Вальпургиев рассвет (джен)

— Меня начинает волновать Нимфадора, — Андромеда уселась на диван рядом с мужем и машинально разгладила складки на юбке.

— Меня тоже беспокоит ее круг общения.

— Она много и часто говорит о Поттере. В Хогсмид — учить Поттера. На Гриммо — забирать Поттера. Наше согласие пустить к себе мальчика превратилось в какую-то опеку.

Тонкс помолчал пару секунд и засмеялся мерным тихим смехом.

— Боже мой, — он утер слезу. — Боже мой, это самое последнее, что вообще меня беспокоит в Доре. Если вообще беспокоит.

— Тогда какой круг ее общения тебя беспокоит? — спросила Андромеда деланно спокойным голосом.

Супруги помолчали.

— Твоя сестра, — наконец, произнес Тед, когда пауза затянулась.

— Я очень рада, что ты не сказал «мадам Блэк». Ты совершенно правильно понимаешь ситуацию.

— Принцесса, я не хочу, чтобы Дора стала такой же, как ее тетка, — Тед подался вперед, к жене. — Ты это понимаешь? Я не хочу видеть ее с какой-нибудь меткой. Я не хочу, чтобы она считала нас грязнокровкой и предательницей крови. Мы оба знаем, что из себя представляет Беллатрикс.

— Нельзя уважать кровь, не уважая родителей. Ты это слышал, — голос Андромеды похолодел. — Если она попробует так сделать — Белла будет первой, от кого она получит по шее.

— И тем не менее….

— Она. Моя. Сестра, — отчеканила миссис Тонкс.

— Кажется, она готова была тебя убить, — заметил Теодор.

— И она же поверила Сириусу там, где ему не поверил даже Дамблдор. Это дает ей некоторый кредит доверия.

— Послушай, я понимаю, что… — Тед сделал паузу, в которую тут же вклинилась Андромеда.

— Ты сам не можешь сформулировать, что именно ты понимаешь, Тед. Ты не понимаешь, и это нормально. Для тебя семья — это мы с тобой и наша дочь, но для меня семья — это еще и все, кто носит или носил мою девичью фамилию. Какой бы она ни была — это семья. Даже если родня ошибалась — это семья. Это клан.

— Она-то может и твоя сестра, Принцесса, но вот я не ее свояк.

— Ты отец моей дочери и мой муж. Этого достаточно. Кроме того, догадайся сам, зачем я тебя привела на Гриммо.

— Вот это я могу понять, — кивнул Тонкс. — Но я не верю, что она пересмотрела свои взгляды.

— Я тоже. Она не исправилась и не раскаялась. Но она определенно поумнела, Тедди. Если я в чем-то и уверена насчет Беллы, так это в том, что она из всех нас — самая Блэк. Со всем семейным кодексом. Помнишь, как к нам пришел дедушка в восемьдесят втором?

— Такое не забудешь, — ухмыльнулся Тонкс. — Все успел себе представить.

— Больше впечатлений было только от знакомства с твоими родителями, — покачала головой Андромеда. — «Мам, пап, ко мне сбежала жить девочка из самой старой семьи в волшебной Британии». Зато теперь я не путаю тостер с кофемолкой.

Ведьма придвинулась к мужу, обняла его и положила голову ему на плечо.

— Тед, — очень тихо сказала миссис Тонкс. — Все будет хорошо, поверь. Раньше было страшнее. Война. Маленькая дочка на руках. Моя злая родня. Все будет очень, очень хорошо. Главное, что есть мы и Дора.

— Тебе виднее, Принцесса, — Теодор погладил жену по пышным волосам.

* * *

Обучение окклюменции шло медленно и тяжко. Поттер добросовестно читал учебники, пробовал закрываться, но выходило это у него с трудом. Беллатрикс не была знающим легилиментом. Ей были известны качественные тесты на окклюменцию, и Поттер пока их не проходил.

Но ладно бы он их просто не проходил. Результаты оказывались… аномальными. Парень вроде бы работал в нужном направлении; не до конца правильно, но без грубых ошибок. Но казалось, что в пробы вкрадываются сильные помехи. Гарри в очередной раз оказывался полон сюрпризов. Он мог вызвать Патронуса, но плавал с трансфигурацией. Поначалу Белла решила связать проблемы Поттера с проблемами в знаниях. Это типично для детей магглов, а Поттер был воспитан именно магглами. Но результаты реакций ее убедили в обратном.

