Два Блэка (гет)

Спустя неделю все в Хогвартсе только и говорили, что беглый преступник и убийца Сириус Блэк сдался властям и требует, чтобы его судили честным и гуманным судом.

Сириус в теле Снейпа сильно переживал за Блэка-взрослого, за все дело в целом и ждал суда с нетерпением и тревогой.

Но до этого всем предстояло пережить День всех влюбленных — праздник, который Сириус презирал еще больше, чем Люциуса Малфоя, с которым ему довелось просидеть долгое время в его кабинете за бутылкой хереса, вспоминая школьные будни Снейпа и Малфоя.

Когда на календаре отлистало до четырнадцатого февраля, Сириус, проснувшись, с отвращением открыл глаза.

Встав и пройдя в ванную, он уже знал, что его будет ждать под дверью гора валентинок, и весь день в Большом зале и на уроках его будут поздравлять и заигрывать.

Раньше Блэк воспользовался бы этим вниманием к собственной персоне и просто перецеловал всех симпатичных дам, строивших ему глазки, но теперь в силу возраста и ранга Снейпа, в теле которого он пребывал, сделать этого не мог, хотя очень хотел.

Вымывшись, Сириус оделся в лучший костюм, который у него остался с Бала, когда он танцевал с Грейнджер — темно-фиолетовый сюртук, черная рубашка и немного расклешенные брюки. Поправив короткую прическу и несколько раз глубоко вздохнув, Сириус отворил дверь, готовый "ворваться в клетку".

Ожидаемо на полу перед дверью лежала стопка валентинок.

— Природный магнетизм, — ухмыльнулся Сириус и не глядя быстро кинул открытки на тумбочку и пошел в Большой зал.

"Мои природные флюиды даже Снейпа сделали популярным", — подумал Сириус.

— Профессор Снейп! Всё готово, — услышал Сириус голос Флитвика, который только вышел из Большого зала, и обернулся.

— Отправляйте, — приказал Сириус и разволновался.

Флитвик скрылся за поворотом, а сердце Блэка билось около горла, но не от страха или отвращения — он вырастил в теплице редчайшие орхидеи Дракулы, которые при раскрытии бутона благоухали апельсином.

И отправил этот букет Элде.

Сириус знал, что Флитвик доставит букет по адресу, что Элда его получит, и даже указал ей обратный адрес, чтобы в случае чего прислать свой ответ.

Но всё равно он очень волновался и переживал.

За этими мыслями Сириус не заметил, как прошел в Большой зал и обомлел — такой красоты он ещё не видел.

— Вот это да, — вырвалось у Сириуса.

Стены зала украшали легкие серебристые полоски ткани, подхваченные на метр от пола серебряными цепями. Столы и лавки превратились в изящные резные предметы мебели, обитые тканью. Пол под ногами расцвел неяркой зеленью, а везде, где ступала нога, вырывались из земли букеты цветов.

Дойдя до стола преподавателей и отбив около пяти атак поздравляющих его амурчиков, Сириус наклонился к Дамблдору и сказал:

— Потрясающе, Альбус.

— Спасибо за такую оценку, Северус, — удовлетворенно отвесил реверанс директор.

Сириус сел на свое место и принялся накладывать всю еду, до которой мог дотянуться.

— Всё очень вкусно, — услышал он голос Хагрида. — А что же будет на ужин?

Что будет на ужин, Сириус не знал, да и не удалось ему это узнать — в зал ворвались домовики и на огромном подносе принесли торт к столу преподавателей. Прилетевшие амурчики стали петь песни, называть всех милыми и порхать в свойственной им гадкой навязчивой манере над тортом.

— Это для профессора Снейпа, — пропищал наконец-то один особо наглый амур. — От Рыжовой.

С этими словами амур сдёрнул ткань с торта, и все обомлели.

Торт имел форму двух огромных, полных, красивых женских грудей.

Когда сидящие рассмотрели, что за подарок получил Сириус-Снейп, то начался такой хохот и гогот в зале, что даже портреты в кабинете директора заволновались от созданного студентами шума.

Лицо Сириуса пошло красными пятнами.

— Ой, все, ой, ой-е, не могу, — смеялся Дамблдор, держась за животик и вытирая салфеткой слезы в глазах. — Какая... какая... п-прелесть!

В этот момент Сириус очень сильно пожалел, что у него под рукой нет волшебной палочки и что он не может колдовать, потому как его душила такая волна смеха, что если бы он засмеялся в голос, то авторитет у слизеринцев, который немного подрос после наказания Малфоя с дружками, упал бы на новый, неизвестный уровень.

