Altera fabula (джен)

Часы пробили полночь. Роберт Хиллиард, староста Рэйвенкло, сидел в гостиной и ждал самого кошмарного из своих подопечных — Гарри Поттера. Паршивец ухитрился за один день не только стать причиной выбывания из профессорского состава Квиррелла (этому Роберт огорчаться как раз не думал), но и огрести очередную отработку по зельеварению, причем какого-то совершенно глобального масштаба. И снова в день, когда зельеварения у их курса не было. Еще и справиться с ней не смог, несмотря на помощь двоих своих товарищей, а потому остался, пока не закончит. По словам этих самых товарищей. Он вспомнил предельно честные глаза Лонгботтома и Грейнджер и вздохнул.

Нельзя так нагружать первокурсников! Ох уж этот Снейп… Хотя, вероятней всего, Поттер тоже постарался. Но как? И что с этим делать? Если его поймает Филч, когда тот будет возвращаться — это потеря баллов и новые отработки. Если Снейп будет недоволен — то же самое. Идти в подземелья вызволять подопечного у потерявшего остатки стыда и совести зельевара? Увольте, у Роберта Хиллиарда на эту жизнь большие планы, ему еще пожить хочется.

Наконец он решил при первой же возможности поговорить о Поттере со своим деканом, зевнул и отправился в свою спальню. Да, с Избранным находиться на одном факультете оказалось не очень здорово, по крайней мере в роли старосты. Хотя мальчишка точно не дурак. Вот только Гриффиндор по нему плачет горькими слезами! К воронам-то его за какие их грехи засунули?

Профессор Флитвик порадовал сегодня своих старост дополнительным заклинанием — удвоенные лестницы теперь начинали мерцать за минуту перед тем, как развоплотиться. Это не просто добавляло безопасности — это был уже почти настоящий комфорт! Лестницы исчезали достаточно медленно, так, что самый неспортивный первокурсник смог бы успеть перебежать на другую. Пока Роберт готовился ко сну, он продумал пару вариантов, как добавить к исчезновению лестниц какой-нибудь звук, и потом никак не мог заснуть, выбирая между ревом сирены и звучанием клавиш рояля, которые сопровождали бы растворение каждой ступеньки. Первый вариант был простым, но скучным, для твердолобых. А второй с точностью наоборот. Вот что-то бы среднее…

* * *

Филиус Флитвик в это время тоже еще не спал — была его очередь патрулировать школьные коридоры. Возле первого лестничного пролета он остановился и долго стоял, казалось, совершенно ничего не делая. В действительности же он тестировал каждую из лестниц на предмет безопасности — не хватало еще, чтобы кто-то из учеников пострадал, свалившись на целый пролет. Опасности для жизни это, конечно, не представляло, если не спускаться по лестнице на голове, но все-таки. Он прекрасно знал, что деткам не надо особо стараться, чтобы навернуться и вниз головой…

В конце концов он достал палочку и отменил одно из заклинаний удвоения. Лестница вздрогнула и стала очень медленно, по ступеньке, растворяться, начиная с середины — точь-в-точь как исчезающие ступеньки, которые перепрыгивало уже большинство первокурсников.

«На исчезновение две минуты, плюс минута на мерцание… вполне достаточно. Еще бы неплохо добавить какой-то звуковой сигнал за минуту до начала процесса, и можно будет успокоиться, — решил он. — Интересно, как скоро до этого додумаются мои ученики? Ишь, таймеры навесили каждый на свое творение-удвоение!»

Он восстановил заклинание, поставил время, завершил проверку и повернул в сторону своих покоев. До завтрашнего полудня ни одна из лестниц не должна развеяться, а утром дежурные все проверят и обновят. Нарушителей в коридорах школы не оказалось ни одного, так что через пару часиков он еще прогуляется, так и быть, а пока — спать.

