Маги, магглы и сквибы (джен)

Одетый в темно серый костюм от Армани блондин с аккуратно уложенными волосами неестественно ровно сидел на кожаном диване синего «Ягуара». Не облокачиваясь на спинку, он уперся тростью в пол и временами чувствовал, что его волосы касаются потолка роскошного салона. За стеклом бушевала неестественная, невозможная толпа, сотни и тысячи нелепо одетых маглов. За время поездки им встретились сотни автомобилей, десятки двухэтажных автобусов, сотни лавок разных размеров, вплоть до громадных, со стеклянным фасадом в три или даже четыре этажа. Даже отделенная прочным стеклом, приглушавшим звуки и запахи, пульсация жизни одновременно завораживала и пугала, и важно было выглядеть достойно, не показывая истинных чувств.

Наблюдавший за блондином с другого конца дивана немолодой человек с залысинами наконец решился, звучно прокашлялся и заговорил:

— Мистер Малфой, вы предупреждали меня, что однажды мне придется вмешаться в ваши раздумья, и просили не слишком откладывать этот момент.

— Вот как? Что ж, извольте.

— Спасибо, мистер Малфой. Я постараюсь не забыть сказать всё, о чем вы просили. Начать стоит с того, что Патрик, чьим именем подписаны были письма — это я. Я работаю на вас уже больше десяти лет. Я вам обязан многим, в том числе и своим положением директора нескольких ваших компаний, и все это знают, поэтому вы можете звать меня просто по имени.

— Хорошо, Патрик.

— Еще, хотя мне и неудобно вас беспокоить, нам нужно появиться на собрании акционеров одной крупной компании, в которой ваша доля около пятой части. Сегодня перевыборы совета директоров и председателя, и очень важно, чтобы мы обеспечили присутствие там своего человека. Очень удачно, что вам достаточно будет молча проголосовать. Присутствующие уже в курсе ваших проблем.

— Моих проблем?

— Да, ваш сын попал в дурную компанию, и сейчас вы боретесь за его будущее. Подробности не важны, если каждый додумывает свое — так даже удобнее. К сожалению, вы неоднократно бывали в здании и знаете почти там почти всех. Сейчас я вам покажу альбом с фотографиями и подробно опишу, чего ожидать от собрания.

* * *

Патрик был достаточно любезен, чтобы не забыть указать на планах здания и показать фотографию и значок мужской комнаты, в которой, закрывшись в кабинке, высокий блондин в два больших глотка опорожнил хрустальный флакон, предварительно бросив в него длинный светлый волос. Это было ужасно. Еще десять минут, и пришлось бы срочно сбегать, прямо в разгар голосования.

Непременно нужно себя чем-нибудь вознаградить. Уже несколько менее напряженно усевшийся на мягкой коже блондин постучал тростью в окошко к водителю. Окошко открылось.

— Куда прикажете, мистер Малфой?

— Мне нужно присмотреть подарок жене, лучше даже несколько.

— Обычный маршрут?

— Да, пожалуй.

— Слушаюсь, сэр.

Буквально минут через пять автомобиль остановился, но не у входа в «Дырявый котел», а у монументального серого магловского здания.

— Тиффани, сэр, — сказал шофер и, оббежав машину, открыл своему пассажиру дверь.

— Благодарю вас, Сэм.

На входе в подъезд, однако, было написано вовсе не «Тиффани», а «Королевский обмен». Впрочем, показывать замешательство было нельзя, и блондин зашел внутрь. Пройдя насквозь недлинный коридор, он оказался во внутреннем дворике, накрытом прозрачной крышей, видимо стеклянной. Весь первый этаж был занят витринами магазинов. Завидев на одном из них надпись «Тиффани и Ко», блондин направился ко входу, постукивая своей черной тростью с серебряным набалдашником по аккуратной плитке. «Ужасно неудобно! Как он так ходит?» Перехватив трость пониже, чтобы она не стучала о пол, блондин вошел в магазин. Сияние камней на витринах ослепляло, но в голове блондина стучала мысль простая и неприятная: «Люциус регулярно покупает магловские украшения мне или кому-то еще?»

Осмотр помещения успокаивал и вдохновлял. На витрине обнаружилось колье, очень похожее на то, что Люциус дарил жене в этом году на день рождения, только с рубинами вместо изумрудов, и форма лепестков обрамления несколько отличалась, что было неудивительно, учитывая различия в огранке камней. Что ж, Люциус действительно говорил только, что он не покупает ей обувь у маглов, а о драгоценностях речь не шла. Ей просто и в голову не пришло спросить. Что ж, маглы действительно делали вещи не стыдные, вполне догнали гоблинов, если, конечно, не считать полного отсутствия магии в камнях на витрине. Видимо, Люциус знал, кто может качественно зачаровывать магловские изделия.

