Звездные войны: Пробуждение Тьмы (гет)

Звездный Разрушитель класса мега «Владыка». Внешнее Кольцо. Система Крейт. 37 ПБЯ

Вылетая с «Добивающего» на шаттле адепт-генерала, Рейвен смотрела на замерший космос, вновь почерневший и спокойный после окончания военных действий. Они летели сквозь бесконечные обломки кораблей, сквозь покрытые изморозью тела, для которых система Крейт станет братской могилой. Слушая тишину и негромкое гудение двигателей, Рейвен с тяжестью на сердце смотрела на единственный оставшийся дредноут Ордена и три разрушителя, к которым спешили транспортники победителей. Уходила целая эпоха, Первый Орден пал. И хотя Рейвен могла забрать корабли и исчезнуть в гиперпространстве, затаиться на время, чтобы позднее окрепнуть и вновь распалить пламя войны, она знала, что Бен не последует за ней и сделает все возможное, чтобы не отпустить ее. Теперь их было трое, и что, если пророчество ситхов все еще может исполниться? Что, если это дитя будет способно поработить всю Галактику и изгнать из нее Свет? Что, если ситхи, даже если она ненавидела их, могли принести ей и этому ребенку огромное могущество, от которого Рейвен отказалась, принеся себя в жертву. Она почти убила не только себя, но и это дитя, и в тот самый момент ее претензии на власть перестали иметь смысл. Все изменилось.

Бен некрепко сжал ее ладонь, но она испуганно выдернула ее, утонув в своих мыслях. После всего произошедшего у них не было времени поговорить. И она не привыкла, чтобы он проявлял к ней подобные чувства, Бен никогда прежде так нежно не держал ее за руку… Это сбивало с толку. Он так сильно изменился, так тянулся к ней, что Рейвен не могла поверить в происходящее. Она всегда боролась за каждый его взгляд, и никак не могла привыкнуть к отсутствию вечного напряжения между ними. Это сбивало с толку. Неужели эту борьбу можно прекратить?

— Все в порядке, — Рейвен положила ладонь поверх его ладони, и тепло его кожи помогло успокоиться.

Он никогда не смотрел на нее с такой любовью, в каждом прикосновении отныне чувствовалось желание защитить и быть рядом. Только это имело значение. Не Орден и не власть, всегда был только он один.

— Что нас ждет? — негромко спросила она. — Я просила у Дэмерона свободы для нас, но мне кажется, на это рассчитывать не стоит…

Рейвен добровольно разоружила Орден, добровольно сдалась фракции, зная, что никто не простит их с Беном ошибок. Сжимая подлокотники, Кей смотрела на нее из кресла напротив, все еще опасаясь, что сестра-ситх может что-нибудь выкинуть, все еще считая ее чудовищем. Рейвен и была для нее чудовищем, как и для всей Галактики. Вот только сама она отныне не знала, кто она. Она уже не была на Темной Стороне, и к Свету полностью не обратилась, но старалась тянуться к нему, тянуться к маленькому огонечку внутри себя, стараясь оберегать его и не дать ему затухнуть. Было большим испытанием хранить дитя в секрете от ситхов. Рейвен точно знала, когда был зачат этот ребенок — в их последнюю с Беном ночь, после того, как он показал ей Силу Света на Тайтоне. И только это знание помогло не сдаться в клетке разума и не позволить Занне полностью завладеть ее сознанием.

Шаттл прошел сквозь посадочный экран одной из платформ «Владыки», где их встречал целый гарнизон бойцов — для подстраховки.

Квилан Бана, летевший с ними и джедаями, совершил нечто невероятное. Он предал Орден, которому был так лоялен, сделал правильный выбор, но теперь и он пойдет под арест и будет дожидаться суда на Корусанте вместе с остальными генералами. Их не казнят, они капитулировали, сдались, отказавшись от дальнейшей кровопролитной борьбы, но всех их ждало как минимум восемь лет заключения, и это при смягчающих обстоятельствах. Квилана, возможно, меньше, в связи с его помощью фракции он может и вовсе отделаться ссылкой, и это будет почти равноценно свободе.

* * *

Трап открылся, на нем появились Рей, Роуз, Финн и Кей в доспехах штурмовика. По сохранял бесстрастное выражение лица. Час назад Орден сдался фракции, все праздновали победу, по всем эфирам раздавались звонкие поздравления, восторженные восклицания, Ди’Эйси не могла перевести дыхания, рыдая от облегчения, но все, что смог выдавить из себя По — едва заметную улыбку. Напряжение не отпускало его ни на секунду, как и злость за то, что Рей осмелилась нарушить его приказ, пойдя на поводу у этого ублюдка, что рисковала жизнью ради него. А если бы они все погибли? Злоба вспыхнула с новой силой, когда за ними тенью появились ситхи и адепт-генерал Первого Ордена. Квилан Бана был слишком молод для такой должности, и в отличие от ситхов, выглядящих просто ужасно, впрочем, как и Рей с Финном, на его черной форме не было ни пятнышка.

Рейвен… По поежился, видя в ней угрозу, его тело вновь заныло при воспоминании о ее клинке. Он действительно иррационально боялся ее. Рейвен смотрела прямо на него, словно чувствовала его страх, и По стоило больших трудов не отвести взгляд.

— Пленных в наручники, в камеры их, — жестко приказал он, и бойцы, бесстрашно подойдя к ситхам и к Бана, сковали их.

— Это обязательно? — спросил Макабе Кеноби, словно не видя в своей дочери опасности. — Моя дочь уничтожила ситхов и заставила Орден сдаться.

— Таков протокол, — непримиримо отрезал По, понимая, что в случае с Кайло Реном просто оттянул этот момент, послушав Лею, просившую довериться ее сыну. — Это еще кто? — спросил он, кивнув на странно выглядящую женщину с черными губами и бледной кожей, на ней было запылившееся красное одеяние и несколько тяжелых золотых украшений.

— Она с нами, — пояснил Макабе, инстинктивно закрыв ее собой, возможно, ощущая настроение По. — Меррин с Датомира, она помогла пробраться на Крейт и внесла огромный вклад в победу над ситхами.

— Макабе! — раздался сорвавшийся голос, и По увидел Ди’Эйси, она все еще не могла сдержать слез, ее красный нос распух до невероятных размеров.

— Ларма, ты ли это? — улыбнулся тот, и когда она подошла ближе, без колебаний обнял ее. — Как давно мы не виделись.

— Как же долго мы тебя искали…

Рейвен, скованная наручниками, проходя мимо, вновь обратила на По взгляд, от которого его бросило в дрожь, но, по крайней мере, она не сопротивлялась.

Кей, Финн и Роуз попали в круговорот объятий Маз, Джанны и остальных, кто успел прибыть на Владыку, но По и Рей не сдвинулись с места. Она протянула мечи ситхов, и напряженный взгляд По обратился к двухклинковому, который почти лишил его жизни несколько лет назад.

— Они сдались и больше не представляют угрозы.

— Командир, заберите, — кивнул По в сторону мечей, не желая касаться их, словно они были грязными.

Они должны праздновать победу, быть счастливы, подарить друг другу столь необходимые объятия, но оба замерли.

— По, все закончилось, — вновь несмело начала Рей.

— Ты нарушила приказ и подвергла опасности всю фракцию! — больше не мог сдерживаться По. — Ты снова это сделала — пошла на поводу у Кайло Рена.

— На этот раз все иначе, По. Нам пришлось рискнуть, риск был оправданным. — Она была смелее, чем в прошлый раз, когда совершила ошибку, не сдав тогда еще Кайло Рена фракции, теперь в Рей была уверенность в собственной правоте. — Пожалуйста, не злись… Ты знаешь, что Бен перешел на Светлую Сторону, на этот раз я доверилась ему, зная, что он не предаст меня. И Рейвен не предала, она пожертвовала жизнью, чтобы…

— Не хочу ничего о ней слышать! — прошипел По сквозь зубы, но затем медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. — Их ждет наказание, все будет по правилам, судебный орган и сенат решат их судьбу.

— По, — Рей покачала головой, выглядя на удивление спокойно, — после победы над ситхами она могла прибрать Орден к рукам, но не сделала это. Кем бы Рейвен не была раньше, она изменилась, выбрала верную сторону, как и Бен.

— Ты опять его выгораживаешь.

— Только потому, что знаю, что права. И ты это знаешь. Отпусти злость, они больше не представляют угрозы.

Этот разговор был таким неуместным… Они оба выжили и победили проклятый Первый Орден, они должны были броситься друг другу навстречу, наорать друг на друга, а потом обняться до хруста ребер, ведь все закончилось, но вместо этого просто стояли столбом, будто их разделяла стена. И все же Рей сделала несмелый шаг навстречу. Ее глаза просили позволения, но По замер, не зная, как реагировать. Он все еще не мог избавиться от напряжения, все еще не мог изгнать ощущение предательства, а Рей… она просто обняла его, мягко зарывшись в его волосы пальцами и прошептала ему на ухо:

— Я люблю тебя, По. Так, как не любила никого прежде. Ты доверился мне, позволил находиться рядом с Беном, и это ничего не изменило. Все, о чем я думала в той пещере на Крейте — это то, что я могу больше никогда тебя не увидеть. Если я вновь пошла против правил, то только ради победы. Отпусти эту обиду, мы победили, теперь все будет хорошо, и я никуда не денусь. Я обещаю.

