Маги, магглы и сквибы (джен)

У входа в больничное крыло Рон и Гермиона орали друг на друга:

— Ты толстокожая скотина, Кэти может умереть, а у тебя все мысли только квиддиче!

— Да, о квиддиче! И не надо корчить мне рожи! Я её вылечить не могу. А ты? Ты можешь её вылечить? Лечи тогда! Нет? Только и умеешь, что попусту орать!

— Ты спрашиваешь, что я могу?!

— Я не спрашиваю, я и так знаю. Еще ты умеешь нудеть. Доброго слова от тебя не дождешься!

— И что же ты делаешь, чтобы заслужить доброе слово? Отлыниваешь от обязанностей старосты? Откладываешь эссе до тех пор, пока я, как дура, не соглашусь их за тебя написать? Любезничаешь со всеми девками подряд?!

— Точно. Пока ты ходишь в клуб этих слизней без меня. С кем ты там тусишь, с МакЛаггеном?!

Гермиона резко развернулась, но, сделав буквально пару шагов, врезалась в Гарри. Его прибытие осталось незамеченным, настолько эта парочка увлеклась. Гарри поймал падающую Гермиону, а она тут же подхватила его под руку и поволокла в сторону башни Гриффиндора, как обычно не давая ему вставить ни слова:

— Такой ужас, такой ужас! Бедная Кэти. Кто-то заколдовал её, скорее всего «Империо», дал ей пакет, а в нем было проклятое ожерелье с опалами, и пакет порвался, а у Кэти была дырочка в перчатке, и её так страшно ударило, какая-то ужасно чёрная магия. Кому Кэти должна была передать пакет — неизвестно, она в коме, кто передал посылку, тоже неизвестно, и не надо мне говорить, что Малфой, потому что он был в замке, у него была отработка с МакГонагалл. Хорошо, что Хагрид мимо проходил и быстро отнес Кэти в замок, но её уже отправили в Мунго, потому что мадам Помфри ничего сделать не смогла, а Дамблдора опять нет. А еще Рон, я от него не ожидала. Его только и волнует, кто вместо неё будет играть…

Тут до Гарри дошло, что ему как капитану действительно придется найти Кэти замену, потому что до матча со Слизерином осталась всего неделя. Это его первая игра в качестве капитана. Злые языки на факультете и так говорят, что он опять набрал в команду столько своих любимых Уизли, сколько нашлось в замке. Рон так нервничает, что исход игры не очевиден, а тут еще и все отработанные охотниками схемы «посыпятся». Верно ему Харви говорил: надо делать как у маглов — на каждую позицию должны быть запасные, тренироваться надо всем вместе и перед матчем уже определять, кто играет. Надо будет после матча провести конкурс запасных и на остальные позиции. Однако ничего этого Гермионе говорить было нельзя, поэтому Гарри только заметил:

— У Дамблдора у самого рука почернела.

— Конечно. Магия вообще опасна. А ты постоянно возишься с этой книгой, непонятно кем исписанной. Ты так доиграешься, что сам в Мунго загремишь, и хорошо еще, если никому не навредишь.

В сотый раз обсуждать с Гермионой полезность книги, оригинал которой он сегодня отдал для надежности Харви, оставив себе копию, Гарри не имел ни малейшего желания, поэтому просто перестал ей отвечать, и, придя в башню факультета, они молча разошлись по спальням.

* * *

— Староста Малфой! Да, я к тебе обращаюсь. И можешь уже не бежать, здесь кроме нас никого нет.

— Грязнокровка! Опять за мной гоняешься? Мне это не льстит…

— Малфой, я хочу знать, что происходит. Не, не так. Я не хочу знать, что происходит. Я хочу, чтобы это прекратилось. Кэти могла умереть!

Гримасу Драко Малфоя можно было фотографировать для учебника, до того она была выразительна.

— И весь мир обязан крутиться вокруг твоих желаний…

— Нет, но это правда опасно! Для всех!

— Правильно понимаешь. Если бы вы не были такие тупые, уже давно сбежали бы отсюда — и из Хогвартса, и из Британии.

— То есть Гарри был прав, и ты во всем этом по уши, хотя и не мог передать это проклятое ожерелье Кэти…

— Конечно, нет. Я ничего не знаю и слухами не интересуюсь. Слушай, Грейнджер, ты меня утомляешь. Считай, что бесплатный совет я тебе уже дал. Воспользуйся им, пока не поздно. Темный лорд шутить не будет.

