План Мародера (джен)

Сириус бросил взгляд на Минерву, стоящую в другом конце гостиной Блэк-Мэнора, и вздохнул.

Она была похожа на кошку, поймавшую канарейку, — сияла от радости с тех самых пор, как Гарри рассказал ей о своей успешной анимагической медитации прошлой ночью. Её также чрезвычайно обрадовала его анимагическая форма, она похвалила Гарри за выбор — ворон был самой романтичной и привлекательной формой из доступных. И самой практичной, учитывая такой приятный бонус, как способность по-настоящему летать. Минерву переполняла гордость, с её лица не сходила самодовольная улыбка.

По правде говоря, Сириус был весь на нервах из-за всей этой затеи и мысленно извинился перед Джеймсом за то, что смеялся над ним, когда тот обнаружил Гарри в колыбели в форме щенка. К тому же только благодаря Хедвиг он узнал о проблеме — она ворвалась в окно кабинета и накинулась на него, как бешеная, когтями хватая за мантию и заставляя пойти к Гарри. К тому моменту, как он добрался до комнаты сына, его сердце билось с такой скоростью, что вполне могло победить в конном забеге. Слава Мерлину, он знал заклятие для превращения анимага обратно в человека.

Он не мог не признать своего разочарования в том, что Гарри отказался от формы пса. Но его рассуждения имели смысл. Расстраивало, что Гарри больше не был тем жизнерадостным шалопаем в образе щенка, но Сириус также был рад, что он больше не был и одиноким волчонком, тоскующим по стае.

Сириус подумал о том, что ему надо будет найти больше информации о воронах. Они оба — он и Ремус — должны узнать, как обращаться с молодым вороном. Не говоря уже о том, что им теперь нужно было придумать Гарри новую кличку — Сохатик явно был ни к месту, а формы оленя даже не было в списке вариантов. Но забыть о кличке казалось ужасным, поскольку именно Джеймс дал её своему сыну. Как бы он назвал ворона? Черныш? Корвус (латинское название ворона, а также созвездия)? Крылатый?

Сириус вздохнул и прочистил горло, когда наконец прибыли Симеон и Анна вместе с Джейсоном, укутанным в некую маггловскую штуку, прикреплённую к Симеону ремнями. Наконец все собрались: Грейнджеры, Тонксы (кроме Доры, которая была на задании), Лонгботтомы, Ремус, Минерва и Блэки. Малфои, как и Уизли, добирались на матч самостоятельно. Все были одеты в маггловскую одежду, поскольку матч проходил недалеко от магглов. На подростках в основном были джинсы, футболки и ветровки, молодёжь оделась по-разному, а Минерва и Августа были верны своим вкусам — твидовым юбкам и рубашкам с высокими воротниками под пиджаками.

Сириус свистнул, привлекая к себе внимание, и улыбнулся счастливым лицам перед собой.

— Что ж, наш портключ активируется через пять минут. До матча ещё два часа — полно времени для походов по сувенирным лавкам и встреч с друзьями. Прошу не отходить от своего назначенного партнёра! Сбор в ложе Блэков за полчаса до начала. После матча, если будет время, мы отправимся на послематчевую вечеринку альянса Поттеров в установленной палатке. Портключ домой активируется в десять. Вопросы будут?

Гермиона подняла руку. Сириус кивнул.

— Когда мы встречаемся с семьей Уизли? — вежливо спросила она, опуская руку.

— Думаю, все заинтересованные могут перейти в их палатку по прибытии.

Несмотря на данные об атаке Пожирателей в полночь, Артур решил остаться с ночёвкой, как и планировал. Но он понимающе отнёсся к решению Сириуса забрать Гарри, особенно после той угрозы на приеме у Лонгботтомов.

Сириус протянул портключ-верёвку и тщательно убедился, что все коснулись его. Гарри улыбнулся ему — он стоял между ним и Ремусом. Он был счастлив от того, что они едут на матч, несмотря на угрозу. Сириус надеялся, что поступает правильно.

«Всё будет в порядке», — решительно подумал он. До полуночи нечего было беспокоиться, а к тому времени Гарри уже будет у себя в кроватке в доме Грифона. Но надоедливый голос в его голове предупреждал об опасности и напоминал слова Люциуса о том, что злоумышленником был некто, не входящий в старый круг Пожирателей — тот, кого они не могли контролировать и кто может не ждать до полуночи.

Сириус договорился с Биллом, что тот будет охранять их зону прибытия. Просто на всякий случай.

Сириус положил руку Гарри на плечо, с другой стороны Ремус сделал то же самое, и портключ активировался. Гарри уже привык к путешествиям через камин, в основном потому, что однажды Анди заставляла его путешествовать туда-сюда между Блэк-Мэнором и домом Грифона целый час. Но во время путешествий через портключ он не мог устоять на ногах, судя по тому, что по прибытии ноги Гарри оказались не там, где нужно, и только благодаря Сириусу и Ремусу он смог на них встать.

Сириус переглянулся с Биллом, и они кивнули друг другу, молча сообщая, что всё в порядке. Чарли стоял рядом с братом.

— Прости, — пробормотал Гарри Сириусу, восстанавливая равновесие.

— Без проблем, Сохатик.

Сириус нахмурился, вспомнив о необходимости новой клички. Лицо Гарри стало обеспокоенным.

— В чём дело? — прошептал он, чтобы остальные не услышали.

— Твоя анимагическая форма не очень-то подходит к кличке Сохатик, — тихо ответил Сириус.

— Оу, — тревога ушла с лица Гарри, но в его зелёных глазах оставался оттенок беспокойства. — Наверное, нет.

Сириус похлопал его по плечу.

— Не беспокойся, мы с Лунатиком что-нибудь придумаем.

— Ну да-а, — протянул Гарри с озорной усмешкой. — Думаю, теперь-то мне и стоит начать волноваться.

— Эй! — фыркнул Сириус. — Это мы придумали...

— …кличку Сохатый, — закончил Гарри. — И я знаю, что отец ненавидел её — он писал об этом в своём дневнике. И не заставляйте меня напоминать о крысе…

Сириус нахмурился, поскольку Гарри был прав — Сохатый ненавидел эту кличку, в основном потому, что Сириус придумал забавный стишок, включающий слова: Сохатый, косматый и придурковатый, который казался тогда смешным. Конечно, Сохатый изменил своё мнение на седьмом курсе, когда он наконец заполучил Лили и она кличку оценила. Хвост же ещё долго нудел по поводу своей клички.

Ремус прочистил горло, Сириус и Гарри подняли головы и обнаружили, что остальные смотрят на них с различными выражениями на лицах: начиная с любопытства (Ремус), заканчивая раздражением (Минерва) и нетерпением (Гермиона).

— Лорд Поттер, лорд Блэк, не могли бы вы со своей группой освободить площадку прибытия? — обратился к ним вежливый голос. Они одновременно повернули головы к говорившей леди с широкой улыбкой и папкой в руках. — Министр ждёт встречи с вами в аванложе.

Сириус кивнул и, положив руку Гарри на плечо, направился навстречу судьбе — то есть Корнелиусу.

— Сириус! Гарри! — сияющая улыбка министра могла бы осветить весь стадион. — Как замечательно, что вы здесь! Позвольте представить вам ирландского министра магии — мадам Дерри и болгарского министра — мистера Обланска… — он запнулся на произношении и виновато улыбнулся коллеге. — Это лорд Сириус Блэк и лорд Гарри Поттер.

