Вальпургиев рассвет (джен)

Они пришли поздним вечером. Плащи с глубокими капюшонами и маски скрывали их лица и фигуры; две женщины, четверо мужчин — все, что мог бы понять наблюдатель. Строго по одному, каждый в свое назначенное время они аппарировали на площадку перед одиноким старым домом и шли к ветхой двери. Без единого звука дверь открывалась, и человек проходил в слабо освещенную комнату. Круглый стол и шесть кресел составляли все ее убранство.

— Леди и джентльмены, — вкрадчиво начал тот, кто пришел первым. — Не так давно мы согласились, что ситуация в стране выходит из-под контроля. А значит, нам, заинтересованным в мире людям, пора понять, как жить дальше.

— Безусловно, — голос человека, сидевшего напротив Первого, был резким, командным. Так обычно разговаривают старые авроры. — Как мы уже определились, всех устроит ситуация образца девяносто первого года.

— Что же нам скажет новый член собрания? — спросил третий. — Какие новости из Министерства?

Женщина, сидящая слева от Старого Аврора, пошевелилась в кресле и подалась вперед.

— Прежде всего, хочу заметить, что французы вышли напрямую на Фаджа, — заговорила Чиновница. — Они продолжают лоббировать новый торговый договор. Визенгамот сопротивляется, но… все возможно. Годфруа работает по-крупному, и вербует не отдельных людей, а целую партию министерских чиновников.

— Потому что министерские чиновники недорого стоят, — прокомментировал четвертый, даже под плащом он казался тяжеловесным, будто высеченным из камня. — Их со времен Фаджа можно брать по десять штук за кнат. Справедливости ради отмечу, что всех это до недавнего времени устраивало.

— Кстати, о цене вербовки, — вмешался Старый Аврор. — Мы можем хотя бы предполагать, что Беллатрикс Блэк не завербована КГБ?

— Беллатрикс стоит гораздо дороже, а у русских никогда не было много денег, — сказал Тяжеловес. — Я анализировал ее договоренности; пока что все рассчитано на выгоду промышленников. Впрочем, мы перебили нашу коллегу. Продолжайте, пожалуйста, прошу извинить нас.

— Благодарю вас, — если Чиновница и испытала раздражение, то умело его погасила. — Внутри Министерства ситуация выглядит следующим образом. Сами-Знаете-Кто остался без легалов и пребывает в глубоком подполье. Приближается серьезнейший кризис, и если французы добьются своего, нашей промышленности наступит конец. Именно поэтому нам нужно договариваться с французами силами консерваторов, к тому же имеющими связи во Франции. Вальпургиевым рыцарям необходимо будет напрямую встроиться в Министерство.

— Это мы понимаем, — сказал Старый Аврор. — Но понимает ли это Беллатрикс Блэк? Я в этом не уверен.

— Она хороший боец и командир, но не политик и прекрасно это осознает, — сказал Третий. — Поэтому, я полагаю, что нужно спланировать ее отстранение от принятия решений.

Волшебники закивали головой; все, кроме Тяжеловеса.

— Послушайте, — заговорил он. — Я проведу небольшой экскурс в историю. Весной девяносто второго года я слышал о Беллатрикс, тогда еще Лестрейндж, что она истеричка, сделавшая красивый жест. Тогда весь кружок по интересам был уверен, что она истощенный полусквиб, которому почти нет места в нашем раскладе. Кажется, именно тогда ее приставили к воспитанию молодого Малфоя. Два года спустя Беллатрикс Блэк добилась оправдания своего кузена и занялась восстановлением семьи Блэк. Еще немногим позже, когда стало известно о появлении тени Темного Лорда, Беллатрикс уже не пришла в Организацию, а собрала ее и возглавила. Не так ли?

— Тяжело спорить, — нехотя произнес Первый.

— Я продолжу. Беллатрикс Блэк настолько не политик, что договорилась с Дамблдором. Она настолько не политик, что за четыре года возглавила Организацию. Она настолько не политик, — Тяжеловес показал еле заметное раздражение, — что Фадж ушел в отставку по ее требованию. Она настолько не политик, что добилась всех своих политических целей, не приложив видимых усилий. Вам не кажется, что пора хотя бы сейчас начать ее воспринимать как способного к политике человека?

— И что же вы предлагаете? — спросил Третий.

— Я предлагаю определиться, наконец, чего мы хотим от Беллатрикс после войны. Или мы поднимем ее на щит, или мы планируем ее отстранение, как и предлагает уважаемый коллега, но планируем полноценно, не убаюкивая себя мыслью о том, что все произойдет само собой.