Вообще на витринах было много прелюбопытных вещиц, подходящих сразу к нескольким туалетам Нарциссы, но она (конечно же, это была она!) была в костюме Люциуса. Тяжести золота в карманах не чувствовалось, а как расплачиваются между собой маглы, Нарцисса не имела ни малейшего понятия. Решено, в следующий раз она прояснит этот вопрос у Патрика… Или правильнее просто приказать ему заплатить за всё, что нужно?

* * *

Люциус Малфой, одетый в свободные серые штаны и куртку, продолжал свой ежедневный поход по камере — два шага вперед, два назад. Места стало еще меньше, потому что к кровати добавились столик и этажерка, на открытых полках которой можно было разглядеть пару комплектов одежды, несколько книг и свитков бумаги, перья, немного косметики, и драгоценная, свернутая в тесный рулон, ширма. Все, что Люциус смог купить за деньги. Запирающийся сундук с чарами расширения охрана запретила наотрез. Хорошо, что деньги и связи помогали держать обе камеры напротив пустыми.

Вообще же подвалы министерства Магии постепенно наполнялись всяким сбродом, который без разбора записывали «пожирателями». Часть посаженных, скорее всего, была жертвами чьей-то алчности, зависти или ненависти. Маги более богатые, чем сильные и предусмотрительные. Дела других, например кондуктора магического автобуса Стэна Шенпайка, отдавали абсурдом. Точнее, могли показаться абсурдом обывателю, но Люциус прекрасно знал, что и рядовым аврорам нужно отчитываться об успехах в борьбе с последователями Темного лорда и их начальникам, и министерству в целом. Чтобы попасть в подвал, или, как говорили некоторые бомжеватого вида бедолаги, «на подвал», достаточно было оказаться в неправильное время в неправильном месте.

В целом Люциус был неплохо устроен. Чистая одежда, сносная еда из кафетерия министерства, возможность читать книги и вести переписку, пусть и проверяемую тюремщиками и в ограниченных масштабах. Однако, его точило сочетание беспокойства за сына с прежде незнакомыми ему побочными явлениями от вынужденного бездействия. Кроме того, что без физической нагрузки он стал плохо спать, его распирало изнутри.

Магия, не находя выхода в колдовстве, пыталась выплеснуться самым позорным стихийным образом, как из ребенка. После того, как стены его камеры впервые покрылись изморозью, Люциус стал упорно тренировать беспалочковую магию, которую всю жизнь считал слишком сложной, уделом редких великих волшебников и куда более многочисленных позёров, способных поражать девушек цветными светлячками в ладонях или в пьяном виде прикуривающих сигары с помощью беспалочкового «инсендио» из собственного пальца, чтобы потом лечить ожоги. Практиковать «инсендио» в камере было неразумно, а вот приманивать небольшие предметы «Акцио» и освещать страницы книги слабым «Люмосом» получалось уже почти каждый раз.

Наконец появилась привычно слишком уже бледная Нарцисса в сопровождении тюремщика. Сунув полученный от Нарциссы небольшой кошелек в карман, «служитель закона» потопал назад, недобро зыркая на бесполезных безденежных заключенных, на которых приходилось отвлекаться совершенно бесплатно. Точнее, якобы за зарплату, но её начисляли вне зависимости от заполняемости камер, и суммы были смешные. Одни только Малфои платили больше — и ему, и обоим его сменщикам…

Нарцисса пристально смотрела на мужа, подмечая его состояние, а он на неё, догадываясь о том, что новости его не слишком обрадуют.

— С Патриком всё улажено.

— Спасибо. Только, пожалуйста, без имен. Что насчет главного?

— Ничего.

— Носатый?

— Если верить Драко, только мешает.

— Еще что-то?

— Грязнокровка подходила. Герой не знает детали, но в целом о положении догадался давно. Тем более странно видеть его отстраненность, чуть ли не демонстративную.

— Я уже говорил тебе, влияние на него Старика сильно преувеличено. Думаю, его чем-то привлекли опасные знакомые.

— Не знаю, Люци. Я слышала, что после интриг Старика им запретили вести дела не через официального представителя при Визенгамоте. Угрожали.

— И они сдались? Скорее уж, кого-то подставили под огонь, лишив официальной защиты. Вот эти кто-то и управляют Героем. Возле Грязнокровки крутился какой-то красавчик. Драко знает. Не видели его?

— Спрошу.

Нарцисса на мгновение застыла.

— Люци, до тебя доходят глупые слухи?

— Какие?

— У кого-то получилось проникнуть в сейф Поттеров и выйти из Гринготтса живым.

— Очень любопытно. Буду думать. Еще что-нибудь?

— В то же утро в Гринготтсе был Гринграсс-старший. Говорит, заходил по своим делам, ничего необычного не видел. По слухам, там была и Рита, но она как воды в рот набрала. Рита была с ассистентом с колдокамерой. Некоторые утверждали, что ассистентов было два, но колдографий нет, и ассистент ничего не помнит. Один ассистент. Кто был второй — тоже неизвестно.