Величественная брюнетка в стильном маггловском костюме зелёного цвета и белоснежной рубашке, с повязанным на шее оранжевым платком, протянула руку. Её выражение лица ясно говорило, что попытка поцеловать её руку обернётся для них ударом в лицо.

Сириус сдержанно пожал её руку, без лишнего кокетства.

— Мадам.

Он с радостью отметил, что Гарри последовал его примеру, мельком глянув на Андромеду.

Маленький человечек рядом с Дерри был облачён в чёрную мантию с золотистой отделкой и болгарским гербом на груди. Он протянул руку, и Сириус с Гарри пожали её.

— Это честь для меня познакомится с вьами, — вежливо сказал Обланск.

Брови Корнелиуса от удивления поднялись вверх.

— Вы говорите по-английски!

— Ниемного, — сухо отозвался Обланск.

Сириус спешно отступил и представил остальных. К счастью, Ремус поприветствовал болгарского министра на безупречном болгарском и в дальнейших приветствиях выступил в роли переводчика.

— А Малфои не с вами? — спросил Корнелиус, оглядываясь.

— Они прибудут отдельно, вместе со своими гостями — Теодором Ноттом и Блейзом Забини, — ответил Сириус. — Мы решили осмотреться, прежде чем отправиться в свою ложу.

— Мы будем рады предложить вам с Гарри министерскую ложу, Сириус, — тут же сказал Корнелиус.

Сириус сухо улыбнулся.

— Благодарю, Корнелиус, но, учитывая обстоятельства, я бы хотел, чтобы Гарри оставался там, где я контролирую защитные заклятия.

— Ну разумеется, — тут же согласился Корнелиус. — Это так ужасно. — Он обеспокоенно посмотрел на Августу. — Как ты справляешься, Августа, после произошедшего?

— Готова наслать на виновника проклятие проплешины, — сурово ответила Августа.

— Эта леди мне по душе, — сказала Дерри с мелодичным ирландским напевом, который контрастировал с суровым выражением её миловидного личика.

Сириус едва не рассмеялся при виде смущённого лица Корнелиуса.

— Думаю, нам пора уходить, бабушка. Нам нужно поздороваться с остальными членами альянса. — Невилл подал Августе руку и сопроводил её к выходу с величайшим апломбом.

— Нам тоже нужно идти, — произнёс Сириус.

Корнелиус взмахом руки попросил его уделить ему минуточку наедине. Сириус заметил, что Минерва подошла к Гарри и Дерри, тогда как болгарский министр был полностью захвачен беседой с Ремусом.

— Могу я попросить вас об одолжении? — начал Корнелиус с некоторым отчаянием. — Крауч забыл вызвать переводчика из посольства. Бегмэн тоже об этом не думал из-за пропажи Берты...

— Она всё ещё не объявилась? — покачал головой Сириус. Джоркинс вроде как пропала из виду во время отпуска, но Артур говорил Ремусу, что это произошло в июле. Тут явно было что-то нечисто и, если вспомнить характер Берты по молодости, можно было предположить, что она загремела в больницу из-за очередного несчастного случая...

— В общем, я хотел спросить, можно ли нам одолжить на время мистера Люпина? — теперь уже Корнелиус не скрывал своего отчаянного положения.

Сириус вздохнул.

— Вы будете мне должны, Корнелиус. — Он подошёл к Ремусу и Обланску — или Богдану, как называл его Ремус. — Ремус, из-за административной ошибки министр остался без болгарского переводчика. Я был бы благодарен, если бы ты согласился помочь министрам сегодня, что ты на это скажешь?

— А как же Гарри? — нахмурившись, спросил Ремус.

— Я могу за ним присмотреть, — тут же предложил Билл.

— Спасибо, Билл, — поблагодарил его Сириус. Взглядом он дал Ремусу понять, что ему следует принять эту подработку. Это поможет с министерской политикой касательно оборотней и оставит Корнелиуса в долгу перед ними.

— В таком случае, я буду рад помочь. — Ремус кратко кивнул Корнелиусу, прежде чем перевести ситуацию Богдану — на лице того расползлась весьма мародёрская усмешка. Сириус подозревал, о чём бы они с Ремусом не говорили, Корнелиус получит совершенно другую версию беседы.

Сириус и Гарри попрощались с Ремусом и министрами и покинули аванложу. Пройдя через весь стадион, они оказались на прилегающих территориях. Тонксы решили пройтись вдоль палаток вместе с Симеоном и его женой, тогда как Грейнджеры и Минерва остались с Сириусом и Гарри.

— Так где палатка твоего отца, Билл? — спросил Сириус. Одну руку он положил Гарри на плечо, а в другой держал палочку, подозрительным взглядом разглядывая толпу вокруг.

— Вон там, — сказал Билл с улыбкой. — Чарли, не мог бы ты встать сзади, рядом с профессором МакГонагалл?

Чарли кивнул.

— Без проблем.

Сириус оценил то, что они оба держали палочки наготове. Родители Гермионы остались у Сириуса и Гарри за спиной, тогда как она сама поравнялась с Гарри и принялась нервно болтать о толпе и цветастых баннерах, украшающих некоторые палатки. Они прошли сквозь фактически целую деревню, которую представляла из себя фанатская зона, пока не достигли фиолетово-розового… нечто.

Билли широко улыбнулся.

— Добро пожаловать в «Уголок Уизли».

— Довольно ярко, — с каменным лицом прокомментировал Сириус. — Напомни-ка, фиолетовый и розовый — цвета Болгарии или Ирландии?

— Вы заходите, а мы с Чарли останемся на страже, — сказал Билл, когда они отсмеялись.

— Как мы все там поместимся? — обеспокоенно спросила Мириам, мать Гермионы.

— Не без помощи магии, — ответил Билл, подмигнув.

Сириус кивнул и обменялся с наследником Уизли серьёзным взглядом, вновь напоминающим о важности его задачи охранять их. Он вздохнул, провожая Гарри, Грейнджеров и Минерву внутрь палатки.

Он не мог не думать о том, что совершает ошибку — что им следовало остаться дома. Липкий страх медленно обволакивал его и натягивал нервы до предела.

«Нельзя обернуть Гарри ватой, — твёрдо сказал он себе. — Всё будет в порядке».

Обязательно будет.

o-O-o

Гермиона пораженно застыла в центре того, что должно было быть гостиной; её отец стоял рядом с открытым ртом, а мать шокировано оглядывалась.

— Только глянь, она гораздо больше внутри, чем кажется снаружи, — сказала она дочери, подняв брови. Гермиона закатила глаза.

— Мам, ну что ты...

— А вот и вы! Рад вас всех видеть! — сказал Артур Уизли, появляясь из кухни — кухни! — и махая им сковородкой. — Кто-нибудь из вас знает, как работает эта штуковина?

— Даже не смотри на меня, — Сириус выставил перед собой ладони, признавая поражение. — Я запросто могу всё тут спалить.

Гарри усмехнулся и указал на сковородку.

— Я в этом эксперт.

Артур засиял и передал ему сковородку.

— Рон тоже уже на кухне. — Затем он подал руку Мириам Грэйнджер со словами: — Рад снова с вами встретиться.

— Мне тоже очень приятно, Артур — или мне следует звать вас... Доктор?

Гермиона спешно последовала за Гарри в кухню, прежде чем её мама начнёт объяснять волшебнику, кто такой Доктор Кто.

Рон беспорядочно тыкал пальцем в печку, когда они вошли. Заметив их, он радостно улыбнулся.

