопрос — как же разобраться в заварившемся зелье?

Снейп лихорадочно наворачивал круги по своему кабинету, когда взглядом выцепил заботливо предложенную директором вазочку с лимонными дольками. Может, Люциус и прав. Взять и напрямую обо всём спросить у Дамблдора. А там решать по обстоятельствам. Взмахнув полами мантии, Северус вышел из кабинета.

К счастью, а может, и нет, директор оказался в своём кабинете. Он деловито читал журнал «Трансфигурация сегодня», временами протягивая руку к любимой сладости. Появление Снейпа его совсем не удивило, напротив, он добро улыбнулся и кивком головы указал на стул, предлагая сесть, и снова вернулся к чтению.

Снейп по привычке осмотрел кабинет и обратил внимательный взгляд на Дамблдора, удобно спрятавшегося за газетой. Тишина начинала давить.

— Северус, я вас слушаю, — Альбус слегка опустил газету и сверкающими юношеским любопытством синими глазами посмотрел на него.

— Дамблдор, я к вам по важному делу, — Снейп прокашлялся.

— Конечно. Просто так поинтересоваться моим здоровьем вы бы сюда не пришли, — улыбаясь, заметил Дамблдор. Снейп ощутил прилив стыда, но быстро себя вразумил. Он не обязан сюда приходить и чем-то там интересоваться.

— Я о Гарри Поттере, — Снейп выжидательно посмотрел на директора.

— А что с ним не так? С уроками справляется, со студентами общается. Прекрасный ребёнок, на мой взгляд, — Альбус сложил газету пополам и убрал на стол.

— Меня не это интересует. А его внешний вид, — Снейп замолчал.

— А что с ним не так? — бровь Альбуса дёрнулась, разговор начинал его раздражать.

— Мне всегда казалось, что национальный герой должен выглядеть несколько иначе.

— И как же?

— Явно не в обносках, доставшихся ему от бегемота, и приходящий в восторг от одного вида жареной картошки.

— Подумаешь, просто мальчик очень скромен. Рано потерявший родителей, он наверняка научился ценить каждый кусочек хлеба, — Альбус подозрительно шмыгнул.

— Разве? — нос Северуса побелел. — Допустим. А внешний вид? Уж это он должен был себе позволить. Ему же стыдно перед сверстниками. И знаете что, — Северус выдержал паузу, — я прекрасно его понимаю! Знаю, что значит терпеть травлю. И кто знает! Вдруг уже всеми нами любимый герой прячется в туалетах, спасаясь от своих обидчиков! Вы можете это объяснить, профессор? — Северус замолчал, чувствуя прилив гордости за самого себя.

— Лимонную дольку будете? — мило поинтересовался Альбус, добродушно улыбаясь. Впервые в жизни уважаемый профессор зельеварения ощутил желание удавиться этими самыми лимонными дольками.

* * *

— Значит, вот оно как! — Северус выходил из кабинета грозной тучей, которой только не хватало молний. Он шёл, распространяя зловещую ауру, от которой в испуге отскакивали студенты, боясь попасться под горячую руку.

Он чувствовал злость на самого себя, что посмел так долго тянуть. Ведь было ясно как день — мальчик нуждается в помощи! А раз сейчас Снейп в одной лодке вместе с Малфоями против Альбуса Дамблдора, то в его силах притянуть ещё народу на их фронт. И планировал он начать это с учительского коллектива!

— Это будет война! — мрачно сказал Северус, резко открывая двери.

Именно в этот момент встретили его Невилл и остальные гриффиндорцы. И теперь спешили оповестить об этом всю школу. Никогда ещё в истории Хогвартса не было подобного, чтобы профессор зельеварения говорил таких страшных слов!

* * *

— Может, вы не так поняли? — в надежде спросил Гарри.

— Нет! Всё так! — убеждали его однокурсники. — Поэтому будь осторожен!

— А я-то при чём? — не понял Поттер.

— Так все же знают, что он тебя ненавидит! — разъяснил Невилл. Он с сочувствием смотрел на Гарри, которого считал другом.

— Всё из-за меня? — потерянно повернулся Поттер к друзьям. Те дружно отрицательно мотнули головами.

— Нам надо спешить, — напомнил Драко.

— Верно! — заторопилась Гермиона.

Гарри сдался на милость друзей и пожелал, чтобы ничего не изменило его привычной спокойной жизни. Но всемирный двигатель жизни уже работал в полную мощь, оставалось только ждать, когда же её действия обрушатся на мальчика, который так неожиданно окунулся в сказку.

* * *

Наступления ужина Драко ожидал с особым страхом. Он беспокойно ёрзал, поминутно проверяя время и лелея надежду, что все его страхи волшебным образом исчезнут, как роса под лучами солнца. Но чуда не случилось, и ничего не говорило, что всё позади. А после дружеского подмигивания Блейза, который показывал поднятый вверх большой палец, только усугублялось.

— Что такое, Драко? — поинтересовался Винсент, когда он вместе с учащимися своего факультета проходил к столу, нервно ища взглядом друзей с факультета-соперника. Вскоре появились и львята, которые явно ощущали пристальное внимание со стороны змеиного факультета.

Как только все уселись за столами, это внимание усилилось, слизеринцы, словно стервятники, пронизывали Золотого мальчика выжидающими взглядами в ожидании бури… И она грянула.

Когда в двери что-то врезалось, отчего они с жутким скрипом разошлись, и влетело нечто пёстрое, пернатое, огромное, Драко блаженно закрыл глаза, спасаясь в этой темноте. Он совсем не видел, как пернатый десант атакует Большой зал. Как птицы, страшно ухая, жалуясь на свою жестокую участь, кружат под волшебным потолком, а на столы летят коробки, конверты, посылки, заботливо обёрнутые в праздничную бумагу и красиво подписанные, — одному мальчику, которого обделила судьба. Он также не видел, как некоторые из них рвались, выставляя на всеобщее обозрение старательно глаженые мантии и рубашки, половники и сковородки, кеды и парадные туфли. Малфой не знал, как возмущениями взрывается школа, как яро спорят его сокурсники, которые теперь обступили львиный стол и объясняли несчастному сироте Гарри, как пользоваться непонятными вещами и то, что он всегда может на них положиться. Он не знал, что некоторые птицы, обнаглев, устроились на шляпе декана факультета Гриффиндора, другие же лакомились подачками со столов. Драко только слышал возмущённый крик Поттера и понимал, что теперь ему и вправду конец:

— ДРАКО, ТЫ ЖЕ ОБЕЩАЛ, ЧТО НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОЙДЁТ!!!

Гарри путём титанических усилий пытался вырваться из плотного кольца слизеринцев на свободу. Он локтями расталкивал сующих ему в руки кухонную утварь учеников и пытался среди этого вороха рук, ног, мантий, вещей выцепить взглядом одну беловолосую макушку, чтобы в глаза высказаться обо всём, что успело накипеть на душе.

Но Драко имел прекрасное представление о том, что собирается сказать ему Поттер. Поэтому он скромно стоял у самого выхода из Большого зала, с лёгкой улыбкой наблюдал, как Филч, вооружившись шваброй, пытался разогнать собравшийся курятник. Сквиб был настроен решительно: он резво махал своим грозным оружием, пытаясь достать представителей совиной почты.

— Вы у меня все получите! — швабра угрожающе раскачивалась в морщинистых руках. Рядом Макгонагалл старательно отгоняла птиц, нашедших её шляпу весьма удобной. Сложившийся бедлам нарушил директор школы. Профессор Дамблдор вскочил и громким басом обратился к ученикам и преподавателям:

— Успокойтесь! — студенты испуганно заозирались. В истории ещё не было случая, чтобы директора вывели из себя. Ко всему Альбус Дамблдор относился со снисходительной улыбкой и смеющимися глазами. По залу прокатился шепоток.

— Мистер Поттер, все эти посылки адресованы вам? — повернулся он к побелевшему Гарри, который едва выглядывал из вороха писем и обёрточной бумаги. Тот стал ещё бледнее и вымученно кивнул. — Тогда попрошу вас отнести их в вашу спальню и не устраивать такой переполох, — директор снова сел.

Мальчик беспомощно оглядел Большой зал; чтобы вынести всё это, ему понадобится несколько погрузочных машин, а потом он сильно сомневался, что относительно небольшая спальня для мальчиков сможет вместить в себя всё это добро. Без магии тут точно не обойтись.

— Гарри, не беспокойся, мы тебе поможем! — заверил его Рон, который сияющими глазами рассматривал коробки.

— Конечно! — тут же подхватила слова друга Гермиона и быстро стала собирать письма, до которых могла дотянуться.

— И мы! — неожиданно рядом появились улыбающиеся близнецы Уизли. Они хитро разглядывали посылки.

— Только мы надеемся, — начал Фред.

— Что ты кое-что нам подаришь из всего этого, — тут же подхватил Джордж.

— Ведь мы тоже бедны, как церковные мыши и Хагрид! — смеясь, закончили они вместе.

— Эй, это нечестно! — завозмущались вокруг слизеринцы. — Тут только для Гарри!

Но просто так смутить или обидеть первых хулиганов магической школы не получилось. Они хитро прищурились и, многозначительно подмигнув Гарри, схватили близлежащие массивные коробки и резво потащили их к выходу. Воодушевлённые примером близнецов, студенты притянули себе несколько посылок, ворох писем и сноровисто, единой колонной пошли в спальню первокурсников Гриффиндора.

Очень скоро Большой зал стал приходить в порядок. Совы, выполнившие свои задания, благополучно отправились в совятню, а Минерва спокойно выдохнула, сжимая в руках многострадальную шляпу. Прочий беспорядок должны были разбирать домовые эльфы, которым ещё предстояло об этом узнать, и только возмущение Полной Дамы, которой приходилось пропускать без пароля студентов всех факультетов, разрушало сложившееся спокойствие.

Гарри с трудом дышал. Он стоял, закрыв глаза, прислонившись к колонне, и мечтал, чтобы всё произошедшее оказалось сном. Одним страшным сном.

— Успокоился? — раздался знакомый голос рядом. Поттер резко открыл глаза и увидел Малфоя. Внутри вновь поднялась волна гнева. Гарри резко подошёл вплотную к Драко и, схватив его за края воротника, встряхнул.

— Драко, как это понимать?! Я в комнате даже к кровати подойти не могу! Всё в этих коробках, а письмами завалена сама кровать! — недовольства так и лились рекой. Обычно спокойный и в меру сдержанный Поттер сейчас чувствовал волну, прошибающую с головы до ног.

— А что тебе не нравится? — неожиданно резко вспылил Драко, вырываясь из цепких рук. — Все тебе стремятся помочь, поддержать, а ты, как неблагодарный, только и делаешь, что кричишь и возмущаешься!

Гарри поражённо опустил руки и широко раскрыл глаза. Чёрный зрачок заполнил собой всю радужку глаз. Он совсем не думал о том, что выглядит неблагодарным со стороны.

— Мне неприятно, что все так обо мне заботятся. Я не считаю себя настолько обделённым, чтобы мне присылали вещи вплоть до носков. Не спорю, не всегда приятно носить это, — он показал на растянутую, которая издалека могла сойти за сорочку, рубашку. — Но ведь не это в жизни главное.

Драко изумлённо слушал Гарри, не переставая ему удивляться. Жить среди магглов, не помышляя о том, что за ровно стриженным газоном и садом с пионами простирается абсолютно другой мир. Мир, в котором не действуют ни привычные правила, ни законы физики. И оставаться таким наивным. Малфой невольно вспоминал случаи, когда сам вёл себя как последний избалованный отпрыск, отказываясь проходить возле нищих домов и убогих людей, воротя нос от различных изысков пищи только потому, что он уже это пробовал. Резко щекам стало жарко от удушливого стыда, девятым валом накрывшего Драко.

— Думаю, ты прав, — с трудом выдохнул он. — Но это совсем не значит, что стоит отказываться от чужой помощи.

— Но… — хотел было возразить Гарри.

— Смирись! В мире магии не так-то часто происходит что-нибудь подобное. Со времён падения Сам-Знаешь-Кого не было ничего, что могло бы всколыхнуть общество. И просто так они от тебя не отстанут.

— И что мне делать? — Поттер потерянно посмотрел на него.

— Старательно играть свою роль! — безжалостно сказал Малфой. — И это вполне может сыграть нам на руку в нашем деле, — он многозначно подмигнул.

Гарри вынужденно кивнул. Он и сам не видел другого выхода. Была идея выйти и всем сказать, что ничего ему не надо, но это вполне могли неправильно понять: решить, что он зазнался или, наоборот, чересчур скромен, и ещё пуще задарить его.

— Ах, пока не забыл, — смущённо повернулся к насторожившемуся Поттеру Малфой. — Зайдёшь потом к нам в гостиную, мама тоже прислала половину вещей из магазина и фирменные сладости.

— ЧТОО?! — губы Гарри вытянулись в многокалиберную букву «О».

— Там не так много, если постараться, под две кровати всё можно затолкать. И можешь с Уизли поделиться, я не против. Ну, я пойду. Пароль «Поможем Поттеру», — Драко весело улыбнулся и поспешил убраться от начинающего закипать Гарри.

Тот, зло скрипя зубами, смотрел, как быстро исчезает за поворотом Малфой. Потом, быстро успокоившись, горестно выдохнул. Кто там говорил, что от судьбы не убежать? Вот ведь верно сказал, гад!

Медленно поднявшись на нужный этаж и тихо назвав взвинченной Полной Даме пароль, он мышкой проскользнул в гостиную, где был сразу же встречен ликующими сокурсниками.

— Ты только посмотри, какие вкусности тут! — кричал Ли Джордан, потрясая над головой пышным и сдобным пирогом. Всё пространство было занято сладостями, пышными пирожками и пирогами, кто-то присылал заморские вкусности. Львы ликовали.

— Чувство, что мы и Кубок Квиддича и Факультетов выиграли! — поделился своими впечатлениями Рон. Рядом сидела улыбающаяся Гермиона, которая с интересом листала новые книги. Её сияющие глаза выдавали неописуемый восторг.

— Гарри, Гарри, посмотри на нас! — на лестнице появились близнецы, до головы укутанные в дорогие мантии и в остроконечных шляпах. — Похожи на Макгонагалл?

Все громко рассмеялись. Поттер тоже не смог удержать улыбки. Может, всё не так и плохо? Он даже сможет помочь весёлым Уизли и обеспечить остальных нужными вещами, если на то будет необходимость.

— Гарри, это просто прекрасно! Ты только смотри! Самые настоящие «Нимбусы»! — из толпы появился Оливер Вуд с несколькими мётлами в обнимку. — Теперь-то мы точно победим! — глаза капитана команды искрились счастьем. — Помните, на днях у нас игра!

— Игра?! — Поттеру показалось, что у него из лёгких вышибли воздух. Со всеми делами он напрочь забыл о сезонной игре. Внезапно он почувствовал огромную усталость и, бегло кивнув веселящимся друзьям, ушёл в спальню.

Полутьма комнаты была почти домашней, только нагроможденные коробки казались чужими. С трудом пробравшись к кровати, Гарри без сил рухнул на неё.

— Гарри, — тихо позвал его Невилл с соседней кровати.

— М? — сонно протянул он.

— У тебя среди посылок есть редкое растение, и я подумал, что… — Невилл смущённо запнулся. — Можно я буду за ним ухаживать?

— Конечно. Можешь и вовсе забирать, — Гарри слегка приподнялся и посмотрел на улыбнувшегося однокурсника. — Я всё равно не люблю с ними возиться.

— О, спасибо! — Невилл ещё что-то говорил, но Поттер ничего не слышал; он вдруг ощутил, как успел вымотаться за день, и желал только одного — уснуть.

* * *

Северус Снейп чувствовал необычайный прилив сил. Ему казалось, что он скинул целый десяток лет и может запросто с разбегу взобраться на дерево или резво прокатиться на метле. Но осваивать экстремальные виды спорта Снейп не стремился. Новый приток сил он решил направить в благое русло. На служение Родине и Отечеству.

— Профессор Снейп, а как он отреагирует на наше заявление? — неуверенно поинтересовался Флитвик.

— Это Альбус Дамблдор, от него можно ожидать всего, — сделав серьёзное выражения лица, ответил Северус. Филиус громко сглотнул и снова спросил:

— Но он же будет вести себя… Адекватно и образованно, как подобает человеку его уровня. Верно?

— Конечно, профессор Флитвик! Не переживайте! — встряла профессор Спраут. Пухлая волшебница тоже выглядела взволнованной, но старалась не подавать виду.

— Тихо вы! — раздалось с разных углов. — Всё будет хорошо!

Северус слушал учителей, приподняв одну бровь и скептически хмыкая. Он был уверен, что уважаемый и любимый всеми Дамблдор предложит им свои пресловутые лимонные дольки и махнёт на прощание рукой. Но попытка не пытка.

Вместе со всем учительским составом, за исключением лесничего, который в последнее время стал странно коситься на Снейпа, и Минервы Макгонагалл, Северус храбро шёл в кабинет директора. Быстро назвав необходимый пароль, они дружным отрядом остановились у дверей и стали собираться с силами. За дверью доносились голоса, учителя напряглись и вытянулись вперёд, пытаясь уловить слова.

— Я категорично против вашей затеи! — резко говорила Минерва. — Это-то в ваши годы!

— А я, уважаемая профессор Макгонагалл, чувствую себя полным сил и возможностей! — не соглашался директор.

— Абсурд, я скажу вам, абсурд это!

— Прошу прощение за беспокойство, — в кабинет вошёл Северус, который более не мог слушать пререкания.

— Всё в порядке, проходите, — Альбус улыбнулся. — А что вас всех привело ко мне в такой поздний час?

Учителя замешкались. Они неуверенно переглядывались, а потом, собравшись с мыслями, заговорили все разом:

— Как вы так могли поступить?! Он же сирота!

— Такой худющий! Так и жди, что ветром унесёт!

— А какой скромный! Слово лишнее боится сказать!

— Вы все о Гарри Поттере поговорить пришли? — уточнил директор и, дождавшись дружного кивка, ответил: — Хорошо. Минерва, принеси всем мои лимонные дольки и сливочного пива.

 — Беспредел!

— Мы будем жаловаться! Прямо в Визенгамот!

— Вы лишитесь своего ордена Мерлина! — крики возмущённых учителей, доносившихся из кабинета директора, были слышны даже в совятне. Картины в коридорах оживились, быстро переходили из одной рамы в другую, чтобы оказаться поближе к эпицентру раздоров и стать свидетелями новых легендарных страниц «Истории Хогвартса».

— Не вижу причин для таких крайних мер, — голос Альбуса Дамблдора был чрезвычайно спокоен и казался даже немного сонливым.

— Нет! Вы его слышали?! Это каков же изменник! — его слова пропадали в возмущённых воплях и угрозах.

— Альбус, это всё правда? Всё, что они говорят? — шум пыталась перекрыть напуганная и встревоженная Макгонаглл, её голос дрожал.

— Минерва, не беспокойтесь понапрасну, — но эти слова никак не могли успокоить перепуганную женщину. Она была сильно бледна и всё время норовила схватить кого-нибудь за рукав мантии.

Вдали от всех стоял Снейп и, прикрыв глаза рукой, качал головой. Он был совсем не удивлён. Более того, он предугадывал каждую реплику уважаемого волшебника современности, человека, нашедшего двенадцать применений крови дракона.

На любой выпад преподавателей Дамблдор отвечал улыбкой, хитро протягивая лимонные дольки. Снейп снова мысленно перемотал их бесплодный разговор.

— Профессор, мальчик таскает обноски!

— Бережливость — это прекрасная черта характера.

— Вещи больше на два размера — это признак бережливости? Тогда я гном! — возмущался Флитвик. После своих слов он был удостоен множества красноречивых взглядов.

— Да ребенок готов молиться на жареную картошку! Это где ещё видано, чтобы Герой и Надежда всего магического мира был худ, как тростинка! — Спраут грозно вперила руки в бока и трясла головой.

— А я готов молиться на лимонные дольки и не вижу в этом ничего плохого, — синие глаза за очками-половинками лукаво сверкнули.

— Это какая наглость! — декан Пуффендуя подавилась воздухом, полные щёки налились румянцем от еле сдерживаемого гнева.

— Профессор, вы лучше скажите, куда делись ежемесячные отчисления с различными поощрениями, как сироте, м? — встрял в разговор Северус. Все затихли, ожидая ответа. Даже Макгонагалл, которая до этого призывала к тишине и спокойствию, защищая директора, замерла, напрягшись.

— А какие ко мне вопросы? Это всё в Гринготтс! — директор развёл руками и улыбнулся. Секундная тишина взорвалась криками:

— А разве не вы должны были проследить?!

— Почему этого прелестного мальчика отдали к магглам?! Разве не найдётся семьи, желающей его взять под опеку!

— Альбус. Альбус, не может быть, — Минерва прикрывала рукой рот и поражённо качала головой. Но директор был не в духе выслушивать этот нестройный хор, поэтому откланявшись, самым некрасивым образом сбежал, ловко хватаясь за лапы феникса и вылетая в окно. По кабинету прошёлся неодобрительный гул. Такого поворота точно никто не ожидал. Но на то он и Альбус Дамблдор, самый неординарный волшебник в мире.

* * *

Проснувшись, Гарри всё никак не мог понять того оживления, которое царило в факультетской гостиной. Он вяло принимал многочисленные благодарности за новые мантии, ботинки, запасные палочки, кастрюли. Отрешённо наблюдал, как озорные близнецы трясут его руку в признательности за новую отменную пару полосатых носков, которые они выудили из общей кучи.

Сидя за завтраком, он сонно ковырялся в тарелке с кашей, так же продолжая слушать благодарственные дружественные вопли от представителей всех факультетов. И только когда пришёл Оливер Вуд, сияя как новенький, только что отлитый галеон, с мётлами, Поттер понял, что сегодня долгожданная игра, и окончательно проснулся.

— Вот здорово! — Рон сияющими глазами смотрел на форму Гарри и заботливо гладил древко метлы. Поттер рассеянно кивнул. Его неожиданно одолел страх. Всё ему казалось слишком быстрым и неправильным. А ещё беспокоило, что Рон может обидеться.

— Рон, — позвал он, — точно всё хорошо?

— Конечно! — закивал тот. — Я совсем не обижаюсь! Тем более Оливер сказал, что со следующей игры я в команде!

Гарри облегчённо выдохнул. Рядом улыбнулась Гермиона. Поттер радостным взором обвёл пёструю компанию. Всюду в воздух взметнулись золотые и синие флаги, в замке звучали песни и гимны, даже слизеринцы, которые никогда не поддерживали никого, кроме себя, неуверенно и нестройно горланили победные кричалки. Среди всех они выглядели жутко необычно, но никто не сомневался, что после игры все они будут в обнимку махать шарфами.

— Удачи, что ли, — рядом появился Драко. Выглядел он максимально смущённым и взбудораженным, даже всегда прилизанные волосы начинали топорщиться во все стороны, странно копируя вихры Золотого мальчика.

— Спасибо, — Гарри улыбнулся, чувствуя, как беспокойство тугим узлом затягивается где-то в животе.

— Готовы? — к друзьями подбежал Оливер; дождавшись вымученного кивка, он бодро отдал команду собираться и повёл свою команду на поле.

Живя у Дурслей, Гарри научился ничему не удивляться. Он умел ценить мимолётные радости, такие, как оставленный без присмотра телевизор или случайная шоколадная конфета на столе. Но после того, как в один летний день в дом на Тисовой улице пришло письмо с печатью магической школы, весь мир перевернулся. Поттер не помнил, когда ему выдавались минуты спокойствия. Всё вокруг было в бесконечном движении. И грозило разрушить всё на пути своего движения. Но ни одно потрясение не стояло рядом с тем, что открылось ему на поле.

Гарри хорошо усвоил правила игры в квиддич. Выйдя на поле, он вместе с остальными участниками поднялся в воздух и замер в ожидании свистка. Но мадам Трюк совсем не спешила на поле. Её орлиный взгляд не пронзал игроков. Спортсмены зашептались. Гарри тяжело выдохнул, внутри начинало грызть непонятное предчувствие.

— Ну, наконец-то! — выдохнул рядом Оливер. Поттер проследил за тенью, появившейся на поле. Но резко прокатившийся по полю гул заставил всех насторожиться.

— Что там такое происходит? — раздался голос Фреда. Все напряглись, стараясь рассмотреть тень. Гарри прищурился. Даже в очках он не видел ничего путного, только нечто абстрактное в серебристом шарфе, который волочился за метлой.

— Ничего себе! Ну дед и творит! — оглушительно рассмеялся Джордж. Все вокруг резко оживились. По полю и трибунам прокатывалась волна смеха и восхищения.

Гарри напрягся, стараясь разглядеть, чего же такого одновременно смешного и удивительного увидели студенты. Хмуро сведя брови, он следил за увеличивающейся тенью. А в следующий миг очки едва не поползли на лоб.

На старой, почти лысой метле, рассекая воздушное пространство, в малиновой мантии с золотыми звёздами и остроконечной шляпе летел Альбус Дамблдор! Борода, ошибочно принятая Поттером за серебристый шарф, развевалась позади. Не обращая внимания на столпившихся внизу учителей, которые явно намеревались поймать директора в случае падения, он плавно набирал высоту, пока не остановился напротив шокированных участников и, хитро сверкнув синими глазами, дал долгожданный свисток.

Игра началась не сразу. Никто не мог поверить в случившееся, потом, переглянувшись между собой, студенты принялись играть.

Гарри плохо помнил матч. В памяти осталось только чувство невесомости, полёта, будоражащего сознание энтузиазма и бесконечной радости, когда трепыхающийся мячик был зажат в ладони. Потом его качали на руках. Он помнил тысячи рук, которые тянулись к нему, и восторг, захлестнувший его. Но даже это не могло вытеснить из сознания усмехающееся лицо директора, деловито машущего гриффиндорским флагом, сидя на метле.

* * *

— Ну, как ощущения? — хлопнул по спине Рон. Гарри счастливо зажмурился, вспоминая игру. — Вижу, что потрясающие!

— Ещё бы! — вместо Поттера ответила Гермиона. — Гарри, ты бы видел себя со стороны! И никто ведь не скажет, что ты новичок! — он покраснел от похвалы.

— Это точно! — вторили за столом. Студенты находились на ужине.

— Но всё-таки, грандиозное выступление Дамблдора тебе не затмить! — засмеялись близнецы. Полёт директора ещё надолго останется в памяти всего замка. Гарри засмеялся. Сейчас ему было очень спокойно и уютно. На миг даже можно было забыть о загромождённой комнате с посылками, которые всё прибывали и прибывали. Единственное, что беспокоило — это комната на третьем этаже. У друзей уже была договорённость пойти туда после отбоя, когда магическая школа будет окутана сном. Гарри часто чувствовал внимательный, горящий взгляд Драко, который словно говорил, что если они посмеют отправиться без него, то его ждут все небесные кары. Затея всё ещё не внушала доверия, но деваться было некуда.

От безрадостных размышлений его внезапно отвлёк звук раскрывшихся дверей. В Большой Зал грозной тучей влетел Хагрид. Друзья непонимающе переглянулись. Лесник шёл решительным шагом, не сводя горящего взора с преподавательского стола. Дойдя до середины, он грозно закричал:

— Значит, так ты обращаешься с сыном Лили и Джеймса Поттеров?! Закрывать в подземелье за невыполненные доклады, лишая ужина?! Эту бедную сироту! — из глаз Хагрида градом прокатились слёзы. Лесник долго собирался с силами поговорить об этом со Снейпом. С того самого момента, когда Драко застыдил полувеликана, когда первокурсники пришли к нему за помощью. — Да как тебя Земля носит! — сокрушался он.

— Я не понимаю, что случилось? — Снейп невозмутимо поднялся с места.

— Ах, ты ещё и не понимаешь? — Хагрид захлопал по карманам в поиске носового платка. Чёрный бездонный взгляд метнулся к гриффиндорскому столу. Потом Северус подошел к Хагриду и, предложив просветить его в очередных грехах, которые Драко так старательно приписывал профессору зельеварения, вышел из зала.

— Кажется, мы влипли, — озвучила основную мысль Гермиона. Друзья согласно закивали.

Гарри пристально изучал носки своих потрёпанных кроссовок, искренне радуясь, что из-за школьной мантии пристальный взгляд зельевара не может отметить поношенные и растянутые футболки с нелепыми цветастыми штанами. Носить вещи, присланные волшебниками, было крайне неловко. Ему казалось, что стоит надеть хотя бы одну из свежих белоснежных рубашек, и он добровольно повесит на себя ярлык «нуждающегося». Вот у близнецов Уизли таких проблем совсем не возникало. Они каждый день щеголяли в необыкновенных пернатых и сверкающих нарядах, представляя себя знаменитыми волшебниками. Правда, выходить в таком виде в свет они не горели желанием, правильно считая, что их выступления дозволено наблюдать только гриффиндорцам.

— Вы ничего не хотите мне рассказать? — Снейп прекратил нарезать круги возле первокурсников и теперь стервятником остановился возле стола. Студенты отрицательно покачали головами.

— А вот Рубеус Хагрид мне поведал много чего весьма любопытного и интересного, — голос Снейпа был вкрадчивым и наигранно спокойным, словно он лениво обсуждал новое зелье.

Ребята неуверенно переглянулись. Признаваться никто не хотел.

— Вот, значит, как, — Северус обречённо выдохнул и тяжёлым взглядом посмотрел на Гарри. — Мистер Поттер, может, вы прольёте мне свет на случившееся?

Гарри замер, к щекам прилила кровь. Ну вот, снова он виноват во всех бедах. Просто какой-то жестокий рок!

— А что же вы молчите, мистер Малфой? — неожиданно обратился Снейп к ухмыляющемуся Драко. — Ведь, если верить нашему лесничему, вы принимали активное участие в обвинении меня во всех смертных грехах.

Драко покраснел до корней волос и что-то сдавленно просипел.

— Скажите мне, пожалуйста, мистер Поттер, я когда-нибудь запирал вас в подвале, мучил голодом и заставлял мыть без помощи магии заржавевшие котлы, которые хранятся со времён Мерлина?

— Никогда, профессор, — с трудом выдавил Гарри. Остальные согласно закивали.

— Тогда почему именно с такими претензиями на меня напал Рубеус Хагрид? — самоконтроль Снейпа трещал по швам. Он ощущал на собственной шкуре все несправедливости этого бренного мира.

— Это вышло случайно, — почти шёпотом сказала Гермиона.

— Вы так думаете? — Снейп повернулся к ней. — И напомните мне, когда это студентам давали доклады по таким существам, как церберы? Согласитесь, это явно не та тема, которую допускают на обучении первого курса!

Гермиона не нашлась, что ответить. Она пристыженно опустила голову и залилась румянцем. Снейп, довольный виноватым видом нарушителей спокойствия, махнул рукой, отпуская студентов восвояси.

* * *

— Клянусь Мерлином, он что-то заподозрил! — поделился своими мыслями Рон. — Ты видел его! Страх-то какой!

— Если бы заподозрил, то отвёл бы к Дамблдору, — не соглашалась Гермиона. — А сейчас он был просто зол на нас.

— Но зато, заметьте, он даже не назначил никакого никому наказания. А значит, он на нашей стороне, — Драко победно улыбнулся.

— Какой ещё стороне? — не понял Гарри. Румянец ещё не сошёл, и стыдно за свои поступки было до сих пор.

— На стороне нуждающегося, несчастного Гарри! — пропел Малфой, прекрасно видя, как ещё сильнее краснеет Поттер, только уже от гнева.

— Я не нуждающийся! — возмутился тот.

— Так что с походом? — Рона возмущения Гарри по поводу своей обеспеченности интересовали в последнюю очередь.

— Всё в силе, — уверенно отозвался Драко, — Грейнджер права, если бы Снейп всё понял, то сдал бы нас старому маразматику.

— Маразматику? — Гермиона удивлённо посмотрела на него. — Это ты так профессора Дамблдора называешь? Как неуважительно!

— Я не виноват, привык, что так его дома отец называет, — легко отмахнулся Малфой. — Значит, встретимся у входа на третий этаж после отбоя.

Драко быстро поспешил к подземельям. Он уже представлял живейший интерес своего старосты, который захочет разобраться: из-за чего такого его вызвал декан и как это связано с Надеждой магического мира — Гарри Поттером. Придётся сочинить очередную красивую историю о бедном и несчастном гриффиндорце.

* * *

Нарцисса сидела в гостиной, обдумывая своё решение. Люциус рассказал жене о действиях Северуса, но та всё ещё не считала, что предпринято достаточно. Отчисления и денежные затраты Гарри возмещать никто не собирался, об этом даже речи не было. Письмо от Драко тоже было с хорошими новостями — поддержка других родителей всегда весома. Но и они не знают правды!

Нарцисса просто не представляла, что же ещё она может сделать, как ей пролить свет на историю, о которой другие предпочитали не вспоминать. Одной ей это ни за что не сделать, но и вечно надеяться на Люциуса не стоило. Своими благородными порывами она может подставить главу семейства, а этого допускать было никак нельзя. А стало быть, Нарцисса всё сильнее убеждалась в правильности своего решения. Она быстро встала, поправила мантию и позвала домовика:

— Тинки!

Раздался хлопок, и перед Нарциссой появился старый эльф. Он поклонился и шелестящим голосом спросил:

— Что хотели, хозяйка?

— Отправь с совой это письмо миссис Уизли, — Нарцисса осторожно передала письмо, написание которого далось ей с великим трудом. Ей пришлось переступить через саму себя, гордость и собственное высокомерие.

— Конечно, хозяйка, — домовик исчез, а Нарцисса выдохнула. Оставалось надеяться, что любезная Молли Уизли сможет проглотить их взаимные обиды и окажет содействие.

* * *

Северус шёл, пристально оглядываясь по углам, словно за каждым поворотом его поджидал Сами-Знаете-Кто. Время сна благополучно наступило, и студентов, беспричинно шастающих по коридорам, на счастье Снейпа, не было. Он сморщился, вспоминая орошающего слезами драную скатерть лесника. Успокоить Рубеуса Хагрида оказалось делом нелёгким и сравнимым с войной с гоблинами, пришлось обещать, что даже если «бедный и несчастный Гарри, брошенная всеми сирота» спалит все котелки и поразбивает драгоценные зелья, Северус Снейп только огорчённо покачает головой. Бровь нервно дёрнулась. Даже думать о подобном не хотелось.

Быстро прогнав ненужные мысли, Снейп сказал пароль Мерлину и проскользнул в небольшой открывшийся проход.

— Как вы? — тут же обступили его преподаватели Хогвартса.

— За вами не было слежки?

— А студенты ничего не заподозрили?

— Уверяю вас, всё хорошо, — подобная суматоха напрягала.

Снейп украдкой выдохнул. Никогда ещё в истории магической школы преподаватели не собирались на тайный совет, чтобы встречаться по ночам и обсуждать свои будущие действия. А во всём виноват тощий мальчуган, который перешагнул порог Хогвартса и перевернул спокойный мир. И который, кажется, даже не представляет об ажиотаже, творящемся вокруг его скромной персоны.

— Я предлагаю написать в Визенгамот! — настаивал профессор Флитвик.

— Это ничем не поможет, — встряла Помона. — Альбус навешает им лапши с три короба, запутаются в ней и удавятся.

Снейп согласно кивнул. Только навешает директор совсем не лапши, а долек, много лимонных сахарных долек.

— А что же тогда? — Филиус растерянно смотрел на коллег.

— Я предвижу тьму, — загробным голосом завыла Сивилла Трелони, обводя всех проникновенным взглядом.

— Я тоже, — Северус самодовольно хмыкнул и неожиданно спросил, — а где профессор Квиррелл?

— Бедолага так напуган всем, что мы решили оставить его на время в покое, — отозвалась преподавательница нумерологии Септима Вектор.

Неожиданно портретный вход раскрылся, и в помещение вошла встрёпанная Минерва Макгонагалл. Профессор трансфигурации поправила свою остроконечную шляпу и решительно посмотрела на коллег.

— Я с вами!

— Тогда добро пожаловать в наши скромные ряды, — Северус развёл руки.

* * *

Гарри с друзьями брёл по коридору. Холодок бежал по спине, а внутри всё сводило судорогой, но он отважно шёл вперёд. Рядом так же дрожали бравые друзья: Гермиона пристально смотрела во тьму, Рон неуверенно кусал нижнюю губу, а Драко был бледнее обычного, чем-то напоминая многочисленных призраков, летающих по замку. Вместе они дошли до заветной двери и замерли.

— Открывай, Гарри, — прошептал Рон.

— А чего не сам? Боишься? — ухмыльнулся Драко.

— Хочешь сказать, что это не твои зубы стучат? — тут же ответил Рон.

— Прекратите! — прикрикнула Гермиона.

Гарри устало посмотрел на друзей и осторожно ухватился за ручку. Массивная дверь легко отворилась, и на студентов дохнуло холодом. Осторожно он подошёл ближе.

— Ребята, Пушка тут нет!

Молли деловито помешивала деревянной ложкой ароматный бульон в медной кастрюльке, не забывая краем глаз следить за вязаньем: заколдованные спицы временами пропускали петли, из-за которых приходилось распускать всё изделие. Вдруг в окно постучалась бурая сова. Письма Молли приходили регулярно и от детей, и от рассерженной Макгонагалл, которая не переставала жаловаться на хулиганов-близнецов. Но все птицы, приносящие эти весточки из магической школы, были знакомы. Молли всё время подкармливала их перед тем, как отправить с ответом назад. А эта сова явно не была школьной и на птицу Перси тоже не походила. Более того, Молли не помнила, чтобы дети или преподаватели когда-нибудь присылали письма в таких официальных конвертах.

Осторожно она впустила птицу и, пододвинув ей кормушку и удивлённо осмотрев конверт, распечатала письмо. Бегло пробежав глазами по строчкам, она удивлённо охнула и с недоверием посмотрела на сову, потом схватилась за сердце. И только подтянув к себе стульчик и сев, Молли смогла прочитать всё от начала и до конца.

Если бы ещё в августе, когда она на последние сбережения собирала Рона в Хогвартс, ей сказали бы, что ей напишет сама Нарцисса Малфой, прося о помощи, то добродушная Молли, скорее всего, рассердилась бы и пригрозила лишить неудачного шутника обеда. Молли Уизли никогда не станет помогать Нарциссе Малфой! Скорее Мерлин восстанет из мёртвых, а Хагрид станет Министром Магии, чем произойдёт такая чертовщина! Но сейчас она понимала, что опасно о чём-то зарекаться. Ведь отказать сейчас было бы самым настоящим предательством материнского долга!

Зря в тот день Артур надеялся на сытный обед и душевную беседу. Супруги не было дома, а суп печально булькал на плите, сиротливо лежал на старом кресле недовязанный свитер. И только спешно написанное письмо вселяло надежду, что мистеру Уизли не придётся голодным возвращаться на рабочее место. На столе ждали заботливо приготовленные фирменные бутерброды Молли.

* * *

Нарцисса с недовольством чувствовала, что жутко нервничает. Она рассерженно встряхнула головой. Негоже чистокровной волшебнице так переживать и выставлять напоказ все эмоции. Люциус был бы недоволен. Она осмотрела уютное кафе и порадовалась, что посетителей почти нет. Не возникнет ненужных слухов, и никто не сможет подслушать или помешать.

Дверной колокольчик зазвенел, и она подняла голову. В заведение зашла Молли Уизли. Нарцисса постаралась сделаться равнодушной, но потом быстро бросила эту затею, такой вид мог только повредить. Она молча наблюдала за тем, как Молли заметила её и теперь приближалась к столу.

— Хочу сразу сказать, если всё, что вы написали в письме, гнусная ложь, то я не желаю и секунды тут находиться! — сразу же предупредила Молли. Нарцисса понимающе кивнула. На месте Уизли она тоже держалась бы враждебно.

— Поверьте, никакого повода для волнения нет. Всё, что в письме, чистая правда. Я могу доказать.

Миссис Уизли недоверчиво прищурилась, но всё-таки села напротив Нарциссы и приготовилась слушать.

— Вы всё прочли? — уточнила Нарцисса, Молли сдержанно кивнула. — А что вам пишут сыновья?

— Они не особо любят передавать мне сплетни и стараются приукрасить действительность, — честно ответила Молли. — А Драко что вам пишет?

— Практически то же самое, — сокрушённо созналась Нарцисса. — Вернее, он высказывает некое недовольство, но не говорит напрямую. А про последние события вам известно?

— Да, — Молли искренне верила, что Гарри догадался, от кого были тёплые полосатые вязаные носочки и имбирное печенье.

— Тогда перейдём прямо к делу, — Нарцисса выдержала паузу, — я хочу подключить всю общественность к проблеме Гарри Поттера! Виновники должны быть наказаны. И меня не волнует, что из-за этого придётся ворошить тёмное прошлое и могут полететь головы!

Молли с сомнением и недоверием смотрела на миссис Малфой. Она не особо хорошо знала Нарциссу во время ученичества, хотя они приблизительно учились в одно время. Но так уж вышло, что чистокровная Нарцисса водилась только со своей сумасшедшей сестрой и другими слизеринцами, в то время как Молли, такая же чистокровная, была гриффиндоркой до мозга костей. И сейчас, смотря на сверкающие благородным огнём справедливости глаза Нарциссы, бывшая гриффиндорка, а ныне мать большого семейства Молли не могла не признать, что и на змеином факультете есть хорошие люди.

— Я постараюсь сделать всё, что в моих силах! — согласно кивнула Молли. Да простит её Артур.

* * *

— Я просто не понимаю, куда делась эта чудовищная псина! — возмущался Рон.

— Может, Хагрид взял её на прогулку? — предположил Драко.

Гарри тут же представил огромного зубастого цербера, который радостно вилял хвостом, бегая за дубом, лихо заброшенным в Запретный Лес Хагридом вместо палки. И лунный свет освещал их радостные фигуры. Он прыснул от смеха.

— Что такое, Гарри? — удивлённо обернулись к нему друзья. Поттер отрицательно замотал головой и виновато улыбнулся.

— А я так и думала, что его переведут в другое место! — неожиданно сказала Гермиона. Мальчики поражённо посмотрели на неё.

— А почему нам тогда не сказала? — резонно поинтересовались они.

— У меня были сомнения.

— Ах, вы посмотрите! У неё были сомнения! — вскочил Драко. — А мы, значит, нарушая десяток правил, плетёмся на этот чёртов третий этаж!

— Любой бы так поступил на месте профессора Дамблдора! — не отступала Гермиона. — Если тайник раскрыли, вернее его перепрятать!

— Но это не меняет того, что ты нам ничего не сказала!

Гарри устало вздохнул, наблюдая за друзьями. Какая теперь-то разница? Пушок исчез. А вместе с ним и тайна третьего этажа. Сотрясать воздух криками просто бессмысленно.

— Нам надо придумать другой план, — предложил он. Друзья переглянулись.

— Предлагаю снова пойти к Хагриду, — скрестил руки на груди Драко, всё ещё недовольно сверкая глазами.

— В этот раз он не расколется, — посетовал Рон. — Да и не знаем мы, что сказал ему Снейп. Вполне возможно, Хагрид нас даже к своей хижине не подпустит.

— Значит есть и другие, кто должен знать! — Гермиона проникновенным взглядом обвела каждого. — Невозможно, чтобы такого огромного пса содержали только директор и лесник. Об этом наверняка должны знать многие учителя, если не все. Вспомните, как изменился в лице Снейп, когда поймал нас. Могу поспорить на галеон, он тоже в курсе.

— И ты хочешь, чтобы мы пошли и обо всём спросили у Снейпа? — саркастически поинтересовался Рон. — И что мы скажем? О, дорогой профессор, не могли бы вы нам рассказать о некой огромной собаке, которая раньше жила на третьем этаже. Помните? Она как-то пыталась нас слопать. Так что ли?!

— Нет. Тут нужен особый подход, — задумчиво сказала Гермиона, скользя взглядом по лицам друзей.

— И, кажется, я знаю, какой, — хмыкнул рядом Драко. Все взгляды были направлены на Золотого мальчика. Гарри непонимающе посмотрел на них, а потом сокрушённо застонал — он понял.

* * *

— Северус, знайте, что если я вас и поддерживаю, то это совсем не значит, что я пойду с вами против директора! — Макгонагалл говорила быстро, пытаясь поспеть за быстрым шагом Снейпа.

— Вполне понимаю вас, — буднично отозвался тот.

— Более того, я нахожу вашу выходку наглой и грубой! А также хочу вам напомнить, что если бы не душевное милосердие профессора Дамблдора, то вы могли бы и не быть здесь, — она сделала паузу. Снейп резко остановился. Он обернулся к ней и со злобой ответил:

— А я считал, что то, что я нахожусь здесь, это только мой выбор. И, возможно, милосердие профессора Дамблдора и играло большую роль, но хотелось бы вам тоже напомнить одну вещь — я не спешил когда-либо сдаваться на чью-то милость и преследовал только свои цели. И сейчас я выполняю то, за что когда-то взялся наш уважаемый профессор.

Минерва поражённо смотрела на бывшего ученика. Снейп всегда держался холодно и равнодушно, но чтобы так открыто хамить!

— Вот и отлично, — как можно холоднее заговорила она, — но только не пытайтесь давить на жалость, когда вся ваша затея рухнет, а профессор Дамблдор докажет свою невиновность.

— С превеликим удовольствием, — в тон ей отчеканил Северус. — А теперь не отвлекайте меня. Ученики ждут.

* * *

После уроков Гарри с уверенностью мог сказать, что его дела ухудшились. Нет, с новыми вещами к нему никто не прибегал, хотя посылки он получал регулярно. С такими темпами он сможет скоро открыть магазин мантий, сладостей, письменных товаров и посуды. Поттер храбро смирился с тем, что каждое утро приходится здороваться со всеми студентами, словно отчитываясь, говорить о том, что спалось ему хорошо и мягко, никто не храпел и выделять отдельную комнату ему не надо. Он даже привык к тому, что собственные сокурсники не переставали его благодарить, и даже находил приятным наблюдать, как едва ли не вальсирует с новыми метлами Оливер и Невилл клянётся в вечном обожании своим горшкам с растениями.

Но когда подобное стало твориться и на уроках, где главными возбудителями беспокойства стали преподаватели, Гарри готов был завыть. Конечно же, они не говорили прямым текстом, предлагая обходиться наводящими намёками, но они были настолько прозрачными, что в курсе их намерений был каждый.

Да и кто бы не понял, о чём идёт речь, когда профессор Флитвик вместо лекций по левитации соловьём распевал о необходимости всего добиваться и отстаивать свои права, каждый раз сочувственно смотря на Гарри, словно других в классе не существовало. И так каждый урок: профессор Макгонагалл каждый раз сочувственно останавливалась у его парты; профессор Спраут пошла дальше всех: она просто принесла на урок большой поднос печёной картошки и предложила каждый раз, когда кто-то проголодается, не стесняться и есть, при этом выразительно смотря на Поттера; даже заикающийся Квиррел предложил поделиться с мальчиком своим персональным средством от вампиров. Единственные, кто выпали из общего переполоха, это Северус Снейп и профессор Бинс. Первый просто сверлил Гарри тяжёлым взглядом, а второй скучно вещал о правах и обязанностях каждого мага.

— Я так больше не могу! — пожаловался Гарри друзьям на перемене. — Чувствую, что я какое-то народное достояние!

— По сути, так и есть, — безжалостно ответил Драко. Остальные согласились.

— Гарри, о тебе столько книг написано! Не говоря о различных мелких статейках, — добила мальчика Гермиона.

— А сейчас и ещё больше будет, — засмеялся Рон.

— А мне всего этого не надо! — Поттер готов был крушить и разрушать от негодования. — Сколько ещё так будет продолжаться?!

— Пока они не добьются своего, — буднично ответил Малфой.

— И чего они добиваются? — в упор посмотрел на него Гарри.

— А я откуда знаю, — пожал плечами Драко.

— А должен! — вспылил Поттер. — Твоя мама тоже в этом участвует!

— Ты лучше спроси — кто не участвует!

— А такие есть? — удивлённо спросил Уизли.

— В волшебном мире? — уточнила Гермиона. — Скорее всего, нет.

— Ненавижу, — сокрушённо застонал Гарри, Мальчик-Которого-Хотят-Закормить.

Гарри пристально наблюдал за проходом, нервно покусывая нижнюю губу. Он бы отдал всё золото мира, чтобы оказаться в гостиной своего факультета.

— Появился он? — шёпотом спросил Драко, дёргая Поттера за край футболки, ещё сильнее её растягивая.

— Я видела его в Большом зале, — сказала Гермиона, тоже пытаясь протиснуться и посмотреть.

— Гермиона, ты мне ногу отдавила! — зашипел Рон, подпрыгивая на одной ноге.

— Прости, — быстро ответила та. В её голосе не было сожаления.

— Заткнитесь вы! — прикрикнул на них Драко, опасливо косясь на проход. — Из-за вас всё можем провалить!

— А может, и не надо ничего делать? — без особой надежды спросил Гарри.

— Нет! — одновременно прикрикнули друзья, лишая его надежды на счастливый финал.

Поттер тяжело вздохнул. Он точно помнил, что отказался играть роль «сиротинки-бедняжки» перед Снейпом. Так почему сейчас он караулил профессора, силясь попросить объяснить тему, одетый — по указке Гермионы и Драко — в футболку, цвет которой невозможно было определить, и штаны, явно побывавшие у советского фермера.

— Я выгляжу как придурок! — пожаловался Гарри.

— Ты выглядишь так, как подобает бедному и несчастному! — отрезал Драко. — Так что угомонись и не лишай нас удовольствия!

— Я вам что, шут гороховый?! — задохнулся возмущением Поттер.

— Гарри, не злись, — миролюбиво начал Рон, — это же для общего блага.

— Верно! — подхватила Гермиона. — Мы же хотим во всём разобраться? А, значит, это необходимо!

— Тише, он идёт! — зашипел Драко. Гарри сглотнул ком в горле.

Шаги стали громче, и уже притаившаяся троица могла видеть тень, чем-то напоминающую большую летучую мышь.

— Иди, — друзья легонько подтолкнули Гарри, и тот, поняв, что выбора у него нет, глубоко вздохнул и вышел навстречу.

— Мистер Поттер, что это вы тут делаете? — раздался резкий голос Снейпа.

Гарри вздрогнул, чувствуя, как лицо заливает румянец, а ладони потеют. В горле резко пересохло, он силился что-то выговорить, но получался только хрип.

— Ну? — с нажимом спросил Снейп, чувствуя, как начинает нервно дёргаться одна бровь.

— Я… я… — Гарри облизнул губы, — искал…

— Драко Малфоя, как я полагаю, — не дал закончить Северус Снейп.

— Драко? — Поттер удивлённо моргнул.

— А кого ещё можно искать в подземельях, учитывая ваш круг общения, — равнодушно объяснил Снейп. Гарри замялся. Весь план шёл мантикоре под хвост.

— Да, — тихо пролепетал он, — я хотел, чтобы он объяснил мне одну тему по зельеварению.

Снейп, приподняв одну бровь, смотрел на Поттера. И вот из-за этого заморыша погибла прекрасная Лили Эванс. Ради такого она пожертвовала своей жизнью? Внутри закипал гнев.

— Так ищите его и не отвлекайте меня, — грубо ответил Снейп.

Гарри тяжело выдохнул. Он знал с самого начала, что всё будет печально. Только ещё пуще разозлил и без того взвинченного профессора.

— Простите, сэр, — извинился он, намереваясь уйти.

Северус устало посмотрел на первокурсника. Сказали бы ему когда-нибудь, что он добровольно захочет помогать этому ребёнку, то удавился бы лимонными дольками Дамблдора. Но смотря на печальные зелёные глаза, такие же, как у Лили, он понимал, что отказать в помощи равно предательству.

— Что ты там не понял? — резко спросил он, хватая Поттера за локоть. Гарри испуганно округлил глаза, смотря на учителя.

Мысли в голове метались, сталкивались друг с другом и гудели. Он пытался вспомнить краткую лекцию Гермионы о травах и кореньях и прошлые уроки зельеварения.

— О… свойствах... корня золотарника, — промямлил Гарри, краснея.

— Это же элементарно! — вскрикнул Снейп и быстро успокоился, заметив, как вздрогнул Поттер. — Пойдёмте в лабораторию, я всё объясню на примере.

Он резко развернулся, и подол мантии взлетел. Гарри сглотнул и злым взглядом посмотрел в сторону поворота, где должны были прятаться его друзья. Хотелось погрозить им кулаком и топать ногами.

— Вы идете или нет? — прикрикнул Северус. Поттер понуро кивнул. С друзьями он разберётся позже.

* * *

Молли нервно расхаживала по дому, прислушиваясь к скрипящим половицам и звону спиц. Артур сидел в клетчатом кресле и с беспокойством смотрел на жену. Он хмурил брови и медленно барабанил пальцами по подлокотнику.

— Ты уверена? — с нажимом спросил он.

— Абсолютно! — жестко ответила она. — Я всё видела своими глазами!

— Просто, — выдержал он паузу, — доверять им это странно даже в нашем мире.

— Знаю! — Молли сжала кулачки. — Но материнское сердце всегда выше людских неприязней.

Мистер Уизли тяжело выдохнул. Он украдкой ущипнул себя за руку, чтобы лишний раз убедиться, что письмо от Нарциссы Малфой настоящее и его семье придётся сотрудничать с этими мерзкими снобами.

— И какой у вас план? — он снова нахмурился.

— Мы хотим выяснить, куда делись деньги малыша Гарри!

— Хорошо, — согласно кивнул головой Артур, — и как?

— Дорогой, — Молли резко взяла мужа за руку, — напиши Биллу. Попроси его о помощи!

— Молли! — Артур вскочил. — Отрывать Билла от работы?! Из-за такого?!

— Дело важное! — не соглашалась она. — Ты же любишь магглов! Ты должен быть на моей стороне! Даже Люциус согласился с Нарциссой! — использовала запрещённый приём миссис Уизли.

Артур побагровел, высокомерно поднял подбородок, уязвлённый замечанием, и, под конец, сдался.

— Ладно! Но больше в моём доме говорить о Малфоях не будут!

* * *

Минерва чувствовала себя крайне неловко, карауля директора школы у кабинета. Конечно же, она не соглашалась с действиями остальных учителей, но при этом сорняк подозрений всё равно успешно цвёл в её душе. И, при всём своём уважении, она не могла оставаться равнодушной к происходящему.

Более того, сердце всегда болезненно замирало, когда она видела сына Лили и Джеймса. Первая ученица школы и первый хулиган. Разве их ребёнок не заслужил любящих опекунов, всевозможные сладости и подарки? Сама Макгонагалл всегда оставалось строгой, трезво мыслящей и рассудительной, но даже у неё чувства брали вверх.

— Минерва, вы меня тут так любезно ждёте? — раздался смеющийся хрипловатый голос за спиной. Она слегка вздрогнула, но быстро успокоившись, повернулась к Дамблдору.

— Да, Альбус. Я хотела с вами поговорить; прошу вас, не пытайтесь убегать. Со мной ваши фокусы не сработают! — строго предупредила она.

— Боюсь, у меня нет другого выхода, — легко сдался директор.

Он важно прошёл к своему столу и сел, не забыв наколдовать для Макгонагалл мягкое кресло.

— Правда, что можно было отдать Гарри в другую семью? — задала она первый вопрос.

