План Мародера (джен)

8 декабря 1994

— Девять оборотней были арестованы, четверо, Сивый в том числе, успели сбежать, — заявила Амелия, как только они вошли в офис министра для импровизированного заседания Военного Совета, и приняла чашку чая от Берти. Она выглядела спокойной и собранной, но Сириус знал, что она едва ли сомкнула глаза этой ночью.

Он кивнул. Эти цифры соответствовали тому, что Ремус передал ему рано утром.

— Тринадцать оборотней и четыре цели, и сам Сивый попытался достать лично тебя, Амелия, — перечислил Сириус по памяти.

Амелия фыркнула.

— Какая жалость, что меня не было дома, — ответила она воинственно, — я была бы рада встретиться с ним. Охранные чары сообщили мне о гостях, но когда я прибыла, их уже не было.

Корнелиус посмотрел на неё с ужасом.

— Не могу сказать того же.

— Он оставил сообщение, — бросила Амелия коротко. — Тело молодого ягнёнка с именем Сьюзен, написанном на нём кровью.

— Фенрир не сможет достать её в Хогвартсе, — заверил её Альбус.

— Особенно сейчас, когда мы уже знаем, что приспешники Реддла попадают в Хогвартс через корабль Дурмстранга, — добавил Сириус. — Дети тоже подстраховываются. Они организовали хорошую парную систему.

Амелия перевела дыхание.

— Были атакованы ещё три дома: Уизли, Лонгботтомов и Дирка Крессвелла. Пострадали только Уизли: Артур от удара потерял сознание на какое-то время, но целители уже утром разрешили ему работать, и Перси, которому ещё обрабатывают царапины.

— Ему сильно повезло, что луна не была полной и напавший обернулся не полностью, иначе он сам заразился бы ликантропией, — вздохнул Берти.

— Он думал, что это действительно произошло, — пробормотал Сириус.

— Шрамы останутся на всю жизнь, — парировала Амелия, но потом согласно кивнула и смягчила свои слова. — Да, ему повезло.

— Пресса сегодня утром настроена очень положительно, — бодро сказал Корнелиус, беря свою чашку и блюдце. Он кивнул на “Пророк”, лежащий на его столе. — Рите удалось осветить все значимые моменты.

— Да, статья получилась неплохая, — неохотно подтвердил Сириус. Ему совсем не нравилась Скитер, но иногда она могла быть полезной.

Эта статья явно была на руку альянсу Поттеров, нежели Венлоку. Она положительно отзывалась о пленении напавших оборотней, а также выражала признательность тем законопослушным оборотням, которые вовремя предупредили об атаках, потому что поддерживали новый курс законов. Помимо этого, в статье приводилось весьма сильное заявление от Августы, которая задалась вопросом, почему целями атак оказались именно те, кто продвигает законы в поддержку оборотней, пробуждая тем самым подозрения, что политические противники альянса имеют какое-то отношение к этим атакам. Сириус довольно подумал, что Августе следовало бы учиться на Слизерине. Ему очень хотелось увидеть лицо Венлока в тот момент, когда тот читал статью.

Важнее было то, что статья и вообще события этой ночи чётко давали Волдеморту понять, что Фенрир полностью провалил своё задание — подорвать дух альянса, поссорить и напугать их. Артур был ещё более решителен, чем прежде, и даже Перси хорошенько встряхнулся. Когда Сириус заглянул к ним во время завтрака, тот сидел за столом, бодро расправляясь с горой бекона и сосисок, и говорил о переквалификации в адвокаты со специализацией на правах оборотней. Сириус с сочувствием заключил, что, похоже, Ремус был прав в отношении Перси: молодой волшебник должен был сам найти свой путь.

— Мы вышли из этого на удивление невредимыми, — прокомментировал Альбус с ноткой скепсиса в голосе. — Боюсь, это только разозлит Тома и подтолкнёт его к более агрессивным действиям.

Сириус задумчиво хмыкнул.

— Он наверняка в бешенстве на Фенрира из-за его провала. — Он опустил свою чашку и глянул на часы. — Мы бы не достигли такого успеха без той информации, которую Шан передала Ремусу и Тонкс.

— Фенрир должен будет предпринять что-нибудь в отношении разногласий в своей стае, — предположил Берти. — Это на какое-то время отвлечёт его от планов Реддла.

— Скорее всего, он поймёт, что вы с Ремусом предлагаете им покровительство, — вздохнула Амелия. — Вы готовы к этому?

— У нас уже есть новое место, лучше подходящее для этого. Поместье будет перевалочным пунктом, — сказал Сириус. — Все оборотни, согласившиеся на убежище в нашей стае, хорошо представляют, как Фенрир отреагирует на их уход.

Он сделал паузу и заёрзал, чувствуя некоторое неудобство от того, что собирался сказать.

— Ремус хорошо понимает, что в конце концов это закончится поединком между ним и Фенриром. Он… — Сириус поискал подходящее слово, — не то чтобы он готов к этому, но...

— Признаёт, что это когда-нибудь случится? — предложил Берти. Сириус кивнул.

— Он возвращается во Францию сегодня, чтобы переправить всех на новое место.

— А Шан? — спросила Амелия.

— Остаётся в школьном домике в Хогсмиде. Кричер позаботится о ней, — ответил Сириус. — Она напугана, но держится твёрдо.

Шан всё ещё не нравилась ему. Это было иррационально, но в какой-то степени он винил именно её в том, что Ремус отдалился от него и Джеймса тогда, в прошлом. И всё же, из всех оборотней, с которыми Ремус тогда познакомился, она меньше всего пыталась вовлечь его в стаи.

Сириус отбросил мысли в сторону и показал на часы.

— Нам пора отправляться в зал.

— Действительно, — сказал Альбус, поднимаясь с удивительной грацией.

Они прошли группой по коридорам министерства в зал заседаний Визенгамота, притягивая взгляды и шепотки всех встречных колдунов и ведьм. Они вошли в зал вместе, и Сириус понимал, что одним этим они сделали заявление: глава ДМП, глава отдела Тайн, министр, Верховный Чародей и он сам — все вместе.

Выражение лица Венлока было неописуемым.

Сириус почувствовал волну удовлетворения, будто от хорошо сработавшего розыгрыша — не злого, а скорее заставляющего всех смеяться. Он отделился от остальных и направился к своему креслу; представители других родов встали, выражая уважение, и Сириус отметил, что Венлок встал последним и сел почти одновременно с ним, а не после, как подобало. Это был знак протеста, говорящий последователям Венлока, что тот претендует на место Сириуса; что он близок к тому, что однажды представители родов будут вставать при его появлении и садиться только после него. Поскольку сам Сириус всегда находил этот ритуал нелепым, мелочность Венлока его только забавляла.

Августа кивнула ему с другого конца зала; она выглядела грозной в красном одеянии, с прямой осанкой. По докладам авроров, она заехала одному из оборотней по затылку битой для крикета. Сириус глянул на Артура и с облегчением увидел, что тот хорошо выглядит, если не считать исчезающего синяка на виске. Посмотрев вверх, он пересекся взглядом с Амосом Диггори. Тот выглядел таким же взбешенным, как и на предыдущей сессии Визенгамота, и Сириус задумался, не стала ли злость постоянным состоянием Амоса.