— Ребята! — он взглянул на них с надеждой. — Кто-нибудь из вас знает, как включить эту штуку?

— Отойди-ка, Рон, — Гарри оттеснил его, подошёл к устройству и несколькими ловкими движениями включил гриль и конфорку плиты. Вскоре сосиски направились в гриль, а бекон — на сковороду.

Рон взглянул на Гермиону, та только пожала плечами.

— У меня неплохо получаются десерты и соусы, — предложила она. — Но я никогда раньше не готовила завтрак. — Она прислонилась к маленькому кухонному столу. — Кстати, почему вы завтракаете только сейчас? Ваша мама не накормила вас утром?

Рон покачал головой, его рыжая шевелюра блеснула в лучах солнца.

— Папа решил, что лучше приехать вечером, до прибытия толпы, чтобы не пришлось обустраиваться в жуткую рань. И всё было нормально, пока мы не проснулись сегодня утром и не осознали, что не знаем, как готовить завтрак, а мамы с нами нет!

— Я думал, Джинни обычно помогает вашей маме, — сказал Гарри, протягивая им булку хлеба для нарезки. — Где она, кстати?

— Селия Инглби пообещала маме присмотреть за ней. И они сразу же убежали вместе с Лидией по каким-то девчачьим делам. — В тоне Рона было слышно полное отвращение, тем не менее, он взялся за нож и начал аккуратно нарезать домашний хлеб на довольно тонкие кусочки. — Она также сказала, что не собирается готовить только потому, что она девочка!

Гермиона нахмурилась.

— Правильно, она не должна готовить только потому, что она женского пола! Мои родители одинаково занимаются готовкой. Я надеюсь, что тот, с кем я свяжу свою жизнь, не будет ожидать, что я тут же забеременею и поселюсь на кухне.

Гарри фыркнул, передавая ей нож и указывая на грибы.

— Будто бы это возможно.

Рон приостановился.

— Моя мама осталась дома и воспитывала всех нас. В этом нет ничего плохого!

— Нет ничего плохого, если это её выбор, — фыркнув, ответила Гермиона. — Но это не мой выбор!

— Ты оскорбляешь мою маму, потому что.. — начал Рон горячо, поддаваясь своему вспыльчивому характеру и не слушая собеседника.

— Нет! — резко прервала его Гермиона. — Конечно, нет, я не пыталась оскорбить твою маму!

— А похоже, что пыталась! — Рон махнул ножом в её сторону.

— Эй, — вмешался Гарри, осторожно опуская руку Рона. — Никаких маханий острыми предметами на кухне! Гермиона не оскорбляла твою маму, Рон. Следить за хозяйством и воспитывать детей — очень важная работа. Замечательно, что твоя мама хочет этим заниматься. Но, как по-твоему, разве Гермиона делает тот же выбор?

Рон смотрел на них несколько поражённо.

— Но почему бы нет?

«И поэтому, — со вздохом подумала Гермиона, — Рон Уизли ни за что не будет моим парнем в ближайшее время».

— Гермиона хочет быть целителем, Рон, помнишь? — Гарри щёлкнул Рона по лбу.

— А, точно! — отозвался Рон и вернулся к хлебу. — Почему ты сразу так не сказала?

Гермиона прикусила язык и посчитала до десяти. Рон вспылил из-за того, что он был голодным. Если она продолжит раздражаться из-за его глупых слов, день будет испорчен, а она этого не хотела. Она бросила взгляд на Гарри, который вновь указал ей на грибы.

— Они сами себя не нарежут.

Гермиона показала ему язык, когда он повернулся к печи. Гарри ловко перевернул сосиски в гриле и зажёг ещё одну конфорку для взбитых яиц.

— Кстати, спасибо, что упомянул меня в газете, приятель, — счастливо сказал Рон. — Они даже моё имя правильно написали!

— Сириус одобрил черновики вчера сразу после ужина, — Гарри на мгновение остановился и скорчил рожицу. — Само интервью было ужасным.

— Однако, все три статьи получились хорошими, Гарри, — уверила его Гермиона, передавая грибы.

— А что, было три? — удивлённо спросил Рон. — Мы видели только статью Скитер в «Пророке».

— Скитер все выставляет как сенсацию, — Гермиона бросила взгляд на Гарри, который фыркнул. — Все факты были правдивы, но она сделала упор на комментарий Гарри о родителях и выставила его в таком свете… как бы...

Скитер использовала колдографию, в которой Гарри явно пытается сдержать слёзы.

— Слюнтяем? — предложил Рон подходящее слово.

Гарри покраснел и довольно резко добавил взбитые яйца к шкварчащему беконом, а затем бросил помидоры и грибы в пустую сковороду.

— Я собиралась сказать «расстроенным», — резко поправила Гермиона и решила не заострять на этом внимания. — Статья в «Придире» была более прямолинейной, в форме вопросов-ответов, с приятной колдографией Гарри и Сириуса. «Международный волшебный вестник» сделал уклон на политику — судя по их словам о профессоре Дамблдоре и Министерстве.

— Так моё предсказание напечатали даже в международной прессе? — засиял Рон. — Круть!

— Забудьте о статье, — внезапно сказал Гарри, явно решив сменить тему, которая была ему неприятна. Гермиону это нисколько не удивило. — Вчера ночью случилось кое-что, о чём я должен вам рассказать.

Рон с Гермионой тут же подвинулись ближе к другу и с надеждой переглянулись. Они знали, что Гарри не обо всём им рассказывает, в некоторой степени они и сами понимали почему, но раньше он всегда во всём им доверял и они всегда были вместе в их приключениях, и то, что у него теперь были секреты от них, задевало их.

Гарри усмехнулся.

— Я попробовал анимагическую медитацию вчера!

— Да ну! — Гермиона раскрыла рот от удивления.

— Ага! — улыбка не покидала лица Гарри. — И я видел мою анимагическую форму!

— Чёрт возьми, Гарри! — поражённо пробормотал Рон, опираясь о край стола. — Я даже не знал, что ты собираешься стать анимагом!

— Я убедил Сириуса дать мне возможность попробовать, потому что хочу быть рядом с Ремусом. Он согласился только после того, как тётя Минерва согласилась мне помогать… Я только начал. Но мне тут пришло в голову… — он заглянул им в глаза с надеждой, — …что мы все вместе можем этим заняться? Ведь это хорошее средство защиты от оборотня и также помогает избежать многих неприятных ситуаций.

— Я с радостью! — тут же ответила Гермиона. Она была уверена, что родители согласятся, особенно если учитывать помощь профессора МакГонагалл.

— Ну, не знаю, — неуверенно протянул Рон, взмахнув рукой с зажатым в ней ножом. — В смысле, нужно же быть могущественным волшебником, чтобы стать анимагом, и я не думаю… вы же знаете, трансфигурация не совсем мой конёк.

— Чепуха, Рон! — отозвалась Гермиона, тогда как Гарри выдернул нож из руки Рона и положил на безопасное место, бормоча что-то о выколотых глазах.

— Если уж крыса смогла это сделать, то и ты сможешь, — твёрдо сказал он.

Рон засиял, очевидно нисколько не задетый сравнением с Петтигрю — но Гермиона была уверена, скажи она то же самое, Рон обязательно придрался бы.

— Так какая у тебя форма? — с нетерпением спросил Рон.

— Да, — вторила ему Гермиона, горя нетерпением узнать, — ты действительно увидел её? Кто это был?

Гарри отвлёкся на готовку, а затем вновь повернулся к им.

