Вальпургиев рассвет (джен)

Эта пара выглядела странно. Дело было не в одежде и не в речи — мужчина и женщина были вполне прилично одеты и говорили на английском, как настоящие коренные англичане. Дело было в какой-то инаковости. Трудно было сказать, что конкретно их отличало от остальных посетителей паба, но из мелких деталей складывалось общее впечатление.

Мужчина и женщина сидели вдвоем за столиком в глубине зала. Китти видела многих посетителей и считала, что хорошо разбирается в людских типажах, но эту пару классифицировать не выходило. Мужчине на вид было лет сорок, а может, даже и хорошо за сорок. Его ощутимо старили не очень здоровая кожа и волосы — такое ощущение, что сколько их ни отмывай, они все равно останутся сальными. Хоть самую капельку.

Женщина притягивала к себе заметно больше внимания. Выглядела она ощутимо младше спутника, но вела себя именно как старшая. К ней очень подходило слово «леди» — достаточно было поглядеть, как она сидит и как она ест. Правда, Китти плохо представляла себе леди, пьющую пиво. В какой-то момент девушке показалось, что именно так и должны выглядеть настоящие ведьмы. Строго и чуть старомодно. Китти не удержалась и представила эту женщину в широкополой остроконечной шляпе. Представила и сама удивилась тому, насколько подошел такой головной убор.

-…Не вижу принципиальной разницы с «Дырявым котлом», — пожала плечами Беллатрикс. — Хотя должна признать, что пиво очень хорошее.

— В отличие от «Дырявого котла», нас здесь не знают, — заметил Снейп.

— Это свойство круга общения, а не заведения.

Беллатрикс дождалась, когда официантка сменила пепельницу, и продолжила развивать мысль.

— Забавно, что внешней разницы с нашими пабами почти нет. Та же еда, те же специи, разве что на кухне у них не магия, а электричество. Но тем не менее, поужинать в «Дырявом котле» — нормально, а поужинать в маггловском пабе — экстравагантно. Почему?

— Потому что ужинаешь ты не только в заведении, но и с людьми.

— Именно, — указательный палец Беллы назидательно наклонился в сторону Снейпа. — В «Дырявом котле» нет магглов.

— Тебя не трясет от отвращения? — губы профессора изогнулись в подобии улыбки.

— Нет, почему? — Беллатрикс полезла было за палочкой, но вовремя опомнилась и щелкнула зажигалкой. — Приятная компания, хорошая еда, как я уже сказала, отличное темное пиво. Чего еще мне не хватает? Эта идея мне нравится куда больше, чем чайники мадам Паддифут и мы под обороткой. Все-таки мы не в том возрасте, чтобы налегать на сладкое.

Ведьма выпустила к потолоку струю дыма.

— К тому же, школьников все знают. Мы просто привлекли бы к себе больше внимания.

— Возможно, — согласился Снейп.

— Хотя я хочу попробовать и этот вариант, — мысли Беллатрикс скакнули в совершенно неожиданную сторону.

— Белла, ты сумасшедшая… — протянул Снейп.

— А ты только сейчас это понял? — фыркнула ведьма. — Вроде бы ты не первый день меня видишь и даже не первый год.

Пару минут они молчали. Беллатрикс поедала салат и искоса поглядывала на профессора. Лицо Снейпа оставалось бесстрастным. Если он и испытывал эмоции, то под этой маской их не было видно. Еще одно напоминание, что Снейп — отличный окклюмент и то, что он думает, по нему не видно.

— Кстати, еще одно отличие от «Дырявого котла» — это музыка, — Беллатрикс посмотрела за спину профессора, туда, где танцевали несколько пар. — Кажется, под это танцевали те двое в «Криминальном чтиве»?

Северус молча кивнул.

— Потанцуем, Снейп? — прищурилась Беллатрикс.

— Нет, ты точно сошла с ума…

Профессор сделал неуверенное движение, будто собрался подняться и в самый последний момент остановился. Белла негромко засямеялась, глядя за тем, как дернулся Снейп — ей нравилось видеть, как Северус на миг выходит из равновесия, ей нравилось видеть, как он обескуражен, ей просто нравилось видеть на его лице живые человеческие эмоции.

— Я уже было подумал, что ты всерьез, — на лицо Снейпа вернулось обычное бесстрастное выражение.

— Ты вроде бы должен помнить, что я люблю только бальные танцы, — Беллатрикс все еще улыбалась. — К тому же, без ложной скромности, посмотреть на нас сбежится полпаба.

— Намекаешь на то, что мы привлечем к себе много ненужного внимания?

— На то, что мы сами по себе будем смотреться эффектнее этих магглов, — ведьма назидательно подняла палец.

— Знаешь, Беллатрикс, — Снейп смотрел куда-то сквозь нее и тщательно подбирал слова. — Иногда меня удивляет твое… даже не знаю, как назвать. Отношение к жизни?

— Жизнерадостность? — уточнила ведьма.

— Можно и так сказать.

Беллатрикс помолчала несколько секунд, рассматривая на свет бокал с темным пивом. Наконец, она медленно поставила бокал на стол и пристально посмотрела на Снейпа.

