Пакт (джен)

Я слишком устал, чтобы удивляться.

Со мной теперь снова были мой байк и мои друзья, мне удалось немного поспать, и я чувствовал себя более собранным, в большей мере самим собой. Поэтому мне совершенно не хотелось, чтобы внезапная порция неожиданной хрени снова вынудила меня путаться и напрягаться.

Я отошёл от зеркала и уселся на стул.

— Хорошо, — сказал я. — Готов тебя выслушать.

— Ты как-то говорил, что когда у тебя появится фамильяр, то он будет помогать нам обоим, и я получу средство влиять на реальный мир. Но этого не произошло, верно? Эван принадлежит тебе одному.

— Думаю, ты права.

— Мне нужен подручный, Блэйк. Кое на что я могу повлиять, но всякий раз лишь косвенно. Я способна разбить стекло и, может быть, даже остановить толпу призраков, но… но я чувствую себя беспомощной, потому что на самом деле не могу делать даже простейшие вещи.

— И чтобы получить такие возможности, ты хочешь призвать кого-то из бабушкиных книг? В качестве исполнителя, который будет действовать в этом мире вместо тебя?

— Верно.

— Пока мы с Тифф отключились, ты… что ты делала? Ходила из угла в угол? Читала?

— И то и другое. И ещё поговорила с Эваном. Я не могу спать, и он тоже, так что, наверно, пока весь остальной мир отдыхает, мы будем проводить время вместе, — Роуз провела рукой по голове, нащупала прядь, которая будто бы выбилась из косы, и принялась расплетать её, чтобы заплести заново. Она всегда так делала, когда нервничала.

Выходит, она поглядела на моего фамильяра, побеседовала с ним, обдумала эту свою идею и захотела себе что-то похожее.

— А ты успела заодно проверить, как дела у остальных?

— Вроде того. Мне тяжело находиться вдали от «безопасных» мест, вдалеке от тебя или нашего дома. Но вообще в этом мире перемещаться проще.

— Ладно, хорошо.

— Пытаешься слезть с темы?

Я покачал головой.

— Ну так что?

— Ну, я в целом понимаю ход твоих мыслей, — сказал я.

— Не могу сказать, что мне самой эта идея нравится, но я хочу её реализовать, — произнесла Роуз.

— Один очень осторожно выполненный призыв и ритуал, — подытожил я. — Чтобы у тебя в этом мире была пара рук и какая-никакая сила.

— Ну да, идея именно в этом.

Я медленно кивнул.

— Я даже не ожидала, что ты действительно меня услышишь. Спасибо.

— Рано благодарить, — возразил я. — Услышал, но это не означает, что я уже на всё согласен. Звучит как полнейшее безумие.

— Может и безумие, но ты выбрал меня как своего бойца. И ещё двух других, которых боишься выпускать, и скорее всего не зря.

— Не столько боюсь, сколько не доверяю, и уж точно не без причины, — поправил я.

— Тебе нужна огневая мощь.

— И ты предлагаешь расчехлить ядерное оружие?

— Нет! Погоди, послушай меня! — возбуждённо заговорила Роуз, раскрыв книгу. — Бабушка тут пишет насчёт того, что в прежние времена, когда исследования в области дьяволизма ещё не очень продвинулись, люди имели дурную привычку лепить ярлыки демонов или других инфернальных сущностей на всех Иных, кто им особенно досаждал. Был целый исторический период, когда практически всех опасных Иных скопом записывали в демоны, а покинуть эту категорию обычно труднее, чем какую-либо другую. Поэтому я провела кое-какие исследования, обращая внимание на критерии.

— Какие критерии?

— На то, что требуется лично мне и что нужно нам всем. Призванный дух должен иметь физическую форму. Я знаю, что Эван… он хороший мальчуган. Я бы не рассматривала его ни в первую, ни даже во вторую очередь, но тебе он отлично помогает, и я вижу, что вы друг другу подходите. Но если я попрошу его передвинуть книгу или повернуть зеркало, то он просто не сможет.

— Ну, мне кажется, он справится.

— Рискуя разбить его и оставить меня ни с чем? Блэйк…

— Хорошо, — сказал я. — Признаю твою правоту. Дворецкий из него так себе. Но есть ли в этой книге хоть что-нибудь, что может подойти?

— Не исключено.

— Роуз, в любом случае сейчас наша тактика — выжидать в надежде на то, что Завоеватель окажется достаточно безрассудным, чтобы совершить ошибку. Так что если хочешь обсудить со мной свой план, я готов. Только, пожалуйста, пойми, что это не означает «да». Я всего лишь хочу знать, в каком направлении ты планируешь двигаться.