Ее слова успокаивали, они звучали так тихо и так уверенно… По вздрогнул, понимая, что сдается, понимая, что ее любовь — самое главное и ценное, что было у него в жизни. Ладони По мягко коснулись ее спины и окрепли.

— Кайло Рен… — против воли вырвалось у него; По все еще ревновал, и он не мог до конца отпустить это чувство, о него разбивались все доводы рассудка.

— Он уже не важен. Мы оба сделали свой выбор, я люблю тебя, а он — Рейвен, и я рада за них. Прошу тебя, — несмело обратилась Рей, немного отстранившись. — Постой, не перебивай, — попросила она, когда его губы разомкнулись. — Ради отца, который обрел свою утерянную дочь и… По, у Рейвен с Беном будет ребенок, пожалуйста, будь с ними помягче.

По не волновали эти обстоятельства, но почему-то для Рей судьба ее бывших врагов была важна. А для него была важна Рей, даже если он все еще был зол на нее. Ее сострадание и всепрощение всегда сбивали с толку. Рей была хорошим человеком.

— Хорошо, я позволю им находиться в одной камере. Но это пока все, что я могу. Фракция не всесильна, Конварион и сенат могут потребовать самой жесткой меры наказания.

— Я знаю, — тяжело ответила она, — но мы должны сделать все, чтобы помочь им, как они помогли нам.

По все еще придерживался мнения, что все беды были только из-за этих двоих. Их действия не исправляли прошлых ошибок. И Рей, несомненно, тоже это понимала.

* * *

Кей увидела, как приземляется «Нубиан», диспетчер сообщил о прибытии генерала Хакса, и она устремилась к открывающемуся трапу, еще не зная, как будет оправдываться за свое рисковое решение принять участие в операции. Во время их разговора по комлинку сквозь очевидное облегчение просочились нотки ярости. Хорошо, что разговор был коротким, Кей хотела извиниться, глядя ему в глаза. Хакс заслуживал этого, но сможет ли он простить ее? Однако Кей замерла, проглотив язык, увидев на трапе не только его. Синик в своем неизменном красном мундире взирал на нее с непривычной сдержанностью, его голубые глаза больше не лучились прежним теплом, а у Кей пересохло во рту от неожиданной встречи. Хакс в его присутствии тоже выглядел отстраненно. Ей так хотелось обнять его, празднуя избавление от Первого Ордена и ситхов, но присутствие Синика удерживало от этих действий. С крепнущим напряжением Синик глядел на Кей, но затем сглотнул и кивнул в сторону спутника. Она чуть нахмурилась, не в силах понять, правильно ли трактовала этот жест, но тотчас взяла себя в руки и, стараясь не бежать, направилась к Хаксу, чтобы обнять и разрыдаться у него на плече, испытывая благодарность к Синику, что он был согласен вытерпеть это. После всего пережитого, после сумасшедшего адреналина, после Крейта и «Добивающего» она наконец-то могла дать волю эмоциям. Она обнимала любимого мужчину так крепко, словно не могла поверить, что им довелось снова встретиться. Кей, не отстраняясь, медленно моргнула Синику в знак благодарности. Он не заслужил подобного зрелища, после всего, что сделал для нее и для фракции — этот добрый и благородный мужчина определенно заслуживал большего, нежели видеть, как его любимая девушка обнимает другого. Но нервное напряжение, вся ситуация совсем не способствовала тактичности, и Кей только сильнее разрыдалась, чувствуя, как Хакс мягко поглаживает ее по голове.

— Не знал, что ты такая плакса, — прошептал он ей куда-то в макушку, и от звука его голоса Кей почувствовала облегчение.

Отстранившись, она увидела слезы и в его глазах, Хакс вздрагивал, он коснулся ее лба мягким поцелуем и заправил пряди ее рыжих волос за уши.

— У нас получилось, Армитаж, Первый Орден сдался, — прошептала она, найдя в себе силы разомкнуть объятия. Кей неловко посмотрела Синика, и он неожиданно протянул ладонь. — Спасибо тебе большое, спасибо за все. Твой поступок … — ее голос прервался, к горлу опять подступили слезы. — Если бы не твой поступок, все могло быть иначе.

Она несмело пожала ему руку, не представляя, как тяжело ему сейчас, но он всегда сохранял достоинство. Самый благородный мужчина во всей Галактике одним лишь взглядом дал понять, что отпускает ее и ни в чем не винит.

— Сенатор Таласа, ввиду последних событий я намерен баллотироваться на пост канцлера, и искренне рассчитываю на вашу поддержку.

Он с хитрецой улыбнулся, пряча за этой улыбкой истинные чувства. О, кто как ни Синик заслуживал этого поста — он был прекрасным политиком и справедливым правителем Куата.

— Фракция, несомненно, поддержит вас, Синик, — с уверенностью заявил Хакс. — После того, как системы отказались прийти нам на помощь, Конварион недолго осталось на посту, уж мы постараемся ускорить ее смещение. Надеюсь, этот прогнивший мир изменится с вашим правлением.

Синик кивнул, а Хакс будто только сейчас заметил, что на Кей доспехи штурмовика, которые уже успели ей порядком надоесть.

— Ты бы переоделась, — с улыбкой сказал Хакс, — меня нервирует этот белый цвет…

* * *

Спустя несколько часов

Дверь камеры открылась, освещение автоматически стало ярче, и Рей увидела то, от чего посчитала собственное присутствие здесь неуместным. По был рядом, он собирался сделать нечто немыслимое, и одна Вселенная знала, как ему удалось принять необходимость этого. Его злость постепенно таяла…

Пленники не шелохнулись, но Рейвен подняла взгляд, щурясь от яркости заработавших в полную мощность потолочных ламп. Бен спал у нее на коленях, повернувшись к ее животу лицом, а она гладила его по темным волосам, разделяя их на пряди. Рей замерла, почувствовав жалость и сожаление из-за того, что ненавидела ее. Рей не была святой, и у нее в прошлом были мысли и ошибки, о которых она сожалела, но теперь она понимала Бена, понимала, почему он винил себя. У Рейвен не было никакого шанса пойти по иному пути. По словам Кей, она всегда тянулась к нему, была одержима им, но сейчас все было слишком очевидно — Рейвен просто любила его, невзирая на то, сколько боли он принес ей своим равнодушием. Еще тогда, на Корусанте, Рей видела в его воспоминаниях каждый шаг в их отношениях, то, сколько раз он предавал, то, как сильно обижал, не скрывая своих чувств к Рей. А она терпела, терпела и прощала его и тянула за собой. Рейвен действовала так, как должна была, так, как подсказывала ей Тьма, она не могла просто отпустить его, и потому боролась за свою любовь и в конечном итоге победила. Рей действительно радовалась тому, что Бен пришел к осознанию своей любви к ней, это уравновесило его душу, помогло перейти на Светлую Сторону. Она последует за ним хоть на край Галактики и сможет отринуть Тьму. Макабе поможет в этом.

— Мы вышли из гиперпространства? — спросила Рейвен, возможно, ожидая, что сейчас их с Беном переведут в изолятор на Корусанте, и ее даже не смутило то, что она видит перед собой гранд-маршала.

Бен зашевелился и поднял на нее взгляд, не сразу заметив, что они больше не одни.

На его спине под ровным разрезом ткани виднелся краснеющий, добавленный в коллекцию увечий шрам, который станет напоминанием о встрече с Вейдером.

— Мы в секторе Чоммелль, Набу, — сказал По, и поднявшийся Бен нахмурился.

— Рей?.. — с подозрением протянул он, потерев заспанные глаза.

Рейвен обратила на него непонимающий взгляд, сдвинув брови, чувствуя, что он услышал в этой фразе нечто большее.

— Кеноби и его друг возвращаются домой, вы летите с ними, — сдержанно сообщил По, и Рей понимала, как ему тяжело отпустить тех, кого он ненавидел.

— Но… — только ахнула Рейвен.

— Официально вы беглецы, — пояснила Рей, — но иного способа помочь вам нет. Сенат не станет никого слушать, мы все это понимаем. О доме Кеноби на Набу знает ограниченный круг лиц…

— Но это не значит, что вы свободны, — желчно уточнил По. — Вы будете находиться под присмотром фракции. Вам запрещено покидать Набу, или охота, которую на вас объявят, станет настоящей.

Стоило отдать должное, он говорил спокойно, не скрипя зубами. Во многом это решение было принято благодаря уговорам и доводам Макабе, пообещавшего присмотреть за ними, вставшей на его сторону Ди’Эйси, а также Маз, которая верила, что Бен и Рейвен заслуживают второго шанса. Хакс высказался довольно категорично, но убийственный взгляд Кей заставил его немного смягчиться. Она не желала сестре тюрьмы. И главным аргументом в пользу этой амнистии было то, что Рейвен беременна. Невинное дитя могло пострадать и не должно было расти без родителей, ведь в тюрьме бы их, несомненно, разлучили. Рейвен и Бен, может, и не заслуживали второго шанса, но это то, чего хотела Лея, говоря об ответственности Бена, и Рей была уверена, что он сделает все, чтобы защитить этого ребенка и не позволить ему обратиться во Тьму. Бен изменился, он больше не путал плохое и хорошее, больше не истязал свою душу болезненной тягой к Свету, он отринул Тьму и стал тем Беном Соло, которым она хотела его видеть. Тем, кем могли бы гордиться его родители и Люк…

Сегодня начиналась новая глава истории, сегодня наступало мирное время — время правильных поступков и решений. И, отпуская Бена и Рейвен, Рей ощущала, что все так и должно быть, ее душа наконец-то могла успокоиться, все тревоги отпустили, вся боль осталась в прошлом, и даже проблемы с Конварион и сенатом уже не имели никакого значения. Первый Орден пал, и они сделают все возможное, чтобы ни у кого не возникло повода пойти против власти, которую они намеревались исправить и взять в свои руки… Синик Куат — отличная кандидатура на пост канцлера.

