Маги, магглы и сквибы (джен)

— Гарри, после ужина зайди ко мне.

— Конечно, Сириус.

— Сириус, Гарри нужно отдыхать. Это ты весь день проспал, а дети работали. Мы с ними вместе уже два этажа в твоем доме расчистили. Ты тоже мог бы приложить больше усилий.

— Молли, я не буду загружать Гарри работой.

— Но ему еще нужно делать летнее задание по зельеварению!

— Сделает завтра.

— Завтра он будет готовиться к слушанию в министерстве.

— Тогда после слушания сделает. А выгонят из Хогвартса — так и не надо будет делать.

— Сириус! Как ты можешь так легкомысленно к этому относиться?! Ему сломают палочку!

— Сломают эту — купим новую.

— Мерлин всемогущий! Ему же запрещено будет колдовать!

Гарри, Гермиона и все собравшиеся вокруг стола Уизл смотрели на Сириуса с выражением ужаса на лицах. Многие, кажется, не могли даже поверить услышанному.

— Ой, Молли, что за ерунда. Вовсе не «нельзя колдовать». В Британии нельзя колдовать — будет колдовать в другой стране. Запишем его в Шармбатон — и все дела. После победы в Турнире его в любую школу возьмут, даже без экзаменов.

— Сириус, я же французского не знаю!

— Ну тогда в Сэлем, Илверморни, или где там еще по-английски говорят. Или поживешь тут со мной годик, выучишь французский, я заодно вспомню. Давно не практиковался.

За столом стояла мертвая тишина.

— Эй, вы что, пугали его, что он вообще в магла превратится из-за какой-то дуры в министерстве? Парень, твоя магия — это твоя магия. Ее нельзя отнять решением Визенгамота. И твои деньги — это твои деньги. У тебя их вполне достаточно, чтобы учиться в любой школе, а даже если бы не было, у тебя есть крестный отец.

Сириус выпятил грудь и ткнул в нее собственным указательным пальцем.

— Короче, не дрейфь. Прорвёмся. Закончишь тут — приходи. Я альбом со школьными фотографиями нашел. Мы там молодые, да удалые. Не то что вы, скучные да правильные. Зелья летом учить. Совсем с ума посходили…

* * *

Гарри закрыл за собой дверь, и Сириус немедленно начал колдовать. Он взмахивал палочкой и шептал чуть ли не минуту подряд, после чего протянул Гарри два мягких ярко-оранжевых предмета, по форме похожих на пули-переростки, а еще два таких же засунул себе в уши. Как только Гарри сделал то же самое, Сириус взмахнул палочкой еще раз, и Гарри чуть не оглох. Звук был, как будто рядом с ним ударили в колокол. Сириус немедленно вытащил затычки из ушей и прислушался.

— Никто не ломится. Значит, я все сделал правильно. Теперь можно и поговорить.

— О чем?

— О том, как ты вляпался и как тебя выпутывать.

— Сириус, ты о чем?

— Не догадываешься?

— Слушай, я очень рад, что у меня есть крёстный, который, если что, научит меня французскому или отправит учиться в Америку, но если ты будешь вести себя как Дамблдор… Короче, не надо. Или говори, что хочешь, или не говори, а все эти намёки меня уже просто задолбали!

— Сохатик, я не Дамблдор. В вопросах есть смысл. Не надо головой мотать, лучше послушай. Я тебе могу сам все рассказать, но лучше говорить по очереди. Тогда я смогу дополнять тебя, а ты меня. Нет у нас времени тебе лекцию читать на два часа, потом еще на вопросы твои отвечать, а потом обсуждать, что делать. Понимаешь меня? Молодец.

— Я вляпался давно. Меня вляпали. Волдеморт зачем-то захотел меня убить, родителей убил, сам развоплотился, но не умер… он что, совсем бессмертный?

— Не знаю, Сохатик. Дамблдор не говорит. Давай дальше.

