Гарри Поттер и Конец Пути (гет)

Холод… Внутри и снаружи был только холод. Ему казалось, что он умер. А может, так и было?... Тела он не чувствовал, но мог видеть. Вокруг был серый туман. И холод, который обжигал сильнее самого яркого огня. И больше ничего…

Длилось это всего несколько секунд, которые ему, впрочем, показались долгими часами. Гарри почувствовал удар о каменный пол. Его дыхание сбилось, и он закашлялся.

Казалось, холод немного отступил, но ощущение арктического льда в груди не уходило. Через пару минут к нему вернулись зрение и слух, а также он начал ощущать себя снова в своём теле.

— Не надо паниковать, Гермиона, — где-то рядом послышался срывающийся голос Рона. – Ему просто нужно время, чтобы оправиться. Сама же видишь: пульс есть, дышит нормально…

— Ничего не нормально, — твёрдо сказала девушка, хотя в её голосе всё же слышались слегка истеричные нотки. – Он дышит с трудом, разве ты не видишь?! И он такой холодный...

— Успокойся, Гермиона, до трупа мне ещё далеко, — прохрипел Гарри, открывая глаза. Он приподнялся на локтях, но осмотреться не успел, поскольку в следующее мгновение оказался сжатым в отчаянных объятиях Гермионы.

— Живой! – со слезами на глазах и смехом облегчения воскликнула она. – Живой!

— Ты его задушишь, — слегка ревниво заметил Рон, отстраняя свою девушку и тоже обнимая друга. – Ты как? – наконец спросил он.

— Не знаю, — честно ответил Поттер, стараясь не стучать зубами. – Ужасно холодно, а так вроде ничего. Жить можно.

Он поднялся на ноги с помощью друзей. Действительно, жить можно. Если бы ещё не озноб и собственное ледяное дыхание, обжигающее горло, то вообще было бы прекрасно.

— Ну, что, надо возвращаться, — бодро хлопнув в ладоши, сказал он. – У кого какие будут предложения?

Рон предложил добираться тем же путём, что и прибыли. Оговорившись, правда, что сначала надо проверить, не уползли ли змеи. Сам Поттер сказал, что кроме змей там, скорее всего, много ещё чего припасено. Поэтому нужно искать другой выход. В частности, можно попробовать создать портал.

— Ты как думаешь, Гермиона, — обратился он к девушке. Но та стояла к парням спиной и не откликнулась. – Гермиона?

— Глядите, — сказала она, и Гарри с Роном посмотрели в ту же сторону, что и Грейнджер.

Вместо той комнаты, из которой они пришли, в двери была сплошная темнота. Подойдя ближе, Поттер понял, что подобное уже видел.

— Такое уже было, — сообщил он друзьям. – В той пещере с медальоном Слизерина.

— И ты хочешь сказать, что нам нужно пройти через эту… э-э… темноту? – неуверенно спросил Рон.

— Думаю, да, — ответил Гарри. – Давайте, всё вместе.

И они шагнули в проход. А когда тьма, окружающая их, рассеялась, то Гарри, Рон и Гермиона разом ахнули: перед ними была дверь выхода из Храма, а позади – одна из дверей лабиринта. Каким-то непостижимым образом они миновали коридор со змеями за мгновение.

— Мерлин всемогущий! – в изумлении прошептала Гермиона. – Вы даже не представляете себе, какая это мощная магия. Перемещение в пространстве уже само по себе…

— И не хотим представлять, — сказал Гарри. – Пошли отсюда, пока ещё чего не случилось.

Снаружи всё так же дул холодный ветер. Друзьям даже показалось, что стало немного светлее. Они аппарировали домой. Рон сразу же завалился спать, а Гермиона пошла в душ.

Гарри, заварив себе крепкий кофе, надел самый тёплый свитер, который нашёл в гардеробе и ушёл в свою комнату. Усевшись на кровать, он достал из сумки коробочку с хоркруксом. Брошь, при ближайшем рассмотрении, показалась ещё прекрасней. Даже жалко было уничтожать такую вещь. Но придётся. Только как? Гарри помнил, что дневник Реддла он уничтожил, проткнув насквозь, кольцо рода Слизерин Дамблдор разрушил тоже физически. Значит, нужно просто сломать эту серебряную вещицу каким-нибудь заклинанием. Чем-нибудь вроде Friare или Fundere. Первое обычно использовали, чтобы разрушать мелкие предметы, а второе – для выплавки металла.