— Хорошо, тогда давай посмотрим… ммм… тут есть одна книга, и я сделала в ней цветные закладки. Правда, шести не нашлось, так что одну я заменила травинкой. Вот, смотри. Вариант первый. Её зовут Мэри Фрэнсис Трокслер. Сведений о происхождении нет, но, возможно, она изначально была духом мщения, призраком, который впоследствии приобрёл новые способности. Медиумы обращались к ней, чтобы помочь женщинам найти себе жениха. Ритуал призыва был неудачен, вызывал слишком много негатива. Или, возможно, дело в том, что когда свадьба расстраивалась, в этом обвиняли её. В общем, Мэри стали называть демоном, порождением тьмы, и понемногу, окольным путём, эта характеристика начала становиться справедливой. Она повадилась являться, когда её никто не вызывал, в итоге какие-то дьяволисты её связали и некоторое время использовали в качестве вспомогательного инструмента.

— Какого рода инструмента? Мужей искать, что ли?

— В ритуале призыва использовалось зеркало. Её начали призывать разными способами ещё до нашей эры, а злой она стала сравнительно недавно, лет сто двадцать назад. В ту пору она начала вылезать из зеркал и резать женщин, которые неумышленно вызывали её.

— Теперь понятно, чем она привлекла твой интерес. Зеркальная тема.

— Ага. Она является одной из примерно девяти сущностей, связанных с городской легендой о «Кровавой Мэри». Даже имя совпадает. Все они связаны с одними и теми же исходными темами: женщины, самолюбование, зеркала.

— Понятно, — кивнул я. — И эту Иную ты хочешь привлечь на нашу сторону? Чтобы она на неопределённое время стала нашей спутницей?

— Только не воображай, что я не улавливаю твой тон. Нет, я не уверена, хочу ли я держать её рядом в течение неопределённо долгого времени, но она может быть полезной. Доводы «за» такие. Она связана с зеркалами, и если и существует какой-нибудь способ разрешить мои… так скажем, затруднения, она может оказаться ценным источником информации. Кроме того, она опасна, это убийца, способная поражать наших врагов с неожиданного направления.

— Ты собираешься убивать наших врагов? — спросил я.

— Они собираются убить тебя, Блэйк. А вследствие этого и меня.

— Знаю, — кивнул я. — И если подумать… я ничего не имею против того, чтобы уничтожить Глаз Бури, демонов или кого-то вроде них. Но представь, что это может оказаться одна из Сестёр Факела…

— А как насчёт Лейрда? — спросила Роуз.

— Я… я не понимаю Лейрда, и он мне ни в малейшей степени не нравится. Вернее сказать, я его ненавижу, потому что он самодовольный ублюдок, который считает себя святошей и который портит мне жизнь со дня нашей встречи. Но нет, убивать его я не хочу.

— Может, он и в самом деле праведнее нас, Блэйк. Мы же дьяволисты.

— Шёл бы он к чёрту, и ты тоже с такими заходами, — огрызнулся я.

— Он опасен, и он не намерен останавливаться. Верно же? Слушай, я не предлагаю так сразу его убивать. Я говорю о том, что нам стоит обзавестись кем-то, кто убивать способен, чтобы они поняли, что мы шутки шутить не собираемся. А потом мы накинем на неё вожжи, чтобы держать под контролем.

— Не хочу с ходу заявлять, что это скользкий путь — возразил я, — но думаю, что в этой схеме очень многое может пойти не так.

— Верно, — согласилась Роуз, захлопывая книгу. — Не скажу, что ты полностью неправ. Я как раз собиралась перейти к доводам «против», а их гораздо больше. Начнём с того, что она постоянно меняется. Вряд ли кто-то захочет играться с постоянно мутирующим вирусом, вот точно так же и я не знаю, стоит ли нам держать её поблизости, если мы не можем точно предсказать её действия. К тому же я подозреваю, что она будет преследовать исключительно женщин, даже если ей приказать иное — следовательно, её можно использовать только против Сестёр. И ещё, может быть, это прозвучит несколько эгоистично, но мне не хотелось бы использовать кого-то вроде Мэри Фрэнсис Трокслер, поскольку наши противники, возможно, сумеют отразить её нападение и направят её на меня саму, прямо сюда, в мой зеркальный мир.

— Что ж, — кивнул я, — по крайней мере я начал лучше понимать, чего ты хочешь достичь. Какие ещё есть варианты?

— Восковик. Изначально считалось, что он одержимый, но по современным представлениям это «восставший из мёртвых». Тот, кто умер либо получил смертельное ранение, но не упокоился. Душа не смогла смириться, поскольку слишком уж жаждала мести. По сути зомби-серийный убийца. Дух не покинул тело, и тело вернулось, чтобы завершить неоконченные дела.

— И как он умер?

— Как гласит история, он был искусным свечным мастером, жил один, откладывал каждую копейку, чтобы купить любовь некой женщины. Его предали алчные братья и их семьи, позарившиеся на его сбережения. Истыкали ножами, бросили умирать, однако он заполнил раны свечным воском, кое-как поднялся и начал мстить. Добрался до нескольких второстепенных членов семей. Тогда ему отрезали голову, но этим и ограничились. Если верить истории, его тело, питаемое ненавистью, продолжало двигаться; он вытопил жир из трупов тех, кого убил, изготовил побольше воска, прикрепил голову на место и залатал остальные раны.

— Настойчивый парень, — заметил я. — Напрасно его родичи бросали тело без присмотра.