— Такая возможность была. Но не стоит забывать, что Дурсли — ближайшие родственники. И по закону не только магического мира, но и мира магглов, именно они должны были стать опекунами, — вполне рассудительно ответил Дамблдор. Минерва согласно кивнула.

— А как же ежемесячные отчисления?

— Они должны быть.

— Так где? — с нажимом спросила она.

— Не имею представления, — синие глаза за стёклами очков-половинок лукаво блеснули.

— Как же? — задохнулась от возмущения Макгонагалл.

—  Согласитесь, это любопытный вопрос, — директор тепло улыбнулся. — Может, лимонных долек? Разговор будет долгим.

Минерва вымученно согласилась.

— Да как он мог? Как мог? — Минерва шла по коридору, изрекая потоки недовольства, остроконечная шляпа съехала на лоб, но Макгонагалл и не думала её подправлять, целиком и полностью поглощённая своими возмущениями.

— Что-то случилось, профессор Макгонагалл?

Она вздрогнула; возле неё, почтительно сняв шляпу, парил сэр Николас.

— Ничего, — Минерва досадовала на себя за слабость. Что могли подумать ученики, которые увидели бы её в таком виде? — Простите, что побеспокоила.

— Что вы, ничего подобного, — призрачный рыцарь улыбнулся, потом его лицо посерьёзнело. — Скажите, пожалуйста, всё то, о чём шепчутся ученики и говорят учителя о профессоре Дамблдоре, это правда?

Минерва сжала губы в тонкую полоску.

— Сэр Николас, я не склонна верить слухам, тем более, если они не оправданы.

— Вы уверены в этом? — Ник не смотрел на неё. — Должен признать, что молодой мистер Поттер совсем не похож на того, кого я представил.

— Представил? — Минерва задумалась. Она никому не созналась бы, что чувствовала свою вину за случившееся. Ведь в тот злополучный день она тоже была свидетелем того, как мальчика передали его родственникам-магглам, причём прекрасно зная, какие они противные люди.

— Признаться, и я тоже, — Минерва горько выдохнула, поправляя вконец съехавшую на нос шляпу.

— Иногда я задаюсь вопросом, каким вырос бы этот мальчик, если бы его воспитывали настоящие родители, — было видно, что призрак не один день провёл за подобными мыслями. Интересовало это и Макгонагалл.

Она напряглась, вспоминая первого хулигана и звезду квиддича и старосту Гриффиндора. Даже сейчас, смотря на Гарри, можно было увидеть в нём черты и привычки своих родителей, и это без их прямого вмешательства, а когда ты растёшь, наблюдая за ними день за днём, то перенимаешь куда больше. Она улыбнулась.

— Думаю, он смог прекрасно соединить в себе чувство справедливости матери и шальной нрав отца. Тогда бы поймать его за проделками не смог бы и сам Дамблдор, не говоря уже о нас.

— Не могу не согласиться. Ну, не буду больше вас задерживать, — призрак уважительно поклонился и полетел дальше, а Минерва зашагала в сторону своего кабинета. Ей немедленно надо было обо всём подумать. Пусть великий директор не считает, что смог обвести её вокруг пальца. У неё тоже есть свои уловки.

* * *

Гарри нервно ёрзал на стульчике, пытаясь изобразить заинтересованность в предмете. Северус Снейп, забывшись, увлечённо рассказывал о корнях различных растений, не забывая извлекать из собственных запасов образцы.

— А смесь из тысячелистника поможет вам избавиться от несильных ядов, — объяснял Снейп, показывая на тёмно-зелёные листья, — на вкус он, конечно, горький. Но зато растёт почти везде и лёгок в использовании. Всё ясно? — он перевёл взгляд на Потера.

Гарри кивнул:

— Да, спасибо, сэр.

Северус перевёл взгляд на травы и едва заметно улыбнулся.

— Ваша мать очень любила эту дисциплину. Она была одной из лучших учениц по зельеварению.

Гарри изумлённо посмотрел на Снейпа. Он мало что знал о своих родителях. Тётя Петуния всегда злилась и нервничала, когда он приставал к ней с вопросами. Гораздо больше о них рассказал Хагрид. Но и этого было мало. Хотелось знать о них всё. Как они проводили досуг, чем увлекались. Благодаря Гермионе, Гарри знал, что отец был ловцом в команде Гриффиндора по квиддичу, но о матери он не знал ничего и вовсе.

Снейп замялся, заметив, как загорелись глаза Потера. Совсем как и у Лили, когда она находила что-то интересное и хотела больше узнать об этом.

— Понимаю твой интерес, но не думаю, что я тот человек, который должен тебе всё рассказать.

Гарри огорчённо опустил голову, стыдясь своих желаний.

— Простите, — тихо сказал он.

— Ничего, всё нормально. Понимаю твои чувства, — Северус тяжело выдохнул и добавил: — Я расскажу тебе позже, если захочешь.

— Правда? — зелёные глаза заискрились, Гарри спохватился и, покраснев, поблагодарил: — Спасибо вам!

— Не за что ещё. Давай продолжим.

* * *

— Что-то он долго, — пожаловался Рон, обеспокоенно выглядывая из-за поворота. — Надеюсь, Снейп его не отравит и не превратит в лягушку.

— Он что дурак, себе жизнь портить? — скривил губы Драко. — Ничего, рано или поздно придёт. Подождём.

— Так-то оно так, но ведь отбой скоро, — напомнила Гермиона. Она сидела поверх школьной сумки, удобно устроив на коленях книгу. — Да и Гарри полезно подучиться зельеварению. Он сам говорил, что не во всём разобрался. Тебе, Рон, кстати, тоже полезно! — напомнила она, с укором смотря на Уизли.

— Я могу и сам разобраться! — покраснел Рон.

— Ври больше, — Гермиона снова перевела взгляд на книгу и демонстративно перелистнула страницу.

Рон с силой сжал зубы. Грейнджер была полностью права: он уже не понимал ничего из того, что говорил Снейп, в основном надеясь на конспекты самой мисс Грейнджер и дружескую поддержку. Но признать это означало поражение.

Драко усмехнулся, наблюдая за закипающим Роном и подчёркнуто холодностью Гермионы.

— Рон, — позвал он, — Если хочешь, можешь у меня списывать.

— Что? — одновременно спросили гриффиндорцы. Драко улыбнулся.

— Ты это сейчас серьёзно? — переспросил Рон.

— Конечно, — Малфой скрестил руки на груди. — Негоже, чтобы какая-то девчонка ставила себя выше остальных.

— Вот и я так считаю! — поддержал его Уизли. — Она в последнее время совсем зазналась!

Гермиона зло наблюдала за своими друзьями, которые, совсем не стесняясь её присутствия, перемывали ей косточки. Она едва не задохнулась от возмущения.

— А неплохо вы спелись! — едко сказала она. — Просто любо-дорого смотреть!

— Что значит «спелись»? — в унисон спросили мальчики.

— То и значит! — отвернулась она. Рядом раздались шаги, и из-за поворота к друзьям вышел Гарри.

— Гарри! — воскликнули они.

— Как всё прошло?

— Тебя не отравили?

— Ни во что не превратили?

— Нет, — отрицательно покачал головой Поттер. — Но не могу обещать, что не сделаю чего-то подобного с вами!

— Эй, Гарри, ты чего? — улыбаясь, спросил Рон.

— Мы ведь желаем тебе только лучшего! — важно добавила Гермиона.

— Перед тем, как ты начнёшь нас убивать, хочу сказать, что восхищаюсь тобой, — смеясь, сказал Драко, — только герой смог бы заставить Снейпа что-то ему объяснять, притом не потерять с десяток очков и не получить выговор с неделей отработок. Ты — Герой! — однокурсники согласно закивали.

Гарри, смягчившись, улыбнулся, он не мог долго злиться на них. Да и внеплановый урок прошёл достаточно интересно; более того, профессор обещал ему рассказать о его родителях. Так что злиться было бы просто несправедливо.

— Хорошо, прощаю, — ответил он с деланным равнодушием.

Друзья переглянулись, улыбаясь.

— Так как всё прошло? — снова спросили они.

— Сейчас всё подробно расскажу.

* * *

Солнце нещадно светило, вгрызаясь лучами в раскалённую землю. Люди в свободных струящихся одеждах, не обращая внимания на небесное светило, шли по улицам с чахлой растительностью. Трудно было бы узнать, кто они: обычные люди или волшебники, если бы не здание из белого камня, на котором висела золотистая табличка: «Гринготтс».

В здании банка царила блаженная прохлада, волшебники медленно сновали от одного гоблина к другому, чтобы добраться до своих хранилищ, наслаждаясь приятным холодом. Они подчёркнуто лениво общались, поправляя свои длинные мантии.

В одном из кабинетов здания-исполина сидел парень с длинными рыжими волосами, собранными в хвост. Он задумчиво читал письмо, временами теребя серебряную серёжку и переводя взгляд на еле дышащую сову, которой пришлось совершить этот просто героический перелёт.

Смысл письма был ему ясен, но оно не отвечало и на половину вопросов, которые возникли в голове волшебника. Он нежно погладил птицу по бурым перьям, пододвигая плошку с водой. Потом перевёл взгляд на фоторамки, удобно устроившиеся на рабочем столе, и тяжело выдохнул.

— Ну вы и даёте, мама с папой.

Драко задумчиво гулял по третьему этажу. Он толком и не мог объяснить, зачем это делает. Просто какое-то странное чувство не давало ему покоя. Малфой несколько раз задумчиво прошёл возле запертых на засов дверей и, под конец что-то решив про себя, достал палочку.

— Алохомора! — твёрдо сказал он, вспоминая движения, которым научила Гермиона. Замок щёлкнул, и массивная дверь открылась.

Драко опасливо заглянул внутрь. Как он и ожидал, Пушка тут не было.

— Для чего же он нужен? — рассуждал вслух Малфой. — Он явно охраняет что-то сверхважное и опасное!

Драко придирчиво осмотрел комнату, пока не заметил небольшой люк. Аккуратно он потянул и открыл его. Внутри была кромешная темнота, чувствовался сильный запах сырости.

— Ну и что у нас тут? — он деловито наклонился над люком, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть.

Но в такой темноте это было заведомо проигрышным делом, поэтому он со вздохом закрыл люк, обещая себе прийти сюда с чем-нибудь, чем можно будет осветить дорогу, или, в крайнем случае, попросит подсказать какое-нибудь заклинание Гермиону.

Отряхнувшись, он вышел, плотно закрывая за собой дверь, чтобы никто ни о чём не догадался. Выйдя из-за поворота, он с удивлением увидел знакомый фиолетовый тюрбан.

— Профессор Квиррелл? — изумлённо позвал его Драко.

Тот вздрогнул и мелко задрожал, испуганно поворачиваясь.

— А! Ч-ч-то случ-и-и-лось?

— Ничего, — Малфой недоверчиво прищурил серые глаза. — Профессор, а что вы тут делаете?

— Я-я-я, — Квиррелл побледнел, странно сливаясь с блёклыми стенами, глаза были расширены, зрачок мелко подрагивал, — изу-у-учаю пова-а-адки м-мелких п-п-пикси, — беспрестанно заикаясь, сдавленно выдавил он.

— Пикси? — Драко понимающе закивал головой. Что-то в поведении преподавателя его настораживало. В этом стоило разобраться. Он старательно изобразил на лице понимание и заинтересованность. — Пикси — это хорошо. Но вот это третий этаж, а он, если вы помните, — он доверительно подмигнул, — является запретным!

— П-п-правда? — Квиррелл заозирался о сторонам, словно что-то потерял. — Точно! Я-я-я, наверное, переп-п-путал эта-а-аж.

— Лестницы направление поменяли? — подсказал Малфой.

— Д-да, именно, — обрадовался Квиррелл. Он сцепил руки в замок, беспокойно изучая первокурсника взглядом. — Я п-п-пойду, наверное, — развернулся он.

— Профессор, — снова позвал его Драко. — выход с другой стороны.

Квиррелл замер, невольно оборачиваясь. Драко стоял, скрестив руки на груди и едва заметно улыбаясь.

— К-конечно, — профессор вымученно улыбнулся, бросая быстрый взгляд в сторону двери. От Драко это не укрылось, напряжение всё росло.

— Ну что ж, удачи вам.

— С чем? — непонимающе спросил Квиррелл.

— С мелкими пикси, — Драко улыбнулся. — Вы ведь их так старательно изучаете!

* * *

— Говорю вам, он был мегастранным! — Драко с жаром рассказывал друзьям на перемене о своём наблюдении. — Могу поспорить, что он тоже искал собаку.

— Пушка? — недоверчиво переспросила Гермиона. — Зачем он ему?

— Вот это и странно! — Малфой чувствовал, что отгадка ближе, чем когда-либо до этого.

— Может, это просто научный интерес? — предположил Рон. — Ну, он же профессор по защите от тёмных искусств, а значит, цербер — это по его специальности. — Гермиона согласна закивала, поддерживая его.

— Квиррелл? Изучает цербера? Да его любой придурок сможет напугать до зелёных чёртиков, — не соглашался Драко. — Что-то тут не так! А ты как думаешь, Гарри? — повернулся он к хранившему молчание Поттеру.

— Что? — тот удивлённо заморгал.

— Гарри, прекращай витать в облаках, целый день сегодня какой-то не такой, — обиженно пробормотал Рон.

Поттер виновато улыбнулся.

— Простите, я просто волнуюсь перед занятием со Снейпом.

— У вас ведь и сегодня дополнительные? — Гермиона заинтересованно подняла голову.

— Угу.

Этого урока Гарри ждал с особым волнением. Он всё-таки хотел попытаться расспросить профессора о родителях. Да и сам Снейп обещал это сделать. Конечно, он не называл временных рамок, и даже если сегодня ничего узнать не получится, Поттер был уверен, что рано или поздно, но завеса тайны поднимется. А значит, ему следовало только ждать и, по возможности, не выводить декана Слизерина из себя.

Драко понимающе смотрел на Гарри. Он хотел тоже поговорить о родителях друга с матерью. Но в последнем письме Нарцисса писала, что очень занята, и разговор пришлось отложить. Нарцисса Малфой вообще вела себя странно, по мнению Драко. Если раньше она просила писать большие подробные письма, отвечая сама несколькими листами, то теперь весь её ответ можно было уместить в несколько строк, которые она просто переписывала из письма в письмо. Это неприятно задевало чувства Драко.

Он нахмурился.

— Гарри, ты только не забывай об основной задаче. Нам надо разобраться с Пушком!

— Конечно, — улыбнулся Поттер. Он быстро собрался и, пожелав друзьям удачи, поспешил в сторону подземелий.

* * *

Где-то в отдалённой от Лондона местности сработал порт-ключ. На месте рваного чёрного сапога с отвалившемся каблуком стоял молодой парень с искрящимися на солнце рыжими волосами, собранными в хвост. Он прищурил голубые глаза, привыкая к яркому свету. Потом, осмотрев окрестности, весело улыбнулся и, крепко удерживая походную сумку, не спеша двинулся к главной дороге.

После изнурительного солнца Египта хмурящееся небо Лондона казалось необыкновенно приятным и любимым. Но он знал, что истинное счастье испытает, только когда вступит на порог родной Норы и почувствует аромат лукового супа, доносившегося из кухни, где, как обычно, хозяйничает пухлая рыжеволосая волшебница.

— Я почти дома, — радостно выдохнул он, двигаясь вперёд.

* * *

Гарри с интересом наблюдал за тем, как закипают чешуйки кипариса, распространяя приятный аромат.

— Его используют для создания ароматических масел, — объяснял Снейп. — Хоть магия стихийна и не нуждается в какой-нибудь подпитке, знание и правильное использование растений, различных артефактов могут увеличить силу магии. Это понятно?

— Да, — Поттер кивнул.

Почему-то он ошибочно решил, что урок зельеварения будет самым страшным и ужасным. Но теперь понимал, что это весьма увлекательная дисциплина, требующая железных знаний, сноровки и твёрдости.

— Если тут всё ясно, пойдём дальше, — Снейп деловито зашелестел страницами учебника. — С такими темпами мы обгоним школьную программу.

Гарри улыбнулся. Мысль, что хоть в чём-то Гермиона не будет его упрекать, была приятна. Кудрявая Грейнджер взяла в привычку отчитывать своих друзей за любой промах. И если сам Гарри смиренно слушал, то Драко и Рона такое положение дел совсем не устраивало. Они негласно создали свой клуб и теперь всячески игнорировали замечания. Но мисс Всезнайка сдаваться не намеревалась.

— А как у тебя с остальными предметами? — поинтересовался Снейп. — Есть проблемы?

Гарри задумался, откидываясь на спинку стула.

— Нет. Всё ясно и понятно. Правда, на уроках у Квиррелла иногда тяжело, — добавил он.

— Из-за заикания?

Гарри уже собирался кивнуть, соглашаясь, когда вспомнил слова Драко о странности учителя по защите от тёмных искусств.

— Не только, — задумчиво протянул он.

— А что ещё? — Северус напрягся и даже подошёл ближе.

— Он часто отходит от темы, временами и вовсе замолкает. На каких-то занятиях выглядит очень нервным, тогда его понять вообще невозможно, — Поттер лихорадочно вспоминал все прошедшие уроки, пытаясь выцепить из общего потока что-нибудь, что могло бы оказаться выходящим за рамки нормальности. — А сегодня Драко его встретил на третьем этаже.

— На третьем этаже? — Снейп вытянулся, глаза стали непроницаемыми.

— Да, — Гарри удивлённо распахнул зелёные глаза, — он говорил, что исследует повадки пикси.

— Это на третьем-то этаже? — саркастически приподнял одну бровь Снейп.

— Ну, так он сказал, — пожал плечами Поттер.

— Постой, а что Драко делал на третьем этаже? — спохватился Северус.

Гарри втянул голову в плечи. Подставлять друга не хотелось.

— А он там случайно оказался. Лестницы направление поменяли, — быстро проговорил он, надеясь, что Снейп не почувствует лжи.

— Понятно. Ладно, продолжим занятие. Время уже поджимает.

Гарри облегчённо выдохнул и радостно зашелестел страницами. В одном он был уверен — Драко не ошибся, Квиррелл и вправду что-то замышляет.

* * *

Билл задумчиво вертел в руках опустевшую чашку, слушая родителей. Мистер и миссис Уизли были необыкновенно рады скорому приезду сына, но также понимали, что на излишние сантименты у них нет времени и все нежности можно попридержать до лучших времён. Билл слушал не перебивая, временами понимающе кивая головой, чаще отмалчиваясь.

Когда волшебники закончили свои путаные объяснения, в доме воцарилась тишина. Билл поставил чашку на стол и посмотрел на родителей.

— То есть вы хотите, чтобы я пошёл в английское отделение Гринготтса и поговорил с главным гоблином об обязательных отчислениях, которые должен был получать Гарри Поттер? Сделать это без письменного разрешения его опекунов, ключа от личного сейфа самого Гарри и дозволения директора школы, — он выдохнул. — Вы сошли с ума?

Северус медленно и со вкусом завтракал, нарочно не спеша, пользуясь приборами, словно специально демонстрируя всем аристократичность и этикет своего факультета. Рядом со спокойным и даже немного ленивым зельеваром скромный преподаватель по Защите от тёмных искусств выглядел новичком, который явно прибыл из самой глуши, где до сих пор господствует общинно-племенной порядок, и впервые видел столовые приборы. Каша всё время вываливалась из ложки, кусок масла отскочил и залетел в кофе Флитвика, когда Квирелл пытался его намазать на тост, даже собственный чай с успокаивающими травами, которые ему прописала мадам Помфри, он умудрился опрокинуть на свою мантию.

— Что-то вы сегодня не в духе, — заметил Северус, с удовольствием делая глоток кофе, в то время как профессор Спраут выуживала из своей чашки ошмётки яичницы.

Квиррелл со вздохом отложил приборы и виновато опустил голову. Он был бы куда веселее, если бы Снейп не предложил бы ему сесть вместе и позавтракать. Собственно, из-за этого-то и кусок в горло ему не лез, а из рук всё валилось со страшной силой. Правильнее было бы отказаться и сесть с кем-нибудь более приветливым, но было неясно, как на такое отреагирует Северус, поэтому Квиррелл стоически терпел неприятное соседство.

— У вас сегодня есть занятия у первогодок? — начал светскую беседу Снейп.

— Ч-ч-что? — растерялся Квиррелл. — А да. Одна п-п-п-па-а-а-ара во второй п-п-поло-о-о-овине дня.

— И как они вам? Стараются, или все как одни балбесы?

Квиррелл окончательно растерялся. Он резко побледнел. Потом пошёл красными пятнами, под конец и вовсе зазеленел.

— М-м-ми-и-илые детки. Ста-ра-т-т-тельные, — с трудом кивнул он.

— А как мои ребята? — Северус промокнул губы салфеткой и в упор посмотрел на него.

— Д-д-драко очень со-о-образительный м-м-мальчик, — ещё сильнее заикаясь, проговорил Квиррелл, покрываясь капельками пота.

— Тяжело, наверно, вам, — неожиданно сказал Северус, отодвигая тарелки и собираясь подняться, — преподавание, планирование уроков, а ещё научная работа.

— Какая научная работа? — захлопал ресницами Квиррелл.

— Как же? — изумился Снейп. — Вы ведь исследуете маленьких пикси! Мне мои ученики рассказали. Они восхищаются вами!

Рядом закашлялся профессор Флитвик, от удивления выронивший бутерброд с маслом. Он с ужасом смотрел на Северуса, словно у того выросли неожиданно ослиный хвост и уши. Потом перевёл взгляд на белого, как смерть, Квирелла, который, казался, собирается упасть в обморок.

— Вы пишете научную работу по пикси? — с выдохом спросил Филиус.

— Д-д-да, — несчастно пискнул тот, медленно сползая по стулу.

За учительским столом все резко заговорили. Педагоги обменивались удивлёнными взглядами и одобрительно кивали головами. Некоторые поднялись со своих мест и подошли к молодому учителю, чтобы лично пожать ему руку и пожелать удачи на тропе науки.

— Как молоды, а какие планы!

— А на то и молодость!

— Я помню, вы ещё когда учились, были старательным учеником. Всегда знал, что вы не остановитесь на простом преподавании и пойдёте дальше!

Квиррелл стал настолько сильно заикаться, что вся его речь превратилась в набор нечленораздельных звуков, понять, что же он пытается донести до окружающих, было просто невозможно. Но остальным и не требовалось понимания, они всё решили сами.

— Профессор, если вам нужна помощь или консультация, то смело обращайтесь, — снова взял слово Северус. Его тут же активно поддержали.

— Конечно, вы ещё очень молоды, а мы люди, умудрённые опытом, многое в этой жизни увидели и повидали. Можем поделиться с вами, — тепло улыбнулась Спраут.

— С-с-спасибо, — кивнул Квиррелл. Вид у него был самый несчастный.

— А еще лучше покажите нам ваши разработки, — резко предложил Снейп.

Преподаватель Защиты от Тёмных Сил резко встал, вытягиваясь, словно по струночке. Глаза расширились, и даже кончик носа побелел. На фоне его белого лица тюрбан казался невообразимо ярким и невообразимо неуместным.

— Т-т-там не так много, я собираю м-м-материал, — выдавил он, растягивая губы в жалком подобии улыбки.

 — Ничего, — заверили его учителя. — Всё начинается с малого.

Хилого Квиррелла обступили плотным кругом, наперебой давая советы. К ним решительно подошёл Северус Снейп, легко схватил его за локоть и, обернувшись к остальным, клятвенно заверил:

— С этого момента я возьму кураторство над нашим профессором Квиррелом, — учителя поражённо замолчали, а зельевар тем временем продолжил: — Я считаю это обязанностью каждого из нас — поддержать нашего коллегу. Все мы через это проходили и прекрасно знаем, как это трудно. А наш дорогой профессор, к тому же, человек очень скромный, поэтому мы в любое свободное время должны помогать ему, ведь это не просто огромный вклад в историю нашей школы, но и немаловажная страница в истории всего магического мира! — преподаватели уважительно зааплодировали.

— Я вас одного не оставлю, — обещал Северус, поворачиваясь к Квирреллу. Тот шумно сглотнул и вымученно кивнул. Что-то в тоне декана змеиного факультета не позволяло отказать ему. Сейчас он был настоящим удавом, готовившимся проглотить свою жертву.

Кивнув на прощание, Снейп резко развернулся и, взмахнув полами своей чёрной мантии, двинулся к выходу из Большого Зала. Но стоило дверям закрыться за ним, как кто-то сноровисто схватил его за рукав и проворно потащил в тёмный проход.

— Что вы задумали, профессор?! — обрушился на него гневный голос Минервы Макгонагалл. Снейп удивлённо приподнял бровь.

— Не понимаю вас, чем вы недовольны в этот раз?

— Что за фарс вы разыгрываете? — вспылила она. — Какая научная работа? Какая, к чёрту, поддержка?! Такого не увидеть даже во второсортных маггловских сериалах!

— Не знал, что вы настолько осведомлены о мире магглов, раз можете отличить второсортные сериалы от других, — Северус скрестил руки на груди и недоверчиво посмотрел на бывшую свою учительницу. Минерва запунцовела и неловко поправила свою остроконечную шляпу.

— Профессор, вы многого обо мне не знаете, — сказала она, избегая смотреть в глаза Снейпу, предпочитая наблюдать за портретом молодой баронессы, висящим в проходе. Девушка на холсте тихо смеялась, скромно прикрыв рот рукой и хитро смотря на преподавателей.

— Охотно верю, — согласился тот.

— Но сейчас не об этом, — опомнилась Макгонагалл, — что вы задумали? И не смейте врать, что ничего. Северус, я семь лет вела у вас трансфигурацию, и мне ли не знать, когда мои ученики врут мне! — грозно сказала она.

— Для начала стоит заметить, что вашими учениками, — начал Северус, специально выделяя слово «вашими», — были студенты вашего факультета, как, например, Поттер, Люпин. Я в их круг никогда не входил. А потом, не понимаю вашего гнева. Семь лет вы упорно твердили, что мы должны помогать себе подобным, оказывать поддержку. А теперь, когда я решил прямо последовать вашему совету и протянуть руку помощи нашему коллеге, то вы подозреваете меня в чём-то гнусном и низком, — он снисходительно улыбнулся. Минерва растерялась, не зная, что ответить.

— А знаете, мне хотелось бы услышать от вас, что вы гордитесь мной, — неожиданно сказал он, разворачиваясь, чтобы уйти. — Но, видно, не судьба.

Не добавляя больше ничего, он быстро ушёл к лестницам, чтобы не опоздать на урок к старшекурсникам. Минерва изумленно хлопала ресницами, потом, собравшись, скрестила руки на груди и ухмыльнулась.

— Какой же самоуверенный тип! Настоящий чёрт, зрит в корень! Но всё так же не доверяет людям и склонен в них ошибаться, — вздохнула она.

* * *

— Вот так, а теперь левее, — командовал Оливер, следя за полётом Рона и Гарри. — Отлично! И ещё разочек!

Рыжий первокурсник Уизли на метле выглядел очень шатко, иногда складывалось впечатление, что он втайне опасается своего воздушного транспорта. Рон чересчур сильно хватался за древко «Нимбуса», опасно лавируя между кольцами. Оливер временами расстроенно поджимал губы. Гарри очень беспокоился за друга. Он искренне хотел, чтобы в следующей игре они выступили вместе, но капитан мог решить по-своему.

— Рон волнуется, — тихо сказал Гарри, опускаясь на землю.

— Я знаю, — кивнул головой Оливер. — Ему бы уверенности побольше, как братьям. Но это придёт со временем, — он хлопнул в ладоши, объявляя о конце тренировки.

Спортсмены радостно улыбнулись. Чем ближе была игра, тем сильнее свирепствовал Оливер, заставляя тренироваться и в холод, и в зной.

— Иногда мне кажется, что на игре будет куда легче, чем на тренировках, — пожаловался один из близнецов.

— Это Оливер, что с него взять, идеалист! — сказал второй. Команда его поддержала.

— Как ты? — заботливо спросил Гарри, подходя ближе к другу. Рон выглядел напуганным.

— Всё хорошо, — он натянуто улыбнулся.

— Я тоже волновался в первый раз, — доверительно сказал Поттер, — потом пройдёт.

— Конечно, — кивнул Рон. Гарри одобряюще похлопал его по спине.

Когда старшие члены команды разошлись, Оливер подозвал к себе двух новичков. Друзья переглянулись. Вуд внимательно смотрел на своих юных игроков, что-то настойчиво обдумывая. Наконец, он сделал глубокий вздох и заговорил:

— Меня немного напрягает ваша дружба с новым ловцом Слизерина.

— С Драко? — одновременно спросили мальчики.

— Именно с ним, — подтвердил Оливер.

— А что не так? — осторожно спросил Гарри. Он хорошо помнил истории, которые любили рассказывать ветераны-семикурсники о своих войнах с факультетами-противниками, хвалясь и подавая дурной пример младшим. Да и сам Гарри поначалу был такого же мнения об отпрыске одной из самой чистокровных семей. Но Драко Малфой сумел доказать, что факультет — не более, чем эмблема на мантии, и дружба выше этих предрассудков. И теперь такого друга не хотелось терять.

— Я не против вашей дружбы. Более того, это вовсе не моё дело. Но, как капитан команды нашего факультета, я не могу не беспокоиться, — Оливер сделал паузу. — Я хочу быть уверен, что ваша дружба не помешает вашей игре. Вы должны играть в полную силу, — он проникновенно посмотрел на первогодок. Гарри с Роном согласно кивнули.

— Можете не беспокоиться, — заверил Рон. — Уверен, Драко того же мнения.

— Тогда, хорошо поспите и отдохните, игра уже через два дня, — облегчённо выдохнул Вуд, смахивая прилипшие ко лбу светлые волосы, — мы должны победить.

* * *

Гермиона напряжённо сидела возле потайного входа в кабинет Дамблдора. Горгулья несколько раз требовала пароля, но Грейнджер никак не могла его вспомнить. Да и со времени их прошлого визита он наверняка ещё раз десять сменился. Гермиона и не помнила, когда в библиотеке к ней пришла грандиозная идея пойти и поговорить с директором. Она даже успела составить список вопросов, которые надо будет задать великому волшебнику современности. Но не учла самого главного — пароля, с помощью которого она и попадёт к Альбусу Дамблдору.

Поэтому теперь мисс Всезнайка сидела на ступеньках, облокотившись об упрямую статую горгульи и тяжело вздыхая. По её подсчётам, тренировка друзей уже должна была закончиться, и они, скорее всего, были в гостиной вместе с остальными членами команды. Единственное, что останавливало её от желания немедленно пойти в факультетскую гостиную — это мысль, что директор может выйти из кабинета по какой-нибудь нужде или, наоборот, вернуться в кабинет.

— Вам не одиноко тут сидеть одной, юная леди? — раздался добрый голос. Гермиону вздрогнула и посмотрела на неожиданно появившегося призрака факультета Годрика Гриффиндора. Сэр Николас галантно снял шляпу, чтобы поприветствовать Грейнджер.

— Немного, — пожаловалась та, устраивая голову на коленях.

— Тогда почему бы не пойти в гостиную? Как по мне, там сейчас очень весело. Оливер отпустил свою команду, и теперь они наверстывают упущенное время отдыха. Твои друзья тоже там.

— Я знаю. Но мне просто необходимо поговорить с профессором Дамблдором, — грустно сообщила Гермиона.

— Вот как, — призрак сел рядом. — Великий человек Альбус Дамблдор. Вы слышали о его поединке с Гриндевальдом? Страшные были времена.

— Я читала об этом в «Истории Хогвартса». Это ведь было до прихода Сами-Знаете-Кого? — спросила она.

— Верно, у вас хорошая память, юная леди, — похвалил сэр Николас. — Если честно, то трудно судить, когда времена были темнее: до или после прихода Сами-Знаете-Кого. Но пока есть такие волшебники, как Альбус Дамблдор, мы можем спать спокойно.

— А ведь профессор тоже учился в Хогвартсе, — неожиданно сказала Гермиона, карие глаза заблестели.

— Конечно. Я хорошо его помню. Он был весьма любопытным учеником, а каким сообразительным, и в чём-то даже хулиганом, — погрузился в воспоминания призрак, его голос мягко завибрировал.

— Хулиган? Это Дамблдор-то?! — вскрикнула Грейнджер, безуспешно пытаясь представить пожилого волшебника за какой-нибудь детской проделкой.

— Ещё какой! Он был ещё тем шутником. А вы думали, что он сразу родился в длинной мантии, с бородой и в очках? — рассмеялся призрак. — Иногда страшно становилось от мыслей, которые бродили в его голове. Задумай он всё это осуществить, наш мир был бы потрясён, а магглы давно узнали бы о нашем существовании. Взять хотя бы его безумную идею с Николасом Фламелем о философском камне!

— Фламель? — переспросила Гермиона. Глаза загорелись, а щёки раскраснелись. Ей хотелось вскочить с криком: «Эврика!».

— А вы не знали? — удивился Ник. — Они старые друзья. И вместе участвовали в создании камня.

— И где он сейчас? — Гермиона жадно слушала каждое слово.

— Фламель или философский камень? Первый где-то со своей женой, празднует шестисотый день рождения, а где камень, это должен знать Дамблдор.

— Спасибо, — быстро поднялась Грейнджер. — Вы мне очень помогли!

Она быстро побежала к лестницам, оставив в недоумении Николаса. Но сейчас ей было не до вежливости и такта; она, наконец, поняла, что же такое страшное и опасное охранял раньше Пушок на третьем этаже и, скорее всего, охраняет сейчас.

Гермиона проворно влетела в факультетскую гостиную и, найдя среди студентов своих друзей, ничего не объясняя, вытолкала их на лестничную площадку.

— Эй, что ты делаешь? — возмутился Рон, потирая ушибленное плечо. Грейнджер и не думала извиняться. Она была слишком взвинчена, чтобы обращать внимание на не слишком уважительное обращение.

— Пошли, у нас мало времени. Надо ещё Драко вытащить, — бросила Гермиона, резко разворачиваясь и сбегая по лестницам.

Рон и Гарри, обменявшись непонимающими взглядами, побежали следом.

— Гермиона, что произошло? — быстро спросил Гарри, едва поспевая за ней.

— Потом, — не останавливаясь, ответила Грейнджер.

— Постой! — резко остановился Рон. — Мы что, в подземелья Слизерина идём?

— А как, по-твоему, мы ещё можем позвать Драко? — недовольно сверкнула глазами Гермиона. Рон промолчал. Что-то ему подсказывало, что спорить, когда она в таком состоянии, бесполезно.

— Просто я не представляю, как ты попадёшь в их гостиную, не зная пароля, — нахмурился Рон. Гарри согласно кивнул, поддерживая друга.

— А я и не собираюсь пробираться в их общую комнату. Более того меня, даже знающую пароль, туда не пропустят.

Больше друзья не разговаривали. Вместе они быстро спустились в подземелья и, миновав тёмные классы, остановились у каменной стены.

— И, что дальше? — нарушил молчание Уизли.

— Ждите, — быстро сказала Гермиона. Она пристально смотрела на стену и переводила взгляд на пустой проход. Скоро возле старых рыцарских доспехов заколыхалась что-то полупрозрачное, густея, как туман. Рон резко побледнел, а Гарри вытянулся и, не мигая, уставился на странную субстанцию.

Стало резко холодно. Дыхание облачком вырывалась. Туман быстро стал приобретать форму, неожиданно послышался лязг металла и звон кандалов.

— Добрый вечер, сэр Кровавый Барон, — вежливо поздоровалась Гермиона, стараясь не выдавать дрожь, которая охватила всё тело, от одного только вида самого страшного привидения замка.

— Вы не должны находиться так близко ко входу в гостиную факультета Салазара Слизерина, — не утруждая себя приветствием, гулко ответил призрак. Его голос отдался эхом в коридоре.

— Мы знаем. Но нам необходимо встретиться с Драко Малфоем. Не могли бы вы оказать нам любезность и позвать его? — друзья поражённо посмотрели на Гермиону. В полумраке она сама походила на серый призрак, и только отблеск фонарей, пятнами игравший на её щеках и волосах, показывал, что первокурсница пока принадлежит миру живых.

Барон несколько секунд долгим взглядом смотрел на гриффиндорцев, потом еле заметно кивнул и прошёл сквозь стену.

— Кровавый Барон? Ты с ума сошла! — вскрикнул Рон, дождавшись, когда призрак исчезнет. — Его даже Пивз остерегается!

— И что с того? — пожала плечами Гермиона.

— Стоило ли его просить о помощи? — высказал свои сомнения Гарри, пристальным взглядом изучая стену.

— У нас не было другого выбора, — нахмурилась Грейнджер.

— Можно было кого-нибудь из слизеринцев дождаться и попросить позвать Драко, — не согласился Поттер.

— Но так надёжнее. Факультетские привидения стоят выше вражды между студентами. И они часто оказывают помощь всем ученикам.

Гарри задумался. Привидение Гриффиндора ему очень нравилось. Сэр Николас всегда был вежлив, миролюбив и не упускал случая пошутить. Но и за статус своего факультета он очень переживал, лично советуя команде Оливера разбить врага. Не станет ли Кровавый Барон, исключительно из благих намерений, докладывать о них декану змеиного факультета?

Прервали размышления Поттера внезапно отошедшая стена и появившийся перед друзьям растрёпанный Драко Малфой.

— И как это понимать, что меня по всем спальням и гостиной ищет Кровавый Барон, а?

— Это мы его попросили, — вышла вперёд Гермиона, снова обретая воинственный вид.

— Мы были против такого метода, — вставил Рон. Гарри виновато улыбнулся.

— Но мы рады, что Барон всё-таки не стал о нас никому докладывать, — сказал Поттер.

Малфой устало закатил глаза и, вымученно улыбнувшись, повернулся к Гермионе:

— Ну, мисс Всезнайка, что случилось?

Грейнджер обвела присутствующих самодовольным взглядом и, выдержав паузу, важно сказала:

— Пушок охраняет философский камень!

* * *

Билл, жмурясь от солнца, смотрел на главное здание английского отделения Гринготтса. Главный гоблин уже должен был получить письменное уведомление о его приходе и сейчас, скорее всего, ждал его в своём кабинете, глубоко под землёй. Но, даже зная, что опаздывает, Билл не стремился так быстро входить в здание. Его не покидало чувство того, что всё это напрасно. Но при этом не попытаться казалось делом низким. Он уже воочию представлял, как нахмурится отец и, сострадательно улыбнувшись, мать пригласит отобедать луковым супом. Поэтому выложиться ему предстояло на все сто, а то и двести процентов.

Он храбро ухватился за дверную ручку, но не успел её потянуть на себя, как дверь неожиданно сама распахнулась, и на него свалилась девушка в нежно-голубой мантии. Билл не удержался и вместе с незнакомкой рухнул на тротуар. Её светлые волосы, сладко пахнущие, забились в рот и в нос. Уизли засипел и замахал руками. Волосы неожиданно исчезли, и на Билла посмотрели ясные голубые глаза. Волшебница резко вскочила и, запунцовев, что-то быстро залепетала на французском.

— Простите, но я ни слова не понимаю, — улыбнулся Билл, всё ещё сидя на дороге. Девушка замолчала и, виновато улыбнувшись, протянула тонкую белую руку. Быстро ухватившись за неё, он поднялся. Тонкое запястье еще несколько мгновений было в его руке, приятно обдавая прохладой, но потом так же быстро исчезло. Незнакомка улыбнулась и, сделав странное движение, похожее на реверанс, быстро ушла.

— Упорхнула феечка, — вслух сказал Уизли, отряхивая брюки и, без промедления на этот раз, входя в здание волшебного банка.

По собственному опыту Билл знал, что договориться с гоблинами можно двумя способами: предложить ценную вещь или надавить на гордость. Поскольку особо ценными вещами ни сам он, ни его семья не обладали, возможно за исключением диадемы своей вредной тётки, которую та берегла, как зеницу ока, оставался только второй вариант. И именно на него полагался Билл.

— Я прочитал ваше письменное уведомление, — важно начал главный гоблин, поправляя миниатюрные очки на носу. — И должен признать, что оно несколько меня удивило.

Билл уголком губ улыбнулся — на это он и надеялся.

— Охотно вам верю, — сказал он.

— Я наслышан о вас, Биллиус Уизли, — неожиданно перевёл тему гоблин. — Я отправил запрос в наше египетское отделение и получил весьма положительный отзыв о вас и вашей работе, — маленькие пальцы со сверкающими перстнями прошлись по папке с бумагами. Билл кивнул, это было ожидаемо. — И мне не совсем понятна ваша просьба. Не могли бы вы лично всё мне объяснить. Ведь то, что изложено в письме, — рука переместилась к сложенному пополам листку, — не может быть правдой.

Билл перевёл взгляд на безвкусный портрет основателя банка — Торинуса Октавису — и, вздохнув поглубже, заговорил.

— Признаюсь вам, я был просто шокирован, когда до меня дошли такие злостные слухи. И я, конечно, не посмел бы отрывать вас, главного гоблина, от столь важных занятий. Но, так уж вышло, что мой родной младший брат учится вместе с Гарри Поттером, зачислен на один факультет и является соседом по кроватям в спальне для мальчиков.

Гоблин едва заметно нахмурился, а Билл продолжил.

— По приказу Министра Магии, после трагической смерти Лили и Джеймса Поттеров их сын — Гарри Поттер, единственный наследник, получил всю их недвижимость и накопительные счета в банке.

— Это верно. Счёт Гарри Поттера хранится у нас, а ключ от него у директора Хогвартса Альбуса Дамблдора, — подтвердил гоблин.

— Верно, — Уизли согласно кивнул, — но также в этом приказе есть несколько пунктов, согласно которым юный Поттер, кроме денег родителей, получал материальную поддержку, как сирота, и особые исчисления, как Герой Магической Британии. Путём нехитрых математических действий можно понять, что данных средств хватает на безбедное существование и даже некую роскошь.

— Министр подошёл к этому делу с особой важностью! — вставил гоблин. — Мы лично каждый месяц отсчитывали галлеоны и отправляли их юному волшебнику.

— Но, — Билл выдержал театральную паузу, — мистер Гарри Поттер не получил и жалкого сикля!

— Такого не может быть! — вскочил гоблин.

— Может! — поднялся Билл. — Гарри Поттер ходит в обносках, недоедает и даже знать не знает об этих льготах!

— Чем вы можете это доказать?! — гоблин задрожал от гнева и злобы, горбатый нос побледнел и казался ещё ужаснее.

— Вот! — на стол полетели колдографии. Гоблин когтистой рукой сграбастал их и стал быстро перелистывать. И с каждым снимком его лицо обретало какое-то растерянное и беспомощное выражение.

Сам Билл колдографии смотрел один раз и весьма невнимательно. Единственное, что он понял после их просмотра — близнецы постарались на славу. Просто смотря на них, хотелось снять с себя штаны и рубашку и передать несчастному мальчику, который добро улыбался и поправлял замотанные скотчем очки, прямо через колдографию. Даже если эти рубашка и штаны последние, что вообще были и будут в твоей жизни.

— Такого не может быть, — сдавленно просипел гоблин, оседая обратно на стул.

— Вы можете всё проверить. Дорога до магической школы не займёт много времени. Тем более от этого зависит ваша репутация. Неужели банк, о котором ходят легенды, дал себя так просто одурманить? Вы совсем не оправдали возложенное на вас доверие Министра, — безжалостно говорил Билл, с радостью наблюдая, как скукоживается гоблин, превращаясь в неказистое нечто с маленькими глазками и расплывшейся морковкой, служившей носом. Даже блеск богатых камней на перстнях был тусклым.

— Я немедленно проверю все хранилища мистера Поттера, — наконец выдавил он, опускаясь на пол. Билл ликовал.

В мгновенье добравшись до хранилища, главный гоблин достал связку ключей и, не теряя надежды, повернул его в замочной скважине. Могучие двери разошлись, показывая содержимое комнаты.

— Ничего себе! Неужели кто-то может составить конкуренцию пустоте отцовского кошелька? Там хотя бы есть парочка галлеонов! — присвистнул Билл, изучая девственно чистую комнату, на полу которого не завалялась ни одна монетка.

Связка ключей выпала из рук гоблина.

— Клянусь, год назад тут были горы золота!

— Охотно верю! Но, как видно, сомневаться в правдивости моих слов теперь не приходится, — хитро прищурился Билл.

— Да.

— Можете ли вы оказать мне ещё одну любезность? Дать адрес, на который вы отправляли деньги?

— Это секретная информация, — начал гоблин, — но, беря происходящее во внимание, думаю, я всё-таки смогу вам помочь. Есть ещё несколько хранилищ мистера Поттера, возможно, там ещё есть деньги, — не особо веря в свои слова, сказал он.

— Уверен, что они так же чисты; смотрите, тут даже паутины нет. Кто бы это ни был, но он явно всё подмёл и убрал, перед тем как уйти.

— Мне нужно созвать собрание и начать расследование, — глухо сказал гоблин.

— И мне пора, — Билл торопился. Предстояло всё рассказать родителям и отпраздновать первую победу. В голове всплыл образ волшебницы, с которой он столкнулся утром. Уизли улыбнулся. Не было ли это своего рода благословением? Ведь он и не надеялся на успех. Но, кто бы не была та девушка, встретиться им ещё раз всё равно не суждено.

Поэтому Билл только улыбнулся и мысленно поблагодарил девушку за свою неожиданную удачу.

— Если это и правда философский камень, то защита у него просто отменная! — рассуждал Драко, маршируя между книжными стеллажами. За столом сидели друзья: Гермиона что-то задумчиво выводила на пергаменте пером, Рон устало вздыхал, листая учебник по трансфигурации, и только Гарри печально смотрел в окно. На днях уже должна была состояться последняя в этом сезоне игра. И была она между Гриффиндором и Слизерином. Хоть Оливер и просил не особо переживать, уверяя, что всё будет хорошо — на тренировках капитан прекрасно видел состояние команды.

Поттер бросил быстрый взгляд на Драко, который теперь остановился у стола и спорил с Гермионой. Гарри и не пытался вникнуть в суть их разговора. Его куда больше удивляло, что Малфой совсем не выглядел беспокойным, словно предстоящая игра его совсем не заботила. Гарри перевёл взгляд на Рона. Тот если и был чем-то обеспокоен, то только трансфигурацией; на прошлом уроке только он и Невилл не смогли полностью превратить зубочистку в иглу. У последнего она, правда, и вовсе рассыпалась. Гарри приуныл ещё сильнее. Выходило, что только его волновало предстоящее соревнование.

— Значит, что мы имеем на данный момент? — деловито начала Гермиона, откладывая перо. — Нам известно, что охраняет Пушок, но неизвестно, где и кто за ним охотится. Значит, начнём с круга подозреваемых.

— Квиррелл! — тут же вставил Драко. — Однозначно!

— Поддерживаю! — встрепенулся Рон.

— А ты что думаешь, Гарри? — повернулась к нему Гермиона.

— Я не знаю, — честно сознался тот. — Раньше мне казалось, что это Снейп. Но теперь я убедился, что это не так. Есть подозрение и насчёт Квиррелла, но опять-таки, если он пишет свою научную работу, как все говорят, то вполне можно объяснить эту его суету и подозрительность. Вот и выходит, что у меня нет никаких вариантов.

— Плохо, — прокомментировала Грейнджер. — Так мы не сдвинемся с мёртвой точки никогда. Можно до выпуска ходить кругами, — она помрачнела.

— Простите, — Гарри опустил голову.

— Ты не виноват, — Рон дружески похлопал его по плечу.

— Только всё равно, как же нам поступить? — встрял Драко. Общий настрой его совсем не радовал. — Какие пути решения?

— Выяснить что-либо у Снейпа или Хагрида уже не получится, — загибала пальцы Гермиона. — Придётся только опираться на догадки и здравый смысл.

— А я считаю, что вариант с Хагридом ещё возможен, — Рон задумчиво принялся вертеть перо Гермионы. — Хотя Пушка и перетащили куда-то, но это не отменяет того, что ему надо что-то есть. А кто, кроме Хагрида, станет кормить эту псину? — вопрос был резонным. Друзья задумались.

— А ещё такому гиганту нужна просторная комната, — продолжал развивать идею Гарри, — да и если камень так ценен, то и ловушек там должно быть полно. Вполне возможно, что это целый зал.

— Эх, нам бы карту какую-нибудь или хотя бы примерный план школы, — пожаловался Драко. — Замок огромный, тут просто чертовски много всяких залов, не говоря уже о различных волшебных коридорах и исчезающих комнатах.

— А я, кажется, знаю людей, которые нам могут помочь, — оживился Рон. Голубые глаза засверкали радостью.

— Точно? — студенты переглянулись.

— Да! Просто сто процентов гарантии, — заверил он.

— Отлично, с этим решили, — Гермиона хлопнула в ладоши. — Пушка мы найдём. Осталось узнать, кто же ещё его так ищет.

— Предлагаю следить за Квирреллом, — выступил вперёд Драко. — Если он чист, то оставим его в покое, пусть себе пишет. А если нет… — он многозначно замолчал.

— Вот этим ты и займёшься, — твёрдо сказала Гермиона.

— А я? — спросил Гарри.

— А у тебя и так важная миссия, — улыбнулся Драко, гриффиндорцы хмыкнули.

— Какая? — непонимающе захлопал ресницами Поттер.

— Узнавать любую полезную информацию от Снейпа!

* * *

Билл бодро шёл по сельской местности, с интересом изучая редкие кустарники и чахлые деревца. Своим видом он напоминал самого обычного студента или одинокого парня, решившегося на дальнюю вылазку с мыслью отдохнуть от городской рутины или вспомнившего о старенькой бабушке, которую было необходимо навестить. Через плечо была перекинута небольшая сумка с колдоаппаратом, любезно одолженным ему старым знакомым. Визит к некому семейству магглов, у которых жил Мальчик-Который-Выжил, Уизли откладывать не стал. Быстро связавшись с родителями через камин, он передал благие новости и отправился на поиски следующих улик.

То, что адрес фальшивый, Билл понял ещё тогда, когда обычный маггловский автобус увёз его в какую-то глушь из Лондона. И чем дальше он ехал, тем меньше становилось людей в салоне, не осталось даже заядлых любителей приключений и приверженцев одиночества. Он сошёл на самой конечной, когда усталый водитель объяснил, что дальше уже пути нет. И теперь Билл около часа лениво маршировал по тропинке, надеясь найти хоть какое-нибудь селение.

Сомневаться в том, что Билл просто ошибся, не приходилось: он лично сверился с магической картой, дав ей точное указание, и теперь только следовал за голубоватой стрелочкой на бумаге.

— А я уже думал, что тут вообще никаких домов не будет, — улыбнулся он, с любопытством изучая хилый домишко с ухоженным цветастым садом.

Уизли быстро подошёл к калитке и позвонил в старомодный колокольчик, служивший звонком. Дверь дома приоткрылась, и вышла юная девчушка. Она удивлённо посмотрела на чужака и опасливо подошла ближе.

— Прости за беспокойство, — заулыбался Билл, отмечая, что у девочки такие же, как у него, рыжие волосы, — не могла бы ты мне помочь?

— Чем? — она встала возле калитки, всё ещё не решаясь выйти к незнакомцу, и огромными глазами изучала длинные волосы и серебряную серьгу.

— Я тут ищу своего друга. У меня есть адрес, но я не уверен, что иду правильно.

— Дайте посмотрю, — попросила девочка, выходя на улицу. Билл передал ей листок, на котором главный гоблин банка написал адрес. — О! Я знаю, где это! Вот только, — она замялась, — сомневаюсь, что вы найдёте там друга.

— Вот как, а можете немного проводить?

— Да, только бабушке скажу, — она быстро скрылась в доме, а потом выскочила и подбежала к Биллу. — Пойдёмте!

— Огромное спасибо. Я вообще-то много путешествую, но всё равно часто теряюсь, — простодушно улыбнулся тот.

— Всё хорошо, — девочка расслабилась и заулыбалась.

— Может, вы знаете моего друга? — предположил Билл. — Он немного старше вас. Черноволосый мальчик с зелёными глазами. Ещё очки носит и таскает мешковатые вещи. Его Гарри зовут.

— Надо подумать, — девочка задумалась. Они проходили мимо таких же одиноких домишек; Уизли видел, как в некоторых садах была растянуты бельевые веревки и на них висели душистые белые простыни, у других возле калиток были брошены старые велосипеды и мячи.

— Нет, не знаю такого, — наконец ответила она.

— Вы уверены? — спросил Билл.

— Конечно! — по-детски возмутилась девочка. — Я тут знаю каждого человека, каждую собаку. Вон там, — она указала в сторону дома с сушившимся бельём, — живёт миссис Марф, она учительница французского, а там — выбор пал на дом с огромным забором, — мистер Сперкс, он злой и подозрительный!

Она быстро перечисляла всех жителей небольшой деревеньки, кроме имён, предоставляя и краткие характеристики. За несколько минут Билл успел узнать всё о местных жителях, вплоть до того, чем занимается Микка — так звали его юную провожатую — и где она обычно играла.

— Поэтому никакого мальчика с именем Гарри тут никогда не было! Только у мистера Сперкса есть старый и жирный кот Гарольд! Кстати, мне уже пора, — опомнилась Микка. — Бабушка не разрешает мне дальше заходить.

— А почему? — удивился Билл. Вокруг он ровно не видел ничего опасного.

— Просто дальше часто случаются странные вещи, — доверительно сообщила Микка. — Говорят, что там обитают привидения и демоны! Иногда ночью можно увидеть, как в той местности вспыхивают огни и раздаётся смех, — она вздрогнула, вспомнив.

— Хорошо. Иди, не заставляй волноваться бабушку. Спасибо тебе, Микка, — Билл потрепал её по волосам.

— Не за что, — она улыбнулась и побежала обратно. — Вам нужно будет идти до конца деревни! Там увидите дом, который вам нужен. Он последний! — прокричала Микка напоследок и быстро убежала.

Он развернул волшебную карту и сверился с ней. Оставалось совсем немного. Билл улыбнулся. Он не мог не согласиться с отцом, что магглы всё-таки очень интересные. Хотя... Такие ли они магглы? Микки было всего семь, и через четыре года она легко могла получить письмо из Хогвартса и стать просто прекрасной волшебницей. Но забегать далеко вперёд не стоило. Билл был точно уверен только в том, что нужно уметь радоваться пока это возможно.

— Я пришёл, — сказал он вслух, смотря на подпрыгивающую стрелку на пергаменте. Если верить ей, то он стоял ровно на том месте, где, согласно адресу, жил все одиннадцать лет Гарри Поттер и куда отправляли ежемесячные пособия. — Гарри, мне тебя жаль.

Перед Уизли был полуразвалившийся сарай с зияющей в крыше дырой. Хилая дверца печально заскрипела от его слов и, оторвавшись, свалилась.

— Мистер Ватсон, это улика номер один, — голосом великого сыщика сказал Билл и щёлкнул колдографом.

Рон старательно караулил близнецов у входа в класс по ЗОТИ. Что удивительно, имея столько братьев и одну-единственную младшую сестрёнку, Рон никогда не думал, что было бы куда легче и выгоднее, не будь в семье столько детей. Конечно, вполне вероятно, что тогда и не было бы самого Рона, но семья была бы более обеспеченной. Не приходилось бы донашивать старые мантии, получать на Рождество вязаные свитера. Но с другой стороны, тогда они мало чем отличались бы от обычной высокомерной чистокровной семьи. Рон всегда знал, что может положиться на своих братьев и сестрёнку. Конечно, порой с ними было тяжело. Взять хотя бы нравоучения Перси или временами очень злые приколы близнецов. Но всё это не лишало и своеобразного веселья. Особенно, когда тот же Перси с воем убегал от заколдованного учебника по трансфигурации, неожиданно начавшего страшно ругаться голосом Макгонагалл. Поэтому, хоть и втайне от всех, но Рон очень гордился тем, что у него такая большая семья.