Визенгамот призвали к порядку для начала заседания, и Сириус оборвал злобные гляделки с Диггори. Стандартная программа дня продвигалась с незначительными вариациями. Было несколько объявлений о смене наследников в родах, включая род Флинтов, что заинтересовало Сириуса. Маркус Флинт, очевидно, рассорился с отцом из-за разногласий по поводу генеалогии Тёмного Лорда. Сириус кинул взгляд в сторону Люциуса, который осторожно кивнул ему в ответ: он свяжется с парнем через Драко и выяснит, может ли Маркус Флинт стать союзником или хотя бы нейтральной стороной.

Заседание продолжалось.

Сириус немного побеседовал с Ричардом Боунсом во время перерыва, как обычно. Тот, что неудивительно, был обеспокоен сообщением, которое Фенрир оставил в доме Амелии, и Сириус приложил немало усилий, чтобы успокоить его, признавая при этом, что у Ричарда есть повод для опасений.

Наконец был объявлен последний пункт повестки дня — доклад от комитета по пересмотру закона о магических существах.

Дирк Крессвелл встал в центр Визенгамота, чтобы начать доклад. Он открыл рот и…

Венлок встал.

— Заявление, Верховный Чародей!

Весь Визенгамот повернулся к Венлоку. Сириус вдруг заметил, что он сегодня особенно тщательно поработал над своим одеянием. Новая официальная мантия Венлока была тёмно-синего цвета и несколько старомодного стиля, подчёркивающего уверенность и консерватизм. На груди был виден вышитый серебряной нитью герб. Очевидно, Венлок поработал и над причёской: каждый волосок был на своём месте. Он производил твёрдое впечатление, и явно усвоил из опыта прежних заседаний, что на политической арене оформление столь же важно, как и содержание. Было вполне очевидно, что он прямо противопоставил свой стиль стилю Сириуса, который подчёркивал его физическую мощь и напоминал о его прошлом в Ударной группе — о том, что он боевой маг. “Смотрите”, как бы говорил Венлок, “я вполне безобидный, в отличие от опасного Блэка”. Сириуса это лишь позабавило.

— Лорд Венлок, — встал Дуллард, мрачно смотря на Венлока. — Что вы хотели сказать?

Венлок усмехнулся ему: он обращался к Альбусу, а не к Дулларду, но клерк твёрдо выдержал его взгляд, и Венлок заговорил.

— Ввиду изменившихся обстоятельств, любой член Визенгамота может призвать к роспуску комитета и к немедленной отмене всех принятых в рамках работы этого комитета поправок в законы, — он ещё немного выпрямился. — После последних событий я призываю к этому в отношении комитета по законам магических рас и существ.

Возмущённый ропот с галереи для публики сопровождал обмен понимающими взглядами между разными фракциями Визенгамота.

Сириус, не вмешиваясь, осматривал зал. Представители младших родов в группе Венлока начинали понимать, что этот ход не застал альянс Поттеров врасплох; представители некоторых нейтральных родов не смотрели в сторону Венлока, но напротив, отвернулись.

Дуллард призвал сессию к порядку.

— Каковы же обстоятельства, на основании которых вы призываете к этому?

Венлок самодовольно улыбнулся, будто кот, поймавший канарейку.

— Во-первых, события первого задания Турнира Трёх Волшебников ясно показали, что драконы — опасные существа. Лорд Поттер был почти убит взбесившимся драконом, а другие чемпионы серьёзно ранены, — он махнул рукой в сторону пустого кресла Поттеров.

Сириус поднял бровь при виде этого жеста. Он разозлил его, но он знал, что этот жест и был для этого предназначен, так что сохранил спокойствие.

— Во-вторых, события последней ночи, когда три члена Визенгамота были атакованы оборотнями, ясно демонстрируют, что эти твари — они именно что твари, — Венлок фыркнул. — Такого не происходило раньше, когда законы серьёзно ограничивали оборотней, так что следует вернуть их немедленно.

Дуллард вздохнул и поправил сползшие очки.

— Есть желающие возразить на заявление лорда Венлока?

Встал Дэниэл Гринграсс. Венлок ошибся, предположив, что ему будет отвечать Сириус, и таким образом вся его подготовка оказалась напрасной. Дэниэл был признанным нейтралом — надёжным, осторожным и консервативным. Его собственная безукоризненная зелёная мантия не выглядела новой, и оттого он выглядел естественнее, в отличие от претенциозного Венлока.

— Я возражаю, — сказал Дэниэл с силой. — Рассмотрим каждый пункт по порядку: любое задание Турнира Трёх Волшебников призвано представлять для чемпионов почти непреодолимое испытание. Драконов уже использовали в пятьдесят третьем, в первом задании, и два чемпиона получили тогда схожие ранения, что и в нынешнем Турнире: лёгкие ожоги, царапины и синяки. В нормальных обстоятельствах мы никогда не потребовали бы от молодых парней и девушек забираться в драконье гнездо и воровать яйца. Фактически, существует международный закон, запрещающий такие действия в отношении как диких драконов, так и живущих в заповедниках, ввиду крайней опасности для вора. Турнир подразумевает исключительные обстоятельства, не попадающие под закон.

Дэниэл слегка поменял позу, привлекая к себе всё внимание.

— В дополнение к этому, дракониха взбесилась не просто так, а под влиянием волшебников.

Шёпот прокатился по Визенгамоту, так что Альбусу пришлось встать и призвать к тишине, чтобы Дэниэл мог продолжить.

— Какие доказательства наличия этого влияния у вас есть? — потребовал Венлок.

Амелия встала, глядя на Венлока с холодной усмешкой.

— Официальное расследование ДМП, с участием команды магов-криминалистов отдела Тайн, установило, что хвосторогу напоили зельем, повышающим агрессивность. Вдобавок, цепь, удерживавшая хвосторогу, была зачарована, чтобы исчезнуть во время выступления лорда Поттера. По заключению ДМП, имела место попытка саботажа первого задания, и авроры продолжают расследование с целью определить виновников.

Дэниэл вежливо кивнул ей в ответ на этот краткий доклад и повернулся к Венлоку.

— Дракон, находившийся под влиянием волшебников, никак не может являться примером угрозы, которую драконы представляют в обычных обстоятельствах, какие как раз и рассматриваются комитетом. Таким образом, я полагаю, что в первом аргументе лорда Венлока нет основания.

Ноздри Венлока раздувались от гнева.

— Во втором пункте лорд Венлок упускает несколько важных фактов, — легко продолжил Дэниэл. — Во-первых, очень странно, что после долгих лет угнетения, некоторые оборотни внезапно решили напасть. В конце концов, были отменены только самые жёсткие законы; основной закон, предписывающий казнить оборотня, напавшего на волшебника или ведьму, по-прежнему в силе. С чего бы им нападать сейчас, когда мы делаем такой большой шаг навстречу членам нашего сообщества — волшебникам и ведьмам, больным ликантропией?

