Мистер Поттер, что это за вид?!  (джен)

— Вы правда заставите Дамблдора прокатиться на метле? — подбежал к ним на ужине студент из Пуффендуя.

— А метла есть? А когда это будет? Вот круто! Надо будет бабушке написать! — восторженно тараторил Невилл.

— Ну даёте, не успели год отучиться, а уже звёзды! — уважительно присвистнул Фред, озорно подмигнув второму близнецу.

— И вы это поощряете! — возмущался Перси. — Они нарушают правила! Недопустимо! — он раскраснелся и странно походил на свеклу, причём очень злую.

— Не волнуйся, Перси, — подхватил Джордж, — Будет и твой день. Может, даже завтра.

— Или послезавтра, — засмеялся Фред.

— А может, через год.

— Но всё равно будет! — близнецы рассмеялись и постарались быстрее убраться, пока донельзя рассерженный Перси не стал повально отнимать очки.

Гарри с улыбкой наблюдал за шутниками. В целом, он вообще не понимал, как об их плане узнала вся школа. Он точно помнил, что они с Роном решили всё хранить в тайне, на тот случай, если затея провалится. Но весь их таинственный вид и шепотки на уроках говорили всем, что они непременно что-то задумали. И как-то получилось так, что сначала к ним подошёл Невилл, потом Симус и Дин. Упрекая друзей правами соседей по кроватям, первокурсники узнали о грандиозном плане Уизли. Но Гарри был уверен, что взял с них слово обо всём молчать, и мальчики тогда даже согласно закивали. А как же в итоге вышло, что после уроков об их будущем мероприятии узнала вся школа, оставалась загадкой.

— Честное Дамблдорское, я ничего не говорил! — клялся Невилл, когда Гарри пристал к нему с расспросами. — Может, Дин или Симус?

Но и от них Поттер ничего не добился. Оставалось только смущённо улыбаться в ответ на восхищённые восклицания и молча злиться на себя. Гарри не любил излишнего внимания к своей скромной персоне. Он привык чувствовать себя невидимкой, но в волшебном мире это никак не получалось. Любой волшебник при его виде чуть ли не пaдaл в поклоне до земли и без конца говорил, как же он счастлив и какая это честь. Поттер хорошо помнил слова Хагрида о смерти собственных родителей и самом страшном волшебнике современности и не мог понять, что же в нём такого особенного.

— Ну, готов? — толкнул его локтем Рон. Гарри тяжело вздохнул.

— Да, — в принципе, у него и не было выбора.

* * *

— Вот ведь пижоны! — Драко в упор разглядывал гриффиндорский стол и кривился от всех тех воплей о «Великом Гарри Поттере». Сам Малфой ничего замечательного в Поттере не видел, абсолютно ничего. Но раздражало совсем не это, а то, что Поттер умудрялся, просто стоя в вестибюле, привлекать внимание. И ведь привлекать-то ему и нечем было!

— Ага, — хмыкнул Крэбб и толкнул Гойла, кивком головы указывая на стопку пирожных.

Драко с раздражением посмотрел на друзей. От них Малфой не был в восторге. И проблема заключалась даже не в природной глуповатости этих двоих, а в невероятной скуке. Их семьи дружили уже давно, и обоих Драко знал как облупленных.

Правда, первое время он веселился, скармливая им многочисленные сладости, которые присылала мама. Ради несчастного кекса друзья готовы были выполнить любой каприз избалованного Драко. Но очень скоро эта забава тоже надоела. Да и от обильного сладкого у мальчиков стали болеть животы, так что коробки с подарками от мамы валялись под кроватью, а Драко снова скучал. Но в этот раз Малфой собирался хорошо повеселиться. Он ухмыльнулся и позвал друзей:

— Проверим, как Поттер и Уизли будут Дамблдора летать заставлять?

— Угу, — Крэбб и Гойл расплылись в глупых улыбках.

— Будет весело!