В дверь постучали. Через секунду показалась голова Гермионы.

— Ну как, жив, Гарри? – спросила она с улыбкой.

— Да, заходи, — ответил Поттер. – Как сама?

— Нормально, — кивнула девушка, садясь рядом на кровать. – Только до сих пор перед глазами эти змеи…

— Всё уже позади, — попытался приободрить Гермиону Гарри.

— Да, но всё равно это ужасно, — она глубоко вздохнула. – Ладно, надо попытаться поскорее это забыть. А ты о чём думаешь?

Гарри решил поделиться своими размышлениями.

— Я думаю, лучше Fundere, — посоветовала Гермиона, немного подумав. – Всё-таки это металл. Давай, попробуй.

Поттер взял с кухни тарелку и наложил на неё заклинание Неразбиваемости. Потом положил в неё хоркрукс и, направив на него палочку, произнёс: «Fundere». Брошь охватил яркий огонь и через несколько секунд она начала превращаться в бесформенный кусок металла. Но вдруг жёлтый свет сменился на черный, откуда-то взялся едкий дым и они услышали резкий звук. Гарри потом и сам не мог понять, каким образом ему удалось так быстро среагировать и выставить магический щит, однако ни один осколок от тарелки в них не попал. На полу осталось чёрное, как будто выжженное пятно и маленькая лужица серебра.

— Что случилось?! – воскликнул Рон, чуть ли не с косяком вырывая дверь в комнату. – Гермиона, ты в порядке?!

— Всё нормально, Рон,— ответила девушка, открывая окно, чтобы дым выветрился. Гермиона была слегка шокирована тем, что заклинание Неразбиваемости не выдержало и тем, что который раз за день она чуть не погибла. – Кажется, мы только что уничтожили одну седьмую часть души Волдеморта.

В дверь позвонили. Это оказались соседи снизу, которые слышали подозрительный звук, похожий на выстрел. Гермиона объяснила, что случайно поставила тарелку на нагретую плиту и та взорвалась. Соседи успокоились и ушли.

Когда металл окончательно застыл, Гарри с помощью магии переложил его обратно в коробочку и спрятал в стол. К этому времени парню стало совсем плохо и он, сославшись на усталость, лёг спать.

Проснулся он от того, что кто-то теребил его за плечо.

— Гарри, просыпайся, — услышал он голос Рона. – Малфой звонит, и, по-моему, он чем-то сильно взволнован.

Поттер взял трубку из рук Уизли и поднёс к уху.

— Ну, — хрипло произнёс он.

— Поттер? Это ты? – Люциус был очень насторожен, судя по голосу.

— Да, я. Говори в чём дело быстрее, я спать хочу, — это была правда – веки слипались сами собой и Поттер больше всего хотел, чтобы Малфой поскорее от него отстал.

— В чём дело?!! Ты совсем с катушек съехал?! – Гарри даже вздрогнул от крика Малфоя. – Тебя две недели не было, и ты спрашиваешь, в чём дело?!

Тебя все похоронили уже! Да ты хоть представляешь…

— Стоп! – крикнул Гарри, выбираясь из постели. – Во-первых, я ничего не понимаю. А во-вторых, это не телефонный разговор. Через десять минут жду тебя у входа на Кинг Кросс.

— Чего он хочет? – поинтересовался Рон.

— Пока не знаю, — ответил Гарри, одеваясь. – Орёт, что нас две недели не было. Ему лечиться надо – мы только позавчера виделись.

Тут Гарри зашёлся в приступе кашля.

— Ты заболел что ли? – опасливо спросил Уизли.

— Да, наверное, — сказал Поттер, обматывая шарф вокруг шеи. – Попроси Гермиону – пусть приготовит какое-нибудь зелье, а то я совсем слягу.