— В соответствии с предварительным докладом ДМП, опубликованным этим утром, — он опять кивнул Амелии, — все девять оборотней, арестованных ночью, утверждают, что они напали по приказу их вожака Фенрира Сивого, известного преступника, разыскиваемого ДМП более двадцати лет, — Дэниэл оглядел Визенгамот. — В то время как нападения этой ночью были спланированным актом, какой не случался уже давно, Сивый и члены его стаи подозреваются во многих безпричинных нападениях, произошедших в последние годы — опять же, едва ли можно сказать, что обстоятельства изменились.

Он поднял руку, предупредив порыв Венлока ответить.

— Более того, в докладе ясно излагается, что все нападения были отражены благодаря сведениям, предоставленным недовольными членами стаи Сивого, которые верят, что их лидер ошибается, подвергая опасности политический процесс по пересмотру этих законов. Эти оборотни, дамы и господа, предоставили информацию против своих же сородичей именно потому, что мы предпринимаем шаги по изменению законов, влияющих на них, в попытке предоставить им более справедливую участь, — он пригвоздил Венлока тяжёлым взглядом. — Именно это является изменившимся обстоятельством — но в положительную сторону, в поддержку деятельности комитета, и потому ему следует продолжать деятельность без помех и попыток подорвать демократический политический процесс.

Тишина установилась после последних слов Дэниэла.

Альбус прочистил горло, звук эхом отразился от стен.

— Желаете ответить на возражения, лорд Венлок? Или отзовёте своё требование?

Венлок оторвал взгляд от торжествующего Дэниэла и посмотрел на Альбуса.

— Я верю в справедливость моего первоначального утверждения, — яростно сказал он. — И меня поддерживает глава департамента, надзирающего над контролем за магическими существами, — он указал на Диггори, который резко кивнул.

Атака получилась слабой. Неужели Венлок был столь уверен, что альянс отступит перед этой расплывчатой процедурой, что не подготовился к сплочённой оппозиции? Похоже на то. И отсылка к Диггори, который выглядел простым бюрократом, пытающимся придать важность своему посту, не была хорошим ходом.

Альбус ласково улыбнулся Венлоку.

— Мистер Дуллард, прав ли я в предположении, что в рамках процедуры, призывающей к роспуску комиссии, если против неё были выдвинуты возражения, то определить исход — это моё право как Верховного Чародея?

Намёк был столь тонок, что Венлок едва его не упустил, но когда до него всё же дошло, он густо покраснел.

— Я полагал, что по этому вопросу будет проведено голосование, Верховный Чародей, — сказал Венлок, прерывая начавшего отвечать Дулларда. Тот недовольно уставился на Венлока.

— Вам не разрешали говорить, лорд Венлок, и я думаю, что Верховный Чародей правильно обратил вопрос о процедуре ко мне, как клерку этого органа, — он обернулся к Альбусу. — И Верховный Чародей прав: он определяет исход.

Альбус лучезарно улыбнулся.

— В таком случае, поскольку я прекрасно знаком с обеими ситуациями, которые лорд Венлок упомянул и которые лорд Гринграсс столь хорошо объяснил, я принимаю сторону защиты и отклоняю призыв к роспуску комитета.

— Решено! — постановил Дуллард. — Призыв к роспуску отклонён. Комитет представит свой доклад в соответствии с повесткой дня Визенгамота.

И Сириус не смог сдержать улыбку, когда все вежливо проигнорировали всё ещё стоящего Венлока и сконцентрировались на начавшем говорить Дирке Крессвелле.

“Шалость удалась, — подумал он с триумфом, — действительно удалась”.

o-O-o

Ярость Тёмного Лорда была сокрушительной.

Питер уже видел её раньше, когда был шпионом. В основном он наблюдал в форме крысы, как Тёмный Лорд наказывал какого-то неудачника, оказавшегося шпионом, раскрытым Питером, или провалившего своё задание. Он знал, что ему приказывали наблюдать как в качестве награды, так и в виде предостережения, чтобы он знал, что ждёт его самого, если он не будет соответствовать ожиданиям Тёмного Лорда, не будет выполнять свои задачи.

Этот урок Бартемиус Крауч младший усваивал прямо сейчас, после того как внезапно появился этим утром, как раз для того, чтобы увидеть, как Фенрир признаётся в провале рейда оборотней предыдущей ночью. Волшебник смотрел одновременно с увлечением и отвращением, с какой силой и яростью Тёмный Лорд пытал Фенрира. Он даже вздрогнул пару раз, когда Тёмный Лорд применял Круцио с такой силой, что Сивый взлетал над полом.

Хотя по большей части Крауч выглядел как сын, учащийся у своего отца, жадно и увлечённо: Тёмный Лорд создал впечатление, будто именно такие отношения связывают их, и Барти с радостью в это поверил. Питер не собирался разубеждать его. Крауч достаточно скоро узнает, что единственный, о ком заботится Тёмный Лорд — это он сам… Хотя, похоже, у него есть привязанность к змее, его питомцу. Крауч же был просто очередным инструментом — таким, который Тёмный Лорд использовал эффективнее всего, изображая отеческую заботу.

Питер сдерживал порывы поморщиться и лишь улыбался с фальшивым удовольствием.

— Объясни мне опять, Фенрир, что произошло? — прошипел Тёмный Лорд.

Большой волосатый мужчина лежал на полу, свернувшись клубком и задыхаясь от боли.

— Они были готовы, господин…

— А почему они были готовы, Фенрир? — Тёмный Лорд послал еще одно Круцио в Фенрира, закричавшего при попадании.

Фенрир опять перевёл дыхание.

— Предатели. Предатели в моей стае.

Тёмный Лорд издал звук отвращения.

— Ты потерял контроль над своей стаей, Фенрир. Какое разочарование.

Фенрир заскулил, схватившись за один бок, где, судя по всему, были сломаны рёбра.

— Я ожидал от тебя лучшего, Фенрир, — продолжил Тёмный Лорд. — Ты был таким хорошим вожаком, когда был молод, но теперь… Что ж, теперь ты всего лишь старый волк. Этого следовало ожидать.

Фенрир зарычал и, шатаясь, попытался подняться на колени, когда ещё одно заклинание опять бросило его на пол, воющего в агонии.

— Как я могу дать твоей стае полную свободу, когда я приду к власти, Фенрир, если ты не можешь гарантировать их верность? — спросил Тёмный Лорд, не прерывая действия заклинания, пока вой Фенрира не превратился в прерывистое дыхание.

Человек-волк лежал на полу, свернувшись клубком. Было ясно, что в ближайшее время он не поднимется.

— Скажи мне, что ты знаешь, кто эти предатели, Фенрир, — голос Тёмного Лорда снизился до тихого мурлыканья. — Скажи мне, что ты не упал столь низко, что не знаешь даже этого.

— Одиннадцать пропали, — выдохнул Фенрир сорванным от криков голосом. — Но только одна с того дня, как я позвал бойцов. Она — друг Люпина.

— Люпина? — переспросил Тёмный Лорд таким тоном, будто не знает, кто это, хотя Питер подозревал, что это не так.

Губы Фенрира скривились.

— Волк Дамблдора, — его взгляд метнулся к Питеру, и тот, зная, что произойдёт, поспешил опередить Фенрира.