Поразмыслить по поводу смены директора («Или смены в директоре?» — усмехнулся он своим мыслям) Филиус уже успел. И пришел к простому выводу: работать стало лучше, новый Альбус ведет себя куда адекватней, и вообще директор ничем ему не мешает, даже наоборот, так что, вполне возможно, стоит ему иногда помогать. Если все изменилось к лучшему, то почему не поддержать? Докладывать «дорогим родственничкам» он об этом не обязан. Филиус тонко улыбнулся. Даже гоблины в договоре со своим родственником-полукровкой не могли предусмотреть такой вот весьма занятный поворот. Нет, о смене декораций в Хогвартсе им знать совершенно не обязательно. Никому не обязательно, если уж быть точным.

* * *

Артефакт у изголовья Северуса Снейпа зажужжал примерно за час до подъема. Его хозяин хмуро, но быстро встал и начал спешно одеваться: Поттер должен проснуться в собственной постели. А раннее утро, как Северус давно знал — время самого крепкого сна школяров, всех без исключения. Ну, и не только школяров.

Он прошел в кабинет, наложил на Поттера сонное заклинание — достаточно сильное, но кратковременное, чтобы вопросов по пути не задавал, и задумался. Встретить кого-либо совершенно не хотелось. Но левитировать Гарри и держать одновременно чары отвлечения внимания — чересчур даже для него, слишком эти заклинания энергоемки, а впереди не самый простой рабочий день. Он вздохнул, наложил на себя чары и взял Гарри на руки. Вроде не тяжелый…

Дойдя до первого этажа, Северус Снейп перевел дух. Тащить на себе одиннадцатилетнего подростка, хоть и некрупного, из подземелий в башню через весь замок, удерживая чары отвлечения внимания, оказалось довольно непросто и требовало неплохой физической подготовки. Северус понял, что двигаться нужно больше. Лестницы стояли как влитые, правда, если бы парочка из них поработала лифтом, он бы точно не возражал.

В Рэйвенкловской башне декан Слизерина возник грозным бесшумным привидением. Страж двери был разбужен усталым пинком и загадкой из области самых ядовитых зелий, на которую ответить не смог, а спросонья не понял, кто тут вообще должен задавать вопросы, так что проникнуть внутрь Снейпу удалось легко. Сгрузив на большой уютный диван сопящего Поттера с ноющего плеча, Снейп потер руку, скривился и снял чары. А потом устроил мальчишку, мгновенно оценив удобства гостиной — тут были даже пледы и подушки, так что он использовал парочку и бесшумно вылетел вон.

Страж двери хотел было каркнуть вслед, но Снейп обернулся и посмотрел так, что старый барельеф почел за лучшее скромно прокашляться.

На утро у Северуса Снейпа снова были большие планы, прежде всего по эксперименту с кошачьими витаминами. А главное, наконец можно было спокойно привести себя в порядок, например, умыться. И надо будет изобрести какую-то связь, чтобы Гарри не мотался каждый раз, вызывая совершенно ненужные пересуды.

Зайдя в душ, он парой движений палочки избавился от сюртука и расстегнул рубашку. Метка поблекла и совсем перестала его беспокоить, что вселяло хрупкую надежду, что недееспособность Лорда продлится еще достаточно долго. По крайней мере, они с Поттером успеют что-нибудь подготовить.

Знал бы он, что всю ночь в Запретном лесу дух Волдеморта очень хотел побиться о дерево, только вот беда — нечем было. Он бы и на Луну повыл, но голосовых связок у таких, как он, духов, точнее, кусков души, тоже было не предусмотрено. А все животные Запретного леса благоразумно обходили стороной место, где металось нечто темное и противоестественное. Даже любопытные молодые лисы только косились в ту сторону и морщили чуткие носы. Неизвестно по какой причине, но с этой поры запах чеснока и кусок души Волдеморта оказались накрепко связаны…

* * *

Утро на Слизерине началось со спонтанного общего сбора тех, кто присутствовал при эпичном шествии Поттера с корзинкой еды на отработку. Вопросы были заданы еще тогда, и не вина гордых аристократов, что многим плохо спалось. Кое-кто успел даже написать домой, но решились на это пара семикурсников — те, чьи семьи в последней войне свято блюли нейтралитет. Дети тех, кто служил Темному Лорду, были более осторожными и решили, что следует хорошо подумать, прежде чем задавать родителям вопросы «от Поттера». Но друг с другом обсудить им было что, и они не были бы слизеринцами, если бы не догадались перевалить часть проблем на другого. Удивительно, но этим другим оказался Драко Малфой.

