Гермиона Грейнджер и Кубок Огня (джен)

Общая гостиная Гриффиндора была довольно многолюдна, когда Гермиона прошла через отверстие за портретом. Некоторые студенты откровенно паниковали — уже прошла половина воскресенья, а они так и не приступили к выполнению заданий. Другие спокойно бездельничали, пользуясь последними свободными минутами перед наступлением следующей учебной недели.

Вина за обман родителей, пусть и из самых благих побуждений, тяжким грузом давила на Гермиону. Ей хотелось свернуться калачиком в своей спальне в обнимку с хорошей книгой и на время забыть о Турнире, Министерстве и своих мрачных перспективах. Что-нибудь по нумерологии или древним рунам должно было помочь отвлечься от тяжёлых мыслей.

Она огляделась. Рон играл в волшебные шахматы с младшей сестрой. Джинни упорно продолжала верить, что однажды всë-таки одолеет своего брата в честной борьбе. Невилл спокойно сидел за книгой, время от времени поглядывая на шахматную доску, чтобы посмотреть, как долго ещё упрямый слон Джинни сможет сдерживать скопление обсидиановых пешек вокруг себя. Больше четверокурсников Гермиона не увидела.

Она уже потихоньку пробиралась к лестнице, ведущей в еë спальню, когда заметила Гарри. Он сидел в углу в полном одиночестве и отрешëнно смотрел в пространство перед собой. Гермиона поняла, что так и не поблагодарила его должным образом за вмешательство в уже ставший легендарным урок Грюм-Грейнджер. В четверг вечером она ещë не совсем пришла в себя, а на следующий день за завтраком упустила возможность — МакГонагалл прервала их разговор.

Кроме того, это была прекрасная возможность выяснить, что гложет друга последние два дня.

Гарри не заметил еë тихого приближения и продолжал смотреть в никуда, подперев подбородок ладонью правой руки и положив локоть на колено. Его поза напомнила Гермионе образ мыслителя с картин художников.

— Привет, — почти застенчиво произнесла она, стараясь как можно мягче прервать его размышления.

Гарри слегка повернул голову в еë сторону. Красные, оранжевые и золотые блики лениво мерцали в линзах его очков, отражая ревущий огонь камина.

— Гермиона, — ответил он как-то отрешённо. И привычно передвинул книги и пергаменты, чтобы она могла присоединиться к нему.

— Я тебя потерял сегодня, — тихо сказал Гарри, когда Гермиона заняла предложенное место. Она могла понять его летаргическое настроение. Тёплая и уютная обстановка убаюкивала, навевая сон и погружая в спокойные размышления. — Тебя не было в библиотеке, — заметил он.

— Это единственное место, где можно найти Гермиону Грейнджер? — сдержанно, но с намеком на шутливость, ответила она.

— Нет, но самое ожидаемое, — Гарри с улыбкой поддержал еë тон, но потом его лицо снова стало непроницаемым. — Кое-кто там спрашивал о тебе, — добавил он подчёркнуто нейтральным тоном.

— О, — только и смогла сказать Гермиона. — Кто? — добавила она после паузы.

На этот раз паузу выдержал Гарри.

— Как ни странно, это был некто Виктор Крам, — произнёс он с многозначительным взглядом.

Гермиона не ответила. «Почему меня смущает, что Виктор обо мне спрашивал? Или дело в том, что он спросил именно Гарри?» — задумалась она. Как будто у неë был маленький смущающий секрет от друга. Возможно, это действительно так, с лëгким волнением поняла она.

А возможно, еë маленький смущающий секрет заключался в чëм-то другом. На мгновение ей захотелось, чтобы Гарри хоть немного ревновал, но еë разум безжалостно подавил эту короткую вспышку эмоций. Еë друг смотрел в другую сторону. А Гермиона Грейнджер упорно игнорировала своë раннее школьное увлечение Гарри Поттером в течение последних полутора лет. Так откуда тогда взялась эта праздная мысль?

