Томми Аткинс (джен)

Дисциплинарная комиссия не собиралась уже большее века — сто двенадцать лет, как уточнил Том, заглянув в «Историю Хогвартса». В тот раз речь шла о случайном убийстве одного ученика другим, виновного оправдали — это действительно был несчастный случай — но из Хогвартса отчислили, позволив, правда, сдать СОВ.

Сейчас ситуация была совсем другой… Трэверс упустил момент, когда мог списать всё на недопонимание — даже странно, поскольку дураком он не был. Он всё равно рано или поздно попался бы — но мог бы заявить, что это были грубые комплименты, что ему казался забавным такой стиль общения и он искренне сожалеет… Но он вздумал применить силу — и проиграл всё.

Том не знал, почему далеко не глупый студент пошёл на такое, и потому обратился за помощью к доктору Нин — мало ли что могло случится с человеком… Но увы, вердикт врача был однозначен: ни зелий, ни заклинаний, ни душевного расстройства не обнаружено. Трэверс действовал совершенно сознательно и с явным умыслом.

— Печально, — вздохнул Дамблдор, отложив заключение. — Если бы вы знали, Том, как я не хочу ломать жизнь бедному мальчику… Но он перешёл черту. Я хотел бы дать ему второй шанс… Но не в Хогвартсе.

— Посмотрим, что он скажет на допросе, — сказал Том, — но в любом случае, в Хогвартсе он не останется.

— Это не обсуждается, — кивнул Дамблдор. — То, что произошло, уже нельзя списать на грубую шутку или недопонимание, но, возможно, мы всё же найдём какие-то смягчающие обстоятельства…

В этом Том очень сильно сомневался, однако высказываться не стал. Пусть Дамблдор разочаруется самостоятельно…

Дисциплинарная комиссия состояла из директора и деканов, и полномочия имела очень широкие. отменить её решение мог только Суверен, да и то с множеством оговорок и не иначе, как по представлению Визенгамота или Палаты лордов. Трэверсу это явно не грозило, а значит, никаких шансов у него не было… Вот только сам он этого пока что не понимал.

Трэверс вошёл в кабинет — абсолютно спокойный и даже немного сонный, как всегда, под конвоем двух хаффлпафцев с мечами. Вслед за ним вошли Энн и трое слизерницев — её свидетели. Дамблдор поправил очки, внимательно посмотрел на Трэверса и спросил:

— Мистер Трэверс, признаёте ли вы свою вину?

— Нет, — равнодушно ответил тот.

— Мисс Розье, — вздохнул Дамблдор, — изложите ход событий.

Энн подробно рассказала о событиях в гостиной, делая упор на то, что помолвлена. Свидетели подтвердили её слова, добавив и от себя кое-какие подробности.

Трэверс молчал, и Тому было интересно, на что он рассчитывает — обвинения были очень серьёзными.

— Что вы можете сказать в свою защиту, мистер Трэверс? — осведомился Дамблдор.

— Я отрицаю все обвинения, — равнодушно произнёс Трэверс. — Хотя и признаю, что оказываемое мной внимание иногда выражалось несколько грубовато, я ни разу не вышел за рамки допустимого. Возможно, мисс Розье придерживается иных взглядов, однако, повторюсь, я не сделал ничего недостойного… Что же касается помолвки — не думаю, что она может быть признана действительной. Брак между девушкой из старого чистокровного рода и маглорождённым — это нонсенс, грязная кровь…

— Достаточно, — перебил его Дамблдор. — Джентльмены, я полагаю, мы услышали всё, что требуется. Прошу всех покинуть кабинет до вынесения вердикта.

Хаффлпафцы немедленно очистили кабинет, Дамблдор поправил очки, тяжело вздохнул и произнёс:

— Высказывайтесь, коллеги.

— Неприемлемо, — первым высказался Том. — Абсолютно неприемлемо и требует не просто отчисления, но изгнания.

— Согласен, но увы, изгнать может только Визенгамот, — вздохнул Флитвик. — Однако я полагаю, что мы должны требовать именно изгнания.

— Если правильно сформулировать обвинения, этого можно добиться, — заметил Бири.

— Поддерживаю, — кивнул Поттер. — Это нельзя оставлять безнаказанным.

Дамблдор снял очки, помассировал переносицу и хмуро сказал:

— Мне неприятно это признавать, но мистер Трэверс не заслужил второго шанса. Я не желаю видеть в нашей стране последователей Гриндевальда… Ваш вердикт, коллеги?

— Словесное оскорбление, оскорбление действием, непристойное поведение, нанесение побоев, — немедленно ответил Флитвик.

— Попытка изнасилования, — добавил Бири.

