Гермиона Грейнджер и Кубок Огня (джен)

Для человека, который привык усваивать довольно много информации, Гермиона обнаружила, что едва запомнила произнесённые недавно слова. Первое испытание состоится в ноябре, но им не дали абсолютно никаких подсказок о том, с чем им предстоит столкнуться. Её разум всё ещё пытался принять тот ошеломляющий факт, что ей придётся принимать участие в этом нелепом Турнире. У неё уже извилины практически завязались в морской узел от попыток понять, как её имя попало в Кубок Огня. Она прокручивала в голове события сегодняшнего вечера, но ничего толкового на ум не приходило.

Когда Барти Крауч закончил свои разъяснения, Людо Бэгмен подошёл к нему с предложением выпить по рюмочке на ночь. В этот момент Гермиона обнаружила, что не знает, что ей делать дальше. Что ожидают от чемпиона Хогвартса? Два приглашённых директора намеревались уйти вместе со своими подопечными, сытые по горло гостеприимством Хогвартса — и так весь вечер пошëл псу под хвост. Седрик, настоящий чемпион Хогвартса, напомнил о себе — пожал обоим чиновникам руки и уже собирался выйти из комнаты. Гермионе показалось, что он замер на секунду, взглянув в её сторону, словно ожидая чего-то, но потом просто пожал плечами и ушёл. Хаффлпаффцы его уже, наверно, заждались в общей гостиной, чтобы устроить праздничную вечеринку в его честь.

МакГонагалл похлопала Гермиону по плечу, привлекая её внимание, и, когда та обернулась, оглядела свою ученицу.

— Я думаю, вам лучше пойти со мной, мисс Грейнджер.

Гермиона последовала за ней скорее машинально, чем осознанно. Большой зал был пуст, их шаги эхом отзывались в гулкой тишине. Дальше, вместо того чтобы подняться по мраморной лестнице — до башни Гриффиндора из зала можно было добраться только так, — МакГонагалл направилась к своему кабинету и, открыв дверь, пригласила Гермиону внутрь.

— Присаживайтесь, мисс Грейнджер, — указала на кресло профессор. Гермиона бездумно села, её мысли были до сих пор где-то далеко. МакГонагалл призвала чайный поднос, на котором были чайник, чашки, блюдца, кувшин с молоком, ломтики лимона на фарфоровой тарелке и сахарница. — Чаю, Гермиона?

Из прострации Гермиону вернуло очередное неформальное обращение — второе за вечер — из уст обычно строгого декана её факультета. Для неё это было уже чересчур. Её глаза наполнились слезами, она изо всех сил старалась сдержаться, но еë губы задрожали, и она ничего не могла с этим поделать. В конце концов еë нервы не выдержали, и она расплакалась.

— Я этого не делала, — смогла промолвить она между всхлипами, — почему я?

— Вытрите слёзы, мисс Грейнджер. Помните, что в первую очередь вы гриффиндорка!

МакГонагалл протянула ей салфетку. Гермиона всхлипнула, но воспользовалась предложенным предметом, вытерев слёзы и высморкавшись. Она чувствовала себя совершенно несчастной и потерянной.

— Ну вот, так намного лучше, — ободряюще сказала МакГонагалл. Она разлила чай по чашкам и одну передала Гермионе. — Лимон или молоко?

— Лимон, если можно, — пробормотала Гермиона, её голос был абсолютно безэмоциональным.

МакГонагалл коротко ей улыбнулась.

— Можете добавить сахар, если захотите. — Она придвинула свою чашку к себе, потом просто посидела несколько секунд, о чём-то задумавшись, и наконец вытащила тонкую серебряную флягу и вылила часть её содержимого к себе в чашку. — После сегодняшних событий не помешает…

Каким-то образом тот факт, что МакГонагалл поделилась с ней таким секретом, заставил Гермиону почувствовать себя намного лучше.

