Пакт (джен)

Чутьё подсказывало мне, что мы с Эваном друг другу подходим. Мы понимали друг друга, могли действовать сообща, наши сильные стороны взаимно дополнялись. Наверно, со стороны Эван, сидящий у меня на руке, даже смотрелся вполне органично. Хотя, возможно, последнее я себе вообразил, а причиной подобных мыслей было моё самовосприятие, моя любовь к птицам и форма, которую приобрёл Эван.

Однако с Мэгги всё было аналогично. Мне несложно было представить себе её в окружении небольшой группы гоблинов. Волосы Мэгги местами торчали дыбом, предметы гардероба не слишком подходили один к другому, а её прямолинейная манера поведения была явным преимуществом, когда имеешь дело с гоблинами.

Короче, питомцы часто бывают похожи на своих хозяев.

Я видел отражение Роуз в треснувшем оконном стекле и одновременно мог наблюдать, как Крошка в лоб встречает атаку «водяных» кукол.

Как ни крути, это же самое чутьё подсказывало мне, что Крошка совершенно не подходит Роуз.

У меня имелись кое-какие подозрения насчёт того, почему Роуз решила в итоге призвать именно Крошку, но размышлять на эту тему было некогда. Перед нами стояли более насущные проблемы.

Тифф и Фелл пытались остановить тех двух кукол, что уже добрались до нас. Фелл пнул одну из них ногой, а Тифф с размаху врезала сумкой по второй, ростом не выше пояса. С учётом всех обстоятельств, справиться с ними удалось относительно легко. Фелл опустил ногу на шею той, которую он сбил, с достаточной силой, чтобы голова отвалилась от туловища. Теперь у таинственной энергии не было возможности питать тело этого создания.

Крошка, в свою очередь, ухватила два ближайших сосуда и стала орудовать ими как дубинками, сбив с ног другие три, оказавшиеся рядом. Для драки те явно не годились. Пластиковые, и многие к тому же пустотелые. Бить как следует они не могли, а вместо этого пытались хвататься за что попало, душить или просто лупили изо всех своих невеликих сил по одному и тому же месту. Крошку это скорее бесило, чем наносило урон.

Она сделала шаг вперёд, совершенно не задумываясь о том, что это позволяет земляным куклам подобраться ближе.

Весу в Крошке было никак не меньше полутора центнеров, и с виду она напоминала скорее неандертальца, чем человека разумного. От неё разило, зубы были испорченные, а платье происходило из тех далёких времён, когда очень немногие из людей имели избыточный вес или вообще получали достаточное питание для того, чтобы вымахать на пару метров в высоту. Оно напоминало дешёвую занавеску с распродажи, расцвеченную мелковатым орнаментом, изображающим цветы. Огромные скособоченные соски выпирали сквозь тонкую ткань, будто два теннисных мяча. Грязные босые ноги ступали прямо по снегу.

Волосы её были длинными, редкими и жёсткими. Что же касается глаз… да, мне несложно было понять, откуда взялся ярлык «недочеловека». Не составило бы труда даже представить, отчего люди могли принять её за демона. Не просто взгляд исподлобья, но взгляд тяжёлый, полный ненависти ко всему на свете. Менялась только форма её ненависти — злоба, презрение, отвращение.

Я бы совершенно не удивился, если бы оказалось, что именно таких, как она, в былые времена прозвали ограми. Приведи она в порядок волосы и одежду, отведи взгляд, и на людной улице мало кто обратил бы на неё внимание. А вот в нынешнем виде её с той же лёгкостью сочли бы чудовищем.

Она была огромной, краснорожей, и самого момента появления пребывала в буйном неистовстве. Она тяжело дышала и издавала неразборчивое рычание. Она орудовала мясистыми кулаками и кряхтела при каждом взмахе. Она не просто шагала, а втаптывала в землю всё, что оказывалось под ногами. И вдобавок она была магическим созданием — уже в силу того способа, которым была сюда призвана.

Короче говоря, она привлекала внимание кукол и манекенов всех имеющихся разновидностей.

Но даже тогда, когда они наваливались на неё всей кучей, ей не составляло труда с ними совладать.

Однако куклы, будучи отброшенными и даже разорванными пополам, снова и снова стремились вернуться в бой. Они не восстанавливали себя, а просто ползли, хромали или размахивали конечностями в попытках хоть как-то подобраться ближе.

В том числе ближе и к нам.

— Она не бьёт по рунам, — заметил я. — Роуз, скажи ей.

— Крошка! — выкрикнула Роуз. — Лупи по…

Едва взглянув в её сторону, Крошка ухватила одну из кукол поперёк туловища и с силой швырнула.

— ...по символам…

Брошенная кукла вышибла окно, где находилась Роуз. Мы синхронно втянули головы, когда вокруг посыпались осколки стекла.

Наша вскрики и поспешное отступление привлекли внимание ещё нескольких кукол. В том числе и тех, которых перед этим сломала Крошка.

— Будет, наверно, лучше оставить её как есть, — заметила Мэгги.

Одна из кукол подобралась достаточно близко к Крошке и взорвалась. Две другие начали извиваться в судорогах, устремив к небу «лица» и сгибая конечности под совершенно немыслимыми углами.

Я прикрыл лицо рукой в ожидании новых взрывов.

Грохнуло ещё дважды. Послабее, чем взрыв гранаты, насколько я мог его себе представить, но, судя по всему, достаточно сильно, чтобы нанести серьёзное увечье.

Крошка опустила руку, которой прикрывала лицо. Вторая рука была вытянута вперёд в попытке что-то схватить.

Огонь опалил её, разорвав и обесцветив кожу. Даже с такого расстояния заметны были воспалённые чёрно-красные пятна ожогов. Два мясистых пальца были оторваны и болтались на каких-то ошмётках плоти.