— Только никому ни слова, ладно? Сириус не хочет, чтобы я кому-то рассказывал.

Оба понимающе покивали. Гарри вновь улыбнулся сияющей улыбкой.

— Это ворон.

— Ворон? — Гермиона тут же сравнила характеристики ворона с Гарри и с удивлением заметила, что это форма очень подходила ему. — Это потрясающе!

— Действительно? — спросил Рон.

Гермиона пнула его и многозначительно заглянула в глаза.

— То есть действительно! — спешно исправился Рон.

— Ты сможешь летать! — уверенно сказала Гермиона. — И вороны известны своим умом и сообразительностью, Гарри. — Она нахмурилась. — Я никогда не могла понять, почему талисманом Равенкло является орёл, тогда как ворон подошёл бы гораздо лучше...

— Но Гарри — лев, гриффиндорец! — запротестовал Рон, схватив кусок хлеба и впиваясь в него зубами. — Почему бы ему быть вороном?

— Эй, полегче, — бросил Гарри и проверил сосиски и грибы с помидорами.

— Прости, приятель, — неискренне отозвался Рон. — Просто… Я понимаю, что летать круто, но это ж не лев. Я хочу быть кем-то большим и сильным.

— И абсолютно бесполезным, — сердито припечатала Гермиона. — Ворон может летать повсюду и оставаться незамеченным. Он легко может шпионить. Он может быстро пробираться и выбираться отовсюду. Это замечательная форма!

— Но лев лучше! — возражал Рон. — Он может одолеть человека и отпугнуть любых нападающих!

— Я хотел летающую форму, — вставил Гарри прежде, чем Гермиона успела продолжить спор. — И я принял окончательное решение, обратного пути нет. Я не могу быть львом, Рон, поэтому ты можешь им стать.

Рон счастливо улыбнулся.

— Может быть, приятель.

Гермионе пришлось сдерживаться, чтобы не закатить глаза.

— Почти готово, — сказал Гарри, выкладывая на тарелку помидоры с грибами. — Нужна ещё пара минут для сосисок.

— Поверить не могу, что ты так быстро нашёл свою форму, — похвалила его Гермиона, скрещивая руки на груди. — Довольно сложно достигнуть требуемого состояния медитации.

— Медитации? — Рон поник. — Тогда я в жопе.

— Можно воспользоваться зельем, — сухо сообщила ему Гермиона. — Но с его помощью нельзя выбрать форму. Ты просто превратишься в того, кто больше всего подходит твоей личности на данным момент. Медитация даёт выбор, но гораздо труднее в исполнении.

Ей было интересно, какой ещё выбор был у Гарри. Тот пожал плечами и мягко улыбнулся.

— Думаю, я смог достичь правильного состояния только благодаря Луне, она указала мне направление.

— Луне? — нахмурившись, переспросила Гермиона.

— Луна Лавгуд, — ответил Гарри, возвращаясь к печи, чтобы достать сосиски из гриля.

— Ты же не про Лунатичку говоришь? — невнятно проговорил Рон с набитым ртом.

— Эй! — Гарри указал на него лопаткой. — У неё есть имя! В общем, всё готово. Почему бы тебе не позвать братьев и отца?

Рон испустил тягостный вздох и вышел из кухни.

«Конечно, Лавгуты владеют «Придирой», и Луна, должно быть, сопровождала своего отца», — подумала Гермиона, слегка расстроившись от того, с какой радостью Гарри говорил о девочке. Она попыталась припомнить, как выглядела Луна — кажется, она была светленькой и привлекательной, но не в привычном смысле, хотя и симпатичнее Гермионы, поскольку у неё не было больших передних зубов и неуправляемой шевелюры.

Гемиона прикусила губу и потёрла руки. Разве она уже не решила для себя, что не будет этого делать? Не влюбится в Гарри и не будет думать о нём, как о возможной паре. Не будет.

Даже если из него выйдет замечательный парень.

Даже несмотря на то, что он очень мил с ней.

Даже несмотря на то, что она хочет быть его девушкой.

Пластиковые двери распахнулись, ударяясь о пластиковые стены, и близнецы вместе с Роном ворвались в комнату.

— Гарри, папа спрашивает, не мог бы ты приготовить тарелку для него, Билла и Чарли? — сказал Рон, плюхаясь за стол.

Гермиона сердито нахмурилась. Она догадывалась, что Рона попросили об этой услуге — было так похоже на него скидывать задания на кого-нибудь другого. Она открыла рот, чтобы поспорить, но поймала взгляд Гарри, который явно говорил не вмешиваться. Фыркнув, она села.

— Что насчёт Перси? — спросил Гарри.

— Он занят министерскими делами, — безразлично пожал плечами Рон.

— Какая красота, Гарри, — сказал Фред.

— Ты станешь кому-то хорошей жёнушкой, — согласился Джордж.

Гарри ударил Джорджа рукояткой лопатки.

— Ау! — отозвался тот, наигранно надувшись и потирая плечо в том месте, где Гарри его ударил.

— У него ещё и мамины повадки, — заметил Фред, за что тоже едва не отхватил лопаткой, но успел уклониться.

Гермиона захихикала, глядя на это дружеское подшучивание и на радость Гарри от скрытой за этим похвалы.

— А вы, ребята, уже осмотрелись вокруг? — спросил Гарри, готовя сэндвичи для мистера Уизли, Билла и Чарли.

— Ага, там просто сумасшедший дом! — воскликнул Фред. — Никогда не угадаете, на кого мы наткнулись! На Бэгмэна!

— Он принимал ставки, — поведал Джордж.

Гермиона нахмурилась при виде их идентичных довольных морд.

— Вы же не..?

— «Не» что? — спросил Рон, накладывая себе больше грибов, когда Гарри освободил черпак.

— Сделали ставку, — закончила Гермиона. Она обернулась к близнецам. — Что бы сказала ваша мама?

— Полагаю, она бы доходчиво разъяснила всё с помощью деревянной ложки, — признал Фред. Его близнец кивнул.

— Но её здесь нет...

— А нам нужны деньги...

— Для магазина приколов.

Настала очередь Гарри хмуриться.

— Я думал, Ремус обещал вложить деньги в дело, если вы сдадите ЖАБА.

Близнецы переглянулись, прежде чем повернуться к Гарри.

— Мы просто хотим...

— …внести свою долю и...

— …вклад в дело.

Гарри вздохнул, но кивнул, видя их непоколебимость. Он поднял тарелку перед собой.

— Отнесу-ка я это, пока не остыло.

— Здорово, что вы хотите внести вклад, — начала Гермиона, когда Гарри вышел из кухни, — но ставить деньги, серьёзно?

— Кто не рискует...

— …тот не пьёт шампанского, — закончил Фред.

— Мама будет в ярости, — заметил Рон, прихватив ещё одну сосиску.

— Именно поэтому никто...

— …ничего ей не скажет.

Близнецы пристально уставились на младшего брата. Тот проглотил еду и махнул на них рукой.

— Я-то ничего ей не скажу, но она всё равно узнает. Это ж мама.

Не успела Гермиона ответить, на кухню вошли Джинни с Лидией Инглби, и Гермиона забыла, что собиралась сказать. Их лица были украшены атрибутикой Ирландии: на щеке Джинни красовался четырёхлистный клевер приглушённого зелёного цвета, тогда как на щеке Лидии была сверкающая радуга, заходящая в горку сияющих галлеонов. Брови Гермионы взлетели вверх.

— О, завтрак! — воскликнула Лидия, спеша к столу.