— Необходимо всё как следует обдумать, — начала МакГонагалл. Она сделала глоток своего «крепкого» чая. — Вы сказали, что не бросали своего имени в Кубок и не околдовывали его, — она подняла руку, чтобы остановить повторение предыдущих протестов, — так что у нас остались всё те же вопросы: кто, зачем и почему?

МакГонагалл откинулась на спинку своего кресла, задумавшись.

— Профессор, я не хочу участвовать. — Гермиона почувствовала себя лучше после нескольких глотков тёплого чая с лимоном.

МакГонагалл кивнула и вернулась к своему деловому настрою.

— Не принимайте всё близко к сердцу, мисс Грейнджер. Я не виню вас. — Она сделала ещё один глоток. — Честно говоря, Турнир опасен для всех учеников, не важно, четверокурсник ты или семикурсник. Поэтому директор настаивал на принятии возрастного ограничения. — Она оценивающе посмотрела на Гермиону. — Из вас выйдет отличная ведьма, но такого рода вещи… — она вдруг замолчала, и когда заговорила вновь, у Гермионы сложилось впечатление, что профессор говорит сама с собой. — Слишком рано. Такое ещё рано для вас. — Затем она повернулась к Гермионе. — Так что если вы не причастны и не знаете, кто причастен, вопрос «почему» в дальнейшем может натолкнуть на ответ на вопрос «кто».

Гермионе нечего было добавить.

— Зачем кто-то сделал это?

МакГонагалл оценивающе посмотрела на Гермиону, словно решала, стоит делится с ней своим мнением или нет.

— Только кто-то со злым умыслом по отношению к вам выиграет от этого. При условии, если это не сговор по увеличению шансов на победу Хогвартса в Турнире Трёх Волшебников. Или если это не саботаж, и кто-то посредством срыва Турнира не пытается помешать становлению международных связей.

От этих слов у Гермионы по спине пробежал неприятный холодок.

— Но… но кому нужно…

МакГонагалл поморщилась.

— Вокруг достаточно фанатичных чистокровных, которые возмущены тем фактом, что какая-то маглорождённая — самая лучшая ученица Хогвартса. — Профессор подарила Гермионе мимолётную улыбку. — Вы знаете, что у вас есть все шансы войти в историю Хогвартса в качестве студента с самыми высокими академическими успехами?

— Но я не могу представить, кто бы мог посчитать меня такой большой угрозой, — пробормотала Гермиона.

— Склоняюсь к тому, чтобы согласиться с вами. — МакГонагалл уставилась на свою чашку, будто жалела, что чая в ней всё же больше, чем той жидкости, которую она добавила из фляги. — Профессор Грюм прав: только сильный волшебник мог зачаровать Кубок. Если кто-то хотел навредить лично вам, есть способы гораздо проще… — она замолчала, решив не озвучивать остальную часть своих мыслей. — Но если бы сейчас передо мной сидел мистер Поттер…

Эти слова дали Гермионе зацепку для дальнейших рассуждений. Дамблдор спрашивал, не накладывала ли она каких-то заклинаний на Кубок и не пыталась ли она другим способом обойти защиту, чтобы бросить в него своё имя. Конечно, она не делала ничего подобного.

Но кое-какое заклинание она всё же наколдовала, летом.

— Профессор МакГонагалл, я думаю, есть кое-что, что вам всё же следует знать. — Та искоса посмотрела на Гермиону. — Это касается Гарри…

МакГонагалл поставила свою чашку на блюдце.

— Полагаете, что то, что вы намереваетесь мне сказать, как-то связано с сегодняшними событиями?

Гермиона кивнула.

— Возможно, — призналась она. — Это единственное объяснение, которое мне приходит на ум.

— В таком случае продолжайте, мисс Грейнджер.

Гермиона протяжно вздохнула.

— Вы знаете, как к Гарри относятся его родственники?

— Я знаю, что они не идеальны, даже для магглов, — ответила МакГонагалл.

