Гермиона Грейнджер и Кубок Огня (джен)

Начало весеннего семестра прошло спокойно. Гермиона была абсолютно уверена, что все гриффиндорцы были на её стороне. По крайней мере, она не слышала никаких комментариев в поддержку линии «Ежедневного пророка» в стенах общей гостиной, хотя Кормак Маклагген регулярно одаривал её непристойными ухмылками и многозначительными взглядами, когда Гарри и близнецов не было рядом.

Первый урок, травология, вскоре показал, что Хаффлпафф отнёсся к россказням Риты Скитер почти так же пренебрежительно, как и её собственный факультет. Гермиона приписала это влиянию Седрика Диггори.

Рэйвенкло, как выяснилось в тот же день на уроке нумерологии, и вовсе посчитал это дело совершенно недостойным своего высокого внимания.

Ну, а как отреагирует Слизерин было понятно с самого начала. Они ожидаемо отпустили несколько скабрезных шуточек во время урока по уходу за магическими существами, правда, предварительно убедившись, что находятся за пределами слышимости учителя. Малфой и Паркинсон так разошлись, что в конце концов Хагриду пришлось разводить враждующие стороны подальше друг от друга, чтобы в воздух не полетели заклинания. Гриффиндорские мальчики были более чем готовы выступить в защиту представительницы своего факультета.

Гермиона добавила фамилии зачинщиков в свой воображаемый список. Близнецам, которые открыто выразили своё несогласие с матерью, будет интересно узнать об этом.

По крайней мере одну клевету этот урок полностью развеял. Для изучения в этом семестре Хагрид расстарался и раздобыл настоящего единорога! Всем девочкам было разрешено погладить это великолепное создание. Гермиона, в чьей способности приблизиться к единорогу слизеринцы открыто сомневались, даже получила от Хагрида кусочек сахара, чтобы скормить волшебному зверю. Она гадала, что бы сказала на это Рита Скитер и было ли это заранее обдуманным намерением Хагрида.

Вторник прошёл тяжелее. На уроке зельеварения Гермиона как всегда села с Невиллом, на что профессор Снейп многозначительно заметил, что по крайней мере одного своего одурманенного партнёра мисс Грейнджер не бросила. Между делом он продолжил вещать о том, что любовные зелья нужны лишь «ничтожным, неадекватным личностям» и не входят в программу этого года. Слизеринцы чуть со своих мест не попадали от смеха, прежде чем Снейп снисходительно не призвал их к тишине.

Невилл, ставший невольным объектом сарказма Снейпа, побледнел — оттого ли, что упомянули его самого, или его задело оскорбление её имени, Гермиона могла лишь догадываться. Она бросила взгляд через несколько столов впереди себя и нашла Гарри. Он сидел к ней спиной, поэтому она не могла увидеть его лицо, но заметила, какой неестественно напряжённой была его поза. Остальные гриффиндорцы тоже кипели от возмущения, но никто не осмеливался противостоять учителю.

Дни шли своим чередом. Да, в распоряжении слизеринцев оказалось некоторое количество свежих боеприпасов, но вскоре Гермиона привыкла к новым насмешкам и они перестали её задевать. Большее беспокойство доставляло то, что ей постоянно приходилось сдерживать Гарри, Рона, а порой даже Невилла от ответного удара.

Странная кишечная хворь, поразившая старшекурсников Слизерина, оказалась заразной: теперь от неё страдал ещё и четвёртый курс.

Близнецы Уизли только таинственно улыбались.

Как и перед первым туром, не зная, в чём будет состоять второе задание, Гермиона пыталась втиснуть в свою голову как можно больше информации и постепенно привыкала к утренним пробежкам с Гарри. Она обнаружила, что жизнь стала чуть проще после того, как они с Роном наконец вышли из состояния постоянного вооружённого конфликта. Для её нервов было намного легче по вечерам волноваться лишь о том, сделали ли «её» мальчишки свои домашние задания или нет.

Сдвоенный урок защиты от тёмных искусств в четверг днём был не тем событием, какого Гермиона ждала с нетерпением. Поведение Грюма всё ещё пугало её, и она никак не могла понять, что же сделала, чтобы заслужить такое его внимание.

