Пробуждение Зверя (гет)

Полчаса? Включение? Ноут… аут… какие-то там корректоры? Что, черт возьми, это вообще значило? Эйприл растерянно переводила взгляд с экрана, на котором зловещей стальной стаей застыли странные механизмы, на Шредера и обратно. Лишь он один, кажется, что-то понимал в происходящем, но не торопился ничего объяснять; вместо этого, приблизив изображение на экране до максимума, рассматривал его то под одним, то под другим углом, почему-то однако, ничего не предпринимая. Совершенно…

Это бездействие яснее суетливой паники, огромного таймера обратного отсчета во всю панель и прочих драматических моментов, коими любили пугать впечатлительных зрителей создатели популярных триллеров, говорило о неизбежности чего-то ужасного. Непоправимого. Тишина, повисшая в командной рубке, казалась наэлектризованной и плотной, словно дым, сдавливая горло напряженным ожиданием. Полчаса… по сути, миг до начала Армагеддона. Эйприл потрясла головой, отгоняя панические мысли. Нет, неправда, должен быть какой-то выход, обязательно должен. Что-нибудь, что они не учли, забыли…

— Что это вообще за штука? — наконец обрела голос она. Поймав раздраженный взгляд исподлобья, Эйприл чуть виновато пожала плечами. — Да, я помню, ты говорил, но я так ничего и не поняла. Почему именно она, — девушка кивнула на экран, — для тебя самое ужасное на свете? Что она делает?

Эйприл прекрасно понимала, что сейчас явно не время для пространных объяснений, да и инопланетная техника никогда не была ей интересна, но промолчать просто не могла. И не только по причине врожденного любопытства. Вдруг в ходе обсуждения всплывет что-то, способное помочь, навести на идею? Хотя бы одного из них? Призрачная, почти иллюзорная надежда — но за что-то же надо держаться!

— С помощью этого механизма Кренг обратил в зомби моих братьев по оружию, — Шредер подкрутил какой-то тумблер, и изображение на экране превратилось в схему и провернулось вокруг своей оси градусов примерно на девяносто, почти полностью скрылось за полусферой «тарелки», проступая сквозь нее лишь пунктирным контуром. — Да, более сильных, ловких, выносливых и беспощадных, но все же зомби, безмозглых и лишенных собственной воли. И ровно через полчаса твои сограждане разделят их участь, получив контрольный чип, — он коснулся двумя пальцами собственного виска, — сюда.

Эйприл сглотнула, стараясь не представлять, каким образом страшноватые «птицы» могут проделать это: варианты были один другого тошнотворнее. Да и «контрольный чип» звучало устрашающе схоже с «контрольным выстрелом», опять же в голову. Девушка усилием воли постаралась сосредоточиться на решении проблемы, забыв на время о возможных последствиях. Конечно, Шредер наверняка уже рассмотрел все осуществимые способы — по технической части он понимает больше; но вдруг все-таки что-то упустил?

— Энергия? — почти шепотом предположила она. Саки отрицательно мотнул головой, не оборачиваясь.

— Уже. Весь Манхэттен обесточен, но ваша вышка, похоже, работает от автономного источника, — нахмурившись, он повернул колесико тумблера; теперь схема была обращена к ним противоположным боком, но, судя по еще более помрачневшему виду Шредера, и там ничего обнадеживающего не обнаружилось. — А может, и сам прибор, хрен его знает. И так просто его не обесточишь — он отводит от цели все выстрелы. Разве что…

Шредер вдруг замолчал, надолго задумавшись. Не решаясь прерывать его мыслей, Эйприл все же нет-нет, да косилась на экран. Отсутствие какого-либо индикатора времени нервировало все сильнее. Кто знает, сколько им еще осталось? Она чуть было не предложила переместить Технодром поближе к цели, но вовремя прикусила язык: наверняка такой простой вариант уже рассмотрен. Да и люди, которые неизбежно попадут под его гусеницы… если бы можно было как-то их разогнать. Эйприл задумчиво оглядела собравшуюся толпу, сейчас уже заполнившую немалую площадь Таймс-сквер полностью. И когда только успели набежать… Но ведь успели же! А если…

Эйприл резко вскинула голову, укушенная неожиданной мыслью. Выход есть, и он гораздо ближе, чем им обоим казалось. Надо всего лишь вынудить людей покинуть площадь, убраться как можно дальше от нее — и от опасного передатчика — и тогда устанавливать зловещие чипы будет попросту не на кого! А уж это провернуть Саки успеет, сумел же он собрать их всех здесь, и довольно оперативно. Она уже хотела поделиться догадкой с возлюбленным — но встретившись с ним взглядом, поняла, что его тоже осенило удачной идеей. Очень может быть, той же самой. Улыбнувшись, Эйприл подошла ближе, ободряюще коснулась ладонью локтя Шредера, держась, однако, на некоторой дистанции — чтобы не помешать в критический момент. Который мог наступить когда угодно. Время, коварное неумолимое время… может, они сумеют-таки его обмануть? Нет, не «может» — наверняка сумеют. Так или иначе.