Вот и сейчас ему было необходимо обратиться к братьям с просьбой о помощи. Но он странным образом пропустил тот момент, когда они вышли из класса. Рон удивлённо заморгал, пытаясь понять, почему стихли весёлый шепот и мелкая возня. Он осторожно приблизился к двери и вплотную к ней прижался, пытаясь вслушаться в звуки, и стоял, прикрыв глаза и замерев. Кто-то резко толкнул в бок Рона, от чего он испуганно закричал и подскочил, больно ударившись головой о ручку двери.

— Как нехорошо подслушивать, — засмеялся Фред.

— Перси был бы недоволен, — вторил Джордж.

— Как вы тут оказались? — удивлённо хлопал глазами Рон, прекратив тереть ушибленную голову, через пару часов наверняка будет знатная шишка. — Вы же ещё минуту назад были внутри.

— Были, — хитро улыбаясь, подтвердили они. — А теперь, как видишь, уже нет.

— Но как? — продолжал допытываться Рон.

Фред повернулся к Джорджу и, заговорщически приблизив к нему лицо, зашептал, полностью игнорируя Рона:

— Как думаешь, стоит ему рассказать… о ней?

Джордж кинул быстрый оценивающий взгляд и помотал головой:

— Нет. Он слишком мал для неё. И неопытен.

— А как же смягчающие обстоятельства? — снова зашептал Фред, подмигивая Рону, готовому задымиться от негодования таким пренебрежением.

— Но он не проходил страшного испытания у Филча, — продолжал не соглашаться Джордж. — Мы не можем идти на уступки.

— Тогда давай хотя бы покажем её?

— Показать? — Джордж слегка склонил голову набок и буравил Рона наигранно серьёзным и строгим взглядом. — Думаю, можно. Это будет поучительным уроком.

Рон откровенно не понимал происходящего. Всё это походило на дешёвый спектакль, который всегда разыгрывала Джинни, чтобы получить вместо свитеров на Рождество что-нибудь более приятное и дорогое. Только цель этого выступления — его унижение. Он уже готов был забрать все свои слова о любви к семье обратно и пожаловаться на то, что в год рождения близнецов родители решили их оставить, а не купить собаку.

Но тем временем близнецы хлопнули в ладони и с неким восторгом достали мятого вида бумажку из кармана мантии и торжественно вручили её Рону.

— И что это? — двумя пальцами взял он её.

— А ты как думаешь? — в унисон спросили братья. — На что похоже?

— На кусок туалетной бумаги или очень мятый листик пергамента, — добавил Рон, разворачивая бумажку.

— Верно, — подтвердил Джордж. — Это самый обычный...

— ...И никому не нужный кусок пергамента, — закончил за него Фред.

— Тогда зачем он мне? — не понимал Рон.

— А в этом-то и весь секрет, — загадочно заулыбались братья.

— Стоит произнести волшебные слова... — нарочно тихо заговорил Фред. Джордж достал волшебную палочку и, что-то прошептав, коснулся её кончиком пергамента в руках Рона.

— ...Как она превращается в карту! — торжественно закончил Джордж, с победной улыбкой наблюдая, как широко раскрылись глаза младшего брата.

— Да это же... это же!.. — не мог найти слов Рон, чтобы описать свой восторг. Он дрожащими пальцами держал карту, на которой проворно ходили множество следов с аккуратными надписями, обозначающих их обладателей.

— Потрясающе, просто прекрасно, великолепно, изумительно, — подбирал Джордж.

— Настоящее сокровище! — нашёлся Рон. — Вы придумали? — он сияющими глазами смотрел на следы Филча, копошащегося в своей каморке.

— Мы, конечно, гении, но, увы, — пожал плечами Фред.

— Мы обязаны Господам Мародёрам, это их находка, — Джордж указал на начало карты.

— Хвост? Бродяга? — Рон удивлённо смотрел на братьев.

— Не смей смеяться над именами покровителей! — строго сказал Фред. — Мы им очень благодарны!

— Слушайте, а вы можете её мне одолжить? — попросил Рон.

— Нет, даже речи быть не может, — Джордж демонстративно забрал карту, снова коснулся её кончиком палочки и прошептал «Шалость удалась». Чернила на карте резко стали таять, бледнеть, следы меркли, и, под конец, всё исчезло, превратившись снова в кусок пергамента.

— Мы только хотели тебе показать её, — соглашался с братом Фред. — Она нам слишком дорога, чтобы отдавать её, даже на время.

— Но мне она очень нужна! — убеждал Рон; он уже видел перспективы, которые открывались ему и его друзьям.

— И зачем же? Шпионить за Филчем, чтобы легко тырить сладости из кухни или караулить Макгонагалл, пока кто-то ворует контрольные. Нет, это всё пустяки, — Джордж не желал помогать младшему брату.

— Так вы этим только сами и занимаетесь! — опешил от наглости Рон. — А мне нужна для серьёзного дела!

— Какого же?

— Ну.. это… честно, очень важное дело, — мямлил Рон, понимая, что ничего не может рассказать.

— Разговор закончен, — братья ухмыльнулись.

— Может, хотя бы скрытые переходы перерисовать дадите? — попросил Рон.

— Эй! Прекращай уже торговаться! — засмеялись близнецы.

* * *

Северус медленной и нарочито расслабленной походкой проходил мимо кабинета по ЗОТИ, специально ещё сильнее замедляя шаг у дверей и прекращая на миг дышать. Собственно, таким образом он прогуливался возле данного кабинета по пять раз на дню. Не то чтобы это не отнимало у него множество драгоценных минут, но всегда лучше быть в курсе действий своего врага, чем потом неожиданно получить заклятием в спину. Но пока профессор Квиррелл вёл себя очень даже прилично. Снейп видел, как тот деловито ходил по кабинету с длиннющим свитком в руке, бубня под нос странные термины и иногда делая в нём пометки гусиным пером. Только один раз Снейп засомневался в нём, услышав странное шептание и жалобы профессора. Тогда он быстро ворвался в кабинет и увидел, как тот писклявым жалостным голосом уговаривает пикси съесть корешки, чтобы провести эксперимент. Пикси упирался и соглашаться на странные авантюры не собирался. Поняв, что ошибся, Северус старательно сделал вид, что ищет некого студента, который самым наглым образом утащил из его кабинета склянки с сонным зельем. Для большей убедительности он обещал и баллов этак сто отнять у факультета, в котором учится воришка. Квиррелл не особо доверчиво кивнул и снова принялся за уговоры, а Снейп скромно удалился — якобы продолжать поиски. Больше такой досадной ошибки он не делал, но и бдительности не терял.

Закончив уже ставший привычным обход, он спустился к себе в подземелья, чтобы через каминную связь связаться с Люциусом.

— Что-то срочное? — спросил удивлённый глава семейства Малфоев.

— Нет. Но меня интересует, нашёл ли ты что-нибудь о нём? — сразу перешёл к делу Снейп, опасаясь, быть кем-то подслушанным.

— О Квиррелле? — уточнил Люциус. — Есть кое-что весьма странное в его кажущейся добропорядочной биографии.

— Например?

— Помнишь его путешествие, касательно изучения вампиров и прочего?

— Да, — Снейп тогда очень критично к нму отнёсся.

— Тогда, если верить некоторым источникам, Квиррелл с кем-то познакомился. Как там прошло это знакомство, неизвестно, но фактом остаётся то, что после он и стал таким зашуганным, подозрительным и странным.

— А это любопытно, — Северус мрачно смотрел на входную дверь, словно за ней притаился неведомый враг. — У меня есть некоторые опасения.

— Опасения? И какие же?

— Разные. И не только о Квиррелле. А вообще.

— Давай без этого, — закатил глаза Люциус. — Когда у тебя появляется такое предчувствие, это всегда сулит какие-то беды. В последний раз это было связано со смертью Поттеров и заключением в Азкабан Сириуса Блэка.

— Хорошо, — легко согласился Снейп. Его взгляд стал непроницаемым. Малфой тяжело выдохнул и поспешил распрощаться. От такого настроя ему становилось не по себе.

Как только огонь в камине принял свой привычный цвет и уютно застрекотал, сжигая поленья, Снейп поднялся, подошёл к шкафу и, прошептав заклинание, исчез в образовавшейся небольшой бреши.

Стоило шкафу стать обратно на место, как в дверь постучались. Не дождавшись ответа, дёрнули за ручку и с удивлением обнаружили, что кабинет не заперт. Дверь легко открылась, и в комнату вошла Минерва. Увидев, что Снейпа нет на месте, она, что-то пробурчав, закрыла дверь и ушла.

* * *

Драко молча бесился на тренировке. Игра должна была состояться завтра, и игроки находились во взвинченном состоянии. Они без конца то проверяли мётлы, то начинали шептаться друг с другом или же принимались давать советы Драко. Почему-то каждый был уверен, что он очень глубоко переживает вынужденное соперничество с другом. Но это бесило не только Малфоя, а также и капитана Маркуса Флинта. Он отказывался принимать эту псевдодружбу факультетов и, видя, что флюиды доброжелательности стали распространяться и в команде, принялся за жестокий террор. Любой, кто начинал заикаться о Поттере и вообще упоминал о факультете Годрика Гриффиндора, тут же получал сто кругов вокруг стадиона. Поэтому, даже если завтра они все облажаются, то спокойно могут поставить олимпийский рекорд по бегу. Но особенного внимания, конечно же, удостаивался Драко:

— Ты должен играть в полную силу! — напирал Флинт на Драко. — Отбросив всякую ересь!

— Я понял, — с еле сдерживаемым раздражением отвечал тот. Отчасти он понимал Маркуса, для которого любая игра с Гриффиндором была личной дуэлью с Оливером Вудом. Пойди история по другой тропе, Драко наверняка его бы сильно уважал, но явно не в этот раз. Теперь же в нём зрело только желание как-нибудь набедокурить, чтобы заставить Маркуса побеситься.

— Как же он бесит, — сказал Грэхем Монтегю, охотник команды, когда капитан отошёл.

— Не то слово, — отозвался Драко, потом резко осёкся и покраснел: осуждать капитана команды новичку, ещё и первогодке, было просто верхом неуважения и наглости. Грэхем засмеялся.

— Всё хорошо, я не собираюсь ему ничего передавать. Уж явно не когда он в таком настроении, мне зубы ещё дороги.

— Спасибо, — Малфой благодарно кивнул.

— Конечно, за небольшую услугу, — хитро заулыбался Монтегю. Драко тут же забыл о всякой благодарности и ещё пуще разозлился. — Эй, не спеши и меня ненавидеть, — снова засмеялся Грэхем, — спрячь когти. Я всего лишь предлагаю завтра подпортить игру Маркусу.

— Подпортить? — недоверчиво переспросил Малфой.

— Да. Скажем. Окажем его ненавистным львятам некую услугу.

— Гарри просил меня играть серьёзно, — вспомнил Драко слова друга. — Боюсь, он это не оценит, особенно, если я буду плохо играть.

— А кто сказал, что ты будешь плохо играть? — Грэхем хитро прищурился, а Драко окончательно запутался.

— То есть, — спросил он.

— Косячить будет сам Маркус, мы ему в этом только поможем.

* * *

Гарри бесцельно бродил по замку. У него должны были быть дополнительные по зельям. Но незадолго до начала занятия пришёл староста факультета Слизерин и передал письмо от Снейпа, который предупреждал, что урок отменялся. Как назло, и Драко ушёл на тренировку, и Рон куда-то пропал. Оставалась Гермиона, которая предложила посидеть в библиотеке и позаниматься. Но очень скоро корпеть над докладом по травологии надоело, и Гарри под предлогом усталости и плохого самочувствия быстро оттуда сбежал. Была даже мысль навестить Хагрида, но ему всё ещё совестно было появляться перед ним.

Вот и вышло, что он в гордом одиночестве гулял по школе. Пытаясь себя чем-нибудь занять, он спустился на третий этаж, в принципе не рассчитывая что-нибудь там обнаружить. Поттер тихо подошёл к двери и дёрнул её на себя, с удивлением отмечая, что она не поддаётся. Дверь была закрыта огромным амбарным замком.

— Это ещё что такое? — пыхтел Гарри, пытаясь хотя бы его сдвинуть, чтобы попытаться что-нибудь разглядеть через щёлку в замочной скважине .

Устав дёргать железяку, он огорчённо застонал и сделал несколько шагов вглубь коридора. Почему-то дальше злополучной комнаты они никуда не заходили. Гарри осторожно шёл по длинному коридору, слабо освещённому факелами, стараясь как можно тише ступать. Огни легко дрожали, отчего тени на каменном полу принимались то дрожать, то быстро терять свои очертания, превращаясь в каких-то странных горбунов. Гарри успел сотни раз пожалеть, что вообще ввязался в это дело и не остался с Гермионой в библиотеке. Но ещё больше его удивляло, что на пути он не встретил ни единой комнаты. Просто длинный, кажущийся бесконечным, тёмный коридор.

Когда Поттер почти отчаялся и решил повернуть обратно, он заметил впереди тусклый свет, словно где-то в стене была небольшая трещина, откуда лился холодный лунный свет. Вот только на самом деле время только приближалось к полудню. Он заметно ускорил шаг и оказался у огромной двери, над ней, словно импровизированная арка на каменной стене, были изображены руны, которые и распространяли холодное свечение. Коридор в этом месте слегка изгибался и уходил ещё глубже в недры замка. Гарри попытался открыть дверь, но та не поддавалась. Он напрягся, всё ещё пытаясь открыть её. Заклинание, которому учила Гермиона, почему-то исчезло из головы. Гарри сдался и развернулся, прижимаясь спиной к двери и переводя дыхание.

Резко стало холодно. Поттер подышал на руки и, подняв голову, заметил, что с тёмного конца коридора к нему медленно что-то идёт. Когда неясная тень попала под блёклый свет фонаря, он успел заметить очертания чёрного капюшона и полы балахона. Внутри всё замерло, словно холод мог пробиться зельем в кровь и заморозить. А шрам же, наоборот, обожгло огнём. Гарри, сморщившись, сполз на пол, чувствуя, как увеличивается пульсация в голове. Тень продолжала так же медленно приближаться. Резко всё сознание ошпарило болью. Гарри, собирая силы, вскочил и побежал. Когда он снова оказался у лестниц, боль разгорелась по новой, и сознание медленно померкло.

Пробуждение было болезненным и тяжёлым. Гарри резко открыл глаза, тут же жмурясь от слепящего яркого цвета. Он попытался сесть, но голову обожгло резкой болью. Поттерсо стоном лёг обратно на кушетку и постарался осмотреться. Он смутно помнил, что упал прямо перед движущимися лестницами, а сейчас находился в комнате с высоким потолком и множеством шкафов, заполнившими пространство у стен. Гарри снова попытался сесть, в этот раз стараясь сделать это помедленнее.

— Эй, осторожно, тебе вредно делать резкие движения, — раздался мужской голос рядом. Гарри резко выпрямился, ощущая дурноту. Возле него на стульчике сидел Квиррелл.

— Профессор? — осипшим голосом, позвал Поттер, чувствуя, как пересохли губы от волнения и некого страха, затаившегося в животе и теперь ледяными пальцами касающегося сердца.

— В-всё хо-ор-р-рошо, — Квиррелл встал, разглаживая складки на мантии, начиная заикаться. Гарри недоумённо приподнял одну бровь. — Я шёл в к-к-кабинет и увидел т-т-тебя на л-л-лестнице.

Он подошёл к своему столу и принялся что-то искать там среди исписанных листочков и образцов мелких пикси, плотно закрытых в небольших баночках.

— В-в-вот, — Квиррелл, вяло улыбаясь, трясущимися губами протянул Поттеру чашку с сильно пахнущими травами. — В-в-выпей. Пол-л-легчает.

Гарри с опаской принял чашку, не сводя внимательного взгляда с учителя, сделал глоток. Несмотря на опасения, червём недоверия грызшего его сознание, варево быстро подействовало, и он ощутил, как головная боль стала быстро угасать, оставляя после себя блаженную тишину.

— Спасибо, — поблагодарил он, передавая чашку обратно, однако замечая, что профессор старательно натягивает на руки рукава, не допуская любого телесного контакта. Это напомнило их первую встречу, когда Квиррелл не стал пожимать ему руку.

— Не за что, — Квиррелл выглядел нервным, его встревоженные глаза беспрестанно бегали по кабинету, на долю секунды задерживаясь на Поттере. — Что-то с-с-случилось? — в голосе затаилась тревога.

Гарри сглотнул ком в горле, чувствуя, как холодеют руки. Он принялся сжимать и разжимать пальцы, пытаясь так согреть их и сбросить липкий страх.

— Мне просто стало плохо. Наверное, это из-за завтрашней игры.

— К-к-виддич, — понимающе кивнул профессор. — Это вс-с-сегда в-в-волнительно.

— Верно, — Гарри стал маленькими шажками идти к выходу. — Спасибо. Я пойду. Меня уже давно ждёт Гермиона.

— К-конечно, — Квиррелл скрестил руки на груди. Гарри развернулся, удерживая себя от желания броситься бегом. — К-кстати, а что ты делал н-на третьем этаже?

— На третьем этаже? — переспросил Гарри, по спине прокатились капли пота.

— Да, я там нашёл тебя, — Поттер напрягся, пытаясь расслышать спокойное дыхание за спиной. Глаза стали мутно видеть, всё медленно заволакивала пелена.

— Не знаю, — наконец ответил он, — я спускался с шестого этажа, ждал лестницу вниз, когда мне стало плохо.

— Понятно, — Гарри перевёл дух, — иди, не з-з-заставляй ждать п-п-подругу.

— Да, сэр, — он быстро схватился за ручку и почти выскочил из кабинета.

* * *

— Драко, добро пожаловать в святую святых — личную кладовку Маркуса Флинта! — Грэхем Монтегю развёл руки, приглашая Малфоя внутрь. Слова его были настолько полны пафоса, что Драко показалось, что не хватает только барабанной дроби и лепестков роз, посыпавшихся с потолка, под пение арфы.

— Чисто, — прокомментировал он, когда Монтегю с помощью заклинания осветил комнату.

— Ещё бы, это же его главное сокровище, — Грэхем деловито перебирал развешанные формы для игр, полотенца и тренировочные мячи.

— И что нам тут надо? — Драко терзался смутными сомнениями о правильности их похода. Конечно, ему хотелось немного побесить капитана, который просто зверствовал над ним, но перспектива отхватить за это двойную порцию нотаций от Снейпа совсем не вселяло восторга.

— Нам нужно немного подпортить главный его самородок, — Грэхем стоял возле метлы Маркуса. — Так сказать, слегка подкорректировать.

— А это не опасно? — засомневался Драко.

— Конечно, опасно!

— И нам влетит, если узнают? — по коже пробежал мороз.

— Безусловно! — подтвердил Монтегю. — Но ты же будешь хорошим мальчиком и ничего никому не расскажешь, верно? — он хитро взглянул на Малфоя.

Драко проглотил колкий ответ. Шутливо-братская манера Грэхема начинала его раздражать даже сильнее Маркуса. Но он только сдержанно кивнул и подошёл ближе.

— Тогда по рукам, — охотник полез в карман брюк и вытащил небольшой клочок с написанным заклинанием. Потом попросил Драко крепко держать древко метлы, пока сам колдовал над хвостом.

— И как это поможет нам подпортить игру? — спросил Малфой, больно врезаясь ногтями в древесину. Метла сильно дрожала и вибрировала.

— Увидишь. Маркус всего равно говорил, что хочет себе новую. Это типа уже изжила себя, хотя покупал он её, дай подумать... — Монтегю на минуту остановился, уставившись на хворостинки, настойчиво вспоминая. — Где-то два года назад.

— И уже изжила? — брови недоверчиво поползли наверх, Драко не сдержал надменного фырканья.

— У него бзик на квиддиче или на Оливере Вуде, даже не знаю, на чем сильнее, — поделился своим мыслями Грэхем. — Это послужит ему уроком.

Он в последний раз что-то прошептал, из кончика палочки вылетели искры, которые осели на прутики, заставив их слегка задымиться.

— Готово, — удовлетворённо кивнул он, всё убирая на место, и обернулся к Драко, — Мы ничего не видели и не знаем. Понятно?

— Без проблем, — Малфой улыбнулся, пожимая ему руку.

* * *

Рон проснулся раньше всех. В первые минуты он не мог поверить в это, с удивлением смотря на друзей, всё еще сладко сопящих и кутающихся в одеяла. Он был уверен, что самым первым проснётся Гарри, ведь это у него была первая игра, но накануне тот был настолько измотанным, что как только появилась возможность лечь спать, сразу же ею воспользовался. Сейчас его спутанные чёрные волосы едва выглядывали из-под натянутого до макушки одеяла. Но проснулся Рон рано не только из-за волнений перед игрой за друзей и команду, а гораздо сильнее из-за назойливой, жутко надоедливой мысли, которая просто сверлила мозги.

Карта, будь она проклята, Мародёров, чтоб их черти побрали! Мерлин! Вот что ему снилось всю ночь, до чего он так жадно пытался добраться и всегда хватался лишь за пустоту. Он сотни раз возвращался к ней, обдумывая пути решения своих проблем. И ничего не находил.

Просто попросить не получилось, перерисовать тоже, оставалось выкрасть. Или одолжить, как всё время поправлял себя Рон.

А тем временем замок просыпался. Игра в этом году обещала быть по-настоящему интересной и захватывающей. Первый матч между Слизерином и Гриффиндором ждали все. Ещё неделю назад старшекурсники развели агитационную деятельность. Можно было за символическую плату приобрести значки, флажки, даже всякие пищалки, которые всегда водились у близнецов Уизли.

— Волнуешься? — Гермиона ободряюще похлопала Гарри по спине. Она внимательно смотрела на него, словно опасалась, что он прямо на её глазах может свалиться без чувств.

— Немного, — сознался тот.

С утра он так был взволнован, что случайно натянул на себя старые вещи Дадли и долго непонимающе стоял у зеркала, пытаясь понять, что же ему так не нравится и почему неудобно. Когда же Невилл деликатно заметил, что Гарри как-то сильно исхудал за ночь и уменьшился, если ещё вчера носил это. Поттер тогда сразу же вспыхнул ярким румянцем и быстро затолкал ненавистные вещи под кровать, надеясь как-нибудь позже вытащить их и куда-нибудь выбросить. Или поджечь.

— Всё будет хорошо, — его слова услышал Оливер. Он осмотрел самого молодого участника с ног до головы, одобрительно кивнул и собрал остальных членов команды. — Пойдёмте, уже пора.

— Я видел огромную кучу народа на трибунах! — доверительно сообщил Фред.

— Они там беснуются, — подтвердил Джордж.

— Тогда покажем им настоящий класс! — Оливер захрустел костяшками пальцев.

— Гарри, удачи нам сегодня, — Рон подскочил к другу и порывисто его обнял.

— А ты куда? Игра же! — не понял Поттер, часто моргая.

— Сейчас приду, — поспешил успокоить его Рон, — просто живот что-то крутит. У меня в комнате была мамина настойка. Выпью и приду.

— А помощь не нужна? — встряла в разговор Гермиона, беспокойно на него смотрящая.

— Нет, я справлюсь, — твёрдо ответил Рон, чувствуя, как начинают дрожать колени от нетерпения. — Идите.

Стоило гостиной опустеть, а радостному гулу стихнуть, как Рон понёсся в комнату старшекурсников. С опаской открыв дверь, он, безошибочно определив кровати братьев по беспорядку, зарыскал в поисках Карты Мародёров. Он выворачивал комоды, спешно заталкивая всё обратно, полз под кроватями, пока не обнаружил её под подушкой. Более небезопасного места Рон и придумать не мог. Он бережно взял её и спрятал в карман брюк.

— Тоже мне нашли место клад спрятать, — хмыкнул Рон, уходя на поле. Одна проблема была решена. Теперь было важно, чтобы ему не влетело от Оливера, который явно заждался своего игрока.

* * *

Драко выходил на поле без особого энтузиазма. Исход игры он уже знал. Вчера сам приложил к этому руку. Проснулся он от головной боли, которая прошла только во время завтрака. А теперь же он вообще не нервничал и не беспокоился, непонятным образом представляя, что это только тренировка, а народ на трибунах — ученики, которым делать просто нечего. Вот и собирался Драко, как на обычной тренировке, просто полетать в своё удовольствие и, может быть, сделать вид, что ловит снитч. Для пущей театральности можно было бы ближе к концу драматично свалиться с метлы. Тогда Маркус бы точно не придрался.

— Я жду от вас полной отдачи, — грозно сказал Флинт перед тем, как вылететь на поле, своим сокомандникам.

— Только так, — Грэхем легко улыбнулся, хитро подмигивая Драко.

Оказавшись на поле, Драко оставалось наблюдать только прекрасного рода спектакль. Но игра шла своим чередом, очки обе команды собирали, как капли дождя, идущие с неба. Малфой даже решил, что западня не сработала. Маркус летал так резво и шустро, что поднимал клубки пыли, когда резко снижался и почти касаясь кончиками ботинок поля. Один раз он пронёсся мимо самого Драко, на ходу выговорив:

— Не спи!

После Малфою пришлось поднапрячься, он летал, лавируя между трибунами, за чертовым золотым мячом. Он как раз пытался перевести дыхание, повиснув в воздухе, когда неподалёку остановился Грэхем и кивком головы указал на Флинта.

— Шоу началось, — одними губами сказал он, снова уворачиваясь от бладжера.

С метлой Маркуса начинало происходить что-то странное. Её кончик пускал едкий черный дым, как если бы кто-нибудь поджёг прутики. Флинт, не видевший угрозу, всё продолжал пытаться отнять мяч у Кэти. И только когда сама гриффиндорка отшатнулась от него, как от чумы, он почувствовал неладное, а вернее, увидел дым.

— Он горит! — истошно закричал кто-то с трибун.

Маркус жутко побледнел и стал сильно цепляться за древко, словно таким образом мог себя спасти. Но неожиданным возгоранием метла не ограничилась, она стала поспешно линять. Теперь любой фанат команды Слизерина при желании мог поймать для себя сувенир от самого капитана — один прутик, а может, и два, если повезёт.

Грэхем вплотную подлетел к Драко, который не понимал: стоит ли ему начать беспокоиться или Маркус справится сам. С тем учётом, что игра на время приостановилась и обе команды не знали, что делать, на Грэхема никто внимания не обратил… На поле царил бедлам. Мадам Трюк спешно искала метлу, чтобы подняться и во всём разобраться.

— Могу вечно смотреть на это, — с жаром прошептал Монтегю. Драко взглянул на белого как полотно Маркуса, который при своём росте и мускулатуре сейчас больше походил на необтёсанный булыжник, который кто-то водрузил на зубочистку. Лично в этом ничего интересного Малфой не видел, но разрушать иллюзии охотника не хотелось.

— Сейчас бы поймали бы львята снитч, тогда бы закончились мучения Маркуса, — пожаловался Грэхем.

— Это точно, — Малфой огляделся, пытаясь понять, как такое можно устроить. Он видел, что неподалёку от него был Рон. И прямо позади Уизли в воздухе завис снитч. Драко напрягся.

— Оставь, — ухватил его за локоть Грэхем, проследивший за взглядом Малфоя.

— Дай биту, — попросил тот. Монтегю удивлённо передал её, слегка отлетая на расстояние.

Драко, сощурившись, следил за летящим на него бладжером, стараясь не упустить из виду Рона и снитч. Дождавшись, когда мяч-негодяй окажется рядом, он со всей силы ударил по нему, отправляя точно на Уизли.

— Берегись! — раздался крик Гарри. Рон, сделав кувырок, отлетел на расстояние и позволил Поттеру увидеть снитч.

Драко закрыл глаза. Гриффиндор победил.

— Так по-слизерински и одновременно по-грифиндорски, — засмеялся Грэхэм. Драко открыл глаза и улыбнулся, наблюдая победу и восторг друзей. — Пошли Маркуса тушить, — позвал его Монтегю.

* * *

Молли нервно ходила возле одного неприметного кафе, когда рядом раздалось покашливание. Она вздрогнула и покраснела. Перед ней была Нарцисса Малфой. Мама Драко уже была в курсе последних новостей. Но она, как и сама миссис Уизли, считала, что дело идёт слишком медленно, пока гоблины прекратят поражённо качать головами и возьмутся за дело, может утечь слишком много воды. Поэтому было решение провести собственное расследование в тылу врага. Дабы точно узнать, кто же он — их общий враг. Кучка магглов, простые люди или самый настоящий хищник, тщательно спрятавшийся от них в стенах волшебной школы.

— Вы готовы? — Нарцисса старалась говорить уверенно, но её чересчур белый вид выдавал беспокойство.

— Полностью, — Молли была куда смелее. Имея таких детей, как Фред и Джордж, учишься меньше бояться.

Вместе волшебницы твёрдым шагом пошли по небольшому селению, стараясь держать невозмутимый вид, несмотря на свои длинные мантии и палочки, тщательно спрятанные, но легко извлекаемые при необходимости. Шли они долго, пока не остановились у уютного дома с ухоженным садиком. «Тисовая улица, дом четыре», — гласила табличка на стене.

Мистер и миссис Дурсль по праву могли бы считаться самыми несуеверными и скептически настроенными людьми на Земле, если бы не одно маленькое недоразумение — их племянник. Оставаться бесстрастными, относиться спокойно ко всему аномальному и ненормальному, когда несчастный сирота, которого они по доброте душевной пригрели и накормили в собственном доме, самый настоящий волшебник, как-то не получалось. Приходилось закрывать глаза и искусно разыгрывать удивление, когда это самое магическое просачивалось в жизнь обычных людей.

И всё-таки они могли с этим хоть немного, но мириться. До тех пор, пока ненавистное волшебство и прочее чудачество не будет мешать их семейному счастью и вторгаться на их территорию. Но сейчас, смотря на двух волшебниц в странных мантиях, в которых стыдно появиться на улице в приличном обществе, и бледную, как больничные занавески, Петунию, Вернон Дурсль был уже не так уверен в том, что магия совсем его не беспокоит.

— Что вы тут забыли? — он покраснел, как наливной помидор, упер руки в бока и замер у входа в гостиную.

— Мы по делу, — Нарцисса, нисколько не стесняясь, убрала небольшую диванную подушку и демонстративно уселась.

— Это важно, — добавила Молли, более скромно усаживаясь в кресло.

Мистер и миссис Дурсль переглянулись. Петуния села напротив волшебниц, сцепила руки в замок и беспокойно поглядывала на мужа. Краснота его стала какой-то розовой, насыщенной, почти цвета фуксии. Петуния беспокоилась, что от такого напряжения у него пойдёт пар из ушей.

— Может, вы предложите нам чаю? — Нарцисса изящно изогнула бровь. — Это было бы вежливо.

— У нас нет чая, который бы соответствовал вашим стандартам! — грубо рявкнул Вернон, пододвигаясь ближе к жене. — И давайте скорее всё это закончим.

— Конечно, нам тоже не хочется задерживаться в этом… — Нарцисса сделала паузу и обвела интерьер таким неприязненным, брезгливым взглядом, словно была на городской свалке. — Доме.

— Мы тут по поводу вашего племянника, — Молли постаралась тепло улыбнуться.

— Если он что-то натворил, то так и знайте, мы ничего платить не будем! — волшебницы отшатнулись от такого жестокого ответа и переглянулись. Те остатки уважения к магглам, которые когда-то имели место, исчезли.

— Нет. Ваш племянник — самый прекрасный ребёнок на земле! Добрый, вежливый, воспитанный…

— И недокормленный! — взвилась тут же Молли. — По вашей вине, между прочим!

— Враньё! — Дурсль бешено уставился на женщин. — Я его вырастил! Воспитал, всем делился! И вот что взамен получил? — ноздри раздувались, усы топорщились. — Ничего! Ни монетки! Одни упрёки!

— Ни монетки? — тут уже Нарцисса вскочила. — Да этот ребёнок может позволить себе всё!

— Позволить? — Петуния вытянулась по струночке. — Откуда у него такие деньги?

— Ну как же, — миссис Малфой замялась. Она посмотрела на Молли.

— Не стоит думать, что у нас не заботятся о детях-сиротах, — Уизли рассерженно скрестила руки на груди.

— Это что получается, — Вернон сел рядом с женой, — всё это время мы воспитывали этого подкидыша, полностью уверенные, что у него за душой и гроша нет. Делились самым последним, отрывали от души, сами недоедали, а оказывается, что у этого проходимца денег столько, что на безбедную жизнь хватает. Так? — он, насупившись, уставился на волшебниц.

— Это не совсем правильно, — заговорила Молли, — он должен бы получать необходимые пособия, но не получил.

— И много?

— С учётом обстоятельств, при которых погибли его родители, много, — Молли непонимающе уставилась на Вернона.

— А чего добиваетесь вы? — он окинул женщин подозрительным взглядом.

— Хотим восстановить справедливость, — с жаром заявила Нарцисса.

— И вернуть все деньги? — уточнила Петуния. Она приосанилась и побелела, сливаясь со своими светлыми волосами.

— Конечно, — закивали женщины.

— Вот как, — Вернон кивнул самому себе и неожиданно закричал: — А ну пошли отсюда вон!

— Что?! — волшебницы вскочили, шокированно смотря на него.

— Уходите немедленно! Иначе я вызову полицию! — Вернон встал и схватил за локоть Молли, настырно пытаясь дотащить её до входной двери. — Воровки и шарлатанки!

— Что вы себе позволяете?! — Нарцисса приготовилась достать палочку. Её маневр заметил Вернон.

— Только посмейте! Я был вежлив, но потом за себя ручаться не буду! — он выпустил Молли и свирепо смотрел на Нарциссу. — Я, значит, послушав этого старикана-обормота, шарлатана и вымогателя, приютил пацана, ни монетки не просил. А тут какие-то ненормальные заявляют, что все деньги приберут себе. Да я вас!.. — Вернон стал озираться по сторонам, увидел зонтик, схватил его с подставки и грозно им замахал.

— Да вы самый мерзкий маггл из всех, которых я когда-либо встречала! — зло выплюнула Нарцисса, проходя к двери.

— В моём доме я не потерплю оскорблений! — взревел тот.

Он вытолкал женщин на улицу, размахивая своим грозным оружием до тех пор, пока Молли, извернувшись, не превратила зонт в извивающегося ужа. Вернон выронил его под дикий крик Петуньи.

Даже оказавшись на улице, волшебницы не могли остановиться. Они ругались и сыпали проклятьями так, что все гномы в саду у Норы позавидовали бы такому красочному словарному запасу. Вернон Дурсль в ответ на это демонстративно закрыл окна. Из его дома ещё доносился визг Петуньи, пытавшейся поймать ужа.

— Мерзавец! — напоследок крикнула Нарцисса, поправляя сбившуюся мантию.

— Хотя бы выяснили, что они тут не при чём, — тяжело дыша, подвела итог Молли.

* * *

Гарри вкуса победы не чувствовал. Он несколько раз бросал на Драко строгие взгляды, всем своим видом показывая, что тут не обошлось без его вмешательства. Малфой если и видел это, то предпочитал не замечать, куда более бурно обсуждая с Роном матч, которому он как раз пришёлся по душе. Гермиона в спорах участвовать отказалась. Она снова шелестела каким-то учебником. Потом громко его захлопнула и недовольно уставилась на друзей.

— Вы все говорите не о том! — она обвела их рассерженным взглядом. — Философский камень в опасности! И ты, Гарри, между прочим, тоже!

— А что я? — Поттер непонимающе заморгал.

— Это всё не совпадение, — Гермиона угрюмо скрестила руки на груди. — Боли в шраме, странное существо в плаще, охота за камнем. Я думаю, ты в смертельной опасности!

— В опасности я был, когда Дадли в школе меня гонял со своими дружками. Вот это было смертельно! Меня однажды на крышу так занесло.

Друзья прыснули, пытаясь подобное представить. Сам Гарри сдержанно улыбнулся. Тогда он это смешным не находил, а после ещё досталось от дяди Вернона, которого вызвал директор.

— Шутки всё это. А дело серьёзное, — Грейнджер надулась и снова раскрыла свою книгу.

— Да никто не спорит, — миролюбиво заговорил Рон, осторожно касаясь её плеча.

— Верно, с нами он уж точно в полной безопасности, — Драко подмигнул.

— Дураки, — Гермиона стряхнула руку Уизли и уже собиралась разразиться огромной пламенной недовольной речью, когда заметила, что к ним несётся Невилл.

Друзья сидели на лестничном пролёте, удобно устроившись на ступеньках возле перехода на третий этаж. Из-за запрета место было безлюдное и спокойное. Заметив однокурсника, они удивленно переглянулись. Невилл тяжело дышал после пробежки, на щеках расцвёл пятнами румянец.

— В-вы это в-ввидели? — он протянул скомканную газету.

— Нет ещё, — Гермиона проворно вырвала её у него из рук и принялась торопливо читать. — Гарри, тут о тебе.

— Что? — он удивлённо потянул листки к себе.

— Что? Тоже пишут, что он в смертельной опасности? — Драко с Роном засмеялись.

— Нет, — ответила Грейнджер побелевшими губами, — тут пишут, что…

— Меня ограбили, — закончил за неё Гарри, поправляя очки, — хорошо так ограбили.

— Правда? — Малфой притянул газету к себе и округлил глаза. — Ничего себе.

— Это рядом что за набор цифр, — решил уточнить Рон, пытавшийся прочесть статью, — шифр? А почему такой большой?

— Нет, — Драко отрицательно помотал головой и уважительно посмотрел на Поттера. — Это код счастливой жизни.

— Который у меня украли, — Гарри выглядел жутко обескураженным. Он посмотрел на друзей. — Знаете, мне почти обидно.

* * *

Билл входил в здание волшебного банка, как к себе домой. Ему открывали двери, приглашали в кабинет главного гоблина без всякой бумажной волокиты и письменных разрешений. Он сразу в кабинете усаживался на кресло, радуясь, что теперь не надо строить из себя первоклассного дипломата и играть роль на публику.

— Мы проверили адрес, он фальшивый, — тут же доложил гоблин, необъяснимо досадуя на свою ошибку. Авторитет банка и доверие были уже подорваны.

— Я этого ожидал, — Билл кивнул головой.

— Это огромное упущение. Сумма давно достигла огромных размеров, выплачивать такое просто… — гоблин задохнулся от ужасающих перспектив, развернувшихся перед ним.

— Понимаю, — Билл строил из себя участливого собеседника. — Но сначала надо найти виновника.

— Конечно. Мы этим занимаемся! — гоблин уже не имел своего напыщенного и гордого вида.

— Догадываюсь, что вы наведаетесь к мальчику в школу. И поговорите ещё с директором, — Уизли с трудом сдерживал улыбку.

— Безусловно. Мы надеемся на ваше содействие, как человека просвещенного и знающего.

— Обязательно, — распутать это дело становилось личным принципом для Билла. Надо же было хоть как-то потом оправдаться перед собственным начальством за исчезновение и просьбы бессрочного отпуска.

Когда он выходил, то видел, что внутрь один за другим просачиваются журналисты, представители самых известных магических газет, и почему-то чувствовал себя почти счастливым.

Билл даже планировал прогуляться по городу, когда заметил отца, с безумным видом бегущего к нему.

— Что случилось? — он широко раскрытыми глазами смотрел на отца.

— Надо срочно домой, там с Молли.

— С мамой беда? — всполошился Билл, перебивая отца.

— И с миссис Малфой, — продолжил говорить Артур, — что-то произошло.

— Миссис Малфой у нас дома? — Билл изогнул брови. — Я упустил что-то важное?

Газета, принесённая Невиллом, очень быстро прошлась по всем рукам в Хогвартсе. Её прочитал каждый ученик, изучил каждый учитель. Профессор Снейп, кивая самому себе, вчитывался в статью, а профессор Макгонагалл пришлось дойти до лазарета за успокаивающим зельем мадам Помфри. Видел эту статью и директор школы; кто-то услужливо прицепил её к носу горгульи. Позже, ненадолго исчезнув, она снова там оказалась с припиской: «Спасибо, ознакомился. Очень недурной номер. Рецепт пирога позаимствовал». И правда, в разделе волшебной выпечки было аккуратное пустое окошко.

Когда газета вернулась обратно к Невиллу, она пестрела различными записями, была жутко помятой и пахла куриным соусом. На одной из страниц был и сам отпечаток ножки. Невилл держал её двумя пальцами, морщась.

— Вот и давай после такого почитать, — жаловался он друзьям. Гермиона согласно кивала, пытаясь заклинанием вернуть газете более приемлемый вид, Рон же фыркал от смеха. А вот Гарри даже не знал, как реагировать на творящееся вокруг.

К нему уже раз десять подходили старшекурсники с разных факультетов, сочувственно хлопали по спине и горестно вздыхали. За старосту Слизерина он и вовсе боялся. Тот выглядел таким расстроенным, будто его самого ограбили и обрекли на голодную смерть. Он пожимал руку Гарри и без конца говорил:

— Какая жалость. Какая несправедливость! Вы только, главное, не переживайте.

А Гарри и не переживал. Деньги у него были — благодаря стараниям родителей. И они, слава Мерлину, были в полном порядке. А про то, что писали в Пророке, он старался не думать. Зачем сожалеть о каких-то суммах, которых он и в глаза не видел?

Заботило его другое — не начнётся ли вторым потоком тот ажиотаж подарков. Гарри от первого-то ещё не оправился. А тут…

Поттер вздрогнул и встряхнул головой, отгоняя жуткие мысли. Он ещё не успел нормальной жизнью пожить. Не стоит тут же всё переворачивать с ног на голову. Но при этом Гарри нервно передергивал плечами каждый раз, когда появлялся очередной «сочувствующий и понимающий».

— Что-то я за маму волнуюсь, — неожиданно сказал Рон, закидывая в рот пищащий мармелад.

— А что-то случилось с миссис Уизли? — обеспокоенно взглянул на него Гарри.

— Да вроде нет. Просто обычно это она отвечает на мои письма. А теперь папа, — Рон вытащил из кармана сложенный пополам листок и показал его. Гарри, поправив очки, взглянул.

— Тут про пляжные сланцы, — помедлив, выговорил Поттер, ещё раз пробегаясь глазами по написанному.

— Я знаю. Потому и хочу, чтобы мама отвечала, — мармелад не только пищал, но и красил язык с зубами в определённый цвет. Рон высунул язык, любуясь в небольшом зеркальце Гермионы своими синими зубами. — А если пишет папа, это значит одно — мама очень занята.

— И это плохо? — уточнил Гарри.

— Не знаю, — Рон потянулся за зелёным и желтым мармеладом, закинул в рот оба сразу и с чавканьем принялся жевать. — Но лучше слушать про мамины пироги, чем про маггловские… как ты сказал? Сланцы?

— Это верно, — Поттер вернул письмо и откинулся на кресло. Он пытался представить, какие письма писали бы ему родители. Тут Рон вскочил и, победно сверкая глазами, тронул Гарри за плечо:

— Зацени! — он широко улыбнулся, морща нос и выставляя на обозрение желтовато-зелёные зубы. — Правда, похожи на тролльи?

Гарри засмеялся, а Гермиона взглянула на Уизли с отвращением.

— Какая гадость, — прокомментировала она, отворачиваясь.

* * *

Биллу приходилось сталкиваться по работе с самыми чистокровными волшебниками, которые только могли существовать на земле. Они презрительно кривили губы, назубок знали свою родословную и приходили в банк исключительно в сопровождении своей свиты. Обслуживая таких особ, Билл часто представлял свою семью: отца, который является просто огромным фанатом магглов, мать, с радостью кормившую каждого своим мясным пирогом, братьев и сестрёнку… За своими мечтами он забывался и начинал тепло улыбаться, что по-разному воспринималась клиентами. Но было у Билла одно правило — с ними не водиться.

Снобизма, чистоплюйства и роскоши хватало на работе, дома же этому было просто не место. Но теперь, сидя в гостиной в Норе, где на кресле лежал недовязанный свитер, а из кухни доносился сильный запах лукового супа, Билл не знал, как реагировать на миссис Малфой в длинной фиалковой мантии, источавшую аромат чего-то душистого и сладкого.

— Что случилось? — попытался он завести светский разговор, видя, что отец слишком потрясён и взволнован, чтобы связно говорить.

— Мы были у магглов, которые воспитывали Гарри, — сразу же рассказала главное Молли.

— И это была самая мерзкая встреча на земле, — скривила губы Нарцисса.

— Магглы? — оживился Артур, но Молли строго на него взглянула.

— Мама, зачем вам вообще это надо было? — Билла этот вопрос заботил куда сильнее.

— Нам просто надо было узнать, куда делись все сбережения Гарри, — Молли шмыгнула носом. Выпуск «Пророка» она увидела всего лишь пару минут назад и после этого никак не могла прекратить дрожать. Нарцисса только поджала губы, отказываясь что-либо комментировать.

— С этим разбирается банк Гринготтс, не было нужды проводить своё расследование, — пожал плечами Билл.

— Нельзя им доверять, — вдруг заявила миссис Малфой, — они ведь делают всё только для себя. А тут вопрос чести и справедливости! По их меркам, этому цена грош.

Бинн не решился спорить с ней, да и её слова были правдивы, разве что кроме одного.

— Сейчас задета честь их банка, они будут разбираться со всем очень строго, — в это время раздался стук в окно. Билл поднялся и пошёл к серой сипухе, которой держала конверт с надписью золотыми чернилами. На обороте был знак волшебного банка.

Волшебницы, заметив это, притихли, давая Биллу спокойно всё прочитать.

— Ну, что они пишут? — нетерпеливо спросила Молли.

— Просят немедленно прийти, — Билл удивлённо приподнял бровь, ещё раз читая написанное, — это странно, я ведь час назад только ушёл. Но выхода нет. Надо идти.

* * *

Гарри не зря опасался, что общественная волна, поднявшаяся в прошлый раз и задарившая его подарками, повторится. Так оно и случилось. Только в этот раз подарки никто не присылал, не было и писем. Поттер с радостью смотрел на сов, летящих не к нему. Это приносило просто вселенское облегчение. В этот раз общественность направила свою силу на другой объект, и сила эта была совсем не безобидной.

«Пророк» не зря считался самой популярной газетой в волшебном мире. Это был самый настоящий обозреватель, не имевший себе равных. Даже «Ведьмин досуг», пользовавшийся несомненной популярностью, увы, не мог похвастаться такой читательской аудиторией. Был и ещё один плюс этой газеты — люди были склонны ей верить.

Поэтому каждый волшебник, развернувший свежий выпуск за чашечкой утреннего кофе, в своём кабинете в Министерстве или даже в собственном саду, занятый пересаживанием мандрагор, мог ознакомиться со статьёй, украсившей первую полосу.

И очень скоро к дотошным журналистам, не терявшим надежды сделать бесценные кадры и проникнуть в банк, желательно прямо в хранилище Поттера, присоединились и волшебницы, хозяйки мэноров, владелицы магазинчиков и просто все те, кому удалось выбраться и приехать почти в самое сердце магического Лондона.

Они не ходили с транспарантами и плакатами, как это принято у магглов, отстаивающих свою правду. Вместо этого они поднимали палочки и выстреливали цветными искрами, сопровождая это криками глубокого неудовольствия:

— Полное несоответствие требованиям!

— Неуважение к клиентам!

— Высокие налоги!

Народ всё прибывал, и к обеду уже было невозможно протолкнуться. Возле площади установили палатки, где дальновидные дельцы устроили временные булочные и уютные кафе. Теперь митинговать можно было с чашечкой кофе и ароматным пончиком с кокосовой посыпкой. В толпе были не только обожатели скромного мальчика и всенародного героя. Находились и просто всем недовольные и обиженные на банк. Многим успело приесться неуважительное обращение гоблинов, мнящих себя едва ли не властителями денежного мира.

— Сами-Знаете-Кого на них нет, — делился своими мыслями волшебник-середнячок Джон Оброс. — Вот тогда они и вякать не смели! Боялись!

— Да не по вине ли Сами-Знаете-Кого это вообще происходит?! Не будь его, мальчик бы рос в полноценной семье, а не у магглов! Это же уму непостижимо! — вторила ему пухлая волшебница Вивьен из отдела охраны неприкосновенности магглов в Министерстве.

Всё это время главный гоблин волшебного банка Гринготтс сидел, запершись в своём кабинете. Окна были плотно зашторены, но от каждого гневного крика снаружи он вздрагивал и прикладывал руку с перстнями к груди.

— Где мистер Уизли? — севшим голосом спрашивал гоблин у своих служащих.

— Он прислал сову, что скоро явится, — докладывали ему.

— Ради всей нации гоблинов! Быстрее бы! — они все вздрогнули, когда искры, выпущенные чьей-то волшебной палочкой, ударили прямо по стеклу.

* * *

О происходящем перед банком Гарри не знал. Он спокойно ходил на занятия, вместе с друзьями искал философский камень и, наверное, был бы почти абсолютно счастлив, если бы однажды после занятий к нему не пришёл Хагрид. Поттер чувствовал колоссальную вину перед лесничим и даже смотреть на него не мог, а уж когда тот выловил его из потока студентов и пригласил во двор, чтобы поговорить, то и вовсе растерялся. Но Хагрид был совсем не рассерженным, весь его вид выражал сочувствие.

— Гарри, у меня есть это, ну, друзья в банке Гринготс, — торопливо заговорил он, — и они, как бы, сказали, что скоро придут сюда, в Хогвартс.

— Зачем? — Гарри ощутил тревогу.

— Хотят разобраться во всем сами, ну, дотошные, короче, — самого полувеликана больше волновало другое, — Ты, главное, только не пугайся. Скажи все, как есть.

— А что я должен говорить? — опешил Гарри.

— Как что? — удивился лесничий. — Всю правду! Как тебя этот Веперь обижал, ругал!

— Вернон, — поправил его Поттер. — И я не думаю, что это хорошая идея. Мне ещё туда летом возвращаться.

Возразить Хагрид не успел, к ним подбежал Перси с письмом, перехваченным красной лентой.

— Это тебе, — передал он его Гарри, — от директора.

— Вот! И профессор Дамблдор не остался безучастным! — ликовал Хагрид. Вот только сам Гарри совсем не разделял его восторга. Директор приглашал его на чаепитие, и от этого предложения становилось боязно.

* * *

Гарри уже довелось побывать в кабинете директора на верхушке самой высокой башни. Тогда он жутко боялся, что его с друзьями отправят обратно домой. Но Дамблдор ко всему отнёсся с пониманием и только взял с них обещание, что больше они приключений искать не будут. Друзья об этом благополучно забыли, но всё-таки возвращаться в кабинет не хотели. А теперь Дамблдор приглашал его сам.

Мысли в голове лихорадочно прыгали. Может, директор узнал об их намерениях и теперь собирается вручить ему его документы и махнуть рукой на прощание?

— Шипучие конфеты, — дрожащим голосом сказал Гарри пароль каменной горгулье.

Когда он входил в кабинет, ноги почти не держали, словно кости превратились в желе. Поттер почти рухнул в кресло, любезно предложенное директором, и приготовился к худшему.

— Гарри, как у тебя дела? — добро спросил Альбус. — Не стесняйся, бери чай.

— Хорошо, — кивнул Гарри, нервно ерзая и беря в руки чашку.

— А кушать не хочешь? — вдруг спросил Дамблдор. — Я могу предложить прекрасную жареную картошечку и кусочек курицы.

— Нет, спасибо, профессор, — помотал головой Поттер, не понимая происходящего.

— Хорошо, угощайся лимонными дольками, — Дамблдор вышел из-за стола и встал напротив Гарри, — может тебе холодно? Могу предложить прекрасные мантии!

— Не стоит, — Гарри недоверчиво смотрел на директора.

— Может у тебя есть какие-нибудь жалобы? Или тебе вдруг что-то хочется, но не позволяют финансы? Скажи, не таи, — продолжал расспросы Дамблдор.

— Ничего такого, — Поттер потянулся к лимонным долькам, осторожно беря одну. Но руки дрожали. Сладость упала прямо в чай. Гарри кисло уставился на неё. — Только вот…

— Что? — наклонился к нему директор.

— Немного неудобно из-за лишнего внимания, — выговорил Гарри.

— Прекрасно, — Альбус улыбнулся. — Прекрасно. Гарри, а теперь не мог бы ты пообещать мне завтра сказать всё это господам из банка, хорошо?

Гарри мерил шагами лестничную площадку на третьем этаже. Не то чтобы он всерьёз увлёкся поисками философского камня, скорее, просто решил попытаться прислушаться к словам мисс Всезнайки. А ещё было странное чувство, что всё происходящее имеет к нему самое прямое отношение. Магический камень, странное существо, глаза, прожигающие его спину, и боли в шраме — всё это, словно неоновая стрелочка, сверкало над его головой.

Устав нарезать круги, он сел у подножия лестницы и тяжело вздохнул, уткнув голову в колени. Потом сильно зажмурился, пытаясь то ли проснуться, то ли спрятаться. Но если он проснётся, не будет ли хуже? Ведь тогда первое, что он увидит, будет потолок чулана и пыль, летящая к нему через прорехи в ступеньках.

— Ты чего тут сидишь? Загнали, что ли? — Гарри резко распахнул глаза и уставился на Драко, удивлённо наклонившегося к нему. Он покраснел от досады и встряхнул волосами, поднимаясь.

— Нет. Просто думал, — Поттер отряхнул брюки и снова уставился в сторону тёмного коридора. — А ты что тут забыл?

— Да тоже думал, — пожал плечами Драко.

— Ходил проверять бывшую клетку Пушка? — догадался Поттер.

— Ага, — легко подтвердил Малфой. — Там я ещё люк заметил в прошлый раз.

— Люк? — удивился Гарри. Он с дрожью вспомнил цербера. Тогда ему было как-то не до люков. А оказывается, кто-то ещё успел оглядеть интерьер.

— Да. Несколько раз возвращался, чтобы его проверить. Но там внизу только тряпьё какое-то валяется. Совсем ничего нет. Скорее всего, именно там и прятали камень, — рассуждал Драко.

— Верно, — Гарри спрятал руки в карманы брюк. — Сейчас его искать будет непросто.

— Так и до зимы провозиться осталось немного, — Драко фыркнул.

— Профессора точно знают об этом, но вот… — Гарри не закончил, понуро повесив голову.

— Тогда надо самим поискать подсказки. Или просто найти место, где его прячут, — Малфой скрестил руки на груди. — Стоит начать поиски уже сейчас.

Он повернулся в сторону лестниц, прикидывая, куда можно пойти, пристальным взглядом изучая живые портреты. Гарри задумчиво прикусил губу, невольно соглашаясь. Он уже открыл рот, чтобы согласиться, когда заметил, как к ним спешит Рон со сверкающей, словно только отлитая золотая монетка, улыбкой. Перепрыгнув последние ступеньки, он остановился перед непонимающими друзьями и торжествующе сказал:

— Я знаю, как нам быть с поисками!

Драко и Гарри переглянулись, вопрошающе смотря на него.

— Да ну? — недоверчиво протянул Малфой.