Войдя в класс вслед за Гарри и Роном, она обвела взглядом свободное от парт помещение. Грюм верил в действенность практического, а не теоретического подхода, так что Гермиона вполне могла оставить свою переполненную книгами сумку в спальне.

Как обычно, они услышали приближение профессора ещё из коридора: его деревянная нога громко стучала по паркету. Заполнив дверной проём, Грюм встал на пороге. Его волшебный глаз обвёл собравшихся учеников, прежде чем остановиться на Гермионе.

— Так. Я вижу, все вы отъелись и расслабились за рождественские каникулы, давайте немного растрясём жир. Устроим небольшой раунд безобидной дуэли. Итак… посмотрим. — Пронзительно-синий шар бешено завращался в глазнице, оправдывая прозвище своего хозяина. — А! Наш чемпион.

По спине Гермионы пробежала дрожь, а весь класс застонал. «Неужели опять?» — мелькнула в голове отчаянная мысль.

Внезапно перед ней возник Гарри, рука которого уже лежала на волшебной палочке. Его намерения были ясны.

Грюм крякнул.

— Что, нуждаешься в защитнике, а, Грейнджер? — Он полуобернулся, на его лице появилась кривая усмешка. — Тебе не нужно беспокоиться за неё, сынок. — Гарри слегка ощетинился на это заявление. — Я немного староват для таких игр. Да ты и сам можешь справиться с Грейнджер.

— Простите?

— Что? — одновременно с Гарри выпалила Гермиона. Он же не ожидает, что она?..

— Вы что, оба глухие? — пророкотал Грюм. — Выходите вперёд и палочки наизготовку. Сейчас же! — рявкнул он.

Гермиона неохотно прошла в центр комнаты.

— Поттер, если ты не сильно занят, может, соизволишь пошевелить наконец своей задницей? — прогремел Грюм.

Приглушённо ругнувшись, Гарри сбросил мантию на пол и так же неохотно шагнул в середину круга студентов.

— Так-то лучше, — заметил Грюм. — Теперь, когда вы оба готовы… давайте установим правила. — Он неторопливо прошёл между двумя дуэлянтам, явно не проявлявшими энтузиазма по поводу назначенных им ролей. — Никаких непростительных… не то что бы я думал, что у вас получится… — Он взглянул на Гермиону. — Никаких взрывных заклятий.

Гермиона с тревогой смотрела на своего учителя.

— Если я увижу что-то подозрительное или опасное, я вмешаюсь, — добавил Грюм. — И поверьте, вы сразу поймёте, когда это случится! — Он уставился на Гермиону. — Будешь драться на дуэли в мантии, девочка?

Пристыженная, Гермиона расстегнула мантию и аккуратно положила её на один из пустых стульев по периметру, оттягивая неизбежное.

Когда она повернулась, Грюм уже покинул центр круга. Гарри стоял, напряжённо сжимая в руке палочку.

— Хорошо, будьте готовы. Победителем считается тот, кто завладеет обеими палочками или полностью выведет из строя своего противника, — постановил Грюм и вытащил свою палочку, готовый вмешаться.

Гермиона встала в дуэльную позицию, но это конкретное преимущество имело исчезающе малое значение рядом с тем фактом, что она стояла лицом к лицу с Гарри. Гарри же просто стоял там, не меняя позы.

— Ну же, Гарри, пожалуйста, защищайся, — попросила Гермиона.

— Поттер! — рявкнул Грюм.

Гарри только молча кивнул.

— Как знаешь, — прокомментировал Грюм. — тебе же хуже, Поттер. По моей команде… начали!

— Дупликус, — произнесла Гермиона, указывая палочкой на себя. Создание множества собственных образов очень хорошо показало себя во время первого тура, с тех пор она значительно продвинулась в изучении этого вида магии. — Дупликус, — повторила она, и её образ в точности повторил её действия. Теперь их стало четверо.

Решив, что четырёх одинаковых изображений достаточно, Гермиона взмахом волшебной палочки отправила их в разные стороны. Ещё одно заклинание оживило их. Гермиона начала бегать по периметру большой комнаты, три двойника последовали её примеру. В какой-то момент она решила пустить в ход свои новообретённые способности.

Со своей стороны, Гарри просто стоял и смотрел, не делая никаких попыток помешать колдовству Гермионы.