Повреждённой рукой она раздавила твёрдую пластиковую голову. Один из пальцев при этом отвалился.

Ударом локтя той же руки она отправила ещё один манекен обратно в гущу толпы.

Всё это она проделала, не останавливаясь ни на секунду.

Когда она повернулась, я заметил, что её лицо тоже обожжено. Но, похоже, боль её только раззадоривала. В этом был некий смысл: раз ярость и ненависть служили единственным источником её силы, то и боль становилась для неё стимулом, а не препятствием.

Это напомнило мне мои собственные недавние рассуждения о боли, о чувствах и о том, как они влияют на нас.

— Можем пока обсудить положение, — сказал Фелл. — Она отвлекает их на себя, значит, мы могли бы выманить в сторону нескольких наименее опасных и разделаться с ними.

— Точняк, — согласилась Мэгги.

— Она что, не подчиняется Роуз? — спросил я.

— Опыт мне подсказывает, что просто нужен правильный момент, — пояснила Мэгги.

— А Блэйк говорил, что ты в этих делах новичок, — заметил Фелл.

— Я твёрдо уверена в том, что недостаток опыта можно скомпенсировать его качеством. А качественный опыт означает, что либо ты имеешь дело с плохими Иными, которые…

Она замолчала, потому что до нас добралась очередная порция кукол.

В этот раз я тоже принял участие в схватке, защищая Фелла с левого фланга. Меч я оставил замотанным, чтобы Мэгги не разглядела деталей, особенно тщательно обмотав рукоятку, где шипы длиной в пару сантиметров были посажены настолько плотно, что его невозможно было нормально держать.

Даже несмотря на то, что меч был обёрнут в ткань, а лезвие было несбалансированным и слишком тяжёлым, я ухитрился ткнуть им одну из кукол, отбросив её назад. Я ударил её по ноге, целясь в сустав, и с запозданием сообразил, что именно этот узел у манекенов наиболее прочный.

Фелл же пнул очередную куклу в грудь, примерно так, как обычно вышибают двери. Торс прогнулся вовнутрь, вес рук и головы довершил дело, и манекен сложился пополам.

Оставалась лишь небольшая рассеянная группа.

— Надеюсь, подходящий момент скоро наступит, — сказал я. — Нашему, так сказать, джинну пора бы отправиться назад в бутылку.

Мэгги кивнула, не сводя глаз с Крошки.

Несколько новых взрывов принесли больше вреда самим манекенам, чем новой зверушке Роуз.

— А что, Сёстры всегда так действуют? — спросил я.

— Нет, — ответил Фелл.

— Тогда как?

— Нормы поведения диктует Лорд города. В Торонто, как и во многих других местах, при первом обращении к Лорду с какой-нибудь просьбой от тебя требуется принять определённые условия. Одно из этих условий — быть готовым выступить на защиту города. Эти сосуды, вероятно, являются символическим подношением Лорду от Сестёр Факела.

— На случай, если какой-нибудь честолюбивый Лорд явится сюда, чтобы сместить Завоевателя? — предположил я.

— Примерно так.

Я кивнул.

За снегопадом мне трудно было разобрать, какими рунами отмечены манекены. Те, что несли руну металла, почти не отклонялись от своего извилистого пути по окрестностям, а все прочие в основном были заняты стычкой с Крошкой.

Две из них корчились и извивались, как муравьи под лупой. Обе были отмечены руной огня.

— Берегись! — завопил я.

Но Крошка уже ухватила обеих, по одной в каждую руку.

Та, что оказалась в левой, была отправлена в самую гущу оставшихся сосудов.

Правая рука сжала безволосую куклу ростом с пятилетнего ребёнка. Крошка повернулась, собираясь метнуть её так, как обычно толкают ядро.

В нашу сторону.

— Бляяя! — заорал я.

— Ёлки!..

Мы бросились прочь, стараясь оказаться подальше от летящей куклы.

Но Крошка целилась не в нас.

Не в людей из плоти и крови. Вовсе нет.

Она метила в Роуз. Кукла полетела к тому самому зданию, где Крошка перед этим выбила окно.

Я взглянул на Роуз.

— Беги!

Она кинулась прочь, вправо от окна. За те мгновения, пока я ещё не закрыл лицо, я не увидел её ни в одном из соседних окон.

Взрыв вынес все окна на первом этаже, и даже на втором некоторые из стёкол треснули.

Крошка и сама оказалась в нескольких метрах от взрыва первой куклы. Она пошатнулась, но устояла на ногах.

Затем она принялась за «металлические» сосуды. Когда она рвала их на части, те не оказывали никакого сопротивления.

По мере того, как их оставалось всё меньше, прекращали трепыхаться и разломанные части прочих кукол.

Выходит, они передавали сигналы? Или служили чем-то вроде системы поддержки?

Может быть, именно поэтому они и появились тут все одновременно. «Металлические» были кем-то вроде генералов. Уязвимыми без посторонней помощи.

Что ж, разделаться с оставшимися оказалось не так сложно.

Стоя в центре полукруга из горящих пластиковых частей, Крошка уставилась на нас.

Она была обожжена, покрыта ссадинами и десятками кровоточащих порезов. Некоторые раны были нанесены поверх уже существовавших. Больше всего кожа была повреждена там, где ожоги сочетались с ушибами.

Если бы мы оказались там вместо неё, то вряд ли выстояли бы, даже всей группой. А у Крошки вид был такой, словно единственным предназначением этих сосудов было продемонстрировать, как ловко она умеет расправляться с человекоподобными созданиями.

Теперь же, когда с куклами было покончено, единственными объектами с человеческой формой оставались мы сами.