— Мне кажется, дела обстоят ещё хуже, чем можно себе представить, — вздохнула Гермиона. — Гарри не рассказывал нам, но когда Рон и близнецы забрали его перед началом второго курса, они увидели, как с ним обращаются.

Заинтересованность МакГонагалл была видна невооружённым взглядом — она даже наклонилась вперёд, чтобы услышать всю историю…

Когда Гермиона закончила, щёки МакГонагалл покраснели от ярости. Она отвернулась от ученицы, поднялась на ноги и начала расхаживать по своему кабинету.

— Я говорила Альбусу, — бормотала она, — предупреждала его. Худшие из магглов. Я никогда не думала… — она умолкла на секунду, а после продолжила полным отчаяния и вины голосом: — Не думала, что мы доверим ребёнка Лили и Джеймса таким… Ох, у меня просто нет приличных слов! — Гермиона видела, что она крепко сжала кулаки. — Я поговорю с директором, можете в этом не сомневаться.

МакГонагалл потребовалось несколько минут, чтобы вернуть самообладание.

— Извините, мисс Грейнджер, но какое это имеет отношение к сегодняшним событиям?

Сделав ещё один глубокий вдох, Гермиона призналась:

— Летом я применила Commendo Praemonitus к Гарри.

МакГонагалл выглядела ошеломлённой.

— Что вы сделали? — шокорованно переспросила она.

Гермиона невольно почувствовала себя виноватой.

— Я беспокоилась о том, как родственники Гарри будут относиться к нему, поэтому я выбрала Commendo Praemonitus. Если бы он был в опасности, я бы узнала об этом. Тогда я могла бы кого-то предупредить или добраться туда сама, — объяснила она.

Эти слова, похоже, ничуть не успокоили МакГонагалл.

— Мисс Грейнджер, это невероятно сложное заклинание, которое под силу далеко не многим, в том числе и довольно опытным волшебникам. Должна признать, я удивлена, что мистер Поттер пошёл на это.

Гермиона уставилась на свои туфли.

— Он не знает, — пробормотала она.

МакГонагалл резко откинулась на спинку своего кресла.

— Я не могу в это поверить. Вы использовали Commendo Praemonitus без ведома того, на кого накладывали чары? Вы знаете, как это может быть опасно? — она неодобрительно покачала головой. — Для столь умной девушки вам порой сильно не хватает здравого смысла. — Гермиона понуро склонила голову. — Какова была конкретная формулировка?

— «Mone me si meus amicus, Гарри Джеймс Поттер, est in periculum»(1). Я подумала, что это хороший вариант в качестве предупреждающих чар.

МакГонагалл пристально посмотрела на неё.

— Что ж, с этим вроде всё в порядке. В следующий раз у нас с вами будет долгий разговор по этому поводу, мисс Грейнджер, — грозно пообещала она и вновь откинулась на спинку стула, неодобрительно поджав губы. — И вы полагаете, что история с Кубком может быть связана с мистером Поттером?

Покраснев, Гермиона посмотрела МакГонагалл прямо в лицо.

— По крайней мере, это единственное, что мне приходит на ум. Скорее всего, изначальной целью был он.

— Это вполне вероятно, — МакГонагалл сложила пальцы домиком. — Значит, вы полагаете, что в Кубок каким-то образом попало имя Гарри. — Внезапная мысль пришла ей в голову. — Вы не думаете, что мистер Поттер сам бросил своё имя в Кубок?

Гермиона покачала головой.

— Я почти уверена, что он не делал этого.

— Хм, — МакГонагалл задумчиво посмотрела куда-то в сторону. — Я должна обсудить это с директором и профессором Грюмом. Если его предположение о мощном Конфудусе, применённом к Кубку, верно, то, возможно, Конфундус как-то провзаимодействовал с вашим заклинанием, и то, что Кубок выдал пергамент с вашим именем вместо имени мистера Поттера, было всего лишь предупреждением вам как заклинателю. — Она снова сфокусировала свой взгляд на Гермионе. — Но я всë же поговорю с мистером Поттером. Просто чтобы убедиться, что он действительно не делал глупостей.