— Ага, в общем, потом всё так и продолжалось в том же духе. Его много раз пытались остановить, дубасили, заманивали в ловушки, отрезали конечности — и каждый раз он добирался ещё до нескольких из них, чинил себя, используя их жир, латая раны и заменяя утраченные части тела, и так оно и шло, пока он не добрался до братьев. Остановился он только тогда, когда братья укрылись в церкви, вознося покаянные молитвы. Случайно или нет, но церковные свечи расплавили часть воска, который скреплял его воедино, и он загорелся. Священник услышал признания братьев в грабеже и убийстве, так что они потом отправились под суд, и всё такое прочее.

— Основной его минус — уязвимость к огню?

— Похоже что так.

Я снова кивнул.

— В случае с Глазом это становится проблемой. А в чём его сильные стороны?

— Пишут, что до того, как превратиться в чудовище, он был честным малым. В книге, описывающей его историю, выдвигается предположение, что его призывали довольно часто, и не только дьяволисты. Может быть, кого-то вроде него мы могли бы держать под рукой, чтобы выполнять для меня рутинные поручения. А если явится большая беда, мы подпалим ему фитиль и направим ей навстречу.

— Мне кажется, не лучший выбор. Раз уж мы решили углубиться в сомнительные дела, я бы поискал что-нибудь более ценное. В предположении, опять-таки, что мы в принципе будем этим заниматься.

— Да, конечно, — Роуз улыбнулась. — Вот ещё вариант… тебе вроде нравятся птицы, что скажешь по поводу такого имени — Джеймс Корвид?

— Корвид, это от Corvidae, в смысле врановые? Вороны, пересмешники, грачи, сойки… Я должен был что-то о нём слышать?

— Долгое время он считался членом седьмого хора. Велика вероятность, что он сам и поддерживал эту легенду, чтобы напугать даже практиков, которые что-то в этом смыслят.

— Ага, то есть он хитёр. Интеллект — это созвучно теме врановых.

— Точно. Многие размышляли о том, кем он не является, но никто не выдвинул серьёзных предположений о том, что он такое на самом деле. Мне кажется, что если попытаться повесить на него ярлык, то это будет «бугимэн». По сути, принятое у практиков удобное обозначение «одинокого Иного, имеющего особую склонность к распространению ужаса и убийствам».

— С птичьей тематикой?

— В какой-то мере. Похожие имена и прозвища к нему словно липнут. Яша Сойка, Джейме Ворон, Джей Галчински и прочее в таком же духе.

— Ага, улавливаю.

— Выглядит всегда примерно одинаково. Сутулый, чёрные волосы зачёсаны назад, нос крючком. Одежда качественная, хотя изрядно поношенная. Говорят, что он прибыл в Новый Свет вместе с первыми поселенцами, но в Старом Свете о нём нет никаких сведений. Выдвигались гипотезы, что это проклятие, насланное на нас коренными жителями в отместку за какую-то обиду.

— И чем же он занимается?

— Он сковывает вещи связями. Очень неудобными связями.

— Не уверен, что понял тебя.

— Он берет то, что человек любит больше всего на свете, и отдаёт другому. То, что для тебя наиболее ценно, безвозвратно переходит в руки к твоему лучшему другу. Тебе вроде и не за что его винить, но осадочек-то остаётся. Спустя год или два вы становитесь смертельными врагами, и вот уже у тебя нет ни величайшей для тебя ценности, ни друга. И речь не обязательно идёт о какой-то вещи. Это может быть близкий человек. Твоя мать или ребёнок.

— Вот это жопа.

— Ещё мягко сказано.

— Реально паршивая жопа, — согласился я.

— Я размышляла на эту тему, прочитала несколько историй, возможно, имеющих косвенное отношение к делу… Не могу удержаться от мысли, что это, возможно, даже хуже, чем Цирюльник или демон с фабрики. Если ты сходишь с ума, или если тебя стирают, то… это всё ужасно, но по крайней мере тебя уже нет. Но Джеймс Корвид, он оставляет тебя совершенно целым и невредимым, только лишает тебя вещи или человека, которые давали твоей жизни цель и смысл.

— Я что-то не могу себе представить, чем он мог тебе помочь. Непонятно даже, как вообще мы могли бы его использовать.

— Есть варианты. Он как раз относится к тем пограничным Иным, призывать которых слишком страшно, а результативность слишком невелика. Но, думаю, он всё-таки мог бы пригодиться.

— Как именно?

— Мы говорили о том, чтобы натравить наших врагов друг на друга. Корвид— это средство, которым мы могли бы воспользоваться.

Я наклонил голову в одну сторону, потом в другую.

— А что насчёт «слишком страшно призывать»?

Роуз тряхнула волосами.

— Бабушка оставила в книге пометку. Она как-то раз его призвала, и он был в достаточной степени ей благодарен за возможность наконец-то повидать внешний мир, чтобы согласиться выполнять её поручения.

— Бабушка была специалистом в своём деле, а мы новички. Если другие считают, что связываться с этим парнем опасно, то для меня это самый верный признак, что его стоит оставить в покое.

