Вальпургиев рассвет (джен)

— Аккуратнее! Сириус, ради Мерлина, аккуратнее! Если мы сейчас ошибемся, у этого раствора будет единственная волшебная сила — сила опьянения!

Когда Беллатрикс говорила, что бинарное зелье готовится месяц, она ошибалась всего в одной тонкости. Опытный специалист уровня Снейпа или Слагхорна действительно сварил бы оба компонента за месяц. Если его не сильно отвлекать. К счастью, процесс можно было растянуть; Белла с Сириусом планировали уложиться в шесть недель, позвав на помощь Руквуда. Над подготовкой компонентов они работали так, что к Беллатрикс не придралась бы даже ее матушка. С самого утра они втроем шинковали, отпаривали и отмеряли самые причудливые реактивы. Наконец, когда котел встал на огонь, Белла и Сириус выбрались из лаборатории.

— Ты похожа на панду, — сказало зеркало, как только в него посмотрелась Беллатрикс. — Милая, это все следы очков.

Сириус хохотнул.

— А ты еще и издеваешься, — прошипела Белла. — Мало того, что спихнули мне… магглу, так еще и глумишься, Бродяга!

— Тебе ответить серьезно?

— Конечно, серьезно. Жизнь научила, что когда ты говоришь серьезно, это обычно либо что-то смешное, либо что-то умное.

— Ты ведь знаешь, что Гермиона — целеустремленная и нахальная и при этом начитанная и умная девушка?

— Склонная к радикализму, — подсказала Беллатрикс. — Одни попытки освобождать домовых эльфов чего стоят.

— Вот именно, — Бродяга широко, искренне улыбнулся. — А теперь хорошенько подумай: кто в нынешнем политическом раскладе делает все то, чего хочет склонная к радикализму умная девушка?

— Да иди ты! — Белла осеклась.

Сириус излучал радость, счастье и гармонию.

— Я еще в Азкабане сто раз туда сходил, Беллс. Продолжу свою мысль. Она тебя, конечно же, если не боится, то хотя бы опасается. Но ее к тебе тянет, даже вопреки ее собственному страху. Подумай: ты проверишь на практике свои предположения, убережешь себя от неприятностей, а ее от ошибок…

— Это от каких таких неприятностей? — резко спросила Беллатрикс.

— От самых обыкновенных, — пожал плечами Сириус. — Она — девушка из «Золотого трио», после войны будет в фаворе, пойдет в Министерство. Гермиона очень целеустремленная, так что зайдет она далеко. Разве тебе хочется после войны тратить силы на дискуссию с ней, когда можно это все предотвратить?

— А, ты про эти неприятности… — сказала Белла, но Сириус, похоже, ее не понял.

Бродяга подошел к ней почти вплотную.

— Беллатрикс, — он назвал ее полным именем, и это настораживало, — я никак не пойму. Тебя совсем не заботит то, что будет после войны?

Белла промолчала. Слова Сириуса обожгли ее; он сказал вслух то, о чем она постоянно помнила. Пока есть фальшивый Волдеморт, Беллатрикс нужна всем. Но что будет потом? Она успела свыкнуться с мыслью о том, что для нее дальше будут только зелья, целители и попытки протянуть еще немного.

— Беллс… — позвал ее Сириус.

Нет, она представляла, что предстоит делать после победы. Но все послевоенное время казалось ей временем Малфоя, Нотта и Яксли…

— Беллс! — Сириус позвал громче. — Вернись!

— Вернулась, вернулась, — тихо произнесла Беллатрикс. — Знаешь, Бродяга, я в самом деле не знаю, что будет со мной потом. Семья продолжается, ты на свободе, осталось победить фальшивого Волдеморта.

Белла покачала головой.

— До сих пор не осознала, что у меня есть шанс вернуться в форму.

— Беллатрикс, — Сириус второй раз назвал ее полным именем и аккуратно взял ее за руки. — Послушай меня. Кто из нас учился на Слизерине? Ты или я? Просто послушай, что я тебе говорю. Хотя бы ненадолго подумай о себе. Лично о себе. О том, что ты собираешься делать. О том, как ты собираешься потом жить, — Бродяга дважды выделил голосом слово "ты". — Найди несколько минут и подумай. Пойдем, я покажу тебе расчеты.

