Гермиона Грейнджер и Кубок Огня (джен)

Ночь окончательно накрыла лес, и с наступлением темноты температура опустилась ниже нуля. Даже самая тёплая одежда не могла полностью защитить от холода, и, чтобы не замёрзнуть, Гермиона наложила на себя согревающие чары.

Роса начала замерзать, и теперь над землёй стелился тонкий туман. От голода сводило живот, но Гермиона решительно отбросила все мысли о сытном горячем ужине в Большом зале. Её задачей было спасти Гарри.

Глухой стук в голове вызывал раздражение.

Периодически сверяясь с часами на руке, Гермиона следила за ходом времени. Теперь она продвигалась ещё медленнее. Почва под ногами предательски скользила, а тени на лесной подстилке скрывали множество ям и корней, в которых легко можно было подвернуть лодыжку.

Время от времени впереди появлялась тёмная звериная фигура, прежде чем осторожно трансформироваться обратно в человеческую форму на безопасном для них обоих расстоянии.

С последнего визита анимага прошёл почти час. В своём усталом и голодном состоянии Гермиона изо всех сил старалась сохранять концентрацию. Она не знала ни одного заклинания, которое могло бы усилить слабеющую остроту ума. Если таковое и существовало, то, скорее всего, было запрятано в секции тёмных искусств библиотеки.

Кроны деревьев приглушали и без того слабый лунный свет. Единственными звуками, которые слышала Гермиона, были хруст льда под ногами и таинственные шорохи, порождаемые её порой слишком живым воображением. Низкие сосновые ветки и колючие кусты ежевики терзали её одежду и кожу, усиливая нервозность.

— Люмос!

Гермиона замерла. Незнакомый голос, произнёсший это заклинание, прозвучал примерно в сотне ярдов справа от неё. Вместо яркого света зажёгся слабый огонёк, который смутно обрисовал в темноте чёрный силуэт человека.

— Ты? — произнёс тот же голос с явным потрясением. — Но ты же…

«О, нет! Неужели присутствие Сириуса было обнаружено? Он…»

Прежде чем эта ужасная мысль успела до конца сформироваться, её смыло что-то гораздо более ужасное.

— Авада Кедавра!

Болезненный бледно-зелёный луч погасил серебристое свечение. Он на мгновение окутал силуэт, прежде чем тот исчез из виду.

— Я нет, а вот ты — да, — произнёс другой голос в отдалении.

Гермиону вдруг затошнило. Она едва удержалась на ногах.

Убивающее проклятие!

Второй голос ей тоже был незнаком. Неужели кто-то узнал Сириуса и… Неужели он только что умер из-за неё?

Была ли она следующей?

Мысли, слишком ужасные для рационального обдумывания, толкнули её вперёд сразу после того, как свет погас и лес снова погрузился во тьму. Её порыв немедленно действовать столкнулся с естественным стремлением проявить осторожность: сражаться или бежать? Низко пригнувшись, Гермиона медленно шла по кругу, стараясь приблизиться к месту происшествия окольным путём.

Тем временем в её голове продолжали лихорадочно биться одни и те же мысли: «Кто-то только что умер. Убит! Это был Сириус? Мерлин, Гарри будет в отчаянии!»

Гермионе было чрезвычайно трудно подавить растущее внутри чувство страха и сосредоточиться на своей цели.

Её нога зацепилась за что-то в темноте… слишком большое, чтобы быть корнем; недостаточно твёрдое, чтобы быть стволом дерева. Гермиона потеряла равновесие и растянулась на твёрдой земле, но убедилась, что продолжает крепко держать палочку. Профессор Грюм был бы доволен.

— Люмос Минимус! — сдавленным шёпотом произнесла она. Горло так перехватило, что ни на что другое она попросту не была способна. Гермиона думала, что уже знает, обо что споткнулась, и теперь отчаянно боялась узнать, чью личность откроет крошечный лучик света.

Труп лежал на спине, тусклые глаза были широко открыты, а на лице навсегда застыло выражение ужаса.

Её страх не оправдался.

Безжизненное тело перед ней не принадлежало Сириусу Блэку.