Пол под ногами ощутимо дрогнул, и Эйприл растерянно-недоумевающе моргнула. Что-то не так. Но что именно — дошло лишь через пару мгновений, когда изображение с площади медленно увеличилось в масштабе, постепенно расширяясь все больше, расползаясь по экрану. Улыбка девушки медленно угасла; обессиленно опустив руку, Эйприл судорожно сжала кулачки, впиваясь ногтями в мякоть ладоней. Взгляда же не отвела, хотя и прекрасно знала, что увидит. Должна увидеть, раз имела наглость поверить в него, в его решение. Так или иначе… Кажется, Саки сделал свой выбор.

Технодром сдвинулся с места и, постепенно наращивая скорость, приближался к злополучной площади. Не отключи Шредер загодя динамики, их обоих вновь оглушил бы грохот и скрежет, с которым титановые стены продирались меж близко стоящих высоток. Может, так было бы даже лучше. Эйприл шумно втянула воздух через нос, потерла ладонью горло. Рука мелко, противно дрожала, глаза же были сухи — словно бы слезы резко и неожиданно иссякли, истраченные ранее по пустякам. Да и что они могут изменить?

Площадь и наводнившая ее толпа неумолимо приближались. Воздух снаружи вновь заволокло облако пыли, затянув всё серой дымкой. Но даже сквозь нее Эйприл видела их всех. Неизбежные жертвы, заложники в необъявленной войне… Сморгнув, девушка сердито протерла глаза тыльной стороной руки, как можно быстрее возвращая ясность зрения. Она должна это видеть — цену своего решения, свой настоящий выбор. Его настоящего…

Вроде бы что могло измениться за несчастное мгновение? Уже потом, спустя немалое время, Эйприл будет убеждать себя, что пропустила переломный момент, обманутая пыльной завесой, и произошел он намного позже, чем думалось поначалу. Может, так на самом деле и было, как знать? А пока… пока девушка, недоверчиво щурясь, смотрела, затаив дыхание, — и не верила собственным глазам. Она вновь приняла желаемое за реальное — или толпа, тупо наблюдавшая за светопредставлением буквально под собственным носом, действительно наконец очухалась и хлынула во все стороны перепуганным стадом?

Как нарочно, изображение не спешило становиться четче, и Эйприл непроизвольно наклонилась вперед, опираясь ладонями чуть ниже панели управления, плечом к плечу со Шредером, зная, но не замечая его рядом. Впрочем, тот вел себя точно так же, вплоть до момента, когда наконец перед глазами обоих наблюдателей не предстала опустевшая площадь. Лишь тогда они позволили себе перевести дыхание и переглянуться. Что именно напугало людей на площади — а улепетывали они, словно от смерти спасаясь, — Эйприл не желала знать. Она и так смутно подозревала, что в таком паническом бегстве не обошлось без жертв, возможно, даже под гусеницами Технодрома. Но иного выхода и правда не было, оставалось лишь смириться с этими потерями. Действительно неизбежными.

От внезапного облегчения резко подогнулись колени, и полушагнув-полушатнувшись в сторону Шредера, Эйприл буквально повисла на нем, обвив шею руками и прижимаясь всем телом. Оно казалось почти невесомым, переполненным искрящимся восторгом; девушка почти не ощущала его, но это ничуть не огорчало. «Получилось! — ликовала и пела душа в такт бьющемуся в висках пульсу. — Я знала, я точно знала это! Милый, дорогой, единственный, спасибо! Спасибо за то, что не ошиблась в тебе; за всё, что было и будет; а уж теперь-то оно точно будет — я уверена!»

— Получилось… — пробормотала Эйприл сдавленным шепотом, не в силах почему-то выразить словами охватившую ее радость. Но кому они нужны, эти слова? Тихо засмеявшись, она приподнялась на цыпочки — одарить героя заслуженным поцелуем, да не одним. Уж теперь-то точно самое время!..

…и не дотянулась считанных дюймов: Шредер остановил ее, цепко удержав за плечи на некотором расстоянии от себя. Лишь сейчас почувствовала Эйприл, как напряжены его мышцы; разглядела каждую черточку сдержанно-бесстрастного лица, нимало не затронутого беззаботной радостью, охватившей ее саму, и вздрогнула: зябким сквознячком сердце сжала тревога. Но почему? Они же нашли решение, сумели остановить дьявольский механизм Кренга. Или же дело в чем-то ином — подавшись вперед, Эйприл пристальней всмотрелась в глаза Саки — более страшном?

— Что-то не так? Саки, ты… ты в порядке? — она с ощутимым трудом сумела выговорить, казалось бы, самые обыкновенные слова. Когда же Шредер, помедлив, словно бы прислушиваясь к себе, наконец кивнул, преувеличенно-облегченно выдохнула, с нервным смешком толкнула его в бок: — Ну слава богу! Разве можно так пугать? Я уж думала, твой план не сработал, и ничего не вышло. Или… — не договорив, девушка с досадой махнула рукой. — Но ведь всё получилось? — резко вскинув голову, Эйприл с отчаянной надеждой заглянула ему в глаза. — Правда?