Крошка улыбнулась и подняла руку, чтобы откусить свисающий сбоку лоскут кожи. Так небрежно, как если бы это был заусенец. Затем она вытерла о платье то, во что превратилась её рука, оставив на ткани красно-коричневый след. Даже не поморщившись.

Это до жути напоминало сцену из какого-то ужастика.

— Ну и как же её связать обратно? — спросил я.

— Если они с самого начала были надёжно связаны и принесли клятвы, то их и не нужно связывать по новой, они будут следовать правилам, которые уже были для них установлены, — ответила Мэгги.

— Но ведь Крошка не приносила клятв, так?

— Не-а, — покачала головой Мэгги. — Но она должна выполнять данные ей инструкции.

— Думаю, тебе стоит рассказать об этом поподробнее.

— Я объяснила Роуз, как обычно высвобождают духов. Роуз считает, что не способна использовать магию, так что я сама нарисовала все построения. Потом она использовала голос Торбёрнов, а я сделала всё, что необходимо для связывания, и передала право управления ей. Роуз говорит слова, Крошка высвобождается, преследует указанную цель, потом возвращается назад, и мы её либо опять связываем, либо изгоняем.

Фелл кивнул с таким видом, как будто ему были понятны все детали сказанного.

— Но цели больше нет, так чего же Крошка не возвращается? — спросил я.

— Это надо спрашивать у Роуз. Что-то пошло не так.

— И как тогда заставить её вернуться?

— Роуз должна отдать приказ.

— Вот только, похоже, Крошка не заинтересована в том, чтобы предоставить ей такую возможность, — заметил я.

— Ага.

Фелл вытащил пистолет. Я не был уверен, что этого будет достаточно, чтобы остановить Крошку.

Мы допустили ошибку.

Опасную ошибку. Уступили давлению Мэгги, поступили опрометчиво, не подготовившись как следует, и теперь пожинали плоды. Мы обменяли одну проблему на другую.

Судя по всему, это было вполне в духе Мэгги — видимо, её неспособность ругаться указывала на подобные ошибки, совершённые в прошлом. Всё-таки ей действительно не хватало опыта.

А вот для Роуз это было нехарактерно. За последнюю пару лет я потратил немало времени, изучая себя. Исследуя то, каким образом я справляюсь с задачами и где лежат мои пределы. Что мне необходимо и почему.

А как действует Роуз, будучи загнанной в угол? Она казалась мне более организованной и более склонной думать о будущем в целом. Но и на ней, судя по всему, сказывались последствия почти двухнедельного заточения в зеркальном мире. Её тактильные контакты сводились к короткому объятию и рукопожатию со мной, кое-какими соприкосновениями с Иными, насилию со стороны Завоевателя и мимолётному поцелую Падрика. А ещё её подвергли допросу, и это могло лишь укрепить в ней ощущение того, насколько она уязвима.

Неужели доведённая до предела Роуз становилась именно такой, каким она видела меня самого — неосмотрительной и неразборчивой в средствах?

— А что если Роуз спрячется где-то за пределами видимости? — предложила Тифф.

— Тут важна театральность, — возразил я. — То, как и когда ты произносишь слова, может оказывать влияние на их силу. Если ты повелеваешь ей вернуться, а сам при этом прячешься, то это сработает с меньшей вероятностью, чем твёрдый приказ.

Крошка повернулась, обшаривая окружающее пространство горящим взглядом.

Нагнувшись, она подобрала безжизненный сосуд, потом ещё один. Оба были манекенами, из числа тех, что потяжелее; на обоих были видны отметины, оставленные Крошкой. Она сунула их подмышку и зашагала прямиком в нашу сторону.

Выглядела она как что-то среднее между носорогом и маленькой девочкой, несущей надоевшую игрушку.

— Роуз! — мой резкий и напряжённый голос раскатился по опустевшей улице.

— С проектом «призывом занимается зазеркальная девушка» пока что не всё гладко, — заметила Мэгги.

— Роуз! — повторил я, ещё громче.

Скорость и направление движения Крошки явно указывали на то, что притормаживать она не намерена. Она слегка поскользнулась на заледеневшем участке пути, но от этого её вид не стал менее угрожающим. Скорее наоборот. То шагая, то проскальзывая в нашу сторону, она больше всего напоминала валун, катящийся на нас с высокой горы.

Я не сомневался, что нацелилась она прямо на Фелла и собирается размазать его по мостовой.

Фелл, судя по всему, был того же мнения. Он поднял пистолет и прицелился.

— Что-то сомневаюсь, что это поможет, — сказал я.

— Готов услышать идеи получше, Торбёрн, — с некоторым раздражением ответил Фелл.

— Может, гоблины? — предложил я.

— Это всё равно что тушить огонь бензином, — сказала Мэгги.

Бензин против огня, подобное против подобного. Ни гоблины, ни пистолет здесь не помогут — и то, и другое слишком прямо, слишком агрессивно.

Следовало обратиться к противоположностям.

Но что у нас есть из того, чем мы могли бы воспользоваться?..

В данном случае этот принцип невозможно было применить напрямую. Многих из Иных нельзя было отнести к какой-то определённой узкой категории, и Крошка вряд ли могла считаться воплощением агрессии. Но в качестве отправной точки эта мысль годилась, и, поразмыслив, я пришёл к вполне определённому решению.

— Эван, — позвал я, прикоснувшись ладонью к плечу. Коротким прыжком Эван перескочил ко мне на палец.

Я выбросил руку вперёд. Эван полетел в том направлении, куда я его направил.

Я втайне порадовался, что это сработало. Театральность.

Молодчина, парень.

Эван исполнил тот же трюк, что и тогда с Глазом, пролетев у неё между ногами. С немного большей силой, чем положено воробью.

