Вальпургиев рассвет (джен)

Яксли умел слушать, как и полагается хорошему профессионалу. Пока Беллатрикс долго и подробно излагала ему всю историю, юрист спокойно сидел, лишь изредка уточняя непонятные ему моменты. По его непроницаемому лицу невозможно было понять, что он думает о происходящем. Белла не утаивала ничего: сейчас адвокат для нее, как врач для больного. Врать ему — себе дороже.

— Вот, примерно, все, — закончила Беллатрикс, и потянулась за сигаретами. — А дальше я оказалась дома.

Они расположились в курительной комнате. Кроме непрослушиваемых стен, камина и уютной мебели, у нее было еще одно серьезное достоинство: отсутствие домовика не бросалось в глаза. Кричер так и не появился, и Белла уже начала нервничать.

— Сразу хочу уточнить: куда делась вторая палочка? — уточнил Яксли.

— Я спрятала ее в Запретном лесу, неподалеку от Гремучей ивы, и уже отправила за ней домовика.

— И его до сих пор нет. Иначе чаем бы нас поил домовик, а не заклинание.

— И его нет, — напряженно произнесла Белла.

— На палочке есть отпечатки пальцев? — быстро спросил Яксли.

— Нет, я все протерла, без всякой магии.

— Плохо то, что это палочка вашего деда, — вздохнул адвокат. — Был бы это сучок из Лютного, все оказалось бы проще. А если эту палочку найдут, ее происхождение отсчитают на счет «три».

Яксли не сказал этого вслух, но на его лице отчетливо читалось: «Вы сделали очень большую глупость, запытав Петтигрю».

— Лорд Яксли, что вы скажете о ситуации? — напряженно спросила Беллатрикс.

— Я скажу, что над вами висит реальная угроза тюремного заключения, — юрист забарабанил пальцами по подлокотнику. — Вам, очевидно, предъявят обвинения в укрывательстве кузена. Но еще, вероятно, вас попробуют привлечь как соучастницу.

— Еще причинение увечий, — Беллатрикс поджала губы, вспомнив вопли Петтигрю.

— Смешно, но нет, — Яксли позволил себе улыбнуться. — Во-первых, это надо еще доказать, что он явился по вашему зову. Я сам удивлен тем, что вы смогли воспользоваться меткой. Во-вторых, еще неясно, кто из вас кого ловил.

— Может, он хотел у меня палочку отнять? — с невинным видом спросила Беллатрикс.

— Есть еще в-третьих. Если бы вы, например, отбили ему почки так, что их пришлось бы лечить в Мунго больше недели — тогда это был бы средний вред здоровью. Со слов лорда Малфоя, Петтигрю срастили кости еще до того, как вы вернулись домой. Так что если это и будет классифицировано, то как легкий вред. И это точно не самая большая наша с вами проблема.

— Я еще могу отказаться от дачи показаний.

— Можете. А веритасерум к вам нельзя применять без вашего же согласия. Вы пока что не подозреваетесь в тяжком преступлении и не являетесь рецидивисткой.

— То есть вы считаете, что шансы есть? — хмыкнула Беллатрикс. Ну где же Кричер?!

— Я считаю, что у нас есть все шансы или развалить дело, или дотянуть до того момента, когда будет пересмотрено дело Сириуса Блэка. Тогда состав преступления, в котором вас обвиняют, просто исчезнет.

* * *

Яксли ушел через час, после того, как они с Беллатрикс обсудили некоторые нюансы и тактику поведения. Юрист унес с собой доверенность и обязался связаться следующим днем. Белла осталась одна; Кричер так и не прибыл.

В конце концов, к девяти часам ведьма переоделась в пижаму и устроилась в кровати, чуть ли не свив себе гнездо из одеял. Беллу окружала плотная, чуть ли не физически ощущаемая тишина. Волшебница могла думать о чем угодно, но все ее мысли возвращались к одному и тому же: где ее домовик?

Она не могла нормально думать, но и уснуть тоже не могла. Ей постоянно казалось, что что-то шевелится рядом с ней, за той границей, которую очертил волшебный фонарик. Игра теней в коридоре на мгновение показалась ей рубищем дементора; ведьма вздрогнула от холода и плотно закуталась в свои одеяла. Возможно, скоро, очень скоро она снова будет близко общаться с тварями.

Ее взгляд упал на запястья, покрытые рубцами и потертостями. Кого-то страх хватает за горло, кого-то за сердце. Беллу страх хватал за запястья и лодыжки, сжимая их холодными металлическими кольцами. Волшебница завозилась в кровати, стараясь устроиться теплее, но она уже дала волю страху.

Можно сколько угодно убеждать себя в подчищенных следах. Можно говорить, что Яксли и Малфои уже занимаются этим делом. Можно напоминать, что Боунс не похожа на Фаджа. Но Азкабан полон людьми, которые все сделали правильно. Так говорил Долохов, когда судьба свела их под одной крышей.

Беллатрикс вздрогнула, когда у ее кровати появился Кричер и принялся молотиться головой о тумбочку.

— Спокойно! — рявкнула Белла и поразилась тому, как встревоженно звучал ее голос. — Где палочка?

— Палочки нет, госпожа, — проквакал эльф, дергая себя за уши. — Кричер обыскал все, Кричер сделал все, что мог, но палочки нет!

— Как нет?! — Беллатрикс подскочила на месте.

Она сама не поняла, как оказалась на ногах, сжимая свою волшебную палочку.

— Ты все проверил!?

— Да, госпожа, — Кричер выглядел жалким и потерянным. — Кричер проверил, Кричер искал, но палочки хозяина Поллукса не было. Не было! — домовик завыл и опять ударился о тумбочку.