Ведьма начала крепко подозревать, что затея с обучением — очередная шарада от Дамблдора с двойным дном. Старый директор не просто хотел научить парня окклюменции, но и дать Белле что-то понять. Вот только что? Волшебница собиралась спросить совета у предка, но Финеас Найджелус Блэк, как назло, шатался по портретам в Хогвартсе уже две недели.

В конце концов, после третьего занятия Белла начала вести журнал наблюдений. Волшебница рассудила очень просто: если Поттер отличается от нормального юноши связью с Волдемортом, то эти отклонения как раз и вызваны такой связью. Вывести какую-то систематику у нее пока не получалось. Это только в дурных фантазиях достаточно озарения и пары наблюдений. Обычно же даже правильная идея приводит к результату далеко не сразу.

Беллатрикс отложила заметки и выбралась из кабинета. В доме в этот час было тихо: Пенелопа спала после обеда, Сириус сбежал в Косой переулок. Шагая к читальному залу, ведьма довольно отметила, что Пенелопа осваивается все лучше и лучше — последний раз Белле приходилось что-то советовать невестке чуть ли не неделю назад. Поправлять ее не приходилось вообще. Да и директор Блэк, как ни странно, ни разу не съязвил про жену Сириуса.

Поттер, как и следовало ожидать, оказался в читальном зале. Парень сидел над свитком и страдал. Беллатрикс мельком глянула на каракули Поттера; бумага была исчеркана. Гарри переписывал одно и то же несколько раз.

— Над чем ты мучаешься, Поттер? — поинтересовалась ведьма.

— Над чарами, мадам Блэк, — вздохнул парень. — Я вообще не понимаю.

— Чего ты не понимаешь? — удивилась Беллатрикс.

— Вообще не понимаю, зачем это все, — пробурчал Гарри. — Все эти формулы, уравнения… мы же волшебники! Зачем вся эта теплоемкость на трансфигурации?

Ведьма остановилась и повернулась к Поттеру всем корпусом.

— Зачем нам это надо? — передразнила Беллатрикс. — Это типичное заблуждение тех, кто пришел с другой стороны Статута. Зачем нам надо знать законы природы, ведь мы же волшебники? Мы взяли кусок дерева в руки и научились им кое-как махать — и мы уже волшебники! Даже не представляя, что такое волшебство, они уже, видите ли, волшебники. Встань и подойди к двери.

Поттер осторожно поднялся и подошел к выходу.

— А теперь попробуй открыть дверь не за ручку, а нажав возле петель. Что, не получается? Сил не хватает, так? А с чего ты вообразил, что волшебства хватает на все?

— А разве его не должно хватать? — Поттер удивился по-настоящему.

— Гарри, — Беллатрикс, не глядя, нащупала стул и придвинула его к столу. — Послушай внимательно, что я тебе сейчас скажу. Магия позволяет преодолевать законы природы. Преодолевать, но не отменять. Ты осознаешь разницу? — Поттер неуверенно кивнул. — Именно поэтому сильный волшебник не просто открывает дверь, а берется за ручку. Он идет по более легкому пути. Тратит меньше сил, чтобы получить нужный результат. Или тратит столько же, чтобы получить результат получше. Слушай, у тебя десяток летних заданий по трансфигурации должен быть на что? На построение цепи промежуточных превращений. Мог бы сам догадаться, зачем тебе… теплоемкость. Так с чем там у тебя проблема?

Белла пробежалась взглядом по пергаменту и посмотрела на Поттера.

— Ты вот здесь зачем сокращал? — ведьма ткнула пальцем в уравнение.

— Так… они же одинаковые.

— Поттер. У тебя каждая часть уравнения умножается на икс минус пять. Ты сократил. Одно из решений уже потерял, потому что если икс равен пяти, у тебя обе части обращаются в ноль. А ты просто их зачеркнул. Надо не сокращать, а переносить в одну часть. Делай. Потом за скобки вынесешь…

Поттер заскрипел пером.

— Так, вот твое потерянное решение, — кивнула Беллатрикс, когда парень переписал уравнение по-нормальному. — Где еще два? Второй множитель приравниваешь к нулю, упрощаешь и решаешь… стоп, ты что творишь?

— А что не так? — Гарри оторвался от свитка.

— Ты вообще чем слушал Флитвика, когда он объяснял формулы сокращенного умножения? Ты забыл в квадрат суммы внести еще вот это слагаемое. Удвоенное же произведение идет, ты что?

— Я всегда путаюсь, — похоже, Гарри сконфузился.

— Потому что ты всегда списываешь у Грейнджер. Показать старый, но простой способ запомнить эти формулы?

Поттер закивал.

— Смотри, — волшебница взяла лист бумаги и перо. — Вот я рисую квадрат. Его сторона равна А. Вот я его достраиваю — теперь есть квадрат со стороной А+B.