Ну, а что, он первокурсник, а первокурсникам побегать полезно. Глядишь, и для себя что полезное извлечет, Малфой же. Так что его появления в гостиной ждали.

— Утра, Малфой… — Драко остановился, ответил, подошел к группе из пяти старшекурсников и выжидающе посмотрел на ту, кто пригласила его подойти. Староста, Джемма Фарли, немного наклонилась:

— Ты же с Поттером общаешься, верно?

Драко бросило в жар… Он хотел было откреститься, но ведь многие видели, как Поттер, приобняв его за шею — вот сволочь! — спрашивает, написал ли он отцу. Теперь не отмыться!

— Поговори с ним, он к тебе, кажется, неплохо относится… Нам любопытно узнать его мысли по поводу того, что тогда произошло в Годриковой лощине. Тебе это тоже должно быть интересным, не так ли?

«Что? Им надо, чтобы я общался с Поттером?!» — Драко был шокирован, однако изо всех сил старался этого не показать. Получалось так себе, но, право, какие его годы?

— Чем раньше ты это узнаешь, тем лучше для всех, — добавил семикурсник Элб Роули. — Так что давай, Малфой, двигайся.

Когда озадаченный первокурсник скрылся за дверью, Роули вздохнул:

— Малфой такой Малфой. К нему попробуй-ка плохо относиться, папаша мигом найдет, что устроить…

— Да у них это семейное, куда угодно без мыла влезут, — подхватила мисс Фарли. — Вон и к Поттеру как-то втереться сумел… Интересно, это его инициатива или его родителя?

— А тебе завидно? — поинтересовался Айвор Селвин, приятель Роули.

— Ну… а тебе нет?

— Главное, что это нам полезно, — Селвин повернулся к Пиритсу, склонившемуся над столом. — А ты что пишешь?

— Да вот, придумал, как отцу задать пару вопросов «от Поттера». Интересно, что ответит…

— Как?

— Да просто. Описать мелкого забитого Поттера в обносках и спросить, откуда такой герой выплыл. И герой ли, а если да, то кто свидетельствует.

— В обносках-то зачем? Он же нормальный вроде.

— А чем он мог обратить на себя внимание — мое внимание, да так, чтобы я, например, задался таким вопросом?

— Голова!

— Да, это мысль, — уважительно посмотрел на однокурсника Роули. — Пойду-ка я тоже… Про мелкого Малфоя только никому ни слова.

— Само собой.

Почти весь Слизерин припозднился к завтраку, зато паломничество учеников этого факультета в совятню едва ли не стройными рядами было трудно не заметить. Снейп, естественно, поинтересовался у старост, чем вызвана такая «повальная любовь к эпистолярному жанру». Услышав, что дело в Поттере, он уже почти не удивился.

Ну да, его змеи решили предъявить ультиматум «Герою», а тот… Снейп усмехнулся — он отлично представлял, что им мог ответить Поттер. И как. Прекрасная, должно быть, была картина.

«А это и неплохо, пожалуй, — решил он. — Вдруг хотя бы некоторые из них начнут немного думать сами, а не попугаями повторять родительские сентенции». В то, что родители смогут переменить свое мнение, ему не особо верилось. Но даже если задумаются, все вперед.

* * *

По мере приближения к башне Рэйвенкло ноги Драко все сильнее замедляли движение. Куда он идет?.. Как его тут встретят? Слизеринцев не любит никто! Он подумал про другие факультеты и поймал себя на том, что, кажется, благодарен Поттеру, что тот не гриффиндорец. Благодарен? Поттеру?! Спятил, не иначе.