* * *

— Сядь и не расхаживай за спиной, — попросила Беллатрикс. — Пожалуйста.

Сириус не мог усидеть спокойно. Первые несколько минут он еще терпел, но, когда Белла достала бумагу и начала набрасывать формулы, не выдержал и принялся ходить по библиотеке чуть ли не в такт скрипу пера. Просьбы хватило, чтобы он снова сел рядом и не сводил глаз с записей. Беллатрикс долго проверяла подробные расчеты; Бродяга предусмотрел если не все, то очень и очень многое.

— Смотри, Сириус, — Беллатрикс подвинула к нему листы. — Я перепроверила. По твоим прикидкам, я вернусь в свои сорок лет. Оценка грубая, но порядок величины таков. Уже хорошо, но скажи мне: почему в твоих записях такие низкие гаммы? Коэффициент активности не должен быть выше?

— Очевидно, потому что пить изумрудное зелье буду я, — пожал плечами Сириус. — Я твой двоюродный брат, связь достаточно сильная…

— Тебе мало приключений, да? — бесцеремонно перебила его Белла. — Как ты вообще себе это представляешь? Остров, вокруг острова буйные инферналы, за час надо исполнить ритуал, а ты приходишь в себя. Мы точно успеем?

— У тебя есть идея лучше? — очень ровным голосом спросил Сириус.

— Есть, — кивнула Беллатрикс. — Изумрудное зелье буду пить я. Тише, Сириус. Во-первых, прочитать заклинания в круге я смогу даже после него. Во-вторых, ты должен остаться на ногах и защитить нас от инферналов. В-третьих, ритуал на своей крови сильнее ритуала на крови родственника. Думаю, что подарок Кассиопеи надо использовать с максимальной эффективностью.

— Хорошо, — медленно кивнул Сириус.

Надо не просто настоять на своем, надо убедить Сириуса. Беллатрикс недолго помолчала, прикрыв глаза. Тишина и запах книг успокаивали ее еще с юности. Она постаралась не думать о зелье, о грядущей Грейнджер, о планах. Не без усилий погасив раздражение, она пояснила:

— Бродяга, я понимаю и ценю твои благородные намерения, но так, как предлагаю я, действительно будет лучше. И надежнее, и сброшу я не пять лет, а десять-пятнадцать.

— Откуда такая оценка? — поинтересовался Сириус.

— Посмотри сам, — Беллатрикс подвинула к нему листы со своими расчетами. — Вот грубая оценка, давай вместе посчитаем точнее, до прибытия Грейнджер еще несколько часов.

* * *

Без четверти шесть Беллатрикс закончила пить чай с Пенелопой и поднялась к себе в кабинет. Она опустилась в кресло и подняла взгляд на волшебное окно: на сей раз оно показывало серое море, в котором виднелась черная скала. Кричер отчистил все, до чего только смог дотянуться. Белла специально постаралась сделать так, чтобы кабинет казался холодным и мрачным, но при этом не напоминал подземелья Снейпа. Она убавила освещение, чуть затемнила шкафы и обои, наконец, передвинула стул для гостьи чуть поодаль от стола: не хуже, чем в допросной. Беллатрикс твердо решила, что грязнокровка должна сначала показать настоящее желание учиться. Пусть в самом начале ответит на вопрос: «Девочка, тебе точно это надо?». Размешав бодрящее зелье, Белла выпила его залпом и зажмурилась, ощущая, как по телу растекается приятное тепло.

Без пяти минут шесть в кабинете возник Кричер, и, кривясь, сообщил, что хозяин Сириус встретил грязнокровку. Беллатрикс улыбнулась. По меньшей мере, Грейнджер не повторит ошибку Драко. Ровно в шесть вечера — ни минутой раньше, ни минутой позже — Белла услышала стук в дверь.

— Входите! — сказала она.

Дверь открылась. Из коридора голосом Сириуса прозвучало тихое: «Удачи». Гермиона сначала заглянула внутрь, не переступая порог.

— Здравствуйте, мадам Блэк! — она громко поздоровалась и только после этого шагнула в кабинет.

— Приветствую, мисс Грейнджер, — Беллатрикс указала рукой на стул. — Присаживайтесь.