— Я понимаю, — сказал Первый. — И думаю, что отстранение для нас выгоднее. Беллатрикс из тех, кто всегда ставит идею выше прагматизма. Но тщательное планирование необходимо.

— И полная секретность, — добавил Тяжеловес. — Драко Малфой начинал свое знакомство с ней всего-то с уроков ЗОТИ. Сколько сейчас молодежи натаскивает Селвин? Насколько верен тетке Драко Малфой? Как бы не больше, чем родителям, верно?

Первый промолчал. Молчавшая до этого момента женщина на мгновение сомкнула тонкие пальцы на его запястье.

— Нет, — заговорила она; ее голос оставался невозмутимым. — Я полагаю, что Драко Малфой верен прежде всего родителям. И раз уже я заговорила, то выскажу вопрос. Как именно вы планируете отстранить Беллатрикс от принятия решений?

Волшебники переглянулись.

— Азкабан? Яд? — невозмутимо продолжала волшебница. — От Мальсибера известно, что здоровье Беллатрикс окончательно подорвано. Она сохранит форму в течение пары лет, не более. Ей остается десять, максимум пятнадцать лет жизни. Кроме того, она женщина, хотя это и не всегда заметно. Она может, например, решиться родить ребенка — не думайте смеяться, она хотела детей в браке. Наконец, она может отойти от дел из-за репутации: поверьте, ее есть куда испортить. Или ее можно сплавить в Хогвартс: она не Дамблдор, чтобы управлять Визенгамотом оттуда. Я предлагаю вам не искать прямолинейных решений. Они легко просчитываются.

— А кто-то сможет ее убедить ее в счастье материнства? — спросил Третий.

— Я думаю, кто-то может попробовать. В конце концов, не стоит платить мадам Блэк совсем уже вопиющей неблагодарностью. После войны, я думаю, всех устроит ее пребывание в просторном вольере. Не так ли?

Всем показалось, что шестая волшебница мягко улыбнулась под маской.

* * *

— Ну что же. Летнее сражение в Отделе Тайн убедительно показало, что вы научились отбиваться. Теперь надо научить вас бить.

Беллатрикс прошла перед строем школьников. Чем дальше, тем больше происходящее напоминало ей собственную учебу у Долохова; шутки про ставку преподавателя в Хогвартсе уже переставали быть шуткой. В боевом зале Блэков собралось девять школьников и четверо взрослых. Руквуд, Сириус и Тонкс стояли чуть поодаль — они уже знали, чем предстоит заняться и для чего пол расчерчен на четыре части.

— Грейнджер! — обратилась Беллатрикс. — Вводная: вас трое. Против вас выходит темная колдунья, то есть я. Как будете противодействовать?

— Окружаем и атакуем с разных сторон, — Гермиона ответила, почти не раздумывая.

— На уровне идеи изложено верно. Вопрос в практической реализации. Сегодня мы будем изучать правильную тактику боя с превосходящим по силе магом при вашем численном преимуществе. Запомните первое правило: вы должны непрерывно атаковать, не давая противнику передышки. Ваш главный инструмент — простые чары. Правильно сказано, что атаковать надо с разных сторон. Но! Вы не должны стоять друг у друга на линии колдовства. Сейчас я распределю вас по тройкам, и мы начнем тренироваться.

Беллатрикс на миг задумалась? Отдать тройку Руквуду или взять ее самой? На миг предательски закололо в висках; так велик соблазн посмотреть со стороны и раздавать указания. Но что-то подсказывало ей: эти школьники ее главная надежда, одно из немногих дел, которые получаются у нее великолепно. С ними надо спарринговать, надо вести себя не просто как учитель, а как вождь. Можно позволить себе лишь небольшую поблажку, но не более.

— Делиться будем так. Господин Руквуд отмеряет время и следит за исполнением, — Беллатрикс очень надеялась, что ее раздумья остались незамеченными. — Малфой, Нотт, Боунс — к мисс Тонкс. Поттер, Рон Уизли и Паркинсон — к мистеру Блэку, мне останутся Грейнджер, Уизли и Лавгуд. Кто продержится пять минут, те молодцы. К ним прорвалась миссис Молли Уизли.

* * *

Вязкая, густая масса медленно колыхалась в котле. Цветом она больше всего напоминала кровь из вены, но при этом почти ничем не пахла. Беллатрикс и Сириус окончательно убедились, что первый компонент зелья почти готов: оставалось только ждать примерно пять недел, когда варево настоится. Второй компонент смеси весело булькал в золотом котле; над темно-синей жижей поднималась спираль фиолетового пара. Процесс шел, оставалось только ждать.

— Слушай, Беллс, а почему именно Молли? — спросил Сириус, когда все закончилось, и они с Беллой поднялись наверх, в комнату.