Крошка рухнула на четвереньки.

За то время, пока она поднималась на ноги, шаря вокруг себя в поисках сосудов, которые уронила, мы успели отступить на несколько шагов.

— Сейчас в самый раз, — сказала Мэгги.

— Роуз! — снова крикнул я.

— Крошка! — наконец вмешалась в происходящее Роуз, хотя я по-прежнему не мог понять, где она находится. — Твоё задание выполнено! Возвращайся!

Крошка завопила что-то нечленораздельное и оторвала голову одному из манекенов, которые тащила с собой. Брошенная её рукой, точно камень из пращи, эта голова пробила толстое, размалёванное надписями стекло автобусной остановки и врезалась в витрину магазина. Едва заметное движение подсказало мне, что Роуз успела сбежать.

Она пыталась укрыться за другой прозрачной поверхностью, но это не сработало.

Стеклянное ограждение автобусной остановки, в которое врезалась голова манекена, разлетелось на множество мелких осколков. Витрина же распалась на огромные треугольные фрагменты, каждый не меньше метра длиной, которые в свою очередь рассыпались при ударе о землю.

Крошка оторвала от манекена ещё одну часть. Это были ладонь и предплечье, вместе напоминающие дубинку. Она тяжело дышала, обшаривая глазами окружающее пространство.

— Я повелеваю тебе… — начала Роуз.

Крошка мгновенно обернулась и швырнула в неё руку.

Ещё одно окно брызнуло осколками.

Нам чертовски повезло, что Роуз не была реальным человеком, из плоти и крови. Если бы это отродье из богом забытых мест призвал я, вряд ли мне удалось бы так ловко уворачиваться от брошенных предметов.

— Мэгги, — спросил я, — Роуз тебе случаем не рассказала никаких подробностей про эту Крошку?

— Есть разные виды подобных тварей. Бывают дикие, которых сформировала окружающая среда. Они приспосабливаются к жизни в холоде, в пустынях, ущельях, глубоких пещерах и прочих неприветливых местах. Бывают социальные, они живут группами. Семьи каннибалов и всё такое. И есть ещё одиночки. Те, что отбились от стаи — то ли их стая погибла, то ли они просто настолько отличаются от своих родичей жестокостью или тупизной, что им не разрешают тусить с остальными.

Роуз снова заговорила. Крошка приготовилась швырнуть новый кусок манекена, но Эван пролетел к ней совсем близко, не дав размахнуться.

— Я связываю тебя, Крошка! Связываю так же, как был связан твой папаня!

Крошка в ответ произнесла что-то неразборчивое.

— Ты была для него золотцем, его единственной де…

Крошка швырнула очередную деталь манекена. В этот раз вмешательство Эвана немного запоздало.

— У Крошки была семья, — понял я.

— Она наверняка стала бы одиночкой особого рода, но мстительные соседи добрались до неё ещё до того, как дела зашли слишком далеко. Тому, кто собирает души умерших, она не пригодилась. Роуз ещё сказала… как это там?.. Полагают, что Крошка обитает в наиболее тёмных уголках лимба. Не все попадают в ладони, что ловят падающих вниз. Крошка одна из немногих, кто проскользнул между пальцев. Те, кому известно её имя, могут на какое-то время вытянуть её на поверхность, но глубины никогда её не отпустят.

— А мы не можем перерезать ту связь, которая ещё удерживает её здесь? — спросил я.

— Твой папаня называл тебя своим комариком. Своим пискунчиком! — прокричала Роуз. — Я связываю тебя с твоим отцом и призываю тебя вернуться к нему!

Очередное окно разлетелось вдребезги. Ещё дальше от Крошки.

Судя по всему, Роуз придерживалась какой-то стратегии при выборе отражающих поверхностей, где она скрывалась.

Но на этот раз я ощутил, как моя связь с ней ушла в сторону и разорвалась. Что-то произошло.

Неужели она не успела увернуться?

Нет, она всё ещё была жива, просто отступила в какое-то удалённое место. Может быть, в дом. Решила перевести дух?

Крошка вертелась на месте, сжимая в руках нижнюю половину торса манекена. Терпеливо слушала и высматривала.

Эван пронёсся мимо, и она ударила его. Удар был скользящим, но даже я его ощутил.

Мой фамильяр быстро пришёл в себя и отлетел на безопасное расстояние до того, как она успела растоптать его.

Увидев, что Роуз больше не появляется, Крошка переключилась на нас, подняв над головой остатки манекена.

Дело было даже не в её размерах, пусть она и была под два метра ростом и метр в ширину. Скорее в том, что она была сложена как-то по особому. Судя по тому, что стало с автобусной остановкой, она способна была разорвать нас на части, будто пушечное ядро.

Фелл выстрелил.

Крошка осталась на ногах, и он выстрелил ещё трижды. Только после этого огромная бабища отступила на шаг назад.

Она остановилась, прижимая повреждённую руку к пулевым отверстиям, затем посмотрела на нас и улыбнулась. Она будто бы наслаждалась всем этим, как если бы раны причиняли ей не боль, а что-то другое.

— Зря ты не зачаровал свой пистолет, — заметила Мэгги.

— Я служу Лорду города с тех пор, как мне исполнилось двенадцать, — ответил Фелл. — Когда нужно было разобраться с практиком, обычной пули хватало. А если появлялось что-то более крупное, то он не посылал к нему иллюзиониста-заклинателя.

Крошка всё ещё не метнула в нас свой снаряд. Она явно чего-то дожидалась.

Эван полетел прямо на неё. Мускулы на ногах Крошки заметно напряглись.