Над тонкими губами, приоткрывавшими зубы в предсмертной гримасе, топорщились тёмные усы. Кем бы ни был убитый, он был одет во всё чёрное. Его палочка оставалась в мёртвой хватке, но у него было при себе и другое оружие. Различные ножи и другие лезвия самого опасного вида покоились на ремнях, которые крест-накрест пересекали туловище.

Гермиона понятия не имела, кто был жертвой.

— Экспеллиармус!

Déjà Vu! Сильное заклинание ударило Гермиону и отправило её в полёт до ближайшего дерева. Вырванная из руки палочка улетела в темноту.

А вот сейчас профессор Грюм был бы явно недоволен. Она буквально слышала, как он распекает её за то, что она так ничему и не научилась. Убийца не покинул место своего преступления.

«Я следующая? Что же будет с Гарри?»

Гермиона даже не задумалась, почему в такой момент в первую очередь её волновала судьба Гарри и его возможная реакция на её смерть, а не страх за собственную жизнь или реакция родителей.

— Люмос!

Внезапно залитая светом, Гермиона ощутила леденящий ужас надвигающейся смерти. Очень медленно, понимая, что её следующий вдох может оказаться последним, она повернулась лицом к своему вероятному палачу. Сначала она не видела ничего, кроме горящего кончика палочки, безжалостно направленного ей прямо между глаз. Когда её зрение привыкло к свету, она сфокусировала взгляд на высокой худощавой фигуре, очертания которой терялись в глубокой тени.

Едва осмеливаясь дышать, Гермиона отчаянно хотела что-то сказать… задержать зелёную вспышку, умолять о пощаде. Но тщетно: в горле было сухо, как в песочнице в жаркий солнечный день. Сможет ли она рискнуть добраться до аварийного портала? Старая жестянка лежала у неё в рюкзаке, но без палочки была бесполезна.

— Ты действительно не знаешь, как тебе повезло, да, грязнокровка? — Голос был сдержанным, но беспощадным, в нём безошибочно угадывалось презрительное отвращение к обречённой жертве. — Но это не имеет значения…

Гермиона закрыла глаза, не желая видеть проклятие, которое оборвёт её жизнь. Может быть, её удачи хватит хотя бы на наиболее милосердный способ достижения этой цели?

«Гарри, пожалуйста, прости меня, я пыталась. Я…»

Пробиваясь сквозь подлесок, что-то большое и мощное неслось прямо на них. Ужасное заклинание так и не было произнесено. Глаза Гермионы распахнулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как сияние исчезло, а за ним мгновенно исчезла и сама тень. Тёмная фигура метнулась туда, где только что был убийца.

— Люмос! — Голос, теперь уже позади неё, дрожащий и запыхавшийся, несомненно, принадлежал Сириусу, вновь принявшему человеческий облик. Он перевёл взгляд с Гермионы на тело и обратно. — Что за…

Гермиона бросилась к нему и уткнулась лицом в его грудь, отчаянно нуждаясь в утешительном прикосновении другого человеческого существа. Воздух проходил через горло большими судорожными глотками, а тело дрожало от шока, вызванного осознанием того, что она только что едва избежала смерти.

Никакой Турнир не оправдывал такое. Стоит ли её дальнейшее существование в волшебном мире жизней других людей?

— Эй-эй, полегче, — попытался успокоить её Сириус и утешительно погладил по голове. Гермиона не могла поднять на него глаза, она вообще ничего не могла сейчас сделать и лишь жалко всхлипнула. Она только что смотрела в глаза смерти. Это было уже слишком.

Сириус обнял её второй рукой.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Гермиона пришла в себя настолько, чтобы рискнуть отстранить лицо от дружеской мантии. Всё ещё совершенно опустошённая столь близкой встречей со смертью, она подняла взгляд на обеспокоенное лицо Сириуса.

— Что… что происходит?.. — в ужасе пролепетала она. — Убивающие Проклятия… Это… это же… это не спорт… Это не…

— Нет, это не спорт, — мрачно согласился Сириус. — Думаю, кто-то очень сильно не хотел, чтобы ты продолжила состязание…

Сириус погрузился в задумчивое молчание.

Гермиона вздрогнула — не от холода, от того, что суровая реальность начала доходить до её сознания.

— Он собирался убить меня! — воскликнула она.

Тёмная тень скользнула по лицу Сириуса.