— А, ты же не знаешь. Потому что только Молли Прюэтт обогнала меня в личном зачете в Дуэльном клубе, — не очень охотно пояснила Беллатрикс. — Внешность очень обманчива, Бродяга. Я-то ее помню в боевом настроении.

— Впечатляет. Раз уж мы заговорили о боевом настроении, то как тебе ребята?

Беллатрикс откинулась на спинку кресла и потерла виски. Занятие вымотало ее. Сейчас она тихо радовалась тому, что взяла себе в противники двух пятикурсниц, а не Поттера и Малфоя. Интересно, догадываются ли школьники о том, что она в настолько плохой форме?

— Я уже сказала. Отбиваться они умеют. Большего пока трудно ожидать. Или ты о маггле? Грейнджер хорошо справляется. Я довольна; придется попросить Снейпа выдать ей допуск в Запретную секцию.

— Ты ожидала худшего? — негромко спросил Сириус.

— Разумеется. Мне очень долго было непонятно, умная она или просто начитанная. Похоже, что все-таки умная, — Беллатрикс чуть помолчала. — Бродяга, раз мы с тобой наедине, сделай полезное дело. Обеспечь нам разговор с глазу на глаз.

Пока Сириус читал заклинания, Белла смогла сформулировать мысль, давно крутившуюся на задворках сознания. Кроме молодежи, у нее в Организации нет ничего своего, никакого другого личного вклада. Да, теперь она как никогда понимала Темного Лорда. Его тоже хотели сделать лицом целой фракции.

— Беллс, готово, — голос кузена выдернул ее из раздумий; она еще обдумает эту мысль, но позже. — Я тебя внимательно слушаю.

— У нас пять недель. Давай подумаем, как все устроить. Ритуал совершенно точно надо проводить в той же пещере, потому что непонятно, как зелье и активированный котел выдержат аппарацию.

— Смотри, Беллс, — Сириус пододвинул стул к ее креслу. — У нас две проблемы, которые надо решить. Первая — это выводок инферналов в озере. Вторая — что будет, если во время ритуала появится фальшивый Волдеморт? Что я упускаю?

— Наше прибытие в пещеру. Насколько я успела понять, там действует сложная система защиты. До построения любых планов надо тщательно ее исследовать. Твоя идея с домовым эльфом великолепна, но я бы хотела исключить риски.

— Нам нужна Тонкс.

Беллатрикс пристально посмотрела на Сириуса. Лицо Бродяги оставалось невозмутимым, как будто он сообщал нечто очевидное. Хотя почему «как будто»? Если инферналы пробудятся, то один Сириус может и не справиться в одиночку — ему придется защищать колдовской круг и совершенно беспомощную волшебницу. Да, вдвоем будет слишком опасно.

— Почему именно Тонкс? — спросила Белла.

— Потому что она твоя племянница, при этом полноценный аврор. Руквуд твой товарищ, но не из семьи. Андромеда или Нарцисса отпадают. Школьников для такого дела мы вообще не берем в расчет, Пенелопу — тоже. Мальсибер не годится, — Сириус чуть помедлил. — Нет, мы, конечно, можем рассмотреть кандидатуру Снейпа, но я с ним в паре работать не готов…

— Снейп — это даже не смешно, — Белла выставила ладонь. — Он человек Дамблдора, а ритуал — наше семейное дело.

— Беллс, ты уверена, что Дамблдора? — очень серьезно спросил Сириус.

— Он говорил, что доверяет Северусу Снейпу, — ответила Белла после недолгой паузы. — А обмануть Дамблдора не удалось даже Темному Лорду. Поэтому я склонна поверить Дамблдору. В любом случае, пусть узнает потом от тебя и Тонкс, чем от Снейпа.

— Пусть.

— Хорошо, Сириус. Мы поговорим с Тонкс вместе. Все равно больше некого позвать.

Беллатрикс прикрыла глаза. Темный Лорд пытался все делать один, и где он теперь? Во что он превратился? Она решила не повторять его ошибку, но к чему ее приводит такое решение? Белла очень хорошо понимала, что у нее нет человека ближе Сириуса. Но Тонкс… она только сейчас озвучила мысль: звать больше некого, потому что Малфой не должен знать о ритуале.

— Я не доверяю Малфою в этом вопросе, — пояснила она то, о чем и так догадывался Сириус.

— Я бы и во многих других не доверял, — отозвался он. — Но тебе виднее, как строить отношения внутри своей организации.

— Пожалуй что, — произнесла она, не открывая глаз.

— Беллс, — Сириус очень бережно взял ее за руку. — Послушай. Малфой — это твоя организация. Но мы с Тонкси — часть твоей семьи. Только в таком качестве мы пойдем в пещеру.