* * *

Идя по коридорам «Владыки» они не встретили ни одного бойца или офицера — коридоры предварительно расчистили, чтобы вывести беглецов на платформу. Бен ощущал ликование, он не отпускал руки Рейвен, которая бесшумно шла рядом, до конца не осознавая, что их готовы отпустить. К ним проявили невероятное доверие, их даже не сопровождали бойцы — только Рей и По Дэмерон, шедший впереди с напряженной спиной, который взял на себя огромную ответственность на свой страх и риск.

На платформе тоже не было усиления — только посвященные. Ни одного корабля, а в центре — Сокол Тысячелетия. Бен ощутил укол ностальгии, вспомнив, как сильно любил корабль своего отца, как тот брал его маленького на колени, чтобы дать порулить, в то время как Чуи сидел рядом, подстраховывая его действия вторым штурвалом. Он, Макабе и Дел стояли у открытого трапа, ведьмы с Датомира нигде не было, возможно, ее уже отправили домой. Гримуара, который она желала, на Крейте не оказалось, и никто не ощущал его присутствия, но Рей еще в пещере сообщила, что разыщет его и найдет способ уничтожить.

Здесь были сестра Рейвен и Армитаж Хакс — он стоял, сцепив руки за спиной, с неизменно прямой спиной, и его жесткий взгляд провожал их до шаттла.

— Я собираюсь восстановить Орден Джедаев, ваша помощь мне бы не помешала, — сообщила Рей с улыбкой, когда Макабе с теплотой заключил ее ладони в свои, прощаясь.

— Я уверен, Рей, ты прекрасно справишься с этой задачей, моя жизнь теперь будет крутиться вокруг этих двоих и моего внука или внучки, — со счастливым лицом он кивнул в сторону мрачных, отстраненно стоявших за ней Бена и Рейвен, над которыми предстояло еще много работать.

Они с трудом выдерживали на себе взгляды, выглядели виновато и старались издавать как можно меньше шума и даже дышали через раз, от их одиозного вида не осталось и следа. Да, Бен перешел на Светлую Сторону, но Рейвен все еще была ситхом, пусть больше и не причинит никому вреда. Никогда. Потому что последует за Беном, как и всегда… и отринет Тьму.

— Что ж, я уверена, они в надежных руках, — сказала Рей.

— Рей, кажется, в соседней деревне от моего дома есть чувствительный к Силе ребенок. Он живет с дедушкой, который уже очень стар, и, я думаю, этот малыш может стать твоим первым юнлингом.

Рей улыбнулась. Она кивнула, наверняка понимая, что с появлением ученика откроется новая страница в ее жизни.

Бен в это время неотрывно смотрел в черные глаза Чубакки, чувствуя, как над ним сгущаются тучи. Интуиция забила тревогу, когда он двинулся навстречу к Бену, который едва ли привык, что кто-то может быть выше него — это здорово подавляло чувство уверенности и усиливало чувство вины за убийство отца. Прощения Бен не заслуживал, он и вовсе перестал ощущать пол под ногами, когда раскатом грома над платформой раздался чудовищный вой и вуки бросился на него. Бен оцепенел от страха, мысленно прощаясь с жизнью, оказавшись в капкане длинных волосатых лап, и вздрогнул, когда вслед за страхом пришло внезапное осознание, что это не удушающий захват, а объятия. Он судорожно вздохнул, несмело подняв руки и сжав мягкую шерсть на спине друга детства и уткнулся носом в его грудь, закрыв глаза, чтобы никто не увидел его слез, и ощущая до боли родной специфический запах.

— Чуи… — прошептал Бен, едва не всхлипнув. — Прости меня.

В ответ раздалась грустная рулада — Чуи обещал вырвать ему конечности, если он вновь натворит чего-то или если что-то случится с Соколом Тысячелетия. Это прозвучало почти как плач, и Бен сжал его еще крепче — он был единственным другом из прошлого, оставшимся в живых. Чуи был его семьей, а корабль, который по каким-то причинам фракция, наверняка не без участия Рей, решила отдать им — его наследством. Единственным, что осталось от отца, а от матери… Бен замер, когда Чуи, смахнув слезу, отступил, открыв вид на держащую их с Рейвен мечи Рей. В его мече теперь был кайбер-кристалл Леи, и он бы не хотел с ним расставаться, Рей это понимала.

— Спасибо… — неуверенно сказал он, принимая меч и вешая его на пояс.

Рейвен смотрела на длинную рукоять своего меча, и внезапно вскинула подбородок, ее глаза налились ненавистью.

— Уничтожьте его, этот меч не должен попасть ни в чьи руки, — стиснув кулаки, сказала она, и Рей улыбнулась, словно чувствовала, что получит именно этот ответ.

* * *

Вид этого меча всколыхнул в Рейвен отныне недопустимое желание коснуться его могущества, но теперь она не имела на это права. Жизнь должна измениться, она должна отринуть Тьму и избегать любых предметов и мест, связанных с ней. Теперь Рейвен знала, что делать, знала, что не должна проявлять слабости и позволить узнать этому ребенку, что такое Темная Сторона Силы, она даже отступила на шаг, чувствуя влияние меча, и ее ладонь в попытке защитить легла на живот. Неизвестно откуда взявшиеся инстинкты заставляли ее оберегать ещё совсем крохотное дитя, которое она любила всем сердцем с тех самых пор, как узнала о том, что беременна.

Ее взгляд выловил за спиной Рей, прикрепившей меч на пояс и укрывшей его полой робы, знакомый силуэт. На платформе появилась та, чьей бескорыстной любви Рейвен едва ли заслуживала.

— Мама… — не своим голосом произнесла она и направилась к ней, но, словно споткнувшись, замерла, не дойдя нескольких шагов.

Крири смотрела на нее вмиг увлажнившимися глазами, словно они не виделись не месяц, а несколько лет, с тех пор, как она стала ученицей Кайло Рена.

— Кей сказала, что я лечу с вами на Набу и тебе потребуется помощь медика в будущем, — с полузабытой мягкой улыбкой сказал Крири и сама сделала шаг на сближение. — Я рада, что все так сложилось, больше не нужно ни за что бороться. Генерал Хакс сказал, что Озерный край — прекрасное место.

Рейвен порывисто обняла ее, не веря собственному счастью, не понимая, почему отталкивала самого близкого в Галактике человека так долго.

— Прости меня за все… — говоря это, она чувствовала облегчение, она волновалась за ее судьбу, зная, что грозит каждому сдавшемуся генералу Первого Ордена, но теперь все встало на свои места.

— Эй, моя злобная сестричка расчувствовалась, — приблизившись к ним, воскликнула Кей с дурашливой улыбкой, которую Рейвен никогда не видела в свой адрес. — Не распускай нюни, постарайся больше не косячить.

— Я думала, став сенатором, ты стала более сдержанной, — бросила Рейвен миролюбиво, и улыбнулась, утерев слезу, не веря, что не вспыхнула злобой в ответ на шпильку сестры

Позади в нескольких метрах молчаливо стоял генерал Хакс, следя за каждым ее движением и движением Бена, но не собирался вмешиваться. Рейвен протянула Кей ладонь, но та не приняла ее.

— Мы еще увидимся, — сказала она. — Армитаж намерен купить дом на Набу, чтобы я могла общаться с матерью.

Но не с ней, они все еще были чужими друг другу.

— Хакс? — внезапно дошло до Рейвен, и Кей утвердительно кивнула, усилив ее изумление. Кей и генерал Хакс? У Рейвен против воли вырвался смешок, который со стороны, возможно, мог показаться надменным. Впрочем, еще во время его службы она замечала какие-то намеки на чувства. Уж больно Хакс опекал ее. Значит, судьба все же свела их вместе. — Вот уж не думала, что у тебя такой… вкус.

— Кто бы говорил, — кивнула Кей в сторону Бена, который протянул ладонь Дэмерону и тот, выдержав слишком длинную паузу, сдержанно и наверняка через силу ответил на рукопожатие, и то, потому лишь, что Рей направила в него острый предупреждающий взгляд.

— А мне то как повезло с вашим… вкусом, — разрядив обстановку, вклинилась Крири, и Кей закатила глаза:

— Мама…

— Я могу?.. — Рейвен закусила губу, на миг опустив взгляд и слегка разведя руки в стороны.

Кей с некоторым недоумением вскинула брови, но затем коротко сказала:

— Только ради мамы.

Эти объятия были совсем неловкими, но Рейвен стало легче. Чтобы начать новую жизнь ей нужно было отпустить все недопонимания прошлого, в том числе и разрешить их вечное глупое детское противостояние.