— Ладно. Значит, меня зачем-то отдали маглам. Потом устраивают мне всякие приключения. Ничего мне не рассказывают, только раз за разом не то не могут уберечь от Волдеморта, не то, если Гермиона не бредит, специально сводят. Если нет Волдеморта — я все равно вляпываюсь: то в дементоров, то в драконов. Получится победить — меня, как в насмешку, опять отправляют к маглам. В общем, вертят мной как хотят, непонятно ради чего. Я себе всю голову сломал, но ничего другого, кроме того, что Синтия говорит, не придумал. Тренируют меня убивать Волдеморта.

— Я тоже с ней поговорил сегодня. Возможно, все еще хуже.

— Есть куда хуже?

— Есть. Но мы сейчас об этом не будем. Сейчас это неважно. Ты еще раз вляпался. На этот раз уже сам.

— Куда?

— Голова есть? Включи и расскажи мне, во что ты летом вляпался и почему.

— Летом… летом меня Гермиона с Синтией спасали от Дурслей, МакГонагалл вернула обратно, а потом появились еще другие люди, что-то сделали с Дурслями, что они почти перестали меня доставать и вообще позволили пожить нормально. Ты знаешь, меня даже на Гран-при свозили. Уж там машины гоняли!

— Так, без шелухи. Тебя спасали от Дурслей. Кто?

— Ну…

— Кто?

— Э-э-э, маглы.

— Просто маглы?

— Ну, нет. Они, наверное, на магловское правительство работают. Но от меня ничего такого не хотели. Разве что немного о магии спрашивали, как что работает. Больше у Гермионы, не у меня.

— Ты знаешь, как волшебники относятся к маглам?

— Не любят. Презирают. Считают отсталыми и глупыми.

— Большинству волшебников достаточно чужого мнения. Им рассказали, что маглы слабые и тупые, но агрессивные, и их много. Такие над маглами смеются, но и боятся, как крыс или пауков. Думаешь, если им сказать, что ты знаешься с маглами, к тебе будут лучше относиться?

— Э-э-э, нет, наверное.

— Правильно. Маглолюб — это ругательство. Но это не все. Есть те, кто знают, что нам с маглами не справиться. В самом лучшем случае опять разойдемся худым миром, как когда магов загнали в тень за Статут секретности.

Одно дело, если ты на маглах зарабатываешь — это уважения не добавит, но приемлемо. А вот если узнают, что ты на маглов работаешь… Скажи, книжки из картинок маглы еще делают?

— Комиксы? Наверное. Я в школе видел несколько раз.

— И я видел. Один полукровка в Хогвартс притаскивал. Про нападение каких-то тварей из другого мира.

— Пришельцев? Инопланетян?

—Точно. Представь, что ты узнаешь, что кто-то работает на этих планетян против людей... Такое не прощают. Поэтому и грязнокровок презирают. Не из-за того, что те мало знают, а потому что они могут легко предать нас. Выучатся как маги, но так до конца магами и не станут, уйдут обратно к маглам, продадут наши знания и помогут разрушить наш мир.

— Но, Сириус, если их травить, то они же еще быстрее сбегут!

— Верно, поэтому Дамблдор и пытается это остановить, удержать от травли. И это правильно. Но маглорожденные с магией — одно, а маглы — совсем другое.

Если бы я сам не видел над нами сотню дементоров, не видел турнир этот проклятый, не знал, что Волдеморт Джеймса и Лили убил и опять возродился, я бы никогда даже с родителями этой твоей Гермионы не пошел встречаться. Даже записку бы не передал, как бы эта твоя ни финтила со мной.

— Вообще-то она не моя.

— Ну и дурак. Мать твоя такая же была. Умная и настырная. Хорошая Лили была ведьма, настоящая, хоть я и не сразу это понял. Но семья у нее… да что я тебе рассказываю. Вот и Гермиона твоя — одно, а все эти Синтии — совсем другое. Но раз уж я тебя от маглов не уберег, надо хотя бы от магов уберечь.

Повезло тебе, что мне давно уже наплевать, что с магами будет. Если бы не ты, вообще не знаю, зачем бы я жил. Мне все эти тысячелетние фамильные деревья противны. Роли играют как по-писаному, гонору выше крыши, а внутри одно дерьмо. Так, постой. Ты ж уже достаточно взрослый. Короче, осеменять маглянок можно.