— Ремус Люпин, мой господин, — сказал он. — Вы можете припомнить, он был одним из моих друзей в Ордене Дамблдора.

— А, этот волк, — Тёмный Лорд тихо прищёлкнул языком и гневно махнул палочкой, молния из неё опять ударила Фенрира, который выгнулся от боли, где-то в его теле треснула ещё одна кость. — Что ж… Итак, одна из твоей стаи сбежала к Люпину, и все мои планы мучить Поттера разрушены! Неприемлемо!

Тёмный Лорд остановился, чтобы перевести дыхание, и махнул своей змее, смотревшей на него, как предположил Питер, обеспокоенно.

— Возможно, Фенрир, нам следует уступить Люпину твою стаю, — засмеялся Тёмный Лорд. — Ты инициировал его, не так ли? Сыновья бросают вызов своим отцам, — он протянул руку в направлении Крауча, и Питер не удивился, что тот сразу же встал рядом. — Мы с Бартемиусом прекрасно это знаем.

— Люпин никогда не будет служить вам, как я, — сбивчиво сказал Фенрир. — Он предан мальчишке Поттеру и Блэку — они его стая. Крыса может подтвердить это!

Питер неохотно кивнул в подтверждение, когда взгляд Тёмного Лорда остановился на нём.

— Ремус откажется занять место рядом с вами, господин, я уверен.

Лицо Тёмного Лорда стало задумчивым. Он опустился обратно в груду подушек, которую Питер соорудил для него, и недовольно уставился на Фенрира.

— Я дам тебе ещё один шанс, Фенрир, — произнёс Тёмный Лорд. — Один шанс вернуть себе стаю и внушить им необходимость повиноваться мне прежде всех остальных. Ты убьёшь Люпина и твоих предателей, или я найду другого волка, который сделает это и займёт твоё место.

Губа Фенрира приподнялась, будто он собирался зарычать, но он только кивнул, волосы упали ему на лицо, пряча маленький огонёк непокорности в глазах.

— Иди же, Фенрир, иди, — велел Тёмный Лорд. — Твоя награда, если ты преуспеешь, будет стоить этого. Свобода бродить без помех… Свобода кусать тех, кто встанет против нас… Всё это будет твоим и твоей стаи, когда я буду править. — Тут выражение его лица ожесточилось, он сделал угрожающий жест в сторону волка. — Ступай, и не возвращайся без головы Люпина.

Фенрир подполз к камину и кое-как сумел прохрипеть пункт назначения. Он исчез в зелёных языках пламени, и Питер сразу же запер камин.

— Нам следует сменить укрытие, — сразу сказал Крауч. — Фенриру нельзя доверять, и он знает, где мы находимся.

Тёмный Лорд улыбнулся ему.

— Превосходное предложение. Это место меня утомляет, — он с отвращением оглядел небольшую гостиную, в которой они сидели, — но это подождёт до завтра, — он пристально посмотрел Краучу в глаза. — Ты здесь, потому что у тебя есть новости для меня, не так ли?

Крауч кивнул несколько менее уверенно, чем ожидал Питер.

— Снейп вышел на контакт с Каркаровым.

— Он вышел на контакт неделю назад, — вкрадчиво поправил его Тёмный Лорд. — Почему ты задержал информацию?

— Он пригрозил Каркарову, что накажет его, если он не доставит сообщение, и мне стало интересно, что он придумает, — признался Крауч с фальшивой усмешкой.

Тёмный Лорд смотрел на Крауча, пока тот не опустил глаза.

— Простите, отец, я должен был проинформировать вас немедленно, — извинился Крауч, преклонив колено перед Тёмным Лордом и всем видом изображая раскаяние.

— Ты сомневаешься во мне, Бартемиус? — вкрадчиво спросил Тёмный Лорд, его маленькая ладонь перебирала волосы Крауча таким образом, что у Питера перевернулся желудок.

— Никогда, — горячо пообещал Крауч.

— Что Северус сделал Игорю? — спросил Тёмный Лорд, во-видимому, удовлетворённый этим.

— Слабый яд, — сказал Крауч тонким голосом. — Каркаров был сильно болен большую часть вчерашнего дня.

Тёмный Лорд скривил губы в улыбке.

— Видишь, насколько изобретателен может быть мой мастер зелий? Тебе следует учесть это, Бартемиус.

Питеру было интересно, услышал ли Крауч предостережение в этой фразе; он сам точно услышал. И поёжился.

— Встреться с Северусом, Бартемиус. Выясни, какое у него есть сообщение для меня, — твёрдо сказал Тёмный Лорд. — И не задерживай его ещё раз.

— Да, мой господин, — кивнул Крауч.

Питер смотрел, как Крауч низко поклонился Тёмному Лорду перед тем, как повернуться и открыть дверь Исчезательного шкафа, который перенесёт его прямо в другой, спрятанный в комнатах Каркарова на корабле Дурмстранга. Питер не любил этот шкаф. Он боялся войти в него и не выйти с другой стороны. Тёмный Лорд рассказывал, как он впервые наткнулся на эти шкафы, когда обнаружил один из них в Хогвартсе, сломанный и забытый. Что произойдёт, если шкаф сломается как раз когда ты внутри него, задался вопросом Питер, в то время как Крауч закрыл за собой дверцу, пропадая из вида.

Тёмный Лорд вздохнул.

— Когда я вновь обрету своё тело, Питер, они заплатят за это, — пробормотал он. — Но я не могу винить Фенрира и Бартемиуса за то, что они считают меня слабым, когда я существую в этом, — он с отвращением осмотрел своё маленькое тельце.

Питер пытался подобрать правильный ответ. Если он подтвердит, что Тёмный Лорд выглядит слабым, он, несомненно, будет наказан. Но если он с ним поспорит…

— Они забывают, что ваш дух силён как прежде, мой господин.

Тёмный Лорд улыбнулся.

— Я правильно выбрал тебя как моего слугу, Питер. Ты больше всех моих Пожирателей Смерти достоин этой чести.

Питер склонил голову, с некоторым удовольствием принимая это признание после недель, в течение которых Крауч был явным фаворитом.

— Ты передашь Люпину сообщение, — сообщил Тёмный Лорд, поразив этим Питера, который едва не сделал ошибку, уставившись на него в ответ.

— Я? — взвизгнул он вместо этого.

— Кто подходит для этого лучше, чем старый друг, Питер? — риторически спросил Тёмный Лорд. — Сообщи ему, что Фенрир охотится за ним по моему приказу, но если он выживет, я рад приветствовать его и его стаю на моей службе, и в обмен гарантирую, что ни один оборотень больше никогда не будет казнён.

Питер нахмурился.

— Господин, он не...

— Нет, — сухо согласился Тёмный Лорд, — но я дам ему шанс, как один лидер другому, и когда он откажется, его стая узнает об этом. И затем… — он опять улыбнулся, жестокость сквозила в этой улыбке, — сколько времени пройдёт, прежде чем Люпина уничтожат его собственные собратья?

— Вы очень умны, господин, — поспешно пробормотал Питер.

Тёмный Лорд склонил голову.

— Я утомлён, Питер. Думаю, пора принять зелье и потом пойти спать.