— А чем тебя это удивляет, Снейп? — волшебница заговорила неожиданно тихо; ее речь напоминала змеиное шипение. — Или может быть, с твоей точки зрения я должна сидеть и тихо страдать, смакуя все свои переживания? Нет, Северус, не дождешься. Я дважды вышла из Азкабана не для того, чтобы похоронить себя живьем. Нет, у меня осталось слишком много дел, которые надо доделать.

— Я имел в виду…

— Молчи уже, раз поднял этот вопрос. Все они мертвы. Мой лорд, мой муж, мой дед — их уже нет на этом свете. Рудольфус задержался дольше всех, и тот ушел три года назад. Ты думаешь, что ванна выплаканных слез хоть кого-то из них вернет к жизни? Или что позерское мрачное молчание, — Беллатрикс чуть не выплюнула эту фразу, — лучший способ их почтить? Это не так.

Беллатрикс непроизвольно дернула плечами, вспомнив темно-серые коридоры и рубища дементоров.

— Десять лет, изо дня в день, мне надо было бороться за свой разум. И вот я здесь, и я жива. Знаешь, Северус, это непередаваемое ощущение, когда ты просыпаешься и вдыхаешь майский воздух — и этот запах городского дома кажется тебе самой прекрасной вещью, которую ты нюхал в жизни? Конечно же, не знаешь. Ты не был в том месте, после которого хочется просто жить, жить и ловить каждый момент этой жизни. Замкнуться в себе и всхлипывать, что жизнь кончена? — Беллатрикс чуть не сплюнула. — Это значит сдаться Азкабану. Но я не для этого продержалась там десяток лет. Так-то, Снейп. И если тебя это поражает — уж извини, при ком еще мне радоваться жизни?

* * *

— Слушай, а вообще есть хоть что-то, что ее бы не бесило? — поинтересовалась Беллатрикс.

— Если только портрет Фаджа на ее столе.

Ведьма завозилась, устраиваясь поудбнее. Она сидела на кровати, закутавшись в одеяло, ее спину подпирала подушка и грела рука Снейпа. Белла куснула губу и поглядела в окошко — за окнами стояла темнота, в которой тускло светили фонари. Их бледные огоньки напоминали редкие зубы во рту старика. Спальню в доме Снейпа освещал один ночник — он давал ровно столько света, чтобы можно было различать мебель и видеть Снейпа, который валялся рядом и приобнимал ведьму за талию.

— Правдоподобно, — Беллатрикс вытянула руку из-под одеяла и взяла чашку чая с тумбочки.

— И это ведет мой любимый предмет, — заметил Снейп. — И пытается вести себя, аки директор.

— Что, настолько бесцеремонно?

— Умным людям стало все ясно сразу после того, как она перебила Дамблдора во время приветственного слова…

— Ого! — удивилась Белла и на всякий случай поставила чашку назад на тумбочку.

— А полным идиотам, то есть трем четвертям школы, все стало ясно после случая с Макмилланом.

— Макмиллан, Макмиллан, Макмиллан… это должен быть парень с Хафлпаффа, ровесник племянника, так?

— Именно. Юноша, оказывается, любит и вроде даже умеет играть на гитаре. Ему не повезло продемонстрировать это при Амбридж, — в голосе Снейпа проскользнуло что-то, отдаленно напоминающее сочувствие. — Госпожа инспектор сделала ему замечание.

— Интересно, какое…

— Госпожа инспектор, — Снейп вложил столько язвительности, что стало ясно — для него этот титул не больше, чем пустой звук, — пояснила, что любителям маггловских песен надо собирать чемоданы и жить с магглами.

— Ого, — присвистнула Беллатрикс. — Этак она бы к магглам выкинула половину Хогвартса и четверть Слизерина. Даже в моей юности слушали всякое. И что же Дамблдор?

— Дамблдор написал докладную записку на имя министра, но, я думаю, ее проигнорируют. Хотя у нас было нечто, отчего про Макмиллана можно ненадолго забыть. После него Амбридж наткнулась на твоего племянника.

— Что, тоже с гитарой? — съехидничала Белла.

— Да.

Беллатрикс резко повернулась к Снейпу. На ее памяти племянник никогда такими вещами не интересовался… хотя знала ли она, чем именно интересуется Малфой? Племянник не особенно болтал с ней.

— Именно с гитарой, с маггловскими песнями и с Джинни Уизли, — продолжил Снейп.

— Что?!

* * *

— Панс, там тихо?

Слизеринка выглянула в коридор и осмотрелась. Потом она аккуратно прикрыла дверь — пару секунд она еще чего-то ждала.

— Ну? — шепотом повторил Рон.

— Тихо, тихо, — Панси шагнула к парте, на которой уселся Уизли. — Никого нет, давай уже, доставай!

Девушка уселась на парту рядом с Роном и Уизли аккуратно, как величайшее сокровище, достал из портфеля целую стопку листов.

