Гермиона Грейнджер и Кубок Огня (джен)

— Ох! — От резкого и неуклюжего приземления из лёгких Гермионы вышибло воздух. Пользоваться порталами ей ещё учиться и учиться.

Тряхнув головой, она медленно поднялась на ноги, ожидая услышать аплодисменты заждавшихся зрителей.

Её встретила мёртвая тишина.

Быстро придя в чувства, Гермиона осознала не только гробовое молчание предположительно переполненных трибун, но и то, что квиддичное поле было каким-то подозрительно тёмным.

Солнце к этому времени уже скрылось за далёкими холмами, а луна, являвшая взору всего лишь узкий полумесяц, давала весьма скудное освещение.

По спине пробежал неприятный холодок. Где бы она сейчас ни находилась, это явно был не Хогвартс. И это не несло ей ничего хорошего.

Здесь её не ждала ликующая толпа зрителей. Судя по положению луны, она сомневалась, что вообще всё ещё находилась в Шотландии.

Долину, в которой она оказалась, окружали внушительные пологие холмы, а вовсе не привычные скалистые горы Хогвартса. Вдали, на фоне стремительно темнеющего тёмно-синего неба, едва виднелся какой-то неясный силуэт. Гермиона с трудом различила череду холмистых полей, разбитых невысокими каменными ограждениями. Одинокие булавочные уколы света вдалеке обозначали редкие человеческие жилища, возможно фермы.

«Канзас это или нет, я не собираюсь играть Дороти».

За спиной Гермиона обнаружила высокую, но, к счастью, самую обычную неподвижную живую изгородь. У её подножия пролегала неровная тропа, которая вела к короткому, но крутому подъёму. В другом направлении тропинка огибала изгородь и скрывалась из виду.

На вершине склона, вдоль его короткого гребня, виднелась ровная каменная ограда, беловато-серая на более тёмном фоне, почти серебряная в бледном лунном свете. Дальше, на более высоком холме, в сумерках вырисовывалось какое-то внушительное строение.

Куда бы портал её не забросил, у Гермионы было только два пути: вверх или вниз.

Она до сих пор продолжала держать в руке Кубок Трёх Волшебников. Внезапно её захлестнула волна отвращения, и она разжала пальцы. С громким металлическим лязгом подпрыгивая на неровной земле и беспорядочно отражая лунный свет, Кубок откатился к изгороди.

«Почему я так хотела победить? Что я наделала?»

Иррациональное желание превзойти конкурентов и доказать свою значимость всему волшебному миру было настолько неодолимым, что она избавилась от своего друга самым гнусным способом.

«Сможет ли Виктор когда-нибудь меня простить?»

У Седрика было явное преимущество, но, несмотря на это, она без всяких сомнений приняла его благородный жест. Неужели её амбиции и желание победить пересилили её чувство справедливости? Гермиона никогда раньше не стремилась к победе в Турнире. Она с самого начала открыто признавала, что ей не место в этом соревновании. Её установка «победа любой ценой» распространялась исключительно на учёбу и на яростное стремление защитить Гарри Поттера.

Кстати о защите Гарри… Должно быть, происходящее было началом того самого заключительного действия, которого они ждали. Она оказалась здесь не просто так. Вряд ли это перемещение было запланировано для других чемпионов.

Она посмотрела на ненавистный Кубок.

— Акцио! — Он прилетел к ней в руку, но, как и подозревала Гермиона, в обратную сторону портал не сработал.

— Портус! — У неё не было ни знаний, ни навыков, чтобы самой настроить портал, но попытаться стоило.

Профессора Дамблдор, МакГонагалл и Грюм — все тем или иным образом намекали, что для разоблачения заговора Гермионе придётся идти до конца. Теперь она не сомневалась, что оказалась в эпицентре того самого заговора. Единственный вопрос заключался в том, кто был намеченной целью: она или Гарри.

Она понимала, что самым безопасным для неё сейчас было развернуться и сбежать. Если повезёт, она найдёт какую-нибудь деревню или ферму, где есть телефон… Да, её родители сейчас были недоступны, но, возможно, она могла бы позвонить в полицию…

Гермиона задумалась на несколько секунд. Если здесь её поджидали Пожиратели Смерти, последнее, что она хотела сделать, это привести их в маггловскую деревню, как волков в стадо овец. Местная полиция против волшебников, готовых убивать… Эта мысль заставила её содрогнуться.

К добру или к худу, но участь её была предрешена.