Чтобы не пришлось что-то отвечать, Гермиона решила сменить тему и немного понуро произнесла:

— У меня была встреча. С родителями, — добавила она, не сводя глаз с Гарри, чтобы ненароком не расстроить его напоминанием о его собственных родителях.

— О, — на этот раз настала очередь Гарри удивляться. Он наклонился ближе. — Они… они ведь не заберут тебя отсюда, правда?

Гермиона услышала в его словах нотку беспокойства и сама удивилась тому, как сильно еë это обрадовало.

— Нет.

Она увидела, как одно единственное слово полностью развеяло беспокойство на его лице.

И снова какая-то странная часть её души откликнулась радостным удовлетворением, на которое едва ли имела право.

По крайней мере, Гарри беспокоится о ней.

— Наконец-то хоть одна хорошая новость, — заметил он. — В последнее время их не так уж много, правда?

Гермиона медленно кивнула, соглашаясь с Гарри.

— Эта встреча не была радостной, — тихо продолжила она. — Они очень беспокоятся обо мне. — Какое-то время она сидела в раздумье. — Это, конечно, приятно, когда о тебе беспокоятся, но они хотели забрать меня из Хогвартса. Им этот Турнир не нравится даже больше, чем мне.

— И я их отлично понимаю, — пробормотал Гарри.

Гермиона одарила Гарри одним из своих суровых взглядов.

— Но ты сам был бы не прочь поучаствовать, не так ли, Гарри? И ты, и Рон.

Даже в сумерках и при неровном свете камина Гермиона заметила, как покраснели щёки Гарри.

— А… ну… — пробормотал он. — Это другое.

— Потому что вы мальчики? — парировала Гермиона.

— Ну, такие состязания и правда больше мужское дело… — неуверенно ответил Гарри.

— А как насчет Флёр Делакур? Уж в ней-то точно нет ничего мужского, правда? — Гермиона почувствовала, как в ней поднимается гнев из-за нечаянного шовинизма Гарри. Будь это Рон, она бы просто отмахнулась — или откусила ему голову ещё более язвительным ответом — но Гарри… от него она ожидала большего. — Или Анжелина, если уж на то пошло…

И тут Гермиона прикусила язык. Она вспомнила, зачем вообще подошла к Гарри. Она вроде бы собиралась выяснить, есть ли между ними какие-то проблемы, которые нужно решить. Ей следовало бы уже научиться сдерживать свой норов. Особенно сейчас, когда ей так нужен каждый возможный друг. А Гарри был самым ценным еë другом и активом…

— Ладно, Гарри, не беспокойся, это не имеет значения, — тихо извинилась она. — Может, я и в самом деле другая.

Гарри слегка покраснел.

— Ну конечно другая, — пробормотал он. — Ты Гермиона Грейнджер.

Она улыбнулась в ответ. Неужели Гарри наконец заметил в ней девушку?

Повисло немного неловкое молчание, лишь поленья в камине изредка потрескивали, рассыпаясь снопом искр. Гарри уставился на огонь в нескольких ярдах от себя.

— Возможно, мы смотрим на это несколько иначе, чем ты, Гермиона. Для нас это приключение, азарт, вызов, — наконец сказал он, обращаясь скорее к самому себе. — Для Рона, вероятно, — денежный приз и освобождение от экзаменов.

На его лице снова появилась та лёгкая полуулыбка, от которой Гермиона всегда таяла. «Может быть, мне нужен не просто друг?» — она слегка порозовела при этой мысли и ответила с лёгкой усмешкой:

— Я рада, что для тебя, по крайней мере, это не главное…

— Ты же видишь реальность, опасность, — продолжил он, снова обратив своë внимание на камин.

Эти последние слова заставили её улыбку исчезнуть. Она подумала о том, как сильно Гарри походил на Виктора в своем подходе. Возможно, их связывало нечто большее, чем просто положение на квиддичном поле.

Неужели еë маленький смущающий секрет снова поднял свою маленькую смущающую головку?

Она заставила себя вернуться к своей первоначальной цели. По крайней мере, пока он пребывал в таком задумчивом настроении, был шанс вытянуть из него хоть что-то.