— Назад! — выдохнул я. Времени набрать воздуха для нормального крика не было. Трепеща крыльями, Эван свернул в сторону. Удар Крошки, пришедшийся по пустому месту, выглядел слабым и запоздавшим. Но мне показалось, что она его попросту заманивает. Если бы удар достиг цели, от него и мокрого места не осталось бы.

— И чего бы ей не быть потупее? — пробормотал я. — Отчего Роуз не выбрала кого-то, кто не создал бы таких трудностей, даже сорвавшись со сраного поводка?

— Недочеловеки не глупые, они просто идут поперёк общества, — ответила Мэгги. Потом немного поразмыслила. — Вот прямо вообще поперёк. А ещё у них талант делать инструменты и оружие из подручных средств. Сверхъестественный талант.

— То есть если им дать сломанный стул, то с его помощью они убьют тебя быстрее, чем с помощью обычного пистолета или ножа? — переспросил Фелл.

— Точняк, — кивнула Мэгги. — А те, кому удаётся раздобыть какой-нибудь чумовой инструмент типа отбойного молотка или мачете, превращаются в легендарных недочеловеков, которых тогда описывала Роуз. У которых настоящая индивидуальность, личный стиль, ритуалы и все дела.

Я вздохнул, не отводя глаз от Крошки, чтобы ничего не пропустить. В этот момент телефон Фелла громко зазвонил. Крошка мгновенно отвела руку назад.

— Берегись! — заорал я.

Но Фелл уже действовал, не тратя дыхания на предупреждения. Свободной рукой он метнул в воздух горсть порошка.

Брошенный торс манекена пролетел на значительном расстоянии от нас.

— Не мог пораньше это сделать? — недовольно спросил я. — Чтобы нам не дожидаться, пока нас прихлопнут?

— Помолчи, Торбёрн. Ты сам не понимаешь, о чём говоришь.

— Ну так просвети меня, — предложил я.

Крошка снова запустила чем-то в ту же самую точку, вдалеке от нас. Я заметил на её лице смятение.

Телефон зазвонил уже в четвертый раз, и Фелл наконец ответил на звонок.

Он замер на мгновение.

— Хорошо, — сказал он и сразу завершил звонок.

— Что такое? — спросил я.

— Твои друзья обеспокоены. Неподалёку от них что-то затевается. То ли наш противник раскрыл убежища, которые я втайне подготовил в разных концах города, а они случайно оказались поблизости, то ли не срабатывают те минимальные средства защиты, что я использовал. Астролог отлично справляется с целеуказанием и поиском вещей — возможно, это относится и к твоим друзьям.

— Они с этим никак не связаны, они не являются моими бойцами, — сказал я, затем на всякий случай быстро добавил: — ...в рамках данного состязания.

— Ты не хочешь, чтобы они стали частью состязания, однако это вовсе не означает, что они в него не вовлечены. И тебе это отлично известно.

Я поглядел на Тифф и прикусил губу.

Крошка шагнула вперёд. Она приблизилась к автобусной остановке и оторвала от неё скамейку. Сделанную из нержавейки или чего-то подобного, волнистой формы, чтобы на ней было неудобно спать.

Она согнула её, перекрутила и разорвала надвое.

Обе половины она швырнула наугад, надеясь попасть всё равно во что.

Следующей жертвой пал столб, который поддерживал крышу остановки. Она запустила его так, что он закувыркался в воздухе как бейсбольная бита.

Столб пролетел в опасной близости к нам. Тифф тихонько пискнула.

Крошка продолжала наудачу швыряться остатками автобусной остановки. Ни один из фрагментов не пролетел ближе к нам, чем столб.

Она отыскала наиболее крупные осколки витрины и швырнула их, закрутив наподобие метательного ножа или тарелки фрисби.

Истратив все более-менее пригодные осколки, она отправилась дальше, пытаясь определить, где скрываемся мы или Роуз.

Её взгляд упал на очередную доступную цель.

На машину Фелла. Поцарапанную, с выбитым стеклом.

— О нет! — простонал Фелл.

Она направилась к машине, поскальзываясь на льду.

— Нет, нет, нет! — повторял Фелл.

Он двинулся вперёд, и я воспринял это как сигнал действовать.

Мы с ним во многом отличались. Я подозревал, что если бы ему пришлось увидеть, до чего я могу дойти в попытках выручить своих друзей, он бы сильно удивился. Он же, судя по всему, был одиночкой. Вроде бы он что-то говорил о семье, но действовал всё равно в одиночку. Не как я.

Но когда дело касалось машины… У меня был байк, и я мог понять его привязанность к ней.

Чёрт побери, лучше бы нам её спасти.

Эван описывал круги вокруг меня. Если Крошку его приближение заставляло спотыкаться, то мне, наоборот, давало дополнительную поддержку в те моменты, когда я терял равновесие. Вроде того, когда тебе легче поскользнуться, если ты и так уже скользишь — а мне было проще сохранять устойчивость, пока я стоял на ногах уверенно и твёрдо.

— Эван! — позвал я, протягивая руку. — Сюда!

Он перевернулся в воздухе и приземлился ко мне на ладонь.

— Как тебе тот раз, когда ты вытянул руку и я полетел? — спросил он. — Получилось круто!

Получилось и впрямь круто, но соглашаться времени не было.

— Сейчас мы это повторим. Двигай к ней. Валяй там дурака, жди моего сигнала, только не отвлекайся.

— Ага-а-а! — прокричал он, взлетая в воздух, и его голос понемногу затихал, по мере того как расстояние между нами увеличивалось.

Крошка заметила нас, и это означало, что защита Фелла больше не действует.

Но она продолжала идти к машине. Неужели решила, что в ней кто-нибудь остался?

Я каким-то образом ухитрился опередить Фелла, встав между Крошкой и автомобилем.