— Могут обжаловать, — поморщился Поттер, — а вот принуждение к разрыву договора — это уже серьёзнее.

— Поддержка преступной идеологии, — закончил Том, — и пропаганда идей Гриндевальда. — Достаточно для изгнания…

Дамблдор надел очки, посмотрел на деканов и мрачно произнёс:

— Принято единогласно.

И позвонил в колокольчик.

Дверь открылась, хаффлпафцы втолкнули Трэверса, и тот неожиданно заявил:

— Профессор Дамблдор, уважаемые деканы! Я должен взять назад слова о «грязной крови», и я принёс извинения мисс Розье. Я не отказываюсь от своих взглядов, но всё же признаю, что форма их выражения была некорректной, а сами взгляды во многом, чрезмерно радикальны.

— Пригласите мисс Розье, — распорядился Том.

Энн сообщила, что извинения приняла, но касается это только оскорблений в адрес её жениха, всё остиальное остаётся в силе.

— Итак, мистер Трэверс, — кивком отпустив Розье, заговорил Дамблдор, — Дисциплинарная комиссия рассмотрела ваше дело и нашла вас виновным в нанесении оскорблений словом и делом, непристойном поведении и нападении на соученика, понуждению к разрыву магического договора, а также находит, что вы замышляли изнасилование, хотя и не имеет на то прямых доказательств. Ввиду недопустимости подобного поведения комиссия постановила: вы отчисляетесь из Хогвартса без права восстановления, лишаетесь права сдачи ЖАБА, а ваше личное дело передаётся в аврорат для организации наблюдения за вами. Решение окончательное и обжалованию не подлежит. Остаток платы за обучение возращён не будет. У вас есть один час на то, чтобы собрать вещи и покинуть Хогвартс. Джентльмены, будьте добры, проводите мистера Трэверса…

Маска равнодушия на лице Трэверса дала трещину, обнажив на мгновение гнев, страх и отчаяние — а хаффлпафцы, наставив на него фламберги, угрожающе шагнули вперёд.

— Мальчик мой, — негромко сказал Дамблдор, — мы могли бы дать тебе второй шанс… Но в тебе нет и тени раскаяния. Даже твои извинения — всего лишь пустая формальность, за ними не стоит ничего… Поэтому — уходи. Возможно, однажды ты поймёшь, в чём ты ошибся сегодня…

Дверь захлопнулась, Дамблдор снова снял очки, сжал пальцами переносицу и сказал:

— Бремя власти… Но этого человека ни в коем случае нельзя подпускать к Отделу Тайн, пусть он и расформирован.

— Да уж, — поморщился Том, — доверять подобной личности нашу безопасность было бы неразумно… Что ж, коллеги, этот вопрос закрыт, и я искренне надеюсь, что больше нам комиссию собирать не придётся. Альбус, вы бы прогулялись в Хогсмид, развеялись… Не думаю, что за пару часов случится что-нибудь, требующее вашего присутствия. В конце концов, Уизли сейчас в Хогвартсе нет…

— Не стоит недооценивать школьников, Том, — невесело усмехнулся Дамблдор, вставая. — Но вы правы, пожалуй, действительно стоит развеяться и навестить брата.

Проводив директора взглядом, Поттер хмыкнул и сказал:

— А я-то всегда считал его прожжённым интриганом…

— Надо отдать ему должное — интригами он занят вынужденно, — заметил Том. — Он всё-таки довольно заметная фигура, тем более в нашем болоте, так что желающих его подсидеть хватает. Да ещё и грызню учёных между собой никак не получается отменить — и то, что у нас её накал и близко не подходит к магловскому, ничего не значит — в конце концов, у них учёных больше. А интриги, Чарльз, это такая вещь, которая хуже любого наркотика, уж поверь матёрому слизеринцу… И если слизеринцы к этому привыкают с детства, то гриффиндорцы… Увы.

— Да я, знаешь ли, насмотрелся на слизеринку, — фыркнул Поттер. — Да и гриффиндорцев ты плохо знаешь — если нам надо, мы такую интригу можем закрутить, что вам и не снилось… Только нам обычно не надо.

— Ну да, ваш же девиз…

— Слабоумие и отвага! — заржал Поттер.