— Вы расскажите ему о… — взволнованно начала Гермиона.

— Commendo Praemonitus? — улыбка МакГонагалл была очень холодной. — Всё это только между вами, хотя я рекомендую вам рассказать ему об этом самой. — Гермиона кивнула, но себе пообещала сохранить этот маленький секрет в тайне. Всë-таки Гарри порой слишком… рьяно оберегал своих близких. Но не себя. — Но что касается Турнира… Это меня беспокоит.

«Наполовину меньше, чем меня», — подумала Гермиона, но вслух сказала другое:

— Так что же мне всё-таки делать?

— Всё, что в ваших силах, мисс Грейнджер, — мрачно ответила МакГонагалл. — Главное не победа, а участие.

Гермиона устало подумала, что профессор невольно процитировала неофициальный олимпийский девиз. Затем её поразила внезапная мысль.

— Профессор, мне же ничто не мешает выполнить задания чисто формально или, — тут её голос повысился от волнения, — сделать так, чтобы меня дисквалифицировали при первой же возможности!

Выражение лица МакГонагалл всё так же оставалось мрачным, что не добавляло Гермионе уверенности.

— К сожалению, правила Турнира охватывают и эти случаи — раньше чемпионов подкупали или очаровывали, чтобы дать другому чемпиону больше шансов на победу. Правила, касающиеся дисквалификации, добровольной или по решению судей, просты — это исключение из школы. — Она взглянула на Гермиону. — Это единственный вариант, мисс Грейнджер.

Гермиона рассеянно кивнула.

— Выбор без выбора, — пробормотала она.

МакГонагалл склонила голову в молчаливом согласии. Гермиона поставила чашку и блюдце на поднос. Она устала, но сомневалась, что сможет уснуть этой ночью — точнее, утром, которое, как ей казалось, уже наступило.

— Я хотела бы поискать, нет ли каких-то юридических путей решения этой проблемы, — рискнула Гермиона. — Мистер Крауч, возможно, что-то упустил из виду… — она задумчиво посмотрела на потолок. — Может быть, решение найдётся в мире магглов? — размышляла она вслух, разговаривая сама с собой.

— Это возможно, — заметила МакГонагалл. — Но не надейтесь зазря. Турнир Трёх Волшебников веками проводился без каких-либо пререканий. Правда, за это время произошли изменения: предложение директора о повышении возрастного порога для участников соревнований является последним. А Барти Крауч — ярый сторонник норм и правил, могу вас в этом заверить. — Увидев унылое выражение лица своей ученицы, она слегка смягчилась. — Но нет ничего плохого в поисках законных лазеек.

Гермиона глубоко задумалась.

— Мне понадобится адвокат, чья практика отхватывает как магическую, так и маггловскую правовые системы. И мне придётся заняться поисками подходящих законов о защите детей.

— Что бы вам ни понадобилось, я гарантирую, что у вас будет к этому доступ — в пределах разумного, конечно. — Губы МакГонагалл изогнулись в тонкой и немного вынужденной улыбке. — Министерство будет препятствовать принятию любых судебных запретов. У них довольно широкие полномочия, когда дело касается организации Турнира. На кон поставлено огромное количество политических и личных амбиций и репутаций.

— Если я смогу остаться в живых, подобное меня мало будет волновать, — пробормотала Гермиона.

— Есть ещё один фактор, который необходимо учесть, мисс Грейнджер.

Гермиона резко подняла голову. МакГонагалл выглядела такой же усталой и обеспокоенной, как Гермиона.

