Вальпургиев рассвет (джен)

— Вы зря разделились, — заметил Аластор.

Профессор не орал, не шумел, и даже не показывал эмоций. Он просто анализировал произошедшее.

— Кто мог предполагать, что нас там ждали? — резко переспросила Беллатрикс. — Фигг четко говорила, что не заметила ничего подозрительного.

Муди посмотрел на Беллатрикс с некоторой укоризной и непониманием. Ведьма уже набрала в грудь воздуха, но с шумом выдохнула. Аластор с его «постоянной бдительностью» мог казаться параноиком, или просто свихнувшимся человеком. Но Белла знала, откуда у него такие повадки. Станешь параноиком за несколько десятков лет необъявленных войн. В любом случае, его опыт лучше оценивать, а не приобретать самостоятельно.

— Между «Фигг не заметила подозрительного» и «на улице не было ничего подозрительного» есть большая разница, — пояснил Аластор.

Все шестеро волшебников собрались в лаборатории. Беллатрикс в очередной раз отметила однобокость подготовки. Драться она умела и любила. Но вот в считанные минуты найти нужные вещи, и не переполошить весь магглятник — так она не умела.

Теперь на лабораторном столе лежал замызганный булыжник, в котором виднелась медная гильза. Типичный «глаз», только попроще и один. Вместе с этим изделием маги взяли с собой несколько капель крови Крауча-младшего. «Пламя перемен» не успело испарить ее с асфальта.

— Вот этого вот добрая старушка заметить точно не могла, — профессор указал взглядом на булыжник. — Я даже без анализа скажу вам, что это простой датчик.

— Ну да, скажет просто о факте появления, — нахмурился Селвин. — Его очень легко сделать. Любую проволоку трансфигурируешь.

— Кто-то просто пришел и подбросил этот камень. Может, под обороткой, — продолжил Муди. — Я думаю, он должен реагировать на волшебника с Меткой.

— Поэтому они просто ждали нашего появления.

— Я уже говорил — я почти добрался до дома Дурслей, когда на меня выскочил Упивающийся, — вмешался Сириус; Пенелопа посмотрела на него. — Он начал отступать к кузине.

— Странно, что они не набросились на мадам Блэк вдвоем, — Тонкс на людях назвала тетушку более формально.

— Крауч похвалялся, — Беллатрикс потерла подбородок, — что привезет меня к фальшивому Темному Лорду в клетке. Я понимаю, как это звучит, но… может, он рассчитывал справиться в одиночку.

— Тогда он поступил по-идиотски, — отрезал Муди. — Гораздо обиднее терять людей в бою с идиотами.

* * *

Аластор оказался прав. Найденный булыжник действительно представлял собой простенький датчик. Как только Беллатрикс явилась на Прайвет-драйв, Краучу или кому там еще пошел сигнал. Белла мало переживала по поводу невероятного везения. Вместо Барти с напарником могли появиться трое, четверо, пятеро волшебников. Мог вообще прийти сам фальшивый Волдеморт, и чем бы все закончилось — никто не знал. Все это могло случиться, но так и не случилось. Первая стычка войны осталась за ними. Куда больше ведьму волновали три других вопроса.

Во-первых, теперь придется включать паранойю. Жизнь один раз щелкнула ее по носу, и второй раз подставляться нельзя. Теперь придется вспомнить все, чему учил Долохов. С другой стороны, чужая ловушка оказалась у дома Поттера. Гарри по-прежнему оставался в центре чужого внимания. Крауч ловил ее не у «Дырявого котла», не в Хогсмиде, не где-то еще. Он ждал ее у Поттера. Все мысли вражеской команды вертелись вокруг шрамоголового парня.

И именно из этого вытекал второй неприятный вопрос. Что делать с Поттером? Муди недвусмысленно пояснил, что парень должен провести минимум две недели в доме у Дурслей. И что с ним делать, пока он будет поддерживаь кровную защиту? Круглосуточно выпасать? Хорошо, от фальшивого Волдеморта заклятие жертвы защищает. Но что станет, если до него дойдет, что Гарри Поттера можно уничтожить не только самостоятельно? Один раз фальшивый Темный Лорд попробовал убить мальчика, но Поттер сбежал. Будет ли он наступать на те же грабли во второй раз?