Гермиона села, сложив руки на коленях, как примерная ученица. Ей явно было неудобно сидеть в отдалении от стола. Несколько секунд Белла молчала, рассматривая школьницу. Джинсы, свитер, чистые кроссовки, сумка, тяжелые непослушные волосы схвачены в косу… почти как маггла, только палочку держит правильно, в рукаве и из сумки выглядывает край свитка. Нервничает: видно по движению плеч и напряжению пальцев.

— Итак, — начала Беллатрикс. — Драко Малфой дал вам рекомендацию. Насколько мне известно, вы собираетесь изучать темные искусства. Перед тем, как мы вообще заведем о них речь, я задам вам вопрос. Вы осознаете, что собрались учиться у волшебницы, которая относится к вам предвзято? Более предвзято, чем профессор Снейп? Я буду требовать только идеального исполнения. Вы готовы к такому?

— Да, мадам Блэк, — кивнула Гермиона. — Я знаю, кто и как меня будет учить. Драко рассказывал мне.

— Хорошо, — Беллатрикс чуть подалась вперед. — Тогда осознаете ли вы, мисс Грейнджер, что я буду учить вас общим вещам? Семейные тайны Блэков не для вас. Повторю вопрос во второй раз: вы готовы к такому?

— Да, мадам Блэк. — Гермиона кивнула снова. — Мне это было известно с самого начала.

— Хорошо, — Беллатрикс улыбнулась одними уголками губ. — Но понимаете ли вы, мисс Грейнджер, что делаете первый шаг на тропе, которая может привести вас туда, — Белла указала взглядом на окно, прямо на скалу посреди моря. — Черная магия — очень опасная вещь. Повторю в третий раз: вы точно хотите изучать ее?

— Знание темных искусств не делает человека плохим, — Гермиона посмотрела прямо в глаза Белле. — Например, в Дурмстранге их открыто изучают. Кроме того, мадам Блэк, Корнелиус Фадж не применял черной магии. А вы — наоборот, владеете темными искусствами, но сражаетесь с Волдемортом.

— Фальшивым Волдемортом! — резко произнесла Беллатрикс. — Этот гомункул — совсем не тот маг, от которого я приняла черную метку. И будь добра в моем присутствии это помнить.

— Хорошо, мадам Блэк. Извините.

— Извиняю, — чуть мягче произнесла Белла. — Что же, раз ты готова и осознаешь риски — я буду тебя учить. Левитируй стул поближе, начнем заниматься.

Волшебница подвинула чернильницу.

— Есть несколько вещей, которые ты должна знать о темных искусствах, — заговорила Беллатрикс, когда Гермиона придвинула стул и приготовилась записывать. — Первое. Их мощь зависит от человеческих страстей и желаний. Второе. За могущество, которое несут темные чары, волшебник должен что-то отдать. Третье. Темные искусства очень требовательны к воле. Именно поэтому по темной тропе ходят вдвоем: учительница и ученица. Та, кто обладает знанием и та, кто его жаждет. Понятно?

— Да, мадам Блэк, — Гермиона строчила, как хорошее волшебное перо.

— Какие-то проклятия уже знаешь?

— Да, мадам Блэк. Все, что есть в школьной программе и Вариари Вигрис.

— Темный хлыст? — Гермиона смогла ее удивить. — Это многое меняет. Пойдем, посмотрим, как он у тебя получается.

* * *

Беллатрикс наблюдала за Грейнджер со снисходительной улыбкой. Гермиона впервые увидела боевой зал старой волшебной семьи. Ей удалось удивить Беллу во второй раз; судя по тому, как она шевелила губами, Грейнджер явно читала часть рунных цепочек и понимала принцип их работы.

— Руны почитаешь потом, — сказала Беллатрикс, выходя на середину зала. — Достаточно знать, что в этом помещении мы очень хорошо защищены от досадных случайностей. Сейчас ты попробуешь достать меня темным хлыстом.

Грейнджер шагнула вперед, вынимая палочку. Беллатрикс никак не могла отделаться от ощущения, что их позы что-то ей напоминают. Не ее ученичество, нет. Что-то иное, не так давно увиденное.

— Начинай, когда будешь готова.