На листе появился большой квадрат, в углу которого расположился второй — чуть поменьше.

— Вот второй квадрат со стороной B, — в противоположном углу появился третий квадрат, касавшийся уголком второго. — Посмотри на площади. Что получается?

Поттер задумался, смешно потерев лоб.

— Ну… площадь большого квадрата — это сумма площадей среднего, маленького и двух вот этих прямоугольников.

— Правильно, — вздохнула Беллатрикс. — Площади считать умеешь? Отсюда и берется формула. А формулу квадрата разности выведешь сам.

* * *

Заклинание с шумом ударилось в стену и рассыпалось пучком ярких красных искр. Аластор почти попал в Беллатрикс. Но «почти» не считается. Ведьма прижалась спиной к деревянной перегородке и с шумом выдохнула. Пока что ее никто даже не задел. Сириусу повезло меньше. Две минуты назад он выскочил на кузину, когда Белла быстро шла по коридору. Блэки столкнулись нос к носу, и Беллатрикс успела раньше. Обмотанный веревками Сириус свалился в дверную арку, как фонарный столб. Блэк выругался без всяких подвываний и стонов — значит, жив и даже не сильно ударился.

Муди и Селвин независимо друг от друга пришли к идее тренировки смешанными составами. Ценность этой мысли быстро поняли все, сложнее было разделиться. Но здесь уже подала пример родня Беллатрикс: Сириус и Тонкс просто кинули жребий. А вот с местом для тренировки проблем у них не было. Огромный склад в Ньюпорте и множество деревянных панелей позволяло создать обстановку на любой вкус. Эммелина Вэнс поработала архитектором, устроив натуральное подземелье.

Беллатрикс прислушалась. Пять минут назад было еще шумно. Сейчас она слышала, как ступает по полу протез Аластора. Белла не рискнула делить группу — ее отряд шел одним целым. А вот старик-аврор рискнул и половину его команды повел Кингсли. Получился встречный бой с фланговым ударом. Когда Беллатрикс с племянницей отступали в коридор, на ногах из всего состава остались только они вдвоем. У Муди — трое.

Потом Сириус попал на Беллу, и их снова стало двое против двоих.

Ведьма покосилась вправо. Племянница рядом с ней прижималась к стене.

— Сейчас, — еле слышно прошептала ведьма. Муди видел их сквозь стену, но вот движения губ он различить не мог: Беллатрикс стояла к нему затылком. — Идем вместе.

Муди, конечно, их видел. У них обеих был единственный шанс — навалиться вместе и обездвижить Аластора до тех пор как Кингсли продерется через лабиринт. Тетя и племянница выскочили из-за угла одна за другой. Дора моментально приняла выпад Аластора на «Протего» и ушла правее, открыв дорогу тетушке. Коридор расчертило сразу два луча простых заклятий — Муди принял оба удара на щиты и сделал шаг назад.

Еще удар! Яркая золотая преграда, которую держал аврор, задергалась. Еще момент, и Аластор свалится. Беллатрикс занесла палочку для третьего заклинания, и ее тут же опутало «Инкарцеро». Кингсли все-таки успел.

Единственное, что могло быть слабым утешением — в индивидуальном зачете Беллатрикс так никто и не догнал.

* * *

Белла шла по вечерней улице и раздумывала о вчерашней тренировке. Можно было, конечно, придумать множество оправданий. Они бились на условиях аврората, без проклятий и черной магии. Они бились, еще толком не сработавшись. Команде Муди чуть больше повезло с составом. Наконец, им просто не хватило пары секунд, чтобы закончить возиться с Аластором. Но результат оставался. Да и если трезво смотреть на вещи — Сириусу вообще не хватило полсекунды. Победа в оправданиях не нуждается. Поражение оправдано быть не может. Мысли Беллатрикс крутились вокруг простого и незатейливого вопроса.

Делать-то уже чего?

Надо больше и лучше отрабатывать взаимодействие. Надо активнее использовать это чудесное помещение. И надо всерьез задуматься о будущем. От Ордена не было Дамблдора. Уже одного этого хватало. От Вальпургиевых рыцарей не было Нотта и Флинта. Неравноценная замена, если быть откровенной хотя бы с самой собой.

Белла увидела фениксовцев в деле. Тех самых своих ровесников, кого она запомнила молодыми фанатичными ребятами. Если предположить — всего лишь предположить! — что после войны Пакт затрещит по швам, то…

…каковы ее шансы, если дело дойдет до мерянья силой?