— Что делать можно?

— Осеменять. Ну как вообще с девками делают. — Сириус постучал кулаком одной руки по ладони другой. — Это не все одобряют, но от маглов и магов иногда рождаются маги, поэтому некоторые идейные даже специально походы по маглянкам устраивают. Другие наоборот, умножения грязнокровок боятся. Но волшебников и волшебниц мало, а мать твоя получилась настоящая волшебница. Поэтому походы по маглам не только приятны, но и полезны, только трепаться о них не нужно.

Но жениться на магле не вздумай. Жизнь свою загубишь. И не корчи мне тут рожи! Маглянка никогда тебя до конца не поймет. Никогда. А магл ведьму — тем более. Последнее дело для ведьмы — за магла пойти. И ты запомни: лучше даже второй раз к той же самой не ходить, не привязываться. Ладно. Это всё потом. Сначала надо тебя прикрыть. Сейчас я тебе расскажу диспозицию, а ты мне скажешь, в чем проблема, и что делать. Готов?

— Готов.

— Помнишь, перед ужином ты начал вспоминать, как тебя от Дурслей забрали, жопу Синтии этой, потом фею-гнома, футболку черную, гонку тоже, с этими странными цветными машинами?

— А ты откуда знаешь?

— Ты мне скажи.

— Ты мои мысли читал?!

— Дальше.

— Проблема в том, что ты лезешь куда не просят!

— Ответ неверный.

Гарри вскочил со стула и начал ходить по комнате от двери к окну и обратно. Через пару минут, видимо успокоившись, он опять сел и посмотрел на крёстного.

— Проблема в том, что не только ты умеешь мысли читать.

— Дальше.

— И если другие маги узнают, особенно какой-нибудь Малфой или Снейп, то мне будет плохо.

Сириус улыбнулся какой-то особенно мерзкой улыбкой.

— Уже знают?!

— Еще нет, но со Снейпом ты угадал. И он, и Дамблдор — оба сильные легилименты. Сильнее меня. Ошибка только одна. Мысли читать нельзя — слишком они эфемерны. Мысли можно только внушать, и только самые простые. Как кувалдой заколачивать. Этим занимаются обливиаторы — для сохранения секретности забивают маглам в память простые объяснения того, что случилось и почему они ничего не помнят.

Читать можно память в виде последовательности образов, звуков, запахов. Некоторые умеют считывать эмоции, понимают, правду им говорят или врут. Волдеморт мастер во всем этом.

— Черт, черт, черт!

— Вот это трезвая оценка ситуации.

— И что делать?

— Ты мне скажи.

— А можно защититься?

Сириус наконец-то улыбнулся тепло и одобрительно.

— Сохатик, ты не безнадежен.

— Как?

— Можно тренироваться защищать разум. Ты не успеешь. Я год учился, если не больше. Можно артефактами. Рядом с тобой такая ходит.

— Кто?

— Ты скажи.

— Э-э-э, Гермиона?

— Смотри, правда не дурак. Она самая. Я проверил. Не читается она, совсем. Скорее всего, сережки у нее в ушах не простые.

— А мне такие можно?

— Сохатик, ну куда тебе сережки?

— Сириус, я же серьезно!

— Гарри, я бы тебе нашел что-то на шею, только скажи мне, что случится, если тебя Снейп прочитать не сможет, а потом и Дамблдор?

Гарри опять вскочил и начал ходить туда-сюда.

— Решат, что я что-то скрываю.

— Верно. Дальше?

— Будут искать, какой у меня артефакт, и попробуют его с меня снять или поломать?

— Скорее всего.

— И что будет?

— Ты мне скажи.

— Черт, черт! Придумают ведь что-нибудь.

— Конечно. Попадешь к Помфри, останешься там в одной пижаме, тут к тебе и придут. Узнать, как у тебя дела. Или зайдешь на чай с веритасерумом и сам все расскажешь. От веритасерума артефакты не помогают.