— Ты что-то придумал? — зелёные глаза Поттера загорелись, возможно, впервые, с неподдельным энтузиазмом, какого ему не хватало всё это время.

— Ну-у-у, не совсем я придумал, — замялся Уизли, — скорее, одолжил или воспользовался чужой идеей.

— Прекращай тянуть Мерлина за бороду! — вспылил Драко. — Что ты придумал?

— Вот! — он вытащил из кармана потрёпанных джинсов помятую бумажку.

— Э? Тряпка? — саркастически спросил Малфой, брезгливо смотря на клочок.

— Нет. Карта Мародёров!

* * *

Профессор Снейп, тревожно оглядываясь по сторонам, подошёл к пышному натюрморту и, пощекотав пузатую спелую грушу, проник на кухню волшебной школы.

Там, пройдя между столами, заполненными дымящими кастрюльками, источавшими аппетитные запахи, он нашёл возле группки домовиков профессора Спраут. В руках волшебницы была старинная кулинарная книга с личными рецептами основательницы факультета Пенелопы Пуффендуй.

— Чем вы заняты? — недоуменно спросил Северус, непонимающе смотря на кивающих головами домовиков, старательно слушающих рецепты.

Закрыв книгу и бережно спрятав её в кармане мантии, Помона отпустила эльфов и устало ответила Снейпу.

— Приказ директора. Завтра прибудут гоблины из банка Гринготтс, наверняка ещё и журналисты, надо оказать им достойный приём.

— Решил задобрить всех? — Снейп саркастически приподнял одну бровь.

— Верно, — профессор Спраут возмущённо поджала губы. — Никак не могу поверить в то, что всё это происходит в нашей школе! А ведь ещё этот чертов камень…

— Профессор Спраут, — слегка повысил голос Северус, перебивая её. Он предостерегающе сверкнул глазами на домовиков и продолжил: — Не стоит так громко об этом говорить.

— Простите, профессор Снейп. Я просто вся в тревогах. Того гляди и совсем загнусь, — она подозрительно шмыгнула носом. — А ведь есть ещё профессор Квиррелл!

— А с ним что не так? — насторожился Снейп. Он сверху вниз смотрел на домовиков, облачённых в наволочки, странные разноцветные гольфы и шапки с помпонами.

— Он ведь занят работой! А тут столько народу нагрянет. Вы же его знаете, растеряется совсем и закроется у себя в кабинете.

— Ну да, конечно, — Снейпа не слишком-то беспокоило состояние профессора по защите от тёмных искусств. — Но я искал вас по другому поводу.

— Правда? — Спраут удивлённо округлила глаза.

— Да. Мне надо оставить школу на некоторое время. Съездить… по делам. Ненадолго.

— Что-то срочное? — запереживала она, перебирая пухлыми пальцами. — А как же наш союз учителей?

— Вот по этому поводу я и здесь. Хочу, чтобы в моё отсутствие всем заведовали вы.

— Я?! — Помона изумлённо захлопала глазами. — Но почему? Постойте! А не правильнее ли оставить руководство на профессор Макгонагалл?

— Нет. Она заместитель директора, — грубо отрезал Северус. — Это всё равно ненадолго. На Рождество я уже буду здесь.

— Если вы настаиваете, — Помона не знала, куда деваться. Ей было одновременно приятно и страшно слышать подобное. Как же её могли поставить едва ли не выше Минервы? Да, она декан, но Макгонагалл…

— Я на вас полагаюсь, — не давая ей возможности возразить, Северус поспешил покинуть кухню, что-то в облике домовиков ему было неприятно. Они наталкивали его на смутные воспоминания, а ещё почему-то появлялся образ Поттера-младшего. Гарри в первый день и правда чем-то напоминал домовика, только вместо наволочки у него был слоновьего размера наряд.

* * *

Драко, Рон и Гарри расположились в небольшой нише между этажами, пристально изучая карту. Друзья не могли сдержать восхищённого вздоха каждый раз, когда видели, как цепочки следов проходят по листам.

— Эй-эй, смотрите, Снейп куда прошёл! — удивлённо заметил Драко, пальцем указывая на след с именем зельевара.

— И профессор Спраут рядом? — приподнял брови Гарри.

— Так, это они, — Рон стал сверяться со своими каракулями на другом пергаменте. Перед тем, как показывать находку друзьям, Уизли немало практиковался, выписывая на листочках названия, — на кухне.

— На кухне? — прыснул от смеха Драко. — А мы все думали, что он летучими мышами питается.

— А зачем он тогда там? — не понимал Рон. — Может, дело важное?

— Ты ещё скажи, что у них свидание! — фыркнул Малфой.

Мальчики рассмеялись. Скоро Снейп вышел, оставив декана Пуффендуя одну.

— Не сложилось, похоже, у них, — присвистнул Рон.

— Ещё бы! — Драко самодовольно ухмылялся. — Он нелюдим. А она его закормит. Помнишь, как она картошку на уроке предлагала Гарри?

Поттер тяжело выдохнул, слушая разговоры друзей. Нельзя сказать, что это было неприятно. Наоборот, очень весело. Но всё-таки у них было дело.

— У нас времени не так много. Отбой уже через час, — напомнил он.

Они снова принялись изучать карту. Было удивительно видеть, насколько огромен замок. Сколько в нем таинственных уголков и переходов.

— Смотри, — ткнул на один из этажей Драко, — пустое место.

— И тут ещё, — показал Рон.

— Наверное, Мародёры не знали всего и нарисовали только то, что было им известно, — предположил Гарри. Он ещё раз взглянул на пергамент. — А это ещё что такое? — он сильно наклонился, едва ли не носом касаясь карты.

На первом этаже была комната. Сейчас в ней никого не было, но сама она располагалась так, что просто не представлялось, как же в неё попасть.

— Странно, — пробормотал он себе под нос.

— Может, это просто чулан какой-нибудь? — высказался Драко.

— Или подсобка для инвентаря Филча, — поддержал его Рон.

— Да. Наверное, — согласился Гарри, не сводя взгляда с этой маленькой комнатки.

— Плюс, она же крохотная, Пушок там не поместится, — сказал Драко.

— Сейчас лучше нам отправиться вот по этому проходу, — указал палочкой Рон на извилистый коридор. — Он начинается за портретным ходом на втором этаже и проходит до класса по защите от тёмных искусств. Может, что-нибудь и найдём.

Вместе они отправились на поиски портрета на втором этаже. Но их ждало на этой лестничной площадке небольшое испытание…

— Там не сказано, как он выглядит, этот портретный ход? — спрашивал Драко, пялясь на целую стену, увешанную изображениями волшебников, пейзажей и знатных дам.

— Нет, — печально ответил Рон. — Но он наверняка близко к полу.

— А вот кто знает? — вспылил уже Гарри. — Может, он вообще под потолком? Просто тут есть какой-то фокус!

Девушки, дамы и господа на полотнах с любопытством и смехом смотрели на них, перешёптываясь. Гарри густо покраснел и стиснул зубы. Он шумно задышал, снова пристально их изучая.

— Слушайте, а может, вот этот? — подал голос Драко, указывая кивком головы на портрет мужчины с бородкой, сопящего в стуле у стола, сплошь заставленного колбочками и котлами с кипящей жидкостью. От посуды валил сильный пар, но это его совсем не беспокоило.

— Разбуди его, — попросил Рон, вместе с Гарри замирая у позолоченной рамы.

— Сэр? — осторожно позвал Драко, стуча палочкой по раме. Мужчина встрепенулся и, резко открыв безумные глаза, закричал:

— Мефистофель?

— Нет, сэр. Драко Малфой.

— Тоже демон? — уставился на него портрет.

— Нет. Студент, — Малфой закатил глаза, он бросил злобный взгляд в сторону Гарри и Рона.

— Понятно, — мужчина успокоился и снова сел на стул. — Хотите воспользоваться моим ходом, — догадался он.

— Верно, — подтвердили студенты.

— Тогда вы должны отгадать мою загадку. И знайте, ещё никто не отгадывал её у Великого Фауста!

— Ближе к делу, мы спешим, — пресек Драко начинающиеся словоизлияния Фауста о величии своей персоны. Тёмный волшебник зло сверкнул полубезумными глазами и, приосанившись, проговорил:

— Имя самого страшного демона, веками державшего в страхе людей, заключавшего с ними контракты. Жизнь в обмен на силу и знания! — его голос был торжествующим, а глаза почти пылали. — Знаю, никогда не догадаетесь! Только я, самый великий, заключивший с ним сделку, могу это зна…

— Мефистофель? — Драко прищурился, словно его вынудили нянчиться с душевнобольным.

— Откуда?! — подавился возмущениями Фауст.

— Сэр, — осторожно заговорил Гарри, — вы сами сказали его имя пару минут назад.

— Обманщики! Это не по правилам! — заверещал Фауст.

Портретный ход со скрипом отворился, пропуская друзей. Рон поморщился от вида паутины и вздрогнул.

— А вдруг там пауки? — с опаской спросил он, проглатывая ком в горле.

— Это пустяки, — отмахнулся Гарри, первый проходя внутрь.

— Вы поплатитесь! Этот ход таит множество загадок! Вы никогда из него не выберетесь без повторной загадки! — Рон зажмурился и быстро нырнул следом за остальными, не желая дальше слушать крики Фауста.

Если до этого сокурсники были уверены, что идея самим исследовать замок была гениальной, то теперь, оказавшись непосредственно в его недрах, им почему-то уже так не казалось.

— Темно, — пожаловался Рон. Кто-то рядом звонко чихнул.

— И пыльно, — оттирая рукавом свитера нос, фыркнул Гарри.

— Будь здоров, — пожелал Рон. Рядом с ними загорелся маленький огонек — Драко палочкой освещал путь.

Он вглядывался в темноту впереди себя, хмыкая. Потом повернулся к друзьям и, пожав плечами на их немые вопросы, двинулся вперёд.

Коридор был длинным и извилистым. Он полностью тонул во мгле, и только не пойми откуда просачивавшийся серебристый свет худо-бедно не давал окончательно свернуть шею. Рон вздрагивал каждый раз, когда головой и руками запутывался в липкой паутине, кривясь так, словно ел лимон.

— Какая гадость! — высунув от отвращения язык, говорил он, разводя руками.

— Странно, по карте он не казался мне таким длинным, — подал голос Гарри несколько минут спустя. — Мне кажется, что мы идём ужасно долго.

— А мы не могли заблудиться? — вдруг предположил Драко. Стало ощутимо холоднее.

— На карте же был только один проход, — не особо уверено вспомнил Поттер.

— И что? — не согласился Малфой, чувствуя нарастающую панику. — Ты слышал его крики? Может, он как-нибудь нас запутал? А ещё ты погляди, как тут всё пыльно и заросло паутиной! Может, тут и скелеты валяются?

— Чепуха, — отмахнулся Гарри, идя дальше. — Просто проходом никто давно не пользовался.

Они снова шли в полнейшей темноте, невольно вздрагивая от любого шороха и скрипа. Выдержка каждого начинала медленно сдавать. Гарри, даже несмотря на то, что был не один, вдруг оказался окружен собственными страхами. Ему чудилось, что за ним по пятам следует то существо в плаще. И поэтому, когда раздался странный стрекот и громкий шорох с писком, друзья, огласив проход криком, пустились наутёк.

— Погоня! — закричал Драко. Огонёк на конце палочки потух. Рон на бегу попытался обернуться, но увидел только, что на них несётся непонятная чёрная волна.

— Быстрее! — истошно закричал он, припуская быстрее.

Гарри задыхался. В боку начинало болеть, стёкла очков запотели. Не заметив камень, он со стоном растянулся, цепляясь свитером за какую-то железку.

— Гарри, быстрее, — Рон и Драко схватили его за руки, насильно поднимая.

Перед глазами всё плясало, сливаясь во что-то непонятное. Когда впереди задрожала полоска света, первокурсники с криком ударились о преграду на пути к выходу и с грохотом свалились прямо на пол возле покосившихся доспехов, путаясь в красном гобелене, недалеко от кабинета по защите. Следом за ними вылетела стая летучих мышей.

— Мерзкий Фауст! — ругался Драко, выплёвывая комья паутины и пытаясь выпутаться из гобелена.

— Это из-за его мерзкого характера никто не пользуется проходом, — догадался Гарри. Он лежал, завалившись на бок, любуясь исцарапанными руками и чувствуя сильную боль в правом колене.

— Зато тут точно ничего нет, кроме летучих мышей! — с сомнительной радостью сказал Рон. Его волосы были в пыли и паутине, а на щеках черные разводы, как если бы он выскочил из печной трубы.

— Ах, вы паршивцы! — раздался другой крик рядом. Друзья сочувственно выдохнули — к ним, хромая, спешил Филч.

— Может, обратно в проход? — вяло предложил Драко.

 — Может, обратно в проход? — вяло предложил Драко, наблюдая за спешащим к ним Филчем. Глаза сквиба едва ли не пускали молнии.

— Ну уж нет! — ощерился Рон. — Мне этого похода за глаза хватило!

— Паршивцы, сейчас-то вы мне за всё ответите! — завхоз добежал и теперь почти кровожадно тёр руки. — Уж сейчас-то вы не убежите.

— А что мы ему сделали? — быстро прошептал Малфой. — Я не припоминаю, чтобы мы в последнее время его вообще видели. Уж я-то точно ничего ему сделать не мог. А вот о вас сказать не могу.

— Намекаешь, что это мы вечно влипаем в истории?! — Уизли выглянул из-за плеча Гарри и обиженно уставился на ухмыляющегося слизеринца.

— А ты хочешь сказать, что нет? — хитро подмигнул Драко.

— Засранец! — Рон покраснел, отворачиваясь и скрещивая руки на груди.

— А всё-таки, что мы ему сделали? — продолжал допытываться Малфой.

— Не знаю, — грубо буркнул Гарри. Оба друга говорили ему в уши с двух сторон. От их голосов начинала болеть голова. А ведь был ещё Филч, злорадно смотрящий на них и наверняка уже прикидывающий способы расправы.

Может, сами первокурсники и успели забыть, а вот сквиб поход на третий этаж будет помнить долго. Хотя бы по той причине, что Альбус Дамблдор не успокоился, пока не сводил Филча в Больничное крыло и под шокированное лицо Поппи не представил школьного завхоза в новом свете.

— Мистер Филч очень хотел поделиться с вами своими разработками в сфере лечебной физкультуры.

Несчастный Аргус навсегда запомнил недоверчивое выражение лица школьной медсестры, когда он, заикаясь, что-то лепетал о пробежках по ночам.

— Для сердца полезно. И селезёнки. И почек.

— Неожиданно, — под конец признала мадам Помфри. Она выглядела настолько удивленной, что это было даже жутковато. Казалось, её, столько повидавшую в Хогвартсе, уже невозможно смутить. — Но вы ведь понимаете, что это требует куда больших разработок?

— Да, — пот градом тек со лба. Филч слишком резво закивал головой.

— Тогда предлагаю вам продолжить своё исследование.

После этого школьный завхоз несколько дней не вылезал из своей каморки, опасаясь, что может встретить кого-то из преподавателей или саму медсестру. Он настолько замучился, что под конец у него поднялась температура, и он пролежал больной ещё пару дней.

— Мерзавцы! — взревел он, вспоминая минуты своего унижения и протягивая к ребятам руку с кривыми ногтями.

— Врассыпную! — заголосил Рон. Друзья резко бросились в разные стороны. Филч погнался следом, он почти сцапал Гарри за широкий ворот его свитера, когда впереди нарисовалась какая-то гора. Поттер, зажмурившись, с криком в неё вписался, удивляясь, что гора оказалась какой-то мягкой и пружинистой.

— Что тут происходит, мистер Филч? — гора всколыхнулась, отцепляя от себя первокурсника. Профессор Спраут недоумённо смотрела на сквиба и мальчишек, притаившихся за его спиной.

— Они носились по коридорам после отбоя! — прошипел Филч, сверля Гарри озлобленным взглядом.

— Понятно, — она посмотрела на друзей и устало кивнула, отпуская их. — Марш по комнатам, завтра важный день.

— Но… — недовольно открыл рот Филч.

— Вам, мистер Филч, думаю, тоже важно подготовиться к прибытию гостей, — она недовольно сузила глаза.

— Спасибо, — поблагодарил Поттер.

Декан Пуффендуя посмотрела на него долгим взглядом и, украдкой выдохнув, вдруг проговорила:

— Удачи тебе завтра.

* * *

Утром Гарри чувствовал себя так же, как если бы проснулся в один свой день рождения, а в подарок ему были бы вешалки. Он уныло смотрел на затянутое тучами небо и мечтал о том, чтобы никакая делегация из волшебного банка сегодня не пришла. Но стоило ему спуститься в гостиную, как стало ясно, что его наивным мечтам не место в реальности.

Гриффиндорцы затеяли бурную деятельность. Фред и Джордж громко звали всех приобрести значки с изображением Гарри. Гермиона и несколько девочек доделывали огромный плакат, вещавший о несправедливости. Поттер с трудом сдержал желание натянуть на голову капюшон.

— Что тут происходит? — осторожно спросил он у капитана команды по квиддичу. Оливер что-то невнятно пробормотал, отходя к остальным участникам. Кажется, он и сам был не особо в курсе.

— Гарри! — воскликнул Рон, выходя к другу с ворохом одежды. — Что мне лучше всего надеть? — он поднял одну из своих тряпок и поднёс к лицу.

— Зачем это? — Поттер непонимающе уставился на друга. — Что кругом творится?

— Это всё из-за гоблинов, — встряла Гермиона, салфетками оттирающая волшебную краску, — мы готовим митинговое выступление!

— Что?! — вскрикнул Гарри. Он ошалело уставился на своих сокурсников, желая тут же броситься к ним и повыбрасывать агитационные листочки. — Не надо этого ничего!

— Надо-надо, — подошёл Перси Уизли. Староста довольно смотрел на студентов, пока, взобравшись на стол, не потребовал внимания. — Необходимо решить, в каком виде мы выйдем их встречать!

— В мантиях!

— В костюмах!

— Вы забываете, что самое главное — показать, что мы поддерживаем Гарри и на его стороне. Нам надо показать своим внешним видом это единение! — вдохновенно рассказывал Перси.

Гарри сокрушённо вздыхал, изучая носки кроссовок. К счастью, в этот момент открылся портретный ход, и появилась профессор Макгонагалл. Она удивлённо оглядела своих подопечных и подозвала Гарри.

— Тебя ждёт директор, — громко сказала она. — Пароль тот же.

Потом, когда Поттер пытался протиснуться мимо неё, она поймала его за край рукава и пристально осмотрела. Гарри засмущался своего красного вязаного свитера, радуясь, что хоть в этот-то раз он ему впору, а не висит, как на вешалке. Макгонагалл удовлетворённо вздохнула, отпуская его.

— Можешь идти.

* * *

— Гарри, как настроение? — радостно спросил директор, встречая его едва ли с не распахнутыми объятиями.

— Хорошее, — Поттер замер у дверей, не решаясь пройти дальше в кабинет.

— Не волнуйся, — сверкнул очками-половинками Дамблдор. Он стоял возле волшебного зеркала, облачённый в малиновую мантию с серебристыми звёздами. — Они совсем не страшные. Может быть, грубые, но не злые.

— Я знаю, сэр, — Гарри откашлялся, сглатывая неприятный комок. В желудке начинало противно крутить.

— Ты, главное, держись возле меня, Гарри, — Дамблдор потрепал его по голове и направился к выходу. — Пошли. Нас уже ждут.

Гарри помнил колдографии из «Пророка». Тогда количество людей возле Гринготтса заставило его ужаснуться. Сейчас же, стоило воротам замка открыться, как его ослепило от вспышек. Он рефлекторно схватился за мантию директора, зажмуриваясь. И только когда первая волна стихла, он смог разлепить глаза и с ужасом уставиться на огромную толпу репортёров.

Представители различных волшебных изданий расступилась, пропуская идущих едва ли не маршем гоблинов. Главный гоблин возглавлял шествие. В длинном плаще и дорогом костюме с шейным платком, он держался очень высокомерно и важно. За ним следовали остальные, одетые не менее пафосно и вычурно.

Гарри шумно сглотнул, когда главный гоблин поднялся к ним. Дамблдор украдкой подмигнул Потеру и громко поприветствовал гостей:

— Рады вас видеть в стенах нашей школы, — он зашуршал мантией, разворачиваясь и идя в Большой зал, не забывая подтолкнуть и Гарри, чтобы тот следовал за ним.

Специально для этого мероприятия были проведена некоторая перепланировка. Четыре стола заменил один, богато накрытый, прямо посередине помещения. Преподавательский стол исчез. Остался только троноподобный стул директора и небольшой стульчик со спинкой возле него. Именно туда Дамблдор провёл Гарри. Всё остальное помещение заполонило множество стульев, которые стремительно занимали студенты, преподаватели и репортёры.

Макгонагалл вместе с профессором Спраут заняли одни из самых первых в первом ряду. Гарри со своего места видел каждого человека в зале. Он чувствовал себя диковинной зверушкой, на которую все пришли посмотреть. Прямо как тот питон в зоопарке, которого он случайно освободил. Он старался не поднимать глаз, чтобы случайно не просмотреть в объектив колдографа.

Но когда по залу прошла какая-та странная волна, гриффиндорцу всё же пришлось поднять голову, чтобы узнать о новых проблемах, собирающихся упасть на его голову. Первое, что он увидел — это были нищие. Ему показалось на краткую секунду, что он оказался на одной из площадей Лондона, где всегда сидели попрошайки и уличные музыканты. Но потом, встряхнув головой, он понял абсурдность своей мысли. Нищих в Хогвартсе быть не могло.

Поттер, прищурившись, смотрел на большую группку каких-то людей в лохмотьях. На ум приходили различные мифические существа, вплоть до лепреконов. Толпа несла с собой транспаранты, листовки, флаги и казалась смутно знакомой. Вот только странные, разорванные вещи, вымазанные сажей лица, куцые мётлы и поднимающие пыль мантии как-то сбивали его столку. И только когда один из «лепреконов» помахал рукой, показывая рыжую шевелюру, Гарри наконец-то признал в них своих сокурсников.

— Рон, — гневно прошипел он, вцепляясь ногтями в стул. Он видел, как покачала головой Макгонагалл, прикрывая глаза рукой. Декан Пуффендуя утешительно гладила её по спине.

Репортёры активно защёлкали камерами, стараясь запечатлеть каждого гриффиндорца, иногда подходя и прося поднять выше плакаты.

Другим сюрпризом было появление факультета-противника. Слизеринцы явились, как подобает аристократии, одетые с иголочки. В роскошных мантиях, выглаженных рубашках и сияющих галстуках. Даже шевелюра Снейпа казалась какой-то шелковистой и чисто блестящей. Драко, увидев гриффиндорцев, сморщился и склонился к какой-то однокурснице, но потом резко замер. На его лице отразилось удивление, он закатил глаза и фыркнул.

Когда в Большом зале ни осталось ни одного свободного стула, Альбус поднялся и зычно объявил:

— Начнём нашу конференцию.

Гоблины завозились, доставая тонкие пергаменты с какими-то заметками и документами, на которых виднелись родовые печати.

Главный гоблин, поигрывая пальцами с богатыми перстнями, взял один из документов и, смотря прямо на директора, заговорил:

— В свете последних событий стало известно, что личное хранилище мистера Поттера оказалось опустошено. Адрес, на который отправлялись ежемесячные отчисления, был фальшивым.

— Это прискорбно слышать, — печально кивнул Дамблдор, поправляя очки и сочувственно смотря на Гарри. Мальчик сжался, чувствуя как потеют ладони.

— Согласно нашим сведениями, адрес дали вы, — с нажимом продолжил гоблин.

— Правда? — удивился Дамблдор.

— Да. И, как главный попечитель, должны были следить за всеми льготами, поступающими на имя Гарри Джеймса Поттера. Но мистер Поттер не получил ни монеты.

— Ужасная новость, — согласился Альбус, он повернулся к гриффиндорцу: — Гарри, это правда?

— Наверное, да, — подтвердил Поттер. Он не совсем понимал происходящее, кажется, они говорили о том коде из газеты.

— Мистер Поттер, — обратился к нему один из гоблинов, — можете ли вы сказать, где вы жили все одиннадцать лет?

— У дяди с тётей, — в горле сидел неприятный ком. Среди журналистов прошла волна ужаса.

— Вот этот дом похож на тот, что у ваших родственников? — кто-то передал ему колдографию с полуразвалившимся сараем.

— Нет.

— А ваши родственники рассказывали вам о ваших сбережениях? — продолжался допрос. Гарри отрицательно покачал головой.

— Мои дядя и тётя относятся ко всему волшебному с опаской, — как можно мягче объяснил он позицию своих опекунов. — Думаю, они даже не знали об этом.

— Вас правда морили голодом, заставляли носить обноски и запирали в чулане? — новые колдографии передавались ему в руки. Гриффиндорцы неодобрительно загалдели, поднимая свои плакаты выше.

— Всякое бывало, — под конец выдавил Гарри.

Среди гоблинов прошёлся шепот. Они что-то быстро передавали друг другу. Наконец главный гоблин снова обратился к директору.

— Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, что вы можете сказать по этому делу? Вы должны были проследить, чтобы ребёнок, оставшийся сиротой, по приказу Министра магии получал все необходимые средства, и решать вопросы касательно опекунства и воспитания.

— И, на мой взгляд, прекрасно с этим справляюсь, — Дамблдор поднялся и жестом попросил Гарри встать тоже. — Прошу самим обратить внимание на юного Гарри. Он вполне здоров, воспитан и, главное, не избалован. Тётя и дядя — его самые ближайшие родственники, и по законам магглов я не могу поступить иначе.

— Но… — попытался возразить гоблин.

— Прошу меня не перебивать, — не дал ему сказать Альбус. Он специально повернулся в сторону репортёров, прижимая к себе студента. — Хочу заметить, что такие резкие визиты и толпы людей негативно влияют на ещё не сформировавшуюся психику ребёнка, и без того росшего сиротой. Вам стоило всё обсудить лично со мной, прежде чем заявляться в школу и срывать уроки, — гоблины переглянулись, по их сузившимся глазам было видно, что они жутко оскорблены. — Гарри сам поделился со мной, что такие мероприятия доставляют ему неудобства. Он, как и любой подросток его возраста, хочет просто спокойно жить. Думаю, на этом можно нашу конференцию окончить.

— Секундочку! — поднялся главный гоблин. — Допустим, что опекунство и решалось только по законам магглов. Но как вы объясните, что одиннадцать лет отчисления шли на фальшивый адрес. И куда делись все эти деньги?

— Ох, — расстроенно выдохнул директор, хитро сверкая синими глазами, — наверное, я просто ошибся, когда заполнял анкету. Извиняюсь.

— А я неплохо получился! — Джордж, ухмыляясь, показывал близнецу колдографию из «Пророка».

— Ты что, это я! — шутливо возмутился Фред. — Я отлично вышел!

— О чём ты? Я свою морду везде узнаю!

— Это мою ты узнаёшь, ты же смотришь только на меня! — прыснул от смеха Фред, отбирая газету.

— Ты ещё скажи, что это Перси! — засмеялся Джордж.

— Ты прав, дружище! — Фред смял газету и, отыскав взглядом старшего брата, громко закричал: — Перси! Тут твоя фотография!

— Где?! — подскочил староста, едва ли не разрывая газету, и, хмуря брови, посмотрел. — Не вижу, где тут?

— Да вот же! — Фред ткнул пальцем куда-то в середину колдографии, на которой уместился весь факультет Гриффиндора. Вернее, группка волшебников, в том самом виде, о каком рассказывают маггловским детям — с куцыми мётлами, нахлобученными на лоб шляпами и измазанными сажей лицами. Узнать кого-нибудь было почти невозможно.

— Придурки, — фыркнул Перси, возвращая газету.

— Зато Гарри вообще целую страницу выделили, — восхищённо присвистнул Джордж, листая газету.

Мальчику-Который-Выжил была посвящена большая часть всего выпуска. Его смущённое, напуганное лицо смотрело с рамочек, отворачивалось и нервно улыбалось. Была даже колдография его родственников-магглов — они всякий раз захлопывали дверь, предварительно кинув зонтом в фотографа. Сам Гарри от номера был не в восторге. Он всего раз по диагонали его просмотрел, принял странный зеленоватый оттенок и, извинившись, удалился.

Поттер злился на сокурсников, которые вытворили подобное. И никакие их уговоры и убеждения, что это из благих намерений, не могли его успокоить.

— Считай, что мы просто повеселились, — под конец сдался Фред.

— Повеселились? — подавился воздухом Гарри.

— Да, — нисколько не смутился Фред, — в волшебном мире редко происходит что-нибудь настолько интересное. Грех упускать случай.

— А я вот от всего этого устал! — взвился Поттер. — Мне хочется покоя! — он так рьяно махал руками, что едва не сбил с носа свои очки и заехал в глаз Фреду.

После Фред не решился что-либо говорить, справедливо считая, что Гарри надо просто отдохнуть. Он и сам решит, что это было очень здорово. В чём-то рыжий был прав. Спустя пару дней Гарри и правда остыл. Нет, он совсем не считал выходку смешной, но и мог не отметить её некой гениальности.

— А как вы состарили вещи? — потом спрашивал он у Гермионы за обедом.

— О, это с помощью пыльцы Старкуса⁽¹⁾, — с готовностью принялась рассказывать она.

— Мы одолжили у профессора Спраут немного, — вставил Рон. — Но не волнуйся, там всего лишь один кустик общипали. Она даже не заметит!

— Ты всё ещё злишься, Гарри? — осторожно спросила Грейнджер, переглядываясь с Уизли.

— Злюсь, — подтвердил Поттер, — но уже меньше, — радостно добавил он.

— А если вы и напоминать перестанете, то совсем забудет, — вклинился Драко. — И вы забываете, что у нас есть очень важное дело! — он принял важный и загадочный вид.

* * *

Поиски философского камня продолжились. Оставив на время исследование территории замка, студенты решили для проверки порыскать в окрестностях. Тут уже не обошлось без помощи Хагрида.

— Я к нему не пойду! — всеми силами упирался Поттер.

— Да брось ты! — убеждал Рон. — Он будет очень рад тебя увидеть. Ты же знаешь, как он беспокоится!

— Нет! — Гарри попытался затормозить ногами, но Драко и Рон, тянущие его за руки, были куда сильнее. Земля только забилась в не слишком туго зашнурованные кроссовки.

— Почему? — не понимали друзья. — Он же сам говорил, что нам друг.

— Просто… просто… — замялся Поттер.

Он не мог внятно объяснить, что при одном только упоминании лесничего ему становится стыдно. Гарри и думать-то об этом было трудно, а уж смотреть в глаза и говорить что-то казалось вообще чем-то невозможным.

— Мне стыдно, — с трудом выдавил он, останавливаясь и едва ли не падая лицом в землю. К счастью, Рон удачно схватил его за рукав.

— Вот и извинишься перед ним, — легко заверил Драко. — Он простит.

Если бы и в жизни все было так просто! Сам Гарри долго не мог простить друзей за спектакль с нищими ведьмами, а тут он вообще подставил человека. Такое легко не простишь.

— Если и дальше избегать будешь, то никогда не простит! — строго заявила Гермиона. — Он, может, и простил уже, но раз ты не делаешь никакого шага, то наверняка обижается!

Гарри застыл. Он покраснел и опустил голову, принимая правильность слов Мисс Всезнайки. Стряхнул руку Рона с плеча и, расшнуровав обувь, вытряс землю. Потом поднялся и самому себе кивнул, решаясь.

— Ты права, — он сам пошёл вперёд. Сам постучал в огромную плотную дверь с железной ручкой и, когда раздался хрипловатый бас, ответил:

— Хагрид, это мы!

Дверь тут же легко открылась, и в проёме появился лесничий. Он порывисто обнял ребят, втягивая их в дом и поспешно закрывая дверь.

— Садитесь-садитесь, — подтолкнул Хагрид их к столу. — Как раз вовремя. Я суп приготовил!

— А можно мы не будем, — заговорил Драко, сморщившись, смотря на котёл, кипящий в камине. Жидкость страшно бурлила и распространяла просто адский аромат чеснока.

— Конечно, будем, — Гермиона метко наступила на ногу Малфоя, пронзая его жёстким взглядом.

Хагрид щедро наполнил железные миски своим варевом желтовато-зелёного цвета и пододвинул каждому по огромному куску хлеба. Друзья, переглянувшись, осторожно взялись за ложки и помешали суп. Рон, как самый смелый, зачерпнул и, не давая себе задуматься, проглотил. Остальные пристально следили за ним. Он резко покраснел, выпучил глаза и схватился за кусок хлеба.

— Очень вкусно! — осипшим голосом сказал он. — Только можно воды?

— Сейчас чаёк будет, — обрадовался лесничий. Драко, сглотнув, помешал бульон. Что-то ему не хотелось это есть. Он украдкой толкнул Уизли в бок и выразительно показал на тарелку.

— Остро, — выдохнул Рон, однако мужественно зачерпывая ещё одну ложку.

 — Хагрид, я хотел… — а вот Гарри совсем не интересовал ни суп, ни его ядрёный запах. Он был слишком поглощён своими чувствами. Ему необходимо было извиниться перед хранителем ключей Хогвартса и впредь ничего подобного не допускать.

— Ничего можешь не говорить, Гарри, — вдруг остановил его Хагрид. Он сбросил рукавицы, когда поставил чайник на стол, и, тяжело вздохнув, сел, — я читал выпуск «Пророка».

— Вот как, — Поттер не слишком понимал, что тот пытался сказать.

— Ты не стесняйся. Я был против всей этой затеи. Приглашать кого-то в школу, пф, это уже ни в какие рамки! Отвлекать, смущать! — возмущался Хагрид, сотрясая своим голосом пустые тарелки у окна. — А эти твои магглы! Вернон — самая настоящая сволочь!

— Во-во, — поддержал его красный, как помидор, Рон, — моя мама говорит точно так!

— Рон, — неодобрительно шикнула Гермиона. Она положила руку на плечо Гарри и сочувственно кивнула.

— А ещё, как некстати, профессор Снейп уехал, — вдруг сказал Хагрид.

— Профессор? — Поттер повернулся к Драко. Тот экспериментально попробовал суп и теперь активно бил себя по груди и кашлял. Заметив вопросительный взгляд, он пожал плечами и попытался что-то прохрипеть.

— Я слышала, что это как-то связано с зельеварением, — вспомнила Гермиона. — Правда, это очень неожиданно. Старшекурсники говорят, что до этого он редко отлучался.

— Чтобы там ни было, а причина важная! — Хагрид пододвинул свою миску и, огромной ложкой зачерпнув, спокойно проглотил суп. Рон и Драко с огромными глазами смотрели на него.

— Верно, — согласились студенты.

— Вы ешьте-ешьте, — заговорил Хагрид, — Быстрее, а то скоро начнёт темнеть. Лучше не задерживаться дотемна.

— Хорошо, — Рон, делая глубокий вздох, снова схватился за ложку.

— Да и мне пора уже, — хмуря брови, заметил Хагрид, косясь на часы.

— Куда? — удивился Гарри.

— У нас с Пушком сейчас время музыки, — радостно ответил Хагрид, но тут же помрачнел, наблюдая за вспыхнувшими озарением лицами друзей. — Кажется, не стоило мне этого говорить. Совсем не стоило.

* * *

Тот выпуск «Пророка», к великому огорчению Гарри, увидело куда больше народу, чем можно было представить. Не только друзья и одноклассники, сотрудники банка Гринготтс и преподавательский состав.

Читала его и Нарцисса Малфой, сидя в просторной гостиной. Чашка чая в её руках задрожала, она поджала тонкие губы, откидывая газету на край стола. Нарцисса хмуро смотрела в окно, прислушиваясь к разговору мужа, доносящемуся из кабинета.

Молли же любовно вырезала все колдографии Гарри, а совместное изображение смеющихся гриффиндорцев и вовсе поставила в отдельную рамочку. А страницу с магглами-опекунами Гарри она с мстительной улыбкой разложила под гниющую капусту.

Совсем другая участь ждала газету в другом доме, рабочий кабинет в котором был полностью заставлен различными книгами и листками. Колдографии были вырезаны и с помощью магии закреплены на мерцающую доску, от них сеточкой шли разноцветные линии. Женщина, держа у лица ядовито-зелёное перо, растягивала подведённые красной помадой губы в ухмылке.

Добралась изрядно помятая газета и до крепости на отдалённом холме. Там она передавалась из рук в руки, лежала на сырых, пропахших мхом и грязью полах, пока случайно не попалась на глаза одному человеку. Он бы и не обратил бы на неё никакого внимания, если бы газета, зашелестев страницами, не открылась на развороте, с которого испуганно смотрел мальчик в очках и потёртом красном свитерке.

— Гарри? — хрипло прошептал человек, протягивая грязную руку к газете.

1) Старкус — цветок ни в каком из волшебных миров не существует. Плод воображения автора. Кустик с крупными жёлтыми цветами.

Вернуться к тексту

Осень стремительно подходила к концу. Гарри эта золотая пора показалась жутко длинной, словно несколько лет. Он с удивлением понимал, что успел привыкнуть к магической школе, не пугался, когда вдруг из ниоткуда появлялись призраки или начинали страшно грохотать рыцарские доспехи, когда он проходил мимо. И это понимание было очень приятным. Оно странно роднило его с родителями. Иногда Поттер фантазировал о том, что делали родители в его возрасте, на первом курсе. Дружили ли они? Общались ли? Ходила Лили Эванс на матчи Гриффиндора или нет? Вопросов всегда было много, но задать их было некому. Профессора Снейпа не было в Хогвартсе уже неделю. Его предмет замещали попеременно Минерва Макгонагалл и Помона Спраут.

Зельеварение стало одним из самых безобидных предметов, по словам Невилла. Посещать его было сплошным удовольствием. Зато такое положение дел совсем не устраивало слизеринцев. Зельеварение было той дисциплиной, по которой у них всегда было преимущество перед остальными факультетами. И пусть между ними было перемирие, вызванное приездом Героя Магической Британии, это совсем не значило, что пальму первенства в соревновании факультетов они готовы кому-либо уступить. Не были довольны изменённым предметом и Гарри с Гермионой, как ни удивительно.

— Я уверена, что по возвращении профессора Снейпа нас будет ждать огромное количество тестов и эссе, которые далеко не все напишут! — предрекала она, сидя в библиотеке и обложившись книгами.

— Поэтому ты решила быть умнее всех и сразу выучить весь курс? — усмехался Рон. Перед ним лежало незаконченное эссе по трансфигурации, но он совсем не спешил его завершать.

— Нет, я учу только то, что нам необходимо знать на первом курсе! — особо выделяя слово «нам», говорила Грейнджер. Она не прекращала быстро листать страницы даже во время спора. — И Гарри со мной согласен! Правда, Гарри? — обратилась она к нему.

— Что? — встрепенулся Поттер. Натолкнувшись на два яростных взгляда, обращённых к нему, он стушевался и неопределённо кивнул.

Гарри не сильно беспокоило, что из-за возникшей ситуации они все могут пропустить приличный отрывок, необходимый для понимания курса. Его куда сильнее заботила причина такого резкого отъезда преподавателя. А ещё наступающая зима.

— Драко, ты домой поедешь на каникулы? — спросил он осторожно, пользуясь тем, что однокурсники заняты спором.

— Да, — ответил Малфой, не поднимая головы от трактата о Прыгучей Луковице. — Мама уже собирает всех на рождественский ужин. А что?

— Просто спросил, — Гарри попытался снова вникнуть в текст учебника по зельеварению. Выходило, что в Хогвартсе он останется один на время каникул. Вариант поехать к магглам не рассматривался.

Он с недовольством смотрел на заснеженный Запретный лес и крышу хижины Хагрида. Зима всегда вводила Гарри в тоску. Когда он жил у тёти и дяди, у него никогда не было настоящего Рождества со сладким праздничным пудингом и подарками. Везло, если его хотя бы ненадолго звали к праздничному столу. Но обычно это было уже после того, как уйдут гости. Чаще Гарри засыпал к этому моменту, довольствуясь утром куцыми кусками пирогов и торта.

В этот раз, конечно, уже будет не так. Он в волшебной школе, и у него есть друзья, а волноваться о вкусном столе не приходилось. Вот только у друзей были семьи, любящие родственники и близкие, поэтому очень некрасиво жаловаться, что их не будет рядом. Поттер украдкой вздохнул, снова принимаясь гадать о родителях. Интересно, а как они праздновали Рождество?

— Гарри, Гарри! — закричал ему прямо в ухо Рон. Поттер резко дернулся и напуганными глазами, часто-часто моргая, уставился на него. — Ты что? Заснул?

— Нет, — помотал головой он, закрывая учебник. Всё равно ничего не понял.

— Так чего молчишь? Я тебя уже пять минут зову! — Уизли фыркнул.

— А что случилось? — только сейчас Гарри понял, что все в ожидании смотрят на него, а за их столом стоит напряжённая тишина.

— Гарри, мы обсуждали план наших дальнейших действий, — объяснила Гермиона. — Найти философский камень желательно до каникул. Потом начнётся подготовка к годовым срезам, и вообще будет уже не до этого.

Гарри кивнул, понимая опасения друзей, но при этом совершенно не соображая, что же ему делать. У них была карта Мародёров, которая не показывала, к великому сожалению друзей, Пушка. Но зато они знали, что цербер очень трепетно относится к музыке, что давало хоть и небольшие, но все же зацепки в поисках. А ещё было странное существо, которое напугало Гарри в прошлый раз, и было у него чувство, что такое ещё повторится.

— И Снейпа нет, — огорчённо выдохнул Рон, возможно, впервые жалея, что профессора нет поблизости.

— Осталось единственное место, где мы можем найти последние подсказки, — смерив друзей долгим взглядом льдисто-серых глаз, ответил Драко.

— Какое? — уставились на него гриффиндорцы.

— Это, — Малфой указал на пятачок карты, где виднелись следы с табличкой «Альбус Дамблдор».

* * *

Люциус Малфой сидел в своём кабинете, исподтишка наблюдая за женой через распахнутую дверь. Нарцисса нервно ходила по дому, отдавая короткие распоряжения эльфам-домовикам. Это его несказанно радовало. В последнее время она была чересчур тихой, всё время проводила то в библиотеке, то в спальне Драко. Они встречались исключительно на ужине, чтобы потом отправиться вместе в спальню, где так же, не сговариваясь, ложились спать, отвернувшись друг от друга. Это сильно напрягало и волновало. Нарцисса всегда была полна энергии и жажды деятельности; даже выйдя замуж, она сохранила свою прыть, хоть и малость поутихшую из-за нового положения в обществе и требований репутации.

Однако её почти каменный вид прекрасной скульптуры эпохи Ренессанса был Люциусу совсем не по душе. Поэтому, когда Нарцисса с присущими ей беспокойством и живостью принялась за подготовку к Рождеству, он только обрадовался. Люциус справедливо считал, что пусть лучше жена будет юлой носиться по особняку, чем сидеть в комнате сына и вынашивать какие-то планы, грозящие мужу седыми прядями в волосах. У него и без неё было множество поводов для беспокойства. Например, друг, резко рванувший в Албанию.

Последний разговор со Снейпом и вовсе его напугал. Северус сидел у него в кабинете в дорожной чёрной мантии с капюшоном. Из ручной клади у него была только небольшая сумка. Он пристально наблюдал за потрескивающим огнем в камине, задумчиво вертя в бледных пальцах чашку с чаем. Вставлял редкие комментарии и замечания, пока Люциус важно-задумчиво расхаживал по кабинету взад-вперёд.

— Я был, честно признаться, удивлён, когда стал искать информацию в Министерстве. Мне казалось, что это только твое недовольство, — сознался Малфой, останавливаясь у кресла, в котором сидел Снейп.

— И что думаешь? — взгляд Северуса был непроницаем. Отблески пламени оставляли желтые пятна на его лице, делая черты острее. — Ты же понимаешь, чем это грозит всем нам? Хочешь этого?

Люциус вновь отвернулся к огню, смотря, как трещат дрова и поднимается в дымоход сизый дым. Потом глухо ответил:

— Нет, конечно.

Северус, довольный ответом, кивнул, убирая нетронутую чашку обратно на небольшой столик с подносом и поднимаясь.

— Поэтому ехать мне необходимо.

— А школа? — задал тревожащий его вопрос Малфой.

— А что с ней? Не думаю, что Дамблдор, даже если он и виновник всей этой истории с Поттером, допустит беспорядки в школе, — уверенно ответил Снейп.

— У меня никакой уверенности по отношению к директору нет вообще! — скрестил руки на груди глава рода Малфоев, откидывая длинные распущенные светлые волосы назад.

— Он себя показал, и недооценивать его не стоит, — всё-таки решился выступить в защиту Дамблдора Снейп. — Школа для него много значит, и он не даст в обиду студентов.

— Меня не волнуют все студенты! — рявкнул Люциус. — У меня сын там!

— И что с того? — приподнял одну бровь Снейп.

— А то, что пока там был ты, я был спокоен. А теперь ты уезжаешь, а мне остаётся довериться чокнутому старику, помешанному на мире и любви между всеми живыми существами!

— Забери его тогда на это время, — перепалка грозила перейти в настоящую ссору. Мужчины застыли в разных концах кабинета, усмиряя бушующие эмоции. Под конец Люциус сам, первый, миролюбиво положил руку на плечо Северуса и кивнул, сознаваясь:

— Я просто не хочу для Драко того, что пережил сам.

Эти мысли никогда его не отпускали. Может, Малфой и воспитывал сына в строгости, но уж точно не из желания ему насолить. Просто хотел, чтобы Драко, по возможности, обладал твердым характером и был готов к жизненным трудностям. Но он бы и магглу не пожелал того ужаса, что творился в мире на момент рождения Драко. Жизнь только стабилизировалась, и Люциус не желал рушить своё семейное счастье и собственный покой.

— Никто этого не хочет, — кивнул Снейп, выходя из кабинета, чтобы встретиться с Нарциссой и проститься.

Теперь Люциус был уже не так уверен в своём решении оставить сына в Хогвартсе. К счастью, пушистая белая зима уже стучалась в двери, и скоро Драко приедет домой на каникулы. Дома ему бояться было нечего.

— Главное, чтобы он до этого там ничего не натворил, — тяжело вздохнул Малфой, памятуя о способности сына встревать в передряги, да ещё с его-то друзьями.

* * *

Каждый волшебник с детства знал о том, что если он нарушит магические законы, то окажется в Азкабане — страшной треугольной крепости на краю Великобритании, где стены невероятно толстые, а охранниками служат жуткие существа — дементоры. Никто даже одним глазком не хотел видеть эту обитель ужаса, с его сырыми, поросшими мхом и плесенью камерами, где томились безумные преступники. Но сами узники живо интересовались событиями, происходящими во внешнем мире.

Они высовывали сквозь решетки грязные руки с длинными кривыми ногтями и, царапая каменный пол, затаскивали в камеры случайно брошенные охранниками газеты. Разглаживали испачканные листы и жадно читали новости. Иногда камеры оглашал дикий пронзительный крик, но чаще был слышен только свист ветра снаружи.

Газету с Мальчиком-Который-Выжил хотели бы получить многие. Только для того, чтобы смотреть на невинное лицо того, по чьей вине настал крах их могуществу и конец свободе.

— Отдайте! Отдайте! — раздавался почти невыносимый вой. — Тёмный Лорд не пал! Отдайте! — крик эхом отскакивал от стен, в несколько раз увеличиваясь в громкости и долетая да самых нижних уровней.

Но газета попала к совсем иному человеку. Он долго смотрел на неё, улыбаясь и поглаживая чёрными пальцами колдографию, иногда украдкой шмыгая и размазывая по немытым щекам слезы. Когда восторг и радость захлестывали его, а рядом безжизненными тенями начинали блуждать дементоры, в камере раздавалось тихое копошение, а после её заполнял собачий вой.

— Ты с ума сошёл?! — вскрикнула Гермиона, вызвав неодобрительные взгляды и возмущённый шёпот. — Это же кабинет директора!

— И что с того? — не понимал Драко. — Кто, как не директор, всё знает о школе? Разве не так, мисс Зазнайка?

— Я не зазнайка! — ощерилась она, зло сверкая карими глазами.

— Он прав, — поддакнул Рон. — Дамблдор, скорее всего, и был тем человеком, который притащил сюда Пушка для защиты философского камня.

— Не думаю, что Хагрид провернул бы такое без его разрешения, — был вынужден согласиться и Гарри.

— Вы что, ничего не понимаете? — Гермиона уперла руки в бока и пронизывала каждого из мальчиков недоверчивым взглядом. — Это же Дамблдор! Самый великий волшебник всех времён и народов! Его обмануть — это вам не Хагрида облапошить!

— А мой отец говорит, что водить его за нос ничего не стоит, — признался Малфой. — Отец вообще его не уважает.

— А мой отец очень высокого о нём мнения, — встрял Рон. — По его словам, это твоему нельзя доверять и следует опасаться.

— Разве? — скептически приподнял бровь Драко. — Я, пожалуй, промолчу о твоём.

— Хватит! — вскочил Гарри, чувствуя приближение новой ссоры. — Не хватало ещё только выяснять, у кого лучше отец.

Друзья покраснели и виновато опустили глаза. Рон нервно схватился за ручку, а Драко поджал губы.

— Прости, Гарри, — пару минут спустя тихо пролепетал Уизли. Малфой согласно кивнул, поддерживая его.

— Проехали, — сам Поттер никакой неловкости не ощущал.

В какой-то мере ему было неприятно слышать разговоры о чужих отцах, но он старался не слишком на этом зацикливаться, прекрасно понимая, что в его сиротстве друзья не виноваты. Повинен один конкретный человек, к которому Гарри мгновенно воспылал ненавистью, настолько сильной, что мог бы одним только этим чувством убивать.

— У вас даже никакого плана нет! — вернулась к теме Гермиона. Она изучала карту, нахмурив брови и поджав губы, иногда пальцем проводя по коридорам возле кабинета директора.

— А разве не его мы сейчас разрабатываем? — недоуменно покосился на неё Рон.

— Я в любом случае в этом участвовать не намерена! — сказала своё последнее слово Грейнджер, скрещивая руки на груди.

— А тебя никто и не звал. Будешь на стрёме стоять, — хмыкнул Драко, с превеликим удовольствием отмечая, как она гневно покраснела и окатила его ледяным презрением. — Туда полезем мы.

— Помогать вам тоже не буду! — использовала свой последний аргумент Гермиона. Она выглядела не на шутку рассерженной.

— Обойдёмся, — махнул рукой Малфой.

Рон неуверенно поглядывал то на него, то на неё. Уизли был не слишком уверен, что они обойдутся без помощи подруги. Всё-таки пока что только благодаря мисс Грейнджер они вылезали из множества передряг и держались на плаву. Её оценки и успеваемость были едва ли не выше всех на курсе.

— Посмотрим, как вы справитесь, — Гермиона словно прочитала мысли Уизли. Захлопнув свои книги, схватила сумку, брошенную куда-то под стол, и гордо держа голову, она вышла из библиотеки.

— Не надо было этого говорить, — вздохнул Гарри, провожая её взглядом.

— Пусть прекратит строить из себя умницу. Бесит аж! — Драко возмущённо фыркнул, отворачиваясь. — Думает, что лучше всех.

— А теперь, может, стоит вернуться к плану? — робко предложил Рон.— Гермионе потом расскажем.

— А вдруг она откажется? — спросил Поттер. Гермиона вполне могла устроить проверку их знаний, бросив разбираться со всем самостоятельно.

— Не откажется, — ухмыльнулся Малфой. — Слишком далеко уже зашла.

* * *

Был поздний вечер, когда Снейп прибыл в Тирану. На улице шел сильный дождь, и Северус долго стоял под навесом возле небольшого магазинчика, ожидая человека, который обещал его встретить. Он вглядывался в мутную темноту, пытаясь разглядеть сквозь ливень, когда же нужный человек появится поблизости. Но тот появился неожиданно, будто материализовался прямо в воздухе, хотя, возможно, так и было. Тронул Снейпа за плечо и, снимая капюшон дождевика, белозубо улыбнулся.

— Профессор Северус Снейп? — обратился он.

— Да, — Снейп постарался скрыть испуг от внезапности и равнодушно кивнул.

— Давно ждёте? — поинтересовался незнакомец.

— Уже да, — Снейп отряхнул сырой плащ. Дождь успел добраться до его укрытия и теперь оставил всего лишь небольшой пятачок земли нетронутым.

— Я Агон⁽¹⁾ Фрашери, — представился незнакомец.

— Это вы ответили на письмо? — приподняв бровь, уточнил Северус.

— Верно, — кивнул Агон. — А теперь хватайтесь за руку, перенесёмся сразу в дом, — Снейп недоверчиво ухватился за протянутую руку, отмечая, что ногти у его провожатого измазаны чем-то синим, и, пересиливая брезгливость, сжал чужую мокрую ладонь. Он почувствовал резкий рывок.

Когда мир прекратил мелькать перед глазами в безудержном танце, Снейп почувствовал, что ровно стоит на полу, а шум дождя стал доноситься более приглушенно. Глаза быстро привыкли к полумраку, который рассеивали три свечи, горящие в золотом ветвистом канделябре.

— Я ждал вас днём, — Агон скинул в прихожей плащ и сапоги, отправляясь куда-то вглубь дома. — Уже решил, что вы утром приедете, — он появился с полосатым полотенцем, которое протянул Северусу.

— Из-за ливня пришлось задержаться, — Снейп взял полотенце, промокнув им лицо. Чёрные волосы висели сосульками, с которых всё время капало. Полотенце на ощупь было жестковатым, но пахло свежестью и маггловским стиральным порошком.

— Оставьте плащ на вешалке и проходите ужинать, — командовал Агон, возясь с чем-то на кухне. Снейп послушно снял потяжелевший плащ, вещая его рядом с тёмно-зелёным дождевиком.

Жил Агон Фрашери скромно. И не совсем в столице, а на самой её окраине, в небольшом двухэтажном доме, где скрипел пол и было множество деревянных статуэток. Работал он в албанском министерстве магии, где появлялся раз в месяц, чтобы получить зарплату, и слыл большим учёным. И именно у него жил Квиррелл во время своего путешествия.

Снейпу стоило немалых трудов приехать к нему, чтобы провести своё расследование. Он сидел на аккуратной кухоньке, следя за экономными движениями хозяина. По виду Агона трудно было сказать, что он учёный. Руки у него были не ухожены, но зато вещи находились в полном порядке, дом поражал своей чистотой. Но первое впечатление бывает обманчивым. Северус хмыкнул.

— А как Квиринус? — вспомнил Агон прошлого гостя из Британии.

— Профессор Квиррелл? — дождавшись утвердительного кивка, Снейп ответил: — Он занят исследовательской работой.

— О! всегда знал, что далеко пойдёт. Он сразу показал себя очень любознательным, — Агон был искренне рад. — А то я уже и волноваться ведь начал за него.

— Волноваться? — переспросил Снейп, принимая чашку с ароматным чаем.

— Да. Он уезжал отсюда такой подавленный.

Северус не сомневался, что приехал не зря. Внутреннее чутьё неспроста гнало его из Хогвартса в Албанию, в лесах которой, по слухам, некогда обитал Волдеморт.