У ее круга есть богатство, есть влияние, есть нужные связи, но эти вещи решают далеко не все. Темный Лорд тряхнул всю Британию не столько благодаря связям, сколько благодаря боевому крылу Организации. Вот только сейчас это крыло в Азкабане.

Волшебница посмотрела на уже знакомые ветхие дома. В таком месте по всем законам жанра полагалось встретить злобных юных магглов. Но никаких стаек Белле не попадалось. Тупик Прядильщиков выглядел заброшенным. Казалось, что оставшиеся здесь люди живут только по привычке.

Беллатрикс вздохнула и прошла к профессорскому дому. Дверь открылась где-то через полминуты после того, как она постучала, явив вечно спокойного и хмурого профессора Снейпа.

— Здравствуй, Белла.

— Здравствуй, профессор.

* * *

Чем Снейп всегда отличался, так это тем, что мог одновременно думать, говорить и что-то делать. Ведьме оставалось только спокойно сидеть, слушать, что рассказывает профессор, и делать выводы. И нежиться от массажа плеч.

— Видел недавно Эйвери, — сверху-сзади доносился голос Северуса. — У него затравленный до предела вид. Но фальшивый Лорд явно не у него.

— Откуда такая уверенность? — поинтересовалась ведьма. Если Снейп умел делать сразу несколько дел, то Белла умела не отвлекаться от главного. — Ты был у него дома? Или только с его слов?

— У него дома были министерские. Информацию подтверждает Дамблдор. Они не могли не заметить Лорда и Крауча, если бы он там был.

Беллатрикс поерзала на стуле и запрокинула голову, посмотрев на сосредоточенное лицо Снейпа.

— Не мешай, — с легким неудовольствием сказал профессор.

— А все же, где они тогда могут прятаться? — спросила ведьма, но снова уселась ровно.

— Я не имею представления, — неожиданно теплые руки Снейпа снова задвигались. — Каждый раз, когда меня вызывали, я аппарировал в один из парков. Ни Крауч, ни его хозяин не доверяют никому из нас. Впрочем, после твоего поступка это неудивительно.

Беллатрикс прикрыла глаза.

— Не удивлена, — протянула ведьма. — Се-еверус, что же тогда с остальными?

— А то же самое, — ответил профессор. — Крэбб выглядит не лучше. Разве Люциус тебе не рассказывал?

— Я не помню, — такая наглая ложь могла выглядеть только приличной заменой фразы «не скажу».

— Утешает, что мне еще больше полутора месяцев отдыхать от пары этих троллей.

— Кстати, о троллях…

— …Поттер? — участливо спросил Снейп и даже приостановился.

— Я тебе вроде не мешаю, — заметила Беллатрикс. Массаж возобновился. — Но да, Поттер. Как всегда, воспитывает его школа, а учить приходится мне. Северус, можно ли прибегнуть к твоему педагогическому опыту?

* * *

Снейп проснулся ранним утром. За окном уже встало солнце, но все равно, в такое время постоянно встают только магглы, которым надо через пробки ехать на работу в первую смену. Профессор аккуратно протянул руку к тумбочке и выключил будильник, до звонка которого оставался час.

Беллатрикс даже не пошевелилась. Она крепко спала, еле слышно посапывая. Из-под теплого одеяла высовывалась только ее голова и правая рука. Во сне ведьма нащупала плечо Снейпа и сейчас прикасалась к нему кончиками пальцев.

Профессор повернул голову. Женщина лежала неподвижно — только одеяло приподнималось и опускалось от дыхания. Беллатрикс буквально свила себе гнездо, поджав ноги и прикрыв все, что можно. Снейп машинально отметил, что даже под таким толстым покровом заметно — у Беллы очень неплохая фигура.

Взгляд профессора скользнул выше, к голове ведьмы и копне черных волос, казавшейся продолжением одеяла. Лицо ведьмы выглядело безмятежным. Она крепко спала, и ей не снились кошмары. Снейп задержал взгляд на полуулыбке. Покосился на руку Беллатрикс. Даже после обработки мазью на запястье ведьмы остался заметный след от кандалов. Снейп снова перевел взгляд на полуулыбку и почесал нос той рукой, которой не касались тонкие пальцы.

Тихо тикали часы. Мирно посапывала мадам Блэк. А профессор Снейп основательно задумался. Где-то пару минут он лежал, разглядывая спящую женщину. Затем очень аккуратно отодвинулся и поднялся с кровати.

Уже уходя на кухню, он заметил, как Беллатрикс машинально спрятала руку под одеяло и продолжила сопеть и досматривать сны. С ее лица никуда не пропала еле обозначившаяся улыбка.