Трепеща крыльями, в помещение влетел Эван. Я протянул руку, и он уселся на тыльную сторону ладони, вцепившись маленькими птичьими коготками в цепочку медальона.

Наши головы одновременно повернулись в сторону двери.

Проблемы? Я напрягся.

— Привет, Блэйк! Может, скажешь своей подруге опустить оружие?

Наконец в проёме появилась она. Юбка поверх джинсов, совершенно не подходящая к ней по стилю кофта под длинной курткой цвета морской волны, клетчатый шарф и растрёпанные ветром чёрные волосы. Позади стояла Тиффани, сжимая здоровенный болторез обеими руками наподобие дубинки.

— Мэгги, — приветствовал её я.

Она ухмыльнулась. Достаточно широко, чтобы продемонстрировать зубы.

— Она Мэгги? — спросила Тифф.

— Не уверен, — сказал я. — Ты Мэгги?

— Бу! Испугался меня, Блэйк? Ты и представить себе себе не можешь, чего мне стоило сюда добраться. Да, я Мэгги Холт.

Я слегка расслабился.

— Ты не находишься под принуждением? Или ещё каким-то заклятьем?

— Первый ответ нет, второй — да. Так сказать, обвешана по самые уши. Готова сражаться на твоей войне.

— Честно сказать, я и не рассчитывал, что ты приедешь, чтобы на самом деле сражаться, — признался я. — Думал, созвонимся, расскажешь что-нибудь полезное о гоблинах, а если вдруг особенно захочется приключений — попробуешь выманить Лейрда обратно в Якобс-Бэлл.

— Что ж, а я вот пришла. И ужасно хочу услышать подробности. Начиная с той ерунды, о которой ты только что говорил. Кто это слишком страшный, чтобы с ним связываться?

— Не пугайся, мы не рехнулись. Обсуждаем вербовку бугимэнов.

— А ты здорово продвинулся в вопросах найма с тех пор, как мы виделись. Подручные, даже фамильяр…

— Привет, — поздоровался Эван. — Я Эван.

— Не слишком впечатляющее имя. Я было надеялась, что твоего фамильяра будут величать как-нибудь наподобие Мармот-Черепоё…

Она резко оборвала себя, скорчила гримасу и тут же поправилась:

— Мармот.

— Не-а. Просто Эван. Я мёртвый.

— Блэйк, он кто, призрак?

— Он выдающийся призрак, — ответил я.

— Призрак. Типа облом. Но это лучше, чем другая крайность. Так, значит, во все тяжкие вы ещё не пустились?

— Наш тутошний противник выкрутил мне руки, и в итоге я таки связал беса, — признался я. — Строго говоря, я больше не могу утверждать, что не являюсь дьяволистом.

— Вот же блин, — сказала Мэгги.

— Это проблема?

— Это плохо отразится на моей репутации. Но я уже здесь, так что поезд ушёл. Твоё предыдущее предложение всё ещё в силе?

— Если поможешь мне, то я дам тебе доступ к материалам, но только позже.

— Всё имеет свою цену, — кивнула она. — Если обставить всё именно так, это будет и более традиционно, и более безопасно. Всё равно как продать что-то за один доллар. Может, ты отдал бы эту вещь и задаром, но так у тебя есть квитанция. Великодушие не особо ценится в этом мире.

Я встретился взглядом с Тиффани.

Может, мне тоже стоило оформлять такие сделки со своими друзьями?

— Короче, Тиффани, — сказал я, глянув на Мэгги, — Мэгги — это союзник, которого я завёл в Якобс-Бэлл. У меня была полная библиотека книжек, и мне нужна была помощь, а Мэгги хотела предложить мне помощь в обмен на знания.

— Счастливое совпадение! — заявила Мэгги.

— С Тиффани мы подружились не так давно. Нас свела одна моя подруга, и в итоге Тиффани погрязла во всех этих магических делах.

Мэгги протянула руку, и Тиффани ответила на рукопожатие.

— Один из бойцов? — уточнила Мэгги.

— Нет, — я помотал головой, — в команде поддержки.

— Я встретилась с одним из твоих бойцов на автовокзале. Такой чувак весь в белом, с пушкой.

— Наверно, Фелл.

— Он сказал мне идти сюда. Просил передать, что они подготовили две новые точки, и нам следует распределять наши силы, обращая особое внимание на пути отступления. Он собирается проверить остальных, а потом попробует подремать, пока не начнётся веселуха.

Я кивнул.

— Пока что мы придерживаемся партизанской тактики. У нас есть целая призрачная копия города, в которой мы можем прятаться, а наш противник слабеет, когда противостоит равному или более сильному сопернику. Мы с Роуз как раз обсуждали, что ещё можно сделать.

— Призвать нечто не дьявольское, — пояснила Роуз.

— Всего одно нечто? — уточнила Мэгги.

— Раз уж мы завели речь о настолько мерзких вариантах, — заметил я, — то ограничиться одним было бы разумно.

— Что ж, — ухмыльнулась Мэгги. — Скажу как знатный эксперт по мерзким и против…

И осеклась на полуслове.