— Что будет с Квиланом?

— Я сделаю все возможное. Учитывая обстоятельства и его большой вклад в победу над Орденом, я думаю, что Дэмерону удастся выбить для него и Бродавочников самое мягкое наказание, хотя лично я не стала бы разбрасываться такими кадрами, — пообещала Кей то, что, конечно, от нее не зависело, ведь еще был сенат. — Я буду держать в курсе, если это важно для тебя.

Рейвен кивнула. Прощание действительно затянулось. Она благодарно кивнула Рей, впервые не испытывая ненависти, у нее все ещё было одно незаконченное дело.

— Гранд-маршал Дэмерон, — уверенно и официально обратилась она, вернувшись к трапу с матерью и проводив ее взглядом на борт. — Я знаю, сколько вреда Орден причинил фракции, и я помню, что сделала с вами лично два года назад. Я прошу…

— Это неважно, — бросил Дэмерон и, развернувшись, просто ушел.

Что ж, это было ожидаемо. Рейвен только сейчас ощутила вину за то, что причинила боль человеку, но она должна была попытаться просить прощения, хотя имела ли она вообще на это право?

— Ничего, — сказал, кажется, Финн — тот штурмовик-дезертир некогда переполошивший весь Орден — и кивнул на шаттл, — забудь об этом.

— Спасибо, — сказала она, — что прилетел вместе с Рей, Беном и моим отцом на Крейт.

— Не сказал бы, что у меня был выбор…

Бросив короткое прощание, она поднялась на Сокол Тысячелетия — раздражавший Орден корабль, единственное имущество, которое осталось у Бена. Он стоял перед Рей, они стали друзьями и теперь прощались навсегда, им нужно было время.

— Вы та, кто вылечил и вырастил мою дочь? — донесся из салона негромкий разговор.

Мама и отец сидели перед столом с какими-то кнопками, и только сейчас Рейвен осознала, каких трудов Макабе стоило принять у себя дома не только дочь, но и тех, кто шли с ней в комплекте.

— Меня зовут Крири Таласа, — представилась мама. — Я рада, что вы нашли Эрин.

— Кару… — поправил он. — Впрочем, она сама должна выбрать себе единственное имя. От Рейвен стоит отказаться.

Это сдержанное знакомство, как показалось Рейвен, таило в себе много больше. На миг ей показалось, что в глазах отца зажглась искра симпатии, вызванной благодарностью, даже невзирая на то, что именно в Ордене Рейвен поддалась влиянию Темной Стороны. Бен поднялся на трап и кивнул в сторону кабины пилотов, а когда они зашли, то увидели, что место капитана занято.

— Вы позволите? — попросил он, и, пожав плечами, Дел поднялся, переместившись на место бортинженера.

Рейвен и Бен сели в пилотские кресла и без промедления начали предполетную подготовку. Он прежде летали по отдельности на своих исидках и впервые сидели за штурвалом плечом к плечу. В этом корабле на удивление все было интуитивно понятно, и прежде чем потянуть рычаг двигателя, когда они поднялись над платформой, на мгновение Бен положил ладонь на ее руку, словно обещая, что отныне все будет в порядке, и Рейвен верила ему. Их взгляды встретились, и еще никогда прежде в его карих глазах не светилось столько любви, и она просто не могла поверить в то, что им больше ничего не угрожает, что отец и мать рядом. Это казалось сном наяву.

* * *

— Ты думаешь, это правильное решение — отпустить их? — спросила Кей; почувствовав ладонь на своей талии, она склонила голову на плечо Хаксу.

— Зависит от них, но Кеноби кажется хорошим человеком. Он смог вернуть к Свету самого Кайло Рена, значит, и о дочери позаботится.

Сокол Тысячелетия рванул через защитный экран и направился к зеленой, наполненной жизнью маленькой планете. Кей еще точно не знала, хочет ли находиться настолько близко к ним, но Хакс глубоко проникся идеей о доме на Набу, он был довольно упертым, желая непрерывно причинять ей счастье, желая исправиться и стать тем, кто заслуживал ее любви. Он заслуживал ее и без всего этого.

Он осмелился заикнуться об отставке, когда Дэмерон, освобождая врагов, все еще изрыгал адское пламя. По мигом спустил на него всех собак, ведь фракции требовалась жесткая рука. Кей же, напротив, осознавала, что обязана остаться сенатором, в этом новом мире Дэмерону нужна поддержка, власть непременно поменяется, Синик достоин поста канцлера. Им вновь предстояла большая работа по реорганизации правительства, и на этот раз фракция не пойдет на поводу у сената и Конварион. Они уничтожили Первый Орден без поддержки, не считая жалких подачек в виде налогов…

* * *

Спустя месяц

Центральные Миры. Сектор Корусант. Система Корусант. 37 ПБЯ.

Макабе был прав насчет того ребенка из милой деревушки в Озерном Краю. Рей прибыла лично, чтобы проверить, захватив с собой экспресс-тест на мидихлорианы. Этот малыш лет пяти и его дедушка жили в весьма стесненных условиях, в крохотной лачуге с небольшим огородом, на котором и выживали. Родители малыша погибли два года назад, они отправились по делам на планету, которую уничтожил «Беспощадный»… И те, кто были причастны к этому, жили в пяти километрах отсюда. Этот ребенок, когда Рей пришла к его дому, казался таким знакомым. Темные, отросшие почти до плеч волнистые волосы, торчащие уши и карие глаза, немного асимметричное лицо. Она почувствовала, что покрылась гусиной кожей, подметив это случайное и удивительное сходство с Беном. Что ж, судьба, вероятно, еще не единожды будет напоминать о нем, их связывало слишком многое. Но теперь с ним все должно быть в порядке, он успокоился. Когда дверь в их с Рейвен камеру открылась, когда Рей увидела, как он лежит у нее на коленях, так близко к своему ребенку, то поняла, что жизнь для него обрела новый смысл. Он научился любить и видеть Свет внутри себя. Рейвен стала той необходимой деталью, чтобы он наконец прозрел и отринул Тьму. Рей видела в них нечто странное и не поддающееся логике. Она все еще была ситхом, но он станет необходимым условием, чтобы обеспечить ее переход на Светлую Сторону. Макабе был в этом уверен, и Рей чувствовала Свет внутри нее в пещере, когда Занна растворилась, и они вместе с Беном уничтожили артефакт. И с тех пор Рейвен перестала быть для нее монстром. Они оба запутались, и кем бы они ни были, Рей уверилась, что они заслуживают второго шанса, нормальной жизни. Этого, в первую очередь, заслуживает их ребенок.

Она задумчиво смотрела, как пятилетний юнлинг в шлеме с глухим забралом отражает заряды тренировочного дроида. Рей забрала его на Корусант, его дедушка был очень горд, что внук станет джедаем. Галактика до сих пор привыкала к новой жизни без угрозы Первого Ордена, без страха, что ситхи могут в любой момент уничтожить ту или иную планету. Сила успокоилась, она перетекала в пространстве как должно, не колебалась. Этот малыш был первым юным учеником Рей, и она уже начала исследовать системы в поисках других детей и взрослых, которые пополнят ряды джедаев, орден которых нужно восстановить — так хотели Люк и Лея. Рей все время чувствовала их направляющую руку и была благодарна, что они стали появляться, когда ей нужен был совет.

Рей увидела, что к ней приближается По, он старался почаще заглядывать в храм. Их отношения — оба пока не знали, как совмещать их и работу. Он был прав, джедайские постулаты нужно менять, потому что Рей чувствовала, что нуждается в нем и была уверена в своих чувствах.

— Как он это делает? — спросил По, глядя то, как ребенок вполне сносно справляется с задачей, отбивая деревянным мечом кружащий вокруг шарик.

По поднял ладонь, махнув Финну, который сражался с шариком более продвинутого уровня.

— Дай руку, — Рей раскрыла ладонь и почувствовала прикосновение его шероховатых пальцев. — Закрой глаза.

Он подчинился, и тогда Рей пропустила через него поток Силы. Она смотрела на то, как вздрогнули его брови, По чувствовал этот шарик, он водил лицом вслед за каждым его перемещением.

— Это так странно, — прокомментировал он и поднял веки. — Как будто видишь в темноте. — В его теплых карих глазах появилась хитреца. Он кивнул в сторону ребенка. — Он же не станет называть меня папой? — спросил По с усмешкой, и Рей улыбнулась глупой шутке. — Может, своих падаванов наделаем?

— По, он же услышит, — прошептала она, чувствуя, что краснеет. О детях она ещё не думала, да и о замужестве тоже. — И он не падаван, а юнлинг, до падавана ему еще очень далеко.

— Так ты не ответила, — продолжая сжимать ее ладонь, По коснулся ее лица и прошептал: — У него глаза закрыты.

Рей не стала сопротивляться и просто поцеловала его, счастливо улыбнувшись.

— Мастер Рей, я чувствую колебания Силы, — сообщил малыш, продолжая отражать нападения мячика. — Вы вся… как будто искритесь.

— Так вот, что ты чувствуешь, когда я тебя целую? — самодовольно произнес По. — Искришься!

— Все в порядке, продолжай тренироваться, юнлинг, я скоро вернусь… — сказала она ребенку и кивнула неподалеку тренирующемуся Финну, чтобы за ним присмотрел, тот только закатил глаза.