Гермиона ударила быстро, для школьницы — вообще молниеносно. Но для школьницы. Белла одним скупым движением отразила хлыст. Ей даже не пришлось напрягать силы.

— Пробуй еще раз. Не стесняйся двигаться. Не бойся меня уронить. Нападай с хлыстом, — Беллатрикс выпрямилась, держа палочку перед собой чуть ли не как меч.

Выпад! Первый хлыст Белла опять отбила одним движением, но следом за ним к другой ноге метнулся и второй. Очень быстро, очень хорошо исполнено, и точно так же — отражено без напряжения, лишь на миг позже.

— Ты многого достигла, — кивнула Беллатрикс. — Профессор Флитвик знает свое дело. Но в темном искусстве одной техники недостаточно.

— Я вас даже не задела, мадам Блэк, — покачала головой Гермиона.

— И не сможешь в ближайшее время. Еще одна попытка!

Глаза Гермионы превратились в узенькие щелочки. Отражая ее атаки, Беллатрикс наконец поняла, на что похоже их занятие: на сцену из пятого эпизода «Звездных войн», когда Люк сошелся в поединке с отцом. Размашистые частые удары Люка и экономные движения Дарта Вейдера совпадали со стилями Гермионы и Беллатрикс. Белла усмехнулась: забавно, что урок черной магии похож на сцену из маггловского кино.

— Впечатляюще, но снова только в области техники исполнения, — признала Беллатрикс; ее дыхание оставалось таким же ровным, как и в начале занятия. — А теперь, Грейнджер, дай волю гневу. Только твоя злость поможет поразить меня.

Еще один удар хлыста, лишь чуть-чуть сильнее.

— Девочка, нужны подходящие эмоции, — вкрадчиво произнесла Беллатрикс, не отводя от нее пристального взгляда. — Где твоя ярость? Где твоя злость? Я не поверю, что их нет. Ты с Гриффиндора.

Еще один выпад, который Белла отразила с легкостью.

— Девоська хосет познать темные искусства? — засюсюкала Беллатрикс; лицо Грейнджер помрачнело. — Девоська хосет проклинать настоящих волшебников и знать больше, чем в школе? Незаметно, ой незаметно. Девоська слишком добрая.

Не пережать. Главное — не пережать, не обрушить в уныние вместо того, чтобы разжечь злость.

— Хотя… — Беллатрикс перестала кривляться и опустила палочку. — Чего еще ждать от гря… магглорожденной, для которой удачно выйти замуж или стать целым старшим клерком в Министерстве — уже достижение? Может, просто признаешь тот факт, что сложная магия — не для тебя?

— Нет! — выкрикнула Гермиона.

Беллатрикс еле успела выставить щит; хлыст почти коснулся ее лодыжки, прижал к ноге юбку; лишь серьезным усилием Белла отразила заклятие и повернулась к Гермионе. Кончик палочки, которую Гермиона держала перед собой, подрагивал.

— Великолепно, Грейнджер! — рассмеялась Беллатрикс. — Великолепно! Добро пожаловать в мир темных искусств, ученица.

Белла подошла ближе, чуть ли не вплотную к Гермионе.

— Запомни это ощущение. Оно лучше всего объяснит тебе опасность черной магии, — рука Беллатрикс легла на подрагивающее плечо девушки. — Знать и прочувствовать — это очень разные вещи.

— Я прочувствовала, — очень тихо сказала Гермиона. — Это чувство могущества, это желание сделать вам больно, это то, что затуманивает разум. Это какое-то… падение.

— Ну что ты, девочка, — Беллатрикс улыбнулась. — Ты, конечно, оценила мощь темных искусств, но ты еще никакая не темная ведьма. Это всего лишь первые шаги.

— И что же дальше?

— Как что? Обряд инициации, потом новое имя, скажем… Дарт Адара. И не забывай, что каждое полнолуние у нас на Гриммо проводятся ритуальные жертвоприношения, — Беллатрикс рассмеялась, глядя на изумленное лицо Гермионы. — Если ты думаешь, что одно полноценное темное заклятие навсегда изменит человека, то вся Британия состоит из темных магов. На самом деле, ты просто увидишь некоторые грани магии. Они плохо формализуются, они старые, но ты пройдешь возле них с открытыми глазами. А сегодня ты приведешь себя в порядок, поужинаешь с нами, а потом мы с тобой немного побеседуем.