— Вот, — Рон протянул бумаги Панси; на первом листе гордо значилось: «Форд Англия. Руководство по ремонту и эксплуатации»…

…-А Джинни сильно досталось? — спросила Панси через пять минут, когда они с Роном успели просмотреть книжку, которую Уизли переснял в отцовском гараже.

— Да не знаю, — пожал плечами Рон. — Вопиллера не присылали, точно, но ходит грустная. Я попробовал спросить, так она сказала, чтоб не лез не в свое дело. И вообще, взяла бы и спросила сама.

— Не злись, — Панси очень быстро, почти неуловимым движением, коснулась щеки парня губами. — Я даже не понимаю, от чего именно ты сердишься. Из-за Малфоя, что ли?

— Ну… — Рон обнял Паркинсон за плечи и притянул к себе. — Понимаешь, как-то неправильно — злиться на сестру за то, что она дружит с Малфоем, когда мы тут сидим, да? Вроде как долой двойные стандарты, но я за нее все равно боюсь. И вообще, лучше расскажи, как ты летом водила машину.

— Ой, это долгая история, — Панси положила голову на плечо Рона и начала рассказывать. — Во-первых, меня прикрыл Флинт, так что самым сложным было не раскрыться перед родителями, а во-вторых… вообще, я не просто водила фордик, как твой, а еще и насмотрелась на разные. Вырасту — заведу себе БМВ.

— Не надо БМВ, — Рон чуть пошевелился. — Сириус говорил, что его дядя как раз на такой машине разбился в семьдесят седьмом.

* * *

Малфои отреагировали на новость одинаково — с нарастающим беспокойством. Беллатрикс смотрела на обоих супругов — до ужаса похожих буквально во всем: от цвета волос до выражения лиц. Они втроем встретились в Малфой-мэноре утром в понедельник — инициатором встречи оказался Люциус, который получил сову из Хогвартса. Амбридж не удержалась и отписалась лорду Малфою о том, что юный Драко позволяет себе играть на маггловской гитаре маггловские же песни.

— Суть дела имеет не такое значение, как его обстоятельства, — подытожил Люциус.

— Если она позволяет себе подобные послания, — вмешалась Нарцисса, — то из этого можно сделать далеко идущие выводы об изменившейся позиции Фаджа. Возможно, что его вооруженный нейтралитет перерастает во что-то более неприятное.

Люциус кивнул, соглашаясь с женой. Беллатрикс ощутила легкий укол белой зависти — эти двое настолько ужились вместе, что понимали друг друга без всяких слов. Люциус распространялся не особенно долго. Надо будет написать Амбридж. Надо будет попробовать встретиться с министром и протянуть время. Рано или поздно фальшивый Волдеморт явится на свет — чем больше министр медлит, тем меньше потеряют Вальпургиевы рыцари.

Про Драко и Уизли они вспомнили лишь когда Беллатрикс собралась уходить и они с Нарциссой остались наедине.

— Я беспокоюсь из-за того, с кем общается Драко, — сказала Нарцисса.

— Вокруг Поттера крутятся Уизли, так что невозможно оставаться рядом с Поттером, и не контактировать с Уизли, разве нет?

— По-моему, девочка Уизли контактирует с Драко, а не крутится вокруг Поттера, и это мне не нравится, — Нарцисса поджала губы. — Я знаю, к чему это может привести. Как бы эта девочка не начала его соблазнять.

«Ну да, Сигнус Блэк в этом возрасте был уже папой, — отметила Беллатрикс. — Прецедент уже есть».

— Я все же не такого плохого мнения о племяннике, — возразила Белла. — По меньшей мере, я думаю, что это он в случае чего проявит инициативу. Но не могу не отметить, что Уизли, конечно, ему не пара, хоть и чистокровная.

* * *

Беллатрикс отшвырнула газету и грязно выругалась. Выпуск «Пророка» спланировал на пол — люди на колдографиях разбежались по углам, и на полу остался лежать только текст с несколькими пустыми рамками.

«…В этот момент мы должны задать себе простой вопрос: как именно организация, побежденная десяток лет назад, смогла воскреснуть именно теперь? И тут же задать и второй: почему организация воскресла именно теперь?

Нам будут рассказывать о "возвращении Сами-Знаете-Кого". Господа, мы все еще в детстве видели тех, кто и вправду вернулся, вот только Толстый Монах вряд ли смог бы сейчас исполнять обязанности аббата. Но часть правды в этом действительно есть: кое-кто действительно вернулся в оборот прямо перед тем, как организация начала оперировать снова.

Это не ТКНН. Все гораздо проще. Из тюрьмы вышла Беллатрикс, тогда еще Лестрейндж. Та самая, которая, еще четырнадцати лет от роду, запечатлена нашим светским хроникёром вот на этой фотографии из дома Блэков. Посмотрите на этот танец, посмотрите на руки на ее талии. Вы знаете, кому они принадлежат. И вы знаете, где еще эти руки были.

Разумеется, женскую верность просто обеспечить — и мы должны спросить себя, как далеко во времени она простирается? И как далеко в пространстве. Возможно — что и строго на север, к самому центру Северного моря...»