Питер живо кивнул и поспешил повиноваться, уже озадачиваясь, как он собирается передать сообщение Ремусу, и понимая, что если он не сумеет, наступит его очередь корчиться на полу в агонии.

o-O-o

9 декабря 1994

— ...И раз, два, три… Нет, не смотри на ноги, — живо велела Андромеда, — и раз, два, три, и…

Гарри стиснул зубы и продолжил попытки в танце провести Андромеду через дуэльную зону в тренировочном зале, которую временно превратили в танцпол. Он полагал, что у него не так уж плохо получалось; в конце концов, он ни разу не наступил ей на ногу в течение этого урока, что было намного лучше, чем раньше.

Вежливый кашель прервал их.

Гарри споткнулся, останавливаясь, в то время как Андромеда легко замерла на полушаге. Они оба повернулись посмотреть на вошедшего.

В дверях стояла Нарцисса с широкой улыбкой на лице.

— Простите меня, Сириус сказал мне, что вы оба здесь, репетируете танец для бала, и я не могла удержаться от того, чтобы взглянуть.

— Он неплохо справляется для того, кто ни разу не танцевал до этого лета, — сказала Андромеда в защиту Гарри.

— Я ужасен, — прямо признался Гарри. Он в раздражении провёл рукой по волосам. — Я точно опозорю Гермиону на балу, — он вздохнул. — Чемпионы будут открывать бал танцем, а я не умею!

Выражение лица Нарциссы немного смягчилось.

— Андромеда права, Гарри. Ты хорошо танцуешь для того, кого этому не учили и у кого ещё нет опыта. Тем не менее, мы действительно не можем позволить тебе представлять род Блэк с таким неуверенным исполнением, — она повернулась к сестре. — Могу ли я?..

Андромеда послала ей предостерегающий взгляд, но отошла в сторону. Нарцисса заняла её место.

— Итак, полагаю, что твоя проблема состоит в неправильном понимании вопроса, Гарри.

Тот нахмурился в ответ.

— Ты слышишь слово “танец” и это приводит тебя в ужас, — объяснила Нарцисса. — Ты напрягаешься, концентрируешься на своём теле и перестаёшь слышать ритм музыки.

— Ага, — это звучало резонно.

— Так что представь, что ты летишь, а не танцуешь, — Нарцисса подняла руки на нужную высоту и приостановилась, чтобы поправить его позу. — Держи партнёршу, будто держишь свою метлу: мягко, заботливо, и веря, что она последует за тобой и поддержит любые твои приёмы.

Он глянул на неё неуверенно, но принял аналогию. В воздухе его метла действительно была полноценным партнёром.

— Вальс очень похож на первый манёвр Оброски для ловца. Ты знаешь его?

Гарри кивнул; этот манёвр был основным упражнением по поиску снитча, одним из первых, которым Вуд научил его, потому что был простым для изучения. Он почувствовал, как напряжение начало отпускать его плечи.

— Отлично, — сказала Нарцисса. — Закрой глаза, сконцентрируйся на структуре манёвра и перенеси его на плоскость. Когда будешь готов, двигайся и верь, что я последую за тобой.

Гарри так и сделал. Структура манёвра была хорошо знакома ему, и он уже отрабатывал её на земле в свой первый год, когда мог летать только под присмотром.

Он обозначил своё намерение лёгким нажатием руки на её талию (как нажатием руки на метлу) и двинулся. Он легко прошёл по структуре, его руки направляли Нарциссу (метлу) и двигались вместе с ней. Спустя какое-то время начала играть музыка. Гарри игнорировал её, как игнорировал шум толпы во время игр, и продолжил повторять манёвр до тех пор, пока музыка не остановилась. Гарри открыл глаза.

Нарцисса самодовольно сияла.

— Очень хорошо, Гарри.

— Очень хорошо? — повторила Андромеда, аплодируя им обоим. — Да это было просто великолепно!

Нарцисса элегантно пожала плечом.

— Предлагаю тебе продолжить отрабатывать манёвр, Гарри, — подбодрила она его. — Тебе также следует немного потренироваться с Гермионой перед балом. Вы оба будете чувствовать себя увереннее, попрактиковавшись вместе.

— Хорошая идея, Цисси, — одобрила Андромеда.

Дверь тренировочного зала приоткрылась, и в щель просунулась голова Сириуса.

— Мы собираемся к ужину, — сообщил он им жизнерадостно. — У вас тут всё хорошо?

— Мы достигли прорыва, — радостно сказала Андромеда. — Цисси — прекрасная учительница.

Гарри кивнул.

— Спасибо вам, Нарцисса.

— Не за что, кузен, я рада помочь, — ответила Нарцисса. — Ты можешь сопроводить меня к столу.

Сириус кинул на него весёлый взгляд, но Гарри предложил ей руку, и они прошли через зал и комнаты к столу, накрытому белой скатертью со стоящими на нём сверкающим фарфором и хрусталём и сияющими серебряными приборами.

Гермиона подняла брови при виде него вместе с Нарциссой, и он понял, что ему надо будет объясниться с ней позже, но это, пожалуй, было даже к лучшему, потому что у него будет шанс попросить её присоединиться к его тренировкам. Нарцисса была права — он наверняка будет чувствовать себя увереннее, если они с Гермионой потренируются перед балом.

Люциус послал своей жене такой же вопросительный взгляд, но Нарцисса ответила ему невозмутимым взглядом, когда Гарри усадил её на её обычное место.

Драко перехватил Гарри по пути к своему месту.

— Оброски?

Гарри быстро кивнул. Очевидно, Нарцисса использовала этот же метод и с Драко. В какой-то степени это успокоило его. Драко был намного более утончённым, чем Гарри, и если ему тоже потребовалась аналогия с полётами, чтобы справиться с танцем, то Гарри уж точно не следовало об этом переживать.

Он поспешил сесть, в то время как Сириус занял своё место во главе стола.

Сириус постучал по столу, и перед каждым внезапно появилась тарелка с салатовым супом-пюре, а также тарелка с тёплым хлебом и золотистым маслом. Гарри принялся за еду.

Тед откашлялся.

— Дора сказала, что Ремус вернулся во Францию?

Сириус кивнул, зачерпнув супа.

— После последнего появления Фенрира с его призывами, оборотни пытаются избежать будущих заданий такого рода. Так что мы перемещаем прибежище в Прибалтику. Поместье останется перевалочным пунктом. Ремус уладит всё до следующей недели.

— Разумный ход после событий среды, — прокомментировал Люциус, вытерев пальцы о салфетку. — Прошёл слух, что Фенрир вчера искал помощи у дружественного целителя, чтобы обработать раны. Сомневаюсь, что Тёмный Лорд был доволен его результатами, и похоже, он выразил Фенриру это своё неудовольствие.

— Вам обязательно надо разговаривать о таких вещах за обеденным столом? — резко спросила Нарцисса.

— Согласна, — твёрдо сказала Андромеда. — Обеденный стол — это не место для таких разговоров.

Минерва кивнула, присоединяясь к ним.

— После ужина будет достаточно времени.

Гарри увидел, как мужчины обменялись одинаковыми недовольными взглядами, в раздражении от того, что женщины прервали их. Он опустил голову и сосредоточился на супе.