Рей взглянула на нахмурившегося в недоумении По и кивнула в сторону выхода.

— Я не могу искриться, когда тренирую юнлинга, — сообщила она, — иначе буду думать об этом весь день.

По вопросительно приподнял брови, но секундой позже до него, наконец, дошло, и он, просияв, взял ее за руку и шагнул в выходу.

* * *

Среднее кольцо, Сектор Чоммелль, Система Набу. Озерный край. 37 ПБЯ

Кей сошла с трапа, замшевые босоножки моментально промокли. Трава была влажной, подсказывая, что недавно в этом регионе Набу был дождь, но сейчас ярко светило солнце, заставляя щуриться. Хакс исполнил обещание и подобрал дом в стратегическом отдалении от жилища Макабе, на соседнем озере и с несколькими гектарами леса во владении. Это был не крошечный участок, какой окружал их с Сиником коттедж на Корусанте, а утопающий в зелени дом с каскадной черепичной крышей, который был в два, а то и в три раза больше — не исключено, что так Хакс самоутверждался. Это было отчасти забавно, он все ещё ревновал к Синику, ведь из-за подготовки к инаугурации им пришлось часто видеться. Фракция поддерживала будущего канцлера во всем. Конварион сама ушла с должности, столкнувшись со шквалом негодования, против нее встали многие системы, поддавшись давлению фракции. Они победили в этой войне и собирались изменить мир, изменить законы и влияние сената на многие вещи. Главное не ошибиться и не свернуть с курса, случайно породив новую империю. Никакой тирании, только порядок и демократия.

— Не уверена, что выдержу тебя две недели, — театрально нахмурившись, заявила Кей, следуя к своему новому дому.

— Уж постарайся, — миролюбиво огрызнулся Хакс и кивнул в сторону дома, взяв ее за руку.

Им предоставили отпуск. Отставку Хаксу и, уж тем более, Кей, никто давать не собирался. Две недели, может, и немного, но достаточно, чтобы побыть наедине друг с другом. Из-за разоружения Ордена и из-за того, что их оставшиеся корабли перешли фракции, Хакс все время был занят и пропадал на разрушителях, налаживая работу, он демонстративно ворчал, что «Добивающий», чтоб его, достался ему в законное наследство в наказание, но на самом деле был рад, что этот корабль вернулся под его командование. Кей, заглянув в инженерный отсек и ремонтный цех, где прошли первые годы ее службы, ощутила укол ностальгии, и Хакс пообещал, что если таково будет ее желание, то он отдаст командование департаментом по разработке оружия ей, Дэмерон должен одобрить. У Кей от счастья почти снесло крышу, и она разрыдалась, даже испугав его. Она мечтала вернуться к своему призванию с того самого момента, как ее никудышная сестра распределила ее адъютантом к Хаксу. Впрочем, то время было не таким уж плохим…

Дом был очаровательным как внутри, так и снаружи. В нем было мало мебели, но заботливые домашние дроиды привели его в порядок и везде расставили цветы — алые розы. Хакс недавно признался, что терпеть не может белокрыльники, и Кей не стала спрашивать, почему, просто внутренне усмехнулась. Он действительно изменился, стал мягче и внимательнее, насколько позволяла его сдержанная натура, и Кей без конца подкалывала его по этому поводу. Он забавно фырчал, что не нужно быть такой язвительной, ведь он делал все, чтобы она была счастлива. И Кей была. Она была совершенно счастлива и не имела никаких сомнений, обнимая его и целуя, заглаживая вину за какую-нибудь особенно острую шуточку. Они, кажется, постепенно начинали жить нормальной жизнью, не боясь, что из-за угла выскочит убийца. Оба заслужили небольшую передышку между делами и планировали насладиться уединением в этом прекрасном месте.

Подойдя ближе к берегу — Хакс считал, что с этого ракурса дом выглядит особенно прекрасным — он замер, с наслаждением вдыхая воздух, впервые находя удовлетворение в месте, столь непохожем на привычную обстановку разрушителей. Подать в отставку? Нет, это была необдуманно брошенная фраза, для такого сферического солдафона, как он, жизнь без службы лишится смысла. Кей это принимала, и потому они решили, что будут кочевать с Набу на «Свободу» и обратно в зависимости от служебной необходимости. Но такова была их жизнь, главное, что они наконец-то вместе.

Наслаждаясь видом большого озера и зелеными холмами, за которым располагалось жилище Макабе Кеноби, Кей почувствовала, как Хакс обнял ее со спины. Он положил подбородок на ее плечо и гордо сообщил:

— Это озеро тоже входит в купленную мной территорию, никто не посмеет построить здесь дом. Мы будем одни на многие километры.

— Присутствие Кайло Рена за тем холмом тебя не смущает? — напомнила Кей.

— Уже забыл, кто это. — Выпустив ее из объятий, Хакс обошел ее и взял за руки, неотрывно глядя в ее глаза. — На «Свободе», когда ты пришла, бросив Синика, все происходило слишком быстро. Затем проблемы с сенатом из-за бегства ситхов, отставка Конварион и разрушители… Я все не мог поймать удобного момента. — Глаза Кей достигли почти идеально круглой формы, когда, все еще не отрывая от нее пронзительного взгляда, полный решимости Хакс опустился на одно колено и достал черную бархатную коробочку, в которой лежало изящное золотое кольцо с бриллиантом. — Кей Элдон Таласа, ты согласишься стать моей женой?

— Эй, я думала, что я уже твоя невеста! — наигранно возмутилась она и зачем-то опустилась к нему, не боясь запачкать брюки.

Он продолжал смотреть на нее, не собираясь отвечать на ее реплику и ожидая нормального четкого ответа без отшучиваний. Хакс отчего-то сильно волновался — у него забавно покраснели такие любимые кончики ушей.

— Армитаж Хакс, я с радостью принимаю твое предложение.

Он улыбался так, как не улыбался никогда. Они оба были так счастливы здесь, в глуши, с мокрыми коленками, по уши влюбленные друг в друга два невыносимо упрямых рыжих придурка — они действительно были придурками, ведь слишком долго шли к осознанию, что не могут друг без друга.

— Я люблю тебя, Кей, — произнес он с нежностью, надевая кольцо на ее палец.

Он не соврал, когда обещал говорить ей это каждый день, и каждый день был предельно искренен.

— Я тебя больше…

Она потянулась за поцелуем, чувствуя прохладу быстро согревающегося золота на своем пальце. Обоих вновь захлестнуло это сводящее с ума ощущение близости. Их точно было сложно назвать здоровыми, у обоих отключался разум даже от простого прикосновения.

— Как насчет опробовать нашу новую спальню?.. — как в тумане проговорила Кей, с трудом оторвавшись от желанного поцелуя.

Дважды повторять не пришлось, Хакс почти вскочил на ноги и, потянув Кей на себя, неожиданно поднял ее на руки и понес в их новый прекрасный дом.

* * *

Рейвен, выросшая в комфортных условиях, какие предоставлял Первый Орден, прежде никогда не ночевала в лесу. Даже на Коррибане во время ее обучения было куда цивилизованнее — система жизнеобеспечения, за исключением редких сбоев, действовала исправно. В лесу же не было никаких удобств, а еще раздражали комары, ледяная вода, которой приходилось умываться, и плохой сон на жестком лежаке в палатке, в которой присутствовал затхлый запах. Мама была категорически против этого похода из-за ее интересного положения, и они разругались с отцом до состояния игнорирования друг друга. Никто не обещал им сладкой жизни, но Тьма, которая все еще владела сердцем, не должна была влиять на ребенка, поэтому ни Бен, ни Рейвен не стали противиться ультимативному решению заняться ее переходом на Светлую Сторону как можно скорее, тем более, пока она не превратилась в огромный шар и могла самостоятельно подняться в гору. Впрочем, на раннем сроке беременности она не ощущала совершенно никакого дискомфорта, не считая зверского аппетита и желания есть пищу, которую раньше почти не ела — например, мясо, которому всегда предпочитала рыбу. Еще все время хотелось плакать — от открывавшегося с верхушки горы вида на прекрасные озера по обеим сторонам, от горящих в доме Кей и Хакса окон в отдалении, от ощущения, что все закончилось, и они с Беном, которому пришлось отпустить ее с отцом, свободны. Отец не заставлял ее драться, понимая, что это может навредить, дуэли происходили в ее сознании во время медитации. Проигрывая, потому что нельзя было обращаться к Тьме, она куксилась и снова рыдала, и отец рассказал, что когда ее мать была беременна ею, то рыдала в три раза больше, и смеялся, находя это очаровательным. Кажется, он был счастлив, даже невзирая на то, что его дочь была ситхом…

У них с Эмилин Холдо была интересная история. Они познакомились на Кашиике во время противостояния с империей, задолго до рождения Кары, и сначала сильно невзлюбили друг друга — совсем еще молодые, они разошлись во мнениях насчет стратегии одной операции. Только спустя несколько лет, намного позже, после того, как остатки империи разгромили на Джакку, они снова встретились и, когда вечное соперничество двух бойцов ушло в прошлое, полюбили друг друга. Только тогда он признался ей, кем был на самом деле. Макабе никогда не доставал светового меча, вняв наставлению отца о том, что это опасно. Эмилин обвинила его в том, что Макабе прятался, когда Люку Скайуокеру так нужна была помощь, когда он был единственным джедаем, но все было несколько сложнее. После смерти призрак отца явился к нему и велел не вмешиваться, у Люка был свой путь, и он должен был пройти его в одиночку. Эмилин, однако, не сразу приняла это объяснение, но ей подсказала та, что росла в ее животе. Сила проявлялась в Каре еще до рождения, точно так же, как Рейвен чувствовала Свет их с Беном еще только начинающего формироваться ребенка. Позднее, когда Каре было четыре года, начались первые попытки восстания против Новой Республики. Тогда еще неизвестный никому Первый Орден обрел Верховного Лидера в лице Сноука, и тот начал охоту на чувствительных к Силе детей и поиски Люка Скайуокера. Эмилин понимала, что ее семья и нездоровая дочь в опасности, и они приняли сложное решение — разъединиться. С фальшивой личностью помогла Ларма Ди’Эйси, и Макабе перевез дочь на Чандрилу. Стечение обстоятельств, но именно на эту планету нацелился Первый Орден, именно из той деревни, где они жили, изъяли нескольких детей, чтобы сделать их штурмовиками, и Кару забрали в их числе, а затем, пробравшись на один из блокпостов, Макабе нашел информацию о детях и о том, что Кару ликвидировали по состоянию здоровья.