— Эй, сама себе сделай! — остановил её Рон. — Гарри для нас это приготовил.

— Гарри сам приготовил? — Лидия захихикала и подтолкнула Джинни локтем. — Разве он не чудесен? Он умеет готовить!

— Чудесен! — в унисон повторили Фред с Джорджем, хлопая ресницами в подражание девочкам.

— Ведите себя прилично! — предупредила их Джинни, садясь за стол и накладывая себе еды. — Лидия наш гость.

Гермиона помассировала виски — кажется, у неё начиналась головная боль.

В комнату вошёл Гарри. Он замер, при виде Лидии и Джинни. Гермиона почувствовала волну сочувствия — скорее всего, это было воплощением его кошмаров — ну, если не брать в расчёт Волдеморта, хотя она не была уверена, что из двух вариантов он бы выбрал — очередное противостояние со злым колдуном или встреча с двумя девочками, влюблёнными в него самым очевидным образом.

— Привет, Гарри! — широко улыбнулась ему Лидия.

— Привет, как дела, Лидия? — вежливо спросил Гарри, спешно садясь рядом с Гермионой. Она подозревала, что стала для него живым щитом.

Лидия одарила Гермиону презрительным взглядом.

— Хорошо. Завтрак выглядит прекрасно.

— Не знала, что ты умеешь готовить, Гарри, — добавила Джинни, очевидно, чувствуя себя смелее в компании беззастенчиво флиртующей Лидии.

— Эм-м, ага, — Гарри потянул Гермиону за руку и бросил отчаянный взгляд на Рона. — Нам нужно...

— Пройтись по магазинчикам, пока остальные заканчивают завтрак и прибираются, — решительно объявила Гермиона. — Ты прав, Гарри, пошли искать Сириуса и моих родителей. Рон?

Рон схватил последний кусок хлеба, провёл им по тарелке и отправил в рот целиком. Промычав нечто, похожее на «идём», он поднялся.

Гермиона взглянула на Гарри с беззлобным раздражением от поведения Рона, тот, в свою очередь, ответил полным благодарности взглядом за то, что она спасает его от неловкой ситуации с Лидией и Джинни. Она почувствовала прилив радости и удовольствия, игнорируя испепеляющие взгляды со стороны оставшихся на кухне девочек.

o-O-o

Ремус засмеялся на шутку Богдана о Корнелиусе, и повернулся, чтобы сказать нечто забавное, но не касающееся обсуждаемого британского министра.

Отчасти ему нравилось изменение плана. Мадам зовите-меня-Кейт Дерри была проницательной женщиной и открыто выражала своё мнение. Болгарский министр был очень умным мужчиной с хорошим чувством юмора. Они оба выразили восхищение политической проницательностью Корнелиуса, но полностью раскритиковали международную политику Британии (которая заключалась в полном игнорировании всего остального мира, в том числе прогрессивных открытий из-за страха, что это может оказать пагубное влияние на Британию — Ремус собирался обсудить это с Сириусом, поскольку в политическом плане они тоже не обращали внимания на международную арену, в первую очередь наводя порядок на своей территории, что могло привести к проблемам). Обоих иностранных министров также позабавило то, как Корнелиус пытался вовлечь Богдана в общий разговор, отчаянно жестикулируя и повышая голос (будто бы громкость могла помочь пониманию). Богдан на самом деле неплохо говорил на английском, но переводчик помогал избегать глупых ошибок, которые министр не хотел допускать на международной арене.

Ремус был доволен — он был в приятной компании, в приятном месте. Министерская ложа была великолепной — уютной, с кожаными креслами, в их распоряжении было сколько угодно всевозможной еды и напитков, и перед ними открывался прекрасный вид на поле, на одном уровне с игроками. И всё же он не мог полностью избавиться от беспокойства за Гарри.

Он знал, что Сириус никогда бы не согласился его отпустить, если бы не был полностью спокоен от того, что Ремус променял свои обязанности охранника на что-то другое. Но всё же Ремусу казалось, будто он подвёл Сириуса и Гарри, согласившись на подработку.

Или, скорее, его волк чувствовал, что подвёл их. Он едва ли не кричал ему, что он должен быть со своей стаей.

Ремус вздохнул и приструнил волка с отработанным годами терпением. Но он мог понять его тревогу.

Гарри уже дважды получал угрозы смерти. И преступник всё ещё не был найден и прятался за спиной домовика. Они знали, что он должен был быть в списке приглашённых, но никто ни за что не согласился бы дать разрешение на допрос под Сывороткой правды всего состава Визенгамота, вкупе с официальными представителями министерства.

Больше всего беспокоило то, что кем бы ни был преступник, он действовал в одиночку. Ни Северус, ни Люциус, ни шпионы Берти ничего не знали о плане терроризировать Гарри — ну, помимо возможного ритуала, который, как они думали, планировал Волдеморт. Но ритуал нужно было проводить в период летнего солнцестояния в следующем году и угрожать Гарри сейчас не имело смысла. Но, с другой стороны, когда это Волдеморт делал что-то осмысленное?

Ремус задумчиво потёр висок.

— Всё в порядке, мой друг? — участливо спросил Богдан на болгарском.

— Я думаю о сыне своего друга, — виновато сказал Ремус. — Я переживаю за него после случившегося.

— Ох, да, я читал статью в «Международном волшебном вестнике». Поразительно, что к такому юному созданию могут относиться с такой жестокостью. — Богдан сочувственно улыбнулся ему. — Если хотите взять перерыв и проверить юного лорда Поттера, я справлюсь без вас некоторое время.

— Уверен, что справитесь, но сомневаюсь насчёт остальных. — Ремус повернулся к Корнелиусу, который нервно посматривал на них, когда они разговаривали. — Вам не о чем беспокоиться, министр, мы лишь говорили о статье про Гарри в «Вестнике».

— Курт — хороший репортер, — кратко прокомментировала Кейт.

— Боюсь, у меня не было времени сегодня прочитать «Вестник», но статья в «Пророке» Риты была очень неплоха, — сказал Корнелиус. — Я подумал, что мы могли бы организовать День памяти супругам Поттерам.

— Интересная идея, но я не уверен, что Гарри это имел в виду, — дипломатично ответил Ремус. — На самом деле мы обсуждали угрозы смерти.

— Это просто ужасно, но я уверен, что Амелия с этим разберётся, — с нажимом ответил Корнелиус. Богдан кивнул.

— Йето радует. Ребенок не должен бить мишенью.

Кейт согласно кивнула.

— Жаль парня.

Корнелиус улыбнулся им.

— Я как никогда согласен с вами. К сожалению, статус Гарри делает из него весьма желанную цель, чего мы совершенно не желаем бедному мальчику.

Ремус посмотрел на часы. Матч вот-вот должен был начаться. Он обернулся и с удивлением заметил пустые места. Вероятно, кто-то из Визенгамота и заслуженные министерские работники не воспользовались своими билетами. Крауча не было, что было удивительным, поскольку он помогал с безопасностью Чемпионата. Бэгмэн был комментатором, поэтому его отсутствие не удивляло.

Шум от двери заставил их всех повернуться. В ложу спешно вошли и заняли свои места все представители семейства Уизли, за исключением Рона и Билла. Перси нахмурился, заметив отсутствие Крауча.

Артур спешно подошёл к ним и представился иностранным министрам с помощью Корнелиуса и Ремуса. Кейт тепло улыбнулась ему.

— Я была бы рада встретиться с вами и обсудить отношения с магглами у нас в Ирландии.