— Как дела у Уизли? — спросила Минерва, меняя тему. — Как я поняла из свежих отчётов, Артур опять был ранен?

— Шишка на голове, но вчера на заседании Визенгамот он был в порядке, — коротко ответил Сириус. — Перси получил несколько шрамов, но благодаря его матери, ограничился только этим.

Гарри ощутил, как чувство вины шевельнулось внутри него. Он знал, что нападения оборотней на его союзников были способом Волдеморта задеть его и показать, что никто из тех, кто был ему небезразличен, не будет в безопасности. Да, никто не погиб, и только Уизли пострадали, но… Но казалось, уже слишком многие пострадали из-за него — из-за заявления Гарри победить в турнире, которое давало Волдеморту понять, что он не напуган.

Сириус тронул его за руку.

— Что-то не так с супом? — спросил он тихо.

И Гарри осознал, что он просто помешивал его какое-то время, вместо того чтобы есть. Он послал Сириусу короткую успокаивающую улыбку и вернулся к еде. Но аппетит уже исчез, и ему с трудом удавалось по достоинству оценить старания Добби, приготовившего ужин. Судя по взглядам, которые Сириус порой кидал на него, Гарри понял, что он не убедил Бродягу в том, что с ним всё хорошо.

Они все перешли в гостиную, чтобы продолжить с кофе; Гарри предпочёл горячий шоколад, Гермиона вслед за Минервой и Андромедой попросила чай. Драко взял кофе с недовольной гримасой. Гарри удалось занять место рядом с Гермионой, что немного приободрило его.

— Теперь мы можем поговорить о Фенрире, если дамы не против? — спросил Люциус с ноткой нетерпения в голосе.

В ответ он получил три недовольных взгляда, и Гарри заметил, как Тед прячет улыбку за чашкой.

— Итак, Тёмный Лорд наказал Фенрира за его провал? — спросил Сириус, отвечая таким образом на вопрос Люциуса, и давая понять, кто тут главный.

Люциус крепче сжал трость и резко кивнул.

— По видимому, да. Он страдал от продолжительного действия пыточного проклятия, треснувших рёбер и сломанного запястья.

— Моё сердце истекает кровью, — сухо прокомментировал Сириус.

Люциус склонил голову.

— Этим утром он обратился за помощью к Уилкису, — он поднял руку. — Получил отказ, разумеется. Похоже, ему дали задание приструнить предателей в своей стае, и убить твоего ручного оборотня как источник вредного влияния, или Тёмный Лорд найдёт другого оборотня, с которым будет работать.

Фенриру приказали убить Ремуса?!

Магия Гарри вскипела, и украшения в комнате задребезжали. Гарри изо всех сил удерживал её в себе, глубоко дыша, стараясь восстановить контроль. Ладонь Гермионы скользнула в его, помогая ему успокоиться. Сириус опустил руку на его плечо.

— Ты уверен в этом? — спросил он.

— Уилкис сказал Фенриру, что из-за соглашения между нами он не может помочь ему, и пожелал удачи в поисках кого-нибудь, обладающего необходимыми средствами и не связанного с тобой соглашением… Ну или кого-нибудь, кто не откажет в помощи потому, что боится вызвать неудовольствие Тёмного Лорда, помогая Фенриру в задании, которое ему дали как шанс реабилитироваться после провала, — пояснил Люциус.

Сириус вопросительно посмотрел на Гарри.

— Я в порядке, — сказал тот.

— И поэтому украшения в комнате внезапно решили станцевать джигу, — протянул Драко со своего места на другом диване.

Гарри кинул на него раздражённый взгляд.

— Я на мгновение потерял контроль.

— Я свяжусь с Ремусом и дам ему знать, — сказал Сириус. — Есть ли еще что-нибудь, Люциус, что тебе следовало рассказать мне, скажем так, до того, как мы сели ужинать?

— Нет, — сухо ответил Люциус, его глаза мрачно сверкнули. — Думаю, у меня всё.

— Тогда, полагаю, нам следует проводить Драко обратно в гостиную Слизерина и отправиться домой, — резкий тон Нарциссы, казалось, мог резать бетон, и Люциус напрягся, понимая, что она сильно раздражена. — Драко может рассказать нам, как прошло его свидание с Кэтрин Гиллингвуд.

Драко тяжело вздохнул, но поднялся на ноги.

— Ну, это займёт всего пару минут, — пробурчал он, покидая комнату вместе с родителями.

Сириус извинился перед оставшимися и направился в кабинет, связаться с Ремусом через зеркало.

Гермиона вопросительно посмотрела на Гарри.

— Ты встречал Кэтрин, не так ли? Что ты думаешь о ней?

— Она милая и симпатичная, — ответил Гарри. — Но… Готов поспорить, Драко зевал от скуки уже через десять минут после начала свидания.

Андромеда кашлянула, пытаясь спрятать улыбку.

— Бедная девочка. Минерва, ты наверняка думаешь по-другому?

— Я её учительница и не могу обсуждать её в присутствии других студентов, — живо ответила та. — Тем не менее, я бы сказала, что мистеру Малфою нужен кто-то, кто будет лучше ему соответствовать.

Другими словами, подумал Гарри с удовлетворением, Кэтрин была милой, симпатичной и скучной, как он и сказал. Его удовлетворение исчезло в момент, когда он вернулся мыслями к новостям Люциуса о Фенрире.

Ремус был в опасности.

Конечно, они знали с самого начала, что создание убежища подвергнет Ремуса угрозе со стороны Фенрира. Это был вызов лидерству Фенрира в стае, Гарри понимал это. Ремус мог заявлять сколько угодно, что он не собирается бороться с Фенриром за лидерство в его стае, предлагая убежище тем, кто больше не хочет быть в стае Фенрира, но по сути так и было.

— …думаю, это хорошая идея, не так ли, Гарри? — Гермиона сжала его руку, выдёргивая его из мыслей.

— Прости, — смущённо сказал Гарри, — я всё прослушал.

Андромеда сочувственно улыбнулась ему.

— Я предложила Гермионе присоединиться к нам на уроке танцев в следующую пятницу.

— А, да, — кивнул Гарри, украдкой бросив взгляд на Гермиону. — Это хорошая идея, разумеется, если ты не против?

Гермиона покачала головой, тяжёлая копна её волос слегка пошевелилась на плечах.

— Думаю, будет неплохо попрактиковаться заранее, раз уж нам открывать бал.

— Не смотри на меня так укоризненно, Гарри, — поморщилась Минерва. — Я всего лишь озвучила правило.

— Судя по тому, как ты двигался сегодня, — вмешалась Андромеда, — советую не беспокоиться; ты хорошо справился, — она вздохнула. — Думаю, Нарцисса стала бы отличной учительницей. У неё природный талант.

Минерва хмыкнула.

— Возможно, вы вместе поучите более широкую группу? Уверена, найдётся немало студентов, которые будут рады взять уроки по танцам перед балом.

Андромеда слабо улыбнулась.

— Я спрошу её. Я сама в любом случае согласна, — она драматично поморщилась и охнула: — Мои бедные ноги!