* * *

Друзья сидели за ужином. Рон торопливо обгладывал куриные ножки, пытаясь одновременно положить себе побольше жареной картошки. Гарри голода не испытывал. Он равнодушно жевал пирог с мясом, почти не чувствуя вкуса. Гермиона демонстративно сидела в стороне от них и с интересом слушала старосту. Перси, раскрасневшись от удовольствия, рассказывал что-то о школе и своих обязанностях, иногда забываясь и взмахивая руками так, что толкал соседку. Кэтти смотрела на него злобно и пыталась потеснить Джордана, чтобы хоть немного отсесть от буйного старосты и нормально поесть.

— Ешь быстрее, время поджимает, — буркнул Рон с набитым ртом.

Ужин начался всего пару минут назад. Студенты ели не спеша, переговариваясь и обмениваясь новостями. Преподаватели также вели светскую беседу, иногда окидывая зал внимательными взглядами. Директор важно восседал на своем месте и что-то обсуждал с Минервой. Гарри тяжко выдохнул, смотря на них.

На их «мужском совете», как выразился Драко, было решено ничего не откладывать и отправиться в обитель профессора Дамблдора прямо во время ужина, беря во внимание то, что времени на него выделялось больше всего, а сам директор покидал трапезу последним и далеко не сразу шёл в свой кабинет. Им было необходимо быстро поесть и, не привлекая лишнего внимания, покинуть Большой зал, встретиться у горгульи и пробраться в кабинет.

— Ты узнаешь пароль, — раздавал резво приказы Драко.

— Почему я? — опешил Рон, собираясь поспорить.

— Потому что твои старшие братья такие проныры, что всегда всё знают. Вот и спросишь у них.

— Хорошо, — сдался Рон, принимая правоту его слов.

— Действуем быстро, ищем улики, проверяем по карте и валим обратно, — друзья согласно кивнули.

Уже перед ужином Уизли показал большой палец, уверяя, что с паролем проблем никаких не будет. Теперь и он, и Драко горели энтузиазмом, как самые настоящие бенгальские огни. А Гарри вновь терялся в своих мыслях. Отсутствие Гермионы не вселяло уверенности. Та, выслушав их план, только фыркнула, бросив вялое: «Удачи!» Поттер эти слова расшифровал, как «не плачьте потом».

— Готов? — быстро спросил Рон, убирая вилку. Гарри кивнул. Всё равно кусок в горло не лез.

Оба быстро поднялись и подошли к старосте.

— Мы пошли, — бодро доложил Рон.

— Уже? — опешил Перси. — Ведь даже десерта не подавали. — Гермиона рядом нахмурила брови и крепко сжала вилку в руке.

— А мы заниматься. Эссе дописать надо, — нашёл Рон.

— Ладно. Идите, — не слишком доверчиво отпустил их Перси.

Мальчики быстро вышли из зала, заметив, что Драко среди слизеринцев нет. Они быстро взлетели по лестницам, словно их преследовал Пушок. Добравшись до башни, гриффиндорцы остановились. У Гарри ломило в боку от бега, копилась слюна во рту. Он сглатывал её, чувствуя, как спазм окольцовывает гортань.

— Вы долго, — Драко ждал их у горгульи.

— Как могли, — запыхавшись, ответил Рон, щёки у него были почти лиловыми. — А ты как смог сюда так быстро добраться?

— Я на ужин не ходил просто. Договорился, чтобы Крэбб с Гойлом принесли потом, — Малфой улыбнулся своему гениальному плану. — Пароль узнал?

— Да. «Черничный джем»!

Но горгулья осталась на своём месте. Мальчики переглянулись. Рон пожал плечами и снова повторил, потом еще раз.

— Потрясающе! — хлопнул в ладоши Драко, кривя губы. — Напоролись на проблемы в самом начале.

— Но Фред уверял, что пароль такой! — Рон не мог поверить, что близнецы его обманули.

— Может, это был старый пароль? — предположил Гарри. Он сочувственно похлопал его по плечу.

— Наверно, — потерянно отозвался Уизли.

— Молодцы, вы просто прекрасно справляетесь, — к ним не спеша подходила Гермиона. Руки она скрестила на груди и всё ещё выглядела рассерженной.

— Пришла посмеяться? — вспылил Драко, подскакивая к ней.

— Нет, — она важно прошла мимо и остановилась возле горгульи. — «Лакричные палочки!» — проход открылся.

— В следующий раз уточняй у Перси, — бросила она Рону, пропуская остальных вперёд и оставаясь у лестницы. — Давайте, только быстро!

Рон, согласно кивая головой, вместе с Драко бегом метнулся к проходу, а Гарри быстро подошёл к Гермионе и, порывисто её обняв в знак благодарности, побежал к ним.

— Ничего сами не могут, — ухмыльнулась та.

Кабинет директора оставался таким, каким помнил его Гарри. Уютным. С множеством различных серебряных и стеклянных вещичек на полках. Только птицы с золотисто-красным оперением, сидящей на жёрдочке, в прошлый раз не было. Поттер осторожно приблизился к ней. Птица спала.

— Так, быстро осматриваемся, что может помочь, хватаем и уходим, — Драко первый пошёл к его рабочему столу и принялся аккуратно открывать ящики комодов. Некоторые были хорошо закрыты, и отворить их не было возможности даже с помощью заклинания. Свои секреты Альбус Дамблдор хорошо берёг. Рон осматривал шкаф с мантиями, стараясь их не мять и аккуратно двигать вешалками.

Гарри подошёл к ветхому на вид шкафу, откуда в прошлый раз директор достал метлу. Сейчас она опять была там, только не такая пыльная. На верхней полке лежала шляпа. Ещё ниже — какая-то папка, очень похожая на фотоальбом, возле кубков и странной мантии, заботливо сложенная.

Поттер слышал, как его друзья шуршат, перебирая бумаги. Сам он осторожно взял альбом и принялся листать ветхие страницы. На него смотрели колдографии, с которых улыбались, махали руками и шарфами, а иногда и колпаками студенты. Возле каждой карточки был прописан год. Гарри улыбнулся, листая быстрее, в надежде увидеть выпускное фото своих родителей. Оно нашлось ближе к концу. Колдографий было две: общая, где трудно было разобрать кого-либо из-за множества рук и взметнувших вверх колпаков, и вторая, откуда смотрели четверо друзей и рыжая девушка. Это фото Гарри осторожно достал.

— Смотрите, что я нашёл! — Рон потряс в воздухе письмом. — От Фламеля!

— Правда? — Драко метнулся к нему, склоняясь над листочками. — Точно! Это то, что нужно! Гарри, подойди сюда!

— Что? — Поттер резко дёрнулся, занятый просмотром снимка. Потом запоздало улыбнулся. — Хорошо, тогда можно ид… — он осёкся на полуслове, со стороны лестниц раздался какой-то шум и преувеличенно воодушевленный громкий голос Гермионы.

Студенты заметались по кабинету, ища место, в котором они могли бы спрятаться. Гарри торопливо затолкал колдографию в карман и попытался убрать альбом на место. Он делал всё торопливо, небрежно, уже не заботясь, что директор может заметить это. От его движений и попыток пристроить альбом на него свалилась мантия, которую он задел. Мягкая и приятная на ощупь ткань закрыла его с головой. Гриффиндорец забарахтался, пытаясь выбраться из неё.

— Гарри! — испуганно вскрикнул Рон. — Ты исчез!

— Что? — Поттер стянул мантию с головы и уставился на друзей, застывших возле неё.

— Сам посмотри, — указал Драко на ноги друга. Гарри послушно взглянул. На том месте, где должны были находиться его ноги, была пустота. Он испуганно схватился за них, облегчённо выдыхая. Всё было на месте.

— Знаю! — осенило Рона. — Это мантия-невидимка!

— Тогда у меня план, — улыбнулся Гарри, собирая ткань в кулак.

Гермиона нервно ходила из стороны в сторону, мысленно считая минуты. Она злилась, что её всё-таки втянули в это, и жутко переживала за друзей. В какой-то момент Грейнджер устала и присела на ступеньки. Карты у неё не было. И даже если кто-то подойдёт, то предупредить она не успеет. Оставалось надеяться только на везение. Но именно это редко у кого выходило. В коридоре послышались шаги, и скоро возле статуи показалась Минерва Макгонагалл.

— Мисс Грейнджер, что вы тут делаете? — удивлённо спросила она, заметив Гермиону.

— Я ждала профессора Дамблдора, — быстро ответила та, натянуто улыбаясь и лихорадочно соображая.

— Что-то случилось? — Минерва беспокойно посмотрела на неё.

— Да, то есть нет, — исправилась Гермиона. — Это касается Гарри.

— А что с ним? Я уверена, что видела его на ужине, — Минерва побледнела.

— Нет, с ним всё в порядке, просто… — Грейнджер замялась и неожиданно густо покраснела. — Скоро Рождество, и я хотела узнать у профессора Дамблдора, могу ли я пригласить Гарри в гости.

— О, это так мило и было бы прекрасной возможностью для Гарри отдохнуть, — профессор Макгонагалл прямо-таки расцвела от её слов. — Я сама поговорю с директором об этом, — она подошла к горгулье.

— Правда? — громким, возбуждённым голосом спросила Гермиона, нервно смотря в сторону открывшегося прохода.

— Конечно, — отшатнулась Минерва от резкого звонкого голоса, но продолжая улыбаться.

— Я так рада! — не снижая громкости, продолжала Гермиоона.

Но дальше диалог не продолжился. Минерва кивнула и поднялась наверх. Гермиона сжалась, закрывая глаза в ожидании крика, но его не последовало. Она приоткрыла один глаз, потом второй, и поражённо уставилась на статую, которая, только закрывшись, вдруг опять открылась.

— Пронесло! — выдохнул голос Рона.

— Я думал, мы трупы, — поделился Драко своими переживаниями.

— Повезло, что мантию нашли, — возвестил радостный голос Гарри.

— Мальчики? — напуганно спросила Гермиона, всматриваясь в пространство между собой и статуей.

— О! Гермиона! Спасибо! — резко появилась прямо в воздухе голова Уизли. Очень скоро друзья стояли перед ней полностью, рассказывали о своих находках, а сама Грейнджер с интересом разглядывала мантию.

— Ну, вы и даёте, — выдыхала она.

— А ты сомневалась! — расплылись в широких улыбках друзья.

* * *

Пару часов назад.

— Фред! Джордж! — к близнецам подскочил растрёпанный и раскрасневшийся Рон.

— Что такое? — удивились они, недоуменно разглядывая младшего брата.

— Не могли бы вы мне сказать пароль в кабинет Дамблдора? — прямо спросил Рон.

— А зачем тебе? — опешили близнецы.

— Дело есть, — туманно отозвался Рон.

— Что-то темнить ты начал, братишка, — Фред расплылся в хитрой ухмылке, — не считаешь так, Джордж?

— Совсем отбился от рук мальчик! — вторил ему Джордж. — Скоро Перси будет за тобой хвостом ходить!

— Можете не придуриваться и просто дать пароль?! — разозлился Рон.

— Ладно-ладно. «Черничный джем». И не благодари, — крикнул Фред вслед улепётывающему братцу. — Ни капли уважения, — фыркнул он.

— Слушай, Фред, — вдруг подал голос Джордж, — а разве это не пароль от ванной старост?

1) Агон — имя означает "рассвет".

Вернуться к тексту

Гарри лежал на кровати в спальне для мальчиков и изучал колдографию. Отца он узнал сразу. Такие же чёрные волосы, такие же скулы и очки на носу, как и у него самого. Рыжую девушку он тоже знал — это была его мать, Лили Эванс в девичестве. Её фотографию Гарри видел однажды на чердаке, когда тетя Петунья загнала его туда прибираться. В самой дальней пыльной коробке лежало много кукол в батистовых платьях и фотоальбомы. Людей на снимках он не знал, догадываясь только по подписям, что это его родственники. Там же был двадцатилетней давности снимок сестёр. Он долго смотрел на улыбающуюся девушку возле тёти, пока не появилась сама миссис Дурсль, желавшая проверить, насколько плодотворно у него продвигается уборка. Фотографию она забрала, сильно помяв пальцами, и пригрозила, чтобы несносный племянник не смел больше копаться в чужих вещах.

А вот остальных на колдографии он не знал. И был уверен, что нигде и никогда не встречал. Ни парня со светло-русыми волосами, ни другого — с вьющимися чёрными волосами и наглыми глазами, оставался загадкой и последний в компании — невысокий полноватый паренёк.

— Твои родители? — спросил Рон, заметив Гарри, тихо пристроившись на краю кровати и заглядывая через плечо.

— Да, — с нежностью произнёс тот.

— Рыжая! Красивая, — улыбнулся Рон. Гарри прыснул от смеха. Для Уизли цвет волос был, кажется, первым поводом для симпатии.

— Но остальных я не знаю, — признался Поттер.

— Это можно узнать у того же Снейпа, — Рон завалился на кровать. — Быстрее бы каникулы. Мама приготовит рождественский пудинг и заливное.

— Везёт, — Гарри спрятал колдографию в чемодан. Возвращать он её не намеревался. А вот что делать с мантией, не знал. Он вытащил её из чемодана и поджал губы.

— Вернуть хочешь? — спросил Рон, догадавшись об его мыслях.

— Да. Так будет правильнее.

— Зачем? Хорошая вещь! Удобная! — Уизли не хотел расставаться с мантией, которая спасла их от исключения.

— Дамблдор всё равно узнает, — ткань была приятной на ощупь, слегка переливалась.

— Разве? — приподнял бровь Рон. — У него там столько барахла. Сомневаюсь, что он вообще вспомнит о ней когда-нибудь.

— А если вспомнит? — засомневался Гарри.

— Если бы она была ему нужна, то он не держал бы её со старыми альбомами и дряхлой метлой, — резонно заметил Рон, садясь. — Давай оставим её, Гарри, хотя бы до того момента, пока не найдём философский камень.

— Хорошо, — сдался Поттер, пряча её обратно в чемодан. В конце концов, имеет же он право на небольшую компенсацию за все те стрессы с гоблинами и банком.

* * *

Драко и Рон изучали главную находку — письмо Фламеля. Письмо было разложено на подоконнике. Гермиона, прочитав его, закопалась в книжки и что-то задумчиво мычала себе под нос.

— Ничего себе! — присвистнул Рон. — Это ведь выходит, что существует настоящий эликсир жизни и бессмертия!

— И это далеко не все его свойства, — добавила Гермиона, шелестя страницами.

Гарри запнулся. Ценность того маленького мешочка, который они с Хагридом забрали из Гринготса, была такой огромной, что не укладывалась в голове. Бессмертие, сила, власть — и всё это в каком-то камешке? Но он одного не понимал. Кому этот камешек нужен?

— Зачем кому-то бессмертие? — спросил он у резко замолчавших друзей.

— Гарри, ты что?! — изумился Драко. — Бессмертие — это дар! Неограниченная власть и свобода.

— Так-то оно так, — пожал плечами Поттер. — Но кому это надо в Хогвартсе?

Вопрос был уместным. Учительский коллектив, за исключением преподавателя по защите от тёмных сил, был неизменным уже долгие годы. И сомнительно, что кто-то из них мог оставаться на рабочем месте только из надежды, что когда-нибудь Николас Фламель по старой доброй дружбе отдаст свой драгоценный камень на хранение Дамблдору.

— Версия с Квирреллом отметена, как я понимаю? — спросил Драко.

— Не совсем. Он… — Грейнджер замолчала, подбирая слова. — В свободном падении.

— Тогда кто ещё? — Рон смотрел то на Гермиону, то на Гарри.

— У меня есть одно предположение, — Гарри дотронулся до шрама на лбу. Друзей передёрнуло.

— Не думаю, — ответил Малфой. — Он же исчез давно. Столько лет тишины.

— А как же фигура на третьем этаже? — напомнил Поттер.

— Я не отрицаю, что кто-то ищет твоей смерти, но чтобы ОН… — Драко замолчал.

— У нас нет доказательств, — развёл руками Рон.

— А ведь это было бы логично, — вдруг ответила Гермиона. — Кому ещё мог понадобиться эликсир бессмертия? Если он слаб и прячется, то вполне возможно.

— Но, постойте! — Драко слез с подоконника. — Он не мог бы сюда пробраться один! А это говорит о том, что есть кто-то, кто ему помогает.

— Тогда дело ещё опаснее, — Гермиона задумчиво взглянула на письмо, в котором известный алхимик делился своими опасениями о безопасности своего изобретения. Просил быть бдительным и осторожным.

* * *

Утро у Снейпа было ранним. Он поднялся, когда часы не показывали ещё и шести, и спустился вниз. Однако Агон был на ногах и уже что-то готовил. Увидев Северуса, он расплылся в широкой белозубой улыбке и пригласил к столу. Попивая ароматный чай и завтракая сдобными булочками, мужчины вели почти светскую беседу.

— Давно я в Лондоне не был. Лет этак десять точно, — Агон улыбался.

— Поверьте, он не изменился. Всё такой же унылый и серый, — Снейп не мог похвастаться любовью к столице своей родины. Он вообще был не из тех, кто придавал значение таким вещам, как родина, отчий дом и прочее. Он мог сказать, что, наверное, хранит теплые чувства к Хогвартсу, но не вдавался бы в подробности.

— Тем лучше, — усмехнулся Агон. — Я туда всё равно не скоро собираюсь.

— Вам не бывает тут… одиноко? — с трудом сдерживая кислую ухмылку, спросил Северус, пытаясь вывести разговор на интересующую его тему.

— Если честно, то почти нет, — Агон устроился поудобнее на стуле со спинкой, заканчивающейся где-то на уровне лопаток. — Да и иногда, вот как вы, ко мне захаживают исследователи, бродячие волшебники.

— Профессор Квиррелл, к моему великому сожалению, совсем ничего не рассказывал о своём путешествии.

— Он очень скромный! — тут же ответил Агон. — Поверьте, пока он тут жил, я его даже не замечал. Он либо сидел в комнате за книгами и свитками, либо целыми днями прогуливался по нашим лесам, иногда даже оставаясь ночевать в домах у лесников.

— Я многое слышал о ваших лесах и волшебных существах, их населяющих, — Северус внимательно следил за собеседником.

— И правильно слышали! Здешние леса необыкновенно богаты на живность! Подробно об этом вам могут и лесники наши рассказать. Ещё рано, но вы могли бы к ним прогуляться чуть позднее. Они очень словоохотливы.

После завтрака Снейп долго и досконально изучал небольшую, чисто прибранную комнатку. Сомнительно было, что тут могло хоть что-то сохраниться. Но Северус всё равно, в лучших традициях английского детектива, простучал все стенки, выбрался на чердак, приподнимал половицы. Если тут и было что-то, то Агон давно это уже спрятал или выбросил, благополучно забыв. Промаявшись так до двенадцати, Снейп отправился в небольшую гильдию лесников.

Леса Албании — несомненно, её богатство. Густые, обширные, не тронутые цивилизацией, с огромным количеством различных животных. Но кроме знакомых всем обычных зверей, жили там и весьма специфические создания.

— В старые времена тут даже драконы были! — восхищённо рассказывал плечистый великан по имени Фатос⁽¹⁾, которого настоятельно рекомендовал Агон. — И неудивительно! Тут такие дебри, что угодно может спрятаться.

Снейп согласно кивал. Интерес к флоре и фауне у него был весьма рассеянный. Будь времена спокойнее, а визит более свободный и бесцельный, он с удовольствием носился бы по лесам в поисках редких ингредиентов для некоторых зелий, возможно, даже привёз бы что-нибудь из трав для мадам Помфри и Помоны Спраут. Но такой возможности у него сейчас не было.

— А ничего странного не замечали в последние годы? — Северус рисковал, задавая такой вопрос прямо.

— Да нет, — пожал плечами лесник. — Я знаю, почему вы это спрашиваете, — вдруг сказал он.

— Разве?

— Да. Слухами земля полнится…

— И что вы на это скажете? — Снейп остановился, они шли по лесной тропинке, недалеко от хижины Фатоса.

— Были странности. Но связать их можно едва ли. Эти леса древние. И в них могут водиться вещи куда страшнее.

— Понимаю, — они снова принялись бродить в тишине.

— Но кое-что вас должно заинтересовать, — вновь заговорил Фатос.

— И? — прищурился Снейп.

— Вы знаете, в наших лесах одно время было много единорогов…

— Единорогов? — Северус вытянулся в ожидании.

— Да. Пару лет назад их популяция сократилась. Я находил тела, и крови в них не было. Надеюсь, вы понимаете, куда я клоню, — Фатос в упор уставился на него своими глубоко посаженными светло-карими глазами.

* * *

Гермиона шла по освещённому факелами проходу, прижав книги к груди. Она специально выбирала самую долгую дорогу к гостиной Гриффиндора, чтобы подумать. Грейнджер хорошо понимала, что и дальше откладывать их и без того весьма опасное и нарушающее с десяток школьных правил дело было ошибкой. Сейчас, перед праздниками, замок опустел. Многие уже собрались и уехали к родным, досрочно сдав контрольные и эссе, чтобы продлить себе время каникул и отдыха, другие же только готовились так сделать. Сама Гермиона с удовольствием поступила бы точно так же. Она успела сильно соскучиться по родителям, и, как бы ни привлекал волшебный мир, домой всё-таки хотелось. Грейнджер очень хотела поделиться своими впечатлениями, а простых писем было недостаточно, чтобы полностью выразить свой восторг.

После Рождества эта благоприятная лениво-тягучая атмосфера исчезнет. Снова приедут студенты, вернётся профессор Снейп, начнутся экзамены. Там уже не до поисков, расследований и приключений. Надо будет корпеть над докладами и без конца зубрить. Мало того, к тому времени многое может измениться. Если идти, то сегодня-завтра или в ближайшие дни. Но при этом оставалось нечто такое, что витало в воздухе, смешиваясь с праздничной суетой и не давая себя распознать. Что-то важное, что и она, и её друзья упускали.

Грейнджер нахмурилась, на секунду останавливаясь и пытаясь поймать эту рыбкой бьющуюся мысль. Ещё секундочку. Ещё мгновение.

Факел возле неё резко замерцал, будто на него подуло ветром. Холодок пробежал по позвоночнику. Гермиона зябко повела плечами, крепче прижимая к себе книги. Страх сковал её. Она боязливо обернулась, вглядываясь в полумрак коридора. В самом его конце, на небольшом пятачке, куда не попадал слабый свет огня, где таилась дверь с портретным входом, казалось, что кто-то стоял.

Гермиона тихо двинула ногой, проверяя, может ли она двигаться. Осторожно сделала робкий шажок, щуря глаза и сжимая книги. Уголки больно впивались в кожу через тонкую ткань кофты. Совсем близко с неясными очертаниями фигуры лился холодный лунный свет. Фигура тоже мягко подбиралась ближе. Скоро она оказалась у самой серебристой полоски, и Гермиона ясно увидела огромный капюшон. Фигура была небольшой, как пятилетний ребёнок, и странно горбилась, но при этом передвигалась бесшумно.

Ужас растекался холодом по венам. Фигура приближалась все быстрее. Гермиона резко развернулась и бросилась бежать. Сердце как будто засело где-то в горле. Кровь бешено стучала в ушах. Взгляд нервно скакал по запертым дверям и поворотам. Она, зажмурившись, лихорадочно пыталась придумать план спасения. Обернуться и взглянуть на преследователя она боялась. Вдруг Гермиона с криком вписалась во что-то и бешено засучила руками, выбрасывая книги.

— Мисс Грейнджер? — раздался удивлённый вскрик. Гермиона опасливо открыла глаза. Над ней возвышался профессор Квиррелл.

— П-п-профессор? — заикаясь, пролепетала она, без сил падая на колени. Сердце ненормально билось в груди, а бока и гортань свело болью.

— Ч-ч-что случилось? — волнуясь и заикаясь, спросил тот, опускаясь к Грейнджер и тормоша её за плечи.

— Там… там… оно, — она замолчала, сипло дыша. Щёки, словно измазанные перцем, горели.

— О-о-но? — испуганно уточнил профессор, опасливо выглядывая за поворот и вглядываясь в полумрак. — Там никого нет.

— Что?! — Гермиона, дрожа, поднялась и, пошатываясь, подошла к Квирреллу. Ноги были словно налиты свинцом. Коридор был тихим, в редкие открытые окна просачивался холодный воздух. — Как так? — поражённо спросила она, протирая глаза.

— В-в-вы п-п-ере-е-езанимались, н-на-а-аверное, — сам профессор выглядел не так в этом убежденным. На его лице застыла улыбка, напоминающая предсмертную ухмылку, а взгляд настороженно исследовал темноту.

— Простите, профессор, — вернув дыхание в норму, Гермиона принялась поспешно собирать книги.

— Всё хорошо, — кивнул Квиррелл уже куда теплее. — Не з-за-а-асиживайтесь допоздна.

— Хорошо, — она поднялась и вдруг спросила: — А куда вы идёте, профессор? Снова изучать пикси?

— Нет, я к Дамблдору, — неожиданно ответил Квиррелл.

1) Фатос — имя переводится, как "смелость".

Вернуться к тексту

В гостиную Гермиона вернулась бледная и растрёпанная. Не найдя друзей и узнав от Невилла, что те уже ушли в спальню, она поднялась в комнату для девочек. К её огромной радости, соседок по кроватям не было.

Гермиона делила комнату с Парвати Патил, Лавандой Браун, Фэй Данбар и Келлой. И отношения с однокурсницами у неё как-то не строились. Не то чтобы это Грейнджер обижало, но она не теряла надежды, что рано или поздно они привыкнут друг к другу, во всяком случае. Сейчас Гермиона дефицита в общении не испытывала. Наоборот, даже некое превосходство. Она общалась с настоящими и чистокровными волшебниками и легендами.

Гермиона нагло вздёрнула носик и прошла к своей кровати. А вот саму спальню для девочек она любила. Вся в золотых и бордовых цветах, с балдахинами и комодами, та была очень уютной. Да и каждая из девочек стремилась внести в комнату что-то своё. Так, на стене возле кровати Фэй висел плакат какой-то команды по квиддичу, Келла вечно таскала с ужина сладости, которые потом источали приятный аромат в комнате — сейчас такое блюдо стояло на тумбочке, а Парвати и Лаванда, оказавшиеся ещё и самыми близкими соседями по комнате, совпали очень гармонично своими характерами и интересами — на их тумбочках часто были сверкающие заколки, а собираясь у кого-нибудь на кровати, они листали книги про волшебную косметику.

Свой уголок Гермиона устроила по-иному. Сперва она поставила на тумбочке рамочку с семейным фото, но некоторое время спустя убрала её, испугавшись, что её посчитают несамостоятельной. Позже рамочка всё-таки заняла место на тумбочке, на стенах были расписания с пометками, сделанными переливающимися магическими маркерами. Были ещё и различные заметки из газет и даже письмо, сообщившее ей о поступлении в Хогвартс. Гермиона осторожно и бережно собирала свой коллаж.

Пользуясь тишиной, она без сил повалилась на кровать. Мысли роились в голове.

Что делал профессор Квиррелл? Неужели просто случайно там оказался? И что он хотел от Дамблдора? А что это за существо? Призрак?

— Призраки! — она резко села на кровати, озарённая неожиданной догадкой. — Конечно же! Какая я дура!

Гермиона ловко сцапала с тумбочки «Историю Хогвартса» и быстро стала листать, пытаясь что-то найти.

— Ты скоро эту книжку будешь наизусть знать, — дверь открылась, и в проходе появилась Келла. Она усмехнулась, смотря на сокурсницу, и взъерошила тёмные волосы.

— Нет. До этого ещё далеко, — Гермиона слегка напряглась. Мысль, бившаяся огромной рыбиной в голове, не давала успокоиться и сосредоточиться. Она спустила ноги с кровати и направилась к выходу, держа книжку в руках.

— Будь осторожней, — вдруг сказала Келла, стягивая через голову мантию.

— А что такое?

— Когда я поднималась вчера, то могу поклясться, что услышала рычание, доносившееся из-под пола, — Грейнджер удивлённо смотрела на неё, пытаясь понять, шутит та или нет. Но Келла выглядела серьёзнее некуда.

— Хорошо, — кивнула с опозданием Гермиона. — Буду.

— А то ты вечно где-то бродишь, — пробурчала незлобно Келла. Гермиона улыбнулась, она ухватилась за ручку, но потом, остановившись, вновь обратилась к однокурснице:

— А где ты слышала это рычание?

— Да прямо у Большого зала. Поздно было, меня профессор Макгонагалл за строчки усадила, вот тогда и услышала, — вспомнила Келла, убирая мантию на край кровати и вытаскивая из комода полосатый вязаный свитер.

— Может, это просто Пивз пошутить решил? Или доспехи гремели? Они делают так иногда.

— Да нет, — отмахнулась Келла, — это-то я знаю. А там прямо рычали.

— Странно даже, — проговорила Гермиона.

— И жутко! — Келла выглядела напуганной.

* * *

Драко сидел в гостиной и читал учебник. Вернее, он делал вид, что читает письмо от матери, заложенное вместо закладки в книгу, а сам всё это время смотрел на гобелены на стене. Огромные, они изображали величайшие подвиги известных волшебников: на одном маг убивал единорога, на другом Мерлин повелевал силами природы. В поместье семьи Малфоев тоже было много гобеленов. Один с родовым древом. Нарцисса рассказывала, что в доме Блэков имелся похожий — особенная черта всех чистокровных. Однажды Драко заставили заучить имена всех на этом гобелене. Ему идея не слишком понравилась, хоть учил он прилежно. Отец и мать до сих пор не знали, что, начиная с прапрадеда, Драко путался. Ведь именно до них Малфой-младший учил старательно.

— Драко? — от мыслей о семейном древе отвлекли знакомые голоса — возле кресла, на котором так удобно расположился Малфой, стояли Крэбб и Гойл.

— Что вам надо? — не слишком любезно отозвался он, нарочно громко переворачивая страницу.

— Мы поговорить хотели, — Винсент и Грегори переглянулись. Драко удивлённо приподнял брови. На его памяти друзья раньше не стремились блеснуть красноречием, особенно при обращении к самому Малфою.

— И о чём же? — осторожно спросил он.

— Ты неправильно выбираешь друзей, — от услышанного Драко захотелось рассмеяться. Кажется, совсем недавно такими упрёками кидался он.

— Ты уверен? — он постарался хладнокровно взглянуть на них.

— Да. Ты сам говорил, что с гриффиндорцами водиться — предать семью, а теперь едва ли тут появляешься, — Винсент говорил тихо, будто опасаясь, что Малфой вспылит и даст ему затрещину, но твёрдо.

— Я и не отказываюсь от своих слов, — Драко закатил глаза. — Просто сейчас иная ситуация.

— Какая? — тут же спросили сокурсники. Малфой прикусил губу. Не мог он рассказать им всей ситуации, но при этом терять их верную дружину не хотелось. Драко принял загадочный вид и поманил к себе друзей ближе, нарочно осматриваясь по сторонам.

— Я шпион, — он засверкал льдисто-серыми глазами.

— Шпион? — восхищённо выдохнули Крэбб и Гойл.

— Да, — Драко многозначительно кивнул, — слышали о тех махинациях со счетами Поттера? Вот, я помогаю ему разобраться, чтобы в будущем он помог мне. Услуга за услугу.

— А зачем? — недоумевали друзья.

— Чтобы он был у меня в долгу. Личный Поттер!

— Драко — ты гений! — Винсент и Грегори были горды за друга.

— Поэтому вы должны прикрывать мой тыл! — тот важно закивал.

Больше вопросов не последовало. Сокурсники в восхищении молчали, осознавая собственную важность и нужность.

— А теперь пошли в совятню; мама написала, что сегодня должна прийти посылка с конфетами. Я угощаю.

Выбравшись из тайного прохода, заодно пообещав старосте вернуться до отбоя, троица пошла в сторону главного выхода. Поравнявшись с дверями Большого зала, Драко сморщился, оглядываясь:

— Что это за вонь такая?

— Не знаю, — пожал плечами Винсент. — Вчера тоже вечером почувствовал, но утром уже ничего не было.

— Псиной пахнет, — вдруг подал голос Грегори.

— Псиной? — застыл как вкопанный Драко, поворачиваясь к другу. — Ты уверен?

— Конечно, отец собак борзых держит. Уж я точно эту вонь ни с чем не спутаю, — уверенно заявил Грегори.

— Не знал, — Драко слегка склонил голову набок, оглядывая площадку перед лестницами, выходом и входом в Большой зал.

* * *

— Напомни, Гарри, что мы тут делаем? — спрашивал Рон, держа перед собой масляную лампу и идя рядом.

— Хочу кое-что проверить, — напряжённо ответил Поттер. В руках он сжимал мантию-невидимку.

— Это опасно? — уточнил Уизли.

— Мне кажется, да. Ты карту взял? — вспомнил Гарри.

— Да, — Рон похлопал по карману широких джинсов. — Всё в порядке.

Гарри снова шёл по тёмному и длинному коридору, удивляясь его странной бесконечности, прямо как тоннель метро. Сейчас он выглядел ещё мрачнее: факелы мерцали, будто дрожали, из-за чего тени на каменном полу плясали. Становилось жутко. Но в этот раз Гарри был не один. С ним шёл Рон.

На предложение пройтись по третьему этажу тот согласился, хоть и с опаской. Он же и предложил взять мантию и факел — прошлой прогулки, когда они обнаружили огромную, готовую проглотить их целиком псину, было достаточно, чтобы больше не лезь туда без какой-то гарантии того, что они выберутся.

— Шрам не болит? — идти в тишине Рону было трудно.

— Нет.

— А голова не кружится? — продолжал расспрашивать тот тоном доктора. Очень нервного доктора. — Жара нет?

— Рон, тогдашний мой обморок не был совпадением, — прервал допрос Гарри, понимая, что друг стремится доказать себе, а заодно и Гарри, что тогдашняя резкая боль и последовавший за ней обморок — просто досадная случайность.

— Ладно, — сдался Уизли. — Просто мне не по себе от этого места.

У Гарри холодела кровь, но он шёл с завидным упрямством и упорством. Всё это связано с ним. И он не может оставаться в стороне. И так одиннадцать лет жил, даже не зная, что запутался во лжи, как муха в паутине.

Он бодро шёл, в любой момент ожидая появления странного существа в плаще. Но только легкий, почти незаметный ветерок играл с пламенем.

— Это что такое? — Рон заметил свечение вдали. Лунный свет, холодный, не дрожащий. Такое же, как в прошлый раз.

Гарри вновь стоял перед дверью со сверкающей расписной «аркой». Знаки и надписи на ней светились луной. Сейчас он мог внимательнее осмотреть её. Арки венчали символы факультетов — по разным бокам сидели лев, вздыбивший шерсть, и змея, привставшая на хвосте, ближе к середине уместились орёл и барсук, зорко смотрящие на незваных гостей. Он взял у Рона лампу, передавая ему мантию, и поднёс её к надписям, с опаской дотронулся пальцами.

— Холодно.

— Может, там выход на улицу? — предположил Рон.

— Можешь достать карту и посмотреть, что за дверью? — вдруг попросил Гарри, ставя лампу на пол и принимаясь шарить руками в поисках ручки или замка.

— Да, конечно, — Уизли зашуршал бумагой. Он развернул карту Мародёров, водя по ней палочкой. — Это… это… не отмечено, — наконец удивлённо ответил он.

— Так и думал! — Гарри почти рассерженно ударил кулаком по стене.

— А может, заклинанием открыть? — спросил Рон. Он снова спрятал карту в карман и произнёс заклинание: — Алохомора! — дверь осталась нетронутой.

— Тут нам не помешала бы Гермиона, — признался Поттер, смотря на знаки, — она бы разобрала, что тут написано, — он слегка отошёл от двери и стал изучать знаки. — На метлу похоже, вон тот знак, — вдруг удивлённо заметил он. — А вон тот — на растение в горшке.

— А тот, что сбоку, на котёл для зелий, — ответил Рон, вставший рядом.

— Странно, — Гарри нахмурил брови и подошёл ближе. — У меня появилась идея! — зелёные глаза возбуждённо засверкали. Он быстро захлопал по карманам, выворачивая их. — Только бы остались, только бы остались…

— Что ты ищешь? — Рон недоумённо смотрел на него, не понимая манипуляций. Но Гарри словно его не слышал. Он торопливо выуживал из карманов упаковку с шоколадной лягушкой, монетки, огрызки от перьев.

— Помнишь леденцы, которыми нас угощали твои братья? — наконец спросил Поттер, пыхтя и тряся карманы.

— Это после который начинаешь говорить голосами профессоров?

— Да, они самые! У тебя они остались? — в голосе звенело предвкушение.

— Ещё бы! Целая куча! — обрадовался Рон, не слишком понимая, зачем тут очередное нарушающее правила изобретение близнецов.

— А с собой? — продолжал допытываться Поттер.

— Не… не знаю, — зажав мантию под мышкой, Рон засунул руки в карманы. — Кажется, нет.

— Чёрт! — выругался Гарри. Из своих карманов он продолжал вытаскивать всякий мелкий мусор.

Плюсом брюк Дадли была бездонность его карманов. Кузен часто, скрытно от миссис Дурсль, таскал со стола конфеты, сдобные печенья и мармеладки. В школьное время в его карманах было множество огрызков карандашей, пожёванных колпачков. Тётя Петунья всегда подолгу их выворачивала, собирая мелкие игрушки и фантики в специальную корзину. Это было одним из немногих её замечаний по отношению к любимому сыночку.

Гарри тоже грешил тем, что много всего совал в карманы. Но сейчас он был почти рад этой привычке.

— Есть! — с победным криком он вытащил небольшую конфетку в переливающемся фантике. — Если это сработает, я точно поблагодарю своего кузена за то, что он такой толстый, — усмехнулся Поттер.

Под пристальным недоверчивым взглядом друга Гарри закинул в рот леденец, чувствуя, как тот стремительно исчезает на языке, оставляя мятный привкус.

— Ну? — терпение подводило Рона. Гарри предупредительно поднял один палец и развернул фантик внутренней стороной. «Минерва Макгонагалл» — гласила надпись.

Прокашлявшись, Поттер набрал побольше воздуха в лёгкие и, достав палочку, направил её на дверь.

— Минерва Макгонагалл, Гриффиндор, — и плавно взмахнул палочкой. Надписи заискрились, а лев, сидевший на краю арки, сдвинулся, подходя к знаку с палочками.

Раздался глухой стук, и, поднимая клубы серебристой пыли, дверь отошла.

— Получилось! — Рон восхищённо смотрел на появившийся проход, одобрительно хлопая Гарри по плечу.

— Да! — подхватив лампу, тот быстро скрылся в проходе.

Перед ними был длинный коридор, только он не был пустым. Возле стен стояло множество шкафов, странных пирамид, укрытых посеревшими простынями. Через огромные окна проникал серебристо-сизый свет, из-за чего пыль, витавшая в воздухе, становилась похожей на снег.

— Похоже на кладовку, — озвучил мысли Гарри Рон. Он зажал мантию в одной руке, а другой осторожно касался пыльных колбочек с чем-то сверкающим внутри.

— Наверное, здесь профессора хранят особые магические предметы, — предположил Гарри, внимательно смотря на огромные песочные часы, стоящие на захламленном столе.

— Вон те котлы — явно профессора Снейпа, — прыснув от смеха, указал Рон на ровную гору из котелков для зелий.

Они медленно шли, с любопытством оглядывая предметы. Всё вокруг чем-то напоминало уютный кабинет директора Альбуса Дамблдора. Только в нём царил порядок, здесь же вещи были сложены несколько небрежно и явно давно не видели тряпки. Первокурсники открывали ящики и шкафчики с опаской, но с возрастающим любопытством.

— И зачем надо было так прятать эту комнату? — недоумевал Рон.

— Наверное, есть причина, — пожал плечами Гарри. Неожиданно для себя он почувствовал, как неприятно покалывает шрам, будто кто-то тыкал его иголками. Он старался не обращать внимания и лишний раз не пугать Рона.

Боль медленно нарастала. Сердце гулко билось, пытаясь то ли вырваться из грудной клетки, то ли оглушить его своими ударами. Вытянутая рука с лампой начинала мелко дрожать. Свет нервно плясал на полу и стенах.

— Гарри, что происходит? — спросил Рон, бледнея.

— Всё нормально, — сжав зубы, выговорил Гарри. — Просто шрам жжёт.

— Может, стоит уйти? — с паникой в голосе спросил Уизли, оглядываясь назад.

— Нет, — Гарри сам удивлялся своему упорству, он продолжал идти, стараясь не ударяться и не напирать на горы из коробок и котлов. Он видел, что до конца коридора осталось немного.

А вот Рон выглядел напуганным и встревоженным. Он нервно озирался по сторонам, явно видя в каждой тени затаившегося врага.

— Давай накинем мантию? — вдруг предложил Гарри. Он помог Рону её расправить и быстро накинул на обоих. Теперь они шли медленнее, боясь издать лишний громкий звук. Учащенное дыхание Рона облачком вырывалось изо рта. Становилось холодно. Рука с лампой всё сильнее дрожала.

Гарри резко остановился у огромного шкафа, настойчиво вглядываясь вперед.

— Что та… — встрепенулся Рон, пытаясь выглянуть из-за плеча, но Поттер быстро зажал ему рот свободной рукой.

Свет лампы был тусклым, почти потухшим. Его не хватало, чтобы увидеть всё, но было достаточно, чтобы разглядеть что-то огромное в раме, перед чем стояла небольшая фигура в плаще.

Голубые глаза Рона широко распахнулись от ужаса. Он сам зажал себе рот руками, сдерживая крик, на минуту прекращая дышать.

Шрам жгло огнём. Отпустив Рона, Гарри ногтями прошёлся по лбу, пытаясь потушить невидимый огонёк. Он медленно наклонял голову то налево, то направо, с ужасом понимая, что полностью повторяет движения фигуры у непонятной рамы. К горлу подкатывала тошнота. Язык стал липким и ощущался каким-то слишком большим. Фигура в глазах медленно становилось расплывчатой, мерцала и кружилась.

— Гарри! Гарри! — шептал на ухо Рон, со страхом смотря то на друга, то на фигуру вдали. Он ощутимо больно сжал плечи Поттера, но тот продолжал пребывать в трансе.

Жгло уже не только шрам. Словно объята пламенем была вся кожа головы. Горели волосы и ресницы, кончик носа и губы. В голове нарастал чей-то крик.

Руки ослабели, и с оглушительным звоном и треском лампа упала на пол. Огонёк потух, и наступила звенящая тишина.

Когда в следующий раз Гарри открыл глаза, то увидел только белое лицо Рона с блеклыми серовато-рыжими волосами. Голубые глаза были полны ужаса.

— Гарри! Гарри! — он хрипло звал и больно тряс, пальцами впиваясь в плечи. — Гарри! — его голос наполнило неподдельное облегчение, когда Поттер слабо зашевелился и болезненно застонал.

— Где тот, в плаще? — морщась, он сел на пыльный пол.

— Исчез, когда ты уронил лампу, — Рон показал на разбитую лампу и нахмурился. — Что это было?

— Не знаю, — хватаясь за его руку, Гарри поднялся. Нетвёрдой походкой он подошёл к раме, с удивлением понимая, что это зеркало. — Что он тут делал? — он коснулся рукой золочёной рамы.

— Не представляю, Гарри, пошли отсюда, — Рон не желал больше и минуты находиться в месте, где совсем недавно была непонятная фигура, явно не настроенная дружелюбно.

— Постой, — зеркало влекло. Гарри это чувствовал. Он мягко коснулся подушечками пальцев стекла, вздрагивая от холода.

На него смотрело его собственное встревоженное, растрёпанное и всё ещё бледное после обморока отражение. Он видел, как позади колышется прозрачный белый тюль, ловя порывы холодного зимнего ветра. Окно было открыто.

— Пошли, Гарри, — Рон был на взводе. Он комкал в руках мантию-невидимку, смотря по сторонам.

— Сейчас, ещё секунду, — тянул Поттер.

Стекло под его пальцами пошло волнами, совсем как водная рябь. Она стала сгущаться, будто смешивала серые краски коридора, красный цвет растянутого свитера Гарри и тусклые в тёмном свете волосы Рона. Гарри пристально смотрел, боясь отвести взгляд. Медленно напротив него появлялись очертания. И вот уже его руки, с той стороны зеркала, касалась другая, аккуратная, тонкая, женская. Из зеркала на него смотрела красивая рыжеволосая женщина. Она повернула голову, будто кого-то зовя.

— Рон, ты это видишь? — осторожно спросил Гарри, не отнимая руки от зеркала.

— Что? — тот подошёл ближе, беспокойно смотря на своё напуганное отражение. — Только себя и тебя. Пошли отсюда.

— Да, конечно, — Поттер продолжал жадно смотреть в зеркало. К женщине подошёл мужчина в круглых, как у самого Гарри, очках. Он тоже дотронулся до его руки.

— Гарри, пошли, — настойчиво попросил Рон, видя, что тот не реагирует, схватил его за локоть и потащил прочь.

— Что ты делаешь? — разозлился Поттер, бросив расстроенный взгляд в сторону зеркала.

— Я слышал какой-то шорох.

На бегу они накинули мантию и быстро преодолели весь коридор, выскальзывая наружу. Мальчики быстро шли по коридору, не переговариваясь, пока случайно не столкнулись нос к носу с Филчем. Вовремя отпрыгнув и сдержав крик, они столкнулись с покосившимся доспехами, громко загрохотавшими. Сквиб подпрыгнул и, изрыгая проклятья, понёсся в поисках нарушителей.

— Хулиганы! Хулиганы! Всех вас подвесить за большие пальцы в подземелье надо! — кричал он, проворно идя по коридору со своей верной кошкой — страшной миссис Норрис. Пока не появился профессор Флитвик в пижаме со звездами и в ночном колпаке.

— Мистер Филч, что за крик? — заспанным голосом спросил он.

— Нарушители! — прошипел завхоз.

— Мерлина ради, тут никого нет! — вместе они ещё пару минут шли по коридору, пока Филч не убедился, что нарушители, если они и были, успели сбежать.

— Жаль, что больше не наказывают в подземельях, — продолжал зло ворчать он, — там они понимали всю суть воспитания и дисциплины. Как же я скучаю по тем крикам! — его слова эхом звучали в коридоре. Притаившись за огромным гобеленом с гербом школы под мантией-невидимкой, Гарри и Рон старались как можно тише дышать.

— Знаешь, — вдруг обратился Гарри к Рону, — кажется, я знаю, где нам надо искать Пушка, — сказал он, прислушиваясь к стихающему голосу завхоза.

Когда ребята встретились на следующее утро во время завтрака, то выпалили только одно слово:

— Подвал! — они удивлённо взглянули друг на друга и расплылись в радостных улыбках.

Однако это совсем не значило, что они приблизились к важной отправной точке. Версию необходимо было проверить.

— Лучше сходить туда вместе этой ночью, — решил Гарри, видя азарт друзей. Сам он был нисколько не рад. Его влекло волшебное зеркало, которое он видел в комнате с вещами. Поттер чувствовал, что оно так же важно, как и поиски философского камня.

Его смятение видел Рон. Его голубые глаза беспокойно сверкали, но он ничего не говорил. Гарри точно не пойдёт туда без него.

— Я попробую узнать, где вход, — решил Драко. Карта Мародёров тут помощником не была. Господа Хвост, Бродяга и иные не знали о подвале прямо под Большим Залом. Узнать о входе Малфою было проще — спальня и гостиная змеиного факультета находились в подземельях, в отличие от Гриффиндора, занимавшего башню.

— Тогда, как только это станет известно, идём выручать камень, — решила Гермиона. Друзья согласно закивали.

Гарри украдкой посмотрел в сторону преподавательского стола. Северуса Снейпа всё не было. Он встретился взглядом с Дамблдором и поспешно отвернулся.

— А теперь пошли на занятия, — растормошила мальчиков мисс Всезнайка.

На уроках Гарри был рассеян. Его клонило в сон. После похода выспаться особо не вышло, так как он был слишком возбуждён. А уснув, спал очень некрепко, принимаясь беспокойно возиться от любого шороха. Он даже позавидовал Рону, который в любой ситуации спал, как медведь в спячке.

Гермиона писала подробный конспект по трансфигурации. Её перо быстро бежало по строчкам тетради. Рон тоже пытался конспектировать. Но Гарри видел, что в его записях появляются ухмыляющиеся карикатуры, очень похожие на Филча.

Поттер сделал несколько бесплодных попыток собраться. В мыслях у него было только волшебное зеркало. Гарри нервно заёрзал. Ему хотелось немедленно уйти отсюда, побежать в кладовку и посмотреть в волшебное стекло.

— Гарри, пиши конспект, — зашипела на ухо Гермиона, недовольно сверкая глазами.

— Не хочу, — прошептал Поттер. Он дождался звонка и быстро собрался, не желая, чтобы подруга устроила лекцию на тему «почему важно записывать лекции». Экзамены его сейчас не волновали.

Гарри бегло помахал Рону и постарался как можно быстрее затеряться в толпе студентов.

Следующей парой стояло Зельеварение. Поттер с минуту смотрел в расписание, гадая, что ему будет за прогул. Потом быстро затолкал бумажки в сумку и поспешил к лестницам.

— А где Гарри? — спросила Гермиона несколько минут спустя после начала пары.

— Не знаю, — пожал плечами Рон, вытаскивая журнал по квиддичу, который до этого выпросил у близнецов. Он обменялся недоуменными взглядами с Драко и углубился в чтение.

Грейнджер раздражённо поджала губы, бросив короткий взгляд в сторону двери.

* * *

Северус с завидной педантичностью собирал свой скудный багаж. Тетрадь в чёрной кожаной обложке, в которой он вёл свои записи, Снейп положил на комод. Планировалось добавить ещё несколько строчек. Раздалось сдержанное постукивание.

— Можно? — Агон стоял за дверями.

— Да, — Снейп взял с комода тетрадь и положил её в чемодан.

— Собираетесь? — оглядел комнату хозяин.

— Да. Надо возвращаться к занятиям. Моя командировка заканчивается, — Северус говорил равнодушно.

— Понимаю, — закивал Агон, потом тряхнул волосами, будто резко что-то вспомнив, — я зачем зашёл-то. Вот, — он протянул тетрадь, которую всё это время держал в руках.

— Что это? — Снейп недоуменно её взял.

— Профессор Квиррелл забыл её. Похоже на научный дневник. Я, признаюсь, немного полюбопытствовал, весьма умно, должен заметить, — Агон стыдливо улыбнулся. Любопытство учёного невозможно было обуздать. Оно уже профессиональное. — Я думал сам отдать. Но, как видите, уже столько времени прошло, а выбраться всё никак не выходило.

— Я передам, — пообещал Снейп, с сомнением убирая её к своим вещам.

— Вы сразу в Хогвартс?

— Нет, мне надо ещё в несколько мест заглянуть, — помотал головой Северус, — поэтому и уезжаю раньше.

— Понимаю, — Агон выглядел несколько разочарованным. Северус понимающе взглянул на него. Всё-таки одному жить бывает тоскливо, особенно на склоне лет. Он щёлкнул замками и взмахнул палочкой — дорожная мантия легла на кровать.

— Я постараюсь навестить вас при первой же возможности, — неожиданно для себя пообещал он.

— Это было бы просто чудесно, — Агон улыбнулся.

Он проводил Снейпа до шоссе, где тот, пожав ему руку и поблагодарив за гостеприимство, дождался, когда рядом не будет машин, и растворился в воздухе.

В следующее мгновение он уже был в Министерстве Магии Албании, где, представившись, отправился к волшебным каминам — его путь лежал в небольшой городок в одном из центральных графств Англии. Коукворт.

* * *

Гарри и сам не понял, как ноги быстро привели его к светящейся двери, а через неё — к зеркалу. Он стащил покрывало, которым было укрыто зеркало, и сел напротив, скинув сумку. Сперва Поттер видел только своё взволнованное отражение. В какой-то миг Гарри стало страшно, что сегодня родителей он не увидит, что тогда ему всё только померещилось. Поттер шумно сглотнул и возбуждённым взглядом осмотрел комнату.

Сейчас тут было светло. Морозный яркий свет проникал в коридоры и топил в себе вещи. Пыль мерцала и напоминала пудру, которую кто-то распылил под потолком. Гарри вновь ждущим взглядом посмотрел на зеркало. Его гладь медленно бежала рябью.

С восторгом он наблюдал, как к нему не спеша подходит рыжеволосая женщина. Тянет аккуратную руку и касается стекла, разделяющего их. Гарри, шумно сглотнув, протянул к ней руку. Но стекло оставалось таким же холодным. Зелёные глаза по ту сторону смотрели с грустью.

Во рту пересохло. Поттер хотел что-то сказать, но понимал, что его всё равно не услышат. Родители стояли прямо перед ним, и он чувствовал себя почти безумно счастливым. Ноги затекли от долгого сидения, но Поттер не двигался. Улыбался, смотря на мать.

Скоро рядом с ней появился и отец. Можно было увидеть целую вереницу лиц за их спинами. В чертах их лиц угадывалось нечто общее, что присуще всем родственникам.

Гарри лег возле зеркала на бок, не отрывая взгляда. Воздух с улицы был холодным и кусачим. Он плотнее закутался в мантию. Тишина убаюкивала. Он устало прикрыл глаза.

Когда Поттер в следующий раз открыл глаза, перед ним было напуганное лицо Гермионы. Она трясла его, больно впиваясь пальцами в плечи. Гарри с трудом разлепил ресницы и сдержал зевок.

— Гарри, как ты? — голос её был полон страха.

— Что вы тут делаете? — проигнорировав вопрос, он сел, морщась: тело задубело.

— Тебя нигде не было, мы пошли искать, — подал голос Рон, стоявший за её спиной.

— Так про это зеркало речь? — Драко, нахмурившись, подошёл ближе. — Похоже на обычное старьё.

— Неправда, — сказал Гарри, смотря на своё отражение. — Попробуй посмотреть сам, — он, охая, поднялся. Гермиона следом встала с колен и отошла, пропуская Драко.

— Вот так? — спросил Малфой, встав перед зеркалом.

— Да. А теперь жди.

Друзья пристально следили за Малфоем. Драко смотрел на зеркало с недоверием. В какой-то миг глаза его приняли суровое выражение, а черты лица заострились, но он встряхнул волосами и перевёл взгляд на друзей.

— Ничего не вижу, — сказал он, скрещивая руки на груди.

— Смотри дольше, — попросил Гарри, делая шаг к нему.

— Не хочу, — Драко схватил покрывало и быстро накинул его на зеркало. — Это всё глупости.

— Неправда… — Поттер замолчал.

— Гарри, — Гермиона строго взглянула на него, — обещай, что ты больше не будешь приходить сюда, — она уперла руки в бока и испытывающее смотрела на него.

Гарри сжал губы и отвернулся, смотря на покрывало, укрывавшее зеркало.

— Оно опасно, — настаивала Грейнджер. — Иначе бы его сюда не убрали.

— Ты просто не понимаешь, — холодно ответил Гарри. Он хотел уйти, оставив друзей, и в одиночестве побродить, но был остановлен внезапным шумом. Кто-то шёл по кладовой.

— Прячемся! — громким шёпотом приказал Драко, толкая друзей в сторону коробок и пыльного бюро, заталкивая вглубь.

Друзья замерли, стараясь дышать тише и не высовываться. Гарри, затаив дыхание, смотрел на группку учителей во главе с Дамблдором, которые подошли к зеркалу. Сердце дико колотилось от волнения.