Беллатрикс хотела верить, что будет. Но сама бы она не стала ловить мальчика, который преподносит неприятные сюрпризы. Как раз она бы распланировала операцию, подрядив на нее нескольких волшебников, от которых точно не действует кровная защита. И не только волшебников. Тот же Грейбек мог бы пойти на такое дело сам и взять дружков-оборотней.

«Спросить Сириуса», — Беллатрикс сделала пометку насчет Люпина и покачнулась в кресле. В принципе, возможен вариант, что вся эта засада — самодеятельность Крауча, а воскресший Волдеморт собрался опять лично убить Поттера. Но волшебница в это пока не верила. Гораздо важнее было то, что в Азкабане под охраной естественных союзников Темного Лорда сидел чуть ли не десяток Упивающихся.

Особых иллюзий Беллатрикс не питала. Они пойдут за тем, кто обеспечит им свободу. Это Белла решает сама свою судьбу. Они — нет. Вряд ли их сейчас волнует, во имя чего все началось в первую войну. Фальшивый Волдеморт, кем бы он для них ни был, может дать им свободу. Остальные — нет. По меньшей мере, при текущем Министерстве. Возможностей влиять на ситуацию сейчас просто не было.

Но оставался и третий вопрос. Сосуд с кровью Крауча уже отправился к госпоже Боунс. Естественно, в суд с этим не пойдешь, но доказательством эта кровь еще поработает. Глава Департамента магического правопорядка может проверить образцы. И значит, сможет укрепиться в своих гипотезах. Единственное, что омрачало картину — дальше Амелии Боунс и кулуарных разговоров дело не пойдет. Если Фадж не увидел в упор Метку, то уж образцы крови точно не сравнит.

Беллатрикс покачнулась в кресле еще раз. Высокая спинка приятно ее согревала. Она даже не заметила, как прикрыла глаза и задремала. Все разошлись под самое утро, и усталость взяла свое. Белла вздрогнула и проснулась, когда скрипнула входная дверь. В комнату вошел Сириус.

— Бродяга, — Беллатрикс перешла к делу без предисловий, — ты говорил с Люпином об оборотнях?

— Мы обычно обходили эту тему, — осторожно сказал кузен.

— Я догадываюсь, почему, — Белла выпрямилась в кресле. — Но вот что. Грейбек рано или поздно прибежит к фальшивому Волдеморту. Нужно, чтобы кто-то просветил нас насчет дел оборотней: где они обитают, что думают, как настроены… кроме Люпина, некого на это подрядить.

* * *

Но кроме этих вопросов оставался еще один. После засады Белла окончательно решила разобраться с Протеевыми чарами. Черная метка могла сыграть в самый неподходящий момент. Один раз она уже полыхала всю ночь, может вспыхнуть и еще. Может случиться и так, что фальшивый Волдеморт одним движением палочки положит ее на обе лопатки.

Как перехватить наложенные на Метку чары, Белла не знала. Она смогла понять, как ее отключить. Но она затягивала до самого последнего момента. Рискованно и поэтому страшно; но и дальше тянуть уже нельзя.

Она спускалась в лабораторию не с Сириусом и не с племянницей. В паре шагов позади нее шла Андромеда; сестра должна в случае чего отпоить ее зельями и привести в чувство. Обе волшебницы медленно спускались по лестнице. Каждая ступенька казалась Белле шагом на эшафот, прямиком к голодному дементору… или все-таки шагом к свободе?

Беллатрикс с преувеличенной тщательностью проверила засов и пересчитала зелья. Медленно и аккуратно натянула очки-консервы. Опустила их на глаза и долго поправляла их. Все эти рутинные действия отвлекали ее от большого и рискованного дела, которое вот-вот должно произойти. Наверху остались Блэки и Кричер, который не находил себе места.