Гермиона снова отшвырнула бесполезный Кубок и начала подъём вверх по склону. Она предположила, что найдёт ответы на свои вопросы в этом большом и, очевидно, необитаемом особняке.

Через несколько секунд она взобралась на гребень холма, где тропинка сворачивала и дальше шла вдоль каменной ограды в половину человеческого роста. Примерно в двадцати шагах камень разрывала хлипенькая калитка. Ныряя в каменную прореху, ответвление тропинки вело вверх на ещё один невысокий холм, где стояла заброшенная церквушка, едва видимая в тени тисового дерева.

Гермиона остановилась, палочка уже была в руке. Недели тренировок с Грозным Глазом надёжно вдолбили в неё эту привычку. Основная тропинка продолжала подниматься по крутому склону к большому особняку. Нужно ли ей подняться туда, или же она получит свои ответы на огороженной территории церкви?

Какая-то иррациональная мысль заставила её пройти через калитку, и она ступила на заросшее кладбище. Даже в слабом лунном свете она могла сказать, что надгробия были сильно изъедены временем и непогодой. Некоторые и вовсе были сломаны и щербато торчали из неухоженной травы неровными обломками. Кое-где монотонность серых плит разбавляли кресты, простые или богато украшенные.

По спине поползли мурашки. Гарри рассказывал ей о своих кошмарах, и то, что он описывал, жутко походило на то, что она сейчас видела перед собой. Теперь Гермиона была уверена, что находилась на правильном пути. Она покрепче сжала палочку и осторожно двинулась к церкви.

На фоне грязно-серых камней резко выделялось одно белое пятно. Оно отражало слабый лунный свет, будто приглашая подойти ближе. Гермиона настороженно пошла в ту сторону.

Это был самый величественный и дорогой памятник на всём кладбище. Стройные белые мраморные колонны гордо поддерживали наклонную вершину гробницы. Вероятно, здесь покоились хозяева поместья.

— Люмос!

В голубовато-белом свете палочки Гермиона обвела кончиками пальцев выгравированные на камне слова, зачитывая их вслух:

— В память о Джордже Эдварде Реддле, его жене Александре и их сыне… О Мерлин! — Гермиону вдруг затошнило. — Томасе…

Томас Реддл.

У Гермионы не было никаких сомнений. Это не могло быть простым совпадением. Такое же имя носил Волдеморт.

С замиранием сердца и внезапно пересохшим горлом она молча закончила чтение: «Установлен шестого июня тысяча девятьсот сорок четвертого года».

Была ли это семья Волдеморта?

Что бы она ни ожидала найти, это было не то. Или не всё. Её интуиция просто вопила об опасности. Быстро повернувшись спиной к надгробию, Гермиона внимательно осмотрела кладбище. Она понимала, что не сможет обнаружить волшебника, если тот скрыт чарами, но это было лучшее, что она могла сделать.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом. Единственным источником света, кроме тонкого полумесяца на небе, была палочка Гермионы.

Дверь церквушки издала скрип, неестественно громкий в окружающей тишине, и распахнулась, несмотря на сопротивление давно заржавевших петель. Гермиона погасила палочку и присела, затаившись в темноте.

Три фигуры в капюшонах вышли из непроглядной тьмы на едва различимый лунный свет. Гермиона отслеживала их палочкой, готовая нанести удар при первом намёке на враждебные действия. Что-то ей подсказывало, что она видит отнюдь не священнослужителей. Они остановились шагах в десяти от неё. Их плащи определённо не походили на одеяния священнослужителей, а глубокие капюшоны погружали лица во тьму, делая их неузнаваемыми.

— Ты Гермиона Грейнджер, девчонка? — голос задавшего вопрос звучал с акцентом. Похоже, он был ирландцем.

— Зачем вам это знать? — с наигранной бравадой ответила Гермиона. Она надеялась, что дрожь в голосе не выдаст её страха.

Средняя фигура, более приземистая, чем двое других, повернулась налево и обратилась к тому, кто задал вопрос.

— Это она, — тихо подтвердил коротышка. Она уже слышала этот голос раньше, но когда?

Подняв палочку, Гермиона произнесла предупреждение.

— Не подходите ближе, иначе вам же будет хуже!

— Мордред, это всего лишь сопливая девчонка, — сказал третий. Он, как и первый незнакомец, тоже говорил с ирландским акцентом.