Его горе и стыд перед Эмилин не позволили ему вернуться. Макабе разорвал связь с Силой и горевал, превратившись в собственную тень, пока случай не столкнул его с Деларом Релаго, буквально вытащившим его из состояния глубокой депрессии и понемногу научившим жить заново. Этот человек стал ему другом, братом и даже отцом, хотя разница в возрасте была не столь велика.

Отец показывал ей картины прошлого, ее, совсем маленькую и хрупкую на руках женщины, о которой Рейвен знала только по ее героическому самопожертвованию. Три года назад Эрин Таласа, Пилот Первого Ордена, находилась так близко к родной матери на Крейте, когда они преследовали Сопротивление, и даже не знала об этом…

Рейвен чувствовала сожаление, она хотела узнать об этой женщине как можно больше, и Макабе нашел в этом важный триггер для возвращения дочери к Свету, ещё один наравне с любовью к Бену и к еще нерожденному дитя.

Они никуда не торопились, отец не давил на нее, в отличие от Бена, которого постоянно лупил палкой и истязал его сознание, и ее переход к Свету оказался плавным и почти легким. Почти месяц прошел в лесу наедине с отцом — Бену и маме он строго-настрого запретил появляться здесь и сам следил за состоянием ее здоровья.

Рейвен чувствовала изменения, Тьма стала ей чужда, она не исчезла полностью, как и в любом джедае, она просто оказалась заперта очень глубоко внутри вместе с проклятым именем ситха…

От желания увидеть Бена и маму она почти бежала, петляя тропою между деревьев, слыша отдаляющиеся просьбы отца быть осторожнее и не споткнуться, но Сила подсказывала, куда ступать, Свет помогал передвигаться быстро, совершая высокие прыжки, и этот Свет был прекрасен, он усиливался по мере приближения к дому, в котором ей не удалось даже переночевать, так как отец сразу же забрал ее в лес, намереваясь раз и навсегда решить проблему.

Это место дышало жизнью, зеленые холмы окружали необъятное озеро, на другой стороне которого было еще несколько владений, от отца Рейвен знала, что в пяти километрах находится ближайшая деревня, где они с Делом закупают провизию и продают вино. В целом, не считая оружейного бизнеса, они вели обычную фермерскую жизнь. Бизнес, по его словам, они собрались закрыть, доходов от виноградников должно было хватить на достойное существование, а недвижимость и корабли у них уже были. Впереди ждала мирная жизнь. Интересно, сумеют ли адаптироваться к ней Бен и мама, да и сама Кара… Она выбрала имя, данное ей при рождении, решив полностью перечеркнуть прошлое и Первый Орден. И она пообещала себе, что их с Беном ребенок не узнает о том, кем были его родители.

Интересно, как складывается общение Бена и мамы…

Еще с улицы она почувствовала запах жареной курицы, и снова проснулся этот зверский аппетит, а желудок призывно заурчал. В уютной гостиной с камином никого не было, Кара коснулась шероховатой стены из природной формы камней, впитывая энергетику дома, в котором ей придется провести всю жизнь. Здесь все было уютным и умиротворенным, в доме было достаточно комнат, чтобы жить впятером, когда их станет больше. Это просто совершенное место для их странной семьи, которое вряд ли когда-то захочется покинуть, так что фракция может быть спокойна. Гостиная примыкала к небольшой обеденной, на столе уже было накрыто на пять персон, их возвращения ждали — отец сообщил по комлинку. Запах жареной курицы доносился с кухни, откуда выкатил домашний дроид с несколькими тарелками с овощами, следом вышла мама. Готовить она не умела, в Первом Ордене в этом не было надобности, здесь с этим помогали дроиды, но, похоже, мама старалась принять участие в создании уюта. С распущенными волосами, в непривычной одежде — льняной блузе с безрукавкой и широких шароварах, она больше не выглядела военной, даже взгляд смягчился.

— Как ты себя чувствуешь? — вместо приветствия спросила она, коснувшись пока еще совсем плоского живота дочери.

— Прекрасно, но хотелось бы нормально помыться и сменить одежду, — она несмело улыбнулась, привыкая использовать улыбку чаще.

— Твоя комната готова, я заказала немного одежды, и Дел съездил за ней в Тид.

— Я думала, что мы с Беном будем жить вместе… — непонимающе сдвинув брови, сказала Кара.

— Решите сами, я просто подумала, что тебе, возможно, будет нужно личное пространство, — поспешила пояснить Крири. — Потом из той комнаты можно будет сделать детскую. Без твоего присутствия я не стала этим заниматься, думаю, ты сама захочешь…

— Спасибо, мама, — она порывисто обняла ее, не сдержав слез.

— Гормоны? — понимающе усмехнулась та.

— Они ужасны… А где Бен?

— В душ пошел, они с Делом Сокол чинили, там что-то подтекает. — Крири, поджав губы, скептично покачав головой, наверняка думая о том, что этот корабль вряд ли в ближайшем будущем покинет атмосферу Набу.

— Это его наследство, остался от отца, для него важно, чтобы он был на ходу, — пояснила Кара и направилась к деревянной, слегка скрипучей лестнице на второй этаж, когда в дом зашел отец, который, в отличие от нее, не несся сюда, как угорелый.

Им с матерью нужно было поговорить. В последнюю встречу они жутко поссорились. Крири непременно придется идти еще на многие уступки, ведь и она, и Бен были здесь только гостями, в то время как отец дал Каре с первых секунд понять, что этот дом принадлежит и ей.

С каждой ступенькой пульс учащался, она так соскучилась, что снова едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Наверху было всего две комнаты, санузел и просторный балкон с видом на озеро, под которым располагалась не менее прекрасная терраса. Внизу тоже было две спальни для мамы и отца, и Кара, ощутив присутствие Бена, направилась к правой двери и постучала, вовремя остановив себя, чтобы просто не ворваться внутрь.

Они любили друг друга, но их отношения до этого были далеки от близких, они иногда спали вместе, но никогда не жили в одной комнате. На Крейте все произошло слишком стремительно, а по прилету сюда им пришлось расстаться почти на месяц. Неловкости не должно было возникнуть, но, тем не менее, она была. Все изменилось.

После короткого «войдите», Кара зашла в уже вполне обжитую комнату, застав, как Бен с трудом натягивает футболку на влажное тело. Он всегда был слишком ленив, чтобы вытираться насухо.

— Привет, — негромко поздоровалась она.

— Как все прошло? — буднично отозвался он, словно в последний раз они виделись вчера.

— Раз я здесь, значит, все получилось, — пожала плечами Кара, когда он, наконец расправив футболку, двинулся к ней навстречу, пригладив мокрые волосы ладонью.

Кара почти вздрогнула, когда он коснулся ее плеч, вынудив запрокинуть голову. Бен был очень высоким и широкоплечим, и она, ростом едва метр семьдесят, всегда ощущала себя совсем крохотной в его руках. Ее ладони поднялись вверх, он приложил к ним свои, чуть не в два раза больше, затем переплел их пальцы и на миг прикрыл глаза. Она чувствовала, как он буквально вдыхает ее Силу, ноздри Бена затрепетали от наслаждения, Свет слился в единое целое, дыхание Силы опаляло кожу, они оба слышали и чувствовали это. Когда Бен открыл глаза, его грудь тяжело вздымалась, они оба ощущали почти исступляющее чувство — желание прикоснуться, стать ближе. Это было невероятно, это было иначе, чем с Тьмой. Это было так правильно и так тепло…

Его ладони оказались на ее лице, и Кара, ощущая давление, отступила к закрытой двери, неотрывно глядя на него, понимая, как сильно скучала.

— Я люблю тебя, — простонала она, с силой сжимая его плечи, чувствуя, как сбивается пульс, но внезапно Бен, едва коснувшись ее губ, опустился ниже, на колени и осторожно задрал ее рубашку, а когда его пальцы коснулись живота, она непроизвольно вздрогнула. — Я месяц не принимала нормальный душ, мне нужно помыться, — неловко произнесла Кара, но ему было плевать, она ощутила, как кожу защекотали его влажные волосы — Бен прислонился ухом.