Сириус так корчил злость, что чуть не вывихнул челюсть, но его вовремя спас Дамблдор, который отрезал себе кусок торта с соском на вершине и быстро раздал остатки торта всем желающим.

— Спасибо, — сдавленным голосом произнёс Сириус, мечтая только об одном — узнать имя шутника и расквитаться с ним столь же приятным способом.

После такого казуса за завтраком день прошел очень весело и даже задорно. Студенты были навеселе, преподаватели ждали ужин и выпивку, в общем день шел очень хорошо, и даже Гарри Поттер улыбался Гермионе, которая слишком часто бросала томные взгляды в сторону Сириуса-Снейпа.

А вечером, после сытного ужина, Сириуса ждало письмо, принесённое большой серой совой.

"Уважаемый мистер Снейп.

Я поражена тем фактом, что вы так варварски сорвали редчайшие и ценнейшие цветы, коих осталось на планете категорически мало.

Это хулиганство какое-то. Хотя чего я ждала от человека, который пихает женщин и рвет их коробки с цветами.

И всё ж, спасибо.

Элда".

Когда Сириус дочитал, то не понял, радоваться ему или плакать. Потом он перечитал письмо еще раз и понял, что все таки радоваться.

* * *

Воодушевленный ответом Элды, Сириус остаток дней до суда ходил так, словно к его ступням приделали маленькие, но очень сильные крылья, и он этакий мрачный зельевар-пегас, которому все нипочем.

Сириус частью мозга понимал, что он таки забросил удочку на самый верх — ведь Элда была красивой, старше и опытнее. А он... внутри всё тот же шестикурсник, любящий полапать одноклассниц.

Но такое поведение Сириуса не скрылось от глаз окружающих.

Дамблдор постоянно лукаво ему подмигивал, при возможности говорил, как ему радостно, что у Северуса все хорошо, и вообще это лучший день в его жизни.

Гарри Поттер приветливо кивал ему, отвечал улыбкой на улыбку, и Сириус понимал, что мальчишка обладает очень чувственной и доброй душой и в нем нет ни капли засранства Джеймса.

Только Гермиона Грейнджер, которая всё это время ходила как в воду опущенная, старалась не смотреть в сторону Сириуса и вообще не проявляла былую прыть и активность на уроках.

— Итак, кто мне скажет, что я сварил? — довольно потирая руки, спросил у класса Сириус.

Обычно рука Гермионы взлетала вверх еще до момента, как Сириус заканчивал фразу, а тут девочка сидела и смотрела куда-то в одну точку, чуть ниже ее книг на столе.

— Мисс Грейнджер. Что скажете? — обратился к студентке Сириус, игнорируя остальные поднятые для ответа руки.

— В первом котле зелье Старения, во втором — от простатита, в третьем — Греховное варево, более известное как Похлебка Сатаны, — не глядя на Сириуса, пробубнила на одной ноте Гермиона.

— Отлично! Пять, нет, десять очков Гриффиндору! — весело воскликнул Сириус, чем вызвал одобрительные смешки у половины класса.

Гермиона никак не прореагировала.

Сириус это заметил и, когда заканчивался урок, попросил её остаться.

— Мисс Грейнджер, что случилось? — когда они остались вдвоем в кабинете, задал вопрос Сириус.

— Ничего.

— Не врите, я же вижу. Вы стали апатичной на уроках.

— Устаю просто.

— Допустим. Почему игнорируете меня и не смотрите даже в мою сторону? Я же вам вроде ничего плохого не делал.

Гермиона промолчала.

— Если я мешаю вам учиться, поговорим с Дамблдором и попробуем как-то решить этот вопрос...

И тут Гермиона подняла полные слёз глаза на Сириуса, так что тот даже опешил.

— Профессор Снейп, как вы можете? Неужто вы не понимаете? — почти плача, стала говорить Гермиона.

— Не понимаю чего? — недоумевал Сириус.

— Мы с вами танцевали, встречали Рождество, на день Святого Валентина я подарила вам самую большую открытку, а вы...

И тут до Сириуса стала понемногу доходить суть происходящего.

Сириус онемел и не мог выдавить из себя ни слова — он никогда не отвергал любовь девочки, которая была все ещё ребенком.

— Гермиона, я... — начал было Сириус, но та вскочила и выбежала из класса. — Твою ж мать!

* * *

— Встать! Суд идёт!

Все колдуны и волшебницы, находящиеся в странном колодцеобразном помещении, снизу доверху отделанным черным кафелем, встали.

В зал через центральный проход ввели заключенного — Сириуса Блэка.

— Всем садиться! — раздался неприятный холодный голос.

Сириуса в зал заседаний ввели два дементора и тут же покинули помещение, но Сириус-Снейп успел "насладиться" их потрясающей энергетикой.