Собравшись с духом, Гермиона сделала пару шагов вправо, отходя от гробницы Реддлов и открывая себе путь к отступлению, если потребуется.

— Кто вы такие и откуда знаете, кто я?

Тот, что был посередине, их явный лидер, протянул руку и сбросил капюшон.

— Ты! — почти что прошипела Гермиона. Она нацелила палочку на того, в ком опознала своего врага. — Питер Петтигрю!

Седеющий и лысеющий волшебник слегка вздрогнул от той ярости, что она вложила в свои слова, но ни он, ни два его сообщника не проявляли никаких признаков того, что собирались нападать или хотя бы защищаться от вооруженной и готовой вот-вот атаковать ведьмы. Уже одно это вызывало в мозгу Гермионы тревожные сигналы. Она что-то упустила…

— Знаешь, — заискивающе обратился к ней Петтигрю, — ты избавишь себя от большой боли, если положишь палочку.

— Ни за что, — прорычала она. — Если ты думаешь…

— Экспеллиармус!

В тот же миг палочка вырвалась из её рук, а саму Гермиону отбросило на несколько футов назад, где она врезалась в массивную мраморную гробницу и только по чистой случайности не сломала себе шею.

Её мозг смутно уловил хруст гравия чуть ниже по склону холма, там, откуда прилетело обезоруживающее заклинание. Перед глазами всё плыло, но постепенно она различила очертания напавшего на неё волшебника. Вскоре он уже стоял, нависая над ней, бледный и преисполненный гнева.

— Грюма бы огорчила его ученица, — выплюнул он. — Глупая грязнокровка дала застигнуть себя врасплох.

Этот голос она тоже слышала раньше, но никак не могла сфокусировать зрение, чтобы рассмотреть лицо. Что-то блестящее в его руках привлекло её внимание. Когда зрение немного восстановилось, Гермиона узнала сначала Кубок Трёх Волшебников в руках незнакомца, а потом и его самого.

«О, Мерлин!»

— Ты, — выдохнула она. — Это ты убил того человека в лесу. — Её голос звучал чуть невнятно.

Он выпустил Кубок из пальцев и с ожесточением ткнул палочкой ей в лицо.

— Я сделал то, что должен был сделать, и будь моя воля, ты присоединилась бы к этому предателю.

Его ярость вызывала в ней страх, но не сумела полностью погасить любопытство. Макнейр был Пожирателем Смерти, разве нет? Тогда в чём смысл?

— Кто ты? — спросила Гермиона глухим голосом.

— Верный последователь Тёмного Лорда, — прорычал он. — Это всё, что тебе стоит знать, грязнокровка! — Он посмотрел на Петтигрю. — Всё готово, Хвост?

— Да, конечно, — натянуто улыбнулся Петтигрю. Гермиона поняла, что он боится вновь прибывшего не меньше неё.

Худощавый Пожиратель Смерти кивнул, а затем снова обратил внимание на свою жертву.

— Сними мантию, — приказал он.

Гермиона замерла, затем быстро помотала головой.

— Нет, зачем?

Она не собиралась раздеваться перед ними — ни за что, пока в её теле ещё оставалась жизнь.

Он предвкушающе улыбнулся.

— Я надеялся на такой ответ, — он направил палочку прямо ей в грудь. — Круцио!

Застигнутая врасплох во второй раз, Гермиона была совершенно не готова к волнам невообразимой боли, которые обрушились на неё с оглушающей внезапностью. Казалось, кости трещали, кровь кипела, а по нервам будто пускали электрический ток. Раскалывающаяся боль в голове затмила всё, что она испытывала когда-либо прежде.

Когда действие Непростительного прекратилось, Гермиона, поскуливая, свернулась в клубок. Боль не отпускала ещё несколько секунд, медленно утихая.

Палочка мужчины была приставлена к её шее.

— Ты даже не представляешь, как долго я ждал, чтобы это сделать. Хочешь, чтобы стало ещё хуже? С таким же успехом я могу раздеть и труп. А теперь отдай мне эту мантию! — яростно прошипел он, сопровождая свои угрозы резким уколом палочки в горло.

Тихо всхлипывая, Гермиона распрямилась, неловко стянула квиддичную мантию Гарри и скинула её в траву.

Петтигрю мгновенно схватил её и уже собирался передать одному из своих спутников, когда светловолосый волшебник остановил его.

— Давай добавим убедительности. — Он злобно усмехнулся, целясь палочкой в руку Гермионы чуть выше локтя. — Диффиндо!