— Да, похоже на то. — Он отпустил Гермиону и посмотрел на труп. — Я подоспел вовремя… но слишком поздно для этого бедняги.

С Гермионой, которая так и цеплялась за него, Сириус наклонился и всмотрелся в лицо мёртвого волшебника.

— Знаешь его? — спросил он.

— Нет… не думаю.

Погруженный в свои мысли, Сириус рассеянно потёр подбородок свободной рукой.

— Кого-то он мне напоминает, — задумчиво произнёс он, — такое ощущение, что когда-то давно я его знал. — Он протянул руку и коснулся пальцами края одного из полированных лезвий. — Серьёзный парень, кем бы он ни был, — заметил Сириус, после чего нагнулся к руке мертвеца и отвернул его рукав.

Что бы ни искал Сириус, он это нашёл.

— А вот это уже интересно! — пробормотал он и снова погрузился в молчание, что-то обдумывая. Гермиона увидела отражение своих собственных эмоций на его обеспокоенном лице.

Она посмотрела вниз, чтобы узнать, что вызвало интерес Сириуса, и увидела что-то вроде выцветшей татуировки длиной в несколько дюймов. Гермиона изогнула шею, чтобы лучше рассмотреть рисунок.

— Видела такое раньше? — спросил Сириус напряжённым голосом.

Она покачала головой. Если посмотреть внимательно, то под определённым углом рисунок напоминал череп, но не совсем. Если это был череп, то что же тогда торчало из разинутого рта? Язык? Нет, слишком длинный…

— Это, Гермиона, то, что осталось от Тёмной метки.

— От чего?

Сириус отпрянул от руки мертвеца, словно испытывал отвращение к тому, кем был этот человек.

— Пожиратель Смерти… Это то, чем Волдеморт одаривал своих ближайших последователей, этот знак — его метка, бренд, если хочешь. — Он пнул тело сапогом. — Кем бы он ни был сейчас, раньше он был Пожирателем Смерти, так что ничего хорошего он не замышлял. Не могу сказать, что мне жаль его.

Затем Сириус повернулся и пристально посмотрел на Гермиону.

— Я так понимаю, это не ты его прикончила?

— Нет! — горячо возразила Гермиона. — Я бы не смогла… Я даже не знаю…

Как он вообще мог подумать, что она способна совершить что-то столь отвратительное?

— Просто проверяю: я бы сам прикончил его, если бы знал. — Он встал. — Расскажи мне, что случилось.

Гермиона рассказала всё, что видела и слышала. Это помогло немного успокоить нервы. Когда она закончила, лицо Сириуса стало ещё мрачнее.

— Итак, первый волшебник, мистер Пожиратель Смерти, был убит вторым волшебником, или, по крайней мере, так можно предположить, — уточнил он. — А потом второй был готов убить тебя.

Гермиона мысленно прокрутила события в голове.

— Он… тот, кто сбежал, он знал меня, или, во всяком случае, кто я такая. Он называл меня «грязнокровкой».

— Значит, его послали, чтобы убить тебя… а может, чтобы помешать тебе завершить испытание? — Сириус казался глубоко обеспокоенным. — Смерть — довольно надёжный способ тебя остановить.

Гермиона обнаружила, что к её мыслям вернулась некоторая связность. Она кивнула в знак согласия и сосредоточилась на новой головоломке, которую нужно было решить.

— Возможно, таков был их план. Если убрать меня с поля, то Гарри застрянет на дне озера… Может быть, они собирались использовать оборотное с моей внешностью?.. — Её голос затих, когда она задумалась о том, что могло бы быть. Но что-то раздражающе не укладывалось в картину. — Но в этом нет никакого смысла… Почему волшебников было двое? И почему один убил другого?

Сириус пожал плечами.

— Не представляю, — признался он. — Хм… оборотное? Я поищу.

Он начал методично рыться в одежде мертвеца, но не нашёл ничего, что могло бы объяснить ситуацию.

Гермиона покачала головой.

— Здесь слишком много всего, что не имеет смысла. Он — тот, другой — назвал меня «грязнокровкой», сказал, что мне «повезло». Что он имел в виду? И почему один волшебник, имеющий намерение меня убить, убил другого, у которого было то же самое намерение?