Без оружия, без магии, с одним мечом, который я едва мог удержать на весу, не то что использовать в качестве оружия.

— Эван! — крикнул я, глядя через плечо Крошки, — Давай!

Крошка обернулась гораздо быстрее, чем я рассчитывал, и занесла руку назад.

Я поднял ладонь, подавая сигнал «стой».

Эван изо всех сил затрепетал крыльями, вильнул в сторону и полетел обратно.

Отвлекая Крошку и выигрывая нам несколько секунд.

Надо было видеть выражение лица Крошки, вновь повернувшейся ко мне. Её обожжённая кожа горела, белки глаз сверкали, зрачки превратились в точки, а оскаленный рот демонстрировал гнилые пеньки зубов.

Ей явно не нравилось, когда её водили за нос.

Она атаковала меня с расстояния примерно в пять метров. Достаточно далеко для того, чтобы атака застала меня врасплох, и достаточно близко для того, чтобы у меня не было времени увернуться.

Фелл кинул в воздух горсть порошка.

Крошка метнула острый осколок стекла. Движение было быстрым, точным и незаметным.

Я увидел, как облако пыли приобретает форму. В полуметре слева от меня возник ещё один я. Осколок вонзился ему в живот, а затем, хотя это казалось невероятным, с влажным звуком пробил всё тело насквозь, шумно ударился об автомобиль и наконец с запозданием рассыпался. Моя иллюзорная копия, нафаршированная стеклом, рухнула на асфальт.

Фелл, стоявший чуть справа от меня, поднял пистолет.

Она схватила его за руку и сокрушила её вместе с пистолетом.

Затем дёрнула на себя.

Рука оказалась вырвана из сустава.

Она ухватила вторую руку ещё до того, как он успел отшатнуться. Одной пятернёй за грудь, второй за запястье. И снова рванула.

В этот раз она вырвала только кисть, поскольку угол и место приложения силы были другими. Чтобы выдернуть из плечевого сустава всю руку, ей пришлось повторить попытку.

От сильного рывка Фелл кубарем полетел наземь и приземлился как раз в таком положении, что она смогла наступить одновременно на оба его колена, раздробив их.

Бросив его истекать кровью, она повернулась к машине.

Настоящий Фелл бросил ещё одну горсть порошка, прямо на её вытянутую искалеченную руку.

Она сжала её в кулак, затем, забыв про автомобиль, повернулась к Тифф и Мэгги.

— Машину нужно беречь, — сказал Фелл. — Твоим друзьям придётся как-то выкручиваться, но если мы останемся без транспорта…

— Понимаю, — ответил я.

С формальной точки зрения, если мы потеряем машину, то наши возможности перемещения будут сильно ограничены, и партизанская стратегия не сработает.

Но Фелл, кроме того, был привязан к своей машине, и пусть я никогда в жизни не предпочёл бы друзьям свой байк, я в какой-то степени мог понять, почему он ценит автомобиль больше, чем каких-то малознакомых людей.

К тому же бессмысленно было обвинять его в эгоизме. Нашей текущей задачей было остановить вышедшую из-под контроля тварь.

Решить большую проблему, которую мы сами себе создали, решая малую.

— Я вернулась, — произнесла Роуз.

Весьма кстати.

Я поглядел в боковое зеркало автомобиля.

Белую блузу Роуз пересекала тёмно-красная полоса, по обе стороны от которой расплывались кровавые разводы. Полоса ветвилась, словно молния. Или трещина на стекле. Она протянулась от одного плеча до другого.

— Ты ранена, — мои слова прозвучали некоторым преуменьшением. Несколько сантиметров выше, и порез прошёл бы по её горлу.

— Я справлюсь. Нашла решение, но мне необходимо что-то отвлекающее.

Я поглядел на остальных.

Мэгги держала в руках свисток, а вокруг Крошки скакал Хуепутало.

У нас появилась пара секунд.

— Хорошо, — сказал я. — Фелл, сможешь это повторить?

— Нет, — ответил он.

— Почему?

— Если иллюзии вроде тех, что использую я, не срабатывают, то это случается именно на третий раз. Так устроены обманные чары. К тому же, чтобы обмануть её, мне нужно, чтобы она смотрела на нас.

Да, именно так он отвёл с помощью порошка её руку и заставил промахнуться при броске.

Я кивнул и подал знак Эвану.

Тот пронёсся у самой земли. Крошка упала, и Хуепутало прыгнул, нацелившись на её горло.

Множество двойных подбородков противницы не позволили гоблину добраться до чего-то жизненно важного.

Крошка схватила гоблина и разорвала его надвое.

Стоящая поодаль Мэгги отбросила свисток в сторону.

— Крошка, дочь Тощего Рэкхема, дочь Толстухи, испившая крови… — нараспев заговорила Роуз.

Крошка поднялась на ноги, ухватилась за край выбоины в асфальте и выдрала здоровенный кусок.

Фелл выпускал в неё пули до тех пор, пока она не выронила его.

— …Связанная шестой печатью, вторым лучом звезды, отмеченная Гулой, отмеченная Форенте…

Передвигаясь на четвереньках, Крошка нащупала под снегом решётку ливневой канализации и подняла её.

Эван пролетел рядом с ней.

Не сходя с места, она размахнулась решёткой. Эван увернулся.

— Этой несовершенной печатью я повторно связываю тебя. Она останется несовершенной, покуда не будет отторгнута кровью, из которой была создана. Да будет сего достаточно. Именем рода Торбёрнов, отправляйся назад в глубины, из которых я тебя призвала!

Крошка выронила решётку.

Мне показалось, что это была игра света, какая-то мимолётная тень, но тень была чёрной, как сажа, и она поглотила её. Когда тень рассеялась, Крошки больше не было.