— Если кто-то решит использовать сложившуюся ситуацию, чтобы напасть на вас или мистера Поттера, то ваше вмешательство может нарушить их планы. В таком случае они могут найти другой путь, о котором мы не узнаем. — МакГонагалл посмотрела на свою пустую чашку. — Я обсужу эти варианты с директором завтра утром. — Она встала, Гермиона последовала её примеру. — Сейчас уже полночь, и будет лучше, если вы проследуете в общую гостиную факультета. Негоже чемпиону Хогвартса схлопотать отработку за опоздание, не так ли? — улыбнулась она. — Гермиона, мы обязательно во всëм разберëмся. Я сделаю всё возможное, чтобы помочь вам, в рамках правил, конечно. — Гермиона коротко улыбнулась ей. — И ваши друзья. Разумеется, они тоже вам помогут.

МакГонагалл открыла дверь своего кабинета.

— Есть ещё кое что, — добавила она, и Гермиона замерла на пороге. — Снимите с мистера Поттера Commendo Praemonitus. Я не в восторге, что вы применили магию такого уровня без соответствующего надзора, да ещё и без согласия мистера Поттера.

Гермиона неохотно согласилась удовлетворить эту просьбу.

* * *

Гермиона стояла лицом к Полной Даме.

Ночь проходила хорошо. Как веселился Хаффлпафф, было слышно даже в башне Гриффиндора, но за картиной не было слышно ни звука.

— Так-так-так, и кто же был избран чемпионом Хогвартса?

Гермиона была не в настроении.

— Седрик Диггори, вестимо, — огрызнулась она и раздражённо добавила: — Чепуха!

Полная Дама бросила на неё надменный взгляд, но у неё не было выхода кроме того, как открыть вход в гостинную после того, как был назван пароль.

Ну, если здесь и была вечеринка, то домашние эльфы уже всë прибрали, так как в общей гостиной не было и следа праздника. На самом деле, при слабом освещении общая гостиная казалась пустой и неуютной. Гермиона не могла понять, испытала ли она облегчение или разочарование из-за того, что встреча с товарищами по факультету отложилась на утро.

Она только успела перешагнуть через порог, как её по бокам обступили близнецы Уизли.

— Ты должна была сказать нам, что обошла защиту Кубка! — возмущённо воскликнул Фред (или это был Джордж). Он одновременно казался и недовольным и впечатлённым.

— Да! — вторил ему Джордж (или это был Фред?) в противоположное ухо Гермионы. — Мисс «Всë-по-правилам», как ты это сделала?

Фред пристально посмотрел на неë.

— Никаких следов бороды, Джордж, — сказал он (ну, это определило, кто есть кто).

— Держись подальше от Анжелины, — посоветовал Джордж. — Она сильно не в духе. Чуть голову мне не откусила.

Гермиона побледнела, Анджелина пользовалась авторитетом на Гриффиндоре, и теперь она недовольна…

Близнецы потянули её за собой и усадили на диван.

— Рассказывай, как ты это провернула?

Гермиона смертельно устала и лишь хотела, чтобы всё это закончилось.

— Я не делала этого, — пробормотала она.

Близнецы переглянулись.

— Давай, Грейнджер, нам-то ты можешь сказать, мы считаем, что ты потрясно обставила самого Дамблдора.

Внутри неё словно что-то сломалось.

— Я не бросала своего имени в Кубок! — прокричала она. Близнецы отпрянули от неё. — Зачем мне хотеть принимать участие в этом глупом Турнире?! — она переключила своё внимание с Фреда на Джорджа (или наоборот). — Вы хоть знаете, сколько чемпионов погибло?

— Подумай о славе! — Джордж (или Фред) попытался воззвать к её тщеславию.

— Чёрт возьми, подумай о призовых! — ответил его близнец.

— Заткнитесь! — прокричала Гермиона, прикрывая уши. — Заткнитесь! ЗАТКНИТЕСЬ!!!

Близнецы недоумённо смотрели на неё.