Если некоторые части головоломки, казалось, встали на свои места, то другие вообще никуда не вписывались. По крайней мере, теперь она знала, что профессор Грюм был прав: здесь замешаны Пожиратели Смерти. Но была ли Гермиона Грейнджер их конечной целью или просто инструментом, чтобы нанести удар по Гарри Поттеру? И всё это не объясняло новую загадку: почему в дело оказались вовлечены две вражеские фракции?

У Сириуса не было ответов.

— Понятия не имею, — сказал он и выпрямился, приняв какое-то решение. — Как бы то ни было, рассуждать бесполезно. Лучше обратиться к Дамблдору. Убийство всё меняет. Это дело слишком большое и запутанное для того, чтобы мы могли во всём разобраться без посторонней помощи.

— Ты прав, — согласилась Гермиона, тоже приняв решение. — К чёрту Турнир. С появлением Пожирателей Смерти всё зашло слишком далеко. Ты можешь взять меня с собой?..

— Гермиона, подумай, о чём ты просишь, — остановил её Сириус, и по его лицу снова скользнула та же тёмная тень. — Если ты уйдёшь, ты… потеряешь всё… Я знаю, что это такое.

— Нет, только магию, — возразила она. — А после того, что я только что видела… Забудь обо мне, подумай о Гарри, он же…

—…На дне озера. Ждёт, когда ты его спасёшь, — перебил её Сириус. — Поверь мне, я думаю о Гарри. Гермиона, умоляю тебя, ты должна продолжать. Если не ради себя, то ради него…

Гермиона поражённо уставилась на Сириуса. Он только что спас её от неминуемой смерти, и после этого он хочет, чтобы она продолжала? Участие в игре Пожирателей Смерти меняет всё… или нет?..

Гарри. Гарри меняет всё.

—…ты нужна Гарри, Гермиона, — продолжал умолять Сириус. — Он на дне озера, в плену у русалок. Не знаю, о чём там с ними договорилось Министерство, но с морским народом шутки плохи. Сам я не могу добраться до Гарри, только ты можешь…

Это решило всё. Все её доводы в пользу участия в Турнире сводились к тому, чтобы защитить Гарри от этого заговора. Она снова и снова обсуждала это с профессором Грюмом. Сириус был прав: теперь, когда заговорщики показали себя, она не могла просто взять и уйти. Она останется, какие бы опасности ни подстерегали её впереди.

Сириус смотрел на Гермиону самым своим серьёзным взглядом.

— Я бы чувствовал себя намного лучше, если бы мог взять тебя с собой в Хогсмид, Гермиона, но… — не договорил он и лишь беспомощно пожал плечами.

Гермиона сглотнула.

— Нет, я продолжу. — Она тоже предпочла бы вернуться целой и невредимой в Хогвартс. Но Гарри был на дне озера. — Ты совершенно прав. У меня ведь нет выбора, правда, Сириус? Я должна продолжать.

На лице Сириуса появилось облегчение, но обеспокоенность никуда не ушла.

— Ты хочешь, чтобы я остался? Ты знаешь… я помогу тебе, защищу как смогу. Гарри бы никогда…

— Нет, — отказалась Гермиона. У неё было своё дело, у него — своё. — Ты прав: чем скорее Дамблдор узнает о том, что произошло, тем лучше, — сказала она и с усмешкой добавила: — Возможно, теперь у него появятся основания отменить Турнир. — Затем она покачала головой. — Хотя я в этом сомневаюсь.

— Мне не нравится оставлять тебя здесь одну.

— Я тоже не в восторге от этого безумия. — Гермиона искоса взглянула на труп и, сразу же пожалев об этом, снова вздрогнула. Это был первый мертвец, которого она когда-либо видела, и у неё не было никакого желания повторять этот опыт.

Ей пришла в голову другая мысль:

— Попроси Дамблдора обязательно поставить в известность профессора Грюма. Он… наставлял меня. Может быть, он придёт.

— Ты уверена? Здесь могут быть и другие Пожиратели, — напомнил ей Сириус.

— Тем больше причин для появления профессора Грюма. Послушай, откровенно говоря, это больше того, с чем я могу справится… — На секунду она задумалась над жутким эхом собственных слов, которые когда-то сказала отцу, а затем решительно отбросила эти мысли. — Но происходящее уже вышло за рамки Турнира. Это доказывает, что кто-то, возможно Пожиратели Смерти, повлиял на выбор Кубка Огня со злым умыслом. — С решимостью, которой она на самом деле не чувствовала, Гермиона выпрямилась. — Ты иди… расскажи всё Дамблдору… Со мной всё будет в порядке… по крайней мере, я на это надеюсь.