В таком состоянии он даже не понял, что сказал ему страж дверей — Драко его и не слушал, если честно. А потому пришлось ему под дверью постоять, правда, не очень долго.

— Малфой, утра тебе, — мгновенно определила его какая-то старшекурсница. — Кого ждешь?

«Да уж, рэйвенкловцы действительно… Зря старался делать вид, что просто так стою», — успел подумать Драко, тут же ответив безо всяких затей:

— Доброго утра. Поттера.

— Загадку разгадать не смог? — чуть насмешливо поинтересовалась девушка.

Драко терпеть не мог, когда на него так смотрят. Свысока, как на ребенка неразумного.

— Какую загадку? — моментально надулся он.

— Разве страж тебе не загадал? — девушка сдержала смех и кивнула на барельеф ворона на двери.

— Э… Я думал, оно просто… Украшение такое.

Она все-таки рассмеялась, но закивала довольно дружелюбно.

— Все просто. Подходишь к двери, говоришь, что надо пройти. Иногда спрашивают, к кому, потому что просто так никто в гостиные не приходит. Тебе загадывают загадку, если ответишь — можешь заходить в нашу гостиную.

— И все? И никакого пароля? — изумился Драко. — Так просто?

— Иди, — легонько подтолкнула его девушка, и Драко сделал шаг.

— Что можно взять в левую руку, но нельзя в правую? — спросил барельеф ворона приятным и вполне человеческим голосом.

Драко задумался. Старшекурсница смотрела на него, и он немного заволновался, но мысль перебрать все, что его окружало, все же пришла сама, и он, выпалил:

— Локоть правой руки!

И тут же услышал ее аплодисменты, а дверь отворилась, и он нырнул в гостиную, с любопытством озираясь по сторонам.

В гостиной в это время Роберт Хиллиард пытался изо всех сил воспитывать недавно проснувшегося мистера Поттера…

— Малфой! — радостно подпрыгнул тот, едва его завидел, и сделал виноватые глаза, обернувшись к старосте. — Я все понял, Роберт, честное слово! Я пойду?

— Приветствую гостя факультета Рэйвенкло, — поклонился Хиллиард и представился.

Малфой ответил тем же, едва не шаркнув ножкой.

— Драко! — счастливо заулыбался Поттер, оттащив его в одну из укромных ниш. — Как ты вовремя, не представляешь.

Драко, несмотря на удивление, сориентировался быстро:

— С тебя причитается.

— Спрашивай, — ответил хитрюга Поттер.

— Почему ты не на Слизерине? — само вырвалось у Драко.

— Шляпу попросил, — ответил Гарри. — Сам посуди, что мне у вас делать? Ладно, слушай…

Через некоторое время Драко Малфой в компании Поттера, его грязнокровной подружки, Лонгботтома и Белби отправился на завтрак, ощущая себя то ли героем какой-то сказки, то ли странного сна. Пока Поттер умывался, его затащили в гости в мальчишескую спальню, потом повели в гостиную, где он узнал почти все, что хотел (про Поттера) и что совсем не хотел, но получилось интересно (про лестницы), потом попал под град вопросов чертовски умной грязнокровки, и уже не чаял выбраться, как наконец явился Поттер и все бодро отправились завтракать.

«Отец, увидев меня в такой компании, выдрал бы и забрал из школы, — подумал он. — А мама, наверное, просто бы в обморок упала. Нет, про это утро не должна узнать ни одна душа!» То, что почти весь Рэйвенкло в курсе, его почему-то не волновало.

* * *

В Больничном крыле тоже наступило утро со всеми вытекающими: проснулся пациент, единственный, к счастью.

Квиринус Квиррелл уже довольно долго, как ему казалось, не спал — думал. Сначала голова была словно чужая, но после того, как он ощупал затылок, а потом и осознал, что больше никем не одержим и даже неприятный запах больше его не преследует, впал в полнейшую эйфорию. Сколько времени он провел в состоянии абсолютного счастья, сказать трудно — этого не знал ни он, ни мадам колдомедик, которая мирно спала. У Поппи Помфри был очень, очень нервный день. А Квиринус не думал пока вставать с постели — ему было просто хорошо. Точнее, замечательно. Нет, великолепно!