— И что мне делать?

— Ты скажи.

— Но я же не могу забыть то, что уже знаю? Или могу? Как?

— Забыть не сложно. Сложно потом вспомнить. Короче, я тебе кое-что принес. Сейчас научу тебя добывать из головы свои воспоминания. Они при этом становятся менее яркими, и их уже будет труднее найти. Обычно легилимент сначала просто провоцирует клиента, и что того сильнее всего беспокоит, то на поверхность и выскакивает. Есть что-то интересное — дергают за это воспоминание, и от него по ассоциациям идут. Нет — стараются навести на интересующую тему. Внушением давят. Искать нелегко — в голове воспоминания за много лет скапливаются, а иногда еще и сны отпечатываются. Всё подряд читать — времени не хватит. Но Снейп справится.

— И что делать?

— Если не боишься — я потом тебе сотру всё, что тебя может скомпрометировать. Стирать проще, особенно если тебе не сопротивляются, а помогают. От любого события идешь последовательно. Я не мастер, конечно, но меня же тоже на аврора учили. Мы с Джеймсом друг на друге практиковались. Понять, что что-то стерто, можно, но кто стер, когда — уже не выйдет. Если, конечно, не забыть и этот наш разговор стереть. Восстановить стертое даже Снейп не сможет. Только из сохраненного воспоминания.

На этот раз Гарри просто молча сидел на стуле. Наконец он встрепенулся и спросил:

— А Гермиона как? Ей тоже память сотрешь?

— Она не Мальчик-Который-Выжил. Её не будут ломать. Не потому, что пожалеют, а просто не станут напрягаться. Скорее всего. Если будет благоразумной и не станет привлекать к себе излишнего внимания.

— Ладно. Учи.

— Хорошо. Смотри, нужно взять палочку, поднести к виску и начать вспоминать то, что хочешь сохранить, и как бы стараться вытолкнуть это из головы. Заклинания никакого нет, но это не сложно, поверь. Воспоминание вытянется из головы и повиснет на палочке. Тут мы его и упакуем вот в такой флакончик.

— Сириус, мне же колдовать нельзя.

— Сохатик, прошу тебя, не слушай ты этих Уизли. Они, может, и не совсем дураки, но такие ограниченные! Это твоей палочкой колдовать нельзя. Олливандер поэтому их так дешево продает, что ему министерство компенсирует разницу. Там одних ингредиентов часто больше, чем на семь галлеонов. Нормальные маги себе из путешествий привозят. Ну, или в Лютом контрабанду покупают.

Сириус подошел к столу, открыл ящик и достал оттуда продолговатый кожаный футляр, в котором нашелся с десяток палочек. Гарри по очереди пытался наколдовать ими цветные искры. С первыми двумя не получилось вообще ничего, а третья выпустила пару искр, почему-то синих.

— Сойдет. Вы друг к другу привыкнете, дальше проще пойдет. Смотри на меня, я сейчас достану воспоминание, запакую, а потом верну обратно в голову. Времени уже мало. Сделаем сколько успеем, закончим завтра.

— А как я смоюсь?

— Ох, Сохатик. Это Молли думает, что вы уже два этажа вычистили. Только это дом Блэков, а не её. Ей половина комнат вообще не видна. Я тебя завтра прямо из коридора первого этажа украду. Только подмигни мне, когда решишь, что момент подходящий. А не получится — просто придешь ко мне поздно ночью.

Гарри уже дошел до двери, но остановился в задумчивости.

— Слушай, Сириус. А зачем ты мне столько рассказывал, если я этот разговор забуду?

— Поэтому я тебя и заставлял активно участвовать. Я где-то читал, что когда над чем-то думаешь, новые связи в мозгу образовываются. Я не до конца понимаю, но вроде как стирается только то, что ты слышал, а что ты успел за это время надумать — это все по-другому хранится, не так, как воспоминания, не картинками, и в этой мешанине чужой мозг разобраться не может. Ты просто не будешь помнить, откуда это знаешь. Но тебе все равно надо учиться держать рот на замке.