— Необходимо его перенести, — говорил директор. Профессор Флитвик взмахнул палочкой — зеркало плавно поднялось, покрывало с него соскользнуло. Макгонагалл быстро подняла ткань и вновь накинула на него.

— Зеркало Еиналеж, — задумчиво проговорила Минерва, — не думаю, что это разумное решение, — она с сомнением смотрела на то, как Флитвик с помощью палочки заставляет зеркало плыть между коробками и шкафами, не задевая их.

— Разум — не всегда хороший помощник, — Альбус улыбнулся. Он окинул комнату добрым взглядом, на долю секунды задерживаясь на укрытии друзей. Гарри зажмурился и перестал дышать.

В следующий раз он сделал глубокий вздох лишь тогда, когда в кладовке остались они одни. Рон громко чихнул, потирая нос.

— Пыль, — извиняясь, объяснил он.

— Всё хорошо, — Гарри с сожалением смотрел на место, где ещё пару минут назад стояло зеркало.

— И хорошо, что его забрали, — твёрдо сказала Гермиона. Она грустно посмотрела на ребят и сжала кулаки. — Ему тут не место.

Поттер не отвечал. Усталость вновь накатила тяжёлым одеялом. Он отряхнул мантию.

— Надо идти, — сказал наконец он. Сожаление уступало место привычному одиночеству.

* * *

Северус Снейп вступил на замёрзшую, покрытую снегом землю и поежился. Мантия была дорожной, но смена климата оказалась слишком резкой. Он достал палочку и провёл по тёмной ткани. По мантии пробежались серебристые искорки, и Снейп почувствовал себя гораздо лучше. Держа чемодан в руке, он направился в сторону Паучьего тупика.

Зельевар редко бывал дома. Подземелья Слизерина, лаборатория и собственная комната в Хогвартсе казались ему куда удобнее. Однако летом он исправно проводил тут месяц. Приводил в порядок скудное жилище, выбрасывал испорченные зелья и старые вещи. Совершал поездку на местное кладбище.

Там с необыкновенным упорством и старательностью наводил порядок на одной могиле. И так до следующего лета.

Зимой он обычно не приходил, особенно перед Рождеством. Район, где стоял отчий дом Северуса, был самым бедным, который только можно было представить. Тут имелась одна фабрика, непонятно как держащаяся на плаву, и несколько домишек. Позже к ним пристроились и богатые усадьбы.

Дом Снейпа стоял особняком, оставаясь тёмным и мрачным, даже когда у престарелых нищих соседей стоял рождественский венок. И сейчас Снейп ни за что не приехал бы, если бы не резко мелькнувшая мысль.

Отворив дверь с помощью магии, он вздрогнул от холода, царившего внутри. Минуя небольшие комнаты, он поднялся на чердак, где держал целый склад склянок и котелков. На единственном столе были брошены тетради и учебники, ещё со времён его учёбы в Хогвартсе. Покопавшись среди них, Северус нашёл одну книгу в твёрдой обложке. Открывать её он не стал. Это было так же трудно сделать, как на седьмом курсе. Он спрятал её в карман мантии и поспешно покинул дом.

Остановившись уже на улице, Снейп посмотрел в сторону темнеющего вдали кладбища. Появилось сильное желание пройти к нему. Шаги заскрипели по снегу. Северус шёл быстро, но у самого входа передумал, смотря на ограды с щемящей болью. Раздался хлопок аппарации.

— Ты бы хоть предупреждал! — Малфой, вздрогнувший от его появления, поправил волосы и хмуро уставился на него.

— Не было возможности, — Северус отряхнул снег с плаща и сел в предложенное ему Малфоем кресло.

— Как всё прошло? — Люциус смотрел на него хмуро. Он дал приказ домовикам принести гостю кофе и сел напротив за свой письменный стол.

— Хорошо, — Снейп принял чашку. Руки приятно закололо от тепла. — Новости есть. И они весьма безрадостные.

— Я так и знал, — признался глава рода Малфоев. — Чувствовал, что ты там что-то найдёшь, и для нас это будет означать конец.

— Время у нас ещё есть, — Северус в свой близкий конец не особо верил.

— Люциус, — в кабинет вошла Нарцисса. Она изумлённо вздрогнула, увидев в кресле Снейпа. — Северус? Ты уже вернулся? — её голубые глаза окрасились тёмным беспокойством. — Как всё прошло?

— Цисси, что случилось? — перебил её Малфой.

— Нужна твоя помощь в установлении елки в главной гостиной, — Нарцисса была погружена в праздничные хлопоты. Она с отрядом домовиков ходила по менору, раздавая указания. Нарцисса хотела, чтобы праздник прошёл идеально, без сучка и задоринки.

— Это ненадолго, — извинился Люциус, выходя из кабинета.

Северус кивнул. Руки согрелись и покраснели. Поставив чашку с ароматным напитком на небольшой журнальный столик, он достал научный дневник Квиррелла.

Снейп хорошо разбирался во многих областях магии. А в собственном предмете и защите от тёмных сил — особенно. Он, поджав губы, изучал формулы и перечни ингредиентов. Страница за страницей. Лицо у него становилось жёстким и суровым. На последней, глядя на оборванные записи, он вдруг вскочил, чётко понимая, что должен немедленно вернуться в Хогвартс. Пока не случилась беда.

— Северус, я пришёл. Северус? — Люциус непонимающе смотрел на пустое кресло, где ещё минуту назад сидел Снейп. Чашка с кофе, нетронутая, стояла на столике.

* * *

Свою миссию Драко выполнил блестяще. Он специально целый день караулил пространство между выходом из замка и Большим залом. Когда приходилось уходить, стражу несли Крэбб или Гойл. Задание у них было простое — узнать, где находится вход в подвал, а точнее — проследить, куда заходит лесник Хагрид. Заверив, что это миссия огромной важности, Малфой сам исследовал все ниши, ступеньки, стены за гобеленами и портретные входы.

— Может, снаружи? — проговорил вслух Драко. Накинув мантию, он выбрался наружу и задумчиво прошёл вокруг стен, постукал по камням и вернулся обратно.

— Ну что? — спросил он у Винсента.

— Ничего, — покачал головой тот.

— Ладно, можешь идти, дальше я сам, — Малфой присел на лестницу и задумчиво укусил ноготь. Привычка была дурная и совсем не подходящая аристократу. Мать его постоянно из-за этого ругала.

Задумавшись, он вернулся в гостиную и отыскал Грегори.

— Твой отец во сколько вечером кормит своих собак? — неожиданно спросил он.

— Да вот где-то в это время, а что? — удивлённо уставился на него Гойл.

— Просто интересно, думал на Рождество попросить псину, — соврал Малфой.

— О, здорово. Наверное, — Грегори заморгал.

— Ладно, я пошёл.

Драко поспешно вышел из замка, надеясь, что не попадётся никому на глаза, и прошёл к хижине Хагрида. Стучаться и заходить он не стал. А вместо этого, поднявшись на цыпочки, посмотрел в небольшое окошко. Лесничий что-то деловито мешал в огромном котле. После, сняв рукавицы и протерев бороду, он вытащил варево на улицу, а сам забегал по домику.

Малфой, сморщившись, посмотрел в котёл.

— Гадость, — пробормотал он под нос.

Стараясь не скрипеть на снегу, Малфой ждал, пока облачённый в страшного вида меховой жакет Хагрид выйдет на улицу, глубоко вздохнёт и возьмёт котёл.

— Время кушать, — весело бурчал под нос лесничий. Он шёл большими шагами, оставляя в снегу глубокие ямы. Драко едва поспевал следом, сохраняя дистанцию.

Как он и предполагал, в замок Хагрид не зашёл, а обошёл его, остановившись у незаметной двери. Открыв ключом громадный замок, он скрылся в темноте, не переставая радостно бурчать себе под нос.

Гарри спешно собирался, распихивая по карманам бежевых брюк всё, что могло понадобиться. Перед ужином Драко сообщил, что вход обнаружен, а значит, пришло время действий.

— Карта? Мантия? — подсказывал Рон.

Удостоверившись, что палочки на месте, они вышли в гостиную, где встретились с Гермионой. Она стояла, часто дыша и мрачно смотря на вход. В гостиной был полумрак, слегка разгоняемый светом камина. Друзья дождались отбоя, чтобы отправиться за философским камнем.

Увидев друзей, Грейнджер выдохнула и пошла к портретному выходу.

— Хватаем камень, а сами ждём того, кто за ним придёт, — в том, что вор явится, друзья не сомневались. За ужином директор отсутствовал, а на вопрос Перси, где Дамблдор, Минерва ответила, что директору пришлось отправиться в Лондон, но утром он будет на месте.

— Лучше возможности не будет, — убеждал Драко. Гриффиндорцы с ним соглашались.

С Малфоем они встретились на улице.

— Готовы? — спросил Гарри, смотря на лица друзей. Дождавшись утвердительного кивка, он первый открыл заклинанием замок и стал спускаться по длинной лестнице в темноту.

Глаза быстро привыкли к темноте. Гарри ступал осторожно, маленькими шажками, слыша взволнованное дыхание друзей рядом. Спуск был длинным. Подмороженные каменные ступени скользили под ногами. Но чем дольше они спускались, тем теплее становилось, и под ногами временами начинали хлюпать небольшие лужи.

— Такое чувство, что мы под кухней, — тихо сказал Рон, принюхавшись. В воздухе витал запах, кажется, сдобных булочек с корицей. Поттер задумался, вполне возможно, что Рон и прав.

Неожиданно ступеньки закончились, и Гарри, идущий впереди всех, чуть не упал, споткнувшись о какой-то камень. В спину ему ударилась Гермиона, больно впившаяся пальцами в плечи.

— Прости, — виновато просипела она, ослабляя хватку и выглядывая из-за его плеча. — Что там?

— Не знаю, — сияния конца палочки было мало, чтобы разглядеть всё вокруг. — Коридор какой-то, — хмуро ответил Поттер. — Пойдёмте.

Этот коридор был просторнее, с высокими потолками, освещения не было никакого. Казалось, что он тянется бесконечно, пока они не дошли до двери.

— За ней Пушок? — с опаской спросил Рон, хорошо помня клыкастые пасти.

— Не похоже, слишком тихо, — проговорил Драко, прислонившись ухом к двери. — Открываем? — приподняв бровь, спросил он.

Друзья кивнули, отходя на некоторое расстояние. Дверь со скрипом отошла, показывая… ещё один проход?

Чем дольше шли ребята, тем больше дверей попадалось. Резных, с причудливыми замками, или же наоборот, огромных, тяжёлых, которые отходили со скрипом и скрежетом, из-за чего студенты морщились, как от зубной боли.

— Что-то не то, — пробормотал Гарри, останавливаясь у очередной.

— Да. Этим дверям конца нет! — возмущённо закричал Рон. Он нервно озирался по сторонам. Гермиона, стоявшая рядом, задумчиво скрестила руки на груди.

— Мы в ловушке, — хмуро ответила она.

— Это было очевидно, — фыркнул Драко. — Мисс Зазнайка.

— Если ты знаешь, что нам делать, то скажи, раз такой умный! — возмущенно покраснела она. Даже в тусклом свете огонька волшебной палочки её карие глаза сверкали рассерженно.

— Тихо вы, — неожиданно твёрдо попросил Поттер, повысив голос. Друзья удивлённо замерли. Гарри быстро прошёл в противоположную от дверей сторону. Он пристально вглядывался в темноту, прикасаясь к стенам. Потом снова вернулся к двери, открыл её и сделал несколько шагов вперёд, но резко развернулся, вытягивая руку — двери на месте уже не было.

— Что это за чёрт? — поражённо пролепетал Рон.

— Заклятие или зелье, — высказала своё мнение Гермиона, подойдя к Гарри и водя рукой по тому месту, где была раньше дверь.

— Запах корицы, — вдруг вспомнил Драко. Лёгкий, сладковатый аромат всё так же продолжал витать в воздухе. — Надо сосредоточиться. Это галлюциноген!

Гермиона быстро закрыла глаза, замерев на месте и дыша спокойно.

— И что нам делать? — Рон не понимал действий подруги, принимаясь нервно ходить вокруг.

— Успокойся, Рон, — повысила голос она, — это всего лишь иллюзия. Успокойся и разбей её.

— Так как её разбить, если запах этот никуда не денется потом?!

— Закрой глаза, — с нажимом повторила Гермиона.

Драко, уставший слушать препирательства, ощутимо двинул по рыжей голове. Рон возмущённо вскрикнул, но Малфой уже закрыл глаза, хмуря брови.

— Больно! — Рон схватился за ушибленный затылок и, наконец, закрыл глаза.

Гарри стоял, не двигаясь и плотно сомкнув веки. Запах опутывал, как плотный кокон. Щекотал ноздри. Поттер пытался мысленно представить что-то, что могло бы перебить пряность. Почему-то представлялся сад тети Петуньи. Она за ним ухаживала с огромной любовью. Сад несколько раз был признан лучшим среди соседских на местном конкурсе. Пахли они всегда сладко, с медовым оттенком. А в солнечную погоду было здорово лежать под ними и смотреть на небо.

Поттер настолько глубоко ушёл в воспоминания, что не сразу понял — запах исчез. Он не ощущал и намёка на корицу. Была морозная свежесть и какой-то новый запах, незнакомый, но навевающий не самые приятные ассоциации.

— Всё хорошо? — его плеча коснулась горячая ладошка. Гарри кивнул, открывая глаза. Снова темнота, встревоженные лица друзей… и двери.

— Раньше хотя бы была одна… — как-то грустно заметил Драко.

Они были в круглом помещении, по периметру которого располагались двери.

Двери были резные, деревянные или из металла, с позолотой или посеребрёнными ручками. На некоторых были узоры из рун и волн, другие же были гладкие и сверкающие. За каждой что-то скрывалось. Иногда непроглядная тень, а иногда сверкающая узкая полоска. Первокурсники переглянулись. Никто не знал, что делать. Рон потянул воздух носом, решив не повторять ошибки с корицей, но ничего не почувствовал — морозный воздух и сырость. Странное сочетание. Драко осторожно коснулся ладонью одной из дверей. Стоял несколько минут, мучительно долго прислушиваясь, а после убрал руку и пожал плечами:

— Холодно.

Гермиона стояла, закрыв глаза. Брови были хмуро сведены, между ними пролегла морщинка, губы поджаты. Наконец она открыла расстроенные карие глаза и покачала головой.

— Ничего не помню. Мы не проходили ничего подобного.

Все взгляды были устремлены на Гарри. Тот видел, что его признают негласным лидером, хоть и с некоторой натяжкой. Но брать ответственность Поттер совсем не хотел. Он знал, что их поход не просто нарушает сотню школьных правил и угрожает отчислением без права на восстановление, но и может стоить им жизни.

Поттер мрачно смотрел на двери, пока тихо, но твёрдо не сказал:

— Надо разделиться.

— Это опасно! — тут же возмущённо заметила Гермиона.

— Но у нас нет другого пути. За любой из этих дверей могут скрываться Пушок и философский камень. Если мы пойдём все вместе и выберем не ту дверь, то потеряем шанс. А так хотя бы кто-то из нас дойдёт до цели, — зелёные глаза Гарри были решительными.

— Мы можем все ошибиться, — недовольно заметила Гермиона, однако уже без прежней уверенности.

— Выбора у нас всё равно нет, — Драко подошёл к двери холодного белого цвета с прозрачной, хрустальной ручкой. — Я пойду сюда, — он ухватился за ручку.

Друзьям пришлось последовать его примеру. Каждый остановился у одной из понравившихся дверей и ждал сигнала.

Гарри с любопытством и страхом смотрел на свою. Она была такой же огромной, массивной и деревянной, грубо сделанной, как та дверь, которую на его одиннадцатилетие выломал Хагрид в старом домике. Та дверь открыла ему дорогу в новый мир.

— Пошли, — храбро сказал он и первый вошёл.

* * *

Северус резко приземлился на ноги, почти согнувшись пополам, возле паба «Три метлы». Мадам Розмерта как раз, орудуя палочкой, убирала лишний снег. Увидев Снейпа, она испуганно отпрянула, едва не выронив палочку, после чего собралась и быстро подошла к нему. Снейп выпрямился, стряхнул снег с мантии и туманным взглядом уставился на Розмерту.

— Мне срочно нужен профессор Дамблдор, — севшим голосом просипел он.

— Профессор Дамблдор? — непонимающе посмотрела на него владелица паба. — Но ведь директор аппарировал несколько минут назад в Лондон!

— Тогда немедленно свяжитесь с ним! — неожиданно резко рявкнул Снейп. — Он должен срочно вернуться в Хогвартс! — сам Северус быстро пошёл в сторону замка.

Поднималась буря. Волшебная школа едва виднелась, объятая метелью. Совсем как хрустальный снежный шар.

Быстрым шагом, преодолевая нападки ветра, Северус вошёл в замок. Не отряхивая снежинки, осевшие на волосах и мантии, он поднялся в преподавательское крыло и принялся громко бить кулаком по двери.

— Профессор! — вскрикнула Макгонагалл, спешно запахивающая халат и смотрящая с праведным недовольством. — Что случилось такого, что вы едва не сломали мне дверь?

— Школа в опасности, — быстро сказал Снейп, принимаясь колотить следующую дверь, чтобы разбудить профессора Флитвика.

— Что значит «в опасности»?! — Минерва вышла из комнаты, затягивая пояс халата и пряча виднеющийся ворот ночнушки.

— Нужно немедленно найти профессора Квиррелла. Вызвать профессора Дамблдора, — дождавшись, когда дверь откроет сонный Флитвик и непонимающе уставится на коллег, Северус направился в сторону главного входа, — нужно найти философский камень, пока не случилась беда.

Сколько Гарри шёл, он не знал. Это был длинный коридор, тёмный, под потолком которого была густая серебристо-сизая паутина. Были и покосившиеся доспехи, и странные пустые картинные рамы. Поттеру всё больше казалось, что он идёт по одному из этажей школы, только заброшенному.

Но коридор закончился, и Гарри оказался в круглой комнате. И она была освещена. В комнате тоже имелось несколько дверей, все они были плотно закрыты, были огромными, а потолок уходил далеко вверх. Возле каждой по бокам стояли факелы. Их огонь плясал, и комната заполнялась тенями. Но не это, словно магнит, притягивало взгляд. Поттер, не отрываясь, смотрел на… зеркало Еиналеж.

Он быстро дошёл до него и с быстро бьющимся сердцем коснулся пальцами прохладной зеркальной глади. Внутри вновь поднималась волна сумасшедшей радости. Предостережения Гермионы забылись, словно их и не было никогда. Гарри смотрел на зеркало и ждал, ждал, что…

— Мистер Поттер? — он вздрогнул и изумлённо уставился на профессора Квиррелла.

— Профессор? — пересохшими губами произнёс он.

— Да. Вижу, вы удивлены, — тот улыбнулся бескровными губами.

— Это… это вам нужен философский камень? — Гарри знал ответ на этот вопрос, но почему-то не хотел в него верить.

— Почти, — странно ответил Квиррелл, медленно подходя ближе. Гарри слегка отшатнулся. Профессор ЗОТИ встал рядом с ним, также смотря на зеркало. — Гарри, что ты видишь в этом зеркале?

— Ничего, — соврал Поттер. — Себя.

— А зачем тогда ты приходил в кладовую и смотрел в него? — голубые глаза смотрели непонятным острым взглядом. Поттер шумно сглотнул, ощущая странную ауру вокруг учителя. Он был полностью чужой.

— Вы не заикаетесь, — вдруг заметил он, борясь с мощной волной страха.

— Верно, — Квиррелл металлически засмеялся. — Но, Гарри, ты не ответил на вопрос.

Поттер чувствовал, как кости у него становятся дубовыми, а мышцы непослушными. Всё это время он был, как лабораторная мышь, под чьим-то наблюдением.

— Посмотри в зеркало, — неожиданно строго потребовал Квиррелл. Поттер отрицательно замотал головой, медленно отступая. Рука в кармане сжала палочку.

— Плохая идея, — мягко ответил Квиррелл и отошёл от зеркала. — Иначе твои друзья пострадают.

Три двери резко открылись, и появились его друзья, напуганные, связанные каким-то шлангом тёмно-зелёного цвета, который опутал их с головы до ног.

Гарри видел, что взгляды их полны молчаливого презрения и чистой ненависти, обращённой на профессора.

— Я их случайно встретил, плутая по коридорам, — губы растянулись в кривой улыбке. — Мисс Грейнджер по праву считается отменной ученицей, раз смогла разобраться.

Гермиона бросила на него короткий злой взгляд.

— Отпусти их! — закричал Гарри, в упор смотря на учителя.

— Не могу, — уголки губ задрожали, и профессор рассмеялся. Поттер потрясённо смотрел на него. Голубые глаза Квиррелла были полны страха, сохраняя странную отрешенность.

— Профессор? — Гарри сделал шаг навстречу.

— Смотри в зеркало! — страшно закричал Квиринус.

— Нет, Гарри! — раздался напуганный голос Гермионы. — Это ловушка!

— Тихо! — рявкнул на неё профессор. — Смотри, Гарри. И найди мне философский камень или…

Огромная дверь отошла, и появились щёлкающие пасти. Студенты огромными глазами смотрели на злого Пушка, моргающего сонными глазами.

— Твои друзья сейчас в огромной опасности из-за твоего упрямства, — Пушок вытянул головы и пытался кого-нибудь схватить, щёлкая пастями. Приблизиться ему не давала цепь, плотно удерживающая и уходящая куда-то вглубь. С дрожью Поттер видел, как опасно рядом с Гермионой находятся устрашающие головы. Она пыталась отойти, сжаться, но путы не давали ей это сделать.

Справившись с ужасом, Гарри послушно посмотрел в зеркало. Отражение плыло в такт ударам сердца. Он смотрел, абсолютно не понимая, что должен увидеть. И как философский камень может быть связан с магическим зеркалом.

Отражение медленно плыло, становилось нечётким, пока наконец не появились очертания, тонкие линии, медленно складывающиеся в изображение рыжеволосой женщины. Она смотрела всё так же с грустью и тоской, протянув руку и коснувшись стеклянной клетки. Гарри послушно вытянул руку.

— Молодец, — Квиррелл, внимательно наблюдавший за ним, кивнул, начиная медленно разматывать тюрбан на голове.

Среди друзей прокатился сдавленный крик.

Гарри всё так же смотрел на зеркало. Только рядом с изображением матери появилось другое. Сморщенное лицо с красными глазами. Мальчик вздрогнул. Но рыжеволосая женщина не отшатнулась, стала строже во взгляде, но не испугалась. Она всё так же тянула руку, а во второй у неё сверкал драгоценный камень тёмно-красного цвета. Камень женщина заботливо вложила в карман брюк Гарри, любяще его приобняв.

Поттер задрожал. Казалось, она его тронула на самом деле. Он даже полез в карман, чтобы проверить и… обнаружил, что там что-то есть.

— Гарри, что ты видишь? — другой шёпот вливался в уши. Не странный металлический голос Квиррелла с его дёрганым смехом. Это был тихий шелест, совсем как у Распределяющей Шляпы. Звучал он будто… в голове.

Поттер почувствовал, что его парализовало. Тело было тяжёлым и непослушным, совсем как те грохочущие доспехи. Мама смотрела на него с волнением, совсем как живая. Как будто вот-вот разобьёт стеклянную стену и обнимет его, укрывая от опасности.

— Что? — голос был бархатным, но ему нельзя было верить. Он проходился болью по нервам, по напряжённой спине, царапал уши.

— Ты же видишь… камень?

Гарри не знал, как соврать. Он был прозрачен для голоса. Красные глаза становились всё ярче и почти затмили образ мамы. Поттер засунул руку в карман. Он уже чувствовал пульсацию камня и не сомневался: это философский камень.

— Отдай его мне, — Квиррелл стоял на расстоянии вытянутой руки у него за спиной. Только вместо напуганного лица учителя на него смотрело чудовище с алыми глазами. Их голоса слились.

— Гарри! Нет! — крик Гермионы был пронзительным и ярким. Поттер вздрогнул и крепко сжал камень, чувствуя, как больно впились в ладонь его грани.

Он развернулся и взглянул прямо в глаза монстра. За спиной стояла мама, напуганная, но смотрящая все так же твёрдо. Гарри чувствовал её поддержку.

— Ни за что! — он резко бросился наутёк в сторону Гермионы, к которой подступал цербер.

— Гарри, ты делаешь ошибку! — монстр взревел, все-таки не отходя от стекла. — Этот камень может творить необыкновенные вещи!

— Гарри! — друзья вторили крику подруги. Рон запутывался всё сильнее. Его лицо приобрело красный оттенок, а на лбу вздулись вены.

Быстро оттолкнув Гермиону, так, что она упала, Гарри со всей силы пнул по носу псину. Пушок недоумённо взглянул на него, свирепея ещё сильнее. Вытащив палочку, Гарри, спешно вспоминая заклятие, освободил Грейнджер.

— Быстро в проход! — закричала она, хватая его за рукав кофты и потянув в темноту.

— А как же остальные? — Гарри взглянул в сторону друзей.

— Мы освободим их, — уверенно сказала Гермиона. — Не отставай! — она уверенно выбирала нужные повороты, будто всю жизнь ходила по этим коридорам.

Скоро впереди замаячил приглушённый свет. Друзья сбавили ход и почти на цыпочках пошли к нему, плотно прижимаясь спинами к стенам.

— Гарри, ты совершаешь ошибку! — громко говорил Квиррелл, или тот, кто был в его теле, обводя двери ждущим взглядом. — Я мог бы вернуть тебе твоих родителей. Исполнить любое твоё желание! — он удерживал двух брыкающихся мальчишек. Рон казался безвольной свеклой, задыхался. Зато Драко с подозрительной силой лягался. — Выходи, или твоим друзьям очень не повезёт.

— Надо отвлечь его как-то, — прошептал Гарри, он с силой стискивал камень, вытащив его из кармана.

— Откуда он у тебя? — Грейнджер огромными глазами смотрела на философский камень.

— Потом, — отмахнулся Поттер. — Я отвлеку его, а ты освободи ребят.

— Хорошо, но как ты… — договорить Гермиона не успела: Гарри выскочил в зал, подняв философский камень над головой.

— Тебе это нужно? — при виде камня красные глаза хищно сузились.

— Гарри, отдай его мне и стань великим вместе со мной, — пальцы больно впились в плечи мальчиков. Драко сдавленно охнул.

— Отпусти их! — твёрдо потребовал Поттер. — Я отдам тебе камень.

Монстр задумался, потом оттолкнул мальчишек и стал медленно подходить ближе. Гарри слушал удары сердца, оглушавшие его. Он, стараясь не выдать себя, следил за тем, как Гермиона мышкой крадётся, прижавшись к стене и крепко держа палочку в руке. Видел, как она тихо подбегает к Драко, освобождает его, и они вдвоем, вместе взяв Рона, уводят его в тень. На секунду Поттер закрыл глаза, переводя дыхание. Он протягивал руку с камнем, но теперь принялся медленно отступать.

— Гарри, — лицо Квиррелла перекосилось. — Отдай камень!

Поттер не видел, куда он отходит. Камень накалился и обжигал. В какой-то момент Гарри запнулся и упал, охнув от резкого удара головой.

— Забери! — шипел кто-то. Квиррелл дёрнулся к нему, но замер. Голубые глаза учителя были полны непередаваемого ужаса. Он резко схватился за голову, глаза закатились, показывая белки. Квиррелл весь дрожал, его колени согнулись. Он упал, сотрясаясь в конвульсиях. Гарри, замерев, следил за ним.

— Слабак! — рот кривился и сыпал проклятьями.

— Гарри, надо уходить, — сказал Драко, поддерживая Рона. Но тот не двигался с места.

— Гарри, по… — раздался резкий грохот.

Все посмотрели в сторону Пушка. Длинная цепь, удерживавшая его, свободно болталась. Рыча и скалясь, цербер кинулся на студентов. Друзья кинулись врассыпную.

Гарри помчался за ними, но был цепко схвачен за ногу. Квиррелл, извиваясь и шипя, держал его. Поттер растянулся на полу, пытаясь вырваться. Он заметил, как друзья пытались пробраться к нему. Пушок нёсся к Гарри. Страшная пасть была очень близка.

Со всей силы лягнув Квиррелла, Поттер понёсся к одной из дверей, но был остановлен пронзительным визгом. Профессор стоял на коленях и истошно кричал. В какой-то момент он обмяк, а над ним поднялась призрачная волна. Она понеслась в сторону Гарри, приобретая очертания изуродованного лица.

Волна сшибла с ног. Поттер упал, ощущая сильнейшую головную боль, краем глаза видя, как на него несётся Пушок и появляется чёрная тень…

Гарри открыл глаза и резко сел. Он был… у тёти с дядей. Голова болела и пульсировала на затылке. Поттер коснулся её, нащупывая шишку.

— Ну, ты и дурак! Простофиля! — Дадли сидел на корточках, а его большой рот расплылся в злой ухмылке.

— Что ты тут делаешь? — Гарри оттолкнул его. — Это сон? Шутка? — он ущипнул себя за ногу. Место засаднило. — Не может быть.

Страшная догадка потрясла его.

— А ну хватит валяться! — из кухни вышла тётя Петуния. Её резкий, звонкий голос резанул по нервам. Оказывается, Поттер уже успел отвыкнуть от этого. — У тебя куча дел!

С трудом поднявшись, Гарри вышел. На деревянных ногах он прошёл на кухню, где сидел дядя Вернон. Окинув племянника неприязненным взглядом, он фыркнул и вновь уткнулся в газету.

— Двигаешься, как улитка, — рассерженно сказал дядя.

— Садись, не стой столбом, — тётя Петуния поставила тарелку с овсянкой, — после тебя ждёт посуда, — она махнула в сторону мойки.

Страшная мысль не отпускала Гарри. Он подошёл к раковине, чувствуя ком в горле, дрожащими руками открыл кран и взял в руки мыльную губку.

— И поживее! — рявкнула тётя, окидывая его неприязненным взглядом.

— Да, тётя, — подавленно отозвался он.

Это был один из тех завтраков, которые он терпел все одиннадцать лет: Дадли, у которого нос и рот измазаны в каше, его недовольные поросячьи глаза из-за того, что приходиться есть здоровую пищу, дядя Вернон, который тоже терпел эту диету ради обожаемого сына, и тётя Петуния, сюсюкающаяся и улыбающаяся, оттирающая кашу с щёк своего ангелочка. И был Гарри, которому доставалось каши совсем немного, зато горы грязной посуды. Только одно было непонятно — почему он оказался здесь. Что случилось с философским камнем, профессором Квирреллом и Волдемортом? Не могло ли всё это быть его сном?

После того, как посуда была тщательно вымыта, а Петуния специально провела по ней пальцем, проверяя на наличие жира, Гарри кинулся в гостиную, где висел календарь. Он показывал двадцать восьмое августа.

Сердце тревожно забилось. В голове вертелись мысли о скачке во времени, о предвидении. Может, ему удалось на короткий миг увидеть столь ярко и подробно своё будущее? Если всё это правда, то ему стоит подготовиться. И очень основательно.

Эти мысли несколько утешили и успокоили. Он вернулся к себе в каморку под чердаком в поисках волшебной палочки, книг и мантии. Ведь он точно уже должен был быть в Косом переулке. Но не под кроватью, не в других уголках дома ничего обнаружить не удалось. Он даже мельком заглянул в спальню Дурслей.

— Что ты тут выискиваешь? — визгливо спросила Петуния.

— Ничего, — быстро помотал головой Гарри. — Потерял оловянного солдатика.

— Несобранный вечно! — тут же рявкнула тётя, не сводя подозрительно сощуренных глаз.

— Извините, я больше не буду, — он вышел, потупив взгляд.

На смену двадцать восьмому августу пришло двадцать девятое. Дадли хвастался новой школьной формой, щеголял в шляпе и слушал восторженные вздохи родителей. Гарри иногда проходил мимо кухни и смотрел на безобразное ведро, в котором красилась его «новая» школьная форма. Если всё это не сон, не галлюцинация, то в школе его ждут издевательства и насмешки. Он закрывался в своей «конуре» и тешил надежду, что все магические вещи родственники спрятали, потому что не хотят его отправлять в Хогвартс, но эта надежда была слишком прозрачной.

Тридцать первого августа Гарри лежал в саду. Старая форма Дадли не стала угольно-чёрной, как на это надеялась тетя Петуния, а приняла цвет грязно-коричневый. И выглядела хуже, чем до этого. Поттер примерил её. Пришлось трижды согнуть концы брючин, а рукава закатывать. Но и тогда приличного вида добиться не удалось.

Жизнь вернулось в привычное, людское, маггловское русло. Гарри не ждал сказки, он вдруг смирился, что всё не более, чем сон, в который он так охотно поверил. Теперь же реальность раскрыла свою пасть и смотрела красными глазами.

— Эй ты, обед готов! — Петуния высунулась из окна и позвала племянника. Поттер неохотно поднялся. Будь его воля, он бы так лежал до зимы, а зимой его накрыло бы снегом.

Он медленно поднялся. У входа его вдруг охватил сильный страх. По телу прокатилось ледяная волна, а лоб стало жечь. Гарри коснулся шрама пальцами, принимаясь сильно его тереть. Но боль не проходила.

Гарри вошёл в дом, с удивлением отмечая, что он стал иным. Интерьер не изменился. Всё та же безвкусная уродливая мебель. Помпезная, дорогая и страшная. Всё то же расположение. Но всё, словно было подёрнуто изморозью. Поттер медленно шёл к столу, отмечая, что в доме слишком холодно для последнего дня лета.

Тётя Петуния стояла у стола. В руках у неё была зажата тряпка, взгляд смотрел прямо на Гарри, но сама она не трогалась с места. Дядя Вернон занимал своё привычное место во главе стола. Он застыл с поднятой рукой, пальцы которой сжимали ложку. Дадли не было, но его место занимал кто-то другой.

Сердце больно забилось в груди. Гарри стал осторожно пятиться назад.

— Не стоит, — стул со скрипом отошёл, и некто поднялся.

Но Гарри продолжал шаг за шагом приближаться к двери.

— Не нужно убегать, Гарри, — Тёмный Лорд вышел из-за стола и теперь, развернувшись, смотрел на Поттера. Красные, узкие, словно щёлочки, змеиные глаза смотрели с преувеличенной лаской.

Поттер закричал и бросился на выход, но замер на краю ступенек.

— Бежать некуда, Гарри, — весь сад растворялся прямо на глазах. — Тебе некуда бежать, Гарри.

Голос звучал будто внутри его головы.

— Ты не сбежишь, Гарри, никогда, — Поттер, истошно закричав, прыгнул в ослепительную белизну, спиной ощущая, как Волдеморт потянулся к нему, чтобы схватить рукой.

* * *

Свет был тусклым. Гарри поморгал, пытаясь заставить мутную картинку перед глазами проясниться. Он был словно в воде: звуки доходили до него с помехами, а перед глазами всё бежало рябью.

— Как вы можете…

— Это… мера…

— Подвергать его!..

— Профессор!

Он смутно ощущал, что говоривших было трое. Голоса казались знакомыми, но он никак не мог понять, где их слышал. Поттер попытался пошевелиться. Тело пронзило болью. Из горла вырвался стон.

— Гарри, ты меня слышишь? — говорящие прекратили спорить. Они обступили его неясными образами. Он неопределённо кивнул.

— Мистер Поттер, как вы себя чувствуете? — чьи-то тёплые пальцы прошлись по лбу.

— Где он? — с трудом проговорил Гарри.

— Кто, Гарри?

— Вол… де… морт.

Присутствующие замялись.

— Он ушёл, — сказал чей-то мягкий голос. — Не волнуйся, ты в безопасности.

— Где я?

— В лазарете, Гарри, — постепенно зрение прояснялось. Он уже видел очертания серебристо-серой бороды и голубых заботливых глаз. Рядом с левой стороны от директора стоял мужчина с тёмными волосами в чёрной мантии. С правой от директора — Минерва Макгонагалл.

— Профессор Дамблдор, профессор Снейп! — Гарри резко сел. Люди перед глазами запрыгали. Он схватился за голову и часто задышал. Тошнило.

— Ложитесь, ложитесь, — директор положил руки на плечи и мягко надавил, укладывая. — Вы ещё слишком слабы.

— Что случилось? Где Квиррелл? А Рон и Драко? Гермиона? — события последних событий закружились в голове. Вопросы роем жужжали.

— Всё хорошо. Они в порядке. Совсем недавно были здесь. Отдохни, Гарри, ты очень устал, — директор говорил ласково, почти шёпотом. И Поттер правда ощутил сильную усталость. Друзья были живы. И он тоже. А главное, что Хогвартс существует, а то, что он видел, только сон, иллюзия.

Гарри провалился в тихий, спокойный сон.

* * *

Северус Снейп, нахмурившись, наблюдал за тем, как засыпает Поттер. Прошли почти сутки после того, что случилось в подземельях. И всё это время Гарри был попеременно то в бреду, то без сознания. И только после того, как мадам Помфри и сам Снейп пропоили его всеми необходимыми зельями, применили ряд заклинаний, им удалось сбить ужасающий жар, и Гарри заснул беспокойным сном. Сейчас он выглядел намного лучше. Мучительная краснота сменилась приятным оттенком розового, ресницы не дрожали из-за вращающихся глаз. Только губы были искусаны. Но дышал Гарри спокойно и размеренно.

— Директор, мы не можем просто закончить разговор, — с нажимом повторил Снейп, возвращаясь к спору, который так не вовремя прервал Поттер.

— Это была необходимая, я бы даже сказал, спасительная мера.

— Подвергать четверых первокурсников смертельной опасности?! — сбился со своего наиграно равнодушного тона Северус. — Если бы я не успел, они бы стали ужином цербера!

— У меня всё было под контролем, — очки-половинки сверкнули. Снейп едва удержался от едкого замечания, что директора пришлось вызывать из Лондона. А стало быть, держать под контролем, находясь в Министерстве Магии, он ничего не мог. И только своевременная помощь преподавателей смогла уберечь четверых детей одиннадцати лет от неминуемой страшной гибели. Но разве можно в этом убедить директора, который давно не считался с чужим мнением?

— Что с камнем? — задал другой вопрос Северус, устало потерев переносицу.

— Я связался с Николасом. Полагаю, камень будет уничтожен.

— Тем лучше.

— Но ведь тогда он… — не договорила Минерва. В споре она особого участия не принимала. События этой ночи будут ещё долго заставлять её нервничать и вскакивать по ночам. С одной стороны, она не могла не согласиться с профессором Снейпом. Им и правда просто повезло. Но с другой — неужели самый могучий волшебник всех времён, возможно, сильнее самого Мерлина, мог так беспечно поступить? Профессор Дамблдор сам сражался против Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Да. Он умрёт, — просто ответил Альбус. — Но, думаю, он успеет перед этим закончить все свои дела. Мадам Помфри, позаботьтесь о Гарри, — обратился он к школьной медсестре, которая что-то делала у своего стола.

— Конечно, профессор Дамблдор, — она скрылась в кабинете.

— То, что Герой Магической Британии оказался на больничной койке, не останется незаметным для общественности, — сузив глаза, ответил Снейп. Он пытливо смотрел на директора, но тот не изменился в лице.

— Конечно. Наш Гарри — персона общественная и очень известная. А теперь приятного вечера, мне ещё нужно уладить некоторые дела, — он взмахнул полами своей темно-фиолетовой мантии и двинулся к выходу, но возле самой двери остановился. — И зря вы, профессор Снейп, не верите мне.

— Вы о чём? — недоверчиво спросил Снейп. Минерва рядом напряглась.

— Что я беспечно оставил школу и своих учеников.

— Вы настаиваете, что…

— Я знал, что профессор Квиррелл одержим Волдемортом.

Макгонагалл в ужасе прикрыла открывшийся рот рукой. Северус стиснул челюсти. Но Дамблдор одарил их любезной улыбкой и вышел.

* * *

Снейп был прав. Отсутствие Гарри заметили сразу. Когда он не явился на завтрак, студенты беспокойно оглядывались, но не задавали вопросов. Начиналась пора тестов и контрольных, а за ними экзамены. Возможно, что Золотой мальчик просто проспал, потому что занимался всю ночь. Гриффиндорцы чувствовали, что они стали предметом всеобщего внимания, и беспокойно жевали овсянку.

Утром Перси специально собрал всех в гостиной факультета и настоятельно просил никому не говорить, что Гарри Поттер в Больничном крыле. Тем более, если верить Минерве Макгонагалл, то жизнь Гарри вне опасности и ему нужно просто отдохнуть. Сама декан тоже провела воспитательную беседу со своими студентами, а троих участников событий и вовсе почти час продержала в своём кабинете. Выходили оттуда Гермиона, Рон и Драко мертвенно бледные. Малфой потом тут же ретировался в свои подземелья. Друзья только и успели пожелать ему удачи и стойкости — впереди был разговор с не менее рассерженным Снейпом. А сами гриффиндорцы попали прямиком в когтистые лапы своих сокурсников.

— Что вы делали?

— Вы сбежали?

— На вас напали?

— Где Гарри?

Гермиона и Рон долго выдерживали, пока не поняли, что молчанием не добьются ничего, только разожгут ещё больший интерес. Пришлось представить упрощённую версию того, как они вчетвером попали на запретный третий этаж и узнали то, чего знать было нельзя. Но теперь всё обошлось, они не умерли самой страшной смертью, как могли бы. А Гарри в лазарете, так как его ранили. Но ничего серьёзного. Скоро он вернётся.

— Лучше нам пока ничего другим не говорить, — решил, выслушав их, Перси. Он выглядел встревоженным и задумчивым. — Но лучше будет, если Гарри скоро вернётся.

Но в тот день Гарри не появился ни на обеде, ни на ужине. На вопросы остальных представители львиного факультета находили сотню неотложных, чрезвычайно срочных дел, которые требовали их немедленного присутствия. Одним только эссе для зельеварения была озабочена по меньшей мере половина студентов. Да и по школе очень энергично циркулировали слухи, что Северус Снейп был где-то на севере, где просто варварские методики воспитания путём пинков и щелбанов, что он нашёл это весьма эффективным и непременно хочет испытать на своих учениках. Особенно что-то, связанное с горохами и коленями. Попадать ему под горячую руку никто не хотел.

Драко выдерживал натиск в одиночку. Снейп не брал с него слова ничего не говорить. Профессор, наоборот, едва ли не сочился неким превосходством и ехидством, прекрасно понимая, что скрыть подобное невозможно, а длительное молчание будет только подогревать интерес жаждущей публики.

— Драко, ты не хочешь ничего нам рассказать? — спрашивал его Маркус в который раз. Малфой помотал головой.

— Мне нечего говорить.

— Разве? — приподнял бровь Флинт. — А почему твой лучший друг отсутствует?

— Он неважно себя чувствует, — это нельзя было назвать стопроцентной ложью. Гарри и правда чувствовал себя неважно.

— Он простыл? — тут же всполошилась Пэнси.

— Нет.

— Может, у него вирус? — встрял какой-то семикурсник.

— Может, он поранился? Тут на лестницах бывает очень опасно. И Пивз часто жестоко шутит.

Версии следовали одна за другой. В гостиной становилось шумно, каждый считал нужным высказаться. Драко, пользуясь всеобщим волнением, осторожно ушёл.

Но Гарри не появился и на следующий день, и через день. И как-то резко одним утром за завтраком всем стало известно, что Гарри Поттер — Мальчик-Который-Выжил в тяжелом состоянии находится в Больничном крыле под неусыпным присмотром мадам Помфри и всего педагогического состава.

Откуда это стало известно — никто не знал. Сначала говорили, что один равенкловец услышал разговор об этом Симуса Финигана и Ли Джордана. Но уже через час говорили, что это рассказывал Невилл Лонгботтом Кэти Белл. Кто-то уверял, что узнал от Безголового Ника, который рассказывал Серой Даме, что один из самых выдающихся представителей факультета Годрика Гриффиндора находится инкогнито в лазарете. Тайный источник уверял, что сам лично совершал вылазку в Больничное крыло, и войти туда беспрепятственно нельзя, но то, что там находится кто-то, — это совершеннейшая правда.

Так очень скоро весть об этом через письма и сов уже была известна за пределами не только школы, но и вообще Англии. Причина, по которой всеобщий любимец пострадал, была доподлинно неизвестна. Но большинство упорно уверяло, что дело не обошлось без знаменитого директора. Сразу вспомнилось затянувшееся гоблинское разбирательство.

Всё общество напоминало забродивший кефир и готовилось взорваться. Сам Гарри об этом ещё ничего не знал.

Но некая женщина тайно уже прибыла в школу, и ядовито-зелёное перо виднелось из её аккуратной, несколько старомодной женской сумки.

Мадам Помфри решила продержать в лазарете Гарри целую неделю. Никаких видимых причин для этого не было, но когда дело касалось опасных волшебных заклинаний, особенно проклятий, их действие могло проявиться некоторое время спустя. Школьная медсестра хотела быть уверена, что Поттеру совершенно ничего не грозит. Только самому Гарри от этого лучше не становилось. Он просыпался рано и половину всего времени листал учебники, которые передала Гермиона через мадам Помфри. Грейнджер заботливо волшебным карандашом, записи которым потом можно было отменить с помощью заклинания, отметила все те темы, которые они приходили. Местами были короткие комментарии, сделанные мелким, ровным почерком.

В учебнике по зельеварению была открытка, которая всегда показывала разные пожелания, подписанная Роном и Драко.

Гарри скучал без своих друзей. Даже вкусные шоколадные пирожные, которые приносила всегда мадам Помфри после ужина, не могли поднять ему настроение. Ночами он беспокойно спал.

В нём появился страх, что однажды он правда проснется, что весь этот волшебный мир придуман им в тесном чулане. После таких кошмаров Гарри всегда больно щипал себя руки, ноги, убеждаясь, что всё происходит на самом деле, а никакой не сон.

— Ты слишком бледный, — школьная медсестра смотрела на него, нахмурив брови, протягивая пахнущий травами отвар. — Выпей-ка это и хорошенько поспи.

— Хорошо, — напиток был горьким. Гарри поморщился, стараясь залпом осушить глиняный стакан. После отвара внутри всё отдавало уютным теплом. Он забрался под тонкое клетчатое одеяло и сомкнул ресницы, надеясь, что в этот раз кошмары его не тронут.

Но снилось вновь что-то тревожное. Кричала женщина. Громко. Надрывно. Её крик звенел в ушах льдинами. Ходили разноцветные круги. И Гарри точно знал, что где-то там Волдеморт. Он попытался скинуть сон, не дать ему оформиться во что-то страшное и мучительное. Он завозился сквозь сон, силясь что-то выговорить.

— Мистер Поттер, — кто-то крепко, почти до боли сжал плечо, — мистер Поттер, проснитесь.

Гарри резко открыл глаза, шумно выдыхая.

— Вам снился кошмар, — Северус Снейп стоял у его кровати, наклонившись к нему и крепко держа за плечо. Убедившись, что зелёные глаза прояснились, Снейп отпустил его и слегка отошёл.

— Простите, сэр, — Гарри сел, откидывая одеяло, и огляделся.

Наступила ночь. В просторном помещении лазарета тлели несколько свечей. Всё было погружено в мягкий полумрак. Шторы задвинуты и слегка колыхались из-за ветра. Ночное дыхание зимы иногда играло с маленькими оранжево-красными огоньками свеч. Они отбрасывали причудливые тени.

Гарри глубоко вдыхал воздух, стараясь сбросить липкий кошмар. Смотреть на учителя он избегал.

— И давно вам снятся кошмары, мистер Поттер? — Гарри кожей чувствовал на себе пристальный тёмный взгляд.

— Иногда, — он почесал сзади шею и взглянул на профессора. Снейп был в своей неизменной чёрной мантии. Он стоял, скрестив руки на груди.

— Всё ещё переживаете момент своей наибольшей глупости в жизни? — голос профессора сочился жестоким сарказмом. Не стоило ожидать, что поступок друзей-первокурсников он оценил. К тому же, именно Снейп их всех спас. Поттер, однако, с удивлением понял, что не ощущает в полной мере своей вины. Он должен был защитить философский камень.

— Философский камень мог достаться Волдеморту, — вдруг твёрдо сказал он. — У меня не было иного выбора.

Молнией что-то сверкнуло в лице Северуса, но так же мгновенно исчезло, оставив тяжёлый отпечаток. Брови сильнее нахмурились. Он разомкнул руки и величественно поправил края мантии.

— В таком случае набирайтесь силы. Они вам понадобятся, — Снейп развернулся и пошёл к двери, но вдруг остановился: — Мистер Поттер, вам стоит хорошо подумать о случившемся. Ведь именно из-за этого вы теперь будете всегда в смертельной опасности.

Гарри широко раскрытыми глазами смотрел на профессора, который тихо прикрыл за собой дверь. В воздухе осталось висеть тяжёлое напряжение. Только сейчас, глубокой ночью Поттер понял, что он вновь остался жив после встречи с Тёмным Лордом. И Волдеморт никогда не позволит вновь спастись Мальчику-Который-Выжил.

* * *

Гермиона сидела в спальне для девочек, читая письмо от родителей. На кровати у неё были разложены различные свертки, праздничная фольга и банты. Лежало руководство по волшебной обёртке и коробочка со сверкающей золотой пыльцой.

До Рождества оставалась неделя. В Большом зале установили огромную пышную ёлку. Профессор Флитвик и Макгонагалл украсили её переливающими заколдованными сосульками, которые ловили свет огней и заливались ярким жёлтым сиянием. На верхушке была самая настоящая пылающая шестиконечная звезда. Пышные ветки украшали игрушки, конфеты и шары всех цветов и рисунков. Теперь в зале пахло всегда хвоей, зимой.

Но ёлки были не только в Большом зале, каждая факультетская гостиная получила по своей зелёной красавице. Они были украшены в соответствии с основными цветами факультета. Гермиона любила сидеть возле гриффиндорской ёлки, читая книги.

Студенты паковали чемоданы, собираясь встречать праздники дома. В письме родители писали, что соскучились по дочери и ждут её обратно. Гермиона тоже не могла дождаться момента, когда вновь войдёт в их уютный дом, где будут вновь разговоры с родителями. Ей столько хотелось рассказать!

Она взглянула на подарки и грустно выдохнула, погладив красный бантик. Гарри был в лазарете. К нему никого не впускали. Декан Гриффиндора уверяла, что он полностью поправился, что это просто мера предосторожности. Но друзья всё равно переживали. Они ещё ни разу не расставились так надолго, а ведь впереди были каникулы, а после целое лето, когда они не смогут увидеться. Кажется, пережить это всё будет совсем не просто.

Гермиона притянула один из свертков к себе и достала палочку. Она сделала несколько вращательных движений и с любопытством наблюдала за тем, как фольга сама поползла к подарку и принялась его аккуратно заворачивать. Бантик прикрепился посередине, а из шкатулки с пыльцой прилетело несколько щепоток, после которых коробка слегка замерцала.

Взяв красный в белую полоску мешочек с волшебными сладостями и коробку с подарком, Гермиона поднялась и двинулась к выходу.

Подарки можно было оставить под ёлкой в гостиной или под главной в Большом зале, они обязательно дошли бы до адресата, но Грейнджер хотелось вручить их лично Гарри. К тому же ей было важно кое-что спросить.

Гермиона спустилась в гостиную, огляделась в поисках Рона, но не нашла его. Выдохнув, она вышла к лестницам.

Больничное крыло находилось на втором этаже. За пару дней Гермиона успела запомнить каждые доспехи, которые были на пути к нему, — так часто она с друзьями бродила вокруг, надеясь на милость мадам Помфри. В этот раз она шла тихо, стараясь не создавать лишнего шума. Было время ужина. Школьная медсестра тоже должна была присутствовать на нём. У Гермионы было несколько минут до того момента, когда Помфри вернётся с ужином для своего пациента.

Замок был погружён в тишину. Окна всё чаще плотно закрывали, чтобы ночной холодный ветер не сдувал огни свечей.

Гермиона шла, смотря на ночной Тёмный лес. Пушистое покрывало снега лежало у его подножья. Даже сейчас в преддверии праздника он был каким-то зловещим. Грейнджер вздрогнула, зябко ведя плечами и прижимая крепче к груди подарки.

Рядом раскрылось окно, и замерцали огни. Тёмно-красная штора взвилась вверх. Гармиона сдавлено вскрикнула, чувствуя, как тревожно забилось сердце. Она остановилась, осматривая коридор. Никого не было. Ни призраков, ни студентов. Лишь ветер свистал, уходя куда-то вглубь коридора, где был старый неработающий туалет для девочек.

Гермиона сделала несколько шагов по направлению в ту сторону, но резко передумала и быстро зашагала прочь. На повороте она столкнулась с Драко.

Грейнджер чуть не упала, крепко вцепившись в свои подарки.

— Ты чего пугаешь?! — возмущённо зашипела она.

— А ты чего так легко пугаешься? — фыркнул Малфой. Он оттеснил её плечом и уставился в коридор, хмуря брови.

— Что ты тут делаешь? — но Драко только подвёл указательный палец к губам и махнул рукой куда-то за спину. Гермиона, приподняв одну бровь, прошла дальше и увидела, что возле входа в больничное крыло стоят Рон с близнецами и Ли Джордан.

Они выстроились в ряд, что-то скрывая за спиной.

— Что это вы тут замышляете? — Гермиона уверенно растолкала их и уставилась на огромную тележку, заваленную полностью всякими сладостями, свертками и коробками.

— Мы думаем, что Гарри там совсем одиноко, поэтому решили пробраться к нему, — объяснил Рон, улыбаясь. — А тебя нигде не нашли. Так что решили идти сами. К тому же у нас тут подарки ему от всех!

— Ещё много всего не влезло. Придётся в несколько подходов, — вставил комментарий Драко, сияющими глазами рассматривая свертки и коробки.

— Так прямо и не нашли? — обиженно уставилась на друзей Гермиона.

— Клянёмся! Мы везде тебя искали! — девочку обступили близнецы — И в Большом зале. И в совятне. Даже в библиотеку зашли! Ты представляешь?

— Везде, кроме спальни для девочек, — отпихнула она их от себя.

— Пошлите, пока мадам Помфри не вернулась.

Они толкнули двери и вкатили тележку.

— Гарри!

* * *

Северус Снейп все дни пытался добиться ответов на свои вопросы у директора школы Альбуса Дамблдора. И не только он. Половину педагогического состава интересовало, почему инкогнито прибыл Николас Фламель и, пробыв в кабинете Дамблдора, вышел оттуда удручённый. То, что легендарный философский камень был уничтожен, сомнений не вызывало. Всех интересовала и причина того, почему Гарри Поттер оказался в Больничном крыле, а профессор Квиррелл вдруг резко пропал. Исчезновение последнего беспокоило Снейпа больше всего.

— Он теперь полностью безвреден и безобиден. Не волнуйтесь, профессор Снейп, — вот, что сказал ему прославленный директор.

Почта школы была завалена письмами. Домовые эльфы с ворчанием мешок за мешком оттаскивали их в директорский кабинет. Северус догадывался, что коллекция оригами у Дамблдора появилась не просто так.

Радовало только то, что студенты почти полностью разъехались по домам, и теперь не было нужды персонально каждому объяснять, что за попытки пробраться в Больничное крыло или выяснить, где держат Квиринуса Квиррелла, последует наказание в виде чистки котлов без магии и работы на кухне. Сам Снейп очень надеялся, что Квиррелл в Азкабане, где ему было самое место.