Пока он не попытался вспомнить, как, собственно, тут оказался.

— В школе учится вампир!!! Надо спасать детей!

Он едва узнал свой голос — непривычно тонкий и хриплый.

Поппи Помфри прошаркала тапочками до пациента. Квиррелл был явно перевозбужден, так что она сразу, совершенно автоматически, призвала порцию Успокоительного.

— И кто же это? — участливо спросила она, постепенно просыпаясь.

— Гарри Поттер!!! — провозгласил пациент.

— Квиринус… — вздохнула Помфри и протянула ему зелье, проснувшись окончательно и прекрасно понимая, что с психами не спорят. — Пожалуй, тебя все-таки стоит проводить в Мунго, — она проследила, как тот опустошил флакон, и продолжила: — Гарри славный, вежливый мальчик… и прекрасно чувствует себя на солнце. Я видела это сама.

— А… — пациент уже начал расслабляться. — Хорошо, в Мунго так в Мунго. Но я должен его увидеть — увидеть днем, при свете! Сам! Мне не будет покоя… Я же видел, видел!.. У него клыки!

— Хорошо, хорошо. Вечером встанешь и погуляешь, когда у детей закончатся занятия. А я поговорю с директором о твоей нагрузке…

— Не надо!!!

Поппи тяжело вздохнула.

— А с Дамблдором-то что тебе не так? Альбус ведь сразу в Мунго тебе предлагал, хоть я и удивилась, а вот надо было его послушать. У тебя деньги на целителей-то есть, надеюсь? Вот, выпей, — она подала ему еще один пузырек, на сей раз с антидепрессантом, и подумала, что все-таки Снейп, несмотря на свой скверный характер, варит совершенно замечательные зелья.

— Д-да… — Квиринус понял, что надо спасаться и из Больничного крыла — кажется, Дамблдор и до школьного колдомедика добрался. Неужели и до целителей Мунго? Но как — у них же клятва! Нет, ему нигде нет спасения!

Он тихо всхлипнул и осушил пузырек. «Зато можно домой, к родителям», — подумалось вдруг. А потом во Францию, у него там есть знакомые… знакомая. Довольно милая особа. Он мечтательно вздохнул. Нет, жизнь, наверное, все-таки не так ужасна, как представлялось поначалу… Надо просто собраться с силами, уволиться, собрать вещи и отправиться подальше из старой доброй Англии. В солнечном и теплом Эльбасане он найдет, как устроиться.

* * *

День, начало которого было для многих довольно волнительным, пошел по накатанной колее. Уроки как уроки, задания как задания, все учителя на месте, даже в столовой. Гарри успокоился было, раздумывая, как снова пробраться к Снейпу. Тот, судя по его мимике, был в этом не очень заинтересован…

Во время обеда Гарри едва успел спасти тарелку с бараньим рагу от небольшой сильно помятой совы, которая сбросила записку и тут же улетела. Он развернул не слишком опрятный листок, прочитал и хмыкнул.

— Что пишут?

— Кто пишет?

Почти в голос поинтересовались с двух сторон Невилл и Гермиона.

— Хагрид в гости приглашает, — поделился Гарри. — После ужина. Пойдем?

Он был не так чтоб очень рад: пообщаться с Хагридом хотелось без лишних свидетелей. Гарри и сам планировал навестить лесника через недельку-другую, чтобы порасспрашивать про фестралов. А так… Делиться с кем бы то ни было тем, что он хочет добыть кое-что особо редкое для зельеварения и, конечно же, зельевара, пусть это даже новые друзья, он не собирался. Душа нараспашку — это точно не про него. Ладно, в конце концов, любопытно, для чего его зовут, а группа поддержки на первый раз не помешает.