— Фред, Джордж, оставьте её в покое, — раздался голос из угла гостиной. На свет вышел Гарри. Ему бы тоже не помешал хороший сон, он был бледным, с тёмными кругами под глазами.

— Он прав, — сказал один из близнецов.

— Как всегда, — вторил второй. Затем они оба положили по ладони на плечи Гермионы. — Прости нас, Гермиона, — извинились они хором.

Когда они ушли, Гарри сел на освободившееся рядом с ней место. Она с раздражением посмотрела на него.

— Разве ты не собираешься спросить то же самое? — огрызнулась она.

Гарри проигнорировал её раздражённый и язвительный тон.

— Нет, — тихо ответил он. — Я знаю, что ты не бросала своего имени в Кубок.

— Откуда?

— Просто знаю, — пожал плечами Гарри. — Ты никогда не лгала мне, Гермиона. Даже насчёт «Молнии», — он посмотрел на тлеющий огонь в камине. — Ты бы сказала, если бы сделала это. Ты сегодня была так же напугана, как и все мы.

Гермиона была озадачена.

— А другие так же думают? — спросила она и только сейчас поняла, что лишь один из еë лучших друзей дожидался её в гостиной. — А где Рон?

Гарри неловко отвернулся.

— Он… он ушёл в спальню раньше, — ответил он очень расплывчато.

— Он верит, что я обманула Дамблдора и подбросила своё имя в Кубок?

— Он, эм… не сказал ничего конкретного, Гермиона.

Она видела, что Гарри сжал руки в кулаки, жест получился очень нервным.

— Понятно, — она поджала губы.

— Есть ли выход из этой ситуации?

Гермиона вздохнула и откинулась на мягкую спинку дивана.

— Организаторы так не думают, но я не собираюсь верить им на слово. Возможно, они что-то упустили… — она замолкла, а потом продолжила: — Альтернатив у меня, если честно, нет. — Гарри в ответ на её слова вопросительно поднял бровь. — Если я не приму участия в соревновании, меня могут исключить из школы или того хуже, — последние слова она произнесла настолько тихим голосом, что Гарри еле услышал её.

— Хуже?

Гермиона видела насколько Гарри был расстроен её словами.

— Я могу нарушить Клятву Волшебника, — спокойно сказала она. — Это значит…

— Ты лишишься магии, — мрачно пробормотал Гарри. Он продолжал сжимать и разжимать кулаки.

Они просидели несколько минут в неловкой тишине, пока Гарри переваривал услышанное.

— Что мы будем делать, Гермиона? — прервал он молчание.

Гермиону очень тронуло это его «мы».

— Я не знаю, Гарри. Честно говоря, я в ужасе, — призналась она. — Я не чемпион Хогвартса.

Гарри пристально посмотрел на неё. Его зелёные глаза очень выразительно поблескивали, отражая огонь камина.

— И никак не отказаться? — рискнул спросить он. Гермиона отрицательно покачала головой, и он вздохнул.

— Я слишком устала, чтобы думать об этом сейчас. Я иду спать. — Она встала, а когда Гарри встал за ней следом, спросила: — Гарри, почему ты решил дождаться меня?

Он пожал плечами, как будто и не задумывался об этом.

— Чтобы убедиться, что ты в порядке. И потому что… ну, ты всегда поддерживаешь меня и Рона. Я полагаю, что поддержать тебя в трудную минуту — правильно.

На неë произвело впечатление его непреднамеренное, какое-то обыденное благородство. Но кое-что в его ответе еë задело: если она всегда поддерживала их двоих, то где сейчас третья часть их Трио?

Уставшая, с опущенными плечами, Гермиона Грейнджер побрела в свою комнату. Завтра, нет, уже сегодня, ей предстоял долгий день в библиотеке.

Текст переведён Temp

Примечания:

(1) Подскажи мне, если мой друг, Гарри Джеймс Поттер, находится в опасности.