Малфой действительно выглядел так, будто по нему отделение для душевнобольных Святого Мунго плакало. Он был ужасно бледен, под глазами залегли тени, волосы были растрепаны, чего обычно Люциус не допускал. Да и вообще он осунулся и как будто постарел. Гарри не мог понять, как такие изменения могли произойти с человеком за два дня. У парня появилось нехорошее предчувствие.

— Живой?! – воскликнул Малфой, завидев Поттера.

— Знаешь, за последние сутки меня об этом спросили рекордное количество раз, — сказал Гарри. – Отвечаю ещё раз: да, я живой и пока умирать не собираюсь. А ты может, объяснишь, в чём дело? Почему ты считаешь, что меня не было две недели?

— Потому что… Потому что тебя не было две недели! Вот, смотри, — Малфой вытащил из-за пазухи сложенную в несколько раз маггловскую газету, — эта – вчерашняя.

Поттер развернул её и взглянул на дату. Под большими буквами «Daily News» было написано «13 ноября 1997 года».

— Не может быть… — прошептал Гарри.

— Ну, ты можешь объяснить, где был всё это время? – сложив руки перед собой, спросил Люциус.

— Поверь, ты не хочешь этого знать, — ответил Поттер, переводя разговор в более безопасное русло. – Зачем тебе ещё одна головная боль? Глядя на твой внешний вид, я могу с уверенностью сказать, что тебе и своей хватает. Ты же не из-за меня беспокоился – тебе что-то от меня надо, верно?

— Верно, верно, — кивнул Люциус. – Но… может, у меня в квартире поговорим? Мне будет легче объяснить, если ты увидишь… ну… — Малфой искал подходящие слова и не находил их.

— Ладно, пошли, — решил не тянуть время Поттер. К тому же становилось всё холоднее.

С помощью Малфоя они аппарировали. Комната, где они появились была погружена во тьму. В нос сразу же ударил запах каких-то зелий и лекарств. Взмахом палочки Малфой включил свет. Поттер вопросительно посмотрел на него, ожидая, что тот скажет. Люциус повернул голову и посмотрел куда-то за спину парня. У Гарри появилась мысль, что тот его привёл в ловушку и парень уже приготовился аппарировать, но, обернувшись, он понял, что напрасно опасался.

В углу комнаты стояла кровать, не которой лежала женщина. Поттер с трудом узнал в ней Нарциссу Малфой. Она была бела как снег, неподвижна и создавалось впечатление, что она была мертва.

Не обращая внимания на Поттера, Люциус подошёл к жене и, опустившись на колени, провёл рукой по её волосам. При этом его взгляд был словно приклеен к закрытым глазам нарциссы. Прошло несколько минут. Малфой, казалось, забыл о том, что в комнате есть кто-то ещё. Гарри хотел незаметно покинуть комнату и уже подошёл к двери, но приступ кашля помешал его намерениям. Люциус, очнувшись от созерцания безответной Нарциссы, поднялся на ноги и, кивком показывая следовать Поттеру за собой, прошёл на кухню.

— Она уже несколько месяцев в таком состоянии, — сказал Малфой, садясь за стол. В его голосе были такие интонации, которые Гарри не слышал никогда раньше. – А вот пять дней назад пульс начал время от времени замедляться. Северус говорит, что это из-за переезда. Нарциссу раньше лечили в госпитале Святого Мунго, — пояснил он. – А когда началась эвакуация, мы с Драко незаметно её забрали.

— Зачем? – удивился Гарри. — Они бы не стали ничего…

— Я понимаю, но мне кажется, что эта крепость не долго продержится, — покачал головой Малфой. – В общем… в общем, теперь я не знаю что делать. Северус конечно много чего умеет по части зелий и всё такое, но… он не колдомедик. И он мало, чем может помочь. Здесь нужно повторное обследование, нужны хорошие целители, нужны специальные средства…

— Короче, ты от меня чего хочешь? – Поттер уже начал понимать суть всего происходящего и это ему совершенно не нравилось. – Я тебе ещё в прошлый раз сказал, что мои отношения с Орденом весьма и весьма натянутые.