Все происходившее напомнило Белле ту самую ночь, когда надо было решаться, но она до последнего момента рылась в книгах. Она тщетно старалась найти хоть какой-то намек на то, что распад личности после создания крестража может быть обратим. Беллатрикс тяжело вздохнула и села за лабораторный стол. Ведьма быстро закатала рукав и положила руку на гладкую поверхность.

Черная метка жила своей жизнью. Угольная змея извивалась на предплечье волшебницы; если бы она могла издавать звуки, она бы обязательно шипела. Беллатрикс целую секунду смотрела на знак перед тем, как поднести к нему палочку.

Змея будто почуствовала, что сейчас будет, и задергалась. Казалось, что она находится внутри невидимой клетки, через которую никак нельзя выползти. Белла поднесла палочку прямо к коже, и гадина забилась прямо в череп, стараясь спрятаться в глазницах. Очень аккуратно Белла поднесла кончик палочки к голове рептилии и метко ткнула ее прямо туда, где заканчивается змеиная голова и начинается шея.

Удивительно; тычок был достаточно ощутимым, но Беллатрикс ничего не почувствовала. Зато почувствовала змея — тварь задергалась, как ужаленная, она старалась вырваться, но кусочек дерева пригвоздил ее к коже. Даже удивительно, что нарисованная змея казалась живой. Она беззвучно рванулась, и Беллатрикс могла поклясться, что палочка чуть-чуть не скользнула по ее предплечью. Но уже в следующую секунду Белла начала читать заклинание.

Ведьме показалось, что ее руку ошпарили кипятком; по коже прокатилась волна боли и жара. Морщась и стискивая зубы, Белатрикс медленно проговаривала заклинания. Когда она произнесла первое предложение, змея задергалась так, что ведьма рефлекторно еще сильнее надавила палочкой на руку. Клеймо Волдеморта таяло и горело. Змея посерела и обмякла; она еще шевелилась, но ее движения были медленными и робкими.

Жарко! Беллатрикс чуть ли не запищала от боли, как маленькая девочка. Казалось, что ее рука загорелась. Глаза ведьмы видели целое предплечье, но нервы просто кричали, что кожа начала обугливаться. Палочка искрила, выбрасывая все новые порции волшебной силы. Если бы не очки — искры ослепили бы волшебницу.

Когда именно это произошло, Беллатрикс не поняла. Но в один миг прекратилось мельтешение змеи и волна жара. Она еще давила палочкой на руку; полсекунды прошло после того, как она осознала: все.

Волшебница подняла очки; только сейчас она почувствовала, что плавает в поту; что ее предплечье очень болит, потому что она чуть не проткнула кожу острым концом палочки, что она чувствует себя, как после кросса. Но на ее предплечье метки больше не было. Череп остался. Осталась и змея, такая же черная, как и раньше. Но — безжизненная и неподвижная. Протеевы чары исчезли, осталась только татуировка.

Беллатрикс вздохнула и ссутулилась в кресле. Андромеда неслышно подошла сзади и тихо положила ладони сестре на плечи. Старшая Блэк прикрыла глаза и неожиданно ощутила поцелуй в макушку.

— Ты в порядке? — тихо спросила Андромеда; она вообще не шумела все это время.

— Да, — Беллатрикс подняла голову. — Я в полном порядке.

— Сведешь теперь?

Белла не сразу поняла, о чем говорит сестра.

— Нет, — ведьма покачала головой, — я никогда не жалела о том, что ее приняла.

Ладони Андромеды еле заметно дрогнули.

* * *

Беллатрикс возникла из ниоткуда на узкой тропе. Она секунду постояла, осматриваясь, и двинулась по давно известному ей маршруту. Низкие кусты дикой ежевики и живая изгородь, росшие по краям ее пути, в сумраке выглядели немного пугающе. Один раз Беллатрикс даже выхватила палочку, но вовремя поняла, что никто за этими зарослями не прячется.

Она повернула направо, на широкую подъездную дорожку. Стена живой изгороди обрывалась у высоких кованых ворот, но Белла и не подумала останавливаться. Она просто прошла вперед, вскинув левую руку в каком-то подобии приветствия. Металл на ее пути обратился в дымку и снова собрался в железные прутья и узоры, стоило ведьме пройти на территорию мэнора.

