Не детская игра (джен)

Бывают литературные герои, которые попадают с корабля на бал, а у Антона случился обратный случай: чуть ли не прямо с бала на корабль. Ага, на воздушный. Не успел отойти от всяких танцев-шманцев, не успел толком попрощаться с хогвартскими приятелями, не успел как следует прийти в себя после метаний по заграничным аэропортам, не успел сделать морду кирпичом… В общем, ввалился домой, почти ничего не соображая, и попался маме совершенно неподготовленным.

Нет, сначала, конечно, были объятия, и поцелуи, и радостные вопли сестёр, и праздничный ужин… А вот потом, когда мужская часть семейства как следует подкрепилась и изрядно размякла, мама и выдала:

— Ну что, Антон Константиныч, выкладывай, что там у тебя произошло, да смотри у меня, без купюр. Ты, Костик, сиди и не отсвечивай, с тобой потом поговорим особо. А вы, Ян Фаддеич, не подмигивайте. И рожи у меня за спиной не стройте. Уж не думаете ли вы, что грамотный историк не засечёт цензуру и умолчания в ваших рассказах? Недооцениваете вы школьных учителей, товарищ полковник, сильно недооцениваете!

Антон с дедом переглянулись, вздохнули и начали рассказ.

* * *

— …В общем, разобрались в посольстве как следует, наказали кого попало… Кого-то по собственному желанию ушли, кого-то по служебному несоответствию, кого-то даже вышибли к чертям собачьим без права занимать любые государственные должности, но сделанного уже не воротишь. Пришлось нашему Антону влезать в это безобразие по уши…

Уж лучше бы мать ругалась. Так пугает её сухой, «завучский» голос:

— Значит, никаких способов разорвать этот ваш магический контракт не нашлось?

— Один нашёлся. Военная операция против магической Британии. Тактический десант и захват Хогвартса. Двух-трёх дней хватило бы, — дед тоже говорит сухо и отрывисто. Наверное, так он докладывал когда-то своим командирам о боевых потерях.

— Но ради одного школьника никто, конечно, воевать не станет, — продолжает мама. — Политические потери, статус агрессора, проблемы с ООН…

У деда в глазах боль:

— Да не в том дело, Оленька! Ну хорошо, не только в этом. Помнишь, к нам друг Антона приезжал? Лонгботтом?

— Ну приезжал, помню. Хороший паренёк, со Светой нашей подружился… Но при чём он тут?

— А ты спроси у сына, что его друг будет делать, если на его школу нападут.

— Да я и сама скажу… Так вы имеете в виду…

— Вот именно. Если мы атакуем, друзья и учителя Антона будут эту школу от нас защищать. И хоть этому Лонгботтому всего четырнадцать, он тоже наверняка сбежит в партизаны, я таких хлопцев хорошо знаю. А там у них магии всякой защитной понаворочено… И не в том дело, что нам она не по зубам, вскрыть-то её как раз не проблема. Одного крейсера за глаза хватит…

…Где-то за горизонтом, в хмуром зимнем море, с длинного серого корабля в огне и в дыму рвутся к низким облакам тяжёлые ракеты. Через считанные минуты они обрушатся на замок, снося магические щиты, сшибая башни, разрушая стены. Хороня приготовившихся к обороне защитников… Флитвика с его заклинаниями, которые не сработают в пламени взрыва… Спраут с её растениями, которым никакое волшебство не поможет… Вектор и Синистру, которые вообще теоретики… Братцев Уизли с их заколдованными фейерверками… Невилла и Гермиону, ведь их никто не сможет удержать от несовместимого с жизнью гриффиндорства… И всё для того, чтобы обезопасить одного балбеса, который ради хохмы сунул бумажку в кубок!

Антон стискивает зубы, пытаясь не закричать. В комнате вспыхивает яркое золотое сияние.

Ольга Владимировна обнимает сына и говорит тихим голосом:

— Профессиональная деформация историка — за армиями и народами забываю о людях… Спасибо, Ян Фаддеевич, что напомнили. И тебе, Антошка, спасибо. Волшебник ты мой маленький…

«Я не маленький!» — хочет рявкнуть Антон, но не выдерживает — и начинает самым позорным образом плакать. Как девчонка. Как младенец. Это в пятнадцать лет!