* * *

Сириус и Пенелопа сидели рядом. Так сложилось: по одну сторону стола садились Беллатрикс и ее старые товарищи, по другую сторону — Бродяга и Пенни. Сейчас Мальсибер разбирался в своем старом доме, а Руквуд возился с зельями, и Кричер отнес ему еду прямо в лабораторию. Рядом с местом Руквуда сейчас сидела Грейнджер; по сторону Беллатрикс, но не рядом с ней. На всякий случай Белла улучила момент, пока Гермиона мыла руки и тихо напомнила домовику, что дочка магглов — ее гостья и теперь уже ученица.

— Я до сих не понимаю, как на это согласился Дамблдор, — Беллатрикс указала взглядом на Гермиону.

— Чего ты не понимаешь, Белла? — спросил Сириус; при Гермионе он не стал называть кузину «Беллс». — Чем ты можешь удивить или шокировать Гермиону? Непростительные она видела, темные чары видела. Студентов из Дурмштранга тоже видела. На что Дамблдор не должен был соглашаться? На то, что ты кого-то обучишь пониманию азов черной магии? Даже я бы охотно у тебя поучился, будь я школьником. У тебя есть квалификация.

— В самом деле, — вмешалась Пенелопа. — Вы очень хорошо обучили целую группу школьников. Отдел Тайн это убедительно показал.

— Если вас послушать, то мне уже можно посылать резюме Дамблдору, — проговорила Беллатрикс.

— Я бы хотела, чтобы вы преподавали у нас ЗОТИ, мадам Блэк, — добавила Гермиона. — И Гарри, и Рон, и Драко.

— Может, после победы? — подмигнул Бродяга.

— Может быть, — Беллатрикс еле заметно кивнула; продолжать эту тему ей не хотелось. — До нее еще надо дожить. Вот что, Грейнджер: я правильно поняла, что Дамблдор уже знает о наших уроках?

— Да, мадам Блэк.

— Это существенно облегчает учебный процесс. Послезавтра здесь соберется вся группа, и я скажу тебе, как мы дальше будем учиться.

— Ну все, не будем мешать учебному процессу, да, Пенелопа?

— Конечно, Сириус, — Пенни мягко улыбнулась. — Пойдем, нам есть чем заняться…

…Когда за супругами закрылась дверь, Беллатрикс пристально, почти по-змеиному посмотрела на Грейнджер.

— Я полагаю, что ты успела осмыслить полученный опыт. Какой главный вывод ты сделала из нашего опыта с хлыстом?

Гермиона чуть помолчала. В наступившей тишине на стол выплыла вазочка с печеньем.

— Их два, мадам Блэк. Первый очевиден — сила темного заклинания зависит от сочетаний техники и желания. Второй — чтобы эффективно применять черную магию, самоконтроль не просто нужен, а критически необходим. Вы позволите нескромный вопрос, мадам Блэк?

— Других у тебя не бывает, — хмыкнула Белла. — Задавай.

— Когда вы шутили про новое имя… я понимаю, как это прозвучит, но я слышала подобное в маггловском мире. В одном фильме… — Гермиона сделала паузу, видимо, не зная, надо ли объяснять, что такое фильм.

— …Я смотрела «Звездные войны», — сказала Беллатрикс.

Гермиона поставила чашку на блюдце и уставилась на нее, как на неведомое чудо-юдо.

— Интересная история, — Беллатрикс отпила чай. — Магия, которую там называют Силой, конечно, описана с грубыми ошибками, но фильм делали магглы, что с них взять? Уж точно не понимания основ темных искусств. Разве можно задушить кого-то через сквозное зеркало?

— Вы смотрите кино. Никогда бы не подумала, — покачала головой Гермиона.

— Почти сразу после оправдания Сириуса один мой хороший друг показал мне «Семь самураев». С тех пор я иногда смотрю маггловские фильмы. Некоторые из них я нахожу интересными. Тебя это удивляет, ученица?

— Да. Насколько я успела понять, чистокровные волшебники стараются дистанцироваться от маггловского мира. Особенно, — Гермиона помедлила, — если у них похожие на ваши убеждения.