Северус сидел в своей комнате, в который раз просматривая тетрадь преподавателя по ЗОТИ. На последней странице было описание страшного и тёмно-магического обряда воскрешения. Исследование не было законченным, но уже имеющиеся записи были жуткими и заставляли бежать мороз по коже. Снейп со вздохом отложил исследование и потёр переносицу. Это война даже ещё не началась. Она только маячит у входа вместе с Сантой Клаусом, а он уже понимал, что это будет тяжело.

Раздался тихий, сдержанный стук. Профессор закинул тетрадь в ящик комода и отпер дверь:

— Простите за беспокойство. — На пороге стояла Минерва Макгонагалл. — Я могу войти? — она изящно приподняла одну тонкую бровь.

— Да, конечно, — Северус посторонился, пропуская её. — Что-то случилось?

— Кроме того, что мой кабинет завален возмущёнными письмами, так как директор больше не принимает никакую почту, кроме газет, которые выписывает, ничего, — она прошла в середину небольшой комнаты, цепко оглядела скудный интерьер и повернулась к Снейпу лицом. — Конечно, если забыть, что есть ещё большая напасть в виде… Сами-знаете-кого.

Северус плотно закрыл дверь и прошёл к своему рабочему месту.

— А мне уже стало казаться, что это никого не интересует.

— Боюсь, это не тот факт, который можно игнорировать. Мистер Поттер в смертельной опасности. А мы не можем обеспечить никакой иной защиты, кроме того времени, что он пребывает в школе.

— Неужели вас это стало заботить? — Северус фыркнул, отворачиваясь к своим бумагам. — До этого вы были полностью уверены, что с ним всё в порядке. И он в полной безопасности.

— Он и в безопасности. Но в Хогвартсе. И как показала практика, даже тут... — Минерва замолчала.

— Тогда в ваших же интересах, чтобы мы скорее разобрались со всем, что наворотил наш великий директор, и определили мистера Поттера в заботливую семью.

— Но его родственники… Они кровные… — Минерва неуверенно смотрела на своего бывшего ученика. — Может, есть другие?..

— Другие? — Северус уставился в окно. Он знал только одного человека, которого можно было бы назвать родственником, но этот вариант он даже рассматривать не стал. — Это надо точно выяснить. И желательно сделать до того момента, когда мистер Поттер попадёт в новую историю. — То, что тот определённо ещё во что-то влипнет, Снейп не сомневался.

* * *

Гарри разглядывал высокий потолок, когда двери открылись и в лазарет ввалились друзья, толкая перед собой увесистую, полную подарков, тележку.

— Гарри! А это мы к тебе!

Рон сразу ж забрался с ногами к нему на кровать, а близнецы стали быстро вываливать содержимое тележки на покрывало.

— На! Тут есть и шоколадные лягушки. И кусачие конфеты. И много всяких крутых штук. В гостиной тоже много всего. У нас три кладовые в замке забиты подарками тебе. А это тебе подарок от самого старосты Слизерина. Круто, да? Давай, Драко, расскажи ещё раз, как он выбирал фольгу и бантик! — они то дёргали за локоть Малфоя, то принимались, что-то искать среди горы подарков, то толкали в бок самого Гарри, прося внимание обратить на что-то.

Гермиона чинно пододвинула себе табурет и села. Свои подарки она не стала мешать в общей куче, а бережно положила к себе на колени.

— Ну, рассказывай, как ты тут? Нас к тебе не пускают, — Рон деловито раскрыл один из кульков с конфетами и с любопытством закинул в рот несколько. — Ого! Попробуй! — он восторженно посмотрел на друга и высыпал в ладонь ему несколько разноцветных плиток шоколада.

— Скучаю. Ждал, когда вы ко мне проберетесь! Почему так долго? — Гарри мгновенно повеселел. Его тревоги просто исчезли. Осталось ощущение безграничного счастья. Он в волшебной школе, у него самые лучшие друзья на свете. Ему всё по плечу.

Они много говорили и смеялись. Даже мадам Помфри, которая застала шумную компанию по возвращению с ужина, не стала никого прогонять. Только махнула рукой и напомнила, что нужно будет перед сном вновь выпить снадобье.

— Мы сами проследим, чтобы он всё выпил до последней капли. Правда, Гарри? — Фред взъерошил ему волосы.

— Ты же хочешь скорее поправиться? — поддержал брата Джордж.

Время летело со скоростью самой быстрой метлы. Гермиона спрашивала про уроки, недовольно слушала слабые оправдания Гарри, что тот не всё прочитал. Драко несколько раз пародировал профессора Снейпа, который обещал всех заставить драить котлы до выпуска.

Гарри смеялся. И напряжение, страх последних дней ушёл. Вместе они попробовали несколько сладких подарков. И когда наступила глубокая ночь, было решено разойтись по кроватям.

— Держись тут без нас, — Рон крепко сжал его ладонь.

— Думаю, что на днях уже вернёшься на свободу, — улыбнулся Драко.

Только Гермиона задержалась. Она стояла возле кровати, сцепив руки за спиной, и качалась на носках школьных туфель.

— Спасибо тебе за подарки, — широко улыбнулся Гермионе Гарри, кивая в сторону тумбочки, куда она сложила свои подарки.

— Не за что, — она убрала с лица несколько упавших прядей. — Я хотела спросить тебя.

— Да? — он свесил одну ногу с кровати.

— Я уже спрашивала у профессора Макгонагалл. Она не против. И мои родители тоже. Может, ты хотел бы отпраздновать Рождество с моей семьёй в Лондоне? Обещаю, будет весело. Конечно, без волшебства, но моя мама готовит изумительный пудинг, а папа любит рассказывать разные истории.

— Это было бы здорово, — просиял Гарри. Он почесал волосы на затылке. — Даже неловко немного.

— Соглашайся! — Гермиона вздёрнула носик. — Тебя сразят истории папы.

— Хорошо, — они весело рассмеялись.

Этой ночью Гарри спал спокойно. Кошмары отступили. Он не знал, на сколько, но теперь появилось время набраться сил и с мужеством встречать новые проблемы. А их судьба обязательно подкинет. Мальчик открыл глаза, видя, что всё вокруг залито белым дневным светом, а на него с интересом смотрят два зелёных глаза в очках в красной оправе. Он рез сел.

— С пробуждением, милый, — незнакомая посетительница изогнула ярко накрашенные губы в улыбке. — Как спалось?

— Спасибо, хорошо, мэм, — Гарри настороженно смотрел на женщину. Светлые волосы были закручены в тугие кудри, напоминающие макароны. На ней было сверкающее зелёное платье с пушистым воротником и рукавами.

— Я Рита Скитер — специальный корреспондент «Ежедневного пророка», — представилась незнакомка. Она сидела на табуретке, скрестив ноги и играя пальцами хвостом длинного ядовито-зелёного пера. — Ответишь на пару вопросов? — перо вылетело из рук и замерло над желтоватым блокнотом.

— Как вы здесь оказались? — Гарри сузил глаза, опуская ноги на пол.

— Так как ты себя чувствуешь, Гарри? — проигнорировала его вопрос Скитер.

— Хорошо.

— Голова не болит? Не кружится? А кошмары не беспокоят?

— Нет, всё хорошо, — помотал он головой.

— Поттер отказывается говорить о своём истинном состоянии, — произнесла вслух Рита. Перо быстро застрочило.

— Постойте, мэм! У меня правда всё хорошо! — Гарри встал.

— Почему ты в Больничном крыле? Тебя обижают? Тяжелые отношения с однокурсниками? — она сочувственно посмотрела на него поверх своих очков. Протянула руку и ласково погладила по щеке. — Какой бледный. На лицо недоедание и травля.

— О чём вы? — он не знал, что сказать. Скитер совершенно его не слушала, продолжая надиктовывать небылицы перу.

— Расскажи о своих тёте и дяде. Они тебя запирали в подвале? — Рита вытянулась на стульчике, приближая своё лицо к Гарри.

— Сюда запрещено входить посторонним, — на её плечо легла ладонь. Скитер поднялась и уставилась на профессора Снейпа, поправляя свои очки.

— Я выполняю свой гражданский долг — даю общественности возможность знать правду.

— Прелестно. А теперь уходите, — Снейп мрачно смотрел на неё. — Незаконное проникновение в школу и допрос с пристрастием несовершеннолетнего. Полагаю, Визенгамоту будет интересно прочитать это дело.

Рита взмахнула тонкими длинными пальцами — перо спланировало на руку.

— Посмотрим, что будет интересно разбирать Визенгамоту и министру Магии. И это интервью. Пока, дорогой, — она помахала пальчиками Гарри и вышла из лазарета.

— Вас действительно нельзя оставлять без присмотра ни на минуту, — Снейп перевёл тяжёлый взгляд на Поттера. Гарри отвернулся.

* * *

Ночь выдалась безлунной. Рождество почти наступило. Ещё пару дней. Припозднившиеся студенты скоро сядут на Хогвартс-экспресс до Лондона. На столах будет праздничная утка и пудинг. Будет шуршать подарочная обёртка и бантики.

Кругом сверкали гирлянды, фонари.

Но на одном отдалённом острове, где стояла одна-единственная страшная крепость, было темно, сыро и холодно. Тут не было и дыхания праздника.

И в такую безлунную ночь, когда раздавался скрежет ржавых цепей, крики и неясное бормотание, в одной из тесных камер верхнего уровня между прутьями прошёл худой пёс с чёрной шерстью. Он воровато посмотрел по сторонам и трусцой побежал прочь.

Драко был прав. Буквально через пару дней мадам Помфри после очередного осмотра на предмет проклятий и темномагических заклинаний решила, что нет больше никакого смысла удерживать Поттера в лазарете. Утром Гарри собрал свои вещи и вернулся в гостиную Гриффиндора.

— Какие люди! — Фред, вальяжно сидевший в глубоком красном кресле, поднялся и дружески приобнял его крепко за плечи.

— Да, меня выпустили на свободу, — Поттер улыбнулся.

Он оглядел комнату, которую успел полюбить. Теперь здесь стояла пушистая ёлка, на тёмно-зелёных ветках которой висели золотые и красные шары. Над камином — рождественские носки с красно-белыми узорами. Помещение было почти пустым, кроме одного из близнецов Уизли, была еще парочка студентов. Все собирались домой на новогодние каникулы. У портрета Полной Дамы горы из чемоданов.

— А где Рон? — Гарри вновь взглянул на Фреда.

— В спальне, наверное. Он должен собирать чемоданы, — тот отпустил его и засунул руки в карманы светло-коричневых брюк.

— Точно, вы ведь впервые встречаете Рождество все вместе.

 Старший брат Рона — Билл Уизли — был в Лондоне, занимаясь какими-то важными делами, а Чарли решил взять отпуск и навестить семью. Поэтому это Рождество одно из первых, которое семейство Уизли собиралось провести все вместе после того, как старшие дети закончили Хогвартс и разъехались.

 — Не хочешь с нами? — Фред подошел ближе и почти на ухо быстро заговорил: — Покажем тебе нашего упыря! А ещё мама приготовит свою фирменную утку. Соглашайся! Будет весело.

Гарри улыбнулся опять, но слегка качнул головой, отказываясь. Он отшагнул от начинающего напирать на него Уизли.

— У меня уже есть планы.

Гарри чувствовал острую благодарность. Еще летом он не мог поверить в то, что в его жизни могут быть такие удивительные события, а теперь у него есть истинная драгоценность — настоящие друзья!

— Как знаешь. Предложение бессрочное, — Фред повернулся в сторону лестницы. — Пойду потороплю Рона. Иначе он так будет до утра возиться.

Он скрылся на верхнем этаже, а Гарри вновь оглядел уютную факультетскую гостиную.

Ему тоже стоило бы собрать вещи. Осенью Поттер планировал не уезжать из Хогвартса до лета, во время которого ему придётся вновь жить у дяди с тётей. Но теперь он был приглашён в гости. Нужно было торопиться — последний экспресс из Хогсмида уходил завтра утром.

Но Гарри слишком был охвачен колким волнением, которое не давало ему сосредоточиться на простом, монотонном складывании вещей в чемодан. Он вновь вышел из гостиной и направился к лестницам. Совсем не смотрел на то, куда они так стремительно меняют направление, и просто вышел на первом попавшем этаже, не оглядываясь по сторонам, словно так и было задумано.

Гарри хотелось погулять по замку, пропитаться этой неповторимой волшебной атмосферой.

Он ходил по коридорам, разглядывая елочные гирлянды на шторах, золотые, красные, серебряные, голубые и зелёные шары, которые их украшали. Старинные рамы были вычищены от пыли, на многих сверкала тонким слоем позолота.

Поттер подошёл к огромному окну, на котором был витиеватый узор, и с силой распахнул его. Морозный свежий воздух тут же ударил ему в лицо. Волосы взметнулись, а щёки укусил морозец, но Гарри дышал глубоко и жадно, чувствуя, как холод забирается под свитер и иголками бегает по коже. Он резко развернулся и побежал обратно в гостиную, влетел в проход, кого-то толкнув по пути, схватил лежащую на кресле зимнюю мантию и вновь убежал.

— Гарри? — раздался запоздалый крик Рона, который только закончил собирать вещи. — Куда это он так?

Хагрид любил рождественскую пору. Зимой не надо было пристально следить за огородом, и уж точно никакой флоббер-червь не пожрёт школьную капусту. Все важные растения были в цветниках профессора Спраут. Лесничий же теперь чаще работал лопатой, расчищая тропинку возле своего домишка, и следил за тем, чтобы в Запретном лесу не было ничего странного и опасного.

Окна были покрыты тонкой прослойкой узорного льда, в углу стояла елка, под которой на свалявшейся шкуре спал Клык. В камине висел котелок, в котором бурлил суп. Сам Хагрид полусломанной метлой подметал пол, посвистывая что-то себе в бороду. Иногда он принимался смотреть на размытые огоньки замка в окно.

Неожиданно кто-то постучался в дверь. Лесничий удивлённо оставил метлу и отодвинул массивный засов. В маленький домик вошёл Гарри. Щёки его были красными с мороза, он стоял, укутанный в мантию, прижимая к груди полосатый красно-белый праздничный пакет.

— Можно к тебе, Хагрид?

— Гарри! — радостно воскликнул тот, тут же втаскивая Поттера внутрь, в тепло. — Конечно! А где Рон и Гермиона?

— Они собирают вещи. Завтра утром надо уезжать, — Гарри стянул с себя мантию и небрежно кинул её на спинку стульчика. — Мне бы тоже стоило, но что-то не получается усидеть на одном месте. Вот, это тебе, — он повернулся к Хагриду и протянул ему свой пакет. Перед самым выходом Гарри успел схватить один из многочисленных пакетов, которые ему успели надарить. В данном были разные сладости: сладкие полосатые крючки-леденцы, имбирные ёлочки и пряничные человечки.

Хагрид, смахнув крупные, как виноградины, слёзы и, подозрительно шмыгнув, принял пакет, держа его с великой осторожностью. Он усадил Поттера посередине и, сняв с огня котёл, щедро налил в медную глубокую тарелку душистого супа.

— Профессор Дамблдор сказал, что ты едешь в гости к Гермионе, — заговорил Хагрид, сев на маленький табурет рядом.

— Да, она пригласила меня в гости, — Гарри осторожно водил ложкой по супу.

— Какая милая девочка! С таким большим сердцем, а эти, — с паузой спросил лесник, — Малфои приглашали тебя?

Гарри задумался. Кажется, Драко правда что-то говорил о большом праздничном ужине, который планируется в фамильном меноре. Но он не помнил деталей.

— Вроде нет, — ответил он не особо уверенно.

— Понятно, — Хагрил сел, расправив могущие плечи. — Не то чтобы мне не нравился Драко, но его родители… Они… ну… того…

— Я понял, Хагрид, — прервал его Гарри. — Не волнуйся.

Остаток вечера они провели за беседой. Хагрид вспоминал то, каким маленьким был Гарри, когда он увидел его впервые, а тот иногда тепло смеялся. Когда за окном стало совсем темно, а огоньки вдали заискрились ещё ярче, лесник спохватился.

— Святая борода! Да ведь уже скоро отбой! — он вскочил, чуть не опрокинув стол.

— Точно, — Гарри удивлённо глядел на тёмную ночь за окнами, удивляясь тому, как быстро пролетело время. — Ладно, пойду я. Мне ведь ещё собираться надо.

— Я провожу тебя, — тут же решил Хагрид.

— Нет, не надо. Я сам могу.

— Уже поздно, — настаивал Хагрид.

— Всё хорошо, Хагрид. — улыбнулся Гарри. — Я сам.

Он спешно накинул мантию и вышел наружу, напоследок обняв, насколько это было возможно, своего друга.

Снег скрипел под его быстрыми шагами. Ночь было тихой и спокойной, даже снежинки не кружились, сверкало снежное покрывало и поблёскивали далёкие звёзды.

Со скрипом отворив дверь, Гарри вошёл в замок. Его встретила тишина. Студентов не было видно. Наверняка все сидели в гостиных или готовились ко сну, чтобы справиться с волнением перед скорой встречей с родными и сладко заснуть.

Танцевали огни в факелах. Поттер шёл мимо них, стараясь не замечать те причудливые образы, которые иногда принимали тени от огня.

Решив, что будет лучше не попадаться Филчу, Гарри решил срезать через второй этаж. Он шёл быстро, стараясь не издавать лишнего шума.

Гарри замер, наблюдая за тем, как медленно отходит тяжёлая, скрипучая дверь. Он видел пол, покрытый белёсой плиткой, и круглое маленькое окно под самым потолком, которое теперь было раскрыто. Выл ветер.

Когда Гарри проходил мимо одной из последних дверей, резко раздался скрип. Он сделал шаг в сторону комнаты, увидел очертания сероватых раковин и закрытые туалетные кабинки. Было холодно. Намного холоднее, чем на самом деле. Словно что-то нарочно высасывало тепло. Поттер сглотнул, ощущая ком в горле. Он с силой развернулся, плотно закрыл дверь и побежал в сторону лестниц, оставляя позади смертельный холод.

* * *

Драко сидел на кровати, согнув ноги в коленях, и разглядывал приглашения. На молочной бумаге золотом были выведены инициалы, дата и адрес. Буквы были с красивыми длинными, округлыми хвостиками и завитушками. Надпись искрилась. Само приглашение было строгим, но изящным. Мама подошла к делу со всей серьёзностью.

В этот раз список тех, кто должен был прибыть в Малфой-менор, был больше обычного. Да и торжество намечалось не в само Рождество, а несколько дней спустя — к Новому году. Драко не знал и половины тех, кто был приглашён, лишь смутно догадывался, что все эти люди или учатся с ним на одном курсе, или имеют отношение к Гарри Поттеру.

Для самого Гарри тоже имелось приглашение. И его следовало бы вручить до того, как они разъедутся.

Драко спустил ноги с кровати, быстро зашнуровал ботинки и отправился через гостиную своего факультета наружу.

В гостиной Слизерина была та же рождественская суета. Те же разговоры о встрече с родителями, об экзаменах, которые начнутся летом, о праздничных вечерах, парадных мантиях и подарках. Драко догадывался, что это чисто человеческая черта — ждать чего-то с необыкновенным энтузиазмом, чтобы отвлечься от всех прочих проблем. Сам он ощущал это несколько смутно, больше где-то на периферии сознания, нежели действительно наяву.

Он шёл по коридорам, продолжая вглядываться в приглашение. Драко привык к вечерам и приёмам. Это было обязательно для любого чистокровного, но Гарри, скорее всего, никогда не бывал даже на подобных маггловских мероприятиях. И Малфой не был уверен, что сейчас друг будет особо рад выпавшей чести. Когда Драко завёл недавно об этом разговор, Гарри был рассеян и невнимателен. Возможно, им стоило как-то поговорить об этом заранее.

Путь до портрета Полной Дамы оказался недолгим. Малфой остановился возле входа, силясь вспомнить пароль. Гермиона называла его как-то на тот случай, если надо будет срочно связаться.

— Марципан… Какой-то там, — нахмурив брови, пробормотал Драко.

— Неверный пароль, — тут же откликнулась Полная Дама.

— Да знаю я, — раздражённо ответил он, отходя на несколько шагов от портрета. Устроив левую руку поверх правой и барабаня по локтю, Малфой пытался вспомнить нужные слова. Там точно был марципан. И он был каким-то. Может, вишнёвым? Марципан бывает вишнёвым вообще?

— Драко? — неожиданно раздалось за спиной. Малфой развернулся и уставился на говорившего — Гарри стоял в парочке шагов от него. — Что-то случилось?

— Нет. Я тебя искал, — Драко спрятал руки в карманы брюк, выуживая приглашение. — А ты где ходил? — он удивлённо смотрел на взмокший лоб и яркий румянец с холода на щеках Гарри.

— Навещал Хагрида. Мы уедем на каникулы, будет нехорошо, если оставим его, даже не поздравив с Рождеством.

— Да, конечно, — про хранителя ключей Хогвартса Малфой забыл напрочь.

— Так зачем ты искал меня? — вернул его к реальности Поттер.

— Вот, — Драко протянул красивое приглашение. Гарри взял его в руки и с любопытством раскрыл, вглядываясь в буквы собственного имени. — У нас в меноре будет проходить приём в честь наступления Нового года. И ты приглашён на него. Буду рад видеть тебя, — формально и вежливо проговорил Малфой, сцепив руки в замок за спиной. Спина была прямой, а плечи важно расправлены.

— Эм… Спасибо, — Гарри улыбнулся, смотря то на него, то на приглашение. — Только не думаю, что смогу присутствовать. Я уже обещал Гермионе, что…

— Она тоже приглашена, — перебил его Драко. — И это будет после Рождества. И вообще, — заговорил он уже более тихо, — ты мог бы и сразу поехать к нам. Мы могли бы покататься на метле, поиграть в квиддич. Гермиона не обиделась бы, если бы ты сказал ей, что передумал. Я научу тебя тому, как надо вести себя на светских приёмах.

— Гермиона не обидится, конечно, но я ей всё равно обещал. Это будет нечестно уже тогда по отношению к ней, — твёрдо сказал Поттер. Драко прищурился, но потом развёл руки в стороны, показывая, что он сделал всё, что мог.

— В любом случае приходи. Будет весело. Тем более придут все. Я уже только на отца хочу посмотреть, который будет сидеть вместе за одним столом с отцом Рона, — на губах Драко появилась хитрая ухмылка. Гарри понимающе кивнул — зрелище обещало быть запоминающимся.

— Постараюсь.

* * *

Одним из тех, кто никак не волновался из-за Рождества, был профессор зельеварения Северус Снейп. Он не изменил ни одной своей привычке. Остался в любимых мантиях чёрного цвета, окружённый зельями, волшебными порошками и магическими снадобьями. Он лишь приготовил с запасом бодроперцового зелья по просьбе мадам Помфри, тем самым внеся свою скромную лепту в общее дело.

Приглашение на роскошный приём в Малфой-менор лежало и на его столе. Утром этот конверт ему доставил дымчато-синий филин Люциуса. Северус не стал его даже распечатывать, так и оставив с фамильной сургучной печатью. От одной мысли, чтобы присутствовать в месте, где будет такое скопище народа, ему становилось дурно.

К чете Малфоев он придёт и без специального приглашения на рождественских каникулах. Им предстояло многое обсудить.

Полностью погружённый в свои мрачные мысли, которые совсем не сочетались с радостью и светом праздника, Снейп один за другим перебирал ингредиенты для густого серовато-белого зелья, которое кипело над горелкой. Рядом на столе лежали исписанные мелким почерком листки и раскрытая тетрадь Квиррелла. Северус разбирал каждую запись в дневнике, пытаясь разглядеть за соотношениями, цифрами истинный смысл всего.

— Северус? — пальцы, которые держали пинцетом корень мандрагоры, вздрогнули. Корень упал прямо в булькающий котёл, и зелье мгновенно вспыхнуло и свернулось в чёрный зловонный комок. Снейп зло отбросил пинцет на стол и раздражённо уставился на незваного гостя.

— Простите, я стучала, но вы не отзывались, а дверь была открыта, — профессор Макгонагалл, стоящая на пороге лаборатории, не выглядела задетой или оскорблённой. Она без приглашения прошла к его столу и, по-хозяйски отодвинув волшебной палочкой котёл, разложила перед Снейпом газету. — Это сегодняшний выпуск.

«Мальчик Который Выжил — жертва травли. Беспредел в Хогвартсе!» — пестрел заголовок, который занимал едва ли не четверть страницы. Вся полоса была посвящена страданиям Гарри Поттера. Сам Гарри затравленно смотрел с колдографии, постоянно пытаясь закрыться рукой от объектива. Автором статьи была указана небезызвестная Рита Скитер.

— Она превращается в серьёзную проблему, — с неприязнью проговорил Северус, убирая газету. Но Минерва остановила его.

— Это ещё не всё, — она длинным тонким пальцем указала на следующую статью, — из Азкабана был совершён побег. — Вы ведь прекрасно помните, кто это, — её голос понизился до леденящего душу шёпота. Светлые и всегда чистые глаза волшебницы сейчас впитали в себя всю темноту подземелий.

Северус крепкой рукой убрал газету, старясь никак не смотреть на колдографию в левом нижнем углу страницы. Свернув её в рулон, он отдал его профессору Макгонагалл и вновь пододвинул к себе горелку с небольшим котелком.

— Я не жалуюсь на свою память, профессор, — голос прозвучал жёстче, чем хотел Снейп. — Полагаю, это большая удача, что мисс Грейнджер пригласила мистера Поттера к себе на праздники. Вряд ли кто станет его искать у магглорождённой студентки в Лондоне, а после в фамильном особняке Малфоев. Тем более он.

* * *

Ещё было неизвестно, чем обернётся последний выпуск «Еженедельного Пророка», который старанием Риты Скитер, пустил в толпу две дикие новости. Все ещё слишком были заняты подготовкой к самому светлому и самому семейному празднику.

Гарри сложил свой чемодан в углу комнаты. Скоро домовые эльфы заберут весь багаж учеников и разместят его в Хогвартс-экспрессе. Поттер спустился вниз, к главному входу, где его уже должны были ждать друзья.

Гермиона всё ещё была в школьной уличной мантии, Рон же, полностью облачённый в привычную Гарри маггловскую одежду, подкидывал в воздух сверкающий перламутровый ёлочный шар. Драко с ними не было.

— Готов? — однокурсники повернулись к нему. Вся троица обменялась радостными взглядами и предвкушающими улыбками.

— А где Драко? — спросил потом Гарри, когда они выбрались из замка и вместе со старшими ребятами шли вниз по холму к каретам у главных железных ворот.

— Может, он пошёл вперёд вместе со своими однокурсниками? — предположила Гермиона.

— Если не уехал раньше всех вообще. Ты знаешь, сколько человек приглашены на вечер? Чуть ли не полшколы! — громко воскликнул Рон. — Как представлю, что там будет весь его факультет, неприятно становится, — Уизли настороженно вгляделся вдаль, словно видел воочию ожившие байки про самый тёмный факультет магической школы.

— Рон, прекрати. Это отвратительно, — рассердилась Гермиона. В каштановых прядях запутались снежинки. — Драко наш друг, а его однокурсники очень помогли Гарри. Ведь так, Гарри? — не сбавляя шага, она повернула голову в его сторону.

— Да. И мне кажется, там будет не так уж и плохо. По крайней мере, Драко сам пригласил нас, — Гарри не знал, чего стоит ожидать от такого мероприятия. Но до него ещё было время. Сейчас ему не хотелось ни о чём волноваться.

Драко встретил их на перроне. Он подошёл к ним, облачённый в тёмно-зелёную дорожную мантию, которая плавно струилась вдоль тела, когда он двигался. Чуть поодаль от него стояли его однокурсники, которые тихо о чём-то переговаривались.

— До встречи уже после Рождества, — сказал Малфой, оглядывая внимательным взглядом друзей.

— Да, похоже, что так, — Гарри провёл по волосам, стряхивая хлопья снега. Каждый из них ощущал некую неловкость.

— Чего мы все так, — неуклюже заговорила Гермиона, улыбаясь. — Это только на каникулы. Тем более мы ещё все соберёмся у Драко.

— Конечно. — Рон почесал затылок. — Просто это так странно всё…

— Кстати, о вечере, — Драко прищурился. Он окинул каждого из друзей серьёзным взглядом с головы до ног. — Это очень важное мероприятие. Будут коллеги отца из министерства магии. И вам надо выглядеть соответственно. Особенно вы, — он вплотную подошёл к Рону и Гарри. — Поняли?

— Ты чего тут мямлишь, Малфой? — Рон выпятил грудь.

— Что слышал, Уизли. — Оба первокурсника не сводили друг с друга прищуренных сердитых глаз.

— Так. Хватит! — Гермиона проворно влезла между ними. — Мы все всё поняли, Драко. Правда, Рон, Гарри? — она взглянула на однокурсников.

 — Да, — ответил за двоих Гарри, притягивая к себе Рона и обнимая его за плечи. — А теперь давайте в поезд. Найдём свободное купе, чтобы вместе сесть, — он потащил Рона ко входу.

— Я уже попросил Крэбба и Гойла занять мне место, — Драко шёл по левую сторону от них.

— Я бы не доверяла им такое важное поручение, — самоуверенно ответила Гермиона, устроившаяся по правую сторону.

Они шли, перебрасываясь шутливо-колкими замечания. А Гарри, который всё так же держал упирающегося Рона, впервые ждал Рождество с нетерпением.

Лондон встретил морозным ветром и пушистыми хлопьями, которые летели прямо в лицо. Гарри плотнее закутался в свой гриффиндорский шарф и сделал шаг навстречу холодным порывам, стараясь хоть что-то разглядеть сквозь облепленные снежинками стёкла очков. По правую сторону от него шла Гермиона. Её возбужденный, радостный голос звенел колокольчиками. Родители её шли следом, неся увесистый чемодан, который Грейнджер почти полностью забила книгами, надеясь успеть за время каникул приготовиться к контрольным заранее.

Гарри неловко смотрел на них, стараясь быть максимально незаметным. В животе неприятно сосало. Может, не стоило так опрометчиво принимать приглашение? Всё-таки Гермиона наверняка соскучилась по родителям, и ей было бы куда комфортнее, не будь рядом его.

Солнца не было видно из-за плотной пелены серовато-белых облаков. Они прибыли на вокзал Кинг-Кросс в полдень. Драко, бегло кивнув и напомнив про вечер в меноре, ушёл. Его встречала мать, которая кивнула и тепло осторожно улыбнулась Поттеру. Нарцисса дёрнулась в его сторону, но остановилась, заметив, что родители Гермионы уже подошли к Гарри. Рон же успел напоследок пожать всем руки и тоже растворился в толпе, в поисках своих.

— Давайте, забирайтесь в машину, — невысокий мужчина открыл дверцу серого автомобиля, пропуская детей.

Рождественский Лондон напоминал Косую Аллею. Сейчас везде царила атмосфера волшебства, светлого чуда. Легче верилось в то, что есть эльфы, единороги, лепреконы с горшочками золота. Яркие вывески магазинов, кафе, подсвеченные разноцветными огоньками. Можно было видеть зелёные, белые и даже синие ёлки в витринах, и такие же нарядные красавицы стояли на площадях.

Гарри смотрел через окно, ощущаю колкое волнение в кончиках пальцев. Он до этого почти никогда не был в Лондоне в Рождество. И теперь жадно следил за всем, что проплывало за окном, пока они ехали. Гермиона, которая продолжала разговаривать о чём-то с родителями, иногда бросала на него взволнованные взгляды, но не решалась побеспокоить.

Скоро оживлённая часть Лондона вместе с исполинскими елями, дорогими ресторанами, известными памятника осталась далеко позади. Начались аккуратные коттеджи, выполненные из белого, серого, иногда красного кирпича. Машина ехала плавно.

Проехав ещё немного среди двухэтажных домов с небольшими садиками, они затормозили возле одного такого здания.

— Приехали! — Гермиона крепко сжала руку Поттера и быстро отстегнула ремень безопасности. Гарри кивнул, ощущая ком в горле.

На тёмно-коричневой двери висел круглый рождественский венок из еловых посеребрённых веток и листьев остролиста.

— Чувствуй себя как дома, — сказала невысокая женщина с прямыми светло-русыми волосами — мама Гермионы. Это была одна из немногих фраз, с которыми к нему обратились. Родители подруги, словно чувствовали волнение и тревогу Поттера и давали ему время привыкнуть.

— Спасибо, — Гарри кивнул, осторожно стаскивая ботинки и проходя в дом.

Дом. Чувствовать себя, как дома. Это было незнакомо. Долгое время дом был у него местом, где он жил со своими родственниками. Но это было просто место, где он ночевал, жил, что-то делал. Настоящий дом, дом, где ждут, где уютно — это Хогвартс. И теперь совершенно незнакомые ему люди предлагали ощущать тот же уют и тепло у себя. Кончики пальцев продолжало колоть.

— Ты будешь жить в гостевой спальне, давай я покажу её тебе? — Гермиона успела сбросить тёплую зимнюю мантию и осталась в простом кремовом пуловере и клетчатой юбке.

— Да, — Поттер слегка прокашлялся. Он послушно двинулся следом, поднимаясь по высокой светло-коричневой лестнице, которая была оплетена зеленоватыми искусственными еловыми ветками.

— Гермиона, не задерживайтесь. Сейчас обедать будем, — раздался приятный голос матери из кухни.

— Да! — Гермиона вновь повернулась к нему, поторапливая. — Бегом.

* * *

— Как тебе пудинг, Гарри? — спрашивала миссис Грейнджер.

— Спасибо, очень вкусный, — вежливо улыбался Гарри, осторожно водя ложкой по студенистому десерту.

— Можете вечером сходить на площадь, там сейчас выставили ледяные скульптуры, — вступал в разговор мистер Грейнджер.

— Конечно, папа.

Сидя за столом, Гарри ощущал неловкость. Он переоделся в один из тех комплектов, которые ему прислали в подарок, и который хоть немного был удобен. Волшебники были далеки от понимания моды магглов. И теперь в личном гардеробе Мальчика-Который-Выжил было всё — от простых, хлопковых серых футболок до роскошных боа.

Помня постоянные замечания тети Петуньи по поводу его локтей и манер, он ел максимально аккуратно, стараясь держать руки близко к телу.

Гарри исподтишка наблюдал за родителями Гермионы. Они были самыми простыми людьми. Кажется, Гермиона говорила, что они работают дантистами. Отец её был ненамного выше своей жены. Широкий лоб обрамляли вьющиеся темно-коричневые волосы. Скорее всего, именно благодаря ему у дочери были такие густые, кудрявые локоны. Миссис Грейнджер обладала светлой кожей, на фоне которой темно-карие глаза особо выделялись. Они говорили тихо, мало, но зато с удовольствием слушали всё то, что с жаром и энтузиазмом рассказывала Гермиона.

К концу обеда чувство неловкости стало отпускать. И Гарри почувствовал себя свободней. Он осторожно вступил в разговор, старательно выбирая, что говорить. О поисках философского камня, катаниях на метле и наличии трехголовой собаке в школе было решено ничего не рассказывать, чтобы лишний раз не шокировать и не волновать. Хагрид говорил, что нет места безопаснее Хогвартса, и пусть так и будет. По крайней мере, для родителей Гермионы.

После обеда Гермиона потянула Гарри на улицу, чтобы посмотреть на ледяные статуи. Они шли какое-то время в тишине. Скрипел лёгкий снежок, и проезжали мимо машины. Поттер с любопытством смотрел по сторонам.

— И как тебе мои родители? — осторожно спросила Гермиона, когда они стали подходить к небольшой площади с памятником какому-то усатому политику.

— Они милые, — честно ответил Поттер. Иначе быть и не могло. — Тебе очень повезло.

— Да. — Гермиона взглянула на фигурные ледяные глыбы, которые лабиринтом были выставлены на площади. — Я рассказала им немного о тебе. Ничего подробного, — поспешно добавила она, заметив беспокойный взгляд. — Просто, чтобы были в курсе.

— Понимаю, — кивнул Гарри. — Без этого никак.

— Я не стала рассказывать про твоих дядю и тётю. Только то, что ты… — она замялась. — Что тебе было бы комфортно, если не будут задавать некоторых вопросов о твоей жизни и семье. — Гермиона смотрела на Гарри. Уголки губ были опущены, а взгляд выражал печаль. Гарри натужно улыбнулся.

— Спасибо, — он посмотрел на статую Санты Клауса. — Ты правильно поступила. Мне и правда проще, когда не надо что-то придумывать или пытаться извернуться.

— Я тоже так подумала, — Гермиона подошла ближе и тоже уставилась на ледяную фигуру.

— Тебе не кажется, что он чем-то похож на Хагрида? — спросил Поттер, кивком головы указывая на исполинскую величину фигуры и выступающий живот, подпоясанный ремнём.

— Только борода слишком длинная и волосы не такие пушистые, — прищурившись, изучая статую, ответила Гермиона.

Напряжение, которое успело возникнуть, медленно рассеивалось.

* * *

Войдя в менор, Драко аккуратно снял зимнюю мантию и передал его в худые, длинные руки домовихи, которая тут же появилась возле него. Он, приподняв одну бровь, оглядел главную гостиную, которая была полностью украшена и готова к праздничному вечеру. По губам скользнула усмешка. Всё в лучших традициях семьи: ель, которая благодаря особым чарам сохраняла густой, хвойный аромат, с перышками летучего снежка на ветках, изысканные стеклянные украшения с мерцающими внутри серебристыми крошками. Тяжелые тёмно-зелёные шторы были фигурно собраны складка к складке. Не хватало только небольших круглых столиков с закуской и фонтанов пунша, которые появятся непосредственно к торжеству.

— Нам надо будет заглянуть к мадам Малкин на днях. Нужно, чтобы ты померил праздничную мантию, — Нарцисса внимательно смотрела на сына.

— Да, мам, конечно, — Драко кивнул. Он повернулся к матери: — Я передал приглашения, как ты и просила.

— Спасибо, дорогой, — она подошла ближе и порывисто его обняла, прижимая крепко к себе. Драко заворочался в объятиях, пытаясь выпутаться из тесного кольца рук.

— Мама, — жалобно протянул он.

— Я так рада, что ты дома, — Нарцисса слегка раскрыла объятия, чтобы ладонями обхватить лицо сына. Светлые глаза встревожено изучали родные черты, выцепляя каждую черточку, которая успела появиться за время его отсутствия дома. Она никогда, никогда бы не отправляла его настолько далеко и так надолго, если бы могла. Но Драко ни за что бы не согласился сидеть в особняке под бдительным оком Нарциссы.

С сожалением она выпустила его из объятий, радуясь, что этого не видел Люциус. Он был против таких явных ребяческих проявлений. Но он отец. Ему не понять материнского сердца.

— А где отец? — спросил Драко. Нарцисса замялась. На лицо легла тень. Но она быстро исчезла, не оставив после себя и намёка.

— Он в Министерстве. Не волнуйся, к ужину будет, — мягкие, ласковые руки вновь потрепали Драко по щекам. — Ты, наверное, устал. Тинки сейчас накроет на стол, а потом ложись. Отдохни.

— Хорошо, — Драко кивнул.

За обедом он старался подробно отвечать на вопросы матери о школе, учёбе. Он знал, что профессор Снейп вполне мог рассказать об их приключениях, и пытался понять, в курсе ли всех событий мама или нет.

— Ты усердно учишься? — в очередной раз спросила она, когда Драко, прервав рассказ о дисциплинах, которые они проходили на трансфигурации, увлёкся вновь описанием первого своего квиддичного матча.

— Конечно! Грейнджер постоянно всем надоедает с этим. Она даже убеждала всех нас взять учебники домой. Будто бы больше нечем заняться, — фыркнул он, втыкая вилку в золотистый ломоть картофеля.

— Грейнджер? — изящно изогнула одну бровь Нарцисса.

— Да, — тише ответил Драко. — Ты её видела на вокзале возле Гарри.

— Магглорожденная, — кивнула себе Нарцисса. — Да, помню. Это ведь у них будет гостить Гарри?

— Верно. Я пригласил его к нам, но он отказался, — Драко нахмурился, — Поттер сказал, что уже согласился. И нехорошо отказываться теперь, — он выпустил вилку из рук и сердито потянулся к стакану с водой.

— Это благородно, — Нарцисса мягко улыбнулась, изучая сына. — Что же, возможно, он будет рад погостить у нас летом.

— А можно? — Драко во все глаза уставился на мать.

— Разумеется, — улыбка на её лице стала более заметной при виде радостного выражения лица сына, который вмиг загорелся идеей. — Только постарайтесь не разрушить всё вокруг, балуясь. Не серди своего отца.

Драко с наслаждением плюхнулся на кровать. Лучше родной кровати ничего не могло быть. Спальни в Слизерине находились в подземелье, и за окнами там был совсем не Тёмный лес или далёкие очертания ближайшей волшебной деревушки — Хогсмида, а зеленоватые воды Чёрного Озера. И первое время засыпать, смотря на мелькающие в глубине щупальца гигантского кальмара или мерцающие золотые хвосты русалок, было тяжело. Приходилось задёргивать полог и плотно смыкать веки.

Окна же спальни дома выходили на густой, огромный сад, который окружал особняк со всех сторон. Дальше были кованые ворота, а за ними, пройдя по бугристому холму, спустившись вниз, переходя через мостик и беседку, можно было прийти к линии, которая отделяла весь прочий мир от земель Малфоев.

Клонило в сон. Все дни до праздника обещали быть очень насыщенными. Выбор подарков, примерка мантий. Мама обязательно будет чем-то недовольна, и домовики ещё сто раз всё переделают, а папа будет изображать необыкновенную занятость. Драко был не против. Со всеми хлопотами вполне возможно, что бдительный родительский надзор будет ослаблен, и он сможет поискать что-нибудь о Тёмном Лорде. Не одной же Грейнджер быть мозговым центром их тесного кружка друзей.

Драко действительно заснул. И проснулся только поздно вечером, когда возле кровати раздался хлопок, и лопоухий домовик, кажется, Добби, предупредил, что родители ждут его к чаю.

Драко быстро сел на кровати, сдерживая зевок. Бегло поправив волосы, всегда гладко причёсанные, он спустился на первый этаж.

Со стороны малой гостиной доносились голоса родителей. Он уловил встревоженные ноты в разговоре матери. Голос Нарциссы иногда прорезался громкими возмущениями, которые тут же пытался осадить отец.

— Как ты можешь так спокойно говорить об этом? — Драко напрягся, замирая рядом с дверью. Что ответил папа, было не слышно, зато в ответ мама вновь громко возмутилась:

— Ты должен был немедленно вмешаться, а не рассказывать сейчас мне об этом!

Дверь слегка приоткрылась, и, боясь, что его застанут за подслушиванием, Драко быстро вошёл в гостиную.

Отец сидел в глубоком изумрудно-зелёном кресле. Напротив него стояла Нарцисса, сжимающие кулаки. При виде сына родители быстро переглянулись и замолчали. Нарцисса вернулась в своё кресло с высокой спинкой и пригласила Драко сесть рядом. На небольшом круглом столике из чёрного дерева, который примостился между креслами, стоял поднос с чаем и сладостями.

— Отдохнул, милый? — Нарцисса пригладила светлую прядку, которая торчала на макушке у сына. Драко кивнул, уворачиваясь от рук матери и беря в руки чашку из тонкого фарфора.

— Да.

На несколько минут в комнате повисло молчание. Драко ощущал то, как переглядываются родители, бросая на него внимательные взгляды. Значит, теперь мама точно узнала о том, что успело произойти в Хогвартсе. Он втянул голову в плечи.

— Драко, — наконец заговорил отец, начиная барабанить пальцами по подлокотнику кресла, — до меня тут дошли кое-какие новости, — он выжидательно замолчал, изучая сына долгим взглядом. У Драко засосало под ложечкой.

— О чём? — спросил он, быстро беря с тарелки печенье.

— Твой друг — мистер Гарри Поттер, пробыл неделю в лазарете, после… — светлые глаза Люциуса приобрели стальной оттенок. Драко потянулся за очередным печеньем, громко и старательно хрустя, — определённых событий, в которых, кроме него, участвовали ещё мистер Рон Уизли, — печенье было сыпучее, сахарное, — мисс Гермиона Гренджер и ты, — Драко закашлялся, когда крошки полоснули по горлу. Нарцисса дёрнулась, ласково похлопывая по плечам. Но под строгим взглядом Люциуса вновь вернулась на место, убедившись, что сын в норме.

Драко сделал обжигающий глоток, песком ощущая крошки, и кивнул.

— Да, это правда, — осторожно сказал он.

— Не расскажешь, что это за события? — голос Люциуса звучал почти вкрадчиво. Брови изогнулись в изящные волны. Но Драко знал, что это обманка. На самом деле отец был зол. Пальцы отбивали слишком громкую дробь, а спина была прямой и напряжённой.

Мысли лихорадочно забегали в голове. Ничего говорить о Пушке, о второй личности профессора Квиррелла и обмороке Гарри после того, как его прошила тёмная волна, не хотелось.

— Мы спустились в подвал, — начал Драко.

— Почему? — пальцы продолжали отбивать медленный, раздражающий ритм.

— Потому что услышали рычание, словно там то-то был, — это не было неправдой. Они ведь слышали рычание. И не только. Много кто.

— Что было дальше? — Нарцисса напряжённо вслушивалась в каждое слово. Её лицо было бледным, словно обескровленное. Драко сглотнул. Он не мог соврать, что там ничего не было или что Уизли такой неловкий, что столкнул Гарри, из-за чего тот получил сотрясение и неделю провалялся в Больничном крыле. Хотя такое вполне могло бы быть. Нужно было что-то среднее. Полуправда, которая точно устроила бы родителей, но и не открыла всего. Драко и сам не мог себе толком ответить, что же именно тогда произошло.

— И там? — нажимал Люциус, слегка склоняясь к нему. Кожа на лбу натянулась, словно он сжимал крепко челюсти. А пальцы замерли над подлокотником.

— А там была огромная трёхголовая псина. Уизли так испугался, что столкнул какие-то коробки. Она проснулась и попыталась напасть на нас. Цепи, которые её держали, порвались. Мы бросились в разные стороны. В этот момент Гарри споткнулся и упал, он потерял сознание. И как раз подоспел профессор Снейп. Он нас всех вытащил, а Гарри отправил в лазарет, — почти скороговоркой быстро выпалил Драко. Мама сдавленно охнула и цепко взяла его за руку, больно сжимая запястье. Люциус шумно выдохнул. Пальцы вновь принялись барабанить, но быстрее обычного.

— Я так испугался, что толком уже ничего не помню. Но главное, никто не пострадал. А Гарри потом вернулся. Мы его навещали. С ним всё в порядке.

— Да, — медленно протянул Люциус, — главное, никто не пострадал.

— Люциус! — возмущённо взглянула на него Нарцисса, продолжающая сжимать руку сына, — ты должен немедленно связаться с Дамблдором!

— Сомневаюсь, что в этом уже есть хоть какой-то смысл, — Люциус устало потёр переносицу. Нарцисса возмущённо позвала домовиков, чтобы приготовили перо и чернила. А Драко, наконец вырвавшийся из железной хватки матери, быстро слинял.

Он сделал всё, что мог. Оставалось надеяться, что Хагрид будет не очень скучать по своему питомцу. Вряд ли Пушку теперь позволят остаться.

* * *

Билл перенёсся в Косую Аллею прямо из Норы. Всё семейство было занято встречей ребят из Хогвартса. Билл и сам был бы рад встретить младших братьев на вокзале, но Молли вручила ему длиннющий список того, что нужно приобрести для встречи Рождества. Спорить было бессмысленно.

Это Рождество обещало запомниться. Они давно не встречали его вместе. К тому же за прошедший год успело много всего случиться. Билл с содроганием вспомнил, как чёрный филин влетел к ним несколько дней назад, чтобы передать особое приглашение на торжество в Малфой-меноре.

Чистокровные семьи испокон веков поддерживали тесные связи. Заключались браки, роды обрастали новыми связями, генеалогические деревья разрастались. И такие приглашения не были странными, если бы они не касались семейства Уизли.

Билл знал, что когда-то давно и для их рода это было обычным делом. Но с тех пор минуло не одно поколение, и за ними успело закрепиться определённое название, репутация. Огорчало ли это Билла? Ничуть.

У всех свои ценности и морали. И он уважал те, которых придерживалось его семья. Ещё совсем недавно его ничто не смогло бы заставить принять приглашение Малфоев.

— Гарри Поттер, — проговорил вслух Билл. Что это за такой мальчик? Победил Того-кого-нельзя-называть в младенчестве, а теперь ещё и подружил Уизли с Малфоями.

В Косой Аллее было шумно. Билл шёл, осторожно лавируя между волшебниками и волшебницами в самых разнообразных мантиях. Кто-то левитировал покупки к магическим каминам, чтобы удобно всё перенести домой. Другие оформляли волшебную доставку на дом.

Билл пытался найти небольшой магазинчик, где продавались поношенные, но сохранившиеся в хорошем состоянии мантии. Вывеска с чёрными, витиеватыми буквами обнаружилась недалеко от лавки Олливандера. Билл протиснулся между двумя волшебницами, которые бурно спорили о чём-то, и толкнул дверцу цвета охры.

Помещение было небольшим, но с высоким потолком. И вешалки с мантиями, праздничными нарядами, традиционными костюмами занимали всё пространство от пола до потолка. Каждый ряд начинался с золотистой таблички, где указывался размер.

— Вам помочь? — из вороха мантий на первом ряду вышел низенький волшебник в бархатной сливовой мантии.

— Эм, да, у меня тут список, — Билл вытащил из кармана простых синих джинсов сложенный вчетверо листок. Продавец забрал его тонкими крючковатыми пальцами и пристально изучил.

— Сейчас подберу, — раздался его хриплый голос, и он вновь исчез в ворохе всевозможных вещей.

Билл уставился на темно-зеленую остроконечную шляпу с длинным изумрудным пером. В меноре, скорее всего, всё будет в зелёном и серебряном цвете, совсем как в Слизерине. Почему-то ему казалось, что это обязательная черта всех чистокровных. Хотя на работе встречаться приходилось с совершенно разными людьми.

Продавец исчез на добрых двадцать минут. За окном повалил хлопьями снег. Небо было серовато-белым, плотным куполом закрывающим от всех синеву. Иногда появлялся резкий ветер, который подбрасывал вырванные из рук листки газет. Молоденькие волшебницы кутались в мантии, пряча тонкие шеи. Билл с улыбкой наблюдал за ними через витрину магазина.

— Вот, — отвлёк его продавец, который вывалил на стол гору костюмов и мантий.

— Хорошо, — Билл мельком оглядел разноцветные тряпки и кивнул. — Сколько?

— Восемьдесят семь галлеонов.

 Билл выложил на стол монеты и достал из кармана зачарованную сумку. Палочкой увеличив её, он небрежно затолкал мантии внутрь, и вновь придал ей размер спичечного коробка.

Плотнее кутаясь в вязаный шарф, Билл вышел и двинулся дальше, разыскивая нужные магазинчики. Список Молли был огромным.

В Египте Рождество волшебники отмечали иначе. И сейчас было странно вновь оказаться в Лондоне с его серым небом, холодными ветрами, идущими с Темзы. Но Лондон таил куда больше загадок и тайн, чем весь Египет. Один Гарри Поттер чего стоил.

Дело о махинациях продолжали разбирать. Молли ругалась, что пресловутые гоблины делают это медленно, но Билл понимал, что дело стои́т не из-за подозрительности и нежелании служителей банка, а из-за того, что все дорожки вели к конкретному человеку. Человеку, который на всё только поблёскивал глазами сквозь стёкла очков-половинок и предлагал чай с лимонными дольками.

Дамблдор. Великий волшебник всех времён и народов. Человек, победивший Гриндевальда. И зачем ему деньги Гарри? Ему предлагали несколько раз пост министра. У этого человека было всё или почти все. Где мотив?

Билл остановился возле книжного магазина «Флориш и Блоттс». Задумчиво изучив вывеску, он решительно открыл дверь, слыша, как переливчато зазвенел колокольчик. Оказавшись в огромном пространстве, которое было полностью заполнено книгами, Билл на мгновенье растерялся, ощущая привычный трепет, как во время учёбы в Хогвартсе, но, быстро собравшись, прошёл к разделу с биографиями. Пробежавшись пальцем по кожаным, бархатным корешкам, он вытащил на свет книгу в синей обложке. На ней серебрилась надпись «Альбус Дамблдор».

* * *

Дни пролетали быстро. Гарри и сам не заметил, как привык к мерному, спокойному образу жизни в доме Гермионы Грейнджер. Она и тут просыпалась рано. Совсем, как её родители. Но они никогда не шумели. Однажды Поттер проснулся и, прислушиваясь к звукам в доме, понял, что они старались даже говорить тише, чтобы не побеспокоить сон. У Дурслей так было не принято. Гарри не раз просыпался от того, что Дадли всем своим немаленьким весом прыгал на лестнице, под которой был чулан, в котором и спал Поттер. Здесь же Гарри просыпался рано только из-за того, что не хотел доставлять лишних хлопот. Завтракал, слушая то, как мистер Грейнджер читал какие-то новости, а миссис Грейнджер спрашивала, не хочет ли никто еще джема для блинчиков.

Днём они больше гуляли. Гермиона показывала все свои любимые места, рассказывала про то, где училась, куда ходила. Историй всегда было много. Иногда Поттеру было неуютно, ведь он ничего рассказать особо и не мог, но для неё, казалось, это было и не важно. Она избегала вопросов, которые могли бы задеть или обидеть его. Гарри догадывался, что это больше из-за её волнения.

Зато вечерами она превращалась в привычную ему мисс Всезнайку. Подсовывала ему учебники и убеждала писать конспекты.

— Гарри! Разумнее приготовиться заранее, чем потом догонять, — трясла она учебником по трансфигурации.

Время было около пяти. В это время родители Гермионы обычно были заняты своей работой, обсуждали пациентов, читали книги. Она же училась.

— Но каникулы для того и даются, чтобы отдохнуть, — попытался поспорить Гарри, убирая на колени журнал по квиддичу, который дал ему почитать Рон в поезде.

— А ещё это возможность подтянуть хвосты! А их, что у тебя, что у Рона, предостаточно, — Гермиона высокомерно дёрнула носом и хмуро свела брови на переносице. Поттер кисло посмотрел на стопку учебников, которую та разместила на низком прямоугольном столе в гостиной.

В углу комнаты, близко к окну, стояла искусственная тёмно-зелёная ёлка. Её они все вместе наряжали на следующий день после приезда. И теперь, при взгляде на то, как мерцали огоньки на красных и жёлтых шарах, становилось радостно.

— Хотя бы прочитай параграфы по зельеварению, — более мягким голосом заговорила Гермиона. — Профессор Снейп был бы рад узнать, что за каникулы ты подтянул его предмет.

Гарри неопределённо повёл плечами. Он хотел поздравить Снейпа, но так и не смог решиться.

 — Наверное, — он шумно выдохнул, вытащил из стопки книгу в чёрной обложке и зашелестел страницами. — Только просто читая, толку мало. Колдовать всё равно нельзя.

Несовершеннолетним волшебникам было запрещено колдовать вне школы. Гарри этот факт сильно злил. Что же ему делать, если придётся встретиться с опасностью вне школы?

Гермиона села на диван, согнув ноги под себя. Учебник она устроила на коленях.