— Правда, — вопреки ожиданию, от сухого, не окрашенного ни одной эмоцией тона легче не стало. Ни капли. Эйприл с силой вцепилась в руки Шредера, рассадив ногтями едва затянувшиеся ссадины. Ни один из них не заметил этого. Умолкнув на полуслове, девушка отрешенно смотрела на него, мало-помалу пропитываясь его безысходностью, нараставшей с каждым сказанным словом. — Это временное решение проблемы, Эйприл. Мы выиграли немного времени. Ничего больше.

* * *

Временно… Саки лучше, чем кто-либо, знал непредсказуемость и коварство подобных решений. Ненавидя их всей душой, он все же был вынужден неоднократно прибегать к ним за неимением иного. Ненадежно, шатко и чревато еще худшими последствиями — но все-таки лучше, чем вообще трусливо отказаться от каких-либо действий. Последствия так или иначе будут, и наверняка самые гадостные — уж он-то знал свое везение; но при таком раскладе хотя бы появится шанс подготовиться к ним. А в следующий раз…

И вот он, следующий. Очередной, чтоб его. Разогнать бестолковых пленников, многократно усилив с помощью гипнотрона страх, сидящий в глубине души каждого из них, оказалось не сложнее, чем стравить меж собой, воззвав к иному, не менее сильному природному инстинкту. Даже удивительно, что это не пришло в голову раньше. Но вот что произойдет дальше, когда закончится обратный отсчет до запуска, а объектов для выполнения задания обнаружено не будет? Вообще ни одного?

Вариантов развития событий было слишком много, и Саки сосредоточился на самых вероятных из них, мрачно осознавая, что почти наверняка они же — наихудшие. Нет, возможно, конечно, что по истечении определенного срока, отведенного на поиски цели, адская машинка Кренга просто отключится, но на такое исключительное везение рассчитывать явно не стоило. Уж точно — не при извращенной изобретательности ее создателя! Скорее уж контроллер взорвется, разнеся вместе с Телецентром еще и половину квартала в придачу. Но и это покажется детской забавой в случае, если вдруг он войдет в автономный режим, разослав роботов по городу в поисках целей. Во всех возможных направлениях. И так или иначе — найдет, ведь уследить за всеми ними попросту нереально, а уж тем более — уничтожить. Даже ему.

«Естественно, — ядовитое шипение в его сознании прямо-таки сочилось самодовольством и ехидством. — Наше творение неуязвимо. Совершенно! Неудержимо!! С ним не совладать ни одному комку органической слизи — ведь оно создано мной! Нарушить мои планы не дано никому. Ты тупее мутанта, Саки, если все еще не понял этого».

Каждое слово било под дых, сбивая с хода мысли, будя бессильный гнев… и выкрадывая бесценное время. Очень может быть, на то и был коварный расчет. Даже наверняка. Шредер усилием воли разжал пальцы — не хватало еще из-за этого говнюка напугать Эйприл — и отстранив ее, медленно, стараясь не делать резких движений, повернулся к панели управления. Треклятая схема все еще висела на центральном экране, мозоля глаза и вызывая нестерпимое желание разбить его вдребезги. Стиснув кулаки, Саки напомнил себе, что разбивать нужно кое-что другое. Но желательно столь же наверняка. Если бы только найти способ…

Мысленно перебирая вооружение Технодрома — без особой надежды как-то применить, скорее чтобы отвлечься, — Шредер неожиданно замер. Догадка поначалу показалась дикой и совершенно безрассудной, даже на его взгляд, но по рассмотрении он находил в ней все больше плюсов. Способ… что может быть вернее личного контроля над процессом, с начала и до самого конца? Немалый риск, конечно, но когда обходилось без него? Опять же, однажды сверхъестественные рефлексы Зверя уже спасали ему жизнь в почти безвыходной ситуации, теперь же у него еще больше причин уцелеть. Есть ради кого стараться. Губы медленно растянулись в недоброй торжествующей ухмылке. «Неудержимо, значит? Так же, как и ты? Посмотрим…»

На миг Саки позволил себе совершенно неуместную, с немалой долей черного юмора мысль: что, если роботы примут за эту цель его, своего хозяина? И если… почти невероятно, но все же — если им повезет, что тогда? Зараза к заразе или клин клином? Что ж, подумать об этом у него будет время — когда, вернее, если эта гадость произойдет. А пока есть над чем поломать голову и без того. Например, над все той же причиной, вернее, как уберечь ее на время своего отсутствия. Даже в Технодроме и под надежной охраной он не мог быть полностью уверенным в безопасности Эйприл. А если вообще не доведется вернуться? Что тогда?

«Захвати с собой! — ухмыльнулся глумливо демон. Подсветка панели на миг моргнула кроваво-угольным прищуром. — Всё не так скучно подыхать не в одиночку… или же оставишь в наследство сточным выродкам? А, герой недоделанный? Прогнешься еще и под них?..»