Сириус-подсудимый уселся на кресло, стоящее в центре колодца, и его руки и ноги тут же опутали цепи.

Сириус-Снейп не мог избавиться от липкого чувства холода и дискомфорта. Само помещение располагало к тому, что бы кутаться, согреваться и быстрее отправиться прочь, в тёплые края.

— Итак, слушание по делу обвиняемого в смерти двенадцати маглов и одного волшебника, Сириуса Блэка объявляется вновь открытым.

Рядом с Сириусом-Снейпом сидел Гарри Поттер, а чуть поодаль — Альбус Дамблдор. Сириус обратил внимание, как директор бесстрастно взирает на всё происходящее, и подумал, что Альбус боится и банально трусит, скрываясь за маской равнодушия.

— Свидетели обвинения за давностью дела, а прошло уже тринадцать лет, не нужны, — начала вести заседание обладательница холодного голоса. — Председатель суда — Амелия Боунс.

Сириус посмотрел на свою взрослую копию — отъевшийся некогда Блэк опять стал похож за месяц с небольшим, проведённый в СИЗО, на скелета.

Мадам Боунс ещё долго что-то говорила, вспоминала детали дела, которые Сириус и так знал. Он навострил уши, когда вызвали первого свидетеля — Ремуса Люпина.

Ремус Люпин, бледный и с виду больной, аккуратно прошел до трибуны и уселся на жесткий стул.

— Ремус Джон Люпин, клянетесь ли вы говорить правду и только правду и ничего кроме правды? — задала вопрос Боунс.

— Клянусь, — ответил Ремус, и вокруг кистей его рук и головы быстро появились и исчезли синие круги наподобие наручников.

— Теперь вы под магической присягой, — холодно сказала Боунс. — И за ее нарушение вы поплатитесь.

Ремус даже ухом не повел.

— Допрос будет вести господин Бжезинский, а затем Корнелиус Фадж задаст свои вопросы.

Бжезинский, одетый в дорогой серый костюм, встал и как ни в чем не бывало прошел в центр комнаты.

— Итак, мистер Люпин, — начал официальным тоном Бжезинский, — смешной вопрос, но этот человек, сидящий перед нами, Сириус Блэк?

— Да.

— Как давно вы знаете Сириуса Блэка?

— С первого курса школы Хогвартс.

— В каких вы состояли отношениях с Сириусом Блэком?

— Мы были друзьями.

— Были или все ещё остаётесь?

— Были, потому что тринадцать лет я не общался с некогда, как мне казалось, лучшим другом.

Сириус-Снейп глянул на Блэка — тот бросил на Ремуса быстрый взгляд, полный боли и отчаяния. Люпин же смотрел жёстко.

— Вы оборотень?

— Да, — почти рычал Люпин.

— Правда, что в школе вы принадлежали к группе, которая именовала себя не иначе как Мародеры?

— Так и есть.

— Кто еще был участником группировки?

— Я, Сириус Блэк, Джеймс Поттер и Питер Петтигрю.

— Правда ли, что вы часто нарушали запрет и покидали отведенное вам для трансформации место, более известное, как Воющая хижина?

— Да.

— Правда ли, что все члены группы в это время были с вами?

— Да.

— Но как они не боялись заразиться от вас ликантропией?

Ремус покраснел и заёрзал на стуле.

— Они стали анимагами.

По рядам прошел неодобрительный шепот.

— Незарегистрированными?

— Да.

— Кто был инициатором?

— Джеймс Поттер.

— В кого превращались ваши друзья?

— Джеймс — в оленя, Сириус — в собаку, а Питер — в крысу.

— Да, чего не сделаешь ради лучшего друга, — без тени улыбки продолжил Бжезинский. — Вы могли бы опознать по животному, что это ваш друг?

— Да.

— Это Питер Петтигрю? — Бжезинский взмахом палочки приманил газету, где на первой полосе было фото семьи Уизли на фоне пирамид в Египте.

Ремус долго и натруженно всматривался в фото, но никак не мог выдавить из себя ни слова.

— Да, эта крыса очень похожа на Питера, — наконец произнёс Люпин.

— Мистер Блэк, вы узнаете в этом животном Питера? — обратился к Сириусу Бжезинский.

— Я поэтому и сбежал из Азкабана, — хрипел Сириус. — Чтобы найти эту тварь. Конечно, я узнаю предателя Петтигрю.

— Хорошо, — голос Бжезинского оставался абсолютно бесстрастным. — А теперь обратимся к фактам. Если Питер Петтигрю жив, то кого же тогда убил Сириус Блэк тринадцать лет назад?

