Много смертей Гарри Поттера (джен)

Ответный удар, которого все так боялись, состоялся только две недели спустя. Гарри проснулся и обнаружил, что все обсуждают случившиеся ночью нападения на несколько постов министерства.

В "Ежедневном Пророке" разместили фотографии горящих зданий, трупов посреди Косой Аллеи. Число погибших оставалось неизвестным, но важным являлось то, что в разгар нападений Азкабан оказался атакован, а заключенные освобождены.

Самые смертельно опасные из бывших Пожирателей Смерти оказались на свободе, и все вдруг забыли о третьем задании.

Следующие два дня список убитых все увеличивался. Только двадцать сотрудников министерства оказались убиты, по большей части авроры, работавшие в Азкабане. Большинство убитых на фотографиях оказались прохожими или людьми, находившимися в офисах министерства по своим делам. Там погибли еще шестьдесят человек.

Вся репутация, набранная Скримджером, испарилась за один лишь вечер. Желание праздновать исчезло, и все вдруг стали мрачными.

Гарри странным образом ощущал себя практически как дома в этом новом мире. Внезапно все начали думать, как он, и то, о чем Гарри твердил годами, вдруг оказалось правдой.

Разрешилось и его замешательство из-за странных физических чувств к Флёр. Даже задумываться о подобном было глупостью с его стороны. Вместо этого он удвоил свою сосредоточенность на действительно важном. Волдеморт приближался и Гарри — дурак, раз позволил себе забыть об этом.

Если он иногда и смотрел в сторону Флёр, то не в знак сожаления. Просто признавал в ней одного из их группы чемпионов.

В конце концов, Гарри не являлся нормальным подростком. Он не мог себе позволить роскоши любви или обзаведения возлюбленной. Этой части его жизни придется подождать, пока все не закончится.

Как только он начал игнорировать Флёр, так Гермиона снова стала более дружелюбной к нему. Былая легкость общения начала потихоньку просачиваться обратно в их взаимодействие друг с другом, хотя и не достигла прежних высот.

Новых нападений в следующие две недели не случилось. Считалось, что Волдеморт укрепляет свои ряды, собирает новых бойцов и готовит их к битве.

Всех сходились в мнении, что грядет огромное нападение. Вопрос заключался только в том, когда.

Начались даже разговоры о том, чтобы отложить или отменить третье задание, однако же, чемпионы оставались связаны магическим контрактом и поэтому решили, что турнир продолжится. Последствия нарушения контракта оставались слишком гибельными, чтобы не продолжать.

* * *

Звуки толпы отличались от того, что доносилось во время второго задания. Возбужденная болтовня и перешептывания исчезли. Ощущение предвкушения во время второго задания сейчас полностью отсутствовало.

Трибуны начали заполняться, и доносились только тихие тревожные шепотки. Люди тревожились, и Гарри подозревал, что все надеются на скорейшее окончание задания, дабы вернуться в безопасность своих домов.

Люди вели себя так, несмотря на то, что количество авроров, патрулирующих вокруг, удвоилось, по сравнению с вторым заданием. Авроров прибыло столько, что Гарри изумился, откуда их всех взяли. Его немного тревожила возможность того, что их сняли с других задач, и министерство осталось без защиты.

К началу задания трибуны заполнились лишь наполовину. Многие решили, что лучше остаться дома, чем подвергаться риску нападения, которое, как считало большинство, уже приближалось.

Людо Бэгмен посмотрел на толпу, затем громко вздохнул. Гарри полагал, что Бэгмену хотелось бы подождать в надежде, что придут еще, но собравшиеся ждать не собирались.

Чем быстрее бы все закончилось, тем скорее все смогли бы отправиться по домам.

По крайней мере, трибуны подняли магией, чтобы зрители могли видеть происходящее в лабиринте. Воздвигли одностороннюю стену тумана, чтобы аудитория не подсказывала чемпионам и не давала советов, а звуки толпы заглушили магически, что стало понятно, когда Гарри вышел на бывшее поле для квиддича.

Теперь его закрывала живая изгородь двадцати футов высотой, не дававшая разглядеть, что же внутри.

С учетом того, что чудищами занимался Хагрид, Гарри полагал, что у него будет преимущество в столкновениях с ними. Тем не менее, побеждать он, в сущности, не собирался.