— Как хорошо, что ты замужем за целителем, — весело засмеялся Тед. Он опустил чашку кофе, когда Сириус вернулся в комнату. — Всё в порядке?

— Ремус уже слышал от других оборотней о новом задании Фенрира, — Сириус присел на подлокотник дивана рядом с Гарри. — Он предпримет некоторые дополнительные меры предосторожности.

Гарри выдохнул с облегчением. Ремус был достаточно рассудителен для того, чтобы не только осознавать, что нужны дополнительные меры, но и действительно реализовать их.

— Школьный домик будет заперт, чтобы защитить Шан. Тонкс присоединится к ней и составит ей компанию, пока не вернётся Ремус, — добавил Сириус.

— Что ж, это будет интересно, — криво улыбнулась Андромеда.

Сириус озадаченно нахмурился, и Андромеда усмехнулась ему.

— Дора говорит, что и она, и Шан заинтересованы в Ремусе.

— Вот как, — сказал Сириус, безуспешно пытаясь сдержать улыбку, — Да, неловко.

Тед закрыл лицо ладонями.

— Мне не следует это слышать. Я её отец, в конце концов!

— Думаю, дорогой, — мягко сказала Андромеда, — тебя успокоит то, что Ремус не смотрит ни на одну из них.

— Ох, это немного досадно, — сказал Тед и опустил руки; на его лице было выражение искреннего сожаления.

Андромеда подняла брови.

— Сперва ты и слышать не хотел о том, что Нимфадора заинтересовалась Ремусом, а теперь ты… разочарован в том, что Ремус не отвечает взаимностью?

— Ну, он хороший человек, — нерешительно признал Тед.

Андромеда закатила глаза, но погладила мужа по руке.

— Да, он такой, и да, я тоже разочарована, и на этой ноте, думаю, нам пора проводить Гермиону в гостиную Гриффиндора и вернуться домой.

Минерва поставила на стол свою пустую чашку и встала вместе со всеми.

— Я пойду с вами.

Сириус подмигнул Гарри, направляя всех остальных вперёд и оставив его наедине с Гермионой. Все, впрочем, прекрасно знали, что Сириус даёт им возможность попрощаться в относительном уединении, учитывая, что никто даже не смотрел в их направлении, только натягивали пальто и обсуждали планы на следующий семейный ужин через неделю.

Гермиона немного порозовела, но наклонилась к нему для быстрого поцелуя.

— Завтра увидимся.

Гарри кивнул, его щёки запылали, когда Сириус глянул в их направлении. Он проводил Гермиону к двери и присоединился к пожеланиям спокойной ночи.

Портрет закрылся, и как только Гарри повернулся к лестнице, рука Сириуса опустилась на его плечо.

— Не так быстро, Сохатик. Хочешь поговорить о том, что так беспокоит тебя?

— Это такой завуалированный сигнал “расскажи, что так беспокоит тебя”? — спросил Гарри, напряжение в голосе сделало его тон более угрюмым, чем он хотел.

Сириус проигнорировал этот демарш и усадил Гарри обратно на диван.

— Если хочешь. — Он уселся на кофейный столик напротив Гарри. — Ты был спокоен, пока Минерва не спросила о Уизли, и тогда ты начал болтать ложкой в супе, и я предположил, что ты расстроен из-за того, что они пострадали в этом нападении.

Предположение было разумным.

— Я чувствую свою вину, — пробормотал Гарри, понимая, что Сириус уже знает об этом, но хочет, чтобы Гарри признал это вслух.

— И ты знаешь, что это не так, — твёрдо ответил Сириус. — Единственные люди, ответственные за нападение на Уизли, это Волдеморт, Сивый и напавшие на них оборотни.

— Волдеморт приказал напасть на других из-за меня, — горячо возразил Гарри.

— Да, это так, — согласился Сириус. — Он организовал эти нападения, потому что ненавидит тебя и знает, что причиняя боль дорогим для тебя людям, он причиняет боль тебе. — Он удержал несчастный взгляд Гарри. — И эти люди знают это тоже. Никто не винит тебя, Гарри.

Он не был так уж уверен в этом, поскольку Рон несколько притих вчера, когда они получили новости об Артуре и Перси, и Гарри с досадой осознал, что, возможно, это и было основной причиной его расстройства.

— Никто не винит тебя и в том, что Фенрир теперь преследует Ремуса, — продолжил Сириус. — Фенрир всегда преследовал его, так или иначе. На самом деле, приказав Сивому убить его, Волдеморт всего лишь дал ему повод начать активные действия.

Гарри мог это принять, учитывая, что история Ремуса с Фенриром началась задолго до того, как Гарри родился.

— Ты не виноват, — повторил Сириус и стукнул кулаком по колену Гарри. — Ну как, легче?

Гарри тяжело вздохнул.

— Слушай, я понимаю, что в случившемся нет моей вины, вот здесь — он показал на свою голову. — Просто...

— Здесь ты чувствуешь иначе, — Сириус похлопал Гарри по груди.

— Да, — угрюмо признал Гарри. — И я осознаю, что это именно то, чего хотел Волдеморт, но я не могу не расстроиться.

Сириус сжал губы и глянул на Гарри с сочувствием.

— Ты бы не был собой, если бы тебя не огорчала боль, причинённая другим людям, Гарри. И я не могу пообещать тебе, что никто не пострадает всерьёз в будущем, потому что Волдеморт будет преследовать всех, кого ты любишь, и говоря откровенно, люди, которые любят тебя, будут пытаться защитить тебя. Но они все принимают меры предосторожности; мы надеемся на лучшее, но готовимся к худшему. Авроры в целом отлично справились, а Молли сумела разобраться с тем оборотнем, который напал на Артура и Перси. Артур говорит, она выглядела настоящей валькирией в своей ночнушке.

Гарри издал сдавленный смешок, вообразив эту картину.

— Быть расстроенным — это нормально, — продолжил успокаивать его Сириус. — Я сильно расстроился после первого задания, из-за той опасности, которой ты подвергся, и должен был напоминать себе, что это именно то, чего хотел Крауч. Лунатик напомнил мне, что это нормально; просто нам не следует показывать это там, где Волдеморт или Крауч смогут увидеть. — Он обвёл рукой комнату. — И именно для этого у нас есть наши комнаты; для того, чтобы нам было где скрыться от чужих глаз.

Сердце Гарри сжалось от боли при мысли о том, что Сириус был расстроен, но он понимающе кивнул.

Сириус изучил его выражение лица, пересел рядом с ним и прижал к себе. Гарри долго обнимал его в ответ; признание Бродяги о том, как он был расстроен после первого задания, билось в его голове.

— Итак, — Сириус прочистил горло, — какое отношение Оброски имеет к танцам?

Гарри отстранился и начал объяснять. Объяснение потянуло за собой демонстрацию, и когда Гарри наконец дополз до кровати, он почти уже забыл, что был расстроен и почему.

Почти.

Злился ли Рон на него из-за того, что Уизли пострадали? Гарри вздохнул в темноте своей комнаты, впервые за долгое время желая, чтобы он был в спальне четверокурсников Гриффиндора, рядом с Роном, и мог спросить его. Но он не может просто прийти туда, разбудить Рона и спросить.

Не так ли?

