Не детская игра (джен)

Выбравшись с утра на завтрак, Антон и Дафна обнаружили в Большом зале целую толпу зевак, в том числе и давно дежурящую у Кубка Огня Гермиону. Невилл, разумеется, был рядом, а ещё поблизости вертелись Рон и Гарри.

— Вот, видишь? — мисс Грейнджер набросилась на Антона без предупреждения. — Вот вокруг Кубка черта! Это проверка на возраст! Кому есть семнадцать, те проходят! Весь Дурмстранг при мне записки побросал! И из наших семикурсников многие! И даже с шестого, Седрик Диггори и Анджелина Джонсон, им уже можно!

— Ничего не значит, — отмахнулся Антон. — Кого можно, того пускает, хорошо. Но откуда следует, что не пускает кого нельзя?

— Это вы о чём? — заинтересовался Рон.

— А это мы с Гермионой поспорили, что Дамблдор не сможет организовать надёжную защиту от дурака.

— Гы! — осклабился рыжий. — Защита от дурака? Отлично сказано! От двух дураков! В неё Фред и Джордж вляпались! Они старящего зелья налакались, а их оттуда вышвырнуло! И бороды на морды прилепило! Шика-арные!

— Один опыт — ещё не опыт, — отмахнулся Антон.

— Они не одни! До них ещё двое попались! Правда, мы не видели, Дамблдор сказал…

Антон фыркнул:

— Всё равно поверю только когда результаты объявят!

— Энтони! Ты всё-таки считаешь себя умнее директора?

Антон не ответил. Дафна засмеялась:

— Да не волнуйся так! Даже если кто-то из младших и доберётся до кубка, вряд ли его выберут! Старшекурсники — наверняка более достойные кандидаты!

— Тони, мальчик мой, чем ты так недоволен? — занятые спором четверокурсники не заметили подошедшего директора. Уизли с интересом поглядел на Полански. Неужели выскажется Дамблдору в лицо?

Антон Рона не разочаровал:

— Видите ли, сэр, меня тут убеждают в надёжности вашей защиты от проникновения несовершеннолетних, а я почему-то сомневаюсь.

— Вот как? — директор хитро засверкал очками. — Может быть, ты хочешь сам проверить её надёжность?

— Неплохая идея, — кивнул Антон. — Вот только участвовать в Турнире я совсем не хочу. А у вас там контракт кабальный, без права расторжения. Это не по мне.

— Ну, тебя ведь никто не заставляет бросать в Кубок пергамент со своим именем?

— Пожалуй, это мысль, — Антон пошуршал по карманам и вытащил лист бумаги. — Вот, проверьте, пожалуйста, и убедитесь, что это не пергамент и что моего имени здесь нет!

Он протянул листок директору. Тот с очень серьёзным видом осмотрел бумажку, провёл над ней палочкой, а затем повернулся к учительскому столу:

— Септима, помоги мне, пожалуйста… Тебе знакомы такие символы?

Профессор Вектор тоже осмотрела бумагу:

— Обычная маггловская математика, не очень сложная.

— Вообще-то физика, — заметил Антон. — Черновик решения одной задачки. Но дело не в этом. Вы подтверждаете, что этот листок — не заявка на участие в Турнире, и что если я его заброшу в Кубок, то мне не придётся соревноваться?

— Подтверждаю, — кивнул Дамблдор, возвращая бумагу. — Но, мальчик мой, ты так уверен, что тебе удастся добраться до Кубка?

— Если не получится, ничего страшного вроде не случится, — Антон пожал плечами. — Так почему бы и не попробовать?

Он с серьёзным видом постоял у черты, сосредоточился и сделал шаг. Второй, третий… Подошёл к Кубку… Опустил лист в пламя!

Кубок выбросил сноп оранжевых искр.

Антон развернулся и двинулся обратно к директору, недовольно глядя ему в бороду.

— Тони… Мальчик мой… Тебе точно ещё нет семнадцати лет?