Если бы за ним не наблюдала вся школа, то Гарри просто уселся бы у входа, завернувшись в мантию-невидимку, и подождал бы, пока Крам отыщет кубок. Из-за его прошлой выходки товарищи по школе обрушили на него столько возмущения, что Гарри решил — ему нужно хотя бы сделать вид, что он пытался.

Ему требовалось придумать способ, как проиграть состязание, но, чтобы выглядело все так, словно он старался изо всех сил.

Попытки предугадать, как именно его победа пойдет на пользу Волдеморту, сводили с ума. Лучшей догадкой оставалась версия, что кубок заминировали, дабы убить Гарри, едва тот коснется его.

Он не знал, убило бы первого, кто коснулся, или только его самого. В любом случае, Гарри вообще не собирался его касаться. Это он оставил Краму.

Или, может быть, просто "случайно" уничтожить Кубок, и тогда никто не выиграет? Скримджер придет в ярость, но ничьи уходили корнями в прошлое почти так же глубоко, как и настоящие победы, и имелся неплохой такой шанс, что труп Виктора заставит Гермиону разрыдаться.

Макгонагалл стояла рядом с Бэгменом.

— Мы будем наблюдать из мест, откуда сможем прийти к вам на выручку. Если вы захотите, чтобы вас спасли, просто выпустите вверх красные искры.

По крайней мере, они учились на прошлых ошибках. Теперь люди, которым предстояло спасать незадачливых участников, не окажутся запертыми за магическими щитами, не в состоянии прийти на выручку чемпионам.

Гарри кивнул.

— Все готовы? — спросил Бэгмен.

Гарри посмотрел на других чемпионов, которые неохотно кивнули. Он улыбнулся Флёр, и та отвела взгляд.

Бэгмен приставил палочку к горлу и заговорил:

— Леди и джентльмены... сейчас начнется третье и последнее задание Турнира трех волшебников. Первым стартует Гарри Поттер, занимающий первое место. За ним последует Виктор Крам, и Флёр Делакур войдет в лабиринт последней. На старт, Гарри... готовься... внимание... марш!

Гарри ступил в затененное пространство лабиринта. Бежать не стал, вначале из-за подозрений о ловушках и поджидающих чудищах, а затем потому, что, если бы он достиг бы центра слишком быстро, стало бы ясно, что он пытается не победить.

Все поймут его паранойю, она являлась частью его публичного образа. Если он проиграет из-за чрезмерной осторожности, то люди спишут все на особенности его характера.

Гарри продвинулся вперед на пятьдесят ярдов, пространство внутри лабиринта расширили магией. В обычном состоянии такое расстояние составило бы треть всего поля, но он мог сказать, что продвинулся не так уж и далеко.

Все, пожалуй, ожидали, что он победит каким-то хитроумным способом, возможно, прорежет дорогу к центру, используя какое-то заклинание, или найдет способ перепрыгнуть лабиринт, или просто пройдет по его верху. Гарри приходило такое в голову, но затем он передумал.

Во-первых, ботинки Уизли для ходьбы по стенам не работали на живой изгороди. А, во-вторых, он пытался не победить.

Звук свистка, запустившего Крама в лабиринт, сообщил Гарри, что его преимущество во времени за то, что он стал первым в предыдущих двух заданиях, оказалось не так уж и велико. В чем тогда заключался смысл этих заданий?

— Указуй⁽¹⁾, — прошептал он, удерживая палочку на руке.

Та закрутилась, подобно компасу, указав направление на центр лабиринта. Ему следовало идти на северо-запад.

Свернув за угол, Гарри застопорился: соплохвосты Хагрида, стреляющие огнем из задниц, теперь достигали десяти футов в длину, и верхняя часть их панциря обладала сопротивляемостью к магии. Он подозревал, что соплохвостов используют во время турнира, зачем бы еще школа терпела их выращивание?

Их подбрюшья оставались уязвимы.

— Бомбарда! — закричал он, указывая палочкой на землю под соплохвостом.

Взрыв оказался достаточно сильным, чтобы перевернуть соплохвоста, но недостаточно мощным для убийства. Гарри поспешно подбежал, наколдовал Петрификус Тоталус на беззащитное подбрюшье соплохвоста и помчался дальше. Петрификус не продержался бы долго, не против чудовища такого размера, и это означало, что соплохвост послужил бы помехой для тех, кто последовал за Гарри.