— Твой лорд сам боится Дамблдора!

— Точно. То-то Дамблдор ходит с черной рукой. Лорд его достал тогда, в министерстве, достанет и еще раз, так или иначе.

— Достал тогда? Хм, я постараюсь проверить. Но вообще я думаю, что это ты влез в дела, которые тебе не по зубам, и это тебе пора думать, как спасать свою задницу.

Малфой молча развернулся и быстро зашагал в сторону лестницы.

«Я что, случайно угадала? Малфой действительно скрывает страх, и у него задание, которое не знает как выполнить? А кого он может бояться? Не отца же, который сидит в тюрьме?! То есть Гарри, пытавшийся выслеживать Малфоя, был прав? У Малфоя может быть Черная метка, он пытается устроить какую-то диверсию в Хогвартсе, и у него есть помощники, достаточно сильные и наглые, чтобы наложить на Кэти непростительное заклинание и дать настолько опасную вещь… Ладно, Малфой не страшнее василиска. Как-нибудь справимся. С Гарри только неудобно получилось. Мы с Роном два месяца твердили, что он слишком много воображает. А я еще радовалась, что Гарри перестал тратить свое время на слежку».

Полная решимости побыстрее найти Рона и вместе с ним извиниться перед Гарри, Гермиона зашла в гостинную Гриффиндора. Тренировка по квиддичу должна была недавно закончиться, Гарри и Рон наверняка продолжают обсуждать тактические схемы с командой… нет, Гарри сидел на своем любимом месте у камина в одиночестве, с той самой проклятой книгой на коленях. Настроение испортилось еще больше, когда она нашла глазами Рона. На коленях у Рона сидела ее соседка по комнате с самой ухоженной головой в Хогвартсе, если не по качеству укладки, то по затратам времени точно. Лиц не было видно, так плотно они были прижаты друг к другу. Картину дополняли руки Лаванды, зарытые в рыжую шевелюру, а руки Рона были совершенно скрыты мантией девушки.

Гарри успел заметить, с каким решительным видом Гермиона зашла в гостиную факультета, как её лицо окаменело, когда она заметила Рона, и с какой прямой спиной она удалялась по лестнице в спальни женской половины. Значит, дело таки в Роне, а со мной она неудобно чувствует, потому что я теперь третий лишний? Или это слишком простое объяснение и причин больше одной?

* * *

Гарри был приятно удивлен, когда зеркало отозвалось не на «Сириус», а на «Харви» и перед ним появилось лицо лучшего друга. Однако вместо того, чтобы начать разговор, Харви быстро побежал с зеркалом в руках. Остановившись он выпалил:

— Всё правильно понял, пельмень. У мистера Блэка есть что обсудить.

Зеркало дернулось, переходя из рук в руки, и в нем появилась голова Сириуса.

— Привет, крестник. Что у вас там?

— Пожиратели подкинули темный артефакт. Наша охотница пострадала. Гермиона извинялась. Не верила мне, что Малфой пытается протащить что-то опасное в Хогвартс. Похоже, опять с ним разговаривала. Подробностей не знаю. Она мрачная сейчас. Пришла и ушла.

— Ты хоть к нему не лезешь?

— Нет.

— Вот и славно. Скажи, как Дамблдор выглядит?

— Да примерно так же, как в сентябре. Рука черная, выглядит озабоченным.

— Увидишь изменения — обязательно сообщай. Как можно быстрее — это важно.

— Ладно.

— Учит чему-то толковому?

— Не-а. Всё то же. Трудное детство Волдеморта в картинках.

— Понятно. Сам как?

— Я — нормально. Гермиона с Роном собачатся, похоже, она на него таки запала, да опоздала. Он с Лавандой крутит. Играет то круче Вуда, то вообще никак, а у нас матч завтра. Со слизнями.

— Да, дела. Ладно, учишься как? Книжку проходишь? Эх, знал бы я тогда, что Снейп — мордредов гений!

— Снейп? При чем тут Снейп?

— Ты же сам Харви книжку передал с его заметками. Подписана «собственность Принца-полукровки». Снейп по матери Принц, из-за отца — полукровка. Да я и почерк его помню. Вместе ж учились…

Гарри надолго замолчал. Сириус терпеливо ждал.

— Снейп — гений. Это я понял. Понять бы, почему у меня с зельями хорошо, а его гениальные заклинания не получаются.

— Какие?