— Мне в сентябре исполнилось пятнадцать, директор. А вы сможете прямо сейчас доработать свои чары?

— Нет, это потребует времени.

— В таком случае я не уверен, что нам следует разговаривать при всех.

Дамблдор оглянулся. Вокруг толпились школяры, ловя каждое слово. Рон сжимал кулаки до белых костяшек. Гермиона забыла, как дышать.

— Ты прав, — очки директора потухли. — Лучше нам пройти в мой кабинет.

— Ладно, идёмте. Чувствую, спокойно позавтракать мне здесь всё равно не дадут.

— Вот змей слизеринский! — пробормотал Уизли под нос.

* * *

— А я говорил, одних заклинаний мало! Дежурство надо было устанавливать! И лучше парное! Постоянная бдительность!

— Аластор, друг мой, я был вполне уверен в надёжности своих чар…

— Был он уверен! А его молокосос в дерьмо носом макнул!

— Выбирайте выражения, Аластор!

— А здесь не пансион благородных девиц!

— Но и не казарма, между прочим!

— Коллеги, коллеги! Аластор! Минерва! Мы ещё не успели выяснить, что же произошло, а уже поругались! Так нельзя! Давайте всё же успокоимся, выпьем чаю…

— Если прозвучит хоть слово о лимонных дольках, я кого-то отравлю.

— Да ты у нас известный отравитель! Ничего, я тебя ещё выведу на чистую воду!

— Коллеги! Аластор! Северус! У нас, между прочим, проблема!

— Скажите, директор, а кто сейчас следит за Кубком?

— Правильный вопрос, Полански! У нас дыра в защите, а мы ругаемся! Постоянная бдительность!

— Не беспокойтесь, Филиус и Аврора присматривают.

— Ну ладно… А всё равно выходит, что запираем хлев, когда гиппогрифа уже увели! Тьфу!

— Коллеги, давайте к делу… Итак, Тони, как ты прошёл?

— Я рассуждал так. Старящее зелье братьям Уизли не помогло, значит, на физический возраст можно внимания не обращать. Тогда остаётся психологический.

— Какой?

— Духовный, Минерва. Продолжай, Тони, пожалуйста.

— Есть такое правило расчёта выслуги лет: в военное время месяц идёт за два, а при участии в боевых действиях — за три. У нас в школе что ни год, то война. Тролль, василиск, дементоры, Волдеморт в двух экземплярах… Причём кое в кого из этих деятелей мне и пострелять пришлось! По всем подсчётам выходило, что с боевыми надбавками возраст у меня получится достаточный. Я стал вертеть эту мысль в голове, с ней и прошёл.

— Думаю, всё гораздо проще, Полански. С твоей защитой тебя ни боггарты не замечают, ни дементоры, ни легилементы, ни директорские чары. Поскольку других студентов с подобной защитой в Хогвартсе нет, опасности тоже нет.

— А ты откуда знаешь? Ты что, всем студентам в мозги вламывался?!

— Аластор!

— Что — Аластор?! Я уже полвека Аластор! У тебя в школе пожиратель недобитый по мозгам студентов лазит!

— Аластор, напоминаю, я верю Северусу!

— Это твои проблемы! А студенты ему верить не обязаны! И в мозги пускать не обязаны! Пусть он по твоим мозгам шарится на здоровье! Если они у тебя ещё остались!

— Аластор, мы сейчас не о том говорим. Я действительно ловил нарушителей на том, что они думали о нарушении, а кто считал, что проходит по праву, тот проходил. И конечно, Северус, я не забыл об уникальной защите нашего мальчика, мои чары его засекли. Засекли, но пропустили…

— Альбус! У тебя в школе три года подряд бардак! Действительно за войну принять можно! А если кто-то ещё себе «выслугу лет» посчитает?!

— Я тут прикинул, что Гарри Поттеру наверняка «боевых» хватит, с его-то приключениями. Да и братьям Уизли, если им подсказать, о чём подумать…

— Альбус, разрази тебя Моргана! И ты чуть не заставил Полански рассказать всё это в зале?!