Артур улыбнулся в ответ.

— Я тоже был бы рад.

Богдан повернулся к Ремусу и сказал ему на болгарском:

— Пожалуйста, сообщите ему, что у нас хорошие отношения с маггловскими властями и мы были бы рады поделиться нашим опытом в том, как мы установили взаимное доверие и уважение.

Ремус перевёл, и Артур ответил, что будет счастлив встретиться с ними обоими при первой же возможности. Лёгкое покашливание заставило Ремуса обернуться и с удивлением посмотреть на Перси.

— Простите, мистер Люпин, я не мог не заметить, что вы выполняете обязанности переводчика, — нахмурившись, сказал он. — Мистер Крауч настаивал, что возьмёт эту задачу на себя.

— Ну, если он так хотел, то ему стоило хотя бы объявиться! — резко сказал Корнелиус. — Мистер Люпин приступил к обязанностям по первому же требованию, когда лорд Блэк так вежливо предложил его услуги. Уверен, Кейт и Богдан согласятся со мной, что мы вполне довольны его работой.

Ремус тут же демонстративно перевёл всё вышесказанное болгарскому министру, но, судя по блеску в его глазах, он и так всё понял.

— Весьма довольны, — подтвердил Богдан твёрдо.

— Мистер Люпин является приятным дополнением к нашей компании, — резко заявила Кейт.

Перси тут же услужливо кивнул.

— Разумеется, прошу меня простить. Я лишь беспокоился...

— И не зря беспокоились, юный Уизли, — резко прервал его Амос Диггори, прибывший в ложу во время беседы с Перси. Он указал на Ремуса. — Корнелиус, вы знали, что этот Люпин — зарегистрированный оборотень? Что, по-вашему, вы делаете, позволяя такому существу приближаться к главам правления?

Корнелиус напрягся перед лицом критики.

— Амос, вы переходите все границы! До полной луны ещё очень далеко. Ремус находится здесь по моей просьбе и прекрасно влился в нашу компанию.

— Зарегистрированный оборотень не может быть нанят министерством, — твёрдо заявил Амос, явно не подозревая, что болгарский министр его понимает, и не имея ни малейшего понятия, кем была тёмноволосая женщина рядом с ними. — Вы знаете законы, Корнелиус. Мне следовало бы арестовать Люпина, но из-за уважения к вам и министру Обланску, я просто позволю Люпину уйти.

Корнелиус ахнул от удивления.

— Амос! — строго одёрнул его Артур. — Вы понимаете, что оскорбляете нашего министра, министра Болгарии и приказчика двух древних и благородных родов! Лорд Блэк и лорд Поттер могут вызвать вас на дуэль за то, что вы только что сказали!

— Он оборотень! — сурово произнёс Амос.

Ремус почувствовал привычную тошноту от явного неприятия и отвращения во взгляде. Слишком часто в его жизни случалось подобное. Своим волчьим нюхом он почувствовал запах алкоголя в дыхании Амоса — он явно выпил.

Амос злобно смотрел на Ремуса.

— Я не хочу, чтобы это существо было в одной ложе с моим сыном.

Ремус вздохнул.

— Пожалуй, мне лучше уйти.

— Чепуха, — отозвался Корнелиус, колючим взглядом уставившись на Амоса. — Министерство не нанимало мистера Люпина, ему не полагается зарплата; он предоставляет свои услуги от лица лорда Блэка в качество личного одолжения. Нет оснований для ареста, и единственный человек, вызывающий проблемы здесь, это вы, Амос.

— Согласен, — резко сказал Богдан. — Ви на пороге международного скандала. У нас совсьем другие законы в отношении оборотней — один из сотрудников моей охрани также оборотень. — Он указал на болгарскую группу охраны за его спиной.

Амос побледнел.

— Если вам кажется, что вы не можете находиться с ними в одной ложе, то можете уйти и занять другие места, — сурово сказала Кейт. — У нас тоже другая политика относительно оборотней, и я вполне довольна присутствием мистера Люпина, в то время как ваше начинает казаться мне неприемлемым.

— Что здесь происходит? — прервал их Крауч. Должно быть, он вошёл, когда Амос говорил гадости о Ремусе.

— А вот и вы, Барти, — сказал Корнелиус. — Амос как раз собирался извиниться перед моими гостями и мистером Люпином за недопонимание.

Амос покраснел, но кратко кивнул.

— Прошу простить меня, министры, — натянуто сказал он. — Мистер Люпин, принесите мои извинения родам Блэков и Поттеров.

Кейт лишь сердито смотрела на Амоса, тогда как Богдан кивнул, и Ремус последовал его примеру. Амос умчался как раз в тот момент, когда появились его жена и сын, им пришлось последовать за ним, не имея ни малейшего представления, какой сыр-бор он только что устроил.

— Что ж, уверен, ничего ужасного не произошло, — официозно проговорил Барти и указал на поле, когда объявили появление талисманов. — Начнём просмотр матча?

— Не желаете перенять обязанности переводчика? — вежливо спросил Ремус, памятуя о комментарии Перси.

Барти покачал головой.

— Если министры не возражают, я оставлю их на вашем попечении. — Он промокнул висок салфеткой. — Боюсь, я всё ещё неважно себя чувствую.

Непонятный слабый запах коснулся носа Ремуса. Он чуть повёл носом и нахмурился, не в состоянии определить запах из-за всё ещё витающего в воздухе алкогольного испарения Амоса.

— Ви так и не вилечились от Волщебного гриппа? — нахмурился Богдан.

— Вам следует сходить к другому целителю, — посоветовала Кейт.

— Я согласен, Барти, — поддержал Корнелиус. — Или отдохни ещё немного. Ты же знаешь, ты должен быть в отличной форме для… для того, что мы запланировали на конец октября.

— Спасибо всем вам. Я так и поступлю.

Все расселись по местам. Ремус сел рядом с болгарской группой охраны. Он вздохнул и перевёл своё внимание на выходки молодёжи, пытающейся вскарабкаться на перила, чтобы добраться до болгарских вейл. Ему стало любопытно, не пытался ли Гарри сделать то же самое.

o-O-o

Ложа Блэков была расположена на уровне игроков, прямо напротив министерской ложи и не сильно уступала ей в убранстве. Стены были преимущественно украшены традиционными цветами Блэков — зелёным и чёрным, но их дополняли любимые Сириусом гриффиндорские красный и золотой на сиденьях — не обычных пластиковых стульях, от которых сразу же начинала неметь пятая точка, а удобных креслах.

Рон был под впечатлением. Он поднёс к глазам свой модный омнинокль (он был серьёзно настроен на то, чтобы вернуть Гарри деньги за него, несмотря на его «пусть это будет ранним подарком на Рождество и день рождения») и почувствовал притяжение к болгарским вейлам. Он шагнул ближе к перилам...

— Полегче, Рон, — Билл схватил его за плечо и потянул назад. — Я не хочу объяснять маме с папой, почему ты кинулся через перила и разбился в лепёшку.

Рон встряхнулся и огляделся. С удивлением он заметил, как Люциус Малфой оттаскивает своего сына от перил, а Забини пытается удержать Нотта. Рядом с ним Гарри положил руку на плечо Невилла и что-то тихо ему говорил, явно пытаясь удержать его, в то время как сам он был в полном порядке. Гермиона подтолкнула Рона локтем.

— У Гарри, должно быть, какой-то врождённый иммунитет, — её голос казался чрезвычайно довольным.

Рон почувствовал тиски ревности, сдавливающие его. Он ненавидел это — ненавидел самого себя за ревность.