Мысль была отвратительной, тошнотворно-невыносимой и… гениальной, черт ее возьми! Он сам бы не смог придумать лучше! Ну, конечно — место, где Эйприл будет в безопасности практически ото всех опасностей Нью-Йорка наземного (проверено, так сказать, на личном опыте) — и дело, которое отвлечет ее, помешав влезть в очередную авантюру. То, от чего Эйприл точно не откажется, как бы ни уверяла его в обратном. Шредер скептически усмехнулся. Вот уж никогда не думал он, что будет благодарен провидению за существование черепах! Однако если уж он даже его, существование это, сумеет употребить себе на пользу — он реально сможет всё!

* * *

Что-то изменилось. Эйприл не могла сказать, что именно, не осознавала разумом, но отчетливо чувствовала: будто бы нависшее над ними грозовое облако и сопровождавшее его душное напряженное ожидание — нет, не рассеялось вовсе, но чуть-чуть ослабило давящие кольца, позволило-таки свободнее вздохнуть. Что-то сдвинулось с мертвой точки, неясно пока, правда, в какую сторону. Но и этого было довольно, чтобы почти угасшая было надежда вновь воскресла. Странное чувство, нелогичное, будоражащее, но с некоторых пор девушка научилась доверять таким вот необъяснимым ощущениям. Медленно выдохнув, она вопросительно уставилась на Шредера. Если кто-то и может изменить что-либо в лучшую сторону, исправить почти непоправимое, то только он.

Конечно же, мог… в очередной раз не желая ничего объяснять! Впрочем, как и всегда. Пора бы уже привыкнуть. Эйприл подавила праведное возмущение и безропотно позволила отвести себя — хотя на язык так и просилось «отконвоировать»! — вдоль по уже пройденному коридору вплоть до тяжелой створки, при одном виде которой болезненно екнуло сердце. Слишком уж она была похожа на ту, другую, едва не стоившую Саки жизни и спасшую ее собственную. Створка бесшумно скользнула вверх, а дальше… дальше Эйприл уже и вовсе запуталась в хитросплетениях переходов и неясного назначения помещений и покорно следовала за спутником уже из опасения заблудиться. Хотя, что греха таить, любопытство с каждым пройденным шагом нарастало также. Что же он все-таки задумал?

Полутемное, но тем не менее показавшееся весьма объемным пустоватое помещение, в котором они в итоге остановились после бешеной гонки по коридорам и двух спусков на непривычного вида местном лифте, ничего не прояснило. Абсолютно. Эйприл еще раз огляделась, про себя отмечая странного вида, кое-где перекрытые створками трубы, под разными углами уходящие в стены и — хоть что-то знакомое! — множество транспортных модулей. Вроде бы в комнате было что-то еще из техники, но девушка не могла сказать наверняка. Попросту не присматривалась. Впрочем, волновало ее сейчас совсем не это.

«Бежим… мы просто бежим, как поджавшие хвост крысы», — с неожиданным для себя разочарованием поняла Эйприл. Она резко напомнила себе, что пока еще ничего не ясно, и для начала следует хотя бы выбраться из металлического склепа, а потом что-то предпринимать. Всё так, все логично и складно… но больно уж это напоминало не слишком героическое поведение Шредера в прошлом. Наворотив дел, обыкновенно он завершал все это единственным манером — отступлением, а по сути — бесславным бегством; новообретенную же кучу проблем «благородно» оставлял разрешать черепашкам… Эйприл резко затормозила. Черт! Как же она могла забыть?!.

Девушка уже дернулась было обратно к выходу: даже не представляя, где искать друзей, бросать их тут она не собиралась. Но не успела сделать и нескольких шагов, как с негромким шипением разъехались створки бокового, почти незаметного в полумраке входа. Эйприл инстинктивно попятилась, разглядев в проходе одетых в черное солдат. «Зомби», — любезно и очень «вовремя» уточнила память. Что бы ни имел в виду под этим словом Шредер, наилучшим решением станет обойти их стороной… если бы только безликие твари не перегородили путь к обоим выходам. Как нарочно, ей-богу! Едва не заплакав от досады, Эйприл затравленно оглянулась на Шредера. Что же он все-таки задумал? Кажется, эта фраза приобретала новый, весьма неприятный смысл…

Сказать или предпринять что-то опрометчивое, о чем потом пришлось бы жалеть, она не успела также: должно быть, почувствовав ее смятение или быстро догадавшись о сомнениях и страхах, Саки подошел ближе и ободряюще обнял ее за плечи.

— Ты не должна бояться моих братьев, Эйприл, — вместо ответа девушка сердито дернула плечом, демонстративно отстраняясь. Неужели ее страх так заметен стороны? — Они лишь помогут мне успеть вовремя.