Пусть Гарри и не рассчитывал, что такое сработает, но именно так он поступил бы по мнению тех, кто наблюдал за ним.

Направо... налево... снова направо... недостатком лабиринта являлось то, что поиск правильного маршрута мог занять целую вечность. Гарри уже устал от бесконечной растительности и зеленого цвета.

Увидев вперед угрожающий розоватый туман, Гарри остановился.

Оглянувшись, он заметил камень и трансфигурировал его в ежика. Не сильно хорошего, еж по большей части выглядел как камень. Тем не менее, он ходил и у него имелась кожа, и этого было достаточно.

Отправив его в туман, Гарри услышал крик ежа, на коже которого начали вздуваться огромные волдыри. Прежде чем ежик успел испытать слишком много боли, Гарри превратил его обратно в камень.

Он поморщился. Законная часть испытания или ловушка Волдеморта?

Он вернулся и пробил дыру в растительности сбоку. Пройдя сквозь стену, он заметил, что розовый туман не последовал за ним и не расширился за пределы изгороди. Тем не менее, едва Гарри прошел сквозь дыру, как кущи за его спиной выросли заново, и стена изгороди снова стала безупречной.

Гарри сверился с Компасным заклинанием и затем изменил курс. Без этого заклинания он блуждал бы тут вечно, по крайней мере, пока не решил бы выбраться, разнеся все вдребезги. Ему и правда требовалось убедить Сириуса обучить его аппарации, пусть та и не работала возле Хогвартса.

Прошло десять минут, и Гарри услышал крик Флёр. Он застыл, но секунду спустя увидел взлетающие красные искры. Авроры на метлах уже взмыли в воздух, и вскоре он увидел, как уносят прочь Флёр, покрытую огромными волдырями.

Похоже, она столкнулась с тем красным туманом. Гарри не знал, что могло помочь против него. Чары головного пузыря закрывали только голову.

Он надеялся, что Флёр не слишком пострадала, но также с досадой понял, что победу придется отдать Краму. Гарри так и не понял причину своей злости. Ранее он считал Крама достаточно достойным, но теперь Виктор его раздражал.

Гарри свернул за еще один угол, и мир вокруг начал вращаться. Небо вдруг оказалось внизу, а земля наверху. К счастью, у него имелся опыт использования обуви Уизли для ходьбы по стенам, и Гарри уверенно начал продвигаться вниз, хотя и казалось, что он взбирается на верхушку кустарника.

Мир снова завращался, и Гарри упал, набив синяк на руке.

Он схватился за палочку, радуясь, что та уцелела, и продолжил движение.

Гарри осознал, что приближается, когда расслышал звуки толпы даже сквозь щиты. Он задумался, не замедлиться ли ему, давая Краму шанс вырваться вперед.

Свернув за угол, он увидел сфинкса.

Та начала говорить, но Гарри уже мчался вперед.

— СТУПЕФАЙ, СТУПЕФАЙ, ИМПЕДИМЕНТА.

Гарри успел пробежать мимо сфинкса, прежде чем задался вопросом, что же та пыталась ему сказать. Наверное, какую-то загадку. Сфинксы страстно любили загадки.

Мгновение спустя он случайно вывалился на полянку, где стоял кубок. Гарри замялся и остановился. Крам еще не добрался сюда, и судя по крикам толпы, у Гарри отсутствовали причины не брать кубок.

— Поттер!

Обернувшись, Гарри увидел, что Крам приближается к нему со спины. Виктор, похоже, без проблем прошел мимо оглушенного сфинкса.

Крам заговорил:

— Кто ты для Герм-иво-нны? Она все время говорит о тебе.

— Вряд ли здесь подходящее место для подобных разговоров, — заметил Гарри. Он взмахнул рукой вперед, туда, где предположительно находились зрители. — Нам тут нужно победить.

Лицо Крама уродливо исказилось, и он вскинул палочку. Гарри немедленно выпустил заклинание щита. Виктор взмахнул палочкой, но колдовал без слов. Гарри потребовалось мгновение, чтобы осознать, что же наколдовал Крам.

Акцио... проклятье.

Кубок Турнира трех волшебников врезался в затылок Гарри, и он отчетливо ощутил активацию портключа.

Гарри очнулся и тревожно долго пытался понять, где он находится и что вокруг происходит. Мысли словно плавали в тумане, и ощущалась рана на затылке. Болела голова, и зрение давало лишь размытую картинку. В глазах все двоилось.