После того инцидента с Джинни и последующего разговора с Биллом, Рон сознательно старался не ревновать к Гарри. Он знал, что во многих аспектах Гарри предпочёл бы поменяться с Роном жизнями — иметь обоих родителей, полный дом братьев и сестёр и столько любви и заботы, сколько Рон не всегда знал куда девать. Но он не мог сдержать зависть при виде новой одежды Гарри, его состояния, славы и образа жизни, который явно доставлял Гарри удовольствие.

Ну, не настолько, насколько мог бы. Рон понимал, что Гарри с радостью расстался бы со своей славой и состоянием, если б мог. Его жизнь вовсе не была такой простой и радостной из-за угроз смерти и постоянной необходимости быть готовым к чему-то плохому.

Поход в Тайную комнату был ужасным. Джинни отказалась идти к целителю разума, несмотря на истерику во время того похода. Отец и Билл пытались убедить её пойти, но безуспешно. Тогда отцу пришлось тащить её, кричащую и упирающуюся, в кабинет целителя насильно. Однако тот сказал, что из этого ничего не выйдет, она сама должна согласиться. Рон тоже попытался уговорить Джинни, рассказывая о том, как сам был напуган, когда Локхарт почти стёр ему память, а потом он ждал возвращения Гарри с жутким ощущением неизвестности и беспомощности. Он сказал Джинни, что если она пойдёт на приём, то и сам мог бы пойти. Но она не купилась на это. Рон про себя подумал, что им стоит подключить к этому Гарри. У него было чувство, что только у того был шанс на успех.

По крайней мере Джинни никак не была вовлечена в прошлогоднюю историю. Она на самом деле неплохо прижилась в Гриффиндоре. Всем остальным Уизли было строго наказано присматривать за ней, чтобы не случилось ничего, подобного истории с Тайной комнатой. Рон был бы чрезвычайно рад, если бы ничего подобного не случилось и с ним тоже — он мог бы обойтись и без Грима, тянущего его в Визжащую Хижину.

Возможно, Гарри был прав насчёт анимагической подготовки. Если бы Рон мог превратиться во льва, он мог убежать или до смерти напугать Сириуса в тот день. Во всяком случае, он мог бы попробовать ради друга. Он был счастлив от того, что Гарри хотел подключить его с Гермионой к чему-то подобному, хотя было множество тем, которые он не мог обсуждать с ними. Они с Гермионой поделились друг с другом своими тревогами насчёт Гарри. Но Рон и так понимал, что друг не молчал бы, если бы Сириус не настоял на этом, и Рон не хотел вбивать клинья в их новые отношения из-за своего любопытства.

Он улыбнулся своим мыслям. В этот момент появились ирландские лепреконы и начали разбрасывать золото на трибуны. Рон боролся с желанием встать и собрать несколько монет.

— Ох, выглядят почти как настоящие! — сказала Гермиона.

И это было хорошим поводом не делать так. Лепреконское золото было лишь иллюзией. Губы Рона сжались в тонкую полоску. Если он хотел иметь деньги, славу и статус, ему нужно было хорошенько поработать ради этого, как и говорил Билл.

Он почувствовал прилив радости от мысли о самом старшем брате и оглянулся туда, где тот стоял, охраняя Гарри с заднего фланга. Их отношения с Биллом изменилась после разговора в комнате Рона. Почти через день Билл навещал семью и никогда не обделял Рона вниманием. Иногда они играли в шахматы, иногда летали, но чаще всего проводили время просто сидя на кровати Рона и разговаривая. Рон многое узнал о детстве Билла и Чарли, а также о школьных годах Билла в Хогвартсе. Рон не считал, будто Билл хвастается своим большим опытом старшего, а просто наслаждался рассказами и гораздо больше узнавал о брате.

Пару раз он сам обратился к Чарли, чтобы убедиться в правдивости историй Билла и просто спросить совета по квиддичу. Он даже признался ему в своей мечте, и Чарли тренировал Рона для отбора. И Рон был чрезвычайно рад поддержке брата.

— Вот и команды! — воскликнул Гарри, подталкивая Рона локтем и привлекая его внимание к игре.

Рон улыбнулся ему и поднял омнинокль к глазам. Некоторое время они только и могли что восторженно охать и ахать, когда профессиональные команды вылетали на поле, и игра началась.

— Они такие быстрые! — покачал головой Гарри.

— Как и ты на своей Молнии, — вставил Сириус.

— Он прав, они жутко быстро играют — очевидно, это тактика ирландцев. У болгарских загонщиков проблемы со скоростью, — знающим тоном сказал Рон. — Видишь? — он подтолкнул Гарри. — Они не могут направить бладжер даже близко к цели.

— Противно признавать, но он прав, — заговорил Драко.

Все гриффиндорцы в шоке обернулись к слизеринцу.

— Ты в порядке, Малфой? — осторожно спросил Невилл. — Ты же понимаешь, что только что похвалил Рона?

В отдалении послышался смешок Нотта.

— Я согласился с его определением тактики ирландцев, а не похвалил его, — огрызнулся Малфой.

Невилл фыркнул и вернулся к игре. Рон задумчиво посмотрел на макушку Малфоя, прежде чем вновь сосредоточиться на игре. Буквально каждый счёл своим долгом предупредить его, что он должен быть паинькой с Малфоем. Как бы это не раздражало Рона, Малфои были частью рода Блэков, а Рон был в ложе только в качестве гостя. Ему не нравились змеи, но он полагал, что может смириться с их присутствием на время матча.

Гермиона вздохнула, откинулась на спинку кресла и достала из рюкзака книгу. Рон уставился на неё в ужасе.

— Что ты делаешь?

— Читаю, — ответила Гермиона таким тоном, будто это Рон сделал что-то странное.

— Но… — Рон слабо махнул рукой на поле и игроков.

— Я пришла только затем, чтобы прочувствовать атмосферу профессионального матча, — объяснила Гермиона довольно грубо, по мнению Рона. — Мне не очень нравится квиддич.

— Но… — пробормотал Рон.

— Ты ходишь на все матчи гриффиндора, — заметил Гарри, опуская свой омнинокль и смотря на неё с некоторым удивлением.

Гермиона нервно заёрзала, вцепившись в книгу.

— Потому что ты играешь, а ты мой друг и я хочу поддержать тебя. — Она покраснела, будто устыдившись своего признания.

Рон переглянулся с Гарри через голову Гермионы. «Чокнутая, — с ужасом подумал Рон. — Совершенно чокнутая. Как можно не любить квиддич?» Он покачал головой и вернулся к просмотру игры.

— Хотел бы я, чтобы наши загонщики могли так же играть, — сказал Малфой со вздохом, когда Ирландия забила очередной гол.

— Они слишком габаритные, — не раздумывая, ответил Рон. — Э…

— Слишком габаритные и больше сосредоточены на защите, чем на нападении, — согласился Забини, подключаясь к разговору, будто бы Рон не завис от поразившего его осознания, что он вступил в диалог с Малфоем.

— Не понимаю, почему Флинт выбрал их, тогда как в Слизерине есть игроки и получше, — сказал Нотт.

— Ему нужны были люди, которые выглядят устрашающе в воздухе, — бросил Малфой. — Очевидно же.

— Ты не выглядишь устрашающе, — ответил Нотт. — Но ты и не проходил отбор, не так ли?

— Я ловец, мне не нужно никого запугивать, — огрызнулся Малфой. — И я считаю, что заслужил своё место в команде за эти два года, премного благодарен.