Успеть? Озадаченная Эйприл даже позабыла о странной непривычной интонации слова «братья», хотя поначалу собиралась спросить. Но сейчас гораздо важнее было иное, и она уже открыла было рот для вопроса… и беззвучно закрыла вновь. Ответ на него был получен раньше: последние несколько воинов полуволоком тащили все еще не пришедших в себя черепашек.

Тут уж остаться на месте было выше ее сил. Не сдержав невнятного возгласа, Эйприл бросилась к ним. Осмотреть, прикоснуться, лично убедиться, что с друзьями все в порядке и их раны не представляют опасности… и еще раз проверить, не веря слезящимся глазам и дрожащим пальцам. На бесконечный миг перестал существовать даже город и грозящая ему угроза…

— Как ни жаль прерывать эту трогательную встречу, но время…

Вздрогнув, Эйприл вскинула голову, всмотрелась в лицо Шредера. Показалось — или правда промелькнуло в нем что-то неуловимое, поневоле настораживающее? Или же до отвращения привычное положение — рядом с друзьями, против него — вызвало не менее знакомые чувства? Ну да, конечно, не может не вызвать…

Стараясь взять себя в руки, девушка неспешным взглядом обвела окруживших ее — и черепашек — воинов Фут. С ощутимым усилием: как ни старалась она, в одинаковых с виду безликих силуэтах было сложно видеть людей, таких же, как и она сама. Братья, подумать только… Эйприл нервно вздрогнула, потерла одну руку другой, потом опустила ее на плечо Микеланджело — простое движение добавило чуть-чуть уверенности. Нет, уж лучше она будет считать их, как и прежде, лишь орудием, послушным воле создателя. Так спокойнее.

Кстати, о нем… Запоздало сообразив кое-что, девушка провела ладонью по подозрительно свободным чешуйчатым конечностям, и снова оглянулась на Шредера.

— Для чего они здесь? — широким жестом Эйприл обвела помещение, имея в виду и черепашек, и их противников. Именно так, вместе и одновременно. На язык упорно просились иные, более эмоциональные слова, но Эйприл сдержалась. Пусть и с огромным трудом.

— Избавляю мое убежище от этого мусора, — сухо пояснил Шредер, скрестил на груди руки привычным движением. — Сегодня я завершаю свои дела, и вскоре мне ничего тут не понадобится. Тем более они, — он скривил губы в презрительной гримасе, сделал неопределенный жест рукой. — Пусть убираются туда, откуда выползли… кстати, где это? — еще один пристальный, буквально пронизывающий взгляд, от которого Эйприл просто не могла не передернуть плечами. Даже сейчас выдать место проживания черепашек казалось предательством по отношению к ним. Вправе ли она?

Конечно же, Шредер не мог не заметить затянувшуюся паузу. И совершенно правильно понял ее.

— Собственно, мне все равно, — бросил он самым равнодушным тоном. — Мои воины выбросят их в ближайшем коллекторе, а дальше пусть добираются до дома хоть ползком, хоть перекатом — это уже не моя проблема.

Резко взмахнув рукой, словно ставя точку, Шредер отвернулся. Эйприл до боли закусила губу, умоляюще глядя на него. Безрезультатно: тот даже не оборачивался, словно бы во всей вселенной не было ничего интереснее наблюдения за бестолковыми марионетками. Девушка шепотом ругнулась, с досадой дернула себя за прядь волос; когда же последняя пара воинов небрежно погрузила на заднее сидение модуля последнего «пассажира» — бесчувственного Рафаэля (так и не удосужившись хотя бы для вида связать) — не выдержала, подбежала ближе.

— Люк в районе Одиннадцатой — Вест, дом один дробь десять, — задыхаясь, протараторила она, вовсе не уверенная, что ее поняли. Однако Шредер переспрашивать не стал.

— Недалеко от твоего дома? — негромко уточнил он, полуобернувшись. Эйприл энергично закивала.

— Тем лучше для тебя, — девушка изумленно округлила глаза, вконец озадаченная этой репликой. Но что она значила, не успела даже задуматься: мгновением позже Эйприл забилась, как пойманная рыба, пытаясь вырваться из крепкой хватки двоих воинов Фут.

— Что?.. Саки, что они делают? Куда они меня тащ… — с видимым трудом Эйприл поймала взгляд Шредера и, содрогнувшись всем телом, умолкла на полуслове. Тот не спешил вмешиваться, даже объяснять что-либо, а значит… сердце больно сжалось в груди, и стало нечем дышать. Эйприл сморгнула непрошенные слезы и через силу прошептала: — Зачем?..

Не дожидаясь ответа, она опустила голову. К чему он, ответ — если Саки все давно для себя решил? Или же не он, его дьявольское альтер-эго — какая, собственно, сейчас разница? Ее слова, ее чувства ничего для него не значат, и она должна еще благодарить небо, что они выберутся свободными и живыми. Если выберутся… Всхлипнув, Эйприл перевела взгляд на с каждым шагом близящийся модуль. Она не в силах его остановить, так, может, хоть им она будет нужна?..