— Но они есть, — возразил Люциус. – Ты же можешь кого-нибудь попросить… ну, я не знаю, они же тебе не чужие…

— Не говори о том, чего не знаешь! – резко сказал Поттер. — Я просить у них ничего не буду.

— Поттер! Ты что, не понимаешь?! – Малфой встал и, опершись руками о край стола, навис над парнем. Его взгляд сейчас был почти безумным. – Моя жена умирает!

— А я тут причём? – воскликнул Гарри. Его уже порядком начало раздражать такое отношение: как будто он всем что-то должен. – Если я не ошибаюсь, у тебя тоже связей немало.

— Ты что, сдурел? Какие связи? – кричал Малфой. – Я и так, пока деньги доставал порядком засветился. Мне сейчас высунуться – всё равно что смертный приговор подписать.

Малфой всё-таки оставался, прежде всего, хитрым, изворотливым гадом. Он очень удачно напомнил о том, что ему-то Поттер точно должен. Парень и раньше не строил иллюзий насчёт помощи от Малфоя. Он понимал, что рано или поздно придётся платить.

— Успокойся, — глядя Люциусу в глаза, сказал Поттер. – Успокойся, а потом всё обсудим.

Малфой, тяжело дыша, сел.

— Могу я расценивать твои слова как согласие на помощь? – поинтересовался он уже тихим голосом через минуту.

— Не знаю, — ответил Поттер. – Я… не могу сказать ничего конкретного пока не… чёрт…

Он замолчал, потому что ему, в самом деле, нечего было сейчас говорить. Как его просьбу воспримут в Ордене? К кому обращаться? Наверное, лучше к Ремусу. Он, по крайней мере, верит в то, что Гарри не виновен в убийстве Дамблдора. Или не верит? Они не виделись уже месяц с того раза в больнице. Да даже если он и согласится поддержать его – это не гарантия того, что остальные согласятся…

— Ну, так что? – поторопил его Малфой.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — Гарри понимал, что эта избитая фраза звучит не слишком обнадёживающе, однако, ничего другого в голову не пришло.

— Хорошо, но имей в виду, Поттер, — жёстко и уверенно проговорил Люциус, — если Нарцисса умрёт, на мою помощь больше можешь не рассчитывать, — и, сделав паузу, добавил: — Не сможешь помочь – я вернусь к Лорду.

Малфой не сказал этого, но Поттер понял, что под фразой «вернусь к Лорду» он подразумевал «сдам тебя Пожирателям». Не говоря ни слова, Гарри встал из-за стола и аппарировал.

Дома никого не было. На кухонном столе он обнаружил записку, в которой Рон и Гермиона говорили, что отправляются в Нору. Судя по всему, друзьям было уже известно о неразберихе со временем. Рядом стояла кружка с зельем. Випив содержимое, Поттер почувствовал себя немного лучше, но болезненное состояние — приступы кашля и озноб -никуда не исчезло. Быстро поужинав, Гарри аппарировал к дому Ремуса и Тонкс. Дверь отворила девушка.

— Гарри! – воскликнула она с улыбкой и бросилась его обнимать. – Где ты был всё это время? Мы так волновались!

— Не стоило, я просто делами занимался, — смущённо ответил парень, мягко отстраняясь. Тонкс пригласила его внутрь. – Как вы тут, нормально?

— Ну, не то чтобы совсем уж хорошо, но мы довольны, — немного грустновато ответила она и, повернув голову в сторону коридора, крикнула: — Рем, иди сюда!

Люпин тоже обрадовался визиту Гарри. Они втроём, сев пить чай, начали обсуждать последние события в мире. А их оказалось немало.

— Вот, посмотри, — Ремус положил перед ним такую же газету, что Гарри ещё два часа назад показывал Малфой. Теперь парень смог внимательно изучить передовицу. Заголовок гласил: «Третья Мировая на подходе?» Гарри закашлялся, поперхнувшись чаем.

— Что это? – потрясённо спросил он.

