Иное (джен)

— Добрый вечер, — поздоровался профессор Райс, появляясь, по своему обыкновению, неожиданно. Дождавшись ответа, спросил. — Итак, у кого-нибудь есть подвижки с якорем? Мисс Уизли?

— Кажется, я могу ощущать какую-то… силу внутри рябины, — сказала та. — Но я боюсь её трогать.

— Очень хорошо, мисс Уизли, — кивнул Райс. — Возможно, вам стоит попробовать на других растениях? Тех, которые вам — не жалко.

— Спасибо за идею, профессор, — благодарно кивнула Джинни.

— А как дела обстоят у вас, мистер Даффи?

— Никак, — коротко и недовольно ответил тот.

— Честный ответ, — кивнул преподаватель. — Возможно, вы думаете не в том направлении. Попробуйте рассмотреть ситуацию с неожиданной точки зрения. Мистер Фергюссон?

— Я не уверен, — медленно произнёс Грэм. — Наверное, тоже никак.

— В чём ваше затруднение, мистер Фергюссон?

— Кажется, тоже что-то нащупал, — он бросил взгляд на Джинни. — Но если пытаюсь это «что-то» поменять, то ничего не получается.

— Вот как, — прищурил глаза профессор. — Практически уверен, что вы нащупали не то, что надо. Пробуйте ещё. Воспользуйтесь моим советом мистеру Даффи.

— Хорошо, сэр.

— Мисс Лавгуд?

— Ой, — только и сказала Луна, чуть покраснев.

— Вы ещё не начинали, мисс Лавгуд? — чуть нахмурился Райс.

— Ага, сэр, — опустила Луна голову.

— То, что вы общаетесь по ночам с новой знакомой, не значит, что вы должны пренебрегать моим заданием, — строго сказал профессор. — Более того, чем больше вы с ней общаетесь, тем выше шанс случайно… выпасть. Как это было в первый ваш раз. Вы же не хотите повторения?

— Но вы…

— Нет, мисс Лавгуд, — оборвал Райс, глухо постукивая палочкой по столу. — Мой якорь и моя магия не могут беречь вас вечно. Надо встретиться с этим лицом к лицу — и победить. А для этого вам нужны мои знания. А для них вам нужен индивидуально настроенный якорь. Итак?

— Сегодня же займусь им, сэр! — выпалила красная до кончиков ушей Луна.

— Очень хорошо, — неторопливый кивок. — Пока у вас всех нет якорей, мы продолжим теоретические лекции. Но прежде скажите мне, что в этом классе — не-вещь? Заранее предупреждая ваши опасения — это не стулья и не парты. Что?

— Можно встать? — спросил Даффи.

— Нет, — покачал профессор головой, постукивая палочкой. — Вам должно быть всё уже понятно.

— Палочка! — воскликнула Джинни. — Ваша палочка!

— Или кафедра, — добавил Грэм.

— Палочка, — тонко улыбнулся им преподаватель. — Знаете ли вы, что можно делать не-палочкой? Конечно же, нет. Не-палочка, созданная иномагом для самого себя, может буквально проникать в самые нереальные места, позволяя там колдовать — когда сам иномаг остаётся в основном пласте реальности. О том, как создавать не-палочки и на что они способны, подробно мы поговорим на следующем курсе. Пока вам достаточно знать, что без посредников только очень умелый иномаг может влиять на иные пласты бытия, не находясь в них сам; впрочем, это правило распространяется и в обратную сторону: иные пласты бытия крайне редко могут напрямую повлиять на вас без посредника вроде не-вещи. Хотя, конечно, один посредник им доступен всегда, — профессор коснулся не-палочкой своей головы — и не-вещь растворилась в белой дымке. — Ваш разум. Если чувствуете иную опасность и не можете обойти её стороной — закройте глаза и уши — естественные каналы в ваше сознание. Сосредоточьтесь на отвлечённой мысли, в идеале — постарайтесь очистить сознание, «думать ни о чём». Это — основы окклюменции, чуть подробней мы поговорим, когда у вас будут индивидуальные якоря. Ох, чуть не забыл. К основным правилам мы будем писать так называемые расширения. Напишите расширение правилу номер три: если действуешь через посредника, то делишь ответное действие между собой и посредником. И расширьте правило номер один следующим, — быстрый взгляд на Грэма. — Некоторые вещи сложнее, чем кажутся. Записали? Очень хорошо. Знание основных правил с расширениями я проверю в конце года — как практически, так и теоретически.