— Таких, что движения палочки описаны, я нашел «левикорпус» и «сектумсемпра».

— «Левикорпус» я знаю. Подвешивает человека за ногу. Выглядит смешно. В бою бесполезно, потому что движения сложные, но если из засады — отлично работает. Почти у всех с непривычки ориентация теряется, паника опять же. «Сектумсемпра», судя по названию, какое-то режущее.

— Понятно. А не получаются почему?

— А как может получиться, если ты сам не знаешь, чего хочешь? Посмотри на мастеров. Они колдуют и без слов, и без палочки. Значит, это все второстепенно. Для успешного колдовства главное — намерение. Еще нужно правильно силу дозировать, визуализация, а слова и движения палочкой — это уже низший уровень.

— Если главное намерение, почему тогда невербально колдовать так трудно? У меня только «люмос» невербально стабильно получается. Еще несколько — время от времени.

— Мда. Довели Хогвартс…

— Кто довел?

— Не знаю, кто довел, знаю только, кто директор. Нормальные маги это еще дома детям рассказывают, но и мать твоя маглорожденная это знала!

— Что важнее всего намерение?

— Ну да. Намерение, канализация силы, визуализация — вот главная триада.

— А зачем тогда произносить слова и палочкой вот эти сложные движения делать?

— Это два разных вопроса.

— Хорошо. Зачем слова?

Сириус ненадолго задумался.

— Скажи, ты на каком языке думаешь?

— На английском, конечно.

— А Гермиона, которая еще и французский хорошо знает?

— На обоих?

— А Крауч, который, по слухам, знал больше сотни, включая русалочий?

— Э-э-э, на любом из них?

— И когда думал на русалочьем, думал как русалка?

— Ну-у, не знаю. Нет, наверное.

— Правильно. Человек всегда думает по-человечески. Видел когда-нибудь стариков, а может и не совсем стариков, которые что-то говорят и вдруг останавливаются, потому что не могут вспомнить слово, людей чужими именами называют. Видел?

— Видел.

— И что из этого следует?

— Э-э-э…

— Что люди не словами думают. Люди думают образами и идеями. Идея есть, а слово для нее забыто. Думать быстрее без слов, но другим без слов не объяснишь. Слова как детские кубики. Представь, что у тебя есть идея: например, ты придумал, какой построить дом. Ты пытаешься с помощью этих слов-кирпичей показать, что придумал. Если хорошо владеешь словами-кубиками, может получиться очень похоже на то, что ты придумал, может не очень. Другой язык — это как другой набор кубиков. Дом опять получается немного по-другому, но хоть тысячу разных наборов кубиков возьми, все равно результат зависит больше от идеи, а не от кубиков. Понял?

Гарри почесал лоб.

— Не очень. Думаем мы идеями, говорим другим словами — понятно. Но зачем тогда произносить слова, когда колдуешь?

— Затем, что обратно тоже работает. Когда ты говоришь или слышишь слово, за ним приходят и идеи, которые к нему привязаны. Скажи «лимон» несколько раз. Кисло во рту стало, слюна появилась?

— Э-э, есть немного.

— Вот так и с заклинаниями. Чтобы заклинание получилось в первый раз, нужно собрать всю триаду. Без намерения никакие слова не сработают. Силу нужно дозированно подавать, иначе мощные заклинания вообще не получаются… да вам такие и не дают до шестого курса, а в тонких излишек силы только вредит и портит. Представлять себе результат тоже важно, иначе можно неприятно удивиться побочным эффектам. Повторяешь, много раз повторяешь — и вот эта комбинация намерения, дозировки и визуализации как бы приклеивается к слову. Память помогает с оформлением, и когда произносишь заклинания — тело само рукой водит и само силу отмеривает. Произносить формулу не слишком мешает, почти всегда её длину подбирали под движения палочки, а потом становится ещё проще. Намерение, словесная формула — и результат гарантирован. Если хочешь, можешь дать немного больше или меньше силы, уточнить точку приложения или дополнительные эффекты, это легко. А без слов надо больше работы делать, почти как в самом начале, вот и теряешься с непривычки. Вспомни, ведь самые простые заклинания поначалу через пень-колоду выходили, если вообще. Сегодня невербально у тебя наверняка лучше выходит, чем тогда с полной формулой, просто ожидания выросли. Выходят?

— Ну, как-то так. Через два раза на третий, и то корявенько... наверное, ты прав. В самый первый раз со словами у меня вообще ничего не получалось.