— Любопытно. Я тоже недавно пришел к выводу, что тебе пора навестить Гринграссов, хотя и по другой причине и другому поводу. Пора вспомнить, что Драко скоро семнадцать. Самое время заключать помолвку.

— Но Люци, сейчас, когда ты здесь, условия будут совсем не в нашу пользу.

— А если подождать подольше, невеста может не потребоваться вообще.

Нарцисса побледнела еще сильнее и поджала губы, видимо пытаясь не потерять остатки самоконтроля.

— Ты думаешь, лорд Гринграсс на кого-то может повлиять?

— Я думаю, что если кто и может консолидировать голоса и избавить нас от очередного дурака в кресле министра, то это он. Если у него получится, то равновесие можно будет поддерживать еще долго. Тогда никто не сможет позволить себе жертвовать сторонниками так легко, как единственный победитель. Тогда у Драко появится шанс уцелеть. Если Гринграсс не воспользуется мной как предлогом, чтобы освободиться от обещаний.

— Не слишком ли много в этом деле «если»?

— Много. Но ждать улучшения положения рискованно. Если он нарушит слово, мы будем свободны от иллюзий и начнем искать другие варианты. В крайнем случае — привлекать опасных знакомых, тех или других. Еще надо разговорить старшего Гринграсса… Если кто-то способен сунуть лапу в наследство Героя и выйти сухим из воды — это вдохновляет, а надежных вариантов сейчас нет вообще.

Нарцисса явно собиралась прощаться, но вдруг побледнела до невозможного уже для живого человека цвета.

— Люци, Носатый…

— Мордред!

— Да, у нас может не быть времени. До конца июня выяснится, кого не станет — Носатого или Старика.

— И если Старика, то вся надежда на то, что сын преуспеет и заслужит прощение. Помочь Драко мы не можем. Что ж, это не слишком легко, но время для нас важнее мастера зелий. Я подумаю, как решить эту проблему. Ты ему ничего не обещала?

— Нет, это Она его вынудила.

— Она? Я думал, ты его упросила? Мне было бы немного неловко убивать того, кто взялся помочь.

— Не я.

— Тогда всё совсем странно. Он Её никогда не уважал, он знает цену обетам… Почему же согласился?! Или правильно спросить «зачем»? Хорошо, что мы ему ничего не должны, но и спешить не нужно. Я буду думать, а тебе пора заняться помолвкой. Начинается время безупречности. У нас нет права на ошибку.

* * *

— Мистер Блэк, мистер Блэк!

— Чего тебе?

— Гарри говорит, ему пахнет нагретым машинным маслом!

— Не понял. Поясни.

— Гарри в блокноте пишет, что в их комнате в башне пахнет машинным маслом, как от гоночного трека — вот я и волнуюсь. Магловскому машинному маслу там неоткуда взяться.

— Ты прав. На Гарри чем-то воздействуют. Напиши, чтобы всегда носил с собой безоар. Сегодня же закажи на его имя в аптеке. Дюжину. И Гермионе пусть даст и следит, если она вдруг воспылает к кому-то страстью. Есть и пить набирать только из общей посуды, свою без присмотра не оставлять. При малейших сомнениях чистить «Эванеско» и незаметно безоар в рот. Ему семнадцать через полгода. Могут начать привораживать. Там желающих, если я правильно понял, — каждая вторая. Тебе он доверяет, пусть пишет, какие девушки ему нравятся, а ты следи за динамикой. Еще что-то?

— Остальное не так важно. На каникулы Дамблдор отправляет его к Уизли. Гермиону на этот раз не приглашают.

— Напомни, чтобы и там ни на секунду не расслаблялся. Кстати, о Боунс он что-нибудь говорил?

— Только что не знает, как такие дела делаются, поэтому просто старается быть с ней вежлив. Время чаще проводит с Боунс и Лонгботтомом, потому что Рон в контрах с Гермионой. У него роман, от которого Гермиона в хроническом бешенстве, а Гарри она никак не простит учебник Снейпа. Там еще какой-то инцидент был из-за зелья, квиддича… я так и не понял, но они сейчас каждый сам по себе.

— Ладно, Гермионе полезно с родителями побыть. Надо только придумать, как безопасно встретить. Заодно постараемся привести в чувство. Еще что-нибудь?

— Еще у них какой-то модный вечер, а он не знает, с кем идти. С Боунс не хочет, чтобы та лишнего не навоображала. Как пригласить Гринграсс и не повредит ли им его приглашение — не знает. Грейнджер в пику Рону идет с его конкурентом.

— А ты что ему посоветовал?

— Как что? Спросить у Гринграсс. Трудно, что ли, незаметно передать записку однокласснице?