Есть вопросы? Нет? Замечательно. Теперь продолжим введение в самую первую, основополагающую сферу. Сегодня я расскажу вам о неустойчивой, изменчивой природе нереального. Не буду говорить строгими научными терминами, если желаете, можете посмотреть… Лучше под запись. «Сущность иллюзии» А. Стивена или «Течение теней» У. Уоргена. Запретная секция, разумеется, если будет необходимо, я дам допуск. Там всё написано максимально точно и корректно, но, к сожалению, несколько архаичным английским и очень сложно, что, впрочем, позволительно для научного труда… Очень жаль, что мы, иномаги, не можем позволить себе современный учебник по дисциплине — я уже подумываю, а не достать ли адаптированный вариант из иного? Так или иначе, я буду говорить языком аналогий.

Профессор прокашлялся, мелкими глотками выпил стакан воды и бросил его в стену. Стакан разлетелся тающими осколками с глухим скрежетом, режущим слух.

— Представьте себе дорогу. Не городскую, а старую сельскую, протоптанную и твёрдую, местами даже потрескавшуюся от жары. От неё отходит множество тропок, они же к ней подходят. Если мы зафиксируем направление движения на этой дороге и сопоставим его с течением времени, то получим достаточно точную аналогию нашей реальности. Дорога — это и есть так называемая линия времени, линия реальности, уходящая в бесконечность будущего в одну сторону и в бездны прошлого — в другую. Всевозможные тропки, петляющие, пересекающиеся с дорогой, а подчас идущие параллельно, но невидимые за густым лесом — это иные планы и отражения основной линии. Иногда эти тропки разрастаются в дороги не меньше, а то и больше основной — и становятся параллельными реальностями, линиями времени. Иногда — сужаются и теряются в густых лесах. Иногда делится или сливается с другими дорогами — дорога основная. Но всё это не опасно, пока мы идём по твёрдому, спёкшемуся грунту дороги — а вот тропки могут вести в болото или прерываться рекой, тогда как основная линия болота огибает, а реки пересекает по мостам.

Представили? А теперь начнётся самое интересное — сезон дождей. Дожди размывают дорогу, делают её малопригодной для путешествий, а бывает, устраивают такие паводки, что люди гибнут во внезапно прибывшей воде. Смывает выстроенные вдоль дороги селения, гибнет скот, тропки зачастую становятся непроходимыми… Такова неустойчивая природа самой реальностности — стоит нереальному тесно коснуться реального, как пойдёт всесмывающий ливень. А подчас он идёт регулярно, стирая с лица земли раз в сотни лет целые цивилизации, не делая различий между магами и магглами…

— Но этого же не было! — воскликнул Энтони.

— Почему вы так решили? — уголком губ улыбнулся профессор. — Почему вы уверены, что непосвящённые вообще замечают что-то такое? Это естественный процесс. Одни цивилизации в мгновение ока сменяются другими — изменения в прошлом несут изменения в будущем. Тают культуры, уходят и появляются новые знания — но непосвящённые не видят этого. Для них мир остаётся таким, каким был и прежде. Они вписаны в новое прошлое и новое будущее — в «своё» прошлое и «своё» будущее. Но однажды пойдёт ещё один дождь — и их смоет точно так же. Страшная картина, не так ли, мистер Даффи? Вижу, вы оценили её в полной мере. К счастью, так происходят в соседних линиях, но не у нас. Наша линия реальности — стабилизирована, проще говоря, у нас не сельская дорога, внешне твёрдая, но легко размываемая дождём, у нас — каменный тракт, идущий по большому городу на возвышенности, недоступной наводнениям. И город наш — каменный, малоуязвимый и для пожаров. А ещё в городе нашей реальности есть люди, которые тушат пожары и разгоняют тучи, если это необходимо. В наш город по-прежнему идёт тысяча дорог, и если ступаешь на грунтовые, стоит бояться дождей и наводнений, а уходя из города в тёмный лес — волков, разбойников, пожаров. Но здесь, в так называемой альфа-линии реальности, мы в безопасности. Не полной, разумеется — в городе есть свои воры, свои убийцы и свои конфликты, но это конфликты внутригородские, с внешними угрозами связанные — редко. Почему мы делаем якоря и оставляем их здесь, в альфа-линии, когда отправляемся куда-то ещё? Здесь якоря в безопасности, наша реальность фундаментально неизменна. Знаете ли вы о так называемом хроновороте? О, мисс Уизли, вы знаете!