— Джентльмены, — вздохнул Бири, — нам, вообще-то, ещё занятия вести…

Обед задерживался, и Большой зал потихоньку наполнялся недовольным гулом. Однако, стоило войти Дамблдору, как разговоры мгновенно стихли — уж больно мрачным был директор. Стремительно пройдя по залу, он остановился рядом со своим креслом и заговорил:

— Минуту внимания, уважаемые ученики и коллеги! Для начала приношу извинения за эту задержку, однако прошу вас подождать ещё минуту — я должен огласить важное сообщение. Сегодня из Хогвартса был отчислен Роберт Трэвис, ученик шестого курса со Слизерина. Он отчислен за то, что длительное время домогался Энн Розье, оскорблял её саму и её жениха, а вчера попытался напасть и избить её. Кроме того, он наглядно продемонстрировал сочувствие идеям Гриндевальда, признанным, как мы все помним, преступными. За эти деяния Трэверс отчислен без права восстановления и сдачи экзаменов под надзор аврората. Да будет судьба его предупреждением каждому, кто посмеет преступить закон!

На столах появилась еда… Вот только приниматься за неё никто не спешил. Все, забыв про обед, обсуждали новость — ещё бы, такого не было больше ста лет, а многие и вовсе думали, что это невозможно… Но нет, вполне возможно. И будет сделано, если такая необходимость возникнет.

Новость определённо заставила некоторых пересмотреть свои планы — никто не желал вот так вылететь из Хогвартса недоучкой без всяких перспектив. Вот только главная проблема была не в них…

Трэверс умён, и хотя сейчас он в шоке, скоро это пройдёт и он начнёт строить планы… И вот этого хотелось бы избежать. Том не стал бы утверждать, что хорошо знает Трэверса, но всё же имел представление, на что тот способен. А вот предположить, до чего он может додуматься, было куда сложнее — но ничего хорошего из этого не выйдет уж точно.

Избежать проблем, по мнению Тома, можно было только одним способом — правда, он с гарантией создавал новые, как обычно, совершенно непредсказуемые, но привычные и решаемые. Надо только написать Прюэтту — и самое большее к концу недели Трэверс отправится далеко и надолго — служить Короне, да так, что времени на всякие измышления у него не останется, да и сил тоже. Как раз тот случай, о котором один его берлинский собутыльник говорил — армия из этого придурка человека сделает…

Прюэтт, выслушав предложение Тома, с ним согласился.

— Аврорату у нас не очень-то доверяют, так что людей за ним присматривать выделили, — добавил он. — Проще всего его будет споить и пьяному подсунуть контракт — магический, естественно. Уж если кое-кто так ратует за традиции, то и мы будем…

— Можно ещё шиллинг в стакан бросить, — предложил Том. — Впрочем, это всё неважно. Куда собираетесь его определить?

— Думаю, к тому времени, как он закончит учёбу, Корея уже полыхнёт, так что туда — так или иначе. Ну а если нет… Найдём, куда его направить, чтобы выбить дурь. Ладно, сегодня этим вряд ли кто-то будет заниматься, но приказ будет… И давайте-ка обсудим другие дела. Например, турнир.

— Хм… Что-то не так?

— Да нет, — Прюэтт покачал головой. — Как раз наоборот. Я — неофициально, естественно — навёл кое-какие справки… И могу сказать, что в МКМ идея возродить турнир пользуется, скажем так, осторожной популярностью. Все сейчас прикидывают, что с этого можно получить и во сколько оно обойдётся, выводы, как я слышал, делаются разные, но в целом… В целом, если мы сейчас официально выступим с предложением, его подержат, правда, никакой помощи ни от кого ожидать я бы не стал.

— Как-нибудь сами справимся, — пожал плечами Том. — Думаю, надо это вынести на ближайшую сессию Визенгамота, а до того — рассчитать полноценную смету и прикинуть, где мы возьмём столько денег.

— У Министерства, разумеется, и у спонсоров, — пожал плечами Прюэтт. — Кстати, что вы с Лавгудом-то хотели обсудить?

— Чёрт, чуть не забыл! Он ещё не приходил?

— Должен прийти минут через пять, — Прюэтт взглянул на часы. — Что вы обсуждать-то собираетесь?

— Вопросы безопасности, — ответил Том. — Подождём Лавгуда, чтобы два раза не повторять.

Лавгуд явился вовремя, как всегда, выдал какое-то как бы философское и абсолютно бессмысленное изречение, уселся в кресло и сообщил:

— Мои соболезнования Хогвартсу, Том. Потерять ученика — это печально, но ещё печальнее было бы потерять веру в человеческую глупость. Итак, дорогие друзья, я вас внимательно слушаю…

— Строительство в Сискейле, почти законченное, — сообщил Том. — Что, как я полагаю, вам известно, равно как известно и назначение объекта. Корона нам всем не простит, если там что-нибудь случится что-нибудь с участием магов… Поэтому меня интересует магическая защита завода и возможность войти туда…