— Я знаю, — Беллатрикс тяжело вздохнула. — Сириус, я знаю.

С тех самых пор, как они сидели друг напротив друга, Белла успела привыкнуть к тому, что с Бродягой можно быть откровенной.

— Все настолько туманно, настолько непонятно, — она решилась выговориться. — Надо сидеть и ждать, готовить людей, минимизировать риски… но самое сложное то, что надо ждать, зная, что я слабею. Если бы не подарок Кассиопеи, я даже не знаю, куда бы все это меня завело.

— Пока что все ведет тебя куда надо, Беллс, — Сириус погладил ее ладонь. — Ты отлично справилась и отлично справишься после.

— Я подумала над твоим вопросом. Сириус, я не умею быть политиком! Я знаю, как взламывать проклятия и планировать операции, я могу драться, я могу научить других тому, что знаю сама, но я не умею быть политиком. Если я переживу войну…

— Когда!

— Когда я переживу войну, я не буду знать, что мне дальше делать.

— Беллс, ты издеваешься? — с укоризной спросил Бродяга. — Не умеешь, как же… то-то ты мигом собрала всех своих и начала ими командовать.

— Потому что их объединил страх. Не мои способности. Понимаешь, чтобы добиться всего, что я хотела, нужно было просто не совершить совсем грубых, вопиющих ошибок. Как только война кончится, я не знаю, что со мной будет.

— Теперь ты хотя бы думаешь об этом. Это уже большой шаг вперед, — Сириус помолчал. — Если серьезно, совсем серьезно, не обходя острых углов, то я думаю, что и ваши, и наши продолжат договариваться. Значит, мы с тобой никак не рассоримся. Что же до будушего… может, тебе действительно попробовать пойти в Хогвартс, вести там Защиту?

Беллатрикс улыбнулась одними уголками губ. Волдеморт тоже хотел со временем отдать ей Хогвартс.

— Меня не возьмут.

— Война все спишет. Но ты подумай, Белла.

— Я подумаю. Завтра днем поговорим с Тонкс, — Беллатрикс открыла глаза и тепло улыбнулась Сириусу. — Не переживай.

* * *

Ночью на Гриммо стоит тишина. Толстые стены и пышные ковры заглушают и шаги, и голоса. Чтобы прорваться сквозь эту пелену, надо шуметь специально, но единственный человек, на Гриммо, который не любил тишину по ночам, мирно спал в кроватке уже несколько часов. Пенелопа поерзала, устраивая голову на плече Сириуса.

— Ты думаешь, ее возьмут в Хогвартс? — прошептала она.

— Надеюсь на это, — признался Бродяга. — Надеюсь на то, что она выживет и будет учить детей в мире, который всем нам нравится чуть больше нынешнего. Беллатрикс часто говорила, что не хочет идти в политику.

— Я опасаюсь, что ее не выпустят из политики, Сириус.

— И почему ты так думаешь?

Пенелопа помолчала. Сириус молча смотрел вверх, на старый, роскошный балдахин. Удивительно, но лучше всех Блэков его поняла кузина, с которой они несколько раз сходились в бою. Сколько раз Белле пришлось переступать через себя? Догадывалась ли она о том, куда ее заведет хрупкий мир с кузеном? Все, что его окружает — доброе имя, любимая жена, сын, крестник дом, в котором ему нравится жить, да и дело, которым ему нравится заниматься — все появилось благодаря тому, что когда-то, в отчаянном восемьдесят втором, они с Беллой начали разговаривать. Сириус чувствовал, что за ним долг, а Блэки всегда платят свои долги.

Он верил прогнозу Дамблдора. За годы Сириус сформулировал, как относиться к словам директора: Дамблдор говорит правду. Это те, кто его слышат, не всегда способны понять, что именно им говорят. Беллу попробуют или поднять на щит, или сожрать…

— Смотри, Сириус, — заговорила Пенелопа. — Это будет немного неприятно, но раз ты спросил, то слушай. У нее есть несколько преданных сторонников из старых семей и молодежь. Часть тренирует она, часть тренирует Селвин. А теперь скажи мне: кого тебе напоминает сильная темная волшебница, собравшая молодых решительных ребят?

— Волдеморта, — признал Сириус после долгой паузы.

Пенелопа чуть приподнялась; Сириус, повернув голову, увидел ее сосредоточенное лицо.

— Тебе придется оберегать ее, Сириус. Малфой не смирится с тем, что он стал вторым человеком в ее организации. Общество будет видеть в ней нового Волдеморта. Но главное — ты должен не дать ей стать новым Волдемортом. Кроме тебя, помочь ей будет некому, потому что только ты любишь ее как сестру и как лучшего друга.