Гермиона закусила губу, когда на руке появилась тонкая рана длиной около трёх дюймов, из которой обильно потекла кровь.

— Трусливый ублюдок! — выплюнула она, когда её мучитель наклонился и прижал мантию к ране.

В тот же миг он ударил её по левой щеке с такой силой, что её зубы клацнули друг о друга.

— Заткнись, если не хочешь продолжить знакомство с моей палочкой. Ты нужна мне живой, но и только. В остальном полёт моей фантазии ничем не ограничен.

Он приложил кончик палочки к её левому бедру.

— Одно заклинание размозжит тебе таз; даже если они смогут его собрать, ты будешь хромать всю оставшуюся жизнь и никогда не родишь детей. Не так уж плохо… впрочем, у тебя и так на это мало шансов.

Его палочка медленно заскользила вверх, по груди, по шее, почти нежно, слегка касаясь кожи, прежде чем грубо чиркануть по щеке.

— Мне всё равно, что станет с твоей внешностью, будут ли у тебя выбиты все зубы или останется только один глаз. — Кончик его палочки находился в дюйме от правого глаза Гермионы. — Я ясно выражаюсь?

Гермиона с трудом сглотнула, затем заставила себя разлепить пересохшие губы и покорно произнести:

— Вполне.

Его свободная рука нанесла ей ещё один удар, на этот раз по правой щеке. Гермиона почувствовала металлический привкус крови из разбитой губы, которую её мучитель заботливо промакнул всё той же мантией. Казалось, он наконец был полностью удовлетворён.

— МакКракен, отнеси это вниз по склону, оставь там, где тропа подходит к живой изгороди, и как можно скорее возвращайся. И убедись, чтобы тряпка бросалась в глаза.

Гермиона услышала быстрые шаги — кто-то спешил выполнить его приказ. Она попыталась сесть, что ей не сразу, но удалось. Без опоры в виде фамильной гробницы Реддлов она немедленно рухнула бы обратно. Она натужно втянула в себя воздух, чувствуя, как сердце колотится о грудную клетку. Какую роль играла мантия Гарри? Её временно дезориентированный разум не находил в этом никакого смысла.

— МакКлар! — раздался ещё один приказ. — Не спускай с неё глаз. Я бы предпочёл, чтобы она пока дышала.

— Понял.

Светловолосый волшебник отошёл. Как можно незаметнее Гермиона постаралась прислушаться к его разговору с Петтигрю.

— Он готов?

— Да, — поспешил заверить его Петтигрю. — Но я не понимаю, зачем нам нужен Поттер.

— Это должен быть именно мальчишка, — последовал сердитый ответ, — если ты не хочешь, чтобы Он стал Ею. Кроме того, этого требует пророчество. Ты знаешь, что делать?

«Пророчество?»

Она не расслышала ответ Петтигрю, так как её охранник в этот момент встревоженно вскрикнул и отскочил назад. Гермиона услышала, как что-то зашевелилось в сочной зелени травы, и едва подавила крик.

Большая змея размером со взрослого питона скользнула прямо к ней, пробуя воздух раздвоенным языком. Рептилия мало походила на тех огромных ручных змей, что Гермионе доводилось видеть в зоопарке. Глаза этой змеи, разделенные узкими чёрным вертикальными зрачками, горели красным.

Гермиона вздрогнула. Казалось, змея оценивала её привлекательность в качестве пищи.

— Пошла прочь! — закричал МакКлар, направляя на змею палочку. Она как будто угадала его дальнейшие намерения и свернулась для нанесения удара.

— Авада Кедавра! — вспышка болезненного зелёного света исходила не от волшебной палочки назначенного ей охранника, а, наоборот, ударила его в грудь. Убитый мгновенно рухнул на землю. Змея испуганно зашипела и попятилась, осторожность временно пересилила соблазн лёгкой добычи.

— Крауч, ты что творишь?! — приглушенно воскликнул Петтигрю, привлекая внимание Гермионы.

«Крауч? Барти Крауч? Это невозможно».

— Заткнись, Хвост.

Близость змеи нервировала, поэтому Гермиона испытала некоторое облегчение, когда убийца подошёл и предусмотрительно встал между ней и опасной рептилией. Что-то в нём было неуместным, не вписывающимся в общую картину, но Гермиона никак не могла понять, что именно.