— Магглы уже не могут не обращать внимания на происходящее вокруг, — мрачно проговорил Люпин. – Такие статьи уже полгода появляются в прессе, но раньше это были какие-то незаметные газеты, ну, «жёлтая пресса», как говорится. А вот эта наделала много шума во всём мире. Если бы Министерство ещё существовало, то такую статью просто не дали бы напечатать, а теперь…

Поттер пробежался глазами по тексту. Автор обращал внимание на множество необъяснимых катаклизмов по всему миру, увеличившееся в разы число терактов, всяческих несчастных случаев, типа взрывов газа, обрушения зданий, падения самолётов и так далее. Каждая страна, где случалось подобное, обвиняла своих недругов. В результате политическая обстановка в мире стала очень напряжённой, кое-где уже имели место вооружённые столкновения на этой почве. Вывод из всего этого был неутешительным: до Третьей Мировой осталось совсем немного.

— А что, в последнее время было много нападений? – спросил Поттер, сворачивая газету и передавая её обратно Ремусу.

— Да, больше, чем когда-либо, — покивала Тонкс. – Но в основном, за пределами Англии. Больше всего во Франции и Германии. Теперь авроры из других стран, которые согласились нам помогать, сами просят помощи.

— Как Хмури реагирует? – без особого интереса спросил Гарри.

— Им с МакГонагал сильно достаётся, — с горечью сказала Тонкс. – Сам посуди: правительства как такового нет, в стране хаос, постоянные атаки, огромные потери – и всё это, считай, на их плечах. Фактически, Орден сейчас является центром противостояния Сам-Знаешь-Кому. Да ещё эта проблема с магглами… — она покачала головой, — это… страшно, Гарри.

Наедине им с Ремусом удалось остаться когда через полчаса Тонкс ушла спать. Ей завтра нужно было рано вставать – на дежурство для Ордена. Поттер решил не хитрить и прямо в лоб спросил Люпина, не мог бы тот сделать так, чтобы Нарциссу Малфой лечили врачи в Тэрбите. Сказать, что оборотень был удивлён – означало ничего не сказать.

— Нарцисса Малфой? Зачем тебе это? – непонимающе спросил он.

— Ремус, пожалуйста, не надо вопросов, — умоляюще попросил Поттер. – Поверь, мне это…

— То есть как это, не надо вопросов? – резко прервал его Люпин. – Гарри, ты знаешь, что она – жена Пожирателя. Да причём не второго сорта Пожирателя. А ты предлагаешь лечить её в крепости… в последнем убежище для светлой стороны? Я не понимаю, — он сложил руки на груди.

— Ох, Ремус, как же ты… Ну не могу я тебе объяснить, — действительно, не говорить же, что его об этом попросил сам Малфой, и что отказаться нельзя. – Это совершенно не опасно. Я…

— Почему ты так думаешь? Откуда такая уверенность, что это не ловушка? – не соглашался Люпин. – Гарри, я понимаю, ты всегда был… очень доверчивым и… Ну, вспомнить хотя бы Питера… Ты же прекрасно помнишь, чем обернулась твоя жалось к нему.

— Что? Причём тут Петтигрю? – разозлился Поттер. – Да, я тогда ошибся. И я прекрасно осознаю свою вину. Поверь, мне не нужны напоминания о том, что в воскрешении Тёмного Лорда я сыграл не последнюю роль…

— Гарри, я не о том… — попытался поправить свои слова Ремус, но Поттера было уже не остановить.

— Но, должен заметить, что для того чтобы отказать в просьбе нужно лишь сказать «нет». И вовсе не обязательно оправдывать себя, прячась за моими ошибками.

Вообще-то Поттер не настолько был зол, но, похоже, на Ремуса такое его состояние действовало… положительно. Он пребывал в растерянности и уже не был столь уверен в своём отрицательном отношении к просьбе парня.

— Гарри, не надо… я правда не имел в виду…

— Ремус, мне действительно это нужно, — глядя оборотню прямо в глаза, тихо сказал Поттер.

— Я… ладно, я подумаю, что можно сделать.

Нехотя, «со скрипом», но Ремус согласился. Гарри было ужасно стыдно за своё поведение, но извинения он решил отложить до того момента, как его просьба будет исполнена.