— Гарри, тебя не наказали?..

Он опять повернулся к ней лицом.

— За то, что произошло в среду? — уточнил он. Гермиона кивнула. — Нет, — он чуть поморщился, — ничего такого.

— Тогда чего от тебя хотел Дамблдор…

— Он хотел поговорить про моих тëтю и дядю, — произнес Гарри совершенно ровным голосом, но напряжëнность в его словах и горящие изумрудно-зеленые глаза выдавали эмоции.

— О. — И тут Гермиона поняла. — О! — Её глаза расширились.

— Кто-то, — Гарри сделал особое ударение на этом первом слове, — рассказал ему о моей жизни дома. — Он помолчал. — Гермиона?

Он ожидал ответа, это было совершенно ясно.

— Ну, это была не я, — инстинктивно защищаясь, выпалила Гермиона. На этот раз настала еë очередь краснеть под недоверчивым взглядом Гарри. — Я говорила с МакГонагалл, — призналась она.

Гарри медленно кивнул, понимая ситуацию.

— Одно и то же, по сути. — Он вздохнул. — Что ж, что сделано, то сделано. — Он увидел, что Гермиона уже собралась что-то сказать на это, извиниться, возможно, или расспросить подробнее, и пренебрежительно махнул рукой. — Я бы предпочëл не говорить об этом сейчас, во всяком случае, не здесь.

Его отговорка, казалось, оставляла этот разговор открытым до какого-то другого, более удачного времени.

Гермиона не до конца понимала его оборонительную позицию по этому поводу, но всё равно придержала лошадей. Она не знала, каково это — не иметь настоящей семьи. Что ж, это объясняло его отстраненность в последнее время. Как бы то ни было, но пора было вспомнить и основную причину, по которой она начала этот разговор.

— Гарри, — тихо начала она, надеясь вернуть то настроение, с которого они начали. — Я так и не сказала тебе спасибо.

— За что?

— За то, что ты заступился за меня перед профессором Грюмом.

— Ах, это? — немного смутился Гарри. — Я имел в виду именно то, что сказал, — пробормотал он. — Ты бы сделала то же самое.

Гермиона слегка покраснела от мысли, что Гарри настолько в неё верит. Всë-таки нужна изрядная доля отваги, чтобы бросить Патронус, особенно против старого мракоборца с репутацией Грюма.

Ей хотелось думать, что она и правда сделала бы то же самое, но вряд ли у неë это получилось бы так эффектно. Грюм тогда потребовал, чтобы она ответила, сможет ли она забрать одну жизнь ради спасения другой. Гермиона сильно сомневалась, что сможет, и надеялась никогда не узнать точный ответ на этот вопрос. Но отдаст ли она свою собственную жизнь? Она вздрогнула от этой мысли, и, несмотря на тепло общей комнаты, еë пробрал холод.

Она поспешно подавила мрачные мысли, прогоняя тревожные видения.

— Как дела с домашним заданием? — осторожно спросила она, меняя тему разговора.

— Нормально, — уклончиво ответил Гарри. — Хотя мне не помешала бы помощь по истории магии, — признал он.

— Если хочешь, можешь после ужина взглянуть на мои лекции. Правда, в этот раз они далеко не идеальны, — призналась она, — но я читала исторические хроники и могу заполнить пробелы.

Гарри слегка улыбнулся ей.

— А есть шанс взглянуть на твоё эссе для Флитвика? — лукаво добавил он.

— Испытываешь удачу, да? — Гермиона закатила глаза. — Хорошо. Хоть так отдам тебе долг.

Гарри встал и протянул руку, чтобы помочь Гермионе выбраться из мягкого сиденья.

— Сегодня фаршированная грудка ягненка, — заметил он, когда они проходили через общую гостиную, вливаясь в медленный, но неуклонный поток голодных студентов.

Было что-то успокаивающее в таких обыденных мелочах школьной жизни, и на несколько коротких, но долгожданных часов Гермиона поверила, что всë будет хорошо.