— Да сделай же что-нибудь, Поттер! — проскрежетал Грюм с боковой линии, но Гарри никак не отреагировал.

Гермионе больше не нужно было зеркало, чтобы создать множество собственных образов, и хотя эти образы оставались неспособными к самостоятельным действиям — это была слишком продвинутая магия для её уровня, — теперь они точно повторяли все её движения, делая невозможным для Гарри и других наблюдателей распознать, какая Гермиона из четырёх настоящая.

И теперь все четыре Гермионы направляли свои палочки на Гарри.

— Таранталлегра! — начала она с чего-то безвредного. «Пожалуйста, защищайся», — безмолвно взмолилась она.

Он смотрел совсем в другую сторону, и заклинание ударило его прямо в спину. Ноги Гарри начали неудержимо танцевать, подражая ирландскому танцору на крейке.

— А-ах-а, Фините! — сумел произнести Гарри, отменив действие заклинания.

— Что б тебя, Грейнджер, — раздался бессильный крик Грюма. — Ты могла бы покончить с этим прямо сейчас!

В этом-то всё и дело. Она никогда не унизит Гарри перед всем классом. Да где угодно, если уж на то пошло.

— Протего! — наконец начал действовать Гарри, выходя из состояния, похожего на ступор. Это очень обрадовало Гермиону.

— Экспеллиармус! — крикнула она, зная, что не пробьёт его щит.

Обезоруживающее заклинание Гермионы отскочило от защитного заклинания Гарри, как она и ожидала.

Гарри резко повернул голову, но Гермиона только прибавила шагу. Она бросила ещё несколько безобидных заклинаний, в том числе Ватноножное заклятие. Она даже попыталась призвать его очки, но щит отразил все её усилия.

Гарри не нападал в ответ, но он заметил, что, хотя все изображения были неотличимы друг от друга, только настоящая Гермиона создавала какие-то видимые заклинания. Вскоре он понял, кто из них настоящая.

Как снитч, он непрерывно отслеживал её взглядом, пока она не оказалась у задней стены комнаты, где Грюм сгрудил мебель.

— Акцио парты! — крикнул он, и поток сдвинувшихся столов преградил Гермионе путь вперёд.

Она резко остановилась.

— Фините! Риктусемпра! — Гарри опустил щит, чтобы послать Щекочущее заклятие в Гермиону.

— Локсус, — ответила Гермиона чарами Загущения волос.

Оба заклинания достигли цели, и Гарри с Гермионой остановились, чтобы отменить заклинания друг друга.

Потом они оба замерли, не зная, что делать дальше.

— Ради Мерлина, продолжайте! — подстегнул их Грюм. Он явно не был доволен.

Гермиона нырнула влево.

— Экспеллиармус! — попыталась она обезоружить Гарри во второй раз, но он небрежно отбил её заклинание.

Она начала двигаться по кругу, и Гарри повторил её манёвр по другую сторону. Гермиона использовала мягкое Уходёргающее заклятие, а затем попыталась превратить пол под ногами Гарри в лёд. Оба неудачно — Гарри отклонился от первого и отпрыгнул в сторону, чтобы избежать второго.

Ученики, поначалу пугливо притихшие, поняли, что ничего страшного не происходит, и начали подбадривать своих одноклассников. Неудивительно, что девочки поддерживали Гермиону, в то время как мальчики, ревниво оберегая превосходство своего пола, болели за Гарри, требуя проявить чуть больше агрессии.

Возгласы аудитории немного раздражали Гермиону, но она постаралась не обращать на них внимания и сосредоточиться на поставленной задаче. Она никогда бы не бросила ничего, что могло бы навредить Гарри, но и дать ему победить она тоже не могла, даже в этом бессмысленном состязании.

Её слегка обижало, что Гарри отказывался использовать против неё что-либо более серьёзное, чем заклинания второго курса. Он был слишком мягок с ней! Вот нахал!

— Сомниус! — бросила Сонное заклинание Гермиона, но снова промахнулась.

Она была не единственной, кто был недоволен уровнем игры. Грюм постепенно терял терпение.

— Шевелись, парень, — крикнул он. — Или у тебя кишка тонка, а? — Затем он повернулся к Гермионе. — А ты, Грейнджер, такими потугами не навредишь даже канарейке!