— Охренеть, — сказал я.

— Расслабляться ещё не время. У нас на подходе новые проблемы, — предупредил Фелл. — Я чувствую это. По-моему, они готовят новые партии кукол. И следующий свой ход они будут просчитывать более тщательно, особенно если к этому приложит руку Завоеватель. А что касается Глаза…

Я посмотрел Взглядом.

Приближение Глаза ощущалось почти физически.

— Он движется не так быстро, как раньше, — заметил я, когда мы присоединились к остальным.

— Ты про того громилу? — переспросила Мэгги. — Ту тварь, которая даже не пытается как-то замаскироваться?

— Ага, про него, — подтвердил я.

Тифф хранила молчание. Она обнимала себя за плечи одной рукой, держа вторую на моём байке, как будто без её поддержки он мог бы упасть.

Я даже не стал спрашивать, всё ли с ней в порядке.

В такие минуты, когда никто из нас не был в порядке, машинальный утвердительный ответ мог дорого обойтись тому, кто не имел права лгать.

— Пора двигаться, — произнёс Фелл.

Я продолжал смотреть на Тифф. При словах Фелла она слегка вздрогнула.

— Эти куклы, или сосуды, как их ни называй — можем мы их как-нибудь остановить? Защитный круг или что-нибудь в этом духе?

— Можем, — подтвердил Фелл.

— Мы спасли твою машину, и она всё ещё на ходу. Давай воспользуемся выигранным временем для того, чтобы найти подходящий гараж. Немного отступим, укрепим нашу защиту, чтобы он не мог взять нас измором. Если дело затянется, на пригодятся новые безопасные места, где можно отсидеться.

Он посмотрел на Тифф, проследив за моим взглядом.

— Ты хочешь, чтобы она этим занялась?

— Ну да. Я для того их и позвал, чтобы они могли как-нибудь помочь.

Он кивнул.

— Ты не против? — спросил я Тифф.

Услышав мою идею, она, похоже, испытала облегчение.

— Да, — отозвалась она.

* * *

Мы лишились Тифф, и как ни считай, у нас стало на одного союзника меньше.

Оставались Тай и Алексис.

Была ещё Мэгги, хотя по непонятной мне самому причине я избегал включать её в список, когда мысленно подсчитывал имеющиеся ресурсы и возможности.

Было бы куда проще свалить вину за неверный расчёт и тактические ошибки на Роуз.

Но вместо этого я почему-то всё больше размышлял о Мэгги.

Из окна открывался вид на горящий город. С балкона были видны не меньше шести пожаров или их отсветов.

Мы заняли квартиру в одном из недавно построенных домов. Даже на вид он был лучше, чем большинство зданий поблизости. Духовный мир не успел достаточно сильно повлиять на него. Дом был словно пропитан надеждой.

С символической точки зрения это был хороший выбор.

— Они наверняка сменят тактику, — рассуждал Фелл. — Сёстры… эти их сосуды были чем-то вроде универсального средства на непредвиденный случай. Чем-то, что можно после минимальной настройки выставить против угрозы любого рода. Что бы они ни отправили следом, это будет более узкоспециализированное средство.

Я кивнул. Звучало логично.

— Если позволишь высказаться, — продолжал Фелл, — мне кажется, это был не призыв, а просто пиздец.

— Я поняла, что мы сделали не так, — вклинилась Роуз. — Формулировки, которые я и Мэгги использовали, когда готовили Крошку к выходу по моей команде, оказались слишком конкретными. Она должна была одолеть всех врагов, которые окажутся поблизости, затем вернуться в лимб. Но когда с некоторыми из этих врагов вместо неё разделались мы…

— …Она больше не могла выполнить свою часть сделки, — закончил я. — И это освободило её от условий контракта.

— Я сначала подумала, что это пустяки, потому что мне достаточно всего лишь произнести нужные слова, и она будет связана и изгнана, но это оказалось не так-то просто. Она не давала мне закончить фразу, и это лишало мои слова власти, заставляя на ходу отыскивать более сильные формулировки.

Меня подмывало спросить у неё, насколько велика была роль Мэгги в выборе этих формулировок, но этого сделать я не мог, поскольку Мэгги была рядом.

Пришлось сделать в памяти пометку о возможном саботаже и двигаться дальше.

— Давай выкинем из головы то, что уже случилось, и подумаем о том, что произойдёт или может произойти. В будущем времени вместо прошедшего, — сказал я.

— Хорошо, — согласилась Роуз, — я не против.

— Я лишилась своего лучшего гоблина, — вмешалась Мэгги. — Те, что остались — из разряда самых мелких гремлинов.

— «Просто добавь воды»? — глупо сострил я.

— Нет. Они могут что-нибудь разломать, могут устраивать ловушки, — ответила она, показав мне пару сложенных бумажных полосок. На каждой было коряво изображено что-то вроде солнца, а также написано имя гоблина и какие-то сопутствующие пометки. Я с некоторым запозданием понял, что рисунок изображает не солнце, а шестерню.

На полосках красовались надписи «Расхерач» и «Говножуйка». И в качестве пояснения — «шавка номер один» и «шавка номер два».

— Ловушки — это неплохо, — сказал я. — Сможем приспособить их к делу?

— Они из разряда тех, кого можно назвать «бешеными собаками». Видишь, тут так и написано — «шавки». В практическом смысле они что-то вроде недочеловеков, с одним из которых мы тут только что имели дело. Ты их натравливаешь на кого-то, они делают свою работу, и поминай как звали. А запрячь их по новой — целая проблема.

Я кивнул.

— Больше ничего нет?

— Из того, чем можно было бы воспользоваться — ничего.

— Понятно, — сказал я.

— А как насчёт гоблинского меча? — спросил Фелл.