— И много ли чистокровных семей ты знаешь? Думаю, что ты постоянно бываешь только у нас и Уизли, и один раз посетила Малфой-мэнор, не так ли?

Грейнджер кивнула. Беллатрикс снова отпила чай, маскируя неудобную паузу в своих словах. Вряд ли стоит посвящать Гермиону в нюансы быта старых семей. По крайней мере, не сейчас. Грейнджер отличается сочетанием любознательности и бестактности. Ей пока не к чему знать, что те же Малфои не гнушались даже браков с магглами, но строго до Статута. Да и про то, что Уизли, при всем их магглолюбстве — безукоризненно чистокровная семья. Беллатрикс сделала еще один глоток. Как сформулировать свою мысль, не назвав конкретных имен?

— Тогда тебе стоит знать, что отношение к изобретениям магглов в моей юности служило чуть ли не демонстрацией политических взглядов, — нужные слова вроде нашлись, и Беллатрикс снова говорила уверенно. — Но даже в мои пятнадцать лет на Слизерине было модно читать «Властелина колец». Все читали, на публике никто не признавался, но в узком кругу друзей охотно обсуждали. Думаю, если ты предложишь посмотреть кино тем же Уизли или Драко, они не откажутся. Как и Теодор Нотт. Я сказала бы, что достойные члены действительно старых семей могут не бояться, что их спутают с магглами. Им нет нужды доказывать, что они волшебники. В отличие от многих других.

— Хотите сказать, что меня можно спутать с магглой? — прищурилась Гермиона.

Беллатрикс негромко рассмеялась.

— Скажем так, ученица: я допускаю, что ты можешь считаться волшебницей даже по старым стандартам. У Сириуса было много времени, чтобы убедить меня… допустить подобное. Вечный парадокс: чтобы быть своей, надо знать общество, в котором живешь. А чтобы его знать за пределами школы, надо быть своей. Впрочем, для тебя это поправимо. Не переживай, лучше возьми еще печенье. В конце концов, я пекла его лично… а сейчас-то что тебя изумило?

* * *

— Северус! — позвала Белла.

Вместо ответа в комнату вплыла бутылка темного пива. Беллатрикс ловко поймала ее в воздухе и открыла уже привычным движением. Наполнив бокал, она уселась на диван и ненадолго прикрыла глаза. Если не случится ничего из ряда вон выходящего, у нее и Снейпа в распоряжении несколько часов покоя. Приятного покоя, и это немаловажно, потому что он бывает разным. Есть мертвая, безнадежная тишина Азкабана, которую нарушает только мерный стук капель. Есть сонное царство старого дома на Гриммо, темное, тихое, мрачное.

А есть старый, пропахший книгами дом в Коукворте; в комнате на втором этаже на потрепанной тумбочке стоит телевизор, а видавший виды диван до сих пор не скрипит. Вокруг, конечно, маггловский гадюшник, да и сам дом не назвать роскошным. Но сюда можно прийти чуть ли не в домашнем платье, посмотреть интересный фильм и провести время в компании умного и спокойного человека.

— Я так понимаю, ты намерена игнорировать диету, — Снейп с абсолютно непроницаемым видом появился в дверном проеме.

— Абсолютно, — кивнула Беллатрикс. — Я буду вести себя соответственно месту пребывания. Пить маггловские напитки, кстати, это очень хороший стаут, заедать их вредной едой и греться в твоем обществе.

— Ты определилась с фильмом?

— Хочу посмотреть что-то вроде «Криминального чтива», — пожала плечами Беллатрикс. — Я в настроении для хорошего фильма, не обязательно веселого, но не для высокого искусства. У тебя в коллекции есть что-то подобное?

— Есть «Бешеные псы», тоже Тарантино, — Снейп ответил почти без раздумий. — про историю неудачного ограбления. Но должен тебя предупредить — там есть предательство и крайний эгоизм. Будешь смотреть?

— Реши сам, — Белла откинулась на спинку дивана, — Ты меня знаешь.

Снейп размышлял пару секунд перед тем, как решительно вставить кассету в видеомагнитофон. Сев на диван рядом с Беллой, он взмахнул палочкой, и в комнату вплыло несколько тарелок с закусками и вторая бутылка пива. Привычным движением Беллатрикс сбросила разношенные туфли без задников и положила ноги на колени Снейпа.