Немного обидевшись на это, Гермиона попыталась достать заклинанием Подножки лодыжки Гарри и почти достигла цели — слишком поздно он понял, что её цель была ниже, чем обычно. Его отбросило в толпу, и Лаванда не удержалась на ногах. Гарри ухмыльнулся.

— Хорошая попытка, — одобрительно сказал он.

Гарри продолжал обороняться, отбивая все атаки Гермионы. Было очевидно, что он довольно хорош в этом, как было очевидно и то, что она сдерживается. Это расстроило Гермиону даже больше, чем едкие комментарии Грюма. Она привыкла добиваться успеха во всём, за что бралась, а если что-то не получалось, она старалась изо всех сил, полёты пока были единственным позорным исключением.

Раздался внезапный треск и шипение — неизвестное заклинание прорезало воздух между двумя дуэлянтами.

— Достаточно! — остановил их Грюм. — Я больше не позволю вам отнимать у меня время. В драке двух клубкопухов больше действия, чем у вас двоих! — Он ткнул палочкой в сторону Гарри. — Отойди в сторону и уступи место тому, кто устроит Грейнджер настоящее состязание.

На лице Гарри отразились смешанные чувства: он был рад прекратить схватку, в которой мог причинить боль своей подруге, но вместе с тем беспокоился, что его заменит кто-то, у кого может не возникнуть подобных моральных терзаний.

— А теперь… давайте посмотрим… — Грюм оббежал своим ярко-синим волшебным глазом оставшихся гриффиндорцев, прежде чем остановиться на конкретной долговязой рыжеволосой фигуре. — Как насчёт тебя, юный Уизли? Как я слышал, она дала тебе хорошую затрещину. Не хочешь сравнять счёт, а?

Рон удивлённо моргнул.

— Я? — нервно переспросил он, ткнув себя пальцем в грудь. — Вы имеете в виду меня?

— Время не ждёт, Уизли, — угрожающе прогрохотал Грюм. — Ты же не хочешь проиграть девчонке, правда? Особенно той… — его взгляд снова метнулся к ожидающей Гермионе, — …на которую ты запал, а?

— Что?.. Я… ни на кого я не запал!.. — пролепетал Рон.

— А в газетах написано другое, разве не так, сынок? — Грюм, казалось, был доволен произведённым эффектом. — Или это она на тебя запала, а? Что-то я запамятовал.

— Это абсолютная чушь! — ледяным тоном отрезала Гермиона.

Грюм почесал свой уродливый нос.

— Может, и так, а может, и нет, — хмыкнул он. Затем его единственный живой глаз остановился на Гермионе. — Или тебе нравится кто-то другой, девочка?

— О-ох! — раздражённо выдохнула Гермиона. Она пронзила взглядом сначала Грюма, на которого это не произвело ровным счётом никакого впечатления, затем несчастного Рона. — Да ладно тебе, Рональд. Выходи сюда.

— Мордред и Моргана, — пробормотал он, со скоростью улитки выползая из толпы одноклассников.

Удовлетворённый тем, что новая пара дуэлянтов встала на свои места, Грюм отошёл в сторону.

— Ладно, правила вы помните, да?

Гермиона коротко кивнула. Рон только пожал плечами.

— По моей команде… начали!

— Экспеллиармус!

— Протего!

К лёгкому удивлению Гермионы, Рон первым выпустил заклинание. Она только что едва избежала потери своей собственной палочки. Ещё не совсем опомнившись, она уже отбивалась от Ватноножного заклятия.

— Сигмуртус! — начала собственную атаку Гермиона, используя Слизнеблюйное заклятие. — Дантисимус! — быстро добавила она ещё одно вдогонку.

Рон парировал удар и ответил Сногсшибателем.

«Хороший выбор», — вынуждена была признать Гермиона.

— Конфринго! — Больше для устрашения, чем для чего-либо ещё, выпустила она очень шумное проклятие в потолок. Рон пригнулся, когда на него посыпались куски дерева, камня и штукатурки.

— Я сказал — никаких взрывов, Грейнджер! — закричал Грюм.

— Вы сказали: «Никаких взрывных заклятий», — поправила она учителя, чувствуя, как её переполняет адреналин. — Это было проклятие, а не заклятие, и я не целилась в…

— Экспеллиармус! — взревел Рон, почти застав Гермиону врасплох. В последний момент она отбросила заклинание в пол, опалив паркет. Гермиона закрыла рот и сосредоточилась на противнике.

