Гарри Поттер и Конец Пути (гет)

— Подъём, Поттер!

От громового голоса Хмури Гарри чуть не свалился с дивана. Голова снова начала болеть, но как только юноша выпил зелье, боль отступила. Глава Ордена же в это время начал разъяснять ситуацию.

— Сейчас рановато, конечно, пять часов, но у меня не так много времени, и я решил тебя не жалеть. Люпин и Тонкс уже ушли, так что у нас есть возможность поговорить с глазу на глаз.

Гарри уже оделся и сидел вместе со старым аврором за столом на кухне. Такое вступление его порядком насторожило.

— Тонкс, как я понял, уже обрисовала тебе ситуацию? – даже не дожидаясь ответного кивка, Хмури продолжил. – Так вот, суд завтра в 10 часов утра. Я кого-нибудь пришлю, чтобы сопровождали тебя до Министерства. Если на суде появятся Снейп или Малфой их схватят наши люди. Это будут авроры, охраняющие свидетелей, — заметив удивлённый взгляд Поттера, Хмури пояснил: — за последний год к нам присоединилось довольно много служащих Министерства. То есть они, конечно не члены Ордена, всего не знают, но поддерживают наши способы борьбы с Пожирателями, а не Министерские. Уильям Хенли, начальник отдела по охране и патрулированию подсуетился немного и поставил в конвой и охрану для твоего суда нужных людей.

— Мистер Хмури, а разве Министерство не должно было посадить меня в камеру предварительного заключения, или что-то вроде этого?

— Должны. И посадили бы, если б знали, где ты.

— А чего же они меня не искали?

— Не знаю. Наверное, шума не хотели поднимать. Вообще никому ещё об этом деле не известно. И судить тебя, скорее всего, будут не полным составом, хотя такие дела, безусловно, должны рассматривать все члены Визенгамота.

— Неужели у Скримджера такое влияние, что он может решать, кого звать в судебную коллегию, а кого нет? – удивился Поттер. — В таком случае у меня вообще нет шансов.

— Нет, конечно. Такой власти у министра нет. Если бы она у него была, мы бы тебя на суд не пустили. Но, к нашему счастью министр не может повлиять на представителей Визенгамота посредством силы. Если он станет им угрожать, его сразу же разоблачат, ведь совет составляют самые могущественные маги Англии.

— И как же Скримджер…

— Да очень просто, — перебил Хмури парня, — тех людей, которые понимают слишком многое, просто-напросто не известят.

— Хм… Ещё вопрос: что если Снейп и Малфой не появятся?

— То обвинение лишится главных свидетелей и тебя вынуждены будут отпустить за недостатком улик. Кстати, твоего адвоката зовут Брайан Грин. Он аврор, однако, другого адвоката нам найти не удалось: видимо, наш любимый министр постарался, — лицо Хмури и так не блиставшее красотой, перекосилось от злобы, — но ты не волнуйся, Поттер, он человек знающий.

— А что насчёт Веритасерума?

— Вообще-то это зелье применяется крайне редко, но если вдруг… — старый аврор задумался ненадолго, — насколько я помню, у защиты тоже есть право на вопрос. Крейвен спросит тебя напрямую, убивал ли ты Дамблдора, ты ответишь, нет. Всё, инцидент исчерпан. Ладно, Поттер, — сказал Хмури, — мне пора. Да, и не забудь вернуть себе шрам, а то потом толку не будет от твоей маскировки. Удачи тебе завтра.

— Спасибо, — ответил Гарри уже пустому пространству.

После разговора с Хмури Поттер начал волноваться ещё больше, чем раньше. Юноше казалось, что план неудачный и в нём множество пробелов. Но он не стал об этом говорить — ему и так сильно помогли. У Ордена есть более важные дела. Каждая минута для них – это спасённые или наоборот потерянные жизни. Гарри считал наглостью отвлекать их своим недовольством.

Однако страх от этого никуда не девался. Что будет, если его посадят? Некому будет искать хоркруксы, некому будет исполнять пророчество. Хотя, насчёт пророчества Поттер сомневался. Оно исполнится, но только не в его пользу. Гарри был уверен, что его если и доставят в Азкабан живым, то долго он там не протянет. Хоть там и нет дементоров, но кто же отменял Пожирателей, отсиживающих свой срок? Юноша не горел желанием встретиться с Малфоем старшим и остальными слугами Тёмного Лорда, попавшими в Азкабан его стараниями.

Заснуть Гарри не смог, поэтому, вспомнив, что предупредил друзей о своём отсутствии только одну ночь, парень решил написать им ещё раз. Поискав в прикроватной тумбочке, он нашёл бумагу и ручку. К слову сказать, во всём доме вообще не было каких-либо волшебных вещей, что свидетельствовало о том, что дом был маггловским, и купленным недавно, ещё не обжитым.

Сначала, Поттер хотел просто сообщить, что с ним всё в порядке, но после он подумал, что это может быть последнее письмо, которое он пишет друзьям, поэтому нужно сообщить им о многом. Но с другой стороны он опасался, что письмо могут перехватить. В конце концов, Гарри пришёл к выводу, что в письме просто не нужно сообщать слишком уж секретные данные. Вот что он написал:

Дорогие Рон и Гермиона!

Гарри.

Парень отправился на чердак в надежде, что там будет хотя бы одна сова. Его надежды оправдались: на подоконнике маленького окошка сидели даже две серо-бурые совы. Одну из них парень и отправил к себе домой.

Поттер понимал и ненавидел себя за то, что, прося своих друзей заниматься поиском хоркруксов, практически убивает их, но он не мог допустить, чтобы Волдеморт жил вечно, принося страдания многим людям на протяжении вечности. Пусть хотя бы не сразу, пусть не одни, пусть дорогой ценой, но они должны уничтожить хоркруксы, если сам он умрёт.

Гарри решил отвлечься от тяжёлых мыслей и с этой целью начал ходить из комнаты в комнату. К своему разочарованию ничего интересного, кроме двух охранников, мирно спящих на диване и кресле в гостиной, юноша не нашёл. Тут его взгляд упал на маленький телевизор, стоявший в одной из комнат. Недолго думая он уселся перед ним и, отключившись от всего мира, стал тупо переключать каналы.

Ни к обеду, ни к ужину никто не пришёл. Часов в десять Поттер, наконец, выключил телевизор и, вспомнив о предупреждении Хмури, снял заклинание, маскирующее шрам. Совершив эту нехитрую процедуру, парень отправился спать.