Попробовав пошевелить руками, Гарри обнаружил, что они связаны веревками. Его и самого к чему-то привязали, наверное, к надгробию, раз уж взгляды вокруг показывали, что Гарри на кладбище. Рука его почему-то болела, осмотрев ее, Гарри заметил, что она запятнана кровью.

Перед Гарри находился мужчина. Мятое, морщинистое лицо, но у Гарри осталось чувство, что мужчина моложе, чем выглядит. Язык его то и дело высовывался изо рта, и Гарри задумался, не анимаг ли перед ним, с формой лягушки.

Мужчина был поглощен большим котлом, стоявшим перед Гарри.

— Нужно сделать все правильно, — бормотал он. — Важно воссоздать Хозяина максимально совершенным.

Он выглядел полностью сосредоточенным на своей задаче, и Гарри понадеялся, что сможет воспользоваться данным преимуществом.

Гарри сконцентрировался на точке рядом с мужчиной и начал трансфигурировать там грязь, молча и без палочки. На мгновение ему показалось, что ничего не происходит, но затем он заметил, как из грязи потянулся маленький дымок. Он сумел превратить несколько крупиц⁽²⁾грязи в серебристую жидкость. Мгновение спустя дымок погас, и Гарри сконцентрировался на создании все большего количества жидкого металла.

— Что происходит? — спросил Гарри.

Он преднамеренно говорил невнятнее, чем мог бы, так как видимость того, что он слаб, сейчас помогла бы ему выжить.

Выговаривая слова, он продолжал изменять грязь, понемногу за раз. Это была тяжелая работа, и Гарри обильно потел. К счастью, дым от огня под котлом скрывал превращенные крупицы.

Мужчина даже не оглянулся. Вместо этого он просто начал готовить ингредиенты, насвистывая веселый мотивчик.

— Бартемиус, — раздался откуда-то поблизости шепчущий голос. — Мой самый преданный слуга. Все ли готово?

Что-то лежало на земле, словно куча лохмотьев, и внутри ее виднелось шевеление. Гарри скорчил гримасу, заранее страшась увидеть, кто же там внутри.

Наконец-то обратив внимание, мужчина развернулся с улыбкой:

— Сегодня вечером вы восстанете, Хозяин, и начнется ваше царствование.

Мужчина развернулся и наклонился, а Гарри продолжал трансфигурировать грязь, кусочек за кусочком.

Змея, самая большая из всех когда-либо виденных Гарри, проскользнула к ним по траве. Он уже видел где-то эту змею... и секунду спустя Гарри осознал, что видел ее во сне.

Мужчина развернулся, наклонился и вытащил из лохмотьев нечто уродливое. Размером с младенца, но непохожее ни на одного младенца из тех, что встречал Гарри. Безволосое и покрытое слизью, буро-черного цвета. Оно слегка смахивало на плохо трансфигурированного человеческого младенца, частично обращенного в змею и частично — во что-то еще.

Оно подергивалось вяло и шептало что-то, но Гарри не расслышал что.

— Да будет так, Хозяин, — отозвался Бартемиус.

Он нежно опустил уродца в воду. Гарри понадеялся, что тот утонет, но сомневался, что все окажется так просто.

Вскинув палочку, мужчина произнес нараспев:

— Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына.

Поверхность могилы, к которой привязали Гарри, треснула и расступилась. Пыль вырвалась оттуда и влетела в котел, приведя Гарри в ужас.

На мгновение он встревожился, что растрескивание могилы навредит растущей куче создаваемого им материала. К счастью, пыль осела, не вызвав никаких проблем.

— Плоть слуги, отданная добровольно, — продолжал Бартемиус, приняв практически маниакальный вид, но даже так он заколебался на секунду. — Оживи своего хозяина.

Секунду спустя он отрезал себе кисть и бросил ее в котел, а у Гарри отвисла челюсть. Бартемиус пошатнулся и почти упал в огонь, но сумел схватить палочку и с ее помощью запечатал рану. Он заходился в агонизирующем крике, и лицо его медленно белело.

Кричал он, казалось, целую вечность, хотя прошла всего лишь пара минут.

Гарри выжидал, пока Бартемиус подойдет к нему. Он точно знал, что сделает дальше, и это разом остановило бы Бартемиуса и предотвратило возрождение Волдеморта.