— Насчёт чего-чего? — оживилась Мэгги.

У меня не было случая попросить его помалкивать на эту тему.

Вот же блядь.

Я достал меч и развернул ткань.

— Ё-ё-ёжечки! Я про такие штуки слышала. В ту эпоху, когда дворы фейри ещё регулярно менялись, они их иногда порабощали и связывали. У них там были сложные отношения. И попадались могучие гоблины, которые по условиям договора соглашались принять определённый вид. Вот эта тварь совершенно явно не какая-нибудь мелюзга.

— Но и не крупный калибр, — добавил я. — Серединка на половинку, хотя любой, кто видел её в деле, мог бы с этим поспорить.

— Я его хочу, — заявила она.

— Но не получишь, — сказал я, внезапно порадовавшись обещанию, данному мной Эвану. — Разве что дойдём до крайности. Пока всё останется как есть.

Она нахмурилась с весьма разочарованным видом.

— Если мы собираемся через это пробиться, — поспешил я сменить тему, — нам нужно найти способ сохранить полученное преимущество, не вступая в новые конфликты. Чем дольше так продержимся, тем лучше.

— Если нам удастся продержаться два дня, — добавил Фелл, — то выходные закончатся, и Сёстры либо будут вынуждены вернуться к работе, либо сами захотят туда сбежать. Завоеватель лишится этого ресурса — либо физически, либо в смысле моральной поддержки.

— Об этом я даже не подумал, — кивнул я.

— В целях защиты мы можем сооружать барьеры и защитные построения, — сказал Фелл. — Можем вводить противника в заблуждение и надеяться на лучшее. Проблема в том, подобный подход вряд ли получится использовать в течение длительного времени. Они будут пробовать другие способы. И ведь Лорд города в течение целых поколений наблюдал за тем, как моя семья работает с магией. Он сообразит, как справиться со мной.

— Нам нужен другой способ скрыться с радаров, — согласился я.

— На эту тему я уже думала, — сказала Роуз. — Когда я искала информацию о лимбе и о том, что случилось с Крошкой, у меня возникла кое-какая идея.

— Какая именно?

— Мы ведём партизанскую войну, верно? Нам нужно вести себя тихо и бить по тем точкам, где они нас не ждут.

— Верно, — подтвердил я.

— А существует ли какое-нибудь правило, которое заставляет нас оставаться здесь?

— В этом здании?

— Нет, в мире духов.

Я поглядел на Фелла и Мэгги, потом на Алексис и Тая, сидящих поодаль.

— Только соображения морали, — сказал я. — Мы и так уже нанесли немало сопутствующего ущерба. Я не могу точно сказать, как он отражается на реальном мире и наоборот, но…

— …Но Завоеватель выбрал этот мир в качестве поля битвы, чтобы увести своих подданных из-под прямого удара, — закончил Фелл.

— И наверняка ещё из-за того, что это даёт ему преимущество, — добавила Роуз.

— И это тоже, — согласился Фелл. — Это ближе к той среде, где он привык находиться. Но, кстати, и к твоей тоже. Здесь ты можешь быть более гибкой, Роуз Торбёрн, хотя ты также и более уязвима.

Роуз тронула порез на груди.

— Это просто царапина.

— Стоит держать это в уме. Ты должна понимать, в чём твои сильные и слабые стороны. В этом мире ты сильнее, но в реальном мире ты лучше защищена. Решай, что важнее.

— Я так понял, что нам нужно выбрать, в каком мире разворачивать базу, — сказал я.

— Именно об этом я и говорю.

Мой друг нарушил молчание впервые с того момента, как мы вошли в квартиру и рассказали ему о произошедших событиях.

— А почему бы не в обоих? — спросил Тай.

В самом деле, почему?

* * *

Врата. Проходы из одного мира в другой. Создать их было непросто, но временем мы располагали, а у Роуз был доступ к бабушкиным книгам.

Моим друзьям следовало оставаться по другую сторону, поддерживая защитные сооружения и наблюдая за вратами. По крайней мере в ближайшее время. Спать они могли по очереди.

А нам предстояло бродить по просторам свободного мира.

Посреди города, в толпе обычных прохожих, даже не подозревающих о том, что происходит.

По крайней мере, так мне представлялось.

Вместо этого я услышал звуки сирен.

Фелл, Роуз, Мэгги и я остановились возле витрины магазина электроники. На телеэкранах воспроизводились записи с камер наблюдения и кадры, снятые на смартфоны. Огромная буйная бабища швыряла куски стекла в разбегающихся в разные стороны прохожих. «Полиция предполагает, что нападавшая находилась в состоянии наркотического опьянения», — сообщала бегущая новостная строка в нижней части экрана.

Она следовала по тому же пути, что и Крошка в мире духов, передвигаясь по самой середине улицы, в окружении остановившихся автомобилей.

Буйство продолжалось, пока её не подстрелили. На том самом месте, где Роуз изгнала Крошку.

Изображение сменилось, пошли новые сюжеты. Поджоги, пожары по всему городу. Автомобильные аварии. Вандализм. Гибель людей.

Завоеватель старался надавить на нас доступным только ему одному способом. До жителей Торонто ему по сути не было ни малейшего дела, и он знал, что нас это будет заботить куда больше, чем его самого и его подчинённых, за исключением разве что Сестёр и Астролога.

Я задал себе вопрос, что он подумал, глядя на разгром, учинённый Крошкой. Неприятно было осознавать, что он мог решить, будто мы тычем ему в нос доказательством того, что мы способны причинять сопутствующий ущерб в том же масштабе, что и он сам.

В такой ситуации нам становилось гораздо сложнее придерживаться выбранной стратегии.

Я повернулся и зашагал прочь.