— Я всегда прав. Ничего, потренируешься — привыкнешь.

— А на каком языке заклинания говорить, значит, неважно?

— Когда уже выучил, разница небольшая. Если язык совсем чужой, тарабарщину запоминать сложнее. Сейчас обленились, латынь уже не учат… опять ваш директор постарался, кстати, но все равно слова для нас наполовину знакомые. Легко сказать, легко запомнить. На латыни почти вся Европа колдует.

А теперь представь, что ты будешь на варварских языках каких-нибудь колдовать. Язык сломаешь, и ассоциаций никаких. Я одного поляка встретил в лагере, так у него в бумагах написано «Grzegorz Brzęczyszczykiewicz». Наверняка псевдоним, но для иллюстрации вопроса имечко подходящее, не находишь? Я эту тарабарщину на спор выучил. С помощью магии. По-другому не получилось. Ладно, это тоже ерунда. Просто не удержался похвастаться. Движения палочки объяснять надо?

Гарри наморщил лоб, беззвучно пошевелил губами…

— Кажется, я уже понял. Когда палочка вначале по кругу идет, это накопление силы. Чем больше надо вложить — тем шире и медленнее движение. Завершающее движение зависит от типа заклинания. Росчерк — и получаются режущие-рубящие или двигающие предметы. Тычок — и будут направленные лучи. Щитовые завершают круглыми такими движениями… я еще потом подумаю.

— Молодец. Ты прямо никому об этом не говори, так, намёки давай, и узнаешь, кому всё это очевидно, а кто как попугай заучивает. Сам обязательно пройдись по известным заклинаниям. Где-то придумаешь, как еще быстрее колдовать, где-то фокус подправишь палочкой, ну и так далее. Палочкой ведь можно и дозировать, и направлять, и акцентировать. Будешь адаптировать движения под задачу — тогда и невербалка легче пойдет. Только про намерение все равно не забывай, понял?

— Чума. Где же ты раньше был?

— Где я был, не так важно. Главное, что ты начал вопросы задавать. С этого только настоящая учёба и начинается, а не с копирования, что эти ваши прохвессора показывают.

— Поэтому Снейп и гений, что он учебнику не верил, а сам придумывал как лучше?

— Можно и так сказать. Надо, чтобы тебе хотелось что-то сделать, и не абы как, а как можно лучше, а просто учить-учить-учить… что толку? В библиотеке все равно больше сведений, чем в самой большой голове. Настоящий маг тот, кто способен что-то новое придумать. В этом смысле сквиб твой — настоящий, а кто в Хогвартсе… Смотри в оба. Кто настоящий — с теми дружи. Кстати, кто тебе так круто копию книжки сделал?

— Я вам оригинал отдал. Но копия у меня хорошая, почти не отличить. Боунс попросил.

— Боунс, у которой тётку убили и которая пытается к тебе прибиться?

— Она.

Сириус ненадолго замялся, но быстро решился.

— У меня к тебе тогда дело будет. Я раньше думал, только как тебя защитить, помочь продержаться, а выжить не особо рассчитывал. А теперь уже кажется, что мы можем и победить. А если так, надо о будущем думать. О том, кто будет после нас. О потомстве.

— Э-э, я пока не готов, а ты думай, конечно.

— Тебе на самом деле тоже не вредно об этом помнить, но время еще есть, а я уже думаю. Если правда, что Боунс тебе неинтересна, то мне она подойдет. Чтобы понять, что из девушки вырастет, надо на мать смотреть. Мать я знал. На пару курсов старше меня училась. Симпатичная, сильная, из хорошей семьи…

— А Синтия?

— Синтия — почти совершенство.

— Почти?

— Да. Она не молода, и она магла. Если решит завести от меня ребёнка, я его признаю. Получится маг — введу в род, нет — всем обеспечу. Но больше одного ребёнка мага ей не вытянуть. Высушит он её, второго уже не будет.

Кроме Гримо и коттеджа Альфарда, я еще в двух усадьбах Блэков бывал. В одной кузины росли, в другой жили дед с женой. Может, и это еще не всё. В них нужно вернуть Блэков. Нужна молодая жена. Глупую или слабую я не смогу уважать. Девушку из сильной семьи мне не отдадут — репутация не та после Азкабана и кампаний Фаджа. Пока Боунс ищет защиты — это мой шанс. Сможешь аккуратно узнать, она уже с кем-то сговорена?