Осторожно, два дуэлянта кружили по паркету. Зрители пришли в восторг, когда поняли, что это не фальшивая схватка.

Гермиона знала, что колдовать можно и без слов, и задумалась, а сможет ли так Рон? «Вот и проверим…» — решила она и рванулась вперёд, выставив перед собой волшебную палочку.

— Силенцио!

— Протего! — На этот раз Рон едва избежал поражения.

Небольшая битва продолжалась, заклятия и проклятия летели одно за другим, незначительные и безвредные, они не производили какого-либо эффекта. Ни один из них, казалось, не мог одолеть другого.

Гермиона была разочарована. Было бы ох как приятно поколотить Рона, чтобы отплатить за обиды последних месяцев.

«Ладно, — пронеслось в голове у Гермионы. — Атака в лоб не работает. А если использовать элемент неожиданности?»

Она слегка расслабила свою стойку. Рон, искоса взглянув на неё, на секунду потерял бдительность.

Заметив это, она рванулась вперёд.

— Акцио табурет!

Рон, видя, что палочка Гермионы нацелена в его сторону, поднял палочку, защищаясь от опасности перед собой, но обернулся на звук скребущего по полу дерева.

Она целилась ему сзади в колени, но теперь табурет врезался прямо Рону в пах.

С мучительным и резким выдохом, который сочувственно поддержали все присутствующие в комнате мальчики, Рон осел на пол. Обе его руки метнулись к раненому месту, палочка отлетела в сторону и с тяжёлым стуком упала на пол.

Гермиона внезапно осознала, что сделала, и почувствовала себя виноватой. Она бросилась вперёд, сокращая расстояние между собой и упавшим противником.

— Ох, Рон, прости.

Рон, лёжа на спине, только моргал, глядя на неё, не способный выдавить ни слова.

— Зачем… Гермиона?.. — наконец прохрипел он. Собрав остатки сил, он поднял свободную руку. — Я сдаюсь.

Раздался ропот облегчения со стороны притихшей аудитории, мальчики морщились от сочувствия к своему павшему товарищу. Гермиона слегка наклонилась вперёд, схватила Рона за руку и помогла ему подняться.

— Это что ещё за гиппогрифье дерьмо тут было, а? — взвился Грюм, нависнув над двумя гриффиндорцами. — Что ты творишь, Грейнджер?

— Я… я не понимаю, — растерянно пролепетала Гермиона. — Он же уронил палочку.

Ярость Грюма не ослабевала.

— Чушь собачья! Он знает Акцио не хуже тебя! Дуэль заканчивается только тогда, когда твой противник выведен из строя или разоружён. — Его палочка указала на Рона. — Пока у тебя в руках нет волшебной палочки Уизли, нельзя сказать ни того, ни другого!

— Но я сдался, профессор, — слабо вмешался Рон, всё ещё осторожно держась за свой пах. Гнев учителя был направлен только на Гермиону.

— А ты ему веришь? — В уголках изуродованных губ Грюма появились капельки слюны.

— Ну конечно! — Эти слова пришли к ней сами собой. — Он мой друг. — Какое-то мгновение она пыталась осознать, как только что назвала Рона.

— Друг? — Грюм поморщился, словно откусил что-то прогорклое. Он повернулся, его деревянная нога протестующе заскрипела. — В пекло друзей! Жалкое оправдание! — Он заковылял по кругу, свирепо глядя на своих учеников. — Никогда — НИКОГДА! — не доверяйте волшебнику, который объявил себя побеждённым, если у вас в руках нет его волшебной палочки! И даже в этом случае сначала убедитесь, что у него не припрятана вторая. А ещё лучше оглушите его, чтобы он точно не мог больше ничего сделать!

Грюм снова повернулся к Гермионе и подошёл к ней так близко, что даже Гарри не смог бы встать между ней и бывшим аврором. Или Сохатый.

— Скажи мне, девочка, а ты уверена, что Уизли или тот же Поттер не находятся под старым добрым Империусом? Из-за этого мы потеряли много хороших бойцов.

Гнев Гермионы начал брать верх над естественным почтением к учителю.