— Дурак старый! Да тебя один молокосос два раза подряд носом в дерьмо ткнул!

— Аластор, Северус, что это с вами? Вы согласны друг с другом?! И в чём! Вас уже Альбус на посту директора Хогвартса не устраивает?!

— А почему бы и нет, Минерва? Насколько я помню, на уровень декана Гриффиндора мистер Полански вышел ещё в позапрошлом году. Человек подрос, набрался опыта… Давайте его в директора! Меня наконец уволит, он меня не любит…

— Непременно уволю, профессор, из вас учитель как из тролля балерина.

— Вот, Альбус! Слышишь, что говорят умные люди, которые тебя на твоём поле обставили?

— Ладно, коллеги, ладно. Северус, пошутили — и хватит. Между прочим, есть у нас в одном коридорчике картина, как троллей учат танцевать балет…

— Вы так уверены, Альбус, что я с вами шучу? Знаете, тот балетмейстер очень плохо кончил!

* * *

На всякий пожарный случай Антона продержали у директора весь день и только к ужину разрешили спуститься в Большой зал. К тому времени его «изобретение» уже потеряло актуальность, все ждали оглашения имён чемпионов.

— Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур! Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам! Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!

— Вот видишь! Все совершеннолетние, а ты боялся…

— Гарри Поттер?!

Гермиона подавилась словами. Гарри встал, не понимая ничего.

— Ну что ж, Гарри, — очень серьёзно произнёс Дамблдор, — проходи. Туда, в боковую комнату, к чемпионам.

— Я не подавал заявку!

— Гарька! Не ходи! — Антон запрыгнул на скамью. — Они не имеют права!

— Мистер Полански, сядьте немедленно! — голос Дамблдора загрохотал как в мегафон. — Мистер Поттер, мы ждём вас!

Под неодобрительный гул публики пришибленный Поттер убрался в указанном направлении. А Кубок внезапно выстрелил ещё одним листом.

— Что это? — уставился в обгорелую бумажку директор Хогвартса. — Я не могу это прочесть!

— Покажите-ка, — заинтересовался Каркаров и потянул листок к себе. — А‑а‑а… Это по-русски! Чемпион Заочной физико-технической школы при МФТИ — Антон Полянский! Мало нам второго чемпиона Хогвартса! Откуда у нас четвёртая школа? Что вы себе позволяете, Альбус?

Антон глянул на Дамблдора так, будто решил его убить, и направился к выходу из зала. Не в чемпионскую комнату, в вестибюль.

— Мистер Полански! Вам в боковую комнату!

— Попробуйте впихнуть меня туда насильно.

— Магический контракт с Кубком…

— Вы гарантировали мне, что участвовать не придётся. Кроме того, как несовершеннолетний, я не могу заключать подобные контракты без одобрения родителей или иных законных представителей.

— И что вы собираетесь делать?

— Написать в посольство, конечно. И я очень надеюсь, что по дороге с моим письмом ничего не случится. На всякий случай сообщаю, что у меня есть и другие средства связи, кроме школьных сов.

Профессор Макгонагалл вскочила на ноги, но Дамблдор её остановил:

— Не надо, Минерва. Оставь. Дай мальчику успокоиться… В конце концов, я и впрямь перед ним виноват.

Захлопнулась тяжёлая дверь. В гробовой тишине раздался печальный голос Рона Уизли:

— Я хотел на Турнир, а меня не пустили… Поттер не заявлялся на Турнир, а его отправили… Полански не хочет на Турнир, а его туда палками гонят… Ну что за жизнь!

Дамблдор внимательно посмотрел на рыжего четверокурсника:

— Ронни, мой мальчик, почему ты так уверен, что Гарри не подавал заявку? Ты настолько веришь его словам?

Уизли промолчал. Вместо него ответила Дафна Гринграсс:

— Это вы верите кому не следует, директор. Мистер Уизли верит своему другу.

Макгонагалл опять подскочила… Оглянулась на Дамблдора и молча села на место, махнув рукой.