Чем дольше она смотрела фильм, тем сильнее ей казалось, что история на экране напоминает происходящее вокруг нее. Или, что вернее, она примеряет историю на свою жизнь. Джо Кэбот собрал для дела шесть человек. Один оказался верным и преданным, но неуравновешенным. Второй — скользким типом. Третий — маггловским аврором под прикрытием. Вечная тема: те, кто есть в наличии, не сахар, но где же взять людей получше?

— Очень хорошая история, Северус, — заговорила Белла, когда пошли титры. — Кажется, я понимаю, почему ты сомневался, показать ли мне этот фильм.

— Потому что великолепный план разбился о случайность? — негромко уточнил Снейп, повернувшись к Беллатрикс.

— Не только. Если бы ограбление прошло по плану, их все равно бы взяли, только гораздо чище и без лишних жертв. Самый верный и преданный сорвал операцию из-за своей необузданности, шпион, обреченный на гибель, и подводящий к ней единственного, кто пытался его спасти…

Беллатрикс замолчала. Слишком много намеков на нее саму и на Снейпа… Он хотел ей что-то сказать этим фильмом, или воображение дорисовывает нечто большее, чем есть на самом деле? В любом случае, еще неизвестно, что произойдет дальше. Белла посмотрела на Снейпа. Он продолжал спокойно сидеть, смотря перед собой; вряд ли его занимал потухший экран. Они помолчали, каждый о своем. Слишком много у них было такого, что оба понимали без единого слова.

— Мне нравятся фильмы этого маггла, — сказала Беллатрикс, когда пауза затянулась. — Он знает толк в эстетизации насилия.

— Я знал, что ты оценишь этот аспект его творчества.

Снейп ухитрялся улыбаться одними уголками губ, с еле заметной искрой в глазах.

— Безусловно. Но выкидывать человека в окно за массаж стоп я по-прежнему считаю излишним. Приятная и достаточно невинная процедура.

— В твоем случае такой массаж можно делать только через носки, — прокомментировал Снейп.

— Что поделать? — хмыкнула Белла. — Единственную холодную вещь, которая мне нравится, я сейчас пью.

Беллатрикс прикрыла глаза; гора подушек и колени Снейпа приятно согревали ее. Ей нравилось даже просто помолчать рядом с неглупым мужчиной, которого связывало с ней не родство, а общие воспоминания и пересекающиеся интересы. Белла не глядя протянула руку назад, за новой горстью чипсов. Что-то звякнуло и стукнулось об пол. Она обернулась; на пол упало зеркальце, самое обычное маггловское настольное зеркало: стекло в пластиковой рамке. Нехотя Белла убрала ноги с колен Снейпа и наклонилась, чтобы его поднять; она все еще опасалась колдовать в одной комнате с электрическими приборами.

Ее взгляд зацепился за собственное отражение. У себя дома Беллатрикс смотрелась в большие волшебные зеркала, и то, когда приводила себя в порядок. Здесь, в ярко освещенной комнате, она впервые увидела свой подбородок снизу. Бесстрастное зеркало показало ей обвисшую кожу и складки.

После Азкабана Беллатрикс успела привыкнуть к тому, что она неплохо выглядит. Настолько привыкла, что почти позабыла беспощадное дополнение: для своих лет и здоровья. Беллатрикс снова ощутила себя привлекательной, когда после десятка с лишним лет тюрьмы и затворничества впервые провела ночь с мужчиной. Сейчас это ощущение вдребезги разбилось об ее отражение. Не без труда она отвела взгляд и поставила зеркало на стол.

Белла впервые поймала себя на мысли, что хочет омолодиться не только для того, чтобы исчезли проблемы со здоровьем. Ей захотелось вновь стать красивой, без всяких дополнений, без сочувственного: «Для своих лет». Не бояться неудачного ракурса в зеркале. Не ощущать себя против всех законов логики жирной, наблюдая складки на подбородке.

Она долго сидела, подперев руками голову. Когда Снейп мягко, но непреклонно обнял ее за плечи и потянул к себе, Беллатрикс вздрогнула и решительно закинула в рот конфетку близнецов.