Гарри резко сел, взвешивая идею. Не то чтобы это был первый раз, когда он собирался тайком выйти в коридоры Хогвартса посреди ночи. Хорошо, это был первый раз, когда Гарри собирался тайком выйти с тех пор, как они живут с Сириусом; особенно учитывая, что одна из причин, по которым им дали отдельные комнаты — это безопасность Гарри, но...

Но он не думал, что он будет в большой опасности, с людьми Грюма, патрулирующими вокруг, и с усиленными охранными чарами. И пожалуй, это будет стоить того, чтобы проверить, что между ним и Роном всё нормально.

Он откинул одеяло, накинул мантию поверх пижамы и поспешил достать мантию-невидимку — не стоило подвергаться ненужному риску. Он завернулся в неё, открыл комнату и глянул в сторону комнаты Сириуса.

Она была закрыта, и свет не пробивался под дверью. Сириус наверняка спал.

Несмотря на это, Гарри был осторожен. Он наложил на обувь глушащие чары и с громко стучащим сердцем прокрался вниз по лестнице.

“Быстрая беседа, — поспешно решил Гарри, — это будет быстрая беседа”. Туда и обратно, прежде чем Сириус вообще обнаружит, что он уходил. Он почти бежал к портрету Полной Дамы и должен был перевести дыхание, прежде чем сказать ей пароль.

Прокрасться вверх по лестнице в спальню четвёртого курса после этого было плёвым делом. Он открыл дверь и направился к Рону, порадовавшись, что храпение Невилла заглушало посторонние шумы. Гарри потряс Рона, чтобы разбудить его.

Тот сонно открыл глаза и уставился на Гарри на несколько секунд, пока его мозг не начал работать и он не понял, что Гарри находится в спальне, в которой ему не следует быть. Рон открыл рот, и Гарри быстро шикнул ему. Он махнул рукой, призывая следовать за ним в гостиную. Рон быстро кивнул, схватил мантию и на ходу накинул её, покидая комнату.

В гостиной была полная тишина; дремлющее в камине пламя окрашивало всё в оттенки янтаря. Гарри привёл Рона к паре кресел в углу и наколдовал чары конфиденциальности и отвлечения внимания.

— Что-то случилось? — немедленно спросил Рон. — Надо проследить за кем-то или...

Гарри быстро потряс головой.

— Я просто... — он вздохнул и поправил очки. — Ты был тише обычного вчера, со всеми этими новостями о твоём отце и Перси, и я… Ну… — он пожал плечами, не сумев спросить Рона напрямую, винит ли он его в этом, потому что слишком боялся услышать “да”.

Рон смутился.

— Было так заметно, да?

— Да, я заметил, — ответил Гарри, его сердце сжалось. Мерлин, Рон действительно винил его!

Рон обмяк в своём кресле, будто проколотое колесо.

— Я просто ничего не могу с собой поделать, приятель, — начал он.

На это Гарри было нечего ответить.

— Я чувствую себя таким виноватым перед Перси, — продолжил Рон, глядя в огонь.

И на это Гарри было нечего… Стоп, что?!

— Ты чувствуешь вину по отношению к Перси? — спросил Гарри, чтобы проверить, что он правильно расслышал.

— Ну да, я имею в виду, я думал, что он был полным придурком по отношению ко всем, пока не потерял работу, и стал ещё хуже после того, — пояснил Рон, колупая ковёр пальцем ноги, — но он не заслужил быть растерзанным оборотнем, и мама написала в письме, что он был очень храбрым, и защищал отца, так что...

— Так что теперь ты чувствуешь вину за то, что считал его полным придурком, — подытожил Гарри, чувствуя невольную радость от того, что Рон был столь подавлен не из-за него. Впрочем, стыд за такой эгоизм довольно быстро пробился сквозь эту радость.

— Да, как-то так, — тяжело вздохнул Рон. — Ну что я могу сказать? Прости, что считал тебя полным придурком, но ты не заслуживаешь быть изуродованным на всю жизнь, и я рад, что ты не погиб и не стал оборотнем?

— Полагаю, да, — согласился Гарри нерешительно. — Может, стоит сконцентрировать извинения на моменте “я рад, что ты в порядке”. И да, я считаю, что это нормально — то, что ты думал про него раньше.

Потому что Перси действительно вёл себя как полный придурок, по мнению Гарри.

— Да уж, — фыркнул Рон. Он кинул взгляд на дверь, ведущую на лестницу к спальням девочек. — Думаю, мне следует помириться и с Джинни. Она попыталась поговорить со мной о Перси, а я оттолкнул её.

Гарри закатил глаза.

— Она очень сожалеет о случившемся с Гермионой и теперь посещает целителя разума.

Справедливости ради, он сам простил Джинни за её весьма второстепенное участие в нападении на Гермиону в основном потому, что Гермиона попросила его об этом, и потому что Гермиона сама простила её.

Рон медленно кивнул.

— Ну ладно. — Он глянул на Гарри и улыбнулся. — И спасибо, что пришёл поговорить со мной. Похоже, мне этого не хватает. Ну ты знаешь, болтать с тобой о всяком, только мы вдвоём.

Гарри почувствовал ещё один укол вины, потому что ему теперь редко случалось побыть наедине с Роном. Они с Гермионой старались составлять Рону компанию, когда не были на заранее объявленном свидании, но Рон наверняка всё равно чувствовал себя лишним. Делу совсем не помогало и то, что Гарри проводил большую часть времени во время тренировок команды Гриффиндора обучая Джинни игре за ловца, а его собственные тренировки превратились в общие встречи всех чемпионов. Он вздохнул.

— Я просто подумал, что если бы я был в спальне, то мог бы просто спросить тебя, — признался он. — Мне нравится, что у меня есть отдельные комнаты, но мне также не хватает гостиной Гриффиндора.

Рон слегка ткнул его кулаком в плечо.

— Ну, ты можешь навещать нас в любое время. — Он опять неловко улыбнулся. — И спасибо. Я перехвачу Джинни утром, и отправлю Перси записку.

— Ты можешь послать Хедвиг, — предложил Гарри, всё ещё ощущая некоторую вину из-за того, что если бы он знал, что уныние Рона не было связано с ним, он бы с ним не заговорил об этом. — И, может, потренируемся в полётах на этих выходных, только мы вдвоём?

Лицо Рона немедленно просветлело.

— Это было бы круто. — Он нахмурился, поднявшись на ноги, а Гарри снял заклинания. — Тебе пора возвращаться, да?

— Ага, — усмехнулся ему Гарри и завернулся в мантию-невидимку.

— Позер, — беззлобно фыркнул Рон, махнул рукой в направлении Гарри и направился в спальню, подавив очередной зевок.

Открывая дверь в коридор, Гарри чувствовал себя гораздо лучше, чем когда вошёл в башню. Он запнулся, когда заметил Грима, сидящего прямо напротив портрета и ждущего его, с картой Мародёров в пасти.

Чёрт.

Бродяга поднялся, шагнул к Гарри и подтолкнул его в ногу сквозь мантию-невидимку.

Сообщение было ясным — начинай идти.

"Я обеспечил себе большие проблемы", — мрачно подумал Гарри. И начал идти.