— Серьёзно?! — воскликнула она. — Я не имела в виду чего-то грубого! Даже близко! Как это вообще считается?!

Тиффани, приподняв бровь, взглянула на меня.

— Позже попробую объяснить, — покачал я головой.

— Перефразирую, — сказала Мэгги с глубоким вздохом. — Я имею дело с гоблинами. Которые не так уж отличаются от бугимэнов и брандашмыгов, или с чем вы там ещё работаете. Тот парень в белом…

— Фелл, — повторил я. — По крайней мере, я надеюсь, что это был Фелл. Ну или это мог быть Лорд города, что было бы совершенно бессмысленно.

— Фелл, точняк. Он говорил, что его зовут Фелл. Он описал мне ситуацию. Нас давят и числом, и мощью. Ты получил меня, а твой враг получил целого мистера Бехайма, верно?

— По существу верно, — сказал я.

— Значит, нам реально нужна боевая мощь.

— Не помешало бы, — согласился я. — Но я скорее склоняюсь к оборонительной стратегии. В этом случае мои друзья не погибнут. В том числе и ты.

— Оу, — сказала она и потянулась к моей щеке. Я дёрнулся.

— Ой, сорян! — рука Мэгги замерла на полпути.

Я покачал головой.

— Ты же назвал меня другом? Я аж распереживалась. У меня, знаешь ли, не так много друзей из плоти и крови.

Мэгги запоздало опустила руку. Я взглянул на Тиффани и увидел беспокойство на её лице. Её смутила фамильярность?

— Короче, не хочу устраивать тебе облом, — сказала Мэгги, — но у Мэгги Холт не принято бросать дела на полдороге. Ты звал меня — я приехала, и у тебя теперь есть тот, кто знает что к чему в подобных делах. И вдобавок умеет обращаться с нехорошими тварями. Расскажи-ка мне о них поподробнее.

Сразу к делу?

— У нас есть Кровавая Мэри, — сказала Роуз.

— Это ещё кто?

— То ли дух мщения, то ли боггарт, не знаю точно. Женщина-призрак, настолько переполненная ненавистью, что слетела с катушек. Состоит из отражений, которые ей не принадлежали. Таится в зеркалах, кромсает женщин, которые слишком долго себя рассматривают.

— Сомневаюсь, что смогу теперь когда-нибудь спокойно спать, — еле слышно произнесла Тиффани.

— Вы знаете, как вызвать и связать её?

— Да, в общих чертах. Но она непредсказуема.

— Я знаю, как иметь дело с непредсказуемостью. Кто ещё?

— Ещё об одном я не успела рассказать Блэйку, раньше это был недочеловек.

— Поясни, не знаю этой вашей вычурной книжной терминологии.

— Это то, что получается, когда группа одичавших детей выживает и продолжает размножаться в течение нескольких поколений, либо когда небольшое ответвление рода селится где-нибудь в глуши, или на вершинах гор, где кроме них никого нет. Атрибутов цивилизации, связывающих их с реальностью, становится всё меньше, а кровожадности, похоти и жажды действий там достаточно, чтобы взбудоражить окрестных духов. В итоге получаем целые семьи выродившихся, сошедших с ума недочеловеков.

— И что, нечто подобное можно призвать?

— Да, если они становятся в достаточной степени Иными, и если выполняются ещё некоторые условия. Ту, о ком я рассказываю, зовут Крошка.

— Крошка, — повторил я.

— Она из разряда тварей, которых вызывают, если вам нужно снести дом. Её трудно не заметить, но она достаточно похожа на человека, чтобы местные власти могли сочинить какое-то правдоподобное объяснение.

Я кивнул.

— Это была вторая, — отметила Мэгги.

— Восковик, — продолжила Роуз. — Я уже рассказала Блэйку. Восставший из мёртвых.

— Зомби? — кивнула Мэгги.

— Зомби, с индивидуальным стилем и затаённой обидой.

— Круто. А тот, с которым слишком стрёмно связываться?

— Его зовут Корвид.

— Бугимэн?

— Да, — сказал я. — И думаю, против вот этого варианта я буду возражать.

— Какой-то призрак, плюс получеловек, превратившийся в Иного, и человек со свечками. Похоже, как раз достаточно, чтобы уравнять шансы, если действовать разумно, — прокомментировала Мэгги.

— Кое-кто недавно обвинял меня, что мы всё равно что играем с огнём, — заметил я. — А эти твари, судя по всему, куда опаснее, чем огонь.

— Придётся стать опасными, если собираемся победить, — заявила Мэгги.

Я покосился на остальных. Настроение Эвана понять было невозможно, Тиффани выглядела напуганной, но Роуз…

— Блэйк, — произнесла Роуз, — пожалуйста.

— Я работала с гоблинами, я видела, на что они бывают способны, — сказала Мэгги. — То, что у вас есть, не сильно упрямее и гнуснее, чем гоблины.