— Поговорим об этом, когда сможешь обойти Поттера, — ответил Забини, шутливо подмигнув Малфою, тем самым разозлив его ещё больше.

Гриффиндорцы переглянулись на эту пикировку слизеринцев, и Рон заметил, что Сириус едва сдерживал улыбку.

Рон встряхнулся и вновь сосредоточился на игре, которая была просто блестящим представлением воздушной акробатики. Внезапно Крам нырнул к земле.

— Он заметил снитч! — воскликнул Рон.

— Вовсе нет, — отозвался Гарри, — снитч вверху, рядом с кольцом. Он блефует.

Он был прав. Минуту спустя Линч, ирландский ловец, лежал на земле, тогда как Крам вновь поднялся в небо.

— Как, чёрт возьми, ты заметил снитч? — воскликнул Нотт.

— Потому что он лучший ловец в Хогвартсе, — гордо ответил Рон.

Малфой громко фыркнул, но спорить не стал. Рон подумал, что, возможно, пресловутое перемирие, о котором говорил Гарри, действительно имело место быть.

Игра продолжилась. Рон объяснял некоторые профессиональные трюки и приёмы Гарри и вскоре привык к комментариям слизеринцев. Полчаса спустя и Невилл достаточно расслабился, чтобы озвучить свои мысли, а затем все парни подключились к обсуждению, отбросив в сторону вражду факультетов, хотя время от времени кто-то и вставлял едкие комментарии.

Рон с запозданием осознал, что все слизеринцы — даже Малфой, что поражало его больше всего — соревновались друг с другом в том, кто сможет наладить лучшие отношения с Гарри. Это его почти поразило, но в большей степени обеспокоило. Он бросил взгляд на Невилла (Рон должен был признать, что тот был гораздо лучше него в политических вопросах) и они понимающе кивнули друг другу — Гарри понадобится их защита: иногда он бывал слишком добрым и даже наивным.

— У Болгарии просто нет ни единого шанса победить, — заметил Гарри. — Ирландцы забили слишком много голов, чтобы они успели сравнять счёт.

— Крам закончит игру, — уверенно заявил Рон.

Пять минут спустя они радостно кричали, когда Крам сделал именно то, что предвидел Рон — он поймал снитч и спас болгарцев от разгромного поражения.

В ложу ворвалось серебряное облако, в котором Рон не сразу признал патронуса в форме волка. Тот остановился перед Сириусом.

— Министр Обланск и министр Дерри приглашают вас на встречу с командами в министерской ложе, — заговорил волк голосом Ремуса.

Все, кроме Гермионы, с надеждой повернулись к Сириусу. Тот взглянул на Гарри.

— Это рискованно. Мы не проверяли их.

— Бродяга, пожалуйста? — мягко попросил Гарри.

Симеон прочистил горло.

— Может, придём к компромиссу и пригласим их на нашу территорию?

Сириус поднял палочку, вызывая патронуса-Грима.

— Лунатик, мы будем рады поприветствовать команды и министров в палатке альянса Поттера. В связи с мерами безопасности, лорд Поттер ограничен в своих движениях. Уверен, министры поймут необходимость данных мер.

Гарри кивнул, соглашаясь с компромиссом, хоть, насколько понимал Рон, это вовсе не гарантировало им встречу с командами.

— Спасибо.

Сириус потрепал его по волосам.

— Без проблем. Теперь идём в палатку.

У них заняло полчаса на дорогу к палатке альянса. Остальные — особенно Терри Стеббинс — были рады узнать, что команды могут заглянуть к ним. Гарри с Невиллом ушли приветствовать гостей, тогда как Гермиона с Роном направились к столу с закусками, установленному у дальней стены палатки. Слизеринцы последовали за ними.

— Вам не обязательно ходить за нами по пятам, — недовольно заметил Рон.

Малфой недовольно покосился на него.

— Это альянс Поттеров, Уизли. Большинство здесь не слишком в восторге от рода Малфоев или Ноттов.

Рон бросил взгляд на Забини. Тот пожал плечами.

— Мы нейтральные. Они не против нашего присутствия. — Он помолчал. — Мать почти договорилась об альянсе с родами Блэков и Поттеров.

Малфой и Нотт удивлённо на него посмотрели.

— Я думал, она всё ещё давит на брак? — протяжно сказал Малфой.

Забини рассмеялся.

— Лорд Блэк не такой глупый, как её предыдущие жертвы. Он видит её насквозь.

Рон нахмурился в недоумении и посмотрел на Гермиону, в ответном взгляде которой читалось обещание объяснить всё позже.

Со стороны входа послышался шум, и в следующий момент появился министр. Гарри поймал взгляд Рона через всю комнату и лихорадочно ему замахал, призывая подойти к нему. Рон поспешил ему навстречу, боясь упустить возможность встретиться с игроками команд, хотя на самом деле он хотел встретиться только с одним из них. Десять минут спустя его желание сбылось.

Сириус пожал руку Виктору Краму и поздравил с успехом.

— Это мой сын, лорд Гарри Джеймс Поттер. Он тоже играет за ловца.

— Но не так хорош в этом, как вы, — добавил Гарри, счастливо улыбаясь стройному, угрюмому болгарину с широким носом. — Этот ваш финт был потрясающим. — Он махнул рукой на Рона и остальных, стоящих рядом с ним. — Могу ли я представить вам моих друзей и соратников? Мой кузен, Драко Малфой, Гермиона Грейнджер, дочь рода Блэков, Невилл Лонгботтом, мой крёстный брат, Рональд Уизли, лучший друг, Теодор Нотт и Блейз Забини, мои однокурсники в Хогвартсе, хотя мы из разных факультетов.

Виктор пожал руки всем парням и поцеловал руку Гермионы, отчего та побагровела. Он вновь повернулся к Рону.

— Ви били упомьянути вь газьете?

— Да, — ответил Рон. Его сердце бешено колотилось от того, что известный ловец разговаривал с ним. — Гарри передал им мой прогноз на этот матч, когда его спросили.

— Ви бьили прави, — сухо заметил Виктор.

— Спасибо! — Рон почувствовал, что краснеет от похвалы. Он подозревал, что цвет его лица уже, должно быть, сравнялся с цветом его волос. — Я слежу за всеми вашими играми! Вы потрясающий игрок!

— Ви играете? — спросил Виктор.

— Да, но не в команде факультета. Я надеялся пройти отбор на место вратаря в этом году, — ответил Рон, пытаясь вести себя как можно непринуждёнее, несмотря на сумасшедше колотящееся сердце. Он указал на Гарри, на лице которого была совершенно идиотская улыбка. — Он был самым молодым ловцом века в Хогвартсе.

— Я тоже ловец, — вставил Малфой.

Виктор мельком взглянул на него, прежде чем вновь повернуться к Гарри и Рону.

— Ви должни практиковатся, практиковатся и ещё раз практиковатся, чтобы стат лутщеми.

Гарри кивнул.

— Так и говорил наш бывший капитан, Оливер Вуд. Теперь он играет за национальную команду Британии.

— Что ж, мне жаль вас прерывать, но нам нужно отпустить Виктора, чтобы остальные тоже могли побеседовать с ним, — мягко поторопил их Сириус.

— Било приятно познакомится, — сказал Виктор и двинулся к следующей группе.

Рон посмотрел ему вслед и повернулся обратно как раз для того, чтобы поприветствовать ирландского ловца.

«Жизнь просто не может стать лучше», — счастливо думал Рон.