— Это артефакт, с помощью которого можно путешествовать во времени! — выпалила Джинни. — Он похож на песочные часы.

— Да, конечно же, это и есть хроноворот. Возможно, у нас будет практикум по его использованию, но самое главное — это то, что с помощью хроноворота нельзя внести серьёзные изменения в альфа-линию реальности, подобно нашей. В лучшем случае, окажется, что эти изменения и должны были произойти, просто вы не знали о них. И ничего в будущем — не изменится. В худшем же случае будьте готовы, что хроноворот попросту выбросит вас с каменного тракта на раздолбанную грунтовку и хорошо, если не в сезон дождей! Впрочем, якорь в альфа-реальности поможет вам вернуться обратно, если, конечно, вы сумеете остаться в живых. Есть ли какие-нибудь вопросы?

— Городов — много? — коротко спросил Грэм.

— Да, конечно же, балл Хаффлпаффу, — ответил профессор. — Дельный, очень дельный вопрос. Городов много, альфа-линий — сколько угодно. Все они разной степени «твёрдости», если угодно, цивилизованности. Дороги бывают разными — не только камень и грунт, да и грунт с камнем бывают совсем различными! Альфа-линия — это полноценный город, подобный нашей реальности, твёрдый и самовосстанавливающийся, как активно, так и пассивно сопротивляющийся изменениям извне и изнутри. Бета-линия — это городок, который таки может смыть сильное наводнение, но который наверняка отстроится заново, а простые дожди, пожары и мелкие разбойничьи банды — ему не страшны. Гамма-линия — это деревушки вдоль каменного тракта. Тракт, вроде бы, и каменный, но порой его заливает, а сами деревушки — ничем не защищены. Если в бета-линии находиться довольно безопасно, то в гамма-линии следует быть настороже. Дельта-линии — это всё ещё каменный тракт, но потрескавшийся и в чистом поле, могущий в любой момент прерваться грунтовой дорогой, а то упереться в обрыв.

В такие линии ходят, обвешавшись якорями и по крайней нужде — впрочем, это не мешает им быть, зачастую, чрезвычайно полезными и просто интересными. Бывают дельта-линии, в которых каждое существо с рождения устойчиво к изменениям реальности! Просто представьте себе, вокруг вас всё тает и меняется, и вы привыкаете жить в этих изменениях! Сегодня вы — богатый чиновник, завтра — бедный служка, послезавтра — профессор наук, но всегда вы — это вы, и вы привыкли менять своё место в мире как перчатки! Но довольно о дельта-линиях. Хуже них — эпсилон-реальности. Эти линии — те самые грунтовые дороги, и их большинство. Пожалуй, я выразился некорректно. Видите ли, дорог — сколько угодно! Бесконечно много, нет предела! Но эпсилон-реальности встречаются чаще всего. Наконец, всё, что хуже грунтовой дороги, нестабильней эпсилон, принято называть побочными линиями, попросту — побочками, тропками, ответвлениями и ветками. Формально тропки называются дзета-линиями, но на практике этот термин обычно не применяют.

И, наконец, ещё один важный момент — это то, что называют фоном, полотном. Если продолжить аналогию, то легко понять, что человеку совсем не обязательна дорога — можно идти в чистом поле, брести по холмам, пробираться через леса, плыть по рекам и морям, даже взбираться на вершины гор! Общее место, где проходят дороги, называется реальностным фоном, иначе говорят, полотном, гобеленом, тканью реальности. Ходить по полотну свободно — это прерогатива даже не мастеров иномагии, подобных мне, но тех, кто перешагнул простое человеческое бытие, — профессор обвёл взглядом заворожённых рассказом учеников. — Возможно, кто-нибудь из вас или даже я станет тем, кто преодолеет границы дорог и свободно пройдёт по полотну в неведомую даль. А теперь немного расслабьтесь, отдохните — и я жду новых вопросов.

Несколько минут ученики осмысляли сказанное и прогоняли причудливые видения иных полотен из бесчисленных дорог, назойливо появляющееся перед глазами. Первой достаточно пришла в себя — Луна.