— Я несколько удивлён, что ты не возражаешь, учитывая степень опасности, — заметил я. — Роуз говорила о монстрах, достаточно страшных, чтобы ещё не так давно считаться демонами…

— Ты ещё не раз будешь удивлён, когда узнаешь меня поближе, — произнесла Мэгги. — Я здесь, я помогаю, и мне не терпится начать.

— Тебя это приводит в восторг? — уточнил я.

— Всё это? Ещё как! — ухмыльнулась она.

Я никак не мог этого понять.

— Почему?

— Потому что! Состязание? Заранее известные правила, границы, минимизированный урон, возможность добыть что-то ценное? Да я столько времени мечтала о чём-то подобном!

Я медленно кивнул, хотя не был уверен, как на это реагировать.

— Полагаю, ты не хочешь поделиться подробностями? — уточнил я.

— Прямо сейчас, когда в любую секунду кто-то может вынести дверь и накинуться на нас? Думаю, стоит уже начинать готовиться. Дай мне возможность помочь тебе, — подмигнула она.

Я не ответил.

— В стратегии «сидеть и ждать» столько же дыр, как и в этом плане, — заметила Роуз.

— Подозреваю, что подобное заявление опасно приближается ко лжи, — предупредил я.

— Это мои слова, и я в них уверена. Прошу тебя, Блэйк.

— Хорошо, — согласился я. — Но вам двоим придётся управляться самостоятельно. Будет лучше, если я не буду непосредственно в этом участвовать, раз я поклялся не использовать магию в течение всего состязания.

— Замётано! — согласилась Мэгги.

— Только не затягивайте. Если Фелл считает, что остальным требуется подкрепление, лучше будет не заставлять его ждать.

— Тогда поспешим. Сейчас, моя дорогая зазеркальная…

— Роуз.

— Да. Давай обговорим порядок действий. Можешь пойти со мной вон туда? Нам потребуется больше места.

— Конечно.

— Идея простая. Если у тебя есть бешеная собака, то ты предпочтёшь как можно меньше с ней иметь дело. А это значит — пока не настало время кого-то потрепать, держи её в клетке.

— Что-то вроде твоих бумажных гоблинов или гоблина в свистке?

— В самую точку.

Я проводил их взглядом. Роуз перемещалась между отражениями в окнах, позволяющих заглянуть из офиса в рабочую зону.

— Мне нужно подышать свежим воздухом, — сказал я, — или что тут у нас, в этой версии Торонто.

— Одному? — беспокойно спросила Тифф.

Я поглядел вслед уходящим Роуз и Мэгги, потом слегка покачал головой. — Нет.

Как только я удостоверился, что Мэгги и Роуз нас не видят, я схватил сумку с книгой и меч, намереваясь забрать их с собой.

Тифф, Эван и я направились на улицу.

— Зачем ты взял меч? — спросил Эван.

— Потому что почувствовал, что так надо, — ответил я.

— В этом нет никакого смысла, — сказал он.

— Смысла было бы ещё меньше, если бы я чувствовал, что надо его взять, и не взял бы.

— Ну да, но смысла было бы больше, если бы у тебя была хорошая причина, — возразил Эван.

Снаружи было темно. По идее сейчас как раз и была ночь, но время здесь текло странно. Небо над головой было тёмным, его было трудно разглядеть за пеленой падающего снега. Единственным источником света в небе была башня Завоевателя. Она сияла бледным светом, как будто прямо над верхушкой башни висела скрытая облаками луна, освещая саму башню и выделяя контуры, и как бы подчёркивая, что именно Завоеватель правит этим городом.

Но были и другие источники света. Оранжево-красные пятна пламени где-то среди городских кварталов. Глаз Бури пытался выкурить нас, нанося удары наугад.

Как всё это могло выглядеть для обычных людей? Как они объясняли для себя деятельность Глаза, которая привела к той трагедии? Авария, случившаяся по глупости? Обледеневший участок дороги и необдуманные действия водителя, приведшие к столкновению трёх машин? Неудачное стечение обстоятельств, вызвавшее взрыв?

Когда в городе начались пожары, им, наверное, пришлось выдумать какую-то причину, позволяющую считать эти пожары естественными. Когда людям угрожает разрыв привычных шаблонов, когда реальность входит в противоречие с их базовыми представлениями о мире, они способны убедить себя буквально в чём угодно.

Меня немного тревожило, что люди могли зайти настолько далеко, убеждая себя в нелепых версиях вроде проблем с электросетями или бесчинств маньяка-поджигателя. А ещё то, что произошедшее сегодня вечером не даст им спокойно заснуть.

Но гораздо сильнее меня беспокоило то, что люди гибли. Что Завоеватель спустил Глаза с поводка именно из-за моего вызова, а я не смог никого из них спасти.

Алексис была героем по своей природе. А я героем не был. Я хотел быть хорошим человеком, но уж точно не собирался становиться героем. В конечном счёте я был сосредоточен лишь на том, чтобы закрыть собственные долги и оставить мир в лучшем состоянии, чем он был до того момента, когда я в него пришёл.

Это стало моим жизненным принципом ещё до того, как возникла вся эта тема с магией. Да, не слишком глобально, но если бы подобному принципу следовали все, то, скорее всего, мы все жили бы лучше.