— Он еще слишком мал, девятая неделя, — поглаживая его по волосам, напомнила Кара, понимая, что он пытается почувствовать шевеление.

— Но его Сила уже велика, — сказал Бен, и теперь она поняла, что он не слушает, а пытается почувствовать его присутствие. — Я чувствую свою собственную Силу. Это невероятно… Я так люблю вас обоих!

Эти слова были самыми важными на свете, слезы счастья уже в который раз норовили хлынуть рекой. Он поднялся, полный умиротворения, кажется, ощущение присутствия ребенка кружило голову не только Каре, но вместе с этим чувством ее не покидала тревога:

— Я очень боюсь, — прошептала она, помня о том, что появления этого ребенка ждали ситхи, а они так ничего и не сказали об этом ни отцу, ни кому бы то ни было.

— Мы справимся, теперь мы со всем справимся, — пообещал он, обняв ее и устроив ее голову у себя на груди. — Тебе и впрямь не мешает помыться. От волос странно пахнет.

Она несильно ударила его в плечо кулаком и попыталась отстраниться, но он не позволил, только усмехнулся и прижал еще крепче.

— Как мне теперь тебя называть? Ты выбрала имя? — спросил он, наконец выпустив ее из объятий.

— Кара, — уверенно сказала она, улыбнувшись. — Благодаря воспоминаниям отца, мне оказалось совсем несложно принять это имя. Оно не кажется чужим.

— Приятно познакомиться, Кара Кеноби.

— Бен Соло, мы знакомы уже восемь лет и у нас будет ребенок!

Она вновь неотрывно смотрела в его любимые глаза, Кара с щемящей нежностью касалась его скул и губ пальцами в этой неторопливой ласке. Они улыбались друг другу, наполняясь Светом, испытывая совершенно правильную любовь.

— Твоя мама решила, что нужен семейный ужин. Придет Дел, у него есть новости, — сообщил Бен, отстраняясь. — Даже не думай жить в другой комнате, я уже высказал Крири по этому поводу все, что об этом думаю. Я ей, похоже, не нравлюсь.

— И с чего бы это? — усмехнулась она.

Крири можно было понять — забыть о его прошлом невозможно.

Кайло Рена едва ли уважал хотя бы один генерал Ордена. Его просто боялись, впрочем как и Дарт Рейвен, но была большая разница — она была дочерью Крири, пускай и приемной, но любимой. А еще Крири когда-то отдала приказ о его ликвидации… Но это лучше не раскрывать, им придется провести жизнь вместе. Не стоит все портить.

— Вы нормально сосуществовали этот месяц? — осторожно спросила Кара, подозревая, что им в самом деле было непросто.

— Цивилизованно, — коротко сообщил Бен, очевидно скрывая детали. — Но она попросила не называть ее мамой. Я, в общем-то, и не собирался, — усмехнулся он, пожав плечами. — Не задерживайся, давай отужинаем и пойдем погуляем у озера, к вечеру можно увидеть светлячков, и цикады поют совершенно потрясающе…

Он оставил ее одну и спустился вниз. Кара сходила за подготовленными для нее вещами, сразу же захватив одежду для сна и положив ее под подушку полутораспальной кровати в их с Беном комнате. Определенно им нужно будет многое изменить здесь, и, пожалуй, начнут они с покупки кровати побольше. Впрочем, теснота сейчас была очень кстати, Кара не хотела отпускать его из объятий ни на секунду. А еще гормоны требовали совершенно определенного… В лесу она спала еще хуже, когда они бунтовали. Как бы осторожно поинтересоваться у матери, можно ли заниматься сексом и до какого срока, ведь она совсем ничего не знала об организме беременной женщины. Совершенно успокоенная и счастливая она отправилась в горячий душ, застряв там на пятнадцать минут, не меньше. Горячая вода была наслаждением, но чувство голода потихоньку начинало сводить с ума.

Когда она спустилась, вся их странная семейка, включая друга-соседа, с которым Кара толком не успела познакомиться, уже сидела за столом. Ее на миг разобрал внутренний смех. Покажи ей кто такую картину несколько лет назад, она бы покрутила пальцем у виска. Кайло Рен за столом с ее матерью и обретенным отцом… Нет, стоит перестать вспоминать прошлое и выкинуть из головы это имя.

— Кара, хорошо выглядишь, — сказал Делар Релаго. — Рад, что отцу удалось…

— Вправить мне мозги, — беззлобно усмехнулась она и села за стол рядом с Беном, тотчас ощутив его ладонь на своей. — Что тамс Соколом?

— Система впрыска топлива немного барахлила, я заметил это еще, когда мы вылетали с «Владыки», — ответил Делар совершенно непринужденно, охотно поддерживая беседу; отец отправил ему благодарную улыбку. Да, они впервые сидели за одним столом, и этот разговор был важен. — Бен справился на пять с плюсом, думаю, нам стоит продиагностировать всю нашу технику, включая дроидов.

— Не стоит сильно преувеличивать мои способности. Я вырос на этом корабле и хорошо его знаю, что касается дроидов, то я разбираюсь только в астромеханиках серии R2. У дяди… — он на миг оборвал фразу, но затем продолжил: — У моего дяди был такой.

— Я помогу с дроидами, — несмело вклинилась Крири и запила фразу вином, Кара бросила кислый взгляд на свой стакан с водой.

— Кара, а ты в чем разбираешься? — поддержал разговор Макабе.

— В управлении исидкой… — булькула она в стакан чуть обиженно, и за столом раздалось несколько смешков. — Я была пилотом, инженером была моя сестра.

— Понятно, она умная, ты — красивая…

— Бен! — рявкнула Кара, отправив в него предупреждающий взгляд, но, увидев его смеющиеся глаза, сразу же простила жестковатый подкол.

— Бе-ен? — угрожающе протянула мама.

— Все нормально, это просто шутка, — пробубнила Кара, занявшись курицей.

Она почему-то и правда почувствовала себя тупой, ведь по сути, не умела ничего, кроме как летать и крушить неприятеля, а также размахивать мечом.

— Мы найдем тебе занятие на время, пока ребенок не родился. Безделье в этом доме не приветствуется, — строго сказал отец, и она улыбнулась. — А потом, когда окрепнешь, можно вернуться к тренировкам с мечами.

— Я пока не готова даже думать об этом, — пожала она плечами. — Тем более, у меня нет меча.

— Это не проблема, у меня есть несколько джедайских, я собирал их по всей Галактике, — сообщил отец. — Думаю, тебе может подойти тот, что был у Асоки Тано.

— Знакомое имя… — протянула она. — Но я бы хотела собственный кайбер-кристалл и научиться силовой ковке.

— Кстати, мы отвлеклись, — внезапно сказал Дел Релаго и достал три идентификационных чипа и, взглянув на них, раздал Крири, Бену и Каре. — Я связывался с фракцией, они помогли. Тебя, Бен, я записал под своей фамилией, так что теперь ты мой сын.

— Это очень… — Бен удивленно вскинул брови, не понимая, отчего Дел так добр с ними, — благородно с вашей стороны. А кто придумал имя?

Кара взглянула на его карту, увидев короткое имя рядом с фамилией Релаго — «Сол», и взглянула на свою.

— Кто-то из фракции, полагаю, — пожал плечами он.

Бен тяжело вздохнул. Это имя было созвучно с его настоящей фамилией, и в этом была очевидная отсылка к его отцу. Наверное, идея Рей.

— Каролина Релаго, — огласила Кара несколько недовольно. — Зачем такое длинное? Можно же было просто Кара, этого имени все равно никто не знает. И…

— Я подумал, что ваши с… моим сыном отношения должны быть узаконены хотя бы на бумаге. Так что да, Кара, у тебя будет моя фамилия. Если захотите, мы проведем церемонию, как будете готовы.

Она взглянула на Бена, тот только улыбнулся, кажется, за них все решили. И это было… замечательно. Все происходило как-то стремительно. На осознание катастрофически не хватало времени.

— Держи, Макабе, — Дел протянул последний чип, нашарив его в кармане, пока Крири ошарашенно смотрела на свой.

— А с отцовской-то что? — удивилась Кара, зная, что тот уже давно жил под чужим именем, но заметила, что что-то не так, когда мать устремила на Макабе острый и недовольный взгляд.

— Небольшая модификация семейного статуса.

— Это было обязательно? — возмутилась Крири, мрачнея на глазах.

— Мама? — Кара придвинулась к ней и, увидев ее карту, приложила ладонь к губам, едва сдерживая смех — на карте было написано Кира Боз, в замужнем статусе, и не нужно было открывать сведения чипа, чтобы понять, кто значился ее мужем.

— Ты в девичестве, естественно, тоже Боз, — пояснил Делар Каре. — Так уместнее, тем более, ты их дочь.

— А моего мнения вообще никто не спрашивал? — процедила Крири.

— Мама, да какая разница, это же просто фальшивый документ.

— Вам, с вашей бурной историей, нельзя так рисковать! Так что все документы настоящие, заверены органом регистрации Набу и подтверждены аналогичным от Объединеной Галактики, — как-то преувеличенно заботливо возразил Делар.