Она уже почти примирилась с неизбежным и зажмурилась, мысленно приготовившись к не слишком мягкой посадке меж сидениями, а то и вовсе на панцирь одного из пассажиров, когда тащившие ее воины резко затормозили. От внезапной остановки Эйприл запнулась и непроизвольно открыла глаза. Но первым все-таки не увидела — почувствовала ласковое шершавой ладони прикосновение к щеке. Рука непроизвольно дернулась — схватить, задержать; заныла в запястье от крепкой хватки воина. Которая тут же разжалась, словно по волшебству.

— Так надо, Эйприл, — Шредер… нет, все-таки Саки серьезно смотрел ей в глаза, опустив ладони на плечи. — Мне некогда объяснять, но тебе будет безопаснее оставаться сейчас с ними, — он кивнул в сторону модуля. — Пока я не закончу все здесь и не вернусь за тобой. А ты постарайся не наделать глупостей за это время, ладно?

Эйприл кивнула — неожиданно послушно даже для самой себя. Времени на разговоры у них и правда почти не осталось, а значит — остается лишь дождаться его возвращения. Он ведь обещал вернуться, верно? Он всегда выполняет обещания…

— Вот и славно, — наклонившись к девушке, Саки кратко поцеловал ее. И уже собирался было отойти, как Эйприл вдруг схватила его за руку. Видит бог, как не хотелось портить ей миг прощания — но именно тогда, не раньше не позднее, ее угораздило вспомнить кое-что… вернее, кого, бессовестно забытого ранее.

— Мы кое-что забыли, — торопливо пробормотала она, видя недовольное выражение на лице Саки, поспешила заверить: — Это не займет много времени. Ты собирался отправить их всех, — легкий кивок на модуль, — домой. А как же… Сплинтер?

Даже не видя, Эйприл могла ощутить, как скривился Шредер при одном упоминании ненавистного имени. Она кривовато улыбнулась. Есть вещи, которые не меняются. Но это же можно сказать и относительно нее самой.

— Эта старая крыса… она наверняка давно сдохла, пока мы с тобой болтаем, — недовольно проворчал Шредер. — Но если тебе так хочется закопать ее лично, — краткий повелительный жест, дополненный несколькими словами на непонятном Эйприл языке, и один из воинов быстрым шагом отправился к дальней двери — той самой, через которую они с Саки и вошли, —…чем бы дитя ни тешилось…

Поежившись, Эйприл про себя признала возможную правоту его слов. У Сплинтера было слишком мало шансов дожить до этой минуты, которую она, дурища, еще и оттянула до последнего. Эйприл тяжело вздохнула. Но даже в таком случае она не может… не имеет права бросить его тут. Мастер заслуживает лучшей участи, чем быть сожженным в топке Технодрома… или как тут принято хоронить погибших. Эйприл не знала и, честно говоря, не хотела задумываться об этом.

Но чудеса продолжались — и дрожащие пальцы Эйприл не с первого раза, но все-таки нащупали на мохнатой шее слабый пульс. Наложенные повязки к тому моменту уже основательно пропитались кровью, однако старый крыс был еще жив. А значит… подстегнутая отчаянной мыслью, Эйприл решилась на последнюю — пусть даже она и покажется Саки наглостью — просьбу:

— Саки, ты не мог бы… — Эйприл на миг запнулась, потом продолжила менее уверенно: — Одолжить мне одно свое лекарство… ну, то, которое так быстро тебя исцелило…

— Даже и не думай! — тут же перебил ее Шредер, резко и бескомпромиссно, как никогда. — Я знаю не все его побочные действия и ни за что на свете…

— Оно не для меня… — со слабой улыбкой возразила Эйприл.

Шредер с явным подозрением окинул взглядом «пассажиров», занявших теперь уже два модуля. Хотя — Эйприл была в этом почти уверена — с первого раза догадался, для кого предназначалось снадобье.

— Назови хоть одну причину, почему я должен сделать это.

— Моя жизнь, Саки, — тихо проговорила Эйприл, глядя на собственные нервно сцепленные руки. Меньше всего на свете хотелось напоминать ему о недавнем безумии, едва не стоившем ей слишком дорого. Но иного варианта просто не оставалось. — Ты едва не покалечил меня тогда, когда был… не в себе. И если бы не случайный шум… Это был он.

После недолгой паузы Шредер извлек откуда-то (должно быть, из поясного кармана) заветную ампулу и так же молча протянул ей. Но пальцев разжимать не спешил.

— При одном условии, — так же негромко потребовал он. — Чтобы спустя пять секунд тебя не было на Технодроме.

Просияв, Эйприл в тот же момент сцапала вещицу и не удержалась — таки чмокнула его в щеку.

— Считай, что меня уже здесь нет!

* * *

Сгустившийся воздух трепал волосы, хлестал по лицу, сбивая дыханье и выбивая невольные слезы, и пах морем. И дымом; впрочем, этот запах мало-помалу сходил на нет, оставаясь позади, вместе с руинами домов, коим не повезло оказаться на пути Технодрома. Шредер не оглядывался. Здесь, на высоте небоскреба, всегда сильный ветер; если же помножить его на скорость передвижной крепости и добавить непредвиденные неровности дороги — любое неосторожное движение может стать роковым. Саки запретил себе думать об этом. Все когда-нибудь приходится делать впервые, и сегодня самый подходящий для того день.