— Конечно, Гарри не находится под этим проклятием, — огрызнулась она. — Любой может это увидеть! Посмотрите на его глаза: они ясные, а не стеклянные!

— А ты у нас, оказывается, эксперт по Непростительным, да? А как насчёт чар Гламура, а? А об Оборотном зелье ты когда-нибудь слышала?

— Да, слышала, — дерзко ответила Гермиона, опуская момент, что она не только слышала про это зелье, но и собственноручно варила его.

— Дело в том, Грейнджер, что ты никогда не можешь быть уверена, кто твой противник на самом деле, даже если это твой лучший друг… или парень, который тебе нравится.

Этот комментарий и безуспешно сдерживаемые смешки сокурсников разрушили последние крупицы её уважительного отношения к авторитетам вообще, и к этому авторитету в частности. Грозный Глаз окончательно вывел её из себя.

— Рон упал, он сдался! — яростно повторила она.

— Он позволил тебе думать, что ты победила, — цинично возразил Грюм.

— А что вы хотели, чтобы я сделала? — взорвалась Гермиона. — Пнула его, когда он упал? Я не стану этого делать! Он мой друг!

— Кто преподаёт этот урок? — рявкнул в ответ Грюм. — Ты просто не понимаешь, о чём говоришь, Грейнджер. — Он начал было отворачиваться, но потом передумал и повернулся обратно. — Отработка сегодня вечером, Грейнджер, за невыполнение указаний учителя, — вынес он приговор с неожиданным зловещим спокойствием и видимым чувством удовлетворения.

— Что? — У Гермионы отвисла челюсть. За все годы учёбы она получила отработку всего один раз, в первый же год, и, по её мнению, то наказание было совершенно незаслуженным.

— Что слышала, — ответил Грюм, прислоняясь к столу. — Может быть, мне стоит увеличить срок до месяца за неуважение к профессору?

— Вы… вы не можете этого сделать, — слабо запротестовала Гермиона.

— Это несправедливо! — выкрикнул Гарри. — Вы не можете винить Гермиону.

На заднем плане слышался общий гул возмущения, хотя остальные не заявили о своём несогласии так громко, как Гарри.

— Да что ты? Что ещё я не могу? — Грюм выглядел так, словно был готов выхватить свою палочку и обрушить свою ярость на взбунтовавшийся класс. — Ты, кажется, удивительно хорошо осведомлён о пределах моей власти. Почти такой же всезнайка, как эта, — указал он на Гермиону.

— Я виноват ничуть не меньше, — продолжил гнуть своё Гарри. — Тогда вы и мне должны назначить наказание. Ничего этого не случилось бы, если бы я сражался так, как вы того хотели. Я отказался выполнять ваш приказ.

— Возможно, я так и сделаю, сынок. — Грюм холодно посмотрел на Гарри, в то время как Гермиона пыталась взглядом убедить друга держаться подальше от неприятностей, хотя и понимала его намерения.

— Ты уже защитил её однажды, парень, и, возможно, сделаешь это снова.

Этот туманный комментарий ничего не значил для Гермионы. Конечно, Патронус Гарри вмешался в ту одностороннюю дуэль пару месяцев назад, но никто, кроме них двоих, не знал о подобном инциденте в ту ночь, когда Сириус Блэк и Клювокрыл избежали смертного приговора.

Но зато эти слова подействовали на Гарри. Его явный гнев сменился смесью опаски и настороженности. После нескольких секунд молчания Гарри заговорил:

— Возможно. Но я не уверен, что могу вам доверять.

— Тогда ты получил ценный урок, парень, — невозмутимо ответил Грюм. — Никому нельзя доверять. Постоянная бдительность! — рявкнул он напоследок и снова повернулся к Гермионе.

— Грейнджер, может, ты и умеешь обращаться с драконами, но тебе ещё многое предстоит узнать о волшебниках. Драконы не умеют обманывать. От них всегда знаешь, чего ожидать. — Он повысил голос. — Вы все должны это знать! Грейнджер решила играть по своим правилам, а не по моим. Только вот мои правила — единственные, которые имеют значение. — Грозный Глаз направил палочку в пол. — Здесь. — Затем его палочка описала круг. — И за пределами этих стен.

Текст переведён JulsDo