— Нельзя. Но зато, когда мы будем в школе, то сможешь не тратить время на прочтение и понимание. Так что теория тоже очень важна.

На Лондон опускался тёмно-синий вечер. Поблёскивал и искрился снег. Редкий, сильный ветер иногда стучал венком по двери. Гарри пытался разобраться в сложном рецепте бодроперцового зелья, а Гермиона продолжала изучать главу о живых камнях. Один раз она поднялась, чтобы включить гирлянду. И тогда комната наполнилась легким, мерцающим свечением разных огоньков.

— У тебя есть мантия для вечера у Малфоев? — спросила Гермиона какое-то время спустя.

— Да. Мне там много разных прислали. Думаю, что просто выберу одну из них, — Поттер прикрыл глаза и покрутил шеей в разные стороны.

— А у тебя?

— Нет. Хотела предложить тебе сходить со мной в Косую Аллею после Рождества. Пойдёшь? — она внимательно посмотрела на него, придерживая двумя пальцами страницу.

— Конечно! — в прошлый раз Гарри не особо смог там погулять: Хагрид очень спешил. Зато, возможно, это получится теперь.

— Хорошо, тогда… — закончить Грейнджер не успела. Раздался стук по стеклу. Ребята переглянулись. Гермиона медленно встала и подошла к окну, осторожно выглядывая за штору.

— Гарри, это Букля.

— Букля? — Поттер приблизился к окну. Он сильно дёрнул его, открывая. В лицо ударил снег и ветер. Морозная свежесть проникла в комнату и подбросила шторы и светлые бежевые тюли.

На подоконнике действительно сидела полярная сова. Рядом было брошено письмо. Бросив недоумённый взгляд на Гермиону, Гарри поднял его и стал рассматривать со всех сторон. Брови его поползли вверх.

— Это от дяди с тётей.

— Я не знала, что они тебе пишут, — Гермиона выглядела не менее удивлённой, чем сам Гарри.

— Я тоже.

Он быстро распечатал письмо, отмечая, что оно полностью отличалось от тех, что присылали ему волшебники. Обычный белый конверт, который можно купить в магазине. Напечатанные марки с изображением Георга Пятого.

Почерк тёти Петунии Гарри узнал сразу — ровные ряды тесных, острых букв. Она часто писала объяснительные учителям из-за плохого поведения Дадли.

Гермиона мягко перебирала пёрышки Букли, пока Гарри читал. Она бросала встревоженные взгляды и слегка кусала нижнюю губу.

— И что там? — спросила она, когда Поттер прекратил читать, а на лице у него появилось выражение крайнего недоверия.

— Они… предлагают встретить Рождество… — он замолчал, вчитываясь в строки, — в «тесном и любящем кругу семьи».

— О, — Гермиона изумлённо выдохнула. Она развела руки, рисуя что-то в воздухе, и улыбнулась.

— Я тоже удивлён, — Гарри ещё раз окинул письмо взглядом. Было неожиданно смешно. — Не связано ли это с тем, что у меня вдруг появились деньги?

— Скорее, были. Пока их кто-то не украл, — они переглянулись и громко рассмеялись.

* * *

Новый костюм жал в боках. А мантия, которая надевалась поверх, была слишком душной. Драко весь извертелся, пытаясь ослабить тесёмки на шее. Помощницы мадам Малкин больно истыкали его иголками, намечая места, которые следовало приталить. И Малфой искренне верил, что они отомстили ему, сшив такой неудобный костюм. Но зато мама была довольна. Она потрепала его ласково по щеке и сказала, что он выглядит, как истинный Малфой.

До торжества оставалось несколько часов. Весь особняк ходил ходуном. Нарцисса была окружена домовиками, волшебниками и волшебницами, которые отвечали за праздник. Люциус ожидаемо спрятался в кабинете. Драко потёр руки. Всё так, как он и думал.

Убедившись, что стащить костюм не получится до конца торжества, он, накинув мантию, отправился в библиотеку.

Библиотека в Малфой-меноре была не столь огромной, как в Хогвартсе. Здесь нельзя было найти учебников по технике безопасности полётов на метле. Но тут были книги, которые намного ценнее всех этих учебников. Рецепты зелий, привороты, тёмно-магические обряды.

Драко медленно прохаживал между стеллажами, пытаясь взглядом выцепить то, что могло быть ему нужно.

— И почему это так сложно? — бурчал он себе под нос. Он уходил вглубь библиотеки, освещая себе дорогу «Люмосом». В такое время, когда в доме столько волшебников, его небольшое колдовство никто не заметил бы.

Кроме книг, в библиотеке были различные артефакты и магические предметы, стоящие на особых постаментах. Нефритовые черепа, рунические браслеты.

— Одно барахло, ещё и страшное на вид, — фыркнул Драко, скользнув взглядом по черепу с бараньими рогами.

Иногда возле стен стояли сундуки, в которых также были книги, предметы.

Остановившись возле одного из стеллажей, Драко наугад вытащил книгу. Страницы у неё напоминали сухие листочки. Иногда даже можно было увидеть тонкую дуговую листовую жилку.

— «Лесные фамильяры», — прочитал Малфой вслух. — Ну, это явно не то. Что ещё тут есть? — он сунул книгу обратно и открыл следующую.

Вдруг раздался стук. Драко выронил палочку и уставился в темноту, прислушиваясь. Сердце бешено забилось. Осторожно опустившись на колени, он в полной темноте шарил по полу, в поисках палочки. Стук повторился.

Сердце продолжало выделывать немыслимые кульбиты, оглушая. Держа палочку наизготовку, он шаг за шагом приближался к источнику шума.

Ничьего присутствия он не ощущал. Только своё неровное дыхание и биение сердца. Неторопливо он выходил из-за стеллажей, щурясь и вглядываясь в темноту. Из окон падал серо-синий лунный свет. Здесь, в отдалённой части особняка, не было слышно ни матери, ни домовиков. Но стук продолжался. И он был совсем близко.

Драко беспокойно заозирался по сторонам. Палочка в руках дрожала. Неожиданно он остановился возле одного из сундуков и понял, что звук доносится из него.

Быстрым движением откинув крышку, Драко направил палочку внутрь. Но вдруг всё стихло. Ни стука. Ничего.

— Люмос, — белый свет больно резанул по глазам. Драко испуганно посмотрел на очередные стопки книг. Дрожащей свободной рукой он быстро откидывал их в сторону. Книги, амулеты. Последним была книжка в чёрной, напоминающей кожу, обложке.

Драко поднял её и пролистал, удивлённо изгибая бровь. Она была совершенно чистой. На желтоватых страницах не было ни записей, ни рисунков. Лишь концы обложки украшали металлические треугольники.

— И зачем это здесь лежит? — вслух спросил Драко, продолжая вертеть книжку в руках.

Рядом раздался хлопок. Малфой вскрикнул и отшатнулся, больно ударяясь о выступ одного из стеллажей.

— Добби пришёл позвать молодого господина, — лопоухий домовик смотрел на него огромными виноватыми глазами.

— Мерлин! Напугал! Сейчас, — Драко быстро сунул книжку в карман мантии и вышел из библиотеки.

* * *

Северус Снейп сидел в своём кабинете. В Большом Зале учителя уже праздновали Рождество. Был праздничный ужин. Можно было отведать лучшие пудинги и пироги, выпить стакан сливочного пива или распить бутылку волшебного вина, которую всегда открывали по этому поводу. Но Северус продолжал сидеть в своём кабинете.

Тетрадь Квиррелла лежала в потайном ящике стола, который плотно запирался на охранные чары и заклятие воришки. Вместо этого на столе лежал старый учебник по зельеварению за шестой курс, несколько газет десятилетней давности и стояла бутылка огневиски.

Северус не любил Рождество. Никогда. Это семейный праздник. Его принято встречать в семье. А таковой у него не было. Зато, возможно, Поттер сейчас встречает его впервые тепло, уютно и сытно.

Валил мокрый снег. Началась самая настоящая метель. Ветер свистел, рычал и нападал на окна замка, бросая комья снега. Вся школа словно оказалась в снежном плену. Даже Тёмный лес, который всегда чернел впереди, превращался в неясные очертания. Домик Хагрида полностью замело. И профессор Макгонагалл предложила ему переночевать в замке.

Северус же решил остаться в подземельях, невзирая на то, что теперь там было даже холоднее обычного. Он налил в стакан немного огневиски и тихо водил пальцем по корявым записям в учебнике, иногда подолгу смотря на то, как мигает огонёк свечи.

В коридоре раздался громкий звук развалившихся доспехов. Снейп со вздохом поднялся и вышел наружу, оставив дверь приоткрытой.

В углу валялись старые доспехи, шлем закатился куда-то вглубь. Северус быстро махнул палочкой, равнодушно наблюдая за тем, как, противно гремя, рыцарь вновь собирается в цельную фигуру.

— И сейчас хулиганят, бездари, — проворчал Северус, возвращаясь в кабинет. Он закрыл дверь, подошёл к столу и резко замер. Нервы обожгло, а руки машинально крепко взяли палочку. Но Снейп не успел её вытащить. Вместо этого почувствовал, как к затылку прижался конец чужой палочки.

— Не шевелись, — сказал кто-то хрипло за спиной.

Снейп застыл. Пальцы гладили гладкую ручку палочки, но вытащить её было невозможно. Он постарался сохранить трезвую голову и, скривив губы в усмешке, заговорил:

— Решил поменять дислокацию на время праздников, Блэк? — палочка больнее впилась в затылок.

— Молчи, Нюниус. Где Гарри?

— Здесь его нет. Он надёжно спрятан, — Снейп в очередной раз подумал о том, как же вовремя мисс Грейнджер пригласила Поттера в гости. — А тебе уже явно пора в Азкабан. Полагаю, дементоры места себе не находят.

Взгляд быстро бегал по комнате в поисках чего-нибудь, что могло бы помощь вырваться. Шкаф с книгами и зельями, односпальная узкая кровать. Стол с учебником и железным канделябром с несколькими чуть горящими свечами.

— Иди, — толкнул его Сириус, — покажи мне, где он.

— Разучился понимать слова? — фыркнул Снейп, однако делая несколько шагов к краю стола. — Его здесь нет.

— Врёшь! Ему некуда идти.

— У тебя устаревшая информация, Блэк, — рука незаметно потянулась к канделябру, — как обычно, спешишь в своих выводах и принимаешь неправильные решения.

— Нюниус, — зарычали за спиной.

— И так же несдержан, — пальцы крепко обхватили железную ножку. — И теряешь бдительность, — Северус резко замахнулся и ударил Блэка по голове.

— Сумасшедший! — Блэк отпрянул, прикрывая голову рукавом растянутой, порванной тюремной робы.

— Стой и не двигайся, — ему в грудь уперлась палочка Северуса. Блэк выставил руки перед собой. — Инкарцеро! — крепкие веревки перехватили руки, больно сдавив запястья. Запинав чужую палочку под кровать, Северус смахнул упавшие на глаза пряди. — А теперь медленно идём к Дамблдору. И без шуток, — чёрные глаза пылали едва сдерживаемым огнём. Блэк смотрел затравленно.

Ни разу не опуская палочки, Северус вытолкал Блэка из своей комнаты. И провёл его на этаж выше, где находились комнаты других преподавателей. Остановившись у соседней двери, не сводя тяжёлого взгляда с Блэка, Северус громко постучался в дверь, надеясь, что Макгонагалл у себя.

— Профессор Макгонагалл! — дверь с некоторым промедлением открыли.

— Профессор, что… Боже! Сириус Блэк! — она огромными глазами смотрела на беглого преступника, не в силах выговорить ни слова, открывая и закрывая рот.

— Предупредите, пожалуйста, директора о незваном госте, — Снейп больнее ткнул палочкой Блэка между лопатками.

— Конечно! — декан Гриффиндора метнулась к своему камину, чтобы связаться с Дамблдором.

Дамблдор был у себя в кабинете. Он рано ушёл с праздничного ужина, желая провести эти особые минуты в одиночестве. Встревоженный голос Минервы был крайне неожиданным. Недаром в Рождество случается любое волшебство, любое чудо. И сейчас, наблюдая за тем, как бывший выпускник Гриффиндора Сириус Блэк сидел перед его столом, рассказывая свою историю, смотря на Северуса Снейпа, который продолжал наводить на него палочку, кривя губы на каждую фразу и переглядываясь с Минервой Макгонагалл, которая замерла позади бывших однокурсников, Дамблдор был уверен, что Рождество — правда особое время.

— Я не убивал их! — Сириус выкрикивал эту фразу в третий раз.

— Разумеется, их убил Волдеморт! — Северус все тыкал палочкой. — А ты предал!

— Их предал Питер!

— Профессор, пожалуйста, не произносите это имя, — дёрнулась Минерва, положив руку на сердце.

— Дамблдор, — Сириус резко поднялся и подошёл к столу директора, — я никогда не предал бы Джеймса и Лили. Они. Они были… — его голос сорвался, он уронил голову. — Были всем для меня.

— В рядах Волдеморта таких, как ты было много, — презрительно выплюнул Снейп. Сириус метнулся к нему и схватил за край мантии.

— Например, ты?! Ты там был! Покажи свою руку! — он сильно дёрнул левый рукав мантии. — Думаешь отмыться от этого?

— Сириус, Северус не раз рисковал жизнью, — вмешался Дамблдор, выходя из-за стола и подходя к мужчинам. Сириус отпустил Снейпа и отряхнул руки, будто испачкался.

— Змея остаётся змеей.

— Я принесу сыворотку правды, — зло сказал Северус, изо всех сил пытаясь сохранить равнодушие, посмотрим, что из этой сказочки правда.

— Неси! — рявкнул Сириус.

К величайшему сожалению Северуса, показания Блэка не изменились. Он продолжал упорно твердить, что предал Поттеров Питер Петтигрю. Потом они вновь чуть не сцепились, но вмешавшаяся Минерва не дала превратить кабинет директора в руины.

Под конец Дамблдор впал на долгие минуты в задумчивость. За окном бушевала метель. Уже закончился праздничный ужин, и немногие оставшиеся в Хогвартсе студенты разошлись по спальням. Мужчины продолжали бросаться молниями друг в друга.

— Думаю, что правильнее будет, чтобы мистер Блэк пока оставался в Хогвартсе, но, — остановил Альбус готовившегося возразить Снейпа, — только на время рождественских каникул. После мы решим этот вопрос окончательно.

— Спасибо, — Сириус схватил Дамблдора за ладонь, прижимая её ко лбу.

— Позорище, — фыркнул Северус.

— А Гарри? Я могу увидеть его? — Сириус обернулся к остальным, смотря больными глазами.

— Его нет сейчас в замке, — ответила Минерва. — Он… в гостях.

— Сопроводите мистера Блэка в подземелья, профессор Снейп, — обратился директор к Северуса, — будет надёжнее, чтобы наш гость был под вашим бдительным надзором. Только ради его безопасности, — Северус проглотил готовый колкий ответ о том, куда он согласен «сопроводить гостя», но сдержался, лишь незаметно кивая. — И будет лучше, чтобы юный мистер Поттер пока ничего не знал, — синие глаза за очками-половинками сверкнули, — столь грандиозные новости, как о появлении крёстного отца, стоит преподносить очень, очень аккуратно, — Снейп растянул губы в согласной ухмылке.

— Разумеется, всё ради мистера Поттера.

* * *

— Вот это хоромы, — Рон схватил с летающего серебряного подноса карамельное яблоко и сделал солидный укус, — не то что у нас.

— Рон, так говорить — это неприлично, — шикнула на него Гермиона, опасливо поглядывая по сторонам. — Тебя могли услышать, — её правая бровь нервно дёрнулась.

— Так правда же, — не понял её недовольства Рон.

— Всё равно!

Гарри вполуха прислушивался к очередной небольшой перепалке друзей. Они все вместе встретились в Косой Аллее, где Гермиона выбирала себе парадную тёмно-синюю мантию, которая мерцала маленькими блёстками. Оттуда с помощью камина в «Кабаньей голове» они переместились прямо в большую гостиную Малфой-мэнора.

— Не разбегаться! — миссис Уизли зорко следила за своими детьми. — Никаких шалостей, поняли, Фред, Джордж? Так. А где они? — близнецы умудрились раствориться среди гостей в первые же минуты пребывания в мэноре. Молли вглядывалась в толпу, но нигде не могла выцепить взглядом родные рыжие головы. — Билл, найди их и пригляди за ними, — обратилась она к старшему.

— Хорошо, — Билл кивнул и ушёл куда-то в другой конец залы.

— А мы, зайка, найдём миссис Малфой и переговорим об одном важном деле, — маленькая Джинни была вместе со всеми — ведь на следующий год она тоже пойдёт в Хогвартс. Ей было десять, и она испуганно смотрела на взрослых волшебников, теребя кружевной рукав своей розоватой мантии.

— Интересно, где носит Малфоя? — Рон доел карамельное яблоко и теперь прихватил с подноса воздушные пирожные со сверкающей посыпкой.

— Наверное, приветствует гостей, — пожал плечами Гарри. Он не знал, что испытывает, находясь среди всех этих людей. Миссис Уизли очень настойчиво просила его причесать волосы, и теперь знаменитый шрам, обычно скрытый тёмными прядями, был заметен. И к нему уже несколько раз оборачивались, что-то перешёптываясь между собой, протягивали руки, чтобы поприветствовать.

— Мистер Поттер, огромная честь видеть вас здесь.

— Мистер Поттер, как здоровье?

— Мистер Поттер, мы следим за ситуацией в «Пророке».

— Держишься? — Гермиона незаметно встала рядом. Её глаза смотрели встревоженно, но угадывалось и привычное любопытство ко всему необычному и особенно волшебному.

— Нормально.

Сейчас Гарри почти ничем не отличался от всех этих волшебников и волшебниц. В чёрной праздничной мантии, под которой — элегантный костюм. Только одно отличало его от всех — он был знаменитым Мальчиком-Который-Выжил.

Было и ещё нечто необычное в этом вечере.

Проходя к столу, где высились горки сладостей, Гарри ощущал, что на него пристально смотрят, но взгляд этот был отнюдь не добрый. Он пробирал до костей и заставлял встревоженно ёжиться.

Гарри развернулся и попытался понять, кто же так настойчиво смотрел на него. Но было слишком много людей. Множество незнакомых лиц, пестроты цвета из-за разных мантий, шляп и перьев.

— Вот вы где, — Гарри вздрогнул, когда рядом появился Драко в тёмно-зеленой, чуть отливающей светлым, мантии. — Как вам мой дом? — он развёл руки, самодовольно смотря на друзей.

— Милый, — Гермиона вежливо улыбнулась и с опаской взглянула на Рона.

— Недурно, — Рон отряхнул сахарную пудру с губ. Драко фыркнул.

— Можем пойти в сад. Там сейчас светло, нарядно и народу поменьше, — предложил он.

— Да, — друзья переглянулись.

Сад, окружавший мэнор, был густым и тёмным. Но в этот раз из-за праздника он был украшен множеством мерцающим синим, голубым и белым фонариков. Появились ледяные подвижные статуи, которые также испускали приятное голубое свечение. Стояли хрустальные столики со сладостями, ажурные беседки, возле которых кружили блестящие снежинки. И теперь всё больше напоминало зачарованный зимний лес.

Драко был прав, говоря, что здесь людей меньше. Столики были почти пустыми. Выбрав одну из удалённых беседок, друзья разместились в ней. Рон притащил блюдо с кексами. Гермиона неодобрительно сверкнула глазами.

— Что будем теперь делать? — задал интересующий всех вопрос Драко.

Друзья переглянулись. Гарри сам много раз задавал себе этот вопрос после того, что случилось в подземельях. Философский камень, Квиррелл и Волдеморт... Он положил руку на сердце, ощущая, как сильнее оно забилось. Но то был не страх. Нет. Совсем. Что-то иное. Сильное и храброе.

— Думаю, что теперь он не доберётся до философского камня, — сказал Гарри, мрачно смотря на пирожные перед собой. Рон осторожно сдвинул блюдо чуть в сторону.

— Да. Это было бы неразумно оставлять его в Хогвартсе.

— Но это значит, что Фламель умрёт, — вскинула голову Гермиона.

— Ему шестьсот лет. Он явно пожил достаточно, — Рон выбрал радужное пирожное и с удовольствием откусил больше половины.

— Это не тебе решать, — гневно уставилась на него Гермиона.

— Возможно, есть другие пути, — тихо сказал Гарри. Друзья замолчали, бросая друг на друга встревоженные взгляды. — Он ведь однажды уже исчезал. На много лет, но нашёл путь выжить, вернуться. Значит, есть и другие пути, — зелёные глаза полыхали каким-то странным огнём.

Гарри смотрел на хрустальный, полупрозрачный столик и вспоминал то удушливое ощущение, которое охватило его, когда дух Волдеморта пронёсся сквозь него. Кошмар, который привиделся ему иногда, вновь возникал перед глазами. Что-то внутри него твердило, что это не последняя их встреча.

И в следующий раз он будет готов. Непременно готов.

— Думаю, что у нас пока всё равно есть время, — подала голос Гермиона. — Мы победили сейчас. Ему точно нужно будет время. Оно будет и у нас.

— А что стало с профессором Квирреллом? — спросил Рон. — Профессор Дамблдор ничего не говорил о нём? — повернулся он к Гарри.

Гарри замотал головой.

— Нет. Он был всего пару раз у меня. Но ничего не говорил, — он перевёл взгляд на мэнор, хмурясь.

— Ладно, хватит об этом, — вдруг заявил Драко. — Рождество! Вот что сейчас важнее. Мы победили. И победим в следующий раз.

— Да! — крикнули друзья в один голос.

Ночью, когда гости уже разошлись, Драко с облегчением стянул мантию, с удивлением обнаруживая прихваченный ранее в библиотеке ежедневник. Он вновь принялся листать его, слушая шелест желтоватых страниц. Никаких рисунков, записей. Ничего.

— Глупость какая-то, — Драко отодвинул ящик стола и, закинув ежедневник внутрь, со стуком его закрыл.

* * *

Гарри с трудом закрыл свой чемодан. Огромный сундук, с которым он приехал в Хогвартс, оставался в замке. В гости к Гермионе он взял небольшой чемодан, у которого заедали замки.

Прошедшее Рождество оказалось самым волшебным в его жизни. Он встретил его вместе с Гермионой и её родителями, где они пели рождественские песни, улыбаясь друг другу и ели праздничную запеченную утку. В подарок ему достался небольшой зачарованный камушек на короткой золотистой цепочке.

— Это талисман на удачу, — смущённо покраснев, сказала Гермиона. — Ты можешь прицепить его к чехлу палочки, и тогда он будет постоянно с тобой.

— Удача мне не помешает, — улыбнулся Гарри, рассматривая камушек. Он был янтарного цвета с тонкими контрастными полосками и поблёскивал на свету.

— Продавец сказал, что он начинает светиться, когда нужно быть решительным.

Сейчас талисман был аккуратно сложен в серый бархатный мешочек и убран между вещами. Гарри прикрепит его уже в школе.

Собрав вещи, он сел на кровать, смотря в окно.

Середина января. За окном всё так же снежно. Только сейчас ещё и искрится из-за погожего, солнечного утра. Он видел, как магглы, живущие по соседству, тянут на санях краснощёкого маленького мальчика, а по расчищенной дороге иногда проезжают машины.

Потянувшись, Гарри слегка приоткрыл форточку. Подуло морозной свежестью. Ощущался и сладко-пряный запах выпечки — миссис Грейнджер пекла кексы, чтобы дать их ребятам в дорогу. Предстояло днём отправляться в Хогвартс.

Открылась дверь, и в комнату вошла Гермиона. Она с улыбкой подошла и села рядом.

— Сегодня уже будем в Хогвартсе.

— Да, — Гарри кивнул, не сводя глаз с улицы. Он успел соскучиться. — Быстрее бы.

Серая сипуха, пролетев над зачарованным потолком, сделала круг и села прямо на плечо Симуса Финнигана. Рон тоскливо смотрел на то, как сосед по кровати отвязывает письмо с лапы птицы, уныло ковыряя кашу.

— Что случилось? — толкнула в бок Гарри Гермиона, мотнув головой в сторону друга.

— Ему родители перестали писать, — тихо шепнул Гарри.

— А почему? — Гермиона удивлённо на него взглянула.

— Какие-то у них дела. Не успевают.

— О как, — Гермиона понимающе хмыкнула и вернулась к завтраку. Рон продолжал горестно вздыхать.

— Что-то есть не хочется, — пожаловался он, роняя ложку.

Первой парой, к великому несчастью Невилла, в новом семестре стояло зельеварение. Он бледный, будто покусанный толпой вампиров, шёл в кабинет. Гарри сочувственно кивнул ему и прошёл вместе с друзьями к одной из первых парт.

Гарри зельеварения ждал. Северус Снейп вернулся. Он видел его за завтраком в Большом зале. Волшебник был всё так же в чёрной широкой мантии. Но ушёл он задолго до окончания завтрака, что-то шепнув на ухо Макгонагалл.

Кабинет в подземельях вновь был окутан тонкой дымкой зелий. На столах уже ждали готовые котлы.

— Все открываете раздел простых лечебных снадобий. Страница двести сорок, — бросил Снейп, проходя быстро в класс. Он занял своё привычное место во главе стола и окинул каждого подозрительным взглядом. Гарри едва заметно кивнул, но ответа не дождался.

— Рябиновый отвар, примочка от фурункулов из календулы и златотканый настой — темы наших последующих уроков.

Гермиона залистала учебник, открывая нужный отдел. Она хмурилась, вчитываясь в рецепты. Гарри со вздохом последовал её совету.

Урок прошёл по обычному сценарию. Гермиона первая сварила правильный рябиновый отвар, который однако частично раскритиковал Снейп. Про зелье Гарри он ничего не сказал. Остановился, задумчиво помешивая варево деревянной ложкой, и заключил, что в целом сносно. Невилл потерял десять очков, которые ещё не успел заработать факультет.

После занятия Гарри замешкался, собираясь. Незаметно подошёл Снейп. Он остановился возле парты троицы, изучая их внимательным взглядом.

— Полагаю, каникулы прошли мирно, — тонкая бровь изогнулась.

— Да, профессор, — ровно ответил Гарри.

— Чудно, — Снейп медленно обошёл их и двинулся вон из кабинета. Чёрная мантия плавно развевалась.

— Странный он какой-то сегодня, — заметил Рон, вставая рядом.

— Да, есть немного, — Гарри сузил глаза, смотря вслед профессору.

У мистера и миссис Уизли были серьёзные причины не писать сыну. Они были целиком и полностью заняты тем, что пытались раскрыть страшное дело, связанного с другим мальчиком — Гарри Поттером.

На вечере в Малфой-мэноре Нарцисса и Молли не смогли толком переговорить, ведь кругом было множество гостей, а вместе с ними и лишних ушей. Волшебницы держали всё в строгой тайне.

— Чудесные печенья, — Молли в вязаной клетчатой шали и простеньком коричневом платье сидела в малой гостиной особняка. Она с удовольствием пила чай из маленьких розоватых чашек с тонкой золотой каймой по краям, хрустя круглым печеньем с шоколадной крошкой.

— Подарок родственников из Франции, — буднично ответила миссис Малфой.

— Как вкусно.

— Так Гарри все каникулы был у… у Грейнджеров, — вздёрнув носом, спросила Нарцисса, изящно подпирая голову рукой.

— Да.

— Это не очень безопасно, — сказала Нарцисса, разворачивая скрученную в рулон газету. — Новый выпуск «Пророка». Молли отложила чашку и с интересом притянула к себе газету.

На самой первой полосе волшебной газете была огромная колдография взлохмаченного мужчины, который безумно смотрел на всех, дергая цепи, сковавшие его руки.

Сириус Блэк — опасный и безжалостный преступник — сбежал из Азкабана в канун Рождества. Единственный, кому это удалось сделать за всю историю магической тюрьмы. На каждом углу в министерстве можно было услышать, как переговариваются о нём.

Молли, схватившись за сердце, читала газету. Её пухлые, всегда румяные щёки бледнели, сливаясь с серыми страницами газеты.

Сириус Блэк. Она прикрыла глаза, ощущая резкую боль в сердце. Сириус Блэк. Конечно, она его помнила. Гриффиндор. Выпуск 1977 года. Вечный задира, красавец, хулиган и… лучший друг Джеймса Поттера.

— В Хогвартсе Гарри точно в безопасности. Он не сунется туда, — убеждённо заявила Молли и боязливо покосилась на колдографию.

— Не знаю, — пожала плечами Нарцисса. — Мы… не очень тесно общались, чтобы я могла хорошо знать его, — она коротко улыбнулась.

— Но в Хогвартсе Дамблдор! — Молли постепенно успокаивалась.

— Именно, в Хогвартсе Дамблдор, — согласилась Нарцисса, смотря на чаинки, кружащие в чашке. Она была совсем не уверена, хорошо ли то, что Дамблдор в Хогвартсе. — Так этим летом Гарри гостит у нас?

— А разве не у нас? Кажется, мы договаривались, что именно так, — Молли приосанилась.

— Не припоминаю, — в упор посмотрела Нарцисса. — И я уже обещала Драко.

— А я Рону.

Профессор Снейп избегал его. Гарри это отчётливо понимал, видя, как профессор моментально исчезает в небольшом кабинете сразу после пары и ни разу не попадается в коридорах замка. В большом Зале он тоже не задерживался. Это неприятно кололо. Гарри казалось, что установил контакт с этим молчаливым и угрюмым волшебником. Но теперь всё скатывалось в самое начало. Разве что только усмешек и издевок в адрес Поттера не прилетало. Их с лихвой получал Невилл.

— Меня прокляли! Клянусь, что прокляли! — размахивая очередным пахучим горшком, убеждал Лонгботтом в спальне мальчиков.

— Ты преувеличиваешь, — вмешался Рон. — Снейп всех ненавидит.

— Ну да, конечно, а тебе он говорил, что я, уже находясь просто возле котла, представляю угрозу всему классу? — Невилл вперился в него возмущёнными глазами, со стуком ставя горшок на тумбочку возле кровати. — Нет? Вот то-то же!

— А меня он просто не замечает, — пожал плечами Гарри, вытягивая из коробки юрких жевательных червяков. Сладость постоянно норовила уползти.

— Это благодать! — обиженно вякнул Невилл. — А меня он ненавидит, — он, возмущаясь, достал порошок и принялся мелко посыпать растение. Тот задрожал длинными тёмно-зелёными листочками и чихнул.

— Слушай, Невилл, а этот твой питомец не опасный? — кивая в сторону горшка, спросил Рон, резко севший на кровати.

— Да ты что, он безобидный, — Невилл указательным пальцем пощекотал растение. — Только не давай им ничего сладкого, ему это вредно, может огнём начать плеваться, — испуганно добавил он.

— Спасибо, что предупредил, — кисло ответил Рон, отползая подальше от соседской кровати.

В комнату постучались, и вошёл Перси. Он нашёл Гарри и протянул ему пергамент, перетянутый синей лентой.

— Это просили передать тебе.

Гарри удивлённо переглянулся с Роном и потянул ленту, вчитываясь в красивые буквы с завитушками.

— Это от Дамблдора!

— Что пишет? — ребята мигом собрались у его кровати.

— Просит зайти к нему после ужина, — Гарри нахмурился.

Сразу после ужина Гарри побежал по лестницам и метнулся к самой высокой башне замка. На лестничной площадке перед горгульей горели на стенах факелы. Тёмные тени от них танцевали на каменном полу, а статуя начинала казаться хмурой и несговорчивой.

— Лимонный шербет, — проговорил он, наблюдая за тем, как отходит назад статуя и появляется винтовой проход.

В кабинете Дамблдора вновь был тихий звон серебряных, хрустальных, стеклянных вещичек, которые хранились в шкафах. Роскошная птица в красном оперении сидела на жердочке и умными глазами смотрела на Гарри. Он боязливо дотронулся до неё, удивляясь шелковистости перьев.

— Это Фоукс, Гарри, — директор бесшумно появился за спиной. Гарри вздрогнул, резко отнимая руку и разворачиваясь.

— Вы звали, профессор?

— Да. Я хотел узнать, как прошли твои рождественские каникулы, — Дамблдор с улыбкой прошёл к своему креслу и сел за стол, не сводя с Гарри сияющего взгляда.

— Прекрасно, профессор.

— Хорошо отдохнул?

— Да.

— Гарри, — голос Дамблдора стал загадочнее, всегда добрые глаза смотрели будто куда-то вдаль, за стены кабинета, башни, в туманное и далёкое будущее, — порой случаются неожиданные, даже немыслимые вещи. Страшные и прекрасные. Но будь храбр. Смотри им обязательно в глаза.

— Да, профессор, — Гарри не понимал этих загадочных слов, но чувствовал, что всё это совсем не зря. — Я могу идти?

— Конечно.

Гарри пошёл к дверям, но потом остановился.

— Профессор, а что случилось с профессором Квиррелом? Сказали, что он отстранён. И уроков по защите от тёмных искусств не будет до конца семестра.

— Профессор Квиррелл? — Дамблдор поднял глаза от газеты, которую начинал читать. — Он уехал в Албанию. Изучать корнуэльских пикси для своей научной работы.

— Вот как, — удивлённо заморгал Гарри.

— И ещё, Гарри, — остановил его в этот раз Дамблдор, — то, что ты и мистер Уизли забрали из моего кабинета, можешь оставить себе. Это подарок. — Гарри вспыхнул, отводя глаза. — А вот письмо Николаса Фламеля было бы неплохо получить обратно. Он мой старый друг. И это приятная память о нём, — голубые глаза за очками-половинками лукаво сверкнули.

Снег возле Хогвартса растаял в две минуты. Только что Гарри его видел, собирая школьную сумку у окна, а уже в следующий раз была видна чёрная земля с короткими зеленоватыми росточками. Он удивлённо поправил очки на переносице и подошёл вплотную к окну. Снега не было даже на веточках. Только совсем молодые почки.

— Рон! Рон, ты это видел? — позвал он, хватая за рукав друга и показывая пальцем в окно. Рон встал рядом.

— Да, весна наступила, — он радостно оглядывал растирающиеся далеко холмы, — теперь можно будет гулять после уроков. И тренировки продолжаться по квиддичу.

Гарри непонимающе посмотрел на него. Похоже, это очередное событие, которое давно вошло в привычный быт волшебников — резкая смена сезонов. Гарри вздохнул. Он закончил собирать сумку и повернулся к Рону:

— Разбуди Невилла, он просил вчера.

— Хорошо, — в сторону соседней от Рона кровати полетел диванный пуфик, который кто-то притащил из гостиной во время посиделок с магическими картами.

— Встаю, встаю, — раздался бубнёж.

На завтрак они спускались вместе: Гарри, Рон и зевающий Невилл. Заметив Гермиону, которая уже была за столом, они сели рядом.

— Надо будет спросить у Оливера о тренировках, — сказал Рон и подтянул к себе тарелку с яичницей, щедро вилками накидывая поверх жареный бекон.

— Опять вы про эту бесполезную игру, — фыркнула Гермиона. Она ела, не отрывая глаз от книги. Весна означала, что скоро экзамены. А раз им больше не надо спасать философский камень, то требовалось бросить все силы только на учёбу.

— Плюй-камни бесполезная игра, а не квиддич! — взъелся Рон.

— Тебе меня не переубедить, — Гермиона высокомерно вздёрнула носик и нарочито шумно перелистнула страницу.

Гарри закатил глаза. Он привык к этим перебранкам. Полёты на метле была пока что единственной графой, в которой у Гермионы не было «превосходно». И он догадывался, что так оно и останется до конца выпуска. И этот факт не переставал её коробить.

— Что ты читаешь? — он заглянул в её учебник. — Южная Англия в эпоху средневековья, — прочитал Гарри. — Это по истории магии?

— Да. Вы оба недостаточно внимания уделяете учёбе, — Гермиона наконец-то убрала книгу и впервые за утро взглянула на друзей. — Поэтому я решила всё взять в свои руки и направить вас на путь истинный, — она смерила каждого строгим взглядом и полезла под стол за сумкой. — Вот, это ваши планы, — Гарри взял протянутый ему пергамент. — Вы будете каждый вечер заполнять его, прописывая, что успели сделать и какие у вас текущие отметки. Оно заколдовано так, что будет подсказывать, какие темы стоит подтянуть, каким предметом заняться.

— Я не буду этим заниматься, — Рон поморщился, смотря то на план, то на Гермиону. — Это тупо!

— Тупо завалить экзамен!

— До него ещё два месяца!

— Всего два месяца!

Гарри устало выдохнул и внимательнее вчитался в колонки. В школе у него не было проблем с учёбой. Хотя бы за это ему не влетало. От плохой успеваемости страдал только Дадли.

— Спасибо, Гермиона, — сказал Гарри, без всякого энтузиазма убирая пергамент в сумку. — Думаю, это поможет. — Если он всё-таки станет его заполнять, во что Гарри не верил.

— Северус! — Блэк выпрыгнул прямо перед Северусом и преградил ему выход из комнаты. — Ты не можешь меня вечно тут держать!

— Почему же? — саркастически изогнул бровь тот. — Очень даже могу. Причём с огромного одобрения Дамблдора. Разве не его ты так обожаешь?

— Я нужен Гарри! — Блэк продолжал преграждать проход, уперевшись руками в выступающие по бокам стены.

— Да он даже не знает о твоём существовании, — фыркнул Северус, скрестив руки на груди. Он, прищурившись, смотрел на бывшего однокурсника. — Отойди. Я опаздываю на завтрак.

— Поговори с Дамблдором, он не совсем понимает, — вновь взмолился Блэк.

За пару недель в Хогвартсе он прибавил в весе. Постепенно исчезал больной желтый оттенок кожи. Сальные лохмы отмыли, и теперь это были вполне опрятные, доходящие до плеч волосы. Без былого шёлкового блеска и гладкости. Но почти приличные. Из одежды Северус ему выдал парочку своих старых брюк, а пристроенный к ним директором эльф нашёл в закромах пару пристойных рубашек.

— Тебе нужно, ты и говори, — Северус попытался отпихнуть его с дороги, но Блэк изо всех сил упёрся в стену. Северус толкал его плечом, теснил спиной к краю, пытаясь достать до ручки и вырваться наружу.

— Не сможешь, — задыхаясь, просипел Блэк. Он толкался ногой от стены, удерживая позиции.

— Не отойдёшь, и ночевать будешь в темнице, — зарычал Северус. Он локтем ударил в нос Сириуса. Тот резко отпустил его, из-за чего Северус чуть не повалился вперёд, но вовремя схватился за ручку двери. — И я не шучу.

— Вали уже, — Сириус отошёл к деревянному стулу с длинной спинкой и, повернув его к столу, сел. — Есть хочу.

— Чтобы тебя соплохвосты изжарили, — плюнул Северус, выходя.

Соседство с Блэком было отвратительное. Самое отвратительное из всего, что только может быть. Хуже только Тёмный Лорд в голове.

Северус оправил мантию, зачесал пальцами волосы назад и пошёл в Большой зал. Извиняясь, он сел на своё место и, привычно бросив взгляд в сторону гриффиндорского стола, потянулся к плоскому блюду, на котором горсткой лежал поджаристый, хрустящий бекон.

— Вы сегодня позже, — тихо заметила Макгонагалл, сидящая по правую сторону от него, ближе к директору.

— Были сложности с… питомцем, — сквозь зубы заговорил Снейп.

— Вы завели питомца? — повернулась к нему Помона. На её круглых пухлых щеках были ямочки.

— Да. На каникулах. Пришлось. Но это временно. Летом думаю пристроить, — Северус раздражённо проткнул тонкую плёнку яичницы-глазуньи, и жидкий желток вылился на тарелку.

— До лета больше двух месяцев. Ещё успеете привязаться.

Северус подумал о Блэке, который наверняка шнырял по его комодам и шкафам, всюду суя свой любопытный беспардонный нос, и передёрнулся.

— Это исключено.

Он пару раз находил взглядом Гарри, отмечая, что троица опять что-то бурно обсуждает, и надеялся, что в этот раз это хотя бы не нарушает четыре сотни школьных правил.

— Не забудьте заглянуть на кухню за вкусненьким, — сказала Помона.

— Конечно, — натянуто улыбнулся Северус.

— Думаю, жареный бекон подойдёт, — Макгонагалл подмигнула ему.

— Разумеется, — заскрежетал зубами Северус.

Он промокнул губы салфеткой, кивнул остальным преподавателям и вышел из Большого зала. И, перед тем, как отправиться на первое занятие к Хаффлпаффу, заглянул в небольшой проход, который прятался за натюрмортом с хихикающей грушей.

— Три тоста с джемом, глазунью и овсянку ко мне в комнату, — отдал он приказ домовику, который подошёл к нему, оставив пирог, который украшал орехами. — И да, никакого бекона.

Перья тихо скрипели, пока студенты Хогвартса, сидя в Большом зале, писали конспекты. Профессора по ЗОТС так и не появилось. И теперь эти часы были отданы для самостоятельной работы. А чтобы час действительно прошёл с пользой, за всеми следил один из преподавателей. Сегодня роль выпала Макгонагалл.

Она тихо обходила ряды, иногда мановением палочки превращая в пыль игральные карты и листки с морским боем. От её внимательного взгляда тяжело было спрятаться.

Гарри со своего места видел, как она в очередной раз остановилась возле Симуса и Томаса, а через секунду раздался огорчённый вопль обоих — партия была прервана, а вместо магических карт осталась только сверкающая пепельная горка.

— Гарри, не отвлекайся, — прошипела Гермиона, хмуро смотря на него.

Им нужно было написать десять дюймов эссе про базовые защитные заклинания. Гарри видел, что Гермиона давно перешла за десять дюймов и уже дописывала второй пергамент. Учебник перед ней сам шелестел страницами, останавливаясь в тех местах, которые нужны были девочке.

— Даже Рон сидит и читает, — пристыдила она его, вновь возвращаясь к эссе.

Рон сидел по правую руку от него, подперев голову. Учебник он поставил перед собой таким образом, чтобы Гермиона не видела заложенный между страницами новый выпуск журнала «Квиддич всегда». Гарри видел, как на страницах появляются члены команды «Пушки Педдл» и весело машут им.

— Хорошо, — он натянуто улыбнулся, тут же со вздохом открывая свой учебник.

Однако ничего про «Протего» в голову не лезло. Гарри лениво просматривал страницы, смотрел иллюстрации и ощущал скуку. Подняв голову, он взглянул на стол у стены, где сидели слизеринцы. Светлая макушка Драко отыскалась быстро. Он, как и Гермиона, что-то усиленно чиркал в своём пергаменте.

— Гарри! Ты опять отвлекаешься! — Гермиона опять сердито шикнула на него.

— Да-да, — Гарри уткнулся в учебник. Вновь без интереса полистав его, он поднялся. — Я в туалет, — бросил он Гермионе, готовой опять разлиться возмущениями.

Быстро отпросившись у Макгонагалл, Гарри вышел в коридор, радуясь небольшой возможности погулять.

Тёплые весенние деньки тянули на солнечный двор, где уже была юная зеленая трава. Профессор Спраут занялась озеленением, и теперь можно было увидеть молодые саженцы в огромных каменных вазах и во внутреннем дворе. Небольшой фонтан пока не работал, но различные статуи, украшавшие дворик, были вычищены, и у их постаментов часто собирались группки подростков.

Гарри быстро отошёл от дверей Большого зала и пошёл к лестницам, но, услышав какой-то разговор, остановился, подозрительно глядя в сторону прохода в подземелья. Он бесшумно спустился вниз и притаился за рыцарскими доспехами, прищурившись, вглядываясь в полумрак.

Огни факела плясали, оставляя длинные и мрачные тени. Но говорившие были дальше. Гарри тихо обошёл доспехи, двигаясь на цыпочках. Прижавшись спиной к стене, он сделал пару шагов во тьму.

— Я предупреждаю тебя в последний раз, — Гарри напрягся, различив голос профессора Снейпа. Он сильнее вжался в стену, ощущая, как больно впиваются в спину мелкие шероховатые выступы. — Ещё одно слово, и я…

— Нюниус, горячишься, — второй хриплый голос Гарри не знал. Злясь, что не было с собой мантии, он тихо пошёл обратно.

— Держись от него подальше, — голос профессора Снейпа был таким же холодным, как вода в Чёрном озере.

— Какая поразительная привязанность, — второй засмеялся. — к Гарри.

— Заткнись!

Гарри вздрогнул, услышав своё имя. Он почти поравнялся с доспехами и, неловко двинувшись, задел рукой щит. Тот громко скрипнул. Говорившие замерли. Гарри зажмурился, нырнув за доспехи. Но Снейп на свет не вышел. Вместо этого раздался чей-то сдавленный вскрик и громко хлопнула дверь.

Гарри выбрался и подозрительно уставился на тёмный проход.

* * *

Билл бывал в Лондоне теперь почти каждый день. Он просыпался около восьми, завтракал вместе с родителями и вместе с отцом отбывал в Лондон. Только если Артур Уизли шёл прямо в Министерство Магии, то Билл шёл в Гринготтс, где оставался до самого вечера.

Главный гоблин выдал ему кабинет рядом со своим, где Билл весь день занимался бумагами, раскладывал их по папкам, заставлял висеть в воздухе и протягивал между ними сверкающие красные линии.

В мире магии крайне редко случалось, что посылки, письма не доходили до своих адресатов. Конечно, они могли потеряться по пути, например, забрести куда-нибудь в Африку, где долго валялись среди тотемов, но обычно после продолжительного путешествия они всё же возвращались. Всё это была древняя магия, которая была создана ещё самим Мерлином. Потом уже стали использовать сов, которые так же всегда знали, куда им держать путь. Но в банках была более точная и правильная система. Стоило гоблину поставить свою особую печать рядом с именем клиента, как каждый галеон тут же оказывался в его хранилище. Если же надо было, чтобы отчисления пришли на адрес, то благодаря этой самой магии они безошибочно находили действующий адрес.

Так почему же сейчас это не работало?

Билл сидел за столом, сгорбившись. Рыжие волосы были собраны в небрежный пучок на макушке. Билл иногда задумчиво играл длинной серебряной серьгой, просматривая записи.

По неизвестным причинам они не могли отследить адрес, куда уходили галеоны вот уже одиннадцать лет. На такое был способен исключительно могущественный волшебник. Он покосился на биографию Альбуса Дамблдора, которая лежала тут же на краешке стола. В книге уже было несколько закладок, какие-то страницы были помяты.

— И зачем это ему? — Билл отложил бумаги и уставился на окно. Полдень. Возле банка работало множество кофеен, булочных. Недолго думая, он поднялся и, схватив несколько бумаг, вышел из кабинета.

Бегло кивнув гоблину у входа, Билл оказался на улице. Он задумчиво поглядел в сторону небольшой палатки, откуда доносился умопомрачительный аромат свежего кофе, и быстро прошёл к ней.

— Здравствуйте, — Билл вежливо поздоровался с продавцом, когда заметил, что рядом стоит смутно знакомая волшебница. Он удивлённо заморгал.

Эти светлые кудри и цветочный аромат…

Волшебница повернула голову к нему, и Билл ощутил странный трепет, глядя в неожиданно чистые голубые глаза.

— Мне кофе и булочку, — запоздало проговорил он, продолжая смотреть на него. Волшебница приподняла одну бровь, изящно выгибая её дугой. — Привет? — сказал Билл, улыбаясь.

* * *

Оливер Вуд явно хотел выйти со своей школьной командой на мировой турнир по квиддичу. Другого объяснения тому, что их гоняли каждую свободную минуту, не было. После метлы все руки были в мозолях, а на внутренней стороне бедра оставались болезненные синяки. Рон с тяжёлым вздохом взбирался на метлу после каждого мгновенного перерыва.

— Какая пчела его ужалила? — спрашивала Кэти, когда они в полной экипировке пробежали три круга вокруг стадиона.

— Он считает, что в этот раз победить и заполучить кубок школы будет сложнее, — едва отдышавшись, сказала Анджелина, которая, пробежав свой круг, упала на траву к остальным.

— Это из-за Маркуса? — подал голос Фред, уткнувшись лицом в траву.

— Похоже. У него новая суперкрутая метла. Говорят, что её ему выписали до официального представления. По связям, — Алиссия села на траву, подтягивая колени к груди. Ладонью она вытерла пот со лба и прищурилась, смотря куда-то вдаль. — Чёрт. Оливер идёт сюда.

Игроки резво вскочили. Гарри, который до этого молча слушал старшекурсников, тоже поднялся следом.

О метле Маркуса Флинта он знал из рассказов Драко. Тот почти двадцать минут, ни разу не повторившись, говорил о том, какая она гладкая на ощупь, как мелко вибрирует древко, когда на неё взбираешься, как сверкает лакированные края. Рон почти истекал слюной, мечтая хотя бы одним глазком её увидеть. Восторги прекратила Гермиона, которая выяснила, что друзья не ведут заколдованные ею ежедневники.

Метла у Гарри была. Их ему прислали несколько с волной подарков. Но что-то не позволяло их считать ему своими. Будто метлу, как и палочку, обязательно выбрать нужно самому. С этими же мётлами… Они были хорошие, точно хорошие. Дарители старались угодить, но летать на них было всё равно куда тяжелее, чем на пенсионерах-«Чистомётах», которые выдавал Хогвартс.

— Гарри, ты в порядке? — Рон помахал перед ним рукой. Поттер моргнул и кивнул.

— Да, задумался, — он рукавом вытер лоб и побежал за остальными. Оливер пристально бдил за всеми.

Башня с часами пробила шесть. Команда без сил сидела на поле. Фред прислонился к столбам, на концах который крепились кольца, Джордж ковырял палкой песок, сидя с разведенными коленями.

Небо над ними было с рыжеватым отливом. Редкие перистые облака лениво плыли, подгоняемые легким ветром.

Гарри стащил верх формы, оставаясь в тонкой футболке, и тяжело задышал. Форма была потной, влажной. Хотелось встать под душ, смыть с себя пот и пыль. Но сейчас в раздевалке будут толкотня и духота.

— На сегодня всё. Завтра тренировки не будет, Флинт взял разрешение у Снейпа занять поле, — фамилию капитана команды Слизерина Оливер проговорил с долей раздражения. Гарри, прищурившись, взглянул на него. Вуд был на удивление бодрым, хоть и намного бледнее. Он единственный, кто стоял твёрдо на земле, держа в одной руке наготове свисток, а в другой метлу. — Всё. Можете расходиться. Я сообщу дату следующей тренировки.

Когда все, перешучиваясь, медленно побрели в сторону замка, Гарри, махнув Рону, поднялся на дрожащих ногах и подошёл к капитану.

— Оливер, я могу один полетать?

Вуд удивлённо на него посмотрел. Он собирал чемодан с мячами, цепляя на прочные ремни бладжеры.

— А тебе не многовато будет для одного дня? — с сомнением спросил он, защёлкивая замки чемодана.

— Хочу объездить метлу, — честно сказал Гарри. Оливер понимающе кивнул.

— Хорошо. Но недолго, — кивнул он. — Полетай полчаса до ужина, я не буду закрывать раздевалку.

— Спасибо, — Гарри поднял метлу, лежащую у ног, и пошёл к краю поля.

На древке было выведено золотым «Нимбус». Рон успел даже найти её в каталоге и показать ему. Его модель была не самой новой, но точно проверенной и стоящей. Однако с ней что-то было не так.

Гарри взобрался на метлу, крепко зажав её между коленями, и оттолкнулся. Поднявшись не выше парочки метров, он замер, прислушиваясь. Дерево было приятным на ощупь. Гладким, тёплым из-за его ладоней, как солнце. Оно не отторгало его, было послушным, но Гарри ощущал, что должно быть что-то ещё. Он взмыл выше, описал круг возле стадиона, закружился возле одной из башен трибуны и плавно спланировал вниз. Слезая с неё, Гарри выглядел задумчивым, неуверенно поглаживая дерево большим пальцем.

— Тебе бы другую метлу, приятель, — Гарри вздрогнул и обернулся. Из-за трибун к нему не спеша выходил мужчина. Поттер напрягся. Он не помнил, чтобы где-нибудь встречал его.

На незнакомце были простые рубашка и брюки. Он был худощавым, высоким. Чёрные вьющиеся волосы обрамляли худое, даже острое лицо. Он производил впечатление человека измождённого и измученного долгой болезнью, но двигался бесшумно, ловко и даже почти грациозно. Гарри напрягся, пристально смотря на него.

— Почему? — спросил он резко.

Незнакомец подошёл ближе и взялся осторожно за древко. Гарри, отшатнувшись, отдал метлу. Тот держал её на руках, чуть покачивая, измеряя вес.

— Это хорошая метла, но для тех, кто летает осторожно, — он ловко перекинул её в другую руку. — Например, если ты новичок. А ты на новичка не походишь. Я видел твою тренировку, — он с уважением в тёмных глазах взглянул на Гарри.

— Я летаю только первый год, — признался Гарри. Он продолжал внимательно следить за незнакомцев. Однако не было никакого волнения внутри. Шрам не жгло, а холод внутри не поднимался.

— Тогда у тебя талант, приятель, — присвистнул тот.

— Кто вы? — спросил Гарри, принимая метлу обратно.

— Я живу тут недалеко. В Хогсмиде. Слышал о нём?

— Да, от старшекурсников, — кивнул Гарри. — А разве жителям можно сюда забредать?

— На самом деле нельзя, но мне захотелось. Я тут учился, вот решил посмотреть, — пожал плечами незнакомец. Он несколько раз пристально смотрел на Гарри, думая о чём-то своём. — Но я пойду тогда, — сказал тот неожиданно.

— Хорошо, — Гарри кивнул, он крепче взял метлу и отошёл, пропуская мужчину.

— Выбери себе резвую метлу, приятель, — улыбнулся незнакомец, уходя куда-то за трибуны.

Драко сидел на чарах, подкидывая перо. Оно забавно взлетало и мягко падало на стол. Драко палочкой направлял его. Иногда в это увлекательнейшее занятие вклинивалась Панси, которая так же указывала перу траекторию, а порой от них его уводил Блейз.

Чары у Слизерина шли вместе с Равенкло. Флитвик чаще опрашивал своих студентов. Драко откровенно скучал. Здесь не было Гермионы, которая раздавала бы подзатыльники за отвлекания, не было Рона, который рисовал карикатуры. Но тут были Пэнси, Винсет и Грегори.

— Джентльмены! — обратился к ним профессор Флитвик, заметив игры с пером. — И мисс Паркинсон, — Панси втянула голову в плечи, — достаньте тетради и начните вести конспект.

Драко фыркнул и залез в сумку в поисках тетради. Он вытащил несколько тетрадей и нахмурился.

— Панси, — толкнул он под локоть сокурсницу. — У тебя нет свободной тетрадки?

— Что? — дёрнулась она. — Нет.

— Я свою забыл, — понуро сказал он, вновь закопавшись в сумку.

Неожиданно он заметил знакомые треугольные металлические накладки. Драко вытащил на свет найденный в сундуке блокнот и зашелестел страницами. Малфой не помнил, чтобы брал его в Хогвартс. Возможно, кто-то из домовиков собирая чемодан, вложил и её…

— Ладно, — пробурчал он себе под нос, — сгодится и она.

Драко макнул перо в чернильницу и взглянул на доску. Замешкавшись, он открыл первую страницу и вывел название темы — манящие чары.

— Это было просто ужасно! — Рон с тяжелым вздохом повалился на диван. Одна рука у него свисала, а другая была под животом. Он лежал, плотно сомкнув веки.