— Спасибо, Ремус. Как только что-нибудь узнаешь, дай мне знать, ладно?

Люпин кивнул и проводил Поттера до двери. У обоих состояние было подавленное. Гарри аппарировал домой. На него снова наваливалась болезненная слабость. Друзей дома не было. У парня сил осталось лишь на то, чтобы снять ботинки с курткой и завалиться спать.

На следующий день снова стало легче. За завтраком он даже улыбался, отвечая друзьям, что чувствует себя вполне сносно.

— Знаете, я думаю, что в том месте, где мы находились – в храме – время шло не так, как здесь, — сказала Гермиона, когда речь зашла о проблеме несоответствия времени. – Наверное, потому, что мы переносились через пространство. Я не знаю, что это была за магия, но явно очень древняя.

— Ладно, просто в следующий раз надо будет предупредить всех о нашем возможном долговременном отсутствии.

— Ты уже слышал про ту статью в маггловской газете? – спросил Рон, когда с едой было покончено.

— Да, — кивнул Гарри. – Твой отец что-нибудь говорил по этому поводу?

— Говорил, и не мало, — ответил Рон. – Но в основном – одни эмоции. Возможность Третьей Мировой пугает всех.

— Именно поэтому нам надо поскорее закончить то, что мы начали, — заявил Поттер. – Так что, два дня ещё отдыхаем и…

Он прервался, поскольку услышал сигнал мобильника. Но это не был звук звонка – это было сообщение. Оно было от Малфоя, и, прочитав текст, высветившийся на экране, Поттер побледнел. Там было только одно слово: «БЕГИ».

— Рон, Гермиона, — сказал он севшим голосом, — сейчас быстро возьмите самое необходимое из своих вещей и деньги.

— Что…

— Быстро, — сказал он уже громко.

Сам Поттер сделал то же самое. Через минуту друзья были уже готовы, но совершенно не понимали, зачем им надо уходить. Поттер тоже не знал, но рисковать не собирался.

— Аппарируем к Норе, а там по ситуации, — сказал он и приготовился перемещаться.

Но им не удалось покинуть своей квартиры. Судя по всему, на неё уже успели поставить антиаппарационный барьер.

— Гарри, в чём дело? Это Пожиратели? – дрожащим голосом спросила Гермиона.

— Скорее всего, да, — ответил Поттер, держа палочку наготове. – Если что – держимся вместе. Как только у кого-нибудь появится шанс – бегите за помощью не думая, поняли? Хорошо, теперь выходим.

Они не дошли даже до двери – сзади послышался звук падения чего-то тяжёлого. Обернувшись, друзья увидели трёх Пожирателей и все они были без масок. Так что узнать в них Беллатрикс, Рудольфуса и Амикуса не составило труда.

— Какие люди… — медленно, но без эмоций проговорил Поттер. Его мысли были заняты поиском выхода из этой ловушки.

— Ты хотел увидеть кого-то другого? – странно, но в голосе Беллатрикс не было привычной издёвки. Да и вообще, она вела себя как-то скованно.

— Я никого из вас не хотел бы видеть, но раз уж пришли… — Поттер к этому моменту уже успел придти к выводу, что сбежать без боя не удастся: наверняка эти трое пришли не одни, наверняка у выхода ещё человек десять. Он обречённо вздохнул. – Какой был приказ, Беллатрикс? Убить или доставить живым?

Лестранж хмыкнула, но ответила:

— Хозяину всё равно, — и, через несколько секунд: — будешь сопротивляться?

— А сама как думаешь? – он не смотрел в глаза Пожирательнице, чтобы та не могла использовать окклюменцию.

— Не советую, Поттер, — вмешался Рудольфус, — здесь около двадцати человек, — он покачал головой. – Ты только своих шавок потеряешь, а больше ничего не добьёшься.

— А давай так: я сдаюсь без боя, а вы моих друзей отпускаете, — без особой надежды предложил Гарри.

— У нас приказ: никого не щадить, — со скукой ответила Беллаткикс.

— Ладно, — пожал плечами Поттер, — тогда… Petrificus Totalus.

И бой начался.