Беллатрикс стремительно шагала. В своем черном одеянии она казалась мстительным духом. И журчание фонтана, и хруст гравия, и павлин, который забрался на изгородь, Беллу нисколько не волновал. В другое время и в другом месте она бы в очередной оценила комфорт, с которым устроился Люциус. Но не сейчас. Ее ждали; дверь сама собой распахнулась перед ведьмой.

В гостиной уже собрались все. Но без Беллатрикс не начинали. Ведьма специально явилась минута в минуту, чтобы и не опоздать, и прийти на встречу последней. От нее не укрылись взгляды, которые на нее бросали все пятеро магов. Если раньше Яксли, Роули, Нотт и Селвин смотрели на Люциуса, а Люциус уже на Беллу, то теперь все было иначе — Малфой и Блэк делили все внимание почти поровну.

«У них ничего не вышло», — сразу поняла Беллатрикс…

— …Я вынужден констатировать полный провал переговоров, — подытожил Малфой. — Фадж глух и слеп.

Сейчас Беллатрикс могла немного насладиться своей проницательностью; но очень и очень немного. Они собрались решать, что делать дальше, а не выяснять, кто виноват. Они уже отвыкли от войны. Им нужно сделать над собой усилие, чтобы понять: сражаться все равно придется. Если начать их уговаривать до того, как они попытают счастья с Министерством, Беллатрикс осталась бы во всем виноватой. Но Белла дала им возможность напортачить самостоятельно. Они осознали, что другого выхода у них не будет. И оно того стоило.

— Министр больше не учитывает наши интересы, — Нотт развил мысль дальше. — Я думаю, что с его точки зрения мы все переметнулись в лагерь Боунс, которого, вообще-то, и нет.

— Это его не волнует, — добавил Яксли.

— И министр нас больше не устраивает, — Беллатрикс выпрямилась в кресле. — У нас же остаются какие-то связи в Министерстве?

— Да, остаются, — кивнул Малфой.

Помалкивавшая во время разбора министерских полетов Белла взяла слово.

— В любом случае, министерство для нас ценно хотя бы как источник информации. Больно ударить нас по кошелькам Фадж еще не может, или не хочет. Но воевать в любом случае нам предстоит.

Продолжение, сводящееся к фразе «А я же вам говорила!» Беллатрикс опустила. Но ей было хорошо заметно, что все пятеро понимали, что именно ведьма не сказала, и насколько она оказалась права.

— Это уже стало понятно, — Нотт вздохнул, — и нам, и ордену придется не привлечь аврорат, а победить в войне.

«Не только победить, но еще и выиграть», — мысленно добавила Беллатрикс. Министр не устраивает ни Дамблдора, ни их кружок. Но тогда… нет, об этом даже рано задумываться.

— Делать-то уже что? — Роули озвучил все открытым текстом.

Беллатрикс поднялась со своего стула и подошла к большому камину. Несколько секунд она глядела в пламя. Белла почувствовала, как затихают шепотки, как взгляды скользят к Люциусу, не задерживаются на нем и упираются ей в спину. Ответа ждали от нее, и в гостиной Малфой-мэнора повисла тишина.

— Нам предстоит воевать, — мрачно произнесла Беллатрикс, не оборачиваясь. — Мы должны вербовать сторонников, вести разведку в министерстве, с оглядкой сотрудничать с Дамблдором…

Ведьма помолчала.

— …Нам надо защитить свои дома и продумать систему оповещения, чтобы любой рейд фальшивого Темного Лорда закончился встречей со всеми нами. Мы должны начинать готовиться сейчас. Времени больше нет.

Беллатрикс развернулась лицом к волшебникам. Со стороны казалось, что черная волшебница стоит прямо в огне. Ее бледное лицо в обрамлении черных волос выглядело, как маска.

— Мы вступаем в гражданскую войну, сиятельные лорды, — медленно произнесла она и повысила голос. — И пусть Британия вспыхнет!