Собственно говоря, реактивный спидер был для него привычным видом транспорта, пусть пользоваться им приходилось чаще в наводном, чем в воздушном варианте. Но стартовать отсюда, по сути, с «крыши» Технодрома, выше которой — лишь знаменитый «глаз», заряженный тепловыми ракетами… этого проделывать не приходилось пока что ни разу. Слишком маленькая неустойчивая площадка не давала пространства для маневра. Единственная попытка без права возврата. Но это кратчайший путь до мерзопакостного контроллера, до включения которого — Саки не знал, но отчетливо чувствовал — оставались считанные минуты. А то и секунды. А значит, права на ошибку у него не было также.

С громким скрежетом махина передвижной крепости начала тормозить, выбравшись на открытое пространство. И без того шаткая площадка ушла из-под ног… но секундой раньше Саки нажал педаль газа, и взревев не хуже земного мотоцикла, спидер рванул к цели.

Ветер, конечно же, тут же попробовал сбросить ездока, заставив пригнуться почти вплотную к рулю и сократив зону относительной видимости и вовсе до минимума — каких-нибудь пары метров. Все, что далее, сливалось, словно Шредер смотрел на него через запотевшее стекло. Не только контроллер — даже «тарелка», на которую тот был установлен, исчезла в тошнотворном месиве серого, голубого и коричневого. Спидер держал курс на смутно различимую «шестерку» на крыше здания — единственное, что можно было различить.

Подлетев к ней почти вплотную, Саки с тревогой заметил, что «стая» птицеобразных роботов рассеялась, зависнув над всем пространством крыши. Значит, он не ошибся, и до запуска действительно остались считанные мгновенья. Он сбавил скорость, корректируя траекторию полета — а точнее сказать, наводя спидер прямо на контроллер. Изо всех сил сжал в руках руль, не давая машине вильнуть влево или вправо, хотя та уже предпринимала такие попытки: сказывались волны контроллера. «А вот черта с два! Я выбираю этот путь!»

«Ошибаешься, щенок! Мы!»

Боль — резкая, сокрушительная — вспыхнула в затылке, огненным кольцом опоясав голову. Картинка перед глазами, и без того размытая бешеной скоростью, померкла в черно-багровой вспышке. С гневным рыком Саки сильнее стиснул руль, направляя спидер уже по памяти, до крови прикусил губу в отчаянной попытке вернуть ясность сознания. Это ли помогло или что-то иное — но едва проморгавшись, он разглядел, что спидер взял резко влево и через миг-два врежется в злополучную «шестерку». И сделал единственное, что еще успевал — сгруппировался и прыгнул, покатился по крыше, гася удар, насколько мог прикрывая голову от обломков взорвавшегося спидера.

Выучка ниндзя сделала свое дело, и он поднялся на ноги, не получив серьезных повреждений: изорванная одежда и кровоточащие ссадины явно не стоили внимания. Кажется, даже клинок в ножнах за спиной уцелел. На бегу Саки коснулся его ладонью, видя перед собой лишь одно — контроллер, ядовито-желтые огоньки на котором мигали со все возрастающей скоростью. Последний отсчет… Сколько еще осталось — секунда, две? Пять?

«Всё! Ты опоздал, сопляк! Да начнется игра!»

Дьявольский рык смешался в сознании Саки с жужжанием роботов — при включении контроллера они и правда избрали его своей целью и разозленными осами ринулись на него со всех сторон. Не все, конечно — немалое количество находившихся ближе к краям крыши, должно быть, спустилось в город в поисках иных целей. Но и оставшихся было более чем достаточно, чтобы заметно осложнить ему задачу.

С яростным возгласом Шредер выдернул из ножен меч — хвала всем богам, целый — и разрубил первого робота надвое одним ударом, возвратным движением отбросив еще двоих. Пригнувшись, ушел от атаки сверху, перекатившись ближе к «тарелке». Но уже добравшись до цели, он был вынужден отвлечься на собственную защиту: его атаковали сразу десятка полтора роботов, сразу с нескольких направлений. А может, то вернулись уже убравшиеся с крыши? Узнать было неоткуда.

Вот когда пригодились бы ему усовершенствованные рефлексы Зверя, но сейчас внутренний демон был врагом, и Саки скорее позволил бы покромсать себя на кусочки, чем вновь обратился к нему за помощью. В этом бою за него был лишь неукротимый дух и жажда победить: вот уже который раз, захлестнутое лавиной боли и дурноты, тело подводило, вынуждая отступать, выгадывая краткие мгновения передышки. Мгновения, стоившие ему слишком дорого: воздух потемнел от усеявших его механических тварей, и за их стрекотом Шредер уже не слышал собственных ударов, порой даже не понимая, попал или промахнулся в этот раз. И он рубил, не глядя, даже не задумываясь об этом — лишь бы не дать коснуться головы, не потерять из виду уродливый стальной механизм, бывший главной, нет, единственной целью.