Крири высверливала взглядом дыру в Макабе, но тот и бровью не повел, только почему-то едва сдерживал улыбку. Кара и Бен переглянулись: кажется, даже невзирая на ссору, отцу нравилась ее мать, и это одновременно удивляло и веселило. Крири залпом отпила вина, и Кара коснулась ее предплечья, подарив понимающий взгляд.

— Мама, никто не пытается заменить отца, нам просто нужны новые личности и история, чтобы спокойно жить в этом месте…

Кара всегда знала, что мать ни на секунду не забывала своего трагически погибшего мужа, но прошло десять лет, пора было отпустить его и жить дальше. Тем более, настоящий отец Кары действительно был обаятельным, справедливым и сильным мужчиной. Конечно, не стоило забегать сильно вперед — все сложится, как сложится, но Кара очень хотела бы помочь им, возможно, аккуратно подтолкнуть Крири… Она и Макабе должны быть счастливы…

* * *

— Дел хороший человек, но все-таки стоило сначала обсудить с мамой, прежде чем ставить пометку о семейном положении, — заметила Кара.

Стоило проявить к ней больше внимания, побыть с ней, но собственные желания всухую победили желанию помочь матери. Кара сегодня хотела быть рядом с Беном, и только с ним. А над дочерним долгом нужно еще поработать. Его она отложила назавтра и была уверена, что мама простит ей это. Она всегда понимала ее.

— Считай, что он так развлекается, — пропустив ее вперед, в дом, сказал Бен. — Он одинокий человек, у которого никогда не было семьи, и ему радостно стать частью чего-то… Большего.

— Семья из нас, конечно, та еще… — Кара нервно потеребила край свитера. — Этот театральный ужин….

— Согласись, это лучше, чем тюрьма или смерть.

Невзирая на сказанное, до этого столько лет ее грустивший и вечно злившийся внутренний ребенок ликовал и прыгал от счастья, даже если их поженили всего лишь на чипе и под чужими именами.

Оказывается, у них была персональная лестница наверх, она примыкала к балкону, и если они хотели личной жизни, то могли, минуя центральную лестницу, покинуть свои апартаменты незамеченными и также незаметно вернуться. Отец как будто намеренно продумал дом таким образом, чтобы нижние жильцы могли не пересекаться верхним.

Кара остановилась на последней ступени, отпустив его руку. Она соединила ладони у носа, стараясь сформулировать то, что вертелось на языке, но в конечном итоге сдалась, спросив совершенно иное:

— Почему ты так спокоен?

— А что изменится, если я начну психовать? И если ты… начнешь психовать, что сейчас тебе просто противопоказано, — он еще никогда не был так спокоен, в нем изменилось все до последнего винтика.

Это был другой человек — уравновешенный, способный успокоить, без вечного напряжения во взгляде. Кара вдруг подумала, что совершенно его не знает.

Они просто прогулялись вдоль берега, и хотя не увидели светлячков, но обещанные цикады пели, передавая партию с одного куста на другой, перекликаясь, живя своей особенной жизнью. Бен прожил здесь месяц и еще какое-то время до этого, он чувствовал себя здесь уверенно, знал места и тропы, и ему нравилось показывать все это ей. Это было удивительно. Да, он стал совершенно другим, пришел к внутреннему равновесию, но Кара привыкла к другому — к его напряженному взгляду, почти истеричному желанию оспаривать каждое ее слово, к его злобе и неспособности держать себя в руках, маниакальному влечению к Свету… Она привыкла бороться за него, привыкла выбивать редкие проблески чувств, здравомыслия… она просто привыкла к этой вечной борьбе, и все еще по инерции ждала какого-то подвоха, зная его натуру. Сложно было принять то, что Рейвен победила в этой нелегкой битве, ощущение, что его сердце она просто вырвала зубами, забрала у Рей.

Неужели… Бен и правда полюбил ту, от кого всеми силами пытался сбежать? И он… даже если уходил, то всегда возвращался, чтобы спасти ее — сначала добыл гримуар, а после — вернулся за ней на Крейт.

Неважно, что было в прошлом, сегодня он был тем, кого она хотела видеть всегда. В его глазах больше не было боли, сердце Бена успокоилось, и даже если он никогда не простит себе убийство отца, то по крайней мере попробует исправить эту ошибку со своим ребенком, будет рядом и не позволит ему встать на Темную Сторону.

— Ты другой, — не смогла иначе выразить Кара своих размышлений. — Словно подменили.

— Ты тоже, — ответил он, пропуская ее в комнату и включая напольную лампу.

— Я не вижу изменений в себе.

Но Бен только загадочно улыбнулся, а ей предстояло задуматься над этими словами. Он тоже видел в ней изменения и, кажется, они ему нравились.

— У тебя оказывается, очень теплая улыбка и взгляд, и мне нравится, как ты сияешь от счастья. Это заразительно.

— Я?.. — присев на кровать, выдохнула Кара, немного удивившись, но затем почувствовала это — она еще совсем неловко управлялась со Светом и почти источала радугу. — О…

— И когда прежде ты смущалась? — Он наслаждался тем, как она реагирует на каждое слово и покусывает губу. — Боль, обида, злоба и страх — все ушло, теперь ты можешь быть собой.

— Я даже до того, как ты нашел во мне Силу, всегда была самоуверенной, сдержанной и жесткой, не способной показать своих чувств… Да и не особенно разговорчивой… — она запнулась и, распластавшись на пледе, вновь вспомнила, что ребенок стократ усиливает эти чувства, и положила ладони на живот, понимая причину изменений.

— Даже если это гормоны, — догадался Бен, — оставайся более эмоциональной и открытой и после. Мне нравится.

Он прилег рядом, подложив руку под ее голову и тоже смотрел в потолок.

— Есть и не очень хорошие моменты — мне все время хочется плакать: какие красивые по небу плывут облака, какие милые олени в лесу, что папа и мама со мной, и это совершенно сбивает с толку. И отец сказал, что у моей биологической матери тоже были эти перепады. Но я постараюсь не бесить тебя.

— Но это же слезы счастья, — не смог не заметить Бен, — ребенок тут ни при чем. К тебе пришло осознание, что важны не власть, и не мощь Силы, а семья. И ко мне тоже… Ты свободна, обрела отца, мать рядом, я… И все закончилось.

— И олени…

— И олени, — подтвердил он, и они засмеялись.

Она чуть запрокинула голову, вновь увлажнившимися глазами глядя на него, и Бен коснулся мягким поцелуем ее лба. Он был прав, это были слезы счастья, и Кара уже не могла вспомнить, что же привлекало ее в Темной Стороне Силы, почему она казалась столь искушающей, ведь несла только боль, страдания, страх и разрушения. Она могла подпитывать страсть, но никогда — любовь. Бен всегда был прав, в ней всегда был Свет, и этим Светом была любовь к нему.

— Я люблю тебя… Я так сильно тебя люблю, — всхлипнув, Кара посмотрела на него, словно во сне.

— И я тебя… Прости, что так долго шел к этому осознанию и причинил тебе столько боли.

— Все в прошлом, ведь ты рядом. По своей воле.

Кара подтянулась повыше, ей хотелось все время целовать его. Он принимала для себя эту новую жизненную позицию, понимая, что не нужна ей целая Галактика, она, как будто не подозревая, всегда хотела жить в подобном месте со своей семьей, как будто всегда хотела мужа и детей.

Они оба совершили так много ошибок, они стольких убили, возможно, они не заслуживали такого счастья и свободы, но были благодарны судьбе, что все разрешилось именно так. И поцелуй был другим, он был нежным, наполненным чувствами, а прикосновения — мягкими. В той страсти на Темной Стороне они стремились получить удовольствие, и это по-своему было прекрасно, сейчас же действовали не только ради себя.

— Постой, — она на миг отстранилась, глядя в его затуманенные негой глаза. — Я не знаю, можно ли… Может, спросить у…

— Не нужно посвящать мать в детали наших отношений, — спокойно произнес Бен, хотя на миг на его лице появился проблеск недовольства. — Ей и так сложно принять меня, в ее глазах при каждой встрече я почти вижу отражение себя прошлого. Даже просто звать меня по имени ей стоит усилий… И я уже выяснил в сети: можно, тем более, ты чувствуешь себя хорошо. Срок еще маленький, сама сказала.

— Какой ты, однако, предусмотрительный, Бен Соло! — насмешливо сказала она, и он игриво дернул бровями, вновь потянув ее к себе.

У Кары, да и у самого Бена наверняка было еще очень много вопросов друг к другу и тем для обсуждения, ведь они знакомились заново, но сейчас было совершено не время для разговоров.

О том, как сильно она любила его, Кара знала уже очень давно, но о том, что эти чувства взаимны узнала лишь недавно и никогда прежде не чувствовала такой отдачи. Бен был так нежен, что она едва могла поверить в окутавшее их счастье, которого оба едва ли заслуживали. Впереди была целая жизнь, они вместе будут растить ребенка, и почему-то оба свято верили, что этот малыш будет окружен заботой и любовью, они сделают все для этого, и Галактика может спать спокойно…

FIN

Примечание к части

Огромная благодарность всем, кто был со мной на протяжении этой истории! Ну что ж, хэппи энд, однако :)

Vilriel, ты — мое все! Без тебя не сложился бы сюжет, спасибо за огромный вклад в работу, за совместную разработку сюжета и исправление моих косяков и шляп.

Федя — спасибо за подсказки и красивости :)

Девочки, без вас я никуда.