Вот стыдоба…

* * *

— Нет, это не Турнир, это форменное безобразие!

— А чего вы хотели? Вспомните, кто его организует!

— Да вроде бы Крауч никогда дураком не был…

— Крауч отвечает за международную часть! А за непосредственную организацию мероприятий — Дамблдор!

— Дамблдор, похоже, совсем уже спятил…

— И половина школы вместе с ним. Только вдумайтесь: Турнир Трёх Волшебников, Четырёх Школ, Пяти Участников и Шести с Половиной Арбитров!

— Почему «с половиной»?

— Русские двоих присылают, но голос в жюри у них один.

— Да ну этих русских к дементорам! Вот Рождественский бал — это да! Тут Дамблдор развернулся по полной!

— А чего он такого сотворил?

— Да не он сам, его любимчики! Поттеровская команда!

— А, Уизли, Лонгботтом, Грейнджер и этот русский, как его там?

— А вы ещё и фамилии всяких гр… магглорождённых помните?

— Врага нужно знать, дорогой мой сэр, лучше, чем друга!

— Вам это не трудно, сэр, у вас друзей вообще нет.

— Как и у всей Британии, между прочим.

— Это сказал маггловский политик!

— А вы откуда это знаете?

— Не о том говорим, коллеги! Раз уж вы у нас так хорошо информированы, мэм, удовлетворите и наше любопытство, что там такое на балу стряслось. Дамблдор же не пускал прессу!

— Помните скандальное известие, что магглорождённая Грейнджер бросила Лонгботтома и крутит шашни сразу с двумя чемпионами Турнира?

— А вы что, ждали верности от маггловского отродья?

— Вы полагаете, сэр, её следовало ждать от выпускника Слизерина?

— Коллеги!.. Так вот, на балу она снова была с Лонгботтомом.

— Вернулась? Её отшили? И он её принял обратно?

— Ещё бы не принял. Тюфяк! Она им крутит как хочет…

— Не всё так просто. И Крам, и Поттер пытались её пригласить, но она обоим отказала. Видимо, чтобы не делать между ними окончательный выбор, а подождать конца Турнира — и уж тогда захомутать победителя. Заметьте, эти двое занимают сейчас первые два места!

— А третье у русского…

­— Русский занят, и отбивать его у Гринграсс — дело безнадёжное. Грейнджер — кто угодно, но не дура. А Диггори ей неинтересен. Аутсайдер!

— И что, наши лидеры купились? По-прежнему ждут её выбора?

— Судя по тому, что Поттер в последний момент пригласил малознакомую полукровку из иммигрантов, а Крам вообще пришёл с дочерью коллеги Ксенофилиуса, они действительно ждут и надеются.

— Да, не думаю, что кто-то может заинтересоваться этой Лавгуд всерьёз. Тем более Крам. Ему только свистнуть… Видимо, попытка избежать ревности со стороны Грейнджер!

— Далеко пойдёт девица…

— Минуточку, минуточку! Десять против одного, что у нашей прекрасной коллеги есть в кармане ещё один скандал!

— Ищите дураков с вами спорить, сэр…

— Угадали. И тоже связан с поттеровской компанией!

— Неужели Гринграсс?!..

— Именно! Они с русским чемпионом явились на бал в русской школьной форме!

— Ну, формально имели право. Он представляет русскую школу, она, как его партнёрша, должна соответствовать…

— Это была маггловская школьная форма!

— Не понял… Этот русский, он что, представляет в волшебном Турнире маггловскую школу?!

— Да какая разница! Не должно было там быть русских, ни магглов, ни магов!

— Однако есть, и ничего с этим не поделаешь. Но что с Гринграсс-то?

— Всё дело в том, что в состав русской маггловской парадной школьной формы для девочек входит юбка.

— Логично. Не в брюках же им ходить…

— Да в брюках они тоже ходят, если захотят. Но эта юбка у этих магглов едва доходит до середины бедра!