Из темноты раздался слабый, хриплый голос, отдавший приказ:

— Нагини… Ко мне…

Услышав зов, змея изогнулась. Не обращая внимания на свежее мясо, мёртвое или живое, она проскользнула между ближайшими надгробиями и исчезла в темноте.

Гермиона выдохнула — как оказалось, она подсознательно задержала дыхание — и осторожно попыталась получше рассмотреть «Крауча».

Этот человек никак не мог быть Бартемиусом Краучем, под оборотным зельем или нет. Быстрота движений и общая энергичность выдавали в нём молодого человека в расцвете сил, никак не пожилого волшебника. Было ли в семье Крауча молодое поколение? Может, племянник?

— Ты не должен был его убивать, — проныл Петтигрю.

— Он не был нужен мне живым, — ответил Крауч холодным, будничным тоном. Он бросил язвительный взгляд в сторону Петтигрю. — Тебе не мешало бы это запомнить, Хвост.

Судя по тому, чему она стала свидетелем в Запретном лесу, и тому, что увидела сейчас, этот человек убьёт снова без всяких колебаний.

— Инсендио! — Труп вспыхнул зачарованным пламенем.

— С МакКракеном будут проблемы, — проворчал Петтигрю.

Крауч даже не потрудился посмотреть в его сторону.

— Он не более чем расходный материал, если потребуется.

Внезапно он повернулся и уставился на Гермиону своим прожигающим взглядом, прежде чем направить палочку прямо на неё.

— Инкарцеро!

Магические путы вырвались наружу и плотно обвили тело Гермионы, припечатав её руки к бокам, а туловище — к холодному мрамору. Путы стягивались до тех пор, пока полностью не лишили её возможности пошевелиться.

— Кто ты? — снова спросила она.

— А ты любопытная маленькая грязнокровка, да? Тебе никогда не приходило в голову, что некоторые вещи лучше не знать…

Его прервал звук чьего-то бега по тропинке, отчетливо разнёсшийся в неподвижном ночном воздухе. Крауч быстро потушил пламя и развеял пепел, до того как МакКракен вернулся.

— Готово, — пропыхтел возвратившийся подручный. Крауч только отрывисто кивнул.

— Отлично… А теперь иди туда, — Крауч махнул палочкой в сторону тени, отбрасываемой тисовым деревом, — и оставайся там, пока я не позову тебя.

Ирландец кивнул в ответ, повернулся, чтобы уйти, как ему было приказано, но помедлил.

— А где Мик? — спросил он после некоторого колебания.

— Уже на позиции. Шевелись!

Гермиона на секунду подумала, не предупредить ли ирландца, но Крауч, стоявший всего в нескольких футах от неё, представлял гораздо большую угрозу.

— Хвост?

— Да? — отозвался Петтигрю, подойдя ближе.

Крауч передал ему палочку Гермионы.

— Ты знаешь, что делать?

Петтигрю кивнул.

— Прекрасно. — Крауч повернулся к своей беспомощной пленнице. — А сейчас ты позовёшь Поттера, грязнокровка.

Гермиона покачала головой:

— Нет.

Крауч наклонился, схватил Гермиону за волосы и резко дёрнул вверх и назад, так что она чувствительно приложилась затылком о мраморное надгробие.

— Маленькая грязнокровная сучка захотела добавки?

Несмотря на боль и мельтешащие перед глазами звёзды, Гермионе удалось найти в себе смелость ответить:

— Я не предам Гарри.

Теперь было очевидно, что именно он является их целью. Она скорее умрёт, чем заведёт его в ловушку.

Конечно, если Гарри всё-таки появится, она надеялась, что он будет не один, а с поддержкой того же Грозного Глаза Грюма.

Она понимала, что обрекает себя на дальнейшие пытки, и приготовилась к ещё одному приступу всепоглощающей агонии.

Казалось, Крауч был намерен оправдать опасения Гермионы.

— Магловское отребье, — выплюнул он, размахивая палочкой. — Ты не заслуживаешь ничего, кроме боли, — прорычал он. — Если прошлого раза тебе оказалось мало, то…

— Есть более простая альтернатива, — перебил Крауча Петтигрю и отпрянул под его взглядом.

— Верно, — добавил Крауч, отпуская волосы Гермионы и презрительно отбрасывая её в сторону. Выпрямившись, он холодно улыбнулся. — Третье Непростительное.

Гермиона на мгновение почувствовала облегчение. Империус! Они не знали, что она может его сбросить. Она притворится и в нужный момент…

— Империо! — прервало её мысли заклинание Крауча, и, несмотря на своё незавидное положение, она вдруг почувствовала расслабленную безмятежность.