А она была так близко, буквально в двух шагах — о чем не упускал случая глумливо напомнить Зверь. Сейчас Шредер как никогда жалел о недолгих минутах полета: при всех неудобствах рев двигателя и вой ветра заглушали дьявольский голос. Сейчас же он звучал, кажется, отовсюду.

«Ты мой, Саки! Смирись с неизбежным — ты всегда был нужен только мне…»

«Хрена с два!» — Шредер сплюнул кровь с разбитой губы и очередным слитным движением рассек еще двух роботов, а вместе с ними, с трудом дотянувшись, — и один из держателей антенны, так что та сильно перекосилась, зависнув почти над бортиком крыши. Кажется, именно по нему проходил передающий кабель: мощный разряд пронзил все тело, и Саки еле-еле сумел разжать стиснутые судорогой напряжения пальцы на гарде меча. И в этот же момент один из роботов, выбрав удобный момент, спикировал ему на голову, сжал стальные тиски, обхватывая плотнее. Еще чуть-чуть…

«Ну, вот и все, Саки. Новый чип уничтожит твою личность, и ты целиком и полностью станешь моим — как предначертано судьбой. Больше никаких слабостей и прочей х*ни — только истинная сила и могущество, только Я, отныне и навеки!»

Новая вспышка боли вынудила Саки скорчиться, привалившись боком к низкому бортику крыши. Мир перед глазами угрожающе раскачивался, норовя перевернуться вверх тормашками; тело налилось свинцом, приковавшим к месту, а уцелевшая опора — вторая из трех — размытым контуром дразняще маячила близко, совсем рядом, но все же дальше, чем можно было дотянуться с места. А всего через секунду будет слишком поздно. Саки уже чувствовал мерзкие холодные черви щупалец, ползущие по вискам. Кажется, касаясь ушей…

«Я вернусь, Эйприл», — эхом донеслись откуда-то его собственные слова, обожгли вернее электроразряда. А точнее, мысль, яркий образ того, что вернется к ней — вместо него — в ответ на отчаянные мольбы. Никогда… Превозмогая себя, Шредер приподнялся на четвереньки и, резко выпрямившись, сорвал с головы робота и отшвырнул через край крыши. Тот оказался ближе, чем думалось поначалу, и шатнувшись от резкого движения, Саки запнулся о попавший под ноги бортик. Слишком низкий, чтобы удержать. Достаточно высокий, чтобы сбить напрочь и без того нарушенное чувство равновесия…

Тренированное тело среагировало скорее затуманенного внутренней борьбой рассудка: уже проваливаясь спиной в жадно распахнувшуюся многоэтажную бездну, Саки исхитрился-таки дотянуться и почти инстинктивно мертвой хваткой вцепиться в первое, что попалось на глаза. И по иронии судьбы им оказался оборванный, плюющийся искрами провод сломанной опоры…

«Что ты творишь, хер тебя забери!» — взвыл демон в его сознании. Кажется, ему тоже не хотелось умирать вместе с охваченным агонией телом — иначе откуда бы взяться невероятным резервам сил, буквально забросившим обратно на крышу? Уж точно не пополниться от кабеля! Саки через силу ухмыльнулся. Вот значит как. Что ж, тем лучше…

— То, что нужно, — он не знал, произнес ли это вслух или только в мыслях. Да это и не имело больше значения. Жгучая непредставимая боль пропитала все тело, заполнила каждую жилку и нерв. Казалось, что все роботы до единого впились в него, разрывая на части, — а может, не казалось?.. Плевать. Он был еще способен ощущать себя, а значит, успеет. Должен успеть. Из последних сил разжав пальцы, Шредер дотянулся до второй опоры. И сломал ее, с хрустом выдернув из держателя.

Еще один разряд. Шредер упал на колени, уже не в силах отпустить искрящий кабель. Лишь ухватиться свободной рукой за край антенны, рывком подтягивая ее к себе. Еле держась на последнем, уже изогнутом креплении, та подалась… и в этот момент на него налетел еще один робот. Сбросить его Саки уже не мог, но этого и не потребовалось. Механизм вышел из строя, замкнув на себе сеть, и Шредер ощутил, как что-то перемкнуло и словно бы взорвалось в затылке, в месте старого шрама после дьявольской операции. В нос резко ударил запах паленого, дьявольский хохот сменился отчаянным визгом, резанул по ушам — и под его аккомпанемент, с трудом приподнявшись, Шредер рванул на себя антенну. Из последних оставшихся сил, уже не чувствуя уходящей из-под ног опоры. Он не сомневался: это конец. Но не сомневался и в ином. Ни на секунду.

«Черта с два, Зверь! Прости, Эйприл, я должен… Все закончится сегодня», — мелькнула в сознании последняя связная мысль, прежде чем обжигающая тьма наконец сомкнула на нем свои объятья.