— А как понять, в какой я линии? — спросила она.

— Неожиданный практицизм, — хмыкнул Райс. — Балл Рейвенкло. Помимо прямых способов, вроде наблюдения, как всё вокруг меняется раз за разом, есть и более точные методы — в конце концов, вы можете попасть в дождь, а не после него, меняться сами, того не замечая. Прежде всего, вам следует создать магистрал. Магистрал — это особый якорь, который сразу же продлевается в будущее и прошлое. Проще говоря, на предполагаемом грунте вам нужно выложить каменную тропку — небольшую, но каменную. Далее вы можете привязать к магистралу записку или предмет, а чуть позже снова посмотреть, изменилось ли что-нибудь. Если записка описывает совсем не то, что вокруг вас — определённо, вы не в альфа-линии. Это простой, но менее безопасный способ. Гораздо лучше будет привязать к магистралу самого себя. Тогда вы станете, пусть и на время, но независимыми от окружающей реальности. При необходимости, вы можете продлевать магистрал бесконечно долго. Между прочим, — поднял палец профессор, — альфа-линии являются таковыми именно благодаря множеству магистралов, каменных тропок, сливающихся в одну большую дорогу, к которым привязано всё и вся. Если разрушить все магистралы, линия станет самой настоящей дельтой, а то и эпсилон. Одним из первых и самых масштабных магистралов нашей реальности является Хогвартс.

Если вы хотите узнать, в какой именно из изменчивых реальностей оказались, используйте заклинание «глобус магистрал ревелио». Оно даст вам понять, сколько магистралов и как далеко тянутся в окружающей линии. После некоторой практики вы сможете сразу сказать, где именно находитесь. Почему я сразу не сказал об этих чарах? Потому что если вы попали в другую линию с минимумом якорей — сначала делайте магистрал! Запомните это, заучите наизусть. Как делать магистрал, я покажу вам в этом году. Ещё вопросы? Пожалуйста, мисс Уизли.

— Вы обещали поговорить о том, куда пропадала Луна.

— Ах да, уже конец лекции! — встрепенулся Райс. — Конечно, я расскажу. Видите ли, мисс Лавгуд — очень талантливый иномаг. В перспективе — талантливей любого из нас, даже меня! Но не считайте, что это так чудесно. Напротив, её талант слишком велик, — профессор покачал головой. — Достаточно велик, чтобы увести из альфа-линии, когда она находится в моём классе и имеет несколько заранее подготовленных якорей. Я прошу вас отнестись к мисс Лавгуд с пониманием. Ей приходится нелегко.

Грэм, Джинни и Энтони почти синхронно оглянулись на Луну, мечтательно глядящую куда-то за преподавателя — будто и не слышит, что речь идёт о ней.

— На прошлой лекции, — продолжил Райс, — мисс Лавгуд слишком эмоционально отреагировала на не-стул и с помощью своего таланта сделала его стулом. Но видите ли, в чём беда — мой класс, Хогвартс в целом и наша альфа-линия хорошо защищены от таких вот непроизвольных вмешательств. Нельзя пожелать и материализовать предмет: реальность альфа-линии не гнётся под волей иномага. Но и талант Луны достаточно велик, чтобы что-то изменить. Противоречие! Мироздание разрешило его наиболее простым способом — заменило не-стул под Луной вполне материальным — но не в этом месте. Проще говоря, Луна вытолкнула сама себя из альфа-линии к ближайшему стулу. Запомните этот инцидент и будьте осторожны в своих желаниях — вы можете попасть в подобную ситуацию.

— А куда она попала? — заинтересовалась Джинни.

— Мисс Лавгуд, — тихо обратился профессор.

— В сон, — мечтательно глядя в никуда, ответила Луна. — В очень интересный чужой сон.

— А откуда там был стул? — Джинни обернулась к Луне. — Материальный стул, ведь так сказал профессор!

— Боюсь, мисс Лавгуд не может ответить на этот вопрос, — аккуратно сказал Райс. — Я, скажем так, догадываюсь, что это специфика реальности, в которую она попала. Но, возможно, что она просто не успела дойти до материального стула — ушла от не-стула, но дошла только до сностула, если можно так выразиться. И — хватит расспросов, если мисс Лавгуд захочет, то расскажет вам подробнее. Лекция завершена, до встречи через неделю.