Прислушиваясь, я вроде бы мог различить вдалеке взрывы и крики. Было тому ли причиной само устройство мира духов, где сильные эмоции распространялись легче, или всё это было всего лишь игрой моего воображения — понять я не мог.

На секунду я вспомнил пламя, охватившее автомобиль, которое не было таким сильным, не было таким милосердным, чтобы выжечь весь кислород прежде чем доберётся до человека, как это обычно случается при пожаре в замкнутых помещениях.

Я изо всех сил заморгал, пытаясь избавиться от снежинки, с лёту угодившей мне прямо в глаз.

— Я думал, ты собираешься отдать меч Мэгги, — сказал Эван. — Вроде Фелл что-то такое говорил? Она же колдует над гоблинами, да?

— Мы собирались, — подтвердил я. — Это был идея Фелла, и да, Мэгги из тех, кто имеет дело с гоблинами и смогла бы, как следует постаравшись, справиться с кем-то вроде Гиены.

— Но ты всё равно не отдашь меч?

— Нет, — подтвердил я. — Подозреваю, что это плохая идея.

— Почему? — выдохнула Тифф, будто испугавшись собственного вопроса. — Ты попросил её быть твоим бойцом, но ты ей не доверяешь?

Я ещё раз убедился, что Мэгги находится вне пределов слышимости.

— Я доверял ей примерно настолько, насколько в ситуации вроде нашей можно доверять почти незнакомому человеку.

— Ты сказал это в прошедшем времени, — заметила Тифф.

Я кивнул.

— Почему? Что изменилось?

— Она сама, — ответил я. — Сама Мэгги изменилась. Что-то произошло после того, как я покинул Якобс-Бэлл.

— Но ты всё равно разрешил им работать вместе? — спросила Тифф.

Я взглянул в ту сторону, куда направились Роуз и Мэгги.

— В данный момент моим приоритетом является сохранение отношений с Роуз, — сказал я. — Не думаю, что она меня простит, если я прямо сейчас подрежу ей крылья.

— Знаю, что мне не стоило бы такое говорить, но на самом деле это не очень хорошая причина, — заметила Тифф.

— На самом деле да, — согласился я.

* * *

Фелл приехал за нами, не встретив ни души по дороге от убежища Алексис до самого автосервиса. Но на обратном пути мы столкнулись с трудностями.

Сёстры собрали силы и вступили в игру. Задним числом я осознал, что нам стоило начать действовать раньше, ещё до того, как они успеют подготовиться.

Они изготовили армию.

По улицам ковыляли куклы, высокие, размером с человека, а также множество манекенов всех возможных видов. У некоторых имелись лица, другие были безликими. Многие были раздеты. Около десятка сгрудились вокруг машины Фелла — хватались за неё, лезли на крышу или методично дубасили по кузову твёрдыми пластиковыми руками.

У каждой на лбу была нарисована руна.

Наша защита была в лучшем случае хлипкой — ею служил невысокий заборчик вокруг забегаловки с открытой верандой и вывеской «Три медведя». Но эти твари не обращали на нас почти никакого внимания. Те, что не могли нас видеть, пёрлись в нашу сторону точно так же, как и те, что были способны нас заметить.

— Сосуды, — произнёс Фелл с ноткой раздражения. — Это не по моей части.

— Ты, кажется, говорил, что прямые атаки вроде тех, что совершает Глаз, тоже не по твоей части, — напомнила Роуз.

— И это тоже, раз я придерживаюсь защитной тактики.

Куклы понемногу отходили от машины, разбредались в стороны. В основном в нашем направлении.

— Я уже видел что-то подобное, — пробормотал я. — Мёртвые тела, в которых заключены души тех, кто погиб от сил стихии.

— Хорошая новость заключается в том, что у них есть слабое место, — сказал Фелл.

— Светящиеся руны? — предположил я.

— Верно. Достаточно её поцарапать или смазать, и сосуд будет выведен из строя. Плохая новость — гоняться за ними поодиночке крайне неэффективно. А самая плохая новость в том, что Сёстры — элементалисты. Их специализация — силы природы. Тут есть разные виды рун. Посмотрите внимательно.

Я пригляделся.

Все куклы и манекены двигались так, как им позволяли их сочленения. Многие из них сгрудились вокруг машины Фелла, стоявшей с выключенным двигателем в одном квартале от автосервиса. Некоторые шагали на четырёх конечностях, словно какие-то пауки— у одних лица были обращены вниз, у других к небу. Было крайне сложно отслеживать перемещение тех, кого я не заметил сразу, в частности тех, что передвигались особенно неестественными способами.

Меня довольно сильно напрягло то, что все они вроде бы настойчиво продвигались в нашем направлении, пусть даже и через пень-колоду. Было такое чувство, что если я оставлю их без внимания хотя бы на десять секунд, это может выйти мне боком.

Действительно, было несложно заметить, что руны у них на лбу не одинаковые. Оформлены они были похожим образом: круг с расходящимися во все стороны лучами. Но то, что находилось внутри круга, можно было разделить на четыре или пять разновидностей.