— О, с этим как раз всё в порядке, — сообщил Лавгуд, — и даже более. Самая главная защита от магов в данном случае — их невежество. Те, кто мог бы додуматься до подобного нападения, не представляют, что это, а те, кто понимает — осознают угрозу, которую предприятие может создать и вряд ли осмелится на подобное преступление… А если подобный мерзавец всё же найдётся — его будут ждать несколько очень неприятных сюрпризов. И первый и самый главный из них — сами уран и плутоний, обладающие колоссальным сопротивлением магии. Применить заклятие на реактор смогут очень немногие, если такой волшебник вообще найдётся… К сожалению, окружающий уран графит магии вполне поддаётся, поэтому на всех входах установлены артефакты, которые реагируют на проходящего между ними человека, на территорию наложены антиаппарационные чары и защита от мётел. Ну и, конечно же, в охране состоит некоторое количество коллег милейшего Горация…

— Неплохо, — хмыкнул Прюэтт. — А я, признаться, опасался, что охрану опять свалят на нас. Кстати, Амадеус, вы уже слышали про Турнир Трёх волшебников?

— Разумеется, и с удовольствием поддержу это предложение, — ответил Лавгуд. — Я бы и в подготовке с удовольствием поучаствовал, но боюсь, что Министерство меня не допустит.

— Чувство юмора у людей частенько бывает разным, так что оценить чужую шутку могут не все, — согласно покивал Том, полностью согласный с предполагаемым решением Министерства. Что бы ни затевал Лавгуд, это всегда оборачивалось полнейшим безумием и театром абсурда, так что Турнир в его исполнении… Нет, лучше об этом не думать.

Распрощавшись с Лавгудом, Том отправился домой — хватит на сегодня службы. Нет, совсем избавиться не выйдет — надо посмотреть эссе, но шестой курс обычно не страдал фигнёй и писал чётко и по делу, правда, не всегда набирая требуемый объём… Но на это Том обычно не обращал внимания — разумеется, если не хватало немного. Попытка подсунуть отписку получила бы «тролля» — но до такого не опускался никто. И на пару ярдов тоже не расписывали — ненужного многословия Том тоже не выносил, хотя сам при необходимости мог завернуть так, что только держись…

А дома обнаружился Орион Блэк, притащивший канаты для пропитки зельем.

— Не то, чтобы я не был рад тебя видеть, — высказался Том, пожимая руку, — но зачем являться лично? Что, у тебя на обоих судах не нашлось пары свободных людей?

— Ну почему, нашлось бы… Но я, во-первых, теперь полноценный штурман, а во-вторых, мы получили первый миллион чистой прибыли, так что я решил лично заглянуть и ещё раз поблагодарить. Том, если бы ты мне тогда не вправил мозги — не знаю, чем бы это всё кончилось. Спился бы, наверное, к чертям… А так — с семьёй помирился, деньги зарабатываю, скучать некогда — Куда уж лучше? Ну, правда, жениться всё-таки надо… Кстати, Глинда, может, знаешь какую-нибудь подходящую девушку?

— Ну… — Глинда приложила палец к губам. — У меня есть в Австралии знакомые чистокровные ведьмочки с приличным приданым…

— Вот как раз это второстепенно, — заявил Орион. — Отец долго ругался с мамой и с портретами, но в итоге сошлись, что надо восстанавливать настоящие традиции Блэков… Так что моя невеста должна быть сильной и умелой волшебницей, разбираться в хозяйстве и не быть совсем уж нищей… Хотя такая волшебница уж точно не будет бедной.

— Знаешь, я тебя могу представить австралийскому обществу, но дальше — сам, — Глинда прошлась по гостиной. — Тут я тебе не помощник, хотя, конечно, пустить слух могу… А там уж как дело пойдёт. Только учти, это будет не раньше Рождества…

— Годится, — отмахнулся Орион. — Да, а правду говорят, что кого-то из Хогвартса выкинули?

— Правду, — кивнул Том. — Трэверса — вряд ли ты его знаешь…

— Ну почему? Лично не сталкивался, это да, но наслышан — дерьмовая семейка, к тому же далеко не столь чистокровная, как они утверждают. Не удивлён… Слушай, а давай ты таких вот врагов общества мне отправлять будешь? Сам знаешь, на судне всегда работы больше, чем команды, так что дурь из них выветрится быстро…

— А это идея, — хмыкнул Том. — Надеюсь, правда, что воспользоваться ей так и не придётся. Ну и… Думаю, старшекурсники не откажутся летом подзаработать, так что загляни в Хогвартс после экзаменов, может, найдёшь себе кого-нибудь в команду.

— Том, — проникновенно сказал Орион, — я тебе говорил, что ты гений?