— И в таком виде в бальный зал?!

— Ого! И как, было на что посмотреть?

— А я всегда говорил, что магглы — просто грязные животные…

— Уж чья бы сова ухала!

— Коллеги!.. Эх, как жаль, что снимков нет… Мы бы тираж удвоили! Утроили бы!

— Вообще-то есть. Снимал некий третьекурсник из магглорождённых. Там тоже был скандальчик, магглорождённый гриффиндорец пришёл на бал со студенткой Слизерина, но на фоне голых ног мисс Гринграсс это мало кто заметил.

— Снимки! Снимки сюда!

— Увы, дорогие коллеги. Этот упрямый фотограф отдал исключительные права на публикацию своего репортажа Ксенофилиусу Лавгуду. Нам не светит.

— Ясно… Ну что ж, будем работать с тем, что есть. Насколько я понимаю, статья у вас уже готова?

* * *

Специальный выпуск «Придиры» посвящён Хогвартсу. Читайте в этом номере:

Мозгошмыги атакуют чистокровных волшебников сильнее, чем магглорождённых. Фоторепортаж К. Криви с Рождественского бала.

Интересные временные турбулентности. Профессору ЗоТИ тридцать два года, но директор знаком с ним больше сорока лет. Наблюдения Л. Лавгуд.

Будет ли пойман вольпертингер? Статья из русского журнала «Наука и жизнь», перевод Г. Грейнджер и Э. Полански, комментарии В. Крама.

* * *

— Так, говоришь, осталась на каникулы в школе?

— Осталась. Не захотела приезжать… Вообще-то мы действительно перед ней виноваты. С этим контрактом…

— Ты же понимаешь, что мы просто не могли рассматривать сквиба…

— Да не смеши людей! Этот сквиб сейчас достойно выступает на Турнире Трёх Волшебников! Опережает двоих чемпионов, которые гораздо старше! Судя по всему, имеет шансы на победу! Вот скажи кому, что мы своими руками уничтожили возможность такой партии…

— Если смотреть с этой стороны… Я, пожалуй, рад хотя бы тому, что контракт заключён втайне. Над нами бы вся Британия смеялась… Правда, у семьи жениха теперь есть возможность мелко шантажировать нас…

— После того, что Дафна учудила на Рождественском балу, огласка невыгодна им так же, как и нам. Ты видел снимки в «Придире»?

— Ты же знаешь, я это не читаю…

— Тогда полюбуйся.

— Ну… Та-ак…

— Что — «та-ак»? Да, все традиции она послала к Мордреду. Да, по нашим стандартам чересчур смело. Но для современных магглов — дело обычное. Кстати, если сравнить с платьями старшекурсниц, со всеми их декольте и кружевами, то выглядит, пожалуй, даже скромнее.

— И всё же, наша дочь…

— Наша дочь устроила обыкновенный подростковый бунт. На что, кстати, имела полное моральное право.

— Ты уверена? Насчёт права?

— Мы с тобой поверили Снейпу. А он, во-первых, был тогда очень сильно настроен против мистера Полански, а во-вторых, тоже является слизеринцем. Я недавно перечитала его письмо: он ни разу не назвал Полански сквибом! Просто сообщил, что тест с использованием школьного артефакта не показывает заметных магических способностей. А Астория недавно писала, что способности мистера Полански этим артефактом вообще не измеряются. Так профессор Флитвик говорит.

— Значит, письмо содержало логическую ловушку, и я в неё попался…

— Мы оба попались. Хотя Снейп мог не ставить ловушку, а просто оказаться некомпетентным в этом вопросе. Но в любом случае мы не проверили его информацию и на основании одного письма решили судьбу дочери. Удивительно, что она ещё из дома не сбежала.

— Если найдёт способ увильнуть от контракта, наверняка сбежит… Я в неё верю!

* * *

Гермиона, некая Р. Скитер наврала о тебе с три короба в «Пророке». Думаю, найдётся достаточно дур уровня Паркинсон, которые ей поверят. Будь осторожна!

Дафна

P.S. Высылаю книгу «Как послать врага по почте».