— Я сразу же вернусь, — пообещал Сириус.

— Не стоит, — ответила Гермиона, секунду поколебавшись. — Главное не забудь попросить Дамблдора поговорить с профессором Грюмом. Директор обязан сообщать о любых нарушениях правил Турнира. Нам может сойти с рук твоё вмешательство как не имеющее отношения к соревнованиям, но я не хочу рисковать и испытывать судьбу.

Она увидела, что Сириус готов возразить, и продолжила:

— А если меня дисквалифицируют, кто вытащит Гарри? Барти Крауч? А ты ему доверяешь?

Сириус печально покачал головой.

— Мне это не нравится.

— Поверь, мне тоже, — с чувством ответила Гермиона. На секунду она задумалась, может ли Сириус обратиться к профессору Грюму напрямую, но потом решила, что нет. Все, кроме Гарри, Дамблдора и Ремуса Люпина, считали Сириуса Блэка сбежавшим убийцей. Она не могла рисковать его свободой, не имея уверенности, что бывший главный аврор также в курсе невиновности Сириуса. Этот год убедительно доказал ей, что Дамблдор весьма экономно распоряжался информацией.

— Хорошо, — неохотно согласился Сириус, явно не желая оставлять её одну после того, как убедил продолжать состязание ради своего крестника. Он направил палочку на мёртвое тело и, к отвращению Гермионы, превратил его в кость, оставив лежать в грязи. Увидев выражение лица Гермионы, он пожал плечами. — Сожалею, но у меня нет ни времени, ни желания организовывать достойные похороны. Да и рисковать тем, что меня поймают с мёртвым телом на руках, как-то не хочется. Никто даже выяснять ничего не станет, сразу повесят на меня.

— Тогда ты мог бы просто оставить его здесь.

Сириус покачал головой.

— Ты собираешься его хоронить? — саркастически спросил он.

— Нет, но… — медленно ответила Гермиона, — кто-то другой, возможно профессор Грюм, мог бы забрать его позже.

— К тому времени кто-нибудь уже неплохо перекусит, — заметил Сириус. — Здешние обитатели хорошо чуют смерть. Пока странные огни их отпугивают, но стоит нам отойти, и голод быстро приведёт их сюда. Поверьте мне, то, что сделал я, гораздо милосерднее. Милосерднее, чем заслуживают такие, как он.

Вздохнув, Гермиона понадеялась, что никогда не ожесточится до такой степени, но сейчас было не время спорить.

— Только не пытайся аппарировать в Хогвартс…

— Знаю, — улыбнулся Сириус. — Когда-то был Мародёром, если помнишь, узнал много интересного о замке. Я аппарирую в безопасное место за пределами Хогсмида, и уже оттуда Бродяга найдёт путь до школы.

Гермиона стояла, страшась того момента, когда он уйдёт и она по-настоящему окажется одна в тёмном лесу. По крайней мере, она надеялась, что будет одна. Есть вещи и похуже одиночества.

— Прежде чем ты уйдёшь… не мог бы ты найти мою палочку? — Она указала на рваный подлесок и покрытую листьями землю. — Она улетела, когда меня разоружили.

— Конечно. Акцио палочка Гермионы Грейнджер!

Искомый предмет просвистел в холодном ночном воздухе. Сириус небрежно поймал его и протянул владелице, которая приняла и встревоженно уставилась на инструмент.

— Держи крепче, — добавил он без всякой надобности.

Гермиона шумно вздохнула и начала поворачиваться в сторону Хогвартса. Очевидно почувствовав её беспокойство, Сириус осторожно потрепал её по руке.

— Удачи тебе, малышка, — сказал он и улыбнулся, когда она поморщилась, услышав такое обращение. Затем с громким хлопком он исчез у неё на глазах.

И Гермионе внезапно показалось, что вокруг стало гораздо холоднее и темнее.

Текст переведён JulsDo

Примечания:

Déjà Vu (фр.) — знакомое, уже виденное