— Видите вон ту, в красном платье, будто сбежавшую из витрины модного магазина? — указал Фелл. — Руна у неё на лице — это какая-то разновидность огненной руны. Не удивлюсь, если она как следует рванёт, если подпустить её достаточно близко. Таких много вокруг моей машины. А те, что с руной ветра… они в среднем двигаются быстрее.

— Может, я попробую им приказать, и они остановятся? — предположила Роуз. — А если в моих словах окажется достаточно силы, смогу ли я их заставить взорваться прямо там, где они сейчас?

— Возможно, — ответил Фелл. — Но лично я сомневаюсь. Ими движет не словесный приказ, а исключительно импульс самой базовой природы.

— И что тогда делать? — спросил я. — Может ли иметь какое-то отношение к делу изображение солнца, в котором заключены все эти руны?

— А. Ну да. Это внешние связи, — подтвердил Фелл. — Делаешь что-то тёплым и заставляешь его искать другие тёплые предметы. В этом мире духов довольно мало предметов, тёплых по своей сути. Это ведь всего лишь отражение реального мира.

— А руны ветра, — продолжал я, — могут ли они заодно означать дыхание?

Фелл поглядел на меня.

Разом замолчав, мы оба повернулись к манекенам-сосудам.

Сейчас лишь немногие из них продолжали двигаться со сколько-нибудь заметной скоростью. Медленно и целеустремлённо. Те, на которых были подрывные руны.

— Что случилось? — спросила Тифф.

Твари снова принялись ковылять и ползти вперёд.

Прижав палец к губам, я заставил её замолчать.

Мы видели, как они постепенно замедляются, передвигаясь теперь со скоростью черепах.

— Тссс, — прошипел я.

Сосуды вновь ожили. На несколько секунд движение ускорилось.

Фелл сделал знак рукой, и мы все отступили на несколько шагов назад.

Ещё одна группа кукол большой толпой продвинулась в нашу сторону, быстрее, чем все предыдущие.

Они подошли ближе шагов на двадцать, а мы за это же время отступили, кажется, шагов на пять?

Я в одиночку сделал ещё один шаг назад, и все куклы и манекены из этой группы тут же сделали четыре, а то и пять шагов в нашу сторону.

Сколько прошло с того момента, как они были приведены в действие? Почему за это время они не разделились сильнее?

Это напоминало те стихии, что использовались в ритуале пробуждения. Дыхание, взрыв, территория… руны соответствовали первоэлементам — воздуху, огню и земле.

Сосуды, связанные с воздухом, чтобы приближаться к нам на полшага после каждого нашего вздоха и на два-три шага после каждого произнесённого слова.

Сосуды, связанные с огнём, чтобы отыскивать наше тепло. Медленные, неотвратимые, и если верить Феллу, готовые взорваться, как только окажутся поблизости от нас.

Связанные с землёй, чтобы следовать за нами по нашим следам.

И ещё два вида.

В ритуале была представлена стихия воды.

Теперь я смог разглядеть и эти фигуры. Они были вялыми, руки безвольно висели по сторонам. Когда дул ветер, они слегка покачивались, словно ивы.

Вид у них был зловещий. Большинство до этого момента не сдвинулись ни на шаг.

Далеко ли они продвинутся, когда начнут ходить?

Кроме того, имелась и пятая группа. Они передвигались с постоянной скоростью, но чаще всего не в нашу сторону.

— Дерево или металл? — спросил я, указав на них.

Этот вопрос вызвал реакцию группы воздуха. Если бы все сосуды имели одинаковый вид и размер, то, полагаю, они и зашагали бы в ногу, как солдаты. Но они были разными, и потому топали вразнобой.

— Металл, — шёпотом ответил Фелл. — В пост-индустриальную эпоху дерево не используют. Уходящий элемент.

Заметила ли это Роуз? Возникли ли у неё те же ассоциации, что и у меня?

Но она была занята чем-то другим. Занята с Мэгги.

Что у них там вообще происходит?

— Передвигайтесь аккуратно, — сказал я, тщательно подсчитывая, в какое расстояние нам обходится каждое сказанное слово. — Выверенно.

— Копать-молотить, — выдала Мэгги. — Пора уже нам разрубить этот Гордиев узел.

Я взглянул на Фелла.

— Насколько сильно вы можете ударить? — спросил он.

— Охеренно сильно, — ответила Роуз. — Готовы?

Каждое слово обходилось нам ещё в один метр дистанции.

Это было некстати, но это был, пожалуй, единственный доступный полигон, на котором можно было оценить, что же им в итоге удалось подготовить.

— Валяйте, — решил я.

Роуз приступила к делу. Раздался звук разбиваемого окна, и Крошка с громким треском вырвалась на свободу.

Плод кровосмешения, полторы сотни килограммов жира и мускулов, стоял на середине улицы, осыпанный дождём из осколков стекла.

И в ту же секунду, как была использована магия, пробудились сосуды, связанные с водой, в мгновение ока преодолевая разделяющее нас расстояние.