* * *

На следующей неделе Гермиона немного пришла в норму, хотя большинство учеников за пределами Гриффиндора продолжали избегать еë.

Атмосферу в гриффиндорской гостиной можно было бы назвать хрупкой. Рон каждый вечер пропадал на отработках у Снейпа, а значит, почти не имел возможностей поссориться со своими бывшими лучшими друзьями. Он возвращался уже под ночь, жалуясь на мерзкую боль во всём теле после мерзкой грязной работы, которую его заставлял делать мерзкий Снейп. И настроение после всего этого у него было не менее мерзкое.

Гермиона продолжала искать мир и спокойствие — или то, что считалось таковым в Хогвартсе — с переменным успехом и в конце концов всë-таки остановилась на библиотеке, где она могла тихо заниматься своими домашними заданиями. Изредка Виктор прерывал молчание одним-двумя странными вопросами, порой они перерастали в немного скованную светскую беседу. Между книжными полками периодически мелькали поклонницы Виктора, которые исподтишка поглядывали на предмет своего восхищения.

Во вторник вечером Гермиону вызвали в кабинет директора, где она наконец встретилась с миссис Блэр, или Чери Бут, как еë называли в профессиональных кругах. Невысокая и темноволосая, она, казалось, вообще никогда не улыбалась и отлично знала себе цену. Еë сопровождала небольшая команда помощников из трëх человек. К концу вечера Гермиона впервые с тех пор, как проклятый Кубок Огня выплюнул еë имя, по-настоящему воспряла духом. Чери Бут видела довольно твëрдые основания для получения судебного запрета на принудительное участие Гермионы в Турнире Трëх Волшебников. Как английские, так и шотландские законы налагали на школу, а следовательно, и на Министерство, обязанности по заботе о безопасности детей в их юрисдикции. Если будет доказано, что Гермиона не участвовала в заговоре с целью незаконного участия в Турнире, то оснований для санкций против неë просто не будет. Миссис Блэр намекнула, что ей придется по-тихому поговорить с мужем об этом деле, тщательно скрывая магические аспекты. Как квалифицированный адвокат и бывший теневой министр внутренних дел, он мог бы аккуратно прощупать политическую почву по данному вопросу.

Итак, команда юристов «Матрикс», получив от своей клиентки все положенные подписи, покидала территорию школы, чтобы на Хогвартс-экспрессе отправиться обратно в Лондон, а Гермиона могла на время успокоить свои опасения и немного расслабиться. Насколько вообще могла расслабиться молодая ведьма с еë ответственностью и академическим рвением. Так что Гермиона продолжала исправно выполнять домашние задания, по мере сил помогала Виктору разобраться в хитросплетениях британского волшебного мира и снова с оптимизмом смотрела в свой ученический ежедневник с перечнем экзаменов в конце учебного года.

Чëрной тучей на горизонте маячил урок ЗоТИ в четверг. Гермиона вошла в класс с ощутимым трепетом, но вскоре поняла, что после прошлого урока каждый гриффиндорец опасался того, что с ним может произойти в стенах этого класса. Гарри выглядел особенно напряжëнным, как будто в любой момент ожидал нападения — словесного или физического. Вероятно, именно такого эффекта и добивался Грюм на прошлой неделе, размышляла позже Гермиона.

Грюм был груб и бескомпромиссен, но более никаких видимых эмоций не проявлял. Не прозвучало никаких объяснений по поводу предыдущего урока. Извинений, конечно же, тоже не прозвучало, независимо от того, говорила с ним МакГонагалл или нет. Не было никаких сомнений, что все заинтересованные стороны решили похоронить события прошлой недели и двигаться дальше. Как не было сомнений и в том, что эти события надолго останутся в памяти каждого участника.

На этот раз класс был разделён на пары, чтобы ученики попытались заклясть друг друга для проверки времени реакции и навыков защиты. К своему облегчению, Гермиона обнаружила, что Гарри сразу же встал к ней в пару, настороженно поглядывая на учителя. Грюм просто отвернулся, сосредоточив внимание на Невилле и Парвати. И все же еë терпение подверглось серьёзному испытанию, когда пятнадцать минут спустя она снова оказалась прочно связана заклинанием Гарри.