В зале суда повисла напряжённая пауза.

— Никого, — словно поставил точку, сказал Бжезинский. — Потому что Питер Петтигрю инсценировал своё убийство, отрезав себе палец, и убил в придачу двенадцать маглов!

— Где доказательства? — вспылил Фадж. — Кроме опознания в крысе Питера Петтигрю по какому-то столетнему снимку в газете, больше доказательств нет! Это чистой воды выдумка.

— Есть свидетели, — всё так же ровно говорил Бжезинский, и Фадж сдулся.

— Мистер Люпин, присядьте на свое место в зале, — попросила мадам Боунс. — Предоставьте свидетелей, господин Бжезинский.

— Я вызываю в качестве свидетеля Сириуса Блэка и прошу внести в зал суда Омут памяти!

Дверь отворилась, и в центре комнаты возник пьедестал, на который Бжезинский отлевитировал большую чашу.

— Итак, мистер Блэк, — начал Бжезинский. — Правда, что вы незарегистрированный анимаг?

— Да.

— Правда, что Питер Петтигрю тоже анимаг и его форма — крыса?

— Да.

— Расскажите, что произошло в тот злосчастный день, когда погибли Лили и Джеймс Поттеры и сбежал Петтигрю?

И Сириус всё подробно рассказал. Сириус-Снейп, смотревший иногда на директора Хогвартса, удивлялся — лицо Альбуса Дамблдора становилось все серее. В суд Дамблдора вызвали по повестке — потому что ни Снейп, ни Гарри, вообще никто не сказал директору про готовящееся действо, что было ударом для старого волшебника, но Сириус-Снейп чувствовал, что Альбус Дамблдор может всё испортить.

— Мистер Блэк, разрешите использовать вашу память?

— Да, конечно, — разрешил Сириус. — Можете и Веритасерум дать, мне теперь скрывать нечего.

— Отлично, — холодно молвил Бжезинский. — Позволите?

Сириус кивнул — Бжезинский дотронулся до его виска и вытащил оттуда серебристую прядь, осторожно погрузив её в Омут.

— После вас, — пригласил Бжезинский мадам Боунс.

Спустя пару минут, когда все желающие посмотреть события тринадцатилетней давности явились в подлунный мир, вынырнув из памяти Блэка, заседание продолжилось.

— Я в шоке, — услышал Северус-Снейп слова Боунс. — И Дамблдор ничего не сделал!

— Кошмар!

— Осудить невинного!

— Итак, — когда после трансляции из монокля Амелии на весь зал суда событий из воспоминаний Сириуса гвалт стих, подвела итог Боунс, — учитывая новые факты и показания свидетелей, суд удаляется на перерыв, после чего продолжится заседание. Всем встать.

* * *

После получасового перерыва, которое кто-то потратил на совещание, а кто-то на поход в туалет, все присутствующие уселись на свои места, и слушание возобновилось.

— По результатам предварительного заседания присяжных хочу заявить, что обвинения в убийстве двенадцати маглов и одного волшебника сняты с Сириуса Ориона Блэка, — читала с листа мадам Боунс, и большая половина зала заапплодировала.

Сириус видел, как взрослый Блэк судорожно сглатывает, сидя на своём стуле, но его руки уже не опутывают цепи.

— Однако Сириус Блэк виновен в том, что стал анимагом и не зарегистрировался. По магическим законам такое нарушение карается тремя годами заключения в Азкабане, если в течение двух недель ставший анимагом не обратится в министерство с соответствующим заявлением. Однако, учитывая, что Блэк отсидел за преступления, которые не совершал, тринадцать лет, он получит компенсацию за лишние десять лет заключения.

В зале раздались победные выкрики.

Сириус-Снейп видел, как Гарри Поттер вскочил на ноги и принялся с силой хлопать в ладоши.

— Тишина, — стукнула молотком мадам Боунс. — Заседание не окончено. Господин Збигнев заявил, что есть свидетели, которые совсем недавно видели Питера Петтигрю — опасного преступника и рецидивиста. В связи с этим я вызываю на допрос свидетеля — Гарри Поттера.

Сириуса Блэка увели, а Сириус-Снейп остался переживать за Гарри, который все подробно рассказал о карте мародеров и визите Петтигрю в гостиную Хогвартса.

— Теперь у меня есть только один вопрос, — когда Гарри уселся на свое место, и был отдан приказ в Аврорат искать Петтигрю и немедленно ехать в Хогвартс, подвела итог Амелия Боунс, — почему руководство школы молчало и скрывало такие события от общественности, подвергая студентов перманентной опасности?

Сириус отчётливо услышал, как в полнейшей тишине пукнул от страха Альбус Дамблдор.