Беллатрикс смотрела на эльфа и чувствовала, как пол уходит из-под ног. Сильнее всего хотелось кого-то ударить, что-то сломать или разбить. Домовик исступленно колотился о мебель, и в этом стуке Белла неожиданно для себя услышала лязг тяжелой цепи.

— Плевать, — сказала ведьма. — Плевать! Пусть еще докажут, что это моя палочка!

Память услужливо подсказала слова Долохова: «Девочка, такая, как ты, не выйдет из Азкабана».

* * *

Беллатрикс смогла уснуть только под утро. Через несколько часов ее разбудил шум от прилетевших сов. Машинально отвязав газету и письмо, Беллатрикс пошлепала завтракать.

Авроры к ней не явились, но это еще ничего не означало. Беллатрикс уже под колпаком. С тех пор, как на ней закреплены чары надзора, она никуда не денется. Просто вместо обычной клетки ей предоставили большую и удобную вольеру. Напрашивался простой вывод. Тот, кто взял палочку, знал, где и что искать. Неужели дедова палочка у Дамблдора?

Беллатрикс развернула газету. На первой полосе красовался хнычущий Петтигрю и портрет кузена. «Питер Петтигрю жив!» — гласил заголовок. «Пророк» доводил до сведения жителей магоБритании, что Питер, которого считали погибшим целых двенадцать лет, внезапно оказался жив.

Сириусу Блэку предлагалось добровольно сдаться властям. Бродяге обещали домашний арест как меру пресечения и объективное разбирательство дела. Общий настрой статьи был достаточно благожелательным: настрадался человек, провел двенадцать лет в тюрьме за убийство, которого не совершал, Поттеров он не выдал. Петтигрю, как выражался Долохов, кололся, будто сухое полено без единого сучка.

«Пророк» не обошел вниманием и саму Беллатрикс. После нескольких абзацев, посвященных руководящей и направляющей роли министра, оперативности авроров и показаниям Петтигрю, сообщалось, что на территории Хогвартса была задержана Беллатрикс Блэк. «Что могло понадобиться известной стороннице Того-Кого-Нельзя-Называть в районе Хогвартса?» — задавался автор статьи.

Беллатрикс, в принципе, ожидала, что к Сириусу возникнут вопросы. Почему ему помогла двоюродная сестра, воевавшая на другой стороне? Почему Белла Блэк схватила крысу? Странно было только то, что в одной статье призывали скорее разобраться с Петтигрю и навести справедливость, и одновременно — выяснить вопрос с укрывательством.

Похоже, Беллатрикс светит повышенное внимание газетчиков.

* * *

Письмо, как Белла и ожидала, прислал Драко. Странно, что мальчик не воспользовался своей бешеной совой, способной не то, что стучаться в окно, а брать его на таран. Малфой прислал птицу из школьной совятни, и несла эта птица такой трактат, что отдельные эссе старшекурсников могли только мечтать о таком объеме.

«Госпожа Блэк!

Прошу простить меня за то, что ослушался вашего указания. Вместо того, чтобы отправиться на уроки, мы с Ноттом и Паркинсон (вы видели их в Хогсмиде и со мной вчера) обдумали письмо моим родителям и я послал им сову…»

— Ну кто бы сомневался… — пробормотала Беллатрикс. Ей было по-настоящему приятно.

«…Насколько я знаю, мама должна была уже вас посетить и сообщить, что отец и его коллеги придут вам на помощь. Не знаю, как вы отнесетесь к нашей инициативе, но мы заняли библиотеку Хогвартса и штудируем все, что можем найти.

Я осознаю, что трое подростков без опыта и специальных знаний не смогут сделать того, что может сделать лорд Яксли, но смею полагать, что хоть чем-то окажемся вам полезны. Нотт вчера вечером говорил со Сьюзен Боунс, племянницей главы департммента магического правопорядка. Как говорит Боунс, вас подозревают только в укрывательстве Сириуса Блэка…»

— И то хлеб, — вслух произнесла Белла.

Конечно, слова тринадцатилетней девочки еще мало о чем говорят. С другой стороны, насколько ведьма знала Амелию Боунс, та не станет врать племяннице.

«…Нотт написал отцу, а мы просматриваем практику решений по схожим ситуациям. Несколько прецедентов мы уже нашли, и список высылаем этой же совой.

С уважением и почтением, Драко Малфой.

P.S. Мы ни за что не дадим вас дементорам.

P.P.S. Список писала Паркинсон, у нее почерк лучше».

Дальше шел внушительный список дел об укрывательстве, снабженных указанием о результате. Похоже, школьники составляли самый натуральный каталог. Вот только девичьих почерков было два. Чей же второй?

* * *

Белла успела позавтракать, и уже собралась было отправиться в библиотеку Блэков, когда Кричер доложил о визите. Из камина с внушительной сумкой выбралась Андромеда Тонкс…

— Так, Белла, — сестра сразу взяла быка за рога. — Я не знаю, что у тебя в библиотеке, поэтому принесла тебе материалы…

— …«Постановление пленума Визенгамота о судебной практике по делам о причинении телесных повреждений», — Андромеда вытащила очередной документ. — Пригодится.

— Это точно.

— Дальше. Вот еще судебная практика по делам об укрывательстве…

…Через час Беллатрикс буквально обложилась книгами в домашней библиотеке. Блэки держали нужную литературу, но с восьмидесятых годов ее никто не обновлял. Арктурус и Поллукс практически отошли от дел, отец же не появлялся в старом доме.

Белла шумно вдохнула и приступила к работе. До вечернего появления Яксли она должна владеть материалом.