Вместо обычного посещения библиотеки после ужина Гарри с Гермионой решили навестить Хагрида. Гермиона спрашивала себя, не поддался ли Гарри, когда она наложила на него проклятие ватных ног ближе к концу урока, но он молчал, только понимающе улыбнулся и пожал ей руку, признавая себя побеждëнным. Хагрид со своей стороны был рад услышать, что Гермиона почти уверена, что ей не придётся принимать участия в Турнире. По общему молчаливому согласию они избегали упоминаний о Роне, обычное место которого сегодня оставалось пустым.

В пятницу события снова начали выходить из-под контроля. И, продолжая заданную тенденцию, начались неприятности именно с послеобеденного двойного урока зельеварения. Драко Малфой как будто вознамерился показать худшее, на что был способен. Он умудрился достать сначала Рона, вворачивая злорадные шуточки по поводу его отработок, а потом и Гарри, намеренно оскорбляя Гермиону. И только Гермиона, удерживая Гарри за руку и без устали повторяя избитое «забудь об этом, он того не стоит», уберегла Малфоя от проклятия в его смазливую физиономию.

Её стараниями за первые пятнадцать минут лекции о противоядиях Гарри потерял всего пять баллов «за слишком пристальный взгляд на другого студента», но хрупкое равновесие оказалось нарушено Колином Криви, который заглянул в класс и обратился к Снейпу.

— Простите, сэр, я должен отвести Гермиону Грейнджер наверх.

Гермиона задалась вопросом, что же могло случиться такого, что требовало её присутствия. Снейп тем временем посмотрел на маленького гриффиндорца, и оставалось только удивляться, как Колин не воспламенился под испепеляющим взглядом мастера зелий.

— У Грейнджер ещё полтора часа зельеварения. — Его голос, в противоположность взгляду, мог заморозить и смеркута. — Она уйдет только тогда, когда закончится занятие, — отрезал он и снова перевел свои тёмные глаза на толстый талмуд по зельям на своем столе.

По мнению Гермионы, Колин своими следующими словами сполна доказал своё право быть гриффиндорцем.

— Сэр… но, сэр, она нужна мистеру Бэгмену, — нервно пропищал он. — Все чемпионы должны идти. Я думаю, их будут фотографировать…

Снейп вопросительно поднял бровь, затем посмотрел прямо на Гермиону.

— Очень хорошо, — рявкнул он. — Грейнджер, оставьте свои вещи здесь. Уверен, вы захотите вернуться, чтобы испытать своё противоядие на Поттере.

— Если вы не возражаете, профессор, — внешне невозмутимо ответила Гермиона, — я лучше останусь и закончу урок. — Она сделала глубокий вдох и добавила: — Фотографировать будут чемпионов. Я не чемпион.

В наступившей тишине можно было бы отчетливо услышать даже звук падения булавки. Колин чуть не лопнул. Бровь Снейпа уже почти скрылась за линией волос. Наконец зельевар принял решение.

— Десять баллов с Гриффиндора за игнорирование прямого указания учителя, Грейнджер, — мягко произнес он. Затем не терпящим возражений тоном добавил: — Не заставляйте ждать вашего провожатого.

Гермиона вспыхнула. Поднявшись со своего места, она собралась уже уйти, но Колин добавил, что ей нужно взять с собой все свои вещи. Гермиона собрала свои книги и перья в сумку, чувствуя себя ужасно неловко из-за того, что все присутствующие, казалось, не сводили с неё глаз. Когда она закинула сумку на плечо и обернулась, то поняла, что ошиблась. Рон решительно уставился в сырой потолок, его лицо при этом пылало ярче его волос.

Когда они вышли из подземелья, Гермиона спросила Колина, для чего нужны фотографии.

— Для «Ежедневного пророка», скорее всего, — ответил гриффиндорец, изо всех сил стараясь не отставать от неё.

Гермиона была уверена, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Текст переведён JulsDo