— Ты ранена, — вклинился в её негу тихий и дружелюбный, но настойчивый голос. — Твой друг Гарри придёт, чтобы спасти тебя. Просто позови его.

Гермиона знала, что не должна этого делать, но что-то вынуждало её.

— Гарри! — прохрипела она.

— Громче, ты должна кричать громче.

Всё это чрезвычайно озадачивало. Гермиона знала, что может сбросить Империус, но у неё не было абсолютно никакого желания делать это.

— Гарри! — крикнула она громче, с болью и страхом в голосе.

Это было неправильно! Она не желала заманивать Гарри в ловушку, но согласилась на удивление легко.

— Он идёт, — пробормотал Крауч, потирая руки в предвкушении.

— Нет!

Крауч использовал Дезиллюминационное заклинание и стал практически невидимым в темноте. К удивлению Гермионы, когда со стороны тропинки послышались шаги, Петтигрю остался на виду.

Она почувствовала, будто ей на голову вылили содержимое разбитого куриного яйца. Чуть тягучая по ощущениям субстанция потекла от макушки вниз, по шее, а затем и по спине. Видимо, Крауч и на неё наложил Дезиллюминационное заклинание.

К её стыду и бесконечному огорчению, на сцене действительно появился Гарри. Скудное освещение не позволяло судить с уверенностью, был ли с ним кто-то ещё, но отсутствие звука других шагов подсказывало, что он почти наверняка прибыл один.

— Ещё разочек, специально для меня, — раздался шёпот Крауча совсем близко.

— Г… Г… — Она изо всех сил старалась перебороть себя. Ну почему в критический момент она не могла сделать то, что делала на тренировках с Грюмом? — Г-Гарри! — полузадушенно крикнула она.

— Что за… Люмос! — Загоревшийся свет на кончике палочки подтвердил, что Гарри был один. Тяжело дыша, будто бежал сюда со всех ног, он обеспокоенно оглядывался по сторонам и совершенно точно не был готов к тому, с чем ему в скором времени предстояло столкнуться. Его взгляд мазнул по ничем ему не угрожающему Хвосту и оббежал кладбище, скользнув мимо неё.

— Гермиона? — в растерянности позвал Гарри, сделав пару шагов в её сторону, потом остановился и повернулся к Хвосту. — Где она? — твёрдо спросил он.

У Гермионы сдавило горло, а глаза наполнились слезами. Яростно борясь с подавляющей всякую волю благостной безмятежностью, она изо всех сил пыталась предупредить Гарри об опасности.

— Гарри… это… ловушка, — сумела выдавить она.

— Гермиона, где ты? — теперь в голосе Гарри слышалось отчаяние. Он угрожающе направил палочку в сторону Петтигрю. — Где она? Говори!

— Опусти палочку, Гарри, — пискнул Петтигрю.

— Не опускай, Гарри!

Гарри последовал её совету и шагнул вперёд, нависнув над Петтигрю. Его явно сбивала с толку показная беззащитность врага.

Гермиона почувствовала, как её тело облило теплом.

— Если ты хочешь, чтобы твоя драгоценная подружка осталась в живых, Поттер, ты сделаешь так, как он говорит, — мягко приказал Крауч, снова став видимым.

Гарри резко развернулся и чуть не оступился, но тем не менее мгновенно направил палочку на Крауча. Его глаза расширились, когда он увидел подругу связанной.

— Гермиона?

Она почувствовала, как кончик волшебной палочки грубо упёрся ей прямо в ухо.

— Положи палочку, Гарри, если хочешь, чтобы она осталась жива, — посоветовал Петтигрю. — Ты действительно думаешь, что сможешь обезоружить его до того, как он использует Редукто?

Гермиона знала, что Гарри хорош в защите, но она также прекрасно понимала, что её голова взорвётся прежде, чем он успеет произнести первый слог заклинания. Оказавшись перед дилеммой, Гарри напряжённо сглотнул. Наконец он разжал слегка подрагивающие пальцы, выпуская палочку из рук.

Петтигрю быстро среагировал и подобрал её, едва та успела приземлиться на траву.

«Нет, нет, нет!» — мысленно закричала Гермиона, сгорая от стыда за собственное бессилие. Её позорная слабость привела именно к тому, чего она так старалась избежать!

Гарри Поттер оказался в руках Пожирателей Смерти.

Текст переведён Temp