Вместо этого мужчина просто ухватил что-то за котлом и вытащил кинжал, заляпанный кровью. Гарри осознал, что именно поэтому его рука и кровоточила, похоже, Бартемиус, решил, что не сможет порезать Поттера после того, как оттяпает сам себе конечность.

— Кровь недруга, взятая насильно, воскреси своего врага.

Бартемиус говорил через силу, словно находился на грани потери сознания. На мгновение в Гарри вспыхнула надежда, что Бартемиус не успеет завершить заклинание, отключится и упадет в котел, но Поттеру не повезло.

Из котла взметнулись искры и пар. Объятый ужасом, Гарри удвоил свои усилия в трансфигурации. Кусочек за кусочком. Он никогда не осмеливался трансфигурировать так много, не внутри Хогвартса, но сейчас Гарри имел дело с Волдемортом. Лучше слишком много, чем слишком мало.

Высокая скелетообразная фигура восстала из котла.

— Облачи меня в мантию, — приказал он Бартемиусу, стоявшему сбоку и выглядевшему так, словно собирался упасть в обморок.

Бартемиус старался изо всех сил, но действовал крайне неловко. Волдеморт встал и проверил собственное тело. Вытащил палочку из кармана и взмахнул ею. Нечто вроде расплавленного серебра вылетело из палочки, приняв форму, схожую с рукой человека. Затем оно прилепилось к обрубку руки, и Бартемиус закричал.

— За свою верную службу ты станешь первым среди всех моих слуг, — заявил Волдеморт.

Он повернулся к Гарри, который молча продолжал творить свое вещество, все больше и больше. Волдеморт пошел вперед, даже не заметив, что шагнул прямо в лужу жидкого металла, сотворенного Гарри. Не заметил, несмотря на босые ноги.

— Твое тело станет тем доказательством, в котором нуждаются мои последователи, — сказал Волдеморт. — Доказательством того, что я — воплощение смерти.

Гарри нахмурился.

— Как вы вообще меня сюда затащили?

Он продолжал колдовать, делая лужу металла все больше и больше. Для появления шанса на выживание требовалось, чтобы Волдеморт продолжал говорить.

Волдеморт улыбнулся самодовольно.

— Бартемиус заимперил Бэгмена, а тот наложил Империо на остальных чемпионов.

— Откуда вы вообще знали, что выберет именно меня?

— Если тебе суждено стать моим противником, то как могли выбрать не тебя?

Гарри продолжал, и лужа за спиной Волдеморта росла. Она уже почти достигла огня, чего Гарри не требовалось. Тогда случилась бы катастрофа.

Гарри сделал сердитое лицо.

— Считаешь, что победил.

Он проецировал наружу внутреннего гриффиндорца, в надежде, что Волдеморт и дальше не заметит творящегося прямо за его спиной.

— Победил, — ответил Волдеморт, подняв руку и схватив Гарри за лицо. — Я теперь плоть от твоей плоти, и защита твоей матери больше не сожжет меня.

Он потянулся за палочкой.

— Настало время покончить со всем этим.

Гарри понял, что это его единственный шанс.

— Акцио котел!

Массивный каменный котел, заполненный водой. Гарри сосредоточился лишь на том, чтобы притянуть к себе верхушку котла. Тот качнулся, пошатнулся и затем разлился.

Надо отдать должное Волдеморту, у него хватило времени развернуться и увидеть, как вода разлилась поверх сотворенной Гарри лужи.

Металлический сплав натрия и калия, двух элементов, взрывающихся при соприкосновении с водой, и Гарри за прошлые пять минут сотворил огромную кучу этого самого сплава.

Насколько огромную, стало понятно секунду спустя, когда все взорвалось и мир вокруг превратился в огонь.

Умирая, Гарри внезапно ощутил неправильность, искажение, которого никогда ранее не случалось. Он никогда не осознавал процесс умирания, Гарри всегда просто пробуждался, но теперь ощущал, как его тянет назад. Словно что-то удерживало его, словно его перекручивало между двумя временными линиями.

Секунду спустя он очнулся и заорал.

1) Point me — оно же Компасное заклинание в переводе РОСМЭН

Вернуться к тексту

2) grains — также мера веса, граны; 1 гран — 0,0648 грамма

Вернуться к тексту